- О, чёрт! - воплю я и извлекаю мою, уже занесённую вперёд ногу из струй воды.
Мой железный конь (бедняга!) мокнет под водопадом у крыльца. Взглянув на это печальное зрелище, я захлопываю дверь.
Около моего башмака тут же собирается лужа.
- Но... - бормочет толстяк, у которого дверь едва не соприкасается с носом, - мне же надо в банк.
- В банк, в банк! - бубню я и топаю обратно к бару, - сейчас поедешь!
Я спрашиваю у Вики телефон и передаю его моему другу:
- Вызывай мотор.
Колобок послушно давит на кнопки.
Я выдаю ему деньжат. Потом их выдаю себе, а остальное передаю девчонкам.
- Что, такой ливень? - вопрошает Лика.
- Ещё бы! Я сегодня весь день с подмоченной репутацией! - возмущаюсь я, - ещё не хватало, чтобы бабки утонули.
Толстый, тем временем, стоит у приоткрытой двери, ожидая, когда приедет такси (или катер, как вам угодно, ведь по улице уже текут неслабые ручейки).
- Через пятнадцать минут я подъеду к банку и заберу тебя, - говорю я ему, подходя.
- А если денег дадут? - он смотрит на меня.
- Тогда, хоть, узнаю, что у тебя всё в порядке, - я хлопаю тёзку по плечу.
- Спасибо за всё, - толстяк едва не пускает слезу.
- Ничего сочтёмся! - я ему подмигиваю, - и ещё, - я протягиваю ему ключ, если мы вдруг разойдёмся, мало ли что, вот тебе ключ от моей квартиры. Там ты, в любом случае, будешь в безопасности.
- Спасибо, друг! - колобок бросается на меня с объятиями, и я чувствую себя совсем не в своей тарелке. Мне не каждый день приходится обнимать колобков и мужиков. А когда всё это вместе! Ну, в общем, вы поняли...
За порогом сигналит жёлтый автомобиль и бомбовоз стартует. Думаю, пяти метров ему вполне хватит на принятие ещё одной ванны.
Взглянув, как отчаливает катер с толстяком, я возвращаюсь к девчонкам.
- Льет, будь здоров, - делюсь с ними своими впечатлениями.
Они молчат, и я к ним присматриваюсь. Какие-то они невесёлые. Такое ощущение, что из их прекрасных глазок сейчас тоже хлынут реки, как на улице.
- Что случилось, рыбки? - вопрошаю я, изобразив проникновенный взгляд, - кто вас обидел?
- Ты! - всхлипывает Лика.
- Да! - поддерживает её Вика.
- Что?! - мои брови становятся похожи на мосты через Мойку.
- Ты возишься с этим своим толстым тёзкой, а это опасно... - Лика готова уже показать слезопад.
- Так! - говорю я строго, - спокойно!
А они уже обнялись и готовы оросить друг друга живительной влагой.
Нет, это невозможно!
Сегодня что, день Нептуна, что ли?!
- Всё под контролем, мои лапочки! - я притягиваю их к себе через стойку и, как любящий папочка, целую в лобики.
- Если с тобой что-нибудь случится... - начинает Вика, уткнувшись мне в ухо.
- То мы этого не переживём! - ревет уже в голос Лика, в мой второй слуховой аппарат.
- Девочки, я вас тоже люблю! - жарко шепчу я им, поглаживая по спинкам, - но, если вы не прекратите реветь, я тоже начну!
Тут стереоозвучка их эмоций внезапно прекращается, они отрываются от моих плеч и смотрят мне в глаза.
Обе сразу.
Я едва не окосеваю, пока пытаюсь ответить на их оба взгляда одновременно.
Эх, тяжко с двумя сразу!
Я вообще не понимаю, как султаны умудряются общаться сразу с целым гаремом, ведь одна женщина - это уже много!
- Правда? - Лика вдруг радостно улыбается.
- Было бы интересно взглянуть на твои крокодильи слёзы! - хихикает Вика.
- Ну, всё? Успокоились? - вопрошаю я.
Однако эмоциональный у меня сегодня денёк выдался!
Они шмыгают носиками и кивают, застенчиво улыбаясь.
Ангелочки мои!
- Вот и славненько! - я тоже им показываю свой фирменный оскал, - мне пора.
- Дима! - вдруг твёрдо говорит Вика, - если с тобой что-нибудь случится, знай, что мы разорвём их всех в клочья.
Вот так вот!
Стальные коготки в бархатной перчатке!
Дикие фурии мои!
- Кого? - любопытствую я.
- Тех, кто причинит тебе зло! - воинственно заявляет Лика.
- Спасибо, крошки! - я обнимаю их, целую, а сам чувствую, что, да, я уже готов пустить эту самую, пресловутую, крокодилью слезу.
Чтобы окончательно не расчувствоваться, я быстренько делаю им ручкой и отчаливаю.
На три метра.
Потом хлопаю себя по лбу и оборачиваюсь.
- Лика, - говорю, - у тебя ведь водонепроницаемый телефон!
- Ага! - она улыбается.
- Слушай, до вечера я его у тебя арендую. Мой утонул.
- А я-то думаю, почему ты всё время вне зоны действия, - бормочет Вика.
Лика подаёт мне аппарат.
- Всё, - говорю я, - если что случится, то я хотя бы на связи. Вика, позвоню! - я, хлопнув дверью, выхожу принимать водные процедуры.
* * *
Маша припарковывает красный автомобильчик у центрального крыльца частной клиники, в которой работает, и вздыхает.
"И зачем я сюда приехала?" - спрашивает она себя.
Ответа на этот вопрос у неё не появляется.
Хотя, нет, он всё-таки есть, этот ответ. До боли простой ответ.
Ей просто больше некуда идти за деньгами. Богатых друзей имеют богатые, действительно богатые, а не такие, как она, люди.
- Вот я и ответила на свой вопрос, - бормочет она и выходит из машинки.
Щёлкает сигнализацией и медленно поднимается по ступенькам, ведущим на
мраморное крыльцо.
В небе сверкает, гремит, опять сверкает.
Невеста колобка задумчиво смотрит вверх и небеса, будто в ответ на её молчаливые мольбы, разверзаются, обрушивая на землю тонны воды.
Одной секунды, которую Мария проводит на последней ступеньке, перед тем как взойти под козырёк здания, хватает, чтобы её основательно умыть.
Взвизгнув, она запрыгивает под козырек, глядя на обильное водоизлияние, которым небо награждает землю.
- Одно меня радует, - бубнит невеста бомбовоза, хватаясь за ручку двери, - что я не пользуюсь косметикой. Иначе сейчас бы вся расплылась.
- Машка, привет! Промокла?! - раздаётся знакомый окрик при её первом шаге в вестибюль.
- Не успела, - застенчиво улыбается Мария, глядя на Людку, свою подружку по работе, которая торчит из окна регистратуры.
- Как из ведра! - Маша встряхивает мокрыми волосами и на подругу прилетают капли воды.
- Ой! - визжит Людка и встряхивает головой.
Её колпак вылетает в окошко регистратуры и падает под ноги Маше. Та, в свою очередь, его не замечает и, не упускает возможности наступить на него.
- Ты что делаешь?! - кричит Людка.
Только после этого Маша, увидев, что натворила, сходит с него и, подняв, подаёт подруге.
На колпаке красуется мокрый след её туфли.
- Извини, - бормочет невеста колобка.
- Да уж, уделала ты меня, - улыбается Людка, - Олег Петрович, ладно, не видел. Это же удар по имиджу клиники, сказал бы наш уважаемый старый пень!
- Точно! - смеётся Мария.
Людка убирает измятый колпак и одевает дежурный вместо него. Этот, конечно, не такой белоснежный, но, хотя бы без отпечатков на самом видном месте.
Подруги хихикают, потом Маша спрашивает:
- Кстати, наш старый у себя?
- Да, у себя в кабинете торчит. - Люда смотрит на неё, - а что, он тебе нужен?
- Да, нужен, - вздыхает Маша.
- Что у тебя случилось? - Людка тут же, чувствуя состояние подруги, изображает сочувствие на лице, при этом огонёк любопытства загорается в её глазах.
- Ой, не спрашивай, - невеста толстого машет рукой, - деньги мне нужны.
Маша разворачивается в сторону внутренних помещений.
- Много? - любопытствует Люда.
- Ой, много, Людка, много! - Маша отправляется к начальству.
В её клинике только один человек может располагать такой большой суммой, которая ей нужна.
Олег Петрович, он же главврач, он же хозяин клиники и он же богатенький дядя с собственной виллой на Чёрном море.
К нему-то Маша и направляет свои стопы.
* * *
Чёрный автомобиль, поднимая колёсами фонтаны воды, резко тормозит у двухэтажного офисного здания неподалёку от центра города.
Стас и Квас, два бритоголовых амбала, выскакивают из машины и гуськом бегут на крыльцо в надежде скрыться от потоков воды, низвергающихся с небес.
- Здорово, мокрые курицы! - приветствует братков такой же короткостриженный экземпляр в пиджаке, маячащий в дверях.
- Я те счас врежу! - орёт Стас, впрыгивая под крышу и принимая боксёрскую стойку.
- А я добавлю! - ревёт Квас, присоединяясь к напарнику.
С горе-гангстеров низвергаются ручьи воды, и их коллега шарахается в сторону, поднимая вверх руки.
- Спокойно, пацаны! Пошутил я! - вопит он, видя из недовольные рожи.
- Во денёк! - вопит Стас, опуская руки.
- С этим колобком один геморрой! - вздыхает Квас.
- Очередной клиент? - смеётся тот, что на входе.
- Смешки тебе, да? - Стас ворчит, злобно зыркая на него.
- Чё вы такие сердитые-то сегодня? - любопытствует сторожевой бугай.
- Тебя бы на наше место! - бубнит Квас.
- Во-во! - соглашается Стас, - а мы бы тут, в тёплом и сухом местечке в нарды пока поиграли. Шеф ждёт?
- Ага, - сторожевой уважительно глядит на коллег, - заходите.
Стас и Квас топают по лестнице на второй этаж.
- Да-да! Заходи! - раздается из-за двери, когда Стас осторожно стучит.
Гангстеры робко заходят внутрь и топчутся посреди кабинета.
У окна спиной к ним стоит мужчина примерно одной с ними комплектации, только у этого типа волосяной покров на голове подлиннее.
- Хороший дождик, - говорит тип, - грибной.
Амбалы кивают.
- Как идёт добывание денег для меня? - интересуется тип и прикрикивает, - и не кивайте мне там!
Амбалы переглядываются и мнутся.
- Ты, Стас, не темни, - резко говорит шеф, - что там?
- Всё нормально, босс, - мямлит Стас, - вроде...
- Как это, вроде? - шеф разворачивается и сверлит их глазами.
Пиджак у этого типа тоже имеет отличия от прикида подчинённых. Эксклюзив.
- Клык, мы это... - вставляет слово Квас.
- Я со Стасом разговариваю! - резко говорит босс мафии, и Квас скромно буравит глазами ковёр.
- Какое-то время мы держали его в поле зрения, - излагает Стас, - но этот толстяк такой прыткий, что постоянно сбегает от нас. Уже не один раз.
Бандит мнётся, а Клык спокойно говорит:
- Ты продолжай-продолжай.
- Может, поставить кого-нибудь около дома его мамочки, а то не ровен час - удерёт.
- Ну, тогда, друзья, эти деньги отдадите мне вы! - Клык широко улыбается, обнажив желтые клыки.
- Шеф, но мы ведь работаем на вас! Верой и правдой, без косяков!
- Без косяков, говоришь?! - Клык поднимает бровь и орёт, - да вы не можете за одним толстяком уследить, которого видно за три километра!
- У него, кажись, баба есть, с которой у него шуры-муры, - бормочет Квас.
- Вот это хорошо. Доставьте её ко мне, ясно?
- Да, босс.
- Бабу доставить, его найти и глаз не спускать, ясно?!
- Да.
- Идите, болваны! - Его взгляд падает на ковёр, на котором образовалась лужа вокруг них, - только ковёр и умеете портить!
Амбалы, опустив свои лысые чайники, понуро отправляются восвояси.
- Врёшь, колобок, от меня не уйдёшь! - Клык разворачивается к окну и, сжав кулаки, пялится на стену воды, за которой ничего не видать, - и мать твоя у меня под наблюдением. Не уйдешь, жирный!