Аннотация: День рождения на Ивана Купала просто обязан был так закончиться.
Всем привет. Меня зовут Иннокентий Смрадноструев. Да, бывают и такие фамилии, но я не жалуюсь. У меня есть друг - Георгий Материлло - и подруга - Аполлинария Пельмеш. О наших приключениях дальше и пойдёт речь...
Иван Купала
Родители всегда говорили, что я был сообразительным мальчиком и не по годам развитым. В знаменательный день моего седьмого дня рождения - да, меня угораздило родиться в день Ивана Купалы - все ещё раз в этом убедились.
Тогда ко мне на день рождения пришло только два друга - уже упомянутые выше Гоша и Поля - все остальные разъехались кто куда: кто к бабушке, кто на море, кто в больницу с ветрянкой или ангиной. Родители ушли в кондитерский магазин за праздничным тортом, так что дома мы остались одни. Со скуки мы не придумали ничего лучше, чем сыграть в прятки. Поскольку я был именинником, за мной было право выбора, играть мне ищущим или же прячущимся. Я выбрал второе... В предвкушении своей победы, я забился в ящик под родительской кроватью и сидел там, согнувшись в три погибели, чуть не пища от восторга и веселья.
Спустя пять минут поисков восхитительного и неуловимого меня, мне стало душно и неудобно от сидения в одной позе на чём-то картоном, врезающемся в колени, и я чуть-чуть приоткрыл дверцу ящика. Попутно я вытащил из-под своих ног какую-то картонную пачку небольшого размера, весьма похожую на коробку от игральных карт. Весь в предвкушении очередной забавы, я открыл сей интересный предмет и обнаружил внутри какие-то странные металлополиэтиленовые квадратики, слишком маленькие, чтобы в них могли поместиться карты.
Я, весь заинтригованный, открыл один из пакетиков и обнаружил ещё более интересную вещь...
- Ребя-а-ат, - закричал я на всю квартиру - родители нам шарики оставили! Давайте их надуем!!!
Ко мне, все растрёпанные и красные, подбежали мои друзья. Мы быстро разобрали "шарики", коих оказалось всего три в упаковке, что нас сильно удивило, и стали их надувать. Этого у нас не получилось к нашему великому сожалению, но мы не отчаялись. Памятуя о том, что сегодня Иван Купала, как никак, а в этот день надо обливать кого попало, я предложил набрать в странные продолговатые шарики воды и скидывать их из окна на прохожих. Благо, мы жили на втором этаже...
Сказано - сделано. Уже через пять минут у нас было три шарика с водой в руках, а руки эти торчали из окна, выходящего на одну из самых оживлённых улиц города. Недолго думая, мы скинули их вниз и с хохотом спрятались. Снизу послышались два возмущённых голоса - мужской и женский - оба негодовали.
- Смрадноструевы, сделайте что-нибудь со своим сыном! - Послышалось снизу где-то минуты через четыре. - То, что он скинул на нас воду ещё можно было бы простить - Иван Купала, на улице жарко, он - ребёнок... но в контрацептиве!!!
Я так и не понял, причём здесь какие-то контригры и непонятная цепь для Тиве. Кто он такой вообще этот Тиве? Тогда мне казалось, что это какой-то шпион или тайный агент, которого хотят пленить, чтобы он никому не навредил. Лет через восемь я узнал, что это за засланец такой по имени Тиве-сперматозоид, зачем ему нужна цепь и причём здесь контригры... В целом, я был прав.
Через семь минут к нам в дверь постучали. Это были мама и папа. Открывать я долго не хотел, но всё-таки отважился и открыл дверь. На меня с порога набросилась мать.
- Ты что творишь! - Кричала она вся красная. - Как тебе не стыдно?! Мне такого сейчас про тебя на говорили! Мне стыдно, что из тебя вырос такой непослушный ребёнок! Где ты вообще нашёл это... эти... Что ты молчишь?!
- Мама, спокойствие, только спокойствие, - начал я, подражая Карлсону. Так всегда делал мой папа, когда мама начинала на него злиться. - Ну вода же не виновата в том, что она мокрая и умеет течь... Она сама просочилась в эти шарики для надувания пуделей...
- И с подоконника сама спрыгнула?!
- Не, если б сама, парашют бы с собой взяла. Это всё Ваня.
- Какой Ваня?!!
- Купала. Намочил, кого попало и ходит довольный. А мы просто рядом стояли...
Мама после этих слов замолчала, тяжело дыша и всё больше красная не то от жары, не то от гнева, а может быть и от всего сразу, держа коробку с тортом в руках. Папа в это время тихо ржал в стороне. Отдышавшись, он сказал:
- Ну вот, я же говорил, что он у нас развитый и сообразительный парень. Вот до чего своим умом дошёл...
После этой фразы торт, уже освобождённый от коробки, прилетел прямо папе в лицо. Мать в этот момент выскочила на лестничную клетку. На лице отца застыл кремовый Карлсон с лишней парой удивлённых глаз.