- Ой! - кряхтит обладатель пуза, глядя на своё отражение в луже.
- Ты мне ещё и на кофейной гуще погадай! - ворчу я, вскакивая, - ты просто какой-то ходячий хаос! - хватаю тряпку с раковины и бросаю ему. - Вытирай!
Толстяк пыхтит и пытается отпить горячий кофе из чашки (там ещё кое-что осталось), но обжигается и сидит, разинув пасть, как сом, выброшенный на берег.
Мне видно, что Бамбино явно не в своей тарелке. Этому жиртресту неудобно причинять другим неудобства! Чтож, от его смущения мне легче не становится...
- Ладно, - я сажусь на место и глотаю из своей чашки, - лужу можно вытереть. Но ты сам-то, как до такой жизни докатился?
- До какой? - колобок дует в чашку, пытаясь остудить её содержимое.
- Сам не замечаешь? - я смотрю на него, как на десятое чудо света.
- Да, вроде, всё как обычно... - бормочет толстяк и пробует кофе языком.
Удовлетворённый, он, заглатывает таблетку аспирина и запивает её.
- Каждый день с моста летаешь? - интересуюсь я.
- Ах, это! - водоплавающий хмурится и становится опять похожим на тыкву.
- Вот-вот, - замечаю я, - а то можно подумать, что это у тебя развлечение такое. С утра - шлёп с моста - все, значит, жизнь удалась!
Добродушный колобок дуется, что совершенно ему не к лицу. Если б эта груда сала всегда улыбалась, то была бы похожа на этакого добродушного Вини Пуха, всеобщего любимчика, а так... тыква тыквой!
Короче, сплошное недоразумение!
- Это потому, что я десять миллионов должен, - смущённо бубнит плюшевый.
- Ни хрена себе! - мне не остаётся ничего другого, как подпрыгнуть (вместе с табуреткой). - Десять миллионов! Да я в руках-то столько денег не держал!
- Я тоже, - мычит бугай, - да вот, проиграл.
Он задумчиво чешет репу, пока моя челюсть не спеша встаёт на место, и продолжает:
- Я их, конечно, не сразу проиграл. Так, раз за разом. Просто сумма все росла, росла и росла...
- Ну-у, ты игрок! - воплю я недоверчиво, - по тебе и не скажешь, что ты игроманьяк! Значит, играл и не наигрался?
- Ага.
- Тяжёлый случай. Тебе, парень, в психушку надо. Там, хоть, игровых автоматов нет.
- Тот мужик, - вздыхает мой собеседник, - которому я хочу позвонить, может дать мне такую сумму. Тем более что я ему должен всего пять.
- Пять миллионов! - я расплёскиваю остатки кофе по столу. Следом за кофе, туда же падает моя челюсть, - да ты точно псих! Сколько всего-то ты должен?
- Это всё, - колобок вздыхает, - слава Богу! Пятнадцать миллионов. Расплачусь и свободен.
- Вот веселуха! - я осматриваю стол, на котором кофе больше, чем в чашках, - где возьмёшь?
- Ну, у меня тоже кое-что есть... - тыква чешет лысину, - цветочный киоск, джип, квартира...
- Маловато, мне кажется...
- Да, лимонов на пять, максимум, тянет.
- А остальное? - я настолько впечатлён, что уже шепчу.
- Если ничего не придумаю, то свалю отсюда, - толстяк тоже переходит на шёпот, - прихвачу мать, подругу и уеду.
- Ну, ты влип, дружище!
Толстый вздыхает, его пузо вздыхает вместе с ним, и пустые чашки, звеня, подпрыгивают на столе.
- Тебе сейчас нужно сваливать! - я невольно проникаюсь к бедолаге сочувствием.
- Не выйдет, они уже сказали, что возьмутся за мать, - Бамбино пускает слезу, - быть может, они уже следят за ней!
- Да уж, - моя очередь вздыхать, - не думал, что человек добровольно может залезть в такую задницу! Чего тебе не хватало?
- Сам не знаю, - бормочет бомбовоз, размазывая слёзы по сальным щекам, - азарт напал...
- Да, пойми вас, игроманов!
Колобок протягивает руку и берёт со стола мой телефон.
- Номер вспомнил, - вдруг лыбится он.
В кухню врываются девчонки. Они уже одеты. Юбки и топики, всё микро и, вообще, одинаковое, не считая разных цветов.
- Кофе, кофе! - весело кричат они, - нам пора на работу!
Я ставлю на газ вторую порцию кофе и вытираю со стола.
- Видишь этих очаровательных крошек? - спрашиваю я у колобка.
Бамбино недоуменно смотрит на меня. Потом переводит взгляд на девчонок и сглатывает. Они хихикают.
- Видишь мою скромную квартиру? - развиваю я свою мысль.
Бомбовоз пытается меня понять, но я не жду его понимания, а просто продолжаю:
- Видишь лето за окном? Солнце, пляж, красоту природы?
- А - а... - непонимающе бормочет жиртрест.
Похоже, он думает, что я, подобно ему, распрощался со своим разумом.
- Всё, что ты видишь вокруг, - торжественно заявляю я, - это мой выбор. У меня есть всё, что нужно для счастливой жизни! И заметь, ни бизнеса, ни больших денег у меня нет. И за халявой я не гонюсь. Я просто беру то, что посылают мне небеса. Я счастлив тем, что у меня есть!
- Мы тоже тебя любим! - кричит Лика, бросаясь мне на шею.
- Несмотря на твою мегеру, - добавляет Вика, чмокая меня в щёку.
- Гм... - я, поперхнувшись, прочищаю горло. - Возможно, я немного перегнул. Всё-таки я, наверное, не совсем счастлив. Но неразделённая любовь - это, знаешь ли, не вспоротое брюхо!
- Ты прав, - Огромный опять пускает слезу, - но теперь ничего не вернуть.
- Кофе готов! - Вика, оказавшись у плиты, тут же берёт процесс в свои руки.
Через мгновение девчонки уже потягивают этот горячий опохмеляющий напиток.
- Не переживай, всё устроится! - Лика наполняется сочувствием и гладит толстяка по лысине.
Пострадавший чувствует прилив оптимизма, а она, резко отдёрнув руку, бормочет:
- Странное ощущение, будто по заднице гладишь!
- У меня есть предложение, - я опять активно участвую в общей дискуссии, - сейчас мы будем натягивать мои шмотки на нашего гостя. А кофе, тем временем, успеет немного остыть.
- Это, наверное, будет забавно, - Вика смотрит на меня, а потом на колобка, оценивая разницу между нами.
- О, устроим подиум! - радуется Лика и, вскочив, несётся в комнату.
Вика, сохраняя присущую ей грацию, отправляется следом. Я встаю, Бамбино следует моему примеру.
Стол, подцепленный пузом моего нового друга, решает встать вместе с нами и я ловлю его на лету, чтоб не опрокинулся.
Недопитое кофе девчонок тут же оказывается на поверхности стола, образовав новую лужу.
Я качаю головой, а толстый виновато бормочет:
- Я вытру.
- Твоё огромное пузо, наверняка, можно использовать и для чего-нибудь полезного, - говорю я, заходя в комнату.
- Для чего? - интересуется Огурец.
- Вместо барной стойки! - хихикает Вика.
Девчонки уже вовсю роются в шкафу, наводя бардак в моём гардеробе.
- Как боксёрскую грушу! - доносится из глубины шкафа голос Лики.
- Не советую, - толстый мычит, скорчив гримасу, - двое уже пытались сегодня.
- И что ты с ними сделал? - я с опаской взираю на гордого бегемота.
- Облевал! - воинственно заявляет слоноподобный, выпятив пузо. Ни дать, ни взять - настоящий Чингачгук!