Аннотация: Рассказы с таким именем бесстыдно биографичны
Все так и будет красиво без нас - 2
Как все красиво начиналось. Эх... Прошло три года беспробудной дряни, и вот меня начали окружать прекрасные люди в бесстыдно большом количестве. А началось все с того, - мы встретились с Мариной, она повела меня в церковь, там столько дивных людей, и в Интернете были люди, чуд-ные... А до этого были два самых близких мне человека - два друга - Лена и Инна... и вот случилось невозможное - еще один друг сейчас - Марина. Теперь их три. И еще подруга появился - Кир... Что тоже невероятно. И люди... читают меня... слушают меня... говорят мне такие слова... я упи-ваюсь, я утопаю... мне странно... мне непонятно... неопределенно... это дивно... это необыкновенное чувство... И он... он... как так получилось? непонятно... может быть, это мимолетное, я не знаю... не знаю... ничего... я не знаю, что к нему чувствую, как это, что это... ??? Я не знаю, это чис-то... Это чудо... я впервые и только от него принимаю теплые слова, при-лагательные и уменьшительно-ласкательные, и даже "малыш" от него всё, это чудо... мне приятно, мне волшебно и только от него, и ему я сейчас, я ему все позволила бы, правда, иногда кажется, что всё... и ему бы я позво-лила себя обнять, и его бы сама обняла, что нонсенс, и я бы его поцеловала, что просто гипернонсенс... В одну из ночей, когда мы гуляли вместе с Ма-риной и Киром на том берегу среди частных домов, мне было видение - мы с ним, с Ю. были вместе ночью где-то тоже на берегу или в лесу, я впечата-лась в него, я его обняла, а он - меня, он мне что-то говорил, не зависимо от моего воображения, и будто нет тела, а только куртка и душа, и я впечата-лась, он говорил что-то о семье, о жене, детях... а я говорила, что он уедет, и не надо ничего, и это последний раз, я ощутила, концентрировано осозна-ла безумную, теплую, чистую любовь к нему, такую, как в Библии... мило-сердствует, все прощает, мне ничего не надо, я люблю... Вот, и я говорю - люблю, люблю... я не знаю, права ли я, но мне так кажется, может быть, я пожалею, может быть, это только кажется. Но я сейчас так часто, так бес-стыдно, так странно это для меня, так жутко совершенно странно - я гово-рю часто о людях - люблю, о мало знакомых, о многих... Я ездила в Моск-ву, он там живет, я ему не сказала, я хотела увидеть его, но не сказала, во мне есть всегда сдерживающая сила на такое. Я сказала потом, он так по-доброму злился... так мило - почему я приехала инкогнито, почему не ска-зала, а разве я не права, разве я не проявила чудеса благоразумия? Милый, он такой... неблагоразумный, такой мягкий...
И вот - этот день... он мне позвонил... он... его голос.. солнце... - - Наташа?.. - Юра?... Ах, тогда, когда у Марины на компьютере я не могла спокойно смотреть на его фотографии, у меня все внутри прорывало, я ска-зала "солнышко". Марина так удивилась, она ожидала этого от кого угодно - только не от меня. А для него всё - все теплые слова в мире на всех язы-ках. Он позвонил, и через пятнадцать секунд у меня разрядился телефон, да, вот так вот всегда... глупый дурацкий телефон... Он мне написал... "можно я тебе позвоню... когда-нибудь, когда-нибудь - это в любой момент"... Солнце, ну разве можно, разве нужно меня спрашивать, он может все... Милый... и вот я собираюсь ехать на дачу... мама начинает меня дергать, что вот дача моя чужая, она тетина... ааа... да я с самого глубокого детства там, я с младенчества там, там моя жизнь... разве я когда-нибудь делала там что-то плохое? Я там убираюсь, картошку сажаю, морковь, горох... там мое царство... И я не помню, чтобы хоть раз тетя что-то плохое сказала, что я туда езжу, так было, и так будет всегда... Кир помог мне довезти вещи... маршрутка до конечной - до дачи не шла... мы с ним еще шли где-то 1,5 км по дороге через лес... это чудо, этот лес, это родное... родные пенаты... это мое... мой мир... Кириллу понравилось очень... он меняется... он хоро-ший... Мы пришли... пошли за водой... Кир протопил мне печку... я рас-творила бомжпакет, сделала лесной чай, родной лесной наследственный чай... мы съели бомжпакеты и пили чай с булкой с плавленым сливочным сыром... так хорошо... так чудно... Киру даже не хотелось уезжать... это было видно невооруженным глазом... но он должен помочь человеку... И вот - я была в сарае, слышу... звонок... выхожу, - Кир несет телефон и го-ворит, что Ю. звонил... Я скинула ему, и он позвонил снова... 4 минуты 46 секунд неимоверного восторга, милый... Все время, когда мы говорили и потом, у меня была неимоверная потребность говорить ему "спасибо", про-сто безвыходно, безысходное чувство, я ему говорила "спасибо" - а он удивлялся, он не понимал за что... Наверно это пройдет, наверно это мимо-летное сгорающее себя чувство, может быть, но мне было так хорошо... Он говорит, что я, мой голос, мои слова для него как наркотик... Ю. ты для ме-ня тоже... куда мне дальше таять, что есть легче воды, пара, ветра, возду-ха?... И вот я сказала Киру, что если бы та, к которой я ходила на могилу (да, в последний раз) была жива, то мне больше ничего не надо, тогда было бы счастье; дача, мне звонит Ю., и она, она жива... Мы шли радостные до маршрутки, у нас была истерика, мне было так хорошо, и Киру было хоро-шо, он после этого дня осознал, что так не хочет в армию, от каждой проез-жающей отечественной марки, особенно от Волги у него случалась истери-ка... бедный... как все могло бы быть... Вот... вот... надо умирать в дни, когда прилично умереть, почему нельзя приказать себе - умри... почему... надо было умереть после этого шли с Кирой через лес... но зачем, зачем мне позвонила мама и сказала, что у них там был скандал, что мне нельзя ездить на дачу, что, когда приеду, у нас будет разговор на эту тему, нена-вижу эти разговоры, ненавижу... Ну почему, почему они хотят отнять у ме-ня то, что для меня жизнь... это мой мир... почему "те, кто нас любят, нам рубят крылья и гасят свет?" Почему это всегда родители, почему мне Лена, Инна, Марина, Кир и Ю. не рубят крылья, почему? Если они у меня отни-мут это - я умру, я все могу с собой сделать, я сдохну, сдохну, хоть не воз-вращайся больше в город, хоть все... хоть здесь всегда... плевать на уче-бу... Дача моя, моя, потому что никто так, как я, ее не любит, никто... Для меня это мой мир... мой маленький необъятный мир... мой... мир... мир... мой... Зачем... зачем именно тогда, когда тебе хорошо, да, как это ни странно, но мне правда хорошо... и я это говорю... это странно.. очень-очень... Почему, когда тебя окружают прекрасные люди, много, когда тебе хорошо, больше, чем несколько минут, часов, дней и даже, о невероятно, недель... почему, когда пришло что-то похожее на переосмысление смер-ти... почему, когда ты даже не отрицаешь возможность прожить больше 19-ти лет, почему... тебя втаптывают в грязь, у тебя пытаются отнять неотъем-лемую часть твоего мира, твой мир, и почему это делают не дальние тебе люди?.. Да, если бы у меня были деньги, я бы выкупила у них у всех дачу, и никому бы не запрещала сюда ехать... Мы ждали маршрутку, я, расстроен-ная, переживаю, хоть сейчас подыхай... Холодно, дождь, град... сорок ми-нут ждали маршрутку... потом все-таки Кир отправил меня домой... сам пошел пешком... Я шла в лесу, молилась, говорила с Богом вслух, в глазах слезы стояли, но я не могла заплакать, они застопорились, не выливались... Господи, помоги... Ну почему?.. Если они продадут дачу - я сдохну... Я не хочу возвращаться в город, не хочу... хоть сдохни сейчас... уродство... по-чему мне Ю. делает так хорошо, а родители так плохо... почему...?
Я боюсь радоваться этим трем дням на даче... боюсь... я приеду... и меня убьют... почему родители не понимают... почему надо гадить в ду-шу?...
Я пришла домой и пошла опять по традиции, по своему маршруту... я обняла сосну, прижалась к ней... родная моя... я знаю, где у нее сердце,.. так тепло... родная... через лагерь... постояла на сцене... в ушах, душе уже который день играет Лена Котикова... я стояла на сцене... представляла, что я играю, и играю со слезами, спрыгнула... пошла дальше.. растрепан-ная.. слезы в глазах.. но не льются... и в душе - Ю. и страх... Я боюсь, не надо гробить меня, подождите - я умру, дайте дожить спокойно... На об-рыв, к воде, умылась... церковь... надо сходить туда... включила плеер... Лену Котикову... по асфальту, через лагерь с другой стороны...
Дома подогрела чай... лесной чай и сметанная лепешка... включила Котикову в магнитофон... кассета кончилась, перематывает... включила радио... плохо берет... отвалилась давно антенна.. надо ее рукой держать.. держу рукой антенну.. другой мотаю кассету, ибо магнитофон до конца не хочет ее доматывать.. Одна рука держит антенну... кассета в зубах... руч-кой перематываю ее... Радио "спасает", отвлекает... радио - такая дрянь, хочешь сдохнуть без зазрения совести, включи его... Нет... мне страшно... мне страшно... зачем... смерть, смерть, смерть, убийство.
Не гробьте мне, пожалуйста, прошу, пожалуйста, миленькие, не надо, не забивайте меня, пожалуйста, прошу...