Аннотация: Перавая глава ("Заброс") второй книги романа "Дубль-два" (старый вариант)
книга вторая
Новые миры
Глава первая: "Заброс"
Не знаю, как другим, но мне после того, как принято решение, становится гораздо спокойнее. А решение было принято...
Когда-то, еще на заре существования Дубля, да и в более поздние времена, подготовка к началу действий по расширению дубля на новый мир занимала десятилетия, а то и века. Но почти никогда это не приносило ожидаемых результатов, и все зависело только от того или другого кома, отправившегося в этот мир...
Сегодня в нашем центре было как никогда многолюдно. Помимо нашей группы, которая собралась в практически полном составе, тут собрались представители почти от всех групп - весьма пестрая толпа. И все - знакомые нам люди, кто очень хорошо, кто не очень. Все желали нам удачи.
А время, оставшееся до нашего отправления, быстро утекало. За час до отправки мы поднялись к вариатору. Наши подготовленные и упакованные вещи были уже здесь. Проверять их не имело смысла - все было десятки раз проверено и нами, и не только нами.
У контрольной панели вариатора сидели: Андрей Гостин на месте главного оператора, ему ассистировали Никита Волошин и Дима Рогожин. На нас с Олегом они не обращали внимания - соблюдали традицию, по которой отвлекать пару комов после того, как они поднялись к выходу, и до того, как они получат напутствие, является в высшей степени невежливо. Мы же с Олегом молчали, думая каждый о чем-то своем, и ждали появления старших.
Старшие появились уже за полчаса до нашего ухода. Я почувствовал, что мне на плечо легла чья-то рука. Мгновенно обернувшись, я словно бы глянул в зеркало. За моей спиной стоял Ком, принявший по этому поводу мой возраст. Разве что одет он был наподобие средневекового принца. За спиной у Олега стоял мальчишка его возраста, с копной темно-русых волос, пухлогубым ртом, слегка вздернутым носом и насмешливым взглядом серых глаз. Одет он был в плотно облегающее темно-зеленое трико, которое оставляло открытыми только голову и кисти рук. Только спустя пару секунд я понял, что это ни кто иной, как Странком собственной персоной.
Не сказав ни слова, и я, и Олег пожали руки старшим. И только тогда Ком спросил нас:
- Вы твердо решили идти?
- Да, - не сговариваясь, одновременно ответили мы.
- Сядем и обсудим, - тихо сказал Странком и кивнул в сторону диванчика.
Мы с Олегом сели рядом, а старшие по бокам от нас. Несколько секунд все снова молчали. Потом заговорил Ком:
- Каждая четвертая пара комов, ушедшая к новым мирам с целью создать новую группу Дубля, не возвращается. Каждая четвертая теряет одного кома.
- И девяносто девять из ста вернувшихся, - продолжил Странком, - возвращаются без результатов. Вот почему за тысячелетия существования Дубля было создано только семьдесят три группы, из которых девять уже не существуют.
- Мы знаем это, старшие, - сказал Олег.
- Но все равно готовы идти, - сказал я, - что бы нас ни ждало в конце нашего пути. Срез един, и мы должны бороться за все миры.
- Достойный ответ, - сказал Странком, - достойный кома. Мы не препятствуем вам, но как старшие Дубля обязаны предостеречь. Будьте осторожны и внимательны, не доверяйте чувству безопасности - оно может подвести. Не верьте в легкий успех - легких успехов не бывает...
- Но верьте людям - без этого не обойтись. Тем людям, кого вы сами выберете, тем, кто достоин войти в Дубль.
- Не бойтесь делать что угодно для достижения цели, бойтесь лишь сделать непоправимое. Прежде чем что-то сделать, подумайте о последствиях... Ну что же, все отзывы о вас превосходные, вы знаете все это сами. И что мы можем еще вам добавить? Просто как самые старшие в Дубле, мы хотим пожелать вам удачи в этом походе. Мы хотим, чтобы вы обязательно вернулись.
- Спасибо за напутствие, - сказал Олег.
- Благодарим вас за добрые пожелания. Мы вернемся обязательно.
Снова непродолжительное молчание, которое на этот раз прервал Ком:
- Изложите еще раз свои планы.
- Планы простые. Создать верхне-левую точку квадрата большой защиты. Земля-29 - самый верхне-левый мир, близок к нам, а для большой защиты нужен мир, отклоненный от нас на 5-6 десятых. Учитывая огромные сложности, с которыми были сопряжены все попытки создать группу Дубля в восьмом домене, мы наметили своей целью один из миров тридцать седьмого домена. Эквивалентное время предполагаем выбрать в районе девятнадцатого, двадцатого или двадцать первого века, с предпочтением последнего. Будем действовать, исходя из сложившейся там обстановки.
- Я бывал в этом домене, - сказал Странком, - правда, уже довольно давно. Но то, что указанное вами время там есть, гарантирую. С тридцать седьмым доменом никто еще не работал, вы будете первыми. Я же знаю о нем только, что там невозможно сверхсветовое движение, а прокол пространства крайне трудноосуществим. Предел миниатюризации устройств недостаточен для создания устройств шестого уровня. Перелом истории по сравнению с первым и вторым доменами должен наблюдаться в районе двадцатого или двадцать первого века. Что же, ребята, вы берете на себя сложную задачу, но тем больше будет честь с нею справиться.
- Мы верим в вас. И все миры Дубля окажут вам свою посильную помощь... И да пребудет с вами Вечный свет - в ваших глазах и в вашей душе.
- Не оставит он и вас, старшие в Дубле, да не оставит он Дубль.
Первым исчез Странком, словно растворился. А после этого Ком обнял сначала меня, потом Олега, быстро отошел к стене и сказал:
- Братья, ни пуха вам, ни пера.
- К черту, - дружно ответили мы, и Ком, словно последовав этому посылу, исчез.
До ухода оставалось еще пятнадцать минут. К нам с озабоченным видом повернулся Андрей:
- Вы прекрасно это знаете, но я обязан повторить. В момент "Ноль" вариатор создаст веерный канал, который многократно облегчит вам выход к тридцать седьмому домену. Веер-канал покроет значительную его часть, что облегчит вам выбор мира. Но удержать такой канал мы сможем только пять минут. Дальше, если не успеете, действуйте самостоятельно и независимо. Ждем от вас визит-подтверждение не позднее чем через два месяца. Контрольное время - один год.
- Все ясно, шеф.
Операторы поднялись со своих мест, мы обнялись и попрощались. До ухода оставалось уже десять минут, и не было ни одной минуты в запасе. Мы с Олегом скинули "гражданскую" одежду и облачились в комбинезоны из прочной плотной ткани маскировочной расцветки. На ноги высокие ботинки на толстой подошве, на руки длинные перчатки, на головы - шлемы с полупрозрачными забралами. За спину - тяжелые рюкзаки на металлических рамах. До ухода, после того, как мы экипировались, осталось уже три минуты.
- Три минуты до открытия канала, - подтвердил Андрей, - прощальное слово, включаю трансляцию.
- Мы уходим, - сказал я, - чтобы продвинуть Дубль к новым мирам. Мы верим, что весь Дубль поможет нам в этом. И мы вернемся, оставив после себя вариатор и новую группу. До свидания, друзья. И да не оставит вас Вечный Свет.
- Две минуты, - сказал Андрей, - зафиксируйте друг друга.
Мы с Олегом встали бок о бок и сцепились друг с другом специальными ремнями и застежками, вшитыми в комбинезоны. Взяли друг друга за руки.
- После таких слов, - шепнул мне Олежка, - было бы стыдно возвращаться без результата.
- Результат будет.
- Минута, - сказал Андрей, - включаю отсчет. Канал включится в момент "ноль". Начинайте движение в момент срабатывания звукового сигнала... Пятьдесят секунд... сорок... тридцать...
Я почувствовал, что пульс у меня начал расти. Но так и должно быть. Олежка покрепче сжал мою руку, и я сказал:
Взвизгнула сирена, и мы с Олегом ворвались в угольную черноту входа в канал. Обретение ориентации, начало движения.
Мы шли над самым Срезом. Вокруг, сквозь голубую дымку, мелькали миры нашего, второго домена. По темпорали мы двигались сейчас в сторону будущего. Двадцатые века: мелькают миры, в основном все живые и процветающие. Лишь изредка попадаются вкрапления погибших и аномальных миров. Когда до всего этого у нас дойдут руки? Тридцатые века: Слева от нашего вектора, почти что в одной сотой остается Земля-39, Мы идем сквозь миры мощнейших цивилизаций. Но погибших миров здесь встречается намного больше. Попадаются и такие миры, как регрессировавшие и деградировавшие. Справа, в двух с небольшим сотых, остается Земля-28.
Мы только слегка касаемся сороковых веков, и темпораль нашего вектора несет нас уже в сторону прошлого. Мы удалились от своего мира уже больше чем на десятую. Снова тридцатые века. Больше аномалий. Двадцатые века, десятые. Слева, в пяти сотых, остается Земля-29. Первое тысячелетие. Погибших миров практически нет, аномалий становится меньше. Позади уже четверть единицы, и мы приближаемся к границе восьмого домена.
Границу пересекаем, не ощутив этого. Вот только дымка, сквозь которую мы видим миры, становится бледно-оранжевой. По темпорали мы пересекаем первое тысячелетие и переходим в первое до нашей эры. Миры вокруг нас совершенно спокойны. Переходим во второе тысячелетие до нашей эры. Дымка вокруг нас становится красивого бирюзового цвета - мы в тридцать седьмом домене. Но мы еще меньше чем в четырех десятых от своего мира и, не замедляя движения, несемся дальше. Спуск в прошлое замедляется, мы слегка касаемся начала третьей тысячи, и темпораль снова ведет нас в будущее.
Второе тысячелетие до нашей эры. Мы снова в оранжевой дымке восьмого домена, но это ненадолго - выступ Роя Канна. Первое тысячелетие до нашей эры. Мы снова возвращаемся в тридцать седьмой домен. Первое тысячелетие нашей эры. Очень много аномальных миров. Десятые века, двадцатые. Мы решаем продвинуться дальше. Касаемся начала тридцатых веков, и темпораль ведет нас опять в прошлое. Двадцатые века. Мы чувствуем, что до границы восьмого домена уже недалеко, но к счастью достигаем нужного нам времени, оставаясь в тридцать седьмом домене.
Удаление от нашего мира почти пятьдесят семь сотых. Мы замедляем сое движение, и в этот момент гаснет веер-канал. Но свою задачу он выполнил - мы практически уже на месте. Мы медленно движемся над срезом в поисках подходящего мира. Мир будет признан нами подходящим только в том случае, если мы оба - я и Олег сочтем его подходящим. Мы движемся настолько медленно, что находимся в каждом из миров почти по полминуты - достаточное время для оценки и выбора.
Двадцать первый век. Здесь наш город тоже существует, а, говоря точнее - на месте нашего города тоже есть город. Это значительно облегчает наш выбор.
Первый мир. Город крупнее нашего раза в четыре, хорошо видны новые корпуса каких-то заводов, монорельсовая дорога. Но что-то не лежит ни у меня, ни у Олега к этому миру.
Второй мир. Почти полная копия первого, разве что здесь зима. Олег сжимает мою руку, но я не согласен с его выбором.
Третий мир. Город чуть больше нашего, осень. Мы без реакции минуем этот мир.
Четвертый мир. Снова большой город, лето. Мы с Олегом одновременно сжимаем друг другу руки и останавливаем движение по Срезу.
Я прикидываю наш путь и делаю вывод, что у нас в запасе не менее десяти километров пространственного перемещения. Мы с Олегом согласились, мир зафиксирован. Но вот точку выхода нас в этот мир выбираю я, как ведущий нашей пары. Пространственное смещение. Мы за пределами города. В хорошем, чистом, не загаженном лесу. Никого из людей не просматривается. Можно входить в этот мир.
Одно мгновение. Бирюзовая дымка вокруг нас рассеивается, краски мира обретают яркость и насыщенность. Мы вываливаемся в солнечный вечер и падаем метров с трех на небольшую полянку посреди леса. Упали мы довольно мягко, на ноги, а потом вперед, как на тренировках. В первый момент мы прислушались, и только не услышав никаких посторонних звуков, расцепились и освободились от рюкзаков.
- С прибытием в мир назначения, - прошептал Олежка.
- Взаимно, - так же тихо ответил ему я и тут же отдал первую в этом мире команду, - остаешься здесь, а я обследую ближайшие подступы.
Олег кивнул в ответ. И я, насколько мог бесшумно, отправился вокруг места прибытия по расширяющейся спирали. То и дело я натыкался на следы пребывания людей, но они были старыми. В полукилометре от места я наткнулся на свежее кострище, но люди отсюда уже ушли, и опасаться их возвращения не приходилось. Метрах в двухстах дальше была широкая, хорошо ухоженная дорога.
Я укрылся в кустах у обочины и принялся наблюдать. Движение по этой дороге явно не было оживленным. Минут через десять по ней проехал приземистый темно-синий электромобиль. Еще через восемь большой фургон, скорее всего с газовым двигателем. А еще через одиннадцать проехала на велосипедах компания из пяти мальчишек лет десяти-двенадцати, которые очевидно спешили вернуться в город. Они были одеты в весьма необычного вида спортивные костюмы. Когда велосипедисты проехали, я выждал еще минуту и вернулся к Олежке.
Олег время моего отсутствия даром не терял. Он распаковал свой рюкзак и разложил вокруг комплект первого опыта.
- Ну как? - тихо спросил он у меня.
- Все спокойно.
- Тогда начнем первый опыт.
- Пожалуй.
Первым делом Олег взял небольшой пистолет с глушителем и выстрелил в ствол сосны. Пуля с треском вошла в дерево. Я поспешил замазать отверстие землей.
- Оружие работает. Первый плюс.
Он взял микрорацию, но она в этом мире работать не желала. Но вот транзисторный приемник весьма сносно работал, хотя и не давал полной громкости и фонил.
- Плюс, - сказал Олег, - можно прервать опыт и попытаться включить спецкомпьютер.
- Опыт прерываем, но с компьютером немного подождем. Сначала нам не помешает сделать убежище на ночь.
- Согласен.
Мы быстро расправили небольшую палатку и установили ее таким образом, чтобы увидеть ее было можно, только буквально уткнувшись в нее носом. И сделать это мы успели как раз вовремя, уже сгущались сумерки, и ночь была близко.
Уже в палатке я выгрузил из рюкзака блоки спецкомпьютера. О спецкомпьютере нужно сказать отдельно. Его разработали и сделали на Земле-11, специально для такой, как у нас сейчас цели. Он состоял из множества разных блоков разных вариантов, и мог работать в различных мирах, правда с разной степенью эффективности.
Мы с Олегом собрали и включили тест-вариант на полном наборе блоков. Из всех дисплеев в этом мире работали только разрядный и жидкокристаллический, ни один из голографических не работал. Мы остановили свой выбор на жидкокристаллическом. Компьютер запустил тест и указал нам, какие из его блоков лучшее всего подходят к местным условиям. Следуя этим указаниям, мы собрали окончательный вариант компьютера, который получился весьма компактным. Но работал он только на одну миллионную от своей изначальной производительности.
- Неплохо, - прокомментировал это Олег. Очевидно, он имел в виду то, что в восьмом домене такой компьютер мало чем отличался от калькулятора. - Жить будем. По моему предположению, эта машина здесь слегка превосходит местные. Раза в два-три, могу гарантировать.
- Не спеши с выводами. В любом случае это новый и при том весьма далекий мир.
- Ладно, не буду спешить. Когда начнем непосредственное ознакомление?
- Думаю, что завтра с утра. А сейчас воспользуемся приемником, чтобы получше познакомиться с языком и местной обстановкой. Параллельно подключим на анализ и компьютер.
- Согласен.
Этим мы и занимались всю ночь. Местный язык, как мы и предполагали, являлся одним из вариантов русского, характерного для двадцать первого века. Правда, имелся целый ряд особенностей, в целом не мешавших все понимать, но с которыми следовало тщательно ознакомиться. Мы нашли круглосуточный информационный канал и слушали в основном его. Не сразу, но мы поняли обстановку и смогли сделать кой-какие выводы.
Мы находились на территории России, которая была частью объединенной Европы. Весьма устраивающий нас вариант. И вообще это был довольно мирный мир (удачно попали), в котором было уже положено начало объединению государств Земли. Но очень и очень многое оставалось для нас неясным, и мы должны были выяснить все это сами.
- Один час полного отдыха, - уже под утро отдал я такую команду.
Олег тут же вытянулся на полу палатки, я погасил свет и сделал то же самое, сразу же засыпая.
Пробудился же я оттого, что проснувшийся Олег пошевелился - прошел час, и снаружи были уже предрассветные сумерки. Проснувшись же, мы, как и положено прошедшим подготовку людям, были готовы сразу же действовать.
- Ненужные вещи закопаем здесь, - сказал я.
Мы собрали всю неработающую аппаратуру в непромокаемый мешок, ее набралось весьма прилично.
- Чем тащить все это барахло, - проворчал Олег, - лучше бы взять еды побольше.
Это его замечание в какой-то мере было справедливым. Еды мы взяли всего на три дня. Но без еды все-таки можно было какое-то время обойтись, но без хоть какой-то действующей аппаратуры наша миссия может весьма затянуться. Но эти мысли вслух я не высказал, зная, что брат это тоже прекрасно знает.
Мешок с аппаратурой мы аккуратно закопали под корнями большой сосны и тщательно замаскировали это место. И только после этого позавтракали совершенно безвкусным, но весьма питательным рационом.
- Думаю, что палатку следует свернуть, - сказал Олег, - а рюкзаки замаскировать. Идти лучше налегке и не хотелось бы, чтобы кто-то обнаружил следы нашего здесь пребывания.
- Согласен, - сказал я, и мы принялись за эту работу.
Палатку упаковали в рюкзак, а рюкзаки укрыли под кучей валежника. При себе кроме полной экипировки, которую мы и не снимали, оставили только бинокли, пистолеты, и по одному рациону еды.
И едва солнце поднялось над горизонтом, мы двинулись лесом по направлению к городу. До города от точки нашего прибытия оказалось всего километра четыре. В этом мире город спустился с Зеленой горы и достигал того места, где в нашем мире собиралась когда-то наша группа. Лес возле города обрывался резко, как по линейке, уступая место разноцветным стеклобетонным многоэтажкам.
Мы укрылись в зарослях на краю леса и принялись молча наблюдать. В этот ранний час город выглядел практически безлюдным. Поднимающееся у нас за спинами солнце отражалось: ярко - от окон, матово - от стен домов. Левее, в том месте, где в нашем мире было гнилое болото, здесь был небольшой, но чистый пруд, даже с желтым песочком на берегу - очевидно, привозным.
Терпения у нас было не занимать. Ком не смог бы стать хорошим комом, не обладай он терпением. Мы неподвижно сидели в кустах, наблюдая за городом, как невооруженным взглядом, так и через бинокли.
Несколько раз мы видели проезжающие по городу электромобили. Но людей за зеркальными стеклами этих машин мы разглядеть не могли. Первым же человеком, которого мы хорошо рассмотрели, был старый дед-рыбак, который с удочками направился к пруду. Ненадолго мы сосредоточили все свое внимание на нем. Но, честно говоря, ничего существенного из его облика мы не выяснили. Рыбак, как рыбак, они наверно во многих мирах практически одинаковы. И этот почти ничем не отличался от дедушек-рыбаков из нашего мира. Разве что удочка у него тонкая пластиковая, да болотные сапоги не черные, а желтовато-зеленые. Но вот самодельный сачок и парусиновый плащ ничем не выделились бы и в нашем мире.
Утро продвигалось вперед. Солнце поднималось выше, и город начал просыпаться. Мы проследили за этим во всех доступных нашему взгляду деталях и подробностях.
Было, очевидно, утро рабочего дня. Потому что мы видели, что люди расходятся по направлению к заводам и учреждениям. Мы отмечали для себя особенности их поведения, особенности одежды. В одежде наблюдалось большое разнообразие стилей и расцветок, обычно характерное для середины двадцать первого века. И этот мир не являлся в этом исключением из общей картины.
Немного позднее на улицах появилась молодежь - более интересующая нас группа населения. И нам стало немного поспокойнее, когда мы установили, что по два комплекта одежды из пяти, взятых каждым из нас, вполне подходят под стандарты местной моды и могут быть использованы в этом мире. Мы с Олегом обменялись замечаниями по этому поводу и продолжили наблюдения - никогда не помешает лишний раз убедиться даже в очевидном.
Утро постепенно сменялось днем. Становилось тепло и даже не просто тепло, а жарковато, несмотря на то, что мы укрывались в тени. Наша экипировочная одежда лучше спасает от холода, чем от жары. В новый мир не возьмешь роскошные всепогодные костюмы, которые в ходу на верхних веках - довольно сложная и узкоспециализированная машина. А новые миры не любят сложной техники из другого мира. В истории Дубля был зафиксирован случай, когда погиб человек, забывший выложить у себя в мире невинный вроде бы приборчик на изотопной батарейке. В другом же домене этот изотоп оказался чрезвычайно радиоактивным... Правило Дубля - идя в другой мир, старайся взять как можно меньше сложной техники, возникло вовсе не на пустом месте...
Мы с Олегом оба отметили, что в городе много детей. Несколько больше, чем обычно характерно для этого века. Но является ли это особенностью этого мира или просто локальной аномалией, было не ясно. Впрочем, для нас это было не так существенно.
После полудня стало еще жарче. И мы с Олегом буквально исходили потом, лишь изредка отпивая из взятых с собою фляг. Наблюдая из своего укрытия, мы видели, как ребятня всех возрастов стягивается к пруду.
Стоило только представить себе прохладную воду, как сразу же хотелось тоже податься туда. Подумав об этом, я одергивал себя и переключал свое внимание на город. Но пруд снова, как магнит, перетягивал внимание на себя.
Первым не выдержал Олежка. Повернувшись ко мне, он допил воду из своей фляги и с улыбочкой сказал:
- Саш, паримся тут с тобой, паримся. А нормальные ребята тянутся поближе к водоему. А ты не хотел бы искупаться?
- Хотел бы. Но что с этого хотения. Мы еще и суток не пробыли в этом мире.
- Рано или поздно, но идти к людям придется... А это явно неплохой мир. Давай подойдем к пруду со стороны леса. Там оставим свою амуницию. Искупаемся, вылезем на пляж. Полежим, послушаем, о чем ребята разговаривают. Можно даже осторожненько спросить про что-нибудь. Обратно - тем же образом. Думаю, что все останется на абсолютно безопасном для нас уровне.
- Вообще-то может быть и так. В самом крайнем случае мы ведь можем просто уйти...
- Ты согласен?
- Ладно, пойдем, потрогаем этот пруд.
Мы быстро и аккуратно, стараясь оставаться незамеченными, снялись со своих мест и, углубившись в лес, двинулись в сторону пруда. По пути еще издали заметили пенсионеров-грибников и, затаившись, остались незамеченными.
- Какое сейчас время года? Какой месяц? - спросил Олег.
- По всем приметам, по солнцу и по звездам сейчас первые числа июля. Плюс-минус несколько дней.
- Неплохо оказались. Какие, думаешь, нам больше подойдут возрасты?
На самом деле мне было уже восемнадцать, а Олегу - пятнадцать, хотя и выглядели мы каждый на три года моложе - почти каждый человек в Дубле выглядит моложе, чем есть на самом деле.
- Думаю, что мне придется стать чуть старше, а тебе чуть помладше, но об этом не сейчас.
Мы подошли к пруду со стороны леса. Берег тут был довольно топкий, но это и к лучшему, не будет посторонних глаз, мало у кого возникнет желание гулять здесь. Хотя, впрочем, следы тут были.
Мы быстро разделись и спрятали свои вещи под корнями повалившегося дерева. На нас были плавки, и в таком виде мы вполне могли сойти за местных. Разве что только немного неестественный золотистый загар, который всегда появляется при дальнем переходе над Срезом. Но кто будет обращать на это внимание, если нет намека.
Поваленная сосна лежала верхушкой в воде. Пройдя по стволу, мы вошли в воду, которая была гораздо прохладнее воздуха. Олежка постоял по колено в воде, потом засмеялся, подпрыгнул и нырнул. Вынырнув метрах в двадцати от меня, он сделал приглашающий жест и, энергично работая руками, поплыл дальше. Я последовал за ним и метров через сто пятьдесят догнал. Олежка сразу же остановился, показывая, что соревноваться со старшим братом не намеревается.
- Большущее удовольствие - прохладная водичка в жаркий день.
Олежка развернулся вверх животом и поплыл дальше, лениво загребая руками. Я сделал то же самое.
- Саш, каков твой прогноз по поводу этого мира?
О прогнозах пока говорить рановато. Поживем - увидим.
- Саш, а почему еще там, над Срезом, ты выбрал этот мир?
- А сам-то почему выбрал?
- Не знаю... просто мне показалось, что в этом мире меньше человеческой боли, и тут нам будет хорошо.
- Мой выбор более прозаический. Я почувствовал, что этот мир более тонко развит, чем предыдущие, и здесь больше шанс на успех нашей миссии.
В том, как мы объяснили этот выбор, не было ничего удивительного. Таково разграничение обязанностей в паре. Ведущий должен быть реалистом и рационалом, а ведомый - романтиком и эмоционалом. И это достигается предварительной самонастройкой. И мы с Олегом составили неплохую пару, хотя поначалу почти все считали, что из этого ничего не выйдет - настолько мы были похожими, а сила пары во многом определяется различием.
И вот мы здесь, в новом мире, где наверняка задержимся надолго.
Наверно с полчаса мы поплавали, постепенно приближаясь к пляжу, где было полно народу, потом выбрались на него.
Пляж был неширокий. Метрах в пятнадцати от воды песок переходил в заросшую травой лужайку. Чистую и незапакащенную, что выгодно отличалось от нашего мира, где во всех близких к городу местах отдыха обязательно будут рваные газеты, окурки, пустые консервные банки и битые бутылки.
Взрослых на пляже было немного, что и неудивительно, если сегодня рабочий день. Из оставшихся девчонок едва ли четверть, а все остальные - мальчишки в возрасте от шести и до шестнадцати.
Мы с Олегом вытянулись на прогретом солнцем песке и осторожно наблюдали за окружающими сквозь прищуренные глаза. Вскоре после нас на берег выбралась компания мальчишек лет двенадцати-тринадцати в количестве четырёх человек и расположилась рядом - было отлично слышно, о чём они разговаривают.
Сначала они отпыхивались и обменивались короткими замечаниями по поводу купания, жаркой погоды и кого-то, отсутствующего тут. Их разговорный язык отличался от слышанного нами по радио официального, впрочем, это для любого мира неудивительно.
Потом мальчишки принялись обсуждать какой-то новый игрофильм про звездолётчиков и пришельцев. Для тех, кто этого не знает, игрофильмы появились почти во всех мирах в первой четверти двадцать первого века. Игрофильм - нечто среднее между высококачественным мультфильмом и появившимися ещё раньше компьютерными играми, но выполненное на ещё более высоком техническом уровне с применением элементов искусственного интеллекта. В них можно было придумывать героев, корректировать их действия и изменять первоначальный фильм до полной неузнаваемости. Можно придумывать продолжения для фильма и предыстории. Мы с Олегом вдоволь насладились такими играми на Земле-10, где прожили пару месяцев, готовясь к этому походу. (Вообще-то этот мир здорово напоминает Землю-10. Разве что история пошла там другим путём.) Считалось, что игрофильмы развивают фантазию и воображение. А если уж у кого есть талант, он может сделать на основе игрофильма настоящее произведение искусства. Но всё же игрофильм - прежде всего развлечение, весьма захватывающее.
Мальчишки, перебивая друг друга, рассказывали, что в этом фильме было, и что они переделали, а так же что ещё можно сделать. Потом, очевидно утомившись, примолкли, загорая на солнышке. Спустя примерно минуту кто-то из ребят спросил:
- Интересно, а что сделает с этим фильмом Стекляшкин?
- Видели бы вы, во что он превратил "Пиратов Стальной Розы". Сказочка для малышей, в которой все живы и здоровы, а в конце Стальная Роза становится живой планетой. Так и тут сделает, что все пришельцы добрые, все друзья и борются только со стихиями природы...
- А "Тайфун" - мирный безоружный разведчик, его капитан коллекционирует камни чужих планет, а роботы пришельцев нянчатся с детьми, - за этим последовал взрыв хохота.
Насколько мы успели услышать из их рассказов, "Тайфун" в этом фильме был боевым крейсером, его капитан коллекционировал всевозможное оружие, а роботы пришельцев, замаскированные под людей, похищали землян для непонятных целей. Затем последовало ещё несколько комментариев по поводу того, что можно натворить с этим фильмом, и каждый такой комментарий обхохатывался, но со снижающимся энтузиазмом. Окончательно устав хохотать, эта компания снова отправилась в воду.
Мы с Олегом ещё какое-то время полежали, прислушиваясь к более далёким разговорам. Потом Олежка поднялся и, толкнув меня в плечо, сказал на чистом местном разговорном:
- Пойдём, ещё раз макнёмся, пока не поджарились до конца.
- Макнуться неплохо, - таким же образом ответил ему я, - а потом снова пожаримся.
- Ага.
Мы искупались, не отплывая от пляжа. Немного поныряли, подражая местным мальчишкам. А потом вернулись на прежнее место на песочке. Четверо мальчишек выбрались из воды чуть попозже и снова расположились рядом с нами.
Через какое-то время они принялись обсуждать то, какими могут быть пришельцы. И слушая их, я еле сдерживал улыбку. Олежка же повернувшись к ним спиной, беззвучно смеялся - настолько наивными были их рассуждения. Знай они, что рядом с ними мы - пришельцы, пусть не с другой планеты, но уж из другого мира точно, как бы они на это отреагировали? Интересный вопрос, но доводить до эксперимента не стоит.
Я цикнул на Олежку, и он с некоторым трудом успокоился, но про себя наверняка продолжал смеяться - об этом говорили его глаза, которые он определённым образом прищуривал.
Мальчишки рядом с нами тоже развеселились. Потом кто-то из них тихо заметил:
- Ребята, смотрите, Стекляшкин тоже сюда припёрся.
- Наверно к дождю.
- Или пришельцы нам прямо на головы свалятся.
- Давайте, позовём. Если он разговорится - послушать интересно.
- Эй, Стеклов... Эрик! Двигай сюда, к нам.
Я слегка повернулся, чтобы рассмотреть этого мальчишку, про которого уже достаточно слышал от этих соседей.
Это был мальчишка лет двенадцати. Длинные, почти до плеч волосы, цветом ближе светло-, чем тёмно-русому, слегка вздёрнутый нос, острый подбородок и большой пухлогубый рот. На носу очки в тонкой оправе с большими прямоугольными стёклами. За стёклами насмешливые серые глаза. Старенькая подвытянутая футболка с какой-то эмблемкой у плеча (чертёнок, сидящий на атомном ядре и жонглирующий электронами - как сказал мне потом Олег). Светло-коричневые штаны чуть пониже колен с тёмным пятном на одной штанине. Плюс к этому он был босиком. Рядом с собой он вёл явно старенький и поцарапанный велосипед.
- Дай, погоняю, - тут же подскочил к нему один из мальчишек.
- Только у него тормоза слабенькие, - сказал он, отдавая руль.
Мальчишка тут же укатил по кромке воды, поднимая фонтаны брызг.
- Стекляшкин, вроде бы ты любишь купаться только по утрам.
- Ага, утром толпа поменьше. Но сегодня проспал.
- Наверно всю ночь просидел на крыше со своею трубой?
- Угу, - ответил он, раздеваясь.
- Ну и что высидел?
- Погодите, ребята, дайте хоть искупаться. Сами-то наверно раз десять уже искупались.
- Только восемь.
- Тогда пойдёмте, - сказал он, ложа очки поверх одежды.
Компания снова снялась со своего места и побежала в воду. Олежка придвинулся ко мне вплотную и шёпотом сказал:
- Интересно было бы оценить хотя бы этих ребят с точки зрения кома. Я попробовал, но не получается. Толи настроение не то, толи чутьё пропало.
- Трудно оценивать, не задав ни одного вопроса.
- К чему и говорю. Может быть, встрянем в их разговор.
- Не вижу смысла. Мы ещё не настолько зацепились за этот мир, чтобы оценивать людей взглядом Дубля.
- Но и угрозы в этом нет никакой. Так что, если конечно ты мне не запретишь, то я попробую.
- Запрещать не буду, но и не советую. К тому же нам скоро пора сниматься с этого места и отчаливать.
Олег кивнул и, закрыв глаза, снова улёгся на песок. Потом попросил:
- Подыграешь мне?
- Если будет на то причина.
- Посмотрим, ком-рационал.
Минут через десять мальчишки вылезли на берег. Перед тем, как упасть на песок, Эрик, в отличие от других, загладил себе волосы назад и надел очки.
После последовавших замечаний о воде и погоде, они снова вернулись к прерванному купанием разговору.
- Ну и что ты разглядел ночью в свою трубу?
- Да ничего не разглядел. Иннсеск-16 уже по идее можно увидеть, но не получилось.
- А это что, спутник?
- Дурак ты, Юрик, - сказал кто-то ещё, - это новая комета. Через два года она пролетит рядом с Землёй и упадёт на Солнце.
Похоже, они говорят про комету-гостью. Она отмечена в истории очень многих миров. Межзвёздный скиталец размером больше трёхсот километров. Не везде он падал на Солнце, не везде сближался с Землёй. Но этой кометой обусловлены многие погибшие миры... Появление кометы-гостьи в окрестностях Земли датируется летом-осенью 2059 года. Следовательно, сейчас в этом мире 2057 год.
- Да, тогда на неё все посмотрят, большое будет зрелище.
- А тебе, Эрик, не терпится что ли?
- Видите ли, эта комета летит из Галактики. Это первое небесное тело с ярко выраженной гиперболической орбитой. Может быть, она бывала и у других звёзд...
- И несёт к тебе весточку от инопланетян, которые летят следом за ней на буксире.
- Вам бы всё только посмеяться. А тут ничего смешного. Эта комета миллионы лет летела меж звёзд. И поторопись она на каких-то пять часов или отклонись на полмиллиона километров, то прямиком угодила бы в Землю. А этот камешек поперечником триста двадцать восемь километров. Тридцать четыре квадриллиона тонн скал и льда.
- Ну и что, её заставили бы повернуть. Шарахнули бы водородными бомбами, как астероид тридцать восьмого года.
- То была скала чуть больше сотни метров, и всего два миллиона тонн. А если шарахнуть по Инсеску-16, то ничего хорошего не выйдет.
Ты прав, мальчишка, на мирах Среза такие попытки были. Но ограниченные временем люди не могли учесть всего. И вместо того, чтобы повернуть комету-гостью, разрушали её на целый рой обломков, который отвернуть не было уже никакой возможности, и он накрывал Землю, на которой гибли все или почти все люди, а вместе с ними и человеческая цивилизация.
Какое-то время мальчишки молчали, потом кто-то из них предположил:
- А что, если, в самом деле, пришельцы направили эту комету чтобы уничтожить нас, да маленько промахнулись.
- Да ерунда, нет вовсе никаких пришельцев, - ответил Стеклов.
- А ты откуда знаешь, что нету?
- Знаю, и всё.
- По-моему, ты всегда больше всех верил в пришельцев.
- А теперь не верю.
- А мы как раз хотели с тобой поболтать о пришельцах.
- Можно и поболтать, - улыбнулся мальчишка, - это ведь не зависит от того, верю ли я в них или не верю.
- Разрешите присоединиться, - сказал Олежка. Это было произнесено немножко старомодно, но с таким ненавязчивым тоном и видом, что мальчишки на это почти никак не отреагировали. Умеет же работать, когда захочет.
Поначалу он в основном слушал, лишь изредка вставляя в нужные паузы точные короткие реплики. А говорил в это время в основном Эрик. По его высказываниям было ясно, что он весьма начитанный парень. Но, излагая жуткую смесь фантастики и научных предположений, выводы он, похоже, делал свои собственные, что в моём представлении делало ему честь.
Но Олежка непросто ведь влез в чужой разговор. Прошло немного времени и стало ясно, что он поворачивает разговор куда хочет и постепенно перемещает внимание на себя.
Сначала он добился, чтобы ребята приемлемо определили, кто же всё-таки является пришельцем: "Существо, которое появилось не на земле, или которого на Земле, исходя из здравого смысла, быть не может". Коряво, но приемлемо.
Потом они начали классифицировать места, откуда может придти этот самый пришелец. Олежка снова сначала дал им высказаться. А потом, неожиданно даже для меня начал излагать основы Ось-классификации, принятой в Дубле.
Для тех, кто не знает, изложу эти самые основы, насколько могу коротко: В центре находится наблюдатель в своём мире, в своём времени, на своей планете. Идущий вверх луч - луч современных тебе инопланетян. Луч, идущий вперёд - чистое будущее, назад - чистое прошлое, вместе они - ось времени. (Вертикальный луч - половина оси пространств, а луч, идущий вниз - луч неизвестности). Вправо и влево идут лучи вариантности, составляя ось вариантов. (Эта модель значительно упрощена, на самом деле пространственных координат - три, временных - столько же, и вариантных - три, а у неизвестности - вообще никому не ведомо). Так вот, допуская мгновенные перемещения в пространстве, времени и вариантности, будет: Сверху приходят пришельцы со звёзд и вообще из космоса. Сзади - из прошлого, спереди - из будущего, со сторон - из других миров, снизу - из неизвестности. Так вот, беря все возможные произвольные направления, можно сочинить любого возможного в принципе пришельца.
Так вот, Олежка принялся излагать эту самую классификацию (конечно гораздо подробнее, чем я здесь). И я понял, что его не понимают и даже не хотят понять. Разве что этот самый Стеклов, как мне показалось, изо всех сил пытался въехать в это умозрительное построение. Олег тоже понимал, но остановиться не мог, пришлось вмешиваться мне:
- Братан, не пудри им мозги со своей фантастической теорией. Никому, кроме тебя, она не интересна. Айда, искупаемся лучше.
Олег для вида поупирался, но последовал за мной (юзом по песку). А уже в воде я ему сказал:
- Ты забрался чересчур далеко. Чуть ли до возможности вариант-перехода. Хорошо ещё, что они тебя не поняли.
- Но ведь придётся же когда-нибудь рассказывать.
- Тогда, когда мы прочно впишемся в этот мир - это во-первых. Во-вторых, не первым встречным, и после подготовки.
- Как скажешь. Но вот мой первый вывод: из четверых, с кем я говорил, один потянет на вторую, если не первую категорию. А этот самый Стекляшкин - ноль.
- Ты не преувеличиваешь?
- В том-то и дело, что нет. Я думал, что ты и сам это почувствовал.
- Я не о том думал... Знаешь, не будем больше об этом. В крайнем случае, найти человека мы сможем, если знаем его в лицо, по имени-фамилии, возрасту.
- Ну что, удаляемся отсюда?
- Пора, но не сразу. Сначала поплаваем.
Когда мы вернулись к поваленному дереву, нашли свои вещи в целости и сохранности, а кругом по-прежнему никого не было видно. И от этого на душе у меня полегчало. Мы немного пообсохли, и только после этого надели экипировку.
- Что будем делать сейчас? - спросил Олег.
- Обследуем более внимательно окрестности города и двинемся большим зигзагом к нашей точке.
Мы так и сделали. И к точке, где были спрятаны наши вещи, вернулись уже вечером.
- Давай, поставим палатку, - тут же предложил Олег, - не знаю, как ты, а я уже спать хочу.
- Лучше ещё немного подождать. До сумерек, тогда будет незаметнее.
- Да какая разница. Думаешь, что кто-то может здесь появиться, на ночь-то глядя.
- Помнишь, что говорил Странком?
- Помнить-то помню. Но ставлю сто против одного, что сам он действует исключительно по обстановке. Здесь же я чувствую, что безопасно.
Я, как ни старался себя переубедить, тоже это чувствовал.
- Ну хорошо, ставим палатку, и можешь спать. Но я буду дежурить до темноты.
Олег, больше ничего не говоря, пошёл за рюкзаками. Мы поставили палатку на том же месте, что и в прошлую ночь и так же тщательно её замаскировали. Олежка сразу же упал и уснул. Я же остался снаружи.
Сначала я погулял вокруг, внимательно присматриваясь ко всему, мимо чего проходил, словно бы надеясь найти что-то такое, чего нет в нашем мире. Но тут всё было точно таким же, как и в других мирах. Такие же деревья, травы, насекомые и звери, такой же человек.
Разве что в аномальных мирах было и по-другому. Но что такое аномалия? Для одного места - ненормальность, для другого же - большинство миров.
За всю историю Дубля были только два Больших Похода. Первый во главе группы из двадцати четырёх свободных комов вёл Странком вправо. Они ушли почти на сорок четыре единицы. И все миры были похожими, разве что иные домены давали другие законы природы, там жили другие расовые типы людей, но они были людьми. И ещё тот Большой Поход обнаружил, что с удалением растёт число аномалий типа А62 (отсутствие человека и более быстрое течение времени).
Второй Большой Поход возглавлял Ком во главе отряда из шестнадцати свободных комов. Они шли вниз и прошли почти пятьдесят пять единиц, обнаружив, в конце концов, область, где преобладают икс-миры, а миры, считаемые нами нормальными, там присутствуют только в виде редких аномальных вкраплений.
Я настолько задумался об отвлечённых вещах, что не сразу услышал вдалеке лёгкие и осторожные шаги. Но, тем не менее, когда услышал, до идущего оставалось ещё метров сто, и заметить меня он вряд ли мог.
Я естественно тут же укрылся за росшими рядом молодыми пихтами. Олег оказался неправ, да и я тоже, здесь и на ночь глядя кто-то появился. Оставалось надеяться, что этот кто-то пройдёт мимо, ничего не заметив. Через минуту стало ясно, что надеждам этим не суждено сбыться.
Этот некто остановился на той самой поляне, где мы ввалились в этот мир, и принялся там с чем-то возиться. Я осторожно пробрался к поляне, чтобы, оставаясь незамеченным, рассмотреть этого человека.
И я совсем не удивился, увидев, что это мальчишка. И не удивился тому, что это известный нам Эрик Стеклов. То, что это Стекляшкин, я понял, даже не видя его лица.
Одет он был в широкие штаны, заправленные внизу в ботинки с высоким верхом, маскировочной расцветки куртку с натянутым на голову капюшоном. Куртка была подпоясана широким ремнём, на котором висел в ножнах охотничий нож.
Он прибыл на поляну с рюкзаком, который сейчас лежал рядом. А сам мальчишка собирал из трубок треногу штатива. Собрав, он тщательно выставил её по отвесу и компасу. И только затем, словно сокровище, вытащил из рюкзака завёрнутую в одеяло трубу телескопа - двухсотмиллиметрового менискового инструмента, и установил её на штатив.
Были уже сумерки, но ещё довольно светло - в это время года сумерки длинные, а полная темнота - от силы два-три часа. И до темноты ещё оставалось время. И мальчишка, накрыв свой телескоп чехлом, принялся расхаживать по поляне, смотря по сторонам. Это и вызывало моё беспокойство - он мог наткнуться на палатку.
Но нашёл он вовсе не палатку. Проходя мимо сосны, в которую Олег вчера пальнул из пистолета, он остановился, увидев землю высоко на стволе. И он этим заинтересовался. Отколупнув высохшую корку, он естественно увидел аккуратное отверстие диаметром семь с половиной миллиметров. Он достал нож и срезал в этом месте кору. Потом вернулся к своему рюкзаку за фонарём и куском проволоки.
Проволокой он выковырял землю из канала и, светя в него фонарём, похоже, что разглядел пулю. Он почесал себе затылок и ещё какое-то время смотрел на сосну.
Я естественно не знал, к каким выводам он пришёл. Но когда он с фонариком начал осматривать землю вокруг, я понял, что он ищет гильзу. Но гильзы ему не найти, потому что патроны в наших пистолетах безгильзовые.
Осматривая землю, он двинулся в противоположную от меня и палатки сторону. Но на его пути должно было оказаться место, где мы закопали ненужные вещи. Но чтобы заметить это место, нужно хорошо знать лес, а городской житель вряд ли знает лес хорошо. Но ведь нашёл же он место попадания пули...
Он прошёл мимо сосны, под корнями которой был устроенный нами тайник, не заметив его. Углубившись дальше в лес и так и ничего не найдя, он пошёл обратно, ещё более придирчиво осматривая землю.
И тайник, как бы я того ни хотел, не остался им незамеченным. Сначала он всё-таки прошёл мимо, но какая-то деталь смутила его, и он тут же вернулся, наверно заметил неестественный порядок сосновых иголок, которыми мы присыпали зарытую яму.
Мальчишка внимательно, с разных сторон, осмотрел это место, потом лезвием ножа, который всё ещё держал в руке, очистил землю от старой хвои. И я понял, что сейчас он отлично видит свежие следы тайника, и любопытство непременно толкнёт его на раскопки, которые закончатся находкой наших вещей и блоков, которые в этом мире будут выглядеть очень странными. И я не могу этого допустить.
Едва мальчишка начал копать, я начал действовать. Лучше всего было бы тихо и незаметно вырубить его на пару часов и благополучно скрыться за это время. В принципе, немного подсобравшись, я мог бы сделать это, даже оставшись незамеченным. Но почему-то у меня на это не поднялась рука. Ударить мальчишку сейчас я не мог. Но был и другой вариант.
Я поднялся на ноги и, не приближаясь к мальчишке, негромко, но уверенно сказал: