Владимир КОЛЫШКИН

  

   Fucking propaganda

  

  

  

  "Встает заря во мгле холодной;

  На нивах шум работ умолк;

  С своей волчихою голодной

  Выходит на дорогу волк..."

  

  А. С. Пушкин - Евгений Онегин - Глава IV - Строфа XLI

  

  

  

   Дэвид Баррен устало глядел на дорогу. Бесконечный фривей ровно, почти без толчков, стелился под колеса его мощного грузовика с выхлопной трубой, торчащей вверх, как у паровоза. Дэв вертел огромную баранку механически, не задумываясь. Работали инстинкты дальнобойщика с десятилетним стажем. Таким образом, его освобожденный мозг мог думать о постороннем, обо все, о чем приятно думать мужчине в расцвете сил. Например: о том, как он вернется из рейса, войдет в свой маленький, но собственный дом, где его встретит заботливая жена Сабина и послушные дети - шестилетний крепыш Крис и тринадцатилетняя Маржа. Хотя, если честно сказать, не такие уж и послушные его детки. Если Крис еще как-то управляем, с восторгом смотрит в рот отцу, особенно, когда тот рассказывает что-нибудь интересное, -- то Маржа уже частенько стала натягивать вожжи родительской опеки. Такой у неё сейчас возраст. За ней сейчас нужен глаз да глаз. А он все время в разъездах... Ну да Сабина присмотрит, даром что ли домохозяйка, а если потребуется его мужской кулак...

  

   Дэвид Баррен протянул руку и включил плейер, в электронном меню выбрал группу Blackmore's Night и ткнул твердым пальцем в "play". Откинулся на спинку мягкого сиденья. Хорошо ему было в кабине, уютно, как в материнской утробе...

   Некоторое время спустя, Дэв проснулся от рева авральной сирены - сработало притивосонное устройство. Когда его голова наклонилась ниже положенного уровня, датчик, закрепленный на подбородке, коснулся датчика, закрепленного на груди. Электроника не хитрая, но действенная. Все дальнобойщики пользуются такими устройствами. Скольких парней спасло оно... Только вот Бобу Стинглу не помогло. Если он засыпал, то его невозможно было разбудить даже пушкой. Удивительно, как он еще продержался целых пять лет...

  

   Дэв опять стал клевать носом. Чертово соло на скрипке его усыпляет. Надо завести что-нибудь повеселее. Дэв поставил кантри, заводная мелодия сразу взбодрила. Еще чашечку кофе и будет полный порядок.

   Дэвид Баррен нажал на панели кнопку кофейного автомата. Через минуту мигнул зеленый огонек, и густая черная струя полилась в пластиковый стаканчик. Управляя одной левой рукой, Дэв осторожно отхлёбывал горячий напиток. С каждым глотком чувствовал, как улетучивается дремота, сознание приобретает кристальную чистоту.

   За окном тьма накрыла леса и луга штата Висконсин. Шесть часов Дэв уж в пути, считай от самой канадской границы. Еще два часика покрутит баранку - и пора будет причаливать к какому-нибудь мотелю на ночевку.

  

   За бортом похолодало, хотя он двигался на юг. В лучах галогеновых фар замельтешила снежная крупа, даже не крупа, а этакая морозная пыль. Настоящие снегопады еще впереди, а это лишь первые репетиции надвигающейся зимы. Но все равно нужно быть начеку. Скользко. Дэвид Баррен сжимает руль, мчится в белом потоке света. Почему-то вспомнился старикан Томас Джаглер, первый его учитель и напарник. Хотя маршруты у них были лишь внутри штата, но даже тогда ему, в буквальном смысле слова - необстрелянному юнцу, дороги казались бесконечными. "Представляешь себе Техас? - говорил Томас. -- По Техасу можно ехать всю жизнь".

   После смерти родителей Дэвид Баррен уехал из Техаса в Иллинойс, осел в Чикаго, и уже живя там, узнал, что Томаса расстреляли какие-то байкеры. Его машина вся была изрешечена пулями. Томаса угораздило влезть в разборку двух байкерских банд. Подобрал он попутчика, подстреленного в живот, хотел довести до госпиталя. Но тут его нагнали те, другие... Да... сам же Томас говорил, что попутчика надо выбирать осторожно, как грибы. Может попасться смертельно опасный... Но и без попутчика тоже не сладко. Как в одиночной камере. Целый день сидишь, не с кем словом перемолвиться. Вот и приходится рисковать...

  

   И тут Дэвид Баррен увидел попутчиков. В белых вихрях согбенные темные фигуры. Голосовали они довольно странно. Не подняв большой палец, как это делают все нормальные люди, а всей ладонью, точно просили слова на собрании. Подсознание посоветовало Дэву не останавливаться - странное всегда потенциально опасно. Но трезвый разум возражал: возможно, этим людям нужна помощь. До ближайшего городка еще черт знает сколько миль. Они тут на дороге могут околеть до смерти. Тем более, что одеты слишком легко. Нога Дэвида уже плавно давила на тормоз. Машина нехотя сбавляла скорость, чуть-чуть юзнула и стала останавливаться, гася инерцию. И вот тяжко вздохнула пневматика, и механическая громадина встала, чуть вздрагивая от вибрации работающего дизеля. Дэв не стал трогать ручник, на всякий случай, если что - по газам и адью, как говорил один знакомый француз из Канады.

  

   Когда дверь с пассажирской стороны открылась, рука Дэва нащупала рукоятку "кольта-магнум" 38-го калибра, хранившегося в неприметном кармане за спинкой сидения. Вместе с холодом и ветром, ворвавшимся в кабину, в открытую щель просунулась голова мужчины. Скаля зубы, некоторые из которых были железными, мужчина что-то пролаял на незнакомом языке. Ступня Дэва уже легла было на педаль газа, когда мужчину отодвинули, и в салон заглянула женщина. Она что-то прорычала мужчине, и тот нехотя ретировался на задний план. Женщина заговорила по-английски с резким неприятным акцентом, но все же её хотя бы можно было понять.

   -- Подвезти нас, пожалста. Мы очень усталые. Все идем долго очень и никого нет здесь.

   -- Вам куда? - спросил Дэвид Баррен.

   -- Хорошо бы до Чикаго... Но согласны до любой большой город.

   Дэв размышлял секунду. Женщина была более привлекательным существом, чем её спутник, хотя у неё тоже было несколько железных зубов. Наконец Дэв принял решение.

   -- О'кей! Могу довести до Стивенсон-Поинт. Садитесь.

   -- Спасибо вам...

   Они полезли в кабину, и как ни странно, сели в правильном порядке: женщина - в середине, мужчина - с краю у двери. Одеты они были в новую, но уже грязную одежду. Мужчина расположился с глуповато-самодовольным выражением лица. А у женщины примечательным был рот -- большой и красный. Присмотревшись, Дэв вычислил, что попутчикам его уже хорошо перевалило за двадцать лет. И путешествуют они автостопом отнюдь не из юношеского любопытства. Нужда гнала их по чужим странам. На это указывала и нездоровая кожа грубоватых лиц и преждевременные морщины - следы прожитых нелегких лет. От этих людей остро пахло чужаками. Возможно даже - опасными чужаками. Но свое решение Дэв менять, конечно же, не будет, ведь он мужчина.

   Чтобы нарушить тягостное молчание, Дэв включил музыку. На тридцатой секунде воспроизведения, когда отзвучали вступительные такты и завыл певец, женщина сказала: "Aerosmith. Pink".

  

   Дэвид Баррен щедро улыбнулся, показав большие передние зубы, как у мультипликационного героя -- бесстрашного кролика Багса Банни.

   -- Вы хорошо знаете рок?

   -- Да, неплохо, -- ответила женщина и тоже в ответ улыбнулась. Железные её зубы тускло сверкнули. Она тотчас поняла свою оплошность и сомкнула большие губы, густо намазанные помадой.

   Чтобы не смущать женщину, Дэвид отвел взгляд, невольно опустил глаза. Зато у нее были красивые ноги. На одной коленке белела дырочка в колготке. Улыбка медленно сползла с лица Дэвида, когда он заметил, как блеснули злобные зеленые огоньки в глазах мужчины. Оказывается, он зорко следил за своей гёрл-френд. Всё правильно, так и должно быть. Нормальная мужская реакция.

   -- Простите за любопытство, -- сказал Дэв. - Откуда вы родом?.. Из какой страны? Ведь вы не американцы?..

   -- Мы из России, -- подтвердила его догадку попутчица.

   -- О! Россия! - воскликнул Дэвид Баррен.

   Женщина подумала: "А если бы я сказала, что мы из Португалии, стал бы он подпрыгивать на сидении и базлать: "О, Португалия!". Он, поди, не знает даже, где эта чертова Португалия находится. Они ведь все тупые, эти американцы. Впрочем, про Россию они слыхали. Они знают только Америку и Россию. Ну еще Китай. И больше никого для них нет. Проклятые жлобы. Хотя этот мужик ничего..."

   Дэвид Баррен заметил, что женщина взглянула на него более приветливо.

   Поощренный этим взглядом, водитель задал уточняющий вопрос:

   -- Москва?

   -- Нет, -- с садистским удовольствием ответила женщина, -- Тамбов.

   Дэв закатил глаза и непонимающе потряс головой. Женщина рассмеялась странным рычащим смехом.

   -- Меня зовут Дэвид, -- представился дальнобойщик, хотел было протянуть руку, но передумал. Лишь приподнял свою ковбойскую шляпу - блеснул бритым черепом а ля Юл Бриннер.

   -- А меня Ольга... а его, - она кивнула на своего спутника, -- Сергей.

   Если бы американский дальнобойщик знал русскую литературу, то он мог бы воскликнуть: "О, Сергей! Как Сергей Есенин!" и еще что-нибудь добавить в этом роде. Тогда бы разговор существенно оживился. Но это всего лишь наши пустые мечты. Дэв не знал даже кто такая Айсидора Дункан. Так о чем говорить. Поэтому дух общения между хозяином машины и чужаками быстро выдохнулся.

  

   Женщина отвернулась к своему спутнику и о чем-то заговорила с ним. Тот отвечал ей на своем варварском наречии. Дэв совершил лингвистический подвиг, вычленив из чуждой речи одну, весьма экспрессивную, часто повторяемую мужчиной фразу: "...уоб твоою мат...". Что она означала, Дэв, разумеется, знать не мог. Впрочем, он даже не уверен, что запомнил звучание фразы правильно.

   "Вот как, подумал Дэвид Баррен, стало быть, они из России. По телевизору как-то говорили, что Россия - страна всеобщего кариеса, что у всех русских железные зубы. Дэв не верил этой болтовне, считая её пропагандой. Но вот он встретил русских, и у них действительно металлические зубы. Не все зубы железные, но коронки железные. Может и остальное, что говорят про Россию, тоже правда?"

  

   -- А скажите, -- спросил Дэв, -- это правда, что в России прямо по улицам ходят медведи?

   -- Правда, -- ответила женщина. - Только бурых всех перестреляли, остались одни белые.

   -- О мой Бог! А как с едой? Говорят, у вас там люди голодают...

   -- Голодают, -- согласилась женщина. - Жратвы никакой нет. Оставалось только пить кровь друг у друга.

   -- О Господи! Как же вы там жили?

   -- Вот потому и сбежали...

   Женщина подумала, что надо бы осадить этого америкашку, что б не задавался.

   -- А вы сами родом из Техаса? - в свою очередь поинтересовалась женщина.

   -- Да, -- удивился дальнобойщик. - А как вы догадались?

   -- По вашей шляпе. Говорят, техасец, даже если он переехал в другой штат, все равно остается техасцем.

   -- Это верно, -- подтвердил Дэв, сдвигая шляпу на лоб, и похвастался. - Техасцы особенные люди.

   Ольга согласно кивнула:

   -- Говорят: есть умные люди, есть дураки, и есть техасцы.

   -- Это точно подмечено...

   -- Дэвид, простите за бестактный вопрос... почему вы, американцы, своего бога называете гадом?

   -- Как это? - удивился Дэвид Баррен.

   -- Ну вот вы восклицали: "О май Гад!". А по-русски "гад" -- это змея, понимаете?

   Дэвид не очень-то врубился, но слегка обиделся. Он не любил богохульников, и вот его причислили к этому племени. Но он, наверное, все-таки неправильно понял этих странных русских.

   Пурга кончилась, тучи разошлись. Над лесом плыла луна - огромная, добела раскаленная сковородка.

   Дэвиду почему-то пришла на ум шоферская считалочка:

  

   "Вышел месяц из тумана,

   Вынул ножик из кармана.

   Буду резать, буду бить --

   Всё равно тебе водить".

  

  

   И его всего передернуло то ли от холода, то ли страха. Попутчики его тоже заволновались.

   -- Щас спою, -- сказал мужчина, косясь на луну из-под остроконечных волчьих бровей.

   -- Перестань, -- шикнула женщина.

   -- Ей-Богу, не сдержусь, -- возразил мужчина, щелкая железными зубами. -- Меня этот кролик раздр-р-р-ражает!

   -- Не глупи. Нам еще ехать и ехать.

   -- Я сам могу водить машину.

   -- А если патруль? На каком языке ты с ними будешь общаться? На языке жестов?.. Посмотри на себя - ты такой же дальнобойщик, как я мать-героиня. И вообще... мы еле-еле урвали когти из Канады, и снова-здорово...

   Дэвид Баррен понял из этого диалога только слово Канада, потому он спросил:

   -- Вы были в Канаде?

   -- Да, -- ответила женщина, почему-то волнуясь.

   -- И каковы впечатления?

   -- Да как вам сказать... Люди там, знаете, такие... Американцы еще ничего, а французы жлобы. Скупердяи. Там у каждого француза из задницы торчит ручка арифмометра. Всё шиши подсчитывают...

  

   Вдвоем с Ольгой они от души посмеялись её шутке. У Дэвида было хорошее чувство юмора. Сергей, видя, что они веселятся, тоже захотел присоединиться, стал расспрашивать свою подругу, в смысле, чего ржете? Ольга объяснила, и теперь они хохотали уже втроем.

   "Ну вот, пошла масть, -- подумал Дэв, -- в этом ключе и продолжим общение. В шутейном. Они мне - вы американцы все тупые, а я им - а вы, русские, вампиры, кровопийцы... ха-ха-ха"

   Тут Сергей стал что-то говорить Дэвиду, подталкивая локтем свою подругу. Ольга перевела:

   -- Сергей спрашивает: "Что за штучки с проводами у вас под подбородком?"... Вообще-то, и мне самой интересно...

   Дэвид объяснил про датчики и как работает противосонная система. Ольга выразила восхищение американской техникой. Сергей сомнительно хмыкнул. Стал говорить, как будто возражая.

   Ольга начала переводить. Потом остановилась, засмущалась, но Сергей настаивал, и она продолжила. Оказалось, что этот русский утверждал, будто агенты Билла Гейтса по ночам пробираются в спальни к американцам и тайно заменяют им мозги электронными чипами, работающими на батарейках... Одним словом, нес полный бред. Дэв посмеялся такой выдумке русских.

   -- Это всё пропаганда, -- сказал Дэв. - Факинг пропаганда.

   Музыка в кабине стала звучать тише, потом "поплыла".

   -- Батарейки сели, -- сказал Дэвид Баррен. - Надо будет сменить. Давно не менял. Экономная штука...

   Ольга понимающе кивнула. Сергей непонимающе что-то прогавкал. Тут справа по борту засияли огни заправочной станции с эмблемой ракушки. Дэв сбросил газ и по ответвлению свернул на заправку, к колонке самообслуживания.

   -- Небольшой отдых, -- объявил Дэвид, вылезая из кабины. -- Разомните ноги. Кстати, здесь есть туалет.

   Русские закивали головами, дескать, поняли. И пошли к озаренному неоновым светом помещению, где был туалет и магазин. Дэвид Баррен заправил полный бак соляркой и тоже следом вошел в здание. Сергей покупал сигареты: тыкал пальцем в пачки и что-то мычал. Продавец - худой подслеповатый студент, не долго думая, вывалил на прилавок образцы товара, мол выбирай сам. Сергей выбрал пачку "Marlboro" и, в поисках мелких денег, стал выворачивать карманы кожаной куртки-косухи с таким видом, будто у него были ещё и крупные.

  

   Дэвид Баррен попросил у пока отдыхающего продавца пару батареек "Энерджайзер". В это время Ольга вышла из туалета и подошла к прилавку. Равнодушно скользнула взглядом по банкам пива, пестрым оберткам шоколада и блестящим целлофановым пакетам с орешками. Продавец переломил пластиковую упаковку с батарейками, отстриг ножницами парочку и подал их Дэвиду. Дэв расплатился, потом подумал и попросил еще две штуки. Заталкивая в карман батарейки, Дэвид поймал на себе ехидный взгляд Ольги. Отчего сразу смутился и почему-то стал оправдываться.

   -- В запас, -- смущенно сказал он и пояснил, хотя вовсе не обязан был этого делать: - Для плейера...

   -- Да нет, я ничего... -- ответила Ольга, но ухмыльнулась еще ехиднее.

   От заправочной станции они намотали на счетчик еще пару миль, когда решили заночевать. Как раз подвернулся подходящий мотель. Здесь, в куще мокрых кленов, было заметно теплей, чем на трассе. Вообще, веселенькое место. Даже в лужах на асфальте плясали неоновые огни. Хозяин мотеля, старый канадский француз месье Дюрак, выдал им ключи, и они разошлись по номерам. Но перед этим Дэвид предупредил своих попутчиков:

   -- Утром выходите ровно в шесть часов. Поедем дальше. Смотрите не опаздывайте.

  

   Русские ответили о'кей и закрылись в своей норе. Дэвид Баррен первым делом принял горячий душ. Потом, стоя перед зеркалом с полотенцем на бедрах, нажал на затылке секретную точку. Лысый его череп с жужжанием открылся. Дэв сунул внутрь пальцы, щелкнул тумблером, переключаясь на резервное питание. Затем вытащил из гнезда отслужившую батарейку, бросил её в мусорную корзину. Выдавил из пластика свежую батарейку "Энерджайзер", вставил её в освободившееся гнездо. Переключил тумблер. Вспышки синей неоновой лампочки в глубине черепа просигналили, что контакт надежный. Дэвид почувствовал как мысли потекли в более быстром темпе. В глазах засветилось американское счастье. Довольный собой, он хотел было закрыть черепную коробку, но, подумав здраво, заменил и резервную батарейку. Ну вот, теперь полный о'кей. Он повернул ухо и створки черепа с жужжанием встали на место. И так плотно, что линии стыковки невооруженным глазом обнаружить было невозможно.

   Закрыв дверь номера на ключ, Ольга и Сергей первым делом сняли зубные протезы. Положили свои железные зубы на полку.

  

   -- Фу, блин, как я устала их носить, -- сказала Ольга, широко разевая и свободно шевеля красными губами так, что стали видны большие клыки молодой волчицы.

   -- Это точно! - рявкнул Сергей, скаля еще большие клыки молодого волка.

   -- Слышь, Серый, -- сказала Ольга. - Жрать охота, а мясные лавки, поди, уже все закрылись... Ты не против, если я сейчас порыскаю по местным рощам в поисках свежей кровушки?

   -- Я с тобой.

   -- Нет. Нам нельзя попадаться вдвоем. Кто нас тогда выручит. Я тебе в термосе принесу.

   -- Хор-р-рошо, -- огрызнулся Сергей и устало рухнул на широкую кровать, мордой вниз. К его кудлатым волосам и спине, обтянутой кожаной курткой, прицепились головки репейника.

   -- Ты бы душ принял, волчара, -- сказала подруга.

   Не дождавшись ответа, Ольга взяла сумку, приоткрыла входную дверь и осторожно выскользнула наружу. Женщина-оборотень понюхала ночной воздух, взяла направление, крадучись, пригнув плечи и голову, прошла с десяток шагов. С каждым шагом её облик все больше становился похожим на волчий. И, вот уже веретенообразное тело в прыжке растворилось в темных кустах.

   Хозяин мотеля, месье Дюрак, посмотрел на часы. Стрелки торчали дыбом. Он запер входные двери, притушил огни в холле и пошел к себе за конторку. Там он спустил штаны, вставил в задний проход ручку арифмометра и, вращая её, стал подсчитывать дневную выручку.

  

  

THE END

  

  

  

Ноябрь 2007.