Аннотация: Кирилл отправляется на последний сеанс авторского ужастика, который называют самым страшным фильмом XXI века. Во время просмотра ему начинает казаться, что он сам становится героем этого фильма...
В небольшой комнате путинки две тысячи шестого года постройки стоял чад от сигаретного дыма. Окажись в помещении случайный человек, он бы не сразу догадался, что оно жилое: стены голые, рабочая только одна розетка, в которую воткнули пожелтевший от времени удлинитель; посреди помещения компьютер с большим дорогим монитором, на не менее дорогом удобном столе; вверху болтается давно перегоревшая лампочка Ильича, единственным источником света в комнате является монитор; полы грязные, всюду валяются пакеты от лапши быстрого приготовления; в уголке комнаты раскладушка, рядом с которой стоит напольная вешалка, на ней висят неглаженая рубашка, спортивные штаны, демисезонная куртка, а у основания вешалки стоят новенькие кроссовки. За компьютером сидит мужчина чуть моложе тридцати лет, в одной руке у него мышка, во второй сигарета, на столе валяются уже две убитые пачки курева, под столом - блок "Мальборо". Пепел мужчина стряхивает прямо в кружку из-под кофе, взгляд его прикован к монитору, на котором он снова и снова проигрывает сцену из фильма режиссера Карпентера "Князь тьмы". Блондинка, тело которой избрал Антихрист, обращается в чудовище, сама она в белом халате, лицо покрыто красными пятнами, напоминающими огромные сочащиеся кровью раны или свежие ожоги. В сцене, которую пристально изучает Кирилл (именно так зовут мужчину), происходит завершение трансформации. Блондинка, до того казавшаяся мертвой, вдруг приходит в движение, глаза открываются, возникает пугающий контраст между белками и кроваво-красным лицом, появляется жуткая улыбка, кипень зубов также начинает контрастировать с темным рубином уродливых губ. Как загипнотизированный Кирилл всматривается в черты лица чудовища, пытаясь понять, что же его так испугало в детстве. Фильм-то откровенно говоря дерьмовый. Как минимум слабейший из апокалиптической трилогии Карпентера. Но если бы Кирилла попросили назвать самую страшную сцену, которую он когда-либо видел, он бы совершенно точно вспомнил момент пробуждения Антихриста в теле блондинки из "Князя тьмы". А спроси кто, почему он так ответил, Кирилл бы промолчал. Потому что сам этого не знал. Но хотел узнать. Поэтому просматривал фрагмент снова и снова, раз за разом пугаясь, словно бы прежде его не видел, испытывая отвращение вперемешку с удовольствием.
Он бы занимался этим весь вечер и всю ночь, даже забыл бы о последнем сеансе авторского ужастика, если бы не звонок мамы, который вывел Кирилла из полугипнотического состояния.
Нехотя взяв трубку, он односложно отвечал на посыпавшиеся вопросы обеспокоенной родительницы. Мама искренне за него переживала и, если бы Кирилл был обыкновенным человеком, он бы это сильно ценил. Но он отличался от большинства, на мир смотрел сквозь затянутый табачным дымом коридор. Поэтому мамина забота лишь раздражала его.
Он осознавал - это плохо, нельзя так относиться к родной матери. Квартира, в которой он живёт, автомобиль, на котором ездит, образование, которое ему удалось получить - за счёт родителей. Кирилл им всем обязан. Он понимал это рассудком, но мысли не вызывали у него никаких чувств. Приходилось прилагать усилие, чтобы не нагрубить маме по телефону, сказать, что он занят и перезвонит, когда появится время. А появится оно у него не скоро. Но пока с нарастающим раздражением справляться удавалось.
Разговор плавно перетёк в опасное для судоходства русло. Мама стала спрашивать про работу. Здесь Кириллу пришлось выдавить из себя несколько дополнительных фраз помимо механических "да" и "нет". Он, конечно, не рассказал ей, что уволился три месяца назад и сейчас безвылазно сидит дома, смотрит фильмы ужасов и почти ни с кем не общается, проедая накопления. Но сочинил про налоговую проверку, дополнительный отпуск за свой счёт и готовность начальства компенсировать время простоя. Заверил маму, что в случае увольнения быстро устроится на новое место. Даже такому опытному капитану разговорного судна, как Кирилл, было сложно пройти все препятствия в бурной реке, но в этот раз повезло и судно вышло в спокойное озеро - мама поверила и заговорила на другую тему. В конце беседы она попросила сына проведать их с папой.
- Скучаем по тебе страшно!
- Обязательно приеду, как только появится время, - соврал Кирилл. На том разговор и завершился. Ему даже стало немного стыдно - родители ведь и правда по нему скучали, нужно было хоть раз в год их проведать, так нет же, он полностью погрузился в своё хобби и как безумный коллекционировал, смотрел и пересматривал фильмы ужасов, пытаясь разобраться в природе своего влечения к страху.
Впрочем, неприятные чувства он испытывал недолго. Взгляд упал на время: 23:13. Последний сеанс начнётся через тридцать две минуты. Кирилл давно планировал глянуть авторский фильм ужасов, от которого западные зрители были в восторге: закрытые англоязычные форумы, к которым у Кирилла был доступ, писали о величайшем фильме как минимум двадцать первого века. Не сходить на него мужчина не мог. Но сидеть в зале с жующими попкорн обывателями не хотелось. Поэтому подождав, пока ажиотаж спадёт, он выбрал ночной сеанс, на который никто так и не купил билетов, решил сходить на него.
Дорога из дома до кинотеатра пешком занимала около получаса. Кирилл привык к прогулкам, бродить по ночному городу просто обожал, поэтому не стал вызывать такси, отправился на своих двоих. Сначала ступеньки родной лестничной площадки, потом нелепый серый двор, засаженный кустами, заставленный машинами, утыканный кадками с деревьями и окруженный со всех сторон серыми массивами многоэтажек. Далее шоссе с прилегающей к нему пыльной невзрачной пешеходной дорожкой. Днём здесь вообще никто не ходил, потому что дышать невозможно. А вот ночью движение не такое, гулять и любоваться проносящимися мимо машинами даже приятно. Далее частная застройка на холмах. Сначала спускаешься вниз, потом поднимаешься, потом снова вниз, вверх и, наконец, достигнув железнодорожного перехода, выходишь на узенькие улочки, сливающиеся с центральным городским проспектом. Кириллу нравилось представлять себе схему дорог города как большую паучью сеть, сходящуюся к новенькому сверкающему яркими огнями торговому центру - настоящему пауку, пожирающему людей. Оказываясь внутри, бедные человечки-мухи даже не догадывались, что попали в лапы чудовища, которое не успокоится, пока не высосет всё содержимое их кошельков. Кирилла, впрочем, интересовали не магазинчики, которые в этом время уже закрыты, а кинотеатр, располагавшийся на последнем этаже. Поднявшись туда по лестнице, он подошёл к кассе, расплатился с сонным билетером, прошёл к нужным дверям, показал билет болтавшей по телефону молоденькой девчушке-контроллеру. Та даже не глянула на бумажку, коротко бросила "Проходите" и продолжила свой разговор.
Оказавшись внутри, Кирилл на мгновение застыл на входе. Зал выглядел сегодня по-особенному торжественно: кресла как будто бы вымыли и почистили, красная дорожка на полу из грязно-рубиновой сделалась ярко-алой, само помещение казалось гораздо больше, а экран выглядел просто огромным. Поднявшись по ступенькам вверх, Кирилл устроился на своём месте на последнем ряду и приготовился к просмотру. Сегодня привычный механический голос не произнёс набившую оскомину фразу "В зале ведётся автоматический контроль, занимайте своё место в соответствии с номером билета", свет резко погасили, сделалось темно хоть глаз выколи, спустя несколько секунд на экран вывели изображение. Никакой рекламы к новинке не прилагалось. Сразу заиграла тревожная музыка, на экране счастливая семья - двое разнополых детей, мама и папа - в лесу, сидят и играют в карты на расстеленном на мягкой желтой листве покрывале. Затемнение, белые буквы на чёрном фоне слепят "фильм режиссера Абигора Базина". Снова затемнение. То же место, небо затянуто свинцовыми тучами, на фотографии запечатлён разряд молнии, покрывало изодрано в клочья и измазано кровью, семьи нигде нет, лишь следы их присутствия, но по тональности изображения и настроению музыки можно догадаться, что их постигла страшная участь. Ещё одно затемнение. "Твой последний путь" мелькает на экране, а параллельно с этим динамики разрывает чудовищный звериный вой, настолько отчаянный и настолько громкий, что перепугавшийся за свои перепонки Кирилл закрывает уши и зажмуривается. Когда становится потише, он решается снова взглянуть на экран и обнаруживает, что всё вокруг изменилось. Разве в зале было так много рядов? Разве стены были из старого жёлтого камня? Разве кресла не выглядели чистыми и отмытыми всего мгновение назад, а не почерневшими от времени? Разве внутри воняло сыростью и разложением?
Кирилл не успел как следует обдумать произошедшие изменения, как его взгляд приковало изображение на экране. Та же семья стоит у кладбища, они неестественно улыбаются. Пальцы на руках у взрослых почернели, глаза у мамы закрыты, у отца скошены в разные стороны, зубов во рту не хватает. Губы детей измазаны какой-то голубоватой жидкостью, глаза покраснели, будто до того они плакали часами, взгляд кричит о помощи, а на лице искусственная улыбка давно мертвого внутри 40-летнего продавца из салона сотовой связи. Люди неподвижны, но задний фон живёт: видно, как кресты на могилах пошатываются, в одном месте надгробная плита трескается, разламывается, из-под земли появляются высохшие жёлтые руки, сделанные словно бы из воска. Кирилл чувствует, как в зале распространяется запах формалина, морщится. В этот момент экран затемняется, музыка останавливается, становится тихо, ничего вокруг не видно, а тревога всё возрастает. Неприятные запахи растворились, едва просматривающийся через темноту зал снова стал на себя походить.
"Да, именно твой, Кирилл!" - вспыхивает надпись на экране.
"Как они узнали моё имя?!" - пугается единственный зритель и тут же видит, как на экране начинается фильм. В кадре он бредёт по ночной дороге к кинотеатру. Вокруг никого, мимо проносится одинокая полицейская машина, с безразличием ко всему происходящему вокруг мелькают светофоры на дорогах, которые он переходит. После камера взмывает вверх, даёт возможность обозреть местность вокруг торгового центра, в котором располагается кинотеатр. Дороги тянутся к нему со всех сторон, образуя настоящую паучью сеть. Очередная мошка мчится к её центру, где её поджидает паук.
"Это невозможно", - Кирилл окончательно перестаёт понимать, что происходит, ему жутко страшно, в голове вертятся абсурдные и неправдоподобные варианты, вроде истории о маньяке-миллионере, который годы следил за ним, а теперь заманил в кинотеатр и решил убить, или террористах, выбравших Кирилла в качестве заложника.
Но акцент фильма быстро сместился от него к другому персонажу: камера резко стала опускаться в другую часть города, в спальный район уютной советской застройки, замерла у окон квартиры мужчины средних лет, который с безразличием на лице переключал каналы телевизора. Тут раздался звонок в дверь, заиграла тревожная музыка. Но мужчина её вряд ли слышал, поэтому без задней мысли встал с дивана, направился к двери, даже не посмотрев в глазок открыл её и замер.
Снаружи никого. Он вышел на лестничную площадку, осмотрелся, глянул на лифт, пожал плечами, вернулся в квартиру, закрыл дверь, на всякий случай замкнувшись, после вернулся к телевизору. Крупный план экрана. Невнятное чёрное круглое пятно с белыми краями по бокам. Доносится стон, пятно приходит в движение, расползается на весь экран. Мужчина пытается переключить каналы, но ничего не происходит. И тут на экране он видит себя клацающим по пульту.
Садится, трёт глаза, клацает по кнопкам пульта - нулевой эффект. Между тем действие на экране продолжает развиваться. Звонок в дверь, главный герой встаёт с дивана, направляется ко входу, открывает - никого. Выходит наружу, и в этот момент камера теряет его из виду, сконцентрировавшись на входной двери. Зритель видит, как внутрь квартиры проскальзывает чёрная фигура, бежит в комнату, прячется прямо под диван, распускает чёрные длинные щупальца, которые напоминают змей.
Зритель испугано подбирает ноги, ставит их на диван и смотрит вниз. Что это может значить? Теперь только Кирилл видит, как за спиной мужчины выпрямляется огромное чёрное чудовище, напоминающее смесь акулы и осьминога. Щупальца вцепляются в конечности мужчины, закрывают ему рот, чтобы он не мог кричать, начинаются сцены пыток, довольно скучных, на вкус Кирилла. Из оригинального здесь только облик монстра. Если начало фильма было интригующим, то теперь всё скатилась в банальщину.
Единственное, что поражало в этих сценах - это их реалистичность. Гримасы страха и боли на лице мужчины сложно было сыграть. А кровь, внутренности, сокращение обнажённых мышц - всё это выглядело до жути реалистично, будто специально для съемок фильма схватили и убили живого человека. Примерно через десять минут экранного времени мужчина умер страшной смертью, чудовище разорвало то, что осталось от его тела и сожрало. На этом первая короткометражка закончилась.
Кирилл немного расслабился, продолжая гадать, как же киношникам удалось вставить кадры с его дорогой в кинотеатр прямо в ленту.
"Неужели снимали со спутника? Тогда это офигеть как круто" - пронеслось у него в голове.
Вторая короткометражка оказалась даже скучнее первой. Одинокая туристка брела по горной тропинке. Вокруг живописная местность, луга, голубые и белые цветы, кружатся пчелки, шумит горная река. А впереди небольшой уродливый лесок, от которого веяло чем-то зловещим. Героиня хотела обойти его стороной, но тропинка безжалостно побежала прямо туда, прячась под кронами деревьев. В лесу, разумеется, на неё напало неведомое чудовище, чем-то напоминавшее саблезубого тигра. Никакой интриги, примитивные джампскейры, из-за чего Кирилл уже начал жалеть, что поверил отзывам и пришёл на сеанс. Концовка, правда, его впечатлила.
Крупный план густых кустов, в этот момент возникает ощущение, что кинозал будто бы сжимается, экран придвигается к самому носу Кирилла, листва начинает дрожать, ветки хрустят, ломаются, из кустов появляются белые глаза, длинные желтоватые клыки и разверзнутая пасть, которая вот-вот поглотит зрителя. Вроде тоже примитив, но вот эти вот пространственные эффекты напугали Кирилла так, как уже много лет ничего в фильмах ужасов не пугало. Это немного сгладило впечатление от слабенького, по его мнению, сегмента.
Экран надолго сделался темным, Кирилл не сразу понял, что третий сегмент начался, потому что в кадре был зал кинотеатра, до жути похожий на тот, в котором он прямо сейчас находился. Камера захватывает последний ряд, где сидит один человек. Кирилл неуютно поежился. Через пару секунд точно так же поежился герой фильма. Кирилл напрягся, приподнялся с кресла. То же самое сделал герой фильма. В этот момент камера отползла назад и продемонстрировала за спиной героя монстра из первого фильма.
- Твою мать! - Кирилл вздрогнул и обернулся. Позади лишь стена. Перевёл взгляд на экран и увидел, что главный герой фильма тоже обернулся. С экрана на Кирилла смотрел он сам.
- Как они это делают? - прошептал Кирилл и почувствовал, как по его ноге скользнуло что-то вязкое, мокрое, неприятное. В этот момент главный герой фильм скривился, широко открыл рот и громко заорал. Колонки заработали на всю мощность, безумный крик заполнил пространство кинотеатра.
Кирилл зажал уши руками, упал с кресла на пол, а когда шум, наконец, стих, поднялся и увидел, что находится не на последнем ряду! Позади очень-очень много стульев, а сам экран начал стремительно отползать от единственного зрителя назад, за стену, в бесконечное космическое пространство.
Кирилл увидел, как похожий на него герой фильма оказывается в лапах чудовища из первого сегмента, как несчастного начинают подвергать пыткам. Невозможно передать ужас, который Кирилл испытывал в этот момент, не в состоянии понять, что творится. Стараясь не смотреть на экран, он начал пробираться между рядами, выскочил на ступеньки, побежал вниз. Из динамиков раздался низкий грубый голос: "Запрещается покидать зрительское место во время просмотра! Запрещается покидать..."
Кирилл не слушал, бежал вниз, стараясь не упасть. Когда же кончится эта проклятая лестница?! Ведь в кинотеатре всего десять рядов, а он бежит вниз больше минуты!
Стараясь не задавать себе вопросов, не смотреть и не слушать, он просто бежал. И тут экран погас. Стало темно, Кирилл оступился, полетел кубарем вниз, отбил себе бока.
"Повторяю, займите свои места или вы будете умерщвлены!" - угрожающе произнёс голос.
Кирилл зарычал, достал телефон, включил фонарик, подсвечивая себе путь добрался-таки до двери, выскочил из зала в фойе кинотеатра. Обстановка та же, но вокруг ни души. Потирая ушибленные бока, он переводил дыхание. Вроде всё как обычно. Обернулся глянул краем глаза в зал: фильм всё ещё шёл, ничего жуткого внутри не происходило.
"Может я уснул и это мне приснилось?" - подумал Кирилл.
Впрочем, вернуться в зал он не решился, спустился вниз по ступенькам торгового центра, выбрался на улицу, где ему удалось немного успокоиться. Миновав проспект, свернул на узенькую хорошо освещенную улицу и, окончательно придя в себя, стал осмысливать пережитой опыт. Он определённо не видел фильма страшнее. Нужно будет отписаться на форуме и узнать, как киношникам удалось все это реализовать. Наверное, какие-то передовые технологии. Камера на входе в зал фиксирует лицо зрителя, а потом нейросети дорисовывают его герою.
Пока он об этом думал, то заметил, что впереди прямо на земле валяется бомжеватого вида мужик. Он хлопает глазами, плотно сжав губы, одной рукой обнимает угол здания, вторую тянет к Кириллу.
"Бомжи? Я их лет десять здесь уже не видел", - пронеслось в голове у Кирилла, пока он приближался к человеку, решив, что тому плохо и нужно вызвать скорую.
Подойдя поближе, он увидел, что губы не сжаты, они плотно сшиты нитками, из швов подтекает кровь вперемешку с желтоватой жидкостью. Кирилл отпрянул и заметил, что мужчина не обнимал угол - с другой стороны здания огромная собака вцепилась в его руку, разгрызла кисть до кости и продолжала обгладывать кожу и мясо там, где они ещё остались. Мужчина отчаянно мычал, и тянул вторую руку к Кириллу.
Вскрикнув, Кирилл отбежал на почтительное расстояние, только после этого достал телефон, намереваясь позвонить в 112, но тут обнаружил, что сети не было, даже экстренные вызовы были недоступны.
- Да здесь же прекрасное покрытие! - выкрикнул Кирилл. И тут увидел, что собака, закончив жрать руку, цапнула несчастного бомжа прямо за шею, тот дернулся в последний раз и застыл. После этого пёс оторвал свою морду от убитого и посмотрел на единственного свидетеля чудовищного зрелища.
Кирилл рассмотрел морду существа и понял, что никакой это не пёс. Недолго думая, он швырнул телефон в сторону и бросился бежать, что есть мочи. Только теперь он стал замечать, что это была не его родная улица, по которой он столько раз ходил на ночной сеанс. Дома были похожи, но не более. Они были другими, куда старше, куда дряхлее. А чем дальше Кирилл продвигался, тем менее схожей становилась местность. Вот уже от привычных домишек не осталось и следа, фонарей всё меньше, впереди овраг, а позади рычит и шумно дышит нагоняющий его хищник. Деваться некуда: Кирилл бегом стал спускаться в овраг, опять покатился кубарем, сумел сгруппироваться и встать на ноги, выбежал на хорошую асфальтированную дорожку, пробежал по ней ещё сотню метров обернулся и понял, что монстр отстал.
Самое время перевести дыхание и осмотреться. По левую руку скат оврага, с которого Кирилл только что спустился. А по правую старые ветхие домишки, построенные ещё при царе Горохе. Где-то соломенные крыши, где-то черепичные. Сами дома стоят во впадине, окна находятся на уровне асфальтовой дорожки, спускаться во двор нужно по ступенькам. Удивительно, но к каждому дому подведено электричество. Правда, свет почти нигде не горел. Не зная, что делать дальше, Кирилл направился к окнам того дома, в которых увидел блеклое свечение телевизора. Спустился по бетонной лестнице во двор, прокрался к стене, заглянул. Полноватый мужчина нервно наблюдал за разворачивающимся на экране зрелищем. Кирилл решил рискнуть, тихонько приоткрыл дверь, вошёл в темную прихожку, в нос ему ударил запах прелости и тления. Поморщившись, Кирилл нащупал стену, стал двигаться по коридору к дверному проему, из которого лился слабый голубоватый свет. Оказавшись там, он бесшумно вошёл в комнату и краем глаза поглядывая на уставившегося в телевизор хозяина, присмотрелся к фильму, который транслировался. На экране очень красивый мальчик крутился на рынке, полном грязных неприятных людей. Он бегал из стороны в сторону, зазывал покупателей и тут столкнулся со старухой. Она была невероятно уродлива, полная противоположность мальчишке. Крючковатый длинный нос, отвратительный тяжелый гроб на спине, всё лицо в оспинах и бородавках, в руках большая вместительная корзина. Мерзкая улыбка на старухином лице продемонстрировала единственный клык, нависавший над нижней губой, подобно сталактику в пещере. Мальчик испугался и убежал прочь, спрятавшись за лотком, за которым торговала его мать. Старуха заинтересовалась, подошла и стала рассматривать овощи, нещадно их критикуя. Мама мальчика пыталась возражать, а набравшийся смелости малец стал откровенно грубить нежеланной покупательнице. Тогда старуха снова улыбнулась, продемонстрировав пещеру на месте рта с единственным сталактитом, и сказала, что купит всю капусту, но сама унести её не сможет и мальчишка должен ей помочь. Торговка согласилась и, положив в глубокую плетеную корзину старухи крупные красивые кочаны, велела сыну отнести груз к дому покупательницы.
Заиграла тревожная музыка, мальчик со старухой отправились в путь. По дороге покупательница становилась ещё уродливее, а мальчик всем своим видом показывал, что корзина с капустой становилась тяжелее. Он еле-еле донёс её к какому-то замызганному невзрачному домику, но когда старуха открыла дверь и приказала ему войти, то мальчик был поражен: внутреннее убранство лачуги превосходило по роскоши дворцы самых богатых монархов планеты. А когда старуха взяла из рук мальчишки корзину, запустила внутрь свою костлявую ладонь и достала оттуда человеческую голову с застывшим на лице выражением животного ужаса, сердце Кирилла на мгновение остановилось, настолько жуткой показалась ему эта сцена. Всё выглядело абсолютно правдоподобно, никакой компьютерной графики, никаких кукол и папье-маше, на экране была самая настоящая отрубленная человеческая голова!
- Этот фильм однажды вырвался отсюда на широкие экраны, - вдруг заговорил единственный зритель. - Первая половина восьмидесятых или около того. Такое случается, когда они ищут больше корма. Я узнал о нём на рутрекере и будучи горячим поклонником ужастиков, поставил себе цель отыскать фильм любой ценой. Как видите, мне это удалось.
Пока незнакомец говорил, на экране разворачивалась ужасная сцена: корзина с головами упала на мраморный пол, всюду разлилась кровь, напуганный мальчишка попытался убежать, но старуха не позволила ему. Она приготовила суп из голов и стала заставлять мальчишку есть эту мерзкую жижу с кусками человеческого мяса. После того, как ведьма влила в горло ребёнку тарелку колдовского варева с ним стала происходит ужасная трансформация. На спине появился горб, нос удлинился, лицо покрылось оспинами и бородавками, он сделался невероятно уродлив, даже уродливее старухи. Зрелище было настолько неприятным, что Кирилл зажмурился.
- Кусок сказки они вырвали, - сообщил незнакомец. - Но это неважно. Главное - на это страшно смотреть. Всякий раз меня охватывает ужас от созерцания этого зрелища.
- Что здесь происходит? - выдавил из себя Кирилл.
- Если бы я сам знал! - незнакомец скривил лицо. - Есть только предположения. Но они основаны на моём опыте. Я ведь тогда в поисках этого фильма перевернул всё вверх дном. Не поверите, выучил венгерский язык, писал им, а потом и сам в Венгрию поехал, узнавал у них на телевидении про материалы по фильму. Всё отрицали. Мне тогда казалось, что его точно сняли мадьяры и по какой-то причине это скрывали от меня. Как же я заблуждался! А знаете, где я на него наткнулся? Небольшой городок у нас в России, меньше ста тысяч человек, задрипанный кинотеатр человек на пятьдесят с крошечными деревянными стульчиками, посидев на которых с полчаса перестаёшь чувствовать свой зад, и афиша с индийскими фильмами, которые, видимо, пользовались большим спросом в том посёлке. Дёрнул же меня чёрт приглядеться к ней и увидеть рисунок отвратительного карлика с длинным носом! Это было именно то, что я искал! Ну разумеется я купил билет, он там стоил копейки, пришёл один на последний сеанс. Они хотели отказаться крутить фильм, правило у них такое было, что если на сеансе меньше пяти человек, то они вправе отказать в обслуживании. Ну я не пожадничал и купил у них ещё четыре билета. И вот началось. Крупный титр "Фильм Амана Саллоса", а следом за ним готические огненные буквы и название фильма на непонятном, но близком к русскому языке. Я прочитал "Сказка о бедном Якобе". И началось. Это было очень вольное переложение Гауфа на экран. Полноценный фильм ужасов, страшнее которого я не видел ничего прежде и ничего после. Зрелище полностью поглотило меня. Я не заметил, как само пространство вокруг стало меняться, зал расти в размерах, экран растягиваться, пододвигаться ближе. Последние секунды фильма казалось, будто я сам присутствую в финальных кадрах. Когда всё закончилось, я направился к выходу, но заблудился прямо внутри зала, потому что свет так и не дали. Я был настолько ошеломлён увиденным, что не догадался позвать на помощь, просто щупал стены, стараясь отыскать дверь. И в какой-то момент мне удалось это сделать. Я выбрался на улицу, побрёл по асфальтовой дорожке, но спустя какие-то сто-двести метров перестал узнавать окрестности. Я был в другом городе! А потом начался кошмар, вспоминать который мне не хочется. Думаю, вы знаете, о чём я говорю.
Кирилл сглотнул накопившуюся во рту слюну. Да, он знал.
- Я спустился в овраг, обнаружил там жилые домики, забежал в первый попавшийся, познакомился с хозяином, прям как вы. Он не говорил по-русски, был смуглый, узкоглазый, наверное, таец. Но помог мне, жестами подсказал, что делать - смотреть кино и бояться! - и сам не отрывался от просмотра. А потом его забрали. Я думаю потому, что он перестал бояться. Не знаю, сколько я здесь сижу, время тут ничего не значит. Ни голода, ни жажды я всё равно не испытываю. Один только страх. И только поэтому я жив. По крайней мере, мне так кажется. Твари, что обитают здесь, они питаются нашим страхом. Они снимают эти кошмарные фильмы, прорываются в наш мир, транслируют их там и во время просмотра пробуют на вкус ужас, который мы испытываем. Если им нравится, они забирают нас к себе. И здесь мы смотрим их фильмы ужасов, пока им не надоест вкус нашего страха или они не найдут кого получше нас. Нам не нужно ни пить, ни есть, ни спать, только смотреть и бояться. Им достаточно этого. Попытаемся бежать - умрём. Или того хуже...
- Что хуже? - очумевшим взглядом Кирилл смерил незнакомца в кресле.
Вместо ответа тот взял пульт от телевизора и отмотал фильм назад, нажал на паузу на моменте, когда ведьма демонстрировала Якобу отрубленную голову.
- Вот этого мужика я видел. Он прибежал как-то сюда, ну прям как ты, - незнакомец усмехнулся. - Время тут интересно устроено. Фильм, где его убили, уже транслируют, а он стоит передо мной живой. И уже знает, какая участь его ждёт. Мы будущие актёры этих фильмов. И все мы умрём ужасной смертью. Мне уже показывали ужастик, в котором я был главный герой, - лицо мужчины исказилось. - Меня ждёт чудовищная смерть, не знаю только когда. И от этого хуже. И страшнее. А им лучше. Потому что каждый шорох за дверью я воспринимаю как приближение своего неизбежного будущего, которого у меня нет. В этом месте нет надежды, нам не спастись, мы можем только бояться, и страх - единственное, что сохраняет нам жизнь. А теперь если хочешь составь мне компанию, или иди поищи пустой дом, располагайся за телевизором и смотри самые страшные фильмы ужасов, которые когда-либо появлялись на свет. Я уверен, в той другой жизни ты, как и я, очень любил их.
Кирилл попятился. Нет, он не считал незнакомца сумасшедшим, он верил каждому его слову. Поэтому молча покинул комнату, побрёл вдоль улицы, выбрал себе кирпичный домик с слегка ржавой железной крышей, зашёл в него, отыскал комнату с телевизором, сел за просмотр очередного ужастика. Фильмы здесь действительно были страшные. Ничего страшнее Кирилл прежде не видел.
Но больше всего его пугали отнюдь не фильмы. Время от времени он вспоминал своих родителей и понимал, что не чаявшие в нём души старики больше никогда его не увидят. Он столько раз обещал заехать и проведать их, не виделся уже больше полутора лет. И теперь вот расстался с ними навсегда. По идее, он должен был скучать по ним, переживать из-за своего вранья. Но он ничего не чувствовал. Совсем. И отчего-то это пугало его больше, чем самые кошмарные экранные пытки и смерти киногероев, на месте которых однажды окажется и сам Кирилл.