Силою морока задетый богатырь продвигался не так, чтобы уж очень далеко впереди знахаря, да и Снежнозар ступал размеренным шагом, не рвясь натолкнуться грудью на ствол, ни мордою угодить в невод ветвей, а, кроме того, умный конь, хотя и выполнил приказ хозяина, но чувствовал, что Вышата отклоняется от цели напрасно, ибо отвлекала богатыря теперь какая-то нечисть, каковую надобно обойти, ежели не избирал молодец пути ходить, бахвалясь силушкою, по свету, да молодецкую удаль свою показывать, вызывая на смертный бой других богатырей, и, потом, неминучая смертушка ожидала Вышату, когда бы оный забрался бы в глухомань, одурманенную лихом, ибо затаившие страшную злобу на людей деревья, каковым Горясер портил души, нашептывая вперемешку с заклятиями, что, де, все зло для леса, растений, трав пошло от рода человеческого, каковой сыздетства балуется с огнем, и, вот, мало людям сухих мертвых деревьев и хворосту, так нет же, идут рубить живых могучезеленеющих ихних сородичей, каковым бы еще петь гимны солнцу и умываться дождем да украшаться рушниками снеговых метелей, разорвали бы богатыря на ремни сыромятные, пока удалец замахивался бы рубить лешего, а Горясер снес бы оному буйную головушку со свистом, каковой раздавался уже в ушах богатыря и Снежнозара, и, стало быть, с неохотою умная животина везла всадника в западню, каковой Вышата не чуял вследствие колдовства сподвижника Змея Горыныча, ан, несмотря на сие как бы оттягивание боя, какового ежели уж никак не избежать было, то следовало принимать, руководствуясь единственно правильным расчетом, непременно в чистом поле, где подмоги у Горясера, подобной спятившему лесу, не будет, притом чудо-юдов богатырь выступит против Вышаты лицом к лицу, а не нападет со спины, словом, станет со своим конем видимый, как на ладони, так что ни одно затеваемое движение боевого приема не проскользнет мимо островнимательного взора царского удальца, дабы оный упредил готовящийся удар уклонением корпуса вправо или влево, меж тем как рука Вышаты задаст направление движения мечу, каковой полетел бы обрушиваться на супротивника, аккурат бы переместившегося в точку, вычисленную Вышатою, каковому бы не спастись, буде дело происходить в чаще, где у оного среди сосен да берез с прогнившей сердцевиной нету друзей, в уме, верно распознавшем приказание, каковое Горясер внушил своему собственному плечу, локтю, запястью, являющимся механизмом для убийства, управляющим сталью, долженствующей повергнуть на сырую землю с чудесного белоснежного коня славного богатыря, ну, да, для чинения гибели двуногой, четвероногой, крылатой твари, исключая отряд змеиных, упоминаемых также под "аспидами", буквосочетанием, привычным слуху богословов, прорабатывающих разделы старинных священных текстов, и, еще, простого народа в тех случаях, когда словарь великого языка, применяющийся к выражению чьего-либо отношения к злостному нарушителю домашних правил и порядков или государственных устоев, должен оставаться великим из понимания, что Слово и есть как бы Бог, и, вот, что же, значит, языка, применяющегося к изъявлению отношения, касается то сорванца, поевшего сливки с молока в кувшинах, спускаемых на период поста в ледник, или отца семейства, истратившего деньги, назначенные к уплате за мешок сахару, на ведро напитка, сподвигающего человека, вообще-то в другое время разумного, совершать сомнительного характера "подвиги", однако ж, как бы, вот, не вовсе достойные описания пером дееписателя как бы испанского короля, предпосылавшего свою балладу о богатыре, происходившем из деревушки Ламанча, векам, разбиравшим неподдающееся определению поведение последнего под самыми разными углами зрения, и, вот, уточняя о каковых "углах" идет речь, ибо само понятие "угла", каковым оперирует теоретическая часть науки геометрия и таковые прикладные предметы, как земледелие и строительство, предполагает строгий академический подход к изучению объектов мира, в составе каковых является некий подлежащий подробному исследованию угол, дабы нельзя было упрекнуть говорящего в неправильном употреблении слова, значение какового без пояснений до конца неясно, во избежание перетолкований следует подчеркнуть, что, конечно, перво-наперво мозг обращается к статье "зрение", строя версии на основе того, что зрение есть функция глаза, и, стало быть, тут ход мыслей распадается на два потока, а именно: а) внешний вид глаз зависит от разреза таковых, во-первых, и от эмоции, с каковой воспринимается глазом объект или предмет, во-вторых, ведь ежели взору предстает, к примеру, картина того, как ребятишки прыгают с крыши сарая в сугроб, то у наблюдающего, каковой веселится вместе с хохочущими детишками, глаза делаются от смеха узкими, словно срезанная кожура с яблока, но иное - другой человек, скажем, владелец участка, на каковой соскакивает с кровли детвора, притом что оный внезапно вспоминает, что на сем пятачке у оного посажены розы, сей может недюжинно рассердиться...