Кучерова Лариса Борисовна : другие произведения.

Протеид. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
   ИСТОРИЯ КОРОНАЦИИ АДЕЛЬФИНЫ ПЕРВОЙ.
   ПРОЛОГ.
   Протеида привлекла красочная вывеска. Сверху мелкими буквами написано антикварная лавка господина Канно, диковинки со всех островов Архипелага. Рядом, для неграмотных нарисована целая картина. Грубо изображен Архипелаг посреди когда-то синего, а теперь сильно выцветшего от солнца и дождей моря. К дому, который высится в самом центре самого большого острова, и, верно, изображает означенную лавку, на позолоченных крылышках слетаются различные диковинки: бусы, статуэтки, книги, оружие. Протеид усмехнулся наивной символике картинки, несильно потянул тяжелую, укрепленную железом дверь. Переступил высокий, тоже обитый металлом порог. В глубине лавки нежно зазвенел колокольчик.
   Хозяин, сам господин Канно, поднял увенчанную потертой войлочной шапочкой, лысую голову. Лицо господина Канно пересекал старый кривой шрам. Из-за этого шрама левая щека казалась неподвижной. Угол рта перекривился в вечной печальной усмешке. Левый вытекший глаз прикрывала черная бархатная повязка. Зато правый сверкал ослепительно черным, драгоценным камнем.
  -- Чем обязан? - Господин Канно, не спеша, поднял голову, вгляделся.
   Протеид вновь мучительно принялся вспоминать, где он видел негладкое, смуглое лицо со сверкающими глазами. Это желание вспомнить, и привело протеида в лавку. Он увидал господина Канно в прошлый вторник на базарной площади. Тот торговался с продавцом зелени. Протеид хотел подойти, но что-то помешало. Целую неделю протеид мучался, пытаясь вспомнить, где он мог видеть господина Канно. И теперь, переборов непривычное смущение, наконец-то осмелился заглянуть в лавку. И вот тебе на! Напоролся на столь невежливый прием.
  -- Почему хозяин так грубо гостей встречает? - Протеид шагнул вперед. Свет нескольких свечей заиграл красным на золотой вышивке угольно-черного мундира. Господин Канно, узнав офицера, поторопился выйти из-за невысокой, похожей на бюро стойки, отодвинув в сторону большой, старинный фолиант.
  -- Простите, ваша милость. Я старик, не узнал офицера гвардии его величества. Слепну.
  -- А других посетителей вы не ждете?
  -- У нас бедный квартал. - Господин Канно пожал перекошенными плечами. - Приезжие к нам не заходят, а у жителей нет достаточно денег, чтобы купить что бы то ни было. Обычно ко мне в лавку забегают мальчишки, чтобы подразнить.
  -- Понимаю. - Протеид оглядел перекошенную, горбатую фигуру господина Канно, задержался взглядом на лишенной трех пальцев левой руке. - Почему же вы не переедете? В столице много площадей и шумных улиц. Можно снять дом в районе порта. Там будет много покупателей.
  -- Откуда у меня такие деньги? - господин Канно привычно передернул плечами, поправляя наброшенный плед. - Цены на дома в районе порта разорят и более богатого человека, нежели старик-антиквар. А потом здесь живут добрые, мирные люди.
   От этих слов в голове протеида что-то щелкнуло. Он увидал очень давнюю сцену. Далеко отсюда, в Аизланийском княжестве. Грязный, жаркий город, вонь и крики. Треск факелов, приторный запах крови, лязг металла. Избиение грамотеев. И юркий, моложавый человек со сверкающими черными глазами неумело размахивает секирой на пороге своей лавчонки. Тогда они сожгли этот рассадник зла. Хозяина сильно измордовали. Думали, убили. Однако нет, выжил. И, оклемавшись, вновь открыл лавочку на другом конце Архипелага. Надо же, какой живучий старик! Сквозь неприятные мысли пробился голос хозяина лавочки:
  -- А вот к услугам вашей милости кусок от наконечника копья, которым Перитео Могучий убил Морского Змея. Очень сильный талисман, в бою от ран охраняет, от смерти бережет. Как раз для воина...
  -- Да нет, - рассеянно уронил занятый своими мыслями протеид. - - Зачем мне?
  -- Или вот это! - Господин Канно суетливо выдвинул ящичек одного из многочисленных шкафов. Достал какой-то непонятный кусок, похожий на клубок жестких веревок. - Настоящий приворотный корень. Вырос на могиле девственницы, будете носить при себе - ни одна женщина не устоит, гарантирую.
  -- А кто гарантирует девственность этой, из могилы? - Усмехнулся протеид. - Мне шлюхин корень не нужен.
  -- Ну как же... - растерялся старик. Но быстро взял себя в руки. Небрежно кинул драгоценный корень в ящик, открыл застекленную дверцу. Пошуровал. Достал небольшую статуэтку сандалового дерева. Статуэтка изображала обнаженную женщину в очень откровенной позе. Сзади к ее ягодицам подбирался какой-то зверь, вроде волка, или большого пса. Огромный фаллос зверя тянулся к возбужденной красотке. - Старинная вещь, для ценителей. Себе берег, да что делать, стар становлюсь. - Господин Канно выдавил из себя двусмысленный смешок. Протеид погладил статуэтку.
  -- Спору нет, работа прекрасная. Но сюжет меня немного смущает.
  -- Увольте. - Старик вновь хихикнул. - Чтобы такая безделица смутила взрослого человека, гвардейского офицера!
  -- Я не человек. Я протеид.
  -- Тем более! Для оборотня этот сюжет должен быть близок.
   Протеид поднял голову, внимательно вгляделся в освещенное неверным светом лицо хозяина лавчонки. Назвать протеида оборотнем равносильно самоубийству. Или этот человек тоже узнал его, и теперь желание мести пересилило страх? Господин Канно опустил голову, скрывая ослепительный блеск одинокого глаза. Руки его суматошно забегали по груди, обшаривая старенький плед.
  -- Надеюсь, я не оскорбил вашу милость? Простите глупого старика... Мой язык тоже состарился и поглупел. Так что же вы желаете, ваша милость?! За эту глупую фразу я готов скостить вам цену на любую вещь.
   Протеид молча отрицательно покачал головой. Старик, по-прежнему не поднимая глаз, лепетал.
   - А если желаете, возьмите бесплатно любую вещь из моей лавки. Я даже готов в возмещение сам выплатить вам стоимость этой вещи!
  -- Странный способ вести торговлю. - Протеид прошелся по лавке, взял книгу, которую читал старик, начал медленно перелистывать. - Вы не боитесь разориться, господин Зану?
   Старик поднял голову. Протеид встретил взгляд сверкающий такой ненавистью, что невольно опустил глаза.
  -- Как давно вы меня узнали, господин Зану?
  -- С первого момента, еще на базаре.
  -- Забавно. Прошло лет десять с нашей последней встречи.
  -- С тех пор прошло двенадцать лет, шесть месяцев и четыре дня. - Отчеканил Зану, не переставая сверлить взглядом протеида. - Но тебя я узнал бы даже в подземном царстве.
  -- Надеюсь, мы там встретимся. - Привычно скаламбурил протеид. И закусил губу, устыдившись неуместной шутки. Зану усмехнулся.
  -- Именно поэтому я остался жить. Мне было противно там встречаться с тобой.
  -- А здесь лучше?
  -- Еще не знаю. Здесь я могу хотя бы попытаться отомстить. За себя, сына, или жену.
  -- Нереально. У меня сила и власть.
  -- Знаю. Даже тогда, в Аизлании ты был сильнее меня. Глупый, голодный мальчишка, пригретый из жалости. Отплативший своему благодетелю так страшно и бессмысленно.
  -- А, помнится, в те времена вы называли меня своим лучшим учеником.
  -- Ты и был моим лучшим учеником. Я гордился тобой в те времена.
  -- О да! Вы выставляли меня, как куклу - я же был вашим лучшим приобретением. Как славно! Милый мальчик, бесплатный работник за кусок хлеба. Да еще и живая вывеска. Сколько денег я вам принес?
  -- Ты учился. Я кормил и одевал тебя, ты спал в одной комнате с моим сыном. И привел убийц к своему дому...
  -- К вашему дому. А спал я, кстати, на коврике, словно домашний пес. И ваша драгоценная супруга не упускала случая, сорвать на мне злость. У меня до сих пор плечи болят, как я вспомню ее скалку.
  -- Поэтому ты и сделал ЭТО? - Старик задумчиво прищурился, разглядывая молодого посетителя, словно какое-то диковинное насекомое. Протеид беспомощно пожал плечами, уставившись на картинку в фолианте.
  -- Да... Нет... Не знаю. Я ведь тогда был мальчишкой. Голова мусором набита. Они бы и сами пришли к вашему дому. Всех же грамотных убивали.
  -- Лучше бы они пришли без твоей помощи.
  -- Да. - Просто согласился протеид. - Но тогда я так не думал. Мне нравилось быть с ними.
  -- Мальчишкам нравится играть в войну. - Презрительно фыркнул старик. - Но это не значит, что нужно убивать всерьез. Смерть - необратимая вещь.
  -- Я понял это после погрома. К сожалению, было уже поздно.
  -- Ну и как ты жил дальше? - Голос старого Зану чуть смягчился.
  -- Именно тогда во мне проснулась сила протеида. Я бежал из города, обернувшись зверенышем. Кто-то вспомнил, что я тоже работал в книжной лавке. Некоторым людям приятно убивать протеидов.
  -- И напротив...
  -- Нет, с тех пор я не люблю убивать.
  -- Однако, ты офицер, воин.
  -- А что еще мне оставалось делать? То, чему я научился в вашей лавке никому оказалось не нужным. Я какое-то время охранял рыбную на границе. Потом соскучился, ушел. Вместе с контрабандистами переплыл пролив. Всех схватили пограничники, а мне посчастливилось удрать. Болтался по Дарии. С голодухи прибился к разбойникам. Им-то протеиды были в самый раз. Эти гады меня на цепи держали, словно волка. - Протеид поморщился от неприятных воспоминаний. - Выпускали только на драку. Однажды на них напал королевский отряд, освобождали те места от бандитов. Шайка меня на солдат выпустила. А я не на солдат, на разбойников набросился. Мы быстро с бандой тогда покончили. Солдаты меня с собой взяли. С тех пор я в королевском войске. Заслужил чин. Охраняю столицу. Вот и вся моя биография.
  -- Курьезно. - Подытожил старик. - Значит, предательство в твоем характере. Где бы ты ни был, обязательно оборачивался против своих.
  -- Я же оборотень. - Вернул оскорбление протеид. - А теперь у вас есть возможность отомстить. Сходите во дворец. Доложите королю, какую змею на груди пригрел его величество. Меня вздернут, вам награду выдадут. Сможете в порт переехать, там разбогатеете.
  -- Зачем мне богатство? - Зевнул антиквар. - Семьи у меня нет по твоей милости. Сам не сегодня-завтра под землю уйду. А тут спокойно. На жизнь, хвала небу, хватает.
  -- А чем вы кормитесь в этом захолустье? - Заинтересовался протеид.
  -- Забегают иногда ребятки за талисманами, солдаты от ран, девицы - ворожить. Тем и кормлюсь. Я, грешным делом, подумал, и ты ко мне забежал за амулетом.
  -- Нет. - Протеид рассмеялся, впервые за весь тяжелый разговор. - Помню ваши уроки, суевериям не подвержен.
  -- Ну, хоть что-то, да пригодилось. - Зану передернул плечами. - Однако, заговорились мы. Пора тебе, уходить. Прощай.
  -- До свидания. - Поправил протеид, оборачиваясь к двери. - Я еще загляну. Не возражаете?
  -- Смею ли. - Печально усмехнулся старик. - Кто я, и кто ты. Коль желание придет душеньку потравить, забегай.
   ГЛАВА 1.
   Принцесса Адельфина расположилась напротив господина Канно. Перелистывала книгу. Но, против обыкновения, не читала. Господин Канно, обычно такой внимательный, сидел сегодня молча, опустив голову. Безразлично водил сухим пером по клочку бумаги.
  -- Господин Канно, - попыталась принцесса завладеть вниманием старика. - Разве на морском дне имеется какая-нибудь жизнь?
  -- Откуда мне знать? - Безучастно отозвался старик. - Люди там не бывали.
  -- А как же была написала эта книга? - Удивилась Адельфина.
  -- Мошенник какой-нибудь состряпал...Жрать хотел.
  -- Что вы говорите? - Принцесса возмущенно откинула книгу. - И вы предлагаете мне мерзкую подделку?!
  -- Не хотите - не берите. - Господин Канно лениво потянулся за книгой, не отрывая глаз от стола. Адельфина накрыла руку старика узкой ладошкой.
  -- Канно, что случилось? Вы на себя не похожи.
  -- А? Что? - Господин Канно очнулся от своей странной задумчивости, передернул плечами. - Простите, ваше высочество, вы что-то сказали?
  -- Я спросила, кем написана эта книга. - Принцесса внимательно следила за собеседником. Последний, наморщил лоб, с трудом собирая мысли.
  -- Вроде бы неким протеидом, который обернулся каракатицей. А потом рассказал о своих впечатлениях ученому. Только, сдается мне, был это не протеид, а мошенник. Но написано интересно. Возьмите, не пожалеете.
  -- Да шут с ней, с этой книгой. - Фыркнула девушка. - С вами-то что происходит? Не заболели случаем?
  -- Здоров я. Благодарю покорно за заботу ваше высочество.
  -- Тогда что происходит? - Принцесса гневно сдвинула брови. Старик тяжко вздохнул.
  -- Я встретился с прошлым, ваше высочество. Старику нелегко встречаться и с хорошим прошлым. А это было очень дурное, злое минувшее.
  -- Вы меня заинтриговали. Извольте рассказать, господин Канно.
  -- Простите, ваше высочество. Я не смею.
  -- Час от часа не легче! Возражать своей принцессе...
  -- Вы мучаете старика, ваше высочество.
  -- Я хорошо вознагражу вас за страдания.
  -- Не все окупается деньгами... Ваше высочество.
  -- Ладно, я исполню любое ваше желание. Если это окажется в моих силах. - Поспешила поправиться принцесса, заметив блеснувший взгляд старика.
  -- Я ничего не прошу. - Спохватился книжник. - Только вряд ли вам интересны дела минувшие.
  -- Обожаю рассказы о минувших делах. - Оживилась Адельфина, устраиваясь поудобнее. - Рассказывайте.
  -- Если вы так настаиваете, ваше высочество. Но будьте снисходительны к бедному старику. На днях ко мне в лавку зашел протеид. Офицер вашего славного батюшки, короля Карла
  -- Знаю, - отмахнулась принцесса, - кроме него в столице нету протеидов. А зачем его к вам занесло? Поумнел внезапно, читать захотел научиться?
  -- Это необычный протеид. - Покачал головой старик. - Он умеет читать.
  -- Вот еще! - Презрительно фыркнула принцесса. - Ни за что не поверю. Протеиды - не люди, а звери читать не умеют. Он соврал, а вы и попались. Я думала, вы умнее, господин Канно.
  -- Я знавал этого протеида еще мальчишкой. Тогда я жил со своей семьей в Аизланийском княжестве и владел хорошей книжной лавкой. Я подобрал его, замерзающего, холодной зимней ночью. Уже тогда хозяева, или родители видимо раскусили его предательскую душонку и выбросили на мороз. По доброте я пригрел мальчонку. Дал ему кров, дал пищу. Воспитывал наравне с сыном.
  -- Я и не знала, господин Канно, что вы имеете семью. - Протянула Адельфина.
  -- Имел. - Печально поправил девушку книжник. - К гибели моей семьи протеид вашего батюшки имеет самое непосредственное отношение.
  -- Как интересно... Рассказывайте скорее.
  -- К сожалению, не могу разделить вашего восторга, ваше высочество. - Канно кашлянул. - Так на чем я остановился?
   Рассказ старика продолжался довольно долго. В конце девушка не выдержала и расплакалась. Смущенный такой бурной реакцией, книжник спохватился. Неловко попытался утешить, но вызвал еще более неистовый поток слез. Растерянно собрал книги, принесенные им для продажи. Откланялся. Адельфина подняла раскрасневшееся от слез личико.
  -- Я попрошу отца наказать негодяя! Узнав эту историю, он возмутится, он справедлив. Я верю, что вы будете отомщены, господин Канно!
  -- Не надо. - Книжник сейчас походил на старого, растрепанного воробья. - Я простил ему, простите и вы. Кому будет легче, если прервется еще одна жизнь?
  -- Теням ваших близких, господин Канно. Они успокоятся в подземном царстве, узнав, что справедливость восторжествовала.
  -- Вы добрая, славная девочка, - забормотал книжник, ласково поглаживая руку принцессы. - Не отягощайте свою душу. Пусть протеид живет, как хочет. Забудьте все. Что я вам рассказал. Обещаете мне? Я не уйду, пока не получу вашего обещания!
  -- Идите, господин Канно. Я подумаю над вашими словами.
  -- Вот и славно, вот и хорошо.
   Господин Канно удалился, бормоча что-то о своем сыне, таком же славном, добром мальчике, который был почти одних лет с принцессой. Адельфина кусала губы, провожая старика суженными от гнева глазами.
   ГЛАВА 2.
   Оставшись одна, девушка кинулась разыскивать отца. Ей и в голову не пришло выбросить рассказ книжника из головы. Единственный ребенок, балованная наследница, принявшая на себя после смерти матери всю любовь отца, Адельфина и в мыслях не держала, что король не выполнит ее просьбы.
   Вначале она кинулась в зал совета. Там было пусто и тихо. Тогда девушка пошла на псарню, рассчитывая застать отца со своими любимцами. Хотя короля не было и там, один из псарей сказал принцессе, что его величество сию секунду направился к военным. Девушка побежала к казармам.
   В огороженном невысокой зеленой изгородью дворе шатались свободные от дежурства королевские солдаты. Несколько человек, усевшись кружком, во что-то играли. Изредка раздавалась брань и возгласы удачи. Еще несколько гвардейцев стояли, окружив незнакомого принцессе барабанщика. Барабанщик, видимо, рассказывал что-то веселое, потому что из-под липы то и дело раздавались взрывы хохота. Адельфина остановилась посреди двора, беспомощно крутя головой. В этом мужском царстве на королевскую дочку не спешили обращать внимание. Хотя несколько мужиков прошлись рядом, искоса поглядывая на стройную фигурку.
   На глаза девушке попались двое офицеров. Уже направляясь к ним, Адельфина разглядела в одном из них протеида. Принцессе совершенно не хотелось иметь с этим мерзавцем никакого дела. Но, поняв, что будет выглядеть смешно, если шарахнется в сторону, подошла. Протеид молчал, скрестив руки на груди. В янтарных глазах его пробегали неуловимые насмешливые искорки. Знакомый девушке капитан горячо толковал, загибая пальцы на правой руке. До Адельфины донеслось:
  -- Во-вторых, лошади не кормлены... Упряжь вся старая, чиненая-перечиненая, на соплях держится... Этого мало? Скажи мне, мало? - Капитан покачнулся и икнул. Воздух кругом наполнился густым запахом вина.
  -- Вполне достаточно. - Спокойно согласился протеид.
  -- Вот! Даже ты понимаешь! А эта сволочь... Принцесса! - Капитан постарался встать прямо, его вновь качнуло. - Здравия желаю, ваше высочество.
  -- Здравствуй, Клавдий. - Адельфина старалась говорить спокойно, не обращая внимания на тяжелый винный запах. - Ты не видел моего отца?
  -- Его величество в ка-камере. - Капитан вновь икнул. Девушка невольно поморщилась. - Прошу покорнейше простить, ваше высочество. Только что объезжал жеребца... Вспотел-с... От жеребца дух тяжелый, пропитался.... Солдаты, с вашего позволения. А батюшка ваш самолично перебежчика допрашивать изволят. Но т-с! Это военная тайна.
  -- Вот ты и проболтался. - Вмешался протеид. Говорил он абсолютно серьезно, но на самом дне его глаз, за узкими вытянутыми зрачками прятался непонятный смех. - Теперь тебя будет судить королевский трибунал, как предателя.
  -- Я знаю, кого должен судить, как предателя, королевский трибунал. - Резко оборвала принцесса. - И об этом хочу поговорить с отцом.
  -- Да? - Протеид отступал на один шаг. Внимательно оглядел девушку своим загадочным, смеющимся взглядом. - Тогда это дело государственной важности. И как таковое, не может ждать. Ты слышал, Клавдий? Иди, разыщи его величество. Доложи, что ее высочество ожидает отца во дворе.
  -- Ага. Сию минуту, ваше высочество, извольте обождать здесь. - Капитан отдал честь и довольно быстро пошел к казармам.
   Адельфина на секунду растерялась. Ей совсем не хотелось ждать отца рядом с этим типом. Кроме всего прочего, пришло ей в голову, это может быть опасно.
  -- Я не задерживаю вас, протеид. - Надменно вскинула голову принцесса. - Можете быть свободны.
  -- Простите, ваше высочество. - Тихо, но твердо отвечал протеид. - если вы владеете тайной, я просто обязан охранять вас.
  -- Какой опасности подвергаюсь я, находясь среди солдат моего отца?! - Высокомерно уронила принцесса.
   В этот миг вокруг заклубился знакомый винный дух. Сзади пьяный голос заплетающимся языком пробормотал:
  -- А ты кто, красотка, я тебя не знаю?
  -- Вот и познакомимся... - Вывел еще один голос. Девушке показалось, что что-то легкое неощутимо коснулось ее платья ниже спины. Протеид сделал неуловимое, нечеловечески быстрое движение. Сзади завопили.
  -- Поосторожнее, офицер-зверюга! Руку человеку сломали!
   Адельфина гневно обернулась. Трое пьяных солдат, поддерживая друг друга, вытаращились на нее. Один изумленно пробормотал:
  -- Мать честная... Принцесса...
  -- Здравия желаем, ваше высочество. - Тройка неловко отдала честь. - Простите благородно, ошибочка вышла.... Тут к нам сестрицы зайти обещались... по случаю праздничка...
  -- Будьте великодушны. - Негромко, произнес протеид, провожая взглядом пьяную тройку. - Они не коснулись вас.
  -- Спасибо. - Адельфина смутилась - поняла, от чего ее собрался охранять этот непонятный тип. Конечно, он негодяй, предавший своего благодетеля. И она расскажет обо всем своему отцу. Но сейчас-то он ее выручил. Неловко стоять молча. - Гвардейцы все нынче хмельные? Почему?
  -- Нет, только те, кто свободен. - Протеид отвел рукой со лба прядь волос. Та сразу же вновь упала. И чего у него глаза смеются?! Это даже обидно. - Сегодня небольшой локальный праздник. Когда-то в этот день королевская гвардия одержала свою первую победу.
  -- Я и забыла. Спасибо, что напомнили. Надо будет послать гвардейцам корзину вина из моих подвалов.
  -- Они и так еле на ногах держатся. Хотя нам будет приятно внимание. Благодарю, ваше высочество.
  -- Ладно вам, перестаньте твердить про мое высочество, не люблю. Скажите лучше, вы-то почему трезвый. Дежурите?
  -- Да нет, я свободен. Виновата моя пресловутая звериная половина, коя не переносит даже запаха спиртного.
  -- Простите, я не хотела касаться этой темы. Вам наверное, неприятно.
  -- Почему. - Протеид несколько криво усмехнулся. - О том, что я нечеловек, мне напоминают по нескольку раз на дню. Я привык. По имени меня называла только мать. И... еще один человек. Но лишь до тех пор, пока... Впрочем, это неинтересно. - резко оборвал себя протеид. Лицо его на секунду окаменело. Зрачки вытянулись в узкую вертикальную линию. У Адельфины по спине пробежал холодок страха. Но протеид сразу овладел собой, улыбаясь кивнул головой. - Вон идет ваш отец. Разрешите откланяться, великодушная принцесса.
  -- Постойте! - неожиданно для себя пискнула Адельфина. - А как ваше имя?
  -- Иринарх. Дозвольте, ваше высочество...- Протеид непринужденно поклонился и быстро отошел.
  -- Девочка, - король озабоченно огляделся. - Ты поступила очень опрометчиво, придя одна к казармам в этот день. Надеюсь, все обошлось благополучно?
  -- Вполне. Иринарх охранял меня, пока я тут стояла.
  -- Кто? А, протеид. Ну, тогда все в порядке. Хвала небесам, что ты его встретила. Обещай мне так больше не делать.
  -- Как? Не встречать Иринарха? Почему?
  -- При чем тут протеид? Кстати, что за глупая привычка звать его по имени? Он же не человек, достаточно наименовать это существо.
  -- А тебе будет приятно, - вспыхнула Адельфина, - если тебя все время будут звать человек-человек? У него тоже есть самолюбие.
  -- Скажем лучше, чувство собственного достоинства. - Улыбнулся король. - Я сам уважаю и ценю про... Иринарха. Но если ты станешь звать его по имени, это будет звучать подозрительно и двусмысленно. Для простой девушки сие не суть важно, но ты же принцесса, наследница. Так о чем ты хотела мне рассказать?
   Адельфина несколько смущенно выложила только что узнанную историю. Познакомившись с протеидом поближе, ей было неловко обвинять оборотня. Тем более, что она только что защищала Иринарха. Но, справившись с собой, девушка выложила историю кратко, и, как надеялась, беспристрастно. Отец шел рядом. Глядел в землю. На лице его ничто не отразилось. Адельфина закончила свой рассказ. Забежала вперед, стараясь заглянуть в лицо королю.
  -- Вот, отец. Что ты об этом думаешь?
  -- А что ты думаешь сама? - Возразил король.
  -- Не знаю. - Адельфина замолчала, пытаясь поточнее подобрать слова. - Сначала я была настроена против протеида. Даже хотела настаивать на его казни.
  -- А теперь?
  -- Не знаю, честно не знаю.
  -- И когда изменилось твое мнение?
  -- Только что.
  -- Адель, - отец недовольно покачал головой. - Нельзя поддаваться чувствам, решая человеческую судьбу, все равно, свою, или чужую. Некто рассказал тебе некрасивую историю из прошлого протеида. Ты вспыхнула и кинулась обвинять последнего. Теперь, когда преступник оказался весьма привлекательного вида, ты резко сменила мнение. А если бы ты была на троне? Если бы в твоих руках оказались средства кары и защиты? Надо быть беспристрастной, девочка моя. Старайся овладеть своими эмоциями, а не позволяй им владеть тобой.
  -- При чем здесь мои эмоции?! - Адельфина вспыхнула, но сдержалась. Немного помолчала. Заговорила более спокойно. - И не такой уж он и привлекательный, во-первых. Во-вторых, я действовала вполне грамотно. Узнала эту историю. Затем немного поговорила с Иринархом. И сейчас мне кажется, что этот не тот человек, чтобы совершить подобное.
  -- Иринарх не человек. В нем чужая кровь.
  -- Ах, отец, не придирайся к словам. Ты прекрасно понял меня. Лучше ответь по существу. Или мой осведомитель соврал?! - Девушка затаила дыхание, ожидая ответа. Король тяжко вздохнул, отрицательно покачал головой.
  -- Нет, все правда. Я знаю эту историю.
  -- Знаешь? Откуда? - Изумлению девушки не было пределов. - А почему я ничего не знаю?!
   Король рассмеялся, обняв дочь за плечи.
  -- Какой же ты еще ребенок, Адель! На свете существует множество вещей, которые тебе неизвестны. С этим придется смириться.
  -- Отец! - Девушка встала столбиком, надув губки. В глазах ее показались слезы. - Не надо так со мной обращаться! Или я принцесса и наследница, или дитя малое, выбери что-нибудь одно!
  -- Ладно тебе кукситься. А то своим королевским указом закреплю за тобой навечно титул ребенка.
  -- Ты можешь быть серьезным?!
  -- Если серьезно, то эту историю рассказал мне сам Иринарх перед получением офицерского звания. Он поступил честно, и за это я ему очень благодарен. Но, сдается мне, тут имеется некая недоговоренность.... Ты не могла бы назвать мне человека, от которого узнала данную историю? Неплохо было бы побеседовать и с этим типом.
  -- Увы, папа, отнюдь. Этот человек просил меня никому ничего не рассказывать, умолял, чуть в ногах не валялся. И если узнает, то получится, что я не сдержала королевское слово.
  -- Ты дала такое слово?!
  -- Нет, но он понял, что дала. И вообще, это не тип, а очень старый, умный и добрый человек. В настоящее время он живет под другим именем, настолько поразила беднягу сия история.
  -- Хорошо. Но, на всякий случай, будь настороже. Постарайся больше не общаться с этим человеком. Я интуитивно не доверяю твоему рассказчику.
  -- А он уже уехал. - Быстро соврала Адельфина. - Он в столице проездом был.
  -- Да? - Охотно поверил король. - Тем лучше.
  -- Кстати, я обещала выставить гвардейцам в честь праздника корзину вина из моих подвалов.
  -- Молодец! - Одобрил король. - Вполне правильное решение. Хорошо, что не забываешь праздники гвардейцев. Гвардия для королевской власти - первая защита.
  -- Да не сама вспомнила, опять же Иринарх....
   Король с дочерью удалились в сторону дворца, оживленно разговаривая.
   ГЛАВА 3.
   Протеид отошел от королевской дочки довольно быстрым, деловым шагом. Но, войдя в здание казармы, остановился в нерешительности. Делать ему было абсолютно нечего, идти некуда. Самое плохое время - когда не знаешь, чем себя занять. Со второго этажа по лестнице спускались два офицера, поддерживая друг друга. Один из них, увидав протеида, одиноко стоящего у дверей, сделал рукой приветственный жест.
  -- Привет, протеид. О чем это ты так долго общался с королевской дочкой? Голову крутил принцессе? - Оба пьяных весело заржали. Иринарх ограничился улыбкой.
  -- Ты гляди, - подхватил шутку второй, - станешь королем - нас не забудь!
  -- Вспомнит он, как же! -Потряс головой первый, лысоватый блондин из хорошей фамилии. Иринарх помнил, расфуфыренное семейство, приезжавшее на присягу. - Сам на трон, старых друзей - в ссылку, чтоб не болтали.
  -- Принцесса обещала поставить нам корзину вина из собственных подвалов в честь Первой Победы.
  -- Гляди-ка, расщедрилась! - Фыркнул второй офицер, этот незнатного рода, сам вышел в люди, своим умом. Протеид его не любил за заносчивость. - Не иначе сиропчик в горло не лезет.... Нам сам король вина пожаловал, из королевских погребов.
  -- Нет, - возразил знатный. - Ты, Дрот, кругом неправ. Королевское вино вину из подвалов принцессы и в подметки не годится, недаром его лишь в честь больших праздников понемножку вынимают... К помолвке, там, или к именинам. Я сам эту штуку всего три раза пробовал. Еще ребенком, на кар-кар-коронации нынешнего кар-кар- - Оба собеседника шумно расхохотались над незамысловатой шуткой, - короля Карла. Потом на его же свадьбе. И через годок, при рождении дочери.
  -- Так побежали скорей, - неприлично обрадовался Дрот. - А то все вылакают без нас, такого винца еще когда попробуешь....
   Знатный открыл дверь, оглянулся на протеида.
  -- А ты чего застрял? Идем с нами.
  -- Не, - заржал второй, - ему вино нельзя.... Озвереть может! - Хохоча над своей шуткой, оба пьянчуги скрылись за дверью.
   Иринарх напряженной улыбкой проводил двух гурманов. Разговор и шутки оставили у него довольно неприятное впечатление. Сверху спустились еще трое. Эти ребята были спокойнее. На ногах держались вполне прилично. Напиваться до поросячьего визгу не собирались. Вполне здраво отнеслись к сообщению протеида о корзине вина из подвалов принцессы. То есть, решили в схватке за бутылочку означенного вина не участвовать, зубов себе не выбивать, синяков лишних не ставить, мундиры не рвать, настроение не портить. А вместо того сходить в бордель. Протеид, избытком нравственности не страдающий, и скучающий по причине вынужденной трезвости, охотно откликнулся. Пришли в трактир Кошкин сын. Заказали по паре пива.
   Рядом мгновенно нарисовались две милые девицы. Сверкая глазками и зубками, принялись подливать друг другу лимонад в стаканчики. При этом девицы принимали картинные позы, платья то и дело сползали со сдобных плечиков, и подолы поднимались подозрительно часто в поисках упавшей ложечки. Хозяин довольно долго глядел на это безобразие. Потом скучным голосом позвал: Ребятушки! Из подсобных помещений тут же возникла пара могучих ребятушек, подхватила милых девиц под белы руки, и, невзирая на возмущенные вопли, выставила за дверь.
  -- Порядок. - Мимоходом сказал трактирщик ребятушкам. Те согласно кивнули коротенько стриженными головами, ушли обратно в глубину подсобных помещений. Трактирщик, засучив рукава на мощных, красных лапах, поросших черными волосами, ставил на стол солдатам очередное пиво и фруктовую воду для протеида. Последний удивленно спросил:
  -- Посетителей прогнал, таких милых девушек. Проторговаться не боишься?
  -- Какие они посетители?! - Отмахнулся трактирщик. - С утра здесь крутятся, а заказали всего пару лимонада. Так, шлюшки мелкие. Клиентов ищут.
  -- А тебе жалко? - поддразнил трактирщика один из офицеров, развеселый Пеллико, - живи сам, но не давай жить другим, да?
  -- При чем здесь это? - Обиделся трактирщик. - У меня заведение солидное, меня на многих островах знают. Нужна девочка - скажи, на выбор приведут. Эти подзаборницы мало ли чем больны. Кошкину сыну не нужна слава, что в нем кто-то нехорошей болезнью заразился.
  -- А у тебя с гарантией.... - Продолжал дразниться Пеллико.
  -- Моих девушек королевский знахарь пользует. - С гордостью возразил трактирщик. -Могу грамоту дать и сургуч пришлепнуть.
  -- Поможет твоя грамота, коль я заболею!
  -- Перестань, Пеллико, - остановил задиру протеид. - Мы не для свар пришли. А ты, любезный, - это уже трактирщику, - своих красавиц нам покажи.
   Трактирщик обрадовался, задавать лишних вопросов не стал. Обернувшись к стойке, позвал: Девочки! Гости пожаловали. Обернулся к солдатам. Внимательно глянул на протеида из-под нависших бровей, но ничего не сказал. Солдаты, все, как один, сделали вид, что не замечают изучающего взгляда трактирщика. А, может, и вправду ничего не заметили. Трактирщик принялся вполголоса описывать появляющихся девиц, впрочем и вправду довольно привлекательных. На порядок заманчивее выгнанных шлюшек. Пеллико сразу выбрал рыжую, довольно красивую девицу с несоразмерно большой грудью и неприятным, уверенно-наглым выражением лица.
   Где-то в середине довольно большой группы женщин одна выделялась веселым громким голосом и остатками провинциального выговора. Трактирщик ненавязчиво, но довольно настойчиво обратил на нее внимание протеида. Назвал Мореной Гладкой. Представил храброй, умелой и добросовестной. Иринарха позабавила необычная характеристика, девушка выглядела очень мило. Поэтому, не долго думая, поднялись наверх, в комнату Морены. Проститутка шла впереди, освещая дорогу в темном коридоре. Протеид опустил голову и почти закрыл глаза - ему не раз в похожих ситуациях приходилось выслушивать разные глупости. Но Морена, войдя в комнату, быстро прошла к столу, поставила лампу, равнодушно спросила:
  -- Свет оставить, али как?
  -- Лучше потуши. - С облегчением отозвался протеид. В темноте он видел не хуже любого ночного зверя.
  -- Ладно. -Потеплевшим голосом откликнулась девушка.
   Протеид невольно улыбнулся. Видимо, им обоим свет не по нутру. В темноте он глядел, как девица быстро снимает с себя легкий наряд. Это было славное зрелище. Протеид залюбовался, приостановился, положив руки на пряжку ремня. Рубашка соскользнула на пол. В себя Иринарха привел довольно резкий, не такой приятный, как внизу, но милый и дружелюбный голос с кровати:
  -- Ты чего? Заплутался? Погоди, я тебя к кровати проведу. Дай руку.
  -- Не надо, я сам. - Протеид быстро скинул с себя остатки одежды и залез под легкое шерстяное одеяло.
   Девица и в самом деле оказалась весьма темпераментной и заводной. Так что время летело довольно быстро. И приятно... В конце концов, во время передышки девица выскользнула из кровати. Накинула на себя что-то легкое, довольно бесформенное. Подошла к столу, зажгла лампу. Открыла стоящую на столе бутылку, хотела налить в квадратный бокал на низкой, толстой ножке.
  -- Не надо вина. - Попросил протеид. - Налей лучше лимонаду.
  -- Где ж я тебе здесь, наверху лимонад-то возьму? - Удивилась Морена. - Тут детишки не бывают. И потом, в цену входит бутылка.
  -- Налей себе, если хочешь. Мне можно простой воды.
  -- Ну, воды, так воды. - Не стала упираться Морена. С двумя бокалами в руках присела на край кровати. - Хотела я выпить с тобой за веселую жизнь, да ты воду лакаешь, точно протеид. Слышь, парень, - Хрипловато рассмеялась собственной шутке. - а может ты и впрямь протеид?! И елда у тебя, прямо скажем, соответственная.
  -- Тебе не понравилось? - Ухмыльнулся лежащий. Морена отрицательно затрясла головой.
  -- Не, напротив. Ты можешь не верить, нам так и положено говорить, но я с тобой и взаправду пару раз кончила. Птицы небесные - свидетели.
  -- Нашла чем клясться. - Протеид взял из рук девицы свой бокал. Глаз он ухитрился так и не поднять. - А что бы ты сказала, окажись я и впрямь протеидом?!
  -- А по мне все едино. - Махнула рукой Морена. - Что человек, что протеид, платили бы денежки. Знаешь, однажды я с собакой трахалась целую неделю.
   Протеид невольно поморщился от такого сравнения. Морена приняла это за недоверие.
  -- Не веришь? Птицы небесные - свидетели. Тогда я еще в деревне жила. Меня за это барон один в столицу отвезть обещал. И не соврал, отвез. Он, барон этот, очень любил глядеть как его собака баб трахает. Я бы и на подольше у него осталась, да псина больно здорова. Думаешь, за что меня Гладкой-то кличут? Эта собака мне все ноги изодрала. Глянь. - Морена задрала подол. На пышном, крутом бедре косо шли многочисленные розовые шрамы. - Некоторые мужики шарахаются, как увидят. Я потому и не люблю при свете раздеваться.
  -- Вот почему хозяин тебя храброй назвал...
  -- Ага, я не из трусливых. Ежели бы к нам протеид заглянул, хозяин бы меня позвал, взаправду. Остальные бы пересрали. Рика Рыжая как-то рассказывала. Ее подругу однажды, в другом трактире протеид снял. Так, он стал кончать, волчищем обернулся и впился дуре в горло зубищами. Девица вырвалась, и давай кричать. Люди снизу прибежали. Трое мужиков дубинками едва отогнали оборотня. Глядят, а девка уж мертвая, жила перегрызена. И кровищи-то натекло! Ужас сколько. Рика сама эту девку загрызенную видала. Потому из того трактира и ушла, страшно было. Туда протеид повадился.
  -- И каждый раз кого нибудь ел?
  -- Зря смеешься, право слово!
  -- Мне плакать хочется от этого бреда.
  -- В том трактире многие девчонки плакали. А чего поделаешь? Жизнь у нас такая...
  -- Врет твоя Рика бесстыдно.
  -- Не-е, Рыжая - баба суровая, брехать не будет. Птицы небесные - свидетели. Я ее хорошо знаю.
  -- Чтобы отогнать меня в облике зверя, надо гораздо больше, чем троих мужиков с палками. Уже не говоря об остальном.
  -- Перестань. - Насупилась Морена. - Не смешно.
  -- А я и не шучу.
  -- Думаешь, я такое дите, что протеида бы не узнала? Три признака есть.
  -- Так много? -Холодно засмеялся Иринарх. - И какие?
  -- Во-первых, псиной от него несет за версту.
  -- От какой-то из ваших красоток за версту несет тухлой селедкой.
  -- Это Рика Рыжая, она клиентов приманивает на запах.
  -- Скорее отпугивает.
  -- Почему? Некоторым мужикам нравится, когда женщиной пахнет.
  -- Грязью от нее разит, потом и так далее. Ладно, замнем, не сплетники. Каков другой признак?
  -- Тело у протеида косматое, как у зверя прямо, весь зарос по самую задницу. Вот тебе и второй. А третий всем видать. Зрачки у него не людские, узкие, кошачьи.
  -- С двумя признаками ты прокололась. Один правильный. - Протеид вскинул глаза. Глянул женщине в лицо. - Но ведь и его легко скрыть в темноте.
  -- Птицы небесные - свидетели! - С ужасом выдохнула Морена, забиваясь в дальний угол кровати и прикрываясь одеялом. - Подсуропил, боров поганый, и ни словом не обмолвился!
  -- Ладно тебе, - грустно усмехнулся протеид. - Не съел же.
  -- Ни в жисть бы не поверила! - Продолжала удивляться Морена. - Обманули, меня... Подложили...
  -- Сама говоришь, тебе все равно, платили бы денежки.
  -- Так это для красного словца... Ты не всякому слову проститутки верь-то.
  -- А как же собака барона?
  -- Молодая была, глупая. В столицу хотелось очень, а денег не было. Знал бы ты, какое болото - деревня наша зачуханная! Так не то, что со зверем трахаться...
  -- Я тебе двойную плату за вредность дам. - Протеид сел на кровати, дотянулся до лежащей на стуле одежды, вынул кошель.
  -- Ничего мне не надобно, ни единого грошика! - Однако Морена деньги выхватила.
   Принялась возиться, засовывая куда-то в изголовье. Сопела, бормотала, прикрывала подушкой. Справилась, подняла глаза. Протеид сидел на краю кровати спиной к девушке, натягивал брюки. И даже плечи выражали такую тоскливость, такую печаль и безнадегу, что у не злой в общем-то Морены защипало в горле. Девушка глубоко вздохнула, собираясь с мужеством. Поправила челку. Натянула на лицо специальную, рабочую улыбку. Кончиками пальцев провела протеиду меж лопаток, чуть ниже длинных прямых волос.
  -- Ты куда это собрался? За такую цену девиц на всю ночь снимают.
  -- Домой. - Протеид не поворачивался, однако голос его звучал спокойно, почти весело. - Шерсть брить на заднице, чтоб девушки не пугались.
  -- Ладно тебе, - пришел черед Морены смутиться. - Сказки все, я вижу. И про ту девицу, что ты, якобы, загрыз - не верю.
  -- Правильно делаешь. - Протеид искоса глянул на Гладкую. - Я никогда никого не убивал, кроме как в бою.
  -- А ты много воевал? - Обрадовалась Морена перемене темы.
  -- Конечно, я же солдат.
  -- И убивал насмерть?
  -- Приходилось.
  -- Много? Да ты одежу-то брось, давай, залезай обратно.
  -- Достаточно. - Протеид кинул брюки обратно на стул, лег рядом с девушкой. - Если ты не против.
  -- Неа. Сначала сдрейфила чуток, врать не буду. А сейчас даже завелась. Интересно это, самого протеида попробовать.
  -- Так ведь пробовала уже.
  -- Я ж тогда не знала, думала обычный мужик. И трахалась как с простым.
  -- Ну что ж, попробуй с протеидом трахнуться.
   На этот раз Морена Гладкая превзошла саму себя. Протеид не отставал. В комнате творилось нечто невообразимое. Бокалы вместе с бутылкой свалились со столика, лампа подпрыгивала и мигала. Подушки летели в одну сторону, одеяло в другую. Смех, вздохи, вскрики, мельканье тел.... Кровать трещала, ходила ходуном и, наконец, не выдержала. Жалобно заскрипев, развалилась. Двое, выпавши, продолжили свое дело на полу. Дверь тотчас же бесшумно отворилась. Из коридора заглянули трактирщик с двумя ребятушками. Опытным взглядом оценив ситуацию, хозяин осторожно прикрыл дверь. Попятились. Молча дошли до площадки. Трактирщик покачивал головой, пощипывал себя за бороду. На лестнице один из ребятушек заржал: Вот это я понимаю, трахаться! Другой задумчиво протянул: Надо будет попробовать с этой Моренкой.
   В комнате двое отвалились друг от друга. С минуту устало лежали на ковре. Потом протеид поднялся.
  -- Теперь мне действительно пора. Спасибо, Морена. Отремонтируй кровать, или купи новую. Я оплачу.
  -- Чушь собачья, ты и так здорово потратился. Ребята сами починят. - Морена сыто засмеялась. - По уму-то, я должна тебе денежку дать. А то уж и забыла, как это по-настоящему бывает, не для клиента. Так ты, протеидушка, заходи еще, не забывай. Для тебя я завсегда свободна буду.
  -- Еще бы! Я теперь сюда дорожку протопчу. И не бойся - мой истинный облик человеческий, я даже во сне зверем не становлюсь.
  -- Вот еще, бояться тебя! - Обиделась девушка. - Другие мужики раз в десять похуже будут, как давай колотить спьяну, иль кусать, или еще что. Птицы небесные - свидетели, какие тут уродины захаживают!
   Видимо, ребятушки растрезвонили о случившемся. Когда протеид сошел вниз, разговоры затихли, посетители и девицы проводили Иринарха уважительными взглядами. Тот подошел к стойке, кинул хозяину пару золотых. Трактирщик улыбнулся, кивнул наверх.
  -- Все в порядке?
  -- Кроме кровати, да. Это на новую.
  -- Благодарим покорно. Так вы приходите еще.
  -- Не премину. Счастливо оставаться. - Кивнув остающимся товарищам, протеид вышел.
   Тотчас все загомонили, засмеялись. Начали болтать, строить разные предположения... Но стоило войти Гладкой - шум вновь утих. Все вытаращились на Морену. Девица раскраснелась, глаза ее полыхали странным, веселым огнем. Губы припухли и запеклись. В полном молчании героиня прошествовала через весь трактир. Забрала за ухо выбившуюся прядку, не спеша уселась рядом с подружками. Оправила юбку, поддернула лиф. Придвинула к себе большую кружку пива. Молчание становилось невыносимым. Трактирщик понял, что обязан начать разговор. Нерешительно кашлянул. Никакой реакции. Обеспокоено окликнул девицу.
  -- Морен, все нормально?
   Та вскинула злые и веселые глаза.
  -- Лучше не бывает! - Не спеша отхлебнула пива. - Ты, хозяин, все-таки сволочь порядочная. Почему не предупредил, с кем дело иметь буду? Хорошо, что все обошлось!
  -- Так бы ты и согласилась с протеидом лечь! - Пробурчал трактирщик.
  -- Отчего не лечь с хорошим парнем? Другие ж ложатся. Рикина подружка, к примеру, легла. - Морена искоса глянула на Рыжую. Та сидела, как ни в чем не бывало.
  -- А как ты жива-то осталась? - Заинтересовалась еще одна, не в меру любопытная Тара.
  -- А у него елда большая, как у волка, или как у человека? - Посыпались вопросы.
  -- Очень страшно было?
  -- Злой он? Мордует?
  -- Противно с ним трахаться?
  -- Псиной сильно несет?
  -- Он сразу в волка обращается, или когда кончает?
  -- В какой позе вы с ним?
  -- Отстаньте, девочки. - Одернул разошедшихся сплетниц хозяин. - Морене, наверно, неприятно об этом вспоминать.
  -- Почему же, как раз наоборот. - Девушка приосанилась, гордо поглядела на подруг. - Трахается он улетно, я давно так не тащилась. И Рыжая врунья. Ни в кого он не превращается, ни сразу, ни потом.
  -- Сама врунья. - Безразлично отозвалась Рика. - Что видела, о том и говорю.
  -- Только мы-то не видали. А протеид - вот он, все зрели, как от меня ушел.
  -- Кроме тебя ему бы и не дал никто. - По-прежнему безразлично нахамила Рика. - Это только ты у нас с животными живешь.
  -- А про тебя протеид сказал, воняешь мол, тухлой селедкой. - Парировала Морена.
   Рика молча вцепилась обидчице в волосы. Морена, не долго думая съездила противнице по уху кружкой, расплескав пиво. Рика, не обращая внимания на хлынувшую кровь, пыталась выдрать как можно больше волос. Тогда Морена принялась царапать покрасневшее от натуги лицо товарки. Девушек с трудом разняли. Осмотрели Рикино ухо. Убедились, что больших повреждений нет, лишь содрана кожа. Намочили платок, приложили к пострадавшему месту. Рика, шипя, водила пальцами по щекам - пыталась определить размер ущерба, нанесенного ее красоте острыми ногтями. Морена пригладила волосы, аккуратно собирая в кармашек выдранные пряди, невнятно бормотала угрозы. Хозяин грохнул кулаком по столу. Пообещал всяческих неприятностей, коль еще раз такое повторится. Понемногу обе воюющие стороны успокоились.
   Морена продолжила свой интересный рассказ. Рика одной рукой придерживала платок за ухом, другой стирала кровь с лица. Равнодушно глядела в сторону, но не уходила и не перебивала больше. Остальные девицы взвизгивали от восторга. Кое-кто недоверчиво покачал головами при известии об отсутствии большого количества шерсти на протеидовом теле. Морене пришлось даже взять в свидетели небесных птиц, чтобы убедить недоверчивых. Особо увлекло девиц повествование о сломанной во время траха кровати. Некоторые побежали наверх, чтобы увидеть все своими глазами. Но размер оплаты привел девиц в самый настоящий экстаз. Почти все уже жалели, что это волнующее приключение не выпало на их долю. Рика демонстративно зевнула, налила себе немного красного вина. Прихлебывая, села в уголке. Пиво Рика считала недостойным себя, крестьянским напитком. На этот вечер возможность работы она потеряла. Поэтому можно слегка расслабиться.
   Пахнуло вечерним ветром. Дверь трактира открылась. Вошло трое мужчин. Трактирщик подал пива, стал привычно предлагать веселых девиц. К зевающей после пережитых страстей Морене подсел один из ребятушек прытко обнял.
  -- Складно толкуешь, любопытно. Только я не с начала слыхал. Может, пойдем ко мне, там все расскажешь?
  -- Отстань, Никон. - Отмахнулась усталая Морена. - Я вся вымоталась, в постели сейчас с меня никакого толку не будет. Возьми кого другого, коль так уж приспичило, Тару, к примеру.
  -- Тарин клиент койки не разносил.
  -- Так не я ж эту проклятущую кровать сокрушила. Теперь будут незнамо сколько время потешаться!
  -- Потешаться! Придумала тоже. С нынешнего дня ты у нас самая крутая. Рыжая отдыхает. - Упомянутая Рика поперхнулась вином, искоса глянула на трепача злыми серыми глазами, но смолчала, скандалить не стала. Миролюбивый нрав Никона был хорошо известен в трактире.
   ГЛАВА 4.
   Адельфина вышла не с самого начала большого бала. Как требовал этикет, принцесса задержалась, ожидая, пока не съедутся все гости. Потом немного поругалась с няней. Та по привычке требовала, чтобы принцесса прикрыла вуалью глубокий вырез на груди. Девушкам-де неприлично так оголяться. Скромность для барышни есть самое лучшее украшение. Адельфина же хотела продемонстрировать платье новейшего фасона, сверхмодное, каких ни у кого нет. И не собиралась прятать элегантную батистовую кромку декольте с кумийскими паутинными кружевами под какой-то глупой вуалью. Няня твердила о девичьей застенчивости и бесстыжих глазах, которые будут ее, Адельфину обшаривать. В конце концов принцесса вспылила, нарычала на старушку. Та от неожиданности замолкла. Уселась в уголке, принялась вытирать платочком обильные слезы. Адельфине стало стыдно за свою вспышку. Девушка подсела к няне, принялась утешать, просить прощения, чуть не разревелась сама. Няня всхлипнула в последний раз, утерлась.
  -- Иди уж, баловница. Заждались тебя, чай.
  -- Так ты на меня больше не сердишься?
  -- Не сержусь, не сержусь, успокойся. Иди, веселись. Только вуальку-то накинь, голубушка.
  -- Какая ты упрямая, няня!
   Адельфина накинула вуаль. Но за дверью сердито сорвала ее, швырнула на пол. Одна из придворных дам поспешно подобрала брошенное покрывало, спрятала куда-то под накидку. Адельфине стало весело. Небось, вернуть-то забудет. Ценная вещица, привезена из далеких Кумий....
   Народ в зале толпился, музыканты выбивались из сил. Шум перекрывал музыку. Мелькали раззолоченные уборы. Сверкали бриллианты. Рябили пестрые фамильные ленты - знак сана - перекинутые через плечи титулованными особами. Слуги сбивались с ног, разнося вино, фрукты и прохладительное. В открытые настежь двери и окна пробивался прохладный ветерок, разгоняя духоту. Из сада тянуло свежестью, недавним дождем, цветами, мокрой зеленью. Черные мундиры гвардейских офицеров резко выделялись на фоне многокрасочной толпы. Адельфина по обычаю подошла к отцу для приветствия. Склонилась, целуя королевскую руку. Карл в ответ поднял дочь, внимательно оглядел, чмокнул в обе щеки. До девушки донесся тихий голос:
  -- Какая ты сегодня красивая, Адель! Совсем взрослая...
  -- Ты только сейчас это заметил? - Принцесса снисходительно усмехнулась. Отец улыбнулся ей в ответ.
  -- Может быть. Не ершись, иди лучше развлекайся.
   Адельфина благовоспитанно присела в поклоне. Спустилась с возвышения, на котором стоял трон. Прошлась по залу, нервно отбивая ритм Жалобы ветра веером по левой ладони. Молча, с деланной улыбкой кивала в ответ на многочисленные приветствия. Затихшее было раздражение вспыхнуло снова. Кажется все, даже отец считают ее ребенком! Как будто эти глупые приемы и балы доставляют ей такое уж больше удовольствие! Ходи, улыбайся, слушай дурацкие комплименты, пляши. Развлечение для идиотки! Адельфине и без того есть, чем заняться!
   О небо! И тут протеид! Он что, теперь всегда будет маячить перед глазами?! Разряженный в пух и прах, в парадной форме, с золотым шнуром на плече. Часть темных волос высоко на затылке стянута изысканной чеканной пряжкой. Остальные свободно падают. Элегантно придерживая палаш у бедра левой рукой, обтянутой черной перчаткой, Иринарх беседовал с каким-то стариком. Принцессе показалось, что она узнала известного ученого. Интересно, о чем это он треплется с этим типом? Пришлось подойти поближе. До Адельфины донеслась речь профессора.
  -- Песнь о бесконечной дороге была написала после Аизланийского избиения грамотеев, и несет в себе отзвук этой трагедии. Впрочем, должно полагать, вы не ведаете о сем печальном периоде истории Архипелага. Вы чересчур молоды.
  -- Нет, отчего же, - невозмутимо отвечал протеид. - прекрасно знаю. Более того, сам присутствовал. Я ведь аизланиец.
  -- Да? - вежливо удивился ученый. - В таком случае примите мои поздравления, вы превосходно говорите по-дарийски, даже акцент не ощущается. Как вам удалось так прекрасно выучить наш язык?
  -- Я очень давно живу в Дарии. Практически, всю взрослую жизнь.
  -- Протеиду пришлось покинуть Аизланию сразу после избиения грамотеев. - Вмешалась в разговор Адельфина. - За ним тоже охотились.
   Протеид легко поклонился. Профессор живо обернулся.
  -- О, принцесса! Здравствуйте, ваше высочество, простите, не заметил вас.
  -- Говорят, что все великие люди рассеяны. - Засмеялась принцесса. - Вы, профессор, служите тому подтверждением.
  -- Вы мне льстите, ваше высочество. - Не слишком смущенно отозвался ученый. - Мы с Иринархом заговорились о Песни о бесконечной дороге.
  -- Да? И какого же мнения о ней Иринарх?
  -- Ваше высочество, я отнюдь не в восторге. - Решительно отвечал протеид. - Чересчур напыщенно, заумно, натянуто. И к тому же очень неудачное подражание архаичному языку.
   Принцесса изумленно вскинула брови.
  -- Неужели? А вы сами Песнь прочли?
  -- Естественно, ваше высочество.
  -- Счастливец. А мне не удалось одолеть больше двух глав. Но то, что осилила, произвело на меня определенное впечатление. Красота слога, рассуждения о человечности....
  -- Счастлив видеть вас, принцесса столь прекрасной! Позвольте ручку.... Мое почтение, господа!
   К разговаривающим подошел еще один, молодой человек в пышном придворном наряде. Фамильная лента, охватывала левое плечо и правый бок, чуть ниже пояса. Внизу этот знак родовой аристократии кончался пышным сине-оранжевым бантом с бриллиантовой пряжкой. Бесчисленные бриллианты также переливались всеми цветами радуги на груди и пальцах знатного сеньора. Томная небрежность жестов скрадывалась острым блеском насмешливых глаз. Аристократ завладел ручкой принцессы, склонился в долгом поцелуе.
  -- О чем беседовать изволите?
  -- Да вот, Иринарх на клочки разнес Песнь о бесконечной дороге. - Пожаловался ученый. - А мы с принцессой пытаемся его переубедить.
  -- Не сомневаюсь в вашей победе. - Придворный смерил протеида насмешливым взором. - Вряд ли, сила может устоять перед союзом мудрости и красоты. Позвольте вас, многоуважаемый господин, на два слова.
   Профессор неохотно отошел с новым собеседником. До Адельфины донеслись не очень-то тихие слова.
  -- Я увидел вас в этой несимпатичной компании и постарался увести. Сколь неприятно, я понимаю, умному и образованному человеку швырять жемчуг своей мудрости перед животным...
   Окончания монолога и ответ профессора принцесса уже не слышала. Девушке стало стыдно за придворного. Она, заалев, поглядела на протеида. Донеслись ли до него оскорбительные слова?! Иринарх встретил пытливый взгляд Адельфины спокойной улыбкой.
  -- Ваше высочество тоже удивлены моим интересом к чтению?
  -- Что вы, Иринарх, напротив. Заинтригована.
  -- Работая в свинарнике, невозможно не измазаться, ваше высочество.
  -- Простите... - Адельфина на секунду растерялась и уронила веер, чтобы дать себе возможность овладеть лицом. Иринарх непринужденно поднял, протянул на ладони драгоценную безделушку.
  -- Прошу, ваше высочество.
  -- Благодарю. - Адельфина взяла веер, раскрыла, с треском закрыла. - Простите, офицер, ваша сельскохозяйственная тема ввела меня в затруднение.
  -- Я хочу сказать, что проработав долгое время в книжной лавке трудно не приохотиться к чтению, ваше высочество.
  -- Ах, вот оно что.... Несколько странная аналогия, офицер. Не побоюсь этого слова, оскорбительная...
  -- Зато точная и наглядная. - Иринарх улыбнулся, в янтарных глазах вспыхнули искорки. - Дозвольте пояснить ход моих рассуждений. Как вы думаете, у этого юноши, который оттащил от меня профессора, были хорошие учителя?
  -- Несомненно, превосходные. Ведь это граф Эстебан, если вы обратили внимание. Его отец - один из богатейших людей страны.
  -- Но графу не нужно знать литературу, не так ли? Ведь от продажи книг не зависел его обед.
  -- Да, конечно, но я не очень понимаю....
  -- Все просто, ваше высочество. Для графа Эстебана чтение являлось лишь занудным уроком, который его милость выкинул из головы, по достижении совершеннолетия. Знатный, богатый человек, даже не имея представления о какой-то там Песни о бесконечной дороге, вместе со всей остальной литературой в придачу, чувствует себя неизмеримо выше какого-то офицеришки-протеида.
  -- Простите, Иринарх. Произошла досадная неприятность, и я позабочусь....
  -- Пустое, ваше высочество! - Весело перебил протеид. - Этот человек гордится тем, что не имеет доступного мне. Вряд ли сие свидетельствует о большом уме.
  -- Да этот тип глупей протеида! - Адельфина выпалила пословицу, поняла, что сказала, прикусила язык и залилась краской. Иринарх непритворно расхохотался.
  -- Хорошенькие дела! Мое почтение, принцесса. - Клавдий обернулся к протеиду. - Что я вижу! Этот фрукт ржет, как целая конюшня, а ее высочество алей розы. Пахнет государственной изменой. Позвольте защитить ваше высочество и пригласить на танец. Как раз начинают играть менуэт.
  -- Очень сожалею, славный Клавдий, но этот танец я обещала Иринарху.
   Последний усилием воли вернул на место вздернутые в изумлении брови, поклонился. Отстегнул палаш. Подал другу. Клавдий автоматически взял. Протеид галантно сжал девичьи пальчики. Повел принцессу в круг танцующих.
   Через плечо бросил Клавдию.
  -- Извини, старина. Кажется, даму Аурелию еще не пригласили.
   Адельфина глянула на тучную, перезрелую княжну, славящуюся парадоксальным умением наступать партнеру на ноги. Подавила улыбку и притворно сердитым голосом проговорила:
  -- Вы сильно провинились, Иринарх. Бессердечно так говорить о девушке, все недостатки которой заключаются лишь в неумении танцевать.
  -- Признаю. - Охотно согласился протеид, становясь в фигуру. - И в наказание готов пригласить ее на следующий танец.
  -- Как же так? - Фальшиво удивилась Адельфина. - Разве я не обещала вам и вальса?
  -- Боюсь, это будет выглядеть несколько нарочито, ваше высочество. - Вздохнул протеид. - Я понимаю, что вы стремитесь загладить оскорбление, нанесенное мне. Но два подряд танца с одним партнером, тем более, протеидом, вызовут нежелательные толки.
  -- Кто-нибудь в Дарии будет наконец воспринимать меня всерьез?! - Возмутилась Адельфина. - Каждый учит, учит. Я, кажется, уже вышла из младенческого возраста!
  -- О, простите мою дерзость, ваше высочество!
   Грянувшие трубы заглушили голоса. Принцесса, несмотря на серьезные мысли, танцевать любила, предавалась этому легкомысленному занятию с искренним наслаждением. Особенно, если партнер не был чересчур неуклюж. Протеид танцевал превосходно. С непринужденной кошачьей грацией и без малейшего жеманства. Адельфина порхала легкокрылой бабочкой.
   После окончания менуэта, Иринарх отвел свою партнершу на место. Поклонился. Адельфина задержала Иринарха, прикоснувшись сложенным веером к его руке чуть повыше кисти. Громко, так, чтобы слышали окружающие, произнесла:
  -- Так не забудьте, за вами еще один танец.
  -- Смею ли я, ваше высочество. - Восхищенно проговорил Иринарх, почтительно поклонился и отошел.
   Рядом с принцессой сразу же нарисовалась стайка придворных дам и знатных девиц. Привычно вполголоса защебетали.
  -- Бедная принцесса, танцевать с протеидом...
  -- Ну, не скажи. Животное-то он, конечно животное. Но танцует очень мило. А в менуэте мужчине ум не нужен....
  -- Ах, не говорите мне! - Аурелия возвела глаза к потолку, с напускным ужасом обмахнулась чересчур пышным веером. - Я бы умерла, пригласи меня это чудовище!
  -- Поглядите лучше, какой смешной этот профессор, совсем как жаба!
  -- Клелия, душечка, ты сегодня прекрасно выглядишь. Твоя диадема просто бесподобна!
  -- О чем ты говоришь, милочка! Ты сегодня настоящая королева бала!
  -- Клавдию так идет парадный мундир! Он в нем выглядит настоящим героем!
  -- Ой, что ты говоришь, разве может военный понимать что-нибудь в галантности... Насколько лучше смотрится Эстебан! Ну-ка, сосчитай, сколько в этом зале фамильных лент! Сразу видно настоящего аристократа....
   Дама Софина мазнула взглядом по невысокой фигуре. При виде широких, сине-оранжевых полос насмешливо прищурилась, будто от пестроты зарябило в глазах.
  -- Как шатер на ярмарке... И не разглядишь, что у твоего Эстебана спина сутулится. Нет! Лишь военные умеют держать осанку.
  -- Ничего он и не сутулится. Это портной так неудачно сшил!
  -- Говорят, что его светлость герцог Милон корсет носит.
   Девушки фыркнули от смеха. Трубы грянули очередной танец. Кавалеры выводили дам на середину зала. Протеид подошел к девушкам. Склонился в низком поклоне.
  -- Если вы, дама Аурелия, еще не приглашены, окажите мне эту высокую честь!
  -- Ах, - Аурелия, не протанцевавшая еще ни единого танца, кокетливо обмахнулась веером. - На ваше счастье, именно этот танец у меня свободен.
   Адельфина танцевать отказалась. С несколькими девушками следила за танцующими. Дама Люцина, проследив направление взгляда принцессы, фыркнула.
  -- Эта Аурелия так стонала. А пригласил протеид - побежала как миленькая. Чуть покрывало свое линялое не потеряла.
  -- Она рада, что хоть кто-то пригласил. - Присоединилась молоденькая фрейлина. - Сколько лет тушканчиком стены подпирает. На каждый бал ездит, даже в захолустье. Все мужа ищет.
  -- С твоим язычком и тебе будет супруга трудновато сыскать. - Оборвала сплетницу Адельфина.
  -- Не сердитесь, ваше высочество. - Поспешно вмешалась миролюбивая дама Клелия. - Софина не хотела сказать ничего плохого.
  -- Говорят, - Софина торопливо перевела разговор на другую тему при виде приближающейся Аурелии, - что вы, дама Оринтия, уже примеряете дубовый венок.
  -- Дама Софина! - Церемонная Оринтия, не страдая избытком юмора, нахмурилась. - Позвольте напомнить, если вы забыли, что дубовый венок надевает невеста после обряда бракосочетания в знак своего замужества. Было бы кощунством девушке примерять его.
  -- Дама Оринтия! - Мягко отозвалась Адельфина. - Дама Софина хотела сказать вам приятное. Слухи о вашей близкой свадьбе носятся по всей столице.
  -- Я не готова ни подтвердить, ни опровергнуть эти слухи, ваше высочество. - Церемонно поклонилась дама Оринтия.
  -- Это значит, она бы с радостью, да он ни в какую! - Закрывшись до глаз распущенным веером шепнула Софина своей подружке Люцине. Та хихикнула в букет. Адельфина приструнила сплетниц строгим взглядом.
  -- Благодарю вас, протеид, это было восхитительно.
   Раскрасневшаяся Аурелия обмахнулась веером. Проследила взглядом за Иринархом. Когда протеид удалился достаточно, чтоб не услышать, дама Аурелия сделала измученное лицо. Изысканным жестом приложила ко лбу тыльную сторону ладони. Тяжко вздохнула.
  -- Ах, ваше высочество, это был кошмар! Я чуть не умерла! Ни за что бы не согласилась с ним танцевать, но после того, как сама принцесса приняла приглашение протеида я сочла себя не вправе отказаться. Ах, Софина, милая, у тебя очаровательное ожерелье. Очень идет к твоим синим глазам. Тебе говорили, что это настоящие сапфиры? Мне жаль тебя, дорогая, такой оттенок бывает лишь у аметистов.
  -- Какие пустяки, любезная. Это ожерелье моей прапрабабки и привезено из Кумий. Разве ты не знаешь тамошних ювелиров? Ах да, они столь дороги.... Не каждому графу по карману, не говоря уж о баронах...
   Урожденная баронесса из небогатой семьи, дама Люцина едва сдержала злобную гримасу. Аурелию передернуло. Насмешница продолжала, не давая никому вставить не единого словечка.
  -- Вот ты действительно обворожительна. Оборки на боках так идут к твоим пышным бедрам! И этот салатовый тон покрывала столь простенький, столь пасторальный, будто выгорел на солнце... Твой веер отделан овечьим мехом? Ты непременно введешь новую сельскую моду .... - Негромким, милым голоском запела. - Лили, краса пастушек, с ягненком у реки...
   Аурелия, не выдержала издевательств, ретировалась. Бесславно оставила поле боя, бежав под материнское крыло. Софина закрепила свою победу - выдала финальную тираду.
  -- Клелия, милочка, как ты предполагаешь, сколько раз наша очаровательная Лили наступила протеиду на ногу?
  -- Ни разу, я глядела. Протеид успевал убрать конечность вовремя. - Улыбнулась добродушная Клелия.
  -- Знаменитая реакция.... О, протеид! - Софина вздрогнула, узрев непосредственно один из предметов разговора. Мгновенно взяла себя в руки, улыбнулась, раскланялась. - Конечно же, я с огромным удовольствием принимаю ваше приглашение.
  -- Вот! - Удовлетворенно констатировала мигом вернувшаяся Аурелия. - Змеиный язык чуть бусы не растеряла, как плясать с протеидом кинулась! Я уверена, она бы и замуж за него охотно выскочила.
   Адельфине стало скучно. Принцесса поднялась к трону. Остальные деликатно остались внизу. Король обернул к дочери веселое лицо.
  -- У тебя кислый вид. Непорядок. Приглашенные могут подумать, что хозяйка чем-то недовольна.
  -- Достали меня эти благородные девицы. - Пожаловалась Адельфина, меняя выражение лица на благожелательное. - Разливаются друг перед другом, милыми величают. А стоит отойти, начинают такие гадости говорить! Уши вянут.
  -- Все верно. - Улыбнулся король. - Разве ты сомневалась в том, что наш дворец - настоящий гадюшник?
  -- Грустно в этом убеждаться очередной раз.
   Некоторое время отец с дочерью молчали, наблюдая за танцующими. Слуга поднес мороженое. Принцесса рассеяно взяла вазочку клубничного, стала облизывать ложечку. Карл, внимательно наблюдавший за девушкой, покачал головой.
  -- Все-таки, Адель, с тобой что-то происходит.
  -- Ничего особенного, папочка, просто у меня плохое настроение. Бывает. - Принцесса сунула нетронутую вазочку на подставленный поднос, принялась играть веером.
  -- Дамский каприз. - Преувеличенно драматически вздохнул король.
  -- Наверное... О, офицер. - Адельфина с облегчением улыбнулась подошедшему протеиду. Звучно сложила веер. - Простите, ваше величество. Но я обещала Иринарху танец.
  -- Обещания надо выполнять. - Карл милостиво махнул рукой. - Идите, протеид, и постарайтесь поднять настроение ее высочеству.
  -- Не премину, ваше величество. - Отозвался Иринарх, сводя принцессу с возвышения.
   Несмотря на обещание, протеид не отличился разговорчивостью. Почти весь танец прошел в молчании. Лишь ближе к окончанию Иринарх почти небрежно сказал девушке какой-то дежурный комплимент. Адельфина разозлилась, дернула плечиком, презрительно фыркнула. Протеид заметил:
  -- Ваше высочество изволят пребывать в дурном расположении духа?
  -- Отчасти. Почему-то со всеми этими дурехами вы не закрывали рта во время танца. А со мной не считаете нужным поддерживать даже минимально вежливую беседу.
  -- Простите, ваше высочество. Я опасался быть назойливым.
  -- С остальными не опасались... Странно.
  -- Остальные мне безразличны.
  -- А я? - Адельфина даже остановилась на секунду. От возмущения у принцессы перехватило дыхание. - Вы осмеливаетесь делать неприличные намеки, господин протеид!
  -- Никаких намеков. - Протеид перехватил руку принцессы, грациозно стал на одно колено, исполняя фигуру танца, повел партнершу вокруг себя. - Я глубоко восхищаюсь моей госпожой, преклоняюсь перед ее умом. И ни в коем случае не хотел бы выставить себя докучным болваном в ее прекрасных глазах. Надеюсь, это не преступление?
  -- Отнюдь. - Адельфина внезапно развеселилась. - Вам-таки удалось поднять мне настроение, офицер!
  -- Я счастлив, ваше высочество!
  -- Как, уже финальные аккорды? Время летит совершенно незаметно... Гляньте, офицер, тигрицы моего цветника уже облизываются! Вот ужо мы помоем ваши бедные косточки, Иринарх!
  -- Всецело в распоряжении великолепных дам! Голову готов сложить на их прекрасной груди...
   Адельфина незаметно хихикнула в веер, не считая нужным отвечать на несколько двусмысленный, хоть и галантный каламбур. Придворные плотно окружили принцессу. Завязался легкий, непринужденный разговор.
   Тем временем протеид улизнул на веранду, чтобы перевести дух. От напряжения, шума, танцев начинала болеть голова. Иринарх в одиночестве прислонился к колонне изящного портика. Задумчиво крутил в ладонях высокий узкий бокал с лимонной водой. Льдинки, ударяясь о стенки бокала, звенели тоненько и жалобно.
  -- Высокочтимый господин Иринарх... - Протеид медленно обернулся. Этот человек умеет ходить довольно тихо для своей расы. Услышать его удалось лишь метров за десять. Своеобразный рекорд.
  -- Не имею чести....
  -- Я сеньор Дорк, полномочный посол герцога Найда. Надеюсь, господин Иринарх не будет в обиде за нарушение этикета? Мне хотелось бы избежать лишнего шума.
  -- Я не такой уж строгий ревнитель дворцовых правил, но предпочитаю, чтобы меня и нового знакомца представлял кто-нибудь, известный нам обоим.
  -- Вот не ожидал! - Посол развел руки с забавной, какой-то детской растерянностью. - Подойти к земляку, единственному на много миль в округе, и получить отповедь.
   Протеид неопределенно пожал плечами, хотел отойти, но сеньор Дорк быстро продолжал говорить. Иринарх, чтобы не показаться невежливым, должен был остаться. Но глядел протеид в свой бокал с пристальным вниманием, и, казалось, ожидал первой же возможности отойти.
  -- Да, да! - Тем временем добродушно журчал посол. - Я тоже, как и вы, уроженец Аизлании. Правда, не с побережий, а с самых Аизланских гор. До сих пор помню эти могучие вершины, в ушах у меня стоит шум быстрых водопадов, старинных, необхватных деревьев... Ах, родина... Как же нас раскидывает жизнь... Но аизланиец, где бы он не жил, остается аизланийцем, не так ли?
  -- Я так долго жил в Дарии, что мыслю и чувствую уже почти как дариец. Так что, вряд ли могу разделить ваши восторги. - Сухо отозвался Иринарх.
  -- Почти! Вот именно, почти! - Обрадовался посол. - В каждом из нас есть уголок души, принадлежащий нашей далекой Аизлании. Мы можем глушить мысли и воспоминания, но этот уголок все равно остается...
  -- О жизни на родине у меня остались не самые приятные воспоминания.
  -- Понимаю! - Сеньор Дорк сочувственно закатил глаза, поцокал языком. - Конечно... Горек чужой хлеб.... Тяжела скалка госпожи Зану... А еще это избиение грамотеев... Но знаете, господин Иринарх, что нас всех, уроженцев Аизлании объединяет? И отрывает от остальной части человечества? Вы не поверите, но это факт, подтвержденный последними исследованиями историков и врачей. Во всех аизланийцах есть капля крови протеида. Да, не сомневайтесь! Вам же известно, что в незапамятные времена среди молодых еще Аизланских гор жило могучее племя бэров-протеидов. Так вот, от этих-то легендарных созданий и произошли аизланийцы. Вы обратили внимание на мою походку? Клянусь, вы заметили меня, лишь когда я вас окликнул, признайтесь. Разве кто-нибудь из людей в состоянии ступать столь тихо?
  -- Что-то я не пойму, сеньор Дарк, - заговорил протеид тихим, очень спокойным и страшным голосом. - Чего вы добиваетесь. Навязали мне свое общество. Делаете намеки на то, что вам известна моя биография. Пытаетесь тем, или иным способом добиться моего расположения. Извольте объяснить свои мотивы.
  -- Какие мотивы, чего добиваюсь. - Посол отступил на шаг. От страху заговорил почти нормальным голосом. - Вполне естественно, что я поинтересовался вашей жизнью, будучи в герцогстве Найда. Я думал земляку будет приятно внимание к его судьбе. Простите, ошибся. - Посол вновь развел руками, поклонился и быстро отошел от Иринарха. К последнему приближался Клавдий.
  -- Фу! Наконец-то! До чего тут хорошо, тихо, прохладно. Никто не лезет с воспоминаниями, не кормит гнусным вонючим кремом из своей вазочки, не щебечет над самым ухом! Ни с кем не надо плясать эти сумасшедшие пляски и поднимать веера... Клянусь небом, я был вынужден сбежать, иначе стал бы диким и опасным, как житель Изюмских гор.
  -- Надо быть сверхчеловеком, чтобы довести отважного капитана Клавдия до состояния бешеного изюмца!- Невольно засмеялся протеид.
  -- Сверхчеловек?! - Возмутился Клавдий. - Как бы не так! Всего-навсего моя кузина дама Оринтия. Пользуясь правом родственницы, она сделала из меня лакея! Я должен приносить ей мороженое, держать букет, провожать до кареты, плясать на задних лапках! И при этом сохранять умильное выражение морды! Недавно она выкопала откуда-то фамильное предание о том, что наши предки обручили нас еще детьми! Представляешь! Жениться на этой особе? Я повешусь в Священной роще! На том дубу, под которым нас собираются поженить!!!!
  -- Кстати, - ехидно улыбнулся Иринарх. - Что за надушенное письмецо на атласной бумаге со своим вензелем ты отправлял на днях с посыльным? При нем еще была маленькая коробочка зеленого сафьяна, в таких хранят драгоценности? А дорогущий букет винных роз кому достался?! Открой тайну.
  -- А... это... ну... - Клавдий сердито рявкнул. - Наши отношения с дамой Оринтией тебя абсолютно не касаются. - Исподлобья глянул на хохочущего протеида. Находчиво сменил тему, кивнул вслед отошедшему послу. - Что за молодчик удостоил тебя беседой? Внушительная морда.
  -- Более внушительная, чем ты думаешь. - Иринарх посерьезнел. - Полномочный посол герцога Найда. Сеньор Дорк собственной персоной.
  -- Тю! - Клавдий изумленно присвистнул. - Я и не знал, что Карл с Голозадым замирился.
  -- Они ж не воевали. Так, фыркали друг на друга.
  -- Но и любви промеж них особой не наблюдалось А тут вдруг, нате! Полномочный посол.
  -- Я так думаю, Найд хочет из Голозадого стать Многоземельным, вот и идет на союз.
  -- Знаешь, я бы на месте нашего короля не слишком доверял этому проходимцу.
  -- А нам какое дело? - Усмехнулся Иринарх. - Скажут воевать, денег получим. Будет мир, так живы останемся. Во всяком случае, мы в выигрыше.
  -- С одной стороны ты, конечно прав. Да с другой..... Очень мне неохота за Голозадого воевать. Хитрая бестия, у него-то выиграть сложно. Так и норовит на чужой хребтине в небеса залететь.
   Тем временем к Адельфине подкатился граф Эстебан, начиненный извинениями. Он-де прекрасно понимает свою вину за то, что оставил ее высочество наедине с докучным протеидом. Но прекрасная дама может рассчитывать на помощь тысячи рыцарей. Бедный старичок-профессор казался таким несчастным, таким беспомощным... А у рода, к которому имеет честь принадлежать граф Эстебан, покровительство наукам в крови. Впрочем, сообщил Эстебан с сокрушенной улыбкой, если бы он предполагал, что этот наглец посмеет пригласить ее высочество на менуэт.... Но если принцесса возжелает, граф готов объявить себя ее рыцарем и отомстить за нанесенное оскорбление.
  -- Бросьте, граф, - отмахнулась принцесса. - Пригласить на менуэт - не значит нанести оскорбление. К тому же вы сами крайне непочтительно отозвались о нем. Глядите, он первым пришлет вам вызов.
  -- Я буду счастлив омочить оружие в чужой крови. Эта победа принесет мне настоящую славу.
  -- Смерть она вам принесет, увечье, или просто разгром. - Нахмурилась Адельфина.
  -- Никогда! Я клянусь....
  -- Поберегите свои клятвы для более подходящего случая. На счету графа Эстебана множество побед, так не омрачайте же их поражением.
  -- Ваше высочество! Поражения не будет!
  -- Конечно, ведь вы известный всей Дарии дуэлянт и бретер.... Так вот. Мое высочество категорически запрещает графу Эстебану задирать, искать случай, и вообще любым способом пытаться скрестить оружие с протеидом Иринархом. Во-первых, означенный протеид является гвардейским офицером. Следовательно, дуэли с гражданскими лицами ему запрещены под страхом разжалования. Во-вторых, граф, имейте в виду, что у Иринарха нечеловеческий глазомер, реакция, сила.
  -- Но я тоже отнюдь не ребенок...
  -- Вы когда-нибудь охотились на тигров? - Перебила принцесса с досадой.
  -- Неоднократно, ваше высочество, в горных отрогах Кумий. Если моя госпожа пожелает, я пришлю ей ковер из шкуры опаснейшего, старейшего тигра-людоеда, убитого мной самим.
  -- Так представьте себе самого быстрого, лютого зверя с оружием. И вы будете против него один на один, без помощников, без загонщиков и егерей.
  -- Неужели! - граф слегка смутился. - Вы нарисовали угрожающую картину, ваше высочество. Но тем выше честь....
  -- Никакой дуэли не будет, - ровным голосом повторила Адельфина. - Слышите, граф? Я запрещаю.
  -- Не смею оспаривать приказания принцессы. - Разочарованно, но с привкусом облегчения отозвался Эстебан. - Будет ли мое послушание вознаграждено?
  -- Я охотно протанцую с вами голубку. - Улыбнулась принцесса, подавая руку.
   Танцевал граф очень недурно. Но по сравнению с Иринархом несколько тяжеловато. Адельфина не удержалась от прощальной шпильки в адрес упрямого Эстебана.
  -- Видите ли, граф, даже в танцах проявляется ловкая звериная сущность протеида. Так что благодарите меня за запрет.
   Эстебан надулся и уехал домой. Впрочем, бал уже кончался.
   ГЛАВА 5.
   Протеид вернулся с дежурства и отдыхал. Ни в Дарии, ни в столице не происходило абсолютно ничего достойного внимания королевской гвардии.
   Некий медник-новобрачный спьяну приревновал жену к мяснику и схватился за топор. Жена убежала, а медник отправился потрошить соперника. Перепуганные соседи поторопились вызвать гвардию, хотя никакой угрозы жизни, здоровью, а тем паче, законной власти явно не наблюдалось. Несколько дюжих гвардейцев скрутили здоровяка-медника, отобрали топор и отправили отсыпаться в холодной. Жена тут же прибежала, принялась плакать, просить, уверять, что муж мухи не обидит. Он-де пошутить хотел. Так как это была первая такая шутка, ничего серьезного весельчаку не угрожало. Внушение и несколько дней холодной. Но приглядывать необходимо. Если через месяц после свадьбы (не успел завянуть обрядовый дубовый венок) начинаются такие фокусы - неизвестно, что будет дальше.
   Уже почти перед самым концом дежурства выжившая из ума старая дева дама Камелия вызвала гвардейцев самым спешным образом. Слуга примчался, задыхаясь и потея. Упал на лавку к дежурной комнате. Объяснялся почти одними жестами. Повторял лишь одно слово: "Быстрее! Быстрее!" Наряд прибыл со звоном и треском. Оказалось... кошечка дамы забралась на дерево и не может слезть вниз. Солдаты на дерево за кошечкой лезть отказались. Дама Камелия зарыдала и застонала.
  -- Она там умрет! Она такая нежная, такая беспомощная... Спасите нас обеих....
  -- Дама Камелия, - невозмутимо начал Иринарх. - Вы можете предположить, сколько кошек проживает в столице?
   От удивления дама перестала рыдать, вытерла глаза и задумалась.
  -- Трудно сказать, но, я думаю, очень даже немало. Во-первых, моя Душка, у соседей справа - Пушок и Малышка. У мясника этот ужасный Найд, который дерет всех окрестных котов, даже с собаками схватывается. Ни одной кошки не пропустит! Представляете, однажды моя Душка едва спаслась! Этот ужасный Найд, не зря его так назвали, притаился...
  -- Очень хорошо. - Поспешно перебил разговорившуюся Камелию Иринарх. - Вы когда-нибудь видели на дереве кошачий скелет, или хотя бы труп?
   Гвардейцы потихоньку заулыбались. Престарелая дама всплеснула руками.
  -- Я не понимаю, зачем вы говорите мне эти ужасные вещи!
  -- Ваша кошка такая же, как все остальные, любезная дама. Она великолепно спустится сама, когда прискучит сидеть наверху. В следующий раз не извольте беспокоить гвардию такими пустяками. Всего хорошего. Не держите зла и позвольте откланяться. Помните, однако, что в случае действительно серьезных затруднений, к вашим услугам вся гвардия.
   Иринарх дал знак возвращаться. Дама с кошечкой стонали им вслед на два голоса. Гвардейцы злились и хохотали. Протеид кусал губы. Конечно, эта дура припрется жаловаться. Но это уже не их дело. Пусть разбирается сам полковник Адонис, командир гвардейцев.... К счастью, этот комичный случай оказался последним происшествием. Вскоре дежурство кончилось, и гвардейцы разошлись.
   Теперь, Иринарх отдыхал. На кухне тихонько позвякивали посудой. Из открытого окна тянуло свежесрезанной травой - видать соседи подстригали газон. В конце улицы мальчишки затеяли игру в пятнашки, с криками и смехом носились друг за другом, топоча по булыжникам мостовой. Глупый молодой петушок пробовал голос в неурочное время...
   Мирные звуки лишь усиливали тишину, нагоняли дремоту. Сквозь полузабытье послышался дверной колокольчик. Иринарх потянулся, не открывая глаз. Машинально прислушался. За дверью на улице бубнили два голоса. Один, более молодой, голос слуги что-то доказывал. Кажется, отказывался впускать посетителя в неурочное время. Другой, глухой и надтреснутый, старческий полушепот настаивал на посещении. Иринарху показалось, что он узнал баритон господина Зану. Сон сразу же слетел. Иринарх окликнул слугу. Голоса затихли. Потом слуга, шаркая, направился в дом.
  -- Вы меня звали, господин?
  -- Да, парень. Что за шум на улице?
  -- Приперся какой-то полстарикашки. - Протеид невольно усмехнулся краткому и точному описанию Зану. - Говорит, вы его обязательно примете.
  -- Так зови этого полстарикашки, если у него такое срочное дело.
  -- Слушаюсь, господин. - Слуга поклонился, вышел. Даже спина его выражала неодобрение.
   Этот парень служил у протеида довольно давно, уважал и любил своего хозяина. И очень негодовал, что какой-то простой урод осмелился разбудить королевского офицера. Протеид вздохнул, сожалея о нарушенном сне. Наскоро натянул какую-то одежду.
  -- Я ненадолго. - Объявил господин Зану вместо приветствия. Протеид подвинул гостю стул.
  -- Давайте присядем.
  -- Ты здесь живешь? - Зану, не обращая внимания на предложенный стул, прошелся по комнате. - Небогато.
  -- Я не граф.
  -- Заметно. - Зану взял со столика вазу. - Надо же, златогрань. Думал, таких уже не осталось.
  -- Я купил ее во время кумийской кампании.
  -- Купил?! - Зану недоверчиво покашлял. Подвел итог своему осмотру. - Ну что, вещей немного, но подобраны они со вкусом. Рад, что жизнь в моей лавке пошла тебе на пользу.
  -- Вы пришли для осмотра моего дома? - Удивился протеид.
  -- Вот еще! - Передернул плечами Зану. - Просто стало любопытно, как ты живешь. А пришел я к тебе с просьбой. - Наконец-то развернул стул, плотно уселся, вздохнул. Привычно передернул плечами.
  -- Чем могу служить? - Протеид уселся напротив, незаметно наблюдая за неожиданным гостем.
  -- Мне? Ничем. Я уже старик. Но вот наш общий земляк, - старик искоса глянул, проверяя реакцию. - Он на тебя весьма обижен.
  -- Сеньор Дорк? - Иринарх нахмурился. - Мне кажется, это лишь наши с ним дела, господин Зану.
  -- Сеньор Дорк огорчен и растерян. Ты не должен был обходиться с аизланийцем так пренебрежительно. Его добрые намерения, его готовность завязать дружбу натолкнулись на холодность и грубые слова.
  -- Да вам-то что до этого? - Не выдержал Иринарх.
  -- Знаешь, я принимаю определенное участие в судьбе этого молодого человека. У нас общие корни.
  -- У вас? Чего может быть общего у богатого сеньора и старого книжника?
  -- Старая история, похожая на легенду. - Зану рассмеялся мелким, дробным, старческим смешком. - Знаешь, в последнее время я только и делаю, что рассказываю истории из своей жизни. Никогда не думал, что это кому-нибудь интересно. Пожалуй, я засяду за мемуары...
  -- Ничего не имею против. - Ответно улыбнулся Иринарх. - Если, конечно не буду в ваших мемуарах выглядеть кровожадным чудовищем и патологическим предателем.
  -- Наверное, будешь. Но с этим ничего не поделаешь. - Старик махнул рукой. - Отвлекся, прости, пожалуйста. Вот. В стародавние времена одну из дочерей аизланийского князя, наверняка ты слыхал о нем - легендарная фигура - старшую дочь Доркиля Храброго увез некий, красивый и смелый горожанин. Доркиль помчался в погоню, но влюбленные успели достичь Священной дубовой рощи и совершить обряд. Увидев свою дочь в венке из дубовых листьев, князь молча повернул домой. Доркиль до самой смерти гневался на дочь, лишил ее наследства и даже имя ее по сей день не упоминается в замке. Говорят, что были уничтожены ее портреты, выдраны листы из родословной книги, где упоминается ослушница, и даже комната ее до сих пор стоит запертая.
  -- Да, - покачал головой Иринарх. - Вы мастер рассказывать.
  -- Спасибо за комплимент. Так вот. Я сын этой сумасбродной особы. Сеньор же Дорк - внук второй, послушной дочери. Так что, в сущности, этот парень является моим двоюродным племянником.
  -- И этого оказалось достаточно, чтобы в вас взыграли родственные чувства.
  -- Я одинок. - Просто отвечал Зану. - А в этом мальчике течет моя кровь.
  -- Вам не приходило в голову, любезный господин Зану, что этот тип специально готовился к свиданию со мной, все изучил, узнал о наших взаимоотношениях. Решил, что господин Канно - единственный, кто может по старой памяти повлиять на протеида. И теперь лишь притворяется вашим родственником.
  -- Ты смеешься? - Непритворно удивился книжник. - Имя говорит само за себя.
  -- В таком отдалении от Аизлании можно принять любое имя. Никто не станет проверять.
  -- Простого человека может быть. Но сеньор Дорк является полномочным послом своего герцога. Прислать самозванца было бы оскорблением его величества короля Карла.
  -- Наверное, вы правы. - Неохотно согласился Иринарх. - Но позвольте мне самому выбирать друзей, я уже вышел из детского возраста.
  -- Не сомневаюсь. - Зану положил ладонь на рукав протеида. И даже выдавил из себя некое подобие улыбки. - Однако, Иринарх, если у тебя осталось хоть что-то прежнее в отношении ко мне, будь добр, не гнушайся Дорком. Он хороший парень, я знаю. Ручаюсь за его порядочность и добросердечие. Ради меня, постарайся. Ладно?!
  -- Чем-то этот полномочный зацепил вас, не иначе. Даже имя мое вспомнить изволили.
  -- Я его никогда не забывал. Ведь кроме плохого, нас еще связывают прекрасные воспоминания.... О прошлом.... Об Аизлании... О лавке....
   На изуродованном лице господина Зану мелькнула нежная, мечтательная улыбка. Он взглянул на протеида, как бы предлагая разделить воспоминания и ужаснулся. На какую-то долю секунды в Иринархе проступили черты опасного, хищного зверя. Глаза вспыхнули, улыбка превратилась в оскал, на пальцах показались когти. Но уже в следующее мгновение все исчезло. Господину Канно оставалось лишь гадать: почудилось ли ему превращение. Однако, желание продолжать визит отпало начисто. Зану заторопился.
  -- Я ведь не прошу ничего невыполнимого. Не хочешь дружить - не надо. Но хотя бы поговори с Дорком непредвзято.
  -- Хорошо, это я вам могу обещать. - Иринарх держался так, будто ничего не произошло. - Но как дальше сложатся наши отношения - неизвестно.
  -- Мне будет вполне достаточно и этих твоих слов. Спасибо, Иринарх. А теперь я пойду, ладно? Дорога неблизкая, а я пешком. Счастливо оставаться.
  -- Добрый путь. - Иринарх подошел к двери, вежливо открыл перед уходящим гостем. - Кстати.... Это правда, что в каждом аизланийце течет кровь протеидов?
  -- Чушь собачья! - Книжник от возмущения даже забыл про недавний страх. - Начитался новомодных книжонок?! Их пишут недоумки, безмозглые и алчные невежды, не имеющие ни малейшего понятия ни о чем! В Аизланских горах никогда не жили бэры-протеиды. Сказки, фальшивые сказки!
  -- Эту чушь собачью я услышал от вашего двоюродного племянника, человека (по вашим словам) порядочного и добросердечного. В доказательство он прошелся. Действительно, весьма тихо.
  -- Ни добросердечие, ни порядочность не есть синонимы образованности. - Рычал взбешенный Зану. - Если этому юноше доставляет удовольствие считать себя протеидом, ничего не имею против. Но лично во мне чужой крови нет. Как и в остальных аизланийцах, за редким исключением. Но подобные исключения встречаются на всех без исключения островах Архипелага! Юнцы! Безмозглые романтические дети!
  -- Нет, так нет. - Не стал спорить Иринарх. - Чего вы раскипятились?
   Но господин Зану удалился, полыхая негодованием и бормоча себе под нос что-то неразборчивое.
   ГЛАВА 6.
   Дама Камелия, несмотря старческую хрупкость, оказалась особой энергичной и злопамятной. Войдя в штаб гвардии, протеид узнал, что его срочно требует к себе полковник Адонис.
   Начальственный рев слышался еще на подходе. Стены дрожали. Вестовые скользили на цыпочках. Пеллико, качая головой, восхищался: Эк его разбирает! Иринарх бесшумно приоткрыл дверь. Полковник в гневе расхаживал по кабинету. Перед столом навытяжку стоял красный, словно свекла, капитан Клавдий. По багровым щекам капитана ручьями струился пот. Глаза выражали сдержанный гнев, злость, чуточку страха. Губы слегка дрожали.
  -- Вы ведете себя, словно подонки Голозадого! - Громыхал полковничий бас. - Мне! Вы слышите! Мне!!! Вашему командиру!!! Стыдно!!! За своих солдат!!!!
  -- Разрешите обратиться, - вытянулся рядом с капитаном Иринарх, - дежурный офицер прибыл по вашему приказанию.
  -- Явился! - Полковник перенес острие своего гнева на протеида. - Какой позор! Какое бесчестье! Королевские гвардейцы оставляют без помощи мирных жителей! - Изнемогши под гнетом бесчестья, полковник склонил голову, принялся уныло смотреть в окно.
  -- О чем это он? - Шепотом осведомился Иринарх у друга.
  -- Вчера какую-то кошку на дереве оставили. - Так же тихо отозвался Клавдий. - Хозяйка нажаловалась.
  -- Ну! Офицер! - Адонис круто повернулся на каблуках, сверля взглядом протеида. - После вашего гнусного поступка бедная женщина находится при смерти! Что вы можете сказать в свое оправдание?! Грязь! Мерзость! Я слушаю!!!
  -- Прежде всего, - невозмутимо заговорил протеид, вклинившись в паузу. - Я бы посоветовал хозяйке кошки воздержаться от смерти.
  -- Что за чепуху вы несете?! - Полковник, казалось, готов лопнуть. Иринарх с непроницаемым видом продолжал.
  -- Иначе ее любимице грозит жестокая гибель. - От изумления господин Адонис позволил наглецу говорить. - Очень многие люди ненавидят кошек, этих изящных, грациозных животных. Мне, как представителю рода кошачьих, это особенно обидно.
  -- Что за бред? - Возмутился полковник. - Я, например, обожаю кошек.
  -- А не вы ли третьего дня прилюдно обещали, как только представится подходящий случай, удавить кошку своей тетушки за то, что эта гадина обоссала ваш парадный мундир?
  -- Ложь! - Адонис сильно побледнел. - Я никогда не говорил подобных скверных слов!
  -- Но я тоже слышал! - вступился за протеида честный Клавдий.
  -- Кстати, еще, кажется, вы тогда сообщили, - подхватил Иринарх. - что, если бы не наследство, ноги вашей не было бы в доме старой вонючей жопы, вашей дуры-тетушки.
  -- Несомненно, - подтверждал капитан, - мы все это очень хорошо помним.
   На полковника было страшно смотреть. Смертельно бледный, Адонис, схватился за стул. Другой рукой рванул воротник мундира так, что ткань затрещала, пуговицы разлетелись.
  -- Господин полковник, что с вами? - Обеспокоился Клавдий. - Вам плохо?
  -- Мне хорошо. - С трудом выдавил командир гвардейцев. Лицо его приобрело цвет гнилой зелени. - Мне просто отлично....
  -- Позвать лекаря? - Сочувственно осведомился протеид.
  -- Никаких лекарей. Убирайтесь... Оба... И пусть в течение часа меня никто не беспокоит. - На последних словах голос полковника немного окреп.
   Друзья вышли в коридор. Клавдий открыл рот, чтобы прояснить ситуацию. Протеид, прижал палец к губам, быстро пошел вниз. Капитану ничего не оставалось, как следовать за Иринархом. На лестничной площадке Клавдий крепко схватил друга за плечо:
  -- А теперь объясни, ради неба, что тебя заставило броситься в отвлеченные разговоры. И почему полковника чуть не хватил удар.
  -- За стенкой сидела дама Камелия, чью кошку мы вчера отказались снимать. Видимо, не могла отказать себе в маленькой радости послушать разнос наглым солдатам, которые пренебрегли ее сокровищем.
  -- Не иначе, она и есть знаменитая тетушка полковника. - Захохотал Клавдий. - А мы ее старой вонючей жопой! Не видать теперь полковнику наследства, как своих ушей! И подарочков больше не видать. Останется наш бедный господин Адонис гол, как болотная лягушка. И нам за компанию влетит по первое число!
  -- Почему? - Притворно удивился Иринарх. - Мы не сказали ни слова неправды.
  -- Так-то оно так....Постой! - капитан сам остановился, нахмурился. - Этот тип вполне мог догадаться о твоей проделке. Кошачий слух и нюх протеида известен всей гвардии.
  -- Ну и что же из этого?
  -- Если Адонис на тебя наткнется, вполне может придраться к чему-нибудь и шкуру спустить. Знаешь что, поболтайся где-нибудь неподалеку часика три-четыре. Покуда с полковника псих не сойдет. В дворцовом саду что ли погуляй. Только так, чтобы при случае тебя можно было разыскать.
  -- Слушаю, господин капитан, - лихо козырнул протеид. - По вашему приказанию отправляюсь на три часа гулять к пруду принцессы. Разрешите идти?
  -- Идите, офицер. - Так же лихо отсалютовал Клавдий.
   ГЛАВА 7.
   Протеид, проходя по саду, заметил герцогского посла. Исполняя данное господину Зану обещание, Иринарх подошел к аизланийцу. Сеньор Дорк сидел на берегу искусственного пруда, с интересом вглядывался в прозрачную воду. Протеид приблизился, нарочито шумя. Дорк, не отрывая глаз от пруда, полез в карман, достал краюху. Отломил несколько кусочков хлеба, кинул в пруд. Глядя, как золотые рыбки теснятся вокруг подачки, промолвил:
  -- Наверное, здесь неплохая рыбалка. Глядите, какие жирные зверюги.
  -- В этом пруду рыбачить запрещается. - Протеид устроился рядом. - Принцесса любит кормить золотых рыбок и наблюдать за ними.
  -- Им же тесно. Они болеть начнут. - Дорк повернулся. - Это вы, Иринарх. Здравствуйте.
  -- Здравствуйте, сеньор Дорк.
  -- Давай без титулов и званий, по-свойски. Мы практически ровесники.
  -- Если это приказание исходит от высшего...
  -- Я и запамятовал твой непреклонный характер. - Дорк рассмеялся. - Простите, пожалуйста, господин офицер. Забылся на минутку.
  -- Это мне стоит извиниться. - Несколько смущенно улыбнулся протеид. - Кажется, я переборщил с официозом.
  -- Тем более, что нас представил друг другу некто, знающий нас обоих достаточно давно.
  -- Господин Зану? Он ничего не сказал о том, что знал тебя раньше.
  -- Конечно, де юре ветви нашего семейства находились в некотором отдалении, мешающем отдельным представителям узнать друг друга достаточно близко. Но сие прискорбное обстоятельство не могло подавить родственные чувства обеих сторон де факто.
  -- А ты ядовитый. - Иринарх непроизвольно усмехнулся довольно точной имитации его официального тона.
  -- По другому у нас, в герцогстве не выживешь. Добренького съедят с потрохами.
  -- Ну и зачем тебе понадобилось наводить мосты?
  -- Ты так и не поверил в мое расположение?
  -- Сам же говоришь, что жизнь у вас непростая. А я ничем не знаменит, не знатен, не богат. Особым расположением короля не пользуюсь. Простой офицер. Более того, протеид, а не человек. Существо как бы второго сорта.
  -- Понимаешь, - Дорк замялся. - Я-то ведь тоже не самый желанный гость в этих местах. С тех пор, как Найда, отделилась от Дарии, эти государства не дружат. Многие видят во мне врага, лазутчика. Я подумал, что двум отверженным будет проще найти общий язык.
  -- Зачем?
  -- Скучно жить в одиночестве. Я, как узнал про тебя, специально ездил в городишко, где протеид жил раньше. Ну и дыра! Не удивительно, что ты сбежал.
  -- У меня не было иного выхода.
  -- Знаю, и не могу осудить. Вот только непонятно, как ты терпишь обиды. Нрав у Иринарха не самый мирный. По себе сужу.
  -- Я привык. Кроме того, не так уж часто осмеливаются оскорблять в лицо.
  -- В намеках радости еще меньше. Вот у нас в герцогстве тоже есть протеид. Старенький уже, ослабевший. Ты волк?
  -- Не совсем. Ближе к кошачьим. Здоровенный черный леопард с острыми ушами.
  -- Ух ты, редкость какая! А наш был простым волчарой. Что я говорю, он теперь почти постоянно в зверином облике. Дремлет себе в замке на бархатных подушках днем и ночью. Просыпается только пожрать, да куличик сделать. - Дорк внезапно оборвал себя, внимательно, серьезно вгляделся в непроницаемо спокойное лицо собеседника. - Слушай, может тебе неприятно? Тогда замнем эту тему.
  -- Почему? - Иринарх с интересом глянул на молодого человека. - Продолжай. Занятно послушать, как обитают собратья в других государствах.
  -- Ну, нашему на жизнь жаловаться нечего. Почетом окружен и славой. - Сеньор Дорк снова вынул из кармана краюху, раскрошил ее, кинул в пруд. Отряхнул руки от прилипших крошек. Заинтересованно глядя на золотых рыбок, продолжил. - У нас в герцогстве ценят настоящих солдат. А кто может сражаться лучше протеида? Вот его и уважают. Как состарился, вышел в отставку, герцог ему баронское звание пожаловал и замок подарил. А во времена службы, протеиды у герцога ни в чем отказу не знают! Богатым быть хочешь - вот тебе вся казна! Деваха какая приглянулась, неважно, девка, или дама - приведут и под бочок положат! Охотничьи угодья - вся Найда! Гуляй, не хочу! Выскажи только, герцог в лепешку разобьется, а исполнит все до крайности. Вот как у нас протеиды обитают...
  -- К своему герцогу переманиваешь? - Голос Иринарха ничего не выражал.
  -- За кого ты меня принимаешь? - обиделся Дорк. - Сначала завел эту тему, а теперь бранишься!
  -- Не надо становиться в позу оскорбленного достоинства. - Поморщился протеид. - Все равно не поверю.
  -- Ну и ладно. Я же не гадости говорю. Чистую правду.
  -- Зачем?
  -- Так. Разговор поддержать.
  -- Презабавная у нас с тобой беседа получается. - Хмыкнул Иринарх. - Двусмысленная несколько.
  -- А ты сам разбирайся, голова-то есть на плечах.
  -- Голова есть. - В доказательство протеид постучал по макушке. - Слышишь, какой звук?
  -- Я потому и хитрить не стал. - Не дал сбить себя Дорк. - Решил сразу выложить все как есть. А ты сам во всем разберешься. Если подумаешь. Ты ведь наемник, можешь выбирать себе хозяина.
  -- Я давал присягу королю Карлу.
  -- Если давал присягу, тогда другое дело. - Сбавил обороты сеньор. - Присяга - дело святое. А если бы не было короля Карла?
  -- Если бы не было присяги, я подумал бы.
  -- А если с королем Карлом что-нибудь случится?
  -- Ты на что-то намекаешь? - Насторожился протеид. Но лицо посла осталось безмятежно спокойным.
  -- Нет, просто интересуюсь. Все мы смертны под небесами. А король не так уж молод.
  -- Если бы король Карл умер, я счел бы себя свободным от присяги.
  -- И поступил на службу к герцогу Найду?
  -- Вполне вероятно. - Не стал спорить протеид. - Я тоже слышал, что Голозадый ценит хороших солдат.... Прости, пожалуйста, я оговорился.
   К сожалению, Дорк сильно расстроился от этой оговорки. Беседа больше не клеилась. Посидев еще несколько минут, посол извинился, сообщил, что его ждут неотложные дела и покинул собеседника.
   Протеид, снова оставшись в одиночестве, задумчиво пошел по садовой дорожке. Если сказать, что он размышлял о разговоре с послом Дорком, это будет неправдой. Иринарх сразу же выкинул из головы всю ерунду насчет службы герцогу, сахарной жизни, перемене мест. Пусть будет, как случится. И сейчас протеид задумался над серьезной проблемой: пойти ли после службы домой и завалиться спать, отправиться в казармы играть в карты с офицерами, или навестить Моренку. Чаша весов склонялась к визиту в трактир. Иринарх вздохнул, глянул на часы. До назначенного Клавдием момента возвращения оставалось около двух часов. Время девать было совершенно некуда.
   ГЛАВА 8.
   Протеид замешкался на дорожке, пряча часы. В этот миг из-за подстриженной куртины выскочила крупная девица, с ног до головы облаченная в разноцветные кружева. На голове ее громоздилось весьма сложное сооружение в виде многоярусной башни, драгоценности искрились, платье колыхалось. В целом, красотка походила на здоровенный кусок кремового торта с цукатами. У ненавидящего десерты Иринарха свело челюсти.
   Девица читала на ходу какую-то книжку в розовой обложке и ничего не замечала вокруг. Ломилась вперед, как буйвол. Протеид едва успел увернуться, несмотря на знаменитую реакцию. Подхваченный инерцией прыжка, офицер на всем скаку врезался в густые, довольно колючие заросли. Удар получился достаточно сильный. И ветки царапались весьма больно. Машинально протеид вполголоса ругнулся.
  -- Ах, кто это?! - Девица качнула розами и перьями головного убора. Всплеснула круглыми ручками, ухитрившись при этом не выронить своей книжки. Цепи, украшающие платье, качнулись и зазвенели.
  -- Дама Аурелия, - Иринарх едва выпутался из куртины. И теперь стоял напротив девицы, вытряхивая из одежды набившиеся сучки, листья, прочий мусор. - Я напугал вас, простите великодушно.
  -- Ах, это было ужасно! - Дама Аурелия опустила книжку и затрясла головой. - Когда я читаю Венок сонетов Лилии, я вся ухожу в грезы.
  -- Я совсем не собирался нарушать ваше уединение. - Оправдывался Иринарх, пытаясь незаметно вытащить из-за шиворота что-то вроде пучка удивительно колючей соломы. - Это случилось нечаянно.
  -- Нечаянно! - Лукаво улыбнулась дама Аурелия. Погрозила полненьким розовым пальчиком, торчащим из митенки, словно хорошо прожаренная куриная ножка из папильотки. Разноцветные лучи поддельных бриллиантов, украшающих многочисленные перстни, брызнули с такой силой, что Иринарх был вынужден прикрыть глаза. - Знаем мы ваши нечаянно. Шалунишка. Признайтесь, вы специально поджидали меня в уединенной аллее. Мужчины столь коварны, они готовы на все, лишь бы добиться девичьей взаимности...
  -- Вы меня с кем-то спутали, дама. Вглядитесь внимательнее, я не человек.
  -- Ах, знаю... - Аурелия целомудренно опустила щедро раскрашенные очи. - Вы протеид. Вы танцевали на последнем балу и похитили мое сердце... О небеса! - девица уронила книжку, выхватила обширный платок, прижала к широкому лику. - Что я наделала... Надеюсь на вашу скромность... Вы не воспользуетесь признанием, кое вырвали у неопытной девушки!
  -- Дама Аурелия, - растерянно начал протеид. - Я ни в коей мере...
  -- Лили! Где ты, несносная девчонка! Назад!
   Из-за куртины выскочила пожилая тощая женщина, одетая во все черное. Схватила за руку даму Аурелию, потащила куда-то, сердито выговаривая. Розовую книжку, однако, дама в черном прихватить не забыла.
   С другой стороны аллеи, из-под низких акаций послышалось сдавленное хихиканье. Не успел протеид обернуться, на дорожку выскочила молоденькая Софина, на ходу приводя в порядок растрепанную прическу. Иринарх удивленно вскинул брови.
  -- Как видно, эта часть сада становится излюбленным местом прогулок юной знати.
  -- О, да. - Дама Софина воткнула последнюю шпильку, провела руками по причудливым локонам. - Все в порядке. Эти акации ужасно колючие.
  -- Я в этом только что убедился. - Протеид непроизвольно потер оцарапанную щеку. - А позволено ли мне будет узнать, что вы там делали, дама Софина?
  -- Наблюдала за Лили. Эта дура здесь частенько прогуливается, женихов ловит. Уморительное зрелище. Вам повезло. Видимо, ее нянька не сочла вас достойным руки дамы Аурелии, а то бы вы от нее так просто не отделались. Неженатые господа в эту часть парка и носа не кажут. Представляете! Однажды Лили чуть не повезло. Попался герцог Милон. Старая развалина так растеклась от мысли, что еще способна внушать страсть, что тут же, на месте собралась делать предложение. Знаете, что его спасло? Приступ ревматизма. Герцог наклонился, чтобы поцеловать ручку. Тут его прихватило. Сами понимаете, в таком состоянии уже не до любовных признаний. Так и ковылял, бедняга, в скрюченном виде до дворца. И поделом. В его годы нужно готовиться к походу в подземное царство, а не в Дубовую рощу!
  -- У вас острый глаз и злой язычок, дама Софина. - Невольно улыбнулся Иринарх. - Не хотел бы я оказаться вашим врагом.
  -- Бросьте. - Софина широко раскрыла глаза, ставшие вдруг по-детски наивными. - Я добрейшее созданье. Просто люди вокруг такие забавные.
  -- Если вы так считаете, надо полагать, так оно и есть. - Галантно поклонился протеид.
  -- Какой вы странный, Иринарх. - Софина печально вздохнула. - Говорите не то, что думаете. И мните доставить мне этим удовольствие. Я так устала от всеобщей лжи и притворства. Единственный, кто говорит мне правду, это ее высочество. Но и ее слова горьки и злы. В последний раз, принцесса сказала мне, что из-за злоречивого языка мне будет трудно найти мужа. Может статься.... Кому ведомо будущее?! К счастью, ее величеству участь старой девы не грозит. Но по мне, так лучше всю жизнь страдать от одиночества, чем сделаться супругой этого чудовища, герцога Найда. Говорят, он уморил уже трех жен!
  -- А почему именно Найда? - удивился протеид.
  -- Как, Иринарх, вы ничего не знаете? - Софина всплеснула руками. - Во дворце только о том и судачат. Буквально несколько минут назад, ну с полчаса, не более, полномочный посол герцога официально просил руки принцессы для своего сюзерена. Государственный совет заседает со страшной силой.
   Иринарх удивился, секунду молчал. Затем пожал плечами.
  -- Ведь ее высочество может и отказаться. Никто не смеет неволить принцессу.
  -- Естественно. Я бы отказалась. Но я не ее высочество. Герцог высокороден, горд и силен, земли его малы, но слава велика и ужасна.
  -- Вы, дама Софина, считаете, что ее высочество с перепугу перед грозной славой Голозадого, или по каким другим причинам поспешит выскочить замуж? - Осадил сплетницу Иринарх.
  -- Ах, ничего я не считаю. Можете думать как вам угодно, милейший. - Капризно надула губки обиженная фрейлина. - И оставьте меня поскорее, я желаю одиночества.
  -- С величайшим удовольствием, злоязыкая дама. Удачи вам в охоте.
   Иринарх поклонился и отошел. Подобные создания бесили его. Именно такие фиалкоподобные существа пускали самые грязные слухи, жертвой которых нередко становился протеид. Вслед ему неслось злобное:
  -- Гордец! Невежа! Оборотень!
   Изрядно потрепанное самообладание протеида дало трещину. Иринарх повернулся к высокородной хамке. Зрачки его вспыхнувших янтарных глаз вытянулись в тончайшую линию. Черты лица смазались. Верхушки заострившихся ушей поднялись над линией головы. Сквозь человеческие линии маленького четкого рта явственно проступил звериный оскал. Грозные клыки приподняли истончившуюся губу. Смуглое лицо явилось взору как бы обугленным. Протеид неспешно и одновременно нечеловечески быстро простер левую руку. Вместо узких, коротких ногтей кисть венчали страшные когти. Длинные, опасно заточенные, хищно изогнутые на концах. Человекозверь издал короткий, грозный рык, слегка напоминающий львиный рев.
   Привыкшая к легким победам в словесных перепалках фрейлина не ожидала ничего подобного в ответ на свою привычную болтовню. Девице даже в голову не приходило, что за словами протеид и оборотень кроется какой-то смысл. Конечно, она знала о нечеловеческой сущности этого офицера, слышала о превращениях... Но это находилось где-то далеко, на границе фантазии, рядом с нянькиными сказками. И вдруг увидать въявь....
   Софина вскрикнула, побелела, словно мел. Без чувств рухнула на садовую дорожку. Обморок перепуганной девушки привел Иринарха в себя. Протеид втянул когти, глубоко вдохнул и потер лицо ладонями, возвращая себе человеческий вид. Подошел к лежащей, присел рядом на корточки. Позвал по имени. Никакой реакции. Похлопал по щекам, приложил пальцы к шее, проверил пульс. Сердце билось быстро, часто, словно у испуганной птички, но без перебоев.
   ГЛАВА 9.
  -- Что здесь происходит? - Знакомый голос заставил протеида поднять голову. - Это вы, Иринарх?
  -- Вы-то как тут оказались, ваше высочество? - От растерянности нагрубил протеид. - Я думал, вы во дворце. Вместе с советом судьбу свою решаете.
  -- Что бы они там не наговорили, - дернула плечом принцесса, - я для себя все уже решила. А это кто? Софина? Никогда бы не подумала, что наш Змеиный язык умеет падать в обморок.
  -- Простите, ваше высочество. Это я ее напугал. Стал превращаться. У вас есть что-нибудь, чтобы привести бедняжку в чувство, или придется нести в покои?
  -- Есть, конечно. Кстати, Иринарх, не волнуйтесь. Эту девицу давно уже следовало осадить. Пускай язычок прикусит.
   Принцесса порылась в небольшом бархатном мешочке у пояса. Достала резной перламутровый флакон. С трудом выкрутила притертую пробку. По аллее разнесся тяжелый, сладко-пряный запах благовоний. Протеид скривился, закрыл нос платком.
  -- Боже, какое амбре! Простите великодушно, ваше высочество, я забылся.
  -- Это ароматическая соль. На мой вкус пахнет неплохо, резковато, конечно. Но без этого нельзя.
   Принцесса поднесла флакон к носу Софины. Тотчас же лицо девушки порозовело. Ресницы затрепетали. Адельфина с облегчением обернулась.
  -- Приходит в себя. Все в порядке.
  -- Тогда я удаляюсь. - Мрачно проговорил протеид. - Вряд ли мой вид послужит к ее выздоровлению.
  -- Постойте, я с вами. - Адельфина поспешно спрятала флакон. - Совершенно не хочется выслушивать излияния Змеиного языка.
  -- Но, может, ей все-таки потребуется ваша помощь?
  -- Еще чего! Она моя фрейлина, а не я ее. К тому же наступает час полива. Сейчас тут пойдет садовник, он поможет. Эта дама столь горда и самолюбива, что не простит никому из знатных особ, видевших великолепную даму Софину в столь бедственном положении.
   Протеид огляделся. За разговором они вернулись к берегу маленького пруда, где Иринарх беседовал с Дорком. На берегу толпились какие-то птички, торопливо доклевывая остатки затерянных в траве крошек. Или искали какую-то другую еду - времени прошло довольно много. Иринарх вернулся к интересующей его теме.
  -- Простите мою смелость, ваше высочество. Но как же вы все-таки оказались на той злосчастной аллее?
  -- Услышала крик и пошла. Могла понадобиться моя помощь. И ведь она понадобилась-таки.
  -- Да, ваше высочество подоспели вовремя. Я, честно скажу, растерялся. - Протеид помолчал. - И все-таки не понимаю, почему принцесса разгуливает в саду. По идее, она должна выслушивать мудрые советы, прикидывать, раздумывать. Замужество - достаточно важная штука, а замужество принцессы - вдвойне.
  -- Во дворце слухи опережают события. - Горько усмехнулась принцесса. - Этот герцог, имя которого совпадает с названием его страны, только успел сделать мне предложение, как во дворце уже сплетничают об этом выдающемся событии.
  -- Знаете, ваше высочество, сеньор Дорк весьма шустрый молодой человек. Все утро он провел со мной, расписывая прелести службы своему герцогу. А потом побежал и ухитрился поставить с ног на голову весь дворец.
  -- Да, юноша весьма даровит. Влияние папочки, надо полагать. Герцог Найд тоже не любит терять времени даром.
  -- Герцог Найд?
  -- А вы не знаете? Сеньор Дорк - внебрачный сын Голозадого. - Неприличное прозвище герцога Адельфина произнесла с простотой истинной аристократки, которой нет причин смущаться. - Одна из внучек Доркиля Храброго понесла от герцога еще в девичестве. Ее срочно выдали замуж за какого-то второразрядного дворянина. По настоянию супруги дворянин был вынужден переехать на постоянное житье в герцогство Найда. Голозадый дал мужу своей любовницы поместье, титул, приблизил ко двору. Идиллия продолжалась довольно долго. Муж пропадал на охоте. Жена ночью танцевала на балах, днем дарила поцелуи своему сюзерену. Но глупец-супруг наскучил ролью ширмы. То ли потребовал прекратить порочащую его связь. То ли захотел чего-то такого, что Голозадый не намерен был давать.... История умалчивает. Суть в том, что после неудачного бунта муж быстренько скончался, кажется, от несчастного случая на охоте. Сеньора Белинда осталась в одиночестве. Но вдовьих слез отнюдь не проливала. Правда, по слухам, прелестную вдову два раза отодвигали в сторону жены герцога. Но она каждый раз ухитрялась завоевывать расположение своего сюзерена. Одну супругу обвинили в измене, герцог сам застал ее в объятиях одного из вассалов. Их связали вместе и сбросили со стены замка. С другой супругой произошло неясное. Кажется, парфюмер ошибся, переложил чего-то в притирания. Лицо герцогини покрылось безобразными язвами. Супруг в ужасе отдалил от себя больную. Та от отчаяния приняла яд. Или ей помогли это сделать. Не знаю.
  -- Никогда бы не подумал, что девушкам принято рассказывать подобные вещи. Даже принцессам.
  -- Надо же мне иметь сведения о жизни грядущего супруга! - Адельфина вновь горько усмехнулась.
  -- Вы собираетесь принять предложение этого изверга? - Протеид остановился, пожимая плечами. - После всего, что узнали о нем?!
  -- Отец, конечно, будет меня отговаривать. Но не думаю, что чересчур активно.
  -- Почему? Разве нельзя найти достойного мужа?
  -- Благо страны. - Адельфина стала очень серьезной. - Я не имею права думать лишь о себе, я принцесса. Наш союз положит конец многовековой вражде меж Дарией и Найдой. Мой отказ может послужить началом войны - всем известно самодурство герцога. Не дай небеса, сочтет себя оскорбленным. Мы же сейчас к войне абсолютно не готовы. Два года подряд были неурожаи. Людям приходилось помогать из королевской казны. И вот она пуста. Война погубит страну, я просто обязана помешать этому.
  -- Вы не боитесь, ваше высочество, разбить себе жизнь? - С невольным уважением спросил протеид.
  -- Не думаю. - Тяжкий вздох, сопровождающий эти слова, выдавал сомнения. - Это будет всего лишь династический брак. Я не собираюсь предъявлять супружеские права на герцога.
  -- Ничего не помешает самому Голозадому протянуть лапу к вам.
  -- Может, да, а может и нет. У него же есть эта сеньора Белинда. Зачем ему я?
  -- Еще не родился такой мужчина, который по своей воле отказался бы от хорошенькой женщины, приходящейся ему женой. Вероятнее всего, супружеское ложе придется делить троим. Простите за цинизм, ваше высочество. Я лишь стремлюсь предостеречь.
  -- Не извиняйтесь, Иринарх. Напротив, благодарю за откровенные слова. Грустно, конечно, сознавать подобные вещи.... Но во всяком случае, прекращение вражды меж двумя странами стоит небольших неприятностей в постели одной женщины.
  -- Завидую вашему хладнокровию. - Покачал головой Иринарх. - Однако, мы не одни....
  -- Естественно. - Из зарослей акации вышел король. - Добрый день, господин протеид. Принцесса...
   Адельфина вздрогнула и обернулась.
  -- Ваше величество! Я и не думала застать вас здесь! Что вы делаете в саду?
  -- Присматриваю за тобой, чтобы не натворила глупостей, что же еще?
  -- Простите, ваше величество, - улыбнулся овладевший собой Иринарх. - Государственный совет тоже сейчас вылезет из кустов?
  -- Нет уж, эти чинуши заседают во дворце. Свежий воздух им вреден. Может чересчур прочистить мозги. Знаешь, Адель, если серьезно, я надеялся найти тебя в саду. Хотел сказать то, что ты только что говорила Иринарху. Описать не могу, как я рад, что у моей дочери разумная головка.
  -- Твои уроки, отец. - Улыбнулась девушка. - Знаешь, я почти сержусь, что ты привил мне государственное мышление. Намного проще было бы жить глупышкой, с сердцем вместо головы.
  -- К сожалению, мы, монархи, не можем позволить себе эту роскошь.
  -- Тогда пошли принимать посла, давать ему наш королевский ответ, готовиться к свадьбе.
  -- Иринарх! - Король обернулся. Протеида нигде не было. - Иринарх! Куда он делся?
   ГЛАВА 10.
   К тому моменту время, выделенное капитаном для прогулки окончательно истекло. Протеид, воспользовавшись тем, что король и принцесса отвлеклись разговором, бесшумно ретировался.
   В караульной Иринарх в общих чертах передал другу содержание разговора с царствующей семьей. Клавдий, чей высокородный нос предчувствовал грядущие от сильных мира сего неприятности, насупился.
  -- Вот к чему этот посол треклятый в Дарии объявился. Чует мое сердце, не обойдется без нашего брата! Поскорей жениться на Оринтии, да в отставку!
  -- Брось, не пугайся раньше страха. Не мы в центре этой заварушки. - Беспечно отозвался протеид. Но на сердце у него тоже было неспокойно....
   К счастью, полковник Адонис уехал домой, сказавшись больным. На дежурстве не случилось ничего вообще. Ни пожара, ни потопа, ни кошки на дереве, ни ребенка в погребе. Никто не пытался посягать на короля с принцессой. Никто не буянил в пьяном виде дома, или на улице. Никто никого не пытался ограбить, убить, обворовать. Тишь. Благодать. Друзья вместе с солдатами просидели в караулке положенное время. Затем благополучно сдали посты и разошлись.
   Клавдий отправился к даме Оринтии делать ей наконец предложение. Протеид, как и намеревался, завалился в Кошкина сына. Морена, как и обещала, избавилась от клиента. Прошли наверх. Протеид и девушка развлекались довольно долго. В один момент Морена отвалилась в сторону.
  -- Что с тобой, протеидушка?
  -- Все в порядке, не обращай внимания.
  -- Ну да, не обращай. У меня после тебя все бока в синяках. Чего случилось-то?
  -- Произошла довольно неприятная вещь.
  -- Так я и подумала. Деньги что ль кончились? Возьми у меня. Не тушуйся, мне хватит.
  -- Не в деньгах дело. Но если бы так случилось, я никогда бы не стал брать у тебя. Даже взаймы.
  -- А чего такого? Даже благородные берут. Вон, граф Тальстан, уж куда благородней. А взял у Тары деньжат. Кошелек, мол, дома оставил. По сей момент не отдает. Она-то, дура, мыслит, любовь, мол.
  -- Перестань, Морена. Деньги, граф Тальстан, Тара твоя. Какие глупости.
  -- Граф может, и глупость. А деньги очень даже не глупость. Деньги, они всему голова. Есть деньги - ты и граф, и князь, и сам король. А мошна пуста - так и копайся в навозе. Вон герцога Найда, в глаза величают. А за глаза Голозадым зовут.
  -- Найду недолго таким оставаться. Видишь ли, принцесса за него замуж выходит.
  -- Адельфина? Птицы небесные - свидетели, ума девка лишилась! Жить надоело?
  -- Я тоже самое ей говорил. Но она стоит на своем.
  -- Так ты с ей, с принцессой знаком, выходит?! - Ревниво вскинулась Морена.
  -- Естественно. Ты же знаешь, что я гвардеец.
  -- Ну и как там, во дворце-то? Мягкие ль бабы? Аль я всеж-таки послаже буду?
  -- Не говори глупости, Морена. Я не завожу романов во дворце.
  -- С чего бы? Баба, она и есть баба. Хоть в шелк ее разряди, хоть в золото. А суть одна, наша, бабья. Все до хорошего мужика лакомы.
  -- Ах, Морена, как ты не понимаешь? Пусть Адельфина выходит за кого хочет, хоть за герцога, хоть за нищего, хоть за болотную лягушку. Ее дело. Вся беда в том, что я не знаю, как это может отразиться на будущем.
  -- Как так? - Не поняла Морена.
  -- Дарии, возможно, предстоит война. Во всяком случае, при помощи замужества принцесса надеется этой войны избежать.
  -- Страсти какие! Жуть! Птицы небесные - свидетели! - Повторила Моренка любимое присловье.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"