Аннотация: Да уж, это мне пришлось пережить совсем недавно...
Ночь с "музыкальным" сопровождением
Ангина, зверская боль в горле.
Чтобы дать мужу выспаться после двух бессонных ночей, ушла в другую комнату.
Что-то совсем плохо. Уже невозможно глотать слюну, так опухло горло. Ещё немного - и нечем будет дышать. Не-е! Я так не играю! Бужу маму в очередной раз, пишу, чтобы вызвала "скорую". Почему пишу? Да говорить же БОЛЬНО! Пять часов утра, судорожные попытки выпить что-то горяченькое - может, хоть это сглотнётся?
"Скорая" сразу велит собираться в больницу. Ну, не "скорая", конечно, а врач из неё. На горло она даже не взглянула. Лишь только услышала, что я не разговариваю - сразу вердикт: "в больницу" - и точка!
Какие-то судорожные сборы, все понимают, что ночью всё равно то, что нужно, не вспомним, так что всё потом, потом. Но какой-то кулёк с одеждой мужу всё же был вручён.
Древняя тарантайка везёт по ночному городу. Окошечки в ней крошечные, ползёт еле-еле, понять, куда едет, не могу, направление потеряла сразу. Только фонари мелькают. Муж держит за руку, я время от времени её забираю просморкаться. Всё равно не дала бедняге поспать, вот ведь как получается. Сама мучаюсь, но и окружающим достаётся.
В больнице сонная медсестра поднимает сонного врача. Ангина у меня, оказывается, локунарная, А попросту - гнойная.
После определения диагноза врач удаляется досыпать, и меня передают на руки очередной сонной медсестре, уже в ЛОР отделении. Проба на аллергию, укол, палата. Муж выдворяется из отделения, а я захожу в довольно большое помещение на восемь коек. И очень душное. Утро пятницы подкралось незаметно - в палате уже горит свет, больные меряют температуру. Занимаю последнюю пустующую койку. Прямо эпидемия ангины! Тут все с ангиной, но не говорю одна я. Это очень мешает влиться в общественную жизнь. Слушаю обрывки разговоров, перебрасываюсь SMS со встревоженными родственниками. Жду врачебного осмотра. Чего-то боюсь - мало ли, будут промывать, резать. Больница. Впрочем, пусть делают что хотят, лишь бы вылечили.
Оказывается, ничего страшного - много уколов и снова осточертевшие полоскания. Ничего, пополощу.
День проходил сумбурно. Хожу полоскать горло, хожу смотреть на свою новую территорию - осматриваю отделение. Хожу на уколы. Бегаю на встречи с родственниками, принимаю передачи. Норовлю удрать из душной палаты. Прихожу слушать что рассказывают "старожилки". Девушки в основном говорят о выписке. Часть из них выписались, часть договаривается с врачом, чтобы уйти на выходные. Пытаюсь вычислить, кто со мной останется. Точно останется единственная пожилая дама, или прямо скажем старушка, до сих пор довольно молчаливая. А из девушек кто? В итоге оказалось, что лишь одна девушка Ира не смогла договориться об уходе сегодня, и лишь после завтрашнего утреннего укола она покинет этот приют нездоровья.
"Весело" - подумалось мне. Действительно оказалось весело. Когда девушки-щебетушки разлетелись по домам, старушку прорвало. Я хоть и могла уже просипеть пару слов, всё-таки молчала, а Ира попала под допрос, перемежающийся биографическими историями, так что мы узнали много интересного о том, как и сколько бабулька лежала в больницах, про её дачу, сына и дочку, зятя и внука. О покупке кооперативной квартиры для семьи дочки и о плохом сне старушки, которая не выносит, когда кто-то храпит.
"Ну, надеюсь, раз она так боится храпа, то сама не храпит. Я-то тоже плохо сплю под чужие рулады!"
Оптимистическая мысль! Но я и не подозревала, где мог затаиться подвох. К концу дня я стала совсем плоха от накопленной бессонницы и усталости, и мечтала лишь о том, чтобы поскорее выключили свет. Ко сну готиовилась очень тщательно: горло полоскала, потом попшикала аэрозолем и закапала нос: когда мучает горло и насморк - заснуть невозможно.
И вот, наконец, легла на бочок, закрыла глаза и сразу представила лицо любимого...
- Ты храпишь!
"Разве Ира храпела? Я и не заметила! Надо же, такая юная..." Я поменяла позу, прикрыла глаза и сразу же:
- Хр-р-р..., - из моего собственного рта! А ведь точно! Мама говорила, что я начала похрапывать из-за этого воспалённого горла, но предыдущая ночь была слишком суетлива, и я слишком мало спала. Так, оказывается, я открываю рот, чтобы легче дышать во сне!
Тихонечко встаю, наливаю себе из термоса настой ромашки и иду в полоскательную-умывательную. Сейчас я хорошо прополощу горло, ещё раз пошмыгаю носом и постараюсь не открывать рот.
Полощу горло, и тут в умывальную как привидение заходит старушка и начинает мне рассказывать, как ей мешает мой храп. Очень мило! И что мне теперь делать? Повеситься? Переживаю пять минут причитаний, в ответ могу сказать лишь:
- Ну, я ведь не нарочно храплю! Я раньше вообще-то и не храпела.
О Боже! Зря я это сказала!
- Ты не нарочно и я не нарочно, но ты - спишь, а я - нет!
И включила пластинку ещё на три минуты объяснений того, как ей плохо.
Умереть и не жить. Не спать действительно плохо, но когда по-настоящему хочется, как вот мне сейчас, после трёх бессонных ночей, то заснуть можно даже зажав рот руками... Минуты на две. Проснулась от причитаний:
- Ой, Господи, Господи, хоть полчасика я этой ночью посплю?
Руки во сне разжались, бодренькому моему храпу они вовсе не помеха. Стискиваю зубы. "Да спи же ты уже! Не разбужу тебя, не буду храпеть, продержусь какое-то время! Сколько можно стенать?" И несмотря на волевое решение, снова проваливаюсь в мутный сон - в котором мне снится, что я не храплю. Увы! И снова:
- Ой, Господи, Господи, Боже ж мой, да сколько это будет продолжаться?
Резонный вопрос. Ира вздыхает и затыкает себе уши наушниками включенного плеера. Вот молодец! Хоть музыку послушает, а не эти причитания. А может даже и заснёт, не слыша этих "Господи..."
Думаю. Если я засыпаю несмотря ни на что, а храплю даже на животе, мешая при этом двоим: я - старушке, а она - мне и Ире, то лучше уж не спать. Но я же засыпаю. Решение очевидно. Подхватываю одеяло и ухожу в корридор. Там холодно, но зато есть два кресла. Между прочим, одно уже занято! Женщина, закутавшаяся в куртку, спит. Скрутившись в неудобной позе. О, так может и я засну?
Мдя. Надо не спать, наверное, ночей пять-шесть, чтобы тут заснуть. Трёх маловато. Укутываюсь, сижу. Ночь, тишина... Впрочем, всегда находится кто-то мающийся, как и я. Прошлёпал дядька из 10-ой. Я знаю, что у него тоже ангина, и он тоже решил пополоскать горло. До чего болезнь людей доводит!
Ну вот, теперь целой палате напротив не спится! Включили свет, шумят, обсуждают футбол. Какой футбол в полвторого ночи?
Появляется медсестра, что-то говорит. Ага, кому-то хуже. Это ж палата хирургических. Каталка, кого-то увозят... но причём тут был футбол? Мячом ему, что ли, в нос заехало? Мне как-то в детстве попало, было очень больно, но без травм.
В палате успокоились, погасили свет.
Да, покой нам только снится! Медсестра ведёт в нашу сторону какого-то цыганёнка. Боже мой! Грязный, как чертёнок, одежда грязью пропитана, амбре... Цыганя осматривают в перевязочной. Там гулкое эхо. Зовут Рома Ковальчук, возраста не знает (на вид лет 12), работает грузчиком. Какой грузчик из этого заморыша? Абсурд. Вердикт - локунарная ангина. И срочно переодеться. Особенно соглашаюсь со вторым. Бедная медсестра, где она возьмёт этому оборвышу смену одежды? Девушка бегает по каким-то подсобным помещениям, возвращается с пижамой каких-то слоновьих размеров в революционном оранжевом цвете. Цыган против переодевания, но цвет подкупает, и он соглашается сменить шкурку. А вот с кепкой расстаться не хочет ни в какую. Остальное со скрипом переходит к медсестре для стирки. И вот он идёт в палату. Великолепный вид - огромная застиранная пижама на тощем коричневом теле; воспалённые красные губы; чёрные глазищи и чёлка из-под кепки. Персонаж сюрреалистической пьесы на постсоветском пространстве. Наконец, он скрывается в комнате, а я думаю, что кошелёк и мобильный телефон придётся хорошенько спрятать. "И всё-таки, как инетерсно бывает ночью в больнице!"
А вскоре мимо меня в операционную провели небольшого белого слона, и я понимаю, что просто сплю в этом неудобном зелёном кресле.
В полтретьего я проснулась. Соседка со второго кресла уже исчезла.
"Ну всё, как хотите, а я пошла в палату!" В палате было мирно - старушка постанывала о Божественном под мерный храп девушки Иры. "Хе-хе, да тут есть заместитель на моём посту!" С ехидной усмешкой на губах я заснула.
А утром после завтрака в нашу палату "случайно" завалил цыганёнок в огромной оранжевой пижаме. Так что кошелёк и мобильный я стала носить с собой. Интересно, а куда же всё-таки они положили белого слона?