Когда мы с тобой путешествуем на моём автомобиле по нашей Владимирской области и соседним регионам, ты сидишь справа, на пассажирском и смотришь в окно. Если там лес, ты быстро-быстро пробегаешь глазами по деревьям и кустам, всматриваешься в чащу и уютно заворачиваешься в плед с тигром. Если леса нет, ты заглядываешься на горизонт, видишь поля и холмы, тебе это никогда не надоедает. Иногда ты отворачиваешься от окна и смотришь, как я веду машину. Стараюсь не отвлекаться на твой взгляд. Мне просто нравится наблюдать впереди бесконечную дорожную ленту и знать, что ты на меня смотришь и улыбаешься.
Я вижу эту улыбку краем глаза, каким-то периферийным зрением. Только у тебя получается так улыбаться, что мне совершенно не нужно видеть этой улыбки. Главное знать - она сейчас есть, она на твоих губах, она и для меня, и для тебя исключительно.
Сейчас тебя уже нет рядом, и я путешествую один. Но память о твоей дорожной улыбке и наших дорожных приключениях недавно сыграли со мной хитрую штуку. Почему-то ярко мне запомнилось, как мы с тобой осматривали старые полуразрушенные усадьбы. Голицыных, Толя, Митьковых, Первушина, Апраксина и других.
Опять еду по дороге Владимир - Юрьев-Польский, громко слушаю музыку, немного скучаю, даже зевнул. Небо низкое, расположилось на верхушках придорожных деревьев, серое дождливое небо. Вообще эта дорога обычно спокойная в плане трафика, и если бы ещё не было этих резких поворотов на подъёмах и спусках, то.. Воображается маленькое утлое судёнышко в полдень и в штиль, когда, изо всех сил напрягая щёки, дуешь ему в парус.
Как раз впереди резкий подъём и знак "Опасный поворот налево". Плавно вхожу в него. Сразу вижу на обочине раскорёженный иностранный внедорожник и мило прижимающиеся к нему останки российского внедорожника. Здесь же стоит две машины ДПС, скорая помощь и какой-то грязный УАЗик на больших колёсах. Асфальт неравномерно посыпан осколками и битым пластиком.
Скорость я сбавил, но останавливаться не стал. Почему-то постеснялся. Да и помощь моя, по-видимому, уже не требовалась. Музыку сделал ещё громче, скучать перестал, зевать и подавно. Потом, когда эвакуатор увезёт железо с дороги, раненные будут лежать в больнице, жертв похоронят, а нервы друзей и близких успокоятся, на этом месте обязательно установят большой или маленький, богатый или бедный монумент - скорее всего, просто крест с фотографиями и венками. Кому эти монументы предназначены, гадать не берусь. Для живых или для мёртвых? Просто я вижу их в изобилии на всех дорогах нашей страны. По крайней мере, в европейской части.
Машинально бросаю взгляд вправо на пассажирское сиденье, и вдруг мелькает твоя улыбка. Заканчивается одна песня и медленно начинается другая. В машине я еду один, а на сиденье лежит твой аккуратно сложенный плед с тигром. Впереди уже виден Юрьев-Польский, и я решил сделать вынужденную остановку в последней перед городом берёзовой лесополосе.
Когда мы с тобой ещё путешествовали вместе, увидев такой вот дорожный монумент, наша фантазия бурно начинала прорисовывать картину происшествия, которое случилось невесть когда. Кто? В кого? Много ли было крови и битого стекла? Сколько было жертв и как потом их хоронили? Мы наперебой рассказывали друг друга свои версии и очень веселились. Оказаться на месте этих людей мы почему-то не боялись. Ну, для меня в этот момент существовала только твоя дорожная улыбка, а ты, видимо, считала эти фантазии вполне пристойными и безобидными.
Как только вышел из лесополосы, и хотел уже сесть обратно в машину, как тут же заметил очередной дорожный памятник. Это был обычный железный крест с приспособленной к нему табличкой с фотографией. Земля вокруг креста была густо-густо посыпана гравием, на котором валялись почерневшие от времени элементы классического похоронного венка. Я решил подойти поближе.
Прочавкал ботинками по грязи на обочине, похрустел по гравию и присел у креста в надежде рассмотреть рамку с фотографией. Фотография была странная. Начнём с того, что девушка, на ней изображённая, была представлена не классически "фотография типа портрет", а рядом с неким автомобилем, который стоял к фотографу задней частью и, кажется, уже отъезжал от снимавшего. И машина, и девушка делили фотографическое пространство примерно поровну, причём последняя была запечатлена в полный рост.
Во-вторых, рамка, похоже, не очень-то хорошо защищала изображение от дождя, потому как по всей фотографии были видны подтёки, разводы и какие-то чёрные точки величиной с горошины. От всего этого и в сочетании с пасмурной погодой (с неба начинало потихоньку накрапывать), девушка на фотографии показалась мне крайне зловещей, и я поёжился.
И не только зловещей она мне показалась, но и смутно знакомой, а особенно машина на фотографии. Я выдернул изображение из рамки и принялся жадно разглядывать. Сильно мешали подтёки и чёрные точки. Но поцарапанный слева задний бампер, наклейка на заднем стекле "Ресо-гарантия", и часть номера ".. 40 ОС 33".
То, что это моя машина, я даже не сомневался. Но откуда взялась фотография вообще, откуда она взялась тут? Почему она висит на этом кресте? Неужели девушка погибла на этом месте в автокатастрофе? Нет! Быть такого не могло - дорожный монумент очень старый, а в живых я видел девушку в этом году точно, но вот где именно?
Я сел в машину, фотографию положил в бардачок, громко включил музыку и честно попытался вспомнить, где же это лицо я мог наблюдать раньше?! Не получалось! Дело в том, что за последний год я много путешествовал на машине, и один, и с тобой. Видел десятки разных монастырей, храмов и памятников, сотни домов самых разнообразных исторических эпох, чёртову тучу лиц местных жителей и тысячи километров дорожного полотна.
Легко тряхнуло, когда преодолевал железнодорожный переезд, а потом въехал в черту Юрьев-Польского. Городок небольшой, людей на улицах мало. Быстренько покружил вокруг Георгиевского собора, очень древнего, простого и красивого. Он весь покрыт каменной резьбой тринадцатого века. Потом проехал мимо Михаило-Архангельского монастыря, который постоянно перестраивали. И наконец, заехал в ближайший продуктовый магазин прилавочного типа. Еду дальше.
На светофоре крупнейшего городского перекрёстка горел красный свет. Плавно нажимая на педаль тормоза, я остановился перед стоп-линией. Воспользовавшись вынужденной остановкой, начал осматривать уже знакомый мне по прошлым поездкам архитектурный колорит. Улица впереди меня состояла исключительно из трёхэтажных домиков типовой советской застройки, которые перемежались учреждениями типа "почта", "пожарная станция", "продовольственный магазин" и прочее. Слева улица вела глубоко-глубоко в частный сектор, направо, по всей видимости, можно было проехать в промышленную часть города.
Из достопримечательностей на перекрёстке высилось здание Сбербанка и стояла машина ДПС. Из неё на меня как-то вяло смотрели, я тоже на них пялился. Просто было интересно - придерутся к чему-нибудь или лень свалит?! Наша игра глазами продолжалась, пока, наконец, не загорелся зелёный, и я только было тронулся вперёд по улице с домами типовой советской застройки, как один ДПСник вышел из машины и показал мне жестом на обочину.
Сопротивляться я не стал. Остановился, поздоровался и подал в окно документы. ДПСники чего-то мялись, долго изучали мои права, свидетельство о регистрации автомобиля и страховку. Потом попросили подождать, и вскоре я понял чего. Подъехал милицейский УАЗик, из него вылезли два человека в форме и направились в мою сторону. Я пока ещё невозмутимо сидел пристёгнутый за рулём и признаков беспокойства не подавал. В глубине мозга я уже догадывался, чем их собственно заинтересовала моя персона. Особенно, когда они даже со мной не поздоровавшись, обошли мою машину и стали рассматривать её сзади. Потом они попросили меня проехать на некоторое время с ними в ОВД.
В здании ОВД было мертвенно тихо и пустынно. Разговаривал со мной худощавый милиционер с большим прыщом на носу. Он рассказал мне, что за последние четыре месяца без вести пропали три молодых девушки, и показал мне фотографию той девушки, которую я видел на дорожном памятнике. Только изображение было совсем другое. Тут она была крупно снята и улыбалась. Человек с прыщом спросил, знаю ли я её?!
Я ответил ему, что где-то видел, но когда и при каких обстоятельствах ответить не смогу. Тогда он задал мне ещё несколько дежурных вопросов, тщательно записал мои данные, пообещался, если что, позвонить и отпустил.
То, что девушка с фотографии сейчас мертва, я почему-то не сомневался. Причём она не в автокатастрофе погибла, а была убита кем-то, кто сумел сфотографировать её и мою машину рядом, а потом прикрепить фотографию на тот самый дорожный памятник и заодно подбросить её милиционерам. В последнем, я тоже не сомневался, иначе, зачем я им сейчас понадобился.
Как только я увидел другую, улыбающуюся фотографию той девушки, сразу всё вспомнил. Пару месяцев назад я ехал по этой дороге из Суздаля в Кольчугино. Ехал в одиночестве, рядом на сиденье как обычно лежал твой плед с тигром, вспоминал твою дорожную улыбку. А эта девушка просила подбросить её до Юрьев-Польского, потому как начинало потихоньку темнеть. И мы с ней даже почти договорились, пока она на радостях не улыбнулась.
Да так, что очень похоже на тебя. И мне вдруг очень не захотелось, чтоб эта девушка сидела на твоём месте, прикасалась к твоему пледу с тигром, смотрела в твоё окно и улыбалась твоей улыбкой. Я промямлил ей, что подвезти её, к сожалению, не смогу. Она смутилась, как-то странно на меня посмотрела, но от окна отстранилась, и я немедленно поехал дальше, весь раздражённый и бормочущий себе что-то под нос. Кажется, в этот момент за мной остановилась другая машина. Наверное, эта девушка поехала в ней. Но тогда мне это было совершенно безразлично.
Из Юрьев-Польского выходит две основных дороги. Как только я покинул ОВД, то медленно поехал по той из них, которая ведёт на Кольчугино. У меня в голове металась одна мысль, немедленно требующая подтверждения.
Я крутил головой вправо-влево и через пятнадцать минут нашёл то, что хотел. Очередной дорожный памятник. На этот раз - два креста, небольшая оградка и всё посыпано песочком. Остановил машину на обочине, подошёл поближе, присмотрелся. Мест под фотографию на этом памятнике не планировалось, но прямо к крестам скотчем были прикреплены фотографии двух молодых девушек, сделанные на природном фоне.
Кто-то подбирал этих девушек на дороге, обещал подвезти до Юрьев-Польского, а потом они пропадали без вести. Зачем этот кто-то предварительно их фотографировал, зачем вешал эти фото на ближайшие к городу дорожные памятники остаётся только гадать. Я отодрал от крестов фотографии девушек и поехал обратно в город.
Может быть, так он сообщал миру, что его жертвы мертвы. Может быть, он закапывал убитых девушек где-то в лесу, а с эти дорожные монументы ассоциировал с обычными памятниками на кладбище. Может быть, он говорил таким образом, что могилой девушек стала дорога. Не знаю!
Людей на улицах Юрьев-Польского не прибавилось. Всё также почти не было автомобилей. У здания ОВД всё было покойно. Я припарковался, слегка задумался, а потом достал из бардачка фото с самого первого дорожного монумента. Если тот человек подъехал к девушке сразу же после меня и даже успел сфотографировать мою машину рядом с ней, то почему бы его машине хотя бы в какой-то части не отразиться в моём заднем стекле. Я поднёс фотографию очень близко к лицу и к окну, пытаясь уловить рассеянный свет с пасмурной улицы. В верхней части заднего стекла моей машины отражалась какая-то чернота - лес, по всей видимости. А вот ниже просматривался силуэт легкового автомобиля со значком фольксвагена. Буквы и цифры номера были слегка обрезаны. Фотографию надо было обрабатывать в графическом редакторе, тогда и номер можно будет разобрать.
Человек с прыщом на носу очень удивился, увидев меня снова. Я отдал ему только что снятые с дорожного памятника фотографии, изложил свою теорию про дорожного убийцу, посмотрел, как он кивает своим прыщом, глядя на меня, и рассказал про отражение автомобиля со значком фольксвагена. Потом поехал домой, во Владимир.
Неделю спустя я читал в Интернете, что автомобиль со значком фольксвагена нашли. Его хозяин пока скрывается. Мне сделалось немного легче. Только не говори, что надо было ту девушку по дороге на Юрьев-Польский подобрать и не обращать внимания на какую-то дорожную улыбка. А чего она ей улыбалась?! Но тогда бы она была жива сейчас! Ну, значит, не судьба. Ты рассуждаешь как очень злой человек, ты виноват в её смерти. А я и есть злой человек. Неужели моя улыбка не сделала тебя хоть немного другим?! Сделала, конечно! Всё понятно и жаль, что мы не можем найти с тобой общий язык! Я тебя не понимаю! Я тебя не понимаю тоже! Я всегда буду помнить твою улыбку! Вот зачем ты сейчас это сказал? Я сказал правду! Правду, в которую, кроме тебя, больше никто не верит?! Да я и сам разберусь, где правда, а где твоя дорожная улыбка, один разберусь! Посмотри вокруг - да ты ведь и так один!