В ветках сосен догорало июньское солнце. После жаркого дня в пионерлагерь прохлада принесла запахи цветущих трав и долгожданную свежесть. Когда дежурный вожатый последний раз обошел спальни и направился к себе, несколько теней шмыгнули из кроватей к открытому окну и исчезли в темных ветках ивы, растущей у забора. Силуэты бесшумно и в то же время быстро передвигались к заброшенной веранде по уже влажной от росы траве. Один из них отделился от группы, и робко озираясь, направился в сторону домика вожатых. Маленький мальчик незаметно из небольшого укрытия следил за девушкой-вожатой. Она сидела на кровати в комнате отдыха и расчесывала свои огненно-рыжие волосы. Рыжая красавица пробудила неведомые для него самого чувства. И мальчик вместо того, чтобы идти с другими ребятами в темную комнату для вызова чертиков и другой нечисти, подсматривал за девушкой, от которой появлялся румянец на его щеках. Вдруг в комнату вошёл мальчик-вожатый из другого отряда. Он сел рядом с девушкой, соприкасаясь своим телом с ее белоснежными бедрами, обнял и поцеловал в губы. Маленький мальчик с силой зажмурил глаза, в надежде, что это сон. Но когда вновь их открыл, они стали влажными. Мальчик встал и убежал из своего укрытия, рискуя быть замеченным, но это уже его не беспокоило. Он думал, что еще успеет в темную комнату. Но зачем?
- Мы уже думали, что ты не придешь! - сказали ему ребята.
- А что вы делайте? - спросил маленький мальчик.
- На Чертиков гадали. А теперь хотим вызвать пиковую даму, но все бояться. Может быть ты?
- И что мне делать с этой Дамой? - удивленно спросил мальчик.
- Да ничего особенного! Смотри в зеркало, где нарисована лестница и говори слова: "Пиковая дама приди, Пиковая дама явись, Пиковая дама покажись!" И если услышишь шаги или смех, то загадывай любое желание.
- Да, да - любое! Она всё исполнит! - поддержали другие ребята.
- И всё? - переспросил маленький мальчик.
- Да! Иди, уже все готово, только говори слова.
Мальчик устроился удобней напротив зеркала и начал повторять нужные слова. Он повторил их первый раз - ничего. Второй - тоже тишина. После третьего раза он задержал дыхание. В его маленькой голове, словно где-то далеко, раздавался женский смех, который становился с каждой секундой все ближе и ближе. Он вспомнил, что сейчас нужно загадать любое желание. "Я никогда и никого не хочу любить!" - повторял про себя он и зажмурил глаза, выжимая слезы. Соленая детская капля упала перед ним. После падения слеза породила на свет другие маленькие капельки, которые брызнули на зеркало. А мальчик так сильно зажмурил глаза, что больше не смог их открыть...
Смейся и плачь!
"Плачь, плачь, смейся и плачь,
Золотом станет смех, а серебром твои слезы.
Останься загадкой для тех, кто чужой,
Пусть непонятной, но русской душой"
Сергей Маврин
2009 год. Город N... Месяц Ноябрь. Становиться холодно. Все чаще заряжает мелкий без передышки дождь, затягиваются туманы. Название у месяца - Листогной, потому что деревья сбрасывают свои последние листья. Погода, особенно, кажется холодной с дождем и мокрым снегом. Природа готова к зиме. Вот-вот на дороги ложится первый снег и тут же преобразуется в лужи на солнце или в лёд под покровом ночи. Этим утром холодный ветер гулял по дворам, разнося первые снежинки - первые семена наступающей зимы.
Филипп стоял на балконе, совершая свой обычный утренний ритуал. Он пил кофе и курил сигарету. Каждый раз, затягиваясь, он, мысленно останавливал время, чтобы насладиться любимым моментом в этой трапезе. Раскрасневшийся уголек угасал и покрывался пеплом, испуская при этом нитевидный дымок. Не понимая, почему? Но ему это доставляло удовольствие. Лишь дребезжание оконных рам нарушало безмятежный поток его мыслей. Оставив на дне чашки из-под кофе черный осадок и задолбив остаток сигареты в пепельницу, он зашел в комнату.
В комнате работал телевизор, шла какая-то передача или шоу. Фил испытывал отвращение к подобным вещам. Но это было обычным ритуалом для его Бабули, которую звали Анна Петровна. В углу комнаты стоял стол средних размеров. За ним, пыхтя и что-то ворча, сидела Анна Петровна. Она создавала свое очередное творение на любимой швейной машинке советских времён. Шум от машинки перебивал звук телевизора. Филипп остановился на секунды, с улыбкой взглянул на бабулю, потом перевел взгляд на картину, висевшую на стене, и направился к себе в комнату.
- Опять кружку оставил? - остановила его, Анна Петровна.
- Да потом уберу... - сухо ответил Филипп и скрылся за дверью.
В двадцать шесть лет, он выглядел достаточно молодым. Среднего роста, обычного телосложения, голубовато-серые глаза, короткая стрижка русых волос. Он ничем не выделялся среди сверстников по внешним признакам. Но было что-то особенное в его мимике и взгляде, что пугало некоторых знакомых и друзей, и то, что наоборот, успокаивало, создавалось впечатление, доброго, милого и честного человека. Бабушке с неделю назад стукнул восьмой десяток, она устраивала "посиделки". К ней приходили две соседки по дому, которые еще "не сыграли в ящик". Сидели они скромно, пили чай с печеньями, конфетами и вареньем. А ближе к вечеру распили бутылку коньяка, после чего стали заметно веселее. Фил с братом и сестрой, обняли именинницу и наградили её своими молодыми поцелуями, как будто продлевая тем самым её долгожитие.
Комната Филиппа напоминала комнату в общежитии. Две кровати стояли по бокам напротив друг друга. Между ними под окном возвышалась тумбочка, заваленная бумагами и пожелтевшей парой кружек на них. Рядом с его "койка-местом" на табурете был ноутбук. Фил уселся на неубранную постель, открыл компьютер и полностью погрузился в него. Он просматривал результаты спортивных событий (футбол, теннис, баскетбол, волейбол и т.д.), для того, чтобы проверить свои ставки. Это было его хобби-зависимость. Прокручивая страницу с результатами, глаза Фила быстро перебегали с одной строчки на другую. Вдруг он остановился на нужном ему месте, после чего принялся ворошить кучу бумаг на тумбочке. "Нашел!" - мысленно, обрадовался и начал сравнивать ставки на клочке бумаги с результатами. "Ура!" - мысленно обрадовался. Выигрыш примерно составил одиннадцать тысяч рублей, ставка - тысяча рублей (в те времена выигрыш в букмекерской конторе еще не облагался налогом 13%, закон этот вошел в силу только в 2014 году). Не сказать, что Фил сорвал куш, но выигрыш есть выигрыш! Обычно в такой ситуации он поступал следующим образом: Ходил по магазинам, покупал новую одежду, подарки близким или фрукты и сладости для семьи. Порой даже водил всех (брат, сестра, друзья) в кафе, а бабуле доставались цветы. Все зависело от того, как много выиграл Фил, и от того, как много он проиграл до этого выигрыша.
На этот раз он решил сделать романтический сюрприз для своей любимой девушки. Для начала нашел малолетнего парня со двора, страдающего бездельем и подглядывающего за полуобнаженными соседками самых разных возрастов...
Кристина - так звали его девушку. Они встречались уже почти два года и успели сильно привязаться друг к другу. Два года назад Фил с братом сидели в каком-то баре. Выпив по бутылочке пива, они поехали домой. Стоя на остановке, Степа - брат рассказывал разные смешные истории, от которых смеялись все вокруг. А сам Фил держался за живот и стучал брата по плечу, чтобы тот остановился. Рядом с ними стояла девушка, зеленоглазая брюнетка, которая привлекла внимание Фила своей улыбкой и очаровательными глазками. А тем временем Степан рассказывал историю из школьной жизни. Урок английского языка, в класс заходит учительница и спрашивает: "Who is duty today? (кто дежурит сегодня?)". В тот день дежурным был Степа, а английский давался ему очень тяжело. Соседка по парте толкнула его локтем. Он встал, не понимая чего же от него хотят. Учитель повторил вопрос, но для Степы это звучало как "Хуиз дъюти тудэй". Учитель вновь повторила вопрос и начала искать в журнале фамилию ученика. Другие ученики наперебой подсказывали, что нужно ответить. И этим они окончательно запутали Степана. Неожиданно он закричал на весь класс: "Хуй мандъюти тудэй". Весь класс взорвался громким смехом, учительница также не смогла сдержаться. Она смеялась почти до слез, сняла очки и, протирая их, сказала, как нужно было правильно ответить: "I am man duty today" (я - дежурный сегодня). Пошловатая история закончилась, и все вокруг смеялись. Фил уже слышал эту историю, поэтому больше наблюдал за приглянувшейся ему красавицей. Девушка скрывала улыбку за черными перчатками. Она закатила глаза, а когда открыла, то сразу в смущении отвернулась, уловив на себе взгляд молодого человека. Фил тогда подумал, что с юмором у девушки все в порядке, это его радовало. Подъехала маршрутка, пассажиры расселись по местам. Фил специально сел ближе к девушке. Достал свой мобильник, что-то написал в нём, и, протянув его ей, смотрел на нее и улыбался. Девушка, сгорая от нетерпения и ничего не опасаясь, приняла сие подношение, прочитала, посмотрела на Фила и тоже улыбнулась. Они разговорились, а потом попрощались, обменявшись номерами. Затем были встречи и прогулки, подарки и признания, после чего между ними появились любовные отношения.
***
Немного смуглая и не высокого роста красавица стояла возле кассы магазина, слегка облокотившись на стол. Ее волосы шоколадного цвета и шелковистой гладкости свисали до плеч, а густая и ровная челка закрывала брови, почти касаясь ресниц. Она хлопала ресницами и мило улыбалась, о чем-то беседуя с кассиршей. Когда её матово-черные, изящные реснички сначала резко опускались, а потом нежно и плавно вздымались ввысь, казалось, будто бабочка машет своими прелестными крылышками, застыв на одном месте. А когда занавес из ресниц поднимался, то на мир с белого фона смотрели ярко-зеленые глаза. Они очаровывали и притягивали.
Кристина работала продавцом-консультантом в магазине кухонного гарнитура. Казалось, обычный рабочий день, расфуфыренные дамы, рассматривающие дорогие сервизы и усталые, но дотошные, домохозяйки, смотрящие на цены, то и дело охая. Но, нет, был и интересный случай. Ближе к вечеру в магазин зашел мальчик с взъерошенными волосами и синяком под глазом. В руках он держал внушительный букет, растерянным взглядом осматривая помещение. У девушек-продавцов сразу поднялось настроение, они обменивались между собой взглядами, улыбаясь и хихикая. Как вдруг, толкая друг друга, все бросились навстречу испуганному мальчику. Тот сделал пару шагов назад, во избежание столкновения, но к счастью, этого не произошло. Кристина финишировала первая к нему и, не успев отдышаться от этой безумной гонки, спросила его:
- Ты к кому, мальчик? Эта прелесть, наверное, мне? Да?
- Э-это К-кр-ристине... - заикаясь от волнения, ответил мальчик.
- Дак это ж я и есть Кристина, правда! А от кого?
- не знаю...
- ну, что-то передать может, просили?
- нет.
Твердо и решительно сказав последнее слово, маленький посланник отвернулся и убежал. А Кристина стояла с букетом роз, думая кто бы это мог быть. Первый кто пришел ей на ум, это был её парень Фил. "Он, любитель таких полубредовых сюрпризов" - подумала Кристина. Подруги смотрели на нее и подмигивали, что-то между собой переговаривая. Обладательница приза достала свой мобильный телефон и сделала вызов любимому. Шел вызов, еще и еще...сбросил. Но это было в порядке вещей, Фил всегда сбрасывал, а потом сам перезванивал. Спустя несколько минут, а для любимой, как будто час, он все-таки перезвонил.
- Да, дорогая?
- Почему так долго?
- Нет, не долго - сухо отвечал любимый,
- Мне тут сейчас кое-что принесли...
- что?
- Розы, и это, конечно же, не ты?
- конечно, не я... - все также сухо продолжал отвечать любимый,
- ну не хочешь, не говори, отдам их Катьке!
- делай что хочешь, мне без разницы.
- встретишь меня сегодня? - изменив тональность разговора, спросила Кристина.
- Нет, не смогу, но вечером приеду. Прости, я занят. До вечера. Пока! - быстро проговорил парень и отключился.
"Это точно он, без сомнений. Но чем же он так занят? Вот что интересно, устрою ему допрос сегодня. А если не скажет, то пожалеет, уж я найду способ как это устроить" - подумала Кристина.
От места работы до ее дома, было, минут двадцать ходьбы пешком. Трудовые будни заканчивались в этот день к удивлению всех на час раньше. Девушки одевали свои пальто, расчесывали волосы и прихорашивались напротив большого зеркала.
На улице к этому времени стемнело, лишь лучи фонарей создавали имитацию уюта и спокойствия. Кристина шла легкой походкой, держа в руках подаренный букет. Даже не обращая внимания на скользкие улицы, ей казалось, как будто кто-то несет ее. Это не ветер и не сверхъестественные силы, а чувство. Чувство того, что она кому-то нужна, кто-то ее любит, кто-то ее ждет и кто-то ценит. У нее не было родителей, поэтому она полностью посвящала себя любимому человеку. Это было для нее главным, и все мысли были заняты только им.
Дом, в котором она жила был старый, без лифта и домофона. За скрипучей, тяжёлой дверью подъезда красота ночных улиц сменилась ветхим помещением, залитым бледно-жёлтым светом. Одинокая лампа встречала и провожала всех жителей и посетителей этого подъезда. А Кристина мысленно говорила ей: "Привет, Лампочка!". Поднявшись на третий этаж, девушка обнаружила, что дверь в ее квартиру не заперта. И, спустившись с небес на землю, она встревожилась.
"Может быть это Филя? - подумала девушка, - но у подъезда не было его машины, да и вообще так рано он не появляется". Внезапно ее охватила легкая паника, когда в голову пришли худшие опасения. К счастью, на такие случаи в её сумочке всегда был газовый баллончик - "Жгучий перчик", который достался ей от заботливого и любимого. Вооружившись тем, что имелось, Кристина приблизилась к двери. Тишина, только лишь эхо от её шагов витало в воздухе. Почти бесшумно и не спеша, она приоткрыла дверь, на мгновение остановилась и задержала дыхание. Как вдруг из гостиной послышались шаги. Дверь из гостиной находилась рядом с входной дверью и всегда была распахнута. Девушка, словно хищник, затаилась рядом, в ожидании своей добычи. Направила баллончик перед собой, приложила большой палец к кнопке. "Я готова" - придала уверенность к своим действиям и ожидала врага. В этот момент сердце Кристины колотилось в диком ритме, в голове воцарилась суматоха, но всеми внутренними силами она пыталась себя успокоить. Страх стремился к превосходству над другими чувствами. И ему это почти удалось, если бы не сила воли девушки. В самый важный момент ей все-таки удалось установить контроль над своим телом, отбросив все нелепые сомнения, Кристина взяла себя в руки.
И, как только посторонний приблизился к ней вплотную, она привела баллончик в действие. От появившегося облака газа, человек сразу бросился назад, но было уже поздно. Из-за низкого роста девушки основная доза пришлась ему на нос и рот, лишь немного на глаза, но, несмотря на это, у него хлынули слёзы. Он упал на пол и закрыл руками лицо. Человек кричал и матерился. Кристина уловила в его голосе знакомые ноты и поняла, что этот злоумышленник - это её парень - Фил. Секунды радости и ошеломления стоили ей того, что она также вдохнула газа, который уже туманом висел в помещении. Упав на колени, она плакала и кашляла, не в силах сдерживать улыбку. Фил, точно в такой же позе был напротив любимой, сменив мат на судорожный смех. Они обнимались, смеялись и плакали, при этом пытались успокоить друг друга, но безуспешно, "Жгучий перчик" делал свое дело.
Фил не смог приехать на машине, так как пробило колесо. Он решил не тратить время и поехал к Кристине на маршрутке. В квартире оказался, естественно, раньше хозяйки и ввиду своей природной рассеянности забыл закрыть за собой дверь. Конечно, он не знал, что с работы её отпустят на час раньше, поэтому у Кристины также был эффект неожиданности, которым, к сожалению, она воспользовалась первая.
- Филя, ты - дурак? Больше никогда так не делай. У меня чуть сердце в пятки не ушло! - приводя в порядок свое прелестное личико, отчитывала девушка молодого человека.
- Малыш, я весь горю со стыда! - с этими словами Фил подхватил любимую на руки, крепко прижал к своему телу и страстно поцеловал её нежные, но еще немного острые губы, - вот и пригодился "Жгучий перчик"!
- эх, дурачок ты у меня... - вздохнула Кристина и обвила тонкими ручками шею любимого.
Не выпуская друг друга из горячих объятий, Фил донёс ее до кровати и, уложив на спину, сказал:
- Я люблю тебя, Малышка!
Девушка ничего не смогла ответить из-за прилива чувств и эмоций. Её губы стали влажными, а зрачки расширились. Волосы растрепались, но это уже было неважно, сердце в груди, казалось, вырвется наружу. Каждой частичкой своего тела она хотела только одного на этом свете - Его. Они быстрыми движениями сняли друг с друга одежды и разбросали их по всей комнате, после чего слились в сладких и страстных объятиях. Ночь любви объединила сердца, были только он и она и ничего больше.
В середине ночи страсти утихли. Кристина положила свою голову на грудь Фила и погрузилась в сон. Фил гладил её волосы и тоже медленно проваливался в свои сны. Ему снились неизвестные, но живописные места. Небольшая деревня, он идет по улице, а навстречу ему незнакомые люди. Они приветствовали его и улыбались в след. Он шел пока в одном из двориков не увидел девушку с ребенком и решил подойти к ней ближе. Вдруг сновидение прервалось, но также внезапно возобновилось. Только ребенок был уже у него на руках, который кричал и плакал, извиваясь, как змея. А девушкой была Кристина. Она обнимала и целовала Фила, успокаивая ребенка. И когда малыш успокоился, сменив, плачь на звонкий смех, всё вокруг Фила начало растворяться и улетать. Пока, наконец, он не остался один в темноте. Открыв глаза и постепенно приходя в себя, ему слышалось какое-то дребезжание. Некоторое время он не мог понять, что происходит? Посмотрел на пол и заметил под одеждой слабое свечение. Вскоре он сообразил, что это телефон. Фил осторожно, чтобы не потревожить любимую, выбрался из её объятий, подобрал мобильник и на цыпочках пробрался в кухню. На дисплее высвечивалась надпись: "Брат".
"Опять нажрался и решил поиграть в заботливого старшего брата или нужны деньги, одно из двух" - подумал Фил.
- Филя, прости, что разбудил, но у меня обстоятельства, - встревоженным голосом говорил собеседник.
- Ладно, давай ближе к делу, что случилось?
- Короче я у Лешего, и немного задолжал ему. А у него тут совсем крыша поехала, наверное, перебрал он чего-то.
- Что за Леший еще?
- Да это Леха, тот, который продает. Знаешь ты его, вместе были у него на хате. Помнишь, год назад где-то, "травки" чуток брали?
- У него еще татуировка - коса на руке?
- Да, да, да. Возьми пять тысяч и быстрей ко мне, долго я с этим придурком не выдержу. Выручай, брат. А?
- Сука,... Ладно, хорошо еду. Только я без машины.
Проклиная старшего брата, Фил быстро оделся, тихо вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. Остановив свое внимание на двери, он вспомнил "Жгучий перчик" и сразу же повеселел. Ступени закончились быстро под его прыжками. И выйдя из подъезда, он стал ловить такси.
"Висит груша, нельзя скушать..."
Выйдя на улицу, он поймал такси и рванул через весь город, мысленно матеря светофоры. Наконец он добрался до места. Фил выскочил из такси и, расплатившись, исчез в доме. Старшего брата звали Степан, виделись они крайне редко. Степе было тридцать лет, но он вел себя как ребенок. Его жизнь - это бесконечные гуляния и вечеринки. Все друзья (если их так можно было называть) были очень подозрительные типы. Леший снабжал Степу наркотическими веществами (от конопли до героина). И в последний год Фил часто находил своего брата под кайфом, который нёс полнейшую чушь и был не в состоянии двигаться. Стоя возле квартиры Лешего, Фил позвонил брату и сказал, что уже здесь. Дверь отворилась, и перед ним стоял брат, широко улыбаясь.
- Филя...Братиш... - басистым и немного шепелявым голосом произнес, Степа.
Он был высокого роста, коренастый и широкоплечий. Большие руки и громадные ладони, ни капли сходства между братом. И только цвет глаз делал их братьями, точь в точь такие же голубовато-серые. Но не по внешности судят, в их жилах течет родная кровь. Лицо Степана было изуродовано шрамами и морщинами, как будто по нему проехали плугом. Но шепелявый бас делал его весельчаком в любой компании.
- Как у тебя дела, братишка? Когда на свадьбе погуляем? - пытался развеселить брата Степа.
- Хорош прикалываться, иди, отдай деньги, и пойдем отсюда, - не желая принимать участия в веселье, Фил торопил брата.
- Да подожди ты, заходи, будь как дома. Кофе, чай или потанцуем? - жестикулируя, он затащил Фила внутрь и закрыл дверь.
В квартире было душно, стоял запах конопли и алкоголя, дурманящие ароматы. Леший сидел на полу без движений, опустив голову вниз.
- Это еще что за хрень? - удивленно спросил Фил.
- Как кто? Не узнаешь? Это дружище - Леший. Только крышу у него сносит временами, но в целом он хороший малый.
- Я вижу, что это он. Что с ним?
- Прикинь, достал он меня. "Бороться, давай бороться" - кричал он мне. И кинулся на меня, начал заламывать мою руку, но не того соперника выбрал. Короче я его успокоил, и он теперь отдыхает. Проспится и все нормально будет.
Без звуков и движений тощий паренек так и сидел на полу. Фил посмотрел на него, перевел взгляд на брата, затем обратно. Присел на корточки, приподнял руку Лешего, чтобы нащупать пульс, но ничего. Испуганным взглядом Филипп посмотрел на брата, который ходил с кружкой по кухне, пытаясь приготовить кофе или чай.
- Степа, ничего не трогай, иди сюда, быстрей! - почти накричал на него Фил.
Степа поставил кружку и уже собрался идти к брату...
- Кружку возьми с собой!
- Зачем, она еще пустая?
- Надо, делай так, как говорю!
- Ноу проблем, братиш...- Степа взял кружку, обтер ее рукавом и положил в карман.
- Ну, ты и клоун. Когда же тебя отпустит?
Выпытав из брата, что же случилось на самом деле, Фил мысленно восстановил картину происшедшего. Степа вырвался из захвата Лешего и перешел в наступление. Обхватил его шею рукой и начал душить. Судя по голове парня, он переломил ему шейный позвонок, после чего Леший мгновенно скончался. Фил еще раз убедился, что парень мертв, проверив пульс на шее и отсутствующее дыхание. "Что же делать? Просто свалить отсюда? Но начнутся разбирательства, милиция может и не выйдет на нас, если избавимся от следов. Но его друзья куда проворнее ментов... - поражаясь собственному хладнокровию, Фил придумывал выход из сложившейся ситуации, - думай, Филя, думай!". Внешне он был спокоен, но внутри нарастали паника и хаос от того, что он просто не знал, как поступить. А брат по-прежнему находился под кайфом.
- Жаль, конечно, парнишу. Я не хотел, честно, Фил, - расстроился брат, но тут же улыбнулся и устремил свой взгляд на потолок, - отгадай загадку, Братиш!
- Ты в конец Е**нулся, брат! - ответив, Фил опустил голову вниз и закрыл руками лицо, потирая виски.
Но брата было уже не угомонить.
- Висит груша, нельзя скушать. Что это? - Степа смотрел на массивную люстру, почесывая подбородок.
- Какая нахрен груша?
- Не правильно, это лампочка! - спокойно отвечал Степа.
Фил поднял голову и посмотрел на потолок. "Лампочка! А что идея, - сложив руки в замок перед собой, он, как сумасшедший, стучал ими по губам, - нужна только веревка!". Усадив брата на стул, который все еще не сводил глаз с люстры, он отправился на поиски веревки, пытаясь как можно меньше прикасаться к предметам в квартире. К счастью, в кладовке нашлась веревка нужных размеров, на его взгляд. Но теперь появилась новая проблема: "Как сделать петлю?". Он заметил в комнате светящийся монитор компьютера. На экране высвечивалась страница с сообщениями какой-то социальной сети. Неожиданно Филу пришла мысль, которая напугала его, но при этом немного подбодрила.
- Степа, теперь помогай мне.
Брат мысленно был где-то далеко от происходящего, но все-таки услышал Фила.
- Сейчас, ты его поднимешь и поднесешь к компьютеру. И будешь так держать, пока я не скажу. Понял?
- Все понял, Филя, только не кричи, пожалуйста.
"Видимо его начинает отпускать", - подумал Фил. Степе не составило особого труда поднять мертвого парня, и он поставил его туда, куда ему указал брат. Взяв руки мертвеца в свои руки, Фил чужими пальцами нажимал на клавиши. Сначала, набрав в "поисковике" фразу: "как сделать петлю, для повешенья?", он разобрался, как нужно сделать эту петлю из имеющейся веревки. А потом написал в сообщениях следующее: "Мне надоела эта жизнь, прощайте все!", и, сам не понимая зачем, решил добавить еще одну фразу, которая неожиданно пришла ему в голову: "Я - Могила!". Оставалось лишь сделать петлю и повесить бедолагу на собственной люстре в своем доме. "Хорошо, что потолок высокий" - подумал Фил. И в очередной раз поразился своему ледяному спокойствию. Он вместе с убийцей пытается скрыть следы преступления. Не зная, какая это статья и насколько лет за такое их посадят в тюрьму, он понимал, что может лишиться всего: семьи, любимой. А всё из-за чего? Из-за глупого брата-наркомана. Делая петлю, он в страхе отбросил её и посмотрел на свои руки. Они начали судорожно трястись, как у старика, страдающего синдромом "Паркинсона". "Значит все-таки я человек, я боюсь, мне страшно, - думал Фил, - это ради меня и брата, еще немного и все будет кончено, держись Фил".
Соорудив петлю, а скорее ее подобие, нужно было повесить ее так, чтобы при вздергивании Лешего, его шея хрустнула, и оставить в таком положении. Таков был план Фила. Он встал на стул, чтобы привязать веревку к люстре, но его ослепляла единственная лампочка. Покончив с этим, они с братом поставили мертвеца на стул. Высокий Степа одел на него петлю и посмотрел на брата. Тот кивнул и сказал: "Убирай стул и отойди!". Ударом ноги он вышиб стул из-под Лешего. Тело резко опустилось вниз, увлекая за собой люстру. Но парень был легкий и не смог ее оборвать. Его шея хрустнула, издавая при этом неприятный звук.
- Теперь бери тряпку и оботри все то, к чему ты прикасался. И давай быстрее, уже почти рассвело, - скомандовал Фил старшему брату.
Степа, молча и без колебаний, делал все, что говорил брат. И пока один вытирал пыль, другой собирал мусор в пакет. Редкость, когда гости наводят за собой порядок, обычно, после них остается только бардак. Но это был особенный случай. Покончив с уборкой, Фил вытер за собой пол, закинул последнюю тряпку в пакет. Носовым платком повернул ручку двери в обратное положение, чтобы уходя, она закрылась за ними сама. Оставалось разбежаться, выйти из подъезда по отдельности. Степа уже вышел на улицу и отправился как можно дальше от этого места. А Фил на мгновение остановился в дверях, чтобы последний раз взглянуть на повешенного. "Висит груша, нельзя скушать....Гм..." - промелькнуло у него в голове. Ему стало дурно и закрутило живот. Он закрыл дверь и выбежал на улицу. Добравшись до ближайших кустов, его напряжение и страхи вышли вместе с рвотой. Облегчившись, в эти же кусты он выбросил пакет с мусором, пройдя пару кварталов пешком, остановил первую попавшуюся машину и отправился домой.
***
Пока он ехал назад в его голове прокручивались странные образы и картины, а руки по-прежнему немного тряслись. И он с силой сжимал их в коленях, чтобы успокоить. К счастью, водитель оказался неразговорчив, что было как раз, кстати, для Фила, а вернее того, что с ним произошло. Он думал о брате: "Интересно, что он сейчас чувствует? Ведь он же убил человека... Наверное, он был под кайфом и просто не понимал, что происходит. А как он отреагировал на мой план-повешение? Я помню в его глазах испуг, когда он уходил. Нет, нет, ничего плохого с ним не произойдет, он сильный. Обязательно найдет какой-нибудь способ утешиться", - успокаивал себя Фил.
Время в пути домой пронеслось незаметно, он сидел, тупо уставившись в окно, ничего не видя перед собой. Лишь странные силуэты мелькали перед ним. Наконец, водитель привел его в чувство, потребовав оплату за проезд. Пассажир расплатился, вышел из авто и уселся на скамейку возле подъезда. Фил достал сигарету, поджег и жадно затянулся. Дым еще выходил из его рта и носа, как он затянулся еще и еще. Сигарета закончилась, и, подкурив следующую, он проделал с ней то же самое. Не насытившись этими дозами, он вновь открыл пачку, но в ней уже было пусто. Он смял ее в комок и выбросил, провожая взглядом. После чего скрылся за дверью подъезда.
Очутившись в квартире, Фил отправился первым делом в ванную. Окатив лицо ледяной водой, он посмотрел на себя в зеркало. Все произошедшее стояло у него перед глазами. Он мылся до тех пор, пока эти образы не стали покидать его. По пути в спальню он в спешке раздевался и, запутавшись в джинсах, с грохотом рухнул на пол. Убедившись, что Кристина по-прежнему спит, Фил тихонько встал и пошел дальше.
Она, свернувшись калачиком, лежала на боку, а обнаженные плечи чуть прикрывали волосы. Любимый, стараясь как можно меньше шуметь, пристроился сзади и обнял свою малышку. Но старая кровать в этот момент предательски скрипнула, и Кристина открыла глаза.
- Где ты был? - сжимая руку любимого в своей руке, спросила она.
- Позже, я обязательно тебе все расскажу, но позже, малыш! - пытаясь избавиться от ненужных ему вопросов, отвечал Фил. Он обнял ее еще крепче и поцеловал в шею.
- Ну как всегда! Ты неожиданно пропадаешь и ничего мне не рассказываешь. И это уже не в первый раз. Наверное, пора с этим заканчивать, тебе так не кажется?
- В смысле? - с удивлением спросил Фил, - что заканчивать?
- Вот это все!
- Нет, я не могу... - запинаясь от волнения, говорил он. И, понимая к чему она клонит, все-таки, не хотел принимать реальное за действительное.
- Без тебя вся жизнь равна нулю... - лишь промолвил он и поник.
Кристина, повернувшись к нему лицом, провела своей ладонью по его щеке и поцеловала в губы.
- Пора заканчивать тебе, - выдержав небольшую паузу, она продолжила, - пора заканчивать пропадать по ночам и появляться лишь утром!
И после долгого поцелуя добавила:
- Я хочу сказать тебе кое-что важное. А пока молчи и ничего не говори, пока я не закончу, - она переместилась на тело Фила сверху, обнимая его лицо ладонями, - У нас будет ребенок, любимый, и теперь ты всегда должен быть рядом со мной и только со мной. А все другое должно остаться в прошлом. Понял?
Внутренний мир Фила перевернулся с ног на голову. Дурные мысли покидали его, а теплота заполняла грудь. Ночной случай с братцем утекал куда-то вдаль. В самые темные уголки его сознания пробивались лучики света, которые заполняли его все больше и больше. А в груди по-прежнему оставалась тяжесть, но это было давление разыгравшейся крови, которая, как горные реки, бурлила в нем, бурлила в каждой жилке его тела. Филипп заключил любимую в страстные объятия до тех пор, пока усталость тяжким комом не накатилась на него. И, ослабев, им завладели сны.
Старая квартира. Картина висит на стене. Стоит стол. Но нет бабушки и её швейной машинки. На столе лежит клочок бумаги и ручка. Человек подошел к столу и начал что-то писать. Как вдруг этим человеком стал он сам и написал два слова. Но чернила проваливались все ниже и ниже, растворяя бумагу и стол. Стол исчез, он продолжал писать на полу, но проклятые чернила продолжали разрушать все вокруг. Все исчезло: квартира, клочок бумаги и ручка. И человек летел, падая в неизвестность, но ему не давали покоя те два слова, которых он никак не мог вспомнить.
Утром Кристина сказала Филу, что он кричал во сне. Он её спросил: "Что же я кричал?". Но она задала ему встречный вопрос: "А сон ты помнишь?". Он ответил, что не помнит, так как его сны никогда не запоминались. Он помнил лишь то, как закрывал и открывал глаза, больше ничего. Тогда она сказала ему два слова, после которых по телу Фила пробежали мурашки.
"Я - Могила!" - вот что ты кричал.
"Ох уж эти детки!"
Что такое время? Время - это форма протекания физических и психических процессов, это условие возможности изменения, это условная сравнительная мера движения материи, а также одна из координат пространства-времени, вдоль которой протянуты мировые линии физических тел. В философии - это необратимое течение, протекающее лишь в одном направлении - из прошлого, через настоящее в будущее, внутри которого происходят все существующие в бытии процессы, являющиеся фактами. Немного о прошлом семьи Филиппа.
До десяти лет Филипп жил с братом и родителями полноценной семейной жизнью. Но однажды их отец ушел из дома и не вернулся. Шли недели, месяцы и годы, а он так и не возвращался. В милиции тоже не могли найти отца, и все считали его без вести пропавшим. Мать после случившегося стала прикладываться к бутылке, неделями пропадала из дома. Ее мать, приходящаяся Филу и Степе бабушкой, не позволяла устраивать пьянки в доме и выгоняла дочь на улицу. В итоге мать Фила тоже пропала. А когда ему исполнилось тринадцать, а Степе - семнадцать, неожиданно объявилась мать с ребенком на руках. Девочке было всего три годика. Крохотная малютка смотрела на братьев, хлопая большими глазками и держа палец во рту. Ее звали Таня. Мать выглядела уставшей и похудевшей. В течение месяца она восстанавливала свои силы и опять пропала. И никто больше никогда уже не видел ее. Ни звонков, ни писем от нее также не поступало. Бабушка стала для них и мамой, и папой, взяв опеку над детьми. Пока позволяло здоровье, она работала на разных работах, но силы заканчивались. И, смирившись со своей слабостью, она сидела дома. Но, отнюдь не сложа руки, проводила свободное время бабуля. На швейной машинке она создавала чудеса, с которых внуки выручали прибыль, оставаясь одетыми и сытыми. Окончив школу, братья поступили в училище, но быстро поняли, что это не для них. Бросив учебу, они искали работу, но приличную работу без образования сложно найти.
В шестнадцать лет Филипп сделал свою первую ставку в букмекерской конторе и проиграл ее. Но азарт затянул его на столько, что это стало зависимостью. Когда не было денег, он влезал в долги, с трудом из них выбирался, но затем оказывался в долгах еще больших. Со временем Фил усмирил свою зависимость и действовал расчётливее. Азарт стал для него заработком. Но сколько ему потребовалось времени и нервов, чтобы это произошло? Он это понимал и очень жалел об упущенных возможностях. Когда в букмекерской конторе смотрели какой-нибудь матч на большом экране, все вокруг, не сдерживая эмоций, огорчались или радовались. А для Фила это были только цифры. Спортсмены - такие же люди, как он сам, но для него и они становились числами и цифрами. Контора сделала его холодным и расчётливым человеком. Все бы и закончилось так печально, если бы не Кристина. Она растопила лед в его сердце, в нее он влюбился, как школьник. Играть он стал реже, но окончательно завязать с этим так и не смог. Теперь Кристина ждала от него ребенка и была на четвертом месяце беременности. Историю, которая случилась с братом, Фил ни кому не рассказывал, это было бы глупо. Он больше переживал за Степу, что тот, будучи пьяным или вмазанным, разболтает все ненужным людям. Но пока все было тихо.
И вот в морозный февральский вечер Степан позвонил Филиппу и предложил встретиться, посидеть где-нибудь, как в старые добрые времена, на что Фил охотно согласился. Фил сидел в баре в одиночестве за столиком и ожидал Степана. Все кругом были знакомые, приветливо и дружелюбно улыбались ему. Компания высоких и здоровых мужчин крепким рукопожатием приветствовали парня.
- Все еще играешь? - спросил один здоровяк из компании.
- Есть немного, но уже не так, как раньше, - ответил Фил.
Знакомый похлопал парня по плечу, одаряя его теплым взглядом. У этого человека Фил когда-то в прошлом занимал приличную сумму денег, которую неожиданно для себя проиграл, и долг уже пришлось возвращать с процентами.
"Тогда были тяжелые времена, но теперь это все в прошлом", - подумал Фил. Знакомых было много и все его помнили. Раньше, выиграв крупную сумму, Филипп угощал здесь всех выпивкой. Поэтому бармен всегда обслуживал Фила, даже если у того не было денег, записав все на его счет. В какой-то степени это удобно, но Фил понимал, что в долгах нет ничего хорошего. Поэтому не злоупотреблял такой привилегией.
Играла тихая музыка, над некоторыми столиками клубился табачный дым. Для танцев было еще рановато, посетители приветствовали друг друга и оживленно вели беседу. Двери в бар открылись, сопровождаемые звонами колокольчиков, в них стоял Степа. Компания за ближайшим столиком, обернулась, сгорая от любопытства, кто бы это мог быть. Увидев его, они закричали: "Барсук! Сколько лет? Сколько зим?", громко смеясь при этом.
Когда Степану исполнилось двадцать лет, он разругался с бабулей из-за того, что продал её любимый старенький телевизор. Она выгоняла его из дома, а он кричал, уходя, что больше никогда не вернется. Но обиды Степана длились недолго, и эта не была исключением. А для того чтобы извиниться, Степа всегда придумывал какой-нибудь извращенно-глупый план. Казалось бы, зачем ему это? Просто приди и попроси прощения, тем более она его бабушка, несомненно, простила бы его. Степа купил ей новенький телевизор, но это было только начало. Показав бабушке паспорт, он попросил у нее прощения. Бабуля же, увидев его документ, стала кричать на него, называя полоумным придурком. Степа сходил в паспортный стол и поменял свою фамилию на фамилию бабушки, и теперь его звали - Степан Барсуков. В баре эта история мигом разошлась и, таким образом, к нему привязалось прозвище - Барсук.
Барсук-Степа приветствовал знакомых, взаимно пожимая их лапы, отпуская при этом грязные шуточки.
Он присел к Филу, продолжая махать рукой неугомонным псевдо друзьям. На столике стояла пара кружек, наполненные пивом, поверхность которых покрывала коричневатая пенка. В пепельнице умирал одинокий окурок, испуская последние струйки дыма. А, покрытые соленой пылью, фисташки, словно живые, сами готовы были запрыгнуть в рот после очередного глотка свежего, темного пива.
- Привет, Братиш! Ну как ты? - сделав жадный глоток из кружки, начал разговор Степан.
- Пока все хорошо, - улыбаясь брату, отвечал Филипп.
- Значит, все поверили. Не удивительно, ты же все круто продумал, Филя.
- Ладно, давай не будем об этом. А просто сейчас отдохнем.
Они стукнулись кружками, расплескивая пиво на стол, и предались воспоминаниям. Совсем скоро на столике почти не осталось свободного места. Все пространство было заставлено кружками и завалено беспорядочно рассыпанными фисташками. Степа смеялся без остановки, после очередной порции пива, шепелявил сильнее прежнего. А Фил расплывался в улыбке от алкогольного расслабления. Прошел час, другой, в его кармане неожиданно оживился телефон. Это волновалась Кристина. "Где ты? Когда вернешься?" - спрашивала она любимого. Филипп ответил, что сегодня останется у бабули, с отговоркой, что давно ее не навещал. Кристина ответила в конце: "Ну, ну..." и отключилась.
***
Время уже было позднее, темнота окутала улицы, а мелькающие фары машин на дороге поддерживали репутацию вечно бодрствующего ночного города. Два тела плелись по заснеженному тротуару, вырисовывая непонятные траектории движения. Они то сталкивались, то отдалялись друг от друга, сопровождаемые хрустящим звуком застывшего снега.
- Нужно было все-таки поймать машину. Я уже почти пальцы не чувствую, - жаловался Степа брату.
- Да ну брось, - убеждал его Фил, вдыхая морозный воздух полной грудью, - эх, как на улице то хорошо!!! - не в силах сдерживать восхищение, говорил он, извергая, словно пламя, пар изо рта.
- Вот куда мы идем, Степа? - спросил Фил.
- Домой, куда же еще... - отвечал Степа.
- Но там где моя Кристиночка, тоже мой дом. И вот как же мне быть?
- Езжай тогда к ней, не вижу проблем, - Степа был немного трезвее Фила.
- Нет, ты не понял меня. Я говорю о том, что у человека должен быть только один дом.
- Неважно сколько "домов". Где семья, там и дом - это простая истина, Братиш.
- Получается у меня два дома и одна большая семья. Степа, я самый счастливый человек, - с этими словами Фил обнял брата и поцеловал в щеку.
- Да, братиш, ты - счастливчик! - хлопая по плечу Фила, отвечал Степан.
- А ты, брат, счастлив?
Степа посмотрел вверх некоторое время, а затем опустил взгляд обратно вниз.
- Счастье у всех разное, Филя, - призадумался брат, - лично для меня все просто: есть друг и враг, есть сон и кайф, есть сытость и голод, а еще есть жизнь и есть смерть...
- Что-то никак не пойму о чем ты говоришь?
- Все просто, Братиш. В своей жизни я наделал много ошибок, но, несмотря на это, я продолжаю жить. Так что для меня Счастье - это жизнь! И в данный момент я очень голоден и хочу спать, давай-ка прибавим шагу.
Их дискуссия закончилась из-за приближающейся к ним группы молодых людей. Компания состояла из парней и девушек, у них были необычные прически и рваная одежда.
- Танюха, иди ко мне, я тебя согрею! - доносились до братьев голоса из толпы.
- Иди на хер, череп, сам себя грей. Лучше дай сигарету, - ответила девушка.
Филипп и Степан переглянулись, сообразив, что это их четырнадцатилетняя сестра - Таня. Она была во всем черном, как и макияж на ее лице. Бровь и губу украшал пирсинг. Она взяла сигарету у парня и затянулась. Фил и Степа, не раздумывая и не обращая внимания на ее друзей, обратились к сестре.
- Так-так, девушка, не рановато ли курить? - начал отчитывать сестру старший брат - Степа.
Парни из компании девушки смотрели на двух нетрезвых мужчин злыми глазами. Все что угодно могло прийти им в голову в данный момент. Филипп, не дожидаясь от сестры ответа, неожиданно для всех дал ей затрещину внешней стороной ладони. От удара девушка пошатнулась, ее щека покраснела, а сигарета упала на снег.
- Да пошел ты, козел! - ответила она. А для ее друзей будто прозвучала команда: "Фас!"
- Таня, ты их знаешь? - спросил один парень, лицо которого светилось от злости.
- Первый раз вижу... - ответила сестра, а по щекам виднелись сосульки слез. Она спрятались за спины своих друзей.
Четверо парней разминали свои кулаки и были в полной готовности, чтобы наказать обидчиков их подруги.
- Тише, парни, тише. Мы ее братья, - говорил Степан, пытаясь избавиться от нависшей над ними угрозы избиения группой подростков. Но все это было тщетно.
- Да, конечно! А я ее папа, а Череп - мама! Как говориться: "Папа, мама, я - дружная семья!" - ответил самый высокий парень из компании и нанес первый удар прямо в пах бедному Филу, который итак еле держал себя на ногах. Филипп упал на хрустящий снег, корчась от боли. Степу в это время тоже повалили на землю, и он, закрываясь руками, защищал себя от ударов и пинков. Пока ребята были заняты Степой, Фил встал на ноги, изображая на лице гримасы боли, и крикнул:
- Ну, ты и Сука!
Внимание защитников внезапно переключилось на кричащего человека. Сначала один парень с кольцом в виде "гроба" на правой руке нанес ему удар в лоб. Фил отшатнулся всем телом назад, но устоял на ногах. На лбу сразу появился рубец, и засочилась кровь, мгновенно застывающая на холоде. Череп, самый яростный защитник Татьяны, за пару шагов приблизился к Филу и нанес ему удар снизу в область подбородка. Смыкаясь между собой, челюсти издали смачный звук, и изо рта Филиппа с кровью посыпались осколки зубов. Он упал на снег, не в силах больше сопротивляться. А друзья Тани продолжали запинывать его и Степу, сопровождая удары яростными выкриками. Фил уже понемногу начал терять сознание, как вдруг сквозь удары и крики подростков ему послышался свист.
- Хватит, валим отсюда! - крикнул самый высокий из парней, и остальные, послушавшись его, бегством покидали место происшествия, подгоняя отстающих девушек. Таня, убегая, оглянулась назад и посмотрела на братьев. Слезы застыли на щеках, как на восковой фигуре. И не было довольного вида на лице от того, что друзья наказали ее обидчиков. Это были скорее печаль и сожаление. Но внутри она, успокаивая себя, не жалела о случившемся. "Друзья дороже моих глупых братьев!" - думала Таня. И убежала.
Перед глазами Филиппа все плыло. А в голове кружились слова: "Я ее предупреждал!", мысленно повторяя их про себя. Он почувствовал, как чьи-то руки подхватили его и поставили на ноги. Фил пришел в себя и увидел перед собой двух патрульных. Степа уже самостоятельно стоял на ногах и смахивал руками снег с одежды.
- Я ее предупреждал! - вслух произнес свои мысли Фил.
- Что простите? - переспросил Фила один из патрульных, - давайте пройдем в отделение и напишем заявление. Мы обязательно разберемся с этим.
- Нет, все в порядке. Это были родственники, мы уж как-нибудь по-семейному решим данную проблему. - Ответил Степа, чтобы избежать проблем с милицией, они им были ни к чему.
- Ну, как хотите, - сказал патрульный, непонимающими глазами смотря на напарника, - будьте осторожнее! - лишь добавил он, и они отправились продолжать ночное патрулирование.
Лоб Филиппа был покрыт уже запекшейся кровью, как и его губы. Вся одежда была в снегу, окрашенном местами в темно-красный цвет - цвет крови. Обеими руками он подчерпнул свежего снега и обтер им лицо. Снег растекался, соприкасаясь с горячими щеками Фила. Он выплюнул очередной осколок зуба.
- Степа, я ее предупреждал. Я ей говорил, что если увижу ее с сигаретой, то она получит от меня затрещину. Я ее предупреждал, Степа! - говорил Фил, приводя себя в порядок внешне, но внутри царил гнев.
- Да, братиш, все правильно. Но ты ударил ее при друзьях. Вот и поплатился, вернее мы оба. Мне тоже прилично досталось.
- Дура малолетняя, - по-прежнему негодовал Фил. Степа подхватил брата под руку, и, прихрамывая, они отправились домой.
- Вот такие друзья у нашей Тани. Если честно, то я спокоен за сестру. У нее есть защита, - улыбаясь, говорил Степа.
"Брат, выручай, А?"
"Шура, мы же вышли из них и примеряем до их свои дела.
Если мы забудем стариков, то кто потом вспомнит за нас, Шура?"
Прошла зима, наступила весна. А сестра по-прежнему всячески избегала общения с братьями. Фил также не разговаривал с ней, а Степа подшучивал над ними и передразнивал. Филиппу снился очередной безумный сон, о котором он и не вспомнит, проснувшись.
Одинокое здание, покрытое зеркалами, возвышается среди улиц. У подножия начинается лестница, которая устремляется ввысь. На первых ступеньках стояла девушка. Филипп побежал к ней, но она отдалялась от него, поднимаясь все выше и выше. Раз, два, три...считал ступеньки Фил и сбился со счету. Он посмотрел в зеркало здания, но там была пустота. Подняв голову, он заметил, что и девушка тоже исчезла. Он хотел закричать, но губы его двигались беззвучно. Вдруг раздался смех, такой громкий, что задрожало здание. Ноги перестали слушаться Фила, и он кубарем полетел вниз.
- Филя, Филюшка! Вставай, окаянный! - тормошила внука бабуля, что есть мочи.
- Что ты кричишь, Ба? - отвечал Фил, открывая слипшиеся глаза и потряхивая затекшую правую руку.
- Вот те раз! Это ты тут кричал, как свинушка резанная! Что за дрянь то тебе сниться, кровиночка моя? - спросила бабуля, присев на кровать, и погладила шершавой рукой его молодые волосы.
- Какие у тебя волосенки мягкие, как у воробушка под хвостом!
- Ну, хватит, Ба! - изворачивался от ласок бабули Фил.
- Чего? Лежи, пока "Отче наш..." не прочту.
- Да не верю я в это всё, бабуля! Ты же знаешь?
- Ну-ка, Цыц! Знаю, поэтому и читаю. Потерпи Филюшка чуток.
Не отпуская свою руку от головы внука, Бабушка закрыла глаза и прочитала молитву:
"Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должником нашим;
и не введи нас во искушение,
но избави нас от лукаваго.
Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки.
Аминь"
Фил не верил в Бога, но когда Бабушка кончила читать молитву, то на душе у него появилась легкость. Анна Петровна же напротив была очень набожной. В углах дома висели разные иконы, значения которых внук не понимал, а на кухне одну из стен украшал церковный календарь.
- Ба, а что я кричал?
- А я почем знаю? Даму какую-то звал? Видать кроме Кристинки еще какая-то девка появилась? Небось, красивая, как кобыла-сивая?
- Нет у меня больше никого кроме нее, бабуль. Ребенка ждет от меня. Кстати, мы уже знаем, что будет сын. И Кристина хочет назвать его Максим. Я не против этого.
- Эко счастье то? Сам еще как ребенок! Ты отца то хоть помнишь, как звали, богохульник?
- Эмм... как?
- Ё п р с т... - Бабушка подняла руки вверх, словно взывая к небесам, и ударила ими по своим коленям, - Жопой квак! Вот как его звали! У тебя же в паспорте записано отчество? Как так отца родного забыть то можно? Охо хо...
- Нет отца, ушел он, зачем его помнить? Он бросил нас, а мать слетела с катушек. Зачем его помнить? - вставая с постели, раздраженным голосом говорил внук.
- Чтоб тебе ни дна, ни покрышки! - сказала бабуля и дала смачный подзатыльник Филиппу.
-Помнить родителей нужно всегда, Филиппушка Максимович. Они вас породили, и если ты забудешь про них, то кто вспомнит за тебя? Как сейчас вот помню: Максим и Надя водятся с вами, укладывают спать, меняют пеленки. Степу гоняют ремнем, ох, хулиган был маленький. А ты был спокойный, как вода. Почти не плакал и ничего не ломал. И за хорошее поведение Максим как-то пристроил тебя на лето в пионерский лагерь. Правда, вернули тебя быстро. Сказали, что мальчик слабый, в обмороки падает, мол, недолго ему осталось, скоро помрет. А ты вон живой, живехонек! И скажу тебе еще кое-что. То, что сказала твоей матери, когда в последний раз виделись, - бабушка приняла серьёзный вид лица, положив руку на колено и согнув ее в локте под прямым углом.
- Жизнь это всего лишь сон по дороге к смерти, и только мы решаем проснуться или продолжать спать....Ну как бы и все.
- Ба, ты не перестаешь меня удивлять! - восхищаясь словами бабушки, ответил Фил.
- Ну, чего рот то разинул? Вставай, давай и иди, жри! Я пельмешек настряпала и отварила. А если мало будет, еще добавлю!
Филипп почти не помнил своего детства, как будто кто-то вырвал эти моменты из его памяти. "Пионерлагерь? Что-то не припомню? - задумался он, - Да и не важно, что было, то было и прошло!" На кухонном столе его ждала тарелка, наполненная пельменями. От них еще исходил пар, и каждый пельмешек на поверхности поблескивал в лучах утреннего солнца. Бабушка покрошила на них сверху немного укропа, тем самым внесла последнюю лепту в исконно-русское блюдо. Но само слово пельмень финно-угорского происхождения. Внук насадил на вилку первую жертву, а бабуля в это время нарезала хлеб.
- А Степа когда ушел?
- Убежал Барсучонок рано утром, заходил к нему какой-то парень.
- Ушел и ничего не сказал?
- Нет, ушел, даже не покушал, басурман! - продолжала бранить старшего внука бабуля.
Насытившись довольно приличной порцией пельмешек, Фил помог бабушке по дому и уже собирался уходить, но она остановила его в дверях.
- Вот совсем вы меня старуху не бережете, - расплакалась старая хозяйка квартиры, - не ровен час, и помру я! Степа приходит и уходит, ты вообще редко стал появляться. А Танюша еще реже появляется. У подружки, видите ли, ей веселее. Никто не хочет жить со старухой!
- Успокойся, Бабуль, мы все тебя любим, очень сильно! - успокаивал разрыдавшуюся бабушку внучок.
- Да и неважно это! Вы главное ничего плохого не творите, чтоб на том свете мне за вас стыдно не было!
***
"Что за парень к нему приходил? - никак не выходило у него из головы, - лишь бы вешать его не пришлось". От этой мысли Фил невольно вздрогнул.
В этот день, начавшийся в доме бабушки, ему предстояла встреча с подругой Кристины - Катей. Она на год была старше Кристины и имела взбалмошный характер. Как она выразилась: "Филька, у меня к тебе очень важное дело, нужно встретиться!". "Филька! Что за Филька? Как собака!" - он был не в восторге от того, как она его называла. Будучи от природы любопытным человеком, Фила заинтриговало неожиданное и неясное предложение. Катя ростом немного выше его имела плотную фигуру. От тучности ее спасали диеты и какие-либо дела, в которые она полностью погружалась. Чаще девушка носила свободную одежду, чтобы скрыть свое несовершенство. Но также всегда была не прочь одеть юбку покороче. Пышноватые и обнаженные бедра придавали ей особую сексуальность. Губы она красила какой-нибудь яркой помадой так, чтобы они казались пышнее обычного.
Погода стояла прекрасная. Светило солнце, и распускалась черемуха. Лишь надвигающиеся тучи немного тревожили прогуливающихся людей. Катя в одиночестве сидела на лавочке в парке. Заметив приближение Филиппа, она сразу оживилась.
- Привет, Филька!
- Привет, Катька! Ну, что за дело у тебя?
- Успеем еще. А пока сфоткай меня!
Она протянула Филу телефон, размером с ладонь Степы, закинула левую ногу на правую, надула и выперла свои губы на столько, сколько смогла и, слегка склонив голову набок, ожидала вспышки.
- Все, готово! Теперь к делу!
- Ну ладно, слушай! - оставшись довольной от сделанного снимка и улыбаясь, говорила Катька.
- Давай сделаем Кристинке подарок. Я нашла большого плюшевого мишку. Он такой лапонька, и она будет очень рада. Значит, я позову ее из дома вниз. А у подъезда будешь стоять ты. Потом, когда она спуститься, ты закроешь ей глаза и скажешь: Раз, два, три - смотри! Она откроет глаза и увидит в твоей машине за рулем этого Мишку. Прикольно я придумала, правда?