Аннотация: Подведение итогов перед Новым Годом. Избранные миниатюры и рассказы.
Самые главные слова: Любовь
Любовь, несомненно, самое главное слово на земле. Мы хотим любить и быть любимыми, мы любим или не любим, мы любим себя, или других, мы любим Бога или деньги, любим отдыхать или любим работать, отношение практически ко всему мы обозначаем этим словом.
Если спросить христианина о любви, то он сразу вспомнит знаменитую главу в Библии - 1-е Послание Коринфянам 13:
1 Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
2 Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто.
3 И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
4 Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,
5 не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,
6 не радуется неправде, а сорадуется истине;
7 все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
8 Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
9 Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем;
10 когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
11 Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по- младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.
12 Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.
13 А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше.
Я много видел текстов о любви, но сильнее этого - не встречал. Счастлив человек, нашедший любовь. Влюбленный может совершить подвиг, он не боится смерти, и, что еще более важно, по-настоящему любит жизнь.
Любовь к маме, любовь к детям, любовь родственная и любовь дружеская, - любовь многогранна, она вмещает все. Говорят, от любви до ненависти один шаг. Я не верю в это. Если у тебя один шаг до ненависти - ты был далеко от любви.
О любви сложено столько песен, стихов, столько написано о ней, что вряд ли что-то новое можно добавить.
Самое главное слово на земле - любовь.
02.10.2001
Я СТАЛ ПАПОЙ!
Я стал папой!
Не римским. Московским. Обычным московским папой.
Рождение ребенка... Если б вы знали, какая это счастливая пора!
Когда в семье появляется ребенок - все преображается, и не только пеленки. Ребенок меняет всю вашу жизнь, многие мелочи становятся вдруг важными, каждый миг жизни приносит радость.
Вы радуетесь, если научились спать, покачивая ногой его кроватку. Вы счастливы, если найдете в хлебнице кусочек сухарика, ведь в магазин ходить времени нет. А эти круги... Такие незабываемые круги под глазами.
Отец только что родившегося ребенка всегда узнает на улице такого же счастливчика. Ведь кроме них никто больше в такую рань не встанет, чтобы бежать за детским питанием.
Детское питание... Мне интересно, кто это придумал выдавать детское питание в такую рань? Почему не вечером? Почему детское питание можно получить исключительно с пяти до без пятнадцати пяти утра?
Я стал папой!
Ребенок... Ребенок приносит радость, вы заворачиваете эту радость в памперс и выкидываете ее в мусорное ведро.
Памперсы... Я стал экспертом по памперсам. Я знаю, что они пропускают и что не пропускают, и то и другое, надо сказать, мне не нравится. Вот изобрели бы памперс такой, чтоб надел его ребенку при рождении, а снял бы лет так в шестнадцать. Но нет таких памперсов, поэтому сидишь с утра до вечера, смотришь рекламу и ждешь, не появился ли еще более сухой и еще более легкий подвид памперса. Наверное в Сахаре много памперсов, - там ведь так сухо.
И чтобы завершить эту тему, нельзя не отметить и радости мамы, мамы счастливой, выбегающей из ванной после часового крика малыша с криком: любимый, он покакал! Иди быстрей, ты должен это увидеть!
Я стал папой!
Так теперь хорошо ездить в метро. Все уступают место, все заглядывают в коляску и пытаются определить, мальчик там или девочка. Вагон разделяется на два лагеря, долго спорят, потом в конце концов обращаются к вам, а вы после нескольких бессонных ночей честно отвечаете: я не помню, спросите у мамы.
Мамы это вообще отдельная тема. Они единственные, кто знает, сколько недель вашему ребенку. Сколько месяцев или лет папа еще может определить, но как в материнской голове умещаются все эти недели - непонятно. А ведь некоторые и часы считают. И минуты.
Болезни... Я никогда не думал, что будет так трудно. Нет, вы не подумайте, я держал в детстве хомячков и примерно представлял, что такое быть отцом ребенка, но все же не до такой степени.
Если ребенок начинает кричать, вы тут же садитесь на телефон и начинаете звонить. Сперва обращаетесь к знакомым. И тут вы понимаете, что ничего не понимаете. Одни говорят, что вы слишком плотно укутываете ребенка, другие говорят, что неплохо бы на ребенка еще пару шуб одеть, одни говорят - закаливайте, другие говорят - отпаривайте, одни говорят кушайте витамин, другие - ничего не кушайте. Вы бросаете трубку и звоните тем, кто вам действительно может помочь, кто помогал вам и в детстве. Ветеринарам. Там говорят, что хомячки несколько отличаются от детей и вы, наконец, звоните в скорую.
Врач приезжает. Как только он входит, вы уже чувствуете себя виноватым за то, что его потревожили. Вы уже готовы под землю провалиться и в тайне надеетесь, что вы не ошиблись и вызвали врача не зря. Потом понимаете глупость этой мысли и наоборот молите Бога, чтоб вызов скорой был напрасным. Врач осматривает ребенка и дальше два варианта, или вы забыли сменить памперс, или вас все-таки забирают в больницу.
Детские больницы. Говорят, заключенным легче передать записку, чем жене лежащей в больнице. Там все против вас. Врачи могут вас принять только в ваше рабочее время, они скажут, что все хорошо, все прекрасно, не беспокойтесь, все дети проходят через реанимацию. Если через пару недель вам удается вызволить своих любимых из больницы - вам повезло. Болезнь конечно же не прошла, вы вызываете знакомую медсестру и она за пару сеансов массажа достигает того, чего врачи не могли достигнуть десятками уколов.
Я стал папой!
Весь мир кажется теперь вертится вокруг ребенка. Если у вас есть дети, вы меня поймете. Вы стоите над его кроваткой, смотрите на это маленькое существо и думаете, когда же ты подрастешь? Когда же можно будет тебя поставить в угол? Пока можно только положить...
Ребенок. Рядом с ним все видится по-другому. Кажется порой, что все богатства мира готов отдать за его улыбку.
И готов шутить здесь еще пару часов, дожидаясь улыбки вашей.
Может быть, и не стоило ничего больше писать. Только один вопрос: что ты вспомнишь сегодня? О чем будешь думать?
Минута молчания.
Будет ли она у тебя? Что ты сделаешь, когда все каналы телевидения остановятся, чтобы напомнить нам еще раз о наших с тобой дедах, бабушках, матерях? Будешь искать тот канал, который не остановится, чтобы помолчать? Или просто, к холодильнику?
Минута молчания.
Почему минута? Почему молчания? Почему не крика, не слез, не рева? Почему не час, не день, не вечность?
Что я вспомню сегодня?
Старую хронику с телами людей в печи концлагерей. В одном из этих концлагерей была моя бабушка. Она почти ничего не рассказывала мне о том времени. Я теперь жалею, что не расспрашивал ее. Некого теперь расспросить.
Случай, нелепый случай дал жизнь моему папе, мне.
Список. Перепутали номера. Бабушке досталась фамилия Козырева. А та, кому по ошибке досталась фамилия моей бабушки... ее нет. Чья-то смерть - жизнь моей бабушки, моя жизнь.
Сколько таких смертей, давших другим жизнь, дала эта война? Сотни, тысячи? Миллионы.
Космодемьянская, Талалихин, Покрышкин, Жуков, Матросов, Панфилов, Рокоссовский - имена из далекого прошлого. Не слишком ли быстро они стали "красным прошлым"?
Что вспомню я, когда наступит минута молчания?
Наверное, - дедушку - соседа по коммуналке, который учил меня играть в шахматы. Он сражался на Дальнем Востоке, в Китае встретился со своей будущей женой. Дедушка Миша и бабушка Рая. Теперь и вас нет....
Однажды меня пригласили выступить на концерте перед стариками - в "Доме старых друзей". Я читал какие-то рассказы, стихи, они смеялись, аплодировали. Я шел назад, и мне было так радостно! Я сделал что-то хорошее. Это много лучше, чем все мои работы-зарплаты, я сделал это бесплатно, добровольно, я сделал что-то хорошее!
А ведь я всего раз там был.... Почему не больше?
Минута молчания.
Когда мы последний раз говорили со стариком?
Они ворчливые, они другие, они нам непонятны. Зачем с ними говорить?
Вы тоже так подумали? А ведь еще немного, еще чуть-чуть, и мы тоже будем там. Старые, больные, заброшенные, бедные. И никто не захочет с нами общаться.
Время бежит. Мы изучаем войну по голливудским фильмам и неожиданно в них находим гораздо больше мысли и чувств, чем в фильмах своих.
Что происходит с нами?
Почему мы так быстро забываем про ту войну? Почему так спешим начинать войны новые?
Вчера мы были победителями фашизма, а уже сегодня "Москва для москвичей", "черные", "желтые", "жиды", "хохлы". Что с нами происходит? Ведь еще немного и мы выйдем на улицу с факелами, будем бить ларьки кавказцев, гнать евреев, убивать вьетнамцев.
И что дальше? Война?
И кто-то опять победит фашизм, только в тот раз фашистами будем мы?
Минута молчания.
Она нужна, чтобы не было войны. Я не хочу войны. Я люблю своего сына, ему еще нет и года. Я не хочу, чтобы миной ему оторвало ногу, контузило снарядом, чтоб он сгорел заживо. А ведь совсем рядом с нами, в нашей стране так погибают дети, так погибают в Югославии, в Израиле, Палестине, Африке... далее - везде.
Молчание.
Чем дольше пишу, тем больше думаю, а стоило ли вообще писать об этом. Почему у меня никак не находятся слова, чтобы сказать то, что в сердце? Почему так сложно выдержать эту минуту молчания?
Когда я учился в школе, пионерами мы часто участвовали в мероприятиях посвященных войне. Я помню, нас с моим другом поставили с флагами у одного обелиска. Там проходила церемония возложения венков. Ветераны плакали, для них это был не пустой день.
А я с другом о чем-то перешучивался, и, наконец, не выдержав, мы стали смеяться. Я понимал, что сейчас нельзя, но просто не мог остановиться. Мы прятали наши улыбки за флагами. Я не вспомню о чем я смеялся, но на всю жизнь я запомню, где я это делал.
Ценности.
Завтра кто-то будет смеяться над тем, что ценно для меня?
Минута молчания. Не меньше. Не больше.
Что я буду делать, когда голос диктора объявит о ней?
Наверное, я встану, наверное, я действительно буду молчать, наверное, я буду молиться о том, чтобы никогда и нигде больше не было войны. Я каждый день молю Бога об этом. Буду и в эту минуту.
Я прошу вас, давайте мы все помолчим в эту минуту. Давайте прислушаемся к голосу внутри нас. Что там живет? Война? Мир?
Если будет возможность, - улыбнитесь ветерану, пожмите ему руку. На следующий год, возможно, вы не встретите его. Никогда.
Минута молчания.
Какой она будет в нашей жизни? О чем мы будем молчать? О чем мы не будем говорить нашим детям? Чему не будем их учить?
Минута молчания говорит. Кричит. Плачет.
Она не приходит на свадьбы, она не приходит на дни рождения. Она приходит на похороны, на войны, на сражения.
Я бы очень хотел сказать спасибо всем, кто отдал за меня свою жизнь. Я бы очень хотел быть благодарным за то, что они для меня сделали.
Но праздник пройдет. Потечет рутина. И может быть, только следующая минута молчания остановит меня и начнет со мной говорить. О том, что было, о том, что есть и о том, что будет.
Минута молчания.
Пройдем ли мы испытание этой минутой?
Минута молчания....
Помолчим?
08.05.2001
Герой
(версия рассказа "Необычныйрассказ", в оригинале рассказ написан слитно, абсолютно без знаков препинания и пробелов)
Необычный рассказ без знаков препинания и пробелов начался с мысли о том, что в нашей жизни и без того много препон и пробелов, а, раз так, зачем нам эти знаки? Пусть все идет своим чередом.
После такого необычного вступления пришло время встретиться с героем нашего рассказа. Так и назовем его - Герой.
Герой был совершенно обычным человеком: не пил, не курил, не изменял, любил, жертвовал, иногда жертвовал жизнью, - то есть совершенно обычный человек, такой же, как и все мы (или, по крайней мере, такой, какими мы все хотим стать). Так вот, однажды вечером наш Герой вышел на улицу.
Для чего же вышел на улицу наш Герой? Ну, разумеется, он вышел, чтобы совершить какой-нибудь подвиг. Герой не мог допустить, чтобы хотя бы один день в его жизни прошел без Поступка. День без Поступка означает незаполненный день, день пустой, день-пробел.
Герой шел по мостовой, тщательно обходя лужи и бросая семечки на тротуар. У Героя всегда был карман, полный семечек. Это для птиц, которых Герой очень любил. Герой сыпал семечки, обходил лужи и ждал Зова. Зов приходил иногда сразу, иногда его приходилось ждать очень долго, иногда даже бывали дни, когда Героя никто не звал. Но и даже такой день не был впустую, ведь наш Герой провел время в готовности прийти на помощь, а значит день не был пустым...
И вот - Герой услышал Зов. Это плакала маленькая девочка. Герой тут же устремился через улицы, кварталы, метро, поезда, и электрички, чтобы найти ту девочку, которой очень нужна была его помощь.
Девочка сидела на крыльце своего дома и плакала. Герой взял ее на руки и посмотрел в зелено-голубые ее глаза. Там он увидел папу, который пьет, потому, что не может найти работу, а не может найти работу, потому, что пьет.
Это было серьезное препятствие. Герой обнял девочку и тихонько спросил про маму. Девочка не ответила ничего, но Герой услышал пение птиц, плач родных и звук земли, падающей на последнее прибежище мамы.
Герой не знал, что тут делать и что сказать. Он умел спасать из огня, он умел спасать из воды, но как спасти от собственного отца эту маленькую девочку с удивительными зелено-голубыми глазами?
И тогда Герой решил стать другом, стать другом ее папе. Не тем другом, который приходит с водкой, а тем другом, который приходит с банкой варенья и чаем. Поначалу папа девочки не хотел дружить с Героем, -они были слишком разные, но постепенно в отце девчушки стало просыпаться что-то давно забытое. Это было странное чувство. Он учился говорить. Говорить без стакана, без этого дурманящего чувства полузабытья.
Все шло не так быстро, как хотелось бы. Иногда он срывался, иногда пропадал неделями, но Герой не бросал его, был ему единственным, настоящим другом.
Прошел год. Девочка разучилась плакать. Они с папой каждую неделю ходили гулять на берег безумно красивой речки, и рядом с ними был Герой. И он был очень счастлив. Пусть на этот подвиг он потратил так много времени, но это того стоило!
Герой попрощался с девочкой и ее папой, его ждали новые подвиги.
Герой шел домой и плакал. Он так не плакал давно. Он спасал людей из огня, спасал людей от голода, но то, что ему удалось сделать только что, он запомнит надолго, ведь так удивительно, что ты умеешь превращать зелено-голубые глаза из плачущих в сияющие счастьем.
Конец 04.06.2001
Облегченная версия создана 05.07.2001
...и умерли в один день...
- Олег, срочно приезжай.
- Дядь Слава, это вы? Но мы с Леной сейчас не можем.... А что случилось?
- Приезжай, я не могу по телефону.
- Дядь Слава, мы, правда, очень заняты, я не уверен, что сможем...
- Если я скажу, - ты мигом примчишься.
- И все-таки...
- У тебя погибли отец и мать.
Папа прибежал счастливый.
- Алла, быстро документы. Кажется, нам квартиру дают.
Трехкомнатная квартира в "шахтерском" доме - новый этап в нашей жизни. После комнаты в коммуналке три комнаты казались настоящим замком. Между залом и одной из комнат была дверь, одновременно эти две комнаты соединял и коридор. Для нас - детей - лучшего подарка было сложно придумать. Мы носились кругами друг за другом как угорелые. Со скоростью, доступной только детям, придумывали все новые и новые игры, позволявшие нам на все сто использовать преимущества новой квартиры.
Наше новое жилье было на втором этаже пятиэтажного дома.
В 40-тысячном городе Нелидово выше зданий не строят. Торф и болота делают невозможным строить высокие здания. Сваи можно вбивать и вбивать до бесконечности, но они так и не найдут опоры. Есть одно единственное 9-этажное здание с одним единственным на весь город лифтом. Детьми мы любили приходить туда и кататься, кататься, кататься...
На пятом этаже в том же подъезде получили квартиру наши самые близкие родственники - дядя Гена и тетя Надя. Мы с моей младшей сестрой Викой получили большой подарок в виде двоюродных Наташи и Алеши, которые и были основными компаньонами в освоении наших жилищ.
И мог ли я тогда подумать, что когда-то мы навсегда потеряем наш дом...
Мы с Леной ожидали рождения сына. На следующий день - в понедельник - я должен был отвезти жену в роддом, беременность проходила нелегко и ее клали немного раньше.
Тетя Наташа встретила нас в коридоре, на ее глазах были слезы. У них уже была Вика. Сегодня она не улетит на юг. Надо сдавать билеты.
Сорок девять лет - это слишком рано! Я понимаю - шестьдесят, даже пятьдесят, но сорок девять?... Хотя, какая разница? Наверное, каждому тяжело, сколько бы лет не было его близким. Но все-таки сорок девять - это слишком рано...
Звонки. Целый год страшных звонков.
- Вика в реанимации...
Мы с Леной приезжаем в Нелидово и, слава Богу, с сестрой все нормально, ее даже успели выписать. И только позже мы узнаем, что дело было не в отравлении таблетками.
- Олег, мне нужна твоя помощь...
- Конечно, Вик, говори.
- Я принимаю наркотики.... Помоги.
Снимаем двухкомнатную квартиру. Приезжает Вика. Я звоню друзьям - бывшим "героинщикам", которые теперь помогают слезть с иглы таким же запутавшимся. Гепатит. Капельница. На венах нет живого места, но мы раз за разом терпеливо ищем, куда воткнуть живительную иглу с лекарствами. Идет очищение. Хронический гепатит остался, но самое трудное уже позади. Три года героина не забрали у меня мою сестру. Наркотик не забрал у меня мою единственную сестренку.
Водка разрушила семью.
- Отец был в коме. Парализован, - тетя Надя почти ничего не знала. Врачи слишком долго не могли понять, что проломан череп, думали просто пьяный... Операция на мозг... - Он никого не узнает, ничего не говорит.
И опять дорога.
Я папу почти не узнал. Куда подевался сильный молодой мужчина - шахтер, проходчик, которого еще и в тридцать лет не пускали в ресторан, думая, что ему еще нет 18-ти?
Чуть шевелится левая рука, чуть левая нога, видит только один глаз. И почти ничего не может сказать.
Мы много говорили. Лена сидела рядом.
Она во второй раз видела моего папу. Он не смог приехать на свадьбу, а когда мы приезжали, он как-то то пил, то был в отъезде. Лишь раз догнал нас уже по дороге на вокзал, решительно взял мою сумку и шел с нами. Я был рад папе. Жаль, что он опять был пьян.
Правильнее сказать - говорил один я. Но папа слушал, он пытался ответить, пытался мне что-то сказать. А я вспоминал.
Помнишь, как ты гонялся за коршуном? Мы были в гостях у бабушки, в Латвии, шли по дороге и вдруг увидели огромную птицу. Я стоял у обочины и завороженный, смотрел, как ты пытаешься ее поймать. А коршун все дальше уводил тебя в лес, подальше от своего упавшего птенца. Мы поздно это поняли, но это было не важно. Эта картина - папа, прыгающий через коряги за коршуном навсегда теперь со мной.
Папа, я очень тебя люблю. Мы с Леной молимся за тебя. Ты обязательно поправишься. Ты сильный. Ты шахтер. Ты главное не спеши, не торопись сейчас вставать, ладно? Тебе необходимо набраться сил.
Ты меня узнаешь, папа?...
Вечер. Звонок в квартиру. К нам пришли друзья. Им все известно. Не знают, что сказать, не знают, как смотреть в глаза. Они просто обнимают, и это сейчас самое лучшее.
У нас трудно с деньгами. Ребята это знали. Помогли.
А вот и дядя подъехал.
Обнимаю жену, она плачет. Не может ехать со мной, - завтра в роддом. Мы никогда с ней не расставались ни на одну ночь - за все пять лет. И только больницам удавалось нас разлучить. Но мы все равно виделись каждый день. Я знаю, ей тяжело сейчас оставаться одной, она хочет быть со мной рядом. Ей будет тяжелее, чем мне, ведь она даже проститься не может поехать. А я....
Дядя Слава, тетя Наташа с новорожденной Анечкой, Вика и я садимся во взятую у знакомых "Волгу", мчимся по МКАД к шоссе Москва-Рига.
Козырев Вилис Жаннович и Козырева Алина Витальевна - так звали папу и маму. Я почему-то стеснялся папиного латышского имени. В школе вообще любую непохожесть быстро обсмеивали, почему лишний раз не говорил, что я Вилисович. Папу все звали Вилис, Виля. А маму - Алла. Я сам часто путался, ведь в паспорте у нее было имя Алина, а вот повелось как-то Алла, Аллочка. Мама.
Мы шли с мамой с кладбища, с нашего удивительно красивого городского кладбища со старыми соснами и молодыми березками, буйной зеленью, заросшими могилками и ухоженными памятниками.
Мама просила после смерти на могилке сделать что-нибудь попроще, чтобы не нужно было приезжать к ней часто, чтоб не зарастало все. А я говорил ей, что мы с Леной мечтаем снять для них с папой квартиру в Москве, чтоб они жили рядом с нами. Мне хотелось думать о другом будущем.
Почему она заговорила тогда о могилке?
Чувствовала?
Помню первые, оставшиеся в моей памяти похороны.
Дедушка, напившись, то ли хотел ударить бабушку, то ли еще что... Она побежала. Канава. Оголенный бесхозный провод. Бабушка погибла. Дедушка за неумышленное убийство.... Позже он приедет к нам, будет жить в нашей трехкомнатной квартире, очень одинокий. За шесть лет его дом продали и ему просто некуда было пойти. А папа не мог ему отказать. Дедушка так и не успел устроиться. Ехал на велосипеде, остановилось сердце. ГАИ забрало велосипед, так и не вернув его. Похороны дедушки не помню совсем. Кажется, мало кто плакал.
Так вот, о первых похоронах.
Бабушку Машу я очень любил, но был еще слишком маленький, чтоб осознать потерю. Никак не мог понять, что ее больше нет, что не к кому будет прибегать за печеньем, не у кого будет лазить по яблоне, не у кого будет загорать на крыше бани...
Город небольшой, поэтому похороны проходили традиционно. Машина с гробом, впереди оркестр играл знакомую всему Нелидово мелодию. За машиной шли все мы - и первыми - дети. Я ничего не понимал. С двоюродной сестрой Наташей мы играли, - старались ногами попадать в тень идущей перед нами машины.
Я посмотрел в сторону и увидел глаза своего друга, жившего в нашем дворе. Он стоял на обочине и смотрел на меня. Когда я увидел его глаза, то подумал о себе, о себе, который больше никогда не увидит бабушку. И я заплакал. Мне вдруг стало ясно, что случилось. Слезы все лились и лились из моих глаз...
Почему я плакал? Кого мне было жалко - бабушку, или себя? Не знаю... Я был еще маленький.... Но жаль, если мне было жалко себя.
В армии есть только одна причина, по которой тебя могут отпустить домой - смерть близких.
Я получил письмо от Вики, в котором она сказала, что наши родители хотят разводиться... мама хочет. Я был тогда уже младшим сержантом, пришел к политруку - отпрашиваться.
Мне сказали, что развод не может быть веской причиной. Я не понимал, почему развод тех, кого ты любишь не может быть причиной того, чтоб ты был рядом с ними в эту трудную пору? В части ко мне относились хорошо, поэтому меня все же отпустили.
Я успел как раз, к суду. Отговорил маму. Она забрала заявление.
Я ехал назад счастливый.
Позже они все же развелись...
Нет ни одного ребенка, которому хотелось бы, чтоб его родители развелись.... Но так много детей проходит через это. Бывало, еще раньше, в ссоре мама или папа спрашивали нас, с кем вы останетесь? А что мы могли сказать? Когда папа пил - хотелось быть с мамой. Когда не пил - с ним. Но выбирать, выбирать не хотелось!!!
Мы с папой шли по ночному городу, я сидел на его плечах, и мы на всю улицу распевали "Где ты? Мне теперь все равно...". Я гордился своим папой. Мы были счастливы.
Папа успел пожить у нас меньше месяца. Он быстро восстановился, стал что-то делать по дому, никак не мог смириться с тем, что ему надо меньше двигаться. Следы былого паралича исчезли.
Почти каждый вечер мы выходили вместе гулять, много говорили. По вечерам папа читал детские книжки, - другие книги ему пока давались с трудом.
Недалеко от дома, где мы снимали квартиру, росли березы. Папа никак не мог вспомнить, как они называются.
- Папа, ты помнишь, как называется это дерево?
Папа улыбался, пытался вспомнить, но так ни разу у него это и не получилось. Каждый день мы ходили мимо этих берез, которые никак не могли сжалиться над ним.
И все-таки он быстро восстанавливался. Казалось, что еще немного и наша мечта сбудется. Вот бы маму еще привезти.
Отцу надо было оформлять инвалидность, поэтому пришлось увезти его из Москвы. В субботу я отвез его в Нелидово.
Перед сном, отвернувшись к стенке, плакал. Сорок девять лет, им было всего сорок девять лет....
Мама с папой выключили свет и начали показывать, почему, когда я смотрю на Луну, вижу только тоненький серп. Они держали мячик, светили на него фонарем, и мне все становилось понятным.
Мы часто играли вместе. Расстилали огромную карту Советского Союза и играли в города. Кто-нибудь загадывал город, а остальные искали его. Кто раньше найдет, - тот и загадывает следующий населенный пункт.
Но я лото больше любил. Мы набирали целую гору мелочи и играли на копейки. Я был первым ребенком, чувствовал, что меня любят.
Ни у кого не было такой машины, как у меня. У всех с педалями, а у меня была с электромотором, двигалась сама. Я сидел в ней такой важный, что все во дворе мне завидовали. Потом я подрос. И я уже завидовал их велосипедам.
А вот Вика попала под жернова развода....
Мальчишками мы любили ловить тритонов. Однажды я повел Вику и маму показывать, как мы это делаем.
Тритоны водились в глубоких канавах дорожных обочин. В этих канавах практически круглый год стояла вода, в которой и кипела жизнь.
Если кто не в курсе, кто такие тритоны - представьте себе саламандру, или ящерицу, но только плавающую в воде - вот это и будет тритон. Тритоны обычно висели в толще воды, расставив свои лапки в разные стороны (и как только им удавалось держаться там - в воде, совсем не шевелясь?). Мама с Викой с любопытством наблюдали за моими приготовлениями. Я взял кусок проволоки, загнул самый ее конец, - получился крючок. Теперь оставалось увидеть тритона. Увидели. Я опустил проволоку под воду и осторожно подвел крючок под тритона так, чтоб тритон буквально лег на проволоку (не на кончик крючка, а именно на проволоку, чтоб он не поранился). А теперь - дело техники.
Рывок. И тритон уже лежит на земле. Я его в банку.
В тот день выловленных тритонов мы отпустили обратно. Так в принципе все всегда и делали. Постоят тритоны немного в банке дома, а потом их все отпускали.
Я был рад, что мама вместе со мной пошла ловить тритонов...