Аннотация: Всё в ту же тему - мужины, женщины, христианство... Типа дополнение к тексту "Христианство и Мировое Бабство".
Пока есть деторождение, женщина христианкою не будет.
Лишь для поверхностного взгляда мужчины живут конкуренцией и придерживаются принципа 'выживает сильнейший'. Это ошибка - считать, что идеология соперничества присуща исключительно мужчинам.
В основе 'идеологии победителя' лежат как раз женские ценности; генератором и основным потребителем этих ценностей являются также женщины.
Деторождение предполагает, что самка выбирает самого сильного и самого лучшего самца в качестве отца своих детёнышей.
Из этого следует, что (как минимум, неосознанно) ЛЮБАЯ женщина будет придерживаться не только потребительской идеологии ("всё больше и лучше хороших товаров"), но и поддерживать идеологию "успеха", то есть примитивный социал-дарвинизм. Но эта идеология является падшей, она - ни что иное, как отражение грехопадения.
Для животного мира эта 'борьба всех против всех', 'выживает сильнейший' - это норма существования, способ эволюции. Для человека же данные способы будут возвратом к природе, включение в примитивный неодушевленный материальный детерминизм, 'победа энтропии'.
Да и эволюция не всякая подходит человеку...
Подлинно, в своей сокровенной сути мужская парадигма существования, была вполне сформулирована Христом.
Иисус Христос предлагал принципиально иную, отличную от женской, идеологию: самый сильный - не значит, самый лучший. Сила Божия совершается в немощи. Успех может быть иного рода... О, какое это было фиаско с точки зрения современного (и древнего) человека - распятие на кресте! Иисус, безусловно, мог сойти с креста - силовым, так сказать, способом - но это было бы изменой собственной Его 'идеологии немощи'. Эта идеология переводит взгляд человека со стороны внешней на внутреннюю.
Существуют другие способы решения проблем, кроме примитивно-силовых. Существует вообще другой план бытия, другой ценностный пласт, кроме сиюминутного физического торжества, успеха и грубого материального превосходства.
Подлинная мужественность - в умении преодолеть самого себя, победить животно-конкурентное в себе наследие. 'Победа из побед - победа над собой'. Подняться над собою может лишь мужчина.
Женщины придерживаются, вынуждены поддерживать борьбу за существование, как это существует и в природе. Сама натура женщины влечёт за собой падшую идеологию, присущую животному миру. Над собою, над своей потребностью в деторождении, (психически полноценная) женщина подняться никогда не сможет.
'Любое, в том числе и человеческое материнство основано на животных инстинктах - прежде всего, продолжения рода. Отношения 'муж-жена' в настоящем, полноценном браке, имеют прежде всего душевную и духовную основу, так как супруги не связаны кровными узами.
Во все времена и у всех народов считается, что 'мать - это святое'. Таким образом, у человека сакрализованный образ женщины - это образ матери'.
В Евангелии выводится другой образ женщины. Христос не зря как бы затушёвывал этот материнский образ. 'Блаженны слушавшие слово Божие'...
В эпизоде с Марфой и Марией первая просто села и Его слушала; здесь она ведёт себя прежде всего как помошница Иисуса.
Иисус препоручает свою мать Ионанну у распятия. Дева Мария как бы прошла весь путь женщины-помошницы, несмотря на то, что она - Его мать (по крови). Мать стала как бы новой Евой, помошницей.
Христианство действительно возвышает женщину, но дело в том, что должен был возвыситься образ женщины как помошницы мужчины и восстановиться тот порядок вещей, который был до грехопадения. Что же до исторического христианства, то в нём сохранился обрах женщины-матери как высший образ, как основная женская функция. Идею женщины-помошницы христианство на первое место так и не выдвинуло.
В сознании христианского обывателя Непорочное Зачатие воспринимается как прежде всего заслуга Богородицы. Тот факт, что это, вообще-то характеристика Христа, почему-то отходит на второй план. Когда христианка слышит слова 'Непорочное Зачатие' то думает прежде всего про Божию Матерь, про её исключительность, в результате чего такое с нею и произошло. Но ведь главное то, что непорочным образом был зачат Сын Божий, Христос' (с).
В человеческом обществе существует мощная сила, противостоящая христианству - женский пол.
Точнее, женщины тоже стремятся вообразить себя христианками - чтобы понравится христианам-мужчинам. Ибо понять и принять высокие христианские истины, по самой своей сути противоречащие деторождению, они не могут.
И тогда они начинают использовать христианство точно так же, как и косметику - в декоративных целях. То есть придерживаться одних только ритуалов. Ну, может ещё, проявляют стремление, чтобы быть "хорошей и правильной" - дабы не осуждали другие женщины. В более глубоком смысле женщина не воспринимает христианство никогда.
Основная проблема христианского общества в том, что детей (в том числе мальчиков) воспитывают чаще всего женщины. Мужчины не только не стремятся к каким-то там "победам над собой"; духовно предложить следующему поколению они ничего не могут. Но они ко всему еще не умеют и заниматься детьми. В результате ребенок остается один на один с матерью и ее куцым восприятием христианства.
То есть матери передают другому поколению мужчин совершенно иное, бабски-внешнее понимание христианства. Обрядовую его сторону. Максимум, до чего могут додуматься женщины в плане понимания христианства - это необходимость послушания духовнику.
В человеческом обществе существует неявное противостояние между мужским понимание христианства, и женским. Между мужской системой ценностей, и женской. Каждый стремиться склонить чашу весов на свою сторону.
Христианские мыслители как-то упускают из виду этот чисто социологический момент и пытаются бороться с ним не адекватными социологическими, а экклезиологическими методами - то есть призывают почаще заставлять женщин каяться во грехах, посещать храм, причащаться, и т.д.
Между тем, указанный момент должен быть преодолён адекватными ему средствами - на уровне каких-то объяснений, в школе, в господствующей идеологии, в обществе в целом... Он должен быть осознан обществом, наконец.
Должна существовать вне-церковная ценность, инстанция, которая отстаивала бы мужское понимание христианства - какая-то общественная методология, что ли... Но это сделано не было.
В свое время исчерпав все духовные возможности вернуть церковное единство, Ватикан создал т. наз. Флорентийскую унию', надуманно-синтетический обряд, включающий в себя элементы восточного и западного христианства. Это было в высшей степени искусственное, мертворожденное явление, которое проблемы противостояния христианского Запада и Востока не только не решило, но даже усугубило их.
Христианское общество (стихийно, неосознанно, ещё на ранних этапах своего становления) идёт по тому же пути, спонтанно порождая некое промежуточное звено между христианским миром и миром материнства, всей системой женских ценностей.
Вот как в Евангелии повествуется о зарождении культа Божией Матери:
'...Когда же Он говорил это, одна женщина, возвысив голос из народа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!' (Лк., 11, 27).
Начало новому культу было положено. Никто не обратил внимание на то, как ответствовал на этот возглас Сам Иисус: 'А Он сказал: блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его' (Лк., 11, 28). Тщетно Он пытался перенести акцент с момента Своего рождения и младенчества и тем самым перенести акцент на содержание самого учения: надо полагать, другие женщины тут же подхватили идею о блаженности Его матери. Тем более, что идея эта - о 'блаженстве чрева и сосцов' - вполне отвечала их духовным запросам и потребностям. С этого момента и следует отсчитывать начало нового культа.
Это было не менее искусственное образование, чем Флорентийская уния - ибо сакрализация Божьей Матери, если глубоко копнуть, в действительности противоречит христианству Иисуса.
Христианство - это очень суровая, мужская и аскетичная религия, которая в корне противоречит всему женскому, жизнелюбивому. Вспомним эти суровые образы Христовых притч: 'Всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь' (Лк., 3, 9), 'Не мир пришёл принести Я, но меч' (Мф., 10, 34)...
Когда мать Иисуса приходит к Нему, то верный сын не бросается стремглав навстречу. Он не даёт своему окружению что-то вроде команды 'проведите её сюда'. Вместо этого Он говорит: 'кто матерь Моя? И кто братья Мои? И, указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои; ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь' (Мф., 48-50).
Хорошо, но ведь нас учат, что мать Иисуса вполне угодила Богу. Она исполнила Его волю; так почему же Иисус не велит проводить Свою мать к Себе? Она разве недостойна стоять рядом, с Его учениками?
Вместо этого нам предлагают почитать Божию Матерь на основании того, что так повелось в Церкви... А заодно уж - и самый процесс материнства...
Ещё бы! Материнство - это святое! Ведь сама Божия Матерь...
Смотрим дальше. Когда один из только что обратившихся последователей просит разрешения пойти и похоронить своего отца, Иисус ему запрещает: 'Иди за Мною, и предоставь мёртвым погребать своих мертвецов' (Мф. 8, 21).
Как всё это далеко от жалостиво-слезливой женской системы ценностей!
Если бы материнство, деторождение имели в очах Иисуса более высокую ценность, то, надо полагать, Христос об этом бы хоть как-то обмолвился. А так, вот что говорит он о детях: 'Истинно говорю вам, если не обратитесь, и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное. Итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном. И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает (Мф., 18, 3-5) - то есть Иисус приводит детей в пример, не более того.
Теперь по поводу непосредственного благословения Им детей: 'Приносили к Нему и младенцев, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же, видя то, возбраняли им. Но Иисус, подозвав их, сказал: пустите детей приходить ко Мне и не возбраняйте им; ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия как дитя, тот не войдёт в него' (Мк., 10, 14-17).
Нетрудно видеть, что самое существование младенцев, по Иисусу Христу, подчинено некой высшей цели служения Богу. Оно не оправдано само по себе; оно не оправдано материнскими инстинктами 'прекрасной половины человечества'. Смысл ребёнка - вне самого ребёнка. И вне его матери и его семьи.
В начале 10 главы Евангелия от Марка Иисус начинает говорить о таинстве брака: 'В начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их. Посему оставит человек отца своего и мать, и прилепится к жене своей, и будут два одной плотью; так что они уже не два, но одна плоть' (Мк., 10, 7-8). Казалось бы - какой удобный повод, чтобы коснуться проблемы деторождения! Однако огорчитесь, чадолюбцы: под "одною плотью" Иисус имеет в виду единое целое, одну ячейку общества, единого "воина Христова", а не некий 'плод любви'.
В учении Христа само деторождение вынесено за скобки. Это означает, что за скобки вынесено и материнство. Оно как бы не существует для Христа - точно так же, как не существует материнство и в Ветхом Завете. Помните? - 'Адам... родил сына, и... нарёк ему имя: Сиф... Сиф... родил Еноса... Енос ... родил Каинана... Каинан... родил Малелеила... Малелеил... родил Иареда...' (Быт., 5, 3-15).
Как видим, Ветхий Завет также выносит материнство за скобки. Оно не самоценно, но лишь обслуживает процесс продолжения рода, имеющего библейское (и общемировое) значение. Важна сама идея рода, но никак не материнство. И не 'базовые женские потребности'.
...Суровая, мужская, самоотверженная религия, говорю я. Когда один из обратившихся в новую веру просит у своего Учителя разрешения пойти похоронить недавно умершего отца, Иисус заявляет с присущей - не нам, теплохладным любителям хлеба, комфорта и зрелищ - но Ему присущей смелостью и прямотой: 'Предоставь мёртвым погребать своих мертвецов...' (Мф. 8, 22).
Раньше я недоумевал: как это может быть - чтобы сами мёртвые кого-то погребали? Для себя решил так, что ученику нужно было оставить мертвеца на месте упокоения - мол, душа его и так уже в надлежащем месте...
И лишь потом сообразил: под "мертвецами" Иисус подразумевает живущих в иной, сугубо материальной, потребительской системе координат. Пусть они - мелочные, слабые, жалеющие своих мертвецов, жëстко повязанные 'правильными' адатами и обычаями, и будут заниматься всеми этими делами - погребать своих мертвецов, добывать хлеб, строить дом, сажать дерево...
По Христу, люди, живущие в этой системе ценностей - то же самое, что _м_е_р_т_в_е_ц_ы_. "Не заботьтесь о завтрашнем дне..."
Современный священник на такую смелость и прямоту уже неспособен: чего доброго, отпугнёшь ещё новообращённого! Соблазнится, перестанет на службу ходить... Воцерковлять, понимаешь, нужно исподволь, постепенно... Gutta cavat lapidem...
В итоге мы не найдём в Евангелии ни одного эпизода, ни одного момента, где Христос хоть как-то одобрял деторождение. Первое чудо он и впрямь совершил на браке - но так ведь и пришёл Он на сам _б_р_а_к_, а не к новорожденному на крестины. О рождении детей Иисус там, на браке, почему-то не распространяется - а ведь мог бы сказать: 'плодитесь, размножайтесь' (почитайте-ка чинопоследование венчания по большому Требнику). Стало быть, своим присутствием Он как бы освятил не само деторождение, но _с_о_ю_з_ мужчины с женщиной.
Однако, спрашивается, какого рода этот союз? Точно ли связан он с деторождением? Были, могли ли быть дети у Адама и Евы в Эдеме до грехопадения?
Почему бы не вспомнить также и поступок Авраама, готовящегося принести единственного своего сына в жертву?
Иисус не отрицал Ветхого Завета в целом.: 'Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел я, но исполнить' (Мф., 5, 17), и нигде ни словом не обмолвился критично об этом эпизоде из Ветхого Завета.
А о самом Аврааме высказывается Он вполне уважительно: 'Сотворите же достойные плоды покаяния и не думайте говорить в себе: 'отец у нас Авраам'; ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму' (Лк., 3, 8). '...Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном' (Мф., 8, 11). И ещё: 'А теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога: Авраам этого не делал' (Ин., 8, 40).
Итак, Иисус Христос не выступает против деяний Авраама; скорее, Он ставит его в пример. Авраам, способный на настоящий мужской поступок, умеющий встать выше личных привязанностей и личных обстоятельств, умеющий чисто по-мужски СЛУЖИТЬ ИДЕЕ, имеет, следовательно, некоторое преимущество.
Не имеет значения, _п_о_ч_е_м_у_ сакрализовали Мать Иисуса. Причину для этого найти было не трудно,досаточно иметь желание: ну как же, ведь она забеременела от Бога, как-никак родила вторую Ипостась Троицы... Что ни говори, до неё это никому не доводилось сделать, и повторно уже никому не удастся.
Но нас интересует другое, не повод, а мотив действия. _Р_а_д_и_ _ч_е_г_о_, с какой целью её сакрализовали?
Этот искусственный, противоречащий христианству культ Матери Бога создали женщины (либо он был создан, снисходя к "немощам женщин", это всë равно ).
Женщины с самого начала нюхом чуяли, что христианство в целом, в своей первоначальной чистоте, в корне им чуждо. Вот и начали раздувать культ единственной женщины из Евангелия, достойной такого мощного культа.
Для женского восприятия всё христианство в его сути - немыслимо. Ибо оно предлагает абсолютно не женский, но по-мужски жëсткий и жестокий подход к существованию. Не заботится о пропитании, одежде, да и вообще о завтрашнем дне... Пытаться принести в жертву единственного сына... Жертвовать собой, и даже до смерти крестной... Не дать похоронить собственного отца...
Женщины 'заземляют' эту суровую небесно-холодную религию. Они стремятся превратить её в набор удобных, приятных и красивых ритуалов.
Женщина - это сама природа, с неизбежным её культом размножения, конкуренции, перманентной сытости и силы . Но как приятно при этом чувствовать себя ещë и христианкой! "Я не только люблю богатство, но ещё и в церковь хожу. У меня теперь и дети поменьше болеть будут..." Удобно и для того, чтобы чувствовать себя хорошей...
Именно поэтому и возникло поклонение Божией Матери. Культ 'божественного материнства', так сказать. Симбиоз религии и почитания собственной репродуктивной способности. Этот культ - по сути дела христианство, адаптированное для женщин.
Безусловно: если бы к делу распространения христианства не подключились женщины, то эта религия никогда бы не прижилась, так как не стала бы массовой. Христова вера - это мировоззрение духовно сильных людей, которых небесное интересует более, чем земное. Но благодаря женщинам (а ещë более нашему, мужскому бабству) распространилась эта вера уже в превращëнной форме. Адаптированнной для Всего материального и материнства. Ныне историческое христианство превратилось в оболочку с трудно угадываемым содержанием, в симулякр
Чехов со своим молоточком был прав - нужно стоять у двери каждой женщины и напоминать ей, что Сын Божий уже пришел, Он навсегда остался с нами - не только в Своем учении, но уже в нашем осознании Факта Пришествия; что теперь мы можем быть свободны от идеологии богатства и успеха. Нас от этого бабства освободили...
Не нужно знать и помнить об этом всем. Достаточно единиц, которые будут ходить, и ударять в свою колотушку...