- Ну, в натуре! Это шандец какой-то! Да они что, сговорились все?
Шура сидел с телефонной трубкой в руке и ругался нецензурной бранью.
Был воскресный день, и было скучно. Прямо с раннего утра. Моего утра. Я-то, как всегда, подскочил в девять, протомился до двенадцати, позвонил Шуре, разбудил его, проехал до его дома две остановки на трамвае, разбудил ещё раз, и вот с тех пор мы сидим, и пытаемся организовать какую-нибудь программу.
Задача осложнялась из-за того, что денег нам хватило только на две жалкие бутылки Жигулёвского. Надо было искать кого-то, кто примет нас такими. Но ни одна сволочь нас не ждала. У всех были какие-то срочные дела. Многих просто не было дома. Мобильных тогда ещё не изобрели (во, ужас-то...)
Уже совсем ближе к вечеру зашла соседка Ирка. Покурили, поболтали, выпили пиво. И с ужасом поняли, что надо расходиться. Вот так, бездарно, тупо загублен день...
Ирка собиралась с кем-то в кино. Чтобы придать происходящему хоть какой-то смысл, мы решили проводить её пару остановок на метро. Спустились на последние пятаки под землю на ВДНХ, дохали до Щербаковской, попрощались, и поехали обратно.
На перроне Шура сказал:
- Нет, ну так нельзя. Надо напоследок хоть что-нибудь придумать. Давай, пьяными притворимся?
- Нафига?
- А просто так!
Я хотел что-то возразить. Народу внизу было полно, тогда ветку до Медведково ещё не прорыли, и вся толпа высаживалась на ВДНХ.
Но возразить я не успел.
- Быва-а-али дни весёлые-е-е!!!
Двухметровый Шура преобразился. Он обладал незаурядными актёрскими данными. Длинный и тощий, он весь обмяк, руки стали как плети, он, шатаясь и выписывая кренделя, приближался к эскалатору. Я стал изображпть более трезвого товарища, сопровождающего алкаша.
На эскалаторе Шура превзошёл сам себя. Он стучал кулаком по поручням, пел своим прекрасно поставленным баритональным тенором отрывки из арий и народных песен, выдавал обрывки текста. Особенно запомнилась одна фраза:
- Морфлот, стоять! Таблица Менделеева!
Я пьяно хихикал.
Эскалатор на ВДНХ длинный, шоу продолжалось долго. Но мгновенно закончилось, как только мы приехали наверх. В здании метро, как выйдешь, справа, располагался опорный пункт, сотрудники которого многое умели - это мы знали не понаслышке. Синяков, практически, не оставалось.
На улице мы распрощались, и я вяло и скорбно побрёл в сторону дома по Аллее Космонавтов.
Сзади раздался знакомый до боли голос.
- Алёша!
Это была моя мама. Она ехала на эскалаторе на десять ступенек ниже нас.
- Пьяная свинья! Как не стыдно! Да я со стыда сгорела! - никогда я ещё не видел свою матушку в такой ярости.
Я пытался объяснять, что это была шутка, что мы трезвые... Бесполезно.
- Дыхни!
- Да это глоток пива!
- Знаю я эти глотки!
Только через много лет я убедил её, что всё было не взаправду. Знала бы она, ЧТО бывало взаправду!..