Кнопка имела дело с почтовыми голубями трижды.

Первый раз нечего было и вспоминать. Голубь вырывался, не позволяя размотать прикрепленную к лапке записку, пачкал пометом только что отдраенный пол. Во второй раз Кнопка проявила большую сноровку, но впечатление испортил гневный рык соседок по комнате. Дурехи! Они и представить не могли, что через минуту она начнет собирать немногочисленные вещи, а еще через четверть часа - выйдет из их барака и уже не вернется.

Третье письмо застало Кнопку врасплох. Она читала его снова и снова, но так и не вникла в суть написанного.

- Да что же это?.. Ерунда какая-то...

Кнопка потрясла головой и надолго вперилась в потолок.

Последние несколько дней она провела в самовольном заточении, мало пила и почти ничего не ела. Однако ее аскеза не распространялась на упражнения и учебу. Кнопка являлась на плац за час до утренней тренировки, и все это время проводила в компании истыканного стрелами чучела. Потом торчала до ночи в их так называемой библиотеке. Там было всего двадцать три книги, но выяснилось, что Кнопка не знакома как следует ни с одной.

Все шло неплохо, пока Дорн, обычно радовавшийся прилежанию учеников, не отправил ее "отдыхать на денек-другой".

Убитая этой вестью, Кнопка пропустила завтрак и не притронулась к обеду. Голод не чувствовался, но она, очевидно, дошла до того состояния, когда у внешне здорового человека случается помутнение рассудка.

Пухленький, совершенно непугливый голубь шагал по столу и ворчал. Кнопка открыла окно настежь, махнула на него рукой, но толку от этого не было. Наглая птица ожидала ответа.

- Сгинь, - пробормотала Кнопка. - Уйди, пожалуйста. Дай сообразить.

Голубь посмотрел на нее правым глазом, клюнул зеленое пятнышко на столе.

- Уйди, - повторила она, начиная закипать. Нос ее сморщился, но она не обругала себя по привычке, а только повысила голос, - Нечего тебе здесь делать! Пошел вон!

Голубь буркнул что-то на своем языке и опять примерился к пятнышку. Кнопка швырнула в него смятым конвертов. И конечно (кто бы сомневался!) промазала.

- Ты оглох?!

Проклятый голубь взвился под потолок, и Кнопка, уже плохо соображая, схватилась за кинжал.

- Пошел прочь! - крикнула она и... вдруг полетела через всю комнату.

Входная дверь отшвырнула ее как веник сухие листья - легко, размашисто, чуть не ломая в процессе.

- Еще один внеплановый урок, - сказал мастер Кроу, перешагивая через порог, - Если хочешь говорить дерзости сквозь дверь, убедись, что она открывается в правильную сторону.

Голос у него был отвратительно, тошнотворно спокойным. Кнопка, все еще оглушенная ударом, инстинктивно поползла к окну.

- Я не вам, - пробормотала она, - я бы никогда...

Мастер Кроу больше не смотрел на нее. Его лицо, мертвенно-бледное от злости, стало просто мертвенно-бледным.

- Письмо. Дай сюда. Ну!

Кнопка еле-еле успела разжать пальцы. Будь бумага хоть немного получше, она непременно оцарапала бы ее.

- Наверно, кто-то пошутил.

Мастер не ответил.

Голубь облетел комнату еще раз и обессиленно плюхнулся на единственную, криво прибитую полку. Несколько книг полетело на пол.

Кнопке казалось, что секунды растягиваются в часы. Она ждала очень долго, перед тем как встать. А когда встала, ждала, пока мастер дочитает. Ветер влетал в окно и рвался через открытую дверь вглубь по коридору. Наверное, они выстудили весь этаж, а может, и все здание. В проеме то и дело возникали недовольные охотники. Они открывали рты, корчили возмущенные рожи, но заметив второго заместителя, не решались ворчать и уходили также тихо, как и пришли.

- Что это значит? - наконец подала голос Кнопка, - То, что там написано - правда?

Мастер Кроу оторвался от письма и поглядел на нее странным, растерянным взглядом.

- Я вижу только один вариант. Уходи из гильдии. Прямо сейчас, пока они не прислали конвой. Отдай медальон, а бумаги мы оформим задним числом. Иначе не выкрутиться.

Он протянул руку. Кнопка отпрянула, вцепилась в воротник. Наверное, это выглядело ужасно глупо. Ее сосед из комнаты напротив просунул лицо в проем, вытаращился на нее большими глазами, но ничего сказал. Сделал вид, что идет дальше.

Значит, это правда. Все, что там написано - правда.

- Дай сюда.

- Я не могу, - голос Кнопки дрожал, - не могу и не стану. Скольких они требуют? Что, если и другие вот также откажутся?

- Мне, знаешь ли, как-то плевать, - ответил мастер, запоздало оглядываясь на открытый проем - С каждым конкретным случаем руководство гильдии будет разбираться отдельно. Ну! Не заставляй меня ждать!

Кнопка снова отступила, цепляясь штаниной за неотесанное изголовье кровати.

- Но ведь там сказано явиться ко дворцу сразу после получения письма. Может быть, там не все так страшно...

- То есть тебя не смущают выражения "бессрочная служба", "переход под командование старшего офицера гарнизона", и "участие в разведывательных операциях"? Что из этого не кажется тебе страшным? - он захлопнул дверь и понизил голос, - Неужели у тебя и правда такая короткая память? Если так, я напомню. Напомню тебе овраг. И Йоланда.

Она вздрогнула как от удара, но взгляда не отвела. Кровь застучала в висках. Крошечная, выстуженная комната вдруг показалась огромной и жаркой. Кнопка дышала глубоко, но ей все равно не хватало воздуха.

- Вы сказали... сказали, что это не моя вина.

- Я сказал, что произошедшее - часть твоей профессии. Сказал, что результат вашей вылазки был предрешен. И теперь я говорю тебе, глупая ты девчонка, что ты не принесешь пользу этой чертовой армии балбесов, а только сгинешь вместе с теми, кого пойдешь провожать... Ты, может, думаешь, что пойти туда - проявление отваги? Или даже мечтаешь так искупить вину?

- Вы не понимаете.

Он только хмыкнул и сделал к ней еще шаг.

- Зачем это все? Зачем было учить меня, если от этого нет никакой пользы? Йоланд пошел туда, чтобы...

- Не фантазируй, девочка. Он очутился там не поэтому. Хватит ломать комедию. Ты должна научиться принимать взвешенные решения. Отдай. Медальон.

Голубь скинул с полки книжку и уставился на них глупыми, немигающими глазами.

Проще всего было согласиться, просто кивнуть и отдать медальон. Не навсегда, а только на время, до тех пор, пока все не уляжется. Она почти поверила в это, хоть мастер не сказал о такой возможности напрямую. Это предполагалось. Ведь это предполагалось?..

- Но я могу хотя бы...

Он перебил ее раздраженным взмахом руки.

- Подумай как следует. Пока что ты ничего не стоишь как охотник. Посмотри правде в глаза, это тоже часть твоей профессии. Ты еще не готова, у тебя не хватает сноровки и знаний, даже в стрельбе - а это лучшее из того что ты делаешь - нет устойчивого результата. Сколько "Йоландов" надо угробить, чтобы понять это?

Он все говорил и говорил, но Кнопка перестала слышать слова. Вместо них ей чудилось глухое, невыносимо громкое карканье.

Неуверенность вдруг окружила ее со всех сторон. Казавшаяся надежной дверь едва висела на петлях. Общежитие новичков, обычно шумное в этот час - как будто вымерло. Строгий вид и хищный прищур ее наставника был лишь прозрачной завесой, за которой скрывалась все та же неуверенность. "Не верь человеку, повторившему обещание дважды. Либо это не обещание, а приказ. Либо тебя надувают до состояния шарика".

Кнопка всегда побаивалась Мастера Кроу, но ведь он даже оплеухи ей не отвесил. Ни разу за весь этот год.

- А вы, что бы сделали вы на моем месте?

Он молчал.

- Вы отдали бы свой медальон?

Кпопка знала, что он солжет. Но была не готова к тому, что так плохо. "Никогда не ври мне, девочка, - сказал в ее голове хрипловатый голос, - Лицо выдаст тебя еще до того, как ты подберешь нужные слова".

- Так вот как это бывает, - прошелестела Кнопка.

В ней не осталось ни страха, ни вины. Ни уважения. Комната приобрела прежние очертания - вновь стала маленькой, обшарпанной и очень холодной. Но Кнопка смотрела на нее как в первый раз. Удивленно и с каким-то необъяснимым омерзением.

- Что ты там бормочешь?..

Считалось, что мастер Кроу прекрасный тактик. Его сравнивали с болотным полозом, потому что этот змей был слишком сообразителен для бессловесной твари, он умел предугадывать действия противника. Пустая болтовня.

Кнопка очутилась на подоконнике в два прыжка, а мастер только уставился на нее и опять побледнел. Она хотела рассмеяться ему в лицо. Она бы и рассмеялась, если бы могла.

Ребристые камни стены, заросший паутиной провал отдушины, чьи-то подштанники, вывешенные для сушки и козырек над черным входом - все это Кнопка видела ясно, но как будто со стороны.

Она спрыгнула на грязный песок. Так, как полагалось охотнику - мягко, пружинисто, сложившись вдвое. В спину полетели удивленные и одобрительные возгласы. Кажется, кто-то пытался ее остановить; путь преградила сначала одна, а затем другая фигура. Кнопка ускользнула от них, ринулась к воротам по пологой кривой.

Мастер был неправ. Лучшее из того, что она умела - не стрельба.

Песок под ногами сменился укатанной землей, а спустя еще секунд двадцать - истертым камнем. Ее часто укоряли в том, что она не следит за дыханием, что позволяет эмоциям брать верх. Но и это тоже было неправдой.

Обида и злость затуманили разум, но вместе с тем придали сил. Переулки и улицы пролетали мимо с бешеной скоростью. Должно быть, она разревелась. Окружающий пейзаж размылся. Собаки лаяли вслед, прохожие едва успевали отшатнуться. Почти каждый из них оборачивался, ожидая увидеть нечто страшное за ее спиной.

На пересечении Рябиновой и Грабовой улицы Кнопка налетела на извозчика, и вместо того, чтобы притормозить - ринулась вниз, проскочила под дном телеги. Заднее колесо прогрохотало так близко, что торговец свежей выпечкой взвизгнул от страха и выронил поднос с пирожками.

Потом она просто бежала, уже не замечая ни людей, ни собственного дыхания. Оно выровнялось, превратило ее в какой-то тупой механизм.

Кнопка врезалась в толпу, отодвинула нерешительных, растолкала локтями нерасторопных. И вынырнула у самых дворцовых ворот.

Прямо перед ее носом с треском перекрестились древки копий.

Кнопка посмотрела на стальные наконечники без всякого интереса и молча сдернула с цепи медальон.

- Впервые вижу такое, - удивился стражник. Голос его разбивался о забрало и звучал глухо, как из бочки, - Неужто не перевелись еще охотники, готовые с радостью послужить городу? ... Пошли, покажу куда тебе, юная леди.

В другое время Кнопка ощутила бы гордость и смущение, но теперь ее не волновало мнение незнакомцев.

- Туда, - сказал стражник, когда они преодолели полный света и воздуха холл. Он указал в сторону от парадной лестницы, и присмотревшись, Кнопка смогла различить укрытый за гобеленом проход, - Иди до статуи русалки, там сверни налево и шагай до конца коридора. Там уж, я думаю, сама разберешься.

Разобраться и правда было нетрудно. От бронзовой статуи ее вел слух, а затем - обоняние. Двустворчатые двери были закрыты, однако из-под порога тянуло гарью и тяжелым духом мокрой кожи. Кнопка налегла на плоскую ручку и на мгновение застыла, удивленная не столько размерами залы, сколько количеством людей.

К ней тут же подбежал какой-то странный парень с нервным, изгвазданным сажей лицом. Он явно намеревался заговорить, но голос его то и дело срывался. Кнопке пришлось догадаться самой.

- Вам нужно письмо?

Тот кивнул и протянул руку в белой перчатке. Кнопка молчала, переводя взгляд с почерневших, обуглившихся манжет, на кипенно-белую ткань.

- Письмо у меня забрали, - наконец выговорила она и, подумав, прибавила, - Воры.

Лакей, а это, по всей вероятности, был именно он, скорчил горестную мину и унесся куда-то вглубь залы. Кнопка осталась в одиночестве. Она была этому рада чуть ли не в первый раз в жизни.

Она просто наблюдала за тем, что творилось вокруг. Поначалу казалось, что большая часть собравшихся в зале людей - охотники. Однако коллеги занимали только периметр помещения. Ближе к центру кожа и шерсть сменялись ярким хлопком и тяжелыми шелками.

Кнопка поневоле заволновалась, вспоминая все были и небылицы, о которых рассказывал медведь Дорн. Она посмеивалась над его историями, хоть и обожала их до беспамятства. Особенно ту, в которой говорилось о двух влюбленных, пожелавших принадлежать друг другу вечно. Дорн утверждал, что лично знал обоих, но заговаривался, называя девушку то Марианной, то Мальвиной.

"Они обошли немало колдунов и целителей, обращались даже к алхимикам, но никто не мог им помочь. Или могли, но не хотели, - вещал медведь, когда на него нападала охота разнообразить сухую лекцию об оружии какой-нибудь поучительной притчей, - А Марисоль мрачнела и дурнела с каждым днем. Ей чудилось, что любимый покинет ее в один не слишком прекрасный день. Что он заболтается с симпатичной булочницей или свернет по дороге в бордель... Но и парень был не лучше. Каждый раз, когда она покидала город, он бросал все свои занятия и вместо того, чтобы ковать лопаты, садился у окна и ждал"

Всегда находился любопытный, который спрашивал: "Она была охотницей, эта ваша Марианна?".

Дорн качал головой, улыбаясь и думая о чем-то своем.

"Может охотницей, может травницей, а может она выходила в море на одном из тех утлых рыбацких суденышек. Я уже не помню... Зато я помню день, когда эти двое отыскали нужного человека. Была середина весны, но весна в тот год пришла поздно. Деревья не думали просыпаться ото сна. Маг пришел в их дом и никак не мог согреться, требовал то горячего вина, то ворчал на щели в ставнях. А влюбленная парочка все торопила. Они боялись, что маг передумает несмотря на взятый вперед золотой. Надо ли говорить, что маги дорого ценят свое время?"

Слушатели принимались беспокойно ерзать, но Дорн не обращал внимания на нетерпение публики все больше погружаясь в рассказ. Иногда Кнопке казалось, что он и сам верит в него.

"Маг попросил их повторить свою просьбу как можно точнее. И они ответили ему. Быстро и не сговариваясь: сделай так, чтобы мы принадлежали друг другу, чтобы жизни наши были навеки связаны и неразделимы... Маг, все еще страдающий от холода, рассмеялся злым, нехорошим смехом"

Дорн ненадолго умолкал, дожидаясь нового вопроса.

"Нет, маг не обманул их, не думайте. То был честный, сведущий в своем деле волшебник. Он выполнил их просьбу в точности"

"И что же? Она перестала ревновать, а он - бояться?"

Дорн смотрел на вопрошавшего сумрачным, невидящим взором, и отвечал тихо, но так, что его слышала даже беспокойная галерка.

"Маг обратил его в сухую древесину, а ее - в рыжее пламя. До самой смерти они принадлежали только друг другу. Связанные и неразделимые... А маг наконец-то согрелся, хоть это была очень холодная весна"

Кнопка расставила ноги пошире, сложила руки за спиной, неосознанно копируя обычную позу мастера.

Один из магов, высокий и чернобородый, поймал ее взгляд и ухмыльнулся, сверкая белыми зубами. Кнопка почувствовала, как по хребту катится ледяная волна. Почему она не видит ни одного знакомого лица? Три дюжины охотников в зале, и все они - мрачные, кое-как одетые незнакомцы.

- Гильдия и правда разрослась.

Негромкий голос заставил ее вздрогнуть. Кнопка обернулась без спешки, но все же быстрее, чем должно.

- Здравствуйте, - сказала она полувопросительно.

Рита дернула плечом, не то заменяя этим движением приветствие, не то пытаясь устроиться поудобнее. Неудивительно, что Кнопка не заметила ее сразу.

- Вы это специально?

- Конечно, - ответила Рита, прикрывая глаза, - Не только это, а вообще все.

Кнопка смутилась. Ей вдруг захотелось уточнить, что она имела в виду выбранное место. Рита сидела в тени огромной, набитой каким-то вонючем сухостоем вазы. Серая куртка слилась с обоями, и даже ее лицо почти не выделялось на фоне стены и сухих веток. Выглядела она просто ужасно.

- Я... - пробормотала Кнопка, - Я рада, что вы тоже здесь.

Охотница приоткрыла глаза и опять дернула плечом.

- Неужели он ничего не придумал?..

Кнопка сделала вид, что не слышит.