Аннотация: Тишина сковала лес подобно чарам, и руки-ветви отгоняют случайного путника, наполняя душу леденящим страхом... ...Тут не место живым... Как вдруг, на опушке останавливается сивая кобылка. (Самостоятельный рассказ с завершённой историей).
Дорога уводила в лес. Тёмный коридор из густых сплетённых веток, будто нырял под толщу озера. Слабый ветерок зашептал над головой, перебирая редкие, засохшие листья, словно перья подбитой птицы.
Рыжеволосая всадница спешилась и едва не скрылась в густом бурьяне, доходившем до пояса. Оглянувшись, она мимоходом похлопала кобылу по нервно вздрогнувшему боку. Сива выдохнула лёгкий парок и с тихим звяканьем повернув голову, укоризненно покосилась на хозяйку.
Мол, не надо успокаивать. Если бы знала куда, ни за что не пошла.
- Да ладно тебе. - Взъерошила ей гриву Хельдин. - Могла бы уже и привыкнуть.
'Сама привыкай'. - Встряхнулась любимица и демонстративно отступила.
- Не балуй. - Охотница поймала её за повод и привлекла к себе. Откинула полу перемётной сумки и извлекла на тусклый свет луны шнурок с каменной подвеской. Та слабо блеснула лиловым.
- Всё лучшее тебе. - Скорчила рожицу девушка, завязывая шнурок на нагрудной сбруе. - Защитный амулет от нечисти. Довольна?
Кобыла застригла ушами и потянулась к охотнице, норовя обнюхать карманы.
- Вредина. - Хель потрепала её по длинной чёлке, и мягко отвела наглую мордень. Снова залезла в сумку и достала пузырёк из тёмного стекла, закрытый синей пробкой.
Открывая его, ещё раз окинула взглядом окрестности. Глаза ведьмы слабо блеснули, и на миг деревья окутала синеватая дымка с едва уловимым мерцанием красных прожилок.
Стоило приберечь магию, ибо в подобном месте она всегда пригодится.
Хельдин залпом осушила пузырёк и отёрла губы тыльной стороной ладони. Терпкая горечь на языке быстро сменилась сладостью, а после лёгким онемением. Ночь стала пульсировать в такт ударам сердца. И с каждым ударом словно отступала, сменяясь на ранние сумерки.
Обычные деревья и заросшая дорога.
Девушка поправила небольшую сумку над поясницей, покрепче подтянув ремешок, наискось пересекающий грудь. Проверила пояс: мешочек с накопителями и ножны с коротким мечом. Снова поймала поводья и, подняв воротник, шагнула в 'коридор'.
***
Обычный путник не воспользовался бы такой дорогой, увидев степень её запустения. Колеи от тележных колёс давно обжил густой бурьян, а ветви дикой вишни и терновника лезли на просеку, будто норовя вцепиться в каждого, кто осмелится пройти.
Осторожно отодвигая ветви, и стараясь не шуметь, охотница неспешно продвигалась вглубь. А деревья, словно живые, упрямо хватались за кудрявый девичий хвост, пламенеющий у воротника. Приходилось часто пригибаться, а то и прижиматься к боку лошади.
Над их головами бесшумно проплыла тень. На ветку села крупная сова, отчего та покачнулась, помахав гостям. Круглые глаза ночной хищницы уставились на чужаков, словно она видела человека впервые.
- У-угу. - Шепнула ей девушка. Птица озадаченно моргнула и тут же нахохлилась.
Сива внезапно заржала и дёрнулась в сторону, едва не свалив с ног хозяйку. Из бурьяна раздался испуганный писк.
Хель придержала кобылу и, поднырнув под её шеей, возникла на дороге.
- Постой, дитя, не убегай! Я дурного не желаю!
- Я не дитя. - Послышался тонкий голосок из-за дерева. - Мне семнадцатый год пошёл.
- Тогда такая взрослая девица должна узнать, что я в руках держу. - Рыжая приблизилась на шаг. - Не бойся. Просто погляди.
Спустя мгновенье показалась девушка, чьи волосы, убранные в длинную косу, на макушке мягко сияли в лунном свете. Светлый сарафан с расписной накидкой, укутавший фигуру в несколько слоёв, терялся подолом в траве.
- Вы венатор? - Недоверчиво пригляделась она к медальону на крупной цепочке. - А папа сказывал, что в орден дев не берут...
- Берут. - Добродушно улыбнулась Хельдин. - Иначе откуда бы у меня взяться медальону? Или этому?
Она приподняла рукав, показав узорную метку, браслетом огибающую руку ниже локтя. Орденский символ, покачнувшись, блеснул на цепочке.
В глазах девчонки мелькнул огонёк, отражение изменчивой поверхности медальона. Она потянулась вперёд, но охотница спрятала вещицу в ладонях.
- Никому нельзя касаться, лишь венатору. - Предостерегла она. - Не то беду накличешь.
Девушка закивала, но как зачарованная, не спускала глаз с диковинного, мерцающего украшения, убранного под стёганый доспех.
- Зови меня Исхель. - Охотница протянула руку.
- Марита. - Неловко поздоровалась та, будто не знала, что так могут делать и женщины.
'Холодная'. - Мимоходом отметила Хель, пожимая её ладонь. И поймала поводья.
- Ты за лошадку извини. Она у меня молодая. Да притом, - Рыжая понизила голос и наклонилась к собеседнице: - ...Совсем ещё глупая. Даже тебя вон, испугалась.
Упомянутая тут же топнула копытом в знак протеста.
- Да ладно, ладно. Умная ты. - Охотница погладила ту по шее.
Марита тоже потянулась, но в последний момент отдёрнула ладонь. Словно побоялась трогать чужое животное.
- А я к вам не просто так, а на праздник урожая. - Улыбнулась Хельдин. - Проведёшь? А то темно уж, не заплутать бы мне.
- Хорошо. - Застенчиво ответила девушка. - Мы уже рядом. Идите за мной.
И нырнула в густую чащу, словно не замечая, как ветви лезут в лицо. Пришлось продираться следом.
'Холод усилился'. - Охотница выдохнула паром на озябшие руки в перчатках. Под ногой едва заметно хрупнул лежалый лист, скованный инеем. Острые искорки то и дело серебрились вокруг, порой будто подмигивая. Смахивая при этом не столько на изморозь, сколько на огоньки заведуна.
- А чего ты одна в такую пору гуляешь? - Поинтересовалась она. - Не боязно, по лесу?
Марита явно замялась.
- Оно-то боязно. Так ведь можно...
-...Трёхцвет отыскать? - Дополнила охотница с улыбкой.
- Он существует. - Девочка насупила тонкие брови. - Мне про то бабушка сказывала, а она никогда не врёт. Кто трёхцвет в ночь Урожая отыщет, того хвори и сглаз обойдут. Цветок удачу принесёт, и... - Запнулась она.
- ...И жениха по сердцу. - Снова закончила Хель. - Но отыскать его непросто, ведь распускается он в полночь. За ним в эти края раньше толпами ходили. От факелов светло в лесу было, как днём.
- И как, находили? - Воодушевилась девушка, остановившись, но тут же отошла от лошади. Сива всхрапнула и прижалась к хозяйке тёплым боком.
Та ответила не сразу, замешкавшись с очередной веткой, что костлявыми пальцами впилась в макушку и запуталась в волосах. Сива насмешливо фыркнула. Её хозяйка отряхнулась и зашагала дальше.
- Случалось. - Хмыкнула она. - Но редко. Сейчас, поди, и не ездит никто. Перестали верить в чудеса.
- Почто вы так, ездят. - Отмахнулась Марита. - Сегодня к нам одна путница явилась, гостьей незваной. Так за ней все парни бегали, будто местные девицы им не любы.
- А кто она такая, эта гостья?
- Да какая-то бродяжка, небось. Без вещей, да пёхом. В одном цветастом, тонком сарафане. Тьфу, срам один. Тощая, как больная курица, а коса при том до пят. Словно эльва какая.
- А ты много эльвов видела?
- Да нет. - С неохотой признала девушка. - Так, слыхала, как дядя с тётей гостью обсуждали.
- И чего она пришла? На праздник, за трёхцветом?
- Видать что так. Я с ней не говорила. - Марита пожала плечами и пожаловалась: - Это у братца моего спросить надо! Болтался за ней, как хвост за ослом. Я ведь за ним сейчас и пошла, а заодно уж думала цветок поискать.
- За братом? А он с путницей тоже ушёл за цветком? - Словно не поняла охотница.
- Да кто их знает. Только возвращаться им пора, не то весь праздник пропустят. Костёр уже зажгли!
- Хм...
- Чего-то вы задумались? - Обернулась девушка.
- А ты вот, знала, что на ваших землях раньше жили эльвы? Они и придумали праздник Урожая. Только звали его по-другому.
- Конечно. Мне про то бабушка сказывала. Их мор давно прогнал, за ворожбу запретную.
- Не мор. - Вздохнула Хельдин.
- А что тогда? - Удивилась девушка.
Охотница ненадолго оглянулась в чащу, где продолжали мерцать огоньки. Уже не разберёшь, настоящие или колдовские.
- В стародавние времена... - Начала она. - Мир был другим. Люди, эльвы и кобольды лишь осваивали новые земли. И не заметили, как пришла беда. Сюда явились злые духи, что приняли человечий облик и выдавали себя за богов. Но несли они лишь смерть и ужас, развязав великую войну...
- Войну? - Встревоженно повторила Марита. - И даже здесь?
Хель кивнула и подвела к себе лошадь, не дав угодить копытом в ямку. Под их ногами хрустели листья и палые ветки, но селянка впереди шла словно бы бесшумно.
- Тогда здесь ещё жили эльвы... - Задумчиво повторила охотница. - Как вы сейчас. И появилась среди них мудрая женщина, в саду которой впервые распустился волшебный цветок...
- Ого. Как же ей это удалось?
- Она могла ладить с природой. Шёпот травы понимала, слышала голос ветра, и могла просить, чего хотела. Дождя благодатного, солнца ли, а то и волшебный цветок.
- Она ведьмой была, что ли? - Нахмурилась Марита.
- Ведой. - Поправила Хельдин. - И когда сюда пришла война, селение эльвов подверглось смертельной опасности. Встав на защиту сородичей, веда воззвала к природе. И всё кругом: ветер, гроза, даже ожившие деревья откликнулись на зов о помощи...
Марита, затаив дыхание, слушала историю, в самый раз подходящую к необычной ночи. Она то и дело оглядывалась на спутницу, так что лишь чудом не запнулась.
- Эта веда, она... победила?
Охотница помедлила, будто опытный баюн, выдерживая момент.
- Долгой была битва. Ненастье укрыло всё вихрем, и только видно было, как пляшут молнии внутри. Но к утру оно стихло... оставив землю усеянной телами поверженных ложных богов.
- А что же сама эльва?
- Её тоже не стало. - Вздохнула Хель. - Она истратила все силы, пожертвовав собой.
Но. - Она бодро вскинула подбородок. - То лишь старая легенда. Гляди-ка, мы что же пришли?
- Да, как раз! - Хохотнула девушка. - Ух и горазда ты сказывать! Пойдём теперь, поглядишь, как мы умеем праздновать!
И она задорно побежала к высокому костру, пляшущему в окружении людей. Селяне как раз бросали в пламя дары: хлеб, соль и соломенных куколок, вспыхивающих яркими огнями. То и дело слышались восклицания, походившие на тосты при застолье:
- Чтобы беды обходили наши дома стороной!
- За сытное зимовье!
Костёр разожгли на околице небольшого селения в одну кривую улицу. Охотница слегка замедлила шаг и пригляделась, сморгнув и перестроив зрение. За деревней вдаль уносились поля, так что дальнего леса почти не было видно. Сейчас им положено чернеть вспаханной землёй после уборки, но бурьян добрался и дотуда, колосясь порой в человеческий рост. Да и во дворах, за низкими заборами, пополам с садовой порослью, что вымахала не хуже деревьев.
- Госпожа венатор! Вот так благословение! - Добродушного вида мужчина, наряженный в пёстрый кафтан, поклонился, приветствуя гостью. - Добрую весть Марита принесла! Вы на праздник к нам, али по делу?
На последнем слове его взгляд блеснул тревогой, но широкая улыбка охотницы смахнула сомнения.
- На праздник, добрый голова! Хотела отдохнуть, да порадоваться удачному году вместе с вами. И если позволите, хочу прочесть слова для защиты и процветания земли.
- Вот за это отдельно приносим благодарность. - В другой раз поклонился староста. - Вам мы всегда рады! А лошадку-то, вы туда заведите, в сарай. - Он махнул рукой в сторону ближайшего забора, где ворота были распахнуты настежь. - Ну, или у плетня привяжите. Сегодня ночь звёздами радует, дождя не ждём. Напротив, не упариться бы!
- Прекрасная ночь. - Согласилась она и опустила подбородок, выдыхая паром и теплом за поднятый воротник. - Сейчас, отведу лошадь, и прежде всего скажу слова, так что с песней-прощанием не спешите. Потом уж погуляем.
- Как скажете, госпожа венатор! Дождёмся. Хотя и вы поспешите. - Невольно улыбнулся мужчина. - Народ уж вовсю разгулялся.
- Я мигом. - Пообещала Хельдин, и под весёлые пожелания, да задорную мелодию флейты, поспешила к нужному сараю, сжимая поводья.
***
- Значит, так. - Охотница похлопала кобылу по спине и отвязала от седла торбу с овсом. - Привязывать не стану: полагаюсь на твою сознательность. Шума не бойся. Амулет не зря носишь.
Она накинула лямку торбы Сиве на шею и та, опустив голову, недоверчиво принюхалась, будто подозревала обнаружить там вместо еды затхлую гниль.
Хель повесила заплечную сумку на луку седла, расстегнула воротник и поправила ножны с коротким мечом.
Пригодится ли? Она сняла перчатки и согрела пальцы дыханием, так что парок обдал руки до самых локтей.
В карман штанов отправился мешочек и пузырёк с жёлтой пробкой. Охотница выглянула из-под крыши, и встретилась взглядом с одиноким оком луны, уставившейся в ответ. Светило почти вошло в зенит.
- Ну, пожелаешь удачи? - Глянула она на жующую лошадь.
Та всхрапнула. Топнула ногой.
- Снимать умеешь. Чай, не маленькая.
Сива фыркнула и обернулась к хозяйке, потянувшись мордой к плечу.
- Да я скоро.
И рыжая решительно зашагала в сторону костра.
***
Народ и правда разгулялся: раздавались короткие песни и поздравления друг друга, словно у костра собрались не просто соседи и односельчане, а громадная семья. Голоса уже были хмельные. В руках тут и там мелькали кружки с медовухой, а староста громко нахваливал свой же напиток, стоя на телеге возле бочки, разливал золотистый нектар.
Охотницу заметили не сразу, но тут же расступились, приглашая в середину. Староста поднёс кружку дорогой гостье, и та с вежливой благодарностью приняла угощение, словно на церемонии. Напиток обжёг морозом сжатые губы, когда она прикоснулась ими к краю, якобы сделав глоток.
- Ух! Ну и хороша получилась медовушка! - Радостно сообщила девушка, и мужчина расплылся в польщённой улыбке. - Ну что, начну я? А после продолжим праздник. Эй, все сюда! Не стесняйтесь! - Словно захмелевшая, она замахала рукой, призывая толпу собраться ближе и прислушаться.
Луна почти вошла в зенит. Стоило торопиться.
Хельдин развела руки, и медленно подняв их, хлопнула в ладоши над головой. На миг вокруг неё проявился мягкий, золотистый свет.
- Да будет добрым урожай! - Громко повелела она. - Пусть уродится поле хлебом! И наливаются ветви плодами...
Слева, в лесу блеснула алым пара огоньков. Рядом возникла другая. Руки замёрзли, и негнущиеся пальцы едва сумели нащупать в кармане мешочек, развязав узелок.
- Toala minаar ol'veita! - Выдохнула Хель, и сухие лепестки из ладони понеслись кругом костра, обрастая белёсым туманом. Люди, которых он коснулся, тут же замирали, словно вмерзая в лёд.
- Remaas! - Отчеканила охотница и резко опустила ладони, словно закрывала крышкой бочку. И чары замкнулись в кольцо, окутав собравшихся, кроме неё.
Сама же Хельдин развернулась и бросилась навстречу новой опасности: две тени неслись навстречу, будто порождённые лесным мраком. Едва касаясь земли, они стремительно летели вперёд, и каждый их шаг отдавался дрожью под ногами девушки.
'Левый или правый?..'
Решившись, она уклонилась в последний момент, пропуская одну тень, и выплеснула содержимое флакона на вторую. Тень содрогнулась, вытянувшись, словно разъярённая кошка вздыбила спину. Уши резануло воем, и тварь снова вздрогнула, развеиваясь над травой в прыжке, словно унесённый ветром дым.
'Жаль, ненадолго'. - Мелькнуло в голове охотницы, прежде чем она увернулась от второго существа. Блеснувшие когти на призрачной лапе вспороли воздух у самого лица. Хель отклонилась назад, и орденский символ подлетел на цепочке, так что лапа успела его коснуться. На миг её очертания напомнили человеческую руку. Уже знакомый вой, и тварь отпрянула, едва не рухнув наземь.
Иней отступил от её ног, словно испугавшись. Глаза охотницы блеснули торжеством: угадала.
Она сняла цепочку с шеи и взмахнула рукой. Орденский знак скользнул на край, застряв грузом на широкой застёжке. Новый выпад монстра Хельдин встретила хлёстким ударом цепочки. Та охватила его лапу и, обмотавшись, крепко зацепилась медальоном.
Он засиял, и этот свет будто прожигал тёмные чары: тень забилась в конвульсиях, сжимаясь на земле. В очертаниях неведомого зверя всё больше проступали человеческие черты, и вот дым отступил, оставив у её ног юношу.
Она сделала пасс, и тело противника перелетело туманное кольцо, рухнув в костёр.
- Kaell-da ur! - Огонь погас, а туман загустел, стекая с людей и сжимаясь вокруг юноши.
Тот дрожал, замерев на четвереньках, будто только что вынырнул из проруби. Его мутный взгляд порой вспыхивал алым, однако становился всё более осмысленным.
- Марита... - Выдохнул он. - Мама... Отец... Простите. Я так хотел есть!
Его рука, изрезанная символами и расписанная струйками крови, потянулась сквозь туман, к сестре. Лицо осунулось, обнажая оскал челюстей, почти не прикрытых щеками.
- Милор. - Губы Мариты дрогнули, и она зажала рот ладонью. - Что же она с тобой...
Девушка приблизилась, и тут же рухнула на землю. Изорванный сарафан колыхнулся над её ногами, обглоданными до костей. Окровавленными руками она дотянулась до брата и попыталась поднять на колени.
- Я не таю к тебе зла. - Всхлипнула она. - Моя боль... ничего уже не значит. Мы все давно мертвы.
Она обернулась к Хель, и охотница за малым не содрогнулась. Лицо юной девушки кровоточило глубокими ранами от укусов, а от носа осталась лишь тёмная дыра.
- Давно... - Эхом отозвалось со всех сторон. Людей, освещаемых слабым светом углей, было не узнать. Залитые кровью лица и руки, глубокие рваные раны, и пустые взгляды.
- Каждый раз... - Продолжила Марита. - Мы танцуем у костра, обмениваемся дарами. Я жду брата. Хочу пойти с ним за трёхцветом, а его всё нет. Мы возносим песню богине-матери, завершая уходящий год. И приходит тень...
Кругом и вправду сгустился мрак, скрывающий очертания дальних домов, полей и леса.
- ...И мы кричим. Каждый раз. Но мёртвые ведь не могут кричать? - Равнодушно спросила девушка. В её глазах, уставившихся в пустоту, не было ничего, кроме бесконечной грусти.
Юноша издал стон и согнулся, будто его ударили. Одна женщина выступила вперёд и, потянувшись, погладила его по плечу целой рукой. По остаткам её лица и волосам, можно было угадать сходство с братом и сестрой. Из целого глаза сочились слёзы.
- Тише, тише сынок... мы тебя прощаем. - Склонился над парнем мужчина с пробитой головой.
Остальные замерли кругом, словно безмолвные подобия самих себя. Очертания дальних фигур вовсе сливались с темнотой, словно начали стираться.
- Ты можешь нас отпустить? - Марита подняла голову. - Всех нас?
Измученные взгляды упёрлись в охотницу.
- Венатор! Сзади! - Староста качнулся в её сторону и указал рукой.
- Всем в круг! - Приказала охотница, и силуэты в мгновение оказались у кострища, внутри туманного кольца. Она сделала пас, и запачканный кровью цеховой медальон соскользнув с предплечья юноши, вернулся к Хельдин в руку.
А мрак уже добрался до ближайших домов и поглотил их, подступая к пятачку, освещённому тлеющими углями. В окружающей хмари неторопливо зашелестел вихрь, словно обходя собравшихся по кругу, и на самой границе света проявились белые глаза.
- Ис-схель... - Зашипело со всех сторон, и глаза взмыли над ней, а подхваченная ветром пыль приняла очертания, отдалённо напоминающие плечи, руки, и длинные волосы. - Людская ведьма... Пришла меня убить?
Хохот раздался сверху, и бесконечно длинные волосы заклубились во мраке, словно тысячи змей.
- Я здесь, чтоб поведать историю. - Обернулась охотница.
Глаза, похожие на бельма слепого, насмешливо полыхнули внутренним светом.
- Ис-стории для с-смертных, Исхель. - Выдохнула темнота, опасно приблизившись к рыжей. Но тут же отпрянула, словно коснувшаяся уголька ладонь.
В руках Хель замерцал цеховой медальон.
- Тебе не ведомо моё настоящее имя. - Твёрдо сказала она. - И власти надо мною нет.
Тень зашипела по-змеиному и сделала новый круг, словно рыскающий пёс, норовя пробраться внутрь круга. Едва различимые руки шустрыми лапами перебирали по земле.
- Х-хитрая... Для чего мне выслушивать глупые с-сказки? - Прошелестело кругом, словно ветром гнало палую листву.
- Чтобы узнать о судьбе смелой веды из эльфийского рода. - Хельдин перешла на родную ей, певучую речь: - О принесённой жертве, и горькой победе. О том, как земля возрождалась руками людей, а павшие герои обрели покой. Но знаешь, чего в сказке нет?
- Чего? - Заинтересованно замедлились глаза.
- Того, что ритуальная песнь её собратьев пробудила светлую Риминаэль, позволив вернуться в родные места и застать здесь чудовищ. Так похожих на тех, кто её добивал. И как она, добрая веда, озлобилась, сотворив из юноши оружие, для убийства ни в чём неповинных людей. А после оставила их души мучиться в вечном кругу, переживая всё снова, и снова...
- Им не жить на земле обагрённой кровью моего народа! - Взревел дух, и мрак стремительно приблизился, ударившись в незримую стену в каком-то шаге от охотницы. А та вскинула медальон, блеснувший как маленькое солнце.
- Посмотри на них! - Хель сама шагнула вперёд, и свет из её руки озарил пространство, дотянувшись до самых домов, и обрисовав каждую черту на обречённых лицах её жертв. - Присмотрись! Разве они похожи на твоих убийц!
Ветер обвил её ноги, пронизав колючим холодом. Дыхание вырвалось из груди облачком пара и зависло в воздухе, а остальные звуки утихли. Темнота клубилась громадным пологом, растянувшись над землёй, однако движение утихало.
Будто само время остановилось, растянувшись на целую вечность.
- Iss malaren... - Наконец, раздался над ней женский, сдавленный голос. - Iss... etinа kelaven...
- Все сожалеют об ошибках. - Согласилась охотница. - Но можно хоть что-то исправить.
Ей в лицо дохнуло холодом, однако это напоминало уже не морозный порыв, а лёгкий ветерок от речки. Подняв глаза, Хельдин знала, что увидит.
Ничего.
Мрак отступил обратно к лесу, сгустившись в чаще обычной темнотой. Сквозь тающий над ними дым проклюнулись звёзды, и в полную силу засияла луна. Серебристо-голубой свет смешался с тёплым, от углей, и в его свете стояли обычные люди. Усталые, сбившиеся плотно друг к другу, будто в поисках опоры.
- А как же мы? - Спросил староста.
- Ты нас отпустишь? - Марита поднялась на ноги, поддерживая брата.
- Вы осознали, что мертвы. - Хрипловато ответила охотница. - Теперь я вам могу открыть последнюю дорогу.
Она сделала плавный пасс, и туманное кольцо сменилось на свет, вырывающийся, словно из-под земли. И робко поднимаясь, устремился к небесам, навстречу благосклонной луне.
- Оставьте мирские тревоги, и вы обретёте покой. - Пропела Хель на эльфийском, и замкнула вязь. Свет усиливался, и люди исчезали в нём, облегчённо запрокидывая головы к небу. Кто-то тянулся руками к свету и даже улыбался. Последней была фигура девушки с длинной косой. Охотнице показалось, что та помахала ей, перед тем как растаять.
- Din'na vi sselin. - Выдохнула Хельдин, сводя ладони вместе, и свет угас, напоследок блеснув символами, собравшимися в широкий круг на месте бывшего костра. Теперь и от него не осталось следа.
***
Небо окончательно распогодилось, явив мерцающие звёзды. Луна катилась к горизонту, чтобы укрыться светлеющим одеялом рассвета. Зарник, первый месяц осени, напомнил о себе, разогнав тёплым ветерком остатки мороза.
Охотница вернулась к месту, где дух эльфийки был остановлен невидимым барьером. Поддела дёрн носком сапога и извлекла из ямки камень накопитель магической силы. Затем так же открыла вырезанные на земле знаки, образующие круг защиты. Словно бы пересчитала их пальцем, заставив вспыхнуть бледно-фиолетовым светом, и тут же дёрнула ладонью, сжав в кулак. Тревожные огоньки отлетели от начертанных знаков и задорно юркнули в ладонь, надёжно спрятавшись под согнутыми пальцами.
Теперь это безобидные знаки, которые смоет дождём.
Хель сняла плотный акетон и, закинув на плечо, направилась к оставленной лошади по скошенной траве, заранее расчищенному месту для боя.
- Ну-ну, чего? - Улыбнулась кобыле охотница, ловя ту под уздцы, когда Сива выскочила из зарослей и устремилась к хозяйке. - Испугалась? Всё хорошо. - Она взъерошила ей чёлку.
Сива осмотрелась испуганным взглядом и нервно затопала на месте.
Мол, чего же тут хорошего? Полночи что-то выло, полыхало светом, и хвост от холода чуть не отпал.
Хельдин погладила кобылу по шелковистому боку и извлекла из перемётной сумки сырную лепёшку, принялась живать. Расход магических сил, требовал накопления новых урчанием в желудке.
Кобыла фыркнула.
- Да знаю я, что нас сюда никто соваться не просил. - Девушка отломила край лепёшки и поднесла к лошадиным губам. - Но разве можно было оставаться равнодушной к их страданиям? Просто объехать дурные места потому, что мне за это никто не заплатит?
Лошадь съела угощение и немного успокоилась, принявшись коситься на стремительно уменьшающуюся лепёшку в руках у хозяйки.
- Легенду про Риминаэль я ещё в Магике на лекциях узнала. - Хель повела кобылу к заросшей дороге. - Ей чуть больше трёх веков, представляешь? - Посмотрела она на кобылу.
- Ничего ты не представляешь. - Вздохнула охотница и скормила ей остаток лепёшки. Поправила сползающий с луки седла акетон и достала из сумки небольшой отрезок кровяной колбаски.
- Да ты, никак сдурела? - Девушка оттолкнула наглую морду, тянущуюся понюхать пищу хозяйки. - Ешь вон траву.
'Сама её ешь'. - Гордо вздёрнула голову Сива.
Хельдин на ходу сорвала чалую травинку. Растёрла в пальцах, пытаясь уловить аромат.
- Ничего. - Заверила она себя. - Время придёт и земля возродиться.
'Захотят ли только люди вновь обжить места, окутанные нехорошей славой?'
Раннее солнце мазнуло по лесу рассветным лучом, едва задев двух удаляющихся в чащу путниц.
***
От автора:
Спасибо, что не бросили Хельдин в её нелёгком приключении, пройдя с ней путь до самого конца!