... А там, наш Пух, молча отбивается одним крылом от нашего петуха - "Задиры", который был такой забияка, ни одной птице во дворе проходу не давал. Да что во дворе, "Задира" передрался со всеми соседними петухами, а Петькиному, даже глаз выклевал в прошлом году, из-за чего того начали обзывать - "Кутузов". Единственно кого может не боялся, но старался обходить стороной, Климкиных индюка. Тоже бандит хороший вырос. Его даже люди боялись, запросто мог незаметно подскочить сзади и больно клюнуть в задн... чуть пониже спины.
Никитка на печке залился весёлым смехом, сквозь который еле шептал: - Ой, не могу! Тоже бандит хороший! - отсмеявшись с полминуты, он вдруг осёкся, видно только дошло и тревожным голоском спросил: - " А как же Пух?" - и тут же нетерпеливо прошептал дрогнувшим голосом с печи: - "Деда, пожалуйста, рассказывай дальше"!
... - Так вот. Мы тоже, когда увидели, сначала перепугались, а потом, как закричали отгоняя "Задиру", а кто-то, кажется пастух Микола, взял прут и начал отгонять петуха, стараясь оттеснить его во двор, так тот, зараза такая, даже драться полез, крыльями хлопает, наскакивает. Хорошо я догадался, взять лягушку с ведра и бросить ему под лапы. Так "Задира" аж замер от возмущения, подняв крылья. Лягуха от испуга тоже сначала застыла, а затем резко - прыг в сторону, прыг в двери, "Задира" аж ошалело посмотрел на нас, побагровел гребень. - "Ещё одна тварь в сарае? Так что же здесь твориться"? - и ринулся, хлопая крыльями за лягушкой, догонять. - Никита опять захихикал на печке, но тут же смолк, сопя носом.
- Но мы уже не обращали внимания на петуха, все собрались вокруг Пуха. Видно было как он устал, защищаясь от нападения "Задиры", дышал тяжела, одно крыло прижимал к тельцу, а другим махал на нас, словно хотел взлететь и улететь из этого незнакомого места. Я взял его на руки и сразу почувствовал, как сильно он дрожит, и как громко у него бьётся сердечко, даже стук его отдавал мне в ладонь. Видно перепугал его петух очень. Хорошо что ещё "Задира" не успел его клюнуть, видимо мы успели вовремя. И здесь я сказал почему-то, не знаю откуда я это понял тогда:
- Наш Пух будет жить! Видели, как он боролся за жизнь?! - все ребята обрадовались, зашумели. Но что интересно, когда другие мальчишки захотели его погладить, он будто зашипел, завертел беспокойно головой и тоже норовил их клюнуть в руку. Решили посадить его на снова на сено, на своё место, только взяли сейчас и отгородили ему уголок кольями, поверх которых, набросили сетку, чтобы никто больше не потревожил нашего Пуха.
Степан протянул ему самого жирного карася, который бил хвостом и казалось, вот-вот выскользнет из его рук. Но аистёнок даже глазом не моргнул, наоборот, даже головку с длинным клювом отворачивал, косясь на нас одним глазом.
- Тише вы! - громко прошептал Степан нам. - Видите шума боится! - и правда, ребята так стали шуметь в сарае, что и здоровая птица не выдержит. Даже "Задира" не решался зайти в сарай, ходил важно посередине двора, клевал что-то, но время от времени тряся красным гребешком, бросал в наши стороны беспокойные взгляды.
Все сразу стихли. Мой сосед Петька, прошептал: - Он не будет при нас есть! И рыб, наверное, не будет. Давайте ему оставим пару лягушек и немного червей. Венька Климкин, не долго думая, достал самую большую лягуху и бросил рядом с аистёнком. Пух, наверное, от неожиданности даже сообразить ничего не успел, как зелёная тварь подпрыгнув у него под клювом, тут же исчезла в сене. Петька тут же зашипел громко и зло на Веньку: - "Ты так весь корм в сено переведёшь"! - потом поправился: - Выпустишь!
- Это факт! - шёпотом согласился с ним Степан и дал Веньки щелбан в лоб, отчего тот сразу начал тереть ладонью голову. Я на всякий случай отодвинувшись подальше от Степана, тихо предложил:
- Давайте в ведро бросим ему лягушку и оставим рядом!
- Точно! - шумно все согласились со мной и сразу утихли, потому что Степан поднял руку, прося тишины. - И червей положим в глубокую миску! - сказал он тоном, не терпящим возражений. Мы мигом всё исполнили, оставил еду за сеткой, поближе к Пуху и побежали играть во двор. Но перед этим, общими усилиями, что всё равно было непросто, загнали "Задиру" в курятник, рядом с сараем и закрыли на засов за ним дверь.
Пока мы играли в прятки, каждый из нас старался ненароком заглянуть в сарай и тут же докладывал другим, например: - Пух сидит и смотрит по сторонам! - или: - Не ест! - или вовсе: - Лежит, вроде спит! - что очень мешало игре, пока Степан не выдержал и твёрдо сказал. - Это не игра! Пусть один кто-нибудь подглядывает! - и после секундных размышлений, предложил: - Пусть Васька один навещает Пуха. Его же сарай, он хозяин. Да и аиста он первый нашёл! А то не даём покоя Пуху! - все нехотя, но согласились, а я благодарно посмотрел на самого старшего из нас. До обеда, я два раза заглянул в сарай. В первый раз, Пух только лежал и не двигался. Когда я во второй раз тихо подкрался к нему, он вдруг, приподнял голову, затем вскочил и замахал одним крылом. Я посмотрел: в ведре прыгала одинокая лягушка, а в миске, не было червей! Воду он, наверное, вообще не пил.
Когда я сообщил об этом ребятам, все начали шуметь, спорить. В конце концов решили, пока червей не давать, по - видимому, они выползли с миски и удрали, как и первая лягушка. - Хватит с него и лягухи! - подвёл итог спора Степан. - Если съест, ещё добавим! - на том и порешили, и побежали по домам, обедать.
Наскоро перекусив, я первым прибежал к сараю. Уже подходя, я услышал какой-то стук. Сразу перепугался, ну думаю: - "Опять "Задира" каким-то чудом выбрался, пробрался в сарай и напал на Пуха"! - хотел вбежать, вижу: - "Нет, дверь в курятник плотно закрыта"! - заглянул осторожно через порог, вижу: Пух наш клюёт по ведру, видно за лягушкой клювом гоняется!
Когда наконец-то все собрались, а дольше всех пришлось ждать Степана, он жил дальше всех, на окраине деревни, да и любитель был поесть, я тут же сообщил новость. Все тут же закричали от радости и решили пойти посмотреть. Когда пришли в сарай, Пух стоял и увидев нас, сначала запищал, точно маленький котёнок, а потом, запрокинув голову, чуть защёлкал клювом, точнее попробовал защёлкать, но получился звук похожий на скрип плохо смазанного колеса телеги. Но всё равно, все обрадовались.
- Здоровается с нами! - весело воскликнул Петька.
- Это факт! - подтвердил Степан. - Видите, как встрепенулся!
Посмотрели в ведро, лягушки точно не было, но странно, не было никаких остатков от неё, ни следа. Степан, почёсывая голову, предположил:
- Может тоже удрала, окаянная?
Все начали спорить, а я догадался:
- Может он не по ведру стучал, а клювом щёлкал, а мне показалось, что лягушку ловит? - все замолчали. Но тут подал голос Венька.
- Мне баба Катя сказала:
- Не жилец ваш аистёнок! Подохнет с голоду!
Все с возмущением посмотрели на него, а Степан уже хотел дать ему щелбана, но Венька увидев его движение, закрыв лоб рукой, тут же ретировался, спрятавшись за спинами других ребят. Но все всё равно налетели на него.
- Ты что дурак! - а Петька даже хотел выгнать его с сарая. Уже даже сказал: - Иди отсюда! - и уже схватил за шиворот.
Но тут в сарай вошел мой дед Елисей. Он, наверное, услышал слова Веньки.
- Что за шум? - грозно спросил он. Мы сразу притихли, а Петька отпустил ворот Веньки. Дед посмотрел на всех, а потом сказал: - Многое эта Климка понимает! - он недолюбливал соседку, за её "длинный язык". Дед Елисей подошёл к нашей самодельной изгороди и взглянул на Пуха. Я начал объяснять деду, что тот ничего не ест. Дед попробовал протянуть руку к аистёнку, но тот отпрянул и попробовал его клюнуть в руку.
- Ого! - почему-то обрадовался дед Елисей. - Гляди, сопротивляется! - а потом повернулся к нам. - Вы тоже, если вам приготовила обед не мамка, сначала бы нос воротили. - "Не вкусно"! - Так вы же люди, только пока маленькие. А здесь животное, дикая птица. У них уже инстинкты от предков выработаны с рождения. Если вы внимательно посмотрите, как кормят вначале выводок аисты, то заметите, что они кормят с клюва, выбрасывая червей из глотки. Затем, уже птенцы клюют упавших червей в гнезде. Когда они подрастают, примерно как Пух, можно давать и лягушек. Но первое время, их нужно порезать на части, рыбу вообще надо давать дохлую и маленькую, а не этих "китов", которых вы наловили. Или тоже порезать. - дед взял висевшую на стене косу, брусок с ящика и пошёл.
На пороге он остановился, закуривая и произнёс задумчиво:
- А вообще-то старая Климка, права! Баловство это! Ну допустим, не сдохнет, выживет. А дальше? Что он будет делать? Летать, быстрее всего он не будет, пропитание не добудет -... Мы сразу закричали: - Мы его прокормим!
- Допустим! - перебил нас дед. - Ну и что дальше? Будет бегать по двору? Это же ни курица! Та хоть яйца несёт! - дед Елисей пошел, выдохнув вместе с дымом папиросы напоследок. - Баловство это!
Мы все молча смотрели на Пуха, а он, кося взглядом, тревожно на нас. Я хоть что-нибудь сделать, чтобы нарушить молчание, взял червя и протянул Пуху. Вдруг, он раскрыл клюв и я бросил внутрь червя. Пух с жадность проглотил пищу. Все закричали: - Ура! - оживились и давай протягивать аистёнку червей. Тот осторожно брал их клювом, некоторых, бросали ему прямо в раскрытый клюв. Тут Венька и спросил:
- А кто порежет на части лягушек? - все застыли. - "Вечно этот младший Климкин, не к месту настроение испортит"!
- Подумаешь! - внезапно произнёс Степан, достал из ящика лягуху и на наших глазах, взял, и оторвал ей лапы. Многие, да что многие, все остальные отвернулись. Один я переборол себя, хотя если честно, меня начало подташнивать, но сильно дыша носом, я еле сдержался.
- Смотри - ка ест! - радостно вскрикнул Степан. Все подбежали к сетке. И правда, Пух клевал брошенные кусочки, некогда прыгающей твари.
- Так может и летать научим? - спросил Петька. - "Кого спросил? Наверное, и себя тоже". Все конечно, думали об этом. - "Но как это сделать?".
- Ладно! - удовлетворённо произнёс Степан. - Вроде уже не хочет, клюв воротит!
- Или устал?! - предположил кто-то.
- Пошли играть, пусть полежит, отдохнёт! - предложил я, на что все с радостью согласились.
Мы играли футбол до вечера. Некоторые уходили домой, то ли по делам, то ли чего-нибудь перекусить, а затем прибегали опять. Но когда вечером пришёл ветеринар, все были в сборе около сарая.