Мостовая гудела, стремительно остывая, но воздух был чист. Ветер унес паровую завесу, как будто ее и не было. Все что осталось от магического огня - это черная сажа и белая изморозь.

Они оттащили тела к одной из стен и замерли в нерешительности.

- Я даже не уверена кто из них - наши.

- Так нельзя... только не так, - простонал один из двоих оставшихся в живых солдат.

Рита попыталась вспомнить его имя, но не смогла. Впрочем, сейчас в этом не было никакого смысла. Поникшие, перепачканные кровью и копотью мужчины были неотличимы друг от друга.

- Ведь это же... они лежат здесь и ... Господи... нужно придумать хоть что-нибудь!

- Как думаешь, получится? - спросил маг, делая вид, что не замечает стенаний, - Дотащим по снегу? Или вернуться сюда с подкреплением?

Рита ответила не сразу. Какое-то время она продолжала молча разглядывать почерневшие кольчуги, скрюченные ножны и сожженные до самой кости конечности. Пахло страшно - свежим шашлыком и старой могилой. Какой температуры должно быть пламя, чтобы сотворить такое?

- Нет, - наконец сказала она, - Это замедлит группу. Лишний, необоснованный риск.

В ушах звенело от клекота. Пострадавший в драке, а может быть, просто уставший от долгого полета сокол не желал сходить с ее плеча.

- А как же Хьюго? Я сделал что мог, но этого мало.

- Ну да. Раны нехорошие. Вряд ли он придет в себя в ближайшие пару часов. Если вообще придет.

Солдаты переглянулись и, не сговариваясь, выставили вперед правые плечи.

- Мы его не оставим, ясно тебе?!

Рита с большим вниманием рассмотрела их напряженные фигуры. Ну и счастливые же люди! Ей бы тоже хотелось бросаться красивыми словами, не понимая их смысл. Интересно, что они запоют, когда на хвост медлительной группе сядет парочка до несмешного живеньких мертвецов?

- Да помоги же мне, Рита! Придумай что-нибудь. Здесь нет ни черта, кроме камня и льда, а нам нужны носилки. Понесем на руках, и он точно истечет кровью.

"Истечет, - мысленно согласилась с ним Рита, - Обязательно истечет. Вот только это будет уже не моя проблема".

- Рита!

Она махнула рукой, на время сгоняя сокола. Верхняя пуговица была туговата, так что пришлось повозиться. Наконец длинная, подбитая кусками бобрового меха куртка полетела наземь.

- Устраивает? Считайте это моим личным вкладом в общее дело.

Бока обдало холодом. Она была рада, когда плечо стиснули острые, но восхитительно горячие соколиные когти.

- Ну, что стоите? Снимайте ремни, привязываете к рукавам.

- К чему это ты ведешь?

Лихорадочные глаза мага больше не скрывал капюшон, и Рита вдруг подумала, что с ним надо держать ухо востро. Февраль, если не придавать излишнего веса замашкам звезды провинциального театра, был ой как неглуп.

- Ты не с нами? - голос его прозвучал озабоченно, но вместе с тем сухо.

- Погляжу, откуда они пришли и догоню группу ближе к городу.

- Одна? - спросил Февраль все тем же обманчиво сухим голосом. Луна давала достаточно света, чтобы видеть, как раскраснелось его лицо, - По-твоему, я для этого бросил дела и растерял всех клиентов? Для этого остался без кожи на ладонях? Чтобы ты отвела мне роль репья на своем хвосте?

Рита покачала головой, осторожно согнула в локте левую руку. Вывих Февраль вправил мастерски, но ничем больше помочь не сумел бы.

- Ты меня задержишь. Нужно пользоваться случаем - идти по следам пока не повалил снег.

- Нет, - затараторил маг, - Нет, нет и еще раз нет. Так нельзя. Нельзя разделяться. Если ты погибнешь где-то там, - он не глядя ткнул рукой в сторону Призона, - Мы даже не поймем, что случилось нечто ужасное.

- Поймете. Сокол в любом случае вернется с рассветом.

- Не вернется. - подал голос кто-то из солдат, - Я видел эту "твою-не твою птицу", когда она кинулась на ту мерзость. Как пить дать сгинете вместе. Пошли, Февраль.

- У меня одного мозги на месте? - почти взвизгнул маг, - Нам. Нельзя. Разделяться!

- Да пошли вы оба! - зарычал на него второй солдат, - Не видишь? Она хочет выставить себя героиней. А мы тут вроде как - обуза. Что, дамочка, по былым подвигам соскучились? Славы захотелось?

Сокол замолчал, медленно сжал и разжал когти. Рита чувствовала, как холодеют локти. Ей нельзя стоять на месте. Застиранный свитер и тонкая фуфайка согреют ее в движении, должны согреть, если не поднимется ветер. И все же, это - риск. И это - жертва. Которую не понял ни маг, ни эти два идиота.

- Славы? - спросила она, незаметно перенося вес на обе ноги, - Какой интересно? Будь добр, расскажи поподробней, а то я что-то не понимаю.

- Не стой из себя...

- Стоп! Хватит! - вклинился маг, испугавшийся того, как набрал обороты им же затеянный скандал, - Иначе сейчас мы все договоримся... Престор нервничает и совершенно не следит за языком. Нам всем будет стыдно чуть позже, а пока давайте просто возьмем паузу!

- Нет, ты сама подумай, как это выглядит. Сама же сказала про следы, - продолжил побулькивать первый солдат, - Если мы отойдем от замка, и на середине пути к городу вдруг повалит снег...

Рита оборвала его резким движением подбородка.

- Я поняла. Хватит об этом.

Еще несколько слов, и она вспомнила бы любимое выражение Мономаха. При всем своем паскудстве, домовладелец частенько шел навстречу постояльцам, предоставляя забесплатно лишние стулья и (несусветное чудо!) за собственный счет травил постельных клопов. Однако на опоздавших с оплатой его благосклонность не распространялась. Неважно на день ты опоздал или на час. Если ему начинали рассказывать о внезапной болезни или, не дай бог, женитьбе, он всегда говорит одно и то же: "История неплоха, но в газету ее не продать. Так что, если уж испортили воздух, будьте добры, не объясняйте побудивших вас к тому причин".

Трудно сказать с точностью, что именно повлияло на ее окончательное решение: может глупый упрек, а может - ледяная удавка, бывшая когда-то теплым шарфом. Так или иначе, Рита ухватилась за пряжку одного из привязанных к рукавам куртки ремней.

До самого города они молчали, и их старые и новые следы постепенно стирались тяжестью лежащего на настиле Хьюго.

Разведчиков увидели издалека. В небе пролетела искорка зажженной стрелы, послышался судорожный вой медицинского горна.

- Быстро они, - буркнул Февраль, - Вот это прием!..

Навстречу выбежало несколько человек: испуганных, торопливых, но державших какой-никакой строй.

- Кто пойдет докладывать? - подоспевший в числе последних десятник заговорил не сразу. Некоторое время он оглядывал группу так, будто раз десять пересчитал их в уме и все же не смог поверить, что из восьми человек вернулась только половина, - Кто пойдет?

Солдаты, не сговариваясь, ткнули пальцами в Риту.

- Она?

Охотница собиралась возразить, но увидела гримасу на лице Февраля и передумала. Скользкий волшебничек прав, надо идти самой. Так будет хоть какой-то шанс, что на нее не спустят всех собак.

- Ладно, - смутился десятник, - Только это...птицу ссадите.

Рита демонстративно пересадила сокола с плеча на предплечье. Теперь, когда городские ворота защелкнулись за ее спиной, давно сдерживаемое раздражение так и рвалось наружу. Ее бесил начищенный до зеркального блеска шлем, раздражал гладковыбритый, квадратный подбородок. Она скорее готова была оттяпать нахалу половину ноги, чем согнать пострадавшую в драке птицу.

Птица, однако, была другого мнения. Сокол оттолкнулся от ее руки с пронзительным криком.

Рита проследила за ним удивленным взглядом и удивилась еще больше, когда десятник повел ее в том же направлении. Они обогнули конюшни и остановились у входа в трехэтажное здание с единственным балконом на втором этаже. Невысокие, резные перила обрамляли его лишь по бокам, в центре виднелся край раздвижной лестницы. Именно на этом краю как на постаменте восседал подаренный подруге сокол.

Ее провожатый, окончательно выбитый из колеи осведомленностью птицы, пробормотал какую-то расхожую магическую формулу, призванную оградить от сил зла. Формула, бесполезная по мнению любого порядочного мага, неожиданно сработала. Стоило десятнику моргнуть, и сокол вдруг испарился. В следующее мгновение откуда-то сверху прозвучал преисполненный ужаса крик:

- Гефест!

Десятник попытался повторить успех, подкрепив формулу парой матерных выражений, но стало только хуже. На исчерченном сажей лице охотницы образовалась зловещая улыбка. Десятник был абсолютно уверен в зловещести всех охотничьих улыбок, но конкретно эта была ему особенно неприятна. Она была похожа на оскал. Или на предсмертную судорогу.

- Гефест! - закричала охотница, задирая голову.

- Гефест! - ответили откуда-то сверху.

- Я тебя не отпускала! - прибавила охотница еще громче.

Десятник, бесповоротно разочаровавшийся в магии, осенил ее крестным знамением.

- Не тискай чертову птицу!

- Рита!

На балкон выскочила довольно симпатичная пухленькая девушка. Ее оголенные по локоть, белые руки прижимали к груди какой-то невнятный комок.

- Рита! - выдохнула она, выжимая из комка истерический клекот, - Рита! Ты жива, ты вернулась!

- Боже!... Какого лешего ты тут делаешь? Ты обещала мне, глядя в глаза...

- Перестань причитать и послушай меня!

- Причитать? Тебе не нравятся причитания?! Я могу перейти на угрозы.

Десятник долго переводил взгляд с одной ненормальной на другую. Потом махнул рукой и сплюнул, почти попав на собственные сапоги.

- Вам как раз туда, - буркнул он, как только в пулеметной очереди выкриков появилась краткая передышка, - Командир подойдет с минуты на минуту... Нет! Не трогайте раздвижную лестницу, ее обратно так просто не соберешь. Обойдите здание с торца.

Охотница рассеянно кивнула и сделала несколько шагов в указанном направлении.

- Только не нервничай, не удивляйся - предупредили с балкона, - И не кричи!

Рите страшно не понравились эти слова. Ей не приходилось бывать в кабинетах высокого военного начальства, так что она и без предупреждения ожидала увидеть все что угодно, начиная от расставленных по углам позолоченных доспехов и заканчивая парочкой девиц, наряженных в кольчугу на голое тело. Она легко вообразила шелковые ковры, или же, наоборот - грязный, заваленный слоем сырых опилок пол.

Однако кабинет Лешего превзошел все ее ожидания.

Уже на лестнице она почувствовала резкий запах ссанины. Стоило открыть дверь, как на нее рухнул какой-то тяжелый сверток. Рита поймала его у пола, но он все равно умудрился выскользнуть из рук.

- Это не промасленная бумага, а какое-то масло с частицами бумаги.

Точно такие же свертки занимали все свободное пространство - они лежали на столе, громоздились на подоконниках. Самая большая, двухметровая стопка высилась справа от двери.

- Проходи, я сейчас, - бросила Аня.

С балкона тянуло холодом, было довольно темно; кабинет освещал единственный жемчужно-белый магический фонарь. Рита взглянула на пустое жерло камина, и вопрос переродился в утверждение:

- Фиолетовый порох.

- В таком количестве, что можно взорвать королевский дворец.

Голос возник из густой тени в дальнем углу. Рита, проморгавшая присутствие еще одного человека, вздрогнула.

- Так плохо? - спросили из тени, - Все так плохо?

- Ты же слышал все сам, - огрызнулась Аня. Она боролась с заедающим шпингалетом, наверное, уже пару минут. Было непонятно, что стало причиной, а что - следствием ее раздражения, - Половина группы не вернулась.

- Как быстро разносятся новости.

- Дозорная башня сообщила о вас минут двадцать назад. Половина города слышала, что разведчики что-то волочат по снегу... Я почему-то сразу подумала о тебе.

Она объявила перемирие с окном, приперла его одним из тюков и на этом успокоилась. Запах селитры загустел до рези в глазах, но стало теплее. Рита поймала себя на том, что улыбается.

"До чего же плохи мои дела, - подумала она, - До чего же плохи должны быть дела у человека, чтобы радоваться таким вещам".

- Еще бы чуточку света, и станет совсем хорошо.

- Все будет, - буркнула Аня, - Берегите глаза.

Послышался треск, и белый шар разгорелся ярче. Кроу не мог больше прятаться в тени.

- Поделишься новостями в обход начальства? - спросил он, - Что случилось там, в Керлте? Говорят, командир группы погиб.

Последние слова он произнес с едва заметным беспокойством, которое можно было интерпретировать как "смотри, чтобы тебе не вышло это боком". Или как завуалированный вопрос. Он не спросил напрямую, чья здесь вина. Он, как и всегда, оставил ей пространство для маневра.

- Хьюго без сознания, но думаю, будет в порядке. Погибли двое солдат и маг.

Она замолчала, отвлекшись на шум копыт на улице. А заставить себя говорить дальше почему-то уже не смогла. Так бывало когда-то. Так давно, что она совершенно забыла каково это.

- Что там произошло? - повторил Кроу, подходя ближе.

Рита молчала, не зная с чего начать. Первые несколько слов пришлось искать и выплевывать по отдельности. Потом они сбились в обрывки фраз и стало легче. Кроу не перебивал ее, и лишь иногда, не сдержавшись, качал головой. Удивительное спокойствие для столь деятельной натуры. Рита была ему благодарна.

Тишина, возникавшая в перерывах между описаниями тактики и доспехов противника, действовала на нее лучше настоянной на валериане водки.

- Их было всего четверо, и они, если забыть про истерику - ужасно предсказуемы. Но мы все равно потеряли двоих. - Она замолчала, слушая, как замедляется пошедший вскачь пульс. - Это не командная работа, это... Мне хотелось, чтобы ты был там. И в то же время я многое отдала бы за то, чтобы тебя там не было.

- Знакомая история.

- Ты видел их? Видел вблизи?

- Нет. Но мне рассказывали много чего интересного. Сильф был на празднике, отрубил обе руки одной из этих тварей, а она стала бодать его, как чертов бык. Ходячие трупы не боятся боли.

- Не боятся, - медленно согласилась Рита.

Кроу приблизился к ней почти вплотную, долго разглядывал покрытую сажей и кровью одежду.

- Чувствуешь?

Даже селитра не могла до конца перебить этот запах - запах гари и смерти.

- Ну, хотя бы с магом тебе повезло.

- С ним - да. У меня нет претензий к магу, только к себе. Я растерялась, упустила пару возможностей. Целую кучу возможностей. Меня парализовало отвращени. Хуже было только тогда.

Кроу сделал странное движение: как будто хотел кивнуть, но в последний момент передумал. Его живые, умные глаза на мгновение потухли. Второй раз за день Рита наблюдала эту картину. Сначала живые глаза на мертвом лице. Затем - все с точностью наоборот.

"Не спорь, Костя, - думала она, - Тогда - было хуже. Вернулась не половина, а треть отряда. И они, в отличие от убитого сегодня мага, не могли даже закричать. Одна оплошность, два неудачных выстрела, три охотника, разорванных на части за четыре секунды. Красивая комбинация цифр, на которую страшно смотреть. Василиск убивает быстро, но ест... ест он неспеша"

Только теперь Рита заметила, что Аня не произнесла ни слова. Мягкие черты ее лица заострились, губы превратились в узкую линию. Она молчала, прижимая к груди сокола.

- Нужно собрать Совет, - наконец произнесла она, - Мы обеспечим круглосуточное дежурство на стенах. Или в центре? Мы ведь не можем всерьез рассчитывать, что они снова ударят с запада.

Рита не хотела с ней спорить. Потому что это были только догадки. Потому что порох был фиолетовым, а лицо подруги - отчего-то стало зеленым. Потому что с нее на сегодня хватит. И суеты, и разговоров. Всего.

- Боюсь что можем, - сказала Рита тихо и совсем не таким спокойным голосом, как надеялась, - Я почти уверена, что они... они займут Керлт. Очистят замок от виверн, укрепят постройки и окажутся в половине дня пути от города.

- Этого не будет. Ну уж нет, - Аня заговорила так быстро и горячо, что сокол в ее руках задрожал, впился когтями в шаль, выдирая из него шерстяные клочья, - Вот, посмотри! Я отыскала эту проклятую книгу. Их было с десяток в городской библиотеке. Теперь осталась только одна. Ты наверняка помнишь: толстый, обитый красной кожей талмуд без названия.

- Священная книга Красношапочников?

- Она самая, - Аня выпустила истерзанную птицу и принялась копаться в карманах, - Вы оба были правы: отсюда можно выбраться.

- Что говорит Мономах? Ты показывала ему?..

- Нет, не показывала. Побоялась, что великий князь реквизирует ее.

- Я говорил, что паранойя - заразная штука, - хохотнул Кроу. Он не мог устоять на месте и наматывал вокруг алхимика неровные круги. Рита была не прочь последовать его примеру, но пока что держалась, - Как ты умудрилась вынести книгу из библиотеки?

- Никак. Просто выдрала нужные страницы. Да, представь себе, взяла и испоганила последнюю книгу... Там все довольно туманно, но общий вектор понять все же можно.

Рита приняла из ее рук потрепанные, истончившиеся на сгибах листы. Встала под парившем в воздухе шаром. Но успела прочесть лишь несколько первых строк.

Не до конца прикрытое окно пропускало шум с улицы: звон подков, крики сворачивающих торговлю лавочников, далекий лай гарнизонных собак. Рита была привычна к вечному гомону площадей. Как выяснилось, даже слишком. Она пропустила мимо ушей гневный окрик, не придала значения приказу "Стоять!". Ее не смутили даже звуки занимавшейся внизу потасовки. Если бы не Кроу, метнувшийся к двери через всю комнату, она наплевала и на тяжелый топот бегущих по лестнице людей.

Охотник двигался быстро. Методически точно перемахнул через стол, прыгнул на единственный свободный пятачок на полу. Пинком и все также ювелирно откинул мешавшийся стул. Он был неимоверно, прямо-таки сверхъестественно быстр. Но все равно не успел. Тюки с порохом посыпались на голову влетевшей в кабинет девушки. Один из них порвался, упав с высоты. Комнату заволокло облаком едкой пыли.

Начался страшный бедлам.

- Да что же вы творите! - завопила алхимик, - Чертовы идиоты!

- Стоять! - орал с лестницы некто, очевидно облеченный властью, - Стой, проклятая малявка!

- Окно! - задыхаясь, хрипела Рита.

Кроу хранил приличествующее его профессии молчание.

Послышались звуки борьбы. Несколько мягких, быстрых шагов, тяжелый выдох, полный ярости стон. Глухие удары и еще один стон. На этот раз - вызванный болью. Некто, наверняка облеченный какой-никакой властью, разразился гнусными ругательствами. Потом завыл. Хрипло и на одной ноте.

- Где командир гарнизона? - тонкий, истерический голос прорезал фиолетовый туман точно вспышка света, - Где его сиятельство граф Леший?

Некто, облеченный властью, перешел от просто гнусных ругательств к ругательствам богохульным. Алхимик чертыхалась, проигрывая войну с окном. Рита давилась кашлем. И только Кроу хранил приличествующее его профессии молчание.

- Где он? - повторил тонкий голос, и Рита наконец опознала его: Кнопка, - Я хочу поговорить с командиром. Я имею на это право.

Фиолетовая пыль залепила Рите глаза, но это было неважно. Она знала, где находится "проклятая малявка", слышала частое, плохо сдерживаемое дыхание. Достаточно было сделать несколько шагов, протянуть руку. Рита успела придумать десяток способов угомонить девчонку. Аккуратных. Почти вежливых. Унизительных. Одинаково быстрых. Она могла бы сделать многое. Могла, но почему-то не стала.

- Сами ждем, - наконец-то подал голос Кроу, - И при этом ведем себя прилично. Знаешь, де... - он осекся, и Рита скорее почувствовала, чем услышала, как скрипит его челюсть, - Знаешь, Кнопка, я имел глупость думать, что ты будешь вести себя более...

- Благоразумно? - неожиданно ядовито ответила та.

- Цивилизованно. Ни к чему было устраивать погром. Это плохо сказывается на репутации. Твоей и гильдии.

-Гильдии!... Да идите вы в жопу со своей гильдией!

Рита вздрогнула, когда прямо у ее ног звякнул о пол какой-то маленький, металлический предмет. "Медальон. - вдруг подумала она, - Это был охотничий медальон".

- Мне плевать, о чем вы там договорились. Я останусь в разведке. Или поступлю в гарнизон добровольцем. Вы больше не будете решать за меня. Вы за себя-то решить не можете! Только раздуваете щеки и треплетесь о правилах, принципах, кос...кодест...

- Кодексе? - утомленно, но вместе с тем осторожно подсказал Кроу.

- Хватит! - крикнула Кнопка, - Хватит выставлять меня малолетней дурочкой. Только за эту неделю я дважды выводила наш отряд из непролазных дебрей. Я убила медведя. Да-да, убила первым же выстрелом с двадцати метров. Вы...ты хотел устойчивого результата? Вот он. Я больше не буду жить с оглядкой на вас. Вы только и умеете что болтать! Такие сильные, такие опытные, - голос ее дрожал от злости, и Рита была уверена, что только злость удерживает ее от того чтобы расплакаться, - такие храбрые. Знаете, что говорят о вас простые люди? Они говорят, что весь этот ужас - ваша вина. Каждая прачка знает, что охотники упустили главную свою добычу. А я, я не хочу и не стану прятаться. Слышишь меня, мастер? Так и передай Архонту: я плевать хотела на его приказ вернуться в гильдию. Я из нее ухожу. Мне не по пути со лжецами и трусами.

Плечи ее дрожали, а правая рука шарила по бедру. Кнопка как будто боролась с собой, как будто никак не могла решить: пора ли уже вынимать кинжал из ножен?

- Я забуду это, - очень медленно произнес Кроу, - Не потому что возился с тобой чертов год. И не потому, что знаю, а вернее - догадываюсь, сколько тебе на самом деле лет.

Кнопка дернулась как от удара, но не сказала ни слова. Лишь ее дыхание сделалось почти неслышным.

- Я забуду все это по одной простой причине: я ошибся на твой счет.

Она молчала. Так долго, что пыль успела осесть до конца. Только у пола клубилась тонкая полоска. Наверное, эта немая сцена могла продолжаться и дальше, если бы на лестнице вновь не зазвучали шаги. Рита дернула плечом, стирая с губ едкий налет. Ей очень и очень не понравилось то, как вдруг выпрямился "человек, облеченный властью". Он явно знал эти шаги.

- К черту, - не своим голосом проскрипела Кнопка, - к черту. Тебя и твою гильдию. Я поступлю добровольцем. Сюда или в любой другой гарнизон. Ясно тебе?!

- Добровольцем? - удивился Леший, замирая на пороге.

Необходимо отметить, что удивляться он умел мастерски. Любой другой, видя устроенный в личном кабинете бардак, спустил бы всех присутствующих прямиком с балкона. Но Леший лишь поднял бровь, смахнул с рукава фиолетовую пыль и повторил с таким же вежливым интересом:

- Хотите поступить ко мне добровольцем?

- Только попробуй, - тихо и зло предупредил Кроу.

Рита не была уверена к кому именно относилось это предупреждение. Так или иначе, в кабинете снова повисла тишина. Кнопка вытянулась, стараясь казаться выше. Подбородок ее дрожал, но глаза были сухими. Леший переводил взгляд с одного охотника на другого, теряясь в догадках. И только его помощник (или заместитель?) как будто понял все от начала и до конца.

Его лицо смялось, губы побелели. Вот только смотрел он почему-то на Риту.

- Паша, - позвал его командир, - Все нормально?

Рите отчего-то тоже хотелось бы знать ответ на этот вопрос.

- Паша?..

Он потянулся расстегнуть напяленную поверх кольчуги куртку, но не справился с пуговицами. Одна из них звонко шлепнулась на пол.

- Да за что мне все это... Чтоб вам всем... Пошли, - голос его ухнул куда-то вниз, превратился в далекий шелест, - пошли вон. Мне нужно поговорить с командиром. Наедине.

Леший глянул на него с неодобрением, но возмутиться вслух уже не успел. Все звуки: и притихший ближе к ночи площадной гомон, и нервное, перебивчивое дыхание Кнопки и даже внезапный крик сокола заглушил вой сторожевого горна.

- Учения? - спросил Кроу, не пытаясь перекричать вой, а только артикулируя губами.

Не получив ответа от Лешего, он повернулся к Рите.

- Что это? Учения?

Та покачала головой.