Рассказывают, что один купец, какового дела были на грани разорения из-за того, что караван с товарами не преодолел пути через пески благополучно, но, по слухам, достигшим ушей оного от других торговцев на базаре, погиб до единой души с погонщиками и верблюдами вследствие поднявшейся бури, впал в состояние отчаяния и едва волосы не рвал у себя на голове, плача и сетуя, что оного семья проведет остаток дней в тяжелейших заботах о хлебе насущном, так что не на всякий день достанет муки, чтобы испечь пару лепешек на всех, а детям нельзя будет оставить в наследство лавки без долгов.
По прошествии месяца, в течение какового оный продолжал питать себя надеждами, по нескольку раз в день вознося молитвы Аллаху Всемилостивому, Милосердному, чтобы полученное известие о потере было не вовсе истинным, но лишь в части, объясняющей непредвиденную задержку с прибытием каравана, когда у оного совершенно закончились деньги, вырученные за продажу последнего мешка с пряностями, принесенного со склада, в каковом ныне резвились только мыши и крысы, таскавшие туда кусочки сыра через проделанное зубами грызунов в глинобитной стене отверстие в лавку молочника, на каковых топал босыми ногами исхудавший слуга купца, тщательно подметавший земляные полы веником в поисках просыпавшихся черненьких зерен кардамона для заваривания кофе, каковые бы погромыхивали в пустоте спелых сухих коробочек зеленовато-бежевого цвета, суля удачу, что найдется фарфоровая баночка, набитая драгоценными лепестками шафрана, или выкатятся на середину помещения пролежавшие в щелях между стеной и полом коричневые благовонные палочки гвоздики, дабы, продав ложку или того, или другого, или третьего, хозяин лавки купил бы у рыбака пойманных в пруде за городом рыб, купец взял двух имевшихся у оного верблюдов, на одного из каковых сел сам, тогда как второго нагрузил двумя бурдюками воды, мешочком с финиками и четырьмя пустыми плетеными корзинами, и отправился в пустыню, дабы разыскать старый занесенный песками город, в каковом были каменные дома, где, вероятно, под слоем песчинок где-нибудь хранился кувшин с рубинами, но, самое главное, где давно умерший великий царь жил прежде в великолепном мраморном дворце, крыша какового была покрыта черепицей, отлитой из чистого золота.
Сведения о чудесном городе купец получил от своего товарища, с каковым поделился своими горестями, однако, таковым, увы, не хватало полноты в смысле точного местоположения под сияющими над пустыней звездами, и, в общем, сведения заключались в пространном указании, что надобно двигаться на восток ровно четырнадцать дней, ибо на пятнадцатый день перед путешественником, отважившимся бы раскапывать дворец с киркою и лопатою, когда в той области, как известно, обитают джинны и ифриты, могущие забросить человека в волны моря, находящегося оттуда за многие сотни километров, должен появиться мираж как бы сотканного из колеблющегося пламени пропавшего с поверхности земли города, обозначающий периметр, в каковом можно надеяться успешно произвести археологические изыскания.
Так случилось, что изможденный мыслями и скудным питанием несчастный купец, совершая переход по барханам, потерял счет времени, и несколько дней спустя не имел уже ни малейшего представления, долго ли оному еще добираться, и мучил себя загадкою, миновал оный положенное расстояние или нет, изо всей мочи на рассвете каждого нового дня вглядываясь вперед уставшим взором в постепенно начинающий раскаляться и дрожать воздух, ибо к полудню в пустыне распространялся всюду уже такой ужасающий зной, что, ежели бы на поверхность поднялась ящерица, то таковая испеклась бы через минуту.
Как то раз сей искатель сокровища устроился, посмотрев на хрустально блестевшие вечные звезды Аллаха великого, на ночлег, подложив себе под голову опустевший бурдюк, в каковом не осталось ни капли воды, и уснул с мольбой на устах, чтобы оного жизнь закончилась во сне, ибо у купца не оставалось мочи переживать о родных, каковым дома нечего было приготовить себе из еды.
И вот тут, наконец, на отчаявшегося купца снизошло благословение Аллаха Всемилостивого, Милосердного, ибо вышло, что путешественник и два верблюда оного остановились на том самом месте, где под барханами громоздились здания города великого царя, чей дворец был покрыт золотой черепицей, а в каком-то из домов мог найтись кувшин, доверху наполненный бадахшанскими рубинами, а под городом имелась система подземных ходов, в каковых жители прятались при нашествии врага, пока воины сражались на стенах. И вот, по-видимому, в пустые коридоры и помещения под городом заструился весь песок, каковым были занесены стены, и башни, и минареты, и дворец, так что за ночь поверхность, на каковой расположился отдыхать купец, и где лежали, подогнув под себя лохматые ноги, верблюды, стала медленно понижаться, постепенно достигнув плоскости улиц и площадей, так что купец, нечего не видевший во сне, открыв с рассветом глаза, весьма удивился, обнаружив, что возле него справа и слева, и, вообще, куда ни глянь, возвышаются разнообразные строения из белого камня, и купец быстро побежал к дверям минарета, какового прекрасная бирюзовая башня показалась оному подходящей для произведения осмотра окрестностей, ибо оный желал найти дворец, поднявшись на вершину по лестнице.
Хотя купец непрерывно озирался, как бы думая, что откуда-нибудь свалится оному на голову кувшин, оный все-таки заметил, что стене минарета написаны следующие строки:
Из допущенных в рай и повергнутых в ад
Никогда и никто не вернулся назад.
Грешен ты или свят, беден или богат -
Уходя, не надейся и ты на возврат.
Как только купец прочитал последнее слово, стены города пошли трещинами и всякое здание обрушивалось, и от всякой стены отламывались куски кладки камней, так что верблюды и купец устремились прочь, отшатываясь от осколков, и купец почти уже умер от страха, что здесь погибнет, хотя и молился Аллаху великому, чтобы оного существование закончилось, и, вот, когда верблюды очутились на ближайшем к городу великого царя, какового дворца оный так и не увидел, бархане, а ноги испуганного купца, оскальзываясь, перепрыгивали с катящихся камней на песок, город, продолжая погружаться в пустыню, исчез не вовсе бесследно, но на месте такового остался лежать разбившийся кувшин, из какового высыпались и сверкали на песках бадахшанские рубины, ибо так Аллах Всемилостивый, Милосердный воздал купцу за терпение, с каковым тот искал, как вызволить семью из отчаянного положения, притом что оный всегда уповал в своих несчастьях на помощь Всевышнего.