Пришлось сделать шаг назад и снова вперед, чтобы двери все-таки открылись. Нововведения, призванные сделать жизнь комфортнее, так ли они нужны людям? Невольно задаешь себе этот вопрос, особенно когда зима приходит со своими минусами и с ледяной улыбкой шутит. Люди дышат на домофоны, маршируют около автоматических дверей, исполняют всевозможные ритуальные танцы вокруг и около чудес двадцать первого века, с паром изо рта и легким раздражением.
По ту сторону двери за моими телодвижениями наблюдал охранник. Он охранял супермаркет, казалось, больше лет, чем было самому супермаркету. Магазин назывался "Стивенсон", потом переименовался в "Долину вкусов", потом ненадолго стал зваться как-то заковыристо, затем устаканилось простое название "Ваш Любимый", которое держалось до сих пор. Владельцы магазина разорялись, перекупали, сменяли друг друга, а охранник был бессменный. Мы с соседом прозвали его "Батон", потому что без него никуда, да и супермаркет продуктовый. Батон органично вписывался в обстановку, какой бы она ни была. "Стивенсон" изобиловал продавцами-консультантами, которые слонялись без дела между рядами, и администраторами торгового зала. Среди них сновал свеженький, мягонький Батон. "Долина вкусов" держала курс на минеральные и огненные воды, и в них плавал тот же Батон.. "Ваш любимый" пестрел разнообразными продуктами, свежими фруктами и ароматными булками, над которыми возвышался зачерствевший, заматеревший уже Батон.
Первые супермаркеты появились в Америке (естественно), в тридцатых годах прошлого века. А "Батоны" появились еще раньше. Они были всегда, и именно благодаря таким людям цивилизация движется вперед. Это - юноши, вошедшие в здание завода цветущими и полными сил, которых выносят с завода ногами вперед в преклонном возрасте. Это женщины, девушками севшие за швейные машинки на фабрике, за швейными же машинками встретившие старость... Это работяги, не знающие устали и жалоб, вращающие наш земной шар. А люди попроще, не фанаты своего или чьего-нибудь дела, перепрыгивают с работы на работу, ищут легкой наживы или просто развлекаются, отталкиваясь от земли и летая в облаках. И те, и другие, что интересно, друг друга презирают!
Я возвращался из путешествий, из командировок в родной город, родной район, и видел, что Батон по-прежнему на своем месте. Мне становилось хорошо и спокойно; в магазине нас, покупателей и просто людей, встречала сама стабильность и надежность в лице этого бессменного, незаметного и незаменимого человека. Именно глядя на него я понимал, что соскучился по дому. Как увидеть старую выбоину в асфальте у подъезда, родинку на плече любимой девушки, разваленную голубятню у дома закадычного друга - привычные незаметности вызывают самые теплые чувства.
Двери открылись, и я зашел в долгожданное тепло. День выдался тяжелый, затянувшиеся переговоры утомили меня сверх меры, несмотря на то, что Ольга из отдела маркетинга сидела рядом со мной. Если бы у меня была треуголка, я бы треуголкой поклялся, что Оля меня хочет. Красотой она не отличалась, но об отсутствии красоты можно забыть, когда постоянно ловишь на себе увлажненный взгляд молоденькой девушки. Надо будет все-таки присмотреться к ней, но потом, когда будут подписаны все бумаги и закрыты все отчеты. Об отчетах думать хотелось еще меньше, чем об Ольге, и я покатил тележку между рядами, углубившись в созерцание ярких упаковок. На уровне глаз расставлены самые дорогие продукты, а внизу, где-то в ногах ютились товары отечественного производителя. Я следовал рекламе и поддерживал его, но только потому, что не привык переплачивать лишние деньги. Я прекрасно знал, как работает эта система, таких, как я, непросто завлечь кричащими названиями и обертками всех цветов радуги. Главное - не форма, а содержание; все остальное - маркетинг, и покупатели в таких вот супермаркетах - пластилин, марионетки в руках маркетологов.
Сначала овощи и фрукты - они портятся быстрее всего и должны привлекать внимание людей с самого начала. Я полюбовался яркими болгарскими перцами и покатил тележку дальше. Соки и нектары, соревнуются в цене, а содержание сока везде одинаковое. Мама снова забила багажник моей машины трехлитровыми банками сливового компота, так что в "концентрированном, гомогенизированном, восстановленном" я не нуждался. Вообще, мы платим за собственную лень. Все призвано сделать нашу жизнь комфортнее: роллтоны -две минуты и готово, замороженные овощи - разогрел и съел, быстрорастворимые каши - залил кипятком и никаких проблем, список можно долго продолжать, и он все удлиняется. Спрос рождает предложение, люди хотят просто и вкусно - получите. Жареная говядина с овощами, тушеная свинина под сырным соусом, гречка с мясом, картофельное пюре с курицей... Одна банка и одна минута. И один глютамат натрия.
Я купил рис, обыкновенный рис в бумажном пакете и охлажденную курицу. Дома осталась еще банка грибов, которую мама воткнула между сливовыми компотами, так что ужин предстоял вкусный. "Я женюсь на женщине только в том случае, если она будет так же вкусно солить грибы", говорил я маме, а она смеялась. Естественно, я врал. Меньше всего в женщинах меня привлекали грибы и прочие консервы. Да и вообще о серьезных отношениях речи пока не шло. Сначала надо хотя бы попытаться представить женщину в моей квартире больше, на одну ночь, а потом, если получится представить, то попробовать на практике. Пробовать и представлять не было времени и, честно говоря, желания.
Сейчас у меня было лишь желание приготовить ужин, поесть и выспаться.
"Пакет нужен?" спросила учтивая кассирша, учтивая, потому что явно новенькая - раньше я ее не видел. Нет, пакет мне не нужен, с тех пор, как он стал платным. Я не покупаю их из принципа, а ношу один с собой, пока не порвется. Я не скопидом, но принципиальный человек, и не собираюсь платить рубль за пакет с надписью "Ваш любимый". Дома, в коридоре, у меня уже много "любимых", а когда они закончатся, я, возможно, и куплю новый.
Я поймал на себе взгляд Батона, он смотрел на меня как-то странно, будто не мог дождаться, пока я расплачусь. И действительно - только я отошел от кассы, как он осторожно, но настойчиво взял меня под локоть.
-Молодой человек, имеется ли у вас при себе неоплаченный товар? - спросил он. Я удивился и ответил с улыбкой, что я за все расплатился.
- Пожалуйста, пройдемте со мной, - упорствовал охранник.
Мне стало интересно. Я точно знал, что ничего не положил в карман или дипломат, и проследовал за Батоном в маленькую комнату охраны с чистой совестью и даже каким-то затаенным удовлетворением. Я предвкушал извинения.
Комната охраны оказалась проходной в подсобное помещение. В углу расположился на мягком стуле молоденький блюститель чистоты и порядка в супермаркете. Перед ним, на столе стояли три монитора, экран каждого из них делился на четыре части и отображал происходящее в магазине.
- А в чем, собственно, дело? - не удержался я.
- К вашему сожалению, наш супермаркет оборудован системой видеонаблюдения, и камеры фиксируют все происходящее.
- Почему "к моему сожалению"? - я раздраженно посмотрел на молоденького охранника.
- Мы зафиксировали ваше перемещение и ваши действия.
- Я рад за вас. И что, интересное кино получилось? - я поймал себя на том, что начинаю нервничать. Все-таки это неприятно, когда задерживают по каким-то пустякам.
- Да, интересное. - Молодой блюститель с вызовом посмотрел на меня. Батон подозвал меня к монитору.
С досадой цокнув языком, я подошел и устало уставился на экран. Вот он я, иду мимо болгарского перца. Камеры наблюдения не фиксируют цвета, все черно-бело-серое, смотреть такое "кино" изо дня в день - удовольствие небольшое, даже если за это платят большие деньги. Больших денег за это, естественно, никто не платил; желание охранников развлечься было мне, может, и понятно, но раздражало неимоверно.
Я качу тележку прямо в отдел бакалеи. Тележки, кстати, тоже изобретение маркетологов. Такую большую, ее непременно хочется чем-нибудь заполнить, и люди покупают продукты, которые не планировали покупать. Я беру тележку из чистого удобства. Вот, я положил в нее рис, уронив при этом соседнюю пачку. Может, там образовалась дырочка и они хотят стребовать с меня за это деньги? Да, это справедливо, может, придется и заплатить. Но дырочки ни я, ни камеры не зафиксировали. Я все-таки такой смешной на видео. Все смешные, когда не знают, что за ними наблюдают. Я, в принципе, выгляжу неплохо, даже после такого напряженного дня лицо не обвисло в усталом ожидании подушки. В черно-бело-серых цветах не видно, действительно ли мне так идет мой любимый синий шарф. Ольга сказала, что идет; она просто в очередной раз обратила на себя мое внимание, польстив довольно банально. Но все равно приятно.
Вот, я направляюсь в мясной отдел, осторожно обогнув хрупкого мерчендайзера.
- Я все-таки не пойму, чего вы от меня хотите, - обратился я к Батону, не отрывая взгляда от монитора. Я сразу беру то, за чем пришел, и не брожу по магазинам в праздном размышлении "хочу-не хочу". Однако, я, тот который в мониторе, прошел мимо прилавка с охлажденными курами. Я решительно не помнил, что прошел мимо и потом вернулся. Очевидно задумался, с кем не бывает, с другой стороны. Но человек на видео, то есть я, не вернулся. Он прошел в отдел алкогольной продукции и остановился напротив полок... я пригляделся - полок с винами Франции. У меня закружилась голова. Я недоуменно посмотрел на Батона, потом медленно перевел взгляд обратно на экран. Это был я, никаких сомнений. Черно-бело-серый человек с моими чертами лица, моими жестами, моей походкой, в моей одежде оглянулся, прошел еще несколько шагов и снял с полки какую-то бутылку. Улыбнувшись моими губами, он открыл крышку и отпил несколько глотков, а затем сунул бутылку за пазуху!
- Слушайте, это смешно, это не я, это же не я! - хотел было возмутиться я, но голос прозвучал слабо, как из глухого подземелья. Земля уплывала из-под ног, я ощущал слабость в коленках.
- Как не вы, когда вы. Постоянный наш покупатель, и вдруг такое. - Голос охранника доносился откуда-то издалека.
Я с поразительной скоростью терял самообладание.
- Я НЕ ПЬЮ!!! - крикнул я. Проходящий мимо администратор остановился и переглянулся с молоденьким охранником.
Человек в мониторе, Я В МОНИТОРЕ, спокойно пошел к кассе.
Я настоящий попытался взять себя в руки. Я настоящий. Я настоящий. Который я настоящий? Я заглянул в свой пакет. Там лежала пачка риса, никакой курицы не было.
- Где моя курица? - спросил я ровным голосом. - Послушайте, это не смешно. У меня есть чек, вам меня не обмануть. Я достал из заднего кармана брюк чек - я всегда сохранял чеки.
Рис. И все.
- Так у вас имеется неоплаченный товар? Молодой человек, произошло недоразумение. Заплатите за бутылку, и все улажено, этот случай останется в стенах нашего супермаркета. Мы не хотим вызывать милицию. Вы наш постоянный покупатель...
- Да, я ваш постоянный покупатель. Но это не я.
Администратор и молоденький охранник хихикнули. Я потребовал просмотреть запись.
Это был я... Это был я.
- Я вам помогу, - сказал Батон и приблизился ко мне. Я наблюдал за его действиями, все это было замедленным просмотром. Он отогнул мое пальто и достал у меня из-за пазухи початую бутылку. Когда я наклонил голову, то увидел, что шарф на мне был ярко-красного цвета. В голове защипало, к горлу подкатила тошнота. Глаза резало от красноты. Это не мой шарф.
- Это не мой шарф, - промямлил я. - На мне был синий шарф, я привез его из Астрахани, когда...когда был там в командировке три года назад. У меня нет красного шарфа.
- Ну, может, вы и шарф тоже чужой прихватили, - ухмыльнулся молодой человек в форме охранника.
- Я не люблю красный цвет. Господи, что со мной?
Человек в мониторе, то есть я, беззаботно катил тележку между рядами.
- Остановите запись, - попросил я.
Лицо Батона как-то изменилось. Черты остались теми же, но он как будто похудел и осунулся. Запись перемотали назад и запустили снова.
- Пожалуйста, остановите.
Меня как будто разбили на сотни кусочков, каждый из которых чесался и зудел. Я стал чесать свои ноги.
- Заплатите за бутылку.
На бутылке было написано просто "Ваше здоровье", большими красными буквами.
Я вынул из кармана купюру и положил на стол.
-Не нам, а в кассу, пожалуйста.
Батон за минуту похудел еще больше. У меня во рту пересохло. Я никогда не держал деньги в карманах. Это, наверное, не мои деньги. Я сошел с ума. Это не мой шарф.
Мой шарф был синий. Я не люблю красный цвет и я не пью.
Я вышел из супермаркета и остановился, а неоновая вывеска "Ваш любимый" за моей спиной переливалась всеми цветами радуги.