Руки тряслись мелкой дрожью. Мысли путались и налезали одна на другую, постоянно подавая новые идеи больному и извращенному воображения. Он не находил себе места. Постоянно ходил по кругу. Но комната была слишком маленькая, простора для жизни не было.
А она ушла. Крикнула последние слова. Как обвинение. И ушла хлопнув дверью, оставив навсегда это маленькое и убогое жилище, лишенное света и человеческого тепла.
И теперь он один. Он не находит себе места, потому что у него никогда не было места в жизни. Была только она. Но теперь этого нет.
Рука сама потянулась к вазе. Это была красивая ваза. Из темно-красного стекла с серебряными разводами - едва ли не единственная красивая вещь в этой безрадостной обители жизни. Взял в руку вазу и долго смотрел на нее. Она была холодная на ощупь. Холодная и тяжелая. Широко размахнувшись, запустил вазу об стену.
С громким треском ваза разлетелась на тысячи мельчайших кусочков и блестящим дождем осыпалась на голый, вытоптанный пол. Теперь ваза была лишь грудой обломков, которая неживописной пыльцой разлетелась на полу.
От его жизни тоже осталась лишь груда никчемных, ненужных обломков, лежащая на поверхности человечества вместе с миллионом таких же несчастных судеб. И никому не было дела до этих островов неудачных экспериментов с жизнью. Никому.
А он крушил комнату дальше. Все вещи были сметены ураганом под названием "Ярость". Этот ураган пожирал и его. Все чувства были сломаны этим ураганом. Сломаны и уничтожены. Осталось только слепое стремление сделать кому-нибудь больно, причинить страдания. Чтобы не одному мучиться.
Поэтому он крушил квартиру. Обломки вещей лишь разжигали пламя ярости, гася усталость и здравомыслие. Сломать, разрушить - вот, что ему нужно. Превратить весь мир в обломки, чтобы гармонично смотреться на фоне всех с собственной, развалившимся существованием.
Но ничего не спасало. Несмотря на это он продолжал крушить остатки прошлого.
Еще одна ваза, на этот раз с цветами, оставила на обоях мертвый след. Цветы упали на осколки, как венок на свежий холм черной земли. Все его существо горело от ярости. Мозг хаотично искал новые способы мести, отвергая один вариант за другим, придумывая все более замысловатые способы издевательств.
И вот пришел конец. Ломать было больше нечего. Но демон ярости требовал новых разрушений.
Он поджег квартиру и стоял смотрел, как пламя плывет по квартире. Наконец-то его прошлая жизнь пропадает. Исчезает из этого мира, поглощаемая очистительным огнем. Все, что прежне в нем кипело, успокоилось. Его взор прояснился, разум ожил. Он оглядел "творение" своих рук.
Горы ненужных вещей, сломанных и горящих, занимали все свободное пространства. Не осталось путей к отступлению. Но отступать и не хотелось, потому что ярость не умерла, а стала частью его самого, частью души, частью мозга.
И он стоял и доживал последние минуты своей жизни. Пламя же подбиралось к тому месту, где он стоял. Но его не грел жар огня. Потому что внутри него горел более жаркий, более опасный огонь - огонь ярости.
Он ощущал себя хозяином своей маленькой Вселенной, где мог делать все, что хотел. Только остаться жить не мог, потому что ярость завел его слишком далеко в лабиринты безумия. Потому что за порогом горящей квартиры его вновь ожидал мир, полный страданий и болезней, пренебрежения и ненависти. Мир одиночества.
Огонь добрался до его одежды, но ему было все равно. Огнь начал его уничтожать. Все равно. Огонь убил его. Все равно.