Саньке Воробьёву на день рождения подарили компьютер, и теперь он сутками напролёт просиживал за монитором. - Внучок, иди, поешь, - робко пыталась позвать его бабушка. - Ужин стынет. - Счас, доиграю, - машинально кивал внук, не отрываясь от экрана, на котором он в узких лабиринтах заброшенной базы бесстрашно расправлялся с множеством злых и опасных врагов. - Сынок, ты уроки сделал? - заглядывала в комнату мать, вернувшись с работы. - Угу, - отвечал Санька, запихивая ногой подальше под стол свой портфель. Не показывать же ей дневник с двойками. Расстроится. - Так пойди, погуляй, сколько можно дома сидеть, совсем бледный стал. - Счас, доиграю, - он отрицательно мотал головой, посылая свои войска против кровожадных завоевателей. - Вот только ещё одну крепость построю. Одна игра сменяется другой, и вот уже Санька, гонщик "Формулы-1", крепко сжимая руками руль, лихо обгоняет своих соперников.
Но на третьем круге происходит досадная заминка: дверь распахнулась, и появилось сияющее лицо отца:
- Сын, ну-ка пошли, кое-что покажу. - Счас, финиширую. Но, увы, с отцом много не поспоришь. - Так, перерыв, - скомандовал он и, схватив сына в охапку, вытащил из дома во двор, где в окружении любопытных соседей стояла новенькая иномарка. - Ну, как? - Ух, ты, здорово! - с восторгом воскликнул Санька. Они сели в машину, отец включил зажигание и восхищённо замахал руками: - Ты только послушай, почти совсем мотора не слышно. Подошел сосед. Отец, не выключив двигатель, вылез из автомобиля, и они принялись увлечённо обсуждать покупку: новая модель, маленький расход топлива, автоматическая коробка передач. Санька перелез на водительское сиденье и, положив руки на руль, почувствовал себя заправским водителем. Внезапно перед его глазами всплыла картинка из компьютерных автогонок, и он непроизвольно надавил на педаль газа. Машина, взревев, сорвалась с места и с жутким грохотом врезалась в большой
штабель из пустых ящиков. Отец в ужасе вытаращил глаза на помятую крышу, вдребезги разбитые фары и отлетевшие боковые зеркала.
Прошло несколько секунд, затем в абсолютной тишине осторожно приоткрылась дверка, из-под ящиков на свет высунулся ошарашенный произошедшим Санька и растерянно произнёс:
- Гёйм Овер.
А ты знаешь?
Понедельник, день тяжёлый. Особенно если на дворе стоит прекрасный весенний день, но, вместо того, чтобы продолжать гонять во дворе мяч, приходится идти в школу. Санька Воробьёв так задумался о такой несправедливости, что возле входа в школу столкнулся со своей учительницей, тяжело нагруженной тетрадками, книжками и большим рулоном схем. - Ой, - испуганно пискнул он, поднимая голову. - Смотреть надо, куда идёшь, - сердито проворчала она, стараясь не уронить ничего из своей ноши. - Извините, Мариванна. Давайте я вам помогу. - Хорошо, - согласилась она, и они направились в учительскую. Всё бы на этом и закончилось, но мимо них проходила классная задавака отличница Галька. - Ой, девочки, представляете, - заходя в раздевалку и пренебрежительно сморщив носик, сообщила она двум подружкам: Маше и Даше. - Сейчас Воробьёв нашу Мариванну как толкнет, что у неё чуть тетрадки на пол не посыпались. Она его к директору потащила, жаловаться. - Ужас! - хором воскликнули подружки и, выскочив из раздевалки, возле лестницы увидели Антона. - Ты знаешь, Воробушек на нашу училку как налетел, чуть с ног сбил; у неё тетрадки и журналы в разные стороны по полу как полетят.
- Чего это с ним? - А мы откуда знаем. Может, она ему за вчерашнюю контрольную двойку поставила, и он хотел классный журнал стащить. Представляешь, он даже директора не испугался. - Да уж, - недоверчиво протянул Антон и, повернувшись, поймал за рукав, пробегавшего мимо толстого Ромку. - Стой! Слыхал новость? Воробью вчера пару влепили, так он сегодня со злости на директора с Мариванной напал, классный журнал вырвал и на кусочки разорвал. - Брось заливать, он же слабак.
- Ну и что? Видел недавно по телеку кино: там один мужик пушку нашёл, так он всем дал. Была бы у меня граната или бомба, я бы вообще никого не боялся. Через пять минут дверь в класс распахнулась, и влетел встрепанный Ромка. - Эй вы, сидите тут, ничего не знаете! - закричал он с порога. - А Воробья милиция забрала, он школу взорвать хотел!
Как получить приз.
- Дорогие ребята! - начал свою речь директор школы перед собравшимися на школьном дворе учениками. - Сегодня мы проводим традиционный весенний субботник. И тот класс, который уберёт свой участок быстрее и лучше остальных, получит наш традиционный приз, - большой торт. Ура! - Ура! - закричали вокруг и бросились разбирать лопаты и метелки. - Мариванна, - подошёл к своей учительнице третьеклассник Санька Воробьёв. - Дайте мне вон ту, самую большую лопату. - А теперь поделим территорию, - продолжал директор. - Вот отсюда до забора, - первоклашки. С этой стороны, - второй "А" и второй "Б". От крыльца до мастерских, - третий "А". Футбольное поле убирает..... Все разбежались по своим местам и работа закипела. - Мариванна, - через несколько минут снова появился Воробьёв. - Что-то наши медленно работают. Чует моё сердце, останемся без торта. И он подскочил к мальчишке, который одной рукой тянул грабли, а в другой держал пирожок. - Бубликов, немедленно прекрати жевать! Запомни, кто не работает, тот не ест. - А вы! - Санька набросился на двух подружек. - Опять сплетничаете? Меньше болтайте, больше сделаете. - Ох, Мариванна, - доложил он учительнице. - Вот вы мусор в тачку грузите, а наши так и норовят от работы увильнуть. За ними глаз да глаз нужен. Но я слежу. И он опять убежал. И то с одной, то с другой стороны раздавался его строгий голос: - Ты как скребёшь? Разве так скребут? Вон сколько мусора после тебя остаётся. А ты как метёшь? Разве так метут? Вон, какую пылищу поднял, задохнуться можно. Вскоре территория сияла чистотой. Школьники стояли на своих участках, а директор проходил и оценивал качество уборки:
- Прекрасно, замечательно, просто здорово! - Подойдя к третьему "А", он широко улыбнулся: - Молодцы! Лучше всех! Приз ваш! - Мы старались, Сан Саныч, - произнёс Санька, выступая вперёд и протягивая руки за тортом. - Ой, - вдруг растеряно сказал директор, заглядывая ему за спину.
Все обернулись. В самом углу лежал неубранный мусор, из-под которого торчала ручка лопаты. - Вот, Мариванна, я же говорил, за ними глаз да глаз нужен, - сердито проговорил Санька. - Это чей инструмент? Он подскочил к мусору, дернул и..., остолбенел. В его руках оказалась та самая, выбранная им, большая лопата.
Любовь зла.
Санька Воробьёв влюбился. В Машку Петрову со второй парты. После уроков, подкараулив, когда она вышла из школы, он преградил ей дорогу. - Слышь, Петрова... - Чего тебе, Воробушек? - удивлённо спросила она. - Ты, Петрова, это... Вообщем того... Ну, короче... - Ха, - презрительно фыркнула Маша и зашагала прочь. - Эх, Петрова, Петрова, - неодобрительно покачал головой Санька, глядя ей вслед. - Смотри, пожалеешь. Вот вырасту, стану..., - он на мгновение задумался, - знаменитым футболистом. Перед его глазами возник стадион, ревущие трибуны. До конца матча последняя секунда, и тут он забивает победный гол. Его качают, поздравляют. У него в руках главный приз: кубок чемпионата мира. А неподалёку одиноко стоит грустная Петрова... - А если по ногам попадёт, - вдруг промелькнула нехорошая мысль, и он увидел себя, лежащего на поле и скорчившегося от боли. - Нет, - помотал головой Санька. - Больно. Лучше я её... спасу. Точно. Она, к примеру, тонуть будет, а я... И вот она в воде, зовёт на помощь, а все вокруг суетятся, не знают, что делать. И тут он, с разбегу, подбегает и ... - Стоп, - снова задумывается Санька. - А здесь не глубоко? Плаваю-то я не очень. - Он осторожно подходит к реке и пробует ногой воду. - Не, холодная, ещё заболею. Лучше я, лучше я... милиционером стану. И он представил: Маша идёт по улице, а следом он, в форме генерала милиции, а за ним спецподразделение в чёрных масках с автоматами наизготовку. И вдруг, из-за угла, бандиты, на чёрном "Мерседесе", вырывают у неё из рук портфель. А он как закричит... Но тут Санька снова приходит в себя. - Они же и мне накостыляют. Быстрым шагом он догоняет Машу. - Слышь, Петрова... - Я тебя слушаю - улыбается Маша, польщённая такой настойчивостью. - Ты что-то хотел сказать? - А ну тебя Петрова, - сердито бурчит Санька. - От тебя Петрова, - одни неприятности.
Путёвка в жизнь.
- Так, - сурово проговорила Мариванна, оглядывая притихший класс. - Сейчас мы посмотрим, что вы знаете о великом русском поэте Николае Алексеевиче Некрасове. А расскажет нам..., расскажет..., - она задумчиво провела несколько раз пальцем вверх-вниз по журналу. - Нам расскажет Воробьёв. Мрачный Санька нехотя поплёлся к доске. - Ну что, Воробьёв, учил или не учил? Тебе же двойка за четверть светит, - поглядела на него учительница.
- Учил, - буркнул Санька. - Очень хорошо, - скептически проговорила Мариванна. - Тогда давай, поделись своими знаниями с остальными. Санька повернулся к счастливым, что вызвали не их, одноклассникам, набрал полную грудь воздуха и вдруг... - Есть женщины в русских селеньях, с спокойною важностью лиц... - уверенно начал он. Класс насторожился. А Санька шпарил длиннющее стихотворение и, причём не просто так, а показывая настоящий спектакль. Он носился по классу, запрыгивая на парты, учительский стол и подоконник. Он изображал людей, животных, и даже копну сена, продолжая размеренным голосом декламировать. Притихший класс смотрел на него разинув рот. Перепуганная Мариванна, с большими от изумления глазами, прижимая к груди классный журнал, забилась в угол. Наконец он закончил.
Мариванна, выждав на всякий случай ещё несколько минут, осторожно выбралась из угла и села за стол. - Ну, Воробьёв, поразил, - волнуясь, произнесла она. - Можешь ведь, когда захочешь. Санька, как будто это его совершенно не касается, с самым безразличным видом стоял, равнодушно поглядывая в окно, но торжествующая улыбка то и дело появлялась на его лице. - Садись, пять, - провозгласила Мариванна и склонилась над журналом, но тут, внезапно снова зазвучало: - Есть женщины в русских селеньях... - Хватит, хватит, - всплеснула руками учительница, поворачиваясь к Саньке. Но тот стоял с разинутым ртом, а по классу разносилось: - ... коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт... - Это что такое, - взвизгнула Мариванна. - Как что? - замялся Санька. - Фанера. Вы же сами говорили, что мы должны готовиться к взрослой жизни. Так я, это..., популярным певцом стать собираюсь.