Ключ был старый и совсем маленький. Меньше спички. Старуха Антоновна не знала ни от чего он, ни из чего. Она нашла ключ среди других ненужных вещей, которые собралась отнести на Уделку и продать.
С вечера Антоновна просмотрела все ящики комода в прихожей и набрала целую авоську старого хлама. Был там и альбом с фотографиями, который достался ей от матери, и материна же записная книжка в кожаном переплете. Давно лишенные смысла адреса Антоновну не интересовали, равно как и фотоснимки из альбома, потому что изображены на них были люди незнакомые, видать, материны друзья. Канул в авоську также сломанный будильник, набор матрешек, пара керамических фигурок, несколько мотков шерсти и кружевные салфетки. Раньше Антоновна хорошо вязала, но потом крючки один за другим порастерялись, а на новые она жалела денег. Да и глаза стали совсем никудышные. Одна морока.
Поутру в субботу Антоновна пешком побрела к рынку. На автобус ей тоже всегда было жаль своих пенсионных копеек.
Уделка Антоновне не очень нравилась - шумно, народу много, а подчас еще и грязища везде, если накануне дождь прошел. Да и боялась она, что недобро встретят завсегдатаи торговых рядов. Но несколько дней назад соседка Мария, такая же старуха, похвасталась Антоновне, будто продала своего ненужного старья почти на пятьсот рублей.
Неслыханные деньги за дурацкие безделушки.
Антоновне стало завидно, и она, переборов стыдливость, брезгливость и страх, решила тоже попытать счастья. Денег ей всегда не хватало. Жила на одной гречневой каше, да и то в последний год, когда гречка вдруг подорожала раз в пять, перешла на дешевые макароны.
На рынке Антоновна долго ходила кругами, все ей казалось, что нет подходящего места. Что встанет на чужое, и ее наверняка прогонят, да еще, глядишь, товар отберут. Но, наконец, выбрала неприметный закуток у забора, воровато оглядываясь, разложила свое добро на листе газеты и присела рядом на складной стульчик, предусмотрительно захваченный из дома. Первые полчаса вздрагивала постоянно, если кто-нибудь останавливался рядом. А потом привыкла и уже бойчей стала называть цены, всякий раз сочиняя их заново.
Очень быстро у нее купили одну салфетку за тридцать рублей, потом моток шерсти. А через час Антоновну приметил местный перекупщик и на этом вся ее торговля, считай, закончилась. Хмурый уверенный мужик небрежно взвесил на ладони сначала альбом, следом - записную книжку, покрутил в ловких пальцах статуэтки, постучал по ногтю маленьким ключом. И предложил за все это четыреста рублей.
Антоновна сначала обрадовалась до немоты, а потом вдруг в ней проснулся торгашеский азарт и она упрямо сказала, что отдаст только за семьсот. Откуда такая цифра взялась - и сама не знала. Но уступать соседке Марии в заработанном не хотелось до слез.
Перекупщик легко согласился, сбросил только полтинник. Он-то знал, что если альбом подреставрировать, прекрасный раритет уйдет по цене раз в пять больше той, что вышла за всю кучку бабкиного товара. А в записную книжку любой умелец вставит новый блок бумаги с эффектом "под старину"... Фарфоровые фигурки и матрешки не редкость, но знатоки их тоже разберут с радостью. Да и ключик славный.
Антоновну перекупщик покинул, будучи в самом прекрасном расположении духа. Он питал особую, корыстную любовь к этим старухам и пьянчугам, которые за бесценок продавали настоящие сокровища.
Еще какое-то время охотник за антиквариатом сосредоточенно выискивал "добычу", а потом всем скопом перепродал наименее ценные вещи одному из своих "коллег", который занимался непосредственно сбытом.
Так в числе разных металлических предметов старый ключ оказался на прилавке у дворника Николая, который уже давно стал завсегдатаем Уделки и разбирался в старье лучше иного музейного работника.
Николай поцокал языком, разглядывая ключ, покусал его осторожно, потер и положил рядом с другими ключами всех цветов и размеров. Были тут и медные, и латунные, и бронзовые и железные...
Маленький ключ лежал серди них как ребенок в обществе взрослых, и именно на него покупатели чаще всего обращали внимание. Крутили в пальцах, любовались тонкой работой. И неизменно возвращали на место, услышав цену. Николай просил за ключ двести рублей. Не такие уж великие деньги, но и товар не отличался величиной. Покупатели пожимали плечами, мол, кто купит такую безделицу за подобную цену, и шли себе дальше. А Николай аккуратно поправлял ключ, чтобы лежал ровно на своем месте, и спокойно ждал. Он был опытный продавец и знал - на такой товар рано или поздно найдется свой ценитель. Николаю ужасно надоело объяснять всем этим девушкам в очках и молодым дамочкам, что ключ не просто так безделица на украшение, а ценный артефакт. Сделан еще до революции.
"Самому такой нужен, - объяснял Николай, - только поменьше чуть-чуть. Для шкатулки старой. Так я бы за него и триста рублей не пожалел. А то шкатулка с замком, а закрыть ее никак нельзя". Но дамочки только хмурились сердито, полагая, будто их пытаются обобрать. А настоящий Покупатель так и не появлялся. Видать, не заходили на Уделку владельцы старых шкатулок, которые остались без ключа...
Однажды в субботу ближе к обеду ключ взяла в руки очередная девочка лет двадцати. Глаза у нее вспыхнули таким знакомым Николаю огоньком, который обещал погаснуть, как только прозвучит цена. В общем-то так оно и произошло.
Девушка печально вздохнула и положила ключ обратно.
А через два часа вернулась.
Анне было на самом деле почти тридцать, и она действительно хотела сначала купить ключ для украшения своих работ. Но двести рублей - слишком много для одного из элементов композиции...
Вот только забыть про ключик она так и не смогла. И, гуляя по Уделке, раз за разом возвращалась мысленно к своей находке. Пока не поняла, что ключ ей нужен. Леший знает зачем. Просто хочется и все тут.
Мрачноватого вида торговщик узнал Анну сразу. Хмыкнул насмешливо и сделал вид, будто ему уже нечего добавить к сказанному: хочешь бери, а нет - так нет. Торговаться, мол, не намерен.
Анна молча выгребла из сумочки мятые купюры (она всегда совала их в карман как попало) и положила перед мужиком. Не дожидаясь очередного хмыканья или дурацкой фразы, она быстро взяла ключик и пошла прочь.
Никто ее не окликнул.
По пути к выходу из этих бесконечных рядов со старым хламом Анна еще зацепилась взглядом за несколько интересных вещей и людей, но она уже слишком устала от многолюдной толпы и шума... Хотелось поскорей прийти домой.
Дома Анну ждал кот Мява. Он был голодный и как обычно ткнулся широкой лобастой головой в ноги хозяйке. Анна улыбнулась ему. Кот достался ей тоже почти с помойки... Но это уж совсем другая история.
А ключ...
Ключ Анна повесила на шнурок и стала носить как украшение... или амулет. Как знать, быть может, именно он принес ей удачу в виде счастливого замужества. Ведь на старом и пыльном чердаке у родителей мужа Саши Анна однажды нашла маленькую шкатулку... Шкатулку, которая без труда открылась ключом, все так же украшавшим нежную впадинку между грудей молодой жены.