Константин Колонтаев "ЧК, Особые отделы и милиция в Крыму и Севастополе, в 1918 - 1922 годах"
Содержание
Глава I Органы государственной безопасности и милиция Советской власти в Крыму и Севастополе в 1918 - 1919 годах
Часть 1. Создание органов государственной безопасности после первоначального установления Советской власти в Крыму в декабре 1917 - апреле 1918 года
Часть 2. Создание Севастопольским Военно - революционным комитетом различных структур по охране революционного порядка и государственной безопасности в городе Севастополе
Часть 3. Органы государственной безопасности и милиции в Крыму и Севастополе после вторичного установления Советской власти на полуострове в апреле - июне 1919 года
Глава II Экономическая и военная и политическая ситуация после освобождения Крыма от белогвардейских войск генерала Врангеля с 15 ноября 1920 и до декабря 1921 года
Глава III Особые отделы вместо ЧК или особенности процесса, создания системы органов государственной безопасности Советской России в Крыму и Севастополе, в первые три месяца после окончательного установления в них Советской власти в середине ноября 1920 года
Глава IV Список начальствующего состава Особых отделов в Крыму, участвовавших в проведении красного террора в Крыму со второй половины ноября 1920 по январь 1921 года
Глава V Создание и деятельность ЧК в Крыму и Севастополе в 1921 - начале 1922 года
Глава VI Самая успешная и крупномасштабная операция Крымской ЧК за весь недолгий период её существования
Глава VII Создание и деятельность органов милиции в Крыму и Севастополе в начале 20 - х годов 20 - го века
Глава VIII Борьба с бандитизмом в Крыму (вторя половина ноября 1920 - начало 1922 года)
Глава IX Создание и деятельность в Крыму в 1921 - 1922 годах чрезвычайных структур по борьбе с бандитизмом
Приложение 1. Список архивных и научно - литературных источников по теме данной работы
Приложение 2. И. В. Островская "Оставить эти концентрационные лагеря для господ..."
Глава I Органы государственной безопасности и милиция Советской власти в Крыму и Севастополе в 1918 - 1919 годах
Часть 1. Создание органов государственной безопасности после первоначального установления Советской власти в Крыму в декабре 1917 - апреле 1918 года
В первый период существования Советской власти в Крыму и Севастополе, а именно с декабря 1917 по конец апреля 1918 года, местные ЧК на территории полуострова отсутствовали. Вместо них действовали различные структуры под различными названиями подчинённые местным органам Советской власти и местным партийным комитетам.
Первоначальным органом осуществлявшим функции защиты безопасности советского государства на территории Севастополя и Крыма стал Севастопольский Военно - революционный комитет.
История его создания выглядела следующим образом. Как известно революционные события 25 - 26 октября (по старому стилю) 1917 года, которые привели к установлению Советской власти в Петрограде, а затем спустя некоторое время и в Москве, вызвали тогда неоднозначную реакцию в остальной России, причём не только у местных органов власти свергнутого большевиками Временного правительства, но и у целого ряда местных Советов, контролируемых именовавшими себя социалистическими партиями - меньшевиков и правых эсеров.
Несмотря на то, что в Севастопольском Совете, в это время преобладали депутаты из числа меньшевиков и правых эсеров (232 эсера, 40 меньшевиков и 58 большевиков), он однако, в отличии от других местных Советов с подобным составом депутатов, под давлением революционно настроенных моряков - черноморцев, вечером 26 октября 1917, послал в Петроград телеграмму следующего содержания: "Петроград. Петроградскому Совету. Приветствуем победную революцию. Власть Советом взята. Ждём распоряжений".
Однако, объявив на словах о своём взятии власти, тогдашний Севастопольский Совет, в своём тогдашнем эсеро - меньшевистком депутатском составе не знал, как именно толком этой властью распорядиться. Разворачивающиеся в Крыму и Севастополе события требовали от Севастопольского Совета, таких действий, которые коренным образом противоречили политическим взглядам большинства его депутатов. Вполне естественно, что подобная политическая двойственность тогдашнего Севастопольского Совета должна была привести к кризису власти, который поставил бы вопрос о самом существовании этого органа власти в Севастополе.
Первое серьёзное политическое испытание для Севастопольского Совета, после взятия большевиками власти в Петрограде, наступило через три дня после формального взятия им власти в городе, когда из города Мелитополь, прибыла делегация местного Совета с призывом помочь установить в Мелитополе Советскую власть путём отправки туда отряда матросов. Севастопольский Совет, не отказывая мелитопольцам прямо, начал тянуть с решением этого вопроса. Тогда депутаты большевисткой фракции Севастопольского Совета обратились напрямую в судовые комитеты, ряда боевых кораблей Черноморского флота с просьбой о выделении из состава их экипажей людей для формирования отряда, который отправиться в Мелитополь для установления там Советской власти. В результате данной большевисткой инициативы, в формировании этого матросского отряда направленного в Мелитополь, приняли участие экипажи линкора "Свободная Россия" и военного транспорта "Березань".
Не успело утихнуть эхо мелитопольского инцидента, как спустя неделю в начале ноября (по старому стилю) 1917, в Севастополь прибыла делегация депутатов Ростовского Совета с призывом о помощи в борьбе с атаманом Всевеликого Донского Казачьего Войска генералом Калединым. На этот раз Севастопольский Совет занял вполне определённую позицию, категорически отказавшись посылать на Дон корабли и отряд матросов, под предлогом, что это может привести к дальнейшему разжиганию гражданской войны в стране и ослабит боеспособность Черноморского флота в условиях продолжающейся войны с Германией и её союзницей Турцией. Однако, и на этот раз, вопреки отказу Севастопольского Совета, севастопольские большевики в обход него организовали поход на Дон кораблей с матросским десантным отрядом.
Донской поход Черноморского флота начался 12 ноября (по старому стилю) 1917, когда отряд кораблей с десантом на борту вышел из Севастополя. С 24 ноября по 1 декабря 1917, черноморцы вели в Ростове - на - Дону, ожесточенные бои с казачьими частями, однако из - за саботажа Севастопольского Совета им не удалось добиться успеха и 8 декабря 1917, они, потерпев, неудачу вернулись в Севастополь.
Провал "Донского похода", который стал очевиден после ухода кораблей ЧФ 1 декабря 1917 из Ростова, вызвал резкое обострение политической ситуации в Севастополе. В результате 5 декабря 1917, большевисткая фракция Севастопольского Совета предложила его руководству принять резолюцию, в которой заявить о полной поддержке действий Совета Народных Комиссаров РСФСР и осудить деятельность Центральной Рады Украинской Народной Республики.
В ходе голосования эта большевисткая резолюция была отвергнута эсеро - меньшевистким большинством Севастопольского Совета, в результате большевики - депутаты вышли из состава Совета.
В их отсутствие Севастопольский Совет принял резолюцию о прекращении гражданской войны (резолюция "О немедленном прекращении войны на внутреннем фронте"), а так же резолюцию о передачи Советом Народных Комиссаров всей власти в стране Учредительному Собранию. После этого севастопольские большевики начали агитацию за немедленные перевыборы городского Совета.
Вскоре после этого обстановку в городе дополнительно накалили торжественные похороны погибших в боях за Ростов матросов - участников недавнего Донского похода, которые затем переросли в грандиозную демонстрацию с лозунгами недоверия Севастопольскому Совету.
Последовавшие после этого 15 декабря (по старому стилю) 1917, в Севастополе массовые беспорядки с актами красного террора в отношении ряда флотских и армейских офицеров заставили председателя Севастопольского Совета эсера И. Ю. Баккала признать потерю городским Советом контроля за обстановкой в городе и невозможность дальнейшего выполнения им своих властных функций.
В результате в ночь с 15 на 16 декабря (по старому стилю) 1917, Севастопольский Совет объявил о своём самороспуске и власть в городе перешла в руки созданного совместно большевиками, левыми эсерами и анархистами Военно - революционного комитета, который возглавил руководитель большевисткой организации Севастополя Ю. П. Гавен.
Через два дня 18 декабря 1917, в Севастополе, в здании бывшего Морского офицерского собрания на площади Нахимова, состоялось общее собрание делегатов от судовых, армейских и фабрично - заводских комитетов, на котором был избран новый состав Севастопольского Совета. В новом Севастопольском Совете было незначительное большинство депутатов из большевиков, левых эсеров и анархистов. Это позволило избрать председателем Совета матроса - большевика Н. А. Пожарова.
Севастополький Военно - революционный комитет, был объявлен новым Севастопольским Советом своим исполнительным органом, занимающимся вопросами военного управления и поддержания порядка в городе.
Часть 2. Создание Севастопольским Военно - революционным комитетом различных структур по охране революционного порядка и государственной безопасности в городе Севастополе
После своего прихода к власти Севастопольский военно - революционный комитет для непосредственной борьбы с контрреволюцией и поддержанием общественного порядка начал создавать в Севастополе целый ряд соответствующих структур.
Первым стал, так называемый "Южный комитет защиты революции", возглавляемый матросом Николаем Арсеньевичем Пожаровым, который так же одновременно занимал должности председателя Севастопольского городского Совета и Комиссара по охране Севастопольской крепости.
Биографическая справка. Пожаров Николай Арсеньевич родился 25 ноября (7 декабря) 1895, в крестьянской семье, в деревне Золотково, ныне на территории Владимирской области - скончался 20 июня 1928, в городе Смоленск). С 1914 рабочий в Петрограде. В 1915 году призван на службу матросом на Балтийский флот. В 1916 году вступил в одну из флотских подпольных большевистких организаций. В том же 1916 году, был арестован за революционную пропаганду на флоте. После Февральской революции 1917, освобожден из тюрьмы и был избран членом Исполнительного комитета Кронштадтского совета, с июня член Центрофлота; член Кронштадтского комитета РСДРП (б), Военно - технической комиссии при Исполкоме КронштадтскогоСовета. Во время ликвидации Мятежа генерала Корнилова был комиссаром гаваней Кронштадта. В сентябре 1917, был командирован ЦК РСДРП (б) в Севастополь, где избран секретарём городского комитета партии. В декабре 1917 - председатель Севастопольского городского Совета, член Военно - революционного комитета и Комиссар по охране крепости и города. В 1918 член ЦИК Таврической Советской Социалистической Республики и Крымского губернского комитета РКП (б), затем член Военно - морского комиссариата в Москве. С июня 1918 председатель Ярославского уездного исполкома, Ярославского губернского Военно - революционного комитета, Ярославского губернского комитета РКП (б), участвовал в подавлении контрреволюционного мятежа в Ярославле в июне 1918 года.. В 1919 - 1920 годах - комиссар штаба Северного фронта, председатель ревтрибунала 16 - й, затем 6 - й армии. С 1921 работал в органах ВЧК, затем ГПУ. С 1923 на партийной и хозяйственной работе. Умер от туберкулёза в Смоленске в 1928 году. Был похоронен в Ленинграде на южной стороне Коммунистической площадке кладбища Александро - Невской лавры.
Кроме "Южного комитета защиты революции", органами государственной безопасности Советской власти в Севастополе в этот период так же были "Следственная комиссия", "Комиссия по охране города и крепости" и "Комиссия по борьбе с контрреволюцией".
"Комиссии по охране города и крепости", подчинялась севастопольская милиция, которую возглавлял бывший унтер - офицер Севастопольской крепостной минной роты Федор Алексеевич Подкопаев.
Биографическая справка. Выпускник Новочеркасского Атаманского технического училища Фёдор Алексеевич Подкопаев в 1911 году был призван на военную службу и, как имеющий техническое образование, определён в Севастопольскую крепостную минную роту. В сентябре 1914 года ефрейтор Подкопаев был произведён в младшие унтер-офицеры. После Февральской революции 1917 года вступил в партию большевиков.
Ещё одним органом государственной безопасности в Севастополе в период января - апреля 1918 был "Распорядительный отдел" Военно - революционного штаба Крыма, который возглавлял Сергей Иванович Куликов, большевик, до установления Советской власти занимавший должность машиниста плавучих средств Севастопольского порта. (В. В. Крестьянников Севастополь: хроника революции и гражданской войны 1917 - 1920 годов - Симферополь: "Крымский архив", 2007. - с. 567.)
Примечание. Военно - революционный штаб был создан в Севастополе 12 (25) января 1918 года, с целью создания подчинённого большевикам единого органа руководства Черноморским флотом и армейскими частями находившимися в Крыму и Севастополе. Он состоял из представителей Центрального комитета Черноморского флота (Цетрофлот), Севастопольского военно - революционного комитета, Севастопольского городского Совета. Однако этот орган оказался недееспособным из-за разнообразия мнений и отсутствия технического аппарата управления.
Так же в Севастополе действовала и уже упоминавшаяся "Следственная комиссия" Севастопольского городского Совета. Первое упоминание о ней, это 14 января 1918 года, когда она приняла постановление увеличить штат персонала Севастопольской городской тюрьмы до 35 человек, в связи с её переполненностью арестованными офицерами. (Архив города Севастополя (АГС) фонд Р - 266 (Севастопольская следственная комиссия), опись 1, дело 27, лист 193.)
Эта структура имела очень широкие функции. Например, 2 февраля 1918 Следственная комиссия, рассмотрев дело о 14 владельцах домов, занимавшихся спекуляцией, постановила наложить арест на все их денежные вклады и ценные бумаги, находящиеся в банках Севастополя и Симферополя. (АГС ф. Р - 266, оп. 1, д. 13, л. 143.)
На следующий день 3 февраля 1918, Следственная комиссия отправила из Севастополя в Бахчисарай двух своих сотрудников С. Петрухина и Я. Яковлева, с целью проведения в нём новых выборов в местный Совет, что бы обеспечить в нём большевисткое большинство депутатов. (В. В. Крестьянников Севастополь: хроника революции и гражданской войны 1917 - 1920 годов... - с. 235.)
В целом Следственная комиссия весь период своего существования то есть с декабря 1917 по апрель 1918 года, претендовала на лидирующую роль. Так 20 февраля 1918, Следственная комиссия направила письмо в Исполнительный комитет Севастопольского городского Совета, в котором она потребовала от "Комиссии по охране города и крепости" и других правоохранительных органов Севастополя принять к сведению, что право арестов во внесудебном порядке на территории Севастополя принадлежит исключительно ей. (Архив города Севастополя (АГС) фонд Р - 266, опись 1, дело 7, лист 36)
То, что это требование не являлось только словами, подтверждает тот факт, что 11 марта 1918, в связи с годовщиной свержения монархии в России (по новому стилю), Следственная комиссия приняла решение сократить наполовину сроки заключения всем находившимся под стражей в Севастополе. ( АГС ф. Р - 266, оп. 1, д. 30, л. 297.)
В Ялте в феврале - апреле 1918, функции местного органа государственной безопасности Советской власти выполнял "Отдел советской разведки", который возглавлял прибывший из Севастополя матрос Владимир Ефимович Драчук (Родился в 1897 году в семье рабочего. В сентябре 1914, поступил в школу юнг Черноморского флота) После Февральской революции 1917 года стал членом Севастопольской городской организации партии большевиков.
В ноябре - декабре 1917, В. Е. Драчук, возглавлял, так называемую "Комиссию пяти" - руководящий орган похода на Дон отряда кораблей Черноморского флота, с десантом морской пехоты, с целью установления Советской власти в городе - Ростов - на - Дону. После "Донского похода" Драчук, был некоторое время членом Севастопольского Военно - революционного комитета и исполкома Севастопольского городского Совета.
Помимо должности начальника "Отдела советской разведки" исполнительного комитета Ялтинского городского Совета, В. Е. Драчук был одновременно и "Главным комиссаром по борьбе с контрреволюцией" Ялтинского городского Совета.
В конце апреля 1918, после захвата Крыма германскими войсками, Драчук с одним из матросских отрядом эвакуировался в Новороссийск, и позже летом 1918 года погиб в боях под Астраханью.
В Евпатории, функции местного органа государственной безопасности Советской власти выполняла Судебно - следственная комиссия Евпаторийского военно - революционного комитета, возглавляемая по одним данным прибывшим из Севастополя матросом Федосеенко, по другим известной местной большевичкой с дореволюционным стажем Варварой Павловной Немич (по мужу - Гребенникова).
В Феодосии, в этот же период времени в составе городского военно - революционного комитета действовал "Комитет по борьбе с контрреволюцией" (Д. В. Соколов "Таврида обагрённая кровью" - М.: "Посев", 2013 - с. 170.)
Часть 3. Органы государственной безопасности и милиции в Крыму и Севастополе после вторичного установления Советской власти на полуострове в апреле - июне 1919 года
После вторичного установления Советской власти в Крыму 11 апреля 1919, в Симферополе в этот же день 11 апреля 1919, была создана "Таврическая ЧК", которой подчинялись шесть так называемых "прифронтовых уездных ЧК", поскольку Керченский полуостров Крыма продолжал оставаться под контролем белогвардейских частей так называемых "Вооруженных сил Юга России", под командованием генерала Деникина.
Однако спустя почти полтора месяца 22 мая 1919, Таврическая ЧК и её местные органы в лице прифронтовых уездных ЧК были расформированы, а их функции были переданы Особому отделу при Революционном Военном Совете Крымской Красной армии. Вместо прежних прифронтовых уездных ЧК, в уездах были созданы "Военно - контрольные пункты" Особого отдела Крымской Красной армии.
Созданные на территории Крыма военно - контрольные пункты Особого отдела Крымской армии, в отличии от прежних местных ЧК были лишены, судебных функций и должны были передавать завершённые следственные дела по военнослужащим в революционные военные трибуналы, а по гражданским лицам в революционные трибуналы.
Сразу же после начала 28 апреля 1919, вывода из Севастополя частей и кораблей, французских и союзных им греческих интервентов в городе была установлена Советская власть и создана Севастопольская ЧК. В первых приказах её начальника Ю. М. Купчинского, периода 28 - 30 апреля 1919, в Севастополе запрещались самовольные обыски и аресты, реквизиции, захваты частных домов и квартир, а так же продажа любых спиртных напитков (Архив города Севастополя фонд Р - 422 (Севастопольский городской революционный комитет), опись 1, дело 5, лист 1 (оборот))
Биографическая справка. Юлиан Михайлович Купчинский - Торба (1899 - 1976, Москва). Член РКП (б) с 1917 года. Будучи рабочим одного из заводов города Луганска, в 1917 году вступил в Красную гвардию. В 1918 году - председатель ЧК в городе Лубяны (ныне в Республике Татарстан Российской Федерации). В начале 1919 года Ю. М. Купчинский был направлен в Севастополь для ведения подпольной работы. В марте 1919, на подпольной Севастопольской партийной конференции был избран руководителем подпольной Севастопольской городской организации РКП (б). С 28 апреля по 21 июня 1919 - председатель Севастопольской ЧК. После захвата Крыма и Севастополя соединениями армии генерала Деникина участвовал в боевых действиях гражданской войны на Украине. После окончания гражданской войны занимал ответственные должности в народном хозяйстве.
Впрочем, севастопольским чекистам, очень быстро от издания приказов пришлось перейти и к оперативно - розыскной работе, когда 1 мая 1919 года, после окончания первомайских торжеств в скопление горожан на Приморском бульваре была брошена то ли бомба, толи ручная граната в результате чего было ранено две женщины и один ребёнок. (газета "Известия Севастопольского революционного комитета" от 3 мая 1919 года)
Расследование этого террористического акта выявило существование в Севастополе крупной подпольной белогвардейской организации и привело севастопольских чекистов в Херсонесский монастырь (с 1925 года и по настоящее время территория Херсонесского истрико - археологического музея - заповедника).
При обыске в одном из помещений на территории монастыря был обнаружен склад оружия и боеприпасов принадлежавший уже упомянутой белогвардейской подпольной организации. (В. В. Крестьянников Севастополь: хроника революции и гражданской войны 1917 - 1920 годов... - с. 416.)
По результатам обыска в Херсонеском монастыре, севастопольскими чекистами была арестована группа монахов, а так же имевший на территории монастыря свою резиденцию епископ Севастопольский и Херсонесский Вениамин. Все арестованные были помещены в Севастопольскую городскую тюрьму. Однако спустя восемь дней епископ и монахи были освобождены из - за протестов верующих, в том числе и многочисленного митинга у ворот городской тюрьмы.
Одновременно с городской ЧК в Севастополе была создана и городская милиция первоначально именовавшаяся "Комиссариат по охране города". Спустя три надели 21 мая 1919, этот комиссариат был переименован в "Управление начальника Советской Рабочее - Крестьянской Милиции города Севастополя", с размещением в доме No 1 на улице Пушкинской (с 1946 года - улица Пушкина). В дальнейшем этот дом был разрушен во время Второй героической обороны Севастополя 1941 - 1942 годов и после войны не восстанавливался. Его развалины, а так же развалины соседнего дома No 3 были снесены и на их месте создан Пушкинский сквер).
После создания Управления начальника милиции территория Севастополя была разделёна на шесть районов милиции. Начальником севастопольской милиции был назначен М. И. Конуга, который до этого занимал должность Комиссара по охране города.
Биографическая справка. Конуга Михаил Иванович (1892, Севастополь - 1968, Москва). До Великой Октябрьской социалистической революции рабочий мастерских Севастопольского порта. Участник установления Советской власти в Крыму и Севастополе в 1917 - 1918 годах. После оккупации Крыма и Севастополя сначала германскими, а затем французскими войсками с мая 1918 по апрель 1919 года - член Севастопольского подпольного горкома РКП (б). После вывода из Севастополя в конце апреля 1919, французских и греческих оккупационных войск, был назначен Комиссаром по охране города, затем начальник городского управления милиции. После окончания гражданской войны, получил высшее образование в одном из институтов, затем окончил Военно - транспортную академию. В звании полковника участвовал в Великой Отечественной войне. После войны работал в Москве в министерстве путей сообщения СССР.
Вся эта описанная выше структура органов государственной безопасности и милиции Советской власти в Крыму прекратила свое существование к 24 июня 1919, когда вся территория полуострова была вновь захвачена белогвардейскими войсками генерала Деникина.
Глава II Экономическая и военная и политическая ситуация после освобождения Крыма от белогвардейских войск генерала Врангеля с 15 ноября 1920 и до декабря 1921 года
Говоря о деятельности ревкомов в указанный период, необходимо прежде всего остановиться на той ситуации, которая сложилась в Крыму в середине ноября 1920 года, к моменту начала деятельности органов Советской власти и, прежде всего, состоянии экономики, которая находилась в состоянии крайней разрухи.
Экономическая разруха в Крыму, на тот период времени, коснулась, прежде всего, системы денежного обращения, промышленности и транспорта.
Причиной экономического кризиса заключалась в том, что экономическое положение Крыма в период режима генерала Врангеля, до установления Советской власти характеризовалось развалом промышленности и сельского хозяйства, безудержного обесценения бумажных денег при расцвете торговли и посреднической спекуляции.
К концу существования врангелевского режима финансовая система Крыма находилась в стадии окончательного разрушения. При тогдашнем 609 - тысячном населении Крымского полуострова к середине ноября 1920, на его территории находилось в обращении 300 миллиардов рублей бумажных денег и еще столько же были отпечатаны за границей по заказу врангелевского правительства, но так и не были доставлены в Крым.
Крупная промышленность Крыма к ноябрю 1920, практически прекратила свое существование. К началу осени 1920 года, остановились крупнейшие предприятия тогдашнего Крыма: Севастопольский морской завод, Керченский металлургический завод, большая часть оборудования Симферопольского авиастроительного завода "Анатра" и Сакского бромного завода, была вывезена за границу.
Из оставшихся примерно 400 мелких полукустарных предприятий Крыма производство с трудом поддерживалось на 270. Выпуск промышленной продукции по сравнению с 1913 годом сократился в три раза, численность жителей полуострова, занятых в промышленности сократилась в два раза и составляла к концу осени 1920 года, около 9 тысяч рабочих и служащих.
Распад промышленности Крыма усугублялся разрухой на транспорте. Практически прекратил существование морской торговый флот. Крупные суда, за исключением явно непригодных к эксплуатации, были угнаны за границу при эвакуации врангелевских войск из Крыма. Не лучше было положение железнодорожного транспорта, грузооборот которого сократился в десять раз, а пассажирские перевозки прекратились вовсе.
И без того катастрофическое положение Крымской промышленности и всего населения Крыма усугублял топливный кризис, начавшийся в последние месяцы существования врангелевского режима. С сентября 1920 года полностью прекратилась добыча угля в Бешуйских копях под Бахчисараем, а добыча нефти на Керченском полуострове с 4 тысяч тонн в 1913 году, сократилась к концу 1920 года до нескольких тысяч пудов, то есть примерно в сто раз. В результате, топливного кризиса, к концу 1920 года, в городах Крыма, за исключением Севастополя, прекратили работу электростанции и водопровод.
В наиболее благоприятном положении среди городов Крыма на момент эвакуации врангелевских войск из Крыма 15 ноября 1920, находился Севастополь, на 15 ноября 1920, остался месячный запас разных видов твёрдого и жидкого топлива (75 тысяч пудов) и трехнедельный запас продовольствия.
Сельское хозяйство Крыма в целом, к концу 1920 года пострадало меньше чем промышленность. Однако положение с продовольствием и сельскохозяйственным сырьем было крайне тяжелым, так как пребывание на сравнительно ограниченной территории Крыма 150 - тысячной врангелевской армии и 300 тысяч беженцев, привело к резкому уменьшению запасов продовольствия и, прежде всего, зерна и самое главное, резкое сокращение количества рабочего скота в результате мобилизации во врангелевскую армию нескольких десятков тысяч лошадей, главной тягловой силы тогдашней деревни.
Кризис сельского хозяйства, прежде всего, проявлялся в сокращении посевных площадей. И если сокращение посевов зерновых к ноябрю 1920 года по сравнению с 1913 годом, было сравнительно небольшим, с 655 до 548 тысяч десятин (15 %), то площади и соответственно производство технических культур, виноградников и садов сократились катастрофически. Площадь виноградников сократилась с 8622 десятин до 5570 или почти на 40 %, табачных плантаций - в 6 раз. Это сразу поставило на грань голода население предгорных и горных районов Крыма, занимавшихся выращиванием технических культур и, прежде всего, табака. Таким образом, к концу 1920 года экономическая обстановка в Крыму представляла собой тугой узел сплошных проблем.
Развал экономики непосредственно влиял на социально - политическую обстановку в Крыму. Среди населения распространялись, с одной стороны, апатия, пассивность, неверие в возможность властей что - либо изменить в лучшую сторону, и одновременно с этим шел быстрый рост политической и уголовной преступности, как в городах, так и особенно в сельской местности.
Так, например, в конце 1920 - начале 1921 года в горнолесных местностях Крыма действовало свыше 200 банд уголовного и политического характера общей численностью около 10 тысяч человек.
Общественно - политическую обстановку в Крыму осложняла его тогдашняя национально-религиозная пестрота, когда на ограниченной территории проживало 59 национальных общин, в том числе русских и украинцев - 51%, крымских татар - 24%, евреев - 7%, немцев - 6%, греков - 3,3%, армян - 1,7%, болгар - 1,5% и значительное количество других национальностей.
За влияние на свои национальные группы в Крыму боролись различные национальные организации и партии, часто действовавшие под видов национально-культурных обществ и кооперативов, как, например, "Крымский союз южно - русских колонистов германской расы" ("Бундестрой"), еврейское объединение потребительских кооперативов "Самодеятельность", объединение крымско - татарских сельскохозяйственных кооперативов "Шеркет".
Помимо роста уголовной и политической преступности, развал экономики полуострова приводил и к общему падению цивилизованного уровня, а проще говоря к одичанию населения, что выражалось в том числе и в бытовом вандализме по отношению к объектам и памятниками истории и культуры.
Поэтому, не полагаясь на приказы и распоряжения для сохранения культурно - исторического наследия, ревкомы Крыма использовали для её охраны все средства, находящиеся в их распоряжении, вплоть до органов госбезопасности.
Об этой стороне деятельности органов Советской власти в Крыму, свидетельствует изданный председателем Революционного военного трибунала Крыма и начальником Особого отдела Черного и Азовского морей 11 января 1921, совместный приказ для находившихся в их ведении в приморских районах Крыма революционных военных трибуналов, Особых отделов и ЧК по вопросу охраны культурных ценностей. В этом приказе говорилось, в частности, следующее: "В городах побережья Крыма замечены случаи варварского отношения к предметам искусства, науки и литературы, как - то: картинам, гравюрам, научным трудам, приборам и инструментам, памятникам старины, книгам, рукописям. Имеют место случаи полного уничтожения названных предметов или же употребление их, не имеющее ничего общего с их прямым назначением. Считая небрежное отношение к предметам искусства и науки или порчу их явно преступным. В целях борьбы с вышеуказанными преступлениями объявляется, что все лица, совершившие таковые, независимо от их личного и служебного положения, будут энергично преследоваться и подвергаться самым суровым репрессиям. Всем гражданам и должностным лицам вменяется в обязанность доводить до сведения местных ревкомов о месте нахождения библиотек, книгохранилищ, памятников искусства и старины, разных научных приборов и прочее. О, всех случаях варварского отношения к названным пред метам сообщать ревтрибуналам и особым отделам, а органам милиции задерживать лиц, виновных в подобных преступлениях их к законной ответственности".
Однако, почему - то в этом совместном приказе не указывалась и другое важное обстоятельство, требовавшее экстренных мер по охране всех в нём перечисленных памятников культуры, которое заключалось в том, что влиятельные круги ведущих европейских стран и прежде всего Англии и Франции, а так же США решили воспользоваться обстановкой смуты в тогдашнем Крыму что бы максимально ограбить его в плане имевшихся на его территории культурных ценностей, используя для этого действовавшие на территории полуострова различные организованные преступные группировки как чисто уголовного так и антисоветского, контрреволюционного характера.
Вот что по данному поводу вспоминал, очевидец тогдашних событий, известный крымский краевед Александр Иванович Полканов в своей книге "История музейного дела и охраны памятников культуры за 10 лет Советской власти в Крыму (1921 - 1930)" - Симферополь: издательство Центрального музея Крымской республики, 1931.: "Бандитизм носил частично вполне выраженный политический характер. Многими бандитами руководили белогвардейские офицеры или местные кулаки, охотившиеся за партийными и советскими работниками. Музейные же работники, снабжённые мандатами на изъятие ценностей, были в глазах бандитов едва ли не хуже коммунистов. Грабежи были на всех дорогах и в нескольких верстах от каждого города и шансов на ограбление было значительно больше, нежели на благополучный проезд". Далее он отмечал, что: "Музейные служители и архитектурные надсмотрщики самоотверженно охраняли, нередко с винтовками в руках, музейное имущество. Попытки же ограбления музеев были почти непрерывны"
По данной же проблеме крымский журналист и краевед 60 - 70 - х годов 20 века Николай Григорьевич Самвелян в своей книге "Пока сердца для чести живы", приводил по данному поводу следующие факты: "У крымских берегов сновали шхуны неизвестной национальности, без государственных флагов на мачтах. Вся эта кампания ограбления музеев юга страны, была тщательно подготовлена на Западе. В частности во Франции. Операция была явно спланированной и закрытой. И мы далеко не всё о ней знаем. Можно лишь с определённой долей уверенности сказать, что в некоторых европейских столицах с вожделением ждали прибытия пополнения собственных музеев. Интересовали полотна Куинджи, Айвазовского, Шишкина и Васильева, скульптуры Трубецкого м Антакольского и многое - многое другое". (Н. Самвелян "Пока сердца для чести живы" - М.: "Просвещение", 1986. - с. 130.)
Одним словом, в обстановке, которая сложилась в тот исторический период в Крыму, поддержание элементарного правопорядка и общественного спокойствия было единственным способом для того, чтобы как можно скорее вывести из катастрофического положения, в котором он оказался после трех лет гражданской войны и смены пяти режимов за это короткое время.
Сложность создавшейся тогда в Крыму обстановки заключалась в том, что её дестабилизация происходила одновременно как изнутри, так и извне. Фундаментом внутренней дестабилизации, как уже неоднократно показывалось в вышеназванном материале, является крах крымской экономики. Её внешними проявлениями стал необычный рост как общеуголовной, так и политической преступности на территории Крыма. Помимо экономических причин это объяснялось и рядом военно - политических: проникновение вместе с частями Красной армии в ноябре 1920 года в Крым группировки махновцев, возглавляемой Каретниковым, численностью около 5 тысяч человек.
С первых же дней своего пребывания в Крыму, махновцы развернули волну грабежей и убийств, значительную часть которых ряд антикоммунистически настроенных историков отнес на счет красного террора, так как первыми жертвами анархистов - махновцев становились представители состоятельных слоев населения.
Кроме этого значительная часть офицеров и солдат врангелевской армии, не сумевшие эвакуироваться, и по разным причинам не желавшие сдаваться в плен, ушли в горнолесных районы Крыма. Там же продолжали действовать и ряд бывших крымских партизан, отвыкших от мирной жизни и не желавших возвращаться к производительному труду.
Особенно напряженное положение в результате активизации к концу 1920 года бандитской деятельности, сложилось в Симферопольском, Севастопольском, Бахчисарайском, Ялтинском и Карасубазарском уездах.
Бандитизм серьезно замедлял восстановление разрушенной экономики. Так, зимой 1920 -1921 годов не прекращались бандитские нападения на строившуюся узкоколейную железную дорогу от станции Сюрень до Бешуйских шахт с целью сорвать снабжение Крыма топливом.
Помимо внутренних экономических и военно-политических причин, активизации бандитизма в Крыму, особенно политического, способствовала и внешняя политическая обстановка, сложившаяся к тому времени вокруг РСФСР и входившего в её состав Крыма.
Несмотря на формальную отмену морской блокады, вокруг РСФСР странами Антанты еще 16 января 1920, она в бассейне Черного моря фактически продолжалась и зимой 1920 - 1921 года. Основным инструментом этой морской блокады была эскадра французского флота, базировавшаяся в Константинополе (Стамбуле). На этот период, она имела в своём составе: 1 линкор, 1 крейсер, 3 эсминца, 4 авизо, 3 патрульных судна, 2 пакетбота и ряд других кораблей.
О том, что осуществлявшаяся в это время морская блокада французской эскадрой советского побережья Черного моря носила вполне реальный характер, свидетельствует целый ряд крупномасштабных боевых действий с её стороны. Так, например, в январе 1921, французским миноносцем было потоплено советское торговое судно "Зейнаб", а в феврале 1921, несколько других советских торговых судов получили повреждения при задержании их военными кораблями стран Антанты, находившимися в Черном море.
Кроме задержания и потопления советских торговых судов, французы атаковали и боевые корабли Морских сил Черного и Азовского морей РСФСР. Так 9 января 1921, возвращавшаяся с постановки минных заграждений, советская канонерская лодка "Эльпидифор - 415" была атакована возле берега в районе города Анапа соединением французских кораблей, в составе двух эскадренных миноносцев и одного тральщика.
Экипаж советской канонерской лодки, пытался отразить нападение французских кораблей при помощи интенсивного огня бортовых орудий, но вскоре её командир корабля военмор Бутаков, в связи с тяжелыми повреждениями, корабля грозившими его гибелью, принял решение выброситься на берег в районе Анапы. В бою было убито и ранено около 70 советских военных моряков.
Вскоре после этого, 20 февраля 1921, отряд французских кораблей, возглавляемый крейсером "Вальдек Руссо", помогая грузинским войскам отражать наступление частей 31 - й стрелковой дивизии Красной Армии в районе города Гагры в Абхазии, осуществили обстрел побережья в четырёх километрах юго-восточнее села Веселое, выпустив до 80 снарядов.
Спустя два дня 22 февраля 1921, три французских корабля обстреляли занятое советскими войсками село Веселое, затем они подошли к берегу, около села Пиленково и выпустили несколько снарядов по расположению 273 - го стрелкового полка (91 - я стрелковая бригада 31 - й стрелковой дивизии), обстреляв затем его также пулеметным огнем. В 9 часов вечера того же дня около того села Пиленково, снова показались три французских корабля (крейсер и два миноносца), и начали обстреливать из своих орудий штаб 91 - й стрелковой бригады и расположение в её состав 273 - го стрелкового полка. Эти обстрелы на данном участке побережья французы повторили и на следующий день 23 февраля 1921 года.
Спустя несколько дней, 27 - 28 февраля 1921, французские корабли обстреляли части 31 - й стрелковой дивизии в районе абхазского города Гудаута, выпустив около 15 снарядов, в том числе и снаряжённых боевыми отравляющими веществами. Но после ответного огня артиллерийской батареи 274 - го стрелкового полка (91 - я стрелковая бригада 31 - й стрелковой дивизии), французские корабли отошли от берега в открытое море.
Затем 3 марта 1921, поддерживая огнём своих орудий грузинские войска, оборонявшиеся в районе посёлка Новый Афон, французские корабли применили снаряды, снаряженные боевыми отравляющими веществами. После атаки советскими боевыми самолётами отряд французских кораблей отошёл в открытое море.
Все это приводило к тому, что среди населения Крыма в конце 1920 - первой половине 1921 года распространялись настроения о неизбежности в ближайшее время иностранного вторжения и непрочности советской власти в Крыму.
Эти же настроения заставляли находившиеся в горах различные антисоветские повстанческие группировки продолжать борьбу и даже активизировать свою деятельность.
Мнение о возможности антисоветского десанта в Крым были далеко не беспочвенные и помимо активности иностранных военных кораблей в Черном море имели под собой и ряд других серьезных оснований и, прежде всего то, что в нескольких сотнях километров от Крыма в Турции на Галиполийском полуострове, разместились эвакуировавшиеся из Крыма войска и эскадра Черноморского флота, находившиеся под командованием генерала Врангеля.
Несмотря на эвакуацию и тяжелые условия проживания в галиполийских лагерях, армия Врангеля в первой половине 1921 года, представляла из себя весьма серьезную силу.
Вскоре после эвакуации из Крыма, в декабре 1920 года, остатки Русской армии генерала Врангеля, были переформированы на территории Турции оккупированной англофранцузскими войсками и сведены в три корпуса: 1 - й армейский корпус (около 25 тысяч человек), Донской корпус (до 20 тысяч человек) и Кубанский корпус (16 тысяч человек).
Эти три корпуса общей численность в 61 тысячу человек, были размещены, в военных лагерях на полуострове Галлиполи (1 - й армейский корпус), на территории Чаталджи около Стамбула (Константинополя) - Донской корпус на острове Лемнос - Кубанский корпус).
Главнокомандующий белогвардейскими войсками на территории Турции - генерал - лейтенант Врангель и его штаб размещались непосредственно в Константинополе (Стамбуле)
В феврале 1921 года во время общего смотра врангелевских войск находившихся в Турции, было установлено, что в составе их трёх корпусов (1 - го армейского, Донского и Кубанского) насчитывалось 48319 солдат и офицеров. В составе врангелевской эскадры бывшего Черноморского флота, имелось свыше 100 боевых кораблей и транспортных судов.
Основной ударной силой остатков врангелевской армии, укрывшейся в Турции, являлся 1 - й армейский корпус, который на 1 января 1921, имел в своём составе 9 540 офицеров, 15 617 солдат, 369 военных чиновников и 142 врача и санитара - всего 25 868 человек. Вместе с ними на берег сошли женщины и дети, которых на 15 января 1921 года было соответственно 1444 и 244. Кроме того, в составе воинских частей корпуса числилось около 90 воспитанников - мальчиков в возрасте 10 - 15 лет.
Командующий 1 армейским корпусом - генерал - лейтенант Александр Кутепов, начальник штаба - генерал - майор Борис Штейфон.
1 - й армейский корпус состоял из 1 - й пехотной дивизии под командованием генерал - лейтенанта В. К. Витковского и 1 - й кавалерийской дивизии, под командованием генерал - лейтенанта И. Г. Барбовича.
В 1 - ю пехотную дивизию входили: Корниловский ударный полк, Марковский и Алексеевский пехотные полки, Дроздовский сводно - стрелковый полк. В составе каждого из этих полков, так же имелся конный дивизион и инженерная рота. Артиллерия 1 - й пехотной дивизии в декабре 1920, была сведена в артиллерийскую бригаду под командованием генерал - майора А. В. Фока.
1 - я кавалерийская дивизия имела в своём составе четыре сводноконных полка и конно - артиллерийский дивизион.
В состав частей 1 - го армейского корпуса входили также технический полк, учебно - офицерский кавалерийский полк и учебная артиллерийская батарея.
Наличие этих сил позволяло Врангелю планировать возможные варианты десантов в Крым или на Кавказ. Но, кроме разработки планов десантирования своих сил на черноморское побережье Советской России, штаб врангелевской армии, предпринимал для подготовки возможных десантов и целый ряд практических мер, забрасывая в первой половине 1921 года в районы планируемых десантов целый ряд диверсионных и разведывательных групп, которые, в первую очередь, установливалиь контакты с антисоветскими повстанческим движением и совместно с ним, помимо разведывательной и диверсионной деятельности, вели среди населения агитацию о скором возвращении врангелевских войск
Возможность для такого рода деятельности врангелевскому командованию давала довольно щедрая помощь западных стран. Так, например, только правительство Франции выделило на содержание врангелевских войск в декабре 1920 - апреле 1921 года 200 миллионов французских франков, не считая гуманитарной помощи продовольствием, медикаментами, одеждой со стороны разного рода благотворительных организаций, прежде всего, американских.
Все это приводило к тому, что среди населения Крыма в конце 1920 - первой половине 1921 года распространялись настроения о неизбежности в ближайшее время иностранного вторжения и соответственно непрочности положения и недолговечности советской власти в Крыму. Эти же настроения заставляли находившиеся в горах различные антисоветские повстанческие группировки продолжать борьбу и даже активизировать свою деятельность.
Таким образом под влиянием внешних и внутренних факторов обстановка в Крыму создавала чрезвычайно благоприятную среду для преступности во всех её проявлениях. В этих условиях необходимо было как можно скорее создать систему правоохранительных органов Крыма.
Вскоре после начала голода в Крыму, летом 1921 года в Совет народных комиссаров РСФСР, в состав которой входил тогда Крым, обратилась некая американская благотворительная организация, именовавшая себя "Американская администрация помощи" ("American Relief Administration" или сокращённо "ARA"), с предложением оказать продовольственную и медицинскую помощь голодающему населению различных территорий РСФСР.
В своем послании "ARA" именовала себя частной благотворительной организацией, чуждой каких-либо политических расчетов. Все эти утверждения у знающих людей не могли не вызвать ничего, кроме насмешки, учитывая то, что основатель и директор организации был тогдашний министр торговли США Герберт Гувер, который до 1918 года был одним из совладельцев крупнейшего в царской России "Русско - Азиатского Банка", а в дальнейшем в 1929 - 1933 годах являлся президентом США.
При своей широко заявленной благотворительности "ARA" имела откровенно военизированный характер своего персонала и внутренней структуры. Так, из 300 человек ее сотрудников прибывших в Россию, 90% имели воинские звания и постоянно носили форму офицеров американской армии.
Главной задачей "ARA" было сбыть излишки продовольствия и медикаментов, накопленные в США, в годы Первой Мировой войны и после ее окончания, не находящие сбыта. А заодно с помощью груд залежалых товаров закрепиться в тех странах, где до этого не было американского влияния, создав в них широко разветвленную американскую агентуру.
Тем не менее, поскольку продовольственное положение в Советской России к концу 1921 года было настолько критическим, то разрешение на деятельность "ARA" было дано и она получила неофициальный статус экстерриториальности для своих сотрудников.
Миссию "ARA" в РСФСР возглавил полковник Гаскел, на Украине - полковник Гравс, в Одессе - полковник Хайкес.