Ангел в тельняшке и мятых джинсах
курит в подъезде с утра.
Он бы хотел оказаться на небе,
только не помнит слова.
Крылья ему не сложить в пентаграмму,
звуки не повторить.
Ангел в тельняшке и мятых джинсах
вынужден жить.
Он выпускает губами дым,
он верит своей судьбе.
Кашляет, кашляет никотином,
путается в слюне.
Каждому, каждому будет праздник,
если растает лёд.
Каждому, каждому личный ангел.
Этого носит чёрт
между миров, в подпространстве смятых, 
и - от одних к другим.
Курит в подъезде уставший ангел,
крылья болят любить.
Встрёпанный (видно, забыл расчёску
в прошлом своём миру),
скоро закончит бычок - и ходу.
Берцы стоят в углу.
Ангел в тельняшке и мятых джинсах
знает про жизнь и смерть,
только б ему прочитать молитву
не до конца успеть:
"Боже, помилуй всех тех, кто рядом,
тех, кто, плутая, шёл,
не побоявшись ступать по краю
лезвия босиком.
Боже, прости им все раны мира,
личные - заживи.
Знаешь, как ноют старые шрамы,
как сердце болит?
Боже, мой добрый, мой самый грустный,
дай им отбросить страх!
Знаешь, как многим людям из лучших
я закрывал глаза?
Знаешь, как шёл я, куда пойдётся,
только не мог забыть...
Господи, Господи, не позволь мне,
Господи, не позволь мне,
Господи, Боже мой, не позволь мне
Не Забывая, Жить..."