"Приезжай",- одно слово, восемь букв, но оно заставило ее буквально оцепенеть. Не то чтобы она его действительно боялась. В конце концов, они общались уже около года, и это время можно считать достаточным для того, чтобы узнать человека довольно неплохо. Но она все равно сомневалась. Да, была километровая переписка с ним, сначала в одной из многочисленных соцсетей, потом - по электронной почте, да, были многочасовые беседы по телефону и в скайпе, да, вполне обоснованным шагом можно было бы считать их встречу в реале. Конечно, она видела его фотографии, и сделанные в профессиональных студиях, с выверенным ракурсом и откалиброванными цветами, и любительские фото из личного архива, иногда не в фокусе, иногда недоэкспонированные, и он тоже видел ее на экране монитора такой, какой она могла показать себя публично (ведь глупо предполагать, что в глобальной сети можно что-то спрятать от чужих глаз; что бы ни попало сюда, будет кем-то увидено). Но первая встреча вживую? Она поежилась, нервно обнимая себя за плечи, вскочила и несколько раз прошла туда-сюда по комнате, снова села. Надо на что-то решиться. "Приезжай",- слово продолжало призывно мерцать на экране. Она протянула руку, захлопнула ноутбук и, подхватив со стула в прихожей сумочку, вышла из дома.
Выйдя из метро, она прищурилась от яркого солнца, тщетно стараясь разглядеть своего знакомого. Людской поток огибал ее с обеих сторон, спеша по своим делам, а она замерла на месте, оглядываясь в замешательстве. Сквозняк из дверей вестибюля станции яростно трепал подол ее широкой юбки, то закручивал его вокруг лодыжек, то раздувал колоколом. Она нервно подхватила край ткани и сжала в кулаке, продолжая оглядываться по сторонам, как вдруг над ее ухом раздался низкий чуть хрипловатый голос:
- Чудесно выглядишь.
Она едва не подпрыгнула на месте от неожиданности и, резко развернувшись, сделала пару шагов назад. Он криво усмехнулся, продолжая прятать глаза за стеклами темных очков. Одет он был совсем неброско: прямые синие джинсы, белая борцовка, серые кроссовки. В руках парень держал небольшой цифровой фотоаппарат с серебристым корпусом.
- Ты была такой растерянной,- его чувственные губы снова растянулись в улыбке, и она поймала себя на том, что думает, какие они будут при поцелуе. Сухие и требовательные? Чуткие и нежные? Она невольно облизала внезапно пересохшие губы и снова едва не подпрыгнула, ошеломленная внезапной вспышкой фотоаппарата.
- Я бы многое отдал, чтобы узнать, о чем ты сейчас думала,- он смотрел на миниатюрный экран в руках, переключая какие-то настройки. - Прости за вспышку, я про нее забыл.
- З-зачем? - от неожиданности голос изменил ей, и она жестом показала на устройство в его руках, пытаясь донести свою мысль.
- Случайно стер всю порнуху с жесткого диска, придется собирать новую коллекцию. Начну с тебя.
Девушка потрясенно уставилась на него, мысленно прикидывая возможные пути к отступлению, но он внезапно рассмеялся, поднимая руки в успокаивающем жесте.
- Не убегай. Это дурацкая шутка, ничего более. Мне просто понравилось выражение твоего лица. Правда, о чем ты думала в этот момент?
- Ты можешь снять очки? - вместо ответа спросила она, тщетно вглядываясь в собственное отражение в темных линзах.
- Это так важно?
- Пожалуйста. Ненадолго.
Он вздохнул и поднял очки надо лбом. Глаза болезненно щурились от солнца, так что их цвет оставался полной загадкой, мучительные морщинки легли на переносицу, а губы скривились в недовольную гримасу, но он терпеливо ждал, когда она хорошенько рассмотрит его.
- Спасибо,- она отвела глаза, сосредоточив взгляд где-то в районе его подбородка, пока он торопливо надевал очки обратно. - И извини.
- Ну что, я прошел проверку? - вопрос был задан с ехидной улыбкой, но в голосе слышались нотки недовольства. - Я могу еще что-нибудь снять для тебя, если хочешь. Штаны, например.
- Это не проверка. У тебя интересная внешность, но я не узнала бы тебя, если бы ты не подошел сам.
Он хмыкнул.
- Ну спасибо. Я так сильно отличаюсь от себя на фотографиях?
Она пожала плечами.
- Я никогда не могла знакомиться с людьми по фотографии. Я не знаю, как это объяснить, так, чтобы ты понял.
Он сделал пару шагов вперед и, приобняв ее за плечи, чуть подтолкнул в нужном направлении.
- Давай немного прогуляемся, и ты попробуешь это объяснить.
Девушка невольно сжалась, чувствуя его прикосновение к обнаженной спине, и он, чуть помедлив, убрал руку.
- Прости. Я не хотел тебя пугать.
Она нервно кивнула.
- Я знаю. Но не надо этого. Я боюсь, когда ко мне лишний раз прикасаются.
Он вздохнул.
- Я это понял.
В молчании они перешли через дорогу и вошли в парк. Вокруг них бурлила суета выходного дня: люди с семьями и поодиночке теснились у входа, пытаясь попасть внутрь или, наоборот, выйти наружу, дети клянчили купить им сладостей или покатать на аттракционах, шумные компании молодых людей что-то громко обсуждали, сопровождая свои возгласы активной жестикуляцией и взрывами хохота. Они с трудом пробирались сквозь эту кипящую жизнью людскую толпу, чтобы оказаться в относительной тишине тенистой аллеи на границе парка.
- Ну что, куда двинем?
Она огляделась по сторонам и махнула рукой вдоль аллеи.
- Пойдем так. Там тихо.
Он кивнул и неторопливо двинулся в указанном направлении. Она с минуту шла за ним, постепенно замедляя шаг, пока совсем не остановилась, раздумывая над чем-то своим. Он обернулся, вопросительно глядя на нее.
- Все в порядке?
- Ммм... - она помолчала, глядя куда-то себе под ноги, потом подняла глаза на него,- ты не будешь против, если я сниму туфли?
Парень недоуменно хмыкнул.
- А почему я должен быть против?
Она пожала плечами и наклонилась к застежке на правой босоножке.
- Ну, вдруг это не соответствует твоим представлениям о приличиях или оскорбляет эстетические чувства.
Он тихо, но очень искренне рассмеялся.
- У меня нет представлений о приличиях, есть только о неприличиях,- он подошел к ней ближе и предложил руку. - И я очень люблю смотреть на обнаженные красивые женские ножки, особенно на ступни. Так что я только за.
Она улыбнулась и осторожно опустила босую ногу на тропинку, потом с его помощью сняла вторую босоножку. Асфальт нагрелся на солнце и был шершавый, как каменная апельсиновая корка нечеловеческих размеров. Девушка переступила с ноги на ногу, привыкая к новым ощущениям. Дорожное покрытие блестело в ярких лучах полуденного августовского солнца вкраплениями слюды, щекотало пятки песком и мелким мусором, скопившимся в трещинках. В тени оно было прохладным как бок только что выловленной рыбы, и она наступила на четкую границу света и тени на дорожке, наслаждаясь этим контрастом. Тишину нарушил негромкий щелчок фотоаппарата.
- Столько счастья на лице. Это действительно так приятно?
- Очень,- она рассмеялась от удовольствия. - Попробуй сам.
- Не-не-не,- он протестующе замахал руками,- я забыл сделать педикюр и боюсь "оскорбить твои эстетические чувства".
- Я переживу даже дырявые носки. Не стесняйся.
- Хм, ну ладно. Тогда... я должен беречь свои ноги, потому что должен же кто-то донести тебя до дома, если ты поранишь свои.
Она махнула рукой и зашагала вперед по дорожке, широко размахивая босоножками, зажатыми в одной руке, и сумочкой в другой.
- Не хочешь - не надо. Ты просто не понимаешь, от чего отказываешься.
Он догнал ее и пошел рядом, искоса поглядывая на ее босые ступни.
- Извини. Я же городской ребенок, точнее даже, квартирный. Я никогда не любил и не понимал этого "быть ближе к природе", или как ты это воспринимаешь. По дороге надо ходить в обуви, и без вариантов.
- Мне обуться? - асфальт пестрел заплатками, более грубыми с вкраплениями целых камней и более гладкими, почти монолитными на ощупь. Разделяющий их гудрон разогрелся на солнце и теперь мягко пружинил под ногами, как будто упругая живая плоть из-под тяжелых доспехов. Каждый кусочек поверхности дарил огромное количество тактильных ощущений, и ей было бы искренне жаль отказаться от них в угоду нормам поведения, но если надо...
- Я этого не говорил,- новый щелчок фотоаппарата.- Ну вот, теперь у меня есть твоя грустная мордашка. Действительно так не любишь обувь?
- Да нет, причем тут обувь. Мне нравится теплый асфальт. Он напоминает мне о том, как мы жили летом в деревне у бабушки.
- Расскажи...
Воздух вокруг был густым от зноя и обилия запахов высохшей травы, ярких цветов, доживавших последние деньки этого необычайно солнечного лета, сахарной ваты и плавящейся карамели, воды, испаряющейся с разогретой облицовки фонтана. Они гуляли по парку, болтая ни о чем, как будто заново знакомясь друг с другом, или замолкая надолго, погруженные каждый в свои мысли. Аллея кончилась, и они свернули на узкую грунтовую тропинку, петляющую по газону. Асфальт сменился некрупным гранитным песком, липнувшим к босым ступням, а знойные запахи - ароматами мокрой земли, свежей травы и нежной влажной хвои в тени высоких деревьев. Девушка осторожно коснулась травы на обочине тропинки, сначала только пальцами, потом всей ступней, и уже через минуту весело скакала рядом со своим спутником. Сочная зелень была удивительно нежной и ласкала босые ноги.
- Эй,- парень неодобрительно смотрел на нее, не сходя с тропинки,- смотри под ноги! Можешь наступить на какой-нибудь сучок в траве и распороть себе ступню.
- Не переживай, я легкая.
Он только устало покачал головой.
- У меня такое ощущение, что я щенка выгуливаю,- столько восторга по любому поводу.
Она смущенно убрала выбившуюся прядь волос за ухо.
- Я тебя напрягаю?
- Нет. Я, на самом деле, тебе немного завидую - ты так бурно на все реагируешь, все тебе нравится, все вызывает восторг, а я так не умею.
- Я тоже. Просто сегодня отличная погода, я гуляю в парке в отличной компании, и мне хорошо. Тебе нечему завидовать.
Она медленно вернулась на тропинку и, опустив голову, подошла к нему. Он вздохнул и махнул рукой в сторону видневшегося невдалеке пруда.
- Пойдем, присядем. Я немного устал ходить и становлюсь раздражительным.
Она уныло кивнула и побрела вслед за ним. Между ними повисла тишина.
Пруд был небольшим, неправильной формы. Берег, на который они вышли, утопал в тени деревьев и кустарника, противоположный же был ярко освещен. На нем столпились гомонящие дети в сопровождении взрослых, они размахивали руками и пакетами с каким-то угощением, стремясь привлечь внимание пары белых лебедей. Избалованные вниманием или просто напуганные шумом птицы не уплывали, но и приближаться не торопились.
Девушка взобралась на обломок каменного ограждения, обкатанного непогодой, приложила ладонь козырьком ко лбу и присмотрелась к ним.
- Дохлый номер,- вздохнула она через несколько минут. - Так их точно не дозовешься.
- И как же ты собираешься привлечь их?
- Никак,- она равнодушно пожала плечами. - Они сейчас сытые и общаться с людьми не хотят.
Она неловко переступила с ноги на ногу, пытаясь найти место потеплее. Он подошел к ней и рывком снял с балюстрады, держа ее на весу.
- Ты чего? Пусти!
Он осторожно опустил ее на траву рядом с собой и, наклонившись к уху, произнес, стараясь сдержать рвущееся наружу раздражение:
- Не стой на холодном.
Она виновато опустила голову.
- Извини.
Ее сердце испуганно билось от его близости, кожа покрылась мурашками - после его теплых рук даже прогревшийся воздух августовского полдня казался слишком холодным, и она обхватила себя руками, пытаясь успокоиться. Как, ну как этому человеку удается постоянно выводить ее из равновесия?
Он отошел на пару шагов и закурил. Белесая струйка дыма срывалась с губ и поднималась вверх, закручиваясь словно спираль ДНК, и она снова поймала себя на том, что откровенно рассматривает его чувственный рот. Чтобы не пялиться на него, она отвернулась к пруду. Темная вода пахла затхлой сыростью и мокрой донной травой. Какое-то движение на поверхности воды привлекло ее внимание. Девушка сделала шаг вперед, потом еще один. Песок под ногами проминался, в следах оставались мутноватые лужицы, и вот она уже стоит на мелководье, придерживая подол юбки, чтобы он не намок. Минуту или две ничего не происходило, но вот перед ней мелькнула одна тень, потом другая, и вскоре вокруг ее щиколоток уже вовсю играли в догонялки верткие мальки.
- Эй, тебе жить надоело?
Резкий окрик заставил ее вздрогнуть, но она нашла в себе силы, чтобы обернуться к нему с улыбкой на лице.
- Смотри, тут рыбки! У тебя нет хлеба, чтобы их покормить?
- Если бы у меня был хлеб, я бы его сам съел. А если ты сейчас же не выйдешь из воды, я съем тебя за непослушание.
Она рассмеялась, и он строго добавил:
- Я не шучу.
Она вышла на берег и, поправляя юбку, услышала новый сухой щелчок фотоаппарата.
- Что на этот раз?
- Рождение Афродиты из пены морской,- гордо произнес он. - А теперь мы идем обедать.
Она покорно кивнула.
Поблуждав немного по парку, они вышли к небольшой площадке, на которой собрались разнообразные торговцы едой по умеренно грабительским ценам. Жаркий воздух наполнился аппетитными ароматами.
- Что будешь брать? - она с удивлением посмотрела на спутника.
- Я вполне могу заплатить за себя сама.
- Не можешь. Ты же со мной, значит, платить должен я.
- С каких это пор?
- С таких,- он резко развернул ее лицом к ближайшей палатке. - Мужчина всегда должен платить за свою спутницу. Да, даже в том случае, если они просто друзья. Так принято.
Она страдальчески закатила глаза и начала изучать меню. Через пятнадцать минут они, нагруженные свертками с едой, двинулись на поиски места для перекуса. Столиков у фургончиков не предполагалось, все окрестные лавочки уже были заняты, поэтому им пришлось снова углубиться в парк, удаляясь от шума и суеты людской толпы. Теперь тишину нарушали только шелест листвы и стрекот насекомых.
- Может, сядем прямо здесь? - она указала на высокую пожелтевшую от зноя траву. - Здесь явно проходит граница цивилизации, поэтому лавочки, скорее всего, мы больше не встретим.
- Ну, если бы я был гусаром, я бы красивым жестом бросил на траву свою куртку, но увы, я не гусар и куртки у меня нет. Если тебя это не смущает, мы можем сесть.
Она хмыкнула.
- Я думаю, я могу это пережить.
Осторожно ступая, она начала пробираться сквозь заросли травы. Он шел позади.
- Дальше, дальше давай,- он придирчиво осмотрел выбранное ей место. - Здесь еще ступала нога человека, и встречаются следы его жизнедеятельности. Пойдем вот туда, подальше от этих мест.
Наконец, они нашли место, понравившееся им обоим. Густая разогретая зноем трава закрывала их от любопытных глаз волнующейся стеной. Она села и с удовольствием вытянула босые ноги. Насыщеный запах кружил голову, стрекот насекомых убаюкивал ласковым жужжанием. Он сел рядом с тяжелым вздохом.
- Ты уверена, что наешься? - он с сомнением покосился на два початка кукурузы в ее руках. - Может быть, тебя все-таки угостить мясом?
Она недовольно скривилась.
- Спасибо, но мясо я не люблю. Лучше бы ты предложил мне шоколадку.
Он только развел руками.
- Чего нет, того нет, извини. В следующий раз обязательно будет.
- В таком случае, приятного аппетита.
Он кивнул и приступил к еде. Девушка не успела съесть даже половину своей порции, когда он уже с довольным видом улегся на траву, не оставив ни крошки от своей.
- Тебя будить или дать выспаться?
- Я не собираюсь спать, ешь, не отвлекайся,- он закинул руки за голову. Темные очки скрывали глаза, но она не сомневалась, что он внимательно смотрит на нее. Серебристый корпус фотоаппарата неярко блестел в его руках.
- Я надеюсь, ты не будешь меня фотографировать в такой компрометирующий момент?
- А что в нем такого компрометирующего?
- Ну как, большая часть моих знакомых уверена, что я вообще ничего не ем...
Раздался негромкий щелчок. Она с укоризной посмотрела на него.
- Ну я же просила!
- Общественность должна это видеть. А я заработаю немного денег на твоих знакомых,- он улыбнулся. - Хотя, надо признать, я тоже засомневался, что ты вообще что-то ешь, когда тебя поднимал. Весишь как птичка.
- Просто у метлы грузоподъемность маленькая. И все равно тебе никто не поверит, скажут, гнусный фотошоп,- она аккуратно вытерла руки и лицо. - Ну что, покажешь свою коллекцию?
Он похлопал рукой по траве рядом с собой.
- Садись,- он приподнялся на локте, листая на экране фотографии. Яркое солнце делало их просмотр почти невозможным, но она все равно склонилась к нему, поставив ладонь козырьком над аппаратом, чтобы создать хоть немного тени.
Он с какой-то затаенной гордостью демонстрировал ей снимки, негромко комментируя каждый и игнорируя ее просьбы удалить тот или иной кадр. Он фотографировал ее в разных ракурсах, с разными выражениями лица: жующей, смеющейся, нахмуренной, растерянной... Последней была фотография, сделанная на ступенях метро, когда они только встретились - взгляд, направленный вверх, широко распахнутые глаза, чуть приоткрытый рот, едва заметный кончик языка, скользящий по нижней губе.
- Ты так и не ответила,- его чуть хрипловатый голос звучал удивительно интимно,- о чем ты думала в этот момент?
- О твоих губах. Мне стало интересно, что я почувствую, если тебя поцелую.
Он медленно отложил фотоаппарат в сторону и снял очки. Прищуренные от яркого света глаза внимательно вглядывались в ее лицо. Его рука осторожно скользнула по ее щеке вверх по скуле, ласково коснулась открытого уха и зарылась в волосы. Он мягко, но непреклонно притянул ее ближе к себе, так что на какой-то миг его дыхание коснулось ее губ, и поцеловал. Губы оказались чуть влажными, чуткими и мягкими, вкуса мятной жевачки и горечи табачного дыма. Его язык дотронулся до ее нижней губы, то ли пробуя, то ли поддразнивая, и она чуть приоткрыла рот, пропуская его внутрь. Из груди вырвался негромкий стон, и его поцелуй вдруг стал горячее и настойчивей. Он больше не изучал ее, он мял и покусывал ее губы и язык, прижимая ее к себе, и она откликнулась на его страсть, пальцы вцепились в плечи, стараясь притянуть его еще ближе. Внезапно он отстранился от нее, тяжело дыша, глядя в лицо широко раскрытыми глазами, и она наконец рассмотрела - они серо-зеленые, как туман в лесу. Он снова потянулся к ней, рукой нащупывая заколку в темных волосах, и осторожно уложил ее на траву перед собой. Ее освобожденные волосы рассыпались по плечам, одна из тонких бретелей сарафана сползла, а она продолжала смотреть на него распахнутыми глазами как будто ребенок, то ли не понимающий, то ли не верящий в реальность происходящего.
- Ты восхитительна,- он лег рядом, приподнявшись на локтях, и она почувствовала, как в низу живота заныло от близости его горячего тела. Он протянул руку и нежно провел кончиками пальцев по ее скуле вниз, обвел контур чуть приоткрытых губ, и она, глядя на него, лизнула подушечку. Он замер. Кадык на шее резко дернулся, и она почувствовала, что парень дрожит всем телом. Его пальцы медленно-медленно провели по ее нижней губе, и она повторила свое движение. Он резко выдохнул, сжимая ее в объятьях, и она даже сквозь разделяющую их одежду почувствовала его возбуждение. Он лег на нее, придавливая всем телом к земле, жадно целуя обнаженную шею, постепенно двигаясь к ямке между ключиц, и она покорно выгибалась под ним, желая продлить контакт тел. Его правая рука скользнула по ее ребрам вверх и замерла под грудью, словно не решаясь продолжить, на несколько мучительно долгих секунд, потом одним резким движением отвела тонкую ткань лифа вниз, обнажив грудь.
- Она идеальна,- он смотрел на нее сверху вниз, хватая воздух припухшими от поцелуев губами. - Как на картине. Или в кино.
Девушка хотела что-то сказать, но получился только жалобный всхлип, когда его губы коснулись ее соска. Ее пальцы запутались в его волосах, прижимая его голову, и он ласкал ее, сначала нежно, потом все более откровенно. Его правая рука сжала мягкое полуокружье груди, и она выгнулась под ним снова, шепча:
- Не останавливайся, пожалуйста, только не останавливайся!
Он коротко хмыкнул, и она почувствовала, что его ладонь заскользила ниже вдоль ребер, на несколько секунд задержалась у нее на животе, двинулась дальше по талии к бедру. Из горла вырвался протестующий всхлип, и он успокаивающе погладил ее по волосам свободной рукой. Его ладонь продолжила исследовать ее тело от колена по внутренней части бедра, и девушка задрожала, когда его пальцы проникли под задравшуюся юбку и нащупали краешек трусиков.
- Тихо-тихо-тихо,- он снова поцеловал ее в губы, ласково и осторожно, как в первый раз,- не надо бояться.
Его дыхание щекотало ее ухо, когда он снова прижал ее к себе, продолжая нежно поглаживать ее обнаженные ноги. Она уткнулась носом в основание его шеи, глубоко вдыхая смешанный запах его парфюма, табака и пота, и почти расслабилась, когда его большой палец скользнул чуть дальше, поглаживая клитор сквозь тонкую ткань. Девушка дернулась от неожиданно острого удовольствия, но он крепко прижал ее к своей груди, заглушая стоны. Она выгибалась, терлась об его руку, насколько это позволяла его хватка, а он продолжал дразнить и возбуждать ее, то надавливая чуть сильнее, то едва ощутимо прикасаясь.
- Пожалуйста,- она едва узнавала свой голос,- пожалуйста, я хочу тебя!
Он замер.
- Я не могу,- сдавленным голосом, как будто горло внезапно перехватило спазмом. - Прости меня, я не могу.
- Но почему? - она едва не плакала от разочарования. Тело ныло от нереализованного желания, подстегиваемое его близостью, и он начал медленно поглаживать ее по спине, пытаясь успокоить. - Почему?
- Я не хочу тебя по-звериному, в пыльной траве, на улице, на глазах у всех,- он обнимал ее, пытаясь убаюкать как капризного ребенка, но она все еще чувствовала его возбуждение. - Я хочу, чтобы у нас все было красиво, с долгой прелюдией и долгим актом, чтобы я мог раздеть тебя всю и любоваться тобой, чтобы никуда не торопиться. Ты не представляешь, как сложно отказать девушке мечты, обнимая ее почти обнаженную, которая просит тебя... просит взять ее...
Он замолчал, продолжая удерживать ее, по телу прокатывались волны дрожи, как будто ему было трудно держать себя в руках. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом, осторожно коснулась лица. Он склонил голову, неожиданно покорный, потерся щекой об ее ладонь. Ее губы легко нашли его, но он не откликнулся на поцелуй, замерев как каменная маска. Она чуть прижалась к нему, ощущая, что тело против воли отвечает на ее близость, и повторила попытку. Она теребила, сжимала и потягивала его нижнюю губу, пока его губы наконец не дрогнули. Поцелуй был нежный и очень чувственный, он ласкал ее рот все с большим и большим увлечением, и она очень осторожно обняла его, боясь спугнуть момент. Ее узкие ладони скользнули под футболку, поглаживая прохладную от испарины кожу. Он резко отстранился от нее, пытаясь сохранить самообладание, но она приподнялась вслед за ним и обхватила за талию.
- Не надо,- он смотрел на нее, тяжело дыша. - Ты играешь с огнем.
Она негромко мурлыкнула и потерлась щекой о его живот, руки продолжали поглаживать его обнаженную спину под тонким трикотажем. Он тяжело вздохнул, прижав ее голову к себе, реагируя на ласку, и она тут же воспользовалась этим. Она быстро задрала его футболку и, прежде чем он успел перехватить ее, прижалась губами к его животу, провела языком от пупка вниз, к ширинке джинсов, ощущая как тело откликается на ее прикосновения. Он прижал ее голову к себе, то ли пытаясь остановить, то ли требуя продолжения, и она потянулась к его ремню. Несколько десятков секунд на то чтобы справиться с пряжкой, еще меньше - на то чтобы расстегнуть пуговицу и молнию, и вот ее пальцы осторожно касаются его возбужденного члена. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом. Яркое небо над его головой ослепляло ее, мешало разглядеть выражение его глаз, но она чувствовала, что он пристально смотрит на нее. Ее язык очень медленно скользнул вверх по самому чувствительному местечку, и из его груди вырвался судорожный вздох. Его пальцы сильнее сжали ее волосы, и она, улыбаясь, снова провела языком по его напряженной плоти.
- Ну все, ты доигралась,- он резким движением опрокинул ее обратно на траву, нависая над ней, резко стянул с себя футболку и уложил ее под голову девушки. Потом порылся в заднем кармане джинсов и достал презерватив. Пристально глядя ей в глаза, он медленно произнес:
- Скажи мне "да".
- Иди ко мне.
Он лег на нее, прижимаясь всем телом. Она глубоко вдохнула его запах и прошептала на ухо:
- Я хочу тебя. Пожалуйста.
Он резким движением перевернул ее на живот, и она вскрикнула от неожиданности.
- Тихо, тихо,- он зажал ей рот рукой. - Нас могут услышать.
Она замерла, пытаясь сосредоточиться на ощущениях: жар и тяжесть его тела; его дыхание, щекочущее ухо; шорох разрываемой упаковки из фольги; прикосновения пальцев, стремящихся добраться до ее обнаженного тела...
- Мокренькая,- с легким смешком прошептал он, оттягивая трусики в сторону. - Как же я хочу тебя, девочка...
Первое проникновение было резким и неожиданным, так что она бы закричала, если бы не рука, продолжавшая закрывать ее рот.
- Ты как? - он замер, прижимая ее к себе, ласково целуя мочку уха, краешек скулы, уголок губ.
- Ты слишком большой,- она с трудом перевела дыхание, чтобы ответить на его поцелуй. Он только фыркнул в ответ.
- Ты привыкнешь,- он коснулся губами ее шеи. - Потерпи чуть-чуть.
В любой другой момент она бы нашла что ответить, но тут он начал двигаться в ней, и все слова разом вылетели из головы. Сначала ей было скорее больно, чем хорошо, и он, как будто чувствуя это, двигался медленно и осторожно. Но постепенно неприятные ощущения отступили, и возбуждение стало расти, ей хотелось прижаться к нему теснее, почувствовать себя заполненной им до предела. Рука, зажимавшая ее рот, переместилась чуть ниже, впиваясь в плечо, придавливая ее к земле, но это больше не вызывало страха, а наоборот, нетерпение. Девушка выгнулась под ним, стараясь продлить их контакт, и его движения стали более резкими, проникающими глубже. Она откликалась на каждое его прикосновение, с губ срывались сдавленные стоны и мольбы. Его напряжение росло, она ощущала это всем телом, вслушиваясь в его неровное дыхание.
- Не сдерживайся,- ее горячий шепот заставил его вздрогнуть, увеличивая темп до предела. Он прижал ее руки к груди, переплетая свои пальцы с ее, с глухим рычанием прикусил нежную кожу у основания шеи. Она всхлипнула от удовольствия, смешанного с болью, чувствуя, как его головка твердеет в преддверии оргазма, и он вдавил ее в землю всем телом с глубоким напряженным выдохом.
- Девочка, девочка моя...
Выгоревшее от зноя августовское небо широким куполом тишины накрывало поляну. Легкий ветерок осторожно перебирал тяжелые стебли травы, заставляя живую стену вокруг них колыхаться в каком-то подобии медленного танца.
- Я тебя потерял? - голос звучал хрипло и немного неуверенно, то ли от жажды, то ли от волнения. Она пожала плечами: все тело было опустошенным и словно даже невесомым, и ни думать, ни говорить ей не хотелось.
- Я не знаю.
Он крепче сжал ее в объятиях, зарываясь лицом в распущенные волосы.
- Это хорошо.
- Почему?
- Ну, значит, у меня еще есть хоть какой-то шанс, раз ты сомневаешься. Ты вряд ли мне поверишь, но я должен тебе сказать: на самом деле, я не такой.
Она недоверчиво приоткрыла один глаз.
- То есть, на самом деле, ты ласковый и нежный?
- Вообще-то я имел в виду, что у меня есть принципы и я не тащу девушку в кусты на первом свидании. И я правда-правда хотел только поговорить с тобой, ну, может, еще поцеловать тебя на прощание - и все.
Она скептически хмыкнула.
- И правда, верится с трудом.
- Давай без этого,- он поцеловал ее в макушку. - Я понимаю, звучит не очень убедительно, но если бы я действительно рассчитывал на секс с тобой, я пригласил бы тебя к себе. Приятная музыка. Немного кофе или вина и легкий десерт. Широкая кровать с чистыми простынями. Душ до, душ после...
- Душ во время,- она поерзала, устраиваясь поудобнее в его объятиях, и почувствовала, что он снова начинает возбуждаться.
- Все, что дама пожелает,- он прижал ее к себе, заставляя замереть. - Хотя нет, на страпон без предварительных ласк я не согласен.
Она хихикнула.
- Я, в общем-то, не планировала, но ты подал мне отличную идею.
- Будь осторожна,- он нежно прикусил ее ухо, потихоньку опускаясь ниже к шее,- я ведь сильнее тебя. Как ты относишься к двойному проникновению?
Она почувствовала, что вдоль позвоночника прошла волна дрожи, и выгнулась, прижимаясь к нему теснее. Он негромко зарычал.
- Перестань. У меня был только один презерватив, и я не уверен, что даже понимание всей серьезности ситуации остановит меня, если ты продолжишь меня возбуждать.
Она замерла.
- А почему только один?
- Я же говорю, я не планировал секс с тобой, да еще и в таких обстоятельствах. Да, фантазировал, да, надеялся, но не сегодня и не здесь.
- Но презерватив все равно прихватил.
- Случай может быть разным,- фыркнул он, цитируя старый анекдот. - Пригодился же.
- А если бы ты его не взял?
Он глубоко вздохнул.
- Тогда я бы не прикасался к тебе. Чего бы мне это ни стоило.
Она перевернулась на другой бок, оказавшись лицом к лицу с ним.
- Все настолько плохо?
- Ты настолько хороша,- он потянулся к ней и нежно поцеловал в губы. - Особенно сейчас. Вся растрепанная, зарумянившаяся... сразу понятно, чем ты тут занималась.
- Ты точно такой же,- она смущенно хихикнула, вспомнив некоторые подробности того, чем же они только что занимались. Он рассмеялся.
- И пусть весь парк мне завидует.
- Было бы чему.
- Было,- он осторожно поправил лямочки сарафана, сползшие с ее плеч. - Давай одеваться, неизвестно, сколько мы еще будем тут одни.
Она кивнула, пряча разочарование. Одеваться не хотелось. Теплый ветер ласково холодил обнаженную кожу, а его прикосновения, наоборот, наполняли жаром, тело было расслаблено мягкой истомой.
- Ну и что случилось? Только же все было в порядке,- он приподнял ее лицо за подбородок, озабоченно вглядываясь. Она отвела глаза, неопределенно пожимая плечами.
- Спина болит.
- Только спина? - в голосе слышалось искреннее беспокойство, и она немного устыдилась своей раздражительности.
- ТАМ не болит, но все ноет. Неприятно.
Он ласково поцеловал ее в лоб.
- Извини. Когда ты сказала мне "не сдерживаться", я немного потерял голову.
- Я сказала тебе что?
- "Не сдерживайся",- он хмыкнул. - И не делай такие глаза, я не мог такого придумать.
- Я верю, что не придумал. Но... я не помню, чтобы тебе такое говорила.
Он прижал ее к себе, гладя по обнаженной спине.
- Ты даже не представляешь, как мне приятно это слышать,- она отстранилась, заглядывая ему в лицо.
- Не представляю. Что я такого сказала?
- Что ты этого не помнишь. Все еще не понимаешь? - он улыбнулся. - Это значит, что ты тоже потеряла голову. Из-за меня. И это очень приятно.
Она рассеяно пригладила растрепанные волосы, обдумывая его слова. Он молча одевался, продолжая внимательно смотреть на нее.
- Ты в порядке? - кажется, ее состояние действительно тревожило его. Она подняла голову, расправляя юбку на коленях, и немного натянуто улыбнулась.
- Я... ничего больше не говорила?
Он наморщил лоб, поглаживая переносицу в глубокой задумчивости.
- "Да", "еще", "я хочу тебя", "не останавливайся", "иди ко мне"... наверное, все. Хотя я не уверен, что все помню. Я тоже ненадолго потерял контроль над собой, знаешь ли,- он протянул ей руку и помог встать. Девушка почувствовала легкое головокружение и покачнулась, но он успел подхватить ее. Темные очки снова скрывали глаза от света, но она почти физически ощущала него волнение.
- Что случилось?
- Немного голова закружилась,- она смущенно убрала прядь волос за ухо и улыбнулась. - Я в порядке, просто слишком резко встала.
- Мы можем посидеть еще, если хочешь. Мы никуда не торопимся.
Она махнула рукой.
- Это не повлияет. Подожди, минутку, все пройдет.
Он кивнул, продолжая придерживать ее за талию.
Солнце сместилось ниже к горизонту, но о вечерней прохладе оставалось пока только мечтать. В знойном мареве, дрожащем над разогретой травой, звучно разносился стрекот кузнечиков. Ярко-голубое утреннее небо после полудня стало выгоревшим бледно-синим куполом.
- Такое ощущение, что мы последние люди на земле,- она шагала по крошащемуся от времени бордюру, размахивая босоножками, зажатыми в свободной руке. Парень хмыкнул, продолжая крепко держать ее за вторую.
- Тогда береги себя. А то мне будет очень одиноко, если с тобой что-нибудь случится.
Она улыбнулась и, быстро нагнувшись, поцеловала его в лоб.
- Не переживай, со мной ничего не случится. Это всего лишь я.
Он покачал головой.
- Это же ты. Мне важно то, что происходит с тобой.
Они медленно шли по самым дальним и наименее ухоженным уголкам парка. Крупнозернистый асфальт пестрел выбоинами, мелкий мусор забился в трещинки, а крупный относительно равномерно распределился по краю тротуара. Зеленые насаждения закончились, газоны заросли высокой травой, пожелтевшей на солнце. Перед ними возвышалась недостроенная громада какого-то здания.
- И правда, какая-то постапокалиптика у нас тут,- он с любопытством огляделся по сторонам. - Как думаешь, что здесь планируют?
Она пожала плечами.
- Не знаю. Это важно?
- Да, в общем-то, нет. Но мы же не можем идти и молчать, вот я и придумываю тему для разговора.
Она хмыкнула.
- Я не вижу ничего плохого в молчании. Оно тебя напрягает?
- Нет. Мне просто нравится слушать твой голос. Поговори со мной, о чем хочешь.
- Откуда у тебя эти шрамы? - она почувствовала, как его рука на долю мгновения сжала ее пальцы сильнее.
- Я вроде попросил тебя рассказать о чем-нибудь,- голос звучал хрипло и неохотно.
- Прости. Не рассказывай, если тебе неприятно,- она виновато опустила голову.
- Да ладно, все в порядке,- он помолчал, собираясь с мыслями. - Когда мне было лет десять, я играл в старом парке аттракционов и неудачно упал. Потом мне рассказали, что меня случайно нашли местные бомжи. Очнулся в реанимации через пять дней, об этом периоде ничего не помню.
После паузы он медленно добавил:
- Если бы я был чуть выше или упал чуть дальше, они бы уже не успели... Эй, ты чего?
Она отвернулась от него, пытаясь торопливо стереть слезы тыльной стороной ладони, но он снова развернул ее лицом к себе.
- Коть, ты чего? - он гладил ее по щекам, заглядывая в глаза. - Ну вот, ну не надо, пожалуйста... Если ты будешь так реагировать на мои слова, я не буду тебе больше ничего о себе рассказывать.
- Ты не понимаешь. Мне страшно,- она прижалась к нему, дрожа всем телом. - Мы ведь могли никогда не встретиться, я бы даже не знала, что ты существуешь. Ты бы умер, а я бы даже не знала, что ты жил. И эти шрамы, они всегда будут напоминать об этом. Я боюсь, что потеряю тебя.
Он нежно гладил ее по волосам, мягко целуя.
- Посмотри на меня,- она отрицательно покачала головой, и он настойчиво повторил:
- Котенок, посмотри на меня.
Она подняла голову и встретилась с ним взглядом.
- Ты меня любишь?
- Я влюблена в тебя,- голос задрожал, и она снова всхлипнула. - Это пока не любовь, но ты дорогой и важный для меня человек.
Он заставил ее приподняться на цыпочки и крепко поцеловал в губы.
- Когда ты стояла там, на ступенях метро, я тебя не узнал и просто подумал: "Ах!" - такая ты была красивая. И только потом, когда ты начала оглядываться, я тебя узнал. И влюбился.