Аннотация: Мистический роман о метаморфозах жизненных ценностей и приоритетов людей, волею судьбы оказавшихся связанными узами брака не по своей воле.
- Мамочка, мамочка, можно мы возьмем с собой домик Барби и ее карету? Ты ведь скажешь папе, чтобы он взял их? Ведь скажешь, мамочка? - громкие детские голоса, перекрикивающие друг друга, заполнили весь коридор.
Высокая светловолосая женщина, наблюдающая через окно, как одетый в потертые джинсы и клетчатую рубашку высокий мускулистый мужчина, с густым ежиком темных коротко-стриженных волос, грузит вещи в багажник припаркованного у крыльца джипа, раздраженно поморщилась. В мозгу мелькнула мысль, что еще немного и ее терпение лопнет. Однако когда веселый топот поднимающихся по лестнице маленьких ножек приблизился к двери ее спальни, и на пороге появились кучерявые светловолосые девочки-близнецы, наперебой требующие, чтобы она уговорила папу взять крайне необходимые на их взгляд дополнительные игрушки, ее лицо озарила доброжелательная улыбка.
- Ваш папа не хочет брать домик Барби и ее карету? А вы спросили почему? - она шагнула к ним, затем, присев, ласково притянула к себе и обняла.
- Он говорит в машине нет места, и там нам будет не до него и что машину нечего забивать ненужным барахлом, - наперебой затараторили те.
- Тихо-тихо. Давайте по-порядку. Домик и карета вам действительно столь необходимы, что без них никак?
- Конечно! - одновременно уверенно выдохнули сестры.
- Тогда второй вопрос. Вы верите папе, что в машине нет больше свободного места?
- Он сложил туда столько... и совсем ненужного...
- Я не о том. Что нужно каждый решает сам. Я про свободное место. Оно есть?
- Ну не знаем...
- Значит, верим вашему папе и считаем, что в машине места больше нет. Исходя из этого, что лично вы можете оставить здесь, чтобы освободить место для домика и кареты?
Сестры, переглянувшись, в замешательстве пожали плечами:
- Там все нужное...
- Вы взрослые и понимаете, машина не резиновая. Думайте.
Сестры молчали.
- Вот у тебя, Сьюзен, какие предложения? - женщина повернулась и в упор посмотрела на стоящую справа девочку.
- Может, лото не брать? - неуверенно пробормотала та.
- Прекрасно, но этого мало. Вы должны оставить вещи по объему сопоставимые с домиком и каретой. Так что думайте, что еще.
- Может велосипед? Ты как, Каролина, думаешь? - Сьюзен повернулась к сестре.
- Да, его тоже можно оставить... ну его... - кивнула та.
- Значит, решено, идите упакуйте домик с каретой и несите их вниз, а я поговорю с вашим папой, - женщина стремительно поднялась и, ласково потрепав сестричек по волосам, направилась к выходу.
Во дворе она подошла к мужчине, укладывающему вещи в багажник:
- Брюс, девочки решили вместо велосипеда и лото взять домик Барби и ее карету.
- И что? - мужчина резко обернулся к ней. - Ты что, думаешь, я сейчас всю машину заново перетряхну из-за их дурацких прихотей? Да их чертов велосипед на самом дне! К тому же для них полезнее на велосипеде покататься, чем с этим пластмассовым ящиком в доме сидеть!
- Переложить вещи дело максимум двадцати минут. Не можешь ты, давай это сделаю я.
- Луиза, у тебя с головой как? Совсем плохо? - он резкими движениями отер руки о бока джинсов и схватил ее за плечи. - Ты слышишь, что я говорю? Я разве сказал, что не могу это сделать? Я сказал, что не вижу нужды это делать и поэтому делать не буду! И тебе не позволю! Ишь чего удумала, сама она машину перегружать будет... Дожили... Хочешь из меня монстра сделать, заставляющего больную жену тяжести ворочать, чтобы потом трендеть об этом с подружками? - к его щекам прилила кровь. - Не выйдет! Лучше потрынди, что я безжалостный отец, не выполняющий капризы избалованных дочерей.
- Вряд ли это каприз, раз они согласились отказаться от возможности кататься на велосипеде. Похоже, эти игрушки для них важнее, - совершенно спокойным голосом проговорила она, внутренне борясь с желанием немедленно стряхнуть с плеч его руки.
- Важнее, не важнее - какая разница? Это глупые капризы! И потакать им я не намерен, - его пальцы чуть крепче сжались на ее плечах. - Ясно тебе?
- Брюс, возможно, я поступила неправильно, пообещав девочкам, заменить велосипед домиком, - все тем же спокойным голосом продолжила она, - но я пообещала... а свои обещания я привыкла исполнять. Если у тебя есть возможность мне помочь - помоги, и я буду очень тебе признательна. Если нет, то хотя бы не мешай выполнить свое обещание самой. Кстати, если тебе неприятны мысли о том, что я могу про это кому-то рассказать, то заранее обещаю, что ни с одной из моих подруг данный инцидент обсуждать не стану. У меня хоть с головой и плохо, как ты сам только что заметил,- она уперлась взглядом в его глаза, - но позволь тебя уверить: свои обещания я держу.
- Черт, - скривился тот и, разжав руки, отступил от нее, - ты после больницы такая упертая стала... прям до жути. Ладно... ты это... главное не нервничай. Врачи сказали: тебе нельзя нервничать. Пусть тащат этот хренов ящик, приткну куда-нибудь, - он тяжело вздохнул и, повернувшись к выходящим из дверей дома близняшкам, несущим большую громыхающую картонную коробку, крикнул: - Если вы плохо проклеили ее скотчем и все вывалиться по дороге, я не виноват! Где верх, где бок смотреть не стану, уж как пристроится. Ясно вам, озорницы?
- Да, папочка! Ты хоть как его пристрой. Мы все хорошо проклеили. Ничего не должно развалиться, - тут же начали уверять его девочки, подтаскивая коробку ближе к машине.
- Спасибо, Брюс, я очень благодарна тебе, - легкая улыбка тронула губы женщины.
- Да ладно, Лу. Не стоит благодарности, чай не подвиг совершил, - буркнул он и вновь занялся укладкой вещей в багажник.
- Спасибо, мамочка, - обе сестрички, подбежав к ней, обняли. - Кажется, папа решил даже велосипед не выкладывать...
- Папа у вас, похоже, волшебник, раз сумел сделать для вас невозможное, - ласково потрепав их по волосам, она направилась обратно в дом.
Поднявшись в спальню, вновь подошла к окну. Ее душило раздражение. Постоянные шалости и крики детей, грубость и резкость их отца выводили ее из состояния равновесия, в котором она привыкла пребывать. Женщина прикрыла глаза. Она спокойна, она абсолютно спокойна. В ее душе царят гармония и спокойствие.
Ее медитацию прервал громкий требовательный крик:
- Луиза! Луиза!!!
Открыв глаза и увидев кричащего ей со двора Брюса, она распахнула окно:
- Что случилось?
- У озорниц Персик сбежал. Они уронили переноску, дверца отвалилась, и он сбежал...
- Сейчас иду, - захлопнув окно, она поспешила вниз. Персик был любимцем близняшек, и без кота девочки могли отказаться ехать.
- Персик! Персинька! Кис-кис-кис... - звенели в саду голоса сестричек.
- Вряд ли они его найдут, - подошедший к ней Брюс, мрачно хмыкнув, достал из кармана пачку сигарет. - Драпанул он так, что только когти сверкали, и так как ездить в машине он не любитель, то что-то мне подсказывает: по доброй воле он не выйдет...
У нее сразу застучало в висках. Перспектива отмены поездки повергла в транс.
- Что молчишь? - Брюс щелкнул зажигалкой и, глубоко затянувшись, выпустил струю дыма.
- Ты видел, куда он побежал? - поморщившись и отмахнувшись от дыма, она стала внимательно оглядываться по сторонам.
- Сначала в сад, а потом мог куда угодно шмыгнуть... Я бы на его месте под развалины сарая забился. Оттуда его ни за что не вытащить.
- Логично...
- Именно. Поэтому или подключаешь все свое красноречие, или сегодняшняя поездка коту под хвост.
- Намекаешь, что если я не уговорю девочек ехать без него, вы останетесь?
- Без вариантов. Ехать двести километров с рыдающими озорницами - уволь...
- Если бы они рыдали из-за домика, то ты бы поехал, а если из-за кота, то не поедешь? - прокручивая в голове возможные варианты поимки кота, с усмешкой поинтересовалась она.
- Если б они начали рыдать из-за домика, я бы наподдал обеим, и рыдать они бы быстро перестали. Ну а кот, как ты понимаешь, дело другое...
- И тебе не лень будет разгружать машину?
- А я не буду разгружать, пусть так стоит. Я только продукты выну, они наверху.
- Ладно, бери переноску. Попробуем для начала хотя бы сделать вид, что ловим... А дальше видно будет. Вдруг поймать все же удастся...
- Лучше б удалось, завтра матч кречеты с гризли, а в воскресенье трансляция заключительного этапа гонок. Так что, либо сегодня...
- Либо девочки в деревню к твоим родителям вовсе не едут, - хмуро докончила за него она.
- Ну почему же... - подбирая валяющуюся около машины переноску, усмехнулся Брюс. - К родичам я их отвезу по любому, мать давно просит, только уже не в ближайшие дни... Кстати жаль, что ты не едешь. Мать говорит, у них там воздух просто целебный, и ты быстро бы пришла в норму.
- Я не могу пока ездить в машине... не могу, - женщина нервно сглотнула и отвернулась.
- Лу, за рулем же буду я. Ты можешь сесть на заднее сиденье и закрыть глаза... Ну чего ты боишься? - в голосе Брюса послышались ласковые нотки.
- Брюс, давай не будем об этом. Я не еду, и это больше не обсуждается. Лучше пошли попробуем кота выманить, - она решительным шагом направилась к развалинам старого сарая в самом дальнем углу сада.
Подойдя к покосившемуся остову, она присела на корточки и постаралась сосредоточиться. К ней тут же подбежали близняшки:
- Мам, ты думаешь, он здесь? А можно мы вон ту доску отдерем посмотреть? - Каролина уже улегшись на землю пихала руку в небольшую щель, а Сьюзен чуть поодаль дергала доску снизу.
- Осторожней, там могут быть крысы, - тихим голосом проговорила она, пытаясь абстрагироваться от вновь нахлынувшего раздражения.
Девочки тут же с визгом отскочили от сарая и подбежали к отцу:
- Пап, пап, там, правда, живут крысы? Ты ведь говорил, что у нас в саду крыс нет. А мама говорит: там крысы. А крысы, они кусаются? А что будет, если крысу схватить за хвост нечаянно? - моментально забросали они его вопросами.
- Мама говорит: могут быть крысы, это не значит, что они есть, - усмехнулся тот, - я вот пока еще ни одной не видел. Но в любом случае осторожность не повредит, и даже нечаянно за хвост крысу лучше не хватать. Крыс вообще лучше не трогать.
- Чем о крысах разговаривать, лучше ты Каролина молоко на блюдце принеси, а ты Сьюзен - фонарик, - изо всех сил пытаясь унять нахлынувшую злость, с улыбкой проговорила женщина и отвернулась, чувствуя, что улыбка грозит превратиться в злобную гримасу.
Как только девочки убежали, она вновь постаралась сосредоточиться. Кот сидел под центральной балкой сарая. Она переместилась правее, так что оказалась прямо перед его мордой, и, присев и сконцентрировавшись, тихим голосом позвала:
- Кис-кис-кис...
Сзади кота с громким шлепком на землю упала полусгнившая доска, и тот с испуганным воплем выскочил из-под сарая прямо ей в руки.
- На, держи! - крепко сжимая выдирающегося кота и стараясь не попасть ему под когти, она повернулась к удивленно глядящему на нее Брюсу.
- Ловко ты его, - одобрительно хмыкнул он, хватая кота за шкирку и под его недовольное "мяу" быстро запихивая в переноску. - Это как же у тебя так получилось?
- Случайно, - отряхивая измазанное кошачьими лапами платье, едва заметно усмехнулась она в ответ.
- Что ж, озорницы будут рады, - перехватив поудобнее переноску, он повернулся к машине и после небольшой паузы, не оборачиваясь, тихо добавил со смехом: - Хотя наверняка огорчатся, что не видели, как ты ловко извлекла его оттуда.
В это время к ним навстречу из дома выбежали девочки:
- Вот, мама, мы несем! И фонарик, и молоко!
- А мы уже поймали его. Можете забирать своего беглеца, - отец протянул им переноску.
- Ой... вы уже... надо же... А как у вас получилось? Он сам вышел? Да? - подхватив переноску, тут же весело загомонили те.
- Наша мама, словно фокусник, взмахнула рукой, сказала: "кокс-фокс-брокс", и Персик тут же прыгнул ей на руки. Это было незабываемое зрелище, - лукаво подмигнув им, проговорил Брюс.
- Ой, мамочка! Ты именно так и сказала? Он идет на этот призыв? Да? Прямо прыгнул к тебе? А почему ты не при нас его так позвала? Нам ведь тоже хочется посмотреть фокус... Ты покажешь нам его еще? - чуть не уронив переноску снова, близняшки ринулись к ней.
- Ваш папа шутит, - натянуто улыбнулась она. - Я его позвала обычным "кис-кис-кис", просто в этот момент его что-то напугало, и он выскочил из-под сарая прямо на меня, а я успела его схватить. Это было совпадение, а не фокус. Поэтому лучше крепче держите переноску. Если ваш кот снова убежит, я его вряд ли сумею еще раз приманить, - женщина направилась к дому, подняв по дороге блюдце и фонарик, на радостях брошенные девочками в траву.
- Лу, ты не хочешь проводить нас? - окликнул ее Брюс.
- Я сейчас вернусь, только фонарик в дом отнесу, - отозвалась она, поднимаясь по ступенькам и мысленно вознося хвалу небесам за то, что столь долгие сборы, похоже, наконец, подошли к концу, и вскоре она сможет остаться одна. Однако ее радость была недолгой.
- Мамочка, мама! Иди скорее сюда! - едва она успела подняться по лестнице, раздалось со двора.
Нацепив на лицо фальшивую улыбку, она быстро спустилась:
- Что случилось?
- Мамочка, смотри! Персика тошнит, и он кашляет! Он, наверное, съел что-нибудь в грязи под сараем. Мам, а может, он крысу съел, раз его так колбасит?
- Ну что за выражения, Сьюзен, где ты их только нахваталась? Что значит твое "колбасит"? - вернувшись к машине и склонившись над переноской, в которой кот, весь выгнувшись, изрыгал из себя сгустки слюны, женщина раздраженно поморщилась.
- А так папа всегда говорит... и мальчишки соседские тоже... - удивленно пожала плечами девочка.
- Ну и очень плохо, что они так говорят. Нет такого слова. И тебе я рекомендую его не употреблять, - она раскрыла переноску и вытащила кота. Потом повернулась к Брюсу: - Держи его за задние лапы!
Дождавшись, чтобы тот выполнил требуемое, она уверенным движением, схватив кота за голову, надавила на скулы, вынуждая раскрыть рот, и пальцем свободной руки влезла в пасть. Кот захрипел и весь выгнулся.
- Лу, что ты с ним делаешь? - Брюс с ужасом смотрел на нее.
- Проверяю, не подавился ли он чем, - спокойно ответила она, надавливая на горло кота и извлекая из его пасти маленький пластмассовый шарик. - А вот и виновник переполоха.
После чего сунула с трудом восстанавливающего дыхание кота в руки Брюса и повернулась к девочкам:
- Ну, признавайтесь, кто ему додумался шарик в переноску положить?
- Это я, - Сьюзен потупилась, - я подумала, ему будет скучно в дороге. А так он сможет поиграть...
- Это была не самая лучшая идея, как видишь. В следующий раз так не поступай, - она положила шарик в карман и повернулась к машине: - Надеюсь это все происшествия на сегодня, Брюс, сажай кота в переноску, и поезжайте, а то вы явно засветло не доберетесь.
- Лу, когда это ты научилась так с котами обращаться? Ты ж раньше к ветеринару по каждому его чиху бежала... - тихо спросил тот, не сводя с нее пристального взгляда.
- Я по телевизору видела, что так надо делать, если кот подавился. Там ситуация была точь-в-точь... - не задумываясь, тут же солгала она.
- Видеть по телевизору и сделать самой это большая разница. Ты действовала как профессионал, Лу.
- Ты намекаешь, что со мной что-то снова не так и мне надо обратиться к врачу?
- Нет, конечно... Просто ты изменилась... очень...
- А как еще может измениться человек, у которого была полная амнезия? - ее глаза зло сузились. - Кстати, если тебя это раздражает, и я перестала устраивать тебя как жена, давай разведемся. Я не возражаю. Ты пока будешь у своих родителей, подумай над этим.
- Ты соображаешь, что говоришь, Лу? Это с чего ты взяла, что нам надо разводиться? Да я у твоей постели сутками молился, лишь бы ты выкарабкалась, а ты говоришь такое... - в голосе Брюса зазвучал укор.
"Еще бы ты не молился, - пронеслось у нее в голове, - тебе же нужна домохозяйка и нянька для твоих детей, причем бесплатная".
- Я не предлагаю тебе разводиться, я предлагаю тебе подумать: нужна ли тебе такая жена. Я действительно очень изменилась и с этим ничего не поделать, - вслух проговорила она и грустно развела руками. - И еще информирую, что считаю, что печать в паспорте не обязывает никого до гробовой доски продолжать совместную жизнь со ставшим чужим человеком.
- Ты не стала мне чужой. С чего ты решила, что стала мне чужой?
- Давай не будем выяснять это перед дорогой. Ты все сам прекрасно понимаешь и чувствуешь. Просто подумай вдалеке от меня, хочется ли тебе ко мне возвращаться. Ладно?
- Это мой дом, как я могу не хотеть в него вернуться?
- Я не претендую на дом, Брюс. И вообще говорила не о доме, а о наших взаимоотношениях.
- Черт, Лу. Ты можешь сказать, что за муха тебя укусила? С чего ты вдруг решила, что в наших взаимоотношениях что-то надо менять?
- Брюс, давай вернемся к этому разговору после твоего возвращения. Сейчас поезжайте. Уже и так поздно.
- Да никуда я не поеду! Куда я могу ехать, если ты заявляешь мне такое? - он в раздражении бросил кота на землю, чем тот не преминул воспользоваться и с быстротой молнии метнулся в ближайшие кусты.
- Мамочка, Персик опять сбежал! - завизжали близняшки, бросаясь в погоню.
Женщина прижала руки к вискам и, чуть запрокинув голову, закрыла глаза, чувствуя, что еще мгновение, и она потеряет самообладание.
- Лу? Лу! Что с тобой? Дьявольщина! Да что с тобой? Лу, тебе плохо?
- Папа, папа, маме плохо? Да? - девочки, прервав погоню, подбежали к ним. - Ее опять в больницу заберут?
Мужчина схватил ее за плечи и легонько тряхнул:
- Лу, скажи что-нибудь, не молчи!
Переполняющие чувства рвались наружу, но сделав над собой громадное усилие, женщина подавила их и, нервно сглотнув, открыла глаза, после чего совершенно спокойным голосом проговорила:
- Ничего страшного, Брюс, просто голова закружилась. Устала, наверное. Не хочешь ехать, не надо... Пойдемте все вместе чай попьем. Вы будете чай, девочки?
- А что к бабушке и дедушке мы не поедем? - Каролина, любящая поездки в деревню, озадаченно посмотрела на нее.
- Что-то не складывается ваша поездка, как видишь, да и Персик опять сбежал, - она грустно улыбнулась. - Так что придется, видимо, ее отложить.
- И что домик опять распаковывать? - Сьюзен недовольно скривила губы.
- Это ты у папы спрашивай: будет он его выгружать или нет.
- Ничего я выгружать не буду. Я не грузчик, по двадцать раз все загружать, разгружать, - в голосе того вновь послышалось раздражение.
- А может, мы без Персика поедем? А Персик с мамой тут останется? Ей с ним не так грустно без нас будет, - несмело предложила Каролина, украдкой взглянув на сестру, являющейся в их тендеме ведущей.
- Да. Пусть Персик остается, - сообразившая, что в противном случае им несколько дней придется обходиться без любимых игрушек, Сьюзен решила поддержать эту идею. - Ты согласна, мамочка?
- Вопрос не ко мне. Как решит ваш отец, так и будет, - усмехнулась она.
- Ладно, поедем, - хмуро проронил тот, - мне, конечно, не нравится, что ты остаешься здесь с таким настроем, но, может, ты и впрямь просто устала. А сейчас отдохнешь немного без озорниц, и все устаканится. Так что мы поедем. Только ты пообещай подобные мысли из головы выбросить. Обещаешь?
- Я постараюсь, - едва заметно кивнула она.
- Ну и хорошо, - удовлетворенно проронил Брюс и обернулся к дочерям: - Идите попрощайтесь с мамой.
Те по очереди поцеловали ее, и он усадил их в машину. После чего сам шагнул к ней:
- Я думаю: имеет смысл, если мать согласится, озорниц оставить у нее. Ты не против?
- Нет, конечно. Им там наверняка будет лучше, чем здесь. Там все-таки и речка, и лес...
- Ну, значит, договорились. Что ж, счастливо тебе оставаться, Лу. Постарайся отдохнуть. В воскресенье вечером я вернусь.
- Счастливой дороги.
Он притянул ее к себе, и его губы коснулись ее губ, недвижимых и холодных как стылая вода. С сожалением качнув головой, он отстранился и поспешно сел в машину. Глухо взревев мотором, тяжелый груженый джип выехал со двора.
Облегченно вздохнув, женщина вошла в дом и прошла на кухню. Первое что бросилось в глаза: лежащий на табуретке рядом с холодильником и весь залитый молоком ноутбук. По-видимому, не дотянувшись до пакета молока, стоявшего на самой верхней полке, кто-то из сестер мало того, что подложил забытый ею на кухне ноутбук под ноги, так еще и облил его расплескавшимся молоком.
- Час от часу не легче, - женщина скривилась, - только не хватало, чтобы он приказал долго жить...
Она вытерла молоко с крышки и, раскрыв ноутбук, включила.
По экрану пробежала рябь, динамики издали хриплый стон, и ноутбук перестал подавать признаки жизни.
Несколько часов женщина, вооружившись паяльником, колдовала над разобранным ноутбуком, а потом, включив и убедившись, что реанимировать его не смогла, в изнеможении откинулась на спинку стула:
- Проклятье... Я конечно тоже хороша, что оставила его здесь, но это ж надо было додуматься использовать его в качестве постамента... Все... Не могу больше! Как же они все меня достали! Ладно, может, в сервисе что-то смогут сделать...
Женщина решительно встала, и в это время в гостиной заиграл мобильный.
Она подошла к телефону:
- Внимательно слушаю.
- Лу, это ты? - раздался в трубке голос Брюса.
- Да.
- Никак не привыкну к твоей новой манере отвечать на звонки, - усмехнулся он и замолчал.
- Это все, что ты мне хотел сообщить? - прервала она молчание.
- Нет. Я хотел сказать, что позвонил в банк и заблокировал тебе доступ к нашему счету.
Женщина нервно сглотнула, подумав, что теперь и в сервис ноутбук не отдать, и после минутной паузы тихо проговорила:
- Спасибо, что сообщил.
- Не хочешь спросить почему?
- Это и так ясно. Ты не хочешь, чтобы я снимала с него деньги. Но ты зря так утруждался, тебе было достаточно сообщить мне о своем желании, и я бы больше не касалась его. Хотя, если ты мне не доверяешь, то твои действия достаточно логичны...
- Я не хочу, чтобы ты наделала каких-нибудь глупостей до моего возвращения. Ясно тебе? У меня всю дорогу твои слова из головы не идут. Ты забила себе голову глупой чушью!
- Вы доехали?
- Нет, мы на подъезде... меньше десяти километров осталось.
- Тогда сосредоточься на дороге. Глупости, которыми я забила себе голову, мы обсудим позже.
- Лу, при родителях я не хочу это обсуждать... понимаешь, это явно последствия аварии. Ты просто так до конца и не отошла от нее. Пройдет еще немного времени, и ты полностью восстановишься, и все будет как раньше.
И тут женщина не выдержала:
- Да ничего не будет как раньше! - ее голос сорвался на крик: - Я другая! Неужели ты не видишь? И прошлое никогда не вернется! Никогда! Я не та, за кого ты меня принимаешь! Хотя тебе все равно кто я, тебе нужна исключительно домохозяйка. Но я - не она!
- Хватит орать! Я за рулем, между прочим, - настолько резко оборвал он ее, что у нее от негодования перехватило горло.
- Ну что молчишь? - послышалось через минуту. - Никак язык от возмущения проглотила?
- Извини, - тихим голосом проговорила она, сжав в ладони трубку так, что побелели пальцы, - я действительно забылась.
- Лу, Лу! Эй... Что там с тобой? Ты это... не сердись... но так орать на меня в дороге это явный перебор с твоей стороны. Слышишь?
- Слышу и уже извинилась за это...
- Лу! Черт! Не замыкайся вновь. Я с ума схожу, когда ты такая! Лучше ори.
Она молчала, явственно представляя его, всматривающегося в сумрак дороги, небрежно держащего руль одной рукой и поправляющего наушник от телефона другой.
- Лу, ты должна знать, - после минутной паузы начал он.
- Я больше ничего никому не должна. Хватит! - хрипло выдохнула женщина, и ее губы исказила злая усмешка. А потом она увидела как на дорогу из-за поворота, скрежеща тормозами, вылетел огромный трейлер. Его швыряло из стороны в сторону, и он, вздымая клубы пыли с обочин, оказывался то на одной стороне дороги, то на другой.
- Ой, мамочка!!! - истошно завопили девочки.
Услышав их крик, женщина прижала левую руку к виску, а потом властно заорала в трубку: - Руль до упора влево! Влево, черт тебя дери! И тормоз! Тормози, кретин безмозглый!
Послышался визг тормозов, потом злой голос Брюса, чертыхнувшись, проорал в трубку:
- Луиза, ты сумасшедшая! Мы из-за тебя чуть не убились! И влетели в овраг по твоей милости, между прочим! Ты точно сумасшедшая!
- Да, я знаю это, - едва слышно ответила она и полностью отключила мобильник, а потом, подойдя к стационарному телефону, выдернула штепсель и у него.
- Сумасшедшая идиотка! - услышав сигнал отбоя, повторил Брюс, со злостью стукнув кулаком по стойке машины. И тут, оглянувшись на замерший поперек дороги и наполовину съехавший в противоположный кювет трейлер, с ужасом понял, что не окажись они там, где оказались, их зацепило бы точно.
- Папочка, что это было? - с ужасом прошептали дочери.
- Ничего страшного, озорницы. Все хорошо. У трейлера, наверное, колесо лопнуло и тормоза отказали... Вернее не совсем отказали, раз он все же остановился. Пойду узнаю, может водителю помощь нужна, а потом решим как джип вытаскивать будем. А вы тут тихо сидите, и чтоб ремни безопасности отстегивать не смели!
Он вышел и, подойдя к трейлеру, увидел как его водитель, белый как мел, вылез из кабины. Узнав, что никто из них не пострадал, хрипло прошептал: "Извини, что так вышло, братан. Видит Бог, вот ничего сделать не мог" и обессилено сел на землю рядом с изодранным в клочья передним колесом трейлера. Брюс, ничего не отвечая, кивнул, вынул из кармана сигареты и зажигалку, после чего медленно побрел обратно к джипу. Пальцы рук дрожали, и он никак не мог прокрутить колесико зажигалки так, чтобы высечь искру. Неужели Луиза видела этот трейлер? Нет, это невозможно... Но тогда с чего она начала орать про руль? Услышала вопли дочерей, но они про трейлер не кричали... И откуда такой напор в голосе, что он, никогда не реагирующий ни на какие команды пассажиров и принимающий только самостоятельные решения, все-таки свернул на полосу встречного движения? Или все же не свернул, а свернул сам джип, а он лишь нажал тормоз? Огонек зажигалки, наконец, вспыхнул, и он с удовольствием затянулся. Вляпаться в такую историю на почти проселочной дороге... и ведь угораздило. Ладно, хорошо хоть все живы. Сейчас он докурит сигарету и перезвонит ей... или нет... он не будет ей сейчас звонить, сначала он позвонит отцу, и тот пригонит трактор и вытянет их из кювета. А вот когда они доберутся до места, он ей позвонит, и они спокойно поговорят. Он скажет ей, что любит ее, да, именно так и скажет, потому что так и есть... Сейчас, вспоминая ее крик, вырвавший их из смертельной ловушки, он как никогда ясно осознал, что любит свою жену. И такую, как сейчас, ничуть не меньше, чем ту, которой она была когда-то... Он уже привык к ее спокойствию и рассудительности... Его лишь немного напрягает ее холодность и отчужденность, но это явно последствия аварии, и раз она так переживает за них, то у него наверняка есть шанс растопить лед их отношений. Ведь доктор так и сказал тогда: "Ваша любовь и время для нее лучшие лекарства", а он и позабыл совсем про любовь-то. Нет, он ни за что не даст ей уйти, и сделает все, чтобы удержать.
Когда через несколько часов он, сидя за столом в уютном родительском доме, настойчиво раз за разом набирал номер то ее мобильника, то их городского телефона, к нему подсела мать, уже уложившая спать усталых внучек. И, глядя в глаза, напрямую спросила:
- Красавица твоя не приехала, потому что опять пить начала?
- С чего ты взяла, мам? Она как из больницы вышла вообще ни капли в рот не брала, - Брюс раздраженно поморщился.
- А чего тогда ты ей названиваешь без конца, а она трубки не берет?
- Обиделась на меня. Поругались мы.
- Ну и с чего ты тогда так психуешь? Это ж для вас дело обычное. Сколько помню вас, всегда цапались как кошка с собакой. То ты весь исцарапанный ходил, то она с синяком.
- Тут серьезней, мам.
- Это что ж произошло?
- Ну вообще-то, в тупик мы какой-то зашли. Она сказала, что мы чужие... А я ей в ответ доступ к счету в банке заблокировал и еще сумасшедшей назвал...
- Какие ж чужие, если после аварии ты от нее не отходил, как не позвоню: "я в больнице, мам". Она это что уже и не помнит, у нее и на это память отшибло? К тому же стал бы "чужой" почти все деньги на адвокатов угрохивать, лишь бы ее выгородить? - мать, явно обидевшись за него, недовольно поджала губы.
- Так не виновата она и вправду оказалась, в крови ведь алкоголя вообще не нашли. Это дура и истеричка Бетси все придумала... - тут же бросился на защиту жены Брюс. - Кстати, вот до сих пор не пойму: зачем ей это надо было... они же вроде подругами были. Может, конечно, поругались они как раз или еще круче: ей из этого хренова института заплатили. Ведь как-никак директор их погибла. Хотя, врать, что Лу, напившись у нее в гостях, вместо того, чтобы задом в гараж машину загнать, газанула прямо на проезжую часть, она начала еще до того как выяснилось, кто был в той машине... Но в любом случае это подло, и я бы с удовольствием "за клевету" на нее в суд подал, если б Лу так не уперлась и не отказалась доверенности мне или адвокатам подписывать. Сказала, что если ее права начнут отстаивать за глаза и по свидетельским показаниям, то тогда окончательно будет себя чувствовать недееспособной и сумасшедшей.... Для нее это теперь худшее ругательство прям... И угораздило меня сегодня ей это в сердцах ляпнуть... Кстати, мам, как ты думаешь, может человек видеть то, что происходит на расстоянии?
- Это что, например?
- Ну беду какую-то. Когда с близкими что-то не так...
- Да сколько угодно. Я вон, когда ты мальчишкой с утеса свалился, прям сердцем почувствовала: что-то не так, побежала... а ты там без сознания лежишь, прям как мертвый... Меня потом все спрашивали: мол, кто тебе сказал, что первая к нему прибежала? А я всем отвечала: любящее сердце, - она смахнула рукой набежавшую от волнения слезу. - Или вон, когда с отцом плохо в поле было... Тоже прям как увидала... Так что бывает, сыночка. Коли любишь, и не такое бывает. А ты что, про нее, что ли что плохое увидал?
- Нет. Это она увидела и от беды уберечь постаралась, а я ее за это сумасшедшей обозвал... А она сказала: "я знаю это", и телефоны поотключала.
- Видать и, правда, твоя красавица изменилась очень... На моей памяти она тебе ни одно ругательство не спускала. Ты ей - слово, она тебе - два. Она, что, тебя про трейлер, от которого вы сегодня в овраг маханули, предупреждала?
- Она не предупреждала, она орала, что я делать должен, чтобы от столкновения с ним уйти. И, похоже, именно это нас спасло.
- Тогда, значит, и правда тебя сильно любит... А ты, выходит, обиделся, что она командовать тобой начала и в самое больное место ударил... Хорош, нечего сказать, - мать надолго замолчала, а потом тихо добавила: - Вот старалась никогда в ваши дела не лезть, а сейчас скажу. Вообще-то я с самого начала считала, что вы - не пара и недолюбливала эту твою красотку, уж больно хороша собой, горда, да упряма. Скорее шею сломит, чем на попятную пойдет... не такая жена быть должна. Но раз уж ты такую выбрал, то либо суметь обуздать должен, либо сам под нее подладиться. Я все ждала, думала притретесь... А вы все, как дети малые, друг другу доказываете у кого гордости поболее будет. А сердце друг другу рвать - дело последнее. К тому ж девочки у вас... Какой пример вы им показываете? Что в семье только собачась живут? Ведь если и впрямь тебя любит, а ты ее, неужель хотя бы уважительно относиться друг к другу нельзя? Она ведь и пила наверняка с этого... И если ты не сумеешь отношения ваши наладить, наверняка опять начнет.
- Мам, не каркай! Мне только этого не хватало! - Брюса даже передернуло от одной мысли, что тяга жены к спиртному может вернуться.
- Я не каркаю. Я предупреждаю в надежде, что учтешь и постараешься избежать такого. А коли ты к этому так относишься, что ж... говорить более не стану. Живи своим умом, - она резко поднялась.
- Ладно, ладно, не обижайся, - Брюс примирительно поднял руку, и она вновь опустилась на стул. - Ты не совсем права, потому что мы уже почти вовсе перестали ругаться. Лу после аварии очень сильно изменилась. Ты б ее теперь вряд ли бы и узнала... только внешне той же осталась... голоса вообще почти не повышает и не ругается... Если что-то не нравится, спокойно скажет, и скорее развернется и уйдет, чем в разборку полезет... А с озорницами так вообще... иногда прям до тошноты... у меня порой даже смотреть терпения не хватает как она им что-то по сто первому разу втолковывает... Хотя если что себе в голову вбила, на своем настоит обязательно. Вот тут решила старый мой ноут модернизировать. Я ей говорю: зачем тебе это? В продвинутые игры, что ль резаться решила? А она: я буду учиться... и ведь не отстала, пока я не согласился. Даже материны серьги в ломбард сдала, а потом сама моталась в сервис, выбирала, что заменить... и не лень же было.
- И чему учится?
- Да, не поймешь... сидела вечерами... Я заглядывал: таблицы какие-то, графики... статьи из интернета скачивает... говорит, что пытается разобраться со своей болезнью и понять, почему память потеряла.
- Вообще-то женщине обязательно надо какие-то развлечения иметь. Или рукоделие или еще что. Так что, может, и пусть, а? Может, ее это успокаивает, что она не одна такая...
- Ну я и не мешал ей этим заниматься... хочет - пусть.
- Тогда что тебя не устраивает?
- Если честно, она как замороженная после аварии стала. Ее даже обнимешь, а она словно неживая, и глаза холодные, и держит себя так будто сказать хочет: ну развлекись, если тебе это надо, я потерплю... А я так не могу... Она ведь знаешь, какой раньше была - огонь...
- Что, совсем ничего у вас с ней?
- Нет, после аварии - совсем ничего.
- Ну вот с этого и надо было начинать... без этого дела какая семья удержится. Ты, сыночка, лаской с ней должен... лаской... Она может, если после аварии всю память потеряла, то для нее это как в первый раз... вот она и боится... а ты в обидки сразу... Лучше бы ласковых слов бы ей побольше наговорил, комплиментов там разных... мы ж, женщины, ушами любим.
- Да не умею я комплименты говорить. Вон тут попробовал на днях, сказал ей, что она по-прежнему такая аппетитная, что аж взгляд не отвести, так у нее чуть искры из глаз не посыпались... Сказала, чтоб я проспался сначала, а уж потом намекал, что хочу с ней переспать, и если я только попробую ее в таком состоянии тронуть, то сильно пожалею.
- А ты пьян, что ли был?
- Ну выпил немного с приятелями для храбрости...
- А трезвым ты не пробовал?
- Пробовал. Она смотрит прямо в глаза и спрашивает, что конкретно мне от нее надо, а я теряюсь и злюсь...
- Да уж... Похоже, тебе сейчас даже сложней с ней, чем раньше...
- Да нет, мне даже нравится, какой она стала выдержанной и спокойной, если бы в постели еще с ней все наладить, то вообще не жена - клад.
- Тогда постарайся лаской... лаской брать. Подари ей что-то... колечко там какое или сережки, раз она материны в ломбард сдала. Ты когда ей последний раз подарки-то делал?
- Да уж и не помню... Денег сейчас в обрез. Я на адвокатов и продление ее страховки столько грохнул, что, в общем, и не до подарков сейчас.
- Я дам тебе, есть у меня заначка, только отцу не говори. А ей скажи, что это именно от тебя. Поезжай к ней завтра с утра пораньше, малышек здесь оставляй и поезжай к ней, и помирись. И подарок сделай, а еще лучше, вместе с ней поезжай, и пусть выберет, что ей самой глянется. Женщины все любят побрякушки выбирать.
- Я отдам тебе потом, мам. Обязательно отдам.
- Не надо. Считай, это мой вам подарок. Уж больно мне хочется, чтобы все у вас хорошо было. Особенно если Луиза и впрямь так изменилась...
- Спасибо, ма. Ты у меня самая лучшая, - Брюс поднялся и, подойдя к матери, неловко чмокнул в щеку.
- Вот-вот, потренируйся на матери, как ласковые слова-то женщинам говорить, - нежно потрепала она его по короткому ежику волос.
- Мам, а я, кстати, и не догадывался никогда, что тебе Лу не особо по нраву. Ты всегда к ней и добра была, и приветлива... Ну может только иногда за глаза красоткой звала... а так всегда с радостью ее встречала.
- Так я видела как ты по ней с ума-то сходил... Не согласись она тогда за тебя замуж идти, я и не знаю как бы ты это пережил. Правда, казалось мне, что после пары лет, вдоволь наскандалившись, разбежитесь вы, а вон видишь, как все повернулось. Но я даже рада. За внучек особенно. Люблю я твоих озорниц, сил нет. Ты кстати, даже если сразу помиритесь, не торопись их забирать-то... им тут намного лучше, тут и воздух свежее и простор, да и вы там отдохнете чуток и, может, вскорости, меня еще и третьим порадуете... вдруг мальчик будет... хотя и еще одна девчушка тоже неплохо было бы. Я привыкла, что детей много должно быть, а мне Господь кроме тебя и не дал никого... Так хоть внукам на старости лет порадуюсь.
- Да совсем ты не старая, мам! Ты у меня еще о-го-го!
- Вот и поторопись с внуками, пока я еще в силах, и помочь могу, - рассмеялась в ответ она, потом решительно поднялась. - Ладно, что языками молоть, да телефон понапрасну мучить, иди спать, день у тебя тяжелый был. А с утречка я тебя подниму пораньше, покормлю, и поедешь мириться со своей ненаглядной.
Разговор с матерью подействовал на Брюса на умиротворяюще, и он, заглянув к отцу, смотревшему в соседней комнате телевизор, и пожелав ему спокойной ночи, отправился спать.
Утром его разбудил аромат свежеиспеченных блинчиков. Потягиваясь, он вышел на кухню, где мать суетилась у плиты.
- А я только идти будить тебя хотела, а ты и сам встал... Давай умывайся и к столу. И не хватай! Не хватай, не умывшись. Ну что за неслух, - она шутливо замахнулась полотенцем на сына, торопливо пихающего блин в рот.
- Какая вкуснятина! Мам, с твоими блинами не сравниться ничто на свете... - отступая от нее в коридор и смакуя блин, Брюс театрально закатил глаза. - Просто божественный вкус.
- Я знала, чем тебя порадовать, - довольно улыбнулась мать. - Ты всегда до блинов охотником был.
- И им же остался, - согласно кивнул Брюс, отправляясь в ванну.
Быстро умывшись, он сел за стол и ополовинил изрядную стопку блинов, после чего обессилено откинулся на спинку стула:
- Ну я и объелся, мать... Как из-за стола встану даже не знаю...
- Встанешь, встанешь. Как вспомнишь про свою красотку ненаглядную, так сразу и встанешь, - рассмеялась та.
- Это точно. Надо ехать. Если удачно сложится, то я еще битву кречетов с гризли глянуть успею... Было б здорово, - он мечтательно усмехнулся и поднялся. - Мам, а ты мне блинчиков с собой не завернешь? Я б Лу отвез... она раньше их тоже всегда хвалила.
- Конечно, заверну. И тебе и ей. Иди, собирайся.
Всю дорогу Брюс гнал джип с максимальной скоростью, поэтому подъехал к дому задолго до полудня. Под дверью сидел явно голодный Персик, потому что как только Брюс подошел к порогу стал тереться о ноги и просительно заглядывать в глаза, намекая, что надеется, что его не только, наконец, впустят в дом, но и покормят.
Открыв дверь ключом, Брюс впустил Персика в дом и громко крикнул:
- Просыпайся, соня! Сколько можно спать? Весь завтрак проспишь! Вставай! Я блинчики тебе привез. Мать так упаковала, что еще теплые должны быть. Вставай скорее!