|
|
||
"Роман классический никудышный для обычной жизни писатель, потерявший давно и музу-возлюбленную, и близких друзей. И вот однажды ему делают предложение, от которого невозможно отказаться. Или же все-таки не только возможно, но и нужно?.." Дата написания: 2018 г. Дополнительно: написано специально для конкурса ФЛР-15. Если кому-то непонятна концовка рассказа, то вот ее объяснение (https://fantlab.ru/forum/forum13page1/topic10547page216#msg3217115) | ||
"Большая или Малая?"
Этим вопросом задавался Роман, стоя на краю парапета восьмиэтажной серой "коробки" и вглядываясь в ночное небо. Он так и не удосужился за разменянный третий десяток должным образом выучить школьный курс астрономии. Хотя в юности это ни сколечко не мешало ему с наигранной заумью рассуждать о световых годах между созвездиями подле девиц, лежа на капоте отцовской машины.
Сейчас молодых подруг рядом с Ромой, равно как и разбившегося автомобиля и умершего папы, не было. Зато имелись дешевый виски на донышке и три сигареты в измятой красной пачке. Роман осмотрелся по сторонам, сделав очередной затяг и выпустив кольцо кумара.
Его родной ночной город не собирался засыпать. Слышались звучания машинных потоков на ближайшей магистрали. Вездесущие огни ослепляли сонные глаза. В прожекторах маячила вершина белокаменного театра конструктивистской стилистики из эпохи социализма. Чуть дальше медленно вращались кабинки колеса обозрения. Все остальное пространство поблизости занимали другие неприметные высотки, пара-тройка карликовых стеклянных зданий и совсем старенькие хатки в один-два этажа, заставшие в свое время кровь революции и двух войн. Вполне возможно, скоро они должны были застать еще несколько капель.
Совсем не так давно, казалось Роме, он вдвоем с Лорой стоял на этой же крыше под таким же мрачным небом. Они беседовали о дальнейшем пути их звездной сизигии - великолепной переводчицы и никудышного пиита. Это было уже давно, но он снова здесь и теперь дискутирует о будущем с самим собой да пустой бутылкой. Хотя дискурс подошел к концу.
"Решение принято. Вроде б", - подумал он и представил с брезгливостью результат полета с восьмого этажа. Бесформенный кусок окровавленного, потрепанного мяса. Не слишком кинематографично. Благо, он был всего лишь неудачным прозаиком.
Рома всмотрелся в плитку двора внизу и сделал шаг...
***
...назад. Он вновь обернулся, но безрезультатно. Нет, Роме только показалось - в дверь захолустного кафе зашел совсем не его старый друг. Правда, тот был ныне просто приятелем. Он целый год не видел Ильяса, а две последние встречи до этой были случайными и сумбурными. Но следующий хлопок дверью был сделан именно им.
Рома встал и поприветствовал его. Новый, с иголочки, и явно недешевый черный костюм, прекрасно уложенные волосы, большие наручные часы с четырьмя циферблатами не пойми для чего - Ильяс производил впечатление успешного делового человека. Впрочем, именно таким он и был.
Они присели за круглый столик возле окна, заказали и выпили пару кружек кофе. Рома предложил Ильясу заказать еды, но тот отказался. Далее следовали стандартные вопросы о делах, быте, женщинах, работе да пара шуток с обеих сторон. Роман понимал, что подходит время для его основной просьбы, ради которой тот и пытался на протяжении всего года устроить эту встречу.
- Ильяс, думаю, ты помнишь, что я раньше издавался...
- Три рассказа в нашем журнале? По-моему, он еще закрылся не так давно.
- Всего лишь переехал в Сеть. И их было целых пять. Ну, рассказов...
- Да-да, припоминаю - мы еще не плохо отмечали каждую из публикаций в том баре. Не помню, вроде бы, он закрылся.
- Нет, "Рок-н-ролл" всего лишь перебрался чуть дальше из центра - сам знаешь, какие сейчас цены на аренду. Так вот, у меня есть практически дописанный роман...
- Роман, - с серьезным выражением лица повторил Ильяс.
- Да, наиболее точнее с литературной точки зрения характеризовать мой, не побоюсь, opus magnum как роман. Знаешь, выходит своеобразный памфлет на современность в фантастическом антураже, с вложенным сюжетом и параллельным повествованием. Я даже его с собой принес специально. Слушай, серьезно, выходит очень недурно. Мне доводилось пару отрывков зачитывать парням с работы...
- Коллегам-грузчикам? - с той же непробиваемой серьезностью перебил Рому собеседник.
- Ну, им в том числе... Так или иначе, ребятам понравилось. Мне осталось всего пару страниц дописать. Я сейчас обдумываю развязку, хочу сделать финал наиболее неожиданным и запоминающимся - ведь именно его запоминают после прочтения. В основном. И, Ильяс, может, поможешь с издательством? Сейчас не самое благоприятное время для опубликования пусть и подающих надежды вроде меня, но неизвестных авторов. Знаешь, с твоими связями и небольшим финансовым вливанием...
- Я тебя понял, Ром, - в который раз оборвал того Ильяс и отпил последний глоток кофе. - Постараюсь что-нибудь придумать для тебя. Но, как ты и сам сказал, время сейчас не простое. И не только для писателей, уж поверь. Все эти валютные скачки и перипетии. Думаю, ты меня тоже понял, друг. Это все дело не одной беседы, поэтому я тебе позвоню, и снова обсудим твое предложение.
- Да, конечно же, спасибо... В таком случае, возможно, тебе будет удобно на следующей неделе?
- Не знаю, Ромка, не знаю. Я сегодня с тобой встретился с трудом, а что до ближайших недель - сплошные совещания, разъезды и прочие хлопоты с рабочей суетой. Но, в любом случае, я тебя, разумеется, наберу - не переживай. А пока что до скорого и удачи тебе, дружище. И сдай свой костюм в химчистку, пожалуйста.
Рома с недоумением осмотрел свой измятый коричневый пиджак не по размеру, пока Ильяс с улыбкой пожал ему руку и стал отсчитывать банкноты в портмоне. Роман хотел было намекнуть, что и сам в состоянии заплатить за скромный кофе-брейк вкупе с должными чаевыми, но, сосчитав количество новеньких зеленых бумажек на столе, отказался от проигрышной затеи.
Его некогда близкий, а теперь столь далекий соратник по жизни садился в сверкающую от чистоты матово-черную иномарку и направился обратно ко своей жизненной магистрали. Рома еще на несколько минут задержался в забегаловке, прокручивая в голове возможные сценарии развития. Практически во всех этот разговор и фактически мольба о спасательном круге не приносили никакой пользы. Роман грустно вздохнул и перед выходом из заведения допил содержимое своей чашки. Он скорчился: показалось, будто от корицы со дна отдает серой.
***
- Второсортный... Неактуальный... Слишком патетичный - что это вообще, черт подери, означает?
Именно с такими риторическими вопросами Рома открывал дверь своего дома, уже успев принять на душу в рюмочной, которая аккурат расположилась недалеко от местного издательства. Того самого, куда он пробовал после двухнедельного молчания Ильяса презентовать рукопись. К сожалению, трактат Романа не приглянулся тамошнему редактору.
- Что за декаданс и беспросветность... Талмуды о клишированных тысячеликих героях с потенций на экранизацию - всегда пожалуйста, а мое творение и я - на свалку не-истории... - бубнил он.
Кое-как расшнуровав ботинки и сняв куртку, Роман пнул ногой валявшуюся опустошенную бутылку прямо в гостиницу, где таковых был уже не один десяток. Считавший себя человеком творческим и незаслуженно непризнанным, брошенным на обочине мироздания всеми, кем только можно, он искал новую дозу спиртного дурмана. Но гостиница была пуста на хоть сколько-нибудь наполненную тару. Поэтому Рома решил направиться наверх, в душ или спальню, и попробовать отыскать алкоголь и табачный фимиам там.
Он проходил мимо ванной комнаты в свою творческую берлогу и разглядел в зеркале над раковиной свое отражение. Запутанные черные волосы на голове, уже давно не оформленные в нечто аккуратное и опрятное. Не глаженная рубашка в клетку с двумя темными пятнами от забытого приема пищи. И не стриженная борода, неравномерно процветавшая на его смуглом лице, несимметричная и слишком запущенная.
- Хм... - уставился, зайдя в ванну, он на свое отражение более внимательно. - Может быть, дело не в книге, а во мне? В чем-то этот Ильяс прав. Мне не только костюм, но и себя надо привести в порядок. Эта борода... Дикарство. Ублюдок-редактор мог ни словечка не прочесть в моем романе, рассмотрев лишь эту бородатую физиономию.
Продолжая осуждающе изучать себя в отражении, Рома начал расстегивать рубашку. Отправив ту в корзину для грязного белья, переполненного уже как месяц, он остался в одной майке и джинсах. Перебирая медикаменты и многообразие гигиенических средств на полке возле зеркала, Роман нашел станок и ножницы. Последними он стал поочередно отсекать непропорционально удлинившиеся широкие бакенбарды с копной прядей на подбородке и завившихся усах. Отправив в раковину все, что поддавалось ножницам, Рома умыл лицо и взялся за бритву. Но первое же движение ею поцарапало щеку, оставив с два сантиметра окровавленный след.
- Черт! - выкрикнул он и отбросил бритву на пол. - Черт, черт, черт! Срань! Проклятое мироздание!
Он собрал правую руку в кулак и размахнулся ею для полета прямо в стекло, но за мгновения до удара услышал:
- Эй, погоди-погоди!
Рома пошатнулся и еле устоял на ногах. Слова отчетливо доносились из ванной комнаты. Прямо рядом с ним. Но это был не человек или телефон - помещение было пустым, не считая его самого. Голос исходил из зеркала, в которое Роман продолжал глядеть. А сама фраза принадлежала его отражению, продолжавшему уверенно стоять на своих зеркальных двоих.
- Да, друг, это я тебе, - продолжал отзеркаленный Рома. - Зачем из-за такой нелепой мелочи портить свое имущество? Еще и руку поцарапаешь. Кому это из нас надо?
Он слышал про алкогольный галлюциноз. У одного его знакомого собутыльника он случался один раз - тот после этого закодировался и бросил пить. Говорил Роме, что такое мерещилось - не дай бог увидеть повторно. Точно не выдержит и выбросится из окна. Кажется, теперь Роман его отлично понимал, но все равно не мог представить, что бутылка паленного коньяка способна вызвать подобные звуковые и визуальные галлюцинации.
- Что за... - только и смог вымолвить Роман-во-плоти.
- Я не что, а кто. Точнее, ты, - продолжало отражение, уже жившее своей жизнью. - Так что давай мы оба успокоимся и поговорим друг с другом как с самими собой. В конце концов, ты же не призрака увидел!
С этими словами Рома-из-зеркала протянул свою правую кисть вперед, и та вылезла за пределы зеркала. В реальную ванную комнату реального Романа. Кисть постепенно перерастала во всю руку. В конце концов, ухватившись за голубой кафель, из зеркала, преобразившегося в непонятную лужицу, стала прорезаться и вторая рука. За ней появлялись и левая нога с головой.
Пока Роман-из-зазеркалья перебирался в мир дозеркальный, Рома-во-плоти успел свалиться на пол и впасть в полнейшее оцепенение. В итоге зеркальные разводы вновь сковались в единую материю, но уже без отражения Ромы. Оно, в полный рост, с той же царапиной на щеке, правда, на противоположной, стояло перед скованным страхом действующим хозяином дома.
- Думаю, теперь можно и поговорить по душам, - произнес было Роман-из-зеркала, но настоящий Рома с обезумившими глазами резко подпрыгнул из лежачего положения и неудачно ударился головой об ручку двери, потеряв сознание.
***
Рома пробудился из-за внезапно обрушившегося на его лицо потока воды. Он вскочил с кровати и откашлялся. Протерев глаза и окончательно придя в чувства, первым делом он обнаружил самого себя с опорожненной кружкой подле кровати.
- Твою мать...
- Давай обойдемся без родителей, мы же взрослые мальчики, - ухмыльнулась его точная копия. - Наконец-то очнулся.
- Ты настоящий?
- Если ты - настоящий, то и я тоже.
- Ты мой доппельгангер или что?
- Ну и диковинное словечко. Я - это ты, дружище. А ты же, как я вижу, не просыхаешь, - заключил Рома-из-зеркала, оглянув гостиную, давно не видевшую ремонта и вечера без запоя своего владельца.
- Не твое дело.
- Хах, как раз-таки мое. Но как скажешь. Так или иначе, предлагаю тебе привести себя в порядок, собраться и пройти со мной в твою - нашу - любимую кафешку. Там еще работает та миленькая официанточка, Камила. Ты ж еще онанируешь на нее?
- Да пошел ты.
- Ладно, не буду пока лезть в нашу личную жизнь. Я подожду тебя на улице.
До сих пор недоумевая, но смирившись с тем, что происходящее - не результат алкогольной трансцендентности, Рома поднялся с дивана и стал искать наиболее чистые брюки и рубашку.
***
- Итак... - начал, жуя яичницу с беконом двойник Ромы, но его перебил не притронувшийся к еде оригинал:
- Для начала объясни, кто ты такой.
- Ты! Я - это ты.
- Бред какой-то.
- Ладно, чтобы тебе было легче понимать ситуацию, я введу понятие мультивселенной. Думаю, тебе, как и мне, любителю фантастики, оно знакомо.
- То есть ты из другой реальности, параллельного мира?
- Что-то вроде того.
- И чего тебе от меня надо?
- Это тебе надо кое-что от меня, унылый пьянчуга, - ухмылка ушла с лица гостя из зазеркалья. - Посмотри, кем ты стал. Пошлая пародия на самого себя. Алкаш-одиночка, прозябающий в грязи. Ты ведь все еще грезишь о прошлом? О Лоре, успехе и счастливой жизни? Я могу помочь все это вернуть, но не безвозмездно. Я предлагаю тебе сделку.
- Какую еще сделку...
- Самую обыкновенную. Обмен. Я отдаю мою успешную жизнь - ту, какой бы было и твое настоящее, если ты не стал таким куском дерьма. А взамен забираю твою рукопись.
- Ты хочешь променять всю свою жизнь и все, чего добился, на мою книгу? Тебе-то зачем это нужно.
- Скажем так, я фанат твоего творчества. Сам я не пишу, а вот твои шедевры и вправду вдохновляют.
- Но обменять на книгу целую жизнь... Лору...
- Включи фантазию, мое падшее альтер-эго! Если у меня хватило возможностей перебраться сюда, к тебе, то почему бы мне не хватило их на переход в еще более лучшую реальность?
- Допустим... А как у тебя это вообще получается, сквозь зеркала проходить? Сквозь стены между мирами.
- Да так, заключил сделку с Дьяволом.
- Правда?
- Да нет, шучу. Это все бабушка по отцовской линии. Еще той ведьмой была! А теперь давай ты, как гостеприимный хозяин этого мира, заплатишь за вкусный завтрак миленькой Камиле, и мы перейдем к главному блюду?
- Ты имеешь в виду...
- Я дам тебе день. Ровно одни сутки побыть в моей шкуре, в моем мире. Если тебе он приглянется, ты сможешь там остаться. Лишь прихвати с собой книгу и отдай мне ее к началу следующего дня. И больше ты меня не увидишь. По рукам?
- Но я еще не дописал эпилог.
- Это дело второстепенное. Успеется.
Рома пожал самому себе руку и выложил на стол остатки своих сбережений.
***
- Готов?
- Думаю, да.
Двое Романов стояли на месте своей первой встречи, возле того самого зеркала, которое уже могло быть разбито одним из них.
- Что ж, после перехода у тебя могут начаться судороги в конечностях, рвотные позывы и головные боли, но это все мелочи, правда? Только погоди секунду.
Рома-из-зеркала достал из своего кармана черную плотную нить с подвешенной на ней металлической монетой без наминала. На ней было лишь изображение пятиконечной звезды с какими-то буквами, которые Рома-во-плоти не мог различить из-за близорукости. Но появление вокруг неприметной железки оранжевого ореола он разглядеть смог.
- Прошу, мсье.
Рома сглотнул и запустил свою руку в потерявшую цельную форму поверхность стекла. И прошел сквозь нее. Увидев продолжение своей руки в зеркальных разводах, он поднабрался смелости и продолжил свое погружение. Две руки, голова, нога, туловище и все остальное - и вот, он уже в другом мире, в практически той же самой ванной комнате. Лишь чуть лучше.
За ним перебрался и хозяин зеркальной вселенной.
- Добро пожаловать в мой мир, - похлопав того по плечу, сказал зеркальный Роман, - который через сутки может стать твоим. И да, твои 24 часа стартовали. Найди что-нибудь более изящное в гардеробе и прими еще раз душ. Телефон и ключи от машины на столе. До скорого, писатель.
Двойник опять улыбнулся и постучал по сумке Ромы, в которой лежала его рукопись, после чего покинул дом.
***
Тщательно и с превеликим удовольствием вымывшись, пришелец в зазеркальном мире привел свое лицо в порядок, оставив на нем лишь тонкий слой щетины, а под конец убрал и лишнюю шевелюру. С некоторым самолюбованием изучав себя в зеркале, где снова красовалось его отражение, уже не жаждавшее диалога с ним, Роман решил осмотреться.
Не совсем его собственный дом вне душевой разительно отличался от запущенных апартаментов Ромы в реальности. Белоснежные обои с каким-то авангардным рисунком, черно-белые массивы блестящей плитки на полу рядом с коврами из настоящего меха, разнообразная мебель и освещение в стиле хай-тек - все то, чего он хотел там, по ту сторону зеркала, вместе со стабильно высокой зарплатой, творческой работой и Лорой, естественно. В спальне, которая также располагалась на втором этаже, Рома принялся изучать гардероб своей копии и остановился на сером классическом костюме. Во внутренний карман последнего он спрятал рукопись.
Одевшись и разогрев какие-то припасы хозяина этого жилища, Роман принял пищу и продолжал дальше расхаживать по дому. На одном из комодов он разглядел фотографию, которая была и в его мире - двадцатилетний пацан и двое родителей, тепло обнявших его. Это были моменты, которые он так же бережно хранил в своей голове, как и истории о Лоре.
Вдруг гостиную пронзил тонкий писк. Это просигналил телефон, после выдавший скупую информацию электронным голосом: "Есть одно не прослушанное сообщение. Желаете прослушать?"
- Давай, чего б и нет.
Устройство послушалось:
- Сын! Опять слишком занятой для разговора со стариками! Тебя мать уже месяц не слышала, но мы не поэтому звоним. Просто хотели сказать...
На какой-то секунде Рома перестал вслушиваться и разбирать смысл записи. Он просто наслаждался голосом, чуть охрипшим от прожитых лет. Голосом отца, которого он не слышал больше десяти лет. И голосом матери.
- Мудак, как тебе повезло! - крикнул не пойми кому Рома и выхватил трубку, принявшись другой рукой листать блокнот с записанными номерами в поисках телефона "воскресших" родителей. Но его прервал звонок.
- Да, алло, слушаю! Не могли бы перезвонить позже...
- Это Иль, Ром, и ты опаздываешь на встречу.
- Какую встречу... Ты же сказал, что нет времени.
- Что ты несешь? Быстро дуй в офис. Тут с китайцами может контракт обнулиться, если не прилетишь. Все свои дела оставь на потом!
- Слушай, брат, Ильяс, мне бы к родителям смотаться на часок-другой...
- К родителям смотаться на час? Они на другом конце земного шара. Ты там перегрелся в бассейне? Я тебе говорю: дуй в офис!
Осознав, что в этом мире он не выпрыгнул раньше времени из лодки совместного бизнеса с Ильясом, и, судя по своей "берлоге", они оба преуспевали, Рома схватил ключи со стола и выбежал на улицу. Рома вновь оторопел от альтернативности страны за зеркалом, ведь напротив калитки поджидал хромированный двухместный "мерседес".
- Может, и вправду надо было забить на писанину? - риторически озадачился Роман и запрыгнул в кожаный салон машины.
***
- Рома, да сколько тебя можно ждать! Мы тут все уже извелись, - сказала ничем не отличимая от его Ильяса зеркальная версия. - Пробок в городе нет - где ты пропадал?
- Да так, сделал пару кружков на своем звере. Прости, надо было развеяться. Так что, где там эти китайцы?
- Пошли, сейчас все покажу.
Пройдя по серым офисным коридорам с тускло горящими лампами, Ильяс открыл широкую дверь впереди них. Поначалу Рома ничего не видел - в помещении был выключен свет. Но спустя буквально секунду он возник вместе со звонким и протяжным возгласом:
- Сюрприз!
Рома оказался возле десятка четырех человек, одетых в яркие наряды и одежды и держащих в руках огромный торт со свечками, хлопушки и пенящиеся бутылки шампанского.
- С Днем Рождения, дорогой, - произнесла с неподдельной улыбкой Лора, после чего шагнула вперед и поцеловала Рому в губы.
***
Поздравления, тосты, долгий монолог от Ильяса для своего близкого друга и сооснователя успешной фирмы. Бокалы, ломящиеся шведские столы еды и уйма народу. Рома не обращал внимание на все это. Лишь молчал и слушал Лору. Слушал и не отрывал своих глаз от ее, свою ладонь от кончиков ее пальцев.
- Может, забывчивый именинник, и ты скажешь свое слово? - кокетливо спросила она.
- Скажу, - ответил он, понимая, что забыл день своего появления на свет, - скажу, а поехали отсюда к черту. Светские рауты, коллеги... Думаю, Ильяс поймет. Ты согласна?
- А ты как думаешь, - произнесла Лора, после чего они, взявшись за руки, покинули бетонную громаду бизнес-центра.
***
Роскошный дом, дорогой автомобиль, крепкая дружба с Ильясом и прибыльное дело - все эти самые настоящие богатства для Ромы меркли перед Лорой. Этой ее зеркальной версией, которая не бросила диковинного и никудышного писателя-студента. Которая не ходит, как ее оригинал в его мире, по европейским мегаполисам и пляжам без него. Которая не забыла про его существование и не сломила Ромины дух и жизнь. Эта та самая Лора, которую он знал и хотел бы знать в родной реальности и, как сейчас, ходить по цветущему зеленому парку.
"О чем мы говорим?" - подумал Рома, пристально всматриваясь и обнимая ее, пока та говорила. "Совместная поездка в Европу... От Польши до Испании - помню, с моей Лорой мы говорили об этом же. Только лишь говорили и грезили о невозможном тогда. Там. А теперь это турне можно провернуть и без автостопа. На самолете, из столицы в столицу, из одного президентского люкса в другой..."
Поток мыслей и думание над ответом для Лоры прекратились после того, как собеседница замерла. В буквальном смысле. Она как будто заморозилась - не двигалась, не моргала, не делала чего-либо еще. Роме показалось, что даже не дышала.
- Лора, эй, что такое? Лора!?
Рома не на шутку разнервничался. Он тряс свою любимую. Кричал. Потом спрыгнул с лавки, на которой они отдыхали, и стал звать на помощь прохожих. И тут он ужаснулся еще более. Несколько прохожих в радиусе пары десятков метров, которых он видел, тоже стихли и стояли, как вкопанные. Более того, кроме его собственных воплей Роман более никого и ничего не слышал. Даже трелей птиц и дуновения ветра в кронах деревьев.
Рома лишь слышал, как ускоренно стучало его сердце, когда он вновь присел на скамейку и схватился за голову. Привести Лору в чувства он даже не пытался.
Все это происходило в течение трех минут, пока Рома не заметил, как к нему слева по аллее парка подходит человек. Кричать он устал и был еще более удивлен появлению кого-то подвижного, поэтому решил ожидать дальнейших событий в мире по ту сторону смысла и отражения.
По направлению к Роме приближался необычный мужчина даже для сложившейся абсурдной и экзотической обстановки. К нему подходил, медленно ступая со всей возможной отстраненной от реальности величественностью, человек в ярчайше белом классическом костюме с удлиненным пиджаком, который походил на плащ. Но сильнее всего в его внешнем виде бросались не одежда, а бледная до белизны кожа, длинные волосы и аккуратная эспаньолка. И все они были неестественно белоснежными.
- Позволите прикурить? - спросил человек в белом.
- Простите...
- Спрашиваю, не будет ли огонька?
- Да, конечно...
Впопыхах, бездумно осматривая карманы, Рома все-таки обнаружил зажигалку и передал просившему. Гость подкурил сигарету, благодарно кивнул и сел за стоявшую справа скамью.
Минуту Рома, приводя мысли в порядок, смотрел на невозмутимо созерцавшего что-то впереди себя мужчину, пускавшего сигаретный дым.
- Вы... вы кто такой? - сглотнув, спросил Рома.
- Как бы тебе ответить, Роман, - не поворачиваясь к нему, начал гость. - Ты когда без ведома Лоры заложил в ломбарде сережки ее бабушки, что почувствовал?
- Не... помню. Ничего...
- А когда напился самогонки и разбил витрину в магазине, то что сталось потом?
- Отсидел 15 суток и за витрину полгода расплачивался...
- Тогда считай меня своими совестью и ангелом-хранителем, - заключил тот и вновь выпустил кольцо дыма.
- Если ты ангел, мой ангел, то... Почему ты куришь? - спросил Рома и пожалел о глупом вопросе.
- Потому что ты не самый хороший человек, Рома.
Наступила недолгая пауза, которую нарушил уже сам новоиспеченный ангел:
- Как ты думаешь, есть в жизни что-нибудь ценное?
- Наверное, да. Да, есть.
- Тогда можно ли это самое ценное в ней считать самой жизнью?
- Думаю, да...
- Тогда мне сложно понять, Рома, почему ты хочешь отдать свою жизнь и все лучшее в ней.
До Ромы дошло, куда вел странный человек в белом, который некоторыми чертами походил на него самого.
- Я как раз и хочу жизнь. Все самое лучшее в ней. Хочу все назад.
- Назад вернуться трудно и почти невозможно, - не сталкиваясь со взглядом Ромы, парировал "ангел".
- Если не полностью невозможно, то я попробую.
- В твоем случае невозможно совсем. Не верь самому себе, Рома. Человек лучше всего умеет врать лишь себе. А в зеркале есть только отражение.
- Ага, и целый идеальный мир в придачу. И чудаковатый мужик, считающий себя моим ангелом-хранителем, - чуть осмелев, добавил Рома.
Человек-"ангел" прикрыл глаза и улыбнулся. Потом встал и, обернувшись, проговорил:
- Жизнь твоя, Рома. Только поскорее уже выбери таблетку.
- Какую еще таблетку...
- Да так, киношный афоризм.
Рома успел моргнуть и хотел что-то еще спросить у господина в белом, как тот исчез из поля его зрения. На его плечо опустилась рука Лоры, из-за чего он вздрогнул.
- Все в порядке? - спросила она.
Рома огляделся по сторонам, вновь наблюдая вокруг идущих по своим делам прохожих с собаками и поющих птиц.
- Теперь - вполне.
***
На улице начинало смеркаться. Лора и Рома стояли на парковке, облокотившись на фонарный столб, и целовались. Долго, страстно и почти без остановок. При этом всем чистоту ощущений прерывало в Роминой голове случившееся в парке, о котором Лора начисто забыла.
"Чертовщина. Даже дьявольщина... Психоделика похлеще всякого прочего дерьма. Хотя вчерашний визит меня самого сквозь зеркало в ванной тоже по-другому обозвать сложно" - все прокручивал в голове Рома, после чего дотронулся до того кармана, в котором лежала его книга.
- Что-то не так? - заметив это движение, спросила Лора.
- Почему же... Все отлично. Я просто кое-что вспомнил.
- Что? - спросила Лора и снова направилась к его губам, но он остановил ее и продолжил говорить:
- Я вспомнил, как мы на курсе, наверное, третьем, купили билеты на вокзале бог знает в какое место назначения. Просто решили устроить себе небольшое приключение с элементом неожиданности. Так вот, двинулись и доехали до самого конечной остановки, в каком-то городском поселке. Мы решили пройтись по ближайшему лесу, совсем немного и недалеко, но в итоге остались там на несколько часов. Мы заигрались в путешественников-любителей - заблудились и остались в практически дикой местности без воды, еды и с севшим телефоном. Пришлось переночевать там, укрываться опавшими ветками и кое-как разведенным костерком, а потом еще почти день питаться лишь ягодами. Я было хотел начать охотиться на белок, как мы вышли на автомагистраль и добрались назад, к большой цивилизации. Но до этого мы успели кое-что сделать, в том лесу. Ты помнишь этот эпизод?
- Рома, конечно, помню. Как такое забыть.
- Наверное, непросто, если принять во внимание, что я только что его выдумал.
Улыбка на лице Лоры сию минуту же стерлась, а сама она удалилась от него. Из-за машины подошел Рома-из-зеркала, на этот раз в кроваво-красном костюме, черной рубашке и кислотно-желтом галстуке. Улыбаясь, он хлопал в ладоши и подходил к настоящему Роме.
- Браво, браво! Как понимаю, крылатый подсказал?
- И без бледнолицего догадался, что лишь в мышеловках сыр водится.
- Что ж, мышеловки и ангелочков в сторону. У нас, насколько помню, Ромка, был договор.
- Ага. Пошел ты - я возвращаюсь назад.
- Нет, братишка, куда ты собрался с уже моей книгой из теперь твоей реальности. Отдай ее сюда, - уже без ухмылки прошипел двойник.
- Я здесь не останусь и ничего тебе не отдам.
- Тебе здесь понравилось, а значит роман мой.
- Не думаю.
Рома оттолкнул Лору в свою зеркальную версию и бегом направился к "мерседесу". Запрыгнув в него, он с остервенением стал вновь и вновь поворачивать ключ зажигания, но машина продолжала бездействовать.
- Твою мать, заводись!
Автомобиль после этой фразы действительно завелся, и Рома поехал, куда глаза глядят.
***
Рома мчался на полной скорости по необычно пустому шоссе в городе.
"Домой, домой, сейчас домой - а потом думать дальше" - решил он, вдавливая педаль газа в пол.
До апартаментов его двойника на такой скорости оставалось не более десяти минут езды, как Рома повернул голову к зеркалу заднего вида и разглядел в нем себя. Только в кроваво-красном костюме и с безумной улыбкой. Ужаснувшись, он нечаянно отдернул руль и влетел в бетонный столб.
Не потеряв сознания и не почувствовав боли, Роман выбрался из изувеченного автомобиля. Но только оказавшись вне дымящей машиной, он упал наземь.
"Видимо, ногу сломал... Очень вовремя"
Кое-как поднявшись на ноги и схватившись за одну из них, пострадавшую более всего в случившемся инциденте, Роман оглянулся по сторонам и разглядел шедших в его сторону шеренгу людей в черных балахонах. Впереди них маршировал его зеркальный аналог-визави.
- Совсем вовремя, - опомнился Рома и, ковыляя поврежденными ногами, направился к ближайшему дому. В нем он через пару минут узнал знакомые черты. Именно здесь Рома в объятиях Лоры беседовал о дальнейшем будущем их сизигии. А теперь, ни с кем не беседовав, даже с самим собой, старался выжить и взобраться как можно выше по грязным каменным лестницам многоэтажки.
***
Солнце все ниже спускалось за горизонт.
Рома видел это, но не обращал особого внимания на погоду и вид вокруг и внизу. Он лишь нервно поглядывал на наскоро и плохо забаррикадированную им дверь на крышу здания. Вжавшись в угол между парапетами, Рома просто ждал, когда непонятные призраки-сектанты, как прозвал их только что он, доберутся сюда. И он совершенно не знал, что делать дальше.
"Если у меня и вправду есть ангел-хранитель, то сейчас ему очень стоит вновь попросить у меня огоньку..."
Рома моргнул. А как только раскрыл глаза, перед ним в ряд стояли Ильяс, Лора, Рома-из-зазеркалья и ребята в балахонах. А чуть поодаль от них, сложив руки, расположился его названный ангел.
- Все Зазеркалье в сборе, да? - только и смог спросить Рома.
- Приблизительно, - ответил двойник. - Думаю, пора нам уже совсем разобраться. Не согласишься со мной, оригинальный?
- Книгу тебе не видать. Я уже все решил. Хоть сейчас меня порешай с этими суррогатами и костюмированной братией. Свое творение отдам только с жизнью.
- Рома... На самом деле, мне уже не ахти как нужна твоя книжонка.
- Что...
- Ты лучше скажи, на кой черт рукопись потребуется мне, если ты сам даже не знаешь, о чем она?
- В смысле не знаю. Я ее автор - конечно же, мне известно, о чем она.
- Да неужели? Подумай-ка получше.
Рома от неожиданности послушался. С удивлением он обнаружил, что раскопать сюжет своего романа в своей же голове он не в состоянии.
- Это все твои фокусы. Они ничего, ничего не значат. Это все равно моя рукопись, и тебе ее не заполучить!
- Рома, открой ее, - вступил в разговор человек в белом, который начал говорить с опущенной головой и прикрытыми глазами. - Достань свою книгу из кармана и открой любую страницу. Прочти, что там.
Рома послушался и своего потенциального защитника. Вынув свой труд в мягкой компактной обложке, он открыл его на случайной странице и прочел:
- Он слышал про алкогольный галлюциноз. У одного его знакомого собутыльника он случался один раз - тот после этого закодировался и бросил пить. Говорил Роме, что такое мерещилось - не дай бог увидеть повторно. Точно не выдержит и выбросится из окна. ... Стоп, какого...
- Можешь выбрать и другую страницу. Любую. Читай и думай, писатель, - с ухмылкой пролепетал Рома в красном костюме, пока тот, кто держал в руках свою рукопись перелистнул несколько страниц и оказался ближе к концу:
- Ага, и целый идеальный мир в придачу. И чудаковатый мужик, считающий себя моим ангелом-хранителем. Человек-"ангел" закрыл глаза и улыбнулся. Потом встал и, обернувшись, проговорил: жизнь твоя, Рома. Только поскорее уже выбери...
Рома судорожно стал листать исписанные ломанным почерком - его почерком, как он думал раньше, - листы, пока не дошел до самой последней страницы. Она обрывалась фразой: "Рома судорожно стал листать исписанные ломанным почерком - его почерком, как он думал раньше, - листы, пока не дошел до самой последней страницы. Она обрывалась фразой..."
Книга выпала из его рук.
- Получается, что все это...
- Да, иллюзия, в некоторой степени, - завершил за него двойник. - Но разве иллюзия хоть как-то отличается от реальности? Иллюзия больше, чем отражение реальности или она сама - она ведь лучше.
- Заткнись. Дальше он сам выбирает, - прервал того человек в белом, который еще больше стал похожим на Романа. - Время настало, Ром. Тебе делать шаг. Только реши наконец-то, в какую сторону.
Рома молча кивнул. Поднялся на дрожащие ноги. Нагнулся и взял в руки рукопись. Встал на край парапета. И все понял.
- Я принял решение. Окончательно, - сказал Рома и шагнул вперед.
Рома несся вниз, прямо к совсем закатившемуся солнцу, от которого остался лишь тусклый пучок лучей света. Весь остальной мир вокруг этого маленького просвета превратился в непроглядную тьму и мрак. В этой пустой и совершенно стихшей темноте мысли Романа и его книга совсем исчезли и растворились в нереальности. Остался лишь он и свет. Бесконечно далекая и одновременно близкая, сверкающая сингулярность там, внизу. Совсем рядом.
|