Утром, в девять часов, из подъезда по улице Ленина 103, выплыл внешне непривлекательный молодой человек. Лицо этого молодого человека было не круглым и не овальным, как полагается, а квадратным или даже скорее прямоугольным, за счет чересчур выпирающих скул, нос длинным, тонким, и, что характерно - с горбинкой. Он был похож на вырезанный из дерева тотемный столб, разве что обтянутый человеческой кожей, которая, в свою очередь, была покрыта нарывными воспаленными угрями.
Редкие волосы цветом почти сливались со светлым тоном лица, однако же прическа была по последней моде, как, собственно, и весь его внешний вид, с головы до ног. По крайней мере, так ему казалось, а перспектива отхватить от местных представителей гоп-культуры его совсем не пугала. Попросту говоря - местный фат, "деревенский щеголь" с завышенным самомнением, не более того.
Несмотря на все вышеописанное, отвращение перед этим человеком отбивала через край бьющая мужская энергия и почти неподражаемая харизма, которую он тонко подчеркивал наглостью, что зачастую преобладала в его речи. Держался он, как и подобает - гордо, подобно льву, не иначе.
Так вот, выйдя в девять часов и пройдя несколько десятков метров, при этом посвечивая своим якобы облагороженным интеллектом лицом налево и направо, он добрался до маленького замухрышистого магазинчика с хлебом, который почему-то не заставлял забыться запахом свежей выпечки любого проходящего. Может выпечка была несвежая, а может дело в мимо проходящих, но это мало относится к делу.
Интересно, а считали ли его превосходным те, кто просто наблюдал со стороны? Не те малолетние поклонницы со звенящей пустотой в голове и не родственники, что породили сие чудо? Просто посторонние люди, как например та продавщица из невзрачной булочной, в которую он зашел? Кого она увидела - излишне уверенного в себе молодого хама или страшненького, никому неинтересного парнишку?
Сказать трудно, можно только описать, что увидел он - взрослую, полную, некрасивую женщину брюнетку, с безвкусным макияжем, который будто просто намазали пальцем, причем даже не указательным, что удобно, а большим; в синем фартуке и чепчике с белой кружевной тесьмой, что будто бы делала форму привлекательнее, но на самом деле нет. Такой он увидел ее. Интересно, а какой она казалась своим поклонникам и родственникам, что породили сие чудо? О подобном субъективизме можно рассуждать долго, только незачем, ведь он просто пришел за хлебом.
- Как обычно? - произнесла продавщица с обволакивающей будто все кругом усталостью, хотя было только утро, видно устала она не от работы, а просто от жизни.
- Да.
Не выдавив из гортани больше ни звука, женщина немного отпрянула от прилавка и достала откуда-то снизу две буханки хлеба - одну черную и одну белую.
На этом, обыкновенно, все заканчивалось - он забирал свои две буханки и с почти героическим выражением лица возвращался домой, чтобы подобно доисторическому мужчине-добытчику с гордостью кинуть пойманную дичь перед своей женщиной, в нашем случае - мамой.
Но, вдруг, неожиданно для всех, а может только для него, действо пошло против сценария.
- Пирожки вкусные завезли, может попробуете? - без капли энтузиазма бросила продавщица. Да и о каком энтузиазме может идти речь при упоминании о человеке, уставшем от собственного существования, и которому вдобавок наказали всучить все привезенные пирожки, дабы те не залежались и не пропали.
Всего одна небрежно брошенная фраза и вот все представление, вся постановка под названием "Поход в булочную", нарушена - зрители еще ничего не подозревают, но режиссер с драматургом на пару в панике носятся за кулисами, а актеры, что должны выходить в следующем акте не знают, как теперь быть.
Что-то подобное, возможно, происходило в голове нашего покупателя, но снаружи все было тихо спокойно - просто сейчас придется добавить немного импровизации.
- Не знаю, думаю, что нет.
Казалось бы, на этом все должно прекратиться и пойти дальше по плану, но, кажется, женщина решила, во что бы то ни стало, продать чертовы пирожки.
- Ну, что вы - почти улыбнулась она и попыталась добавить своему тяжелому голосу доброжелательности - гляньте какие - она еще раз отклонилась от прилавка и как фокусник достала из ниоткуда лоток с кучей румяных, еще горячих и с завитушками, пирожков.
И тут в маленькое пространство магазинчика резко вклинился душный запах, почти кипящей внутри пирожков, ягодной начинки. Запах был так приятен и силен, что даже перебил дешевый цветочный смрад духов, тех, которыми пользовалась, вот уже несколько десятков лет, работница булочной. Подчинившись данному явлению и нависнув над сахарными узорами из теста, что крайне органично покоились на ромбовидной выпечке, он спросил, неожиданно даже для самого себя
- А с чем они?
Воодушевившись подобным вопросом, дама в голубом фартуке, с непривычным для нее настроем и тоном голоса, начала свою презентацию:
- Вот эти - рассекла она воздух рукой - с клубникой...
- С клубникой? Разве? Уверен, что они с малиной!
Женщина немного стушевалась, но продолжила.
- Да нет, уверяю вас, это клубника. А вот эти - перенесла она свои толстоватые пальчики - как раз-таки с малиной.
Лицо молодого человека выказало небольшое презрение.
- Готов спорить, что это совсем не так!
Дама за прилавком постаралась не показать свою раздражённость, что уже одолевала ее во всю силу, а молодой господин, тем временем, не унимался:
- Вот эти вот - ткнул он пальцем - с клубникой! Вот эти вот - ткнул пальцем чуть правее первого - с малиной. А эти - перенес пауковидный тонкий палец еще дальше - с вишней!
А бабенка тем временем закипала все сильнее и казалось, что вот-вот разразится свистом, как чайник на плите, разве что, в отличии от чайника, эта тучная женщина могла не только послать куда подальше благим матом, но еще и, что называется, вдарить от всей души.
- Молодой человек! - отпустила она дружелюбный настрой - Вот эти с малиной, вот эти с клубникой, а эти вообще с черничной начинкой! - почти кричала она, разрезая воздух пальцем.
- Ха! - словно добавил последнюю каплю в чашу терпения выпендрежник - Дамочка, я человек опытом не обделенный! И уж чернику от вишни отличить смогу!
Женщина в синем чепчике, тот , что с белой тесьмой, и в таком же фартуке, вдруг сделала глубокий выдох, в котором незримо попыталась выгнать из головы всю ту ненависть, что скопилась.
- Хорошо, молодой человек, я вам поверю, спорить не будем! Какой-то надумали взять?
- Да, спорить-то вам со мной совершенно бесполезно. А вот насчет взять... это подумать нужно.
- Ну так, а что же здесь думать? Смотрите какие - румяные, ароматные, как будто вас здесь и ждали!
- Ну ладно-ладно, давайте возьму пару штук с вишней.
Продавщица выдохнула с облегчением и опять нырнула под свой волшебный прилавок, а когда вынырнула в ее руке оказался маленький целлофановый пакетик, который она натянула на руку, словно перчатку, чтобы взять пару пирожков, при этом не коснувшись их своими вспотевшими от злости руками.
- Эй, я же сказал - мне с вишней! - гаркнул парень, когда заметил руку продавщицы не над тем пирожком - с вишней вот эти!
- Хорошо, я вас поняла. - потеряла она уже всякую надежду, и завернула два пирожка с "вишней".
Отдав деньги, малолетний рисовальщик отправился домой.
Уже дома, удобно расположившись в кресле, с кружкой чая, он сделал первый укус и почувствовал, как по его рту растекся малиновый джем. В сердцах проклиная продавщицу, парнишка выкинул пирожок, потому что малину он не любил.