Бирюкова разбудил телефонный звонок. Он не сразу понял, что происходит, с трудом открыл глаза, соловело поозирался. Через прикрытые жалюзи пробивался слабый рассвет, на улице громко щебетали птицы, радуясь наступлению нового дня. Телефон продолжал надрываться и требовать внимания. Сергей схватил в руки мобильник, посмотрел на высветившийся номер и обеспокоенно спросил.
- Что случилось, Ди?
- Он опять звонил... Только что...
- Что он сказал на этот раз?
- Ничего, - дрожащим от испуга голосом ответила она. - Но я точно знаю - ЭТО ОН!
- Он дышит не как все, - усмехнулся Сергей, но потом понял, что ей не до шуток и серьезным тоном спросил: - Номер абонента определился?
- Нет.
- Мне приехать? - Он заранее знал ответ. Иногда ему казалось, что она выдумает эти звонки, чтобы привязать его к себе, отвлечь от другой, у которой больше шансов завладеть его интересом.
- Если ты не хочешь... - начала она и замолчала.
- У меня есть выбор? - На Сергея накатила волна раздражения. Он сам не мог объяснить причину ее появления.
- У человека всегда есть выбор, - заметила Диана и отключилась.
Бирюков чертыхнулся, опустил ноги с кровати, хотел вскочить, но осадил себя: Почему я должен бежать сломя голову по каждому ее требованию?! Да, она мой наниматель, и что?
Все-таки поднялся и стал расхаживать по комнате, раздумывая ехать к Диане или завалиться в кровать? С одной стороны, она его работодатель, которого он обязан защищать и выполнять все требования. Но, с другой стороны, она... его любовница, которая всеми правдами и неправдами стремиться прицепить его булавочкой к своей юбочке... А не надо было изменять своим принципам! Сам виноват, сам и расхлебывай...
Он поднял жалюзи, полюбовался небом, опустил глаза на землю. По тротуару с важным видом прохаживался котяра. Пригнулся, завидел группу голубей, шурующих в траве, потом передумал охотиться, развернулся - чтобы соблазна не было - и улегся под скамейкой, подложив лапу под голову.
- Правильно, и я еще посплю! - возликовал Сергей.
Погружаясь в дрему, решил найти способ отучить странную женщину... говорить неправду.... Бывает ложь во благо, а у нее - ради высокого чувства любви, но это смысла не меняет...
Бирюков резко проснулся, посмотрел на часы и очень удивился: проспал два часа, а показалось, будто только открыл и закрыл глаза.
Состояние у него было, как после перепоя. Лучше бы я больше не ложился, а поехал к Диане, или нашел бы себе занятие, но в любом случае чувствовал себя лучше, чем сейчас, - подумал он. Причина была не в прерывистом сне, а в очередном кошмаре...
Ему приснилась Лилька. Она летала вокруг его дома и заглядывала в окно. Сергею вспомнил сказку "Снежная Королева", где главная героиня заглядывала в окно к Каю и Герде. Большое лицо женщины на всю ширину окна... Маленький Сережа очень боялся этой сцены. Он зажмуривал глаза и сверху прикрывал их ладошками, чтобы не было соблазна взглянуть в телевизор. Мама пыталась успокоить сынишку, уговаривала открыть глаза и посмотреть, какая красивая Снежная Королева, какой у нее наряд... Но мальчик отнимал руки от лица только после смены кадра. Однажды, будучи ужу взрослым, он перебирал пультом каналы, и наткнулся на "любимую" сказку из детства. Сергей терпеливо досмотрел до "страшного" момента, глаза не зажмурил, и ладошками не прикрыл, но, надо признаться, мурашки по телу бешено перемещались.
Детские комплексы, - подумал он и решил, что избавился от этих комплексов с помощью собственной силы воли.
В его теперешнем кошмаре роль Снежной Королевы досталась Лилии Догме. Она укоризненно смотрела в окно спальни Бирюкова. Он приблизился к окну, хотел открыть его и впустить девушку. Но она стала отдаляться от окна, уменьшаясь в размерах, пока не исчезла совсем. Сергей долго наблюдал за ней, потом опустил глаза на тротуар... и задохнулся от увиденного. Внизу, на асфальте, лежала Лиля, раскинув руки в стороны, словно летала, устала и плавно легла на землю, но почему-то лицом вниз. Бирюков распахнул окно и стал звать девушку... И проснулся от ужасной мысли, что потерял ее навсегда...
Сергей редко видел сны, но и те редкие сны оставляли в душе неприятный осадок. А потом целый день пытался забыться, но отрывки сна всплывали в памяти.
Он схватил телефон и стал звонить Догме. Она сразу откликнулась и весело произнесла.
- Привет, Сережка! Как хорошо, что ты позвонил!
- Привет! - удивленно произнес он, будто ожидал услышать кого-то другого. - Как дела?
- Какие дела у безработных! - продолжала веселиться Лиля. - Волка, как говорится, ноги кормят... Бегаю, ищу работу, рассылаю резюме, хожу на собеседования, - она, как попугай, повторила сказанное Розой два дня назад.
- Напряженный график, - посочувствовал Сергей.- Может быть, у такой деловой девушки найдется минутка для встречи с одним знакомым.
- А... этот знакомый занимается частным сыском? Или я ошибаюсь? - осведомилась она. Бирюков представил ее хитрое личико и непроизвольно улыбнулся.
- Вы невероятно догадливы, мадмуазель! Я могу надеяться на аудиенцию?
- Вполне... Только давай в первой половине дня, - предложила Лиля, - а то у меня... встреча с... - Она замялась. Сергей даже решил, что у него появился соперник. Хотя, "чья бы корова мычала, а его бы помолчала".
- Давай вместе позавтракаем! Ты как, согласна?
- Я не люблю завтракать. Меня от одного этого слова тошнит!
- Это уже интересно! И давно эта... тошнота по утрам? - поинтересовался Бирюков голосом занудного доктора, который пытается установить диагноз без дополнительного обследования.
- Я не люблю такие шутки!
- Буру свои слова назад! Ваше предложение!
- Через час подъезжай к моему дому. Ладно, уж, поедем куда-нибудь, позавтракаем. Вернее, ты будешь запихиваться едой, а я пить крепкий кофе и любоваться тобой.
- Отвратительное зрелище!
- Я потерплю!
- Тогда до встречи!..
Когда Сергей вернул Догму туда, откуда забрал, а именно к её дому, то расслабился, забыл о приснившемся кошмаре - Лилька была, как всегда, весела и полна планов, касаемых лично ее, а не расследования, которое проводил он. Но расследованием, естественно, поинтересовалась, но слушала невнимательно. Как любая девушка слушает нравоучения родителей. Слегка оживилась, когда Сергей заявил, что следствие забуксовало. Он подумал, что оживление вызвано скорым завершением дела, пусть без результата, что позволит им видеться чаще.
Вскользь помянула "добрым словом" вдовушку, у которой был мотив.
Женская интуиция - страшная сила, - подумал Сергей. - Или моя связь с Дианой становится секретом Полишинеля?..
Расставшись с Бирюковым, Лилия Догма влетела в квартиру и стала вываливать из шкафа оставшиеся вещи. Это занятие прервал Сергей своим утренним звонком. Отказать ему она не могла: очень соскучилась по этому парню и не хотела, чтобы он заподозрил ее в собственном расследовании.
Сейчас она снова занялась подбором наряда для сегодняшнего "интервью" с кардиологом.
Лиля решила разделить всю одежду на две кучки: в первую она откладывала все, что считала недостойным для сегодняшнего визита, во вторую - более подходящую экипировку для молодой девушки-студентки, целиком посвятившей свою жизнь журналистике. Она сделала вывод, что у такой зубрилки в старомодных очках не может быть личной жизни. Отсюда безликая и безвкусная одежда. Ужас заключался в том, что время уходило, а она все перекладывала и перекладывала одежду из одной кучи в другую, не решаясь примерить. Весь имеющийся гардероб нисколечко не подходил одинокой зубрилке, которая наплевательски относилась к выбору одежды. Лиля решила по-быстрому смоделировать что-то из имеющихся вещей, взять ножницы и соорудить "оборванский" наряд для девушки, предпочитающей постоянство во всем: носит каждый день одно и тоже, вечером стирает, утром надевает, износ виден за версту. Но у Догмы не было навыков в швейных делах, тем более времени осталось в обрез - не до моделирования новой вещи. Часы показывали начало второго. До встречи с приятелем оставалось около двух часов, но нужно еще заложить время на дорогу. Лилия запоздало пожалела, что отказалась от услуг Артема, хотела позвонить ему и попросит заехать, но передумала.
- Не надо менять принятых решений! Ни-ког-да! - приказала она себе, поворачивая голову то в сторону одной кучки вещей, то в сторону другой кучки. Недолго думая, сгребла обе кучки в охапку и высоко подбросила над головой. Одежда, как разногабаритные осенние листья, легла корявым ковром вокруг ее ног. Девушка полюбовалась этим зрелищем, подкинула кое-что ногой, потом перешагнула все это изобилие ненужных на сегодня вещей и подошла к окну в надежде, что интересная кандидатура появится во дворе и подтолкнет к принятию решения.
Немыслимая жара разогнала всех по офисам и квартирам, где дышалось гораздо легче, тем более при наличии мощного кондиционера. Улицы были пустынны. Лилька уже хотела вернуться назад и снова заняться пересмотром собственной одежды, но тут в поле зрения появилась сухонькая старушка с палочкой. Лиля даже рот открыла от напряжения, пытаясь рассмотреть детали ее туалета со своего девятого этажа. Потом она ринулась в комнату родителей, где на полке лежал бинокль. Устроилась перед окном с оптическим прибором и начала слежку за бабулей. Она не знала, чем ее заинтересовала эта глубоко пожилая женщина? Но если не она, так кто же? Кто даст совет своим неотразимым внешним видом?!
Бабулечка-красотулечка медленно передвигалась по тротуару, опираясь на палку, и позволила жительнице девятого этажа пристально себя рассмотреть. И не только рассмотреть, но и представить себя в таком же сером платьице, как у нее. На голове бабули красовалась соломенная шляпа, а не какой-нибудь старомодный платочек, завязанный под подбородком. При ходьбе из-под длинного платья выглядывали светло-серые туфли, напоминающие балетки, но с более основательным каблуком, и такого же цвета носочки.
- Спасибо, дорогая бабушка! - громко поблагодарила её жительница девятого этажа, словно та могла услышать. И ринулась в родительскую спальню.
Отец и мать Лили редко появлялись в городе, предпочитали круглый год жить на благоустроенной даче, куда на выходные заваливалась вся семья старшей сестры Лили. Сама Лиля старалась появляться там в будние, так как не выносила мужа сестры, тупоголового пузана Мишку, тунеядца и неврастеника. С сестрой Томкой она тоже не находила общего языка. Их дети росли такими же толстыми и капризными, как их папаша. Как ни прискорбно признать, но родственники отвечали ей взаимностью, считая ее лентяйкой и несерьезной вертихвосткой, которой уверяет всех, что не желает выходить замуж, а на самом деле только об этом и мечтает. Лиля не спорила, пусть думают все, что угодно, их право. Родители пытались примирить сестер, но безрезультатно. И тихо радовались, что пути их дочерей не пересекаются. Лучше так, чем каждый раз быть свидетелем их презрения друг к другу.
Лиля распахнула шкаф с маминой одеждой и провела рукой по вешалкам, выискивая нужное платье. Обнаружив искомое, она вытащила его на свет божий и облегченно вздохнула: Как хорошо, что оно здесь, а не на даче! И со счастливой улыбкой прижала платье к себе, словно обняла.
В этом платье их мать ходила на выпускной вечер к сестре Томке, которая была старше Лили на семь лет. То бишь, дело было, - девушка начала подсчитывать, сколько лет назад был приобретен сей наряд. - Лет двадцать, не меньше! - Удивилась она и оценивающим взглядом осмотрела платье, выискивая изъяны. Вещь выглядела вполне сносно.
Лиля натянула на себя платье и стала перед зеркалом. В их семье все были высокие: отец - около ста девяносто, мама и Лиля - около ста восьмидесяти, Томка на пару сантиметров ниже, один зятек - толстый шпендрик - метр двадцать в кепке и в прыжке! Только мама, в отличие от стройных дочерей, всегда была женщиной пикантно упитанной. Поэтому платье могло вместить еще одну такую же Лилю. Девушка затянула на себе балахон, собрав излишки материала сзади.
Может, пояс надеть? - подумала она. Потом взглянула на часы и ахнула: Уже давно пора выходить, а я до сих пор копаюсь!
Привстала на цыпочки, достала с верхней полки маминого шкафа соломенную шляпку с приличными полями, в качестве декора на шляпе присутствовал букет вылинявших ромашек. Лилька шлепнула шляпку на голову, даже не удосужилась посмотреть на себя в зеркало, чтобы окончательно не расстроиться. Вылетела в прихожую, обула красные сандалии, взяла в руки сумку, проверила наличие очков и вытряхнулась из квартиры...
Без пяти три она стояла у Кардиологического Центра и выискивала знакомую фигуру журналиста Арта Нови. Тот, почему-то, вышел из здания, рванул девушку за руку и повел внутрь, на ходу выговаривая ей за опоздание.
- Так я же... - попыталась оправдаться Догма. Но Артем шикнул на нее, отбивав всякое желание пуститься в объяснение.
Ровно в пятнадцать ноль-ноль они переступили порог кабинета заведующего кардиологией. Максим Юрьевич поднялся им навстречу, пожал руку Артему, потом Лиле.
Пребывающий в своих мыслях профессиональный журналист только сейчас очутился в реальной действительности, предварительно обдумавая предстоящее интервью, а очутившись, едва не рухнул на пол, завидел странное существо в очках и сандалиях. Но сработал инстинкт - ничему и никогда не удивляться. Подтвердил, что он и есть Арт Нови, который звонил вчера и договаривался об интервью, а это... а это... огородное чучело, - хотел сказать он, указав на очкастое существо в сандалиях, но представил ее как свою стажерку. Надрывно закашлялся, легонько постучал себя по груди и скрипучим голосом произнес:
- Да, да это моя стажерка, пока еще студентка четвертого курса факультета журналистики. Практикантка. - набычившись, добавил он, сверля ее глазами.
- Как вас величать? - обратился к практикантке кардиолог.
Лилька не успела назвать себя, ее опередил Артем.
- Ее зовут Варвара Притрушина.
Теперь пришел черед удивляться Догме: величина ее глаз сравнялась с размеров стекол очков. Ко всему она растерялась и сделала ни к чему не нужный книксен.
Артем повернулся к Дудке и развел руками, показывая всем своим видом, с кем приходиться работать. Максим пригласил их присесть, что они с удовольствием и сделали. Новиков достал диктофон, Лиля-Варвара - блокнот и ручку, потом решительно стянула с себя шляпку и бросила на стоящий рядом стул. Подняла глаза и увидела удивленный взгляд Дудки. Мужчина, имевший покровительственный, даже барский вид, тотчас озадачился и превратился в человека, страдающего провалами в памяти. И все изменения произошли после снятия головного убора с выцветшим букетом ромашек. Девушка перевела взгляд на друга-журналиста, который тоже заметил перемену в кардиологе, но вида не подал.
- Как мы построим наше интервью? В виде вопросов и ответов?
- Как хотите! - ответил Дудка. - А впрочем... Насколько я понял, вас интересуют причины смертности мужчин в среднем возрасте?
- Я бы не хотел пугать наших читателей... - замялся журналист. Догма-Притрушина насуплено покосилась на него: договорились же обо всем! Или забыл?! - Я назову статью "От чего у мужчин болит сердце". Название не слишком медицинское, сразу привлечет внимание. - Он мазнул взглядом по "стажерке", которая была готова вцепится ему в кудри и хорошенько их потрепать, поерзал на стуле и поправился, - смертность мужчин нас тоже интересует, как и профилактика... от инфаркта.
- Тогда я обрисую вам ситуацию на сегодняшний день, а потом вы зададите мне вопросы. - Артем кивнул, а Лиля уставилась невидящим взглядом в свой блокнот. Ей хотелось стянуть ненавистные очки и потереть уставшие глаза. Она уже протянула руку, но потом опомнилась и ограничилась укладыванием заплетенных кос на груди.
Максим Дудка был прирожденным оратором. Его рассказ увлек молодых людей. Он так доходчиво и интересно говорил о вещах, о которых те слышали много раз, но не понимали ни одного слова: любой специалист так изъясняется, будто говорит на чужом непонятном языке. Слушатель понимает только союзы "а" и "и", который служат для соединения заумных слов лектора. В случае с Дудкой все было иначе. Он говорил на доходчивом русском языке, показывая на большой макет сердца, установленный на его столе. Потом стал объяснять причины возникновения инфаркта у мужчин.
- В болезнях сердца и ранней гибели мужчин виновны не только стрессы, - вещал он, переводя взгляд с одного слушателя на другого, - но и неправильное поведение в зрелом возрасте. Когда мужчине за сорок, он хочет пойти против возраста, игнорирует его, отчаянно наверстывает упущенное. Он злиться на себя, что не достиг того, о чем всю жизнь мечтал, завидует более успешным и молодым мужчинам. Он хочет видеть требовательные взгляды женщин, тем самым, превышает свои возможности и идет против природы.- Лиля вспомнила Маслобойникова, который не давал прохода молоденьким девочкам, а те избегали неприятного начальника, вызывая гнев и ярость последнего. - Природа ставит человека на место, наносит свой удар - инфаркт. - Потом Максим стал говорить о правильном питании в этом возрасте, о занятиях спортом, но Догма не прислушивалась к его речи. Она поняла одно - Феофан получил от природы удар за все плохое, что сделал людям. Она уже забыла об истинной причине смерти Маслобойникова. Она рисовала в блокноте непонятные узоры, которые сама не могла разглядеть и думала и жизни, о ее быстром течении, о невозможности предотвратить конец...
Или есть все же возможность? - спрашивала она себя. - Человек обязан бороться при любой ситуации. Даже в случае тяжелой, казалось бы, неизлечимой болезни. Потому что не имеет права уходить из жизни, если у него есть близкие, которым он очень нужен! - Сделала простой и понятный вывод Лиля, подняла глаза на Дудку, выждала, когда он сделает паузу, и тихо спросила:
- Скажите, Максим Юрьевич, а может человек умереть внезапно? Жил-жил, считал себя совершенно здоровым, полным сил, планов и вдруг, - Лиля развела руками, - умер... от инфаркта.
Дудка странно на нее посмотрел, откинулся в своем кресле, не выпуская ее из поля зрения, будто боялся, что она после заданного вопроса сбежит.
- В жизни ничего не происходит просто так, - философски заметил он. - Человек не замечает первых признаков болезни, а если и замечает, отмахивается от нее, не обращается за помощью к врачу...
- А ваш брат... обращался к врачу? - неожиданно ляпнула она. - К вам он обращался? - Скорректировала она вопрос.
- Причина вашего визита ко мне - мой покойный брат, - быстро сориентировался Дудка. Лиля подумала, что он начнет кричать и выгонит их из кабинета, но Максим снял очки, бросил их на стол, растер пальцами переносицу и устало сказал, - я не знаю, у кого лечился мой брат. - Он посмотрел девушке в глаза и добавил, - но не у меня, это точно. Если быть честным до конца, мы не испытывали друг к другу родственных чувств. Слишком большая разница в возрасте. - Он повернулся к Артему, - я, надеюсь, что имя моего брата не будет упомянуто в вашей статье? Или статья это повод...
- Ну, что вы, - перебил его известный журналист Арт Нови, - наших читателей, действительно, волнуют причины возникновения болезней сердца. И наш журнал - серьезное издание, а не какая-то "желтая" пресса, так что не надо волноваться по поводу вашего покойного брата. - Он поднялся со своего места и призывно взглянул на "стажерку", которая недоверчиво посматривала на кардиолога и покидать его кабинет не собиралась. - Максим Юрьевич, благодарю вас за интервью. Обещаю принести черновой вариант для ознакомления... Ли.. Варвара, нам пора.
Лиля-Варвара сорвалась с места, кивнула хозяину кабинета и первой вылетела на свободу. Артем нагнал ее у лифта. Выяснять отношения в присутствии посторонних они не стали, а когда оказались на улице, "наставник" излил свое возмущение:
- Ты чего? Совсем сбрендила? Кто тебя просил спрашивать его о брате? Мы же обо всем договорились!
Догма сняла очки и начала тереть кулачками глаза. Приятель вырвал из ее рук очки своей бабушки и спрятал их в своей сумке. Девушка проследила, как ненавистные очечки исчезают из поля ее видимости и облегченно воздохнула, радуясь, что экзекуция окончена и больше никто не заставит ее их носить.
- С кем это ты договаривался? - пробубнила она себе под нос, - если со мной, то что-то я не припомню. Лично я шла к Дудке, чтобы выяснить, причастен он к смерти Маслобойникова или нет.
- Выяснила?
- Ага!
- Ну?!
- Это тайна!
- Чучело! - прошипел ей на ухо Новиков. - Настоящее огородное чучело!
- Я ты... великолепный журналист, профессионал с большой буквы! - промурлыкала она.
- Не подлизывайся! Когда тебе была нужна моя помощь, я бросил все дела...
- Каюсь, каюсь, каюсь! Была не права, обещаю исправиться!
- Исправляйся, - величественно разрешил ей журналист Арт Нови.
Он схватил девушку за руку и увел от Кардиологического центра. Они дошли до стоянки и сели в его автомобиль.
- Продолжай!
- Это Максим дал Феофану выпить лекарство. У меня нет ни тени сомнения. Ты видел, как он испугался, когда я спросила его о брате?
- Да. Кажется. Или...
- И не спорь! Говорю, струхнул так, что едва чувств не лишился. Побледнел и желваки на скулах заходили. Конечно, нам он правду не скажет, но когда он попадет... в нужные руки, поверь, признается во всех смертных грехах, даже в тех, которые не совершал. Я таких людей знаю! - деловито заключила Догма. - И вот после этого ты накрапаешь свою статейку. Сначала вставишь сегодняшнее интервью, а потом...
- Не учите меня жить! - Новиков завел машину и вырулил со стоянки...
Максим Дудка стоял у окна и следил за парочкой. Когда их автомобиль скрылся, он взял в руки мобильный телефон, повертел его, раздумывая, звонить или нет. Затем набрал номер и, не здороваясь, произнес.
- Девица, которая была в Адлере, только что вышла из моего кабинета. - Он выслушал своего абонента и добавил. - Это нетелефонный разговор...
Артем предложил Лиле заехать в кафе и поболтать на отвлеченные темы - они так давно не виделись, но она отказалась: в такой одежде Лилия чувствовала себя неловко.
- Давай заедем к тебе, ты переоденешься, - предложил журналист.
Догме хотелось побыть наедине со своими мыслями, придумать, как правильно изложить свои соображения частному сыщику Бирюкову?
- Нет! - твердо сказала она и уже собралась покинуть салон автомобиля.
- Подожди. - Артем схватил ее за руку и вернул на место. - Все-таки не нужно было спрашивать Максима о брате.
- Если бы я не спросила, он бы себя не выдал. А так...
- А так, неизвестно, чем твоя невоздержанность может закончиться, - перебил ее приятель. Взлохматил свои волосы и придушенно заявил, - Лиля, в некоторых случаях нельзя идти напролом, для начала нужно разведать ситуацию... Хитрее надо быть, хитрее!
- Да, ну тебя! - отмахнулась она. - Любой журналист, пишущий на злободневные темы, всегда подвергает свою жизнь риску.
- Много ты понимаешь в журналистике! - горько усмехнулся Артем.
Девушка не обиделась, ее захватила новая идея.
- Тема, мы должны узнать, есть ли у него алиби на день смерти Феофана. Как это сделать? - Она сложила руки колечком на груди и задумалась.
- Не парься! Я беру это на себя.
- Я не хочу отдавать инициативу в твои руки. Это мое расследование! - упрямо заявила она.
- Тебе нельзя появляться в Кардиологическом центре, понимаешь ты это или нет? - разозлился Артем.
- Почему? - удивилась Догма. - Я снова изменю свою внешность!
Артем окинул подругу укоризненным взглядом и хмыкнул.
- Тогда лучше переоденься в бомжиху, сядь неподалеку, поставь у ног картонку с обращением и жди. Заодно повысишь свой материальный уровень и за объектом понаблюдаешь.
- А это идея! - обрадовалась Лиля. - А что в обращении написать?
- Остынь, я пошутил! Тебя полиция загребет в первый же день! - попытался он усмирить подругу.
- Почему это загребет?
- У тебя "крыши" нет.
- Вообще-то, да, "крыши" нет, - согласилась она с весомым доводом Новикова. - В таком случае, как нам узнать про алиби Дудки.
- Завтра я поеду в центр, найду там хорошенькую медсестричку, работающую в кардиологии, наплету ей что-нибудь, очарую и выведаю все секреты о начальстве.
- Будь осторожен, - со знанием дела попросила Лиля.
- Спокойно, девушка, все будет ок!..
Максим Дудка подъехал к панельной девятиэтажке. Вышел из своего "Рено", выгрузил из багажника пакеты с продуктами и скрылся в одном из двух подъездов. Поднялся на лифте на пятый этаж, открыл дверь собственным ключом, зашел на кухню, аккуратно выложил все покупки в холодильник и прошел в комнату.
На диване лежал человек и смотрел телевизор.
- Привет! - поздоровался Максим, пялясь в телевизор. Смотреть на человека на диване ему не хотелось.
- Здоров, здоров, - ответил тот и нехотя принял сидячее положение. - Какие новости?
- Новость одна и ты ее знаешь.
- Это про ту девку, что ли?
- Меня она беспокоит.
- Не паникуй! - скривился собеседник. - Что она может знать, свистулька!
- Она задавала вопросы... - Он пересказал диалог с девушкой. - Я ее узнал, хотя, она приложила немало усилий, чтобы изменить свою внешность и превратиться в молоденькую журналистку-практикантку.
- Ну и что в этом страшного? Малявка корчит из себя детектива. Хочет понравиться своему любовнику. - Мужчина заскрежетал зубами. Максим даже испугался, что от такого усердия они раскрошатся. - Вот же гнида! Где он взялся на нашу голову! - Возмутился он.
- Всегда появляется кто-то, кто нарушает все планы! - заметил Дудка.
- Нарушает планы? ОН? - Человек побагровел. - Да, я его... - Он проделал руками непонятное движение, напоминающее сворачивание шеи. Максим скривился.
- Может, обойдемся без крови?
- Единожды запачкавшись, останавливаться не надо! - очень тихо, с ядовитым шелестом, произнес мужчина и так посмотрел на Дудку, что у того появилось желание уменьшиться в размерах, а еще лучше - стать невидимкой.
- Слушай, ты бы уехал... - начал он.
- А ты мне не указывай! - оборвал его собеседник. - Я сам решу, что мне делать... В первую очередь, надо с девчонкой разобраться, чтобы не вертелась под ногами.
Максим испугался и начал уговаривать мужчину отказаться от этой затеи.
- В море не вышло, значит, не нужно вновь повторять... - заныл Дудка.
- Ты мне надоел! Иди... Я тебе позвоню, - прервал его собеседник, снова разлегся на диване и уперся взглядом в телевизор.
Максим развернулся и на ватных ногах покинул квартиру...
Телефонный звонок не заставил себя ждать. Дудка даже не успел сесть в автомобиль.
- Ты обеспечь себе алиби...
- На какое время? - хрипло спросил он и непроизвольно поднял глаза на окна квартиры, которую покинул только что. Максим не видел человека, но чувствовал, что тот наблюдает за ним.
- На сегодняшний вечер...
- Так скоро? Меня же будут подозревать... Она была у меня... И вопросы задавала...
- Поэтому я и говорю об алиби... - перебил его человек и отключился.
Максим понял, что тот специально выпроводил его, а потом позвонил и поставил в известность, чтобы он не вступал в дискуссии. Звонок, приказ, и отключение. Все. Кого интересует мнение самого Максима Юрьевича Дудки? Кто он? Кардиолог, доктор наук или помощник этого страшного человека?
Максим хотел вернуться, уже сделал пару шагов, но остановился: он знал, что ЭТОТ человек никогда не меняет принятых решений.
Что же делать? - размышлял кардиолог. - Поехать к девушке, предупредить ее? А что я ей скажу? И сколько после этого проживу?
У него снова зазвонил телефон.
- Не делай глупостей! - предупредил его тот же голос и снова отключился. Максиму стало не по себе: такое чувство, что этот страшный человек не только наблюдает за ним, но и читает его мысли.
Дудка дотянул ноги до автомобиля, плюхнулся на сиденье, посидел некоторое время, уставившись вперед невидящим взглядом. Потом достал мобильник и позвонил матери.
- Максимушка, сыночек! - сразу ответила она. Молодому мужчине захотелось уткнуться ей в колени, как в детстве, и заплакать. Плакать долго, пока все наболевшее не выльется вместе со слезами. А мама будет гладить его по голове и приговаривать: "Все образуется, сынок, все образуется". - Мальчик мой, почему ты молчишь? - Услышал он далекий голос.
- Мам, я тебя очень люблю! - прошептал он. Мать, несмотря на старческую глухоту, услышала его слова и разволновалась.
- Что случилось? У тебя что-то болит?
- Нет, - покривил он душой. - Все нормально. Я хотел предупредить... - Максим понял, что сказанная фраза закроет путь к отступлению. Он помолчал, а потом добавил. - У меня сегодня дежурство... Так что не жди меня.
- Как же так, - начала причитать мать, но быстро поостыла. - Что ж поделать, у тебя такое призвание - спасать людей?
Максиму захотелось завыть. Как волк воет на луну. Поднять голову и завыть... от одиночества, от понимания того, что ни с кем не можешь поделиться. От того, что ничего нельзя вернуть, как невозможно реку повернуть вспять. Стоять и выть, обратив лицо к луне, к ложному источнику неспокойствия.
Мужчина высунул голову из машины и взглянул на небо. На слегка потемневшем синем небе уже была заметна абсолютно круглая белая луна, словно сотканная из кусочков облаков. Она не давила своей яркостью, создавала некую иллюзию присутствия.
Эта легкость ранней луны сняла нервное напряжение. Пришло понимание того, что коней на переправе не меняют, от поставленных целей не отказываются. Его жизнь скоро кардинально изменится. Очень скоро. Если никто не будет мешать. А ему никто не будет теперь мешать...
Каждый займется своим делом.
Он, Максим Юрьевич Дудка, отправится сейчас в Кардиологический центр, забудет обо всем и займется любимой работой. Он нужен людям... Мать, как всегда, права...
А девушка Лиля? Это был ее выбор. Нельзя совать нос не в свое дело...
Весь день Бирюков занимался текущими делами и думал о Лилии Догме. Увиденный сон не выходил из головы, беспокоил и грыз душу. Вечером он не выдержал и набрал знакомый номер.
- Сережка, привет! - радостно пропела она, вызвав у него улыбку. Он тотчас представил Лилю, рядом с ней, невидимым укором, встала Диана. В ушах прозвучало ее придыхательное обращение к нему. Только она могла с таким упоительным возбуждением произносить обычное мужское имя - Сережа... Или бойкое - Сережка - благозвучнее и веселее? Во всяком случае, сейчас не время для сравнений.
- Добрый вечер, - вкрадчиво и с полувопросительными интонациями, ответил Бирюков на приветствие Догмы.
- Тебя гнетут сомнения, что вечер на самом деле добрый? - уловила она состояние возлюбленного. - Что-то случилось неприятное за прошедший день?
- Нет! - резко прервал ее допрос Сергей, но червь беспокойства забрался еще глубже, просверлив мозг, добрался до сердца. Ему захотелось ее увидеть для собственного спокойствия. - Слушай, Лилька, как ты относишься к позднему ужину? Или он тоже вызывает тошноту?
- Вот ты... нехороший человек! - вскипела она. - Я ляпнула, не подумав, а ты вцепился в эту фразу, как клещ.
- Называй меня пауком! - предложил Сергей. - Я плету сеть, чтобы заманить молодую мушку и полакомиться ею.
- Ты насекомоядный? - удивилась Лиля. - Я считала, что ты питаешься мясом убитых животных?
- Фу, как это грубо звучит! - с наслаждением поморщился Бирюков. Догма даже увидела это воочию.
- Прости, что покоробила твой слух! - покаялась она и напомнила, - но ты назвал меня мухой, я должна была ответить уколом на укол!
- Мушкой! - поправил ее Сергей. - Это совершенно разные понятия.
- Не будем вдаваться в энтомологию!
- Вот мне повезло! - восхитился Бирюков. - Мне досталась такая умная и гарная дивчина.
- Нам это известно! - гордо произнесла Лиля. - Нам уже об этом говорили...
- Хотелось бы обсудить детали...
- Детали чего? - заинтересовалась она.
- Каких заоблачных высот достигло умственное совершенство - это раз, кто посмел делать комплименты моей гарной дивчине - это два. Да, и вообще, накопилась масса вопросов, решение которых не терпит отлагательства.
- Мама дорогая! С кем я связалась! Знаешь, кто ты?
- Попрошу без навешивания ярлыков! - сурово осадил Бирюков.
- Ты... умственно продвинутый ревнивец, вот кто ты! - выдохнула Лиля.
- Хорошо, что не умственно отсталый, - успокоил себя Сергей. - Теперь переходим к обсуждению вечерней трапезы, - предложил он. - Куда рванем?
- Я сегодня так устала, - заныла Догма. - Целый день на ногах!
- Хождения по мукам дали результат? - поинтересовался Бирюков.
- Пока я без работы, - подвела итог девушка, не вдаваясь в подробности.
- И это тоже повод для того, чтобы отметить! Или ты не хочешь меня видеть?! - с искусственной угрозой в голосе возмутился он.
- Что ты, что ты, - успокоила его Лиля. - Только давай так: я приготовлю что-нибудь, ты приедешь ко мне, мы посидим, поболтаем...
- И...
- А потом посмотрим! - нашлась она.
- Зная твои кулинарные способности... - Сергей замялся, не желая ее обидеть. Но решился и предложил, - может, я заеду в супермаркет и куплю чего-нибудь.
- Ах, так!
- Ладно, ладно, - пошел на попятную Бирюков. - Если тебе хочется возиться у плиты...
- Не хочется! - отрубила Лиля, - Так что твое предложение я принимаю.
- Тогда жди!
Честно говоря, после сегодняшних волнительных событий Лилии Догме вовсе не хотелось ни с кем встречаться. Даже с Сергеем. Но единожды отказав, можно отбить всякую охоту у мужчины...
Если бы она только знала, что этим прибавила себе один день жизни...
Сергей Бирюков отъехал от здания, где размещалось его частное сыскное агентство. На улице сгущались сумерки. Легкий ветерок пытался поднять настроение: он принес свежесть и вернул желание жить, что-то делать, куда-то идти. Жаль, что оно появлялось только в вечерние и утренние часы, а не днем, когда солнце жалит своими лучами каждого случайного прохожего, пытаясь единолично властвовать на улице. А автомобиль в полуденные часы нагревается так, что на его капоте можно поджарить яичницу. Но в основном поджариваются водители, если предварительно не освежат салон работающим на полную мощь кондиционером.
А сейчас, в вечерние часы легкой прохлады, выпущенные на волю люди заполнили тротуары. На их лицам поселилось такое блаженство, словно они, действительно, провели несколько лет в заключении без глотка свежего воздуха. Блаженство изредка сменялось напряженным подглядыванием на небо, которое сулило в ближайшем будущем затянуться невзрачными тучками-водоносами, наползавшими с запада. С тучами боролся ветер, набиравший силу, что несколько успокаивало свободолюбивых граждан. В любом случае скорый на расправу ветер скоренько выжмет над городом тучи-водоносы, как хозяйки выкручивают белье. Долгожданная, но не совсем желаемая в эти вечерние часы, влага спешным ливнем обрушиться на землю, и сгладит все неровности, все трещинки, которые прорезало солнце своим лучами-лазерами. А самое главное - освежит все вокруг, смоет пыль, очистит воздух, наполнит его новыми запахами.
Ветрище увел от города тучи, подпихивал и подпихивал их до тех пор, пока они не исчезли за горизонтом. Возможно, ветер решил, что где-то небесная влага нужнее, чем в этом городе, заполненном гуляющими людьми. На смену приятной робкой прохладе пришло вялое удушье. Раскаленный асфальт, пылающие, как печи, высотки, решили поделиться своим теплом с прохожими, которые теперь любовались огромной кружевной луной, выполненной умелой мастерицей из белых нитей. Луна обещала в скором будущем зазолотиться, погасить и одновременно осветить небо, выставив напоказ своих подружек-звездочек, которые заставят жителей города на время забыть о метеорологических проблемах, заполнят лирикой и желаниями разного характера.
А сейчас духота главенствовала над городом, солнце благополучно ушло на покой. Сергей медленно двигался в цепи ползущих автомобилей, высунув локоть в окно. Он не обращал внимания на раскаленный воздух, салон искусственно не охлаждал, предпочитал вечернюю натуральную духоту, разбавленную свежестью от природных оазисов - от городского парка, мимо которого он проезжал.
После разговора с Лилей Сергей немного успокоился или попытался обмануть червя, сверлившего мозг, но в любом случае, он пребывал в разобрано-расслабленном состоянии, как человек выполнивший нелегкую задачу, решением которой он был занят долгое время. Кое-что для себя он решил, отсюда и нега.
- И с чувством глубокого удовлетворения, - произнес он себе под нос, выделяя букву "Г", как это делают на юге, - я имею полное право пойти в разнос. Довольно сложных раздумий, призывов сделать выбор, пусть жизнь идет так, как идет, а время покажет...
Его сегодняшние беспокойства относились и к Лиле, и к Диане. С Лилей он успел переговорить, сбавил душевное волнение, но не убрал его вовсе. Диана, причина в ней. За весь день она ни разу не позвонила. Сергей несколько раз порывался набрать ее номер. Но не знал, как начать разговор. Сделать вид, что ничего не произошло, что не было ее ночного звонка? Или для начала извиниться, а потом перейти к обсуждению предпринятых шагов в расследовании, дав понять этим, что все личные отношения закончены, и они теперь не любовники, а заказчик и исполнитель, всё как положено. Как и должно быть. Должно, но не получается.
Бирюков понимал, что обманывает себя: он никогда не сможет так поступить со Стрельцовой. С этой странной женщиной, которая не соизволила ему перезвонить. Как она, где она, что делает?..
Если бы он знал, что женщина, о которой он постоянно думает, сидит в данный момент в автомобиле за несколько машин сзади него, то очень бы удивился такому совпадению. Но это не было совпадением. Диана Стрельцова тоже решила "поиграть в детективов". Только ее расследование не касалось гибели ее мужа. Она хотела узнать, почему Сергей так резко отбрил ее ранним утром? На это у него должна быть веская причина. Об этой причине Диана догадывалась. Это Лилия Догма, стройная симпатичная блондинка, у которой частный сыщик провел бурную бессонную ночь, отсюда и нежелание ехать к ней на рассвете. Но необходимо было убедиться.
Для этой цели Стрельцова позаимствовала у своей сестры дребезжащую "десятку" и выехала на охоту. Она не имела навыков слежки, поэтому постоянно теряла из вида автомобиль Бирюкова, который весь день гонял на своем внедорожнике, как заправский гонщик. Ей приходилось все время возвращаться к зданию, где находилось детективное агентство и ждать его возвращения, чтобы все начать по новой.
Да, плохой из меня сыщик, - с грустью размышляла Стрельцова, сидя в раскаленном автомобиле на раскаленном сидении. В ее любимой машине был кондиционер, но машину пришлось оставить в гараже из-за боязни быть опознанной наблюдательным частным детективом. Поэтому приходилось терпеть жару, пересиливать волнение от очередной неудачной попытки слежки, и каждый раз надеяться, что Бирюков еще вернется в свое агентство.
Уже было почти девять вечера, когда Сергей вышел из здания, и профессиональным взором окинул прилегающее пространство. Диана порадовалась, что окна автомобиля Дарьи затемнены, и он не видит сидящего внутри человека. Но все равно автоматически пригнулась, мысленно вынеся себе немедицинский диагноз - "идиотизм". Потом подумала и добавила: "плюс унижение собственного достоинства".
Проводила озлобленным взглядом вальяжную мужскую фигуру - источник своего унижения вкупе с идиотизмом, усердно вцепившись в руль. От вывертываний заболели плечи. Диана сделала гимнастическое упражнение по вращению плеч, в одном плече что-то хрустнуло, даже занемела кисть руки.
- Старость - не радость, - глубокомысленно изрекла она, наблюдая за Бирюковым, погрузившим свое молодое здоровое тело в "мини-автобус". - А еще пытаюсь соревноваться с молоденькими девушками, у которых со здоровьем все в порядке. - Подумала, нахмурившись, и добавила, - у меня тоже все в порядке со здоровьем! И просто так я этого мужчину никому не отдам! Так и знай, дорогая Лилия!
А вальяжный мужчина вальяжно вырулил со стоянки, намекая, что его рабочий день подошел к концу, никуда спешить не стоит.
Домой едет, - подумала Диана, - если бы ехал к ней, то торопился.
Она двинулась следом за знакомым джипом, который за сегодняшний день ни единожды оставлял ее "с носом". Если поведение Бирюкова вызвало у нее отчаянную злость, то его огромный автомобиль вызвал не меньшую злость, если не большую, ввиду умения ловко ориентироваться в дорожной ситуации, словно тот ехал на автопилоте, не прибегая к помощи водителя.
Потом началась вялотекущая слежка в медленно ползущем потоке автомобилей. Сонность извела женщину сильнее, чем дневной скоростной режим и потеря объекта наблюдения.
Наконец, Сергей свернул на парковку супермаркета, Диана пристроилась на обочине у въезда, чтобы потом не потерять Бирюкова. Он не стал тратить много времени на покупки, и через полчаса появился с большим пакетом в руках.
Точно к ней направляется, иначе к чему столько всего набрал?! - подумала Стрельцова.
Слежка продолжалась. Бирюков ехал в нужном ей направлении - к себе домой. Диана расслабилась и следила без прежнего азарта, раздумывая, до какой точки "проводить" объект, а потом оставить за ненадобностью. Постоянно оттягивала момент расставания, и правильно делала, потому как объект повернул на перекрестке не в ту сторону, куда нужно. Женщина повторила его маневр. Улица была пустынной, не только почти не было машин, совсем не было пешеходов на тротуарах. В другой раз Бирюков заметил бы авто отечественного производства, как привязанный, следующий за ним, но не сегодня. Прерывистый сон, ужасные видения, размышления и метания, а ко всему неимоверная жара, притупили его бдительность.
Пустота улиц усилила беспокойство Дианы. К тому же почти стемнело. Ей показалось, что ее заманивают в гиблое место, куда редко ступает нога нормального человека. Они будут долго ехать паровозиком друг за другом, затем джип наберет скорость и умчится, а неказистое заторможенное авто начнет метаться по окрестностям, запоздало поймет, что двигается по замкнутому кругу и никогда не сможет выбраться отсюда.
Стрельцова с большим трудом взяла себя в руки, а тут и подошел финиш.
Внедорожник втиснулся в чужой двор, подкатил к одному их трех домов, собранных в букву "П" с "прорезями" для прохода, и припарковался в углублении на проезжей части между "белым "Рено" и синей "Шкодой".
Водитель выскочил из салона, и задрал голову. В одном из светящихся распахнутых настежь окон отлично просматривалась девичья фигура, которая приветствовала мужчину радостным помахиванием руки. Девушка согнулась, сложила локти на подоконнике и наблюдала за действиями Сергея, ответившим ей на приветствие ответным поднятием руки. Он выгрузил из багажника увесистый пакет с продуктами, "взвесил" его на руке и покачал головой. Девушка усмехнулась и скрылась в глубине комнаты.
Бирюков нажал на брелок, машина попрощалась с хозяином громким звуковым сигналом. Хозяин исчез в подъезде.
Диана с удивлением наблюдала сцену обмена приветствиями, будто не догадывалась, куда направляется Бирюков.
- Еще бы серенаду исполнил под балконом! - язвительно произнесла она и сместила взгляд с закрытой подъездной двери, за которой исчез Сергей, на окно квартиры, в которой проживал более счастливая соперница.
- Чтоб ты вывалилась из этого окна! - с чувством пожелала ей Диана. Оценила взглядом высоту полета и удовлетворенно заметила, - вполне достаточная высота для сведения счетов с жизнью.
Она плотоядно улыбнулась, будто ее желание уже исполнилось, и лихо рванула с места уставший автомобиль. Ждать Бирюкова не было смысла...
По дороге Диана пыталась успокоиться и трезво осмыслить создавшуюся ситуацию.
На что я надеялась? С чего я взяла, что он выберет меня, а не эту молоденькую девочку? Молодость всегда побеждает! Но, с его стороны, было бы порядочным сделать выбор. Нельзя метаться между двумя влюбленными женщинами. Хотя, я сама приняла правила игры. Я знала, что у них назревает роман, но создала себе образ современной женщины без комплексов, которая не возражает, если любимый мужчина станет делить ее с другой. Мужчины, по своей натуре, собственники, но сами предпочитают разнообразие.
Стрельцова не стала биться головой о стену после полученных доказательств измены Бирюкова. Спокойно вела автомобиль, разрабатывая план мести. Только Диана не решила, кого эта месть коснется: этой девчонки или самого объекта её любви. Ей надоело идти на поводу у мужчин. Хотя, мужчина мужчине рознь. С одним и рядом идти противно, за другим будешь бежать босыми ногами по углям, и успевать, при этом, отпихивать соперниц.
А надо ли отпихивать? Надо ли бороться? Или лучше уйти?
За Сергея стоило побороться. И способы борьбы могут быть разными...
Мог ли подумать частный сыщик, что и он, и Лилия, сегодня пользуются бешеной популярностью. За ним следила Диана Стрельцоа, За Лилией Догмой - подозрительный субъект, который тоже стал свидетелем радостной встречи влюбленных. Эта встреча в его планы не входила, чем вызвала ярый гнев: визит к Лиле придется перенести. Он не любил менять принятых решений, особенно под действием возникших обстоятельств. Бирюков был тем обстоятельством, которое постоянно вертелось под ногами, раздражало и бесило до потемнения в глазах.
- Все должно идти по плану. По моему плану! - вслух, тихо, но отчетливо, произнес человек в автомобиле и посмотрел на окно Догмы. "Прополз" взглядом по стене, словно следил за насекомым, ловко перебирающим лапками по вертикальной поверхности дома. Ползущий взгляд зацепился за расплывшуюся по подоконнику одинокую фигуру пожилой матроны на первом этаже. Она сидела перед распахнутым окном и обмахивалась потрепанным веером, направляя горячий воздух на свое раскрасневшееся лицо. Колючие глазки при этом выполняли свою работу: они стреляли по сторонам и фиксировали каждую мелочь.
Человеку в автомобиле доставило удовольствие наблюдать за этой любопытной дамой, а самому оставаться невидимкой. Тотчас выработанный план обогатился новыми деталями. Недовольство вмешательством Бирюкова сменилось удовлетворением: значит, так и должно было случиться!..