Его звали Эл теперь. Все о чем он думал пока из последних сил ковылял к городу это кружка холодного пенистого эля в какой-нибудь приличной гостинице. Потому так и назвался. Ничем не хуже и других выдуманных имен. Раз уж своего настоящего он не помнил. А гостиница была не особо приличной, на приличную денег не было, на неприличную то хватило только когда он продал пару сапог, которую принес с собой. Хорошо что в лавке у северных ворот не поинтересовались откуда они. Хотя по виду этих сапог подозрения закрасться определенно могли бы, но по счастью дельцы в сомнительных лавках Хло-Цауни подозрительностью не страдали, особенно когда вопрос касался прибыли.

Помимо эля и чуть позднее ужина, каких то внятных дел у него тут не было. Наверное нужно было раздобыть денег, может поработать где-то для прикрытия, украсть что-нибудь. Он рассматривал эти вопросы довольно отстраненно. Украсть так украсть, может и резануть кого-то придется. Ограбить какую-нибудь подпольную шарагу, игровую комнату, всего этого и много чего еще подобного в городе было словно плесени на недельной булке хлеба. Да они и не были особо подпольными даже, их подпольность ограничивалась только выдачей взяток людям герцога раз в месяц или около того. Это уже даже и не взятки, а просто налоги. И почему ему следовало жалеть каких-то чокнутых людей в этом пропащем городе, спрашивается? Все нормальные отсюда сбежали уже давно.

Он устроился в одно место, что-то вроде бара это было. Посмотрели на его руки в шрамах, на татуировку невнятной насекомьей формы на шее (он и сам не помнил, что она означает), и взяли охранником первого этажа. Тут был как бы ресторан, там по крайней мере пытались поддерживать вид приличного заведения. Ниже располагалось казино. На так называемом нулевом этаже. Поскольку в Хло-Цауни все не как у людей, то ниже нулевого этажа почти всегда был дополнительный этаж, обозначался он как подвальный, но при этом у некоторых домов были еще и подвалы в привычном понимании. А у некоторых не было. А на Веурских холмах, где жили люди, что побогаче, нумерация была более естественной . Честно сказать, что к чему в этом чертовом городе разобрать нельзя живи тут хоть десяток лет. Он же не собирался жить тут и десятка недель.

Так что он работал охранником, сидел на табурете у двери, провожал ленивым взглядом немногочисленных посетителей, скучал. Проблем не было почти никогда, наверняка проблемы случались внизу, но там были свои люди, мрачно-криминального вида двое мужчин, Симон и Саймон (попробуйте не перепутать). Игра в этом нелегальном казино шла не такая уж и легкомысленная судя по всему, хотя со стороны и не скажешь, притон как притон. Но это и всегда так бывает. Собственно эту игру он и собирался обнести, оставалось только понять как именно. Дело конечно выйдет рискованным, и шанс оказаться в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом велик, но его это не волновало.

Должно бы было волновать, но не волновало. То есть умом он вроде как осознавал опасность и пытался ее обойти, но никаких чувств это не затрагивало. Чувства он потерял и, по-видимому, навсегда. Результаты употребления наркотика под названием Лист, что был распространен к западу от Хло. Интересно было бы сравнить с другими бывшими листовыми, что потеряли в результате отказа они? Интересно было бы, но никого, кто бы еще отказался от курения Листа он не знал, и не знал есть ли такие в принципе. Да и этот интерес, как и страх за свою шкуру, был скорее умозрительным. Притупились и остальные ощущения: боль, голод, жажда, видимо зависимость почти намеренно, как если бы была разумной, ослабила их. Странно, что уже спустя довольно продолжительное время эти эффекты не проходили. Но с другой стороны и не странно, поскольку и тяга к запретному наркотику тоже никуда не исчезла. Она всегда оставалась внутри, притаившись, всегда ждала, когда он утратит контроль, безымянный по имени Эл полагал, что это не пройдет никогда. Но если то, что он испытывал боль и голод в меньшей степени, можно было назвать относительно положительными итогами, то вместе с этим проявлялись и отрицательные. Радости или счастья он тоже больше не чувствовал, яркий солнечный день не приносил ему удовлетворения, хотя солнце на узких улочках Хло было и не увидеть в любом случае. Ослабел интерес к женщинам, к азартным играм, к выпивке, но эти занятия хотя бы позволяли отвлечься. Что ж, вполне возможно, и поэтому излечившихся листовых не существует, в чем смысл продолжать это тягостное существование, лишившись единственного источника света? Но он пока что продолжал, хотя бы упрямства Лист его не лишил. Все эти размышления, впрочем, были не совсем честными, он не мог утверждать, что чего-то внутренне лишился, поскольку не был уверен, что это что-то он для начала имел. Он попросту не помнил, каким человеком был ранее.

Той ночью было неспокойно, у цеха дубильщиков кожи был какой-то профессиональный праздник и толпы пьяных шатались по улицам. Толпы пьяных конечно шатались по улицам Хло каждый вечер, но в этот день они были особенно многочисленны и шумны. По этой причине он вынужден был сидеть в прихожей у двери, смотреть, чтобы никто не завалился внутрь. Но в основном он на этом посту дремал. Все это было один черт по его мнению бессмысленно, вход располагался в паре метров над уровнем земли, к нему вели узкие деревянные мостки, и случайно забрести сюда было невозможно. Вероятнее стоило ожидать проблем в игровой зале внизу, но оттуда редко поднимались наверх, если кто хотел есть то заказанное им приносили прямо туда. Но жулье там собиралось конкретное, поэтому когда Эсми прибежала к нему с сообщением, он и подумал, что кто-то все таки пробрался к ним.

- Неприятности в зале, Эл. - коротко сказала она. - посмотри, пожалуйста.

- Кто-то из игроков разбуянился? - уточнил он.

- Нет, какая-то девица, привлекает к себе слишком много внимания. - поджав губы прокомментировала Эсми. - ты поймешь.

Кажется она ревновала, кто-то посмел привлечь мужского внимания больше ее самой на ее территории. Эсми работала в их "ресторане", служанкой, официанткой, уборщицей, в общем, занимала все должности сразу, разве что сидя на коленях у посетителей не пела. Но и то только потому, что петь не умела. В зале обстановочка действительно была напряженной. Двое мужчин в центре комнаты сверлили друг друга глазами, уже готовые схватиться в драке, которая скорее всего закончилась бы поножовщиной. Безымянный разглядел одного из участников, возможно драка имела хорошие шансы начаться без прелюдий сразу с поножовщины. Это был очень сомнительного вида гражданин, с лицом вытянутым, напоминающим хорька, он ошивался здесь довольно часто, здесь или играл внизу, но играл он похоже так себе, денег у него постоянно недоставало. Имя его известно не было, про себя безымянный Эл называл его без особой фантазии просто "Хорек" и, если бы ему предложили угадать его профессию то он без раздумья ответил бы: мелкий уголовник, с мечтаниями стать уголовником покрупнее. Такого рода угадывание не было бы чем то из ряда вон, впрочем, этого сброда в Хло было полгорода. Вот его соперник был скорее всего из второй половины, его безымянный раньше не видел, судя по всему какой-то торговец. Девица, совсем еще молоденькая, по словам Эсми, причина всего происходящего с невинным видом сидела за столиком, на котором стояли бутылки вина, весьма дорогие, последствия схватки в щегольстве. Все это безымянный прикинул за пару секунд пока подходил к двум мужчинам, Эсми осталась в стороне, притворяясь будто работает. Он положил руку на плечо хорькообразному и сказал дружеским, насколько мог, тоном:

- Ну и что тут у нас происходит?

- Ничего не происходит, вали отсюда. - сквозь зубы, слегка повернув голову, проговорил Хорек.

- Мы просто разговаривали. - подтвердил торговец.

Безымянный не обратил на эти слова никакого внимания, слова была неважны, но если они начали говорить с ним, то ситуация уже улучшается. Краем зрения он старался наблюдать за девицей, но та медленно потягивая вино смотрела совсем в другую сторону. Профиль ее был весьма красив, наверное, проститутка - холодно оценил он.

- Разговоры - это здорово. - заметил Эл. - я и сам люблю поговорить (это было конечно жуткой неправдой), но ваше общение какое-то слишком шумное, и я бы попросил вас продолжить его на улице.

- А если я откажусь? - процедил мелкий бандит.

- То ты все равно там окажешься. - добродушно заметил безымянный. - так или иначе.

- Вот з-з-значит как... - почти прошипел хорькообразный, рука его медленно поползла куда-то.

Эл сделал плавный шаг вбок, и чуть-чуть повернул себе собеседника, так чтобы их взгляды встретились.

- Да. - спокойно произнес он. - именно так.

Что-то увидел Хорек в его глазах... Было в них что-то от чего становилось не по себе. Не страсть, не агрессия, но безучастность и пустота. Что-то что наводило на мысли о сырых промозглых площадях, о воронах кружащих в осеннем небе, об уходящей за горизонт пустой дороге. Это была не угроза даже, не предупреждение, а неизбежность, безвременье запрятанное в оболочку серо-голубых радужек. Что-то, что говорило ему: обладателю этих глаз все безразлично, безразлично, что случится с ним, с его противником, с городом, с остальным миром.

- Тьфу, и хрен с вами, сидите тут в этой дыре. - сплюнул он. - а я ухожу, если придет Бакро, передайте ему, что я у Тамиры.

Безымянный вежливо кивнул, правда, кто такой Бакро, он понятия не имел, а вот насколько он знал у Тамиры был бордель, пойдет значит Хорек вымещать свою уязвленную гордость на работницах, и пусть, это уже не его проблемы.

- Мы тоже наверное пойдем, - секунд через двадцать после ухода соперника, сказал торговец, не особо боевого вида рыхлый дядечка, но, судя по одежде, не самый нищий торговец в округе.

Девица, к которой он обращался, молчала.

- Да? - переспросил он и коснулся ладонью ее руки, вернее попытался, почти мгновенно та вывернулась и ответила тоном холодным, как ночи в Нортдоре.

- Я желаю остаться.

- А... - только и смог произнести ее незадачливый кавалер.

- А ты можешь идти. - заключила она.

Он потерянно огляделся, как-то виновато посмотрел на безымянного. Тот пожал плечами, как бы соглашаясь, что женщины да, они конечно такие. Особенно в Хло. То есть на что они странные и в остальных местах, но в этом городе они совершенно сумасшедшие. К чести торговца, никакими глупыми словами и поступками он себя унижать не стал, и просто поклонился, и бросив на стол монет (довольно щедро, хватило бы и на пару ужинов), развернулся, чтобы уходить.

- Погоди. - тихо сказал ему безымянный и подошел ближе, чтобы никто больше не слышал.

- Чего? - буркнул тот.

- Не иди через главный вход. Твой новый остролицый друг может ждать там. - и увидев, что собеседник собирается взорваться возражениями, быстро добавил. - не глупи, этот из тех, что с друзьями тебя прирежет и обдерет до портков, тут гордость ни причем. Пройди через игровую залу, знаешь, где это? Там у бармена, у Симона, он ничего мужик, закажи чего-нибудь выпить, а потом попроси открыть тебе дверь в Блошиный переулок, скажи, что так тебе до дому ближе или вроде того, те кто там живут, так постоянно ходят.

- Хорошо. - сказал ему торговец и, помолчав пару мгновений, добавил. - спасибо за помощь.

- Это входит в мои обязанности. - ответил безымянный. - следить, чтобы с посетителями ничего не случилось.

Эсми от двери показала ему большой палец. Когда отвергнутый ухажер ушел, он развернулся к столу, где светловолосая девица, уже не таясь, смотрела прямо на него.

- Ну. - заявил он, усаживаясь на свободный стул. - и какого черта ты тут все это устроила?

- Я ничего не делала. - буркнула девушка, безымянный только хмыкнул, показывая, что не верит ей ни на секунду.

- Ты чья? Из Картеля? Косого Джека? А чего тут забыла?

- Я понятия не имею о чем ты толкуешь. - внезапно в ее взгляде осознанием вспыхнуло пламя. - ты что решил, что я шлюха?! Да как ты смеешь!

- Ну-ну. - его было не смутить какой-то вспышкой гнева. - Если и не шлюха, то что ты забыла в подобном заведении? Порядочные женщины сюда не ходят... Если такие вообще есть в этом городе.

Последнее он сказал уже вполголоса, больше для себя. Неожиданно девушка улыбнулась то ли его словам, то ли своим собственным мыслям. Улыбалась она отлично, почти что профессионально, мечтательно, легко, завлекающе. "Три улыбки" - решил он про себя. - "Понадобилось всего три: две для торговца, одна для Хорька."

- Я не из Хло-Цауни, я приехала только сегодня. Мне надо было... Мне показалось это довольно уютное место...

Безымянной смотрел на нее, не моргая. Уютное? Что она такое несет?

- Ты прячешься. - сказал он утвердительно, она едва заметно вздрогнула, но промолчала. - Так зачем тогда людей баламутишь, представления создаешь?

- Я не специально. Они самиииии. - жалобно протянула девушка, и видя, что он не впечатлен, уже серьезней призналась. - вот скучно мне было, веришь или нет, и денег мало, решила немного пофлиртовать, а тут этот, второй нарисовался.

- Ладно, мне все это неинтересно. Моя работа, чтобы в зале не было проблем, сиди тихо, будь добра, не привлекай внимания.

- Не в состоянии такого пообещать - как кажется, несколько обиженно бросила собеседница. - Разве могу я запретить мужчинам смотреть на себя?

Она улыбнулась уголком рта и сделала едва заметное движение плечом, такое, какое иногда умеют продемонстрировать женщины определенной породы.

- Да твою ж... - безымянный и сам удивился нотке раздражения в своем голосе. - Ты не собираешься облегчать мне мою работу?

- Тебе же за нее и платят, не соизволю чувствовать никакого сожаления.

- А если я тебя просто отсюда вышвырну?

- Тогда я найду самую разудалую банду, пьяных дубильщиков, заморочу им головы, разогрею до кипения, приведу сюда, и они разнесут эту халупу к чертовой матери! - теперь она говорила с почти явной злостью.

Вообще перепады настроения этой дамы настораживали, с таким он никогда не сталкивался, но возможно он об этом просто не помнил. Хотя такую поди тоже забудь. Он посмотрел ей в глаза, глаза были зелеными, словно у кошки. Ох, и опасная же. Такая доставит хлопот любому, попавшему в ее лапы.

- Я. почти. готов. рискнуть. - проговорил он раздельно. Она не отводила взгляда, прочитать что у нее на уме было невозможно. - Давай попробуем договориться.

- Давай попробуем. - легко согласилась девица.

- Ты охмуряй кого хочешь, но не стравливай их между собой.

- Как же я это сделаю? Мужчины, знаешь ли, очень бывают ревнивы? - насмешливо поинтересовалась она.

- Ну так выбери себе какого-то одного, отсядь с ним в сторонку и не мути мне воду.

- Хорошо. Согласна. - быстро согласилась девушка.

- Отлично. - обрадовался было он.

- Выбираю тебя. - улыбаясь произнесла она.

- Не глупи. - безымянный встал из-за стола.

- Это ты не глупи, мы же с тобой договорились, можно сказать, заключили вербальный контракт.

Вот же вредная особа попалась.

- И денег у меня нет.

- А и ничего страшного, проживем как-нибудь, живут же люди. - весело заявила особа. - Нам тут немного финансов от прошлого моего друга осталось. Ты сядь-сядь.

- Не могу, я тут работаю.

- Но ведь ты сам сказал, что я основной твой источник неприятностей, вот сядь рядом и сторожи, наблюдай, чтобы я не натворила чего. - она пристально изучала его своими большими глазами. - Я определенно тебе могу сообщить, что не отстану.

В это он почему-то сразу поверил, не похоже, что она привыкла отступать от своего.

- Ладно, черт с тобой, сейчас предупрежу кого-нибудь и вернусь.

Нельзя было сказать, что Эсми обрадовалась, когда он объяснил ей ситуацию. Чему конкретно она не обрадовалась тоже, впрочем, понять было нельзя. Но справедливости ради и он ей рассказал не все. Только что у девицы неприятности и за ней, мол, надо приглядеть, и если никто не против он посидит с ней немного, но если что случится, то обязательно прибудет на свой пост в прихожей. По сжатым в тонкую полоску губам Эсми было понятно, что она очень даже против, но никаких аргументов у нее не нашлось, так что он вернулся за стол к светловолосой. Почти сразу же он предложил пересесть за угловой столик под предлогом того, что оттуда ему будет удобнее осматривать зал, на самом же деле он хотел спрятать привлекательную девушку от любопытных глаз. Она конечно же разгадала его нехитрый замысел, но возражать не стала. Безымянный сходил за едой для себя (раз есть повод), вином для спутницы. Потом пришлось сбегать за стаканами и за второй бутылкой. Дожидаться, что Эсми исполнит в их отношении свои официантские обязанности, не приходилось, когда она проходила мимо то от нее веяло таким холодом, что он почти чувствовал как иней выступает у него на лице.

- Не слишком то она меня любит. - заметила блондинка.

- Еще бы, пришла, устроила тут не пойми что, а Эсми беспорядка не терпит.

- Ревнует наверное. - лениво протянула собеседница, он только пробормотал что-то неразборчивое, про женский пол и про их особенности в Хло.

- Как тебя зовут? - спросил он потому что надо было что-то сказать.

- Гиэльда. - ответила она, он хмыкнул.

- Это не твое настоящее имя.

Девушка безразлично промолчала, давая понять, что не собирается комментировать очевидное.

- Что ж, справедливо. - заметил безымянный, известный в Хло под именем Эл.

- Да, как в сказке. Гиэльда и Гаэлдан. По крайней мере это хорошая сказка. Хоть и не с самым счастливым концом.

Ему нечего было на это ответить, да и в принципе поддерживать разговор ему не хотелось, так что он обратил свое внимание на вино.

- Я хотела быть героиней сказки в детстве. - продолжала девушка. - героиней хоть чего-нибудь на самом деле, лишь бы не так, не частью окружавшей меня серости. Как во всех этих историях, о героях и героинях прошлого, разве оставались бы они там, где ничего не происходит, разве позволили бы выбирать свою судьбу за себя?

- Сегодня вот почти встряла в историю. - пробурчал себе под нос Эл, жуя сыр.

- Я когда была маленькая, всегда играла, притворялась кем-то из них, бегала с палкой по полю будто я рыцарь Флориаль, или с другими детьми, когда играли в магов, я всегда была Гедоминой Фери и бросалась в остальных дикими яблоками - продолжала она, улыбаясь мечтательно своим воспоминаниям. - А когда ночью мне было страшно в темноте я представляла себя воровкой Серой Рукой, и мне становилось чуть менее страшно, ведь не дело воровке бояться темноты. Мы не обязаны быть тем кем нас нарекли при рождении, вот что я думала. Может быть все они и Сюлли, и Фери, и Эльза Серая Рука, были такими же маленькими девочками когда-то, но только они на это не согласились и не остались ими. Тогда и я могу стать кем захочу, так фантазировала я в детстве.

- С колдуньей это ты сильно замахнулась, конечно. - Задумчиво сказал безымянный. - Как ты ей просто так станешь? Корабль заиметь как Сюлли это попроще, были бы деньги. А вот воровкой это уже совсем легко. Это как раз подходит, если денег нет. Ты и в городе для этого подходящем, тут хочешь не хочешь, а станешь бандитом.

Девушка хихикнула, настроение у нее менялось с невиданной скоростью. И ее происхождение чувствовалась, местные жители шутки о своем городе воспринимали весьма болезненно по какой-то причине.

- Но, конечно, как же ты хорошая воровка, если все знают твое имя. - заключил Эл. - Всегда меня в этом смущало. Знаменитая воровка - это как лучший в мире самоубийца, и там, и там карьера долго не продлится.

- Получается, раз мое имя никто здесь не знает, то я уже на полпути?

- Получается, что так...

- А ты кем хотел стать в детстве? - спросила она после паузы.

- Не помню. - ответил безымянный, в кой то веки с абсолютной искренностью.

- Ну и не говори если не хочешь...

В зале меж тем оставалось все меньше народу, так бывало в иные дни, те кто планировал поесть, те ели и уходили, а те кто планировал и поесть и поиграть оказывались внизу. Сидеть тут не было особого резона, развлечений заведение не предполагало, ни песен ни драк (обыкновенно) даже и женщины сомнительной морали ошивались обычно только в игровой комнате.

- От кого ты сбежала? - спросил он, сам не ведая почему.

Та которая назвала себя Гиэльдой молчала.

- От мужа? Любовника? Может от кредиторов? - не то что бы ему было сильно интересно, но он считал, что какого-то ответа все-таки заслуживает, в силу хотя бы причиненных хлопот.

Но девица отстраненно смотрела в пустоту полутемного помещения.

- Он не так плох, если честно. - проговорила она наконец.

- Кто?

- Лейтенант.

- Мгму. - непонимающе пробормотал безымянный.

- Лейтенант гвардии. - уточнила Гиэльда, как будто это что-то ему объясняло. - Они договорились обо всем за моей спиной, он при деньгах, и земля у него есть, дядя с ним говорил, отца нет уже пару лет.

- Ты не хотела выходить замуж и убежала, понимаю. - заключил он.

- Да не то чтобы не хотела, он вовсе не плох, уж какие бывают в этом деле... старые чучела, а он ничего: и высокий, и молодой. Не знаю... просто... - она вновь замолчала.

Яснее не стало, но у него стало возникать какое-то смутное подозрение.

- А о какой гвардии мы ведем речь?

- О гвардии герцога, разумеется. - бросила она.

Он мысленно простонал, проблемы, что принесла эта дама и не думали заканчиваться. Люди, работающие на Кавалари - это вам не пакостные жулики-грызуны, эти в случае чего церемониться не станут. Безымянный замолчал на несколько долгих минут, делал вид, что занят едой.

- А ты не слишком то разговорчивый, да?

Это он оставил без ответа, доказывая ее правоту.

- И что же, не хочешь ничего у меня спросить? Не будешь пытаться меня развлечь? - в ее голосе слышалась обида, возможно притворная.

- Я бы вообще предпочел тут не сидеть, но это же ты настояла, по всем законам тебе и пытаться развлекать. - проворчал он с набитым ртом.

- Ах вот как! - глаза девушки загорелись. Он ожидал, что такого она не стерпит и наконец-то прогонит его подальше.

- Ах вот как! - засмеялась она внезапно, сверкая зубами на всю залу. - что ж, значит это мне надо тебя заинтересовать? По крайней мере такого со мной еще не было, обычно все наоборот. И как же мне действовать, чтобы покорить столь отстраненного мужчину? Дайте ка подумать.

Безымянный горько вздохнул, он положительно не понимал эту свалившуюся ему на голову женщину.

- Как тебя зовут для начала?

- Эл.

- Пф. А это разве настоящее имя?

Он только пожал плечами.

- Откуда ты родом, Эл?

- С запада.

- Просто с запада, без подробностей?

Он не ответил, очевидная сложность заключалась в том, что он и сам это представлял довольно смутно, но и теми крупицами памяти, что у него сохранились делиться не желал.

- Не хочешь об этом, ладно. Что еще я знаю о разговорах с мужчинами? Вы любите рассказывать о своих свершениях и подвигах. Есть у тебя таковые?

Он фыркнул словно лошадь, за те его "подвиги", что он помнил ему светило бы лет десять на рудниках, и кому известно, что еще скрывало его прошлое.

- Ну в самом деле, но почему ты то оказался именно в этом ужасном городе?

- Надо же быть где-то, нельзя быть нигде.

- Но почему тут? Тебе же не нравится? Например, я. Я, как мы выяснили, сбежала, это место очень подходит, чтобы сюда сбегать. Ты тоже сбежал? - она наклонилась, так чтобы видеть его взгляд. - От чего сбежал ты, Эл?

Он собирался проворчать что-то отрицательное, чтобы увести разговор с этой неприятной для него темы, но не смог.

- Я не знаю. - сказал безымянный тихо, неожиданно на него накатила усталость.

- Ничего страшного. - сказала Гиэльда, по-прежнему пронзая его своими зелеными глазами. - Я, например, чувствовала себя будто в ловушке там, дома. И убежала при первой же возможности. Каждый в жизни бежит от чего. Поэтому мы пьем вино, поэтому и берем имена как в сказках, поэтому и представляем себя на месте героев прошлого. Нет ничего плохого в этом.

Она была права, он оказался в Хло-Цауни, потому что убегал, но убегать он начал еще раньше, он потерял память, почти доведя себя до могилы наркотиком, потому что убегал уже тогда. Бесполезный разговор, болезненные мысли, надо прекратить это быстрее. Вместо этого он сказал:

- Я не помню. - рука все это время сжимавшая ложку, мелко задрожала. - Я не помню.

Девушка внезапно поняв, что забрела куда не следовало, накрыла его руку своими ладонями.

- Все хорошо. - произнесла она потеплевшим голосом. - и не надо вспоминать. Когда сможешь, тогда и расскажешь.

Безымянный молчал, ему казалось что он только прошел по самому краю черной ямы в своей душе, не упав только чудом.

- Вот и славненько побеседовали. - заявила девица, с усилием заставляя себя звучать веселее. - А теперь, если ты меня извинишь, мне надо отлучиться, на пару минут.

Он понял это как то, что так она пыталась дать ему время прийти в себе. Девушка мило улыбнулась и поднявшись, грациозно удалилась в сторону уборной. Ох, не стоило с ней связываться. Пока ее не было он сумел взять себя в руки и пришел во всегдашнее свое состояние спокойного цинизма. Она же, сев обратно за столик, к предыдущей опасной теме больше не возвращалась, и даже видом своим не показывала будто этот разговор вообще бывал таким неожиданно личным. Он же дивился тому с какой легкостью она смогла привести его в такое нервное состояние.

- Видела эту твою официантку рядом с лестницей. - заявила светловолосая легкомысленно. - стояла там, сплетничала с какой-то своей подругой, про меня наверное...

Он хмыкнул, на это точно можно было поставить.

- Что там внизу? Куда ведут ступени? - спросила она.

- Игровая комната. Кости бросают, в карты играют, такого рода заведение.

- Ты не играешь? Не азартный?

- Нет.

- Ну и правильно. - кивнула девица скорее своим мыслям. Оба замолчали на какое-то время.

- Ты желаешь поговорить о чем-то еще? - наконец спросил он.

- Я больше не хочу разговаривать. - она прислушивалась к чему-то.

- И ладно. - облегченно произнес безымянный, возможно этот долгий вечер подходил к концу.

- Я хочу гулять, кажется, там готовятся запускать фейерверки.

Он скривился, хотел было возразить, но сам не зная как очутился на улице с белобрысой девицей под руку. Вино шумело в голове, толпа шумела вокруг, по тротуарам текли реки. Надо отметить дубильщики кожи умели праздновать, хотя в эту ночь дубильщиками кожи оказались похоже все до одного жители Хло-Цауни. Через каналы, использовавшиеся в основном как мусорки, по мосткам, по дощатым переходам, по крышам, они пробирались все дальше, все выше, туда где будет открываться обзор на холмы. Смеялись шлюхи, ругались дубильщики, бочки с вином стояли на каждом углу, что-то шептала назвавшаяся Гиэльдой ему на ухо, называвшийся Элом ничего не слышал в этом гомоне. Никто в городе не спал, карманники резали кошельки (одному малолетнему засранцу он вывихнул кисть), продавали еду одиночные торговцы, бренчали музыканты. Он было озирался в поисках людей герцога, мало ли вдруг они узнают его спутницу, но этих не было нигде. Вполне разумно, учитывая общее опьянение толпы и любовь вольных жителей Хло к роду Кавалари.

- Что? Что ты говоришь? Не слышу. - пытаясь перекричать шум этого сумасшедшего карнавала, переспрашивал он у девушки.

- Мне нравится! - кричала она в ответ.

Взрывались в небе огни, распускались желтыми и красными цветками, одуванчиками и маками, угасали и вспыхивали вновь, не думая заканчиваться. Казалось, и все это никогда не закончится, ночь и праздник, и тепло чужой ладони на локте. Однако он захмелел, и девица была пьяна. Как, впрочем, и все вокруг, плыло и раскачивалось словно палуба корабля, деревянные крыши и мостки, и красно-желтые огни наверху. Оглядываясь по сторонам, он заметил нечто необычное, пара глаз, что не наблюдала за небесным представлением, а смотрела прямо на них. Это Хорек? Снова громыхнуло так, что вся улица ахнула и ослепла на секунду. Гада уже не было видно. Это неприятно.

Он знал этот тип, такие не отстанут, если уж какая-то обида засела в их узком умишке, то сама она оттуда никак не уйдет. Причем мстить он может кому угодно, хоть случайным свидетелям сцены, женщинам, старикам, слабым людям ведь причинить зло проще, а то что это по сути еще большая трусость... Нет, для второй мысли в их голове места нет. Он знал этот тип мелких уличных бандитов, он вырос среди таких. Может быть он и сам был одним из них. Неожиданно пришло это воспоминание, на грязных улочках портового города, где постоянно пахло рыбой, и чуть до дело ножи выпархивали из-за поясов как испуганные воробьи. Как давно это было, как будто и не с ним, но как отчетливо вспоминается запах рыбы и если пройти чуть дальше, вниз по улице, то и морской воды. Как он очутился здесь? С этой девицей под руку, что завороженно смотрит на огни в небе, где пролегала его дорога все эти годы? И пахнет тут в Хло не рыбой, а просто какими-то помоями. Он больше не видел глаз Хорька на другой стороне, тем не менее не сомневался, что тот где-то неподалеку.

Как и все прекрасное, что видится бесконечным, огненное представление закончилось внезапно. Видимо и у дубильщиков кожи есть дно в кошельках. Но ни праздник, ни ночь к концу подходить не планировали. Где-то наливали, где-то на расчищенных площадях (что в Хло-Цауни несусветная редкость) танцевали, возможно танцевал с зеленоглазой и он. Безымянный все осматривался, и иногда удавалось, как казалось ему, перехватить обращенный на него ненавидящий взор. Кто знает в котором часу, Гиэльда из сказки начала уставать, удивительно что она продержалась так долго. И вот он уже вел ее, придерживая под локоть, и вот уже почти что несет на руках по запутанным узеньким лестницам. Все в "его баре" уже разошлись, бесполезно и небезопасно, припоминая ее давешнее настроение, искать Эсми. Он донес уже уснувшую девушку, до своей маленькой комнатки и уложил на узкую кровать. Она распахнула свои глазища, прикоснулась к нему, и проговорила что-то пьяное и неразборчивое.

- Одни проблемы с тобой. - ворчал безымянный, но она уже уснула.

Уснул, сидя в углу, и он, и во снах его она также распахивала глаза, но были они маленькие черные бусинки, и опасность кружила вокруг словно в танце.

Утром он заявил печальной и заспанной девушке, что ей надо подыскать какое-то другое жилье, эта комната слишком мала. Она только помотала головой. Безымянный сказал, что если она не перестанет доставлять ему неприятности то он может и миньонам герцога пару слов шепнуть. Светловолосая разрыдалась. Мысленно выругавшись, на себя, на нее и на все остальное, он поднялся и вышел наружу.

Найти Эсми было несложно, она, как и всегда в начале дня убиралась в общей зале.

- Та вчерашняя девушка, она там, у меня наверху. - сказал он.

Если бы взглядом можно было убивать... Эсми сжала губы почти уже в невидимую полоску.

- Да боже мой, чего ты... ну а куда еще я ее ночью дену?

Удивительно, но каким-то образом Эсми после этой фразы умудрилась выглядеть еще злее.

- Ей нужна помощь.

Официантка махала метлой столь ожесточенно, что от дощатого пола скоро должны были в разные стороны полететь щепки.

- И? - наконец процедила она.

- Я не знаю к кому еще обратиться, кроме тебя.

- И?? Не вижу, чем я могу вам помочь.

На этом их милая беседа подошла было к логическому завершиться, но у него был еще припасен козырь.

- Бедняжка сбежала от герцога, Эсми, они хотели выдать ее за какого-то урода. Ее отец умер, она осталась сиротой, некому ее защитить теперь. Какому-то командиру герцогской личной гвардии хотели отдать, ты же в курсе, что там за люди служат? И на какие мерзости они способны.

Безымянный на самом деле понятия не имел, что за люди там служат и на какие мерзости они способны, но это было и не важно. Важно было, что вообразит себе мозг, воспитанный на дамских романах и на многовековой вражде горожан Хло с родом Кавалари. Ее глаза расширились от гнева.

- Идиот! Бедная девочка! Что ж ты сразу не сказал, прежде чем тащить ее к себе в койку?

- Да я...

- Придурок! На, держи. - она сунула ему в руки метлу. - доделай тут за меня!

Эсми убежала наверх, безымянный подметал пол. Идиотизм и мелодраматичность происходящего начинали раздражать уже довольно сильно. Он работал, стараясь не думать о том, что происходит и зачем он ввязался во все это. Подметал, протирал, расставлял, уносил и приносил. Начали появляться другие работники их заведения, пришла кухарка, пришел Саймон, работающий в казино, Миранда, официантка оттуда же. Вежливо здоровались с ним как со своим, спрашивали, где Эсми, добродушно шутили про минувшую сумасшедшую ночь. И он понял, его план что-то здесь украсть уже провалился, ничего плохого он не сможет им сделать, привязанность как и всегда - это главная слабость. Ох уж этот проклятый город. Как мало, оказывается, он здесь на самом деле мог. И не стоило тут задерживаться вовсе. Что ж, но на кое-что он был все-таки еще способен.

Он вернулся в комнату за курткой, женщины сидевшие на кровати, на его кровати между прочим, обернулись и посмотрели на него как будто он мародер ворвавшийся в храм. Обстановочка была что и говорить сентиментальная, Эсми и белобрысая держались за руки лица были красные и заплаканные, они тут явно уже сговорились. Ни говоря ни слова он схватил свою одежду и вышел, а они дырявили взглядами его спину, не мигая словно две кошки. Чего он спиной, разумеется, видеть не мог, но почему-то знал, что это именно так.

Снаружи ощущались последствия вчерашних празднеств, наблевано было на каждом углу.

Обходя спящих в грязи нищих и шатающихся непонятно как уцелевших ночных гуляк, он прошел до южного рынка и обратно по другой улице, покружил по кварталу, который был закреплен за Картелем, вернулся к "своему" заведению и направился в другую сторону. Казалось что шансов мало, мало кто показывался наружу, все приходили в себя по домам, но безымянный был почему-то уверен что найдет его. И чутье не подвело его, в переулке между скобяной лавкой и каким-то зданием с заколоченными окнами он увидел его. Мелкий жулик стоял, прислонившись к серой стене рядом с замурованной дверью, ковыряя в зубах щепкой, рядом стоял его приятель, скорее всего тот самый Бакро, вид у него был не менее противный. Не говоря ни слова безымянный приблизился к ним и схватил Хорька за шею, это было настолько стремительно и неожиданно для последнего, что среагировать тот не успел. Уже попавшись он потянулся к ножу за поясом, но безымянный перехватил его руку и силой ударил ею о выступающую часть дверного косяка, раздался мерзкий хруст. Хорек бы закричал, но горло его было сдавлено, так что слышен был только слабый хрип. Все это заняло буквально секунду, он повернулся к Бакро и посмотрел тому в глаза, хватило и этого, также молча он скрылся в темноте переулка.

Жизнь медленно покидала хорькообразного бандита, пальцы неумолимо сжимались, одним мерзавцем больше, одним меньше, какая кому разница. "А вдруг ты ошибся?" - раздался голос в его голове. - "Вдруг, он и не собирался ничего ей делать? Откуда тебе знать?" Это было внезапно, подобного рода сомнений безымянному испытывать не доводилось давно. Если доводилось вообще.

- Какая разница? - прошипел он вслух. - проще перестраховаться.

Хорек с выпученными глазами пытался мотать головой, как бы тоже участвуя в этом диалоге. Но диалог уже начался, а раз начался диалог, то это уже полдела. Он разжал хватку, и несколько удивленно разглядывал свою ладонь, как будто за него это сделал кто-то другой. Ноги мелкого бандита подкосились, он начал сползать вниз, безымянный подхватил его и поставил перед собой.

- Когда... - сказал он. - не если, а когда я увижу тебя в следующий раз, ты умрешь.

Не дожидаясь ответа он развернулся и ушел. И этого получается не смог. Проклятый город. Как и зачем он вообще очутился здесь?

Из грязных узких переулков он вышел на улицу Висельников, спустился с холма, мимо публичных домов, мимо наркопритонов, мимо старого здания заставы, бесполезной уже после многократного расширения городской черты, через древний деревянный мост перебрался через бывшую речку ныне канаву с мусором, вышел к перевозному району, уворачиваясь от телег, тяжеловозов с товарами, мимо складов торговых компаний, дошел до остатков разобранной предприимчивыми жителями внутренней городской стены. Видел он здание, где в этом районе располагались люди герцога, следившие за порядком в торговых кварталах, но приближаться к ним он не собирался. За стеной начинались конюшни, и все что необходимо для обслуживания этого гигантского транспортного узла: кузницы и ремонтные мастерские, столярные лавки, склады дерева, железа и угля, общие жилые дома для небогатых людей, что работали тут, для чумазых громко ругающихся, но в целом не таких уж и плохих людей, но он прошел мимо всего этого. Обогнув угол последнего хозяйственного здания, он выступил на край возвышенности, неожиданно в лицо ему засветило позднее утреннее солнце, вот уже чего в самом городе никогда не увидишь, и пахло чем-то необычным, нет конечно дымом печей, потом и лошадиным навозом пахло по-прежнему, но добавлялось и что-то еще, что-то забытое. Вниз, к основной стене, как это полагается в Хло-Цауни недостроенной (внешняя полупостроенная, внутренняя полуразобранная), пожухлая трава на склонах сохранилась кое-где нетронутыми рыжими клочками, солнце насмешливо выглядывало из-за тучи. Безымянный и сам не был в точности уверен, что хотел сделать, вернее не хотел думать об этом, боялся что как только сформулирует мысль, то в тот же миг и возражения накроют с головой. Но теперь, выбравшись на простор подальше от тесных улиц, он как будто и не ощущал больше необходимости думать.

Караван формировался, ибо по нынешним временам в одиночку по дорогам путешествовать было небезопасно. Подъезжали новые кареты и дилижансы, фургоны с товарами, возничие курили трубки сидя на деревянной ограде, рядом стояли, мялись пассажиры, семьи, горожане, мастеровые, сезонные рабочие, судя по рукам шахтеры. Видимо, собирались на север.

- Сколько до отъезда? - спросил безымянный у пожилого усатого кучера, осматривавшего ноги лошадей.

- Почту подвезут как только и поедем стало быть. - проворчал тот незаинтересованно. - к полудню точно привезут, лентяи собакоподобные там работают вот, что я скажу.

- Место есть?

- Найдется... - чуть приободрился мужичок. - А чего в Конторе билет не купил, как все?

- Да я и не знал, что хочу уехать, пока не пришел. - ответил правду он.

- Странный ты, но если плата есть, то и место есть, чегось ему бы не быть.

Разобрались с проездом, место нашлось в небольшой, но не дешевой карете, где помимо него ехали немолодые муж с женой и какого-то конторско-бухгалтерского вида дедок. Денег хватило и даже осталось чуть, благо все его немногочисленные сбережения были при себе (в этом городе он никогда бы не рискнул с ними расставаться). Безымянный сидел на лавочке рядом с усатым кучером, собирающийся караван по-прежнему ждал почту, солнце зашло за облака, тоже собирающиеся в дождевой караван над ними. Хло-Цауни болтался между этими двумя процессиями, черной тучей нависая над холмами, зловещим напоминанием, смутной угрозой. Почему-то на душе было спокойно как никогда, только выбравшись наружу становилось понятно, насколько угнетающе действовал на него этот город. Пахло предстоящим дождем и свежестью.

- В конце концов. - проворчал он себе под нос. - я всегда умел сбегать от опасности.

- Чегось? - спросил дымивший рядом человек.

- Ничего, папаша, не так уж и плохо жить, говорю.

- Соглашусь, соглашусь. - кивнул тот и спросил приветливо. - Табачком может угостить?

- Не надо, спасибо. Бросил.

- И то правда, курение - это смерть, говорят.

- Говорят...

В окружении лошадиного ржания и ругани людей вокруг все равно тихо, тише чем на узеньких улочках. Смысл как и всегда есть только в сравнении. Стал ли он свободен теперь? Во всяком случае чуть свободнее, чем был вчера.

- Как тебя звать то? - поинтересовался дедок.

И в самом деле, как?