Кабул далёкий и безжизненная степь. Пейзажи эти надоели мне по горло.

Сказать нельзя. Об этом можно только петь. И спеть не хватит мне ни голоса ни нервов.

И, если многие, познавшие судьбу, уже не скажут вам о том, что их терзает, то скажут те, кому досталось жизнь одну дожить без новых ран, хотя, лишь Бог об этом знает.

Мираж пустынь и гор далёких белизна нас заковали в этом омуте безбрежном. Когда всё кончится ? Нелепая война. И матерей когда сыны обнимут нежно?

Афган проклятый, ты учил нас жизни той, где места не было ни подлецам ни трусам. И пусть стреляют, мы навек с тобой, ведь лучше смерть принять, чем жить подобно гнусу.

И нет прощенья тем, кто жизнь свою проспал, иль потерял её или бездумно бросил. Ведь этот парень, что в горах упал, прощенья матери за смерть уж не попросит.

Кабул далёкий и безжизненная степь ты ближе нам чем друг, который спросросит, об этом нужно, нет необходимо петь. Иначе жизнь она нас может просто бросить.

Колчин-Бедерман.