Все, что он умел, так это писать. Проявление текста захватывало его. В корявом почерке рождались слова и, пожалуй, такие же корявые, как и сам почерк, фразы. Каждое новое слово вызывало в нем такую феерию чувств, какую может испытывать ребенок, впервые увидивший салют. И он старался вложить все эти чувства в новые слова.
Долгое время Сергей наблюдал, как сын вдохновенно покрывает страницы тетради очередным набором слов. Видит Бог - он любит этого мальчишку больше всего на свете. Но как же тяжело смириться с его неполноценностью.
- Снова думаешь о нем? - прервала размышления жена, незаметно появившись рядом. - Все еще надеешься ему помочь?
Сергей обреченно вздохнул. Не в первый раз так начинался разговор и он уже знал, чего ожидать в последующем.
- Но ведь он пишет?! Пусть мы не понимаем смысла. Но он-то его видит!
Жена присела рядом, нежно обняв мужа за шею. Сергей коснулся щекой ее руки. Почему-то это немного отрезвило. Вспомнилось, что день только начинается и еще многое нужно успеть сделать. К тому же вечером должен был приехать в гости старый университетский друг, с которым они не виделись уже около десяти лет.
- Знаешь, - прошептал он жене. - Меня ведь расстраивает не то, что он... вот... такой!.. Я боюсь другого: что общество будет отторгать его. Оно всегда отторгает тех, кто бесполезен.
В этот момент мальчик оторвался от тетради и мягко, тепло улыбнулся родителям.
Университетский друг успел как раз к ужину.
Невысокий, но коренастый, он панибратски облапил Сергея, отпустив лишь после того, как тот попытался прохрипеть о помощи. Хватая ртом воздух, Сергей улыбкой поприветствовал спутницу друга и представил свою жену.
- Ну, как ты тут? - участливо поинтересовался друг, когда женщины прогнали их с кухни и они остались вдвоем. - Как твой сын? Растет?!
Сергей сник, кивнул головой в сторону мальчика, по-прежнему увлеченному своим занятием за письменным столом в углу комнаты.
- Привет, малец! - обрадовался гость, устремившись к мальчику. - А ну-ка, расскажи дяде Паше, как тебя зовут.
- Тхайто! - улыбнулся тот в ответ.
- Тхайто?
Павел удивленно глянул в сторону Сергея и опять повернулся к мальчишке.
- И чем же ты занимаешься?
Ребенок загадочно улыбнулся и продолжил писать.
- Он недоразвит, - объяснил Сергей. - Какая-то новая болезнь: был мальчик нормальный, а однажды утром проснулся уже вот таким. Я пытался его вылечить, но все врачи сбегают уже при одном моем виде.
- Сколько это ему? - поинтересовался Павел.
- Семь... - Сергей подошел ближе. - И вот уже год, как у него эта болезнь.
- Писать его сам научил?
- Писать? - задумчиво почесал лоб Сергей. - Интересный вопрос. Нам почему-то это даже в голову не приходило. Его никто не учил. Просто тем самым утром, когда все произошло, мы с женой проснулись, а он уже сидел за столом и писал. Он за год уже кучу тетрадей исписал. Благо, что пишет медленно.
Сергей открыл ящик стола, показывая стопки тетрадей. Павел заинтересованно взял одну и раскрыл сначала. С легкой улыбкой прочитал первые строки и тут же нахмурился. Что-то произнес одними губами и пораженно вскинул на Сергея взгляд.
- Почему ты хранишь их?
Тот пожал плечами.
- Да так просто... Вдруг когда-нибудь пригодятся?!
Павел пролистал тетрадь до конца. По мере прочитанного, он не просто становился хмурым, а словно серел.
- Может все-таки объяснишь? - тронул его за плечо Сергей.
Прежде, чем ответить, Павел собрался с силами.
- Я знаю этот язык, - объяснил он. - Он глубоко засекречен. Можно сказать, что это самый первый язык в мире. Конечно, те варианты, с которыми мне приходилось сталкиваться, имеют совсем иной лингвистический вид, но фонетика - та же!
- Интересно! - согласился Сергей. - Странно, необычно... Но почему у тебя такая реакция на текст?
Павел сглотнул.
- В этой, вот, тетради, - махнул он, - почти все катаклизмы за последний месяц. Более того, здесь есть даже то, что засекречено. Об этом невозможно узнать из новостей или интернета.
Сергей погладил сына по голове.
- Саша, откуда ты все это знаешь?
- Тхайто! - улыбнулся тот, не отрываясь от своего занятия.
- Вот тебе и ответ на все вопросы, - пожал плечами Сергей. - Какой смысл-то его записей?
Мальчик прекратил писать, бросил ручку на тетрадь и убежал на кухню. Мужчины одновременно склонились над его работой.
Тетрадь была исписана практически полностью. Лишь на последней странице оставались незаполнеными последние две строчки.
Яркая вспышка ослепила мужчин. Она была последним, что они видели в своей жизни.
Закат терял свою силу...
Вокруг было пустынно: ни растений, ни травы, ни воды. И лишь воздух был наполнен живой невидимой энергией, он словно дрожал от нее.
- ТХАЙТО!!!
Семилетний мальчик радостно подпрыгивал, выкрикивая одно и то же слово. Закат осветил его последним отблеском и стало темно. Не было ничего видно, но это не смущало мальчонку. Он присел на корточки и пальцем стал писать на голой земле.