Четыре раздраженных ворчания, крик "Ну почему нельзя оставить меня в покое!", резко захлопнувшаяся дверь, и мистер Пекингтон вышел из дома, чтобы успеть на поезд в Сити, который отправлялся в 8.45. Миссис Пекингтон осталась завтракать одна. Ее лицо пылало, губы сжались, и она не заплакала лишь потому, что, в последнюю минуту, ее печаль сменилась на гнев.

" Я это не вынесу, - сказала миссис Пекингтон, - не вынесу".

Некоторое время она размышляла, глядя в окно, а потом пробормотала: "Мерзкая, хитрая маленькая кошка. Но как Джордж может быть таким идиотом". Ее гнев спал. Вернулась печаль. На глаза миссис Пекингтон навернулись слезы и медленно покатились по лицу. По лицу женщины средних лет. "Легко говорить, что я это не вынесу. Но что мне делать?"

"Вы счастливы? Если нет, приходите на консультацию к мистеру Паркеру Пайну".

" Абсурд! Полный абсурд! - сказала Миссис Пекингтон, - однако же, я могла бы и попробовать ..."

Вот почему в 11 часов утра миссис Пекингтон, заметно нервничая, появилась в частном офисе Паркера Пайна. Но, так или иначе, один лишь вид мистера Пайна вселил в нее спокойствие и уверенность. Это был джентльмен крепкого массивного телосложения, но не грузный. На его голове благородных пропорций виднелась лысина. Из под очков с толстыми стеклами пронзительно смотрели маленькие, непрерывно мигающие глаза.

- Прошу Вас, садитесь, - сказал мистер Паркер Пайн, - Вы пришли по моему объявлению? - добавил он обнадеживающе.

- Да, - сказала миссис Пекингтон и остановилась.

- Вы несчастны?

- Да, но откуда Вам это известно? - спросила миссис Пекингтон, не чувствуя, однако, что для него не имело значения, счастливы люди или нет.

- Вам это неинтересно, понимаю, - сказал мистер Паркер Пайн, - зато это очень интересует меня. 35 лет я провел, заполняя всевозможные статистические отчеты в одном из правительственных учреждений. Сейчас, когда я вышел на пенсию, мне пришла идея использовать весь мой опыт на практике. Все предельно просто. Несчастье может быть разделено на 5 основных групп и не более, уверяю Вас. Как только становится известна причина болезни, то найти средство для излечения не так уж и сложно. Я выступаю в роли доктора. Доктор сначала ставит диагноз, а потом рекомендует курс лечения. Есть случаи, когда лечение бесполезно. Если это так, то я говорю прямо, что сделать ничего нельзя. Но уверяю Вас, Миссис Пекингтон, что если за дело берусь я, излечение гарантировано почти всегда.

("Возможно ли это? Было ли это ложью или правдой?" - миссис Пекингтон молча слушала, смотря на него с надеждой.)

- Давайте определим Ваш случай, - предложил мистер Паркер Пайн, улыбаясь. Он откинулся на спинку стула, соединив кончики пальцев рук. Все дело в Вашем муже. У Вас, в общем, была счастливая семейная жизнь. Думаю, Ваш муж весьма преуспел. Полагаю, что в деле замешана молодая леди. Она, возможно, работает в офисе Вашего мужа.

- Машинистка, - сказала Миссис Пекингтон, - шлюха, вся в помаде, вечно в дорогих колготках и с завитыми кудрями.

Слова буквально выскакивали из нее. Мистер Паркер Пайн кивнул понимающе, чтобы ее успокоить.

- А Ваш муж, я не сомневаюсь, говорит, что в этом нет ничего страшного.

- Да, именно так, слово в слово.

- " Но почему я не могу просто наслаждаться дружбой с молодой девушкой, если способен принести немного яркости, удовольствия в ее мрачное существование. Бедный ребенок! У неё так мало радости в жизни". Такие вот у него, если я не ошибаюсь, чувства.

Миссис Пекингтон оживленно кивнула:

- Лицемер, проклятый лицемер! Он берет ее с собой на речку, а я так люблю отдыхать на реке. Но 5 или 6 лет назад он твердил, что поездки на реку отвлекают его от игры в гольф. Но ради нее он все забросил! Я люблю театр. Джорджа всегда было трудно уговорить пойти куда-нибудь вечером. Он все время жаловался на усталость. А сейчас он все вечера напролет ходит с ней на танцы! И не приходит домой раньше 3 часов ночи. И я, я ...

- Вне всякого сомнения, он постоянно твердит, что все женщины необоснованно ревнивы, когда абсолютно нет никаких причин для ревности.

Опять Миссис Пекингтон одобрительно кивнула головой:

- Да, именно так, - помолчав немного, она вдруг спросила, - но откуда Вы все знаете?

- Статистика. Просто статистика, - ответил мистер Паркер Пайн.

- До чего же я несчастна, - сказала миссис Пекингтон, - я всегда была Джорджу хорошей женой. Года три после свадьбы я работала непокладая рук. Я помогла ему встать на ноги. Другие мужчины для меня ничего не значили. Его вещи всегда в порядке, я все время для него вкусно готовлю, экономно веду хозяйство. И теперь, когда у нас есть все, и, наконец-то пришло время наслаждаться жизнью и делать то, о чем я так давно мечтала, ... - она чуть не разрыдалась.

Мистер Паркер Пайн многозначительно покачал головой:

- Уверяю Вас, я прекрасно понимаю, в чем дело.

- И... можете ли Вы что-нибудь сделать? - спросила она почти шепотом.

- Конечно Миссис Пекингтон. Лекарство существует. Несомненно, существует.

- И что же это? - спросила она, в волнении ожидая ответа.

Мистер Паркер Пайн говорил спокойно и уверенно:

- Вы четко будете выполнять все мои указания. И это будет Вам стоить 200 гиней.

- 200 гиней!

- Именно. Вы можете себе позволить такие расходы, Миссис Пекингтон. На операцию Вы бы потратили такую сумму, не задумываясь. А счастье не менее важно, чем здоровье.

- Я полагаю, что оплата будет после "операции"?

- Как раз наоборот, - возразил мистер Паркер Пайн, - Вы заплатите всю сумму сразу.

Миссис Пекингтон встала:

- Боюсь, я не вижу необходимости ...

- Покупать кота в мешке? - сказал мистер Паркер Пайн улыбаясь. Ну, может быть, Вы и правы. Вы рискуете огромной суммой денег. Но Вам ничего не остается, как довериться мне полностью, заплатить мне эти деньги и попытать счастья. Это мои условия.

- 200 гиней!

- Именно. 200 гиней - действительно огромная сумма денег. До свидания, миссис Пекингтон. Дайте мне знать, если Вы передумаете. Он пожал ей руку, улыбаясь. Когда она вышла, мистер Пайн нажал одну из кнопок на письменном столе. В кабинет вошла неприступного вида молодая женщина.

- Принесите, пожалуйста, папку мисс Лемон, и скажите Клоду, что Я хочу его видеть. И немедленно.

- Новый клиент?

- Да. Она сначала немного посомневается, но потом вернется. Возможно, даже сегодня около 4. Запишите ее.

- Расписание "А"?

- Ну конечно. Каждый почему-то думает, что его случай уникальный. Да, и предупредите Клода, что на этот раз не нужно экзотики. Никаких духов и пусть сделает короткую стрижку.

Была половина пятого, когда Миссис Пекингтон вновь пришла в офис мистера Паркера Пайна. Она достала из сумки чековую книжку, быстро выписала чек и протянула его великому психологу. Сделка была заключена.

- А что сейчас? - спросила Миссис Пекингтон, глядя на него с надеждой.

- А сейчас, - сказал мистер Паркер Пайн, улыбаясь, - Вы вернетесь домой. Завтра первой же почтой Вы получите мои инструкции, которые, смею предположить, Вы выполните безукоризненно.

Миссис Пекингтон возвратилась к себе в ожидании чего-то необычного. Мистер Пекингтон пришел домой, готовый защищаться, доказывать, что он прав, если разразится буря. Однако он нашел жену совсем не в воинственном настроении. Она была необыкновенно задумчива.

Слушая радио, Джордж думал, разрешит ли дорогая малышка Ненси подарить ей манто. Он знал, как она была горда, и боялся ее оскорбить. Конечно, она жаловалась на холод. Это дешевое пальто из твида её совсем не согревало. Он мог бы так устроить, что она не станет возражать. Скоро они опять встретятся. До чего же было приятно привести такую красивую девушку в ресторан. Он представил, как молодые парни будут ему завидовать. Она была необыкновенно мила. И он ей тоже нравился. Ей, как ему часто говорила Ненси, он совсем не казался старым. Мистер Пекингтон поднял глаза и почувствовал взгляд жены. Появилось какое - то чувство вины, и это его разозлило. "До чего же ограниченная и подозрительная женщина эта Мария!" Она лишала его маленькой крупицы счастья. Он выключил радио и пошел спать.

На следующее утро миссис Пекингтон получила 3 письма. Одно неожиданнее другого. Первое было написано на фирменном бланке из салона красоты. Второе сообщало, что она была записана на прием к портнихе. А третье от самого мистера Паркера Пайна, приглашавшее ее пообедать с ним сегодня в ресторане "Ритц".

Мистер Пекингтон, уходя на работу, сказал невзначай, что он не будет ужинать дома, так как у него важная встреча с партнером по бизнесу.

Миссис Пекингтон всего лишь отсутствующе кивнула, и мистер Пекингтон вышел из дома, поздравляя себя, что избежал ссоры.

Специалист из салона красоты просто не находил слов: "Мадам, как вы себя запустили!!! Почему Вы не занялись собой ещё несколько лет назад. Но и сейчас не слишком поздно!" Он сразу назначил несколько процедур: массаж, отпаривание, затем наложили грязь, пропитали лицо кремом и попудрили. Затем он лично добавил несколько заключительных штрихов. Наконец ей дали зеркало. "Мне кажется, я действительно выгляжу моложе", - подумала она. Встреча у портнихи мало чем отличалась от предыдущей. Миссис Пекингтон начала чувствовать себя современной, модной и привлекательной. В половине второго она приехала в ресторан Ритц. Мистер Паркер Пайн, безупречно одетый и как всегда приносящий чувство уверенности и способный расположить к себе кого угодно, ожидал ее у самого входа.

- Очаровательно, - сказал он, осматривая ее с головы до пят с видом опытного инспектора, - я распорядился заказать Вам "Белую Леди".

Миссис Пекингтон, явно не привыкшая пить коктейли в ресторанах, ничуть не смутилась. Она не торопясь, потягивала волнующую жидкость, внимательно слушая своего доброжелательного инструктора.

- Вашего мужа, миссис Пекингтон, - сказал мистер Паркер Пайн, как всегда неподражаемо улыбаясь, - следует просто поставить на место. Надеюсь, Вы понимаете, что это значит. Сегодня я имею честь представить Вам своего молодого друга. Вечером вы с ним поужинаете.

Не прошло и секунды, как дверь растворилась. И в ресторан, как по команде, вошел безупречно одетый молодой человек. Оглядываясь по сторонам, он нашел среди посетителей мистера Паркера Пайна, и тот час же подошел к нему.

- Мистер Клод Латтрелл, миссис Пекингтон.

Мистеру Клоду Латтреллу было около 30 лет, он был одет по последней моде и был необыкновенно красив. Чувствовалось, что он получил прекрасное образование и был воспитан, как джентльмен.

- Рад с Вами познакомиться, - сказал он почти в пол голоса. И спустя 3 минуты миссис Пекингтон беседовала уже со своим новым наставником за маленьким столиком на двоих. Она сначала стеснялась, но мистеру Латтреллу не составило большого труда ее успокоить. Он прекрасно знал Париж и провел достаточно много времени на Ривьере. Потом он спросил миссис Пекингтон, не любит ли она танцевать. Миссис Пекингтон ответила, что да, раньше она безумно любила танцевать, но сейчас ее муж не очень то хочет выходить из дома по вечерам, и она уже забыла, когда танцевала в последний раз.

- Но он не может быть к Вам таким бессердечным и держать все время Вас дома! - сказал мистер Латтрелл, обнажая в улыбке два ряда белоснежных зубов. Женщины, в наши дни совсем не терпят ревности.

Миссис Пекингтон хотела возразить, но промолчала, в конце концов, это была не плохая идея.

Клод Латтрелл живо рассказывал о ночных клубах, дискотеках, ресторанах, и было решено, что следующий вечер они пойдут в его любимый "Лессер Аргд".

Миссис Пекингтон слегка нервничала, не зная, как сообщить о своих планах мужу. Джордж, ей казалось, может её просто высмеять. За завтраком ее волнения усилились. И она не произнесла ни слова. Однако ей совершенно не стоило волноваться. В 2 часа позвонили из офиса мистера Пекингтона и сообщили, что он не сможет обедать дома.

Тот вечер прошел просто великолепно. Миссис Пекингтон танцевала, как 20 лет назад, и благодаря мастерству Клода Латтрелла, она за один вечер освоила 3 новых танца. Он уверял, что ее прическа была выше всяких похвал, просто само совершенство. (Не зря же она была сегодня у фешенебельного парикмахера.) Прощаясь с ней, он обворожительно поцеловал ей руку. Миссис Пекингтон давно уже не получала от вечера такого наслаждения.

10 дней, которые могли переменить жизнь кого угодно, пронеслись, как мгновение. Миссис Пекингтон проводила с Клодом время весело и беззаботно. Они вместе завтракали, пили чай, обедали, танцевали танго и ужинали. Она теперь знала про Клода всё: о его печальном детстве, о юности, как его отец обанкротился, и как он потерял родителей. Она знала про его первую несчастную любовь и его пренебрежительное отношение ко всем женщинам.

На 11 день они танцевали в клубе Красный Адмирал. Миссис Пекингтон увидела своего супруга раньше, чем он заметил ее. Джордж был с той самой молодой девчонкой из его офиса. Обе пары танцевали.

"Привет, Джордж", - томно прошептала миссис Пекингтон, как только их взгляды встретились. На его лице сначала было легкое замешательство, которое перешло в крайнее удивление и даже гнев, будто он поймал свою жену на месте преступления.

Миссис Пекингтон совершенно неожиданно почувствовала себя хозяйкой положения. Бедный старый Джордж! Сев за столик, она посмотрела на них снова. До чего же он был тучный, неуклюжий, как нелепо он держался. Он танцевал, как танцевали лет 20 назад. Бедняжка Джордж! Он так хотел вернуть себе молодость. А эта бесстыдная девчонка, танцевавшая с ним, притворялась, что влюбленна. На ее лице было написано, что он ей надоел до смерти, поэтому она склонила голову на плечо Джорджа, чтоб он ничего не видел. Дней 10 назад миссис Пекингтон и мечтать не могла, что попадет в ситуацию столь завидную. Она посмотрела на безупречного Клода, который тактично молчал.

- Может быть нам снова потанцевать? - сказал он ей почти шепотом.

Они танцевали снова и снова. Миссис Пекингтон была на верху блаженства. Она чувствовала, что ревнивый взгляд Джорджа не отпускал их ни на минуту. Как давно это было! Сейчас трудно даже было вспомнить, когда он ревновал ее в последний раз.

Мистер Пекингтон пришел домой на 2 часа раньше своей жены. Он выглядел смущенным и неуверенным в себе ...

- Хм .... - промолвил Джордж, - наконец то ты вернулась.

Миссис Пекингтон небрежно скинула свой вечерний наряд, который обошелся ей сегодня утром в 40 гиней.

- Да, - ответила она, улыбаясь, - наконец то я вернулась.

Джордж слегка кашлянул.

- Э ... Достаточно странно видеть тебя в таком обществе.

- Неужели? - спросила миссис Пекингтон.

- Я, ну, я думал, что будет мило сводить эту бедную девочку куда-нибудь поужинать. У нее дома столько проблем, она так несчастна. И этот небольшой вечер, возможно ...

Миссис Пекингтон одобрительно кивнула. Бедняжка Джордж! Он так смешно сегодня танцевал, так горячился, так хотел быть молодым и, не понимая, как он нелепо выглядит, был собой очень доволен.

- Что это за парень, с которым ты сегодня была в ресторане? Я ведь не знаю его, не так ли?

- Его зовут Клод, Клод Латтрелл.

- Как ты с ним познакомилась?

- Мне его кто-то представил.

- Достаточно странно для тебя пойти куда то вечером на танцы. В твои то годы!! Ты не должна позволять себя дурачить, моя дорогая.

Миссис Пекингтон просто улыбнулась. Уязвленному мужу ей даже не хотелось возражать .

- Знаешь, тебе необходимо быть осторожней. В наши дни шныряют столько альфонсов. Женщины средних лет просто не понимают, как их обводят вокруг пальца. Иногда не понимают. Я хотел бы предупредить тебя, моя дорогая. Не хочу видеть, когда ты выглядишь неестественно.

- Надеюсь, помнишь, как ты говорил мне за завтраком примерно лет 10 назад: "До чего ж прекрасно быть счастливым!" Или ты всё забыл?

Джордж смотрел на нее жадными поедающими глазами, боясь проронить хоть одно слово.

Она зевнула.

- Я должна идти спать. Кстати, Джордж, за последние дни я потратилась. Не удивляйся, если счета придут астрономические. Но ты у меня милашка! Ты ведь не станешь возражать, не так ли?

- Счета? - Джордж чуть было не вспылил.

- Да, счета. За новые платья, за массаж, счета от парикмахера Я была сама расточительность. Конечно, прежде чем тратить, мне следовало спросить у тебя разрешение. Но я знала, ты не сможешь мне отказать ни в чем.

Она пошла вверх по ступенькам, а мистер Пекингтон смотрел на неё раскрыв рот. Мария всегда обращала так мало внимания на вечерние туалеты; иногда казалось, они были ей совершенно безразличны. Жаль, что она неожиданно начала сорить деньгами. Мария, экономней которой невозможно было и представить.

Ах, эти женщины, женщины! Джордж Пекингтон явно нервничал. Сначала угрозы братьев его девчонки, потом жена. Ах, катись все пропадом! Ведь, и дела в Сити шли далеко не прекрасно. А он только хотел помочь, всего лишь помочь.

Иногда совет, произнесенный небрежно, не производит должного эффекта. Но о нем вспоминаешь позже... На следующее утро миссис Пекингтон ни о чем не могла думать. Все мысли были лишь о том, что ей накануне вечером сказал Джордж.

Альфонсы, женщины средних лет. До чего ж глупо они выглядят!

Миссис Пекингтон собралась с духом. Она села в кресло и стала разбирать факты. Жигало. Она много читала о жигало в газетах. Читала и о глупостях, которые совершали женщины средних лет.

"Был ли Клод жигало? Да, наверное так. Но за жигало всегда платят, а Клод, он платил сам. Всегда. Но это были деньги мистера Паркера Пайна! Или почему мистера Паркера Пайна? Это были ее собственные 200 гиней. Была ли она дурочкой средних лет? Смеялся ли Клод у нее за спиной?"

От одной мысли лицо ее запылало от гнева.

"Ладно. Клод - жигало. Она - дурочка средних лет. Может, ей следовало ему что-нибудь подарить? Золотой портсигар. Или что-нибудь подобное?"

Странное желание заставило ее встать, собраться, и уже через полтора часа золотой портсигар был куплен. Сегодня за ланчем она должна была встретить Клода.

Когда они медленно пили кофе, она осторожно достала его из своей сумочки.

- Небольшой сувенир, - сказала она вполголоса. Он встал, нахмурился:

- Это для меня?

- Да. Я надеюсь, Вам это понравится.

Он резко закрыл портсигар и швырнул его через весь стол.

Зачем вы мне это даете? Я никогда не приму такие подношения. Заберите обратно. Заберите, я требую.

Он был вне себя от ярости. Она прошептала:

- Я очень сожалею, и положила его обратно в сумку. Между ними в тот день была какая то скованность.

На следующий день он позвонил ей рано утром.

- Я должен Вас сегодня видеть. Непременно. Могу я подъехать к вашему дому ровно в полдень.

- Хорошо, приезжайте в 2.

Он приехал ровно в назначенное время, усталый и бледный от волнения. Казалось, что он провел бессонную ночь. Они молча поприветствовали друг друга. Скованность между ними была более чем очевидна.

Неожиданно он вскочил, подошел к ней совсем близко и стал жадно её разглядывать.

- За кого Вы меня принимаете? Я пришел, чтобы выяснить. Мы ведь были друзьями, не так ли? Да, да друзьями. А Вы все время считали меня жигало, жалким ничтожеством, которое живет за счет женщин. Не так ли?

- Нет, нет.

Он даже не стал слушать ее возражения. Он побледнел, как смерть.

- Да, именно так Вы и думаете. Ну что ж, это правда. Чистая правда. Я пришел сюда, чтоб во всём признаться. Моя работа была развлекать Вас, увлечь Вас, заставить забыть Вашего мужа. Это моя профессия. Профессия достойная презрения.

- К чему такие откровения?

- Потому что с меня довольно этой грязи. Моя работа мне противна. Но я говорю не о наших встречах. Вы совершенно другая. Вы - женщина, о которой, я мечтал всю жизнь. Которой могу доверять. Которой могу наслаждаться. Вы и сейчас думаете, что мои откровения - всего лишь игра, одно из моих заданий? - он подошел еще ближе. Я докажу Вам. Из-за Вас я уйду из этого постыдного бизнеса. Я собираюсь снова стать человеком, забыть, что много лет я был мерзким, отвратительным чудовищем. Да. Я ухожу из-за вас.

Он крепко ее обнял. Их губы встретились. Потом, через мгновение, он ее отпустил.

- Прощайте; я был ничтожеством, полным ничтожеством. Клянусь, я стану другим, совершенно другим. Помните, однажды Вы мне сказали, что любите читать объявления в колонке "Агония". Раз в год, в этот же самый день Вы найдете от меня послание, что я Вас помню, и что со мной все в порядке. Тогда Вы поймете, что Вы для меня значите. И последнее. Я не могу принять от Вас никакого подарка. Но хочу, чтобы Вы приняли от меня. И он снял с пальца золотую печатку.

- Это принадлежало моей матери. Буду рад, если оно останется с вами навсегда. А сейчас прощайте.

Прощайте навсегда.

Он ушел, оставив ее совершенно изумленной. В руке у нее было золотое кольцо.

Джордж Пекингтон вернулся в тот день домой очень рано. Его жена сидела у камина и совершенно растерянно смотрела на догорающее пламя.

- Послушай Мария, - сказал он неожиданно.

- Да, дорогой.

- У меня с Ненси все кончено.

- Прости, Джордж, я вела себя просто глупо.

Эти слова, считала Мария, должны были успокоить мистера Пекингтона. Но странно, они его лишь раздражали!

Можно ли проводить время с глупой девчонкой, когда жена - красивая, элегантная, привлекательная ... Нет, гори все синим пламенем. В конце концов, эти флирты были просто неприличны. Раньше он чувствовал себя молодой озорной собакой, сильным мужчиной, игравшим с огнем. А теперь его охватило чувство безысходности от полного поражения.

Джордж Пекингтон внезапно почувствовал себя несчастным, глубоко несчастным. И карман его тоже сильно похудел. Гордая малышка сильно его обчистила!

- Мы могли бы куда-нибудь съездить, Мария. Ненадолго. Если ты хочешь, - предложил он робко.

- Не стоит обо мне так заботиться. Я вполне счастлива.

- Но я хочу с тобой куда-нибудь съездить. Мы могли бы поехать на Ривьеру.

Миссис Пекингтон в ответ ему улыбнулась. Бедняжка Джордж. Она так его любила. Он был такой добрый, такой простодушный.

- Да, это было бы мило, мой дорогой, - сказала она.

Мистер Паркер Пайн разговаривал с мисс Лемон.

- Счета за удовольствия?

- 102 фунта и 16 пенсов, - ответила мисс Лемон.

Дверь резко распахнулась, и в кабинет ворвался Клод. Он выглядел достаточно возбужденным.

- Доброе утро, Клод, - сказал мистер Паркер Пайн, - все прошло удовлетворительно?

- Да, я так полагаю.

- А кольцо? Какое имя, кстати, ты выгравировал?

- Матильда, - сказал Клод мрачно, - 1899.

- Превосходно. А как будет звучать объявление?

- "Все прекрасно. Помню Вас. Клод."

- Запишите это в расходы мисс Лемон. Колонка "Агония". 3 ноября ... секундочку. Наши расходы составили 102 фунта и 16 пенсов; да, оплатите объявление на 10 лет вперед. И у нас останется 97 фунтов и 84 пенса. Неплохо. Очень неплохо.

Мисс Лемон вышла из кабинета.

- Послушайте, - Клод первый прервал молчание, - мне это не нравится. Это нечестная игра. Она мне опротивела. Водить эту честную женщину вокруг пальца, постоянно лгать, рассказывать всякие небылицы, заставлять ее страдать. Мне все это надоело.

Мистер Паркер Пайн поправил свои толстые очки и посмотрел на Клода с видом ученого, крупного ученого, непререкаемого авторитета в своей области, который впервые видит редкий экземпляр.

- Даже так, - сказал он невозмутимым тоном, - что-то не припомню, чтобы совесть когда-нибудь тебя беспокоила. И это с твоим-то стажем!!! Твои делишки на Ривьере - само бесстыдство. А как ты мастерски одурачил бедную миссис Вест, жену калифорнийского огуречного короля!

- Да, но я начинаю новую жизнь, - проворчал Клод, - хватит с меня нечистых игр. И молча вышел из кабинета.

Мистер Паркер Пайн достал из ящика письменного стола новую папку. Крупным подчерком он написал вместо заглавия: "Интерессные признаки проявления совести у закоренелого жигало. Проследить развитие".

Происшествие с недовольным солдатом

Майор Вилбрахам, стоя у дверей офиса мистера Паркера Пайна, слегка колебался. Он читал, и уже не в первый за сегодняшний день раз, объявление из утренней газеты, которое и привело его по незнакомому адресу. Оно выглядело достаточно просто:

"Вы несчастны? Если нет, приходите на консультацию к мистеру Паркеру Пайну".

Майор тяжело вздохнул, и, все еще не веря, резко, по-солдатски распахнул дверь высокого элитного здания, которая, почти сразу привела его в частный офис мистера Пайна.

Молодая, ничем не привлекательная женщина, перестав печатать, посмотрела на него весьма учтиво.

- Могу я видеть мистера Паркера Пайна? - спросил Майор Вилбрахам, чуть чуть краснея.

- Да, следуйте за мной, пожалуйста. И через полминуты он уже сидел в мягком кресле уютного кабинета.

- Добрый день, - сказал мистер Паркер Пайн, - усаживайтесь поудобнее и расскажите, что я могу для Вас сделать.

- Моя фамилия Вилбрахам, - начал он не совсем уверенно, все еще сомневаясь.

- Майор? Полковник? - спросил мистер Паркер Пайн.

- Майор.

- И Вы недавно вернулись из-за границы? Из Индии или может быть из Восточной Африки?

- Из Восточной Африки.

- Прекрасная страна, я полагаю, - а сейчас Вы дома, и Вам это совсем не нравится.

- Вы абсолютно правы. Хотя, откуда Вам это известно?

Мистер Паркер Пайн многозначительно, как и подобает в таких делах непререкаемому авторитету, развел руками, и, выдержав длинную паузу, добавил:

- Здесь нет ничего странного. Это мой бизнес. Видите ли, 35 лет я провел, заполняя в одном из правительственных учреждений всевозможные статистические отчеты. Сейчас, когда я вышел на пенсию, мне пришла идея использовать весь мой опыт в реальной жизни. Все предельно просто. Несчастье может быть разделено на пять основных категорий. И не более, уверяю Вас. Как только становится известна причина болезни, то средство для ее излечения найти не так - то уж и сложно. Я выступаю в роли доктора. Доктор сначала ставит диагноз, а потом рекомендует курс лечения. Есть случаи, когда лечение бесполезно. Если это так, то я прямо говорю, что сделать ничего нельзя. Но уверяю Вас, если за дело берусь я, то излечение почти всегда гарантировано. Могу уверить Вас, Майор Вилбрахам, что 96 процентов строителей нашей всемогущей империи, как я их называю, уйдя на пенсию, совершенно несчастны. Они променяли свою активную жизнь, жизнь, полную опасностей, приключений, риска, часто невероятной ответственности. На что? На общение с прямолинейными людьми, на этот унылый серый климат? Почти все они чувствуют себя выброшенными волной на берег.

- Все, что Вы говорите - истинная правда, - вздохнул майор - больше всего, в этой жизни я не могу выносить скуку, скуку и болтовню деревенских сплетников, которым вечно до всего есть дело. Но что я могу поделать? За годы странствий я не скопил много денег. У меня есть, правда, небольшой коттедж в маленьком пригороде Лондона, но я не могу позволить себе поехать на охоту в экзотические страны, путешествовать, ходить в оперу. Я не женат. Люди, которых я встретил в Англии, достаточно милы. Но они и понятия не имеют, что происходит за пределами этого острова.

- Проще говоря, жизнь на этом острове Вы находите более чем упорядоченной, - подытожил мистер Паркер Пайн.

- Да, слишком упорядоченной.

- Вы тоскуете о приключениях, даже об опасностях?

Майор Вилбрахам пожал плечами:

- В этой чопорной стране? Разве подобное возможно?

- Прошу прощения, - учтиво возразил мистер Паркер Пайн, - но здесь Вы заблуждаетесь. В этой стране, даже в этом городе много опасностей и приключений. Здесь, в Лондоне, Вы можете найти всё, что пожелаете, если, конечно, будете искать там, где следует. Вернувшись в Англию, Вы увидели лишь жизнь на поверхности. Жизнь, которая всем кажется тихой, спокойной, а многим даже идеальной. Но в нашей стране протекает еще и другая жизнь, - мистер Паркер Пайн откинулся в кресло. Выдержав паузу, он произнес достаточно уверенно - Если Вы хотите, я могу Вам ее показать.

Майор Вилбрахам смотрел на него очень внимательно. В его взгляде было что - то, вселяющее надежду. Это был джентльмен крепкого массивного телосложения, но не грузный. На его голове благородных пропорций была лысина. Из - под очков с толстыми стеклами пронзительно смотрели маленькие, непрерывно мигающие глаза. И еще у него был дар, редкий дар - незаметно убедить собеседника, что тот в нем сильно нуждается.

- Однако я вас должен предупредить, что в моем бизнесе есть и доля риска.

Глаза майора засверкали от счастья.

- Риск, Вы сказали? Я сейчас только о риске и мечтаю. Сколько стоят ваши услуги?

- Это Вам обойдется, - неторопливо отвечал мистер Паркер Пайн, - в 50 футов, которые Вы мне заплатите заранее. Если через месяц в вашей жизни не произойдет никаких перемен, деньги будут возвращены.

Вилбрахам на секунду задумался.

- Хорошо, я согласен, я выпишу чек прямо сейчас.

Сделка была заключена. Мистер Паркер Пайн нажал кнопку на рабочем столе.

- Сейчас ровно полдень. Я прошу Вас пообедать сегодня с одной милой девушкой.

Через пару минут дверь отворилась.

- Ах, Мадлен, моя дорогая, позволь представить тебе майора Вилбрахама. Этот джентльмен был бы рад сегодня с тобой пообедать.

Вилбрахам слегка смутился. Чему, впрочем, не следовало сильно удивляться. Девушка, только что вошедшая в комнату, была идеально сложена. У нее были черные вьющиеся волосы, удивительно томные глаза, волнующие алые губы и длинные ресницы. Дорогая одежда лишь подчеркивала грациозность ее фигуры. Она была само совершенство.

- Я, я очень рад встрече с Вами, - сказал майор Вилбрахам, краснея.

- Мисс де Сара, - представил мистер Паркер Пайн.

- Как это мило с Вашей стороны, - вполголоса сказала Мадлен.

- У меня есть Ваш адрес. Завтра утром Вы получите мои дальнейшие инструкции.

Майор Вилбрахам и очаровательная Мадлен уехали. Было 3 часа дня, когда она вернулась в офис.

- Как прошла встреча?

Мадлен покачала головой:

- Он меня боится. Думает, что я женщина легкого поведения.

- Я так и предполагал. Ты выполнила все мои инструкции?

- Да, мы живо обсуждали посетительниц за другими столиками. Женщины, которые ему нравятся, светловолосые, с голубыми глазами, немного меланхоличные и не слишком высокие.

- Тогда не должно быть никаких проблем, - улыбнулся мистер Паркер Пайн, - открой папку "В" и посмотрим, что у нас есть в банке данных. Он быстро провел по списку пальцем и остановился на имени Фрида Клегг. - Да, я думаю, Фрида Клегг составит безупречную пару. Я бы хотел об этом поговорить с миссис Оливер.

На следующий день майор Вилбрахам получил записку.

В ней говорилось: " В понедельник утром, ровно через день, Вы должны встретиться с мистером Джоунсом. Он будет ждать Вас по адресу: Хемпстед, Фрайерз Лейн, 17 в ресторане "Иглмонд". Представитесь сотрудником компании "Гаува Шиппинг"

Послушно выполняя инструкции, майор Вилбрахам отправился на следующий день в ресторан "Иглмонд" на Фрайерз Лейн, 17.

Отправился. Но на встречу так и не попал. Когда он был в пути, вечно что - то происходило. На улицах было слишком много прохожих, и он застревал в живых пробках, ему было душно в метро; он пересел в такси, но они вечно останавливались на перекрёстках, и им пришлось потратить добрых полчаса, прежде чем он увидел небольшое здание ресторана "Иглмонд". Фрайерз Лейн представлял собой глухой переулок старого рабочего района. В домах, находившихся рядом с ним, могли жить только иммигранты. Да и сам "Иглмонд" походил на что угодно, но только не на ресторан. Вилбрахам шел, постоянно оглядываясь на полустертые надписи на воротных столбах, как вдруг его внимание привлек какой - то непонятный звук. Это походило на крик девушки, слабый, но удивительно сильно молящий о помощи. Майор Вилбрахам остановился; почти забытое чувство опасности вернулось к нему. Он прислушался, стараясь определить, откуда этот крик доносился. Прошли мгновения. Тишина. Чувство опасности уже начало сменяться чувством разочарования, как вдруг, крик, зовущий на помощь, раздался вновь. Он доносился из маленького двухэтажного дома, который он только что прошел.

Не колеблясь ни секунды, Вилбрахам, как в былые годы, перепрыгнул через забор и резким движением, по-солдатски, высадил дверь. В полутемной комнате он увидел девушку, пытающуюся вырваться из рук двух огромных негров. Она сражалась отчаянно: царапаясь, кусаясь, вырываясь, она звала на помощь, но силы ее уже были на исходе. Один из негров успел, несмотря на все ее отчаянное сопротивление, накинуть ей на голову веревку.

Увлекшись борьбой с девушкой, никто из негров не заметил появления Вилбрахама. Но они почувствовали его присутствие, когда он охладил пыл негра, связывавшего девушке руки, сильным ударом в челюсть. Второй от неожиданности пошатнулся и, отпустив ее, бросился бежать. Пара точных ударов, и первый негр тоже бросился наутек. Вилбрахам хотел догнать их, но передумал. Его остановил стон девушки. Она стояла, опершись на стену, все еще не веря чудесному спасению.

- Благодарю Вас, - прошептала она, - это было ужасно.

Майор Вилбрахам впервые мог рассмотреть, кого он только что спас. Это была милая девушка, чуть старше 20 лет, светловолосая и с глубокими, как два озера, голубыми глазами.

- Если бы Вы не пришли ... - она едва сдерживала слезы.

- Успокойтесь, прошу Вас, упокойтесь, - по-отечески заботливо сказал Вилбрахам, - все позади. Сейчас нам лучше уйти отсюда. Эти парни могут вскоре вернуться.

Слабая улыбка появилась на лице девушки:

- Они не осмелятся. Вы их так хорошо проучили. Ах, это было просто потрясающе!!!

Майор Вилбрахам покраснел от теплоты и восхищения, с которым на него смотрела очаровательная незнакомка.

- Было нетрудно, - ответил он скромно, - это моя работа, профессия. Но послушайте, обопритесь на мою руку. Вы можете ходить? Совсем недавно Вы пережили жуткий шок.

- Сейчас все в порядке, - робко ответила девушка. Тем не менее она оперлась на руку майора. Она шла не совсем уверенно. Постоянно оглядывалась по сторонам, когда они вышли из злополучного дома.

Я не понимаю, - прошептала она, - как такое могло случиться в совершенно заброшенном доме.

- Да, заброшенный, совершенно заброшенный, - согласился майор, глядя на забитые окна, потреснувшиеся стены и на общий вид запущенности старого двухэтажного дома, который ему не казался уже таким отвратительным.

- И все-таки это Вайтфрайерз, - она еще раз прочитала надпись на воротном столбе, Вайтфрайерз - то место, куда я должна была прийти сегодня утром.

- Не думайте больше об этом, - успокоил Вилбрахам, - если через минуту или две я смогу поймать такси, то мы поедем куда-нибудь и выпьем чашечку кофе.

В конце переулка они вышли на более оживленную улицу. И, к счастью, у дома напротив из такси только что вышла молодая пара. Вилбрахам подбежал к водителю и, быстро договорившись, предложил молодой девушке сесть в машину.

- Постарайтесь не разговаривать, - майор Вилбрахам по-отечески предостерег свою попутчицу, - откиньтесь на спинку сиденья. Расслабьтесь. Вы слишком много пережили.

Она улыбнулась, смотря на него с восхищением.

- Позвольте представиться. Вилбрахам. Майор Вилбрахам.

- А меня зовут Фрида. Фрида Клегг.

10 минут спустя Фрида спокойно пила кофе со своим спасителем. Ее глаза были полны неописуемого восторга и признания.

- Все похоже на сон, - сказала она, - на страшный сон; а несколько дней назад, - она вздрогнула, - я мечтала о чем - то необычном, о приключениях. Нет, я создана для другой жизни.

- Расскажите мне, как это все случилось.

- Тогда мне придется рассказать сначала все о моей жизни.

- Прекрасная тема для разговора, - живо подхватил майор Вилбрахам.

- Я сирота. Мой отец, капитан дальнего плавания, умер, когда мне было всего лишь 8 лет. 3 года назад умерла моя мама. Я работаю в Сити. В компании "Вакуум Гэз" клерком. Однажды вечером я познакомилась с неким джентльменом. Он ожидал меня у выхода из офиса и предложил проводить меня до дома. Это был адвокат мистер Рэйд из Мельбурна.

Он был очень вежлив и задал несколько вопросов о моей семье, разъяснив свое любопытство тем, что много лет назад знал моего отца. Он действительно вел некоторые из его дел и объяснил цель своего визита, что в результате некоторых операций, проведенных моим отцом лет 10 назад, я могла бы получать солидные дивиденды. Я была довольно сильно удивленна.

- Маловероятно, - продолжал он, - что Вы когда-нибудь слышали об этом деле. Джон Клегг, насколько я знаю, никогда не придавал ему большого значения. Но оно неожиданно стало очень прибыльным. Ваше право на часть дивидендов от этого бизнеса зависит лишь от, того сохранились у Вас или нет некоторые бумаги. Возможно, они хранятся у него в папках или даже были выброшены, как ненужные. Вы, надеюсь, сохранили все его документы?

- Я объяснила, что мама хранила все бумаги моего отца в старом морском сундуке. Несколько раз мне приходилось их просматривать, но я не обнаруживала ничего интересного.

- Скорее всего, Вы не смогли их оценить по достоинству, - сказал он улыбаясь.

- Дома я вытащила из сундука все бумаги и положила перед ним на стол. Он просмотрел их очень внимательно, но извинился и сказал, что сейчас невозможно определить, имеют ли они к нашему делу какое-нибудь отношение. Он попросил разрешения взять их с собой, обещая вскоре вернуть и сообщить их ценность.

В субботу вечером я получила от него письмо. Где он просил приехать к нему домой в понедельник утром и обсудить все за чашкой чая. Это был его адрес: "Хемпстед, Фрайерз Лейн, "Вайтфрайерз". Я приехала туда ровно без четверти десять, немного опоздав. Постучав, я решилась войти в дом, так как дверь оказалась не заперта. Не успела я зайти в комнату, как эти жуткие негры набросились на меня. У меня даже не было времени закричать. Один из них зажал мой рот рукой. Я повернулась и крикнула, что было силы. К счастью Вы оказались рядом. Ах, если бы не Вы...

Она замолчала. Ее взгляд был красноречивее любых слов.

- Очень рад, что оказался вовремя на месте. Жаль, что упустил этих подонков. Вы их никогда раньше не видели?

Она отрицательно покачала головой.

- Как Вы думаете, что все это значит?

- Трудно сказать. Но в одном можно быть абсолютно уверенным: некто хочет найти в документах Вашего отца что - то очень важное. Некий мистер Рэйд из Мельбурна наговорил Вам всяких небылиц, чтобы посмотреть его бумаги. Естественно, то, что он искал, там не было.

- Ах, - сказала Фрида, - а я-то думала ... Когда я вернулась домой в субботу вечером, мне показалось, что в моих вещах кто-то основательно порылся. По правде говоря, я подозревала мою горничную, что она копалась в моих вещах просто из любопытства. Но теперь ...

- Все зависит от, того что это за документы. Кто - то сумел войти к Вам в комнату и все тщательно осмотрел, не сумев, однако, найти то, что искал. Он подозревает, что Вы поняли, какую представляют эти бумаги ценность, и думает, что Вы постоянно носите их с собой. Поэтому он и попросил прийти Вас в Хемпстед. Если бы они действительно были у Вас, то их просто бы отняли. Если нет, то Вы бы оставались заложницей до тех пор, пока бы он не нашел, где они спрятаны.

- Но как все это возможно? - закричала Фреда.

- Не знаю. Но раз уж он зашёл так далеко, эти бумаги представляют большую ценность.

- Мне всё это кажется нереальным.

- Не знаю. Ваш отец был капитаном. Старый морской волк. Он ходил в дальние страны, бывал в труднодоступных уголках. Он мог однажды стать обладателем неких вещей, ценность которых не понял до конца жизни.

- Вы действительно так думаете? - её щеки покраснели от волнения.

- Да. Именно так. Вопрос в том, что нам делать дальше. Надеюсь, Вы не хотите сообщить в полицию?

- Нет, пожалуйста, не надо.

- Я рад, что Вы все понимаете правильно. Вмешательство полиции не принесет нам никакой пользы. Одни неприятности. Сейчас, я надеюсь, Вы согласитесь со мной пообедать. А потом я провожу Вас домой, и мы могли бы вместе пересмотреть все бумаги. Вы же знаете, они должны, должны быть где - то спрятаны.

- Мой отец мог их сам нечаянно уничтожить.

- Конечно, мог. Но его бывший адвокат так не думает. Поэтому небольшая надежда есть и у нас.

- Что Вам кажется, это могло быть? Спрятанные сокровища?

- Конечно, ну конечно же, - закричал майор от радости. Сейчас он больше напоминал молодого солдата, первый раз в жизни идущего в атаку на неприятеля. - А сейчас, мисс Клегг, ланч.

Они прекрасно провели время в маленьком уютном ресторане. Майор Вилбрахам рассказал Фриде все о своих приключениях в Восточной Африке. Больше всего из его захватывающих рассказов ей понравилась охота на слонов. Выйдя из ресторана, он настоял, чтобы отвести ее домой в такси.

Она жила недалеко от Ноттинг Хилл Гейт. Вернувшись домой, Фрида сначала поднялась по лестнице и, поговорив минуты 2 - 3 со своей горничной, спустилась на первый этаж и пригласила майора.

- Всё случилось точно, так как я и думала, - тяжело вздохнула она - некий джентльмен приходил в субботу утром. Прокладывали новый электрический кабель. Он проверял, в каком состоянии были у нас на этаже старые провода и попросил служанку открыть ему мою квартиру. Он пробыл здесь минут семь.

- Покажите мне сперва сундук Вашего отца, - попросил майор Вилбрахам.

Фрида принесла ему старую, оббитую медью деревянную коробку.

- Вы видите - заметила она, легко приподнимая сундук, - он абсолютно пуст.

Солдат, соглашаясь, покачал головой.

- Вы не помните, есть ли еще какие-нибудь бумаги?

- Абсолютно уверенна, что нет. Мама все хранила только здесь.

Вилбрахам тщательно осмотрел сундук. Неожиданно глаза его загорелись от радости. Между дном и стенкой была небольшая щель. Сняв медное покрытие, он осторожно перочинным ножом надавил на стенку. Раздался тихий треск, и из сундука выпала пожелтевшая бумага. В ту же минуту майор, как хищный зверь, схватил свою добычу и стал жадно ее рассматривать.

Старая бумажка, пролежавшая в сундуке не один десяток лет, подверглась тщательному осмотру. Наконец майор положил ее на стол и тщательно разгладил. Фрида, наблюдавшая за ним сначала с нескрываемым волнением, начала потихоньку разочаровываться.

- Одни непонятные знаки. Что в них пользы?

- Почему?! Они написаны на Свахили. Свахили - это старый восточно-африканский диалект, - закричал майор, - один из самых богатых диалектов Восточной Африки.

- Как необычно! Неужели Вы сможете их прочесть?

- Возможно. Раньше я неплохо в нем разбирался, - ответил майор, осторожно поднеся бумагу к лампе.

- Вы нашли что-нибудь интересное? - спросила Фрида с опять возросшим интересом. Вилбрахам дважды прочитал какую-то надпись, и, положив бумагу на стол, уверенно подошел к девушке.

- Здесь, здесь спрятаны ваши сокровища.

- Спрятанные сокровища? Неужели? Что это испанское золото? Затонувшая галера?

- Нет. Все не так романтично. Но может принести не меньше прибыли. Здесь точно указанно место, где находится тайник слоновой кости.

- Слоновой кости? - удивилась мисс Клегг.

- Знаете ли, в каждой африканской стране есть закон, ограничивающий охоту на слонов. Но некоторые охотники плюют на него и бессовестно истребляют ценных животных. Некто мистер Робертсон напал на их след и спрятал сокровища. В документе говорится, что это огромный клад, и точно указано место расположения. Послушайте. Мы должны туда поехать. Вы и я.

- Думаете, это принесет большие деньги?

- Намного больше, чтобы обеспечить Вам безбедную старость.

- Но как этот документ попал в руки моего отца?

Майор Вилбрахам пожал плечами.

- Возможно, остался от друзей, которые не смогли вернуться на Родину. Знаете, много, очень много наших парней погибли в заморских колониях, я сам потерял в Восточной Африке двух очень близких друзей. И Ваш отец, возможно, хранил этот документ в память о ....

Глаза майора загорелись от радости. Казалось, что он неожиданно нашел решение головоломки, еще минуту назад казавшейся совершенно неразрешимой. Да, да в память о друге, которого знает и тот некий мистер Рэйд из Мельбурна. В любом случае Ваш отец не придавал ему должного значения. Все это я только предполагаю, но уверяю Вас, это недалеко от истины.

- Как безумно интересно!!! - закричала Фрида. Ее глаза светились от радости еще сильнее, чем глаза майора. Она, казалось, была готова в ту же минуту поехать с ним в самое опасное путешествие.

- Сейчас важнее всего решить, что нам делать с этим бесценным документом. Мне бы не хотелось оставлять его здесь. Они могут в Ваше отсутствие вернуться и еще раз все проверить. И на много тщательнее. Надеюсь, Вы мне доверяете?

- Кончено. Однако и Вам этот документ может принести массу неприятностей.

- За меня не беспокойтесь. Я крепкий орешек. В Восточной Африке я бывал в ситуациях и пострашнее. Он аккуратно свернул документ и положил его в записную книжку. - Позвольте мне прийти к Вам завтра вечером. К тому времени у меня уже будет готов план действий. В котором часу Вы обычно возвращаетесь из Сити?

- Примерно в половине седьмого.

- Прекрасно. Мы немного поболтаем. А после съездим, если хотите, куда-нибудь поужинать. Нам будет, что отпраздновать. До скорого. До завтра. В 6.30.

На следующий день майор Вилбрахам прибыл точно в назначенное время. На звонок в дверь ответила служанка.

- Мисс Клегг? Она недавно вышла.

Майор Вилбрахам, идя на встречу, был готов ко всему, но только не тратить время в пустом ожидании.

- Хорошо, - сказал он, - я скоро вернусь. Он прохаживался рядом с домом, надеясь встретить Фриду прямо на улице. Прошло 10 минут. Четверть часа. Майор начал нервничать. Он посмотрел на часы. Было уже ровно семь. Четверть восьмого. А Фриды все еще не было дома. Чувство беспокойства овладело им. Он вернулся к дому и снова позвонил в дверь.

- Извините, - сказал майор, заметно нервничая, - у меня назначена встреча с мисс Клегг. Ровно на 6.30. вы уверенны, что она не пришла домой или может, оставила какую-нибудь записку?

- Вы майор Вилбрахам? - спросила служанка.

- Да.

- Для Вас есть письмо. Но оно пришло не по почте. Кто - то сам сбросил его в почтовый ящик.

Майор выхватил письмо из рук служанки и разорвал конверт. В нем было написано:

"Дорогой майор Вилбрахам, случилось нечто странное. Я не могу сейчас писать ничего больше. Приезжайте, если у Вас есть время, в "Вайтфрайерз" и как можно скорее.

Искренне Ваша, Фрида Клегг".

В напряжении майор сдвинул брови. Он прочитал письмо еще раз. Машинально проведя рукой в кармане, он достал оттуда конверт с адресом своего портного. "Прошу прощения, не могли бы Вы продать мне почтовую марку?" - спросил он у горничной.

Через минуту она вернулась с почтовой маркой для писем в Лондоне. Заплатив за нее шиллинг, майор быстрым шагом направился к станции метро, по пути сбросив письмо в почтовый ящик.

Письмо Фриды заставило его сильно переживать. "Что могло случиться, чтобы Фрида после вчерашней трагедии, одна, поздно вечером, опять поехала в это проклятое место. Может, сегодня утром вернулся Рейд, и каким - то обманом опять уговорил ее поехать в Хемпстед? Может сегодня утром кто - то третий вмешался в ее жизнь? Все это казалось неправдоподобным. Он посмотрел на часы. Было чуть больше половины восьмого. Она не могла рассчитывать, что он отправится в Хемпстед в 6.30. С того времени прошло больше часа. Слишком много. Если бы она смогла дать ему хоть малейший намек.

Он прочитал письмо еще раз. Новые сомнения овладели майором. Независимый тон письма совсем не походил на Фриду.

Ровно без десяти восемь он доехал до Фрайерз Лейн. Почти стемнело. Майор осмотрелся. На улице никого не было. Подойдя к дому, он осторожно толкнул дверь. Она была не заперта. Крепко держа ручку, чтобы дверь не заскрипела, майор вошел в дом. На первом этаже было темно, слишком темно. Комнату освещал лишь тусклый уличный свет. Он подошел к лестнице, ведущей на второй этаж. Оттуда доносился слабый свет. Вилбрахам поднимался вверх, оглядываясь каждую секунду по сторонам; он не хотел, чтобы его застали врасплох. Неожиданно, где - то вдалеке, но еще не понимая где именно, он услышал жалобный стон. Это походило на крик о помощи. На втором этаже было почти так же темно, как и на первом. Майор Вилбрахам зажег фонарь, который купил по дороге в Хемпстед. Он осмотрелся. Никого не было. Через секунду стон раздался вновь. Казалось, он доносился из комнаты в глубине коридора. Осторожно подойдя к двери, Вилбрахам еще раз прислушался, затаив дыхание. Потом аккуратно повернул ручку. Дверь поддалась. Комната была пустая с забитыми окнами. Значит, он ошибся. Крик доносился не отсюда. Собираясь уходить, майор услышал сзади какой - то странный звук. Но слишком поздно. Что - то тяжелое ударило его по голове. Он упал, потеряв сознание.

Майор не понимал, сколько прошло времени, прежде чем он очнулся. У него сильно болела голова, разламывались кости. Он попытался встать и понял, что невозможно. Он был весь связан тугими веревками. По тусклому свету, падающему сверху, майор догадался, что его бросили в подвал. Он осмотрелся вокруг, и сердце его сжалось от боли. Рядом, совсем рядом, лежала Фрида; как и он, она тоже была связана тугой крепкой веревкой. Казалось, она все еще не пришла в сознание. Наконец она открыла глаза.

- Вы тоже? Что случилось?

- Я виноват перед Вами, что не уберег от такой простой ловушки. Скажите, это Вы оставили мне записку, прося приехать сюда как можно скорее?

В глазах девушки страх сменился на удивление.

- Я? Но Вы сами отправили мне письмо, где просили именно здесь с Вами встретиться.

- Когда я это сделал?

- Сегодня днем. Я получила Ваше письмо в офисе. В нем говорилось, что наши планы изменились, и мне следует сразу же после работы отправляться в Хемпстед. По тому же адресу.

- Мы оба попались в одну и ту же ловушку, - закричал майор почти в отчаянии. И рассказал ей свою историю.

- Я понимаю, - прошептала Фрида - они хотели...

- Во что бы то ни стало получить документ. За нами, без сомнения, вчера следили. Так они вышли на меня.

- И они его получили?

- К сожалению, ничего не могу сказать, - печально улыбнулся майор, глядя на свои крепко связанные руки.

Они оба вздрогнули. Неожиданно откуда - то свысока донесся голос.

- Да, благодарю Вас - проговорил незнакомец - этот документ теперь в моих руках. Я получил его, и в этом можете не сомневаться.

- Мистер Рейд, - прошептала Фрида.

- Мистер Рейд - лишь одно из моих имен, моя дорогая леди, одно из них. Мне очень жаль, но вынужден сообщить, что, вторгшись в мои планы, Вы теперь много знаете ... слишком много. А я подобной роскоши никому не позволяю. Про дом, где мы сейчас находимся, надеюсь, еще не знают в полиции. Они могли бы узнать про него от Вас. Чуть попозже, разумеется. Но боюсь, что не смогу Вам доверять. Просьбы, уговоры - пустая трата времени. В нашем деле, не правда ли майор, нельзя верить просьбам. Их так редко сдерживают в обыденной жизни; а в нашем деле ... Этот дом нужен мне для сведения счетов. Отсюда никто не выходит живым. И Вы, как ни прискорбно, не станете исключением. Очень печально, но необходимо.

Незнакомец остановился на минуту и потом продолжил:

- Никакой крови. Я ненавижу кровь. Мой метод намного проще. Уверяю Вас. Вам не будет больно. Что ж, а теперь я Вас покидаю. Навсегда. Прощайте.

- Послушай, - закричал майор, - можешь делать со мной все что хочешь, но Фрида, она ни в чем не виновата. Она не сможет причинить тебе вреда, если выйдет из этого проклятого дома.

Ответа не последовало.

В ту же самую минуту Фрида закричала:

- Вода!

С потолка, откуда доносился голос, полилась вода. Корчась от боли, майор попытался вырваться из проклятых веревок. Фрида, понимая, что не сможет сделать то же, закричала в истерике:

- Они собираются нас утопить!

Пот выступил на лбу у майора.

- Нас пока еще не утопили. Мы закричим, зовя на помощь. Нас обязательно кто-нибудь да услышит. Ну, давайте вместе.

Они кричали, что было силы, пока не охрипли.

- Боюсь, что нам это не поможет. Мы слишком глубоко под землей, и двери наверняка закрыты наглухо. Нас невозможно услышать. Иначе этот подонок закрыл бы нам рты кляпом.

- Это моя вина, - закричала Фрида, - я ввергла Вас в эту авантюру.

- Не беспокойтесь. Не беспокойтесь, моя маленькая девочка. В Африке я бывал в ситуациях и посложнее, но всегда из них выбирался. Не теряйте надежды. Я вытащу Вас отсюда. У нас, во всяком случае, еще много времени. При скорости, с которой льется вода, пройдут часы, прежде чем случится наихудшее.

- До чего ж Вы удивительный человек. С Вами все сразу становится просто. Таких, как Вы, я нигде не встречала. Только в книжках.

- Ерунда. Нет здесь ничего удивительного. Выбираться из трудных ситуаций мне всегда помогал здравый смысл. А теперь во что бы то ни стало мне придется развязать эти адские веревки.

Через четверть часа невероятных усилий майор почувствовал, что веревки уже не так сильно сдавливали его тело. Он продолжал изворачиваться и вскоре дотянулся зубами до узелка, связывавшего руки. Перекусив его, он высвободил руки. Остальное - лишь вопрос времени. Дрожащий от боли, онемевший, но уже свободный, он склонился над Фридой. Через минуту и она была свободна. К тому времени вода дошла только до лодыжек.

- А сейчас покинем это здание.

К двери, идущей на первый этаж, вело лишь несколько ступенек. Майор Вилбрахам внимательно осмотрел ее.

- Совсем несложно. Чуть - чуть подтолкнуть, и ее можно открыть. Он надавил на нее и приподнял. Раздался жуткий треск, и она сошла с шурупов. За ней следовал пролет ступенек.

Наверху была совсем другая дверь - из тяжелого дерева и оббитая железом.

- На этот раз придется потруднее, - сказал майор, - послушайте, какая удача! Она не заперта!

Он толкнул ее. Дверь вела в коридор. Майор осмотрелся по сторонам. Удостоверившись, что там никого не было, он взял девушку за руку, и уже через минуту они были на Фрайерз Лейн.

- О, какой это был кошмар! - зарыдала Фрида.

- Моя дорогая бедная девочка, Вы были поразительно смелы, отважны, - Вилбрахам нежно ее обнял.

- Фрида, дорогая моя Фрида, могли бы Вы, я хочу сказать, вышли бы Вы за ... Фрида, я люблю Вас. Вы станете моей женой?

После небольшой паузы, счастливо закончившейся для обеих сторон, майор Вилбрахам сказал, хитро улыбаясь:

- А все-таки мы сохранили тайну сокровищ слоновой кости!

- Но... они же украли у Вас этот документ!

Майор еще раз хитро улыбнулся.

- Именно это они и не сделали. Я написал фальшивку, отправляясь на встречу с Вами; и прежде чем сесть на метро, отправил настоящий документ в письме к портному. Они радуются, что у них в руках настоящий документ, и я желаю им веселиться дальше. Знаешь, моя дорогая, что мы скоро сделаем. Проведем медовый месяц в Восточной Африке и найдем сокровища.

Мистер Паркер Пайн вышел из своего офиса и поднялся на два этажа по лестнице. Здесь в уютной комнате был офис миссис Оливер. Писательница, чьи романы распродавались раньше, чем на них высыхала типографская краска. Она уже давно работала в его команде.

Мистер Паркер Пайн постучал в дверь и вошел в комнату. Миссис Оливер сидела за столом, на котором стояла печатная машинка, лежали несколько книжек, большой кулек яблок, и в беспорядке были разбросаны рукописи.

- Прекрасная история, миссис Оливер, - сказал мистер Паркер Пайн, - просто гениально.

- Все прошло удачно. Ну что ж, я рада.

- Вода, льющаяся в подвал. Может на следующий раз придумаем что-нибудь поинтереснее? - скромно предложил мистер Паркер Пайн.

Миссис Оливер отрицательно покачала головой, взяв большое яблоко из пакета.

- Я так не думаю, мистер Пайн. Люди, читая детективы, успели привыкнуть к подобным трюкам. Вода, поднимающаяся в подвале, отравление газом и тому подобное. Они получают неожиданное удовольствие, если с ними в реальной жизни происходит то, о чем они когда - то читали в книжках. Публика в наши дни, мистер Пайн, слишком консервативна. Она воспринимает лишь старые избитые трюки.

- Не смею с Вами спорить, - согласился мистер Паркер Пайн, помня о её 46 блестящих романах, ставших бестселлерами по обе стороны океана и тут же переведенных на французский, немецкий, итальянский, венгерский, финский, японский, китайский и даже чешский языки.

- А как насчет расходов?

Миссис Оливер протянула аккуратно исписанный лист бумаги:

- Более чем скромные. Те два негра Перси и Джерри попросили меньше, чем я хотела им заплатить. Молодой Лорример, актер, согласился сыграть роль мистера Рейда за пять гиней. Речь в подвале была, конечно же, записана на пленку.

- Вайтфрайерз оказался для меня очень удачным приобретением. Я купил его пять лет назад за бесценок, и там уже произошли драмы 17 захватывающих историй.

- Ох, я забыла, зарплата Джонни. 5 шиллингов.

- Джонни?

- Да, Джонни. Парень, который лил воду в подвал.

- Ах, да. Между прочим, миссис Оливер, как Вам удалось написать текст на Свахили?

- Я не писала.

- Возможно кто-нибудь из британского музея?

- Нет. Из информационного бюро Делфридж.

- До чего же полезны стали в наши дни эти коммерческие источники!

- Единственное, что меня беспокоит, вздохнула миссис Оливер, что двое молодых людей не найдут сокровищ, когда отправятся на медовый месяц в Восточную Африку.

- В этом мире невозможно получить все сразу. У них, по крайней мере, будет медовый месяц.

Миссис Вилбрахам сидела в удобном кресле, читая вечернюю газету. Ее муж писал письмо.

- Какое сегодня число, дорогая?

- Шестнадцатое.

- Шестнадцатое? Как быстро летит время!

- Что-нибудь случилось, Чарли?

- Ничего. Просто я вспомнил одного парня по фамилии Джоунс.

Какой бы счастливой ни была супружеская жизнь, есть вещи, которые до конца дней нужно хранить в тайне.

"Гори всё синим пламенем, - думал майор Вилбрахам, - но мне следует вернуться в тот офис и забрать деньги. Но если посмотреть по-другому? Именно я нарушил сделку. Что могло случиться, если бы я в тот день встретился с Джоунсом? В любом случае, если бы я не отправился в Хемпстед, я бы никогда не услышал крик Фриды, и мы бы никогда не встретились ... И так, косвенно, но все же они имеют право на те 50 гиней".

Миссис Вилбрахам тоже пыталась осмыслить свою историю. "Как я была глупа, поверив в объявление и отдав тем людям 3 гинеи. Они же для меня ничего не сделали. И ничего не произошло. Если бы, идя в офис к мистеру Паркеру Пайну, я знала, что со мной вскоре случится - сначала мистер Рейд, а потом Чарли, так странно вошедший в мою жизнь. И подумать только, как случайно мы встретились!"

И она с любовью посмотрела на своего мужа.

ПРОИСШЕСТВИЕ С МОЛОДОЙ ЛЕДИ, ПОПАВШЕЙ В БЕДУ.

На столе мистера Паркера Пайна зазвонил телефон, связывающий его с секретаршей.

- Да, - ответил великий психолог.

- Молодая леди хочет, чтобы Вы её приняли, - сообщила секретарша, - но у нее не назначена встреча.

- Пропустите ее мисс Лемон. И минуту спустя он уже пожимал руку очередной посетительнице.

- Доброе утро. Прошу Вас, садитесь.

Девушка села и посмотрела на мистера Паркера Пайна. Она была достаточно мила и еще совсем юная. Ее черные кудрявые волосы небрежно спадали на плечи. В ее одежде все было продумано до мелочей. Белая вязаная шляпа, плетеные чулки и дорогие изысканные туфли. Очевидно, она сильно нервничала.

- Вы - мистер Паркер Пайн?

- Да. Я.

- Тот самый, что регулярно дает объявления в газетах?

- Да. Тот, кто дает объявления.

- И Вы говорите, что если люди несчастны, они могут прийти к Вам?

- Разумеется.

Она облегченно вздохнула, заметно переставая нервничать.

- Послушайте, я глубоко несчастна. Раньше мне казалось, что, стоит лишь подождать, и все разрешится само собой.

Мистер Паркер Пайн, как и подобает опытному специалисту, выдержал паузу. Он чувствовал, что девушка еще не сказала самого главного.

- Я, я безумно несчастна, - прошептала она, нервно сжав руки.

- Я это вижу. Не хотите ли Вы рассказать мне, в чем дело?

Но было очевидно, что молодая леди все еще не может решиться, доверять ли мистеру Пайну или нет.

В ее глазах было лишь одно безумное отчаяние. Неожиданно она заговорила:

- Ладно. Я расскажу Вам всё. Я решилась только сейчас. Последнее время эта история сводит меня с ума. Я совсем не знала, что делать или к кому обратиться. Впервые увидев Ваше объявление, я сначала подумала, что это просто вымогательство. Но оно не выходило у меня из головы. Слова звучали так успокаивающе, даже ободряюще. И я подумала, что ничего плохого не случится, если я пойду и посмотрю. Я всегда могу извиниться и уйти, если вдруг мне не...не...

- Да, да, - проговорил мистер Паркер Пайн.

- Видите ли, это значит... значит, доверять хоть кому-нибудь.

- И вам кажется, что вы можете мне доверять? - сказал он с улыбкой.

- Всё это, конечно, очень странно, - сказала девушка неосознанно грубо, - но я, ничего, не зная о Вас, действительно Вам доверяю!

- Уверяю Вас, что оправдаю ваше доверие, - сказал Пайн.

- Тогда я расскажу вам обо всём, - пробормотала девушка, - Меня зовут Дафни Сент - Джон.

- Да, мисс Сент - Джон.

- Миссис. Я...я замужем.

- Простите, - пробормотал мистер Пайн, раздраженный тем, что не заметил платиновое кольцо на безымянном пальце её левой руки, - какой же я невнимательный!

- Если бы я не была замужем, я бы так не переживала, - сказала девушка, - я имею ввиду, это не имело бы такого значения. Что подумает обо мне Джеральд - вот в чем вся беда!

Она раскрыла свою сумочку, вытащила оттуда какой-то предмет и бросила его на стол. Он подкатился, сияя и переливаясь, к мистеру Паркеру Пайну.

Это было платиновое кольцо с огромным редким бриллиантом.

Мистер Пайн поднял его и подошел к окну. Он сначала осмотрел его грани, а затем тщательно изучил при помощи ювелирной линзы.

- Бриллиант необыкновенной чистоты, - заключил он, подходя к столу, - думаю, он стоит, по крайней мере, две тысячи фунтов.

- Да, и он ворованный. Я его украла. И не знаю, что мне теперь делать.

- Вот это да! - воскликнул Пайн, - очень интересно.

Его клиентка не выдержала и разрыдалась.

- Ну, ну, - успокаивающе проговорил мистер Пайн, - всё будет хорошо.

Девушка вытерла глаза носовым платком и, всхлипывая, спросила:

- Конечно, смею Вас заверить. А сейчас расскажите мне всю историю.

- Она началась, когда я испытывала большие трудности в средствах. Вы видите, я необыкновенно расточительна. А Джетральда, моего мужа, это всегда так раздражает. Он намного старше, чем я. И он - приверженец аскетического образа жизни. Поэтому я ему ничего не сказала. И вот однажды вечером он пошел в Ле Туке со своими друзьями. Я подумала, что мне может повезти в железку, и отправилась с ними. Впервые в жизни я крупно выиграла. А потом проиграла. Тогда я решила продолжать в надежде отыграться. И ...

- Да, - сказал мистер Паркер Пайн, - можете дальше не продолжать. Вы и не заметили, как были полностью разорены. Или я ошибаюсь?

Дафни Сент - Джон, соглашаясь, кивнула головой :

- К тому времени, видите ли, я просто не могла поговорить с Джеральдом. Он ненавидит азартные игры. Да, в таком трудном положении я еще никогда не была. Вечером мы поехали к Дортхаймерам. Они живут в пригороде Кобхэма. Он сказочно богат. Я хорошо знаю его жену, Наоми. Мы вместе ходили в школу. Она очень милая, добрая. В тот вечер, когда мы гостили у них, оправа ее кольца чуть - чуть расшаталась. Утром, когда мы возвращались в Лондон, Наоми попросила меня отвезти кольцо к ее ювелиру на Бонд - стрит. Миссис Сент - Джон остановилась.

- А сейчас Вам придется сказать мне самое неприятное в Вашей истории, - сказал мистер Паркер Пайн обнадеживающе, - прошу Вас, миссис Сент - Джон, продолжайте.

- Это навсегда останется между нами? - спросила девушка умоляюще.

- Тайны моих клиентов навсегда остаются в этом кабинете. А впрочем, миссис Сент - Джон, Вы рассказали мне уже так много, что я мог бы и сам закончить историю.

- Да, это правда. Хорошо. Я ненавижу себя за то, что мне придется сейчас сказать. Все это звучит так мерзко. Итак, я пошла на Бонд-стрит. Но к другому ювелиру. Они копируют драгоценности. Я совсем потеряла голову. Я взяла кольцо и сказала, что хочу заказать точную копию. Копию, которую только бы эксперт мог отличить от подделки. Я объяснила, что собираюсь заграницу и не хотела бы брать с собой настоящие драгоценности. Моя история показалась им достаточно убедительной.

Когда я получила копию, она была настолько хороша, что даже я не могла отличить ее от оригинала. На следующий день я отправила подделку леди Дортхаймер. У меня была коробочка от ее ювелира, так что посылка выглядела абсолютно безупречно. Потом я заложила настоящее кольцо. Она в истерике закрыла лицо руками.

- Как я могла, как же я могла? Я оказалась жалкой, ничтожной и мелкой воришкой!

Мистер Паркер Пайн слегка кашлянул.

- По-моему, Вы еще не все сказали.

- Нет, не всё. Это произошло примерно шесть недель назад. Я заплатила все свои долги, вернулась к нормальной жизни, но все время была глубоко несчастна. Внезапно умер мой старый двоюродный брат, и я получила небольшое наследство. Первое, что я сделала с деньгами - выкупила кольцо обратно.

Казалось, мне удалось выбраться сухой из воды. Но случилось непредвиденное.

- Что?

- Наши отношения с Дортхаймерами резко ухудшились. Причиной тому были несколько акций, которые сэр Рубэн уговорил Джеральда купить. Джеральд вложил в них слишком много денег. А когда дела пошли резко на убыль, он сказал сэру Рубэну все, что о нем думал. Как это все ужасно. А теперь, как Вы понимаете, я не могу вернуть кольцо.

- Не могли бы Вы его послать леди Дортхаймер анонимно?

- Нет. Ведь тогда все раскроется. Она отнесет эксперту свое кольцо, поймет, что у нее была подделка и сразу же догадается, кто это сделал.

- Вы говорили, что леди Наоми Ваша давняя подруга. Почему бы не сказать всю правду, надеясь на ее милость?

Миссис Сент - Джон отрицательно покачала головой.

- Мы подруги не настолько близкие. И Наоми забывает, что значит слово дружба, когда речь идет о деньгах или о драгоценностях. Возможно, если я верну кольцо, она не станет сообщать в полицию. Но может рассказать нашим друзьям, и тогда я погибла. Если бы Джеральд узнал всю правду, он никогда, никогда бы мне не простил. До чего ж все это ужасно!

И она снова заплакала.

- Я думала, думала, думала и не могу понять, что мне делать! О, мистер Пайн, Вы можете мне чем-нибудь помочь?

- Да, я вижу несколько способов решить Вашу проблему.

- Неужели, неужели, Вы, действительно поможете?

- Безусловно. Я неизменно предлагаю своим клиентам решать проблемы самым простым способом. Который за годы работы я всегда находил самым эффективным. Он почти всегда позволяет избежать самых непредвиденных осложнений. Тем не менее, я понимаю силу Ваших опасений. В любом случае никто, кроме Вас, об этом сейчас не знает.

- И Вас, - сказала миссис Сент - Джон.

- О, я не в счет. Итак, на данный момент, Ваша тайна находится в безопасности. Все, что нам нужно - поменять кольцо, не вызывая подозрений.

- Именно, - вздохнула девушка, заметно оживившись.

- Навряд ли это будет трудно. Нам лишь потребуется некоторое время, чтобы принять правильное решение ...

Миссис Сент - Джон грубо перебила его:

- У нас совсем нет времени! Это почти сводит меня с ума. Наоми собирается заказать новую оправу!

- Откуда Вам это известно?

- Совершенно случайно. Как - то на днях я обедала с нашей общей подругой - Джессикой. У нее было изумительное кольцо - золотое с большим изумрудом. Камень я видела и раньше, но оправа ... Оправа показалась мне совершенно новой. Джессика объяснила, что ей наскучила старая, и она заказала себе новую оправу у ювелира на Бонд - стрит. От нее я узнала, что Наоми собирается сделать то же самое.

- А это значит, что нам нужно действовать как можно скорее! - сказал мистер Паркер Пайн.

- Да. У нас совершенно нет времени.

- То есть войти к ней в дом, но не по-лакейски. Слуги редко имеют шанс дотронуться до ценных вещей. Тем более до любимого кольца. У Вас есть какие-нибудь идеи на этот счет, миссис Сент - Джон?

- Наиоми, насколько я знаю, устраивает прием в эту среду. И та же самая Джессика сказала, что хозяйка бала хотела бы пригласить на него экзотических танцоров. Я не знаю, удалось ли ей это ...

- Тогда все сильно упрощается. Если ей удалось пригласить танцоров, то, - мистер Паркер Пайн по-профессорски откинулся на кресло, - то Вам наши услуги обойдутся намного дороже. Между прочим, Вы случайно не знаете, где находится главный свет в доме Вашей подруги?

- Между прочим, я совершенно случайно знаю, где он находится. Однажды вечером, когда слуги уже ушли домой, произошло короткое замыкание. Он находится в прихожей, рядом с дверью, ведущей на кухню.

По просьбе мистера Паркера Пайна она нарисовала план прихожей.

- А теперь, - сказал мистер Паркер Пайн, - нет больше причин волноваться, миссис Сент - Джон; все будет в порядке. У меня к Вам всего лишь один вопрос. Где останется кольцо? Вы смогли бы доверить его мне или пока будете хранить у себя?

- Я бы пока оставила его у себя.

- Хорошо. Но помните, что Вам больше не о чем волноваться.

- А Ваш гонорар? - спросила она робко.

- С гонораром пока можно и подождать. Я сообщу Вам в среду, какие расходы нам пришлось предпринять. Смею заверить, что он будет в разумных приделах.

Он проводил ее до двери; потом нажал кнопку на своем рабочем столе.

- Вызовите мне Клода и Мадлен

Клод Латтрел был один из самых обаятельных сердцеедов Англии, а Мадлен, возможно, самой соблазнительной из женщин, работавших в команде мистера Паркера Пайна.

Когда они вошли к нему в кабинет, мистер Пайн встретил их приветливо.

- Мои милые дети, у меня для вас замечательная работа. Вы исполните экзотические танцы на светском приеме. А сейчас слушайте меня внимательно, и прошу тебя Клод, переспроси, если что - то будет непонятно.

Леди Дортхаймер была очень довольна, как шла подготовка к приему. Но особенно, что ей удалось пригласить экзотических танцоров из Бразилии. Она посмотрела работу флориста, и осталась просто в восхищении, дала последние указания дворецкому и сообщила мужу, что все шло просто замечательно. Она была слегка разочарована, что Мигель и Хуанита, танцоры из Красного Адмирала, оказались в последний момент неспособны выполнить условия контракта. Хуанита за два дня до вечера вывихнула лодыжку. Но вместо них приедут два новых танцора, которые произвели фурор в Париже. (Так ей объяснили причину по телефону). Они прибыли вовремя, и у Леди Дортхаймер не было причин для недовольства. Вечер проходил блестяще. Жуль и Санчиа начали танцевать. Это было самое яркое событие на приеме. Яростный революционный испанский танец. Потом совершенно другой: он назывался "Мечты". Затем последовала целая галерея изящных современных танцев. Когда закончилось это мини - представление, начались бальные танцы. Жуль пригласил Леди Дортхаймер и они закружились в вихре вальса. Никогда у Наиоми не было такого безупречного партнера. Сэр Рубэн искал обольстительную Санчию. Но напрасно. Ее не было в зале.

Она оказалась в маленькой пустынной комнатке. Казалось, она смотрит на свои миниатюрные часы, украшенные драгоценными камнями.

- Вы не англичанка, вы просто не можете быть англичанкой. Вы слишком хорошо танцуете, - прошептал Жуль на ушко Леди Дортхаймер. " Вы легки, как дуновение ветра. Дружка, петровка, новолруча.

- Что это за язык?

- Русский, - солгал Жуль, - я говорю по-русски то, что я бы никогда не осмелился сказать по-английски.

Леди Дортхаймер закрыла глаза. Жуль прижал ее к себе...

Неожиданно в доме погас свет. В темноте Жуль склонился и поцеловал ей руку. Она попыталась вырваться, но он схватил ее, сжал еще крепче и приблизил к своим губам. Неожиданно кольцо соскользнуло с пальца и оказалось в руке у Жуля.

Леди Дортхаймер показалось, что прошла всего лишь секунда, когда опять зажегся свет. Жуль стоял рядом, мило улыбаясь.

- Ваше кольцо. Оно соскользнуло с пальца. Если Вы позволите... И он, не дожидаясь ответа, одел кольцо ей на палец. В тот момент его глаза были красноречивее любых слов.

Сэр Рубэн что - то говорил про главный свет.

- Какой-то идиот нажал на выключатель. Кому понадобилось так глупо шутить.

Леди Дортхаймер не обращала внимание на гнев мужа. Несколько мгновений в темноте были так прекрасны.

Мистер Паркер Пайн прибыл в свой кабинет в четверг утром. Там его уже несколько минут с нетерпением ждала миссис Сент - Джон.

- Ну? - спросила она, сгорая от нетерпения.

- Вы выглядите слишком бледной, - сказал он, как бы обвиняя ее.

В ответ она лишь нервно покачала головой:

- Я не спала всю ночь. Не могла...

- Итак, я бы хотел предъявить Вам небольшой счет. Здесь все расходы, которые пришлось понести моей фирме: билеты на поезд, костюмы и пятьдесят фунтов стерлингов Мигелю и Хуаните. Итого, шестьдесят пять фунтов, семнадцать шиллингов.

- Хорошо, хорошо. Но все ли удалось вчера вечером?

Мистер Паркер Пайн посмотрел на нее с удивлением.

- Моя дорогая юная леди, конечно, удалось все. Я считал, что Вы будете в этом абсолютно уверены.

- Какое счастье! А я так боялась...

Мистер Паркер Пайн с упреком покачал головой.

- Неудача - это совсем не то слово, которое можно услышать в моем учреждении. Если я не уверен, что смогу добиться успеха, я всегда отказываюсь. Если я принимаюсь за дело, то успех - результат хорошо продуманных операций.

- Она действительно получила кольцо обратно и ничего не заподозрила?

- Абсолютно ничего. Задание было выполнено просто блестяще.

Дафна Сент-Джон облегченно вздохнула:

- Вы не представляете, какой груз свалился у меня с плеч. Что Вы говорили насчет расходов?

- Шестьдесят пять фунтов, семнадцать шиллингов.

Миссис Сент - Джон открыла сумочку и отсчитала деньги.

Мистер Паркер Пайн поблагодарил ее и выписал квитанцию.

- Но Ваш гонорар? - прошептала Дафна, - здесь только расходы.

- В данном случае никакого гонорара.

- Но, мистер Паркер Пайн, я не могу себе это позволить.

- Моя дорогая юная леди, я настаиваю. Я не притронусь даже к пенни. Это было бы против моих принципов. Вот Ваша квитанция, а теперь ...

С улыбкой счастливого фокусника, который только что удачно исполнил сложный трюк, он вытащил из кармана маленькую коробку и поставил ее на середину стола. Дафна открыла ее. Внутри, к ее величайшему удивлению, лежало то же самое бриллиантовое кольцо.

- Негодяй, - закричала миссис Сент - Джон, - как я Вас ненавижу! С каким удовольствием я бы выбросила Вас в окно!

- Я бы этого не делал, - сказал мистер Паркер Пайн, - прохожие могли бы удивиться.

- Вы абсолютно уверены, что это не настоящее? - спросила Дафна.

- Конечно же. То кольцо, что Вы показали мне несколько дней назад, благополучно находится на пальце Леди Дортхаймер.

- Тогда все в порядке, - Дафна встала с кресла, виновато улыбаясь.

- Странно, что Вы меня об этом спрашиваете, - сказал мистер Паркер Пайн. Конечно, Клод, бедолага, не слишком умен. Он великолепно танцует, но не очень хорошо разбирается в драгоценностях. Итак, чтобы быть абсолютно уверенным, я отнес это кольцо сегодня утром к ювелиру.

Миссис Сент - Джон опять села в кресло, сильно нервничая.

- И... И что же он сказал?

- Что перед Вами великолепная подделка, - ответил мистер Паркер Пайн, - первоклассная работа. Итак, Вы совершенно успокоились, не так ли?

Миссис Рент - Джон хотела что-то сказать, но остановилась. Она внимательно, как прилежная ученица, смотрела на мистера Паркера Пайна. Последний по-профессорски сел в кресло и посмотрел на нее дружелюбно.

- Я чувствую себя кошкой, которая вытащила каштаны из огня. Роль не из приятных. Это не та работа, чтоб кому-нибудь из моего персонала следовало заниматься ей. Извините меня. Вы хотели что-то сказать?

- Я? Нет, ничего.

- Хорошо. Я хотел бы рассказать Вам маленькую забавную историю, миссис Сент - Джон, она очень деликатна, так как речь идет о молодой леди. Она не замужем. Ее фамилия не Сент - Джон, и зовут ее не Дафна. Ее настоящее имя Эрнестина Ричардс и до недавнего времени она работала секретаршей у Леди Дортхаймер.

Однажды оправа бриллиантового кольца Леди Дортхаймер стала слегка свободной, и мисс Ричардс было поручено отвезти ее в город к ювелиру. Очень похоже на Вашу историю, не правда ли? Та же самая идея, что пришла Вам, пришла и к мисс Ричардс. Она заказала точную копию. Но мисс Ричардс оказалась предусмотрительной молодой девушкой. Она понимала, что рано или поздно Леди Дортхаймер обнаружит подделку. И что тогда? Она сразу вспомнит, кто относил кольцо в город, и мисс Ричардс сразу же окажется под подозрением.

И что же было дальше? Сперва, я полагаю, мисс Ричардс отправилась в фешенебельную парикмахерскую "La Merveilleuse" и сделала себе прическу. "Номер семь, пробор сбоку", - его глаза невинно смотрели на пробор его клиентки, волосы были перекрашены в темно - каштановый цвет. И только потом она пришла ко мне. Она показала мне кольцо и рассказала свою историю так, что я ничуть не сомневался в ее искренности. В тот момент мне и в голову не могли прийти никакие подозрения. Первая часть была сделана, и довольно успешно; план замены кольца был принят, и молодая леди отнесла кольцо к ювелиру, который в свое время возвратил его Леди Дортхаймер.

Вчера вечером другое кольцо, фальшивое, было поспешно вручено в самую последнюю минуту на станции Ватерлоо. Мисс Ричардс была абсолютно права, полагая, что мистер Латтрелл небольшой специалист по бриллиантам. Однако же я, привыкший всегда проверять все несколько раз, пригласил на вечер моего друга, который имеет несколько ювелирных магазинов во Франции. Он посмотрел на кольцо и сразу же сказал: это не настоящий бриллиант, а великолепная подделка из стекла.

Вы понимаете, в чем дело, миссис Сент - Джон? Когда Леди Дортхаймер обнаружит подделку, что ей останется делать? Она сразу вспомнит об очаровательном молодом танцоре, Который, сжимая ее в вальсе, осмелился ее несколько раз поцеловать, и который, целуя руку, нечаянно снял кольцо с пальца. Свидетелей не было: в тот момент погас главный свет. Она наведет справки и выяснит, что танцоры, ангажированные на вечер, не пришли вовсе не по болезни. Их просто подкупили. Если следы приведут в мой офис, то история, моя история с некой миссис Сент - Джон, покажется совсем неправдоподобной. Леди Дортхаймер никогда не знала миссис Сент - Джон. Все это будет выглядеть как глупый обман.

Теперь Вы понимаете, что я не мог себе позволить подобную роскошь? Итак, мой друг Клод вчера возвратил Леди Дортхаймер то же самое кольцо, что он снял.

Улыбка мистера Паркера Пайна была уже не такой доброжелательной.

- Вы видите, почему я не могу принять от Вас гонорар? Я гарантирую, что люди будут счастливы. А я, безусловно, не сделал Вас счастливой. Я бы еще хотел Вам сказать: Вы молоды; возможно, это ваша первая попытка. Я же, наоборот, в преклонном возрасте и у меня большой опыт работы в статистическом бюро. Из своего опыта, я могу Вас уверить, что в 87% всех грязных дел, мошенничество ничего не приносит, кроме неприятностей. В 87%, только подумайте об этом!

Псевдо - миссис Сент - Джон резко встала.

- Старое грязное чудовище! Обвел меня вокруг пальца! Заставил меня потратиться! А я все это время ... - она, задыхаясь, резко побежала к двери.

- Ваше кольцо,- сказал дружелюбно мистер Паркер Пайн.

Она схватила его и, взглянув, выбросила в открытое окно. Дверь хлопнула, и было слышно, как она нервно спускалась по лестнице. Мистер Паркер Пайн выглянул в окно, чтобы проводить взглядом свою недавнюю клиентку.

" Как я и думал, - прошептал он, - она была достаточно удивлена. Джентльмен, продающий "Мрачные Миры", не знает, что теперь с ними делать".

Мистер Паркер Пайн откинулся задумчиво в кресле и пригласил очередного посетителя. Через минуту вошёл джентльмен невысокого роста, лет 45. Он посмотрел на великого психолога маленькими, полными беспомощности, удивленными глазами.

- Я увидел Ваше объявление в газете, - нервно пробормотал он.

- У Вас проблемы, мистер Робертс?

- Нет, не совсем.

- Вы несчастны?

- Я бы так не сказал. Мне есть за что благодарить судьбу.

- У нас у всех есть, за что благодарить судьбу, - возразил мистер Паркер Пайн, - но когда мы об этом говорим, это - плохой знак. Значит, наши дела идут не так, как бы нам хотелось.

- Знаю, - согласился маленький человек, - это как раз про меня. Вы попали в самую точку.

- Может быть, Вы расскажите что-нибудь о себе, - предложил мистер Паркер Пайн.

- Здесь особо нечего рассказывать. Как я уже сказал, мне есть за что благодарить судьбу. У меня есть работа; мне удалось скопить немного денег; мои дети здоровы и твёрдо стоят на ногах.

- Так что ж Вы хотите?

- Я, ... я не знаю - смущенно поговорил он. Полагаю, что мой визит выглядит довольно глупо.

- Совсем нет, - успокоил мистер Пайн.

Он задавал вопросы профессионально, вызывая к себе всё больше и больше доверия. Из разговора он узнал, что мистер Робертс работает в одной из очень известных фирм, что доходы его медленно, но стабильно увеличиваются. Он услышал и о его свадьбе, и о его страстном желании походить на человека из высшего общества, и о намерении дать детям хорошее образование. Услышал он и об экономии, которой не видно конца, чтобы откладывать по несколько фунтов в год. В общем, это была сага о бесконечных попытках выжить.

- Теперь Вы знаете всё, - признался мистер Робертс. Моя жена уехала. Сейчас она у своей матери с двумя детьми. Для них это перемена места. А для неё отдых. К сожалению, там нет комнаты для меня. А мы не можем себе позволить поехать в отпуск. И как-то сидя один в лондонской квартире и читая "Таймс", я увидел ваше объявление. Меня это заставило задуматься. Видите, мне уже 48. И я с грустью подумал, что плыву в жизни лишь по течению.

- Так Вы хотите славно прожить 10 минут?

- Я бы так не сказал. Но может быть, Вы и правы. Мне просто нужно вырваться из рутины. Потом я бы в неё вернулся. Вернулся бы навсегда. Если бы сейчас был шанс, ... - он озабоченно посмотрел на Паркера Пайна, - наверное, это невозможно, сэр? Я боюсь ... боюсь, что не смогу заплатить.

- Какой суммой Вы располагаете?

- 5 фунтами, сэр.

Мистер Робертс, затаив дыхание, ждал ответа.

- 5 фунтов, - сказал мистер Паркер Пайн, - интересно, что можно сделать за 5 фунтов. Вы не возражаете против опасности? - добавил он резко.

Бледное лицо мистера Робертса мгновенно оживилось.

- Опасности? Вы сказали опасности? Нет, я ничего не имею против. Но в жизни я раньше ничего опасного не делал.

Мистер Паркер Пайн улыбнулся. Приходите ко мне завтра, и я посмотрю, что можно сделать для Вас.

*****

"Bon voyageur" - маленькая гостиница в пригороде Лондона. Среди клиентов её ресторана немало постоянных посетителей, и там не любят заезжих туристов. Когда в Bon voyageur приехал мистер Паркер Пайн, его встретили весьма уважительно.

- Мистер Боннингтон здесь?- спросил он.

- Да, сэр. Вот он за своим столиком.

- Хорошо, я к нему подойду.

Мистер Боннингтон военный в отставке был настоящий английский джентльмен. Его лицо немного напоминало бычью морду. Увидев мистера Пайна, он встал и сердечно поприветствовал своего друга.

- Привет, Паркер. Что-то не видно тебя в последнее время. Не ожидал увидеть тебя сегодня.

- Я приезжаю сюда время от времени. Особенно, когда хочу повидаться со старым другом.

- Ты имеешь в виду меня?

- Да. Тебя. Вообще - то, Лукас, я всё время думал о нашем последнем разговоре.

- О деле Питерфильда? Ты читал последние газеты? Нет, наверняка не читал. Сегодня вечером новостей уже не будет.

- Что случилось?

- Прошлой ночью Питерфильд был убит - сказал мистер Боннингтон, спокойно доедая свой салат.

- О Боже, - воскликнул мистер Паркер Пайн.

- А я не удивлён, - возразил мистер Боннингтон, - упрямый Питерфильд не хотел нас слушаться. Настаивал, чтоб все планы были у него.

- Они их забрали?

- Нет. Как нам известно, приходила какая-то женщина и дала профессору рецепт супа из болотных орхидей. Старый осёл по своей обычной рассеянности положил рецепт в сейф, а планы на кухню.

- Ему повезло.

- Да! Но до сих пор неизвестно, кто повезет их в Женеву. Мейтланд в больнице, Карлслейк в Берлине. Остаётся молодой Хупер, - он посмотрел на старого друга.

- Ты всё ещё сомневаешься? - спросил мистер Паркер Пайн.

- Совершенно верно. С ним что - то не так. Я это знаю, хоть у меня и нет доказательств. Послушай, Паркер. Я чувствую, если человек нечестен. Но хочу, чтобы планы без приключений достигли Женевы. Впервые изобретение не будет народу продано. Оно будет передано безвозмездно. И это станет лучшим из миролюбивых жестов, который когда-либо знало человечество. Вот почему я так разборчив. А Хуперу доверять нельзя. Ты увидишь, если он отправится на поезде, то его накачают наркотиками. Если он полетит на самолете, то самолет обязательно приземлится в каком-нибудь укромном уголке! Я доверять ему не могу. Будь всё проклято. Но дисциплина! Дисциплина прежде всего. Вот почему я хотел с тобой переговорить.

- Ты спрашивал, нет ли у меня на примете смелого парня, кто хотел бы и мог отправиться в Женеву.

- Да. Думал, что ты знаешь кого-нибудь по бизнесу. Этакого смельчака, готового броситься в огонь. За всеми, кого посылаю я, может быть слежка. Твой же человек не вызовет подозрений. Но у него должны быть хорошие нервы.

- Мне кажется, я знаю джентльмена, которому можно доверять, - подытожил мистер Пайн.

- Как хорошо, что есть ещё на свете парни, не разучившиеся рисковать. Ну, тогда договорились?

- Договорились, - сказал мистер Паркер Пайн.

Мистер Паркер Пайн давал последние инструкции: "Вы поедете первым классом в Женеву. Покините Лондон в 10.45. через Фолькстон и Булонь, где и пересядете на поезд. Следующим утром в 8.00 Вы уже будете в Женеве. Вот адрес, куда Вы должны придти, как только приедете в Швейцарию. Запомните, пожалуйста, так как я должен его сжечь. Потом Вы остановитесь в отеле и будете ждать дальнейших указаний. В этом конверте французские и швейцарские франки. Надеюсь, вы всё поняли?"

" Да, сэр, - ответил мистер Робертс, сверкая глазами от возбуждения, -извините, сэр, но могу я узнать, что вы мне доверяете?"

Мистер Паркер Пайн улыбнулся учтиво. "Вы повезёте секретную криптограмму, где обозначено месторасположение драгоценностей Российской короны. Надеюсь, Вы понимаете, что агенты большевиков постараются Вас задержать. Если Вас кто-нибудь спросит, куда и зачем вы едете, то можете ответить, что у Вас появились деньги, и Вы наслаждаетесь отдыхом за границей.

*****

Мистер Робертс неторопливо пил кофе на террасе гостиницы, любуясь красотой Женевского озера. Он был счастлив. Хоть и немного разочарован. Счастлив, потому что первый раз был за границей. Счастлив, потому что остановился в великолепном отеле и не нуждался в деньгах. У него был двухкомнатный номер с ванной. Мистер Робертс наслаждался прекрасной едой в ресторане гостиницы, а обслуживание было просто безупречным. А разочарован потому, что не случилось ещё ничего неожиданного, ничего опасного, ничего, что б он мог назвать приключением. Он не встретил ни загадочных русских, ни переодетых большевиков. Единственным событием, запомнившемся ему во время путешествия в поезде, был приятный разговор с французским коммерсантом, прекрасно говорившем по-английски. Бумаги Мистер Робертс спрятал в сумке, и передал их согласно инструкции. Ему не пришлось пережить опасности, не пришлось спасаться бегством; поэтому он был слегка разочарован.

Но в тот самый момент, когда мистер Робертс предавался меланхолическим раздумьям, полагая, что он опять плывёт по течению, к нему подошел высокий джентльмен крепкого телосложения с густой бородой и пробормотав: "Извините" сел рядом за столик.

- Вы меня простите, - сказал он через минуту, - но мне кажется, что Вы знаете одного моего очень хорошего друга, его инициалы " П.П."

Мистер Робертс заволновался. Вот он, наконец, загадочный русский.

- Совершенно верно.

- Тогда я думаю, мы друг друга поймем, - продолжил незнакомец. Мистер Робертс посмотрел на него пронзительно. Это походило на настоящее дело. Незнакомцу было лет 50. По виду он был похож на иностранца. Он носил очки, а в петлице виднелась маленькая цветная ленточка.

- С первым заданием Вы справились превосходно. Готовы ли Вы взяться за новое?

- О да, конечно.

- Хорошо. Вы купите билет на вечерний поезд Женева - Париж на завтра. Попросите девятое место.

- А если оно не будет свободно?

- Будет. Об этом уже позаботились.

- Девятое место, - повторил Робертс, - да, я всё понял.

- Во время путешествия к Вам подойдет наш человек и спросит:

"Извините, мсьё, мне кажется, Вы недавно были в Грассе?" На что Вы

ответите: "Да, в прошлом месяце". Тогда он задаст второй вопрос: " Вас интересует парфюмерия?" А Вы, кивнув головой, ответите: "Да, я произвожу синтетическое жасминовое масло". После чего полностью предоставите себя в его распоряжение . Кстати, у Вас есть оружие?

- Нет, - смущенно пробормотал маленький мистер Робертс, - нет, я никогда не думал, что...

- Оно может понадобиться. И очень скоро, - сказал бородач, оглядевшись. Вокруг никого не было. В руке у мистера Робертса оказалось что - то твердое и блестящее.

- Маленькая, но очень эффективная вещичка, - прошептал незнакомец, улыбаясь.

Мистер Робертс, никогда раньше не стрелявший из револьвера, осторожно положил его в карман. У него было такое чувство, что револьвер может в любую минуту выстрелить. Они повторили пароль. Затем новый друг Робертса встал: "Желаю Вам удачи. Надеюсь, что Вы опять выберетесь живым и невредимым. Вы храбрый человек, мистер Робертс".

"Неужели? - подумал Робертс, когда незнакомец удалился, - единственно, в чем я уверен, - не хочу, чтоб меня убили ".

От предвкушения опасности по его спине пробежала приятная дрожь, внезапно прерванная не столь приятным холодком, когда мистер Робертс представил, что ему придётся стрелять по живым мишеням. Он вошел в номер и осмотрел оружие. Совершенно не зная, как нужно обращаться с револьвером, он понадеялся, что ему не придется его применять. Через несколько минут мистер Робертс вышел из гостиницы, чтобы купить забронированный билет.

В 9.30. поезд отправился из Женевы. Робертс прибыл на станцию заблаговременно. Проводник взял билет и паспорт и приказал носильщику разместить его багаж на полке. Там уже был и другой багаж: чемодан из свиной кожи и саквояж.

- Номер 9 - внизу, - указал проводник.

Когда Робертс выходил из купе в вагон, он случайно столкнулся с другим пассажиром, только что вошедшим в поезд. Оба рассыпались в извинениях - Робертс по-английски, незнакомец по-французски. Это был большой дородный мужчина с чисто выбритой головой, носящий большие очки, которые делали его взгляд неестественным и даже подозрительным.

"Неприятный тип, - подумал маленький клерк, почувствовав в незнакомце смутную угрозу. Может, стоит не спускать с него глаз? Наверное, стоит".

До отхода поезда оставалось минут 10. И мистер Робертс решил прогуляться по платформе. В середине прохода он остановился, чтобы дать пройти молодой леди. Она только что села в поезд, и проводник шел впереди её с билетом в руке. Проходя мимо Робертса, она уронила свою сумочку. Как истинный англичанин, он поднял её и передал леди. "Спасибо, мсьё," - сказала она по-английски низким, приятным, соблазнительным голосом с заметным акцентом. Она уже хотела идти дальше, но, засомневавшись, прошептала: "Извините, мсьё, Вы недавно были в Грассе?"

От возбуждения сердце Робертса чуть не выпрыгнуло из груди. Ему следует отдать себя в распоряжение прекрасному созданию. А она была действительно прекрасна. И не только прекрасна, но даже аристократична и богата. На ней было пальто, подбитое мехом, сшитое специально для путешествий, и шикарная шляпа. На шее блестело жемчужное ожерелье. Это была брюнетка с алыми губами. Робертс дал требуемый ответ:

- Да, в прошлом месяце.

- Вас интересует парфюмерия?

- Да, я произвожу синтетическое жасминовое масло.

Она кивнула головой и прошла дальше, тихо шепнув ему:

- В тамбуре. Как только поезд тронется.

Следующие 10 минут показались мистеру Робертсу вечностью. Наконец поезд тронулся. Он медленно вышел в тамбур. Леди в меховом пальто пыталась открыть окно. Он поспешил ей помочь. "Благодарю Вас, мсьё, немного свежего воздуха; а потом опять закроем". Затем она быстро добавила: "После границы, когда Ваш сосед заснёт, но не раньше, пройдите через душ в другую часть вагона. Вам всё ясно?"

- Да. Он опустил окно и тихо проговорил: Так лучше, мадам?

- Да, большое спасибо.

Он вернулся в купе. Его сосед уже занял свое место, растянувшись на верхней полке. Он, вероятно, недолго готовился ко сну: лишь снял пальто и ботинки.

Робертс думал, как ему одеться. Естественно, он не может пойти на встречу с женщиной в пижаме.

Он нашел какие-то тапки и надел их поверх ботинок, затем выключил свет и лёг на кровать. Несколько минут спустя человек на верхней полке начал храпеть.

В 10 часов они подъехали к границе. Дверь резко открылась; их формально спросили: "Не желают ли мсьё что-нибудь задекларировать?" Они оба, как по команде, отрицательно покачали головой, дверь опять закрылась, и поезд вскоре выехал из Белгарда.

Сосед Робертса снова захрапел. Прошло минут 20. Затем Робертс тихонько встал и открыл дверь в умывальную. Пройдя внутрь, он закрылся на замок и осмотрел противоположную дверь. Она была не заперта. Робертс засомневался. Следует ли ему стучать? Наверно, стучать в такой ситуации просто нелепо. Но он не хотел входить без стука. Тогда он пошел на компромисс - немного приоткрыл дверь и стал ждать. Он даже чуть - чуть кашлянул. Реакция на это была моментальной. Дверь резко открылась, девушка схватила его за руку, затащила в купе и быстро закрыла дверь. У Робертса остановилось дыхание. Он и представить себе не мог ничего подобного. На ней была длинная прозрачная накидка из кремового шифона с лентами. Она прижалась ухом к двери и прислушалась. Робертс часто читал о прекрасных диких животных, спасающихся от охотников. И вот впервые в жизни он увидел одну из них. Зрелище поистине захватывающее.

- Слава Богу, - прошептала девушка. Она была очень молода и так красива, что казалась существом из другого мира. "Наконец - то путешествие стало романтичным" - подумал Робертс. Она говорила тихо, но очень быстро. У неё был хороший английский, но акцент всё же чувствовался.

- Я так рада, что Вы пришли, - прошептала она, - я ужасно

испугалась. Васильевич тоже в поезде. Вы понимаете, что это значит?

Робертс абсолютно ничего не понимал, но кивнул головой в знак

согласия.

- Мне казалось, я сумела от них скрыться. Но видно, нет. Что же

нам делать? Васильевич в купе рядом с моим. Чтобы ни случилось, он не должен завладеть драгоценностями. Даже если он меня убьёт...

- Он не убьёт Вас и не захватит драгоценности, - с уверенностью

проговорил Робертс.

- Но куда же мне их спрятать?

- Дверь заперта, - возразил Робертс. Девушка засмеялась.

- Закрытые двери - ничто для Васильевича. Робертс всё больше и

больше чувствовал себя героем одного из своих любимых романов.

- Есть только один выход. Отдайте их мне. Она посмотрела на него

в нерешительности.

- Они стоят полмиллиона.

- Вы можете мне доверять.

Девушка сомневалась ещё мгновение, а затем сказала:

- Да, я Вам доверяю. Через секунду она уже держала в руках пару шелковых колготок.

- Возьмите их, друг мой" - сказала она удивлённому Робертсу.

Он взял их в руки и сразу же понял в чём дело. Они были необыкновенно тяжелые.

- Возьмите их себе - сказала она, - Вы можете отдать их мне завтра утром, если... если я ещё буду здесь.

Робертс кашлянул.

- Извините, - сказал он сильно покраснев, - но как же Вы, - он замешкался, - я... я должен Вас охранять. Но, конечно, не здесь. Я буду там, - и он жестом показал на умывальную.

- Если Вы хотите остаться здесь ... -

И она показала на верхнюю свободную полку. Робертс покраснел до корней волос.

- Нет, нет, - запротестовал он, - со мной там всё будет в порядке, - если я Вам понадоблюсь, позовите меня.

- Благодарю Вас, друг мой, - мягко сказала девушка. Она легла на нижнюю полку, накрывшись одеялом и благодарно ему улыбнулась. Робертс вернулся в умывальную. 2 часа спустя ему вдруг показалось, что он услышал какой-то странный шум. Робертс прислушался. Нет, ничего. Наверное, он ошибся. Потом он услышал из соседнего купе слабый звук. Опять показалось. Но на этот раз он тихо приоткрыл дверь. В купе всё так же горела маленькая голубая лампочка. Он остановился и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Наконец ему удалось различить очертания полки. Она была пуста. Девушки там не было! Робертс включил свет. В купе было пусто. Неожиданно он почувствовал какой - то еле уловимый запах. Всего лишь дуновение. Но он узнал его - пары хлороформа.

Робертс выбежал из купе в коридор и осмотрелся. Пусто. Его глаза остановились на соседней двери. Девушка говорила, что Васильевич ехал в купе рядом. Он осторожно повернул ручку, но дверь была заперта изнутри. Что ему делать? Поднять тревогу? Потребовать, чтобы его впустили? Но проводник может отказать. А девушка может быть и не в купе. А если она и там, понравится ли ей, что он нарушил конфиденциальность. Маленький клерк медленно бродил по коридору. Он остановился у последнего купе. Дверь была приоткрыта, и он увидел спящего проводника. Над ним висели коричневое пальто и остроконечная шляпа. Робертс сразу же понял, что нужно делать. Через несколько секунд уже в униформе он спешил обратно по коридору. Остановившись у двери, и собрав всё свое мужество, он решительно постучал. Никто не ответил, он постучал снова. "Мсьё", - проговорил он, используя свой лучший акцент. Дверь немного приоткрылась, и оттуда высунулась голова иностранца, выбритая начисто, за исключением густых черных усов. У него было злое, недоброжелательное лицо.

- Quest - ce quil y a? - резко спросил он.

- Votre passeport, monsieur, - ответил Робертс сделав шаг назад.

Иностранец засомневался, но всё - таки вышел в тамбур. Робертс на это и рассчитывал. Если девушка у него, он не позволит проводнику войти. Робертс действовал молниеносно. Изо всех сил он толкнул незнакомца и забежал в купе, быстро закрыв дверь. На верхней полке лежала девушка. Во рту у неё был кляп, а руки связаны. Он быстро её развязал, и она, изнемогая от усталости, упала в его объятия.

- Я чувствую себя такой слабой и разбитой, - пробормотала она, -

мне кажется, это был хлороформ. Ему... ему удалось завладеть драгоценностями?

- Нет, - Робертс похлопал по карману, - что же нам теперь

делать? - спросил он.

Девушка села на кровать. Она думала напряженно. Неожиданно она посмотрела на его одежду.

- Какой Вы находчивый! Подумать только! Он грозился меня убить, если не скажу, где драгоценности. Мне было так страшно. А потом пришли Вы. Внезапно она засмеялась. Но мы провели его. Он не посмеет ничего больше сделать. Он не сможет даже вернуться в собственное купе. Мы должны оставаться здесь до утра. Возможно, он сойдёт с поезда в Дижоне. Поезд там останавливается на полчаса. Он телеграфирует в Париж, и тогда они сядут нам на хвост. А пока вам лучше выбросить пальто и шляпу в окно. Из-за них у Вас могут возникнуть неприятности.

Робертс подчинился.

- Мы не будем спать, - решила девушка, - мы должны бодрствовать

до утра.

Но Робертса не нужно было уговаривать. Он был так взволнован, что не мог и глаз сомкнуть. В 6 утра он осторожно открыл дверь и выглянул в тамбур. Девушка быстро проскользнула в своё купе. Робертс последовал за ней. Было видно, что купе обыскивали. К себе он прошел тем же путём через умывальную. Его сосед по купе всё ещё сладко храпел.

Они приехали в Париж в 7.00. Проводник заявил в полицию, что у него украли пальто и шляпу, но он, однако, не заметил, что один из пассажиров сошёл раньше времени.

В Париже началась увлекательнейшая погоня. Девушка и Робертс садились в бесконечные такси. Они входили в отели и рестораны через одну дверь и выходили через другую. Наконец, девушка облегченно вздохнула:

- Мне кажется, мы от них оторвались.

Они позавтракали и отправились в Лё Бурже. 3 часа спустя они были уже в Круадоне. Робертс никогда не чувствовал себя таким счастливым. В Круадоне их ждал высокий пожилой господин, отдаленно напоминающий Робертсу его Женевского наставника. Он особенно учтиво поприветствовал девушку.

- Машина подана, мадам.

- Этот джентльмен будет сопровождать нас, Поль, - сказала девушка

и, обращаясь к Робертсу, добавила - граф Поль Стефани.

Их ждал шикарный лимузин. Спустя час они въехали на территорию огромного особняка в пригороде Парижа и остановились у парадного входа. Его проводили в кабинет, где он и передал драгоценную пару чулок её владелице. Затем его оставили одного. Но ненадолго. Скоро вернулся граф Стефани.

- Мистер Робертс, - сказал он, - наша благодарность и

признательность Вам безграничны. Вы на деле доказали свою храбрость и находчивость, - он вынул красную сафьяновую шкатулку, - разрешите мне наградить Вас орденом Святого Станислауса.

Как во сне Робертс открыл шкатулку и посмотрел на усыпанный

драгоценными камнями орден.

- Великая Герцогиня Ольга желает лично поблагодарить Вас, прежде чем вы уедете, - продолжал пожилой господин. Робертса проводили в огромную гостиную, где его ждала очаровательная спутница. Властным жестом она приказала графу выйти.

- Я обязана Вам жизнью, мистер Робертс, - сказала Великая

Герцогиня.

Она протянула ему руку, которую Робертс почтительно поцеловал. Неожиданно она к нему наклонилась.

- Вы храбрый человек, - сказала она.

Их губы встретились; всего лишь мгновение он держал грациозную фигуру герцогини в своих объятиях. Плененный густым ароматом восточных духов, он был ещё как во сне, когда кто - то, подойдя украдкой, прошептал ему:

- Вас отвезут, куда Вы пожелаете.

Спустя час вернулся лимузин, чтобы отвести Великую

Герцогиню Ольгу. Она села в машину вместе с седым господином, который, томясь от жары, минут через пять снял бороду. Машина высадила Великую Герцогиню Ольгу у дома на Стритхем. В квартире на пятом этаже её уже ждала пожилая женщина:

- А, Мегги, дорогая. Наконец-то!

В поезде Женева - Париж эта девушка звалась Великой Герцогиней Ольгой. В офисе мистера Паркера Пайна - Мадлен де Сара, а в доме на Стритхеме она была просто Мегги Сайерс, младшей дочерью из честной бедной семьи.

До какой же бедности иногда опускаются великие!

*****

Мистер Паркер Пайн ужинал со своим другом.

- Мои поздравления, - сказал последний, - твой человек выполнил всё безукоризненно. Тормалийская банда сейчас, наверное, в бешенстве. Ведь от них ускользнули планы оружия. Ты сообщил ему, что он вез?

- Нет. Я решил изменить сюжет, сделать его более занимательным.

- Очень благоразумно с твоей стороны.

- Это не совсем благоразумно. Я хотел, чтобы он гордился собой. Мне показалось, что оружейную документацию он найдёт немного скучной. Мне было нужно, чтобы у него были приключения.

- Скучной? - переспросил мистер Боннингтон, уставившись на него, - ведь тот парень мог убить мистера Робертса не раздумывая.

- Да, - мягко парировал мистер Паркер Пайн. - но я не хотел, чтобы его убили.

- Ты хорошо зарабатываешь в своём бизнесе, Паркер?- спросил мистер Боннингтон

- Иногда я теряю деньги, но только если дело интересно само по себе.

*****

Тем временем в Париже трое разгневанных джентльменов упрекали друг друга.

- Будь проклят этот Хупер. Из-за него наш план провалился.

- Бумаги никто не брал из офиса.

- Но я уверен, что их отвезли в среду. Значит, это ты подвёл нас.

- Нет, не я, - мрачно возразил третий, - в поезде не было ни одного англичанина, кроме одного маленького клерка. Он в жизни не слышал ни о Питерфильде, ни об оружии. Я точно знаю. Я это проверял. Для него это пустой звук. (Неожиданно он засмеялся.) Он всё время говорил о каком - то большевике.

Мистер Робертс сидел у камина. На коленях у него лежало письмо от мистера Паркера Пайна. В нём был чек на 50 фунтов и записка: " От благодарных людей за прекрасно выполненную работу".

На спинке его кресла лежала книга, взятая в библиотеке. Мистер Робертс наугад открыл её и прочёл: "Она подкралась к двери как прекрасное преследуемое дикое животное". Да, теперь он знал, что эти слова значили. Он прочёл ещё одно предложение: "Ему показалось, что в воздухе витают слабые одурманивающие пары хлороформа". И об этом он тоже знал не понаслышке. "Он сжал её в своих объятиях и почувствовал ответный трепет её алых губ".

Мистер Робертс вздохнул. Но это не было сном. Всё действительно произошло в его жизни. Путешествие в Женеву было скучноватым. Но возвращение домой! Возвращение было действительно незабываемо. Однако он был рад снова оказаться дома, смутно чувствуя, что жизнь не всегда будет полна приключений. Даже Великая Герцогиня Ольга - даже её последний поцелуй уже начинали принимать образ нереальной мечты.

Мери с детьми вернётся домой завтра. Мистер Робертс счастливо улыбнулся.

Она скажет ему:

- Мы так хорошо отдохнули. Мне было больно думать, что ты здесь сидишь один, бедняжка.

А он ответит:

- Ничего страшного. Мне нужно было съездить в Женеву по делам фирмы. Деликатный вопрос. Переговоры. И посмотри, что мне прислали". И он покажет ей чек на 50 фунтов.

Он подумал и об ордене Святого Станислауса. Он спрячет его. Но вдруг Мери найдёт! Ему придется объяснять.....

Ах, да. Он объяснит, что купил заграницей. Все - таки антиквариат.

Он снова открыл книгу и долго читал с наслаждением. На его лице больше не было изможденности.

Ведь он теперь принадлежал к тем избранным, с которыми в жизни может случиться всё.

Происшествие с богатой дамой

Она вальяжно села в кресло, поздоровалась кивком головы и с видом покупателя, выбирающего товар, равнодушно сказала:

- Если вы хоть немного разбираетесь в этой жизни, то помогите мне потратить мои деньги.

- Достаточно оригинально, - прошептал мистер Паркер Пайн, - мало кто в наше время имеет подобные проблемы. Итак, неужели вам это действительно трудно?

- Да, - сказала она прямо, - у меня три норковых пальто. Множество платьев, сшитых в Париже лучшими модельерами, бриллианты, драгоценности и прочая ерунда. Мой лимузин самой последней марки, мой дом на Парк Лейн, у меня есть также яхта., но я не очень люблю море. У меня в доме множество первоклассных, вышколенных слуг, которые глаза не смеют поднять, разговаривая со своим господином, когда ему прислуживают. Я немного путешествовала, посетила несколько европейских стран и мне претит сама мысль, когда я думаю, как бы еще потратить деньги. Мне кажется, что я уже все купила, что могла, и сделала все, что мне когда-нибудь хотелось сделать. И она с надеждой посмотрела на мистера Паркера Пайна.

- На свете, кроме роскоши, есть еще и благотворительность.

- Что, просто так кому-нибудь отдать деньги? О, нет! Я это никогда не сделаю. Нам пришлось много работать, чтобы иметь большие счета в банке. Уж позвольте быть с вами откровенной - работать чрезвычайно много, рисковать, портить здоровье. Если вы думаете, что я могу отдать свое состояние перТому встречному, который, предположим, в них очень нуждается, то вы сильно заблуждаетесь. Я хочу их потратить, потратить с пользой и при этом получить наслаждение. Если у вас есть какие-нибудь идеи, как это сделать, то вы можете рассчитывать на солидное вознаграждение.

- Ваше предложение мне кажется очень интересным, - ответил мистер Пайн - но, перечисляя ваше богатство, вы ничего не сказали о загородном доме.

- Ах, я совсем забыла, да, у меня есть один, но он мне надоел до смерти.

- Тогда я бы попросил вас рассказать о себе подробнее. Ваш случай очень необычен, и найти решение будет нелегко.

- Хорошо, я расскажу вам о себе. Я родилась в крестьянской семье. С четырнадцати лет работала на ферме и знаю, насколько тяжел этот труд. В пятнадцать лет я познакомилась с Абнером. Он ухаживал за мной восемь лет, и лишь потом мы поженились.

- И вы были счастливы?

- Да, была. Он был как раз тем человеком, который мне был нужен. Нам часто приходилось бороться за свое счастье. Он дважды оказывался безработным, а ему нужно было кормить семью. У нас родилось четверо детей, но все они умерли еще в детстве. Видите ли, если бы они были живы, то у меня не было бы проблем, куда потратить деньги.

Ее лицо, когда она говорила о детях, показалось мистеру Паркеру очень добрым. В тот момент она даже помолодела.

- У Абнера были очень слабые легкие. Поэтому его не взяли на фронт. Но он оказался очень полезным и в тылу. Сначала он работал помощником мастера. Честно говоря, я не встречала никого более сообразительного, чем он. Он мог создать свое совершенно на пустом месте. Сначала он сделал небольшое изобретение и, как это не покажется странным, ему хорошо заплатили. Он использовал вознаграждение, чтобы сделать новое открытие, которое опять было оценено по достоинству, и мы забыли, что такое бедность. Теперь он уже был мастером и мог нанимать к себе в цех рабочих. Однажды он совершенно случайно узнал о двух обанкротившихся мелких фабриках и скупил их за бесценок. Ему удалось выжать из них все, что было можно, и он с лихвой вернул себе потраченное. Остальное шло как по маслу. Деньги до сих пор поступают на наши банковские счета. Представьте, сначала нас это сильно забавляло. После той нищеты, которую нам пришлось пережить, мы могли позволить себе шикарный дом с первоклассной ванной комнатой и даже со своими собственными слугами. Я быстро забыла, что такое готовить обеды, мыть посуду и стирать белье. Просто сиди себе на шелковых подушках в гостиной и время от времени вызывай слугу колокольчиком, как какая-нибудь герцогиня. Ах, до чего ж это было забавно. Насладившись жизнью в провинции, мы решили переехать в Лондон. В первый же месяц я заказала себе платья у самых известных модельеров Англии. Мы очень часто бывали в Париже и отдыхали на Ривьере. Нас это сильно забавляло.

- А потом? - спросил мистер Паркер Пайн.

- А потом нам все опротивело. Сначала перестало казаться слишком забавным. Представьте, мы иногда целый день не ели, потому что не могли выбрать из всего обилия французских деликатесов, что заказать себе на завтрак, обед или ужин. А ванны! Мы могли себе позволить принимать их несколько раз в день. Но один раз в день вполне достаточно для любого человека. В то время здоровье Абнера сильно испортилось. Напомнили о себе годы, проведенные во время войны в заводских мастерских. Нам пришлось обращаться к лучшим докторам, но они ничего не смогли сделать. Мы перепробовали все методы лечения, потратили на докторов целое состояние, но ничего не помогало. Через два года он умер. А он был таким молодым, всего лишь сорок три.

Мистер Паркер Пайн сочувственно покачал головой.

- С тех пор прошло пять лет; деньги все прибывают и прибывают. Не правда ли абсурдно после всего, что мы пережили, после всех тягот и лишений не знать, как их потратить. Но я вам уже сказала, сама мысль, что я могла бы что-нибудь купить или что-нибудь сделать на свои честно заработанные деньги потихоньку сводит меня с ума. Поэтому, прочитав ваше объявление в газете, я решила обратиться к вам за помощью.

- Иначе говоря, - продолжил Паркер Пайн, - ваша жизнь стала монотонной, и вы ничего с этим не можете поделать.

- Да, я от такой жизни устала, - сказала миссис Раймер мрачно. Видите ли, у меня даже нет друзей. Те новые, что суетятся вокруг меня, хотят потратить все мои деньги на благотворительность, а, получив нужную им сумму, хихикают у меня за спиной. Старые же просто не хотят со мной общаться. Мой лимузин вызывает у них чувство неполноценности. Итак, можете ли вы для меня что-нибудь сделать или хотя бы что-нибудь предложить?

- Возможно, могу, - медленно проговорил Паркер Пайн, - но это будет очень трудно. Тем не менее, я не теряю надежды, что у нас есть шанс. Шанс вернуть вам то, что вы считаете навсегда утерянным, - интерес к жизни.

- Как? - спросила миссис Раймер довольно холодно.

- А это, - выдержав небольшую паузу, прошептал мистер Паркер Пайн загадочно, - это - моя профессиональная тайна. Я никогда не раскрываю своих планов заранее. Сейчас вопрос лишь в том, есть ли у вас желание попробовать. Я не могу вам гарантировать полный успех. Но и не теряю надежды.

- Сколько это будет мне стоить?

- Мне придется прибегнуть к необычным методам. Поэтому мои услуги будут стоить достаточно дорого: тысяча фунтов стерлингов, и её необходимо заплатить сразу же.

- Ну, что ж, говорите вы вполне убедительно, - заметила миссис Раймер, - я согласна рискнуть. В конце концов, я уже привыкла за все платить дорого. Но мистер Паркер Пайн, если уж я плачу, то не забудьте, я должна получить нечто адекватное потраченным деньгам.

- Не сомневайтесь. Вы получите то, что вам нужно.

- Сегодня вечером я пришлю вам чек, - сказала миссис Раймер, вставая с кресла, - сама не понимаю, почему я вам так сильно доверяю. Как говорили у нас в деревне: "Дураки с деньгами долго не уживаются". И если я поступаю по-глупому, то пусть мои деньги будут безвозвратно потеряны. Вы имели наглость дать в газете объявление, что вам известно, как сделать людей счастливыми!

- Эти объявления обходятся мне недешево, - учтиво заметил мистер Паркер Пайн, - если бы мои действия шли вразрез с моими объявлениями, то я бы потерял большие деньги. Очень большие. Смею вас заверить, я действительно знаю, что приносит людям несчастье и, соответственно, у меня есть своя методика, как от этого избавиться, то есть помочь людям вновь стать счастливыми.

Миссис Раймер недоверчиво покачала головой и вышла из кабинета, пропитав, за время своего визита кабинет мистера Паркера Пайна дорогими французскими запахами.

В кабинет через несколько минут после нее вошел молодой и красивый Клод Латтер.

- Опять для меня новая работа?

Мистер Паркер Пайн многозначительно покачал головой.

- На этот раз все не так просто. Очень трудный случай. Боюсь, нам придется рисковать и рисковать без всяких шансов на успех.

- Тогда я позвоню миссис Оливер?

Мистер Паркер Пайн одобрительно улыбнулся:

- Всемирно известная мастер детективных романов наверняка нам поможет. Без нее я бы не решился на столь дерзкий план. Кстати, ты не знаешь, в какой стране сейчас находится доктор Антробус?

Через неделю миссис Раймер вновь пришла в офис мистера Паркера Пайна. Он встал со своего кресла, чтобы ее поприветствовать:

- Уверяю, это не было пустой тратой времени. Ваш случай очень необычен. Мне пришлось сделать слишком много подготовительной работы, я даже пригласил врача из восточной Европы.

- Да?! - недоверчиво спросила миссис Раймер. Она думала, мистер Паркер Пайн уже потратил тысячу фунтов, которую получил по ее чеку. Мистер Пайн нажал на кнопку. В кабинет вошла молодая красивая девушка. В ее внешности было что-то восточное. На ней был халат сиделки.

- Все ли готово, сестра де Сара?

- Да, доктор Константин ждет вас.

- Что вы собираетесь делать? - спросила миссис Раймер с легким беспокойством.

- Это всего лишь небольшая консультация у одного из светил медицины из восточной Европы, - уверенно парировал мистер Паркер Пайн.

И миссис Раймер в сопровождении сиделки вошла в соседнюю комнату. Это была комната совершенно из другого мира. Она была обставлена по-восточному: на стенах висели изогнутые кинжалы, на полу лежали мягкие подушки из шелка. Когда они вошли, мужчина в белом халате готовил кофе, увидев миссис Раймер, он выпрямился и подошел к ней.

- Позвольте вам представить доктора Константина, - сказала мисс де Сара.

Доктор был одет по-европейски, но в его внешности было нечто восточное.

- Итак, это именно та пациентка, ради которой мне пришлось проехать через всю Европу?

- Я не пациентка, - резко ответила миссис Раймер.

- Да, ваше тело вполне здорово, но у вас болит сердце. Очень болит и сильно страдает. Нам придется начать лечение именно с сердца. Присядьте, пожалуйста, и выпейте чашечку кофе.

Миссис Раймер села на шелковые подушки и начала с наслаждением пить кофе, приготовленный по-восточному. Пока она пила, доктор что-то с упоением рассказывал. Ее охватило какое то странное чувство: наслаждение, которое она получала от прекрасно приготовленного кофе, сменилось расслабленностью, даже неуверенностью, все фигуры поплыли у нее перед глазами. Она их видела, как бы сквозь туман; Миссис Раймер уже перестала разбирать слова, когда с ней разговаривали ...

Последнее, что она помнила, как доктор подошел к ней очень близко и уверенно, глядя ей прямо в глаза, сказал: "Усните, ваши ресницы медленно закрываются. Вы проснетесь совершенно здоровой, полной сил и полной жажды жизни..."

Когда она наконец открыла глаза, ей показалось, что прошла целая вечность. Она смутно помнила, что произошло с ней в последнее время: машина, офис мистера Паркера Пайна, восточная девушка в форме сиделки, доктор Константин...

В любом случае сейчас она проснулась у себя дома и в своей собственной постели, но ... была ли это ее постель? Постепенно она стала ощущать какое-то неудобство. Ее кровать на Парк Лейн была намного удобнее. Миссис Раймер попыталась встать, кровать заскрипела, и ножка чуть не сломалась. Нет, это был явно не ее дом. Она оглянулась. Заведение было каким-то странным. Но что это? Гостиница? Госпиталь? Приют для престарелых? Нет, это была не гостиница, а пустая комната, и на стенах были наклеены дешевые обои. В углу висел простой деревенский умывальник, а рядом дешевое полотенце. Над кроватью были наклеены какие-то странные фотографии, а рядом на тумбочке лежали незнакомые и изрядно заштопанные платья.

"Где же я?" - спросила сама у себя миссис Раймер.

Дверь отворилась, и в комнату вошла молодая пухленькая, добродушная на вид женщина. На ней было простое деревенское платье с фартуком, который обычно носят доярки, а рукава были закатаны до локтей.

- Наконец-то, - воскликнула толстушка, - она проснулась, заходите сюда, доктор.

Миссис Раймер открыла рот, чтобы задать пару вопросов, но передумала. Доктор, который вошел в комнату был не так элегантен, как доктор Константин. Это был старый сутулый человек со слабым зрением, и он смотрел на все через толстые очки.

- Ну вот, так-то лучше, - сказал он, подвигая стул к ее кровати, - позвольте мне измерить ваш пульс. Вам скоро станет намного лучше, и вы очень быстро поправитесь.

- Что со мной произошло? - спросила миссис Раймер.

- Вы потеряли сознание, - спокойно ответил доктор. Мы принесли вас сюда, и вы пролежали чуть больше двух дней. Но теперь дела идут на поправку, и вам не о чем беспокоиться.

- Ну и напугала же ты нас, Ханна? - сказала толстушка, - потеряв сознание, ты часто бредила и говорила какие-то странные вещи.

- Да-да, миссис Гарднер, - сказал доктор. Мы все за вас очень сильно беспокоились, но теперь мы с сестрой вас оставим. Вам нужен отдых.

- О работе можете не беспокоиться, ко мне приехала моя сестра, миссис Робертс, и мы прекрасно справляемся с вашим хозяйством.

- Но почему вы все называете меня Ханной?

- А как вас зовут? - спросил доктор. Разве ваше имя не миссис Гарднер?

- Нет, меня зовут Амелия Раймер. Миссис Абнер Раймер.

Доктор и медсестра недоуменно посмотрели друг на друга.

- Хорошо, - наконец прервал молчание доктор, - лежите здесь, отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь.

Они ушли. Миссис Раймер пребывала в некотором смятении. Почему они называли ее Ханной и так удивленно посмотрели друг на друга, когда она произнесла свое настоящее имя. Где она была, и что же с ней случилось в действительности? Она с трудом встала с постели, еще чувствуя небольшую слабость в ногах, и медленно подошла к окну. Выглянув, она увидела двор большой фермы. Это было самое последнее, что она ожидала увидеть. Лежа в постели, она мучила себя одним единственным вопросом: "Что она делала на ферме, которую никогда раньше не видела?" В комнату вошла медсестра, она принесла тарелку супа, жареную картошку и три кусочка хлеба. Прежде чем начать есть, миссис Раймер засыпала ее вопросами:

- Что я делаю в этом доме? Кто меня сюда привез?

- Никто, моя дорогая, это ваш дом, вы здесь живете уже пять лет, но я ни разу не замечала, чтобы с вами случались припадки.

- Пять лет? Я здесь живу уже пять лет?

- Да, но Ханна, ты меня пугаешь своими вопросами. Неужели ты ничего не вспомнила?

- Я никогда здесь не жила и никогда тебя раньше не видела!

- Вот видишь, что с тобой сделала твоя проклятая болезнь, ты забыла все, абсолютно все.

- Я никогда здесь раньше не жила.

- Да нет, жила, моя дорогая, жила!

И нянечка достала из комода пожелтевшую фотографию в деревянной рамке. На ней было несколько человек: пожилой мужчина, веселая толстушка (сама нянечка), высокий молодой человек с застенчивой улыбкой и женщина в старом платье. Присмотревшись, она узнала себя. Миссис Раймер долго еще не могла поверить своим глазам. Нянечка же, поставив на стол еду, тихо вышла из комнаты. Отложив фотографию, миссис Раймер машинально ела суп. Суп был очень вкусный, наваристый, со сметаной и в меру горячий. Но все это время она задавала себе один и тот же вопрос: "Кто из них сошел с ума? Она или нянечка с доктором? Нет, я Амелия Раймер, - сказала она сама себе твердо, - я знаю, что я Амелия Раймер и никто меня не убедит в обратном". Закончив свой обед, она встала с кровати и еще раз прошлась по комнате. На столе она увидела местную газету. Это был номер за 19 октября. "Подожди, когда же я была в офисе мистера Паркера Пайна? По моему, это было 15-го или 16-го. Итак, с того времени прошло как минимум три дня". Миссис Раймер немножко успокоилась. Еще в детстве она слышала, что у людей бывают провалы в памяти, что они несколько лет не могут вспомнить, кто они на самом деле. Она боялась, что с ней могло произойти нечто подобное. Она лениво стала просматривать газету, но неожиданно она увидела параграф, в котором было ее имя: "Миссис Абнер Раймер, вдову мистера Абнера Раймера, короля автоматизированного литейного производства, вчера отправили в приют для умалишенных, так как последние два дня она всех убеждает, что она никогда не знала Альберта Абнера, и называет себя Ханна Гарднер".

"Значит, Ханна Гарднер, вот в чем дело, - сказала сама себе миссис Раймер, - она - это я, а я - это она. Выходит мы, сами того не желая, стали двойняшками. Ничего страшного, со временем мы сможем, все поставить на свои места, если только этот старый лицемер Паркер Пайн не затеял игру более тонкую. А если он все придумал, чтобы завладеть ее деньгами? Может быть, Ханны Гарднер вообще не существовало? Или нашли женщину и упрятали ее в психушку лишь за то, что она очень походила на меня. Может быть мистер Паркер Пайн, врач Константин также напоили ее кофе ... Но я доберусь до них, я им покажу кто есть кто".

Миссис Раймер опять взяла газету. Она внимательно просматривала все параграфы, надеясь увидеть что-нибудь интересное, внезапно ее осенила мысль: "Ханна Гарднер не была для них послушной игрушкой, она протестовала, уверяла всех, что ее принимают за другую, доказывала, кто она на самом деле. И что случилось? Ее отвезли в сумасшедший дом". Миссис Раймер стало как-то не по себе.

Они упрятали ее в сумасшедший дом и уже не выпустят. Чем больше ты будешь доказывать докторам, что ты здоров, тем меньше тебе поверят. Придется на время смириться со своим положением. Один неверный шаг и я могу разделить судьбу Ханны Гарднер". Дверь отворилась в комнату опять вошла толстушка.

- Как я рада, что вы все съели. Дела у вас идут действительно на поправку.

- Скажите, когда я заболела?

- Это было дня три или четыре назад, да это было в среду, пятнадцатого октября. С тобой случился припадок около четырех часов.

- А, - подумала миссис Раймер, - сама того не желая, толстушка ответила на вопрос, который был для меня наиболее важен, именно в четыре часа я вышла из кабинета Паркера Пайна и вошла в комнату, где ждал меня доктор Константин.

- Вы сидели в своем кресле, читая газету и вдруг, неожиданно для всех, сказали: "Я сейчас усну", и ты действительно заснула. Мы перенесли тебя в комнату и послали за доктором и вот ты здесь с пятнадцатого октября.

- По-моему, вы знаете меня только в лицо, - добавила миссис Раймер, пытаясь как-нибудь по-другому разобраться в ситуации.

- Ханна, ты как-то странно со мной разговариваешь? Конечно, любого человека запоминаешь именно по лицу, - удивленно ответила толстушка, - однако есть еще и родимые пятнышки, если ты конечно помнишь.

- Родимое пятнышко, - обрадовалась миссис Раймер. Она прекрасно знала, что у нее родимых пятнышек не было.

- Да, родимое пятнышко, как раз чуть ниже правого локтя. Убедись сама моя дорогая, если ты еще не все вспомнила.

- Да, наконец-то. Наконец-то я всем и сама себе могу доказать, что я не Ханна Гарднер. Она закатала рукав своего платья и увидела огромное родимое пятно чуть-чуть ниже правого локтя. От отчаяния она сильно заплакала.

Что ей оставалось делать? Как заставить их поверить, что она не Ханна Гарднер, пойти в полицию, но с какой стати ей там поверят. Она могла бы поехать в Лондон, в офис мистера Паркера Пайна. Это было бесспорно лучшее из всего, что ей приходило в голову. Ох, если б она могла с глазу на глаз встретиться с этим отпетым мошенником ... Однако, было одно препятствие, которое мешало ей отправиться в Лондон. Сейчас она была на ферме в деревне Конвол (насколько она поняла из местной газеты) и у нее просто не было денег, чтобы добраться до Лондона. В ее кармане было всего лишь два шиллинга и три пенса.

Через четыре дня миссис Раймер решила смириться со своим положением. Она никого не станет убеждать, что она не Ханна Гарднер. Она будет работать на ферме и постепенно накопит необходимую сумму. Тогда уж она поедет в Лондон и как следует разберется с этим пройдохой.

Работа на ферме напомнила ей о счастливом детстве. Как давно это все было. Сначала, после стольких лет безмятежной жизни, работа казалась ей непосильно тяжелой. Однако через пару недель она прекрасно справлялась со своими обязанностями. Миссис Гиднер (толстушка) была очень доброй. У нее был прекрасный характер. Муж нянечки был высокий и не слишком разговорчивый человек лет сорока. Второй мужчина, которого она видела на фотографии, уже лет пять как не работал на ферме. Его заменил здоровый добродушный гигант лет сорока пяти. Он был тоже немногословен, но прекрасно знал свое дело и очень хорошо относился к миссис Раймер. Недели проходили одна за другой. Наконец настал день, когда у миссис Раймер было достаточно денег, чтобы отправиться в Лондон. Но она почему-то откладывала на потом свой визит к мистеру Паркеру Пайну. Она думала, что времени у нее всегда будет предостаточно. И потом она его сильно боялась. Этот негодяй Пайн был слишком умен, чтобы просто так врываться к нему в кабинет. Он подкупил доктора, и тот признал ее сумасшедшей. Если она сделает необдуманный шаг, то может оказаться в каком-нибудь бедном приюте для умалишенных. "Кроме того, - сказала миссис Раймер, - жизнь в деревне мне не повредит". Она вставала очень рано и работала, не покладая рук. Джо Балш, новый помощник хозяина фермы, заболел той зимой, и она вместе с толстушкой за ним ухаживала. Наконец пришла весна. Родились ягнята, зацвели дикие цветы, воздух стал каким-то необыкновенно теплым. Джо Балш помогал Ханне в ее работе, а она чинила его одежду. Иногда по воскресеньям они вместе гуляли. Джо был вдовец. Его жена умерла четыре года назад. И он слишком пристрастился к спиртному, но с тех пор как он познакомился с Ханной Граднер, он перестал пить. Даже купил себе кое-что из одежды. Толстушка и ее муж радовались этому чудесному превращению. Ханна заботилась о Джо, как о ребенке. Часто поругивала его за неуклюжесть, но Джо не обижался. Он выглядел застенчивым, но очень счастливым. Прошло еще несколько месяцев, и наступил черед урожая. Восьмого октября, ровно в одиннадцать часов утра, когда Ханна закончила убирать капусту и пошла к себе домой, она неожиданно увидела пожилого джентельмена. Это был мистер Паркер Пайн.

- Как, вы? - выпалила Ханна или правильней сказать миссис Раймер, - Вы...

Она не сразу поняла, с кем так неожиданно встретилась. Все речи, приготовленные заранее, вылетели у нее из головы.

- Я с вами абсолютно согласен, - сказал мистер Паркер Пайн, вежливо улыбаясь.

- Лжец и пройдоха. Вот вы кто, - выпалила миссис Раймер. Вы и ваш сообщник, доктор Константин, загипнотизировали бедную Ханну Гарднер и отправили ее в психушку.

- Нет, - учтиво возразил мистер Паркер Пайн, - здесь вы заблуждаетесь. Мы не упрятали миссис Ханну Гарднер в психушку, мы ничего с ней не сделали, потому что она вообще не существует.

- Неужели, - недоверчиво спросила миссис Раймер - а мои фотографии из комода в спальне? Что вы на это скажете?

- Скажу, что все они сфабрикованы. При современных технологиях это не слишком сложно.

- А статья в местной газете?

- И газета тоже сфабрикована. Все было сделано, чтобы убедить вас в нашей правоте.

- А этот жулик, доктор Константин?

- Доктор Константин не существует, как не существует Ханна Гарднер. Мой друг, блестящий актер из театра "Глобус", великолепно справился с задачей.

- Еще скажите, что меня совсем не гипнотизировали, - фыркнула миссис Раймер.

- Конечно, нет. В ваш кофе добавили сильнодействующее снотворное. После вам ввели несколько других лекарств, чтоб вы не проснулись по дороге из Лондона.

- Значит, толстушка и ее муж все знали?

Мистер Паркер Пайн одобрительно кивнул головой.

- Вы их подкупили, не так ли? Или наврали им с три короба.

- Ну что вы, толстушка и ее муж мне доверяют полностью. Несколько лет назад я спас их единственного сына от тюрьмы.

- Но .... моя родинка?

- Небольшая хирургическая операция. Не беспокойтесь, она совершенно не опасна для здоровья.

- Тогда объясните мне, в чем смысл этой клоунады. Вы дурачили меня все это время, заставляя работать как крестьянку, когда банки ломятся от денег, поступающих на мои счета. Мне наверное не следует вас спрашивать, но я все-таки спрошу, как часто вы пользовались моими деньгами, и все ли они целы?

- Правда, - уверенно отвечал мистер Паркер Пайн, - что 18 октября я взял у вашего управляющего доверенность на пользование всеми вашими банковскими счетами, и смею вас уверить, что с ваших счетов не пропало ни пенса, за исключением той тысячи фунтов, которую вы мне заплатили в день нашего знакомства. Если уж быть до конца откровенным, ваши финансовые дела ничуть не ухудшились, наоборот они пошли в гору". И он уверенно посмотрел на нее.

- Но тогда зачем... - начала было миссис Раймер.

- Я бы хотел задать вам один вопрос, - учтиво перебил ее мистер Паркер Пайн. Вы честный человек и, надеюсь, ответите мне, не лукавя. Я бы хотел спросить вас, вы сейчас счастливы?

- Счастлива! Тоже мне нашли что спросить! Украсть у старой женщины деньги, целую тысячу фунтов, заставить ее работать как крестьянку и потом спрашивать, счастлива ли она!

- Вы все еще злитесь? Но, прошу вас, забудьте о моих коварных планах, которые я реализовал лишь отчасти. Вспомните миссис Раймер, когда вы почти год назад пришли ко мне в офис, вы были глубоко несчастны. А сейчас чувствуете ли вы себя такой же несчастной? Если так, то я готов принести извинения, и вы можете против меня предпринять все, что считаете необходимым. Более того, я верну вам вашу тысячу фунтов. Итак, миссис Раймер. Я бы все-таки хотел, чтоб вы ответили на мой вопрос: "Счастливы вы или нет?

Миссис Раймер учтиво посмотрела на мистера Паркера Пайна.

- Нет, я не могу сказать, что я несчастна ... Вы привезли меня сюда против моей воли, но, честно говоря, я никогда не чувствовала себя такой счастливой с тех пор, как умер Абнер. Я даже думаю во второй раз выйти замуж. На ферме работает один прекрасный парень Джо Балш, и мы собираемся объявить о нашей помолвке в следующее воскресенье, хоть я и не уверена, появится ли такое объявление в местной газете.

- Ну, теперь, - сказал довольно мистер Паркер Пайн, - теперь все иначе.

- Что значит иначе? - переспросила миссис Раймер, - неужели вы думаете, что если деньги останутся у меня, это сделает из простой крестьянки светскую даму. Нет, спасибо. Я больше не хочу возвращаться в Лондон. Я сыта по горло столичной жизнью. Джо может дать мне то, что мне всегда не хватало после смерти Абнера. Мы очень любим друг друга, и думаю, что будем счастливы. Что же касается вас, господин проныра Паркер, то убирайтесь отсюда и не суйте больше нос в те дела, которые вас не касаются!

Мистер Паркер вытащил из портфеля бумагу и протянул ее миссис Раймер.

- Доверенность на ведение ваших финансовых дел. Я могу ее порвать? Надеюсь, теперь вы сами сможете продать ваше огромное состояние?" Миссис Раймер ничего не сказала, она как-то странно посмотрела на доверенность и небрежно ее оттолкнула.

- Нет, оставьте ее у себя. Я сегодня наговорила вРм много грубостей, которые вы, честно говоря, совсем не заслужили. Вы необыкновенно хитры, можете изменить жизнь многих людей, но я тем не менее вам доверяю полностью. У меня есть семьсот фунтов в местном банке, на эти деньги мы сможем купить небольшую ферму, и будем на ней работать. Остальные мои деньги, пусть они все будут истрачены на благотворительность.

- Неужели вы так распорядитесь всем вашим огромным состоянием?

- Да, именно это я и хочу сделать. Джо прекрасный парень, но у него есть одна слабость. Дайте ему чуть больше денег, чем нужно, и это его погубит. Погубит окончательно. Мне удалось отвратить его от пьянства, и я не хочу, чтобы всё повторилось. Теперь я знаю, что делать. Я никогда не позволю, чтобы деньги мешали быть мне счастливой.

- Вы необыкновенная женщина, - сказал мистер Паркер Пайн, лишь одна женщина из тысячи могла бы поступить так, как поступаете вы.

- Значит, у одной женщины из тысячи и есть мозги.

- Я снимаю перед вами шляпу, - сказал мистер Паркер Пайн учтиво и сев в стоящий рядом автомобиль уехал.

- Не забудьте сохранить эту тайну между нами, - крикнула вслед миссис Раймер. Джо ничего не должен знать.

И она еще долго провожала взглядом мистера Паркера Пайна на фоне заходящего солнца.

Вы получили все, что хотели?

- Прошу вас, следуйте за мной, мадам.

Высокая женщина в норковом манто шла за перегруженным носильщиком, уверенно шагавшем по платформе Лионского вокзала в Париже. На ней была кокетливо натянутая на одно ухо темно-коричневая вязаная шапочка. С другой стороны отчетливо виднелся очаровательный профиль молодой и элегантной женщины. Золотые кудри слегка прикрывали похожее на перламутровую раковину изящное ухо. Она была типичная американка. И все прохожие, проходя мимо, невольно оборачивались. Минут через пять она уже заняла свое место в фешенебельном поезде, который следовал по маршруту Париж -Афины - Бухарест - Стамбул. Проводник учтиво подошел к ней, как бы отдавая дань не столько ее элегантности, сколько ее дорогому манто. Она лениво протянула ему билет в спальный вагон. Он разложил ее чемоданы в багажном отделении и спросил, не желает ли она ужинать. В вагоне было очень жарко, даже душно, но кокетливая американка почему-то не снимала манто. Она посмотрела в окно: на платформе было много людей, продавцы газет, шоколада, фруктов, минеральной воды, носильщики, контролеры. Казалось, они все хотели продать свой товар именно ей. Неожиданно к ней кто-то обратился:

- Прошу вас мадам, будьте так любезны, предъявите паспорт.

Она не отреагировала на просьбу, и проводник, стоя в дверях, вынужден был повторить ее еще раз. Она вздрогнула:

- Прошу прощения, кажется, вы что-то сказали?

- Будьте так добры, мадам, предъявите свой паспорт.

Она открыла сумочку и протянула паспорт также лениво, как и несколько минут назад свой билет.

- Большое спасибо, мадам. Чувствуйте себя как дома и ни о чём не беспокойтесь. Я за всем прослежу.

Американка не обратила внимание на учтивость проводника, и, чтобы прервать неуклюжую паузу, он добавил:

- Я буду сопровождать вас до Стамбула. Элиза протянула ему пятьдесят франков, которые он принял с профессиональной готовностью, и спросил, когда бы он мог расстелить постель, и в котором часу она хотела бы ужинать. Когда все было улажено, он, учтиво поклонившись, вышел из купе. И уже спустя несколько минут служащий ресторана приглашал посетителей на ужин.

Элиза встала, сняла норковое манто, посмотрела на себя в маленькое зеркало и, взяв сумочку и шкатулку с драгоценностями, вышла в коридор. Она сделала лишь несколько шагов, когда увидела, что служащий ресторана возвращается обратно. Чтобы избежать встречи с ним, она зашла в другое, показавшееся ей свободным, купе. Прежде чем из него выйти, она увидела чемодан с надписью: "Господин Паркер Пайн, место назначения Стамбул". Эта фамилия не показалась ей незнакомой. Идя по коридору, она постоянно об этом думала. Вернувшись в свое купе, американка взяла "Таймс" и просмотрела колонку объявлений на первой странице, но не нашла, что искала. Все еще находясь в растерянности, она пошла в вагон-ресторан. Официант посадил ее за центральный стол, справа, где уже напротив нее сидел почтенный господин. Этот был тот человек, на которого она, садясь в поезд, почему-то обратила внимание. Он показался ей приветливым, добрым, возможно очень хорошим собеседником и почему-то, что с ней случалось довольно редко, сильно внушающим доверие. Он оказался настоящим английским джентльменом и заговорил лишь, когда подали десерт.

- В этом поезде необыкновенно жарко.

- Да, было бы неплохо, если б они догадались открыть окно.

Мистер Паркер Пайн печально улыбнулся:

- К сожалению, это невозможно. Боюсь все, кроме нас, в этом вагоне будут против. Она улыбнулась ему в ответ. Оба помолчали еще минуту. Потом официант принес кофе и счет, который нельзя было расшифровать. Собрав все свое мужество, Элиза наконец-то решила задать вопрос своему собеседнику:

- Прошу извинить меня, - она робко прошептала. Я видела надпись у вас на чемодане - "Мистер Паркер Пайн". Вы случайно, не тот ... не тот ли, кто дает объявления в газетах и обещает сделать людей счастливыми?

- Да, это именно я. И весь к вашим услугам. И он процитировал то объявление, которое Элиза не раз видела в "Таймс", но, к сожалению, не могла найти в сегодняшнем номере: "Вы счастливы? Если нет. Приходите на консультацию к мистеру Паркеру Пайну".

- Благодарю вас, - сказала Элиза, - это все так необычно.

Мистер Паркер Пайн отрицательно покачал головой:

- Совсем нет, необычно лишь для вас, но не для меня. Он как-то успокаивающе улыбнулся и посмотрел ей прямо в глаза. Многие из посетителей уже покинули ресторан.

- Итак, вы несчастны?- спросил он, как бы продолжая тему своего объявления.

- Я... - начала Элиза и неожиданно остановилась.

- Да, вы; иначе бы вы не назвали нашу встречу необычной.

Элиза с минуту помолчала. Она почувствовала, что мистер Паркер Пайн как-то необычно и даже странно ее успокаивал.

- Да, - призналась она наконец, - я действительно несчастна или, точнее говоря, я сильно беспокоюсь.

Мистер Паркер Пайн посмотрел на нее сочувственно.

- Видите ли, - продолжила Элиза, - со мной случилось нечто странное. Я совсем не знаю, как это объяснить, и уже тем более не знаю, что мне делать.

- Осмелюсь предположить, что вы мне обо всем расскажете.

Элиза подумала об объявлении, она вспомнила, как вместе с Эдвардом они не раз читали его в "Таймс", обсуждали и смеялись. Она никогда не думала, что настанет такой день, когда она встретится с мистером Паркером Пайном и захочет доверить ему свою тайну. Возможно, ей следует подождать и не раскрывать все секреты сразу. Вдруг мистер Паркер окажется простым шарлатаном. Но нет, он не шарлатан. Он выглядит очень солидно. Элиза наконец-то решилась. Раз ей самой не удается избавиться от беспокойства, то пусть это сделает мистер Паркер Пайн.

- Да, я вам расскажу все. Я еду в Константинополь, где сейчас работает мой муж. У него очень много работы на Востоке, и ему приходится там заниматься делами лично. Мы расстались две недели назад в Париже. Он уехал в Турцию, чтобы подготовить все для моего приезда. Сначала я сильно волновалась. Видите ли, с момента нашей встречи мы никогда так надолго не расставались, и я никогда не путешествовала на поезде.

- Но вы и ваш муж - оба американцы?

- Да, но последние шесть месяцев мы живём в Англии.

- И вы не так давно поженились?

- Полтора года назад.

- Вы счастливы?

- Да, конечно. Эдвард - идеальный муж, - она на секунду

задумалась, - хотя у него есть одна черта, и она его сильно портит. Я называю это излишней прямолинейностью. Но все можно объяснить проще - его происхождением. Он вырос в типичной американской провинции. И тем не менее, поверьте мне, он очень, очень мил.

Мистер Пайн посмотрел на нее задумчиво и спустя мгновенье добавил:

- Продолжайте.

- Все произошло через неделю после отъезда Эдварда. Я читала письмо в его кабинете и заметила, что на его промокашке совершенно новой и чистой было нескольких слов в правом верхнем углу. Я недавно видела фильм, где герой раскрыл тайну заговора, прочитав то, что осталось на промокашке с помощью зеркала. Я поступила также. Я это сделала лишь ради забавы. Не подумайте, что я хотела за ним шпионить, нет. Он такой милый, что не может обидеть и мухи.

- Да, да, я вас понимаю.

- Написанное на промокашке, было легко прочесть: "жена", "экспресс", а потом оборванная фраза "перед Венецией - лучший шанс". Она тяжело вздохнула.

- Любопытно, - заметил Паркер Пайн - очень любопытно. Вы уверены, что это был почерк именно вашего мужа?

- О, да, - никаких сомнений! Но что меня больше всего беспокоит, : я перебрала все, о чем мы говорили, что он собирался делать, и я не могла понять, о чём идет речь.

"Перед Венецией - лучший шанс", - повторил мистер Паркер Пайн, - очень, очень любопытно.

Элиза посмотрела на него с надеждой:

- Посоветуйте, что мне следует сделать?

- Боюсь, вам ничего не остается делать, как ждать, когда наш поезд приедет в Венецию. Он взял со стола расписание. Если мы прибудем вовремя, то это случится завтра в два часа пятнадцать минут. И ни о чем не беспокойтесь, предоставьте это мне.

Было пять минут третьего, когда поезд подъезжал к Венеции. Четверть часа назад он проехал Местре. Мистер Паркер Пайн сидел с Элизой в ее купе. Путешествие было очень приятным и протекало без злоключений, но они оба ждали, что очень скоро случится что-то неожиданное. Мистер Паркер Пайн и Элиза внимательно смотрели друг на друга. Ее сердце сильно билось, ее глаза искали в глазах мистера Пайна облегчения и поддержки.

- Не беспокойтесь, пока я с вами, вы в полной безопасности.

Неожиданно в коридоре раздался крик: "В поезде пожар!" Элиза и мистер Паркер Пайн мгновенно выбежали из купе. Испуганная женщина, похожая на венгерку показала рукой на конец вагона. Из последнего купе вырвались клубы дыма. Мистер Пайн и Элиза побежали к злополучному купе. Вскоре к ним присоединились и другие пассажиры. Там, оказалось, был настоящий пожар. Те, кто прибежали первые, кашляя, отошли в сторону. Вскоре появился проводник: "Дамы и господа! Прошу вас, не беспокойтесь! В купе никого нет. Огонь удалось потушить". Пассажиры и проводник обменялись множеством быстрых вопросов. В то время поезд проезжал мост, который соединяет Венецию с материком. Неожиданно мистер Паркер Пайн повернулся и быстро пошел в купе Элизы. Женщина - венгерка сидела у раскрытого окна. Она тяжело дышала.

- Прошу прощения, мадам, - учтиво обратился к ней мистер Паркер

Пайн, - но это не ваше купе.

- Я знаю, - ответила она уверенно. Прошу простить меня. Я чуть не

задохнулась от дыма. Она откинулась на спинку кровати, молча указав пальцем на окно:

- Мне просто нужно было глотнуть немного свежего воздуха".

Мистер Паркер Пайн стоял у порога, его голос звучал как-то по-отечески успокаивающе:

- Теперь вам нечего беспокоиться. Огонь оказался не таким страшным, как всем показалось.

- Замечательно. Вы возвращаете мне жизнь, теперь я могу вернуться в свое купе.

- Я бы попросил бы вас остаться на секунду.

- Что вы имеете в виду?

- Мадам, вы здесь останетесь, пока не придет хозяйка купе, - его голос звучал теперь холодно и равнодушно.

Вскоре вернулась Элиза.

- Похоже, это была дымовая шашка. Какой-то идиот кинул ее ради шутки, проводник просто в бешенстве. Он спрашивает всех пассажиров, не видели они что-нибудь подозрительного?

- Миссис Джефри, - официально начал разговор мистер Паркер, - что у вас было в маленькой лиловой шкатулке?

- Драгоценности.

- Не будете ли вы так любезны, чтобы проверить, все ли на месте.

Венгерка мгновенно разразилась проклятьями сначала на своем родном языке, потом перешла на французский, чтобы ее лучше понимали все пассажиры злополучного вагона. Когда Элиза взяла в руки шкатулку, она показалась ей подозрительно легкой.

- О! - закричала миссис Джефри, - ее вскрыли.

- Я буду жаловаться в дирекцию гражданских перевозок, -

пригрозила венгерка по-французски.

- Они пропали, - прошептала Элиза - все, все пропало: мой

бриллиантовый браслет, мое колье, которое отец подарил мне в день свадьбы, серьги и кольцо из изумруда. К счастью, у меня на руке было

обручальное кольцо. Мистер Пайн, помогите мне, скажите, что нам сейчас делать?

- Я бы посоветовал вам позвать проводника, а я прослежу, чтобы эта женщина не покинула купе до его прихода.

- Чудовище! Бестия! - завопила венгерка. Это произвол, который вам дорого будет стоить!

Когда проводник вошел в купе, поезд уже прибыл в Венецию. События, происшедшие в следующие полчаса, можно описать вполне лаконично: мистер Паркер Пайн объяснился на итальянском с местными полицейскими и потерпел фиаско. Они обыскали венгерку, и, ничего не найдя, отпустили. Между Венецией и Триестом мистер Паркер Пайн и Элиза обсуждали случившееся:

- Когда вы последний раз видели свои драгоценности?

- Сегодня утром. Я положила в шкатулку серьги из сапфира, которые носила вчера и надела серьги из жемчуга.

- И все ваши драгоценности были на месте?

- Да, я никогда их не оставляю во время путешествия. Если что-то и может потеряться, то это кольцо или сережка, но, уверяю вас, не больше.

Мистер Паркер посмотрел на нее сочувственно:

- Итак, это венгерка, которую за отсутствием улик отпустили карабинеры, была воровкой. Но что она сделала с вашими драгоценностями? Она была здесь не более минуты. У нее было время лишь открыть шкатулку и вынуть драгоценности и ...

- Может, она их кому-нибудь передала?

- Маловероятно. Когда я возвращался по коридору, у нашего купе

не было никого.

- Возможно, она их выбросила из окна своему сообщнику?

- Идея великолепна! Но ее сообщником может быть лишь морское животное, в то время мы проезжали по мосту.

- Тогда она их спрятала в купе?

- Еще одна интересная идея. И её легко проверить.

Сильно волнуясь, Элиза начала искать драгоценности. Мистер Пайн сначала ей помогал, но потом его интерес заметно уменьшился. Она посмотрела на него с упреком. Извинившись, мистер Пайн сообщил, что в Триесте ему необходимо послать срочную телеграмму. Элиза приняла извинения довольно холодно. Его авторитет сильно упал в ее глазах.

- Смею предположить, что я вас разочаровал, миссис Джефри, - сказал он мягко.

- Да, сегодня удача от вас ускользнула.

- Позвольте мне вам напомнить, что я не детектив. Моя профессия - логика человеческих отношений.

- Я всегда попадаю в странные ситуации, - заговорила она после долгой паузы. Но никогда еще со мной не происходило ничего подобного. Я оказалась в этом злополучном поезде, доверилась, рассказала вам всю свою историю, надеясь, что вы избавите меня от гнетущих сомнений. Теперь я все потеряла, все, что было мне так дорого.

- Но драгоценности, безусловно, застрахованы?

- Застрахованы? Честно говоря, не знаю. Все финансовые вопросы в

нашей семье решает Эдвард. Но деньги - самое последнее, что меня беспокоит. Главное - вещи, которые напоминали мне о самых счастливых днях в моей жизни.

- Эдвард! - лицо Элизы радостно засияло, когда она увидела мужа, спешившего к ней с огромным букетом роз. На мгновенье она забыла всё: странные слова, прочитанные на промокашке, потерю драгоценностей и всё, что она приготовила в свое оправдание. Она так была счастлива встретить мужа после долгой разлуки. Когда они собирались уходить с платформы, кто-то неожиданно по-дружески похлопал ее по плечу. Это был Паркер Пайн. Он по-отечески добродушно улыбнулся:

- Миссис Джефри, прошу вас зайти ко мне в отель "Токалтян" через полчаса. Смею предположить, у меня могут быть для вас очень хорошие новости.

Элиза в некоей растерянности посмотрела на Эдварда. Затем она, заметно нервничая, представила их друг другу:

- Это - мой муж; это - мистер Паркер Пайн.

- Надеюсь, ваша жена уже сообщила о пропаже драгоценностей? Я сделал все, что было в моих силах. Надеюсь, через полчаса я смогу ей помочь.

Элиза еще с большим беспокойством посмотрела на Эдварда, не зная как вести себя в подобной ситуации. Неожиданно Эдвард прервал молчание:

- Я думаю, тебе стоит туда сходить, дорогая. Отель "Токалтян", мистер Пайн, не так ли? Я прослежу, чтоб она туда пришла.

Ровно через полчаса портье провел Элизу в номер мистера Пайна. Он встал с кресла, чтобы её поприветствовать.

- Вы сильно во мне разочаровались, миссис Джефрис, не отрицайте. Я никогда не выдавал себя за волшебника, я всегда делал то, что было в моих силах и не более. Посмотрите, пожалуйста, сюда.

Он показал ей жестом на маленький столик рядом с кроватью. На нем лежала небольшая картонная коробка. Элиза открыла ее недоверчиво. Открыла и не могла поверить своим глазам: кольца. Броши, браслеты, колье. Все, все ее драгоценности были там.

- Мистер Пайн, это восхитительно! Чудесно! Я просто не нахожу слов!

- Рад, что не обманул ваших ожиданий.

- О, мистер Паркер Пайн, простите меня, что я была так несправедлива. С самого Триестра я вела себя ужасно, а теперь вы вернули мне самые дорогие вещи. Но как вам это удалось?

Мистер Пайн загадочно, но твердо покачал головой:

- Слишком долгая история, - сказал он уверенно, - возможно, когда-нибудь вы все узнаете. И, пожалуй, очень скоро.

- Почему вы не можете рассказать все сейчас?

- На то есть свои причины, - твердо возразил мистер Паркер Пайн.

Элизе так и пришлось уйти, не удовлетворив своего любопытства.

Через минуту мистер Паркер Пайн взял свою шляпу и трость и пошел прогуляться по вечернему Стамбулу. Он был очень доволен собой. Через полчаса он сел за столик одного маленького кафе. Заказав два кофе по-турецки, он не торопливо посЬотрел на часы, словно ожидая собеседника. Ровно через пять минут к нему подошел Эдвард Джефри.

- Я заказал вам кофе.

Эдвард, сильно нервничая, отодвинул чашку в сторону:

- Прошу вас, объясните, как вам удалось все узнать?

Мистер Паркер Пайн, не обращая внимания на вопрос, неторопливо пил свой кофе. Его маленькая чашка казалась бездонной.

- Ваша жена расскажет вам, что ей удалось прочитать в правом

верхнем углу промокашки, если уже не рассказала. Женщины не могут долго хранить тайны, рано или поздно они обязательно кому-нибудь расскажут. Да, сначала мне это показалось достаточно любопытным и не более того. Я ожидал все, что угодно, подъезжая к Венеции, только не историю с дымовой шашкой. По некоторым, пока еще не вполне понятным мне причинам, вы организовали кражу драгоценностей вашей жены, но почему "Перед Венецией - лучший шанс", и почему вы не предоставили вашему агенту самому выбрать время и место? Но мне помогла ваша жена, когда предположила, что драгоценности просто выбросили в окно. Тогда я понял, что они были украдены еще до того, как она отправилась в Стамбул из Лондона. В ее шкатулке была лишь искусная подделка. Но вы не могли смириться, вас постоянно мучила мысль, что рано или поздно она узнает о замене всех драгоценностей и может обвинить в этом кого угодно. Итак, подменив драгоценности, вы решили организовать псевдокражу. Ваша сообщница бросает в вагоне дымовую шашку, поднимает панику, пользуясь замешательством, заходит в купе вашей жены, дубликатом открывает шкатулку и выбрасывает подделанные драгоценности в море. Конечно, ее могут заподозрить в краже, забрать в полицию и обыскать, но никому не удастся найти улик. Теперь мне стал понятен выбор места и времени. Если бы фальшивые драгоценности выбросили на материке, их бы могли найти и ваш план бы открылся. Находясь в Стамбуле, вы пытались продать настоящие драгоценности. На момент кражи у вас было прекрасное алиби, однако, вам не повезло, что ваша жена ехала в одном поезде со мной. Но вам сильно повезло, что вы меня послушались. К моему приезду в номере гостиницы "Токалтян" меня уже ждала коробка с драгоценностями. Поэтому мне не следует передавать это дело в полицию. Вы также поступили очень разумно, придя сюда на встречу со мной.

Эдвард Джефрис безропотно смотрел на мистера Паркера Пайна. В его

глазах не было ничего, кроме мольбы о пощаде.

- Наверно, я никогда не смогу объяснить, почему я на это решился. В ваших глазах я простой вор, не заслуживающий никакой жалости.

- Наоборот - возразил мистер Паркер Пайн, - я считаю вас очень порядочным и честным человеком. Видите ли, дорогой сэр, я умею различать в людях, решившихся на преступление: преступников и их жертв. А теперь расскажите мне всю историю.

- Здесь нечего рассказывать. Обыкновенный шантаж.

- И?

- Вы видели мою жену. Какое это чистое, непорочное создание!!! Она даже не ведает, что в мире существует зло. Она все видит в розовом свете и если она когда-нибудь узнает, что я совершил, наши отношения сильно испортятся.

- А что именно вы сделали, мой дорогой друг? Надеюсь, у вас не было романа на стороне? Или вы просто запятнали репутацию из-за какой-то женщины?

Эдвард Джефри печально опустил глаза.

- Значит, женщина. Это случилось до вашей свадьбы или после?

- До. Конечно, до.

- И что же произошло на самом деле?

- Ничего необычного. Я как-то отдыхал во французской Ривьере. По соседству со мной жила супружеская пара. Миссис Розита была очень привлекательная женщина, а ее муж - настоящий тиран. Однажды ночью он устроил ей сцену ревности и даже угрожал револьвером. Ей удалось вырваться из комнаты, и через балкон она зашла ко мне в номер. Казалось, она чуть не обезумела от страха.

- И она попросила у вас разрешения остаться в вашем номере до утра?

- Да, не мог же я выгнать женщину посреди ночи.

- Короче говоря, вас обвели вокруг пальца.

- Именно так.

- Старый трюк! Он часто срабатывает с молодыми джентльменами, которые строят из себя Дон-Кихотов. Когда печатается объявление об их свадьбе, начинается шантаж.

- Вы, кажется, знаете все не хуже меня. Я получил письмо, где говорилось, что если я не в состоянии заплатить небольшую сумму денег, то ночное происшествие станет известно моему будущему тестю. Ему сообщат, что я ночью украл жену у любящего мужа, как ее видели выходящую утром из моего номера, расскажут о сцене ревности, о которой стало известно всей гостинице и что чуть было не привело к разводу. Письмо было написано так убедительно, что я сам поверил во всю эту ерунду и чувствовал себя отпетым негодяем. Что уж говорить о моем будущем тесте?

- Понимаю, вам пришлось заплатить. И со дня вашей свадьбы переписка не прекращалась.

- Да, когда я получил письмо последний раз, у меня не было больше денег. Тогда я решился сделать то, о чем вам уже известно. Он залпом выпил холодный кофе.

- Скажите, что теперь я должен делать?

- Все, что я вам скажу. А ваши шантажисты будут иметь дело со мной. Сначала расскажите все вашей жене. Всю правду. Или хотя бы первую часть. Единственное, что я настоятельно советую вам скрыть - как вас обманули во французской Ривьере. Женщины не любят простаков.

- Но - ...

- Мой дорогой Эдвард, вы плохо знаете женщин. Какой бы выбор не был перед женщиной, она никогда не выберет простака. Я знаю, что говорю, - быстро и уверенно парировал его удивленный взгляд мистер Паркер Пайн. Ваша жена безумно вас любит. Если вы не будете ее разочаровывать, она будет любить вас еще сильнее. Идите к ней, мой мальчик, и расскажите все, что у вас накипело. Но не забудьте как-нибудь между делом сообщить, что вы уже давным-давно покончили с холостяцкой жизнью и со всем прошлыми грехами. Она простит вас и простит от чистого сердца. И живите после этого счастливо. Ваша жена теперь не спустит с вас глаз, если рядом появится какая-нибудь симпатичная мордашка, и больше не согласится расставаться с вами даже на неделю.

- Да, но мне никто не нужен кроме Элизы.

- И замечательно, мой мальчик, но на вашем месте я бы не говорил об этом своей жене. Женщины не любят легких побед.

Эдвард Джефри нерешительно встал:

- Вам действительно так кажется?

- Мне не кажется, я абсолютно в этом уверен.

Багдадские ворота

"Четверо ворот в городе Дамаске..."

Мистер Паркер Пайн повторил строчки из Флекера:

"Тайная Дверь Судьбы, Ворота Пустыни, Пещера Бедствия, Форт Страха.

Я - портал города Багдада, Это - я, все - я. Вход в Деарбекир!"

Он находился на одной из улиц Дамаска, у входа в гостиницу "Ориенталь". Рядом с гостиницей стоял шестиколесный автобус, который должен был отвезти завтра утром на экскурсию в Багдад маленькую группу туристов.

"Не входи караван в ворота или не проходи через врата с песнопениями,

Чтобы была слышна тишина.

Когда все птицы мертвы и только что-то в тишине стонет, как птица.

О, выйди караван из ворот! Ты - караван судьбы, ты - караван смерти!"

- Прошу прощения, мистер Паркер Пайн, мне кажется, вы о чём-то говорили?

Это был жизнерадостный голос мисс Нетты Прайс, самой молодой и самой очаровательной из туристической группы. Она была в Дамаске с назойливой и капризной тетей, и это слегка омрачало ее путешествие. Тетя приехала в пустыню в довольно почтенном возрасте, чтобы увидеть библейские места в районе Багдада. Нетте время от времени тайком от тети удавалось вести себя достаточно свободно и хоть как-то скрашивать дни, проведенные в пустыне. Мистер Паркер Пайн еще раз специально для Нетты процитировал строчки из Флекера.

- Как интригующе, - сказала она, задумавшись.

Рядом с автобусом стояли три военных летчика. Один из них, почитатель Нетты, подошел к ним, чтобы продолжить разговор:

- И в наши дни путешествие может быть достаточно опасным. Бывают случаи, когда на автобус с туристами нападают бандиты. Иногда водитель сбивается с пути. Я слышал, что один парень, отправившись в Багдад на своей машине, скитался по пустыне дней пять. К счастью, у него было много воды. Но кроме бандитов и жары здесь есть еще одна опасность - ухабы на дорогах. Три года назад один турист погиб, когда его машина подпрыгнула на ухабе. Он сидел за рулем полусонный и вялый от жары, ударился головой о потолок и умер мгновенно.

- Но мы-то поедем на шестиколесном пульмане, мистер ОРурк, не так ли? - раздался голос старшей мисс Прайс.

- Да, признаюсь, машина у парня была не такая современная, - ответил молодой человек.

- Мы в любом случае должны поехать на экскурсию, - добавила Нетта.

Ее тетя достала из кармана путеводитель. Нетта подошла к господину ОРурку:

- Тётя очень хочет побывать на том месте, где святой Павел выпал из окна. А мне бы хотелось посмотреть Восточный базар.

- Тогда, пойдемте со мной - предложил ОРурк, - начнём прямо сейчас. В пяти минутах ходьбы древняя улица, которая ведет к Восточному базару. И они ушли.

Мистер Паркер Пайн подошел к одному из туристов, мистеру Хенсли. Он работал в департаменте общественных работ города Багдада.

- Дамаск вас, наверное, слегка разочаровал? - сказал он, как бы извиняясь, - но так бывает со всеми, кто приезжает сюда в первый раз. Они видят, что он недостаточно цивилизованный, здесь мало трамваев, современных домов и магазинов. Здесь не слишком много интересного для любителей старины.

К ним подошел другой молодой человек. На нем был старый Итонский галстук. У него был добродушный, но слегка отсутствующий взгляд. В тот момент казалось, он был чем-то сильно озабочен. Он служил в департаменте общественных работ вместе с Хенсли.

- Привет, Сметхурст. У тебя сегодня такой рассеянный вид, что

можно подумать, будто ты потерял кошелек с пятью тысячами долларов.

Капитан Сметхурст рассеянно покачал головой. Этот молодой парень не отличался особой сообразительностью.

- Да, нет, я просто осматриваюсь, любуюсь местным пейзажем, - ответил он рассеянно.

Потом, сделав небольшую паузу, он, казалось, с трудом заговорил:

- Я решил сегодня вечером напиться, ты не составишь мне

компанию? И двое друзей пошли вместе.

Мистер Паркер Пайн купил в гостинице местную газету на французском языке. Она была довольно скучной. Локальные новости его совершенно не интересовали, а все, что происходило в мире, казалось вялым и нудным. В середине газеты он нашел несколько новостей из Лондона. Первая новость о финансовых проблемах, вторая - о бизнесмене Самуеле Лонге - финансисте, забравшем деньги вкладчиков и скрывшемся в неизвестном направлении. По самым скромным подсчетам, присвоенная сумма была свыше трех миллионов. Новость быстро распространилась по всему свету, его искали даже в Южной Америке.

- Ну что ж, совсем неплохо для молодого человека, который недавно отпраздновал свое тридцатилетие, - подумал Паркер Пайн.

- Прошу прощения.

Мистер Паркер Пайн оглянулся и увидел итальянца, с которым он плыл на одном корабле из Бриндизи в Бейрут. Мистер Пайн пересказал итальянцу статью, и синьор Полле несколько раз кивнул головой в знак согласия.

- Да, он великий мошенник. Даже в Италии мы пострадали от его аферы. Он был вхож в самые высокие кабинеты, везде пользовался доверием. И надо признаться, был блестяще образован. Как вы думаете, его поймают?

- Многое зависит от того, как и где он скрылся. Он может все еще прячется в Англии, а может быть, уже находится и за границей.

- Или здесь с нами, - итальянец весело рассмеялся.

- Ничто нельзя исключать, пока преступник не пойман, - мистер Паркер оставался серьезным. - Кто знает, им может оказаться кто угодно, даже я.

Господин Полле посмотрел на мистера Паркера Пайна как-то испуганно, но потом, поняв, что это была шутка, радушно улыбнулся:

- Да, все, все возможно.

Он еще раз оценивающе посмотрел на мистера Паркера Пайна

- Мы не должны судить только по внешности, внешность, при желании, можно легко изменить. Немного грима, и вы выглядите намного старше.

Он помолчал немного и добавил задумчиво:

- В мире существуют и другие способы: можно перекрасить волосы, изменить цвет лица и даже придать ему черты другой национальности.

Мистер Полле ушел к себе в номер совершенно обескураженный. Он никогда не думал, что англичане могут быть настолько серьезны. Мистер Пайн решил провести вечер в кино. Ему посоветовали сходить на фильм "Ночной дворец веселья". Через полчаса, сидя в душном кинозале, он понял, что в фильме не было ни дворца, ни веселья. На протяжении всего фильма несколько женщин вяло танцевали в местном кабаре, а публика им также вяло аплодировала. Вечер был испорчен. Возвращаясь в гостиницу, мистер Паркер Пайн неожиданно увидел капитана Сметхурста. Молодой человек сидел за столиком один. Лицо его уже стало багровым, и было видно, что в тот вечер он явно перебрал. Мистер Пайн зашел в кафе и сел за столик к молодому человеку.

- До чего же наглые местные девчонки, - сказал мрачный капитан, - я два или даже три раза заказал ей выпивку, а затем она ушла с другим парнем. Что за подлость.

Мистер Паркер Пайн на него посмотрел сочувственно.

- Позвольте, я закажу две чашки кофе.

- Я до вашего прихода заказал араку. Вы ее никогда не пробовали? Очень вкусно.

Мистер Паркер Пайн и раньше слышал о достоинствах араки. Он старался вести себя очень тактично. Но Сметхурст в этот день был явно не в духе.

- Со мной произошла беда, мне необходимо взбодриться. Я не знаю, что бы вы сделали на моём месте. Я не хочу выдавать друга. Позвольте вас спросить, как должен себя вести настоящий мужчина?

Он стал внимательно изучать мистера Паркера Пайна, как будто раньше его никогда не видел.

- Кто вы на самом деле? - спросил он с краткостью, граничащей с грубостью. - Что вы здесь делаете?

- Стараюсь войти к вам в доверие, - мягко ответил Паркер Пайн.

Лицо Сметхурста мгновенно изменилось, и мистер Паркер Пайн понял, что задел за живое.

- Как, и вы тоже?

Мистеру Паркеру Пайну ничего не оставалось делать, как достать из кошелька газетную вырезку. Он положил ее на стол перед собеседником: "Вы несчастны? Если так, то приходите на консультацию к мистеру Паркеру Пайну". Сметхурсту с трудом удалось ее прочитать.

- Ну и что? - наконец-то он заговорил. - Что вы хотите сказать? Что люди приходят к вам и все о себе рассказывают.

- Не рассказывают, они мне доверяют.

- Наверно, они или идиоты, или умалишенные? Кого из них больше, мужчин или женщин?

- Женщин, конечно же, больше, - согласился мистер Паркер Пайн, - но среди клиентов есть и мужчины. Однако, скажите мне откровенно, вы бы хотели сейчас получить добрый совет?

- Заткнитесь, - кричал капитан, - заткнитесь, не задавайте мне больше вопросов. Это никого не касается, слышите! Никого, кроме меня! Где же эта проклятая арака?

Мистер Паркер Пайн печально покачал головой. Он оставил капитана Сметхурста как безнадежного пациента.

Туристы поехали в Багдад в семь часов утра. Их было двенадцать. Мистер Паркер Пайн, синьор Полле, мисс Прайс и ее племянница, три офицера военно-воздушных сил, Сметхурст и Хенсли и армянка с сыном по фамилии Пентемьян. Путешествие началось без приключений. Фруктовые деревья Дамаска скоро остались позади них. Небо стало холодным, и молодой водитель тревожно поглядел несколько раз вверх. Он о чем - то разговаривал с Хенсли по-арабски.

- Похоже, за городом Рутба прошел сильный ливень. Надеюсь, мы не застрянем в грязи.

Ровно в полдень путешественники сделали привал. Им подали обед в картонных коробках. Водитель и сменщик заварили чай и подали его туристам в бумажных чашках. Потом они возобновили нескончаемое путешествие. Мистер Паркер Пайн думал, как еще в прошлом веке караваны ползли по пустыне... До заката солнца автобус приехал к форту города Рутба. Великие ворота были открыты, и шестиколесный пульман въехал во внутренний двор.

- Как здесь романтично, - сказала Нетта.

Помывшись, она захотела немножко прогуляться. Лейтенант ОРурк и мистер Паркер Пайн с удовольствием составили ей компанию. Как только они вышли за ворота, уравляющий подбежал к ним и настоятельно порекомендовал не уходить слишком далеко. Дорогу назад в темноте найти очень трудно.

- Не беспокойтесь, мы лишь немного прогуляемся, - пообещал ОРурк.

Прогулка из-за однообразия пейзажа оказалась совсем не интересной. Один лишь раз мистер Паркер Пайн нагнулся и поднял какую-то вещь.

- Что это? - спросила Нетта.

Он протянул ей находку. Это кремень доисторического периода, его использовали для бурения.

- Они друг друга этим убивали?

- Нет, у него было более мирное применение, но думаю, что при желании им можно убить человека.

Уже начало темнеть, и они поспешили вернуться в форт. После обильного обеда, приготовленного из девяти консерв, туристы сели, чтобы покурить. В двенадцать часов автобус должен был продолжить свой путь. Водитель сильно нервничал:

- На дороге большие лужи, мы можем застрянуть.

Они заняли свои места, готовясь продолжить свой путь. Мисс Прайс сильно нервничала, так как не могла достать из багажного отделения один из своих чемоданов.

- Мне нужны тапочки.

- Если мы застрянем в грязи, то вам понадобятся резиновые боты, - съязвил Сметхурст.- Я знаю эти места. Приготовьтесь, скоро мы окажемся в море грязи.

- Но у меня даже нет запасных чулок, - сказала Нетта

- Успокойтесь, они вам и не понадобятся. Если мы застрянем в луже, то все мужчины выйдут из автобуса и постараются его вытолкнуть.

- А я всегда ношу с собой сменную пару носков, - сказал Хенсли, похлопывая по карману плаща, - кто знает, когда они понадобятся.

Свет в салоне потушили и пульман отправился в ночное путешествие. Дорога протекала не очень спокойно. Их не трясло, как бывает в маленьких машинах, но иногда и им приходилось почувствовать прелести пустыных дорог.

Мистер Паркер Пайн занял одно из передних мест. Справа от него, через проход, спала, укутавшись в шаль, армянка. Ее сын сидел за ней через ряд. За мистером Паркером Пайном расположились две мисс Прайс, синьор Полле, Сметхурст, Хенсли. Летчики заняли задние ряды. Автобус стремительно продолжал ночное путешествие. Мистеру Пайну никак не удавалось уснуть. Кресло оказалось очень неудобным. Казалось, что все спали, кроме него. Но монотонность путешествия постепенно и его стала склонять ко сну. Он уже чувствовал, что засыпает, как вдруг автобус наскочил на рытвину. Пассажиры подпрыгнули в своих креслах. На заднем сидении кто-то полуспя крикнул:

- Нельзя ли повнимательней!Вы что хотите, всем нам переломать шеи?

Потом мистер Паркер снова заснул. Через несколько минут он неожиданно проснулся от шума. Их шестиколесный автобус стоял. Мужчины выходили на улицу. Хенсли, увидев проснувшегося мистера Паркера Пайна, кратко сказал: "Мы застряли". Желая увидеть, что произошло, мистер Паркер Пайн вышел из автобуса и ступил прямо в грязь. Небо было чистым, сияла луна, ее мягкий свет озарял водителей, которые старались с помощью домкратов поднять колеса и подложить камни. Из автобуса вышли почти все мужчины, они помогали водителям как только могли. Из окна с любопытством , полным тревоги, смотрели армянка и обе мисс Прайс.

По команде водителя мужчины разом толкнули автобус.

- А где этот американец? - спросил ОРурк, - что он делает в автобусе?

- Жаль, что с нами нет капитана Сметхурста, - заметил синьор Полле, -этот парень спит непробудным сном, только взгляните на него.

Было видно, как капитан Сметхурст сидел неподвижно в своем кресле. Его голова наклонилась вперед, а тело как-то неестественно скрючилось.

- Я схожу за ним, - предложил ОРурк. Минуту спустя он вернулся в сильном смятении. По голосу чувствовалось, что он сильно испуган.

- Ничего не могу понять, что с ним случилось. Возможно, он заболел. Есть ли среди нас доктор?

Скводрон Лидер Лофтус, врач военно-воздушных сил, высокий, спокойный, с седеющими волосами вышел из группы туристов и уверенно направился к автобусу. ОРурк и мистер Паркер Пайн пошли за ним. Доктор склонился над скрюченной фигурой. Достаточно было лишь взглянуть и дотронуться, чтобы все понять.

- Он умер, - сказал доктор спокойно.

- Умер?

- Но как?

- Как это случилось?

Вопросы посыпались один за другим.

- Как ужасно, - прошептала Нетта. Лофтус повернулся к туристам и посмотрел на них раздраженно:

- Наверно, он ударился головой о потолок. Одна из пробоин была очень опасна.

- Но разве от этого он мог умереть? Может, есть и другая причина?

- Я не смогу вам ответить, пока не осмотрю его как следует, - оборвал все вопросы Лофтус.

Он взглянул на них еще раз, не скрывая раздражения. Женщины от страха старались глубже усесться в кресла, мужчины молча собрались вместе. Водитель, молодой, высокий, атлетического телосложения по просьбе мистера Паркера Пайна перенес всех туристок из салона через грязь на сухой участок суши. Он легко справился с Неттой и мадам Пентияньян, но ему было сложновато вынести из автобуса тяжелую мисс Прайс. Итак, автобус был предоставлен доктору для тщательного осмотра. Мужчины тем временем опять попытались вытолкнуть автобус. Уже светало. Казалось, день будет чудесным. Под лучами жаркого арабского солнца грязь мгновенно высохла, но автобус все еще находился в яме. Ночью водители сломали три домкрата, но все попытки оказались безуспешными. Тогда они стали готовить завтрак, открыли консервы с мясом, скипятили воду для чая. Неожиданно из автобуса вышел Скводрон Лидер Лофтус, он объявил свой вердикт:

- На теле нет никаких ран или знаков носильственной смерти. Как я и сказал раньше, смерть могла наступить от удара головой о потолок.

- Может, вам нравится идея, что он умер своей смертью? - спросил мистер Паркер Пайн.

Доктор Лофтус резко повернулся в сторону Паркера Пайна.

- Нельзя исключать и другой причины. Кто-то мог ударить его сзади по голове чем-то очень тяжелым, например, мешочком с песком.

Но голос доктора звучал как-то извиняющееся.

- Мне это кажется неправдоподобным, - сказал Вилльямсон, другой офицер военно-воздушных сил, - Сметхурст был здоровый молодой парень, ударить такого здоровяка сзади мешком, чтоб никто ничего не увидел и не услышал, просто невозможно.

- Да, но в автобусе все спали, - заметил доктор.

- Может и все, но как это мог знать тот, кто совершил убийство. Потом ему нужно было встать, подойти к спящему, нанести удар ...

- Незаметно ударить мог только тот, кто сидел за Сметхурстом. Кстати, чьё это место? - спросил доктор.

- Хенсли, - ответил ОРурк быстро.

- Но Хенсли вне подозрения, он был лучшим другом покойного.

Наступило молчание. Неожиданно его прервал мистер Паркер Пайн:

- Я думаю, - сказал он уверенно, - лейтенант Вилльямсон хочет сообщить нам нечто интересное.

- Я...

- Не тяни, Вилльямсон, говори все, что знаешь, - добавил ОРурк.

- Но я не знаю ничего интересного.

- Перестань, тебя ждут все.

- Я случайно подслушал разговор в Рутбе, во дворе гостиницы. Я

вернулся в пульман за своим портсигаром, я искал его по всему салону. Окна были открыты, и я слышал, как Сметхурст с кем-то разговаривал. По-моему, он говорил ...

Он остановился, как бы подбирая нужные слова

- Ну, не тяни, рассказывай все, что знаешь.

- По-моему, он говорил, что не хочет выдавать парня. Казалось, он был сильно чем-то расстроен, даже испуган. Последнее, что я услышал, были его слова:"Я буду молчать только до Багдада и ни минутой больше. Если сможешь, то убирайся отсюда как можно скорее".

- Что ему ответил собеседник?

- Я не знаю, сэр. Честное слово, не знаю. Было уже темно, я не мог понять кто с ним разговаривал. В ответ я услышал два -три слова, но не придал им значения.

- Кто из вас хорошо знал Сметхурста?

- Я не думаю, что кто-нибудь из нас, кроме Хенсли, был ему

Другом, - ответил ОРурк, - я знал Сметхурста, но не очень хорошо, а Вилльямсона я знаю еще меньше. Тоже могу сказать и о докторе. Мне кажется, я даже никогда раньше с ним не встречался.

- А что скажете вы, синьор Полле?

- Я его никогда не видел до нашей поездки в Ливан из Бейрута в одной машине.

- А армянин?

- О нет. Он, конечно, не был Сметхурсту другом.

- Мне тоже есть, что добавить, - продолжил разговор мистер Паркер Пайн, и он рассказал, как неожиданно встретил капитана в кафе в Дамаске. Он говорил мне: "Я не хочу выдавать друга", и он был сильно расстроен.

- Кто-нибудь может что-то добавить? - спросил мистер Паркер Пайн.

Доктор кашлянул:

- Я могу. Возможно, это никак не относится к делу, но я просто слышал, как Сметхурст однажды сказал Хенсли: "Ты не можешь отрицать, что в вашем департаменте время от времени происходит утечка информации".

- Когда это было?

- Вчера утром, за несколько минут до отъезда из Дамаска. Я думал, что они просто говорили о работе. Мне и в голову не приходило, что... Он остановился.

- Мои друзья, все ваши замечания довольно интересны, - обратился ко всем синьор Полле - мало помалу мы собираем улики.

- Вы что-то говорили о мешке с песком, доктор? Возможно ли сделать такое орудие прямо перед убийством?

- Чего-чего, а уж песка здесь предостаточно, - он взял горсть песка, -если бы вы положили его в носок, - сказал он и неожиданно замолчал.

Все вспомнили, что недавно говорил Хенсли. Наступило молчание, которое опять прервал мистер Паркер Пайн:

- Господин Лофтус, я надеюсь, что чистая пара носков мистера Хенсли до сих пор находится в кармане его плаща, который всю эту ночь пролежал в автобусе.

Все посмотрели на горизонт, где в том момент был мистер Хенсли. С момента убийства он держался сам по себе. Его желание уединиться было понятно, так как все знали, что они были большими друзьями. Мистер Паркер продолжил:

- Не смогли бы вы принести их сюда?

Доктор слегка заколебался:

- Мне ваша просьба не очень нравится. Это выглядит как-то непорядочно.

- Вы непременно должны их принести, - возразил мистер Паркер Пайн, - обстоятельства настолько необычны, что нам, собирая улики, нельзя останавливаться ни перед чем. Если б мы могли взглянуть на носки, то мы бы сделали еще один шаг к разгадке.

Мистер Лофтус послушно пошел в автобус.

- Если я не ошибаюсь, то вы тоже сидели рядом с капитаном?

- Да , через проход.

- Не помните ли, чтоб кто-нибудь вставал ночью и ходил по салону?

- Да, англичанка мисс Прайс. Она один раз подходила к умывальнику в конце автобуса.

- Кто-нибудь еще?

- Нет.

- Ее качало?

- Еще как качало, ведь автобус ехал по пустынной дороге.

Итальянец посмотрел на него с любопытством и сказал:

- Кто же вы на самом деле, мистер Паркер Пайн? Вы начали

расследование и командуете нами, хоть и не военный.

- В этой жизни мне удалось повидать немало.

- И вы много путешествовали по делам службы?

- Нет, я 35 лет просидел в офисе.

Их разговор неожиданно прервал доктор Лофтус. Он принес носки мистера Хенсли. Мистер Паин внимательно их осмотрел. Внутри были песчинки. Он тяжело вздохнул. "Теперь я знаю", - сказал он после долгой паузы. Все они посмотрели на фигуру, медленно передвигающуюся на горизонте.

- Я бы хотел еще раз осмотреть тело, если это возможно, - заявил

мистер Паркер Пайн. Он вместе с доктором вошел в автобус. На заднем сидении лежало, покрытое брезентом, бездыханное тело Сметхурста. Доктор Лофтус снял покрывало:

- Поверьте мне, здесь больше нечего смотреть. Но мистер Паркер

Пайн с интересом разглядывал галстук убитого.

- Значит, Сметхурст был из итонцев. В ответ Лофтус посмотрел с удивлением. Следующей репликой мистер Пайн удивил его еще больше: . - Вы давно знакомы с мистером Вилльямсоном?

- Нет, недавно. Мы познакомились в Бейруте. Я возвращался из Египта, но почему вы спрашиваете?

- Потому что, основываясь лишь на его показаниях, мы собираемся послать человека на виселицу, - ответил мистер Паркер Пайн как-то неестественно весело - нам следует действовать предельно осторожно!

Казалось, его все еще чем-то привлекал галстук убитого. Через минуту он расстегнул воротник, и вдруг не скрывая своего удивления, обратился к доктору:

- Посмотрите, что это за рубец?

На задней части воротника было круглое пятно засохшей крови.

Мистер Пайн еще ближе наклонился, чтобы лучше рассмотреть рану.

- Сметхурста убили чем-то острым.

- Как я мог это не заметить?

- Потому что вы слишком доверились первому впечатлению. Достаточно легко объяснить смерть ударом по голове и при этом не заметить такую маленькую, но очень глубокую рану. Это был быстрый удар ножом. Нож - острее, чем бритва. И смерть наступила мгновенно. Жертва даже не закричала.

- Вы полагаете, что орудием убийства было стилетто? Что вы об этом думаете, синьор Полле?

- Ваши рассуждения пахнут дешевыми детективными романами. Только там можно на каждой странице встретить итальянцев, убивающих всех подряд стилеттами.

Их разговор был внезапно прерван появлением маленького туристского автобуса.

- Великолепно, - сказал ОРурк, - дамы могут ехать прямо сейчас.

- А что прикажете делать с убийцей? - с иронией спросил мистер Паркер Пайн.

- Вы имеете в виду мистера Хенсли?

- Нет, я не имею в виду мистера Хенсли. Я имею в виду убийцу. Мне случайно удалось узнать, что Хенсли не виновен.

- Вам? Но ... Но каким образом?

- Видите ли, я обнаружил в его носке песок.

ОРурк побледнел.

- Понимаю вас, мой мальчик, - успокоил он мистера ОРурка, - сейчас вы считаете, что песок - самая сильная улика. Но Сметхурст не был убит ударом по голове. Его убили маленьким острым ножиком. Попытайтесь теперь вспомнить разговор, который был у меня с Метхурстом в кафе. Из него вам показалась интересной одна фраза. Меня же озадачила совершенно другая, - когда я пошутил, говоря, что пытаюсь завоевать его доверие. Он побледнел и раздраженно ответил: "Как, и вы тоже?" Не кажется ли вам это очень и очень любопытным? Не думаю, что некоторые погрешности в работе департамента и неприятности, ожидающие их сотрудников, можно бы назвать завоеванием доверия. Об этом мечтают многие. Но мало кому удается завоевать доверие в действительности. Сейчас все газеты в мире пишут об этом одном бизнесмене: Мистере Самуеле Лонге.

Доктор сильно занервничал.

- Вчера я сказал в шутку, что великий мошенник, укравший у честных вкладчиков около трех миллионов фунтов стерлингов, находится среди нас. Предположим, именно это и поможет нам найти убийцу.

- Но ... Это невозможно!

- Я бы не стал так утверждать. Что нам известно о людях, кроме их паспортных данных? И то, что они сами о себе рассказывают. Вы уверены, что я именно тот мистер Паркер Пайн, который регулярно дает объявления в Таймс? Вы уверены, что синьор Полле родом из Италии?

- Но ... Сметхурст был итонцем. Лонг тоже получил образование в Итоне.

- Дело в том, что Сметхурст мог знать Лонга, хотя и держал язык за зубами. Предположим, он действительно узнал Лонга среди нас. И что честный офицер должен в таком случае делать? Он не знал, что такое хитрость. И встреча со старым приятелем его сильно огорчила. Он пообещал ничего не говорить до Багдада. Но потом все сообщить полиции.

- Вы действительно думаете, что Лонг находится среди нас?

Вместо ответа на вопрос ОРурка мистер Паркер Пайн многозначительно вздохнул...

- Это наверняка итальянец или может быть, армянин?

- Выдавать себя за иностранца, добиться заграничного паспорта.

Это, мой друг, намного сложнее, чем просто остаться англичанином. И этот человек действительно среди нас.

Он дружески положил руку на плечо стоявшего рядом с ним человека. Но в его голосе не было ничего дружеского. А пальцы впились в плечо, как тиски.

- Скводрон Лидер Лофтус или мистер Самуель Лонг. Вы можете назвать его как угодно. Теперь это не имеет никакого значения.

- Но это невозможно, - закричал ОРурк, - Лофтус служит в авиации уже несколько лет!

- А вы с ним раньше встречались? Если не ошибаюсь, вы с ним познакомились несколько дней назад. И он, естественно, не настоящий Лофтус.

Мистер Лофтус, молчавший все это время, наконец-то заговорил:

- Да, вы необыкновенно умны, но объясните, как вы смогли догадаться?

- Как бы ни казалось странным, но именно вы помогли мне найти убийцу, точнее ваше нелепое утверждение, что Сметхурст погиб, ударившись головой о потолок. Вам очень понравилось это забавное замечание, сделанное вчера ОРурком. Вы подумали: "Как просто!" И потом среди туристов вы единственный доктор. Чтоб вы ни сказали, мы всему поверим. У вас был чемодан доктора Лофтуса. Из его инструментов было совсем не трудно найти маленький нож и совершить убийство. Вы приблизились к капитану и хладнокровно вонзили скальпель в шею. В машине было темно. Все спали. И даже маленький крик никого б не разбудил. Повторяю, мне помогло ваше заключение о причине смерти. Вы думали, оно прояснит всё. Однако, произошло непредвиденное. Стали возникать подозрения и даже сомнения. Они усилились, когда Вилльямсон рассказал, о чем Сметхурст беседовал с вами. Подозрения, бесспорно, могли пасть лишь на мистера Хенсли. Вот почему вы неожиданно добавили об утечке информации в департаменте общественных дорог. И в завершении я устроил вам последнюю проверку. Я рассказал о песке и попросил принести носки, которые были в плаще Хенсли. Вы принесли носки с песчинками. Но и ваши руки были в песке. Фабрикуя улику против Хенсли, вы не знали, что я несколько минут назад проверил носки сам. В них не было песка.

- Хорошо, я сдаюсь, удача от меня отвернулась. Но мне удалось

потратить значительную сумму денег в свое удовольствие. Когда я прибыл в Египет, то сразу понял, что за мной следят. В гостинице я случайно встретился с Лофтусом. Он должен был отправиться в Багдад на новое место службы. Естественно, его там никто не знал. Шанс был слишком хороший, чтобы его упустить. Я подкупил Лофтуса. Это мне обошлось в 20 тысяч фунтов стерлингов. Но что для меня были 20 тысяч фунтов, если я владел миллионами. Но еще в Дамаске мне изменило мое счастье. Я встретился с Сметхурстом. Когда мы учились в Итоне, он был у меня на побегушках и смотрел на меня как на героя. Он и сейчас не хотел меня выдавать и пообещал не сообщать в полицию, но только до Багдада. На что я мог потом рассчитывать? Какие у меня были шансы? Абсолютно никаких. Единственное, что мне оставалось - убить его. Сейчас вы знаете все. Но я не хотел, чтобы вы считали меня убийцей. Я по природе не убийца. От природы я наделен совсем другим даром.

Он посмотрел вокруг. Пустыня. Безмолвная пустыня. ОРурк тихо подошел к нему:

- Ты проиграл. Игрок, который проигрывает все в один день, должен быть готов к самому худшему.

"Не входи караван в ворота или не проходи через врата с песнопениями,

Чтобы была слышна тишина.

Когда все птицы мертвы и только что-то в тишине стонет, как птица.

О, выйди караван из ворот! Ты - караван судьбы, ты - караван смерти!"

Дом в окрестностях Шираза

Было шесть часов утра, когда мистер Паркер Пайн после остановки в Багдаде вылетел в Персию. В самолете пассажирам было тесновато, и толстяку мистеру Паркеру Пайну пришлось перносить полёт наполовину скрюченным. Рядом с ним сидели двое попутчиков. Крупный, высокого роста молодой человек, которого мистер Паркер Пайн сразу принял за очень разговорчивого. И тощая американка с поджатыми губами и неприступным видом.

"Может это и к лучшему, - подумал мистер Пайн - во всяком случае, они не станут приставать за профессиональными советами".

Они и не приставали. Тощая американка отправлялась в Персию по своим личным делам, а молодой человек ехал на новое место службы. Он уже пять лет работал в одной из крупных нефтяных компаний. Однако, несмотря на неприступность, они оба сообщили свои биографии мистеру Пайну до того, как самолет взлетел.

"Я всего лишь турист, - ответил Паркер Пайн пренебрежительно, - я еду в Тегеран, Изфахан и Шираз". Он повторил эти слова несколько раз, и музыка таинственных восточных звукосочетаний приятно ласкала его слух. Он посмотрел в иллюминатор и был очарован видом бескрайней пустыни. Он знал, как много тайн хранят в себе эти с виду необитаемые места.

В Керманшахе им пришлось пройти паспортный контроль и таможню. Багаж мистера Паркера Пайна был тщательно осмотрен и, как ему показалось, слишком тщательно. Двое таможенников нашли у него маленькую коробочку с надписью на итальянском. Они засыпали его вопросами. Но, так как он не говорил по-персидски, ему пришлось объясняться жестами. Неожиданно ему на помощь пришел пилот, типичный светловолосый и голубоглазый немец.

- Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

- Я был бы вам очень благодарен, если б вы объяснили таможенникам, что в этой коробочке всего лишь порошок от клопов.

Немец сначала не понял, что Паркер Пайн сказал ему по-английски. Тогда мистер Пайн повторил свою просьбу по-немецки. Пилот улыбнулся и быстро перевел на персидский. Хмурые строгие таможенники весело рассмеялись. Через полчаса полет продолжился. Над городом Хамадан самолет снизил скорость, чтобы сбросить почту. Мистер Паркер Пайн взглянул в иллюминатор. Ему хотелось посмотреть на гору Бехистун, откуда Дарий осматривал свою великую империю, подданные которой говорили на трех языках: вавилонском, мединском и персидском. Ровно в час они прилетели в Тегеран. Таможенные порядки там оказались намного суровее. Мистеру Паркеру Пайну опять пришлось позвать на помощь немецкого пилота. Не успел он подойти к своему английскому другу, как таможенники засыпали немца вопросами.

- Что я сказал?

- Вы сказали, что вас зовут турист, что по профессии вы Чарлз, что девичья фамилия вашей мамы Багдад, а сами вы происходите из города Гарриет.

- Что они собираются сделать?

- Абсолютно ничего. Им нравится, когда туристы уверенно отвечают на их вопросы. Уверенные ответы - все, что им нужно. Держитесь уверенно, и мы скоро пойдем осматривать достопримечательности.

Тегеран сильно разочаровал мистера Пайна. Он нашел его чрезмерно современным. Об этом он рассказал на следующий вечер немецкому пилоту господину Шлагалу, с которым неожиданно встретился у входа в гостиницу. Паркер Пайн тут же пригласил его пообедать. Немец с радостью принял приглашение. Официант грузин обслуживал их как дорогих гостей, выполняя один заказ за другим. Лишь когда подошло время десерта, немец позволил себе задать несколько вопросов.

- Итак, вы направляетесь в Шираз?

- Да, я лечу туда завтра, затем я вернусь из Шираза в Изфахан и Тегеран на машине. Нам опять предстоит лететь вместе?

- Нет, я возвращаюсь в Багдад.

- Вы давно работаете на Востоке?

- Три года. С самого первого дня, как здесь обосновалась наша компания. С тех пор, представьте себе, не было ни одного несчастного случая, - сказал он, постучав по столу.

Официант грузин поднес большие чашки восточного кофе. Мужчины закурили.

- Первые иностранцы, которых я перевозил, были две женщины. Две англичанки. Одна из них молодая девушка из высшего общества, дочь одного из ваших министров. Если мне не изменяет память, ее звали Эстер Карр. Одна была очаровательна, но, к сожалению, сумасшедшая.

- Сумасшедшая?

- Да. Совершенно сумасшедшая. Она живет здесь в окрестностях Шираза в одном из самых красивых домов. Она сменила европейскую одежду на восточную и наотрез отказывается общаться с европейцами. Разве это подходящая жизнь для молодой красивой девушки?

- Мне известны подобные случаи, - возразил мистер Паркер Пайн - например, леди Гестер Стенхоуп.

- Но это безнадежна больна, - прервал господин Шлагал своего собеседника. - Если бы вы видели ее глаза, то не стали бы мне возражать. Такие же глаза были у моего командира. Потом он попал в сумасшедший дом.

Мистер Паркер Пайн о чем-то задумался. Он хорошо знал Лорда Мичелдевера, отца Эстер Карр. Он даже работал под его руководством в госдепартаменте. И саму Эстер он хорошо помнил, хотя видел ее лишь раз. Типичная черноволосая ирландка с голубыми глазами. Ее семья пользовалась безупречной репутацией и теперь получается, что у них в роду есть сумасшедшие. В конце концов, это известный научный факт, что в благородных семьях через поколение появляются сумасшедшие. Но что его больше всего удивило - та увлеченность, с которой описывал ее сумасшествие господин Шлагал.

- А что случилось с другой англичанкой?

- Другая умерла. Я ее любил. Для меня она была самой красивой из всех женщин, которых я только видел. Она походила на цветок. Цветок в этой бескрайней жестокой пустыне, - он тяжело вздохнул. - Однажды я приехал к ним в гости, в их дом в окрестностях Шираза. Мисс Эстер пригласила меня войти. Моя малышка, мой цветок, увидев меня, сильно испугалась. Я это понял сразу. Возвращаясь к себе домой, меня ни на секунду не покидали тревожные мысли. Я вернулся к ним на следующий день и узнал, что она умерла.

Он замолчал надолго.

- Вполне вероятно, что ее убила Эстер Карр.

Он снова мрачно вздохнул. Чувства переполняли его, он мог говорить с трудом. Мистер Паркер Пайн заказал два бокала бенедектина. Официант заметил, что у них есть очень хороший ликер кюрасао, и принес им два бокала.

Лишь на следующий день после обеда мистер Паркер Пайн увидел Шираз. Самолет летел над бескрайними горными хребтами, лишь изредка сменявшимися узкими долинами. Когда они подлетали к Ширазу, он неожиданно увидел оазис, похожий на зеленый изумруд в бескрайней пустыне. Впечатления от Шираза не испортили даже грязные узкие улицы и маленькие неуютные комнаты гостиницы, в которой ему пришлось поселиться. Насколько мистера Паркера Пайна разочаровал Тегеран, настолько ему понравился Шираз. Он с радостью узнал, что в эти дни жители по восточному календарю встречали Новый год. Он долго бродил по опустевшим улицам, наслаждаясь тишиной. Наконец, мистер Пайн вышел на главную площадь, где праздник был в разгаре. Через несколько дней он взял напрокат автомобиль и решился на небольшое путешествие в окрестностях Шираза. В тридцати минутах от города была могила Хафиза, великого поэта Персии. А на обратном пути в город он увидел дом, который никого не мог оставить равнодушным. Его стены голубого, розового и желтых цветов утопали в зелени огромного сада. В саду же били фонтаны, цвели розы, апельсиновые и лимонные деревья. Мистер Паркер Пайн вышел из машины. Он долго смотрел на дом, чувствуя, что это был дом его мечты. В тот вечер он был приглашен на обед к английскому консулу. Первое, что он спросил у своего соотечественника:

- Кто в этом доме живёт?

- Да, этот дом похож на сказку, не так ли? Его построил бывший губернатор провинции, который слишком серьезно относился к представительности своей резиденции. Сейчас в нем живет англичанка. Вы наверняка о ней уже слышали. Мисс Эстер Карр. Неизлечимо больная. Она уже стала настоящей персиянкой. И, представьте себе, не желает общаться ни с кем из европейцев.

- Она молода?

- Слишком молода, чтобы увлекаться подобными играми. Ей около тридцати.

- Если не ошибаюсь, с ней была еще одна англичанка, которая внезапно умерла.

- Да, это случилось около трех лет назад и как раз в тот день, когда я сменил на своем посту моего предшественника.

- Как она умерла? - спросил как бы безразлично мистер Паркер Пайн.

- Упала с балкона второго этажа. Это была компаньонка мисс Эстер. Я забыл её имя. Смерть наступила мгновенно от перелома позвоночника.

- Неужели вы не помните, как ее звали?

- По-моему, ее фамилия была Кин или Виллз.

- А что случилось с мисс Эстер? Она сильно переживала?

- Честно говоря, не знаю. Она была очень властной и немногословной. Я не мог добиться от нее ни слова. Её жгучие тёмные глаза говорили красноречивее любых слов. Но меня это мало удивило. В ее жилах течёт кровь известного английского политика.

Он засмеялся, как бы извиняясь, затем с нескрываемым любопытством посмотрел на реакцию своего собеседника. На лице у мистера Паркера Пайна был отсутствующий взгляд. Он только что закурил сигару и о чем - то увлеченно думал, не обращая внимания на зажженную в его руке спичку. Он очнулся, когда спичка обожгла ему пальцы. Он вскрикнул от боли, потом, извинившись, улыбнулся.

- Вы о чем-то увлеченно думали, или, как говорим мы, англичане, собирали шерсть, не так ли?

- Да, набрал три полных мешка, - сказал мистер Паркер Пайн с гордостью.

Потом они заговорили совсем о другом.

Вернувшись в гостиницу, при свете маленькой масляной лампы мистер Паркер Пайн написал письмо. Он долго думал, подбирая слова, как лучше представиться. В конце концов, письмо не заняло больше трех строк: "Мистер Паркер Пайн восхищен изяществом внешнего облика дома, в котором имеет счастье жить мисс Эстер Карр. Он сообщает, что пробудет в гостинице Фарз еще три дня, если мисс Эстер захочет попросить его о консультации". Он вложил в письмо вырезанное из газеты свое знаменитое объявление: "Вы счастливы? Если нет, обратитесь за консультацией к мистеру Паркеру Пайну".

"По-моему, должно сработать, - сказал сам себе мистер Пайн, ложась в неудобную кровать. Она прожила здесь около трех лет. Да, я на девяносто процентов уверен в успехе".

На следующий день, около четырех часов, слуга перс принес ему ответ: "Мисс Эстер Карр будет рада принять у себя мистера Паркера Пайна в десять часов сегодня вечером".

Мистер Паркер Пайн улыбнулся.

В девять часов вечера тот же самый слуга открыл ему дверь и провел в дом. Взойдя по лестнице на второй этаж, мистер Паркер оказался на балконе, откуда открывался прекрасный вид на таинственный ночной город. Дверь балкона вела в комнату, где справа стоял большой персидский диван. На нем в восточных изумительных одеждах сидела хозяйка дома. Они очень гармонировали с ее несколько восточной внешностью. Возможно, это и была одна из причин, почему она предпочла навсегда остаться на Востоке. Ее подбородок был слегка приподнят, брови сдвинуты. Все это придавало ей какой-то неприступный и даже высокомерный вид.

- Итак, вы - мистер Паркер Пайн. Прошу вас, садитесь, - ее рука властно указала на шелковые подушки, лежавшие в середине комнаты. На среднем пальце сверкал перстень с изумрудом неописуемой красоты. Это была фамильная драгоценность. И на золоте, обрамлявшем изумруд, был выгравирован герб ее древнего рода. Мистер Паркер Пайн учтиво сел, хоть ему и нелегко было это сделать. Европейцу в его возрасте не слишком-то удобно сидеть на полу, не облокотившись на спинку кресла. Слуга принес кофе. Мистер Пайн взял свою чашку и неторопливо пил его маленькими глотками. Хозяйка дома уже обрела одну из восточных привычек делать все неторопливо и при этом получать бесконечное удовольствие. Она не торопилась завязать разговор, она тоже пила кофе маленькими глотками. Наконец, она заговорила:

- Вы помогаете несчастным людям. По крайней мере, об этом говорит ваше объявление.

- Да.

- Почему вы послали мне письмо? Неужели вам свойственно заниматься делом, находясь на отдыхе? В ее голосе было нечто провоцирующее. Но мистер Паркер Пайн был не тот человек, кого можно было поймать на подобную провокацию.

- Мое призвание - помогать людям, даже когда я в отпуске и мне хочется полностью отрешиться от дел.

- И поэтому вы написали мне письмо?

- Нет, у мены были серьезные основания полагать, что вы несчастны.

Наступило молчание. Он с нетерпением ждал ее реакции. Что она ему ответит? Мисс Эстер в ответ лишь рассмеялась:

- Вы думаете, что все, покинувшие родной дом и живущие вдали, как я, глубоко несчастны? Пытаясь, объяснить самому себе эту добровольную ссылку, вам ничего не приходит на ум. Абсолютно ничего. По-видимому, вам никогда не понять истинной причины. В Англии я была, как рыба, живущая на суше, мне не хватало воды. А здесь, в пустыне, я нашла саму себя. Мое сердце навсегда отдано Востоку. Я предалась этому уединению. Я больше не мыслю себя в другой стране. Но вы не одиноки. Многие не могут меня понять и считают сумасшедшей.

- Все, кроме меня.

Хозяйка взглянула на него с нескрываемым любопытством.

- Но все только и говорят, что я - сумасшедшая. Дураки. Неужели трудно понять, что, если я сама выбрала уединение, я безгранично счастлива.

- Однако вы пригласили меня в свой дом.

- Да, признаюсь, мне очень хотелось с вами поговорить. Поговорить, и не более. Раз уж я никогда не вернусь в Англию, то мне иногда хочется встретить кого-нибудь из соотечественников и послушать их рассказы о том, что происходит в другом мире. В совершенно другом.

- В другом мире, который вы покинули раз и навсегда.

В ответ мисс Эстер лишь робко кивнула. Мистер Паркер Пайн начал свой длинный рассказ. Он говорил тихо, спокойно, лишь изредка повышая свой мягкий уверенный голос, чтобы обратить на некоторые факты внимание своей гостеприимной собеседницы. Он рассказал о Лондоне. Поведал сплетни из высшего общества: о соотечественниках, знаменитых на всю страну, о новых ресторанах и новых ночных клубах, о скачках, об охоте и разразившихся в последнее время скандалах. Он рассказал о новых течениях в моде, которые пришли в Англию из Парижа, о фешенебельных мастерских и о маленьких магазинах на неприметных улицах, где иногда можно найти изумительный антиквариат. Он рассказал о театрах и кино, о последних фильмах, о сплетнях из мира искусства. И, наконец, перешел к детальному рассказу о сегодняшнем вечернем Лондоне, о трамваях и автобусах, о спешащих пассажирах, которые возвращаются домой после тяжелого рабочего дня, обо всем, что так естественно для настоящей английской семьи и так непонятно иностранцам.

Мистер Паркер Пайн превзошел самого себя. Он описал Лондон, как это мог сделать лишь человек, родившийся и всю жизнь проживший в английской столице. Он интуитивно понял, что его собеседница испытала подобное чувство. Мисс Эстер как - то рассеяно сидела на диване. От ее высокомерия не осталось и следа. Во время его рассказа он видел, как слезы катились у неё по щекам. Когда он триумфально закончил свое повествование, она не выдержала и разрыдалась. Мистер Паркер Пайн решил выдержать паузу. Он сидел спокойно на шелковых подушках, впиваясь в нее ястребиным взглядом. Он был спокоен, абсолютно спокоен. Это был взгляд всемирно известного ученого, недавно совершившего великое открытие.

- Ну, - сказала она, не скрывая своих горьких чувств, - вы довольны?"

- Мне кажется, что да.

- Как я могу это вынести? Откуда мне взять силы, чтобы все это выносить до конца жизни? Мне никогда отсюда не уехать. Я не смогу никого больше увидеть! Она снова горько заплакала, сильно покраснев. Через минуту она все - таки пришла в себя. - Что же вы молчите? Почему не спрашиваете о самом главном? Если вам жить здесь невмоготу, то почему бы не вернуться на Родину?

- Если я правильно понял, вам это сделать довольно непросто, - сказал мистер Паркер Пайн уверенно. Ее глаза наполнились страхом:

- Неужели вам известно, почему я не могу отсюда уехать?

- Мне кажется, что я знаю все или почти все.

- Это не может быть, - она нервно замахала рукой, - истинная причина не может быть известна никому. Никому, кроме меня. И никто никогда не сможет ее разгадать.

- Я не привык разгадывать. Моя профессия наблюдать и классифицировать.

Мисс Эстер Карр сильно занервничала.

- Вам ничего не может быть известно. Абсолютно ничего.

- Если позволите, я попытаюсь убедить вас в обратном, - сказал мистер Паркер Пайн, радушно улыбаясь, - Вы прилетели сюда рейсом из Багдада на самолете немецкой авиакомпании.

- Да, это так.

- И за штурвалом был молодой немецкий пилот господин Шлагал, который позже навестил вас в этом доме.

- Да, это так, - повторила мисс Эстер, но те же самые слова уже звучали совсем неуверенно.

- В этом доме вы жили вместе с вашей компаньонкой, которая для всех неожиданно умерла.

Мисс Эстер приняла воинствующую позу, от ее неуверенности не осталось и следа:

- Да, я жила с компаньонкой.

- И ее звали?

- Мариел Кин.

- Вы к ней хорошо относились?

- Что значит хорошо относилась? - Мисс Эстер на секунду замолчала, как бы подбирая слова. - Она была со мной, потому что была мне полезна.

Мистер Пайн вспомнил, что говорил о ней британский консул: "В этой девушке течет кровь древнего английского рода, ее отец был министром".

- Вы сильно расстроились, когда она умерла?

- Я... Конечно, расстроилась. Послушайте, мистер Паркер Пайн, неужели вам приятно ворошить все эти трагические воспоминания? Надменность в ее голосе сменилась гневом. - В любом случае я благодарна вам, что вы меня посетили. Сейчас мне бы хотелось отдохнуть. Я слегка устала. Не могли бы вы назвать цену за ваше посещение?

Но мистер Паркер Пайн сделал вид, что не услышал последнего вопроса. Он, как ни в чем не бывало, продолжал спрашивать мисс Эстер:

- С тех пор, как она умерла, господин Шлагал не был в вашем доме ни разу. Если он захочет придти к вам, вы его примете?

- Конечно, нет.

- Вы категорически отказываетесь?

- Категорически. Господин Шлагал никогда не переступит порог моего дома.

- Да, - сказал мистер Паркер Пайн, - значит, я не ошибался. Именно это вы и должны были мне ответить.

С лица мисс Эстер исчезло все высокомерие. В ее голосе опять почувствовалась неуверенность, даже страх:

- Я... Я не понимаю, что вы имеете в виду.

- Неужели вам неизвестно, дорогая мисс Эстер, что мистер Шлагал влюбился в Мариел Кин с первого взгляда. Он очень сентиментален, он до сих пор не в силах ее разлюбить.

- Откуда вам это известно? - спросила мисс Эстер почти шепотом.

- Опишите мне ее, какая она была на самом деле?

- Что вы имеете в виду, спрашивая, какая она была. Откуда мне знать?

- Ну, у вас не раз была возможность на нее взглянуть.

- Ах вот что вас интересует? Она была очень симпатичная молодая девушка.

- И приблизительно вашего возраста?

- Да, приблизительно моего. Но откуда вам известно, что Шлагал до сих пор ее любит?

- Он сам мне в этом признался. Видите ли, он очень сентиментален. Пару дней назад мы вместе обедали. Он очень переживал из-за ее смерти, но особенно, как нелепо она умерла.

Мисс Эстер неожиданно вскочила на ноги:

- Что вы хотите сказать? Неужели вы думаете, что её убила я?

Мистер Паркер Пайн в ответ не стал делать резких жестов. Он никогда их не любил и прибегал к ним крайне редко.

- Нет, мой дорогой ребенок, я совсем не думаю, что ее убили вы, и поэтому убежден, что чем раньше вы сбросите маску и вернетесь домой, тем лучше.

- Что вы хотите сказать сбросить маску?

- Все дело в том, что у вас не выдержали нервы. Да, да, у вас просто не выдержали нервы, Вы испугались, что вас обвинят в убийстве вашей работодательницы.

В глазах девушки было столько страха, что мистер Паркер Пайн смягчил свой тон:

- Вы не мисс Эстер Карр. Я знал это до того, как пришел к вам. Мой рассказ и ваша реакция меня еще больше в этом убедили. Рассказывая о жизни в Англии, я постоянно смотрел на вас, и вы каждый раз реагировали, как Мариел Кин, а не как мисс Эстер. Вы плакали, слушая о дешевых магазинах, о кино, о том, как жители Лондона после тяжелого трудового дня возвращаются домой на автобусах и на трамваях. Вы реагировали именно на это. Вас совершенно не интересовали светские новости, новые ночные клубы, высокая мода из Парижа, скачки, - его голос звучал еще убедительнее и даже по-отечески успокаивающе, - присядьте, присядьте рядом со мной, расскажите мне всю правду. - Я знаю, что вы не убивали мисс Эстер. Но вы до смерти перепугались, что вас обвинят в ее убийстве.

Девушка тяжело вздохнула, затем нервно села на диван, облокотившись на спинку, ей стоило немало усилий заговорить:

- Позвольте мне начать с самого начала. Я ее сильно боялась. Она была немного сумасшедшая. Когда мисс Эстер предложила мне поехать в Персию, я радовалась, как идиотка. Мне казалось, что путешествие будет полно романтики. До сих пор не могу простить себе эту глупость. У Эстер произошла в Англии одна неприятная история с шофером. Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду. Ее сумасшествие проявилось и в ее тяге к мужчинам. Шофер после небольшого романа решил с ней расстаться. Ее друзья об этом узнали, и все над ней потешались. Тогда она решила порвать все связи с семьей и переехать в Персию. Пусть все думают, что она устала от светской жизни в Англии и решила добровольно похоронить себя в пустыне. Она хотела, пробыв здесь год или два, неожиданно вернуться на Родину, но жизнь в Персии сильно на нее давила. Она становилась все более и более нервной. Невозможно было предугадать, что она захочет сделать. На наше несчастье самолет вел красивый пилот, господин Шлагал, она в него влюбилась. Когда он пришел к нам в гости, она подумала, что он хотел видеть ее. Вы понимаете, какой у них состоялся разговор. Он во всем ей признался. После его ухода она совсем потеряла над собой контроль, она стала мне угрожать. Говорила, что я никогда не вернусь в Англию, что я навсегда останусь здесь, так как все в ее власти, даже моя жизнь. Она заявила, что я - ее рабыня, я - ее вещь, такая же вещь, как стол или подсвечник. Все мое принадлежит ей и только ей. По своему желанию она может распорядиться и моей жизнью, и моей смертью.

Мистер Паркен Пайн понимающе кивнул, он представил, как разворачивались события той ночи. Леди Эстер медленно, но безвозвратно теряла над собой контроль, она плохо соображала, что говорила, что делала. В ее руках было все: власть, деньги, документы. А рядом стояла маленькая, перепуганная, нигде еще не путешествовавшая девочка, готовая принять на веру все, что ей скажут.

- Но однажды я решилась ей ответить. Я подошла к ней и твёрдо сказала, что я физически ее сильнее. Если она не прекратит надо мной издеваться, я сброшу ее с балкона. Она сильно испугалась, честно говоря, мы обе были напуганы. Обе боялись друг друга. Вне себя от страха, я сделала еще один решительный шаг ей навстречу. Я не знала, что она тогда хотела сделать. Мисс Эстер в нерешительности попятилась назад и оступилась. Площадка в этой части дома тогда была без перил. Она упала на землю и умерла мгновенно.

Мисс Мариел Кин от горя закрыла лицо руками.

- А что случилось потом? - спросил мистер Паркер Пайн своим добрым успокаивающим голосом.

- Я была вне себя от страха. Боялась, что меня обвинят в преднамеренном убийстве. Боялась, что никто не станет меня слушать. Боялась, меня бросят в тюрьму. В одну из этих ужасных местных тюрем, - ее губы дрожали.

Мистер Паркер Пайн с пониманием и сочувствие смотрел на нее.

- Затем мне пришла блестящая мысль: а что если я выдам ее за себя. Я знала, что в тот день в Шираз приехал новый британский консул, который, естественно, никого из нас не знал. Прежний уже отправился в Англию. Со слугами мне удалось легко договориться. Для них мы обе были сумасшедшими англичанками. Когда умерла одна, другая заняла ее место. В тот же день я отправилась к британскому консулу. Мы встретились, и он принял меня как мисс Эстер. На руке у меня было кольцо с фамильным гербом. Он оказался очень дружелюбным, оформил все документы по случаю смерти и помог мне вместе с телом мисс Эстер похоронить все подозрения.

Мистер Паркер Пайн опять посмотрел на нее понимающе. Престиж известного рода. Рода, известного всей стране. Эстер Карр могла быть сумасшедшей, но она происходила из семьи аристократов.

- Потом, - продолжала Мариел, - я сожалела, что так поступила. А понимала, что, похоронив себя в одиночестве, я сама стала потихоньку сходить с ума. Я сама подписала себе приговор остаться здесь навсегда и играть роль знатной аристократки. Я не видела никакого способа изменить свою судьбу. Если бы я во всем призналась, то все бы сочли меня убийцей. Мистер Паркер Пайн, скажите, что я должна делать?

- Что делать? Мой дорогой ребенок, вы пойдете со мной к британскому консулу. Он очень, милый добродушный человек. Конечно, вам придется пройти несколько неприятных формальностей, и я не могу вам обещать, что все пройдет гладко. Но в любом случае, вас не повесят за убийство. Кстати, я все время хотел вас спросить, почему поднос с едой был найден рядом с телом?

- Я его подбросила. Я... Я думала, так будет правдоподобнее. Это было с моей стороны глупо?

- Нет, это был очень хитрый ход. Но именно это и заставило меня подумать, что вы могли убить мисс Эстер, пока я не увидел вас. Увидев же вас, я сразу понял, что вы не тот человек, который способен на убийство.

- Потому что у меня не хватит духа?

- Нет, потому что вы совершенно другой человек, - сказал мистер Паркер Пайн, улыбаясь, - теперь нам следует поторопиться. У нас впереди очень неприятная работа, но обещаю, я помогу вам избавиться от всех сложностей. А потом домой, в Лондон.

Мариел Кин непроизвольно сделала шаг назад:

- Они никогда мне не поверят. Ее семья слишком богата и родовита. Они никогда не смогут признать, что их дочь вела себя так недостойно.

- Предоставьте это мне, - сказал мистер Паркер Пайн уверенно, - я кое-что знаю из жизни этой семьи. Идемте со мной. Не надо бояться. И помните, в Тегеране живет молодой человек, который очень страдает о мисс Мариел. Как только мы пройдем все формальности, мы постараемся купить билет на его самолет.

Мисс Мариел, сильно покраснев, улыбнулась:

- Я готова, - прошептала она, подойдя к двери, она обернулась, - Вы сказали, что знали, что я не мисс Эстер до того, как пришли ко мне. Откуда вам это стало известно?

- Статистика.

- Статистика?

- Да, я лично знал лорда и леди Мичелдевер. У них у обоих были голубые глаза. Когда консул упомянул, что у мисс Эстер жгучие темные глаза, я сразу заподозрил неладное. У кареглазых родителей может родиться ребенок с голубыми глазами, но никак не наоборот. Научно-известный факт.

- Вам просто нет равных, - сказала мисс Мариел Кин.

Бесценная жемчужина.

У путешественников был длинный, утомительный день. Рано утром, когда они отправились из Амана, температура достигала 98 градусов в тени по Фаренгейту. Вечером они прибыли в лагерь, расположенный в центре города Петра, знаменитого своим красным камнем. Путешественников было всего семь. Мистер Калеб П. Бланделл, грозный преуспевающий американский магнат. Его темноволосый, красивый и несколько несловоохотливый секретарь Джин Хурст. Сэр Дональд Марвел, член парламента. На его лице была видна лишь одна усталость от политики. Доктор Арвал, пожилой археолог. Обходительный француз - полковник Дюбоск. Среди туристов был и некий мистер Паркер Пайн. Его профессия, в отличие от вышеперечисленных туристов, не слишком отразилась на его внешности. Но он принес в группу атмосферу британской чопорности и уверенности. Наконец, среди туристов была очаровательная мисс Керол Бранделл, необыкновенно в себе уверенная и явно испорченная от внимания полдюжины мужчин. Они поужинали в большой палатке, затем поговорили о политике на Ближнем Востоке. Англичанин - осторожно, француз - с опаской, американец - несколько глупо, а археолог и мистер Паркер Пайн не проронили ни слова. Они оба относили себя к категории слушателей, как и молодой Джим Хурст. Они говорили про город, который только что посетили:

- Слишком романтично для слов, - сказала Керол, - подумать только, эти, как их там называют, набатеи жили здесь еще до начала нашей эры!

- Я не разделяю вашего восторга, - учтиво возразил мистер Паркер

Пайн, - а вы, доктор, что вы нам скажете?

- Они обосновались здесь примерно 2 тысячи лет назад. Если

рэкетирам был присущ романтизм, то, смею предположить, набатеи были романтиками. Этот народ состоял из шаек богатых бандитов, которые обирали путешественников вполне законным способом. Они заставляли их двигаться только по тем дорогам, что контролировали люди из их среды. Другие же дороги они делали непроходимыми, постоянно устраивая на них засады. Город, в котором мы сейчас находимся, был для их награбленных богатств огромным складом.

- Вы полагаете, что они были разбойниками, - спросила Керол, - всего лишь мелкими воришками?

- Воры менее романтичны, мисс Бландалл. Слово вор значит мелкий жулик, а разбойник думает намного масштабнее.

- А как бы вы охарактеризовали современных финансистов? - спросил мистер Паркер Пайн.

- Этот вопрос для тебя, папочка, - засмеялась Керол.

- Человек, который делает деньги, обязывает общество уважать себя, - ответил мистер Бланделл со знанием дела.

- Общество, - возразил мистер Паркер Пайн, - всегда такое неблагодарное.

- А что такое честность? - вдруг решительно спросил француз. - У этого слова несколько значений. В различных странах его понимают по-разному Человек из арабского мира не стыдится воровать, он не стыдится врать. Для него важно лишь, у кого он ворует и кому он лжет.

- Да, именно в этом все дело, - согласился Карвер.

- Именно это доказывает мне превосходство Запада над Востоком, -

уточнил Бланделл. - Когда еще этот бедный народ получит образование?

Сэр Дональд вяло вступил в разговор:

- Образование сильно прогнило, и вам это хорошо известно. Учителя

преподают много бесполезного, а я убежден, что человека нельзя переделать.

- Вы убеждены?

- Да, я убежден, что вор всегда останется вором.

Последовала неприятная пауза. Затем Керол заговорила о комарах, какие они в этих краях кровожадные, и ее с радостью поддержал отец. Сэр Дональд, слегка озадаченный, шепнул своему соседу: "Кажется, мистер Паркер Пайн, я, сам того не желая, кинул камушек в чей-то огород?

- Похоже на то, - равнодушно согласился мистер Пайн.

Легкую паузу прервал археолог:

- Позвольте, я не могу с вами не согласиться, что вор никогда не перестанет быть вором. Но согласитесь и вы со мной, что человек изначально честен.

- Значит, вы не верите, что внезапное искушение может сделать из честного человека преступника, - спросил мистер Паркер Пайн

- Нет, не верю, - ответил Карвелл, - категорически не верю.

- Я бы не стал утверждать так категорично. В этом грешном мире существуют многие, многие факторы, когда человек может сломаться.

- И как вы определяете фактор, когда человек может сломаться? - спросил молодой Хурст. Это были его первые слова за весь вечер.

- Мозг создан так, чтобы переваривать много информации. Иногда нагрузка становится чрезмерной, и причина, вызвавшая кризис, из честного человека делающая преступника, может, в конце концов, оказаться пустяком. Пустяком, на который сразу мало кто обратил внимание. Это та соломинка, которая лЮмает спину верблюду, а мотив преступления кажется потом абсурдным.

- Вы говорите лишь о психологии, мой друг, - возразил француз.

- Если бы преступник был психологом, то каким бы идеальным он был преступником, - добавил мистер Паркер Пайн. Казалось, тема для разговора становилась для него все более и более интересной.

- Подумайте о десяти людях, которых вы можете встретить на улице и представьте, что девять из них вы можете заставить делать все, что угодно, если найдете для каждого из них подходящий стимул.

- Прошу вас, объясните, - удивилась Керол.

- Все зависит от типа людей. Есть люди пугливые. Они легко подчиняются. Стоит лишь на них крикнуть погромче, и вы добьетесь своего. Есть другой тип - противоречивый. Эти люди делают все с точностью до наоборот. Но наиболее распространенный тип людей - внушаемый. Эти люди видели машину потому, что слышали звук мотора. Они видели почтальона потому, что слышали, как хлопнула крышка почтового ящика. И они увидят нож в теле убитого, если им скажут, что человека зарезали. Или они услышат выстрел из пистолета, если им скажут, что жертва застрелена.

- Хотелось бы верить, что обо мне никто так не скажет, - добавила Керол задумчиво.

- Все, кто тебя знают, дорогая, думают о тебе совершенно иначе, - заметил мистер Бланделл.

- Что вы сказали - истинная правда, - добавил француз уважительно, - ничто так легко не обманывает общество, как предвзятое мнение.

Керол зевнула:

- Я отправляюсь в свою берлогу. Сегодня я до смерти устала. Аббас Эффенди сказал, что нам придется встать завтра на заре. Он собирается показать нам место жертвоприношений, если я его правильно поняла.

- Это то самое место, - добавил сэр Дональд, - где они приносили в жертву девушек. Молодых и красивых

- Надеюсь, меня найдут для этого недостаточно молодой и красивой. Доброй всем ночи. Ой, я потеряла мою сережку.

Полковник Дюбоск поднял закатившуюся под стол сережку и протянул ее девушке.

- Они настоящие? - спросил сэр Дональд и, на минуту забыв о правилах приличия, уставился на две огромные одиноко сверкающие жемчужные серьги.

- Да, настоящие, - ответила Керол.

- Они мне стояли 80 тысяч долларов, - сказал гордо мистер Бланделл, - а она их носит так свободно, и постоянно их теряет. Неужели ты хочешь меня разорить, мое сокровище?

- Я знаю, что ты не разоришься, даже если тебе придется купить мне новую пару.

- Надеюсь, что так, - согласился ее отец, - я мог бы купить тебе три подобных пары, и это никак не отразилось бы на моем банковском счете.

И он гордо посмотрел на собеседников.

- Как здорово иметь такого богатого отца, - сказал сэр Дональд.

- Прошу прощения, джентльмены, я тоже собираюсь спать. Всем спокойной ночи.

Молодой Хурст пошел с ним. Четверо оставшихся туристов как по команде улыбнулись друг другу. Как будто их беспокоила одна и та же мысль.

- Ну, - нарушил тишину сэр Дональд, - этот америкашка уж точно не упустит своих денег. Копилка в виде свиньи, набитая банкнотами, - добавил он злобно.

- У этих американцев слишком много денег, - заметил француз.

- Действительно трудно, - сказал мягко Паркер Пайн, - богатому добиться понимания у бедных.

Дюбоск засмеялся:

- Зависть и злоба. Злоба и зависть. Вы правы, мсье, мы все хотим быль богатыми. Все хотим покупать серьги из жемчуга по нескольку раз для своих возлюбленных. За исключением, пожалуй, этого господина.

И он кивком указал на доктора Карвера, которых как обычно думал о чем-то постороннем. Только когда на него все посмотрели, он очнулся и заговорил:

- Нет, я должен признаться, я никогда не желал чужих денег, никогда не мечтал о большой жемчужине. Деньги, конечно, полезны, но (его тон резко изменился) в мире есть нечто более интересное и значительное, чем деньги. Посмотрите на этот предмет - он в сто раз интересней, чем жемчуг.

- Что это?

- Цилиндрическая печать, сделанная из черного гематита. По сцене, которая на ней изображена, можно с уверенностью сказать, что она сделана более тысячи лет назад. Он достал из кармана большой кусок пластилина, раскатал на столе, смягчил его вазелином, затем прижал печать и через пару секунд аккуратно отделил ее от поверхности. Затем, бережно соскоблил пластилин со стола перочинным ножиком и показал его туристам. Сцена из истории Древней Азии великолепно отразилась на пластилиновой поверхности. На мгновение всех охватило очарование прошлого. Очарование неизвестной древней страны, где они сейчас находились...

Неожиданно раздался голос мистера Бланделла: "Эй вы, носильщики, принесите мой багаж в большую палатку. Эти безглазые насекомые так сильно кусаются, что не дают мне заснуть".

На следующий день рано утром путешественники отправились к месту жертвоприношения. Перед ними во всех своей красе предстал созданный природой розово-красный город. Группа двигалась медленно, и доктору Карверу удавалось смотреть под ноги, постоянно нагибаясь, выбирая маленькие предметы.

- Вы всегда можете узнать археолога, - сказал полковник Дюбоск, улыбаясь, - он никогда не смотрит на небо, никогда не смотрит на горы, никогда не смотрит на растения. Он все время смотрит себе под ноги и постоянно что-то ищет.

- Да, но, доктор Карвер, что вы постоянно поднимаете? - спросила мисс Керол. В ответ археолог достал два грязных глиняных черепка.

- Но это же грязь, это же мусор! - воскликнула Керол презрительно.

- Черепки иногда важнее золота, - ответил доктор Карвер.

Они резко сократили путь, пройдя мимо двух или трех могил, высеченных на горе. Подъем становился круче. Проводники бедуины шли впереди, смотря лишь вверх, как бы показывая всем туристам, что не следует смотреть под ноги. Керол не выдержала и из любопытства посмотрела вниз. От страха бездны она побледнела и чуть не потеряла сознание. Проводник-бедуин поспешил ей на помощь. Хурст, шедший позади ее, тоже побежал к ней. Рядом с Керол образовалось живое ограждение. Она поблагодарила его взглядом и через минуту уже стояла на более безопасной части горы. Другие туристы продолжали свой путь медленно. Вскоре все уже перешли опасный промежуток и Бланделл, поблагодарив проводников, знаком дал понять, что дальше они пойдут сами. Бедуины сделали небольшой привал и закурили. Через несколько минут туристы достигли вершины горы. Это было пустое, гладкое место. Вид с горы был чудесный, поражавший воображение уже много повидавших на своем веку европейцев.

- Для жертвоприношений слишком неудобное место, - язвительно заметила Керол. -сколько же времени им приходилось сюда добираться.

- Раньше на эту гору была другая дорога. Мы увидим, что от нее осталось, когда будем спускаться вниз.

Путешественники стояли минут пять, обсуждая все за и против пригодности этого места для алтаря. Доктор Карвер, подойдя к мисс Керол, учтиво сказал:

- Боюсь, вы опять уронили вашу сережку.

Молодая американка дотронулась до уха:

- Да, я опять ее потерял.

Дюбоск и Хурст принялись искать сережку.

- Она наверняка здесь, - сказал француз, - она никуда не могла закатиться. Место совершенно ровное. И поэтому ей просто некуда деться.

- Но может быть, она закатилась в какую-нибудь трещину? - забеспокоилась Керол.

- Здесь нет никакой трещины, - возразил мистер Паркер Пайн, - посмотрите сами оно идеально ровное. Извините, полковник, вы, кажется, что-то нашли?

- Боюсь, что это лишь маленький хрусталик, - ответил Дюбоск, улыбаясь. Показав туристам свою находку, он отбросил ее в сторону.

Постепенно странное чувство тревоги и безысходности охватило всех, кто искал жемчужину. Никто не произносил "80 тысяч долларов". Но каждый об этом думал.

- Керол, дорогая, - прервал напряжение мистер Бланделл, - ты уверена, что потеряла ее сейчас, а не раньше, когда мы сюда поднимались?

- Когда мы подходили к плато, - ответила Керол, - она у меня еще была. Доктор Кавер подошел ко мне и любезно поправил замочек на сережке, так как он опять ослаб.

Доктор Карвер подтвердил ее слова кивком. Наступила тяжелая пауза. Ее прервал сэр Дональд, который произнес то, что все хотели, но не решались сказать.

- Все это очень неприятно, мистер Бланделл. Еще вчера вечером вы сообщили нам, сколько стоят серьги вашей дочери. И даже одна сережка стоит целого состояния. Если мы ее не найдем, а похоже, что нам ее действительно не найти, на каждого из нас будет падать подозрение.

- Что касается меня, - воскликнул полковник, - я прошу, чтобы меня обыскали. Если хотите, я даже не прошу, а требую!

- Вы и меня можете обыскать, - заявил Хурст. Его голос слегка охрип.

- Что мы все об этом думаем? - спросил сэр Дональд, обращаясь к попутчикам.

- Я полностью поддерживаю эту идею, - заметил мистер Паркер Пайн.

- И я согласен, - добавил мистер Карвер.

- В таком случае, господа, - неожиданно для всех заявил мистер Бланделл, - прошу обыскать и меня. На это есть свои причины, хотя мне и не хотелось бы их раскрывать.

- Как вам угодно, мистер Бланделл, - вежливо ответил сэр Дональд

- Кэрол, моя дорогая, прошу тебя, спустись вниз и подожди нас вместе с провожатым.

Девушка послушалась. Ее лицо было угрюмым и сильно озабоченным. Уходя, она обернулась, чтобы в отчаянии взглянуть на одного из туристов. Но он, кажется, не понял этого взгляда.

Обыск продолжался два часа. Он был очень тщательным, хоть и безуспешным. Ясно было лишь одно: никто из туристов не украл драгоценную сережку. Небольшая группа путешественников в мрачном настроении спускалась с вершины горы, рассеяно слушая объяснения гида.

Мистер Паркер Пайн только что закончил переодеваться к ланчу, когда некая фигура появилась у двери его палатки.

- Позвольте мне войти, мистер Паркер Пайн.

- Входите, моя дорогая леди, прошу вас. Керол вошла и села на кровать. На ее лице был такой же печальный взгляд, какой мистер Паркер Пайн заметил еще утром.

- Вы заявляете, что способны помочь людям, когда они несчастны. Не так ли? - спросила она.

- Сейчас я в отпуске, мисс Бланделл, и никакие происшествия меня не интересуют.

- Но вы наверняка не откажетесь рассмотреть то, что произошло сегодня, - сказала девушка спокойно, - послушайте, мистер Пайн, я просто на грани нервного срыва.

- Да, а в чем причина? Потерянная сережка?

- Да в ней. Я уверена, что Джим Хурст её не брал.

- Я не совсем понимаю вас, мисс Бланделл. С какой стати он больше других должен попадать под подозрение?

- Из-за его прошлого. Джим Хурст раньше воровал. Однажды он забрался в наш дом. А я... Я его пожалела. Он был такой молодой и беспомощный.

"И такой красивый", - подумал мистер Паркер Пайн.

- Я уговорила отца дать ему шанс. Вы знаете, мой отец готов сделать для меня что угодно. И он пожалел Джима. Представьте себе, Джим Хурст действительно исправился. Теперь отец так ему доверяет, что не скрывает от него даже свои коммерческие секреты. Я ждала, что Джим наконец-то осмелится...

- Что вы имеете в виду.

- Я хочу сказать, что Джим собирался сделать мне предложение.

- А сэр Дональд?

- Сэр Дональд - жених совершенно идеальный но для моего папы, а не для меня. Неужели вы думаете, что я хочу выйти замуж за чучело рыбы, подобное сэру Дональду?

Мистер Паркер Пайн не стал комментировать подобную характеристику молодого англичанина, а учтиво спросил:

- А какие идеи на этот счет у самого сэра Дональда?

- Мне кажется, он считает меня удачной парой для своего обанкротившегося родового поместья, - язвительно ответила Керол. Мистер Паркер Пайн еще раз проанализировал ситуацию.

- Мне следует попросить вас о двух вещах. Прошлой ночью кто-то сказал: "однажды своровав, навсегда останешься вором". Девушка кивнула в знак согласия.

- Теперь я понимаю, почему было вызвано некое замешательство.

- Да, это было очень неприятно Джиму, мне и моему папе. Я очень боялась, что Джим сделает что-то необдуманное и выдаст свое прошлое. Я постаралась перевести разговор на другую тему и брякнула первое, что мне пришло в голову". Мистер Паркер Пайн кивнул одобрительно.

- Теперь скажите, почему ваш папа настаивал, чтобы его тоже обыскали?

- А вы это не поняли? Мне было предельно ясно. Отец думал, что я могу воспринять историю с сережкой, как подстроенную им специально против Джима. Вы же знаете, у него навязчивая идея выдать меня замуж за англичанина. Поэтому он всем доказал, что ничего против Джима не подстраивал.

- Да, это действительно очень интригующе. Но только в общем. Это навряд ли поможет нам найти жемчужину.

- Вы возьметесь за расследование?

- Да, я с радостью помогу вам. Но прежде я бы хотел точно знать, что, мисс Керол, вы желаете от меня услышать?

- Докажите, что Джим не брал жемчужину.

- А если, прошу прощения, предположить, что он все-таки...

- Если вы так думаете, то вы не правы. Совершенно не правы.

- Да, но вы тщательно проанализировали все факты. Разве вы не думали, что драгоценная жемчужина могла внезапно стать для Хурста искушением? Продав ее, он бы получил большую сумму денег. Целое состояние, которое можно пустить в оборот. Все это со временем сделало бы его независимым, и он мог бы жениться на вас без отцовского благословения.

- Джим это не делал, - возразила девушка просто, но твердо.

На этот раз мистер Паркер Пайн поверил ей.

- Хорошо, я постараюсь.

Она учтиво поклонилась и вышла из палатки.

Мистер Пайн прилег на кровать и задумался. Неожиданно он засмеялся. "Я постепенно превращаюсь в тугодума.

За ланчем он был очень веселым. День прошел довольно спокойно. Многие из туристов спали. Когда мистер Паркер Пайн в 4.15 пришел в большую палатку, там был лишь доктор Карвер. Он рассматривал несколько черепков.

- Ах, - сказал мистер Паркер Пайн, подвигая кресло к столу, за которым сидел доктор, - вас-то я и хотел встретить. Не позволите ли вы мне взглянуть на ваш кусочек пластилина?

Доктор, пошарив в карманах, достал пластилин и вежливо положил его на стол перед мистером Паркером Пайном.

- Благодарю, но это не то, что я хотел бы увидеть. Мне бы хотелось

взглянуть на тот самый кусок, что был у вас прошлым вечером. Говоря откровенно, мне нужен совсем не пластилин, а то, что спрятано внутри.

Выдержав маленькую паузу, доктор спросил совершенно спокойно:

- Боюсь, я не совсем вас понимаю.

- А я думаю, что вы правильно меня понимать боитесь. Я хочу получить обратно сережку мисс Бланделл.

Наступила мертвая тишина. Минуты через две Карвер достал из кармана бесформенный кусок пластилина.

- Вы необыкновенно умны, - сказал Карвер, не выражая никаких эмоций.

- Я бы хотел от вас все услышать, - сказал мистер Паркер Пайн, неторопливо отделяя пластилин от жемчуга - Да, все услышать просто из любопытства.

- Хорошо, вы все узнаете, - ответил Карвер - но при одном условии, если объясните, как вы обо всем догадались. Вы ведь ничего не видели.

Мистер Паркер Пайн покачал головой:

- Я все понял, лишь анализируя факты.

- Началось все довольно странно. Поднимаясь на гору, я постоянно нагибался, собирая черепки. И не удивительно, что шел позади всех. Неожиданно я увидел жемчужину. Она недавно выпала у девушки из уха. Но опять незаметно. Это не видел никто. Я поднял жемчужину и положил к себе в карман, думая отдать, как только увижу Керол. Но забыл. А потом, когда мы прошли уже половину пути, я вдруг подумал. Сережка ничего не значит для дочери американца. Отец купит ей еще одну пару и даже не заметит, что потратил слишком много денег. Но для меня это значило целое состояние. Если б я продал жемчуг, то имел бы достаточно денег, чтобы снарядить экспедицию. Неужели вы не знаете, как трудно в наши дни найти спонсоров для проведения раскопок. Нет, вы, безусловно, не знаете. Если б мне удалось продать жемчужину, я мог бы осуществить мои давние мечты. Недалеко отсюда находится тихая местность Балючиста. Она скрывает целую главу мировой истории. И тут я вспомнил, что вы говорили вчера вечером о внушаемости. О том, что есть люди, которым очень легко через внушение можно объяснить что угодно. Мне показалось, что девчонка относится как раз к этому типу. Когда мы подходили к вершине плато, я обратил внимание девушки, что замок на сережке слегка расшатался, и она может ее легко потерять. Я сделал вид, что поправляю его. Минуты через три я уронил хрусталик, и все потом решили, что это была ее сережка. Когда начались поиски, я укутал жемчуг в кусок пластилина. Теперь вы знаете все, и надеюсь, расскажете мне, как вы смогли догадаться.

- Моя история не слишком длинная. Вы были единственным из нас, кто постоянно поднимал что-то с земли. Именно поэтому мои подозрения пали прежде всего на вас. Когда же на ровной площадке полковник Дюбоск нашел хрусталик, я подумал, какой вы проделали трюк.

- А потом?

- Не потом, а до того, - возразил мистер Паркер Пайн, - еще вчера вечером вы не очень-то уважительно отзывались о честности. Слишком рьяно протестуя против самого понятия. Вам известны слова Шекспира: "Сочувствие ближнему делает нас благороднее"? Все выглядело так, что, выступая против честности, вы пытались убедить самого себя и слишком презрительно говорили о деньгах.

Лицо доктора неожиданно покрылось морщинами и сильно постарело. - Теперь все ясно, - мрачно добавил он, - мне не на что больше

рассчитывать. Я полагаю, вы собираетесь вернуть девчонке ее безделушку. До чего же странен этот варварский инстинкт украшать себя всем, что блестит. Он происходит еще со времен палеолита. Это был один из первых инстинктов доисторических женщин.

- Боюсь, что вы недооцениваете мисс Керол, - возразил мистер Паркер Пайн - Она достаточно умна, и, более того у нее есть сердце. Уверен, что она похоронит в себе эту тайну.

- Но ее отец молчать не станет, - возразил археолог.

- Почти уверен, что и он последует примеру дочери. У него свои причины держать язык за зубами. Вчера он неосторожно обмолвился о баснословной сумме в 40 тысяч долларов. Хотя цена этой сережки всего лишь пятерка.

- То есть вы хотите сказать?

- Да, хочу. Но девушка об этом ничего не знает. Она думает, что они настоящие. Вчера, слушая похвальства мистера Бланделла, я вспомнил одну старую истину. Так ведут себя наполовину разорившиеся бизнесмены, дела которых идут не слишком то гладко. Поэтому им нужно держать марку и по возможности блефовать, поддерживая репутацию. Вот мистер Бланделл и блефует.

Неожиданно доктор Карвер усмехнулся. Эту ухмылку маленького мальчика было странно видеть на лице почтенного седоволосого джентльмена:

- Значит, мягко говоря, нам всем не повезло.

- Да, именно так, - подбодрил его мистер Паркер Пайн и процитировал: "Сочувствие ближнему делает нас благороднее".

Дельфийский Оракул

Миссис Виллард Дж. Петерс совсем не интересовалась Грецией. Она, честно говоря, не имела никакого представления о Дельфах. Она была из тех женщин, которые, чувствуют себя как дома лишь в Париже, Лондоне и на Ривьере, а, путешествуя, получают удовольствие лишь живя в гостиницах. Но в тех гостиницах, где в спальнях мягкие ковры из чистой шерсти, удобные двуспальные кровати, где предоставляется богатство всевозможных услуг, где есть всегда горячая и холодная вода, где рядом с кроватью стоит телефон, по которому всегда можно заказать чай, воду, еду, минеральную, коктейли и поговорить с друзьями. Гостиница в Дельфах не имела ничего подобного. Но вид из окна был просто великолепен. Постель была чистой, хорошо заправленной. Стены в комнате недавно побелили. В номере был также стул, умывальник и небольшой комод. Ванные комнаты были лишь на этажах. И чтобы помыться, приходилось заранее договариваться. С горячей водой были постоянно проблемы.

Наверное, как ей казалось, будет престижно в беседе с друзьями небрежно упомянуть, что она когда-то была в Дельфах. И миссис Петерс прилагала немало усилий, чтобы пробудить в себе интерес к Древней Греции. Но ей это давалось нелегко. Статуи, которыми восхищался весь мир, казались ей незавершенными. Им не хватало то голов, то рук, то ног. По правде говоря, ее сердцу был милее ангел из белого мрамора, сделанный местным скульптором на могилу ее супруга. Но она скрывала свое мнение, боясь, что ее сын Виллард начнет пренебрегать ей из-за ее невежества. Именно из-за Вилларда она сюда и приехала, прозябая в холодной и мало комфортабельной комнате, где им прислуживала неуклюжая горничная, а шофер туристического автобуса имел неприятную, даже отталкивающую внешность.

Что касается Вилларда, которого совсем недавно еще звали младшим (титул, который он органически не переваривал), - это был молодой 18-летний парень, единственный ее сын. И она любила его без памяти. Именно Виллард, внезапно полюбивший древнее искусство, настоял на турне по Греции.

Они уже побывали в Олимпе, которую миссис Петерс могла сравнить лишь с хаосом, покрытым грязью. Ей понравился Парфенон, но полностью разочаровали Афины. А посещение Коринфа и Микен показалось лишь пустой тратой времени для нее и для шофера.

Дельфы, как безропотно думаЫа миссис Петерс, будут для меня последней соломинкой, последней каплей, которая переполнит чашу моего терпения, здесь абсолютно нечего делать, только ходи вдоль дороги и смотри на развалины. Виллард часами на коленях просиживал над камнями. Вечером он обращался к своей маме: "Послушай, как это здорово!", читая что-нибудь из только что расшифрованного. Но миссис Петерс все казалось чушью. И вызывало лишь уныние.

В то утро Виллард рано вышел из гостиницы, чтобы посмотреть на Византийскую мозаику. Миссис Петерс интуитивно почувствовала, что Византийская мозаика не произведет на нее никакого впечатления, и, извинившись, осталась в гостинице.

- Я понимаю тебя, мама, - ласково сказал Виллард, - ты просто хочешь сидеть в одиночестве, смотреть на развалины древнего театра и наслаждаться атмосферой античной Греции.

- Именно так, мой мальчик, - ответила миссис Петерс.

- Я знаю, рано или поздно античность тебя покорит, - сказал Виллард, попрощавшись.

Проводив сына любоваться Византийской мозаикой, миссис Петерс, тяжело вздохнув, встала, чтобы позавтракать. Когда она вошла в столовую, то нашла ее совершенно пустой, за исключением четырех туристов: мамы с дочерью, обе одетых, как ей показалось, довольно странно. Рядом за столиком сидели мистер Томсон и лысый джентльмен, который присоединился к ним лишь вчера.

Миссис Петерс посчитала, что новичок очень приятный человек. Он знал очень много и не держался высокомерно. Он рассказывал ей о греческой культуре, местных обычаях и истории. А миссис Петерс, в свою очередь, пожаловалась новому другу на Вилларда. Он уделял ей мало внимания. Но какой он был умный и образованный! Он так хорошо знал культуру, что она могла бы стать его средним именем. В манере разговаривать у старого джентльмена было нечто подкупающее. Нечто заставлявшее его собеседников рассказывать о самом дорогом и сокровенном. В тот вечер, поведав ему все, что в ней накипело, миссис Петерс, к своему удивлению, забыла спросить, кто он, где работает и как его зовут. Он лишь невзначай упомянул, что приехал в Грецию как турист, желая полностью отдохнуть от своего бизнеса.

В любом случае день, проведенный без Вилларда, прошел намного быстрее, чем она ожидала. Мать с дочерью, а также мистер Томсон держались сами по себе. Миссис Петерс и ее новый друг увидели мистера Томсона при выходе из музея, а тот, заметив их, сразу же свернул в другую сторону.

- Интересно, что это за человек? - спросил ее новый друг.

Миссис Петерс смогла назвать лишь его фамилию и не больше.

- Томсон, Томсон ... Нет, мне кажется, я с ним раньше не встречался. И, тем не менее, его лицо мне кажется знакомым. Надеюсь, я его вспомню.

Днем миссис Петерс с удовольствием подремала в тени. Книгу, которую она взяла, был не блестяще изданный справочник по древнегреческому искусству (который ей порекомендовал Виллард), а детектив "Тайна речного баркаса". В нем описывались четыре убийства, три похищения детей и давался большой и разнообразный перечень преступников. Все это были злодеяния банды гангстеров. Читая детектив, миссис Петерс увлекалась событиями и успокоилась. В четыре часа она вернулась в гостиницу, будучи уверенной, что Виллард уже вернулся, и они пойдут вместе обедать. Она так была уверена в своих чувствах, так спокойна, что, войдя в номер, не сразу прочитала записку, лежавшую на самом видном месте. Лениво взяв грязный лист бумаги, она неторопливо начала читать, но с первых же слов мертвецки побледнела и схватилась за спинку кровати, чтобы не упасть. Записка была на английском, но почерк был, бесспорно, иностранным. "Леди (так она начиналась), человек, который принес вам эту записку, уполномочен заявить, что ваш сын находится в плену в очень хорошо скрываемом от посторонних глаз месте. С ним не случится ничего плохого, если вы беспрекословно выполните все наши условия. Мы требуем за его освобождение выкуп - десять тысяч английских фунтов стерлингов. Если вы сообщите об этом либо хозяину гостиницы, либо в полицию, либо какому-нибудь третьему лицу, то, уверяю, ваш сын будет немедленно расстрелян. Мы предоставим вам время на размышление. Завтра вы получите инструкцию, как заплатить деньги. Если не послушаетесь, то уши достопочтенного молодого джентльмена будут по истечению срока отрезаны и присланы вам. Если вы посмеете не выполнить наши приказы и во второй раз, он будет убит. Хочу добавить, что это не простая угроза. Подумайте хорошо и, самое главное, не смейте никому рассказывать". Письмо было подписано: Деметрус Черный.

Стоило ли описывать состояние бедной миссис Петерс. Абсурдно и по-детски неправильно составленное, оно, конечно, не было шуткой. Виллард, ее мальчик, ее малыш, ее сокровище, был в серьезной опасности. Она хотела сразу же отправиться в полицию, она хотела сообщить всем в гостинице, но вдруг передумала. Если б она это сделала, то что дальше? Она в беспомощности села на кровать, дрожа от страха. Затем, неожиданно поднявшись, вышла из номера в надежде увидеть хозяина гостиницы, единственного человека из персонала, кто мог говорить по-английски.

- Уже поздно, а мой сын еще не вернулся.

Хозяин гостиницы мило ей улыбнулся:

- Правда. Молодой человек не захотел поехал на мулах, он решил вернуться пешком. Ему уже пора вернуться в гостиницу, но он, вероятно, задержался по дороге.

- Скажите мне, - обратилась миссис Петерс, - у вас в округе есть подозрительные личности?

Слово "подозрительные" явно не входило в лексикон хозяина гостиницы. И миссис Петерс пришлось объяснить, подбирая синонимы попроще. В ответ же она узнала, что все люди, живущие в окрестностях Дельфа, очень милые и гостеприимные. От них не может исходить никакой опасности, так как они все относятся к иностранцам очень уважительно.

Губы миссис Петерс сильно дрожали, она с трудом сдерживалась, чтобы не разразиться проклятиями. Зловещая угроза заставляла ее держать язык за зубами. Все это, впрочем, могло оказаться блефом, дешевым вымогательством, а если нет? Если все это не блеф, и ее мальчику действительно, грозит опасность? Один из ее друзей в Америке тоже получил подобное письмо. Он не поверил серьезности угроз и сразу же сообщил в полицию. На следующий день его сына нашли мертвым. Да, такое случается. И здесь нельзя рисковать. От ужаса она была на грани безумия. Что ей оставалось делать. Десять тысяч фунтов стерлингов. Что это для нее по сравнению с жизнью сына. Но как она сможет за день или два приготовить такую сумму? Даже если она и согласится, начнутся бесконечные проблемы с обналичиванием чека. У нее в кошельке было лишь сто пятьдесят фунтов. Поймут ли это похитители, будут ли они благоразумны? Согласятся ли подождать?

Когда вошла ее служанка, миссис Петерс в ярости попросила ее выйти из номера. Через полчаса прозвучал звонок, зовущий всех туристов обедать. Она ела механически. На этот раз столовая была полна туристов, но она никого не видела. Когда настало время десерта, перед ней положили небольшую записку, она вздрогнула, но потом неожиданно успокоилась. Почерк был совершенно другой, совсем не тот, который доставил ей столько переживаний. Это был почерк истинного джентльмена, человека, родившегося в Англии. Она жадно прочитала записку: "В Дельфах вы лишены возможности проконсультироваться у Оракула, но вы можете проконсультироваться у мистера Паркера Пайна".

Рядом лежали вырезки из многочисленных газет, и на одной из них была наклеена фотография. Это была фотография ее нового лысого друга, с которым она имела счастье познакомиться сегодня утром. Миссис Петерс несколько раз прочитала объявления: "Счастлива ли я? Разве кто-нибудь когда-либо был несчастнее, чем сейчас я?" Миссис Петерс достала из своей сумочки клочок бумаги и торопливо написала: "Умоляю вас, помогите! Я буду ждать вас у входа в гостиницу через десять минут" Она вложила свой ответ в конверт, попросила официанта отдать записку джентльмену, который сидел за столиком у входа. Через десять минут, зайдя в свой номер и набросив на плечи дорогое меховое манто, так как по вечерам становилось довольно холодно, миссис Петерс вышла в гостиничный дворик и нервно пошла мимо руин, на встречу к своему спасителю. Мистер Паркер Пайн уже ждал ее.

- Я всю жизнь буду благодарить небеса, что вы оказались рядом со мной, - проговорила миссис Петерс, задыхаясь от волнения, - но как вы догадались, что со мной произошло несчастье? Я бы это хотела знать, прежде чем ответить на ваши вопросы.

- Все очень просто, моя дорогая мадам, - ответил мистер Паркер Пайн, учтиво поклонившись, - я прочитал все у вас на лице, но я не знаю, что именно вас так встревожило. Успокойтесь и расскажите мне все.

Кровь ударила в голову миссис Петерс. Она рассказала все на одном дыхании. Потом она протянула ему письмо. Мистер Паркер Пайн прочитал его с помощью карманного фонарика:

- Хм ... Весьма занимательный документ Я бы даже сказал, чрезвычайно занимательный. В нем есть на что обратить внимание.

Но миссис Петерс не очень-то хотела вступать в дискуссию об эпистолярных канонах. Ее интересовало лишь одно, как спасти ее Вилларда, ее дорогого милого мальчика. Мистер Паркер Пайн успокоил ее. Он красочно описал жизнь бандитов в Греции, уверив, что они бережно будут обращаться с пленником до тех пор, пока он сулит им золотые горы.

- Но что сейчас мне делать? - спросила миссис Петерс почти на грани срыва.

- Ждать до завтра, - уверенно парировал мистер Паркер Пайн, - ждать и не предпринимать ничего, или вы хотите немедленно отправиться в полицию?

Миссис Петерс прервала его болезненным криком:

- Один неверный шаг и мой дорогой Виллард будет на волоске от смерти. Вы уверены, что сможете вызволить Вилларда живым и невредимым?

- Я в этом ничуть не сомневаюсь, - ответил мистер Паркер Пайн, как всегда успокаивающе. - Вопрос лишь в том, сможете ли вы его вернуть, не заплатив десять тысяч фунтов стерлингов.

- Все, что я хочу, - это вернуть моего сына.

- Да, да, - проговорил машинально мистер Пайн, - но вы забыли мне сказать, откуда у вас это письмо?

- Оно уже лежало у меня в номере, когда я вошла.

- Значит, его принес незнакомец. И тот, кто его принес, может сейчас за нами следить. Что вы говорите знакомым в отеле о пропаже сына?

- Ничего, они меня еще не спрашивали.

- Мне кажется, вы могли бы изобразить тревогу из-за его отсутствия. И на его поиски могли бы снарядить группу.

- А вы не думаете, эти демоны....?

Миссис Петерс не могла говорить от волнения.

- Нет, нет. Поскольку никто, кроме нас двоих не знает о похищении, об угрозе и требовании выкупа, все должно выглядеть вполне естественно. Тогда бандитам еще не придется применять к нему жестокость, а ваше послушное молчание или даже безразличие может быть всеми понято неправильно.

- Я могу доверять вам?

- Да, это мой бизнес, - решительно заверил ее мистер Паркер Пайн.

Поспешно возвращаясь в гостиницу, они неожиданно встретили мистера Томсона. Паркер Пайн задумчиво посмотрел ему вслед: "Где же я видел, этого мистера Томсона?" Миссис Петерс, ложась спать, подумала, что идея выследить бандитов через посыльного не лишена здравого смысла. Кто бы ни принес ей записку, он, так или иначе связан с бандитами. Значит, он придет еще раз, и у них появится ключ к разгадке. Она легла и, чего сама от себя не ожидала, очень быстро заснула.

Когда на следующее утро миссис Петерс одевалась, готовясь пойти завтракать, она неожиданно увидела на полу рядом с дверью голубой конверт. Раскрыв его, она содрогнулась от той же самой грязной бумаги и того же почерка, неуклюжего и явно не английского. На этот раз в письме говорилось:

"Доброе утро, многоуважаемая миссис Петерс, излишне спрашивать, но нам бы очень хотелось знать, как вы провели вчерашний вечер и что вы, в конце концов, решили? Сообщаем, что сын ваш жив и невредим. Пока невредим и пока жив, но мы должны получить деньги. Возможно, для вас будет нелегко за день-два собрать большую сумму, но нам сообщали, что у вас есть бриллиантовое колье. Мы вполне согласны принять его вместо денег. Теперь внимательно прочитайте наши инструкции. Вы или кто-нибудь, пользующийся вашим доверием, должен принести колье на стадион. Оттуда вы увидите небольшое дерево у отвесной скалы. Предупреждаем, мы будем следить, чтобы вы или ваш доверенный был совершенно один. Тогда вы получите вашего сына в обмен на колье. Это произойдет завтра в шесть утра, сразу после восхода солнца. Если вы сообщите в полицию, то ваш сын будет убит, как только ваша машина подъедет к полицейскому участку. Это наше последнее слово, если завтра утром мы не получим колье, то отрежем вашему сыну уши. В полдень они будут лежать у дверей вашего номера, а еще через день он умрет. Наилучшие пожелания.

Деметрус".

Миссис Петерс, забыв обо всем, поспешила в номер к мистеру Паркеру Пайну. Он очень внимательно прочитал письмо:

- Это правда, что у вас бриллиантовое колье?

- Да, мой муж потратил на него сто тысяч долларов.

- Слишком хорошо наши воры информированы, - прошептал мистер Паркер Пайн.

- Простите, что вы сказали?

- Я просто размышляю над некоторыми аспектами вашего дела.

- Послушайте, мистер Пайн, у нас нет времени на аспекты. Необходимо вернуть моего мальчика.

- Вы все слишком близко принимаете к сердцу, - успокоил ее мистер Паркер Пайн, - неужели вы хотите бездарно потерять десять тысяч фунтов или просто так пожертвовать ваши бриллианты кучке бандитов?

- Конечно, если вы смотрите на письмо по-коммерчески, - в нерешительности отступила миссис Петерс (материнские чувства боролись в ней с чувством памяти о муже). - Как бы мне хотелось раздавить этих подлых трусов. Как только я верну своего мальчика, мистер Пайн, я подниму на ноги всю местную полицию, и если потребуется, я закажу бронированную машину, чтобы доехать с Виллардом на вокзал". Миссис Петерс была вне себя от гнева и жажды мести.

- Ну, - возразил мистер Паркер Пайн, - позвольте предупредить вас, дорогая мадам, что бандиты не захотят возвращать вам десять тысяч фунтов стерлингов, которые они добыли с риском для жизни. Я уверен, они уже готовы к такому повороту событий. Они знают, что как только Виллард вернётся домой, ничто уже не удержит вас поднять на ноги всех стражей порядка.

- Что же тогда мне делать?

Мистер Паркер Пайн улыбнулся:

- У меня есть прекрасная идея, - сказал он, осмотревшись вокруг, и, убедившись, что около них никого не было, спокойно продолжил, - дорогая миссис Петерс, я знаю в Афинах одного ювелира, он настоящий волшебник, его специализация - поддельные бриллианты. Еще раз осмотревшись по сторонам, мистер Пайн перешел совсем на шепот, - я позвоню ему немедленно. Он сможет приехать сюда и привезти великолепные подделки, которые и не всякий-то специалист сразу отличит от бриллиантов вашего колье.

- Неужели это возможно?

- Потом он уберет из колье настоящие бриллианты и вставит в него поддельные.

- Ну и злую шутку же мы над ними сыграем! - Миссис Петерс глядела на него с восхищением.

- Т-с, не так громко. Могу я вас попросить об одной услуге?

- Разумеется.

- Встаньте рядом с кабинетом и проследите, чтобы никто не услышал мой разговор.

Миссис Петерс с радостью согласилась. Телефон находился в кабинете управляющего. Он с радостью помог мистеру Пайну набрать номер и потом вышел из кабинета по своим делам. В коридоре он увидел миссис Петерс: "Я жду мистера Пайна, - сказала она, как бы извиняясь, - мы собираемся на прогулку". В холле был также мистер Томсон. Он подошел к ним и, извинившись, попросил у менеджера разрешения задать ему пару вопросов наедине. Миссис Петерс слышала, как они разговаривали о виллах, которые могли бы сдаваться недалеко от гостиницы. Получив отрицательный ответ, мистер Томсон был крайне удивлен, даже расстроен, ведь была же рядом с гостиницей вилла, в которой, кажется, никто не жил. Управляющий учтиво объяснил, что она принадлежала греческому миллионеру, и он не хочет ее сдавать.

- А других вилл больше нет?

- Есть одна, принадлежащая старой американке. Сейчас она заперта. Рядом с ней другая, которую купил художник из Англии. Пожалуй, она находится в самом живописном месте Дельфа, на краю отвесной скалы.

Миссис Петерс вмешалась в разговор. У нее от природы был громкий голос. На этот раз она специально заговорила так, чтобы ее слышали все в холле гостиницы:

- Я безумно мечтаю купить здесь виллу. Ваши края такие живописные и не испорченны пороками цивилизации. Запах античности сводит меня с ума. Вы, мистер Томсон, неужели вы со мной не согласны? Наверняка, согласны, раз задавали менеджеру подобные вопросы. Она болтала без остановки, пока мистер Паркер Пайн не вышел из кабинета управляющего. Он едва заметно улыбнулся ей, показывая, что все в порядке.

Мистер Томсон медленно спустился по лестнице и вышел на дорогу, где его ждали мама с дочерью. Через минуту они отправились на экскурсию.

Все шло великолепно. Ювелир приехал как раз перед обедом на машине с другими туристами. Миссис Петерс доверила ему ожерелье. Одобрительно проворчав, он добавил по-французски: "Мадам может быть уверена, что у меня все получится". В одиннадцать часов вечера мистер Паркер Пайн учтиво постучав, вошел в номер миссис Петерс. Она ожидала увидеть переделанное колье, но мистер Пайн протянул ей небольшой кожаный мешочек. Она посмотрела вовнутрь:

- Мои бриллианты!"

- Не так громко, - ответил Паркер Пайн - вот ваше ожерелье с поддельными камнями. Великолепная работа, не так ли?

- У меня просто нет слов от восхищения!

- Аристопоулос - изумительный мастер.

- А вы не боитесь, что они не поверят...

- Да откуда они могут что-нибудь знать? Они видели ваше ожерелье раз или два и не более.

- Просто не знаю, как вас благодарить. Простите мою бестактность, но могла бы я вас попросить еще об одном одолжении: - не могли бы Вы завтра передать им подделку?

- Конечно, я выполню вашу просьбу. Просто отдайте мне письмо с инструкциями, чтобы я знал, как себя вести и не сделал ничего лишнего ... Благодарю вас. Теперь позвольте мне откланяться и пожелать вам приятной ночи. Ваш мальчик будет утром с вами завтракать.

- Все слишком просто, чтобы походило на правду.

- Не беспокойтесь, предоставьте мне право действовать.

Миссис Петерс провела бессонную ночь. Лишь ей удавалось уснуть, как ее тут же мучили кошмары, и она в страхе просыпалась. Ей снились вооруженные бандиты в бронированных автомобилях, расстреливающие Вилларда, который бежал к отелю по склону горы в одной пижаме. Она обрадовалась, когда в окно прорезался первый луч солнца. Миссис Петерс встала и оделась. Она провела несколько часов в ожидании. Ровно в семь раздался стук в дверь. От неожиданности она даже потеряла дар речи. Превозмогая себя, она подошла к двери и нерешительно открыла, вошел мистер Томсон.

- Доброе утро, миссис Петерс.

От нового неожиданного потрясения ей вернулся дар речи:

- Как вы посмели, как у вас хватило наглости?

- Прошу прощения за мой столь неожиданный визит, но вскоре вы поймете, что у меня была причина вас побеспокоить.

Миссис Петерс смотрела на него, полная гнева, готовая вылить всевозможные обвинения:

- Значит, это вы украли моего мальчика? Это были совсем не бандиты?

- Да, это были совсем не бандиты. Смею заметить, что эта часть заговора была сделана не совсем профессионально.

Но миссис Петерс интересовало лишь одно:

- Где мой сын? - закричала она, готовая разорвать мистера Томсона.

- Если не ошибаюсь, он сейчас находится за дверью.

- Виллард!

Дверь распахнулась и худой, с болезненным цветом лица и заметно обросший щетиной Виллард бросился к своей матери. Мистер Томсон спокойно наблюдал за этой трогательной сценой.

- Все равно я это так не оставлю. Я сдам вас в руки правосудия.

- Мама, ты поняла все неправильно. Этому джентльмену я обязан своим спасением?

- Где ты был?

- В доме на краю скалы, всего лишь в миле от нашей гостиницы.

- А теперь позвольте мне, миссис Петерс, - прервал их разговор мистер Томсон, - вернуть вам ваши драгоценности. И он изящно достал из кармана ее ожерелье.

- Вы можете не хранить кожаный мешок с бриллиантами Настоящие камни остались в ожерелье. К ним никто не прикасался. Вчера вечером вас купили на подделку. Как убедил вас наш приятель Аристопоулос, настоящий гений.

- Я не понимаю ни слова из того, что вы говорите.

- Если вы хотите во всем разобраться, то посмотрите на вашу трагедию с моей стороны. Она стала мне интересной, когда я неожиданно услышал одно имя. Я позволил себе следить за вами и вашим лысым другом, и кое-что мне удалось узнать из ваших разговоров. Информация мне показалась настолько интересной, что я решил принять в нем живое участие. Я посвятил в вашу тайну управляющего гостиницей. После разговора по телефону я знал, куда ваш друг звонил и с кем разговаривал. Вся схема становилась мне более и более понятной. Вы могли стать жертвой двух бандитов, специализирующихся на краже драгоценностей. Они настигли вас здесь, украли вашего сына и написали несколько забавных бандитских писем. Более того, им удалось так организовать дело, что вы доверили свою тайну организатору преступления и попросили его о помощи. Далее все шло, как по маслу. Вчера добрый джентльмен вручил вам мешочек с поддельными драгоценностями и в тот же вечер собирался сбежать со своим сообщником. Сегодня утром, когда ваш сын не появился бы к завтраку, вы могли бы сойти с ума от горя. Пропажа вашего друга могла навести вас на мысль, что и его тоже похитили. Я догадываюсь, они планировали заставить кого-нибудь постороннего прийти на виллу в течение дня и обнаружить вашего сына, но к этому времени бандиты уже успели бы далеко убежать. Слишком далеко, чтобы вы могли что-то сделать".

- Что же делать теперь?

- Теперь? Ничего. Теперь они сидят за крепким замком, а ключ у меня в кармане. Я это все устроил.

- Что за подлец, - воскликнула миссис Петерс, стыдясь своей детской доверчивости - грязный, мерзкий подлец этот Паркер Пайн!

- Да, он оказался совсем не тем порядочным человеком, за которого вы его приняли, - согласился мистер Томсон.

- Я сгораю от нетерпения, расскажите, пожалуйста, как вам удалось их разоблачить, - восхищенно спросил молодой Виллард - Вы были просто великолепны.

Мистер Томсон лишь покачал головой:

- Совсем нет, - он ответил. - Когда вы путешествуете инкогнито и слышите, что кто-то называет себя именем...

- Да кто же вы? - спросила миссис Петерс, с трудом сдерживая эмоции.

- Я, я и есть мистер Паркер Пайн.