Откуда-то я помню притчу о старике и ребенке, которые шли в соседнее село.
...Дорога предстояла дальняя, и потому они вышли на рассвете. Поначалу ребенок наслаждался дорогой: его переполняли энергия и любознательность. Пока старик медленно ковылял, он успевал сбегать вперед и вернуться, осмотреть все придорожные кусты и даже залезть на пару деревьев.
Но к полудню он уже устал и начал спрашивать старика, когда же они придут. Тот отвечал: "скоро". Тогда ребенок начал высматривать крыши селения. Вот, кажется, они показались! И он воодушевленно кричал: "Пришли! Пришли!" Но они подходили ближе и долгожданные крыши оборачивались то вершинами скал, то сухими деревьями, а то и просто туманом в лощинах. И ребенок начал хныкать и требовать отдыха. Ничто его уже не радовало и не удивляло. Все утомляло и раздражало: и горячее солнце, и блестящие камешки, и даже крики птиц в листве. Но старик не обращал на него внимания и продолжал медленно и неуклонно идти, потому что он знал, что дорога дальняя, остановка в пути может задержать их, а ночь в лесу опасна и холодна. Взять ребенка на руки он тоже не мог, так как был стар и слаб. Поэтому он просто и спокойно шел вперед.
Вечерело. Ребенок совсем утомился и уже ничего не замечал вокруг. Он просто держался за руку старика и в полузабытьи перебирал ногами, и перед его глазами мелькали только его босые ноги и придорожные пыльные камешки. А старик напротив оживился: вечерняя прохлада влила в него силы, и старые глаза, которые плохо различали окружающее, зато хорошо и четко - далекое, уже увидели крыши селения. Уже сумерках они подошли к околице, ребенок окончательно обессилел, опустился на поросшую травой обочину и уснул. Тогда старик тихонько поднял его и понес до дверей приветливо светящегося домика.
Утром ребенок проснулся в чистой постели в комнате с белеными стенами, на которых мелькали солнечные зайчики. И он не помнил, как сюда попал. Помнил только дорогу, пыль, камешки.
Он не помнил, как теплые руки женщины забрали его у старика, как уложили на кровать, как еще долго хозяева и старик сидели на крыльце, пили чай, негромко говорили. Как потом мужчины в теплой тишине курили, слушая стрекот кузнечиков и глядя на ясные веселые звезды в бархатной черноте неба.
Ребенок открыл глаза ранним утром: и снова было солнце и бабочки, и лягушки в канаве...