Стыдно подумать, но возвращение Лешего взволновало Риту так же сильно, как и всех остальных. Может быть, причина крылась в том, что панихидное настроение сменилось плохонькой, но надеждой. А может, все было куда проще. Стоило Лешему переступить порог гарнизона, как завтрак охотников преобразился прямо-таки волшебным образом. Он больше не состоял из того, что недоели на ужин солдаты, вольнонаемные рабочие и сторожевые псы. Паек выдавали теперь без очередей, без скандалов и с вечера. К нему, правда, были вопросы.

- И это мы будем есть? - уточнил Февраль, когда они остановились прямо посреди занесенной снегом дороги, - Господин Хьюго, вы точно взяли правильный мешок?

- Ужасно! - поддержал его второй маг, усаживаясь на корточки и потирая спину в районе крестца, - Почти так же ужасно, как то, что из-за тебя мы вынуждены идти в такие ебе... - он бросил быстрый взгляд на Риту и с неохотой исправился, - идти в такую даль пешком.

- Ты просто не видел ее глаза, - возразил Февраль, - И зубы. Нужно быть сумасшедшим, чтобы сесть на эту рыжую ведьму.

Хьюго, командовавший их отрядом, пожал плечами.

- Нормальная кобыла. Сам не пойму, чем ты ей не понравился. Бывало такое раньше с другими лошадьми?

- Нет, - улыбнулся Февраль, - Но это ничего не значит. До сих пор у меня не было возможности собрать хоть какую-то статистику. Видите ли, в чем тут дело... Я всегда любил лошадей, но до этого момента ограничивался любовью на расстоянии.

- Ого, - только и смог сказать Хьюго, - Ого-го какие новости.

- Вообще, это к лучшему. Считается, что лошадь с отметинами - дурной знак.

- Дурной, - согласилась Рита, - Любой разбойник скажет вам то же самое.

Хьюго ухмыльнулся, а солдаты и второй маг кинулись, как им казалось незаметно, проверять кошельки.

- Так что будем делать с мясом? - вздохнул Февраль, снимая правую рукавицу. Бинты под ней были такие же белые как снег вокруг, - Кажется, я мог бы...

- Нет! - не сговариваясь рявкнули несколько человек.

- Но это правда не сложно. Сущая ерунда. Нужно только добавить воды и разогреть. Будет как тушеный окорок из плохой харчевни, - маг повертел в руках тонкую, коричневую полоску, - Главное, изначально распределить жидкость равномерно. Я проделывал такие фокусы еще до окончания Академии.

- Февраль, - процедил Хьюго, - Будь так добр. Оставь. В покое. Мясо.

Маг нахохлился, сверкая огромными глазищами из-под капюшона, но спорить не стал.

Промасленная бумага не шуршала, чавкающих в их отряде не нашлось, так что сладостная обеденная тишина нарушалась лишь едва различимым криком хищной птицы. Где-то в вышине, сливаясь с серыми тучами, парил молодой сокол. Он летел неспешно, даже лениво, закладывая один гигантский круг за другим.

Рита вздохнула, сворачивая обертку в тугую трубочку. Соблазн подозвать птицу был велик. Хьюго, внимательно следивший за всеми ее действиями, прикрикнул на остальных:

- Не мусорим, ребята! Нам возвращаться обратно по тем же следам, ни к чему привлекать к ним зверье.

Сокол издал отчаянный клекот.

- Злится на то, что ты не поделилась, - заявил Февраль, но тут же засомневался, - Или просто увидел мышь?

- Черт его знает.

- А если ему надоест? И он улетит на охоту или куда-то еще?

- Вряд ли.

Сокол ждал вот уже четвертый час. Рита могла бы крикнуть ему пару слов, и с восторгом, почти столь же сильным, что и в самом начале, следить за тем, как он складывает крылья и падает вниз. Но делать это на людях не хотелось.

- Значит, он даже не твой? - спросил Хьюго, когда они снялись со стоянки.

Рита пожала плечами, растерла затекшую шею.

- Не мой. Но я дрессировала его полгода перед тем, как подарить, - снег звонко хрустел под ногами, вынуждая ее говорить громче, - Я скормила ему в общей сложности четверть теленка. А они запоминают такие вещи.

- То есть, он так и будет преследовать нас, наплевав на законную хозяйку?

- О нет. Хозяйка нравится ему горазда, гораздо больше.

- Тогда почему он не улетает обратно в город?

- Все мы - рабы своего воспитания, - буркнула Рита, чувствуя, что разговор начинает ее утомлять, - Он будет болтаться в небе, пока я не отправлю его восвояси. Или до тех пор, пока я не умру.

Слова застыли в морозном воздухе, и вся группа поневоле вытаращилась на серую точку высоко в небесах.

- А ведь это ужасно, - пробормотал Хьюго, - Значит, твоя подруга узнает о случившемся первой. А нельзя приказать ему лететь в гарнизон, а потом, скажем, обратно?

Рита хмыкнула, пряча улыбку в складках шарфа.

- Это умная птица. Но не настолько.

Ей не нравилось врать, но еще больше она не любила делиться.

- Нет, погоди. Ведь это же очень удобно! В случае чего ты могла бы написать подруге, а она передала бы дальше, - не унимался командир их группы. Идея "соколиной почты", похоже, захватила его без остатка, - Мы могли бы выделить какую-нибудь комнатку в гарнизоне. Командир, наверное, даже согласится платить твоей подруге копеечку-другую. Она будет получать сообщения сразу, и в случае чего сражу же передаст...

- Сам ты передаст, - пробормотала Рита.

- Что?

- Разоритесь, говорю, на таком посыльном. И "комнатка" должна быть размером с первый этаж офицерского корпуса. На меньшей площади алхимические лаборатории не разместишь.

- Ясно, - крякнул Хьюго, кивая на заложившего очередной вираж сокола, - Это очень полезное знакомство. Понятно, почему ты решила сделать подруге такой шикарный подарок.

Рита кивнула. Уж лучше пусть будет так. Полезное знакомство с нужным человеком, обычный знак внимания, соответствующий статусу "подруги". Ничего личного.

Крохотная, сложенная вчетверо бумажка лежала в ее кармане с утра. Несколько строк по делу и лживые уверения в том, что жизнь проводника полна незабываемых, радужных моментов.

Она с легкостью могла представить, как подруга, обмотав край кожаного фартука вокруг предплечья, подзывает своего сокола. Как она осторожно разматывает шнурок на горячей, когтистой лапе. Как хмурится, отыскивая скрытый смысл в рваном почерке, как читает между строк то, что нельзя выразить словами.

Рита знала, а вернее - догадывалась, что она почти не выходит из лаборатории и лицо ее, несомненно, уже приобрело некрасивую бледность.

Аня писала о том, что фиолетовый порох заполнил все склянки. "Если вдруг тебе все же дадут выходной, не лезь по привычке к Дементию. Он не доставит тебе никакого удовольствия". Рита ухмылялась, воображая, что это письмо попадет к постороннему. Потом качала головой. Аня имела привычку давать имена любимым предметам. Дементием звали красивый, гигантских размеров умывальник. Аня возилась с ним не меньше, чем с новеньким перегонным кубом из какого-то металлизированного стекла. Дементия каждый день протирали махровой тряпочкой, полировали ему бока. Риту пустили знакомиться с ним только через месяц и то под присмотром хозяйки.

Нынче для Дементия настали тяжелые времена. Его наполняла теперь не теплая, разбавленная розовым эфиром вода, но вонючий кристаллический порошок.

Почерк подруги скакал так сильно, что можно было решить будто письмо начинал один человек, а заканчивал другой. Она продвинулась в экспериментах, но дела это не поменяло - очередное собрание гильдии закончилось неудачно. Рита многословно соболезновала ей. И радовалась, что подруга не видит ее улыбку. Пусть это изобретение обезопасит город, пусть спасет десятки и даже сотни жизней. Но пусть этот чертов трижды проклятый порох взрывает кто-то еще!

"Как ваша группа? - спрашивала Аня, - Нашли общий язык?"

"Отзывчивые, толковые парни"

Они и правда всегда отзывались на свои имена. Толковость была присвоена им авансом. У Риты пока не было шанса проверить как хорошо они могут толкаться при случае.

Ребра ее зажили, но левый бок, стоило только повернуться порезче, отзывался тянущей болью. Боль не давала забыть, что за люди шагают с ней рядом. Даже не нужно закрывать глаза, чтобы представить, как нынешние соратники "вдруг" теряют человеческий облик. Хьюго наконец перестает ухмыляться, и вместо приказов бормочет то ли ругательства, то ли молитву. Маги едва не валятся с ног, прячут обезображенные страхом глаза под капюшоном. Четверо солдат стремительно бледнеют и бегут-бегут-бегут, сметая всех и вся на своем пути.

- Этого не случится, - Февраль опередил ее и шел спиной вперед, назойливо заглядывая в лицо, - То, о чем ты думаешь. Да-да, я вижу, что тебя снедает беспокойство.

Рита поморщилась. Не столько от самоуверенности мага, сколько от подобранного им слова.

- Это почему же?

- Я же обещал, - удивился маг, - Еще тогда, на первом построении. Пообещал, что ты не пожалеешь.

Рита не ответила. Лишь выдавила слабую, насквозь желчную улыбку. Они приблизились к стенам Керлта на расстояние среднего выстрела.

- Ничего так пейзажик, - буркнул кто-то из солдат, - Впечатляет.

Снежное покрывало было нетронутым, лишь впереди, у самых стен, виднелась какая-то проточина. Низкое зимнее солнце выглянуло из-за туч, но стало только хуже. Свет бил в глаза, бесконечно растягивал тени.

- Мы войдем в замок? - спросил Хьюго, устав разглядывать прекрасный, но вместе с тем тревожный вид, - Или обойдем стороной?

- Вы здесь командир, - ответила Рита, - Как скажете, так и сделаем.

Хьюго дернул плечом.

- Хорошенькое дело. Ты не знаешь, как поступить или боишься нести ответственность за решение?

- Я знаю, как поступить, - сказала Рита без выражения, - Нужно развернуться и бежать отсюда. Быстро и не оглядываясь. Primo, через час совершенно стемнеет. Secundo... Видите, там впереди, то ли кучка земли, то ли горка разбитых камней?

- Ну, - нехотя согласился командир их крошечного отряда, - Мы будем вести себя как едва заезженные лошади? Будем шарахаться от незнакомых предметов?

- Да. Если этот предмет - свеженькая тушка здоровенной виверны.

- Ты уверена?

Рита склонила голову на бок, прищурилась. Да, это определенно была виверна. Что-то испугало ее, заставило покинуть теплые подвалы. Эта странная проточина, похожая на свежевырытую траншею. Эти пятна - то ли тени, то ли комья земли. Зверюга зачем-то ползла прочь из замка. Или все было наоборот?.. Нет, отсюда не разглядишь!

Она медленно выдохнула, поневоле вспоминая один из пухлых блокнотов Кроу. "Трагедии на производстве". Имена охотников, погибших от зубов и когтей казалось бы мертвого зверя, занимали в нем две исписанные мелким почерком страницы.

- Любая виверна бьется до последнего. Любая. Но только не эта. Что-то спугнуло ее. Заставило спасаться бегством.

Над развалинами древнего замка пролетел короткий, яростный крик.

- Чертова птица, - пробормотал второй маг, переступая с ноги на ногу.

Лучи заходящего солнца разожгли пожар на снежной шапке единственной башни Керлта. Она глядела на них белым, сверкающим оком. Мороз крепчал с каждой минутой, но разведчики стояли не двигаясь. Только пар рвался из-под шарфов.

Наконец один из солдат пошевелился, неловко почесал прикрытую кольчугой задницу. Сплюнул, пробив в снегу серую дырочку.

- Видали мы ваших виверн. Командир в тот раз самолично подстрелил парочку. Боишься - так и скажи. А я бы пошел, пока яйца совсем не отмерзли. Может ее вообще убил кто-то из ваших. Об этом ты не подумала?

Хьюго бросил на охотницу вопросительный взгляд и усмехнулся:

- Нельзя гасить пыл подчиненных.

Они преодолели оставшееся расстояние быстрым, решительным шагом. Как будто опасаясь передумать.

Рита задержалась у туши, присела на корточки, рассматривая колотые раны. На боку виверны зияла дыра. Белая решетка ребер прикрывала все еще кровоточащее нутро, но лапы и хвост уже одеревенели.

Февраль пристроился рядом, откинул капюшон, собираясь задать вполне очевидный вопрос.

- Часа четыре назад, может быть, меньше, - сказала Рита.

- А...

- А пришла, как нетрудно догадаться, оттуда.

Кованые ворота были открыты настежь и погнуты. Небольшая, круглая площадка за ними вся почернела от выцарапанной из-под снега земли. Рита встала и, не дожидаясь разрешения или приказа командира, побрела дальше. Другие помедлили, но двинулись следом. Спустя половину минуты ей в спину полетело нетерпеливое "И?".

Рита поддела носком кусочек льда с розовыми прожилками. Да, надеяться здесь не на что. Крысобор мог быть какого угодно мнения об этих ящерицах, но Рита считала и будет считать их самыми натуральными чудовищами. Любая, пусть даже полумертвая виверна умудрялась пакостить людям.

- Пока не могу сказать что-то новое, сволочь затоптала все перед смертью.

Кровавая траншея уходила вглубь замковой постройки: сначала описывала неровную петлю вокруг сторожки, потом поворачивала в сторону двухэтажного, приземистого здания, и в конце концов скрывалась в центральном проулке.

- Ясно, - вздохнул Хьюго, когда Рита скучающим тоном обрисовала и без того очевидные маневры раненого зверя - Ясно, что ничего не ясно... Скучкуйтесь ради приличия. Ну же, выше нос.

Они то и дело заглядывались на темные проходы между постройками. Скрип солдатских доспехов отражался от стен.

- Согласись, это ужасно, - прошептал Февраль, слегка задевая Риту плечом, - Вид заброшенного человеческого жилища всегда навевает тоску и жуть. Но эти черные окна...

Рита беззвучно щелкнула пальцами, призывая его к тишине. Во-первых, думала она, это жилище никогда не было человеческим. Керлт как будто создавался лишь для того, чтобы романтизировать разруху и тлен. А во-вторых, маг путал глухую тоску по ушедшему с кое-каким другим чувством.

В действительности и мага, и солдат волновало не то, что ушло из этих якобы человеческих жилищ, а то, что могло в них остаться. В казармах с толстыми стенами. В длинных конюшнях на добрую сотню голов. В круглых, глухих зернохранилищах. Рита по опыту знала, что "жуткие" черные окна на самом деле совершенно безобидны. Они не идут ни в какое сравнение с простенками и высокими подоконниками.

- Сколько их было? - спросил Хьюго, когда охотница остановилась посреди колодца, образованного высокими, начисто лишенными окон домами. Эхо подхватило и унесло ввысь последний слог. Долгое, печальное "ло" превратилось в отчаянный всхлип.

- Не меньше десяти. Смотрите по сторонам.

- Ты же сказала, что ее убили четыре часа назад, - попытался возмутиться Февраль, - На что нам тут смотреть?

- Не спорь, - оборвал его Хьюго, - Вот по тебе сразу видно, что с лошадьми ты даже не на "вы". В табуне только так - одни щиплют травку, другие стоят на стреме.

- Может, тебе хоть огонька? - вздохнул маг, - Ведь не видать уже ни черта.

Он, конечно, был не прав. Рита видела достаточно. Наклонялась она по привычке, не из необходимости.

- У тебя такой напряженный затылок, знаешь?

- Правда? - рассеяно хмыкнула Рита, - Очень интересное наблюдение... Это были не наши, могу сказать с уверенностью.

Следы убивших виверну смущали ее куда больше, чем можно было подумать, глядя на ее "напряженный затылок". Они были вполне человеческими: среднего размера, широко расставленные. Такие, что остаются за бегущими во всю прыть.

- Виверна выползла из того подвала.

- Ну и? - вздохнул Хьюго, - Это-то мы и сами поняли. Нам-то куда? Дальше, за ней?

Рита не ответила. Свое мнение она озвучила на подступах к замку, добавить по существу было нечего. Она указала на стену ближнего здания, предлагая командиру прочитать след самостоятельно.

- Ага, - крякнул Хьюго, сдвигая брови, - Они, паршивцы.

Понять "драматургию" этих следов было проще простого. Осознать значение - малость сложнее. Рита ждала, пока Хьюго сообразит сам. Один из нападавших отлетел от удара мощного хвоста. В выемках каменной кладки снег был утрамбован, у самой стены валялся отколотый камешек и нечто, напоминавшее пластину доспеха. Удар такой силы должен был оглушить, надолго дезориентировать нападавшего. Но дорожка следов, уходившая от стены, говорила об обратном. Человек не свалился кулем, а только рухнул на колени. Поднялся, оперевшись рукой о стену и тут же продолжил погоню за зверем.

Выходит, в россказнях высшего военного руководства было немало истины. Сейчас, когда их отделяла от города тридцатикилометровая целина глубокого снега, речь Лешего заиграла другими красками. Рите уже не хотелось ухмыльнуться, вспоминая его неуклюжие попытки подобрать наиболее точный термин. Его сиятельство, кажется, откопал где-то словарь синонимов. "Предполагаемых неприятелей" он называл попеременно восставшими из могилы, ходячими мертвецами, зомби и нежитью. Риту так веселил этот цирк, что она посоветовала добавить к списку его собственное имя.

- Хорошо, - прошелестел Хьюго, до которого наконец-то дошло, - Вернее, не очень. И куда они все подевались?

Рита кивнула на скудную россыпь обратных следов. Часть из них была затоптана, и она напряженно раздумывала, решая, с чего начать.

- Ушли на запад той же дорогой. По крайней мере, половина из них.

- А другие?

Рита молча указала на комья снега у ближайшей стены и на разбитый парапет над головой командира.

За какую-то секунду стало понятно, кто в их отряде привык к плохим новостям, а кто только изображал вечную боеготовность. Раньше всех, как ни странно, сообразил Февраль. Он содрал рукавицы и только потом выпучил глаза. Остальные упрямо пребывали в блаженном неведении. Солдаты расправили плечи и беспокойно переглянулись. Хьюго сдвинул облепленные инеем брови и открыл рот, собираясь произнести гневную, но тихую отповедь.

Никто из них не потянулся к оружию. И никто не видел, как спрыгнули, а вернее - стекли с крыш четыре темные фигуры. Они будто возникли из ниоткуда. Соткались из тени.

Стоявший справа солдат удивленно охнул, хватаясь за перебитую в локте руку. Он не был испуган, скорее возмущен. Рита прекрасно его понимала: чем ужаснее рана, тем меньше она чувствуется в первый момент. Телу нужно время, чтобы смириться с произошедшим. Но у солдатского тела времени не было. Голова, отсеченная от шеи на две трети, свесилась вбок, как откидная крышка фляги. Еще один удар заставил ее отлететь к стене.

Другой солдат, вероятно, друг убитого, кинулся за головой, упал на колени и попытался приладить ее на место. Он был так сосредоточен на этом жутком занятии, что не заметил даже показавшийся из живота кончик меча. Кто-то, должно быть, второй маг, издал высокий, задушенный визг.

А потом все закрутилось так быстро, что Рита замечала отдельные детали, но была неспособна восстановить целостную картину. Она отбила мелькнувшее в воздухе лезвие, услышала сухой треск за спиной, но среагировать уже не успела. Ее толкнули, почти вбили в каменную кладку. Она машинально вывернулась из захвата, и также машинально двинула локтем куда-то в челюсть нападавшему. Размахнулась топором, но лезвие распороло пустоту. Противник отскочил, норовя зайти сбоку. Сквозь помятое забрало на нее глядели злые, подернутые белесой поволокой глаза.

- Снимите его! - орал второй маг.

Короткий розблеск вспыхнул перед глазами. Заставил ее отступить, перехватывая древко ближе к середине. Они обменялись несколькими быстрыми, яростными выпадами. Топорище застонало под натиском. Заскрипело, готовое разломиться пополам. Это было логично. Топор в большинстве случаев уступает мечу. Она это знала, знала и все равно... Лопатки стукнулись о камень, чужой клинок выбил сполох искр рядом с лицом.

- Снимите его! Боже! - рыдал маг.

Крепость наполнилась звоном металла, топотом ног и тяжелым, хриплым дыханием. Двое оставшихся солдат встали плечом к плечу, и отмахивались от единственного нападавшего широкими, неуверенными взмахами. В какой-то момент они все же скоординировали действия, насели на противника, заваливая его ударами. Но тот вдруг провернулся быстрым, почти неуловимым движением. В следующий миг солдаты разлетелись в стороны.

Каким-то непостижимым образом Рита успела заметить, что Хьюго рвется на помощь своим подчиненным. Она окрестила его дураком и отмерила всем троим не больше пятнадцати секунд.

Ее снова оттеснили к стене. Запястья, локти и плечи прошило судорогой. Топорище едва не проломило ей подбородок.

- Боже! - взвыл маг, - Бо...

В лицо брызнули мелкие щепки.

Она выиграла немного свободного пространства, сосредоточившись на продуманной, осторожной обороне, но стоило сделать крохотный промах, и ее опять приложили об стену - на этот раз от души. Левое плечо хрустнуло, рука повисла плетью. Удары посыпались один за другим.

Они были так близко - тупоголовая, не сумевшая вовремя выбросить медальон охотница и зловонный, не знающий боли мертвец - что могло показаться, будто все происходящее не что иное, как нервный, ритмический танец, в котором ведущая роль принадлежит обоим танцорам поочередно.

Рита видела рваные раны там, где лезвие рассекло кольчугу. Различала шуршание задубевшего на морозе поддоспешника. Его лицо - черное, сморщенное месиво, на котором двигались одни только глаза. Тонкая решетка забрала не мешала обзору. Рита могла разглядеть каждую черточку, каждый высохший, ломкий бугорок.

Мертвец был дьявольски быстр и столь же точен. Казалось, воздух гудит от ударов его меча. Ничего лишнего, никакой показухи, только проверенные комбинации, после одной из которых Рита отмерила новые пятнадцать секунд. На этот раз - себе.

Вдруг откуда-то сверху, из темноты зимнего неба рухнула тень. Послышался клекот, а следом за ним - дикий скрежет. Сокол вцепился в забрало, и, будь на месте мертвеца живой человек, он бы оглох от хлопанья крыльев. Мертвец же только тряхнул головой.

Рита знала, что следующим громким звуком будет треск этих самых крыльев, но вместо того, чтобы разозлиться еще больше, неожиданно успокоилась. Остановила удар на середине замаха, перехватила топорище на всю длину и скомандовала:

- Сгинь!

У каждой твари есть слабое место. Так говорил ей наставник. Так говорила она сама.

Сокол "снялся с насеста" одним мощным, красивым рывком, и Рита почти против воли почувствовала уважение. Ее противник был хорош, он опоздал всего на мгновение. И все же - он опоздал.

Добротная, тяжелая сталь распорола кольчужный воротник, легко прошла сквозь мышцы и жилы. С хрустом вгрызлась в позвоночник. Голова повисла на обрывке кожи, белесые глаза закрылись.

Давным-давно мертвое тело рухнуло в истоптанный снег.

Рита оглянулась, выискивая следующую цель. Или сразу две цели, если быть точной. Страх отступил, переплавившись даже не в злость, а в какое-то ослиное упрямство. Недобитые остатки ее отряда скрылись в неизвестном направлении. В каменном мешке только трупы: три свежих, и столько же - из "прошлогодней коллекции".

Она вздохнула, пытаясь сконцентрироваться на чем-нибудь путном. На чем-то таком, о чем обычно думают приличные люди перед неминуемой смертью. Но в голову лезла только какая-то ересь. Хорошо, что она не успела заплатить Мономаху за хранение сундуков со всяким тряпьем...

- Эй, охотница! - окликнул ее кто-то, но она не потрудилась повернуть голову, и только ухмыльнулась, отмечая, что кричат издалека, - Рита! Уходим!

В этом нет никакого смысла. Трое уже лежат на земле, и очередь остальных настанет в недалеком будущем. Мертвецы будут гнать их по глубокому снегу километр за километром. Сначала "откусят" неподготовленного к пробежке мага. Потом двух солдат. Сколько она выдержит в таком темпе? Может быть, час. Может, два. Но уж точно не до города.

Она перенесла вес с ноги на ногу и медленно выдохнула, радуясь, что на ум наконец-то идут правильные слова. Только бы Аня не запросилась на стены. Только бы Кроу не побежал к Оракулу. Господи, почему же она всегда такая дура? Почему вся их чертова гильдия состоит из одних дураков?

- Рита! - крик повторился, и на этот раз куда ближе, - Отойди, чтоб тебя! Отойди или он спалит руки по локоть!

- В сторону! - подхватил Февраль. Рита едва узнала его голос, - Прочь с дороги!

Она собиралась бросить только один короткий взгляд через плечо, но не смогла оторваться от открывшегося зрелища: перекошенное, подсвеченное оранжевым лицо мага. И яркий, огненный цветок в его руках.