Аннотация: Несвоевременные личные размышления о современном российском образовании
ПАРФЕНОН РОССИЙСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ: МОЖНО ЛИ РЕФОРМИРОВАТЬ МЕРТВЕЦА?
Если у идущего на полном ходу автомобиля выключить двигатель, он еще проедет несколько десятков метров до полной остановки. Если в ярко освещенной комнате внезапно выключить свет, то глаз какое-то небольшое время будет продолжать "видеть" в темноте ее обстановку. Инерция вездесуща и не всегда так уж плоха. Иногда она позволяет вещам и событиям продолжаться без всяких видимых причин, а не только препятствует их быстрому изменению.
Когда-то в школе и в вузе нас учили, что существует две структуры, на которых зиждется общественное бытие: базис и надстройка. И система образования принадлежит именно ко второй и никак не к первой. Я очень уважаю умных людей, которые пытаются разобраться в устройстве общественной жизни и уважаю своих учителей - ведь кто-то из них учил меня думать. Но глядя на реалии сегодняшней жизни, что называется, изнутри, я прихожу к выводу прямо противоположному: базис - экономическая структура российского общества - поменялся (будем верить, что это уже по-настоящему, окончательно и бесповоротно), а образование, если и существует, то не благодаря своей подвижности, как надстройки, а вопреки ей, т.е. благодаря инерции. Можно сколько угодно и как угодно клеймить существующее положение дел в образовании и ругать "морально устаревшие" методики. Для меня лично совершенно бесспорно одно: если бы не многолетняя и богатая разнообразным опытом выучка "старой" советской школы, сегодня мы бы уже наблюдали не тлеющие угли российского образования, а его остывшую золу. Но инерция когда-нибудь да прекратит свое действие из-за трения. Собственно, это и происходит на наших глазах. Достаточно всего лишь трезвым критическим взглядом окинуть давно знакомые картины.
--
Средний возраст профессорско-преподавательского состава по вузам и школам России уже давно перешагнул отметку 50 лет. Если же рассматривать эту цифру в динамике, то наблюдается четкая тенденция к ее дальнейшему повышению. Может быть, немного успокаивает то, что когда-нибудь эта цифра превысит среднюю продолжительность жизни по России. И тогда у нас будут все основания для провозглашения новой формы здорового образа жизни и долголетия - преподавание в школе и вузе. Все же, выражаясь более точно, нельзя сказать, что молодежь совсем не идет работать в школу и вуз. Проработав с десяток лет в провинциальном педагогическом университете я могу засвидетельствовать, что идет. Но - не задерживается там. Идет как на временный вариант до тех пор, пока не подыщется более высокооплачиваемая работа. Замечу здесь, что зарплата 100$ уже считается "хорошей" для школы, 150$ - для вуза. У парней есть еще один железный мотив - работа (хотя бы несколько часов в неделю) в сельской школе или учеба в аспирантуре дают индульгенцию для призывных участков. Есть, наконец, молодые люди, которые идут в школу и в аспирантуру по призванию. Но парадокс заключается в том, что они идут туда не благодаря нашей существующей системе образования, а, скорее, вопреки ей. Кроме того, как говорят, бочку дегтя ложкой меда не испортишь.
--
Уровень обучения в школе и вузе катастрофически упал, по сравнению, скажем, с 80-90-ми, когда училось мое поколение. Хотя предметов стало больше и те из них, которые появились недавно, имеют довольно интересные названия: МХК, ОБЖ, и т.д., уровень базовых знаний не стал выше. В первую очередь, снизился уровень усвоения основ традиционных для времен советского периода естественно-научных фундаментальных дисциплин: школьники не умеют складывать простые дроби, студенты-физики шарахаются от парализующего их ум и волю словосочетания "физический смысл" и все чаще воспроизводят формулы на экзамене в "графическом формате"; студенты-математики далеко не всегда знают с какой стороны подступиться к решению простейшего дифференциального уравнения и вообще с трудом могут применять полученные знания для решения каких-либо задач. Главным стимулом для обучения в вузе сегодня является сдача зачетов и экзаменов. Как говорится: "Сдал и забыл!" Когда я спросил на одной из лекций у студентов-математиков 5 курса знают ли они формулу площади окружности (именно так - не круга, а окружности!), ответом было дружное: "Мы забыли, мы же это сдали еще на первом курсе!" Студент-физик при получении темы для курсовой задает встречный вопрос: "А сколько листов нужно исписать, чтобы отчитаться перед Вами?" Вопрос не в том - что, а в том - сколько! Такие ситуации становятся вполне заурядными и бытовыми. Надо сразу оговориться, что интеллектуальное развитие - это лишь одна из задач образования и, скорее всего, не самая главная, так как информацию можно получать самостоятельно из книг, газет, интернета и других источников. А вот привить навык и вкус к самостоятельной работе, к критическому анализу получаемой информации, к главным вопросам "Как?", "Почему?" и самому главному "Зачем?" - это и есть та часть образования, которая, что называется, передается "из рук в руки". В целом можно сказать, что сегодня в России утеряна культура образования. А без нее, по выражению А.И.Солженицына, образование превращается в "образованщину", которая, по сути, хуже, чем честная безграмотность и которую наша система бесперебойно штампует уже с десяток лет. Молодого человека-"образованца" отличает совершенно поверхностное знание своей специальности, иногда даже подчеркнутая нелюбовь к ней, отсутствие приоритетов и целей в жизни, выходящих за рамки "заработать много денег" и "развлечься". Вместе с тем, все это часто сопровождается явно завышенным мнением о себе и о своих способностях, отсутствие навыка и желания критически оценивать свои мысли, слова и поступки. Это состояние можно охарактеризовать изречением Сократа, если сформулировать его "наоборот": "Я не знаю, чего я не знаю!" Кто-то возразит мне, что это и не входит в задачу образования - делать из людей настоящих Сократов. Я отвечу на это возражение позже.
--
Совершенно очевиден крайне низкий социальный статус работников образования. Мнение о "препе" или "училке" не только складываются в общую печальную картину отношений "общество-преподаватель". Оно, по понятным причинам, убивает всякое желание хорошо работать у самих преподавателей. Собственно, в среде преподавателей и учителей продолжают активно и полноценно работать только те, кто в свое время сам имел возможность, а главное, сумел получить полноценное образование. Как можно судить по этим людям, оно дало им не только специальные знания по предмету, но и способность заниматься своим любимым делом в условиях, которые, мягко говоря, этому не способствуют. К сожалению, основным критерием для оценки положения учителей и преподавателей остается их заработная плата. "Скажи мне сколько ты получаешь и я скажу кто ты!" - так, перефразируя известную древнюю мудрость, можно охарактеризовать систему ценностей современного российского общества. Но это вещь очевидная - необходимой частью нормальных условий работы для человека является достаточная заработная плата. Особенно это относится к такой стратегической сфере, как образование. Может быть кто-то из высокопоставленных чиновников мне возразит, что нормы заработной платы работников образования вполне соответствуют прожиточному минимуму среднестатистического россиянина. Это, наверняка, так и есть. Просто сам чиновник к числу последних не относится, а потому нормы прожиточного минимума навсегда останутся для него абстрактной моделью. Если же попытаться оценить важность работы государственного чиновника и рядового учителя, то, на мой взгляд, чаша весов определенно склоняется в сторону последнего. Ведь ошибки первого - зло временное, которое может исправить другой чиновник. Ошибки учителя - мина замедленного действия, у которой взрывной механизм может сработать в любой непредсказуемый момент времени в отдаленном будущем. Успешная работа чиновника - это нормальный ход часового механизма, под названием "государство". Успешная работа учителя - это плод творческого напряжения, терпения, воли и самодисциплины, а иногда и вызов обстоятельствам. В конце концов, отношение к своей работе чиновника во многом будет определяться тем, что в свое время сумел заложить или открыть ему учитель. Тезис о несоизмеримости зарплаты и труда учителя выглядит уже даже слишком банальным, поэтому я обращаюсь к другой стороне денежного вопроса, о котором говорится совсем немного. Предположим, что в один прекрасный день, скажем, завтра на наших "слуг" в правительстве "снизойдет просветление" и это повлечет за собой самые кардинальные практические шаги: для начала, скажем, всем работникам образования заработная плата повысится в 10 раз. Или даже в 20! Попробуем представить себе что произойдет. Те, кто работали, что называется, на совесть, так и будут продолжать работать, так как совесть - категория из разряда абсолютных метафизических, которая либо есть, либо нет, в независимости от степени заполненности кошелька. Но, зная обычаи и нравы российского общества - ведь мы все в нем живем - нетрудно догадаться, что массовый наплыв людей в сферу образования после такой "финансовой реформы" будет связан, в основном, с категорией лиц, у которых понятие профессиональной чести и совести работают в ждущем режиме: когда платят больше, они обостряются, когда меньше - притупляются или вообще исчезают. Я не осуждаю этих людей: ведь в демократическом обществе каждый волен сам формировать свои жизненные принципы. Я только задаюсь вопросом: будет ли реальная польза для образования от такого массового притока "свежих сил"? Чтобы исключить непроизводственные затраты в случае проведения такой реформы наши государственные мужи могли бы предусмотреть некий вариант квалификационных экзаменов, которые принимают независимые объективные комиссии и которые проверяют профессиональные качества будущих высокооплачиваемых преподавателей вдоль и поперек. Если допустить, хотя бы теоретически, что такие экзамены будут действительно объективными и свободными от подкупа (см.ниже), то можно догадаться, каков будет окончательный результат такой реформы: хорошо, если достойных квалифицированных преподавателей хватит на учебные заведения одного двух городов. Опять-таки, я ни в чем не обвиняю своих коллег, более того, честно признаюсь, что и сам азы преподавания постигал на практике, а вообще-то моя специальность "физик-исследователь". Почему-то считается, что водить автомобиль может только специально подготовленный человек - водитель, вести судебный процесс - судья, а вести человеческие души может всякий, кто имеет к тому хоть какой-нибудь интерес. Все, сказанное в этом пункте, свидетельствует о том, что, так называемый, "кризис образования" зашел столь далеко, что хирургия уже не поможет. Необходимо более тонкое искусство реанимации. Но и это еще не все.
--
Есть и другая сторона отношений работников образования с российским обществом, которая проясняет ситуацию с низким социальным статусом первых в другом свете. Ни для кого не секрет, что сегодняшняя система образования не только мертва - об этом речь еще пойдет впереди - она коррумпирована, как и большинство государственных структур. Существует нелегальный сервис, который за определенную (в любом случае, довольно не малую) сумму денег устроит поступление абитуриента в любой вуз страны. В первую очередь, речь идет о самых крупных и престижных вузах - столичных, но провинциальные вузы отстают, разве что, по тарифам. Существует негласный прейскурант цен на различные факультеты и специальности. Естественно, при этом никаких юридических гарантий. Одну мою знакомую, таким образом, просто "кинули": все деньги были уплачены, а ребенок все равно не поступил. Аналогично, можно купить: оценку на экзамене, диплом о высшем образовании любого цвета, курсовые, рефераты, магистерские, кандидатские и докторские диссертации. Разумеется, есть преподаватели, которые не берут денег. Но, во-первых, с течением времени это становится скорее исключением, чем правилом, во-вторых, основную часть "дохода" забирают себе лица, стоящие на руководящих постах. А у них тоже есть "вышестоящие начальники", с которыми тоже нужно "делиться". Таким же образом, но, формально, вполне законным, делаются деньги на всевозможных государственных грантах. Заявляется тема (иногда стоящая, мягко говоря, далеко от практических потребностей образования и вообще от каких бы то ни было потребностей), подбирается необходимый, т.е. "правильный" состав исполнителей, часть которых - люди из министерства. Они продвигают тему на конкурс, так что реально никакого конкурса и нет. Система российских грантов - это "семейный пирог", который нужно разделить с понятием и без излишней суеты. Если кто-то сомневается, пусть попробует честно, по всем правилам подать заявку на грант и посмотреть - что из этого выйдет. Коррупция - вечное зло российского государства, бороться с которым по серьезному можно только на государственном уровне. Но сегодня это означает - пилить сук, на котором само российское государство сидит.
--
В связи с вышесказанным, попытки реформирования российской системы образования представляются не продуманными шагами к выздоровлению, а предсмертной агонией. Чтобы что-то реформировать, надо иметь это "что-то", а его уже нет. Введение ЕГЭ, вступительных тестов, десятибалльной шкалы, бакалавриатов и магистратур, западных методик обучения - все это похоже на попытки создать красивую прическу без шевелюры. Конечно, когда на голове есть три волосины, строго говоря, нельзя сказать, что там вообще ничего нет. Но лысина - сияет и говорит сама за себя. И даже если бы положение дел в сфере образования было бы и не столь плачевным, внедрение новых форм контроля и методик образования западного образца не должно происходить столь механически и бездумно. Зарубежные методики, которые, кстати, даже сегодня довольно сильно зависят от географии, вырабатывались там постепенно, путем проб и ошибок, путем эволюции, а не революции. Конечно, на чужих ошибках невозможно чему-либо научиться, но про них желательно знать тому, кто собирается совершить свои собственные. А российская педагогическая традиция, выросшая на отечественной почве, богата ценными находками, о которых современный запад сегодня благополучно забыл.
--
Проработав больше 10 лет в педвузе я наблюдаю замечательную грандиозную картину: махина под названием "государственное образование" честно работает вхолостую. На ее вход подаются какие ни есть финансы, вводятся новые и редактируются старые законы, разрабатываются более продвинутые учебные программы, планируются оптимизированные сетки часов. На выходе - ноль! Точнее - ноль целых и еще несколько нулей после запятой. Я вижу, что мои студенты физики и математики обслуживают меня в банке, в управлении внутренних дел, в мэрии, правительстве области, в магазине компьютерной техники, в "Макдональдсе". Другие предлагают свои услуги по евроремонту квартир, строительству домов в частном секторе или решают свои финансовые проблемы там, куда я не захожу: казино, барах и ночных клубах. За некоторых из них я рад в том смысле, что они честно держат свое обещание, которое дали мне на экзамене: ни при каких обстоятельствах не работать в школе. Некоторые не держат своих обещаний, к сожалению. Но я надеюсь, что их обещание все же окажется сильнее их самих под влиянием жизненных обстоятельств.
--
Все, о чем шла речь перед этим - это, на самом деле, симптомы смерти. В чем же причина самой смерти? Сейчас я постараюсь показать, что, как это не покажется странным, причина смерти российского образования, по сути, та же, что и причина гибели великих мировых цивилизаций: египетской, вавилонской, римской и других. В случае цивилизаций последний предсмертный шаг, который, впрочем, может растянуться на много столетий, заключается в переходе от культуры к цивилизации. В политической жизни это проявляется в том, что власть мудрости сменяется мудростью власти, в экономической - законы равновесия в сфере жизненно необходимых благ сменяются законами сферы производства и потребления, в искусстве - на смену творчеству приходят технологии. По мысли социолога истории О.Шпенглера эти процессы, в определенном смысле, закономерны для любого крупного политического образования. Но очень похожие симптомы нетрудно наблюдать в российском, да и вообще, в современном образовании: вместо мудрости опыта приходит мудрость власти от образования (многие из чиновников образования никогда не стояли у доски), на смену принципа фундаментальности образования, который был приоритетным в советское время, приходит понятие "рынка образовательных услуг", на смену индивидуальному творческому поиску учителя приходят "современные образовательные технологии". Даже терминология похожа. И дело здесь не просто в случайном сходстве. Вот опыт из моей практики. Иногда я спрашивал своих студентов старшекурсников: "Зачем Вы изучаете физику или математику?" Или другой вариант вопроса: "Ваш ученик в школе спрашивает Вас: зачем нужно изучать физику или математику. Что Вы ему ответите?" Несмотря на кажущуюся легкость вопроса, он оказывается, мягко говоря, совсем не простым. Ответы типа: "Для родителей" или "Чтобы получить корочки" - не в счет как не имеющие отношения к делу. "Чтобы устроиться на работу" - это уже немного интереснее, но, как правило, - причем тут физика и математика? "Чтобы шагать в ногу со временем и следить за новинками научно-технического прогресса" - это еще ближе к делу. Но я, например, не хочу шагать в ногу со своим временем, а физика и математика позволяют мне видеть в меняющемся окружающем мире некоторые инварианты. За всеми новинками технического прогресса все равно не уследишь. А узнавать о них можно из желтой прессы и популярных журналов, для понимания которых высшее образование противопоказано, или из специальных научных журналов, для которых наше высшее образование все равно является недостаточно высшим. "Чтобы познать фундаментальные законы мироздания!" Отлично! Но следующий вопрос ставит такого "продвинутого" студента в тупик: "А зачем? Ведь многие люди счастливо живут и без знания этих фундаментальных законов! Для того, чтобы сварить яйцо необязательно знать законов теплопередачи, а чтобы очистить лопатой снег с крыши, не обязательно знать точную формулировку законов тяготения Ньютона - достаточно элементарного житейского опыта". Студент, как правило, смущается и иногда на его лице появляется выражение того чувства, что здесь что-то не то. Он спрашивает: "А зачем же?" И тогда я пытаюсь навести его на мысль о том, что вся человеческая жизнь - это вовсе не борьба за существование, а борьба за смысл. Я могу произнести слова, что изучать физику или математику нужно за тем то и тем то. Но это будет мой смысл. И хотя я очень сильно подозреваю, что самый последний смысл усилий каждого человека у всех примерно один и тот же, его надо выстрадать самому, т.е. пройти через сомнения, разочарования и поиск. О твердом береге смысла в море сомнений здесь писать не место - этому можно посвятить целую книгу, но один из выводов после таких разговоров со студентами вполне определенный - человеку, который заканчивает вуз и уже прошел солидные учебные дисциплины, ни разу не заострили внимание о смысле его обучения. Сегодня государственные стандарты очень много говорят о том, что и как следует делать, но вопрос "Зачем?" благоразумно оставляют в тени. Говорю "благоразумно", потому что имел много разговоров на эту тему с людьми более зрелыми: ситуация, честно говоря, еще более удручающая, - либо своей хаотичностью, либо, наоборот, закостенелостью. Я бы платил деньги (если бы они у меня были) авторам солидных научных диссертаций, касающихся вопросов смысла и мотивации учебного процесса, лишь с той целью, чтобы их результаты и выводы оставались лежать в столах.
Другими словами, если говорить в целом, современное образование "перестраивается" на подготовку не творцов, а исполнителей. При этом могут быть соблюдены все формальные правила отчетности, т.е. исполнитель может исполнять все на одни пятерки (недавно одна студентка довольно цинично заявила мне: "А куда вы "препы" денетесь? Тройку ведь вы все равно поставите!" Она достаточно хорошо знала положение дел в деканате нашего вуза и - оказалась права!) и выходит с красной книжицей "первоклассного исполнителя". Если бы на другой планете обитала некая высшая каста творцов, то такое положение дел было бы вполне разумным и оправданным: творцы творят (в том числе и исполнителей), а исполнители исполняют все и без всяких вопросов. Но астрономы говорят, что в ближайшем к нам космосе мы вполне одиноки, поэтому творцы должны быть среди людей. Более того, у человечества есть смутная догадка, что творчество - неотъемлемая часть человеческой сущности, а исполнительность - лишь полезное качество. В конце концов, общество исполнителей-автоматов никогда не создало бы тех науки и искусства, достижениями которых мы пользуемся. Мне могут возразить, что в наше время не нужно много творцов, - наоборот, нужно побольше "добротных" исполнителей. Для сиюминутных и стандартных задач это может быть и так. Но думающие о своем деле люди - руководители коллективов - всегда имеют в голове некоторые перспективы развития, а жизнь вносит в стандартные постановки проблем постоянные коррективы. А теперь проделаем мысленный эксперимент. Соберем группу творцов и группу исполнителей и поставим перед ними одну и ту же задачу. Если исполнители были изначально "натасканы" именно на эту задачу, они, скорее всего, выполнят ее быстрее. Но давайте чуть-чуть изменим постановку задачи или попросим группы оптимизировать свои решения. Я готов биться об заклад: творцы оставят исполнителей далеко позади. На самом деле, нужны и те, и другие, а система образования должна помогать человеку определиться со своим местом в жизни. Предваряя возражения, следует оговориться, что образование само по себе не сделает человека творцом по той простой причине, что человек - уже творец. Но оно может помогать проявиться его творческому началу, а может не помогать. К сожалению, современное образование не только не помогает, но, наоборот, зачастую и, уже, как правило, мешает человеку обрести свое творческое начало. Некоторые студенты-старшекурсники признаются, что в школе они любили и понимали предмет больше и лучше, чем к окончанию вуза. Незаметно произошла какая-то чудовищная подмена ценностей и смысловых ориентиров российского образования. Именно поэтому эта система уже, практически, мертва. И производить она будет только мертвый продукт.
Опять просматривается картина с базисом и надстройкой, с которой начали, но уже внутри самого образования. Базис образования - источники финансирования, законодательная база, сеть школ и вузов, здания, лаборатории, оборудование. Надстройка - кадры, приоритеты образования, целевые и смысловые установки, методики, опыт. Сегодня больше принято говорить о первом и это правда: база страдает, она не достаточна и приходит во все больший упадок. Но человек без руки и ноги остается человеком, а без души - остается физическим телом. Также и в образовании: то, что мы назвали надстройкой, на деле оборачивается его фундаментом. Профессиональные преподавательские и научные кадры в плохих условиях худо-бедно смогут выполнять свою миссию, т.е. учить и исследовать. Так работали наши академики во время Великой Отечественной Войны. А вот непрофессиональные, случайные кадры и при идеальной организации системы образования будут давать нуль: "А вы, друзья, как не садитесь..." Впрочем, в цифрах регулярных отчетов и валовых показателей у этого нуля волшебным образом появляются палочки. Реальным показателем эффективности системы образования являются совсем не отметки, показатели отчетов и количество красных дипломов. Эти цифры сегодня представляют собой даже, скорее, зло, так как кого-то могут вводить в заблуждение. Нет, реальным показателем эффективности образования является количество молодых российских ученых, делающих научные открытия, наукоемкость российской промышленности, степень заинтересованности российскими кадрами за рубежом. Последнее, кстати, имеет место, но оно относится к уже сложившимся ученым, прошедшим старую советскую школу и потому обязанную ей, о чем уже говорилось.
Если бы потребовалось в трех словах охарактеризовать суть сегодняшней российской жизни, то один из вариантов был бы таким: эпоха тотального непрофессионализма. Если вы придете в аптеку, то справочник по лекарствам под рукой там будет совсем не лишним. Ведь нынешние студенты-фармацевты не чувствуют лекарств "нутром", этот опыт передается из рук в руки, а знают примерно то же, что и Вы - где прочитать. Если Вы вызываете сантехника на дом, то не успокаивайтесь - участковый сантехник - бывший рабочий отдела штамповки сталелитейного цеха, который недавно закрылся за ненадобностью. Он, конечно, починит Вашу сантехнику как-то, но нет никакой гарантии, что его помощь через неделю не потребуется снова. Если Вы хотите подготовить своего сына или дочь для поступления в вуз, то единственно, что Вам гарантировано со стороны репетитора, - это высокая плата. А почему бы, собственно, школе не делать то, чем она призвана заниматься? Ведь в советские времена так и было. И так во всем: риэлторы - выпускники технических вузов - довольно опасны, т.к. не знают законов, налоговая инспекция - не знает, на какую кнопку компьютера нажать, чтобы занести данные о налогоплательщике, военные летчики не имеют возможности налетать свои часы, министры образования и культуры - ни бельмеса ни в образовании, ни в культуре. Все это - сегодняшняя реальность, от которой иногда хочется скрыться куда-нибудь подальше, например, в Антарктиду к пингвинам. Но недавно я узнал, что и там нашли полезные ископаемые, т.е. скоро частичка нашего непрофессионализма попадет и туда.
Как всегда нависают два вечных проклятых вопроса русской истории: "Кто виноват?"
и "Что делать?" Ответ на первый: мы все. То есть на каждом из нас лежит определенная доля вины, соответствующая его степени участия в жизни общества и сфере образования. Поэтому главные виновники - недосягаемы и говорить им об их вине, что уже, кстати, делалось неоднократно, - дело, по меньшей мере, бесполезное. Ответ на второй вопрос зависел бы от того, как реагируют на ситуацию с образованием в стране власть имущие. Но они реагируют однозначно - т.е. никак. И тогда можно представить себе такую символическую картину: на волнах нашей беспокойной жизни качается грузный корабль российского образования, точнее даже не корабль, а та, потрепанная ветрами перестроек посудина, с которой мы остались на сегодняшний день. Посудина дает течи во многих местах, экипаж не управляется со снастью и поэтому она полностью покорна воле ветров и течений. Но кормчие все равно приказывают плыть "вперед".
Вместо того, чтобы действительно изменить направление и спасти экипаж и груз, капитаны корабля продолжают стоять у штурвала, вцепившись в него с силой безумца. Что самое разумное в такой ситуации? Если капитанов убедить не удается, военный переворот не приемлем по этическим, религиозным или иным соображениям, здравомыслящей части экипажа необходимо собраться, взять с собой предметы первой необходимости и оставить корабль. Оставить без слез и сожалений, так как было сделано все, что можно, а судно все равно обречено. И вот, лично я оставляю корабль российского государственного образования. Оставляю в прямом и в переносном смыслах. В прямом: я ухожу из родного вуза по всем тем причинам, о которых говорилось выше. В переносном и более широком - ухожу вообще из системы государственного образования. Мне повезло, у меня под руками оказалась маленькая шлюпка с красивым названием "Логос", на которой можно попробовать поискать счастья на других широтах. Но об этой шлюпке и других широтах - как-нибудь в другой раз!