Кушталов Александр Иванович : другие произведения.

Романтическое путешествие по Белоруссии

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.41*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Описание автокруиза по Белоруссии. Волшебный Витебск, Березинский биосферный заповедник, каменная роза Средневековья-Мирский замок, Несвиж-родовое гнездо Радзивиллов, замок "Рыцарские грезы" в Коссово, суровая Брестская крепость, башня "Белая Вежа" в Каменце, роскошный дворец Сапегов в Ружанах, Гродно-любимый город Стефана Батория, Лидский замок времен крестоносцев, привидения в Гольшанах, развалины знаменитого Кревского замка, Поставы - бывшее владение Тизенгаузов, старинный Браслав на озерах, древний Полоцк, и снова магический Витебск.

   Романтическое путешествие по Белоруссии
  
   Описание автокруиза по Белоруссии. Выражаясь современным новоязом, - покатушки.
   Волшебный Витебск, Березинский биосферный заповедник, каменная роза Белорусского Средневековья - Мирский замок, Несвиж - родовое гнездо магнатов Радзивиллов, замок "Рыцарские грезы" в Коссово, суровая Брестская крепость, башня "Белая Вежа" в Каменце, роскошный дворец Сапегов в Ружанах, Гродно-любимый город Стефана Батория, Лидский замок времен крестоносцев, привидения в Гольшанах, развалины знаменитого Кревского замка, Поставы - бывшее владение Тизенгаузов, старинный Браслав на озерах, древний Полоцк, и снова магический Витебск.
  
  Почему путешествие романтическое, спросите вы? Да потому, что мы поехали в это путешествие вдвоем с женой, в честь наших общих юбилеев: нам обоим исполнилось в этом году по 55 лет. Только вдвоем, Он и Она, путешествие на автомобиле через всю Белоруссию - разве это не романтика? Нажито трое детей, дача, автомобиль, но главное - это 32 вместе прожитых года. Разве они не стоят того, чтобы отметить их с шиком и блеском, то есть романтически? Вот и мы решили, что стоит. Жаль, что автомобиль был не кабриолет, это было бы весьма уместно. Но с кабриолетом были определенные сложности, пришлось поехать на том, что имелось, то есть на самом обыкновенном автомобиле KIA.
   Почему путешествие мы затеяли именно по Белоруссии? Так сложилось. Я там не был никогда, и мне хотелось взглянуть собственными глазами на жизнь близких западных соседей, чтобы иметь свое мнение, а не слепо верить тому, что нам вещает электронный ящик. Мне хотелось понять - почему такие близкие соседи как мы с белорусами, с общей историей, языком, православной верой - такие разные. Почему у них лучше, чем у нас? Что тому может быть причиною? Жена в Белоруссии была, но давно и мельком, так что наши желания в данном случае совпали. Вот мы и подумали - а не махнуть ли нам?
   Оговорюсь сразу: мы проехались не по всей Белоруссии, а только по ее центру и северной части - по территориям так называемых Белой и Черной Руси. Южные провинции мы не посетили. И не потому, что Гомель и Могилев нам чем-то не нравились, а потому, что мы были ограничены временем. У нас была ровно неделя на это славное путешествие, и нам пришлось что-то предпочесть, а от чего-то отказаться. И мы сделали выбор в пользу севера. Для этого достаточно взглянуть на туристическую карту Белоруссии и оценить плотность достопримечательностей в разных ее частях.

[]

   Дорогой первого дня у нас было мало романтического. Потому что большая часть этой дороги проходила по территории России, а здесь, у нас, романтического мало. В России романтика если и осталась, то разве что только где-то далеко за Уралом, в тундре, где "туманы и запахи тайги". А здесь разбитая дорога, неряшливые обочины, донельзя грязные так называемые "зеленые" стоянки, на которых, собственно, ничего и нет, кроме асфальтового кармана для стоянки автомобилей. И поверьте мне, именно в этих местах как раз и не нужно останавливаться на стоянку, ибо обилие мусорных отходов и сопровождающие их запахи отобьют у вас всякую охоту перекусить где-нибудь рядом с автомобилем.
  
   Но зато когда мы пересекли невидимую линию границы, дорожная картина резко изменилась. Дорога внезапно стала гладкой, и перестала отдавать толчками, мусор вокруг дорожного полотна куда-то испарился самым волшебным образом, и нога невольно жала на газ. Кто-то из великих сказал, что дороги в любой стране носят отпечаток национального характера. Это верно сбывалось в отношении дорог России и Белоруссии.
   Первый белорусский городок, который открылся нам по дороге на Витебск, так и назывался, незатейливо и ласково - Гарадок. Здесь мы хотели поменять немного своих рублей на местную валюту, чтобы заиметь карманные деньги. Мы проехали в глубь Городка и оказались на его центральной площади, где нас тотчас ошеломила открывшаяся нам картина. На довольно просторной площади по краям размещались пожарная часть, милиция и музей города, а в центре одиноким столпом торчал чугунный Владимир Ильич Ленин, вперившись своим чугунным взглядом в прибившийся к площади киоск с чудесным названием "Причиндаллы". Чем торговали в "Причиндаллах" нам выяснить не удалось, так как киоск по случаю позднего времени (больше 19) был наглухо закрыт щитами. Но что-то Ильичу там явно было нужно, раз он так туда нацелился. А по площади вокруг Ильича кружился кортеж из пяти свадебно разукрашенных бантиками машин и отчаянно биликал всеми имеющимися у него средствами. Продолжалось это красочное действо минут пять. Затем этот кортеж выехал с площади, и на его месте появился новый, также машин из шести, и представление вокруг памятника повторилось. Очевидно, в городе не было более достойного объекта поклонения типа Стелы Славы или хотя бы Вечного огня, и свадебные устроители довольствовались существующей реальностью. И скажите мне - разве не романтикой руководствовались кружащиеся вокруг Ильича свадебные пары? Всем хочется романтики, хотя бы самой простой, поэтому мы и делаем порой какие-то странные вещи, которые со стороны кажутся довольно забавными, а иногда и просто идиотскими.
   А если вспомнить о цели, с какой мы заехали в это славный Гарадок, то деньги мы поменяли. При этом пришлось отстоять приличную очередь - в сбербанк в конце рабочего дня пришли сдавать свои мятые купюры частные торговцы. Деньги оказались забавными. Оказывается, в Белоруссии нет монет, и все деньги у них бумажные. Самая мелкая купюра в 10 белорусских рублей соответствует примерно 11-12 нашим копейкам, а самая большая купюра в 100 тысяч равна около 1000 наших российских рублей. Поскольку железной мелочи здесь нет, мой кошелек тотчас наполнился увесистой пачкой местных купюр. Не знаю, насколько это практично, - ведь бумажные деньги должны выходить из строя гораздо быстрее.
  

   Волшебный Витебск
  
   1.Волшебный Витебск
   Разве может быть не романтическим город, где родился один из величайших романтиков в живописи Марк Шагал? Разве не в этих местах он парил в воздухе со своей возлюбленной, нежно держа ее за руку? Именно здесь, дорогие мои читатели, именно здесь, над величавой и задумчивой Двиной! Теперь бронзовый Шагал вечно сидит в центре Витебска недалеко от своего дома-музея, а над ним в бронзовой арке вечно парит его бронзовая возлюбленная.
   И разве может быть не романтическим город, который по вполне подтвержденным сведениям основала сама равноапостольная княгиня Ольга, в котором не раз бывал и даже венчался в местной церкви один из великих героев русской истории Александр Невский? Да, это было давно, около 800 лет назад. Но ведь это было именно здесь, на этих холмах, которые не так уж сильно изменились за это не такое уж и продолжительное время. Стоит только дать волю своему воображению, как оно тотчас нарисует вам картины древнего былого.
  
   Мы проехались по городу и осмотрели издали все его главные достопримечательности, в частности красивейший неоготический костел Святой Варвары - из темного красного кирпича, с двумя острыми шпилями. По дороге к центру города проехали мимо чыгуначного вакзалу - так у белорусов называется железнодорожный вокзал. Затем мы заехали в центр города Витебска и остановились напротив одноименной гостиницы. К счастью, у нас была небольшая карта центра города, не столь подробная, как хотелось бы, но вполне достаточная для ориентировки в нем. Главное достоинство такой туристической карты было в том, что на ней были указаны достопримечательности, исторические места и памятники, а также гостиницы, с указанием их точного адреса в городе. И мы пошли по этой карте гулять.
   Нет, конечно, как люди современные и практические, мы сначала заселились в гостиницу "Ветразь", а потом уже приехали на машине в центр города для пешей прогулки. Сути данное замечание не меняет, но меняет тон. Потому что по пути из гостиницы в центр города мы начали гадать, что означает незнакомое нам слово "ветразь". Я высказал предположение, что белорусский Ветразь сродни древнерусскому Стрибогу, и является местным повелителем ветров. Правда, заранее оговаривался я, это всего лишь возможная версия, и я не настаиваю на ней категорично. Жена недоверчиво улыбалась и с веселой иронией говорила - "Сочиняешь!". Я соглашался, но другой версии у меня так и не возникло.
   И вот, оставив машину у сквера напротив гостиницы "Витебск", мы пошли гулять пешком. Дойдя до здания Драматического театра, пересекли по диагонали перекресток и оказались у той самой Благовещенской церкви, которую якобы заложила сама святая Ольга, и в которой по преданиям старины глубокой Александр Невский венчался с полоцкой княжной Александрой Брячиславовной. Церковь взорвали в 1961 году коммунисты, но обрушились только своды, а стены устояли, и стояли немым укором содеянному более 30-ти лет. С древности Благовещенская являлась главной и наиболее почитаемой церковью. Жители Витебска, покидавшие город, в этом храме брали благословение в дорогу, а, возвращаясь, в нем благодарили Богородицу за помощь в путешествии. Церковь была заново восстановлена в 90-х годах и блестела свежими золотыми куполами. Строители максимально использовали остатки дошедшей до нас кладки, и даже не стали заштукатуривать ее, оставив такие части открытыми любопытным взорам ценителей старины. И на этих открытых местах видно, что церковь была сложена чередованием двойных рядов больших плоских кирпичей (плинфы) и тесаных блоков известняка - почерк византийских мастеров. Простой и красивый узор - двойные красные строчки по белому полю стен. Рядом с церковью мы нашли стоящую на земле звонницу в кованой ограде, которую установили в 2000-м году. Вероятно, облик старой колокольни не сохранился, а церковь решили сделать действующей. Что ж? Место для церкви было выбрано очень удачно, на крутом берегу Двины, но церковь маленькая. Ее небольшой размер указывал на статус города в те далекие времена. Судя по всему, он не был слишком высок. Это был очередной переезжий пункт между стольными Киевом и Новым Городом, в тени славного Полоцка. Но сегодня было другое дело. Город вырос и расцвел, согласно бодрому напутствию властей, выложенному живыми цветами в виде гигантских букв на склоне Двины у церкви - "Квiтней, Беларусь!".
  
   Вернувшись назад, к автомобилю, в глубине сквера мы обнаружили бюст бывшего первого секретаря Белоруссии Машерова. Очевидно, он много хорошего сделал для страны в целом и для Витебска конкретно, если его до сих пор здесь помнят. Хотя, возможно, это и рудимент социалистического прошлого, когда памятники ставили согласно номенклатурной значимости. Обязательные ранее бюсты и статуи лобанчика Владимира Ильича в Белоруссии также никто не спешит убирать с площадей и скверов. А на главной улице Витебска - улице Ленина рядом с его бюстом установлены бюсты и Маркса, и Энгельса.
  
   Далее мы перешли небольшой канал с пересыхающим в нем ручьем - как потом выяснилось, это была именно та речка Витьба, от которой пошло название города. Название же самой реки происходит от глагола "виться". Это естественное для русского языка образование существительного от глагола: ходить - ходьба, виться - витьба. Согласно летописи Михаила Панцирного, Витебск был основан киевской княгиней Ольгой в 974 году. Эта дата основания города и принята за основную. Однако первое документированное упоминание о Витебске появляется в "Повести временных лет" -- как о владении князя Брячеслава Изяславича, которому князь Ярослав Мудрый передал Витебск в 1021 году. После смерти полоцкого князя Всеслава Брячеславича в 1101 году Витебск стал центром удельного Витебского княжества, которое подчинялось Полоцку. В середине XII века Витебском правили полоцкие князья Васильковичи, а в 1160-70 гг. -- смоленский князь Давид Ростиславович. С 1180 года Витебским князем был Брячеслав Василькович, на дочери которого Александре был женат князь Александр Невский. Александр Невский неоднократно бывал в Витебске и в 1245 году участвовал в его обороне от литовских феодалов.
   Мы пересекли по мосту речку Витьбу и поднялись в исторический центр города, на бывшую ратушную площадь. Ратуша и поныне там расположена. Рядом с ней - православный храм, сделанный в форме костела, - это странная прихоть или мода здешних мест, где католицизм и православие вынуждены существовать рядом. Между храмом и ратушей - пешеходная улица, наподобие Старого Арбата в Москве, с антикварными лавочками и кафушками, наполненными богемствующей молодежью. Но нам понравилось другое кафе, расположенное ниже Ратушной площади перед каналом Витьбы. Оно называется "Каравай Придвинья". Простое летнее кафе, возле которого под красными зонтиками на красных пластиковых стульях за красными пластиковыми столиками местный народ пьет пиво и другие не сильно крепкие алкогольные напитки. Поскольку я был за рулем, то пиво пить не стал (очень сожалел об этом, но наверстал в другой раз!), а выпил хорошего витебского кофе. Но я хотел сказать именно о месте. Ведь пиво можно пить и у сточной канавы, только это мало кому понравится. Место должно быть хорошим. А что такое хорошее место? Оно должно быть чистым, уютным, и - это главное! - от него должны открываться прекрасные виды на прилегающие вокруг окрестности. И это место соответствовало тому, чтобы быть хорошим. И не просто хорошим, а отличным, просто великолепным. Мы сидели в кафе, и прямо перед нами, вверх по ступенькам, открывалась Ратушная площадь с Ратушей, православным собором и видом на пестрый "Арбат". Сзади нас был канал укладываемой в гранит Витьбы (процесс еще не закончен и в канале реки сиротливо ржавел экскаватор с горестно поникшим ковшом), на противоположной стороне которого были нарисованы виды древнего Витебска с разными вариантами написания его названия. "Витьбеск, Витепеск, Кривитебск и даже Дбеск". Справа был мост через канал с перспективой на гигантскую арку летней эстрады, где не так давно проходил очередной музыкальный конкурс "Славянский базар", а налево была крошечная частная гостиница, тоже весьма приличного вида. Место было - лучше не придумаешь.
  
   Мы сидели в кафе и любовались незнакомым городом. Ведь это всегда интересно: осматривать новый город и представлять себе, как здесь живут люди, как бы мы тут жили, если бы были его жителями. Каждый город - это всегда свой собственный космос. В каждом городе свои орбиты и свои звезды. Город может угнетать, а может вдохновлять, может подавлять или возвышать. Город Витебск нам понравился. Тихий, спокойный, чистый, красивый. Когда мы забрели во внутренние лабиринты домов "Арбата", увидели во дворе автомобиль с открытым капотом, вокруг которого собрался "консилиум" соседей в майках, тренировочных штанах и домашних тапочках. Они неторопливо и спокойно обсуждали между собой, что еще можно сделать с этой рухлядью, чтобы она бегала. Это было очень по-домашнему, по местечковому. Разве можно не влюбиться в такой город?
  
   Просидев в кафе до сгустившихся сумерек, мы купили местного пива в бутылках и поехали в гостиницу "Ветразь". Там сидели в номере на шестом этаже, пили пиво, рассматривали забавные чужие деньги и планировали следующий день. За окном шумел и затихал ночной город, и убаюкивал нас своими вечерними присказками. И убаюкал, и усыпил - и мы уснули, уставшие от обилия дорожных впечатлений...
  
   Как говорят в русских сказках, утро вечера мудренее. Уже выписываясь утром из гостиницы, мы узнали у администратора, что слово Ветразь означает на белорусском языке Парус. Жаль, но мой блестящий вариант с белорусским богом ветров не прошел. И действительно, в холле гостиницы повсюду были парусники, яхты, катера и море. Мы, конечно, это все видели, но образу бога ветров это совсем не противоречило.
  
   От прекрасного города Витебска мы поехали на запад - юго-запад,по шоссе республиканского значения М3, и километров 20 ехали сквозь 'Бярэзiнскi бiясферны запаведнiк'. Бешенковичи, Лепель, Бегомль, Плещеницы. Для кого-то эти названия звучат волшебной музыкой. Какие прекрасные там места! И великолепная, ухоженная дорога. Особенно это глубоко контрастно чувствовалось после дорог и неряшливых лесных обочин в России, откуда мы приехали менее суток назад. Пишут, что 'Только здесь можно увидеть редчайших, занесенных в Красную книгу животных и насладится красотой почти исчезнувших с нашей планеты растений. В тени вековых сосновых боров и светлых березовых рощ пасутся величественные зубры, медленно прогуливаются могучие медведи, щиплют траву красавцы лоси, выходят на охоту рыси'. Скажу честно, никакого дикого зверья мы по дороге не встретили. Разве что один раз нам перебежала дорогу рыжая белка, да в другом месте видели стоящих прямо на обочине журавлей - согласитесь, картинка не из российского пейзажа. Но для этого нужно было дать этому зверью шанс показаться нам - нужно было остановиться, и хоть немного углубиться в этот чудесный нетронутый лес.

   Березинский заповедник

   Непосредственно перед Минском мы остановились и минут пять решали - а не объехать ли нам его по окружной? Мы знали, что война нанесла страшные разрушения городу, и там мало осталось диковинной старины. Мало какой город СССР так сильно пострадал от последствий войны, как Минск. Практически все его постройки - послевоенного периода. А у нас впереди было еще столько задуманного! По нашим наполеоновским планам, мы в 17-00 должны были быть в Мире.
   Но незаметно подкралось время обеда, и мы резонно рассудили, что на окружной дороге вряд ли нас где добре попотчуют разносолами. И мы решились - почему бы не сделать этого в Минске? Заодно и столицу посмотрим, хотя бы одним краешком глаза. Въехали в Минск, миновали 'чыгуначный вакзал', немного погуляли по набережной реки Свислочь, там, где сверху здание местного КГБ и памятник со щитом и мечами. А покушать остановились на проспекте Машерова у кафе 'Справа'. Почему там? А просто мы уже выезжали из города и именно оно бросилось нам в глаза. Как потом оказалось, одно из самых модных кафе в городе. 'Справа' - это забавное (если читать его по-русски) название означает не сторону относительного движения, а пищу. Отголосок этого смысла слышен в русском слове 'справный', то есть 'упитанный'. Съели борщу, откушали пиццу, выпили вкусный кофе - и вперед, дальше!
  
   2. Романтический вечер в Несвиже
   Для того чтобы рассказать вам о следующем нашем дне, нужно сначала хотя бы кратко упомянуть об объектах Всемирного наследия ЮНЕСКО в Белоруссии. Белоруссия, как вы сами понимаете, не Италия, поэтому объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО у нее не так много, всего четыре. Это
  
   1. Беловежская Пуща (совместно с Польшей), ставшая объектом наследия ЮНЕСКО в 1992 г.
   2. Замковый комплекс в местечке Мир (Мирский замок), постройка начала XVI века, ставшая объектом наследия ЮНЕСКО в 2000 г.
   3. Геодезическая дуга Струве (совместно с Польшей, Литвой и Украиной), XIX век, получившая статус ЮНЕСКО в 2005 году.
   4. Дворцово-парковый ансамбль в Несвиже, обретший статус ЮНЕСКО также в 2005 г.
  
   Из этой информации об объектах Всемирного наследия ЮНЕСКО интересно то, что Мирский замок и Несвиж когда-то в прошлом были оформлены как единая ординация (так это звучит по-польски, более общепринятый термин майорат) - то есть неделимая при наследовании собственность - польско-литовских магнатов Радзивиллов. Ординацией владел ординат, очередной наследник, как правило, старший сын. Последний, XVI ординат Несвижа, Леон Владислав Радзивилл был владельцем поместья в 1935-1939 годах. После изгнания жил и умер в Париже.
   Еще любопытно, что оба этих объекта удостоились чести быть на самых старших банкнотах Белоруссии, Несвижский дворец на 100000 купюре, а Мирский замок - на купюре в 50000 белорусских рублей.
   И теперь - внимание! Мирский замок и дворцово-парковый ансамбль в Несвиже разделяют всего 30 километров, и находятся они рядом с трассой Минск-Брест, по которой мы, собственно, и ехали в сторону Бреста. Могли ли мы не воспользоваться столь благоприятным обстоятельством и не посетить их оба? Итак, мы пронеслись сквозь восхитивший нас зелеными стоянками и не затоптанной природой Березинский заповедник, миновали стороной печальную Хатынь, на несколько часов заехали в Минск, просто ради того, чтобы промчаться по его красивым проспектам и пообедать, а после этого поехали в Мирский замок. Конечно, город Минск мы не разглядели за столь малое время, но у меня сложилось стойкое впечатление, что это типичный советский город. В хорошем смысле этого слова.
  
   Каменный цветок Средневековья
   Мирский замок - массивное каменное строение, основная часть которого воздвигнута в XVI-XVII веках в непосредственной близости к местечку Мир. По мнению исследователей, ранее на его месте была расположена феодальная усадьба. Замок окружает равнинная местность, невдалеке от замка протекает речка Миранка.
   Доподлинно точная дата начала строительства не известна, однако вряд ли оно началось ранее чем в 1522 году - именно в это время владелец здешних мест Юрий Ильинич урегулировал свои имущественные отношения с литовским земельным магнатом Литавором Хрептовичем.
   На первом этапе строительства, продолжавшемся около 4 лет (предположительно 1522-1526 гг.) были возведены 4 башни, соединенные стенами, длина которых составляет по 75 м. Таким образом, внешний вид замка представляет собой правильный квадрат, если смотреть на него сверху. Высота башен, имеющих одинаковую форму в виде восьмигранных призм, стоящих на четырехгранных, варьируется в пределах 23-25 м, высота стен - 10-12 м. Восьмерик на четверике - это, кстати, излюбленная форма шатровых колоколен на Руси. Такая конструкция придает сооружению стройность и устремленность вверх. Стена, обращенная к западу (на дорогу к Вильне), имеет еще одну башню посередине - она и является единственным входом в замок. В ее подвале была тюрьма, а на втором этаже размещалась каплица (часовенка). Отсюда же, со второго этажа, опускали металлическую решетку, защищавшую деревянные въездные ворота.
   Чем было обусловлено достаточно дорогое по тем временам строительство каменного замка, остается неизвестным - эти места считались относительно спокойными и далекими от войн. Поэтому это строительство связывают исключительно с соображениями престижа. Однако дальновидность Юрия Ильинича не позволила сделать из замка бутафорное строение. Стены (толщиной 2 м в верхней части и 3 м в нижней) и башни выложены трехслойной смешанной кладкой из кирпича и камня, что говорит о хорошей обороноспособности всего строения. В подтверждение полной боеготовности, в нижней части стен были прорезаны оружейные бойницы, а западная и северная стены со стороны двора имели боевые галереи с сосновыми парапетами.
   Хозяева замка Ильиничи, сменяясь один за другим в течение довольно короткого времени, не смогли завершить строительство - их род полностью исчезает в 1568 году. Новые владельцы - Радзивиллы реанимируют проект, внося в облик крепости черты, соответствующие духу времени - здесь ренессанс постепенно вытесняет готику. Особую лепту в работы вносит Николай Христофор Радзивилл Сиротка - даже с современной точки зрения на строительство трудно себе представить, как за столь короткий срок ему удалось внести столь масштабные изменения. Теперь замок предстает в совершенно новом обличии - он окружен земляным валом, высота которого достигает 9 м, и по углам которого располагаются оборонительные бастионы; вал окружает ров, который наполнен водой благодаря запруженному Замковому ручью и речке Миранке; у ворот замка возводится предбрамье, вход в которое предваряет портал из резного серого камня. Теперь попасть в замок становится возможным только через подъемный мост, перекинутый через котлован. Становясь жилой резиденцией, замок теперь включает в себя предусмотренный еще первоначальным проектом трехэтажный дворец, воздвигнутый во внутреннем дворе у северной и восточной стен. Дворец построил архитектор Мартин Заборовский. В подвальных помещениях дворца хранятся запасы продовольствия, а на первом этаже оборудован оружейный арсенал. На втором этаже дворца размещаются помещения для лакеев и администрации графства, на третьем - княжеские покои. За северным валом разбивается "итальянский" сад, соединенный с графскими покоями лестницей и каменным мостом на арках. Вдоль южной и западной стен двора располагаются одноэтажные служебные постройки. В 3 км от замка закладывается зверинец.
   В 1586 году расположенный в 30 км и также принадлежащий Радзивиллам Несвиж получает магдебургское право и становится ординацией, и Мирский замок входит в нее как неотъемлемая часть.
   Но наступает 1654 год. Православные христиане Речи Посполитой хотят освободиться от удушающих объятий католической церкви. Переяславская Рада по предложению Богдана Хмельницкого решает с частью восточных земель Речи Посполитой уйти в Россию. Русский царь Алексей Михайлович Тишайший принимает предложение малороссов, и между Россией и Речью начинается 13-летняя война. В 1655 году спокойной жизни замка приходит конец - он становится добычей казаков под предводительством гетмана Ивана Золотаренко, взявших крепость штурмом. Эти бедствия и последовавшая за этим Северная война со шведами почти на 80 лет приносят в замок разрушение и запустение. Лишь в 30-х годах XVIII века полностью восстановленный и снова обретший Парадный зал, Зал для танцев и Портретную галерею, он предстает перед светской публикой. В "итальянском" саду вновь зацветают цитрусовые, растет инжир, кипарис, самшит, красное и лавровое деревья.
   Есть в истории замка и яркие моменты, когда его посещают царственные особы - один из таких приездов состоялся в 1785 году -- по приглашению очередного ордината Несвижа Радзивилла Пане-Коханку (по-русски это можно перевести как Любезный Друг; его прозвали так потому, что он ко всем так обращался, даже к слугам) его посещает король Станислав Август, которого поражает богатство и великолепие внутреннего убранства дворца. Перед увяданием роза пахнет всегда сильнее. Смерть Пане-Коханку и падение Речи Посполитой приводят к потере былого могущества крепости. В 1813 году во Франции погибает последний наследник по мужской линии несвижской ветви Радзивиллов - племянник Пане-Коханку князь Доминик Героним, камергер двора русского императора Александра I, присягнувший на верность Наполеону и прошедший с ним путь наступления на Москву, а затем скорбного отступления во Францию.
   Дочь Доминика, прелестная княжна Стефания, воспитывавшаяся под покровительством императрицы Марии в Петербурге, выходит замуж за Льва Витгенштейна - сына героя войны 1812 года Петра Витгенштейна. Однако она вскоре умирает в возрасте 22 лет, передав права на наследство своему мужу. Таким образом, Мирский замок вкупе с другим имуществом переходит в руки Витгенштейнов.
   Лев Витгенштейн после смерти жены переезжает в Германию, где проматывает полученное наследство. Его сын Петр умирает бездетным, передав все наследство отца своей сестре Марии - жене Хлодвига Гогенлоэ-Шиллингсфюрста. По Российским законам того времени Мария, как иностранная подданная, не могла владеть доставшейся недвижимостью и была вынуждена ее продать. Так в 1891 году во владение Мирским замком вступает князь Николай Святополк-Мирский. К тому времени замок пришел в полное запустение и разруху.
   Новый владелец взялся за дело с энтузиазмом: был вырублен сад, а на его месте вырыт пруд; за прудом был построен спиртовой завод, недалеко от замка возведен двухэтажный дворец. На поляне между дворцом и замком были высажены деревья, среди которых в 1904 году по проекту петербургского архитектора Роберта Марфельда была возведена фамильная часовня-усыпальница. Сын Николая Михаил, эрудированный человек и знаток многих языков, оставляет дипломатическую службу в 1917 году и начинает реставрацию замка. Президент Польши Игнаций Мостицкий, посетивший в 1929 году эти места, высоко оценил его работу.
   В 1939 году после присоединения западно-белорусских земель к СССР Мирский замок был национализирован.
   До недавнего времени вход в замок был свободный. Сейчас же, накануне сдачи первой очереди реставрации замка, придется немного "раскошелиться". Чуть меньше, чем за $5, каждый желающий может нанять себе личного экскурсовода, который полтора часа будет отвечать на все вопросы и знакомить с богатой и сложной историей замка. Погулять самостоятельно можно и вовсе за копейки - входной билет стоит меньше $1. Если конкретно, то школьникам он стоит 820 белых рублей, иностранцам 10660, а прочим, нам то есть, - 1580.
  
   Легенды Мирского замка
   Как и каждый замок, крепость в Мире богата своими легендами - они наполняют эти места духом средневековья и служат одним из факторов привлечения туристов.
   Легенда о саде. С правой стороны замка раньше был прекрасный цветущий сад, однако, в конце XIX века, новый владелец замка Николай Святополк-Мирский приказал его вырубить, а на освободившемся месте вырыть пруд. По одной из версий, вскоре князю было ночное видение, - незнакомка прокляла его род. По второй версии к князю пришла мать одного из лесорубов, погибшего при вырубке сада, и прокляла эти места, сказав, что с этих пор каждый год в пруду будет тонуть по одному человеку за каждое вырубленное дерево. Так или иначе, но первой жертвой пруда стала 12-летняя княгиня Сонечка, а в 1898 году на его берегу был найден и сам Николай Святополк-Мирский. Оба похоронены в фамильной усыпальнице.
   Легенда о воинах. Во время реставрации замка, проводимой при Михаиле Святополк-Мирском, при вскрытии полов было обнаружено два скелета, захороненные позже по приказу хозяина на православном кладбище. По легенде, в новогоднюю полночь можно услышать лязг мечей, а затем продолжительный стон. Правда, не уточняется, по какому календарю воины отмечают Новый год.
   Метро придумали Радзивиллы. Упорно ходят слухи о том, что Мирский и Несвижский замок соединяет тоннель длиной свыше 30 км (для примера такова протяженность Краснопресненской линии метрополитена в Москве), по которому некогда мог свободно проехать запряженный тройкой экипаж. Однако любые исследования и даже облет на вертолете предполагаемой линии, соединяющей замки, не дали никакого положительного результата. Хотя на какие результаты можно было надеяться, облетая землю на вертолете?
   Легенда о голове быка. Поговаривают, что в южную стену замка замурована голова вьючного животного. Возможно, в древности она служила своеобразным оберегом от нападения. Однако, по рассказам старожилов, раньше его рога украшал золотой крест, о судьбе которого в настоящее время ничего не известно.
  

   Купюра 50000
  
   К городку Мир мы подъехали примерно в 17:00. Забавно получилось, но из-за того, что мы торопились, мы проскочили небольшой городок Мир насквозь, так и не заметив сначала Мирского замка за деревьями. Как говорится, бревна-то мы в глазу и не заметили. А когда мы повернули по параллельной улице обратно, то оказались нос к носу с костелом Св. Николая. Тоже по-своему примечательный костел. Ему уже более 400 лет! Есть версия, что строился он под руководством знаменитого итальянского архитектора Джованни Мария Бернардони - того самого, что возводил Фарный костел в Гродно и Костел Божиего тела в Несвиже - о них я еще скажу в свое время. К сожалению, мы осмотрели костел только снаружи, потому как очень торопились. Время было уже 17 часов, а у нас впереди были два объекта ЮНЕСКО, которым хотелось посвятить побольше времени. Жизнь - это вечное следование текущим приоритетам. Куда мы бежим, почему торопимся? Черт его знает! Может быть, именно в костеле святого Николая нас ожидало такое откровение, которого мы ждем всю жизнь, но мы почему-то всегда бежим мимо. Может быть, нам следует пересмотреть приоритеты? Но как узнать, что сейчас для нас важнее? Вопрос повисает без ответа...
  
   Мирский замок
  
   Мирский замок находился на расстоянии нескольких сот метров от костела. Собственно, он выглядел так, как изображен на купюре в 50000 тысяч белых рублей. Но, конечно, в натуре он был гораздо величественнее и красивее. И, главное, он был в объеме и окружении хорошо организованного прилегающего пространства. Ведь, согласитесь, если рядом с прекрасным замком навалить кучи мусора и сделать городскую свалку, то замок потеряет почти все от своего великолепия.
   Замок имеет очень необычную окраску башен и стен, когда многочисленные ниши стен закрашены белым, и получается красивый пестрый узор сочетания естественного кирпичного цвета и белых прямоугольников. Это напомнило мне пестрое деревенское одеяло из обрезков, но в камне.
   Мы едва приткнулись слева от замка, настолько вся обочина была плотно уставлена автомобилями. Дело в том, что было воскресенье. Практически все автомобили стояли с белорусскими номерами. И это было правильно, это мне нравилось. Прекрасный теплый воскресный летний день, родители вывезли своих взрослеющих отпрысков познакомиться с национальными достопримечательностями, здесь же многочисленные молодые и пожилые пары, которым просто приятно побыть друг с другом на фоне романтических каменных стен.
   Как уже и говорилось, вход в Мирский замок платный, но билет стоит недорого, около 16-20 наших рублей. К сожалению, в киоске, где продавали билеты, не оказалось интересных буклетов о самом замке. Наверное, разобрали. Были дорогие книги на белорусском или английском языках, но нам было мало интересно продираться сквозь дебри хоть и понятных, но чуждых нам языков. В таких случаях хочется получать наслаждение от текста без усилий и запинок, как ехать по хорошему шоссе, не отвлекаясь на выбоины и неровности плохой дороги.
   При входе через центральную башню на её сводах можно увидеть следы "шведского пожара" 1706 года. Просто невероятная вещь, этот замок хранит в себе отпечатки целых эпох.
  
   Далее мы осмотрели внутренний двор замка, на котором примечателен восстановленный колодец, спустились в подвал Средней башни, где некогда располагалась тюрьма, и теперь лежали бутафорные деревянные колодки. Помещение без окон, около 10 квадратных метров, с крутыми ступеньками вниз. Шутки шутками, а сидеть там месяцами жутко неуютно. Затем поднялись на живописные галереи второго этажа. Выше пускали только на одну из башен. Проходы внутри башни между этажами очень узкие и тесные, с непропорционально высокими ступеньками - 25 см шириной и примерно в 40 см высотой. После такого подъема у нас бедра стонали еще несколько дней. Из-за узости проемов приходилось ждать, пока наплывшие на верхние этажи башни туристы спустятся навстречу - разминуться в таких проходах никак невозможно.
  
   На этажах башни устроены выставки предметов старых времен - бутылки и посуда, одежда, в частности латы. Рыцарские латы оказались скроены на совсем маленького человечка, на современного подростка лет 12-13. То ли люди раньше мельче были, то ли эти латы специально были сделаны для отпрыска местного магната.
  
   С галереи рассмотрели замок сверху. Очень интересной оказалась одна дымоходная труба - она закручивалась плавным винтом на 90 градусов при высоте чуть более метра. Это было так красиво, что мне и самому захотелось сделать такую же у себя на даче. Но дача - не замок, там труба высотой более метра не уместна. А жаль. И дело тут было не только во внешней красоте. Их специально делали такими, чтобы дым из них выходил колечками или винтом. Еще одно отличие, еще одна возможность покуражиться перед соседями не только высокими шпилями и затейливыми флюгерами, но и своеобычным дымом. Представляете себе, как это красиво выглядит зимой? Белоснежный холмистый пейзаж, суровый могучий замок, в котором топятся печи, и из одной трубы дым выходит кокетливыми сизыми колечками, словно великан попыхивает трубкой у камина.
  
   Мы вышли из замка, обошли его еще и с внешней части, вдоль пруда, и сходили к часовне-усыпальнице князей Святополк-Мирских, давшей приют последним владельцам.
   Замок был настолько красив, что мы, уже покидая замок, еще долго не могли от него оторваться. Нельзя сказать, что мы не видели других замков. Два года назад в Чехии мы видели прекрасные замки - Глубока, Орлик, Карлштейн, Сыхров, замки Пражского Града и Чешского Крумлова. Каждый из них был по-своему красив. У меня дома есть прекрасный альбом лучших шотландских замков, включая замок королевской фамилии Балморал - в развороте на четырех лощеных листах. Но Мирский замок был особенный. Он был красив какой-то особенной, белорусской красотой, в которой простодушная славянская пестрота в одежде так гармонично сочетается с нашим небом, с нашими холмами и нашими березками. Не зря местные краеведы называют его "каменным цветком Средневековья". Когда мы оглядывались, нам всякий раз казалось, что именно этот ракурс еще более красив, чем все предыдущие, и мы фотографировали, отходили чуть дальше, ракурс менялся, и мы снова фотографировали, фотографировали...
  
   Когда, наконец, мы оставили двор Мирского замка и поехали в сторону Несвижа, обнаружили по другую сторону от шоссе обширную бесплатную стоянку и палаточный городок, в котором торговали сувенирами. И именно там неожиданно для себя мы купили все то, что нам на тот момент желалось. И в Витебске, и в Минске мы тщетно пытались купить магнитные сувениры с видами этих городов - нам их заказали домашние. Продавцы в газетных киосках только беспомощно разводили руками и отвечали, что магнитных сувениров у них нет. Здесь же они были во всем разнообразном изобилии. Мало того, мы сразу купили и великолепные буклеты и по Мирскому замку и по Несвижу. Хотя, например, в билетной кассе Мирского замка, где мы покупали входные билеты, таких буклетов не было. В чем дело? Суть вопроса нам объяснила торговка в одной из палаток: разница в том, что там торговля государственная, а здесь коммерческая. Как говорится, прочувствуйте разницу.
   Через полгода в связи с запуском на Первом канале сериала "Снайпер" студии "Беларусьфильм" нам было очень приятно узнать, что в сериале в качестве безвестного баварского замка был снят именно Мирский замок. Мы небольшие любители сериалов, но специально посмотрели несколько серий, потому что нам было любопытно, что и как там снимали. Снят внутренний двор, помещения, несколько осторожных видов издали, через озеро. Но все оказалось очень узнаваемым. Вот так из существующих рядом реалий делается кино.
  
  
   НЕСВИЖ - Родовое гнездо Радзивиллов
   Несвиж по-белорусски звучит значительно мягче - Нясвиж.
   По устоявшейся традиции, первое упоминание о городе Несвиж ранее связывали с именем Юрия Несвижского (в некоторых источниках Несвицкого), который со своей дружиной принимал участие в битве на реке Калка (ныне Кальчик, в Донецкой области) 31 мая 1223 года ("Повесть временных лет"). В результате сражения он погиб, а созвучие имени князя с названием города стало причиной его идентификации как удельного князя города Несвижа. Однако эта версия была опровергнута учёными в конце 80-х годов прошлого века.
   Археологические раскопки, проведенные в этих местах, свидетельствуют об истории города, начавшейся не ранее XV столетия. Версия об удельном княжестве также не нашла своего подтверждения -- не найдено никаких доказательств существования здесь оборонительных сооружений тех времен. Стоявший здесь двор был всего лишь центром небольшой волости. Таким образом, город помолодел практически на два столетия -- первое письменное упоминание о нём теперь относят к 1446 году. Несвиж появляется в летописях в связи с передачей местечка от Великого князя литовского Казимира Ягеллончика к Миколаю Яну Немировичу.
   В 1492 году великий князь ВКЛ Александр передал город богатейшему белорусскому магнату Петру Кишке. Таким образом, Несвиж перешёл во владение к известному роду, одна из представительниц которого, Анна, в 1513 году вышла замуж за Яна Радзивилла по прозвищу Бородатый, который в свою очередь получил город во владение как приданое невесты ("по кудели"). В 1533 году Несвиж окончательно переходит к Радзивиллам.
   В 1547 году сын Яна Радзивилла - Николай Радзивилл Чёрный - добился присвоения титула "князя Священной Римской империи" для своего рода, а город сделал своей резиденцией, значение которой возрастает в 1586 году после придания ей статуса ординации. Ординация оставалась в руках Радзивиллов до 1939 г. на протяжении 16 поколений. Это уникальный случай, который мало имеет аналогов в истории человечества.
  
   Бурный расцвет города начался в XVI в. и связан в большинстве своём с именем несвижского князя Николая Христофора Радзивилла Сиротки -- сына Николая Радзивилла Чёрного. Получив в наследство от родителя деревянный Несвиж, он проводит огромную работу по его реформированию -- постройки заменяются каменными строениями, хаотичность средневекового города реформируется в регулярную квартальную систему, сохранившуюся до настоящего времени.
   Не остаётся в стороне от реформ и жизнь горожан. Вернувшись из путешествия по Средиземноморью и странам Ближнего Востока, Сиротка пропитывается духом перемен и переустройства родового гнезда. Воплощая свои идеи в жизнь, на первом этапе он освобождает мещан от многих феодальных повинностей, ослабляет налоговое бремя и превращает город в типично европейский, привлекая в него торговцев и ремесленников. Город быстро развивается -- в нём открывается школа, строятся баня, парикмахерская и госпиталь. Начинают действовать ткацкий и портняжный, слесарный и скорняжный цеха. Чуть позже, уже в XVIII веке, налаживается мануфактурное производство и мастерская художественного литья. В 1583 году начинается строительство Несвижского замка.
   В 1562 году в городе открывается Несвижская типография, в которой издаются первые на территории Белоруссии книги на белорусском языке (в 1562--1571 гг. печатали книги известные белорусские просветители Симон Будный и Василий Тяпинский). Несвиж также является родоначальником театрального искусства Белоруссии -- первый стационарный театр "Комедихауз" был открыт именно здесь. Поначалу он был любительским, но, превратившись со временем в театр придворный, он дает представления и за пределами города.
   Ядром города сейчас, как и в прошлые века, является Рыночная площадь (ныне Ратушная), в центре которой стоит ратуша с высокой шестиярусной башней, символизирующей, по всеобщему мнению, магдебургское право, дарованное городу в 1586 году. В ратуше ранее располагался кабинет бургомистра, магистрат, канцелярия, зал суда, казна и архив, к ней сходились основные городские улицы. Начиная с XVII века ратуша постепенно "обрастает" торговыми рядами впоследствии образовавшими замкнутый П-образный контур. Архитектурный ансамбль площади понес значительные изменения в середине XX века во время её перестройки под современные нужды.
   За короткий исторический срок (1584--1616 гг.) при участии белорусских и итальянских мастеров с учетом последних достижений фортификационного искусства были построены город и замок, а само поселение, расположенное поодаль от него, было опоясано рвом и валом. У въездов в город были построены каменные ворота с мощнейшими башнями -- брамы Замковая, Слуцкая, Клецкая и др. Важным элементом укреплений стали поднятые плотинами воды реки Уша.
   Монументальная каменная застройка конца XVI--XVII в. представлялась замком, брамами, костелами, монастырями бернардинцев (1598 г.), бернардинок (1591 г.), доминиканцев (1672 г.); иезуитским костелом Божиего Тела (1593 г.). В это время в городе открылись аустерия (постоялый двор, гостиница в средние века и до начала XIX века).
   В начале XVIII века город становится жертвой Северной войны -- в 1706 году он полностью разграблен шведскими войсками.
   В XVIII веке в городе действовали придворная капелла, крупнейший в Европе театр балета (открыт в 1740 г.), кадетский корпус и школа флотских офицеров в Альбе (пригороде Несвижа) для войска Радзивилла. В 1764 и 1768 г.г. Несвиж вновь оккупируется российскими войсками в результате противостояния Екатерины II и Пане-Коханку. После второго раздела Речи Посполитой в 1793 г. город входит в состав Российской империи.
   С 1921 г. Несвиж входил в состав Польского государства, в 1939 г. -- в состав Белоруссии, в 1941--1944 находился под оккупацией фашистской Германии.
   Во времена СССР в комплексе располагался санаторий ЦК КПСС. Слуги народа любили отдыхать по-королевски, с радзивилловским размахом.
   Сегодня замок реставрируется. Первый комплекс Несвижского замка был введен в строй в сентябре 2008 года. Для посещения открыты южная галерея дворца, арсенал и восточная галерея. Планируется также открытие гостиницы на 80 мест, кафе, ресторан-бара. Полностью реставрация должна быть завершена к 2010 году.
  
   А теперь о нашем пребывании в Несвиже.
   Мы приехали в Несвиж в 19-05. То есть, если считать, что мы вернулись в гостиницу после своих прогулок по городу и паркам Радзивиллов где-то около 22-30, то мы провели в нем менее 4 часов. А нам показалось, что мы были там долго, целую вечность. Это известный эффект относительности течения времени: чем больше у нас было впечатлений, тем медленнее, как нам кажется, текло наше время. А впечатлений у нас было предостаточно.
  
   Первые впечатления
   Гостиницу в Несвиже мы нашли очень легко, потому что она стояла на Ратушной площади, на которой стоит и Ратуша, а Ратуша была видна со всех концов города. Именно для того, чтобы построить эту гостиницу, в 60-х годах прошлого века рядом с площадью советские власти снесли несколько исторических зданий, которые были построены при Радзивилле Сиротке, и которым было на то время четыре века. Жаль, с этими зданиями площадь была наверняка красивее. Адепты советской власти думали, что их власть пришла навечно, и, не стесняясь, обустраивали все под себя. А ребята они были простые, и во вкусе к жизни у них был большой недостаток. Вместо снесенных зданий они поставили там трех панельных уродцев - гостиницу, горисполком и кинотеатр "Салют". Никак не могли они это поставить в другом месте! Гостиница к настоящему времени уже сильно устарела, потому что ремонта там не делали с момента ее постройки. Это было стандартное 3-этажное панельное здание, со старой сантехникой и устаревшим убранством. В ванной комнате стояла короткая, так называемая "сидячая" ванна, без занавесок. На зеркальце была прикреплена трогательная записка о том, что теплая вода здесь по часам: утром с 7 до 9 и вечером с 22 до 23. Цена за номер для двоих божеская, 48000 белых рублей (- 500 рублей). Но главное достоинство гостиницы было в том, что она стояла на главной площади. Этим окупались все ее недостатки и минусы. Оплачиваемой стоянки при гостинице не было, и нам предложили просто поставить машину на обычную стоянку, клятвенно заверяя нас, что у них в городе с машинами никогда ничего плохого не было. Когда нам предлагали номер, нас спросили - "Какой номер вам дать? Если с видом на площадь и на вашу машину, то может быть шумно, у нас вечерами молодежь пошаливает. А можно взять номер на противоположную сторону, там потише". Конечно, мы взяли номер с видом на Ратушу, и не пожалели об этом. С нашего номера на третьем этаже открывался великолепный вид и на торговые ряды на площади, и на Ратушу, и на горисполком, и на историческое здание богатого ремесленника XVII века, и на свой любимый синий автомобиль.
   Часы на ратуше шли правильно и отбивали каждую четверть одиночным ударом - бом-м-м! Каждые полчаса они играли короткую колокольную мелодию, а каждый час - полную, секунд на десять-пятнадцать, завершавшуюся боем. И было необыкновенно приятно слышать этот бой и мелодии. Это было так по-старинному тепло, так неспешно и так значительно - то, от чего мы давно отвыкли. Это было сродни чувству сидения у теплого камина вечером, когда старинные часы гулко и звонко отбивают прошедшее время. Но только в масштабах небольшого города это имело еще один дополнительный смысл - бой ратушных часов задавал городу единый ритм, единый бег времени. Этот бой часов был одним из тех организующих начал, которые объединяют жителей города в единое целое. Он был подобен ударам живого сердца. И было трогательно и приятно почувствовать себя малой частью этого большого живого организма.
  
   Итак мы еще раз бегло изучили панорамную карту Несвижа в буклете, который мы купили напротив Мирского замка, определились, где собственно находится знаменитый дворец и его пруды и двинулись... Все это было практически рядом. Мы пересекли Ратушную площадь, и дворами вышли к костелу Божьего Тела. Пред костелом был памятник Сымону Будному, проповеднику и просветителю, много лет жившему в Несвиже. Далее был собственно костел. Но он был уже закрыт, поэтому мы зашли в его двор, посмотрели на его средневековую колокольню, напоминающую скорее боевую башню замка, вышли из двора костела. Жаль, конечно, что мы не попали внутрь. Но в подвалы костела, где в точеных дубовых гробах до сих пор покоятся кости более семидесяти Радзивиллов, нас бы все равно не пустили - правда, на что бы мы там смотрели? - а внутреннее убранство собора мы посмотрели по буклету. Напротив собора расположен также весьма примечательный дом, так называемая плебания. Это дом, где раньше жил плебан, приходской священник. В давние времена это была еще и резиденция его причта, в которой могли жить органист, костельный староста, прислуживающие (из пожилых мужчин), несколько монахов. Там же мог помещаться госпиталь, приют для убогих и т.п. и жить люди, обслуживающие их. В большой плебании могло быть до полусотни и более комнат. Но в сегодняшнее время приходской священник живет где-то совсем в другом месте, а в бывшей плебании давно разместилась типография имени Сымона Будного. Того самого, памятник которому стоит справа от костела.
  
   Далее мы обогнули внушительную башню средневековой колокольни, и здесь увидели байкеров. Бойкая современность контрастировала и переплеталась со средневековым прошлым, словно современный ритм с неторопливой органной мелодией.
  
   На небольшой площадке размером примерно 50 на 50 метров с левого края стояло более двух десятков великолепных машин, одна другой краше. Как на конкурсе красоты, очередная из них выкатывалась из этого ряда и делала по площадке несколько кругов почета, демонстрируя свои прелести - хромированные трубы, обтянутые кожей сиденья, раскрашенные детали и отстреливающие солнце зеркала...
   Затем байкер приглашал желающих прокатиться. Если в качестве таковой объявлялась девушка, она садилась сзади, мотоцикл делал еще один круг почета и уезжал с площадки вместе с девушкой. При нас девушки для очередного байкера не нашлось - для них он был в более зрелом возрасте, и тогда он посадил перед собой ребенка и сделал с ним несколько медленных кругов. Блестящий красный мотоцикл приглушенно и благородно урчал, ребенок верещал от восторга.
   А я стоял, смотрел на это великолепное зрелище, и думал о том, как это хорошо. Само зрелище прекрасное, и молодежь занята интересным для себя делом, а не слоняется бесцельно по городу. И пожалел, что в нашем городе нет подобного. Хотя в нашем городе, если и будет подобное, то такого зрелища все равно не будет. Вы только представьте себе это здешнее действо. Теплый летний воскресный вечер. На площадке байкеры демонстрируют свои машины. Сзади высится громада иезуитского костела, которому 400 лет, и из-за него выглядывает вечернее солнце. Перед площадкой пруд, также освещенный золотыми лучами. Слева - ограда бернардинского монастыря, справа кафе - мы потом позже посидели в нем. Нет, такого в нашем городе точно не может быть.
  

   Пруды Несвижа
  
   Легенда о гербе Радзивиллов
   А дальше, еще правее за кафе были входные ворота на территорию дворцово-паркового ансамбля. Ворота были украшены гербом Радзивиллов - польский орел со щитом на груди, а на щите три охотничьих рожка. От ворот ко дворцу дорога пролегала по узкой дамбе между двух прудов. Слева был небольшой Бернардинский прямоугольный пруд, справа большой пруд Замковый, с плавными обводами берегов. Вечер был спокоен и тих, и на обоих прудах лежали водные зеркала, отражающие легкие кучевые облака в небе и берега со склоненными деревьями. Есть ли что-нибудь совершеннее этих чудесных созданий природы? Как чудесны зеркала в обыкновенной квартире, но увеличенные в тысячи раз и при этом не холодные и отстраненные, а живые, трепещущие при слабом ветерке, лежащие в естественной оправе живых берегов - во сколько раз они превосходнее всего сущего!
   По поводу герба Радзивиллов ходит много легенд, но все они слишком красивы, чтобы быть правдой. Самую красивую из них - и, следовательно, самую невероятную - сочинили иезуиты, которых владельцы Несвижа пригрели на своих землях в XVI веке.
   В преданиях, зафиксированных в западнорусских летописях рассказывается о том, как во время охоты отец Гедимина князь Витень услышал в лесу плач разбуженного звуками охотничьих рогов младенца в корзине, укрытой зеленью, и по совету жреца (тайного отца ребенка) взял его на воспитание. По другой версии плачущий ребёнок был найден Гедимином в орлином гнезде. Местность получила название Verkiai (Веркяй, пригородное поместье Вильны) от лит. verkti "плакать", а ребёнок -- имя Лиздейка от лит. lizdas "гнездо"). Воспитанный при княжеском дворе мальчик стал верховным жрецом Литвы, криве-кривайтисом.
  
   А вот далее я рассказываю то, что сочинили иезуиты. Однажды Гедимину во время отдыха на охоте приснился сон о рычащей железной волчице. Князь спросил верховного жреца, что он значит. Лиздейко посоветовал (по-белорусски - радзiу) великому князю Гедимину заложить новую столицу княжества Вильню на том месте, где ему приснился сон. Подобно железной волчице новая столица будет беречь покой в лесах государства. От этого "радзiу Вильню" якобы и стали потом именовать потомков Лиздейки Радзивиллами. За расшифровку сна князь щедро отблагодарил жреца - приказал отмерить ему земельный надел по звуку охотничьего рога - так появились в гербе Радзивиллов три рожка. В дальнейшем земли у этой династии собралось в разных краях больше, чем занимает нынешняя Литва.

   Купюра в 100000
  
   Дворец стоял справа за плотиной. Он в свою очередь был окружен круговым рвом и высокими защитными валами. Ко входным воротам через ров вел довольно изношенный мостик. На колоннах ворот было две таблички. Слева о том, что реставрация дворца начата в 2005 году, а справа о том, что она закончена в 2010 году. Батька белорусского народа строг, но справедлив. Если сказал, что реставрация должна быть закончена в 2010 году, то на ворота сразу намертво вешают медную табличку, что она закончена в 2010 году. Все равно это так и будет, зачем после завершения реставрации таблички менять?
   Трудно сказать, насколько дворец хорош. По причине позднего времени мы его видели только снаружи. Снаружи он впечатляет, но назвать его роскошным я бы все-таки не решился. А внутри к тому же полным ходом ведется реставрация - так что посмотрим, как оно будет.
  
   Легенды о сокровищах Радзивиллов
   О таком дворце, как родовой дворец Радзивиллов, - одной из самых громких фамилий Польши и Литвы, - не может не быть легенд. Но самая главная из них - это о том, куда делись несметные богатства Радзивиллов, хранившиеся во дворце. И это не просто слова. Вчитаемся в один из документов комиссии, созданной по распоряжению российского императора Александра I после войны 1812 года для устройства имущественных дел Радзивиллов (известно, что один из представителей их рода выступил на стороне Наполеона): "...коммерция и промышленность одушевляли многочисленные города Радзивиллов. Фабрики суконные, персидских поясов, шелковых материй, заводы стеклянные, зеркальные, железные, медные приходили в совершенство и приносили большие доходы. Одни огромные леса их, оберегаемые веками, заключали в себе неисчерпаемые богатства. Крепости их - Слуцк, Несвиж, Биржи, Жолкев - наполнены были войсками и припасами военными. Многочисленные их дворцы представляли весь тогдашнего времени избыток. Наконец, фамильные сокровища удивляли количеством и превосходили ценностью сокровища многих удельных князей". Вот вам и ответ на вопрос, откуда Радзивиллы брали деньги. Ведь у них, в отличие от российских придворных и помещиков, не было тысяч душ крепостных, которые на них работали. Ответ прост: работать надо. У Радзивиллов было главное - земля, которую они сдавали в аренду, но не только это. Главное, что они делали - развивали в своих владениях ремесла и мануфактуры. Они обеспечивали людей работой. Они строили костелы - и для себя, и для народа. Они строили города, и Несвиж - типичный пример этого. Вот откуда деньги. Каждый работник был свободен. Он волен был уйти, куда угодно. Никто его не держал насильно, никто над ним не измывался до умопомрачения. Да и условия работы на мануфактурах были весьма достойные и приемлемые, поэтому никто и не думал убегать в леса или к другому магнату.
   Было что-то монархическое в несвижском имении Радзивилловского дома. Двенадцать больших залов дворца украшали королевская мебель, редкие персидские ковры, полотна именитых художников, великолепные коллекции хрусталя, оружия, монет и медалей. В замке находилась библиотека из двадцати тысяч томов и архив Великого княжества Литовского. Здесь же хранилась бесценная летопись Древней Руси, которая представляла собой список XV века "Повести временных лет" славного Нестора, продолженный погодовыми записями до 1205 года. Рукопись особенно знаменита своими красочными миниатюрами. В наши времена этот список летописи по праву называется Радзивилловским - наверное, слышали о таком, если хоть немного интересовались своей историей.
  
   Несвижский замок
  
   На пирах у гостеприимных Радзивиллов собиралась почти вся Литва. Во дворце имелся театр, оркестр, милиция... Охотников было такое множество, что даже мало кто из королей имел столько гайдамаков и казаков.
   Трудно сказать, чего в свидетельствах, разбросанных в исторических трудах и мемуарах, больше - беспристрастной констатации фактов, или раболепного восхищения, доходящего до подобострастия, или же, наконец, простой человеческой зависти к баловням судьбы. В любом случае документы рисуют нам редчайший по своей живучести социальный феномен. Несвижская ординация Радзивиллов пережила не одно государство: Великое княжество Литовское, Речь Посполитую, Российскую империю. Неистребимый майорат был погребен лишь под обломками II Речи Посполитой, просуществовавшей 20 лет с 1918 до 1939 года.
  
   Особую гордость Радзивиллов в Несвиже составляли фигуры двенадцати апостолов, привезенные из Константинополя. В рост человека, они были отлиты из золота и серебра. Хранились скульптуры в тайном "скарбце" (хранилище), располагавшемся в замковых подземельях. Путь в это хранилище был известен лишь князю и его доверенному слуге, чаще всего эконому. Демонстрировали Радзивиллы свои сокровища лишь наиболее знатным гостям.
  
   Резиденция магнатов Радзивиллов в Несвиже, несмотря на красоту и величественность, представляла собой настоящую средневековую непреступную крепость. Построил ее в 80-е годы XVI века итальянский архитектор Джованни Бернардони. Дворец Радзивиллов защищали не только крепостные стены и башни. Благодаря сооруженным каналам и системам прудов замок был окружен водой со всех сторон. Позаботился Бернардони и о многочисленных подземных тайниках и тайных ходах, ведущих из дворца. Один из них, по преданию, соединял замок с несвижским иезуитским костелом, в подземельях которого нашли упокоение останки Радзивиллов.
   Бьющей через край роскошью дышали интерьеры замка. Из главного вестибюля с широкой трехмаршевой лестницей, украшенной фресками на тему воинских триумфов, начиналась череда парадных залов и галерей. В Несвижской художественно оформленной цитадели было 365 комнат - столько же, сколько дней в году. Причем, отдельные залы назывались: золотой, бриллиантовый, серебряный, мраморный - поскольку декор их был из этих самых металлов и камней. Мастерски подобранные по цвету и фактуре строительные материалы оттеняли и подчеркивали красоту творений искусства, наполнявших княжеские чертоги.
   В начале XIX века Невижским и Мирским замками владел Доминик Радзивилл. Мечтая о возрождении Речи Посполитой, Доминик с радостью встретил солдат Наполеона. Сформировав пятитысячный корпус из шляхтичей, он отправился в поход на Москву. Возвращение в Несвиж было бесславным. Приказав эконому эвакуировать самое ценное, Радзивилл уехал в Вильно, современный Вильнюс. Согласно существующим преданиям, эконом не успел ничего вывезти из Несвижа, поскольку город и замок были стремительно заняты русскими войсками. Несметные сокровища Радзивиллов, в том числе и статуи 12 апостолов, эконом успел спрятать в "скарбец" и сумел взорвать подземный ход, ведущий в него. Но преданность хозяину погубила эконома: его повесили во дворе замка. А сам князь Доминик вскоре был тяжело ранен во время боя. В беспамятстве его перевезли в Париж, где он и скончался, не успев раскрыть тайну нахождения "скарбца". На Доминике прервалась несвижская линия Радзивиллов. А ведь экономическое могущество всей династии прирастало, прежде всего, именно по этой линии - к ней по воле провидения стекалась собственность отмиравших на генеалогическом древе Радзивиллов ветвей. Сокровища знатного рода безуспешно искали в 1812, 1915, 1939 годах, их ищут и по сей день.
   По одной из легенд, княжеский клад находится в огромном тоннеле, длиной более 35 километров, который в XVII столетии соединял два замка Радзивиллов - Несвижский и Мирский. Мирский замок действительно имел подземные тайники. Известно, что ход, начинавшийся под северо-западной башней, тянулся на полтора километра. В разные времена находили вокруг Миры фрагменты других подземных галерей. Подтверждением того, что сокровища спрятаны именно в этом замке, "специалисты" по поискам кладов считают регулярное появление в замке привидения князя Доминика, охраняющего спрятанные им когда-то драгоценности.
   По другой версии, хранилище радзивилловских сокровищ расположено в Несвиже, под самим дворцом или галереями, прилегающими к нему, а может быть, и под замковым двором. В 1997-2000 годах реставраторы замка действительно открыли подземный ход высотой 1,8 и шириной 1,2 метра. И он хорошо сохранился. Потайным ходом, устроенным в валу, можно выйти за пределы замка. Исследуемые сейчас подземные лабиринты строились уже в XVI веке, и, как знать, что ожидает специалистов в их поисках. Ведь сколько высказано диковинных гипотез только по поводу места захоронения знаменитой сокровищницы Радзивиллов, славившейся, помимо всего прочего, фигурами апостолов, которые по воле различных рассказчиков предстают в описаниях то серебряными, то золотыми с глазами из драгоценных камней!... Гипотезы гипотезами, а из инвентарных книг хорошо известно, что подземные ходы связывали замок с городскими монастырями, в валах оборудовались подсобные помещения, склады, конюшня.
  
   Прогулки по Старому парку
   Когда мы осматривали дворец, то именно об этих легендах, витающих вокруг древнего строения, все думалось мне. Легенды с их чарующей тайной все не отпускали, все будоражили наше воображение, и пришлось несколько минут приходить в себя от их навязчивых грез. Напротив входа во дворец расположилась летняя забегаловка, в которой польские реставраторы по случаю воскресенья бражничали пивом. Кто знает - может быть, им повезет, и они откроют тот потайной ход, что ведет к богатствам? А, может, им уже повезло? Уж больно горячо горят у них глаза, уж больно эмоционален их разговор... Но, скорее всего, они просто сидели здесь по случаю воскресенья и расслаблялись после трудовой недели. Мы с женой также взяли по бутылочке "для смягчения усталости ног" и пошли дальше.
   Мы обошли дворец кругом и углубились в Старый парк. Я как раз закончил курить и искал урну, куда можно было бросить окурок. Урна была неподалеку, метрах в двадцати. Бросая окурок в урну, я не преминул подивиться ее содержимому: в урне было пять пустых бутылок, три из-под шампанского и две пивные. Интересные здесь, однако, бывают гости!
   На широкой поляне, где слева солнечные часы, справа у громадной ямы с древесными щепами стоит камень. На нем по-польски написано, что закладка парка состоялась у этого гигантского тополя, и этот патриарх деревьев явился той основой, вокруг которой был сформирован парк. Сегодня патриарха уже не было, от него осталась только гигантская воронка. Произошло это весной этого года, потому что на фотографии в буклете о Несвиже от 2008 года он еще стоял. Да и разбросанная в воронке древесная щепа указывала на то, что дерево упало совсем недавно. Мы ходили по этому великолепному парку и не могли находиться. Вот медная статуя любимой собаке, которая, по легендам, задержала бросившегося на хозяина медведя и тем спасла его ценой своей жизни. Вот задумчивая русалка Ундина на камне у пруда, вот бронзовая монашка застыла в молитве - уж не сама ли это Черная Панна, привидение которой, говорят, ходит здесь по ночам? А здесь просто огромная цветочная клумба, или камень с польской вязью, или упавшая ива, которую повалил ветер, но она оперлась на свою ветку и продолжает расти. Походив с час по этому парку, мы устали и пошли на выход. Польские реставраторы все еще сидели в палатке напротив входа во дворец в тех же позах. Только количество бутылок перед ними немного увеличилось.
   На выходе мы еще раз ознакомились со схемой расположения дворца, прудов и парков заповедника и пришли к грустному выводу, что в лучшем случае мы посетили четверть имеющихся парков - мы были только в Замковом и Старом парках. А не были ни в Английском парке, ни в парке Японском, ни в Марысином. Что ж? Всего за полтора часа не обойдешь. И это не мудрено. Общая площадь парков составляет более 90 гектаров, это почти квадратный километр. Представляете себе? Причем это не просто земля с посаженными на ней квадратно-гнездовым способом елками. Каждый пятачок этих парков ухожен и наполнен чем-то значимым.
  
   И после стольких трудов праведных мы решили расслабиться, и зашли в кафе, которое живописно раскинуло свой внутренний дворик прямо на берегу Бернардинского пруда. Как называется кафе - не помню, назовем его условно "У озера", или еще лучше - кафе "У живописного озера". Мы заказали себе по пол-литра пива и уселись за один из столиков. Вокруг было еще несколько мест на разные компании - можно было снять столик на восьмерых, или на шестерых, а можно было усесться и вдвоем. Кроме нас сидела троица за одним из столов да еще человек пять в другом углу. Но мы друг другу абсолютно не мешали. Мы сидели вдвоем, потягивали пиво из высоких стеклянных бокалов, любовались гладью пруда, на котором золотыми блестками вспыхивало заходящее солнце.
  
   Песнь о стеклянных бокалах
   Я люблю толстостенные стеклянные бокалы, только они передают настоящий цвет и игру живого пива, только они своей тяжестью дают почувствовать весомость, значительность процесса пития пива. В идеале емкость бокала должна равняться литру, как это принято, например, в мюнхенской пивной "Hofbrauhaus". Там такие литровые кружки называются "масс". Это именно та доза пива, которая нужна для того, чтобы хорошо посидеть. Больше, как правило, и не нужно. А пол-литровая кружка частенько маловата, нужно потом суетиться, заказывать еще одну. А уже лень вставать. Но надо бы для поддержания разговора... В этой знаменитой пивной есть несколько специальных шкафов, где хранятся кружки бывших и еще здравствующих знаменитых завсегдатаев. Они стоят там, как музейные экспонаты. Разве можно получить все эти ощущения в одноразовом пластиковом стакане? Я понимаю опасения владельцев наших небольших городских кафе. Они боятся, что кружки утащат домой, побьют, или еще того хуже - подерутся этими тяжелыми предметами в кафе. Ведь тяжелой стеклянной кружкой запросто можно и убить. И это отнюдь не напрасные опасения в России. Но здесь, в Белоруссии, этого не боятся, здесь правильный народ.
  

   Пивная кружка
   Приглушенно звучала какая-то музыка из CD-проигрывателя. И это было правильно. В той самой мюнхенской пивной, где я отметился в прошлом году, играет небольшой духовой оркестрик из четырех музыкантов, одетых в короткие баварские штанишки с бретельками через плечо, как у карапузов. Под его музыку некоторые пары встают и начинают кружиться между столиками. Но там большая пивная. А здесь маленькое, уютное кафе, и музыки из CD-проигрывателя вполне достаточно. Главное, чтобы она была не назойливая и не орала.
   Мы пили пиво, вспоминали увиденное и любовались, любовались окружающими видами, наслаждались упоительным теплым летним вечером. А еще мы думали о приближении своей старости. Наш возраст - это август года, если уже не стремительно бегущий сентябрь. Пора подумать и о приближающейся зиме. И мы говорили о том, что, по крайней мере, свою осень хорошо бы провести в таком городке, как Несвиж, по паркам которого можно гулять бесконечно, летними вечерами пить пиво, радоваться, глядя на влюбленных в свои машины байкеров, и забывать о своих годах перед вековыми памятниками этих мест.
   Вот и село солнце, взошла над фарным костелом полная луна, мы допили свое пиво и пошли дальше, любоваться ночным городом. В центре города ярко светилась подсвеченная прожекторами Ратуша. Но мы к ней не пошли, потому что это был путь домой, в гостиницу. А нам хотелось еще побродить. И мы пошли от собора влево, к въездным городским воротам, которые называются Слуцкой Брамой. Она потеряла свой боевой вид, когда от нее убрали примыкающие земляные валы с частоколом наверху. Сейчас она стояла в центре площади с круговым автомобильным движением и гулким эхом отзывалась на каждое сказанное при ней слово. Она хотела сказать нам что-то важное, но забыла слова, и только повторяла за нами, словно училась говорить заново.
   Когда мы возвращались от Слуцких ворот к Ратушной площади, над нами вдруг с шумом многих тысяч крыльев полетели утки, очевидно, перелетая с одного озера на другое. Непрерывным плотным потоком они летели по ночному небу над нашими головами минут пять. Это было редкое для нас зрелище. А вдруг это были не утки, а чьи-то потревоженные души? Да нет же, это все-таки были утки, души не крякают. Кроме восхитительной картины это еще и означало, что с экологией в этих краях все в порядке.
   И вот снова Ратуша, но на этот раз другая, в тонкой прозрачной ночной рубашке из бледно-зеленого света, за ней знакомые Торговые ряды, дом богатого ремесленника, и гостиница, как финальная точка этого дня. И мелодичный бой ратушных курантов в пол-одиннадцатого. Как приятно было их слышать! Мы постояли на улице еще несколько минут. Никуда не хотелось уходить, не хотелось отпускать от себя это ощущение ценности происходящего вокруг. Мы понимали, что это, скорее всего, лучший из наших вечеров в нашей поездке. И нужно ли после этого куда-то ехать, если лучше все равно не будет?
   Освещенная зеленоватым светом Ратуша, луна на небе, чуть поодаль темная тень высокой башни средневекового фарного костела...
  
   3.День романтических руин
   Как ощутить прелесть и красоту здешних мест? Для этого о них нужно хотя бы немного что-то знать, и тогда дух славных исторических событий обовьет романтическим флером окрестные поля и старые здания, и они предстанут перед вами совсем в другом свете, точно девушка, ставшая невестой на выданье.
  
   Клецк
   Вот взять хотя бы небольшой городок Клецк, который первым встретился нам утром на пути при выезде из Несвижа. Скромный, ничем особо не примечательный городок, постный костел XVI века с облупленной штукатуркой... Мы проезжали такие города десятками, не останавливаясь в них. Но ведь это именно здесь, у Клецка, на этих полях, которые справа, пять веков назад литовский воевода Михаил Глинской с 10 тысячами польско-литовских воинов разгромил 30-тысячное войско крымских татар и освободил от плена 40 тысяч гонимых в Крым соотечественников. В честь этого знаменательного события рядом с Клецком на краю поля у реки Ланы стоит памятный знак. Вы скажете - а нам-то что до этого, и в том числе до чужих побед? Тогда слушайте далее.
   После смерти великого князя Александра у воеводы в связи с интригами соперников не заладились отношения с младшим братом Александра, новым польским королем Жигимонтом (Сигизмундом), он поднял неудавшийся мятеж и бежал в Московию, под крыло к великому князю Василию III. Василий через несколько лет после этого женился на юной племяннице Михаила Глинского Елене, которую дядя воевода привез с собой в Россию к великокняжескому двору. А Елена через какое-то время подарила новой родине очередного российского наследника, будущего царя Иоанна Грозного. Воевода мог погибнуть в битве при Клецке, и племянница Елена не попала бы ко двору Василия III, и тогда Иоанн Грозный не родился бы, и наша история была бы совсем другой. Возможно, она была бы лучше. Какого черта Глинской поперся в Московию? Так сложились обстоятельства.
   Все в мире переплетено, связано друг с другом. Мы только часто этого не замечаем.
  
   Коссово
   После Клецка мы поехали в Коссово, где находились руины замка с великолепным романтическим названием "Рыцарские грезы". Местный краевед Игорь Станкевич пишет, что в свое время замок поражал воображение. Это был один из самых последних, а посему самых молодых замков-дворцов, строившихся на территории Беларуси. Его заложили в 1838 году по решению воеводы Казимира Пусловского.
   Дворец не походил ни на один из тех, что возводились ранее. Его проект, по образному выражению исследователей, прервал "великий пост" дворцово-усадебного классицизма и "гурманствовал" готической древностью.

   Рыцарские грезы
  
   Замок очень похож на средневековые готические крепости: зубчатые граненые башни, машикули (навесные бойницы). Правда, некоторые готические элементы здесь приобрели новое звучание. Например, бойницы - основной атрибут оборонительного сооружения средневековья - в Коссовском дворце превращены в стрельчатые окна и витражи.
   В замке было 132 комнаты и зала. Все они имели собственное убранство и назначение. Черный зал -- здесь играли в карты, Белый -- гостиная. Своей экстравагантностью поражал Парадный зал. Здесь находилось местное диво: под двойным стеклянным полом плавали сотни экзотических рыб. В замке располагался зверинец, где главенствовал лев. Предание гласит, что ночами царя зверей выпускали в коридор. Считалось, что таким образом оберегается покой хозяев.
   "Золотой век" замка длился всего 25 лет. Ему фатально не везло. За время возведения сменилось два архитектора. Инициатор строительства -- воевода Казимир Пусловский умер, не увидев своего детища. Не успел достроить и его сын -- Вандалин. Когда хозяином стал Леон Пусловский -- наследник воеводы, для погашения карточных долгов он вынужден был продать замок за 700 тысяч рублей купцу Александрову. С тех пор дворец пошел по рукам. Он принадлежал княгине Трубецкой, княгине Абималек, принцу Ольденбургскому, и, наконец, был выкуплен казной. Каждый новый хозяин стремился вывезти отсюда ценности, которые не успел прибрать предшественник. Большая часть вещей осела в Петербурге. После революции 1917 года при панской Польше в здании дворца расположилась школа пчеловодов и огородников. В Первую мировую войну дворец был частично разрушен немцами.
   "А в 1944 году", - рассказывал местный старожил, - "палац подожгли партизаны. На тот момент немцы ушли из Коссово, а красные еще не пришли. Такой красивый палац был. Зачем подожгли?"
   Вопрос риторический, сиречь не требующий ответа, а служащий фигурой украшения речи. Подожгли, очевидно, от большой любви к искусству и человечеству вообще. Насидевшись зимой в сырых землянках, они не желали и другим жить лучше. И после этого пожара некогда красивейшее строение стало медленно умирать. Постепенно исчезли въездная брама и ограда. Рассказывают, что каменные плиты ограды пошли на строительство взлетной полосы. Возможно, подобная участь ожидала бы и сам дворец. Но разобрать его стены оказалось не так просто. Коссовцы говорят, что при строительстве для пущей прочности в раствор подмешивали яичный желток и кровь животных.
  
   Что же мы реально увидели в Коссово? Коссово (по-белорусски пишется Косава) - типичный крошечный городок, каких много в Беларуси. Закатанные в асфальт улицы, тротуар рядом с дорогой, обязательный костел в центре. Городок Коссово выделяют из череды ему подобных только его исторические корни. Именно здесь в 1746 году родился Анджей Тадеуш Бонавентура Костюшко, политический и военный деятель Речи Посполитой, национальный герой США, руководитель национально-освободительного восстания 1794 г., жестоко подавленного русскими войсками под командованием А. В. Суворова. Проведя несколько лет в Петропавловской крепости Санкт-Петербурга, Костюшко был выпущен по амнистии вступившего на престол Павла I. Умер 15 октября 1817 г. Ныне существующий в Коссово Троицкий костел поставлен на фундаменте бывшего деревянного костела постройки 1626 г., в котором 12 февраля 1746 г. был крещен Тадеуш Костюшко. Кроме того, прямо через дорогу от замка находится усадьба-музей героя, которая была восстановлена в 2004 году на фундаментах XVIII в. по рисункам XIX в. Странное нынешнее соседство новенькой усадьбы-музея и развалин замка сначала наводит на диковатые размышления: неужели Костюшко родился в доме, стоявшем у подножия замка? Однако это фрустрации истории - усадьба появилась в этих местах на 200 лет раньше замка, и к началу строительства фантастической затеи воеводы Пусловского от нее практически ничего уже не осталось. Кроме того, и асфальтовой дороги на Слоним, сегодня разделившей усадьбу и замок жирной черной линией, тогда и в помине не было.
   Еще в Коссово есть очень впечатляющее старое кладбище, с каменной аркой на входе и строгой и красивой старой часовней. Кладбище интересно тем, что на нем находится общая могила участников восстания Кастуся Калиновского 1863-64 гг. Борьба за независимость края в Коссово длилась веками и не затихала никогда. Кастусь - польское уменьшительное от имени Константин. Правда, нежно получается в произношении?
   На месте замка "Рыцарских грез" мы увидели довольно хорошо сохранившиеся стены, естественно без крыши. На левом крыле сооружения вяловато велись восстановительные работы. Три человека в спецовках неспешно ходили там возле строительной бытовки, приглушенно матерились, и один из них лениво постукивал лопатой о бетономешалку. Но, если всемирный финансовый кризис не помешает, а батька Лукашенко поможет материально, то восстановление могут закончить уже в 2012 году - так написано на табличке у замка, которая является паспортом строительного объекта. Но даже развалины замка впечатляют. Они стоят на высоком холме, окруженные подступившим вплотную к стенам сосновым лесом. С его стройных башен должно быть далеко видно окрестности. Когда-то здесь была жизнь! И какая!
  
   Кобрин
   По пути к героическому Бресту мы приехали в небольшой городок Кобрин, где изволили отобедать в обычной пролетарской столовой. Удивительно, но столовка до сих пор сохранила все советские привычки - и очереди к раздаче, и хамоватое отношение служащих к посетителям, и торопливо убегающий ассортимент блюд к концу обеденного времени. Неожиданно для себя мы попали в настоящий социалистический заповедник тридцатилетней давности. Качество блюд, которые остались к моменту нашего посещения, было, впрочем, хорошее, а цена этих блюд - баснословно низкая. Как оно и должно было быть в образцовом социалистическом раю.
   По некоторым сведениям название городка Кобрин происходит от формы речушки, на которой он устроен - она в этом месте напоминает приготовившуюся к броску кобру. Впрочем, не принимайте эту информацию серьезно, это я пошутил. Откуда происходит название города мне установить не удалось. Между тем городок сей довольно древний, и был упомянут уже в Ипатьевской летописи (XIII век). Несмотря на это и то, что пару последующих веков он являлся столицей небольшого удельного Кобринского княжества, никакой старины в нем совсем - увы! - не сохранилось. Город нынче известен в основном тем, что был подарен Екатериной Великой полководцу Александру Суворову за подавление польского мятежа, возглавляемого Костюшко. В городе имеется восстановленный дом прославленного полководца и пристроенный к нему современный музей. Кроме этого в центре города возвышается собор Александра Невского, который воздвигнут на месте братской могилы русских солдат, погибших во время Кобринского боя 15 июля 1812 года - первой крупной победы русской армии над Наполеоном. Это произошло, заметьте, задолго до Бородино. Перед собором стоит памятный знак в виде бронзового орла, держащего в клюве бронзовый лавровый венок.

   Музей в Кобрине
  
   Забавная штука история. Коссово и Кобрин, музеи Костюшко и Суворова разделяет менее сотни километров. И бывших непримиримых врагов народ одинаково почитает, но за разное. Одного за бесстрашное стремление к свободе, другого за полководческий талант и решительность без колебаний в наведении спокойствия на окраинах империи. Понятно, что поляки о Суворове иного мнения.
   Центр города Кобрина был весь разворочен из-за ведущегося там дорожного строительства. Там вдоль улиц прокладывали новые трубы, укладывали асфальт и тротуарную плитку. Пыль стояла столбом. Причиной такой суеты было то, что буквально через месяц в городе должен был состояться республиканский фестиваль-ярмарка тружеников села "Дожинки-2009" (это аналог нашего праздника Урожая). Для подготовки к столь масштабному мероприятию на реконструкцию городской инфраструктуры и строительство новых "дожиночных" объектов было выделено около 140 миллионов долларов! Это не описка, так было написано в заметке об этом событии. В городе ремонтировались дома, школы, улицы, заново строились ледовая арена, аквапарк, гребной канал и много чего еще. Вы можете себе представить себе этот масштаб? Это затрудняло движение, но в то же время радовало меня: очередной небольшой город приводился в порядок. Чего у нас я отнюдь не наблюдаю. Взять хотя бы пограничный городок Невель во Псковской области, который по размерам примерно равен Кобрину. Там на улицах лежит разбитый асфальт полувековой давности, тротуаров для пешеходов там отродясь не бывало, и не видно было, что дело когда-нибудь сдвинется к лучшему. Когда и кто выделит на реконструкцию русского Невеля хотя бы миллиончик-другой зеленых? Смешной вопрос с простым ответом, похожим на русскую пареную репу: никто и ни-ко-гда!
  
   Суровый Брест
   Небольшое местечко Берестье, каких было великое множество окрест, волею сложных геополитических судеб оказалось приграничным городом и большим переезжим узлом между двумя крупными державами, Польшей и Россией. В соответствии с ростом функциональных приграничных обязанностей местечко постепенно наливалось жителями и сокращало для беглого просторечия свое название, со временем окончательно превратившись в город Брест. Сознавая важность данного географического места, в городе в середине XIX века российские власти построили оборонную крепость. Крепость впервые громко заявила о себе как место заключения позорного Брестского мира 1918 года, который был подписан в Белом павильоне крепости. После 1941 года от этого павильона остались только остатки стен, едва возвышающиеся над фундаментом.
   Я не буду описывать читателю знаменитые руины, которые хотя бы по телевизору все видели, а коротко сообщу свои впечатления о них. Впечатление первое - мне кажется, зря крепость закатали в бетон и нагромоздили там гигантских бетонных скульптур. Это не пробирает, а вызывает некоторое раздражение туповатым советским официозом. Например, центральная скульптура монумента своим испепеляющим взглядом вперилась прямо перед собой и с ненавистью смотрит на остатки сровненного с землей каземата. И кого она, эта скульптура, испепеляет своим устрашающим взором - последних защитников крепости, оставшихся лежать нетленно в подвалах этого каземата? Странная скульптура. Зато - впечатление второе - когда я стоял у моста перед щербатыми от пуль и осколков Холмскими воротами, то меня пробрало. У меня вдруг появилось ясное ощущение того, что передо мною лежит чужой край - Польша, а за моей спиной простерлась громадная страна,отсюда и до самого Владивостока.

   Купюра в 50 рублей
  
   Не следует, например, забывать, что Брест - наполовину польский город. Российским он был не так уж долго - с 1795 г. по 1918 год. С 1939 года - он вошел в состав БССР. А в остальное время он был в составе Великого Княжества Литовского, а с 1918 по 1939 польским. И третье, самое главное впечатление, от остатков руин бастионов внутри крепости. Это романтика страшного, смертельного боя, которая заставляла бойцов сражаться более месяца, оставшись практически без еды, без воды и без боеприпасов. Это трудно себе вообразить, но временами ощущение этой самурайской доблести и отваги касалось меня среди руин леденящими отголосками.

   Брестские ворота
  
   С незапамятных времен замечено, что камни обладают определенной энергетикой влияния на человека. Особенно ярко энергетика проявляется в камнях драгоценных. Но и большие простые камни влияют на людей, а особенно это чувствуется в зданиях. Чем старше сооружение, чем больше в нем было когда-то эмоций, тем сильнее это чувствуется посетителем. Говорят, у стены Плача в Иерусалиме необычайно сильные религиозные чувства охватывают даже тех людей, которые твердо считают себя не верующими. Очень глубокие отрицательные чувства захлестывают людей в Освенциме или Катыни. У французского путешественника маркиза де Кюстина, который оставил скандальные записки о России времен Николая I, Московский Кремль вызывал чувства восхищения и страха. Он называл его ужасом, застывшим в каменных кружевах. У меня московский Кремль таких чувств не вызывает. Очень милое сооружение с сильным державным запахом.
   У Брестской крепости крайне стойкая отрицательная энергетика тревоги.
  
   В нескольких местах крепости мы видели громоздкие деревянные сооружения, воссоздающие разрушенные здания. Мы подумали, что это ведутся реставрационные работы с целью восстановления облика крепости. И недоумевали - зачем это нужно делать, когда она хороша именно в своих развалинах, именно это производит на нас наибольшее впечатление. И только пару месяцев спустя я случайно узнал из новостей, что там в то время снимали кино, и это были бутафорные казематы.
  
   О Бресте хочется сказать еще несколько добрых слов. Брест - это не только Брестская крепость. Например, рядом с крепостью расположен музей железнодорожного транспорта СССР. Там можно найти паровозы, тепловозы и электровозы самых разных времен, буквально с момента зарождения ж-д транспорта в России. И не только найти, но и забраться внутрь и посидеть на месте машиниста, выставив локоть в окно и победоносно позируя для фотокарточки. Особенно он нравится пацанам - вот где для них раздолье! Так что не забудьте туда заглянуть, посещая Брестскую крепость - не пожалеете. А уж как ваши мальчишки будут вам благодарны!
  
   Городок Каменец и башня "Белая Вежа"
   В следующий по нашему пути городок Каменец мы заехали также исключительно по романтическим соображениям. Можно было спокойно ехать, минуя этот город. Но разве можно было не заехать туда, где по описаниям находилась древняя сторожевая башня "Белая Вежа" XIII века, от названия которой по некоторым версиям и произошло название всей Беловежской Пущи? Каменец расположен на юго-восточной опушке этого громадного природного заповедника, и все в нем уже дышит им. Символом города является, естественно, зубр, бетонные и бронзовые изваяния которого в городке повсюду - и при въезде на обочинах дорог, и в центре города рядом с князем основателем. Правда, бетонные зубры на въезде в город почему-то выкрашены в неестественно красный цвет, очевидно для пущей заметности в окружающей их зелени.
   Башня в городе, действительно, имеется, и в довольно приличном состоянии. Несмотря на название "Белая Вежа", она сделана из красного кирпича и имеет натуральный красно-кирпичный цвет. Второе странное ощущение от башни - это ее одиночество. Башни обычно связывают стены, и от стен имеются хотя бы остатки. Особенность этой башни была в том, что никаких стен рядом с ней никогда не было. Древний городок был окружен валом с деревянным частоколом, внутри которого были избы и эта одиноко стоящая башня. Городок в те далекие времена был столь мал, что все жители могли уместиться в башне и переждать внезапный налет небольшого отряда разбойников. Очевидно, башня для этого и предназначалась. В силу этой особенности основание башни опоясано рвом, когда-то наполнявшимся водою. Это крепость, минимизированная до размеров одной башни.
  

   Белая вежа
  
   Ее славная история вкратце такова. В начале II тысячелетия на прибужские земли и Берестье претендовали польские князья Конрад Мазавецкий и Лешек Краковский. Они даже временно захватили их, но под давлением местного населения вынуждены были отступить. Вскоре частью территорий с городом Дрогичиным завладели рыцари Добжинского ордена. В 1237 г. их разбил и прогнал галицко-волынский князь Даниил Романович - Киевская Русь защищала свои владения. В 1240 г. сюда докатилась монголо-татарская лавина. Все большие города Галицко-волынского княжества были взяты штурмом. Успеху завоевателей содействовал не только громадный количественный перевес, но и хорошо разработанная тактика штурма деревянных крепостей с использованием множества камнемётов. Тяжёлый урок не прошёл зря, и на здешних землях решено было воздвигать каменные укрепления.
  
   История башни тесно связана с городом Каменцем, возникшим как пограничный опорный пункт берестецкого князя Владимира Васильковича против литовского князя Тройдена, с которым не раз приходилось воевать. В 1276 г. после очередного примирения с Тройденом Владимир Василькович решил заложить на реке Лесной "град". Для этого важного дела сюда был послан известный "градоруб" Алекса, немало срубивший "градов" еще при отце Владимира Васильковича. Через некоторое время при участии местных жителей соорудили "столп камен высотою 17 саженей. Подобен удивлению всем зрящим". 17 саженей - это 30 нынешних метров, высота 9-этажного дома!
  
   Деревянные укрепления города были с трёх сторон окружены земляным валом и оборонительным рвом, а с четвёртого их надёжно охраняла река Лесная. В центре находилась Вежа - основа защиты. Толщина её стен - до 2,5 метров. Такие стены уже было невозможно пробить камнеметами. В башне было 5 внутренних ярусов с бойницами и верхняя площадка, защищаемая 14-ю прямоугольными зубцами. Общая площадь этажей превосходила 300 квадратных метров. На такой площади могло поместиться и активно участвовать в защите большое количество воинов.
  
   Белая Вежа пережила немало славных мгновений. В 70-х годах XIV в. Брестское Побужье, включая и Каменец, становится объектом нападений рыцарей-крестоносцев. Впервые они появились здесь в 1373 г., разорив всю Каменецкую землю. В июне 1375 г. тевтонские рыцари, возглавляемые комтуром из Бальги Теодором фон Эльнером, осадили соседний замок Вельск, а затем после грабежей через труднопроходимую Беловежскую пущу вторглись на Каменетчину, которую также разорили. Тот же Теодор фон Эльнер возглавил третий поход на Брестчину в начале августа 1379 г. Многочисленное войско осадило замок Мельник, а затем опустошило Каменецкую землю. Следует подчеркнуть, что источники того времени ни разу не упомянули об удачной осаде Каменецкого замка. Вероятно, конным рыцарям, с трудом пробивавшимся через непроходимые окрестные пущи, было не под силу взять без осадных орудий укрепления, подобные Каменцу. В 1382 г. город был захвачен внезапным нападением войск польского князя Януша Мазовецкого. Лишь один год смог князь удержать Каменец в своих руках, а затем, после 7-дневной осады, им овладел литовский князь Ягайло. В период затяжной междоусобицы с Витовтом Ягайлу в 1390 г. снова пришлось осаждать город, который он взял "с великою трудностью" после энергичной осады. Однако с появлением в XV веке огнестрельного оружия и мощных пушек защитные свойства Белой Вежи растаяли.
  
   Словом, мы увидели замечательное сооружение времен древней Черной Руси. Жаль только, что входная дверь музея в башне оказалась закрыта, и нам не довелось осмотреть ее впечатляющий интерьер вместе с выкопанными в этих местах черепками и ржавыми монетами. И не удалось нам осмотреть и запечатлеть с ее захватывающей высоты 17-ти саженей прекрасные окружающие виды, вот этого было жаль больше всего. Хотя купленный буклет о башне Белая Вежа и городе Каменец частично компенсировал нам эту удручающую потерю - но только в той небольшой мере, в какой фотография вообще может компенсировать внешний вид живого природного объекта.
  
   О башне Белая Вежа следует добавить, что традиция такого названия башни появилась лишь в середине XIX века после того, как кирпичную башню стали регулярно белить. А белить ее стали из соображений прозаических: денег на ее восстановление, как обычно, у имперской комиссии по культуре не было, а высочайшее повеление сохранять сей памятник седой древности российской в достойном состоянии было. Вот царские чиновники и наводили марафет на бедное сооружение. Дешево и сердито.
  
   Пружаны
   Далее мы поехали в Пружаны. Приличный городок, районный центр - 19 тысяч жителей, в котором много чего находится. Собор Александра Невского - новехонький, с иголочки восстановленный, достойная районного города центральная площадь со зданиями управы и вполне современной четырехэтажной гостиницей, а также небольшой дворцово-парковый ансамбль XIX века, с "палациком". Собственно сам городок и его центр показались нам хоть и симпатичными, но заурядными, а мы хотели решить - останавливаться ли нам в этом городке на вечер.
  
   Главная мысль дня
   Каждый день нас беспокоила одна важная для нас мысль - где, в каком городе нам будет интересно провести вечер этого дня. Ведь хорошо провести вечер - это событие значительное. В идеале конец каждого дня должен был выглядеть таким. Мы приезжаем в конкретный намеченный город и устраиваемся там в гостиницу. Ставим машину на охраняемую стоянку, а сами пускаемся бродить по городу. Подразумевается, что в этом городе полно своих достопримечательностей. Мы ходим по маленьким аккуратным улочкам, выходим на крутой берег реки, сидим в открытом кафе и пьем вкусное пиво. И фотографируем, фотографируем, любуемся новыми открывающимися видами незнакомого городка.
   Но ведь это в идеале. А на практике в этом вопросе имеется масса неопределенностей. Непонятно, например, как, с какой скоростью мы будем двигаться. Возможно, где-то мы задержимся более запланированного. Возможно, что-то нас удержит принудительно, например, непогода. Непонятно, какими окажутся дороги. Хорошо, если с машиной все будет в порядке.
   Но даже если все упомянутое складывается хорошо, все равно до самого конца непонятно, будут ли в гостинице места - особенно это касается маленьких городов, где гостиница всего одна и при том крошечная. Кроме того, не обо всех городках у нас была информация. Например, о Поставах мы вообще ничего не знали. В наш краткий список самых важных достопримечательностей Белоруссии этот городишко не попал. А между тем он оказался одним из самых ярких и интересных среди малых городов республики, своего рода жемчужиной в своем классе. Но о нем позже.
  
   Для того чтобы ответить себе на этот главный вопрос - хотим ли мы здесь, в Пружанах, остаться на вечер - мы поехали кратко осмотреть местный дворцово-парковый ансамбль. Кто знает, думалось нам, может быть этот местный "палацик" с парком окажется настолько хорош и очарователен, что именно здесь мы и проведем свой сегодняшний вечер. Дворцово-парковый ансамбль в Пружанах оказался весьма скромным. Особенно после тех чудес разливанных, которые мы день назад видели в Несвиже. Дворец в парке оказался небольшой двухэтажной деревянной постройкой с венчавшим его шпилем. Он был похож на одну из писательских дач в подмосковном Переделкино. Парк своими размерами и ухоженностью вполне соответствовал дворцу. Все было неплохо, но для "дворцово-паркового ансамбля" весьма и весьма скромненько.
   После выхода из парка мы еще раз оценили время - было 20-00, и еще раз бегло перечитали имеющиеся у нас сведения о Ружанах - небольшом городке, который находился в 45 километрах от Пружан. Вот вам эти краткие сведения.
  
   Ружаны - родовое поместье Сапег.
   Первое письменное упоминание о Ружанах относится к 1552 году, когда его хозяевами был род Тышкевичей. Сапеги, с которыми связан расцвет и слава поселка, приобрели его в 1598 году.
   Стараниями Сапег в 1637 году Ружаны получили право на самоуправление и городской герб, на котором в венке из роз изображен во весь рост образ Св. Казимира - небесного покровителя Великого княжества Литовского - с крестом и лилией в руках. В 1655 году Виленская капитула, спасаясь от войск царя Алексея Михайловича, спрятала в Ружанском дворце мощи Св. Казимира. В память об этом событии в 1791 году на кладбище была возведена часовня.
   В результате войны со шведами и междоусобных столкновений замок сильно пострадал, поэтому было принято решение не просто восстановить его, а превратить в дворцовый ансамбль. Тем более что свое оборонительное значение замок к тому времени утратил.
   За участие Сапег в восстании 1830-1831 годов ружанские владения были конфискованы, проданы с молотка и превращены новыми хозяевами в суконные фабрики. В августе 1914 года сгорел главный корпус замка, в 1944 - бывшее здание театра и манежа.
   Замок в Ружанах играл значительную роль в истории не только Великого княжества Литовского, Речи Посполитой, но и соседних государств. Его дважды посещали короли, в нем принимались послы, и именно в нем готовились ставленники на Московский престол. В свое время в бездонных погребах замка хранилась государственная казна Великого княжества Литовского и арсенал.
  
   Но это все, как говорится, сухие факты. Которые, возможно, и разогреют наше воображение, но не доведут его до кипения.
   А теперь послушайте, что писали современники о подобных магнатских дворцах: "Как Несвиж и Биржи князей Радзивиллов, ...Слоним -- Огиньских, Белосток -- Броницких, так Ружаны Сапег славились своей роскошью, пышностью и богатством. Тут концентрировалось молодое и старое шляхетство, проявлялись последние проблески рыцарской отваги, высоких христианских добродетелей, - почти легендарного славянского гостеприимства, и в то же время, неприкрытого своеволия, самоуправства. Тут соединялись поэзия и большие оргии, почти беспримерные и самоотверженные проявления настоящего патриотизма ..., жажда науки и искусства ...". Например, князь Франтишек Сапега не был домоседом - он любил острые ощущения - часто путешествовал, заводил любовниц (говорят, что даже отбил у Наполеона актрису мадмуазель Жорж), играл в карты, много проигрывал, сталкивался с авантюристами и принимал участие в их незаконных делах, занимался альпинизмом - опускался в кратер Везувия, штурмовал Пиренеи (едва не погиб) и Апеннины (мечтал встретиться с разбойниками). Он говорил: "Играю не для того, чтобы выиграть, а чтобы получить нервную эмоцию, путешествую, чтобы убить время".
  
   Вот теперь наше воображение было разогрето достаточно. Достаточно для того, чтобы не оставаться в скучноватых современных Пружанах, а поехать искать ночлега в романтические Ружаны.
  
   Итак, мы решились и поехали в Ружаны, отстоящие от Пружан на 45 километров. Впрочем, при хорошей дороге, какими и бывают обыкновенно дороги в Белоруссии, при нормальной машине, на которой мы ехали, при средней скорости 100 км/час мы доехали до него за каких-то полчаса. По сравнению с Пружанами, где по нашим сведениям проживало около 19 тысяч жителей, современные Ружаны оказались крошечными. Традиционный костел в центре, гостиница на 8 номеров на втором, мансардном этаже деревянного дома, на первом этаже которого находился магазин с местечковым нахальным названием "Центральный". Мне это начинало нравиться, от этого веяло прелестью шалашной романтики.
  
   Однако, увы! Нам было не суждено приложиться к этой чаше и сполна насладиться ею: мест в гостинице не оказалось. Впрочем, расторопная хозяйка гостиницы тотчас порекомендовала нам старушку Лукиничну, одиноко проживающую в двухкомнатной квартире соседнего панельного дома. Старушка скучает и нуждается в средствах, она предлагает комнату на ночь за символические 8000 белорусских рябчиков - в переводе на нашу валюту это 80 рублей. Комната на двоих с чистой постелью за плату проезда на маршрутке двух человек от города Красногорска до метро "Тушинская".
   Я представил себе скучающую старушку, с которой надо поддерживать оживленный разговор, живую пыль чужого устоявшегося быта, которую эта старушка будет ревностно охранять, негласный, но твердый запрет на курение на балконе - даже если он есть, и охраняемая честным старушечьим словом стоянка во внутреннем дворе дома - и мне расхотелось останавливаться у нее. Мне хотелось получить независимую жилплощадь, куда бы я мог вернуться после осмотра остатков дворца Сапег, бросить на кровать свои усталые кости, взять бутылку местного пива и, смакуя живописные детали, начать обсуждать с женой маршрут следующего дня. И я засомневался в том, что у меня получится это сделать в комнате старушки Лукиничны. И я отказался. Хотя, возможно, и зря. Вполне допускаю, что я излишне нафантазировал о старушке, и у нас с ней мог состояться вполне интересный для обеих сторон диалог, из которого я бы почерпнул нечто такое, о котором до сих пор не знал и не ведал. Но я принял это решение. Говорят, старушка сильно расстроилась.
  
   А мы поехали к развалинам. Тем самым, о которых мы на момент до их осмотра знали даже меньше, чем теперь знаете вы. Мы быстро нашли их без всяких указателей, потому что городишко невелик, и красные разрушенные стены то и дело мелькали над домами и в просветах между кронами деревьев. Сначала они оставили нас равнодушными. Фасадное здание с проездными воротами было невзрачно и облуплено. Но когда мы обошли это здание стороной (справа облупленный корпус входного здания, слева - метровая крапива!) и вышли на внутреннюю площадь перед ним, у нас захватило дух. Потому что такого размаха и такого простора внутри дворцового объема мы нигде не видели. Представьте себе громадную внутреннюю площадь, размером никак не менее футбольного поля. На одном ее торце находилось то самое здание, которое мы обошли. На месте правых трибун стоял разрушенный двухэтажный корпус дворца, во всю длину поля. На месте противоположных ворот также стоял двухэтажный корпус со входным проемом внутри. Слева также когда-то был небольшой корпус, покороче правого. Корпуса соединялись между собой элегантной дугообразной аркадой на высоту зданий, и именно эти аркады придавали всему сооружению эту невиданную цельность, объемность и воздушность. Мы прошли на противоположную часть поля, прошли в одну из арок аркады, и оказались на небольшой площадке, которая заканчивалась обрывом глубиной метров двадцать. Внизу были частные усадьбы городка. На одной из них уютно дымилась банька. Здание дворца Сапег стояло на невысоком плоском холме и поражало своей пространственной широтой. А если представить себе как тут было, когда тут кипела живая жизнь, описанная выше - то можно только подивиться тому, что это чудо до сих пор еще не восстановлено. Впрочем, говорят, своими родовыми корнями заинтересовался один из Сапег, проживающий ныне во Франции. По крайней мере, мы точно видели результаты начала реставрации того небольшого здания, которое стоит у входа, и которое сначала ввело нас в заблуждение своей нарочитой скромностью.
  

   Ружаны
  
   Песнь о Романтике
   Романтика, господа уважаемые читатели, есть достоинство чувственности и достаточно развитого воображения. Если смотреть вечером в дождевую лужу, то романтик увидит отражающиеся в ней звезды, а циник - просто грязную воду на дороге. Каждый живет в своем воображаемом мире. Что можно чувствовать, глядя на развалины старины? Каждый видит свое. Человек убогий увидит в них груду битого кирпича, пригодного разве что для бутовки фундамента своего сарайчика. И его естественным желанием будет сделать именно это. Человеку с воображением и чувственностью представятся совсем иные картины. Глядя на заходящее в оконных проемах руин золотое солнце и заросшую муравой площадь бывшего двора, он тотчас представит себе в туманной солнечной дымке бывший дворец во всем своем великолепии. В его воображении, словно могуществом компьютерной графики, былые дворцы воспрянут от мертвого сна и поднимут вверх свои стройные стены и красные крыши, двор зашумит широким шумом подъезжающих к парадному блестящих карет, гортанными криками выбегающих навстречу расторопных лакеев, радостными приветственными возгласами хозяев. Воздух наполнится шуршанием длинных платьев и запахами новейших французских духов, ржанием останавливающихся у крыльца лошадей и косыми лучами заходящего солнца, пробивающими поднятую колесами и копытами дорожную пыль.
   Ведь в конечном итоге - зачем мы с вами живем? Разве не для эмоций? Вспомним Франтишека Сапегу, который любил острые ощущения и говорил, что он живет, "чтобы получить нервную эмоцию"! И если мне в моем воображении развалины Ружанского дворца доставляют больше эмоций, чем венецианский дворец дожей во плоти и мраморе, то разве не в Ружаны я должен ехать, с презрением отвергая другое?
   И разве не благодаря духовной силе романтиков такие дворцы, как родовое поместье Сапегов в Ружанах физически восстают из пепла и тлена, и снова блистают во всей своей великолепной реальности, радуя сердца благодарным посетителям. И здесь это будет, я уверен в этом! Собственно говоря, восстановить стены дворца не так уж и сложно - не так он и велик, как кажется. Но вот наполнить его внутренним содержанием, снова вдохнуть в него живую жизнь - это посложнее будет. Это может сделать только его будущий полновластный владелец, наследник Сапегов.
   А после осмотра великолепных руин, покрытых в этот вечерний час роскошной золотой парчой заходящего солнца, и от этого еще более великолепных, где мы с восторгом провели не менее получаса, мы поехали обратно в Пружаны, искать приюта на эту начавшую уже опускаться темным пологом к земле ночь. Жалели ли мы о том, что сделали лишний крюк в 90 километров? Издеваетесь! Это чудо надо было обязательно увидеть собственными глазами, потому что никакие фотографии не передают его воображаемой красоты и пространственного объема.
   Когда мы подъезжали к Пружанам уже в сумерках, на окрестных полях со включенными фарами приглушенно работали комбайны. Они торопились убрать урожай, пока погода позволяла. И это было ужасно приятно - люди работают, поля не простаивают, общее благосостояние республики растет! Мы только порадовались за них. И грустно подумали о полях российских, на которых и ясным днем-то никто не работает, не то, что ночью.
   Темный вечерний сумрак, словно мрак самой истории ложился на окрестные поля, и укрывал существующую реальность, и в сумраке этом уже было возможно все - и появление старинной кареты навстречу современному автомобилю, и лихие всадники в рыцарском убранстве, мчащиеся наперерез с развевающимися знаменами, и роскошные дома с балконами, выросшие из развалин.
  
   В подтверждение своих верных слов о могуществе магии человеческого воображения я задним числом (03.12.2012) привожу вам восхитившую меня картину этого места одного прекрасного фотографа (http://glidernet.livejournal.com/40681.html), который не использует фотошоп, а снимает руины ночью, подсвечивая их изнутри. Ночь укрывает неприглядные разрушения стройных строений своим волшебным плащом, и они предстают перед нами в том великолепном виде, который я вам и описывал.
  

   Ружаны ночью
  
   По здравому рассуждению кажется, что мы бы ничего не потеряли, останься мы в Пружанах. Мы бы чудесно погуляли по имеющемуся там небольшому парку, основанному местным энтузиастом шляхтичем Петром Швыковским примерно сто лет назад. Попили бы пива в местном кафе и переночевали бы в той самой гостинице "Верас" (по-русски это означает, кажется, вереск), где мы в результате и остановились. А утром заехали бы в Ружаны, и осмотрели бы их на фоне восходящего солнца. Кстати и дорога на Волковыск через Ружаны намного лучше, хоть и длиннее.
   Но это только кажется, дорогой читатель, что мы бы ничего не потеряли. Мы бы не изведали того дорожного волнения, которое весь вечер будоражило нас. Мы бы не заехали к ружанской гостинице, и не ведали бы, что она, оказывается, на удивление полна. Мы бы ничего не слышали о Лукиничне, хоть мы и не стали останавливаться у нее. Ну, и главное - мы бы не увидели развалины вечером, в золоте заходящего солнца, на фоне сизого дымка топящейся внизу бани. Вечером не тот свет, не те запахи, что утром. Все было бы по-другому, наспех, потому что надо было бы торопиться и наверстывать расстояние до Гродно. Что-то пришлось бы сократить, чем-то пожертвовать.
   Поэтому хорошо, что все сложилось так, как сложилось.
  
   4.Романтический северо-запад
  
   Волковыск
   Утром, направляясь в Гродно, мы взяли направление на Волковыск. Мы хотели заехать в этот город, потому что там было кое-что интересное. И вот здесь наши карты нас слегка подвели. По одной карте дорога от Пружан к Волковыску была указана с твердым покрытием, а по другой - без оного. Чему было верить? Как выяснилось, была здесь хитрость. Мы поехали по этой дороге, потому что она была асфальтирована, и мы уверовали, что так оно и будет до самого конца. Но она была с хорошим асфальтом только вплоть до села Вяликое Сяло. А после него асфальт внезапно закончился и пошло 12 километров грейдера. Но, к счастью, вслед за этим снова пошел асфальт и мы довольно быстро въехали в Волковыск. Хотя пыли мы немного похлебали. То-то карты перед нами егозили!
   Волковыск нас поразил своей деловой озабоченностью. Сразу на окраине города нам встретился мясокомбинат, напротив которого была стоянка для автомобилей его сотрудников. Обширная стоянка была плотно уставлена иномарками средней руки. На площадке стояло около двух сотен недешевых авто. Безработицы здесь, судя по всему, не было, и народ на комбинате зарабатывал недурственно.
   В очередной раз нас порадовала доброжелательность местного народа. Нам нужно было заправить автомобиль, и мы знали, что в Волковыске есть заправка. Но где? Волковыск - город довольно раскидистый, а карты города у нас не было. Мы остановились возле человека в рабочей спецовке, который подчищал лопатой обочину, и спросили его о заправке. Он распрямился, достойно отложил в сторону свою лопату и очень обстоятельно изложил нам, как проехать к заправке - где повернуть налево, где направо, а где держаться главной дороги. По его указаниям мы безошибочно приехали куда надо.
   Далее мы проехали в центр города, вышли к прудам, устроенным на реке Волковыя. Нас поразила схожесть этого места с плотинами в Вышнем Волочке, который мы хорошо знали. Очень похожие гидротехнические сооружения, та же задумчивость медленно текущей воды, та же вялая сонность берегов с крякающими на них утками.
   От прудов мы проехали к домику-музею - бывшей ставке Багратиона в 1812 году. (Ориентиром в поиске ставки служила городская пожарная каланча.). Осмотрели военный музей, отметили, что соседние улицы вокруг музея носят имена Суворова, Кутузова, Багратиона, что тут же рядом с музеем и каланчой расположилась и милиция, - и поехали из города Волковыска на Гродно. Конечно, городу можно было уделить и больше внимания, он того заслуживал, но темп нашего движения и задачи текущего дня не позволяли нам этого сделать.
   По дороге на Гродно в городке Верешки увидели интересную картину. В городе имеется красивый белый костел у пруда. Неподалеку от него православная церковь из красного кирпича. А еще чуть далее - и бывший коммунистический храм, то есть клуб, с традиционным транспарантом сверху дверей "Искусство принадлежит народу". Каждая конфессия строила здесь свои храмы. И пока они здесь вместе дружно уживались. В последнем отрадно было то, что в этих местах не поступали так мерзко, как в России, где закрывали имеющиеся храмы, а потом в этом здании открывали свои пиянствующие клубы. Здесь все было демократичнее. Желаешь открыть клуб - нет вопросов, только построй для него здание.
  
   Королевский город Гродно
   Город Гродно с самого начала манил нас своей загадочностью. Нам казалось, что самый западный город Белоруссии должен нести на себе отпечаток этой "западности", он должен быть насквозь западным. Мы ждали от него чего-то необыкновенного. И, в общем-то, не сильно ошиблись - Гродно нас порадовал.
   История Гродно, естественно, повторяет историю Белоруссии в целом. Вкратце ее можно изложить так: древнейшая история, образование удельного Гродненского княжества в составе Черной Руси, город - второй по значению и богатству после Вильно в ВКЛ, Речь Посполитая, окраина Российской империи после разделов Речи Посполитой, город в составе Польши после 1918 года, и начиная с 1939 года он в составе БССР. Но есть, конечно, определенные нюансы и особые моменты истории, на которые хотелось бы обратить внимание.
  
   Во-первых, о названии города. Гродно (Городен, Горадня, Гародня и т. д.) -- один из старейших городов Белоруссии. Первое упоминание об этом городе относится к 1005 г. Археологические раскопки показывают, что в конце I -- начале II тысячелетия гродненщину населяли в основном ятвяги, дреговичи и литовцы; первые славянские поселения на территории будущего Гродна (на высоком берегу Немана) появились ещё в X веке. В XII веке возникший на месте этих поселений город располагался на пересечении торговых путей и изначально представлял собой небольшую крепость с укреплённым торговым городком. Именно от слов "городить", "ограждать" произошло название города.
   Как и все подобные города, город Гродно появился как деревянная крепость на удачно расположенном холме - сегодня он называется Замковой горой. Каменная крепость появилась здесь довольно рано, уже в XII веке, в далекие времена удельного княжества. Около 1376 Гродно перешёл во владение князя Витовта, который сделал этот город своей второй "столицей" после Трок (ныне литовский Тракай), а Гродненское княжество присоединил к Трокскому княжеству; Гродненская хоругвь (полк) в составе войска ВКЛ участвовала в Грюнвальдской битве с тевтонскими рыцарями.
   Своего расцвета город достиг при Стефане Батории, который выбрал его для своей резиденции. Сложно сказать, почему он выбрал именно этот город,- а не Троки, Краков или Вильню. По одной из версий, - из-за стратегического расположения города,- в центре всей Речи Посполитой, по другой - он был страстным любителем охоты, а пущ, пригодных для нее, вокруг Гродно было великое множество, по третьей версии здесь он скрывался от своей престарелой супруги, Анны Ягеллонки, которую страстно не любил. А, скорее всего, по всем трем причинам.
   Гродно королю понравился и в ходе своего правления сделал он для него очень много. Один из примеров - фарный собор Витовта. На месте пришедшего в упадок деревянного храма был воздвигнут каменный. "Он чудесен"- так описывал новый костел в письме иезуит Мартин Латэрна. Кроме того, Баторий после 1576 г. перестроил в собственный дворец и Гродненский замок, ещё известный как Старый замок. А через десять лет, в 1586 году склепы Фары стали местом первоначального захоронения Батория.
  
   Мы въехали в Гродно с юга в 13-00, выехали на улицу Стефана Батория (чувствуете колорит?), и остановились на парковке гостиницы "Неман", прямо на главной площади города. Ныне она называется Советской, а раньше называлась Рыночной. Это тоже было удивительно, без проблем остановиться в центре города. Мыслимо ли подобное в Москве? Или хотя бы в областном городе Владимире. Попробуйте остановиться в городе Владимире в центре города, неподалеку от Успенского и Дмитриевского соборов. Во-первых, дорожные знаки вам скажут, что парковка здесь запрещена. Почему? Для спокойствия местных властей. Не для горожан и приезжих гостей города, заметьте, а именно для спокойствия местных ментов. Им так спокойнее. Во-вторых, все ближние стоянки в центре в час дня заняты. Останавливайтесь у черта на рогах! Или приезжайте в составе организованной автобусной экскурсии. Поэтому то, что мы остановились так легко в центре Гродно, мы оценили очень высоко.
  
   Итак, мы поставили машину у гостиницы "Неман" (там было написано "NEMAN", и жена в искажении снизу-вверх увидела и прочла это как "New Man", удивилась, рассмотрела, рассмеялась), вышли на тротуар и огляделись. Слева на площади традиционный мемориальный танк, за ним современное здание драматического театра. Того самого, что был поставлен советской властью в 1977 году на месте бывшего женского монастыря бернардинок, который советская власть снесла в 1961 году вместе с жемчужиной средневековья - Фарным костелом Витовта. О том, как его взрывали, можно написать большой остросюжетный рассказ. В театр нам было не надо. Справа по нашей стороне зеленый купол католической базилики. Раньше это была главная вотчина иезуитов ВКЛ: святой Франциск Ксаверий, которому она посвящена, - духовный покровитель ордена. Как и ее не взорвали - уму непостижимо. Наверное, сам святой Ксаверий охранял ее от этих современных вандалов. Вот это то, на что мы хотели бы взглянуть. Тем более пишут, что базилика Св. Ксаверия - вторая в Европе в своем классе по древности и красоте внутреннего убранства, ее освятили в 1705 году в присутствии русского царя Петра-I и польского короля Августа II. Обязательно надо посетить. И мы пошли к костелу. Перед костелом высокая крутая лестница с двух сторон крыльца. Над крыльями лестницы фигура согбенного под тяжелым крестом Христа и надпись под ним, SURSUM CORDA - "Вознесите сердца ваши!". Это звучало почти буквально, учитывая высокий подъем на крыльцо костела по крутому лестничному маршу. На внутренней двери костела надпись по-польски и по-белорусски "Cisza! Bog jest blizko!". "Потише! Здесь Бог рядом!". Наверное, это стандартная надпись в костелах, но для нас она прозвучала откровенно и пронзительно, хоть и была напечатана на обыкновенном лазерном принтере.

   Костел в Гродно
  
   Мы зашли в костел. Нам повезло, там как раз шла служба - судя по времени, обедня. Храм был почти полон. Он был великолепен. На алтаре в два яруса толпились фигуры святых и смотрели на нас со своей высоты. Мы тихо прошли вперед, и присели на предпоследний ряд лавочек. Молитва, которую читал священник, сопровождалась органом, и польские слова очень выразительно и органично перемежались с музыкой, создавая то неповторимое ощущение причастности к чему-то возвышенному, которое и называют Богом. Когда закончилась какая-то часть молитвы, музыка прекратилась, и все присутствующие стали обмениваться друг с другом рукопожатиями. К нам тоже обернулась женщина из ближнего перед нами ряда и пожала нам руки. Это было очень трогательно. Все мы братья и сестры во Христе, и этот жест рукопожатия лишний раз напомнил нам этот простой, но такой важный для всех факт. Далее снова была молитва с органом, затем раздача на язык облаток, но мы уже стали аккуратно пробираться к выходу. Мы - случайные посетители, нам было не обязательно присутствовать на обедне до конца. Но и нас сегодня коснулась длань божья, и мы исполнились какого-то радостно-покойного ощущения, что мы не одиноки в этом мире, и этого ощущения нам хватило на все время пребывание в городе. Это было хорошее и правильное начало знакомства с городом. Но, я думаю, это было не простое везение. Это ангел-хранитель вел нас. Нам было нужно попасть в Гродно именно в это время, на молитву к иезуитам, чтобы мы вспомнили, кто мы есть и зачем живем на этом свете.
  
   Выйдя из собора и немного протрезвев от службы, мы пошли на площадь и еще раз ознакомились с картой города и тем перечнем обязательных мест, где нам нужно было побывать. Нам надо было попасть на Замковую гору, где были расположены Старый и Новый замки. Это оказалось очень близко, и обаятельная женщина, которая сидела рядом с нами на лавочке, показала рукой, куда нам идти.
   Только с этого места, любуясь костелом издали, мы заметили слева от него старую аптеку, которая считается самой старой в Белоруссии. Но поленились возвращаться туда через улицу. Хотя, возможно, это того стоило. Правда, насчет "самой старой аптеки" - знаем мы эти фокусы. Аптека в городе Поставы, в котором мы были на следующий день, тоже местными считается самой старой в Белоруссии, поэтому насчет старости гродненской аптеки можно поспорить. Но вот, говорят, часы на башне костела интересные. Оказывается, они старше костела. Первоначально городские часы по традиции были установлены на башне ратуши, где проводились заседания магистрата, хранился архив, размещалась канцелярия и городская казна. Гродненская ратуша была разрушена во время очередных военных действий, и в XVIII веке часы были перенесены на башню костела Св. Ксаверия, где и находятся уже более 300 лет. По некоторым источникам механизм этих часов самый старый в Европе, старше даже знаменитого Пражского Орлоя.
   Если кто бывал в Гродно, тот знает, что прямо перед Замковой горой расположилась главная пожарная часть города. Ее высокая каланча, сложенная из терракотового кирпича, была необычайно красива той особой красотой, которую иногда являют нам сооружения функциональные. А под башней над выездными воротами располагалась дугообразная панель, в форме кругового сегмента, на которой красочно были нарисованы пожарные разных времен. Это было очень симпатично. Это был верный признак хорошего вкуса горожан. Ведь пожарные части нужны городу. Но кто обязал делать их здание ужасным и некрасивым? Почему у нас в России их делают такими уродливыми? Да здравствует красота везде!
   Пожарная каланча была построена в 1912 году на пожертвования горожан в память страшного пожара 1885 года, который уничтожил половину домов в центре Гродно.
  
   Аккурат слева от пожарки шел асфальтированный провал к Неману, через который перекинут пешеходный мост. Именно этот мост и соединял Старый и Новый замки. Конечно, замками сегодня их называют чисто условно. Это то место, где когда-то давно были замки. Когда мы шли к этому месту, мое услужливое воображение уже нарисовало мне многобашенные сооружения с зубчатыми стенами, попасть за которые можно только посредством опускающегося со страшным скрежетом цепного моста. Однако подобные сооружения давно канули в Лету, и последнее из таковых на этом месте было еще при Стефане Батории, современнике Иоанна Грозного, то есть веков пять тому назад. Замок Батория был сильно разрушен шведами во время Северной войны 1700-1721 годов, поэтому современный Старый замок представлял собой разноуровневый дворец примерно двухсотлетнего возраста. Новый замок был построен напротив Старого через глубокий овраг в 1734-1751 годах специально как здание для заседаний Сеймов Речи Посполитой. Именно в этом замке состоялись второй и третий разделы Речи Посполитой и отречение последнего короля Августа Понятовского. Именно в этом месте была поставлена последняя точка в существовании великого польско-литовского государства. К сожалению, здание этого замка было практически полностью разрушено во время Второй Мировой войны. Оно было отстроено заново в 1952 году в стиле сталинского классицизма. Его до сих пор венчает стрельчатый шпиль с гербом Советского Союза. От Старого замка былинных времен Витовта и Батория на его бывшей территории остались только остатки фундаментов да объемные гравюры Томаша Маковского. Однако мы утешились великолепными видами, которые представились нам с высоты крутых Замковых холмов на город и протекающий внизу Неман. Справа на берегу, метрах в трехстах от Старого замка, находилась знаменитая Каложская (Борисоглебская) церковь. Это уникальный для Беларуси памятник зодчества XII века, один из немногих сохранившихся с тех ветхозаветных времен. Построенная на крутом берегу Немана, эта церковь за время своего 800-летнего существования не однажды была разграблена, разрушена, стояла в запустении, вновь восстанавливалась. Однако главной опасностью для храма стали все же не люди с их распрями и войнами, а природа. Воды реки на протяжении столетий размывали высокий откос, на котором стоит церковь, в результате чего она оказалась буквально на краю обрыва. В 1853 году после оползня вместе с частью берега, подмытого рекой, в воды Немана обрушились южная и часть западной стены. В 1897 году в целях сохранения памятника берег укрепили, а к церкви вместо упавших стен пристроили облегченные деревянные. Консервационно-реставрационные работы проводились здесь несколько раз и в течение XX века, однако до конца снять угрозу оползней так и не удалось. Судьба старейшего архитектурного памятника и сейчас тревожит специалистов и общественность. Тем временем сама церковь продолжает действовать, а в 1995 году ее посетил Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Тому, кто хочет ощутить живой дух старины, обязательно нужно посетить этот храм и прикоснуться к нему своими руками.
   Название Каложская церковь Бориса и Глеба получила после того, как в XVI веке в этот район переселили большую группу людей, захваченных во время военных действий Батория в псковском пригороде Каложа в далеком 1581 году во время осады Пскова. Псков, кстати говоря, так тогда и не взяли, дали Баторию по сусалам.
  
   Дальше мы снова заглянули в карту. Но карта к этому времени у нас была уже другая, купленная в Новом замке - в нем теперь городской музей. Она была выполнена наподобие старинных гравюр Т.Маковского, когда здания на карте рисуют объемными. Но теперь их рисует Рубен Атоян. Оказывается, еще две достопримечательности города Гродно были рядом, дворец Хрептовичей и старая новая синагога. Хрептовичи - старая белорусско-литовская фамилия. Как вы помните, именно они были первыми владельцами тех земель, на которых был впоследствии построен Мирский замок. Данный дворец принадлежал последнему канцлеру ВКЛ Евстафию Хрептовичу, в настоящее время в нем музей религии. Дворец Хрептовичей запомнился нам тем, что в его внутреннем дворике был прелестный фонтанчик, на водах которого плавала веселая, вся в разноцветных бантиках, пластиковая корзинка, доверху полная мелких белорусских купюр. Мы добавили туда и своих несколько. Обычно в фонтаны кидают монетки, но в Беларуси нет монет - вот и придумали корзинку - не бросать же прямо в воду бумажки! В целом же дворец не произвел на нас большого впечатления. Хотя, если представить себе, как в этот уютный дворик выходили местные барышни для встречи со своими избранниками... Синагога разочаровала нас полной заброшенностью. Даже водосточные трубы с давидовой звездой своей изоржавленностью наводили уныние. Нас привлекли сюда слова старая синагога, и мы ожидали увидеть нечто подобное Староновой синагоге в Праге, которая два года назад восхитила нас своей оригинальной готикой, простой и строгой. Однако выяснилось, что здесь когда-то действительно была старая синагога, но на ее месте уже совсем недавно, в конце XIX века построили новую. Так что она в каком-то смысле тоже была Староновой (Синагога в Праге называется Староновой после того, как старую синагогу обновили лет 400 назад, и она стала Старой Новой). Но внешний вид даже этой, новой синагоги, удручал. Она выглядела какой-то неухоженной. Объяснение здесь только в том, что церковь совсем недавно вернули еврейской общине города. Я думаю, что очень скоро она предстанет перед нами во всем своем блеске и великолепии. Она стоит на улице, которая раньше называлась Жидовской (сегодня это улица Троицкая) - это было нечто типа еврейского квартала в городе.
   По Замковой улице мы вернулись на центральную площадь города и здесь сообразили, что пора бы нам пообедать. А где лучше всего сделать это, как не на улице Советской, которая является пешеходной зоной наподобие Старого Арбата в Москве? По крайней мере, на нашей карте города там было обозначено присутствие заведений общественного питания.
   И, кстати уж, небольшое замечание о топонимике города Гродно. Центральная площадь города - Советская, одна из главных улиц - Советская. А есть еще улицы Карла Маркса, Фрунзе и им подобные. Слава богу, что появились (или они и не пропадали?) улицы Замковая, Элизы Ожешко, Стефана Батория. Словом, судя по топонимике улиц, город Гродно еще не готов стать образцовым городом современной самостоятельной Белоруссии. Советское прошлое все еще тянет его куда-то назад в прошлое. А хорошо бы начать с ним потихоньку расставаться...
  
   Улица Советская действительно была пешеходной, но с предприятиями общественного питания здесь оказалось не густо. Всевозможные галереи, книжные магазины и прочие торговые точки, большие и малые, - этого было в изобилии, а вот насчет покушать - только бутерброды с колой. И когда мы уж совсем было отчаялись найти хоть одну точку общепита и обратились к местным жителям, они тотчас указали нам подвальчик на противоположной стороне улицы, прямо напротив того места, где мы в тот момент стояли. Это было элитное кафе города "Старая пицца". Если честно сказать, то подобные вещи меня всегда несколько раздражают. Я понимаю, что пиццерия имеет право быть в городе. Но где многочисленные кафе и ресторанчики с национальными белорусскими блюдами? Я приехал в Белоруссию и с удовольствием познакомился бы с национальной кухней. А мне все время подсовывают то пиццерию, то кавказские шашлыки. Но времени искать нечто иное, белорусское, у нас не было, и мы пошли в пиццерию, кушать пошлую итальянскую пиццу. Впрочем, весьма неплохо приготовленную. К местным мастерам поварского искусства у меня претензий нет. За полный обед с супами на первое, двумя пиццами на второе и кофе мы заплатили 35000 рублей, что весьма недорого по-нашему.
   Невдалеке перед пиццерией голосил местный патлатый рокер под электрогитару. Пел нечто известное на английском языке, выкрикивал отдельные слова в толпу собравшихся зевак, тоже на английском. Мы так и не поняли, что он хотел изобразить, или он просто таким странным образом зарабатывал деньги. Но последнее у него шло без особого успеха.
   Пора, однако, было и уезжать. Мы пришли к своей машине, по карте наметили путь выезда из города на Лиду. И ровно в 16-00 покинули любезный город Гродно по улице Белуша.
  
   Лида и Лидский замок.
   Незнакомый белорусский город Лида, расположенный в центре гродненской области, давно притягивал к себе мое воображение. Мне всегда было интересно узнать хоть что-то о городе с таким странным названием - по женскому имени. Согласитесь, странности и тайны всегда притягивают нас. Это очевидное свойство человеческой натуры, иначе бы мы не смогли развиваться как человечество. И вот когда, наконец, нам представилась возможность попасть в город Лиду, мы с супругой решили, что вечер этого дня мы проведем именно здесь. Это было решено еще в предыдущий день, когда мы планировали путешествие на завтра в пружанской гостинице "Верас". Но сначала немного информации о городе и его знаменитом замке.
  

   Лидский замок
  
   Лидский замок - своеобразное военно-оборонительное сооружение XIV в. Он был возведен в те годы, когда натиск крестоносцев достиг наибольшей силы. Вместе с жемайтами и украинцами литвины мужественно сражались с врагом, которого особенно манили богатые земли Понеманья. Чтобы закрыть рыцарям доступ в глубь Великого княжества Литовского, князь Гедимин в 1323 г. приказал заложить в Лиде каменный замок. Новый боевой форпост принеманских земель возводили около 5 лет.
   За долгое время своего существования Лидский замок видел немало завоевателей. После смерти Гедимина, когда Лида стала столицей удела князя Ольгерда, а потом его сына Ягайло, между князьями начались распри за великокняжеский престол. Этим воспользовались крестоносцы. В 1384 г. после продолжительной осады и штурма они захватили замок. В декабре 1392 г. отряды рыцарей во главе с командорами Яном Румпенгаймом, Конрадом Лихтенштейнским и их союзником князем Витовтом переправились возле местечка Алитус через Неман и по скованным морозом болотам подошли к стенам Лидского замка. Вместе с ними за грабительским счастьем пришло и войско английских рыцарей, которое возглавлял молодой граф Нортумберлендский.
   Противник ограбил город, "зажег подзамче" и осадил замок. Князь Дмитрий Корибут, который руководил обороной, имел достаточно сил, но, напуганный осадой, решил оставить замок. Дождавшись ночи, он с гарнизоном направился в сторону Новогрудка. Врагу досталось большое количество оружия.
   Зимой 1394 г. крестоносцы вновь напали на Лиду. В походе приняли участие английские рыцари во главе с графом Бэдфордом, а также французский отряд. Но на этот раз захватчикам ничем не удалось поживиться. Жители сожгли свои дома и, закрывшись в замке, мужественно отражали все вражеские штурмы.
   С 1396 по 1399 г. в Лидском замке жил изгнанный из Золотой Орды хан Тохтамыш. Князь Витовт дал ему здесь пристанище, надеясь помочь вернуть трон, а затем использовать Тохтамыша в борьбе против Московского княжества. Однако в битве на Ворскле дружины Витовта были уничтожены войсками соперника хана, крымскими татарами. И поход на Москву пришлось отложить до лучших времен.
   5 августа 1406 г. под стенами Лиды появились отряды смоленского князя Юрия Святославовича. Он шел выручать из неволи свою семью, которую годом ранее Витовт полонил, захватив Смоленск. После нескольких неудачных штурмов смоляне сняли осаду. Не поддался замок и князю Свидригайло (1433 г.), который вел долгую войну с Жигимонтом. С 1434 по 1443 г. замок стал прибежищем для еще одного изгнанника-хана Довлет-Хаджи Гирея. Правда, его судьба оказалась более счастливой, чем Тохтамыша: при поддержке Великого княжества Литовского он стал ханом перекопских татар. После долгого затишья в 1506 г. под стенами Лиды появился один из загонов крымских татар, однако рискнуть на штурм замка враг не решился.
   Средневековая Лида состояла из замка, княжеского двора, собственно города с подзамчьем и Заречья. Княжеский двор, или "замковый фольварк", как его называли еще в XVIII в., размещался над речушкой Каменкой, на северо-западе от замка. Возле него были мельницы, винокурня, другие хозяйственные постройки. "Место" находилось на севере от замка. Его историческим центром считался рынок, от которого отходили четыре улицы: Виленская - в сторону Вильни, Замковая -- к замку, Каменская - к реке Каменке, а далее по дороге на Василишки и Острину-улица Кривая, которая соединяла Каменскую улицу с рынком. Своих укреплений город не имел. В середине XVII в., во время долгой войны между Речью Посполитой и Московским царством, каменные стены и башни Лидского замка ощутили всю силу тогдашней новейшей осадной техники. После продолжительной осады и артиллерийского обстрела летом 1659 г. 30-тысячное войско воеводы Никиты Хованского взяло замок штурмом. Сильно поврежденный, он был совершенно разрушен в 1702 г., когда один из шведских отрядов взорвал его башни. В то время стратегического значения замок уже не имел. Начался период запустения и разрушения старого укрепления, которое последний раз было использовано по назначению отрядом повстанцев, возглавляемых Т. Костюшко, в 1794 г.
   В конце XIX в. местные предприимчивые дельцы начали ломать замковые стены и продавать камень и кирпич. Однако благодаря решительному протесту горожан этот вандализм удалось остановить.
   В начале XX в. императорская археологическая комиссия выделила средства на проведение работ по консервации Лидского замка, но сделано было немного: замок частично обмерили, сфотографировали башни и стены и разобрали ненадежные места кладки. В 20-е гг. XX в. консервационные работы проводили польские реставраторы, а в 80-е гг. реставраторы Министерства культуры БССР восстановили стены и северо-восточную башню замка.
  
   Лида сегодня
   Мы въехали в город Лиду в 17-30. По нашему среднему темпу езды (350-400 километров в день) это было рановато для того, чтобы останавливаться в этом городе, но, как я уже говорил, решение остановиться здесь было принято еще предыдущим днем. Лида нас интриговала и манила, и мы решили отдаться ей без сомнений и сожалений об утраченном времени. И не пожалели об этом.
  
   Одним из первых ярких впечатлений, еще из машины, было здание на одной из центральных улиц города с надписью "Лазня". Слово незнакомое для русского уха. Например, моя жена не знала, что такое "лазня". А я знал, что это всего лишь баня, потому что вырос на Украине, и тамошние бани называются точно так же. Забавно иногда произрастают слова. Сегодня непонятно, почему баня может называться "лазней", от слова "лазить". Однако в старые времена все бани топились по-черному, двери в них специально не делали, чтоб тепло не уходило. Вместо двери был низкий лаз, отсюда и название.
   Гостиницу с одноименным с городом названием "Лида" мы нашли сами, поскольку город был небольшой (около 90 тысяч населения), а мы были на автомобиле. Она оказалась довольно внушительной, в девять этажей, хотя и постройки советских времен. Перед гостиницей прямо на площадке между двумя маршами входных ступенек на бронзовом чемодане сидел усталый бронзовый человек. Судя по всему, командировочный. Он сидел и с усталой тоской смотрел на замок, который возвышал свои стены в ста метрах от него. Но ничто не радовало его, наверное, места для него в гостинце не нашлось, и он сидел задумчивый и грустный. Мы немного заволновались. Однако места в гостинице, к счастью, для нас были, причем недорого, всего за 75000 белорусских рублей, или около 800 по-нашему. Отличный номер на шестом этаже с видом на центральную площадь города и на Лидский замок в частности. К тому же при гостинице была охраняемая стоянка стоимостью около 25 рублей в переводе на наши деньги. В гостинице можно было и позавтракать в кафе на девятом этаже. Словом, мы устроились, поставили машину на стоянку, и пошли тратить свое свободное время в городе.
  
   Когда были в номере, на соседнем костеле звонили к вечерней - было около 18 часов. Это означало, что костел действующий. Так оно и оказалось. Как мы потом выяснили, это Крестовоздвиженский фарный костел, время постройки 1765-70 гг. Как-никак старичку две с половиной сотни лет!
   Одной из главных забот для нас стала материализация идеи, которая пришла нам еще при подъезде к городу. Мысль была простая: у жены есть родная тетка Лида. И хорошо было бы прислать ей открытку из города Лиды с видом города Лиды. И в открытке написать, что мы проездом в городе Лида и остановились здесь на ночь в гостинице "Лида". Нам показалось, что ей будет забавно получить такую открытку. Как говорят нынешние молодые - прикольно.
  
   Однако, когда мы вышли из гостиницы, мы невольно тотчас повернули к замку, очень уж не терпелось осмотреть главную достопримечательность. Тем более, что он оказался совсем рядом. Замок Гедимина стоял на высокой, метров 10 насыпи. Обращенная к площади сторона была абсолютно глухая. Зато на левой стороне имелся проем, закрытый легкой решеткой, к которому по склону вели бетонные ступеньки. Издали было видно, что на решетке висит замок. "Ну, что ж!", - сказали мы сами себе, - "Нужно подняться, хоть через решетку посмотрим".
   Мы поднялись к решетке, заглянули внутрь. Внутренний двор был пуст, недалеко от проема внутри стояло какое-то устройство типа небольшой катапульты, а так в целом он зарос быльем в буквальном смысле слова.
   Неожиданно к нам снизу по лестнице стал подниматься молодой человек с велосипедом. Он деловито откинул внизу шпингалет и распахнул решетку. Замочек, оказывается, был бутафорный. Мы попросились у него внутрь замка на несколько минут. Сначала он замялся, потом милостиво разрешил. "Тем более, - сказал он, - что секрет замка на решетке вы теперь все равно знаете". Оказывается, он был членом лидской патриотической организации и сказал, что у них в подвале башни замка сейчас тренировка перед предстоящим в конце августа турниром. "Только вы, уходя, закройте снова ворота на щеколду", - попросил он. Благодаря такому счастливому стечению обстоятельств мы попали внутрь недоступного для простых смертных замкового двора и вдоволь им налюбовались и нафотографировались. Действительно, внутри двора больше ничего и не было кроме того, что мы видели через решетку, но вид и ощущения были, конечно, совсем иными.
  
   А далее мы, наконец, занялись решением вопроса о посылке открыток тетке Лиде. Это было не просто. Мы обошли полгорода, побывали в книжном магазине - там нужных открыток не было, - прежде чем наткнулись на далекий газетный киоск, где мы все-таки урвали желанные открытки с видами города и замка. Далее путем расспросов мы прошли к главному почтамту города. Перед ним был памятник "нулевому" километру. Он представлял собой мраморный земной шар, над которым в разные стороны разлетались три почтовых голубя. А под шаром на узких секторах были написаны названия городов, с расстояниями до них от этого места. Москва - 853, Гомель - 484, Минск - 163, Ивье - 40...
   По пути мы снова прошли возле бани с названием "Лазня" и теперь увидели, что перед баней стоит забавный бронзовый человечек, любитель попариться. В левой руке он держит портфель, из которого торчит голова сушеной воблы, а под рукой у него зажат дубовый веник. Правую руку этот любитель бани протягивает для приветствия, и она блестит от частых рукопожатий. Как символ чистоты после посещения бани. Он в шляпе, и вид у него такой разгильдяйско - залихватский.
  
   Когда мы, наконец, отправили письмо тетке Лиде в далекий город Екатеринбург, мы пошли по улице Мицкевича к водоему, желая обозреть местные достопримечательности. Одной из таковых оказался жуткий асфальт на тротуаре. Я уже говорил несколько раз, что тротуары в белорусских городах замечательные и, как правило, выложены плиткой. В Лиде тоже на нескольких улицах шел ремонт, - меняли дорожное полотно и укладывали плитку на тротуары. Но именно до этого тротуара руки еще не дошли. Мягкая компонента асфальта на тротуаре по улице Мицкевича вымылась и выкрошилась в течение многих лет эксплуатации, и сверху оказались жесткие бугорки камешков. Ходить по такому тротуару в мягкой обуви было абсолютно невозможно.
   На этой же улице Мицкевича оказался Лидский пивоваренный завод, возле проходной которого я с удовольствием сфотографировался.
   После вида Лидского пивоваренного завода мне тотчас захотелось хлебнуть пивка где-нибудь в уютном местечке, желательно у воды, в которой отражались бы какие-нибудь местные достопримечательности. К тому же и время было уже слегка за восемь вечера, пора.
   Летних питейных заведений со стандартными тентами "Лидское пиво" в городе было полно, и ближайшее находилось рядом с проходной завода. Но я уже рассказывал, что к пивным у нас высокие требования, и мы отправились искать водоем, на берегу которого и следовало бы пить пиво. Таковой нашелся в нескольких сотнях метров вперед по улице Мицкевича и являл собой, судя по всему, перегороженный дамбой водоем местной речушки Каменки. Мы вышли на набережную у дамбы. Ни одной пивной по берегам водохранилища не было. На всякий случай мы справились об этом у местного населения. Те подтвердили наши самые плохие предположения - пивных на берегу водоема действительно не имелось. Что тому могло быть причиною - трудно сказать. Может быть, властям не нравилась обычная захламленность территории вокруг подобных заведений или в какой-то момент в водоемах слишком часто стали тонуть нетрезвые люди. Так или иначе, нам пришлось искать "сухопутную" пивную. Мы видели их уже штук пять - шесть в разных местах. Но, припомнив их расположение, дружно сошлись на том, что лучшая из них и наиболее выгодно расположенная находится аккурат напротив нашей гостиницы. Рядом Лидский замок, напротив - красивый приходской костел и гостиница. Отличное место! И мы двинулись туда, стараясь идти по тем местам, где мы еще не были.
   И мы вернулись на центральную улицу Советскую, которая постепенно перетекала в улицу Энгельса, на которой стояла и наша гостиница, и Лидский замок, и где находилась конечная цель нашего пешего похода - летняя пивная "Лидское пиво". На улице Советской обнаружился прекрасный городской сквер с памятником первопечатнику Франциску Скорине. У ног памятника была отлитая из бронзы раскрытая книга, на которой были начертаны слова, принадлежавшие, судя по всему, именно первопечатнику:
   БЯРЫЦЕ I ЧЫТАЙЦЕ.
   По какому поводу здесь установлен памятник, нами не расследовано. То есть догадки, естественно, имеются, но брикетированной информации в виде твердых фактов нет.
   За памятником первопечатнику и просветителю расположился громадный валун, водруженный в честь основания города. Как на нем написано, он поставлен местным скульптором бесплатно, в дар городу. С горбатого каменного загривка катались ребятишки гуляющей рядом пары. Дети весело верещали и лихо съезжали с макушки валуна в папины руки.
   А дальше был местный фарный костел и та самая наша пивная, куда мы и направлялись. Посетителей в ней было немного, так что мы спокойно выбрали себе свободный столик и заказали по пол-литра лидского пива "Три короля", которое, говорят, и в Польше известно. Пиво здесь подавали в фирменных пластиковых стаканах с эмблемой пивоварни "Лидское пиво". Мы устроились, как того сами желали. Было около 9 часов вечера. Мы сидели под желтым тентом вполне достойного заведения. Перед нами стоял пенистый напиток. Направо от нас высилась каменно-кирпичная громада замка XIV века, налево был двухсотлетний костел, прямо гостиница. Рядом была живая площадь, по которой ходил, двигался и ездил народ. И все это было сдобрено с небес мягким шафраном лучей заходящего солнца. Благодать!
  

   Лидское пиво
  
   Здесь нашу романтическую идиллию слегка подпортила перчинка черного душистого перца, прикатившаяся к нам за стол в виде завсегдатая этого заведения. Он представился Александром, местным жителем. Попросил разрешения сесть за наш стол. Мы ему объяснили, что хотели бы посидеть одни. Мягкость нашего отказа он воспринял по-своему. Он был уже прилично хмелен и скучал в отсутствии своих привычных собутыльников. Нет, в принципе он был вежлив и корректен. Он сразу понял, что мы из другого города, изумился тому, что мы из России и едем по 400 километров в сутки - "У вас от этого голова кругом еще не пошла?", и принялся нахваливать свой родной город. Подробно рассказал нам о ежегодных рыцарских турнирах, которые проводятся в этом замке в течение недели в конце августа. К моему глубокому сожалению, таких полноценных рыцарских турниров, которые на лошадях и с копьями наперевес, здесь не бывает. Наверное, это дорогое мероприятие. Хотя очень жаль - сам замок очень к этому располагает. Здесь имеют место дуэльные поединки на мечах, соревнования в стрельбе из лука, и массовые красочные костюмированные представления, когда половина участников переодевается крестоносцами - с черными, расклешенными на концах крестами Тевтонского ордена - и сражается с защитниками крепости, одетыми в старославянские кольчуги и островерхие шлемы. В это время участники прямо в своих костюмах с крестами бродят по городу и в частности пьют пиво в этом самом кафе, где мы сейчас сидим. Он, Александр, неоднократно пивал пиво с крестоносцами и их противниками. Затем Александр осведомился у нас, все ли достопримечательности города мы посетили, и отметил, что мы еще не видели знаменитые здесь солнечные часы, к которым он с готовностью вызывался нас проводить. К этому времени мы уже допивали свое пиво, и, воспользовавшись небольшой заминкой с его стороны, быстро встали, сказали ему, что пойдем смотреть солнечные часы, а провожать нас не надо, потому что мы уже достаточно знаем город.
   Так мы и ушли от нашего назойливого собеседника. Нельзя сказать, что он нам сильно досаждал, он был чем-то даже интересен. Но мы хотели быть вдвоем, нам никто был не нужен. От пивной мы честно пошли к солнечным часам, которые находились в десяти минутах ходьбы. Их поставил все тот же местный скульптор, что и бесплатный камень к юбилею города. Солнечные часы были выполнены из мрамора и покоились на трех мраморных пузатых рыбах, должно быть китах. Сооружение было по-своему интересно и, конечно, оживляло данный уголок города.
   К этому времени солнце зашло окончательно, и мы, прихватив в магазинчике еще по бутылочке пивка, пошли в гостиницу. Нам нужно было еще слегка поужинать и подумать о маршруте следующего дня. Наш номер был на шестом этаже. С него открывался великолепный вид на Лидский замок и площадь города, где мы только что сидели. Все остальное в номере тоже было вполне приемлемым, была даже горячая вода. Единственное, что здесь нам не понравилось - жутко скрипучие кровати. Они скрипели, хрустели и стонали при малейшем движении. Но усталость и пиво в конечном итоге расслабили нас, и легкокрылый Морфей, господин легких и приятных сновидений, пришел к нам и увел нас в свою страну маковых долин, где так легко и приятно спится, и где снятся только воздушные легкие сны.
  
   PS.
   Насчет названия города Лида мы пытались выяснить в Интернете. Мнения разошлись. В одних источниках указано, что "Название города происходит от древнерусского слова "Ляда", означающего поляну, место, расчищенное от леса". В других статьях утверждается, что "Лида - по достоверным источникам была заложена в XIV в. на реке Лидея, на границе Литвы и славянских земель, и именно от реки ее название".
  
   5.Гроза - это тоже красиво!
   Для того, чтобы только обозначить наш дальнейший маршрут, я лишь упомяну, что, следуя из Лиды на Гольшаны, мы, не останавливаясь, проехали несколько маленьких городков и деревень. Из них хотелось бы особо выделить Ивье и Трабы. В Ивье большая община белорусских татар, которые 600 лет назад были оставлены здесь как военнопленные после очередного сражения с крымцами. Там находится мечеть, которая была единственной действующей мечетью в Белоруссии в советское время. Но городок примечателен еще и роскошным костелом Петра и Павла, перед которым стоит белая фигура Христа с распростертыми горизонтально руками. Фигура точно такая же, как над Рио-де-Жанейро, только намного меньше. А в деревеньке Трабы, бывшем владении князей Трабских, имеется великолепный неоготический костел Рождества Богородицы из терракотового кирпича. Но ни в Ивье, ни в Трабах мы не останавливались, мы летели прямиком к Гольшанскому замку.
  
   Привидения в Гольшанах
   Как уже неоднократно говорилось в данном тексте, путешествие наше изначально было объявлено романтическим. А какая же романтика, господа, без привидений? Без темных загадочных тайн, без белесых призраков, безмолвно и таинственно скользящих вдали за деревьями, нет никакой романтики. И вот, наконец, мы направлялись к развалинам одного из самых знаменитых и таинственных дворцов в Белоруссии, Гольшанскому замку.
  
   У дороги со стороны Ошмян, возле деревни Гольшаны, стоит камень, на котором выбита цифра 1280. Как свидетельствует летопись "Хроника Быховца", именно в этом году легендарный князь Гольша на красивой горе над рекой Карабель основал родовое поместье -- "литовский град Гольшаны".
   На окраине Гольшан стоит знаменитый Гольшанский замок, послуживший прототипом для известного романа Владимира Короткевича "Черный замок Ольшанский". Ныне от замка остались одни развалины темно-красного кирпича, а когда-то... Когда-то в Великом княжестве Литовском этот замок считался самым великолепным. И он действительно впечатлял своим величием: большой каменный прямоугольник с восьмигранными башнями по углам. Жилые корпуса и стены образовывали замкнутый двор, попасть в который можно было только через арочный тоннель во въездной башне. Оборонительные рвы с водой, парк и пруд окружали замок. Внутри -- множество комнат, стены которых покрывали фрески и высокохудожественная лепка, картины и гобелены, оружие. Витражи из толстого стекла и мозаика каменного пола гармонировали с дорогой мебелью. Потомки князя Гольши занимали в Великом княжестве весьма высокое положение, но постоянная их резиденция была в  великолепном замке над рекой Гольшанкой. К середине XVI века род Гольшанских угас. Последняя его представительница вышла замуж за одного из Сапег и принесла в приданое родовое поместье. Павел Стефан Сапега перестроил замок и сделал его еще импозантнее. Но на этом золотые времена замка закончились. А затем пришел черед черных дней и столетий...

   Гольшаны
  
   Мы остановились у развалин Гольшанского замка. К нему от дороги вела короткая отворотка, заканчивающаяся тупиком со шлагбаумом. Здесь мы и оставили машину. Слева доносились звуки из действующего коровника. До развалин нужно было идти пешком метров сто по гравийной дорожке. И вот из-за деревьев показались ажурные кружева каменных развалин. Оказалось, что кирпичные арки - самый крепкий элемент старых строений. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что до нашего времени дошли только останки правой башни да развалины примыкающих к ней стен дворца, в которых когда-то были комнаты. Остальное было просто на уровне земли и поросло аршинной крапивой.
   Если честно сказать, я приближался к развалинам с большой опаской. Я прекрасно знаю, как выглядят подобные развалины в России, и как осторожно надобно там ходить, чтобы не наступить на нечто весьма неприятное и дурно пахнущее. Однако на этих развалинах ничего подобного не было. Чистота в смысле человеческого мусора была идеальная, там даже окурков не было. Только кирпичный хлам от разрушающихся стен. Здесь одно из двух: либо местные жители и гости столь деликатны, что не позволяют на развалинах себе ничего такого, либо привидения, охраняющие замок, гоняют подобных посетителей взашей.
  
   Ах, читатель! Нам не нужно волшебное стекло воображения, если здание стоит само себе целехонько, и мы можем обозреть его со всех возможных сторон, как драгоценный кристалл. Тогда только смотри и запоминай. Но что, если от здания нам достались только руины, причем не просто руины, а руины вековые? Если ничего кроме этого нет, то мало какое воображение принесет нам картины возможного былого. Они будут неверны и расплывчаты, словно тени от свечи на стене. Теням нужна твердая опора вещественных предметов. Другое дело, если о руинах ходит масса историй! Тогда подобно темным ночным предметам они сформируют смутные тени, и дальше - дальше уже наше воображение довершит начатое...
   Рассказывают, еще при советском строе, преподаватель одного из учебных заведений пообещал отпустить воспитанников на каникулы досрочно, если они принесут для стройки по 80 кирпичей. Смекалистые учащиеся направились в Гольшанский замок. В результате над одним из самых рьяных исполнителей поручения обрушился свод. Парнишка погиб. Скажете, никакой мистики? Как знать... И, кстати, о мистике. Уж чего-чего, а мистики и легенд вокруг Гольшанского замка хватает.
  
   Одна из похожих на правду легенд - о Черном Монахе. Вокруг этой легенды и выстроен сюжет романа Владимира Короткевича. Сказывают, давным-давно безродный молодой парень Гремислав Валюжинич полюбил знатную красавицу - княжну Ганну-Гордиславу Гольшанскую. Девушка ответила взаимностью. Об их тайных встречах прознал отец княжны, злобный и мстительный магнат. Почитая жестокие традиции средних веков, он, "блюдя" родовую честь, приказал замуровать юношу в одной из полутораметровых по толщине стен замка. С тех пор и до наших дней по галереям и подвалам замка беспокойно бродит тень Черного Монаха (так прозвали его местные жители), наводя смертный ужас на случайных прохожих. Как утверждают многочисленные очевидцы, призрак Черного Монаха регулярно появляется в лунные ночи на разрушенных стенах замка в виде черной тени, охраняя ветхие руины от незваных гостей...
   Но одна из самых старых и знаменитых легенд в Гольшанах -- о  Белой Панне, как называют ее местные жители. Четыреста лет назад Павел Стефан Сапега выделил деньги на постройку костела и монастыря при нем. Строителям было обещано, что при выполнении заказа в срок, к 6 августа 1618 г., те получат большое вознаграждение. Заторопились мастера, и вдруг... одна из возведенных стен обрушилась без каких-либо причин. В качестве работы каменщиков не стоило сомневаться, они свое дело знали. Но каждый раз уже трижды отстроенная стена вновь обваливалась. Словно некие темные силы вовсю старались помешать богоугодному делу. Посовещались работяги и решили: нужна тайная жертва. А будет ею та из жен строителей, что первая принесет мужу обед. Ночь напролет молился недавно женившийся рабочий, чтобы его молодая жена, всегда первая прилетавшая на крыльях любви, на этот раз припозднилась. Но тщетно, девушка опередила всех. И поплатилась за это жизнью. Юную жену замуровали живой в монастырской стене. С тех пор по коридорам монастыря стала скитаться неприкаянная душа молодой женщины -- Белой Панны.
   Около десяти лет назад, когда началась реставрация костела, стена вновь дала трещину. Строители начали расчищать подвал, и нашли ... женский скелет, замурованный в стене. Несколько месяцев останки хранились в картонной коробке. Появился шанс навеки упокоить погубленную душу, отпев ее в храме. Однако строители "ошиблись" -- кости были преданы земле без соответствующих религиозных обрядов. И вскоре здоровые, полные сил мужчины, умерли один за другим в течение четырех месяцев, так и не успев никому показать место захоронения.
  
   Скажу честно - лично мы привидений так и не видели. Хотя ... когда мы уже уходили, кусты невдалеке возле нас как-то странно и неожиданно шевельнулись, а прямо над нами раздался хриплый и пронзительный крик хищной птицы... Но, шучу. По утрам, привидения, должно быть, не бродят по развалинам, а спят, нагулявшись за ночь. Возможно, они и появляются ночью, но до нее было далеко, и мы уехали, можно сказать, не солоно хлебавши.
  
   В электронной прессе пишут, что несколько лет назад в Гольшанах побывала экспедиция гомельской организации "Парамир", которая занималась исследованием феномена гольшанского привидения. По словам одного из членов экспедиции Юрия Рафиева, исследования, как это зачастую водится, породили больше вопросов, нежели дали ответов на гольшанские загадки. В монастыре систематически срабатывали установленные в кельях и коридорах датчики специальных приборов, направленные на обнаружение движения крупных объектов и выплесков энергии, самопроизвольно засвечивалась фотопленка с важнейшими кадрами. Но самое главное -- практически все участники экспедиции, ночевавшие в монастыре и "башне призраков", либо видели тени и силуэты, световые пятна, либо слышали звуки шагов, шорохи одежд, стоны. Сам Юрий Рафиев твердо убежден: призраки или некий их аналог в костеле Гольшанского замка "прописаны".
  
   Крево
   Ныне Крево (по-белорусски Крэва) представляет собой маленький городок, стоящий у пересечения дороги из Лиды на районный узел Сморгонь и трассы Минск-Вильнюс, и насчитывающий едва ли больше нескольких десятков домов. Однако для столь крошечного городка история этого места слишком значительна, что сразу заметно по большому и ухоженному костелу, возвышающемуся на пригорке в центре городка. Как это обычно принято в здешних краях, практически напротив воздымается и православная храмина. Русло крошечной речушки Кревянки, протекающей рядом с центральной площадью, выложено каменной плиткой не хуже столичного города. И это подчеркивало значимость этого места, поскольку именно в силу этого соображения на реконструкцию выделялись деньги. Но самым примечательным сооружением в Креве были развалины знаменитого Кревского замка, которые виднелись совсем неподалеку.
  
   Кревский замок
   В долине между высоких пригорков, на низком лугу, у слияния речушек Кревянка и Шляхтянка, встал в 30-е годы XIV в. каменный замок Кревского княжества. Тогда здесь правил сын Гедимина - воинственный Ольгерд (в замке он жил с 1338 по 1345 г.), который многократно досаждал Москве своими походами. В княжестве Московском это было время Ивана Калиты.
   Своей планировкой этот интересный памятник военной архитектуры XIV в. напоминает Лидский замок. Форма его - неправильная трапеция, обращенная большим основанием в сторону наполья - раньше там был, конечно, густой лес. С востока, юга и частично с запада и севера замок защищали воды Кревянки и Шляхтянки, перекрытых плотиной.
   Как и в Лиде, здесь было всего две башни, размещенных по диагонали. До высоты 4 м замковые стены сделаны из камня. Выше (и только с внешней стороны) - кирпичная кладка толщиной 65 см, а основу стены составляет все тот же валун. Внутри западной стены, как и в стенах Княжеской башни, сохранились отверстия от балок внутренней деревянной связи. Они шли параллельно трассе стен и были предназначены укреплять их, предотвращать неравномерную осадку и другие динамические воздействия.
   Ранее высота стен Кревского замка достигала 12 - 13 м. Теперь только отдельные их фрагменты (с северной стороны) имеют высоту около 10 м. Принцип организации огня такой же, как и в Лидском замке. На высоте 10 м по всему периметру на деревянных балках размещалась боевая галерея - помост. Стреляли защитники замка сквозь бойницы, размещенные через каждые 2,4 м. На стыке восточной и южной стен, изнутри, стояла еще одна башня размером 11х10,6 м (ее возвели позже), которая имела не менее четырех этажей. В южной стене Кревского замка, как и в Лиде, расположен проем запасного выхода. Ширина его достигала 2,8 м, а высота - 4,2 м.
   Еще один запасной ход находился в западной стене. У самого низа ее прорезает проем стрельчатой формы шириной 2,2 м и высотой 2,5 м. Некоторые исследователи считают его "впуском" для воды, наполнявшей пруд ("сажалку") на территории замкового двора. Но если учитывать функциональную целесообразность и размеры проема, то становится ясно, что это мог быть и запасной ход.

   Кревский замок
  
   При раскопках на замковом дворе найдено много керамики XIV-XVII вв., терракотовая и поливная кафля, фрагменты стеклянных изделий, черепица, оружие, остатки хозяйственных построек.
   Кревский замок был свидетелем и местом многих исторических событий. Уже вскоре после постройки он подвергся нападению. Остатки сожженной боевой галереи и каменные ядра, найденные в ходе раскопок под западной стеной, не оставляют в этом никаких сомнений. В 1382 г. в подземелье центральной башни по приказу сына Ольгерда Ягайлы задушили его "дядьку" - князя Кейстута, основного претендента на великокняжеский литовский престол. В 1385 г. в Кревском замке разрабатывались условия объединения Великого княжества Литовского и Польши под властью Ягайлы (Кревская уния). В 1433 г. Кревом овладел мятежный князь Свидригайло, претендовавший на великокняжеский стол. "И прииде ко Креву,- сообщает летопись,- и стояша 2 дни, взяша Крево мурованны и сожже, а людей много посекоша и в полон поведоша". В 1503-1506 гг. замок не раз осаждали и значительно его повредили перекопские татары. Почти в это время проезжавший здесь путешественник и дипломат Сигизмунд Герберштейн отметил в своих дорожных записях: "Крево - местечко с покинутой крепостью".
   Вероятно, вскоре все же замок был восстановлен, поскольку в 1519 г. в ходе глубокого рейда в глубь Белоруссии войска московских воевод "воеваша и плениша... Крев".
   Во второй половине XVI в. здесь несколько лет жил беглый русский князь Андрей Курбский и писал отсюда свои знаменитые письма самодержцу Ивану Васильевичу с поучениями о роли государя в государстве. Я знал по истории, что Курбский бежал от безумного правителя в Литву, но здесь это было то самое конкретное место в бывшей Литве, где он жил. Замок постепенно терял свое оборонное значение, однако в XVIII в. еще находился в сносном состоянии. Позднее началось его разрушение, довершенное в годы первой мировой войны, когда через Крево проходила линия фронта. Более трех лет здесь велись позиционные сражения. Замок оказался на немецкой стороне обороны. В нем были сооружены бетонные убежища (в Малой башне и у южной стены), наблюдательные пункты. Во время их обстрелов древний замок очень сильно пострадал, особенно Княжеская башня. Кирпичная облицовка во многих местах отслоилась и даже обвалилась. Северная стена укрепления наклонилась на 10R. В 1929 г. польские реставраторы укрепили ее контрфорсом 2-метровой ширины и законсервировали. Облицовку главной башни связали железными затяжками, а щели залили известковым раствором. Тогда же подмуровали остатки северо-восточной стены, укрепленные эскарпом.
   В наши дни в замке проведены основательные исследования. Памятник включен в туристический маршрут.
   Возведение простейших по конструкции замков типа "кастель" было важным шагом на пути развития местного военного зодчества. Здесь получил начало и развился принцип фланкирующего огня из башен, вынесенных за периметр стен. Плановая композиция четырехугольного оборонительного сооружения в дальнейшем станет характерной особенностью белорусского зодчества XV и XVI вв. Эти замки сыграли важную роль в защите Понеманья от крестоносного нашествия и внесли немалый вклад в дело окончательного разгрома Тевтонского ордена.
  
   К сожалению, к сегодняшним дням от замка осталось немного. Остатки ближайшей угловой башни, разрушенной наполовину своей былой высоты, да две расходящиеся от нее стены, также разрушенные гораздо. Вокруг башни яркая красно-белая лента "Don't Cross!" с предупреждением не подходить к строению ближе 2-х метров из-за возможного обвала камней. Замок сохранился намного хуже Лидского, однако его история не менее достойна. Судите сами - он простоял здесь около 300 лет (с 1340 по 1640 гг) во всей своей славе, и после этого еще стоял почти 300 лет вплоть до первой мировой войны просто как крепкое, хоть и ветшающее сооружение. А сейчас на его внутреннем дворе росла трава, и паслись местные козы. "Летние травы! Вот они, воинов павших грезы о славе!" Только ради этого стоило приехать сюда, к остаткам Кревского замка, чтобы увидеть это, чтобы произнести здесь эти волшебные строки Басё. Потому что они были материализованы здесь, они воплотились здесь в существующую реальность. Именно здесь я въяве увидел всю их глубинную сущность. И увидеть это я мог только здесь, и больше нигде. Только здесь было это уникальное сочетание многовековой древней славы и грусти застарелого запустения. Руины старого замка! Вот они, воинов павших грезы о славе!
  
   По этому поводу, дорогие читатели, хочу вам сказать важную вещь, которую вы, возможно, и сами замечали за собой: пустое место и место, ныне пустое, но некогда чем-то весьма известное - это разные пустые места! Они одинаковые для постороннего, но разные для того, кто помнит... Разница в ощущениях от пережитого. Вот приведу вам простой пример из жизни. У нас в коллективе работал отличный парень Валера. Он погиб в нелепой дорожной катастрофе. И после того как, его не стало, никто не посмел занять его рабочий стол. Он несколько лет стоял пустой, и мы называли его "Валерин стол", хотя для постороннего человека это был просто пустое место. Не знаю, как оно было бы дальше, но потом наша контора переехала в другое здание, и след Валериного стола потерялся. Да, собственно, его дальнейшее хранение в этот момент потеряло смысл. Смысл был до тех пор, пока были те стены, те коридоры, те люди.
   Так из здесь. Сейчас на внутреннем дворе бывшего грозного замка было пусто, там росла трава, и паслись местные козы. Но для меня он был не пуст!
   Было еще только начало дня, и над внутренним двором стелился легкий туман, словно дым былой славы. И мне невольно думалось о том, сколько воинов здесь полегло, какие судьбы здесь решались! Здесь шесть веков была живая жизнь, полная стремительных поворотов, неожиданных удач и тягостных сомнений, бравурных надежд и безутешных потерь. Я почти осязаемо видел, как князь Курбский сидел здесь в тесной комнате на втором этаже помещения дворца, обращенного к лесу, тоскливо смотрел на постылый осенний лес, скучал и злился бездельем, писал письма в Москву и искал дружбы польского короля... И ведь все это было не так уж и давно, всего лишь лет 450 назад.
  
   Когда мы вернулись на центральную площадь к своему автомобилю, нас ожидал сюрприз в виде озабоченного дедка в мятом коричневом пиджаке, который встретил нас коротким практическим вопросом: "В Сморгонь?". "Да!", честно ответили мы. "Тогда возьмите меня с собой, мне там деньги нужно в банке получить. Я хотел здесь получить, но тут сберкасса сегодня не работает". "Отлично!", сказали мы. - "И нам как раз нужно где-то деньги поменять, а вы нам покажете, где банк". Дедок Николай Иванович оказался разговорчив. Он все рассказывал нам о своем военном прошлом и нахваливал районный город Сморгонь. Как выяснилось, в России дальше Смоленска он не был. Но то, что мы приехали сюда из самой Москвы, его совсем не удивило. "Сюда нынче все едут", - веско высказался он. - "Конечно, у нас, в Сморгони, тут хорошо, лучше даже, чем в Молодечно. А, если подумать, то, пожалуй, даже лучше Минска будет!". Молодечно - это соседний райцентр, с которым, судя по всему, у города Сморгони идет извечное соседское соперничество. Бравый дедуган. Несмотря на свои 85, он был довольно боек. Хотел бы я в такие годы быть эдаким шустриком - если, конечно, доживу до столь почтенного возраста.
  
   Городок Поставы
   От городка Крева через город Сморгонь - где мы немного задержались для обмена очередной порции денег - мы последовали на старинный Браслав. По описаниям он был маленьким, но симпатичным, и именно ему мы предназначили место нашей сегодняшней вечерней стоянки. Мы мечтали провести там свой чудный вечер, как мы уже привыкли это делать, как это получилось у нас в Лиде. По пути долго ехали вдоль вытянутого озерка Свирь. Ехали так долго, а озеро предлагало такие близкие и удобные стоянки, что мы не выдержали - и искупались, потратив на это полчаса. Озеро было очень мелким - мы выбрели почти на его середину, чтобы погрузиться по шею в воду. И после этого приехали в городок районного масштаба Поставы, расположенный почти на границе с Литвой. Неожиданно для нас он оказался очень интересным. Судите сами.
  
   На месте современных Постав между озерными затоками реки Мяделки в  996 году располагалось поселение Посадник, первым владельцем которого был Данут Зенович. В 1409 году привилеем великого князя Витовта Посадник получил статус местечка и новое имя -- Поставы. Название городка происходит от старославянского слова "постав", что означает пару мельничных жерновов. Старая мельница до сих пор является одной из главных достопримечательностей города. Магнатам Зеновичам Поставы принадлежали вплоть до XVIII столетия, потом перешли под руку Беганских, которые построили в городе кляштор (монастырь) францисканцев.
   Но особую известность город получил после того, как стал владением знаменитого рода Тизенгаузов. Расцвет Постав в первую очередь связан с именем реформатора и просветителя Антония Тизенгауза. Именно при нем в Поставах появились первые каменные дома, мануфактуры, на которых изготавливали гербовую бумагу, ковры, корабельные паруса, модные шляпы и пояса, и даже дилижансы. Всего в городе работало 35 предприятий. И это в крохотном городке! Разве можно этому не подивиться?
   Центром города традиционно была рыночная площадь, от которой начинались торговые пути на Мядель и Друю. Архитектурный ансамбль города создавался в 1760--1780 годах по проекту итальянского архитектора Джузеппе Сакко в стиле барокко. Это первый каменный архитектурный ансамбль в Беларуси, выполненный по единому замыслу в одно время. В застройку площади органично вошли торговые ряды, постоялый двор, корчма, конторские здания, униатская церковь 1713 года, деревянный костел XVI--XVIII веков. До наших дней ансамбль застройки рыночной площади Постав сохранился частично. Так, на западной стороне сохранились здание госпиталя и дом ремесленника-торговца, заезжий дом, в котором размещен краеведческий музей, аптека, считающаяся самой старой в стране. Несколько домов торговцев сохранились в других районах центра Постав, а также здание школы конца XVIII--XIX веков. На месте деревянного униатского храма в конце XIX -- начале XX веков возводится православная церковь в неорусском стиле.
  
   В 1780 году началось возведение дворца в стиле классицизма и разбивается пейзажный парк с ботаническим садом, фонтанами и скульптурами. Антоний Тизенгауз, который был другом детства последнего короля Речи Посполитой Станислава Августа Понятовского и переписывался с Жан-Жаком Руссо, стремился сделать Поставы центром культуры и промышленности. Кроме обладания почетным и полезным званием друга детства короля Антоний Тизенгауз был подскарбием ВКЛ и управляющим сетью королевских мануфактур. То есть, говоря обыкновенным русским языком, он был главным казначеем большого государства и распоряжался его казной (скарбом). Поэтому понятно, что эти мануфактуры в первую очередь появились в Поставах.
   Во дворце начали работать камерный оркестр и балетная школа. В 80-х годах XVIII века хореограф Ф. Г. Леду ставит в Поставах свой "Балет вод, или Купель Дианы".
   В XIX веке внучатый племянник Антония Константин Тизенгауз, продолжил дело своего предка-просветителя. Известный орнитолог, разработавший систему классификации птиц, которой пользуются и современные ученые, автор нескольких иллюстрированных книг по орнитологии, он основал во дворце один из красивейших в Восточной Европе орнитологический музей с несколькими тысячами экспонатов. Музей являлся базой биологического факультета Виленского университета. При Константине Тизенгаузе во дворце появилась и картинная галерея, где, по некоторым источникам, были работы Леонардо да Винчи, Рембрандта, Рубенса, Дюрера и других известных художников. В дворцовой библиотеке, кроме книг по орнитологии, находились редкие памятники польской письменности, ценные гравюры и семейный архив, начинающийся с XIII века. Родовое гнездо Тизенгаузов в Поставах посещал российский император Николай II. Данный памятник архитектуры XVIII века находится под охраной государства. Сейчас здесь расположена Поставская центральная районная больница. Слава богу, что не склад минеральных удобрений, как это часто делалось в России.
   Памятник орнитологу Константину Тизенгаузу был открыт в Поставах в 2006 году накануне Дня белорусской письменности. Ученый изображен в полный рост. У правой ноги Тизенгауза сидит сова -- символ мудрости, а на правую руку орнитолога присели две птицы. Памятник выполнен из бронзы и установлен перед зданием дворца Тизенгаузов. Здесь же планируют установить памятник и Антонию Тизенгаузу.
  
   У берега реки, в конце XIX века возводится неоготический костел св. Антония Падуанского, который наравне с домами Тизенгауза считается визитной карточкой Постав. Его 43-метровая башня-шпиль видна издалека. Костел строился в 1898--1904 годах по проекту архитектора Артура Гойбеля на фундаменте деревянного францисканского монастыря XVII века. Костел был значительно поврежден в  Первую мировую войну, отстроен в 20-е годы при поляках. В 1959 году костел закрыли и приспособили под промышленное предприятие. Он был возвращен верующим в 1989 году.

   Поставы
  
   Одно из интересных мест в Поставах -- водяная мельница XIX столетия. В этом кирпичном здании легко прослеживаются черты позднего классицизма. Здесь расположился Дом ремесел "Стары млын", в котором можно посмотреть работы поставских мастеров. Здесь расположены 4 выставочных зала народного творчества, вернисажи художников, выставки изделий народных мастеров.
   Ежегодно в июне в Поставах проходит фестиваль народной музыки "Звенят цимбалы и гармошка". Впервые он был проведен в 1992, а  в 1996 году праздник получил статус международного.
   К услугам гостей Постав 3 гостиницы, 6 ресторанов, 2 ночных и 3 бильярдных клуба. В 3-х пунктах проката можно взять напрокат туристическое снаряжение и отправиться в путешествие по Поставщине: около Постав находится селище эпохи позднего неолита и раннего бронзового века (конец III-го -- начало II-го тысячелетия до новой эры), а также как минимум 28 памятников археологии, истории и культуры, готовых для приема посетителей.
  
   В городе мы появились в 15-30 и припарковались у какого-то здания, не лишенного, впрочем, некоторого обаятельного очарования. Я на взгляд оценил его возраст с начала XX века и не ошибся. Здание выглядело весьма внушительно, и я подумал, что сейчас в нем, наверное, музей города. К нашему изумлению, это здание оказалось обычной городской баней. Это тоже было одной из достопримечательностей нашей поездки. Соседство объектов нашего интереса с банями, пожарками, милицией и МЧС нас уже совсем не удивляло, а наоборот, облегчало нам поиски нужного.
   Своим внешним видом, чистотой главной улицы, уютностью зданий на ней стоящих, город сразу вызвал у нас какое-то доброе расположение к нему. В таком городе хотелось побыть подольше.
   Пройдя едва ли сотню метров по главной улице от места нашей остановки, мы вышли на грациозный костел Святого Антония. Что я могу сказать? Не зря он считается одним из красивейших памятников неоготической архитектуры в Белоруссии. Самое видное здание в городе должно быть домом Господним. Костел очень красив, особенно со стороны пруда, когда он дополнительно еще и отражается в воде. Темно-красного кирпича, высокий, стройный, несущий на своем тонком шпиле легкий золотой крест, который, кажется, парит в воздухе над костелом и осеняет его со своей горней вышины. Это очень интересная особенность именно костелов. На православных храмах кресты стоят как-то тяжело, грузно. А на костелах кресты словно парят в небесах над сооружением, будто удерживаемые там невидимой ангельской рукой.
   Чуть далее стоял православный храм, но по сравнению с великолепным костелом нам он показался тяжеловатым и менее интересным. На плотине перед прудом, по которой собственно и проходила главная улица, на нехитрой вертушке вертелся плоский раскрашенный мельник с мешком, и его вид радовал прохожих своей игривой бесшабашностью. По узкому желобу от плотинки неспешно журчит вода, вертит игрушечное колесо. Колесо конической шестеренкой передает вращение на вертикальную ось, вокруг которой и кружится веселый мельник и веселит своим забавным видом гуляющих по мосту.
   На центральной площади, действительно, была старая аптека, которую считают самой старой в Белоруссии. Однако у нас к этому времени возникла насущная забота - пообедать, и мы в аптеку не зашли, а посетили на центральной площади местное кафе "Заозерье", где нас прилично и недорого накормили. Мы еще немного побродили по центру города. Нас позабавило название местного пассажа для малышей "Все для маленьких курносиков". Недалеко возле него дерево с игрушечными муляжами разных забавных птиц и животных. Плюшевая сова на нижней ветке, чуть повыше нее кот на задних лапах, сверху цапля, рядом прыгающая лягушка. Треугольный скворечник, похожий на балалайку. Нас несколько раз шугал под крыши теплый летний дождик, но это нас только радовало, потому что дождик сбрызгивал раскаленный асфальт и сбивал полуденную жару. Городок был настолько симпатичный, что не хотелось из него уезжать. Мы уже почти решились остаться в нем, но по времени было еще рановато - около 17, и черт нас дернул двигаться дальше, выполнять "план дня". Мы решили, что если нам не понравится в Браславе, мы вернемся в Поставы, чтоб провести здесь еще один свой вечер. На всякий случай мы поинтересовались в местной гостинице наличием мест. Места были, по цене примерно 400 нашенских рублей за номер на двоих, с охраняемой стоянкой для автомобиля - рядом, естественно, была районная милиция. Узнав, что места есть и сюда действительно можно вернуться в случае чего, мы спокойно отправились далее, к Браславу. И в который раз за эту поездку я думал, выезжая из города - куда мы все бежим, куда торопимся? Почему не можем спокойно и неторопливо насладиться окружающей жизнью? У меня нет однозначного ответа на этот вопрос. Возможно, в этом виноват мой характер. Но, может быть, есть в жизни что-то, что ведет нас туда, куда нам предопределено. Не знаю. В своей жизни я видел проявления и того, и другого.
  
   Едва отъехав от города Поставы, мы увидели перед собой надвигающуюся на нас со стороны Литвы - а откуда же ей здесь иначе браться? - грозу. Мы подумали - а не вернуться ли нам назад, в Поставы? Я не зря помянул черта - это были его проделки. Но, с другой стороны, рассудили мы, так ли уж страшен нам летний дождь в дороге? Мы едем в машине, над нами надежная крыша, под нами резиновые галоши. Ну, поедем при дожде чуть помедленнее. К тому же это тоже своего рода романтика, романтика дороги, когда идет дождь. И мы поехали прямо на черную страшную грозу, потому что направление нашей дороги указывало именно туда.
   Грозовая туча все приближалась. Вот она заняла своей зловещей чернотой полнеба, вот уже распростерла темные крылья над нами, и вскоре хлынуло. Лило здорово. Но нам-то что? Мы были внутри авто. Вот велосипедистов, которых застал ливень, было жаль. Мы бы их взяли - но куда девать их велосипеды? Мы остановились возле одного такого бедолаги, предложили ему заскочить в салон, пересидеть дождь. Но он только махнул рукой - Я все равно уже весь промок, чем быстрее доберусь домой, тем быстрее согреюсь!
   Дождь шел добрый час и закончился только тогда, когда впереди показался Браслав. Справа от дороги потянулось огромное озеро Дривяты, которое все еще ходило под боковым ветром громадными пенистыми бурунами, как море в мультфильме о Золотой Рыбке. Мы проехали через весь город и не обнаружили там тех достопримечательностей, которые ожидали найти. Городок маленький, и мы его проскочили насквозь за несколько минут. Тогда мы остановились, и стали еще раз читать о том, что такое город Браслав.
  

   Браслав
  
   Кратко о Браславе
   Браслав -- древний город Беларуси. Уже в IX веке на этом месте существовало поселение латгалов и кривичей, ставшее впоследствии ядром города. Упоминание о нем впервые встречается под 1065 г. в "Хронике..." М.Стрыйковского. Назывался он тогда Брячиславль по имени полоцкого князя Брячислава Изяславича, который превратил городище Замковую гору в пограничную крепость. С 14 века Браслав находился во владении великого князя Гедимина, затем его сына Явнута. В 15 веке город стал центром повета Виленского воеводства. 8 октября 1500 года великий князь Александр дал ему магдебургское право. В 17-18 веках Браслав сильно пострадал во время многочисленных военных действий, несколько раз был полностью разрушен. На известной карте несвижского гравера Т.Маковского, относящейся к началу 17 века, Браслав условно изображен как мощный многобашенный замок, поставленный на вершине холма. Известно, что руины замковых построек еще существовали здесь до конца 18 века.
   После 3-го раздела Речи Посполитой в 1795 году город отошел к Российской империи как центр уезда. В 1913 году здесь было 1550 жителей, работали винокуренный завод, больница, сельское училище. В феврале 1922 года он вошел в состав Польши, где находился до 1939 года. Сейчас население около 10 тыс. человек.
   Историко-культурным памятником является Замковая гора -- городище IX века. К архитектурным памятникам относятся церковь и костел, расположенные у ее подножия.
   Браслав - один из самых озелененных городов Белоруссии. Природная достопримечательность в этих краях - песчаные дюны с сосновыми массивами, вклинивающиеся в жилую территорию.
  
   Итак, где в Браславе эта Замковая гора с ее "городищем и расположенными у ее подножия костелом и церковью"? - спрашивали мы себя после прочтения этого материала. Достали карту, и быстро поняли, что нужно вернуться в центр города и подняться на параллельную улицу. Замковая гора тотчас нашлась, но оказалась малоинтересной - нам так показалось сначала, поскольку никакого городища на ней не осталось. Как выяснилось, оно и не могло сохраниться, потому что во все времена истории города замки на горе были деревянными. На горе был камень в честь основания города, памятник на могиле доктора Нарбута, который очень много сделал для здоровья местных жителей, и бутафорные деревянные болваны на поляне. Зато вид с замковой горы открывался действительно замечательный. Браслав расположен на узком водоразделе между двумя озерами, Дривяты и Новяты, и с вершины горы, на которой мы стояли, были видны оба этих озера и город, внизу перед нами. Это было здорово. Замок, однако, я рекомендовал бы для привлечения в город туристов восстановить. Именно с Замковой горы видно, почему здесь возник город. Узкая полоска земли между озерами является единственным удобным путем из Полоцка в Литву в краю этих озер и болот. А на этой полосе возвышается естественное укрепление - высокая Замковая гора, на которой поставили замок и контролировали эту дорогу. Замковая гора в те времена защищалась верхней и нижней стенами с 7 башнями, большие, окованные железом ворота прикрывались отдельной башенкой. Вооружение составляли 5 бронзовых и 2 железных пушки, 46 пищалей. Имелись запасы ядер и пуль. Муха мимо не пролетит.
   Именно на Замковой горе интересно слушать легенду о происхождении названия Браслава. Ее лучше воспринимать возле скульптурной композиции, которая находится неподалеку от памятного знака в честь Замковой горы. Вырезанные из дуба скульптуры представляют героев легенды. Вот фигура старого князя, устало положившего руку на колено, на его лице - выражение озабоченности и печали. Это Двин, могущественный князь, владелец замка, возвышающегося над озерами, окрестными лугами и лесами. Рядом с князем - его жена Друйка. Стар уже Двин, тяготят его каждодневные заботы, но некому передать владения. Единственная дочь Дрива (она невдалеке от родителей), гордая и своенравная, отвергает всех женихов, которые приезжают в замок в надежде стать ее избранником. Неподалеку от Дривы стоят фигуры трех братьев, трех молодых князей, которые жили по соседству от замка: Браса, Снуда и Нова. Они наиболее настойчиво ухаживали за красавицей. Дрива пообещала руку и сердце тому из братьев, кто сможет доказать свое превосходство. Нет равных по силе и отваге Брасу, и поэтому Снуд и Нов решили убить соперника. Вот они стоят отдельно от Браса, как будто перешептываясь. Поздней ночью подстерегли заговорщики брата и из засады подло убили его. Но помнили Снуд и Нов: к Дриве должен прийти кто-то один. Вновь зазвенели мечи. Смертельно ранив друг друга, оба брата умирают. На рассвете выяснилось, что убит ими вовсе не Брас, а его слуга, случайно накинувший плащ хозяина. Явился Брас в замок и обвинил Дриву в смерти братьев. Не стерпела обидных слов гордая княжна и с башни замка бросилась в воду большого озера. Старые родители не перенесли утраты. Брас же получил приглашение заменить умершего властелина. Долго и справедливо правил этот князь, но так и остался на всю жизнь одиноким. Постепенно вокруг замка вырос город. Его назвали Браславом - городом Браса. Рядом с Замковой горой плещется обширное озеро Дривяты, из которого несет воды в Западную Двину речка Друйка. Рядом с Браславом есть также озера Новяты и Снуды. В этих названиях сохранилась память и о других героях легенды.
  
   Очень красив оказался браславский костел Рождества Наисвятейшей Девы Марии. Красно-кирпичный остов, заложенный плоскими разноцветными валунами - это было очень оригинально. Костел посвящен Деве Марии Приозерной, и по этому поводу рядом с костелом строители возводили большую ладью из дерева, бетона и железа. Спешили успеть ко дню рождения Богородицы в сентябре. Напротив, через дорогу, была бело-голубая Свято-Успенская церковь.

   Браслав костел
  
   После осмотра Замковой горы и костела мы поняли, что смотреть нам в Браславе больше нечего. И решили мы поехать дальше. Это черт нас дергал за свою невидимую черную ниточку и звал все дальше и дальше, к своему темному омуту. Потому что дальше были Миоры.
  
   Вот именно в этом месте я хочу посоветовать читателям не брать с нас пример и не оставлять стороной Браславский край. Ей-богу, он заслуживает большего. Он заслуживает как минимум одной ночевки. И не надо для этого останавливаться в городе - вы тогда не получите истинного наслаждения. Найдите кемпинг или турбазу - их в этих местах десятки, но место вашей остановки должно обязательно быть на берегу озера. Расположитесь неторопливо на месте стоянки, посидите вечером у костерка, а утром не поленитесь встать на рыбалку. И вы не пожалеете об этом! А если у вас есть в запасе несколько дней - тем более сделайте это. Умиротворяющая тишина, величественное спокойствие, природная красота окружающих пейзажей и великолепная рыбалка - вот что достанется вам в награду за ваше решение остановиться здесь. Мы этого не сделали и потом искренне жалели об этом. Но мы обязательно наверстаем свое упущение когда-нибудь, мы обязательно еще приедем сюда, на Браславские озера. Но только сюда, не отвлекаясь больше на другие посторонние моменты. И не на день, а как минимум на неделю. Это стоит того.
  
   Миоры
   Минут через сорок мы были в Миорах. Городок оказался весьма затрапезный. Какой-то сильно пролетарский. Мы нашли гостиницу - небольшое двухэтажное слегка облупленное здание - и остановились в раздумьях: что делать дальше? Оставаться здесь было как-то неуютно. Гостиница доверия нам не внушала. Вечером здесь гулять особо негде, это вам не Несвиж, и не Лида. Но и возвращаться в полюбившиеся нам Поставы тоже уже не хотелось, далековато было. И мы решали - а не рвануть ли нам еще дальше, в древний Полоцк? Правда, до него нужно было ехать еще добрую сотню километров, и для сегодняшнего дня это было много.
  
   Во время этих раздумий перед гостиницей я заметил, что мое водительское кресло как-то слишком завалилось назад, и надо бы его подправить. Я начал его регулировать и понял, что оно почему-то не регулируется: - я изменяю положение рычажка регулировки наклона кресла, а кресло остается в прежнем положении. Тогда я слегка дернул кресло за макушку вперед, и здесь спинка сиденья попросту отвалилась, оставшись у меня в руке. Боковая стальная пластина, которая удерживала кресло в нужном положении, сломалась. Каким образом и когда это произошло - было непонятно, но она сломалась. Вернее, она доломалась в Миорах, а надломана она была уже, очевидно, давно. Бес сделал свое бесовское дело. Я попробовал сидеть на кресле без спинки - это оказалось невозможно. (Попробуйте сами, если желаете проверить мои слова. Плоскость сидения падала назад, и я просто заваливался на заднее сиденье.) Ехать дальше оказалось просто не на чем. Ситуация катастрофическая. Нужно было что-то срочно придумывать. Но что? Уже половина девятого ввечеру, через час-полтора стемнеет.
   Поскольку время было позднее, мы решили заселиться в гостиницу. Двухместного номера в гостинице не оказалось, но нам предложили на выбор либо трехместный на двоих, либо два одноместных. Мы взяли трехместный. Номер оказался страшно прокурен. Таких прокуренных комнат, с въевшимся в обои и шторы запахом застарелой курительной трубки, я в своей жизни не встречал никогда. Туалета в номере само собой не было, равно как и ванной комнаты с душем. Но был ли у нас теперь выбор?
  
   Забросив вещи в номер, мы вернулись к автомобилю. Нужно было что-то придумать. У нас десяток лет назад уже был опыт подобного решения с предыдущей нашей машиной, вазовской шестеркой. Там тоже перестала держаться спинка кресла - тогда это было связано с поломкой регулировочного механизма наклона кресла, но мы были в походе, и у нас с собой была 4-х -местная польская палатка "Варта". Собранную палатку - эдакий объемный мягкий тюк - я поставил между креслом и задним сиденьем, и благополучно доехал домой. Она оказалась именно такой ширины и упругости, как это и было надо.
   Но на этот раз палатки у нас не было. Тогда нужно найти нечто аналогичное, не так ли? Нужно найти какую-то лесину (кстати, лес рядом и пила-топор с собой), а лучше каких-то досок, чтобы подпереть спинку. Машина стояла рядом с гостиницей. Мой взгляд прошелся по внутреннему двору. Досок, кроме штакетника на заборе, никаких не было. Но штакетник не очень и подходит для такого дела, сюда бы досочки пошире... В углу двора я заметил кучу отработанных шин у находящегося рядом с гостиницей автосервиса. А ведь это именно то, что надо! Мы подъехали к шинам - я с трудом удерживался в кресле, спинку которого подпирала пересевшая на заднее сиденье жена. Я выбрал самую широкую шину, какую нашел в этой куче, и поставил ее за креслом. Ехать уже стало можно, но несколько неудобно: шина оказалась слишком мягкой и сминалась о край заднего сиденья. По-прежнему я заваливался назад. Сто километров до Полоцка, где можно попытаться починить кресло, так, пожалуй, не проехать. Нужно нечто жесткое, которое укрепило бы шину. Нет, без широких досочек никак не обойтись. Но неужели в этом городке я их не найду? Не может этого быть! И мы поехали по одной из улиц города, потом по другой...
   Однако никаких широких досок на улицах почему-то не валялось. (В Белоруссии на улицах вообще порядок - фантика от конфеты не найдешь, не то, что досок.) Почти на выезде из города у крайнего дома двое рабочих возились у циркулярки. Я к ним: так и так, выручайте, ребята! Нужно несколько широких обрезков доски, желательно дюймовки. И они мне говорят: вот куча обрезков - выбирай, какие хочешь! Я быстро нашел в этой куче две пары обрезков нужной длины и ширины, сказал им огромное спасибо и потащил обрезки к машине. Обрезки подошли идеально, теперь на кресле такой конструкции можно было проехать не одну сотню километров.
   Когда мы, счастливые, возвращались к гостинице, я заметил вслух: это господь бог щелкнул нас по носу. Слишком хорошо мы ехали, слишком гладко. А если все слишком хорошо, то это не романтическое путешествие, а благостная рутина. Человеку все надоедает, и хорошее в том числе. Для того, чтобы путешествие было истинно романтическим, чтобы оно запомнилось, нужны перепады. Перепады от хорошего к плохому и наоборот. ("И наоборот" - это обязательно.) Вот он и послал нам испытание. Жена со мной согласилась.
  
   Итак, теперь машина снова была на ходу и была готова к дальнейшим подвигам. Мы поставили ее на стоянку у гостиницы. Не охраняемую, конечно. Время было без пятнадцати десять. В десять заходит солнце. Но мы еще успевали выпить пивка в кафе "У причала", которое было в пяти минутах ходьбы вниз по улице от гостиницы к пруду. Мы поспешили в кафе. Оно стояло на понтонах у гранитного берега пруда. Налево был красный костел Упокоя Наисвятейшей Девы Марии, который изумительно красиво отражался в воде, направо заходило солнце и бросало на воды озера свои прощальные багряные лучи.
   Мы успели за десять минут до закрытия. Мы взяли по пол-литра бочкового лидского пива в высокие пластиковые стаканы, и вышли на палубу. Моросил мелкий дождик, и стулья были мокрыми. "Кафе у сырого причала"... Но могло ли это нас смутить? Мы попросили протереть стулья от влаги и сели смотреть закат. Это были всего лишь десять минут, но они были великолепными. Говорят, дождик к добру. А дальше зашло солнце, кафе закрылось, и мы обреченно побрели в гостиницу.
  
   Кроме насквозь прокуренного номера и скрыпучих, как рассохшийся советский паркет, кроватей - даже скрипучее, чем в Лиде, - гостиница приготовила нам еще один сюрприз. Гостиница была двухэтажной. Общий дамский туалет был на первом этаже, мужской над ним на втором. Однако женщин среди гостей здесь, видать, давно не бывало. По сему поводу женский туалет был прочно оккупирован курящими, умывающимися и оправляющимися мужиками. Которые жили в этой гостинице не первую неделю и привыкли считать женский туалет своим. На появление в туалете жены никто из них не среагировал. Красная от смущенья жена выскочила из туалета и помчалась к администратору. "Да они вечно там пасутся!" - равнодушно отвечала администратор, - "Нужно гнать их оттуда грязной метлой". Она последовала к туалетной комнате и грозными криками выгнала оттуда все наличествующее мужское население. Ту же самую процедуру ей пришлось повторить и утром.
   Но это уже были мелочи жизни. Главное, что на машине можно было ехать дальше.
  
  
   6.И снова светит солнце!
   Покинув утром следующего дня неблагополучные для нас Миоры, мы взяли курс на древний Полоцк. Полоцк - это круто. Потому что Полоцк - самый древний город в Белоруссии. Первое упоминание о нем содержится в Лаврентьевском списке "Повести временных лет" за 862 год:
   В лето 862 приiа власть Рюрикъ и раздаiа мужемъ своимъ градъ: Овому Полотескъ, овому Ростовъ, другому Белоозеро.
   Мы знали, что в Полоцке нам обязательно нужно посетить исторический Софийский собор плюс осмотреть еще кое-какие достопримечательности, но мысль о сломанном кресле отравляла наше путешествие весомой каплей дегтя. Я ехал и представлял себе, как мы полдня мечемся по незнакомому Полоцку в тщетных поисках автомастерской, а нам всюду говорят - "Нет, увы! За это мы не возьмемся, ремонт очень сложен". Затем кто-то все-таки находится, великодушно соглашается исправить наше кресло, но у него длинная очередь. Мы томимся в этой очереди еще несколько часов, и в лучшем случае к концу дня, растратив кучу времени, денег и энергии, мы имеем, наконец, починенное кресло. Но тогда уже не до осмотра прелестных древностей Полоцка, тогда быть бы живу: мы стремглав едем в Витебск и день в результате испорчен напрочь.
   И, думая так, я мысленно взмолился: "Господи! Если ты есть, помоги нам в нашей маленькой беде. Пошли нам людей, сердечных и внимательных, которые бы выслушали нас и помогли нам!".
   Говорят, правильно сформулированная и выполнимая просьба доходит по нужному адресу. Так или эдак, но ангел-хранитель услышал мои молитвы. Когда мы подъехали к Полоцку, нужно было в очередной раз заправиться. Воспользовавшись остановкой, я спросил у местного автолюбителя - где здесь можно починить машину? "По Минскому шоссе в километре отсюда есть автопарк, там наверняка есть слесари", - отвечал мне владелец серой "Ауди". Это был первый верный шаг из трех, который вел нас в правильном направлении. Мы воспользовались советом, и через несколько минут были у автобусного парка. Оказывается, рядом с автопарком была площадка ежегодного техосмотра машин, и по этому поводу их было здесь огромное количество. Я спросил у водителя рядом стоящего "Фольксвагена", где здесь можно починить автомобильное кресло? "Вон видите - у ворот такой мужичок усатый, - это главный механик автопарка. Обратитесь к нему, он вам поможет ", - любезно отвечал незнакомец. Это был второй наш верный ход. Я пошел к главному механику: так мол и так, едем из России, поломалось кресло, нельзя ли помочь? "Из самой России?" - удивленно повторил усатый механик. У него были настоящие белорусские, слегка обвислые усы пшеничного цвета. - "Я когда-то был в России и тоже поломался. Но мне там быстро помогли. Друг друга выручать надо. Где ваша машина?" Я подогнал свой автомобиль. Механик забрался на переднее пассажирское сидение и стал указывать, куда нужно ехать по территории парка, которая оказалась огромной. Это был третий и последний наш верный шаг. Подъехали к боксу, откуда как раз выруливал отремонтированный автобус. "Слушай, Геныч!", - обратился механик к слесарю, устало вытиравшему руки ветошью после работы. - "Тут машина из Москвы, у нее сломано водительское кресло. Помоги". И убежал.
  
   Геныч попросил взглянуть на кресло. Рассмеялся, увидев мое сооружение из старой шины и досок, начал пристально рассматривать поломку. "Ну, как?" - тревожно спросил я. Мне еще не верилось, что судьба моего кресла уже благополучно решена. "Сейчас сделаем", - спокойно ответил мастер. - "Хорошо бы снять кресло, было бы удобнее с ним работать". Но кресло легко снять не удалось. "Тогда будем варить по месту", - сказал он своему помощнику и велел подтягивать аппаратуру для сварки. Они еще возились вокруг кресла минуть десять - но разве это долго? И вот работа окончена. "Сколько стоит ваша работа?" - спросил я. "А сколько не жалко", - скромно отвечал мой спаситель. Сколько не жалко... Черт его знает, какие у них тут расценки за такую работу... У нас в Красногорске меня бы ободрали, как липку, да еще при этом помурыжили бы полдня... "Сто тысяч пойдет?" - спросил я. Как-никак, а это самая крупная купюра в здешних местах. "Пойдет", удовлетворенно ответил мастер. А мне было не жалко...
   Когда возвращались по территории автопарка к выезду, жена сказала - Надо бы поблагодарить главного механика, без него никто бы нам ничего не сделал. Надо, согласился я. Когда выезжали через ворота, я остановился, вышел, протянул главному механику 10000 - "А это мой пропуск на выезд из парка". Он долго отказывался, пока я все-таки не упросил его взять эти небольшие деньги. Это не для него, это для нас было важно, чтобы он принял нашу благодарность.
  
   Мой ангел хранитель выполнил мою просьбу, причем сделал это легко и непринужденно, в самые кратчайшие сроки. Надо поставить ему свечку при первой же возможности, - сказала жена. Теперь мы были легки и свободны от давившего на нас груза, теперь мы могли не спеша приступить к осмотру Полоцка. Наверное, ангел хотел, чтобы мы не пропустили чего-то важного для нас в этом городе. И мы с некоторым душевным трепетом поехали в город.
  
   Древний Полоцк
   Итак, Полоцк впервые был упомянут в летописях за 862 год как уже существующий город, который Рюрик отдал под правление одного из своих дружинников. С этого времени вплоть до образования ВКЛ - а это четыре века - Полоцк становится центром удельного Полоцкого княжества, которое то входило в состав Дневнерусского государства, то фактически становилось независимым. Затем с 1265 по 1772 г, более пятисот лет, Полоцк входит в состав Великого Княжества Литовского, где пользуется широкими правами автономии и до начала XV века имеет собственных князей. 1498 - обретение Магдебургского права. В 1504-1772 годах столица Полоцкого воеводства ВКЛ, с 1569 воеводства Речи Посполитой. После осады 1563 года пробыл несколько лет в XVI веке (1563-1579 при Иване Грозном) и в XVII-м (1654-1667 при Алексее Михайловиче) под властью Российского государства. Полоцк до первого раздела Речи Посполитой (1772) находился в составе Великого княжества Литовского. В 1780 году в нём было только 360 деревянных домов, 437 мещан-христиан, 478 евреев и незначительное число дворян и чиновников. Уменьшению числа жителей и упадку города способствовали войны, многочисленные пожары, чума 1566 года, голод 1600 и 1741-1746 годов. С 1924 в составе Белорусской ССР.
   По словам современника Стефана Батория, Сигизмунда Герберштейна, Полоцк в XVI в. состоял из двух замков, верхнего и нижнего, и города Заполотья и был окружен со всех сторон глубоким рвом, высокими валами и деревянной стеной. По сообщению Шереметева, в 1655 г. верхний замок был укреплен "тыном стоячим" с 9 башнями, нижний - "рублеными тарасами" с 7 башнями, посад - "надолбами". Город, окруженный двойным палисадом и глубоким рвом, был хорошо приспособлен к обороне. В настоящее время следов от замков не сохранилось.
   Мы въехали в Полоцк со стороны Минска, поскольку именно на этом въезде нам пришлось ремонтировать наше кресло. Ведомые дорожными указателями, мы следовали по направлению "в центр города", и после переезда моста через Двину повернули налево, - туда, где расположен центральный городской сквер и основные достопримечательности. Мы уже никуда не торопились. Ехать на починенной машине было легко и приятно, как говорить правду - по выражению Иешуа из романа "Мастер и Маргарита". Мы остановились на главной площади города у гостиницы "Дзвiна". Посредине площади был прекрасный большой фонтан. Напротив гостиницы стоял памятник Франциску Скорине. Опять ему, подумали мы. Скорина, однако, родился в Полоцке, поэтому где, как не здесь, должен стоять ему памятник. Рядом с гостиницей торчал указатель с абсолютно неуразумелой надписью - "ГАРВЫКАНКАМ". Всем, кому был нужен этот гарвыканкам, следовало двигаться в направлении, рекомендуемом этим указателем. Попробуйте-ка, дорогие россияне, просечь, куда посылает этот указатель. Вот и мы не смогли этого сделать, и, если бы надпись не была продублирована ниже по-английски, "The town executive committee", то не знать бы нам никогда, что это "Горисполком" по-русски.
   Из информации о Полоцке мы знали, что обязательно должны найти здесь и посмотреть древний Софийский собор, самый интересный исторический памятник в Полоцке. Все остальное - это как получится, что сумеем зацепить по пути и вокруг, куда нас ноги принесут. Но древнюю Софию нужно посетить обязательно. Это был третий Софийский собор в Древней Руси после Киева и Новгорода Великого.
   Карты столь небольшого города, как Полоцк, у нас, к сожалению, не было. Но, слава богу, русский язык здесь понимали все, и мы быстро выяснили, что Софийский собор стоит на берегу Двины - вниз от сквера метров сто и вправо не далее километра. После этой информации дальше мы решили идти пешком, потому что на автомобиле многое пропускается.
   Внизу у самой Двины стоял Богоявленский православный собор, вокруг которого строители оживленно замащивали подходы плиткой. Собор был открыт. Мы зашли в него и, выполняя данное себе слово, поставили свечи тем ангелам, которые хранили нас и которые помогли нам с ремонтом. Далее мы пошли по набережной улице вправо, как нам и советовали. По пути видели местный краеведческий музей в здании красивого костела, остатки бывших укреплений нижнего замка и вышли к Софийскому собору, к которому нам пришлось подниматься довольно высоко по длинной деревянной лестнице.
  
   К сожалению, собор сначала разочаровал нас. Мы ожидали увидеть нечто похожее на то, что мы видели в Киеве и Великом Новгороде, где Софийские соборы очень хорошо сохранились. Но судьба полоцкой Софии сложилась по-другому. Вместо ожидаемого массивного сооружения с несколькими главами, покрытыми золотыми сферическими куполами, мы увидели привычный облик католического собора середины XVIII века. И на то, как выяснилось, были свои причины. А мы первым делом обошли собор вокруг, и на обзорной площадке возле храма, с которой открывался поистине потрясающий вид на реку Двину, обнаружили громадный валун с шестиконечным крестом и старыми славянскими надписями. Это был один из так называемых Борисовых камней.
   Борисовы камни -- с высеченными на каждом шестиконечным крестом и надписями (обычно содержащими текст "Господи помози") располагались по течению Двины и на суше. Изготовлены примерно в XII веке. Их назначение не совсем ясно. По некоторым версиям, камни отмечали маршруты торговых путей, по другим -- были ранее священными камнями на капищах у язычников, а крест и надписи вытесывались на них при христианизации населения. Камни поставлены (или подписаны) по приказу полоцкого князя Бориса Всеславовича, и часто содержат его имя в надписях. Отсюда и название. К сожалению, эти камни активно уничтожали в советское время в период борьбы с религией. На настоящее время известны всего четыре подобных камня -- этот, который установлен около Софийского собора в Полоцке, другой в Друе (расколот на две части в советское время), третий -- так называемый "Воротишин крест" -- стоит в селе Камено Минской области. Четвертый камень вывезен в конце XIX века из-под Полоцка в Москву и находится там в музее-заповеднике "Коломенское". Мы его видели в Коломенском, но не знали, что он из этих мест.
  
   И что нам в таких камнях? Почему они так притягивают нас? Японцы вообще считают камни живыми. Они думают, что в каждом крупном камне живет бессмертный дух окружающих нас вечных существ, и поэтому обращаются с камнями очень почтительно. Мы также говорим, что "эти камни видели старину". Да, конечно, они были свидетелями многовековых событий - но ведь они не помнят этого, а если помнят, то не могут рассказать нам о них. Или все-таки могут, и их надо только уметь слушать?
   Или, может быть, дело в другом. Читая информацию о Борисовых камнях, я подумал о том, как мало мы изменились с тех давних пор. Древние славяне 800 лет назад ставили камни у дорог с молитвенной просьбой "Господи помози", чтобы господь защитил их в пути от лихоимцев и разбойников, и помог добраться до цели путешествия в целости и сохранности. И я с такой же молитвой обращался к ангелу-хранителю, чтобы он помог мне справиться с моей мелкой дорожной неприятностью. Как мы похожи! Только автомашины разных лет выпуска.
  
   После рассматривания камня мы зашли в собор. Некогда это был собор, подобный Киевскому и Новгородскому. Главная идея этих храмов - это вхождение Руси во Вселенскую церковь, единство их визуального образа с образом Софийского Собора Константинополя, и символ единства княжеской власти, по образу регалий власти Византии.
   Но во время Северной войны собор был закрыт и разграблен российской армией, а в 1710 году в нем по приказу ненавидящего Москву и всю старую Русь Петра I был размещен пороховой склад. В один не очень прекрасный момент склад взорвался - а как же ему было не взорваться при всеобщем российском разгильдяйстве, и после этого храм пролежал в руинах почти 30 лет до 1738 года. От храма кроме фундаментов сохранились остатки колонн высотой до 11 метров. При строительстве нового здания все эти остатки были аккуратно сохранены и законсервированы, и их сегодня можно осмотреть и прикоснуться к ним рукой.
   Разрушенный храм в прежнем виде решили не восстанавливать, поскольку его функция связующего звена с Константинополем была давно лишенной смысла. После перестройки собор стал представлять собой трёхнефную одноапсидную базилику, ориентированную на север. С южной стороны на высоту 50 м поднялись две симметричные башни. Перестроенный в стиле позднебелорусского или виленского барокко собор получил и новое решение интерьера. Кроме барочных колонн появилось много лепных украшений, фигурные карнизы и несколько непривычная цветовая гамма. Алтарная часть храма была отделена от центрального нефа высокой трёхярусной преградой, к которой на своде примыкало барельефное изображение Троицы Новозаветной. Второй и первый ярусы были расписаны и украшены деревянной скульптурой. От росписей на алтарной преграде сохранилась копия известной фрески Леонардо да Винчи "Тайная вечеря" и Спас Нерукотворный.
   Сейчас Собор входит в состав Полоцкого историко-культурного музея-заповедника. В его подвалах можно осмотреть то, что осталось от Софии, а в главном зале собора сейчас находится концертный зал. В концертном зале Софийского собора ежегодно в апреле и ноябре проходят фестивали старинной и современной камерной и органной музыки, каждое воскресенье -- концерты органной музыки в исполнении солистов концертного зала.
  
   Мы еще походили немного по главному скверу Полоцка, полюбовались его интересным географическим положением - на берегу высокого берега Западной Двины, и сделали несколько важных для себя дел. В киоске с поэтически-канцелярским названием "Вицебскаблсаюздрук" купили, наконец, туристическую и дорожную карты Белоруссии, чего не могли сделать ни в Витебске, ни в Минске, ни в Гродно, хотя и искали. Затем разменяли в банке дополнительную тысячу рублей в восполнение потраченной на ремонт, и у нас в Полоцке осталась одна забота - где бы нам пообедати?
   Как я уже упоминал, мы мечтали найти истинно белорусское кафе с истинно белорусскими блюдами, чтобы постараться оценить местную кухню на месте. Не в Москве, где ее непонятно кто и непонятно как готовит, а здесь.
   Когда мы стали искать такое кафе, нам подсказали, что оно находится прямо за главной пожарной частью города. В который уже раз во время нашего путешествия нас приветствовала пожарная каланча. В любом городе все нужные нам интересные объекты почти всегда находились рядом с пожарками, милицией, банями или МЧС. Нужна гостиница - рядом с нею милиция. Хочешь пообедать? Ищи пожарку, кафе где-то рядом с ней. Нужен обменник, спрашивай баню. Так было в Городке, Волковыске, Гродно, Лиде, Поставах. Так было и на этот раз.
   За пожарной частью находилось двухэтажное панельное здание постройки середины семидесятых годов, на первом этаже которого было кафе "Спатканне" (Встреча), а на втором - обычная пролетарская столовая. В столовую народ шел валом. В кафе - я говорил, почему мы хотели посетить именно кафе - мы оказались единственными посетителями.
   В кафе нас обслужили очень церемонно. С нами носились даже не как с расписной торбой, а как с королевской четой из соседнего государства, неожиданно нагрянувшей сюда перекусить. Нам поставили по нашему заказу музыку - специально спросили, что именно мы предпочитаем: джаз, классику, или нечто современное. Нас поочередно обслуживали две официантки. Одна принесла салаты и стаканы с соками, вторая ждала за стойкой, и, как только мы расправились с салатами, церемонно, каждое блюдо на отдельном подносе, вынесла нам первое, борщ и грибной белорусский суп. Затем первая официантка убрала грязную посуду и вынесла второе, колбаски по-барски с домашней тушеной картошкой. После того, как мы покушали, вторая торжественно принесла нам счет в специально предназначенной для этого коричневой кожаной папочке. Все удовольствие стоило 15000, 150 рублей по-нашему на двоих. Смущенные столь изысканным обслуживанием и вниманием, мы не рискнули оставить кафе без чаевых, и положили туда 20000. Нам тотчас 5000 вернули назад. Мы сказали, что эти деньги мы оставляем кафе как премию за отличное обслуживание. Официантки снова повторили, что у них это не принято. Мы отвечали, что мы из Москвы, что нам здесь очень понравилось, и что очень просим их принять эти деньги. Еле уговорили.
  
   После того, как мы пообедали в Полоцке столь торжественно, нам оставалось только отбыть из него царственным кортежем в направлении Витебска. Где мы были уже в начале нашего путешествия, но были коротко, наскоком, и нам хотелось посвятить ему больше времени.
  
   PS.
   Жаль, - но уже только по приезду домой мы обнаружили в Интернете, что в Полоцке было еще несколько объектов, на которые можно было бы обратить внимание.
   Первое: В 2003 в честь буквы "У краткое" в Полоцке был воздвигнут памятник. Это единственная оригинальная буква в белорусском алфавите, такой нет больше ни в одной азбуке мира. Почему в Полоцке - надеюсь понятно: именно в Полоцке родились первопечатник Франциск Скорина и просветитель Симеон Полоцкий.
   Второе: Весной 2008 года специалисты РУП "Белаэрокосмогеодезия" установили, что географический центр Европы находится в Полоцке. Позднее эти расчёты были подтверждены в российском ЦНИИ геодезии, аэросъёмки и картографии. По этому поводу 31 мая 2008 года в Полоцке был установлен памятный знак "Географический центр Европы". Теперь каждый, кто побывает в Полоцке, может получить памятный сертификат о том, что он побывал в самом сердце Европы.
   И третье: За хлопотами и суетой мы забыли об одной важной вещи - о Спасо-Евфросиньевском женском монастыре Полоцка, который построен в начале XII века и является самой древней обителью Белоруссии. То есть мы об этом не забыли, но расспрашивали о нем ленивенько, отвечали нам бестолково, и мы успокоились, и так туда в результате и не попали. Как выяснилось позже, он располагается за городом, в 2-х километрах от городской черты. Но мы с самого начала не придали должного внимания этому храму, а зря. Возможно, это самое ценное, что сегодня есть в Полоцке. Именно его посетил патриарх Всея Руси Кирилл во время своего недавнего пребывания в Белоруссии. Он освятил там копию знаменитого Евфросиньевского креста, оригинал которого исчез бесследно во время последней мировой войны.
  
   И снова Витебск
   В Витебск мы прибыли в 17-30. Гостиница "Ветразь", в которой мы останавливались в прошлый раз, нам понравилась, но она имела один недостаток - была далековато от центра. А нам хотелось заселиться в гостиницу, поставить машину на стоянку и пойти гулять по городу, попить пиво в любимом кафе с красными зонтиками. Изучив список городских гостиниц с адресами, мы поехали на улицу Правды. Там была загадочная гостиница без названия. Как выяснилось, это была гостиница белорусских профсоюзов, и там ранее останавливались профсоюзные боссы. Кто останавливается там сейчас - я не знаю, но в холле гостиницы было полно объявлений для участников музыкального конкурса "Славянский базар", который состоялся в Витебске месяц или два назад.
  
   В гостинице номера имелись, стоимостью 88500 местных рублей - что вдвое дешевле, чем в "Ветрази", ванная комната и туалет, естественно, в номере. Имелось только два не очень существенных недостатка: по случаю затеянного в гостинице ремонта в номерах не было горячей воды, и при гостинице не было охраняемой стоянки для автомобилей. "Но", - сказала нам администратор, - "машину можно поставить прямо перед гостиницей, а мы вам дадим номер с видом на вашу машину. У нас все так делают, и ни разу не было никаких инцидентов". Нас это устроило. Мы заселились.
   Номер на 9-м этаже был в принципе обычный, но все там было устроено как-то любовно, по-домашнему. Кровати не скрипели. Холодильник минского производства "Атлант" был огромный, двухкамерный, как у нас в квартире. На столике, как обычно, стояли два стакана, но на холодильнике, на специальном подносике, накрытом салфеткой, гостей номера ждала хорошая чайная посуда - две чашки с блюдцами и аккуратный заварной чайник. Там же, у подносика, лежала симпатичная разделочная доска, для того, чтобы порезать колбасу или сыр на ужин. Такого мы не видели ни в одной гостинице. А над одной из кроватей, которую тут же облюбовала себе, естественно, жена, висели даже часы с кукушкой.
  
   А затем мы пошли по городу.
   Сразу в центре города увидели кафе "Бульбяная" - говорят, она здесь еще с советских времен. Похоже, это то, что нам было нужно еще несколько часов назад. Наверное, именно там можно было покушать настоящую белорусскую пищу. Но, к сожалению, рассиживаться нам уже было особо некогда, а поужинать мы хотели в гостинице. Поэтому мы бросили сожалеющий взгляд на кафе "Бульбяная", и пошли рассматривать витебскую летнюю эстраду, на которой летом состоялся "Славянский базар". Нашли там Аллею Славы, все как у больших. На Аллее Славы вмурованные в тротуар плитки с именами Лауреатов конкурса. 2005 - Андрей Петров, 2006 - Алла Пугачева, 2007 - София Ротару, 2008 - Александра Пахмутова, 2009 - Валерий Леонтьев. Все незамысловато, по западному образцу, но миленько. Вокруг "растут" деревья из металлических труб и стеклярусных листьев, которые красиво светятся вечером.
   Дальше мы хотели погулять в городском парке имени 1000-летия Витебска. Но в это время стал накрапывать противный докучливый дождик, и мы не стали спускаться в нижнюю часть парка. Прошлись над ней по длинному мосту, побродили у здания городского Дома Культуры - мы сначала приняли его за театр, настолько он оказался монументален. Зашли в имеющийся при парке платный туалет. Посещение стоит 20 наших рублей. По-моему, у нас дешевле, но чистота требует жертв. В кабинке кассира разбитое недавно стекло. "Сегодня ночью кто-то залез", - пожаловалась скучающая кассирша. - "Позарились на выручку. Думали, раз туалет платный, то тут горы золотые. Тут, конечно, горы, но золотом здесь не пахнет. Выгребли 140 рублей в переводе на российские деньги". Оказывается, и в Белоруссии есть преступность. Но мелкотравчатая, это вам не разборки с автоматной стрельбой в центре Москвы. Разбитое стекло стоило в несколько раз дороже уворованных денег.
  
   Зашли в местный ЦУМ, купили там магнитики с видами Витебска. Они стоили неожиданно дорого - 20000 рублей за один магнитик! Да за эти 200 наших рублей здесь можно купить бутылку неплохого коньяка! Любопытно, что на гербе города Витебска ни много ни мало - сам Иисус Христос. Это они смело решили. На дверях ЦУМа порадовали надписи: "Ад себе" и "Да себе" -"От себя" и "К себе", но у них слова расставлены более симметрично, и поэтому более красиво.
  
   После того, как мы вышли из ЦУМа, спохватились, что у нас осталась одна проблема: нужно срочно дотратить местную валюту, потому что дома она нам не нужна. А излишек валюты тысяч в 60-70 у нас образовался из-за того, что мы заложили больше денег на гостиницу. Итак, валюту нужно было тратить, причем быстро. Мы подумали и решили, что проще всего ее материализовать в спиртное. Пошли в ближайший магазин и купили несколько бутылок напитков местного производства. Витебский бальзам "Черный рыцарь" - оказался очень неплох как добавка в чай, - знаменитая настойка "Беловежская Пуща" из Бреста, крепостью 43 градуса, и коньячок витебский "Кофейный", тоже весьма недурно сделанный.
   А потом мы пошли в свое любимое кафе у Ратушной площади, взяли по большому стакану пива, сели на красные стулья за красные столики, и наслаждались нашим последним вечером. Неторопливо пилось пиво, тихо и ласково светило заходящее августовское солнце, мы сидели и разговаривали, смотрели по сторонам, любовались на этот славный тихий город.

   Витебск
  
  
   И уже ничего больше не хотелось. Не хотелось фотографировать - мы сняли уже все, что хотели. Не хотелось ходить - мы уже достаточно находились. Хотелось просто так сидеть, бездумно смотреть по сторонам на красивый уютный город, и говорить о чем-то своем. О том, как нам здесь было хорошо.
  
   7. Дорога обратно
   Выезжая из гостеприимной Белоруссии в обратный путь, не могу не сказать несколько добрых слов о ее дорогах.
   Песнь о белорусских дорогах
   Дороги в Белоруссии великолепные, особенно в сравнении с Россией. Ведь дорога - это не только собственно дорожное полотно, по которому едут автомобили. Это и четкая и понятная разметка на полотне, и ясные и разумные знаки рядом. Это и хорошая, удобная обочина, на которую можно всегда спокойно выехать, не боясь сломать подвеску, и не рискуя свалиться в крутой кювет. Это и удобные заезды для стоянок в городках и деревнях, и тротуар для пешеходов вдоль улиц, и обязательные стоки для воды вдоль тротуаров. Это и вовремя появляющиеся зеленые стоянки, за которыми должен осуществляться регулярный надзор - ведь нужно убирать мусор, чинить прохудившиеся крыши придорожных домиков, заменять разрушившиеся столики и крыши новыми.
   Например, что касается знаков. При въезде в любой населенный пункт, кроме таблички с указанием названия населенного пункта, прямо на асфальте дороги везде обязательно нарисован крупный, метра два в диаметре, знак "60". Во многих местах знак пешеходного перехода у дороги продублирован таким же знаком пешеходного перехода, нарисованным на асфальте. Нередко перед пешеходной "зеброй" утроены поперечные звуковые линии, предупреждающие водителя о приближении перехода учащающимся звуковым шумом. Это все сделано для нашей общей безопасности - и пешеходов и водителей.
   Если на дороге ведутся ремонтно-строительные работы, то предупреждающие знаки в этом месте имеют яркий желтый цвет. Во-первых, это издали привлекает дополнительное внимание, и, во-вторых, это означает, что данные знаки временные, они будут убраны сразу после окончания ремонта. Это в России ремонт давно закончен, а строгие знаки с требованием понизить скорость до 10 км/ч стоят еще несколько лет. И инспектора ГАИ, выскакивая внезапно из кустов, весело штрафуют недоумевающих водителей за то, что они должны были сбросить скорость там, где это уже давно не нужно делать.
   Особо следует сказать о зеленых стоянках. Зеленые стоянки - обязательный атрибут хорошо устроенных дорог, и в Белоруссии они есть везде. В разной местности они могут быть оформлены по-разному, но они всегда есть через определенное количество километров.
   Самые красивые и уютные стоянки на дорогах, проходящих по территории заповедников. Это и столики с пеньками для обеда, и рубленные из бревен небольшие домики или просто шатры без стен, покрытые дранкой. На стоянке в глубине обязательно имеется деревенский туалет. На некоторых стоянках выделено место для кострища и даже заботливо запасены дрова под навесиком. Дескать, пользуйтесь, ребята, только не рубите окрестные леса. Рядом со многими стоянками установлены крупные, ярко раскрашенные валуны, на которых написана различная дополнительная информация - например, название здешнего лесничества или заповедника. Подобных зеленых стоянок особенно много в Витебской области.
   При приближении к Минску стоянки становятся проще и практичнее. Домики сделаны из бетона, а туалетик сварен из листового железа в виде симпатичного белого грибка с красной шляпкой.
   Самые скромные стоянки мы встретили в западной части Белоруссии. Например, это может быть просто деревянная беседка с настилом и столиком внутри. Но при этом эта беседка обязательно ярко раскрашена и выполняет свою функцию, то есть у нее можно остановиться и покушать, что бог послал.
   Еще одним из достоинств белорусских дорог является то, что качество этих дорог одинаково ровное и хорошее практически во всех местах. В любом маленьком городе, куда нас приводила дорога, практически все улицы заасфальтированы, вдоль улиц проложен приподнятый над дорогой тротуар - часто уложенный плиткой, а не асфальтом, а возле тех мест, где принято ставить машину на кратковременную стоянку - у магазинов, у костела, у маленькой гостинцы - сделаны места для стоянки автомобилей. Я подчеркиваю, что это есть практически в любом маленьком городе. Разве можно такое увидеть в России? Даже в Москве подобное редкость, а уж про города малые я просто молчу в тряпочку.
  
   Нигде в Белоруссии мы не видели на дорогах безобразных заплаток, коими на российских дорогах дорожники залепляют трещины и мелкие выбоины. Заплатки, естественно, через короткий срок отваливаются, и через месяц все нужно ремонтировать заново. Сказка про белого бычка, которая весьма выгодна дорожным службам. В Белоруссии если ремонтируют - то только полосами. Снимают старый асфальт на протяжении нескольких десятков или сотен метров, и кладут новое полотно, максимально гладко подгоняя его под существующий уровень. Поэтому машина всегда идет ровно, без "зуботычин" со стороны покрытого язвами шоссе.
  
   Кроме того, за дорогами в Белоруссии следят. В течение недели, пока мы ехали по стране, мы многократно видели, например, тракторы с дисковой фрезой, которые косили обочину от сорной травы. Я по России годами езжу, и ни разу такого не видел. Возможно, это иногда делают и в России. Но лично я не видел. А здесь, в Белоруссии, такой трактор мы видели раз-два в день.
   Говоря о дорогах, можно сказать доброе слово и о заправках. Цена бензина на заправках везде одинаковая - 2220 бруб за литр. Это удобно. Заправки всегда чистенькие, иногда украшенные деревянными скульптурами или раскрашенными валунами. Возле заправки всегда есть лавочки, на которых можно просто присесть и отдохнуть, обязательно есть туалет. Который не только для сотрудников заправки, а для остальных закрыт на амбарный замок, как в России, а для всех, кто приехал заправиться. И оправиться, если нужно. Еще одно из удобств - на половине заправок можно заправиться за российские рубли по текущему курсу Белорусского банка.
   О белорусских гаишниках могу сказать только хорошее. Они не стоят в засадах, подленько подлавливая водителей. Как правило, их не видно. Но они курсируют на автомобилях в тех местах, где это нужно. И немедленно вмешиваются, если того требует обстановка. Я был восхищен их работой. Я всегда мечтал, чтобы наши были такими.
   Не могу не сказать хорошего слова и о водителях на белорусских дорогах. Наш путь часто пролегал в сельских районах, где по дорогам движется много громоздкой сельскохозяйственной техники. Она всегда идет, максимально прижимаясь к обочине, а если это возможно, то и прямо по обочине, уступая место более скоростному транспорту. Но и водители легковых автомобилей, если я их догонял, обязательно брали слегка вправо. Обязательно. Не было ни одного случая, чтобы нам загородили или не уступили дорогу. Мы, конечно, стали поступать так же. И всякий раз - я подчеркну это особо - всякий раз нас благодарили за это миганием фар.
  
   А самое главное в белорусских дорогах, это то, что они сделаны для людей, для всех нас, они сохраняют жизнь и водителям, и пешеходам, и машинам. Конечно, автомобиль будет служить дольше, если он не получает постоянные удары по подвеске. И конечно водителю проще ездить по таким дорогам, у него внимание не отвлекается постоянно на ямы и ухабы. Везде, где позволяли знаки, я ехал от ста, и экономил таким образом и время, и бензин. Такого низкого расхода топлива - меньше шести литров на сто километров - у меня никогда не было. По российским трассам получается где-то около семи. Все просто: нужно думать о своих гражданах.
  
   А, сказав о белорусских дорогах, не могу умолчать и о белорусских полях.
  
   Песнь о белорусских полях, переходящая в грустные размышления
   На белорусских полях, как это ни странно, работают. На протяжении нашей довольно длинной дороги мы нигде не видели, чтобы поля стояли неухоженные. На каждом поле что-то произрастало, и там трудилась техника - комбайны убирали злаки, трактора возили и пахали. Весьма часто нашем взору открывалось убранное поле, полное сенных окатышей. Иногда на полях паслись коровы. Причем при обозрении коровьих стад мне тотчас припоминался пушкинский эпитет "стада тучные", потому что стада эти действительно были похожи на темные тучи, ползущие по склонам зеленеющих холмов. В этих краях именно тучные стада.
   Это обстоятельство, то есть то, что на этих полях постоянно кто-то работает - нас радовало. Потому что это означало то, что у людей есть работа. Люди в маленьких городах и селах живут в симпатичных домах и коттеджах, куда проведен газ. Эти домики стоят в симпатичных городках, где кругом асфальт, тротуары с плиткой, костел и храм в центре, и удобные стоянки для автомобилей. И плюс к этому у них есть работа на полях, которую они делают. Разве все это вместе не может не радовать? За время поездки по Белоруссии мы не увидели ни одного брошенного села, ни одного развалившегося коровника, ни одного оставленного на произвол судьбы поля. Там везде есть жизнь, наполненная ежедневным здравым смыслом. Живи и трудись, на благо своей семьи и республики. Ведь это так просто и ясно!
   И после этого неизбежно и горько возникала одна и та же мысль - почему у них так хорошо, а этого нет у нас? Почему мы хуже? В чем? Почему тысячи наших деревень в Тверской и Псковской областях стоят покинутые, сотни полей не обрабатываются, и редко в какой деревне даже европейской части России есть газ? Про хорошие дороги уже и не говорю. Хороших дорог и в Москве нет.
  
   И один из ответов на эти вопросы я вам сейчас сообщу. Уже дома, после поездки в Белоруссию, попался мне на глаза майский журнальчик "Имена", в котором известный космонавт Алексей Леонов рассказывал о своем детстве. У него в 1937 году по ложному навету арестовали отца, и всю их семью, в которой было 8 детей, вышвырнули из родного дома. С маленького Алексея, которому тогда было три годика, стянули даже штанишки, оставив его зимой в одной рубашке. Семье не дал пропасть 20-летний зять, муж старшей дочери Антон Ходонович. Он учился в Кемерово и на жизнь подрабатывал извозчиком. Теще он прислал письмо: "Мама! Приезжайте все к нам. Будем жить вместе". Встретил их на вокзале с лошадью и розвальнями, накрыл меховым пологом всех детишек и повез в комнатушку 16 метров, где они жили с молодой женой. И был этот зять родом из Белоруссии, из города Могилева.
   Вот вам и разница между нами, нынешними россиянами, и белорусами. Вот вам и причина того, что с нами происходит. Вот вам и страшный прогноз на будущее: никогда у нас не будет так же хорошо, как у белорусов. И не Путин в этом виноват, и не злобные американцы-пиндосы, а мы сам-друг ближнего едим и тем сыты бываем. Бога на нас нет. Вернее, он есть, но мы его не хотим знать. Мы живем каждый по себе. В нас нет того, что объединяет людей - любви к ближнему. А любовь эта и есть Бог, его проявление в этом мире. Как нация мы молоды, смелы и глупы. Поэтому так и живем. Хлеб жуем и мимо унитаза мочимся.
  
   А вот и наша Родина, сынок
   После того, как мы проехали белорусскую таможню и подъехали к российской, прямо перед контрольными шлюзами на дороге начались громадные ямы с водой, словно здесь долго и методично бомбили немецкие пикирующие бомбардировщики "Ю-88". Это был первый привет Родины.
  
   После таможни нам нужно было ехать на Великие Луки, до трассы Москва-Рига. Но указатели вдоль дорог в этих местах так редки и так маловразумительны, что мы проехали нужный поворот и только через некоторое время поняли, что едем не туда, а по дороге на Санкт-Петербург. Пришлось повернуть обратно на Невель и искать проезд через него. Дороги и улицы в Невеле тоже давно никто не ремонтировал, поэтому двигаться по ним приходилось не быстрее 30-40 километров в час, на второй-третьей передаче. Требуемую нам дорогу на Великие Луки мы отыскали, потеряв лишние минут сорок. Это был второй привет от Родины.
  
   О зеленых стоянках в России я уже говорил: именно там лучше не останавливаться. Лучше просто заехать в любую мелкую отворотку с дороги и там перекусить. Мы так и сделали. Но не мы одни оказались такими умными, место было уже слегка засижено.
  
   О качестве дорог, особенно в Тверской области, можно только вздыхать и, вздыхая, радоваться, что остались живы. Я не шучу - по пути видели две опрокинутые фуры. Одна везла арбузы, и они валялись в кювете зелеными разбитыми головами, из которых текли красные мозги.
  

   Ливень на Родине
  
   А затем начался сильнейший ливень, который заставил нас остановиться. Что поделаешь! - "в деревне Гадюкино опять идут дожди". Двигаться по нашим дорогам в такой дождь - смерти подобно. Мы простояли полчаса на обочине где-то в Тверской области. По обе стороны от дороги - необработанные поля, ни человека, ни трактора, ни души. На полях бурьян по пояс. Жизнь только на шоссе. Но затем ливень перешел в небольшой дождь, мы поехали, а у Московской области дождь и вовсе закончился.
  
   И последний привет Родины настиг нас уже недалеко от дома, когда мы проехали город Истру. От расположенного на 50-м километре Волоколамского шоссе строительного рынка отвернула громадная фура, и на короткое время перекрыла обе полосы шоссе. Идущий впереди нас в ста метрах "Фольксваген" вовремя притормозил и остановился перед препятствием. Но идущий за ним тяжелый джип "Ленд Ровер" не заметил этих перемещений, и впечатал "Фольксваген" под фуру по самое лобовое стекло. Когда через несколько секунд мы подъехали к месту происшествия, из "Фольксвагена" с монтировкой и перекошенным лицом вылез водитель и пошел к джипу. Его жена еще сидела в машине в полной прострации, у нее вероятно сотрясение мозга. "Фольксваген" восстановлению не подлежал. Джип слегка погнул свой "кенгурятник". Супружеская пара нашего возраста тоже возвращалась из отпуска. Нам просто больше повезло.
  
   Судя по всему, срочной медицинской помощи никому не требовалось, а в прочих проблемах они должны были разбираться между собой сами. Поэтому мы объехали место происшествия, и покатили домой.
  
   Все-таки, романтические путешествия должны заканчиваться счастливо, не правда ли?
  
   8-15 августа 2009
  
  
   PS. Обзор результатов путешествия
   В принципе мы остались довольны своим путешествием. С учетом наших временных рамок мы двигались практически по оптимальному маршруту. Однако, можно было сделать еще лучше. Вместо того, чтобы надсаживаться и пилить из Лиды до Миор, следовало заночевать в Поставах. Право, городок стоит того, чтобы посвятить ему один из своих вечеров. Мы не посетили родового дома Тизенгаузов - в котором сейчас, правда, больница. Мы не сходили к старой мельнице, не зашли в старую аптеку, не погуляли по берегам очаровательной Мяделки, не насладились вечерней атмосферой города, не попили там пива, наконец. С учетом этой коррекции и последнюю остановку на ночь нужно было делать не в Витебске, где мы уже были, а в Полоцке. Он также бесспорно заслуживает того, чтобы провести там вечер. Там есть что посмотреть, и есть, где вечером прогуляться. И уже из Полоцка можно было бы стартовать домой, на Невель.
  
   Из того, что лежало в пределах нашего маршрута, но было нами упущено, хотелось бы отметить Новогрудок, Слоним и Гервяты.
   Новогрудок, первая столица Великого Княжества Литовского до Трок и Вильно. Именно там была резиденция первого князя ВКЛ Миндовга. К сожалению, от былого могучего замка о семи каменных башнях сохранилось немного - часть крепостных стен да остатки одной из башен до четвертого этажа. Все остальное, из того, что сохранилось, гораздо моложе. Но ведь местность осталась! Эти величественные холмы, рассеченные глубокими оврагами, - они ведь стоят в том же виде, как и тысячу лет назад. Крепость в Новогрудке - одна из тех очень немногих крепостей, которую не окружали естественные водные преграды. Ее оборона была выстроена исключительно за счет использования сложного рельефа местности. Из подобных "сухопутных" крепостей я могу вспомнить, пожалуй, только еще одну - в Изборске под Псковом. Именно эти особенности географии заставили впоследствии Гедимина перенести столицу ВКЛ в более защищенное водными преградами место в Троках, а затем и в Вильно.
   В Новогрудок имело смысл заехать на полчаса, останавливаться на вечер там не стоит.
   Слоним -- один из старейших городов Беларуси. В Ипатьевской летописи он упоминается под 1252 г. Имя города возвысилось с 1586 года, когда им стал владеть великий литовский князь Лев Сапега. В Слониме Львом Сапегой был составлен и напечатан Статут (Сборник законов) ВКЛ, в деревянном дворце Льва Сапеги (не сохранился) проводились сеймики ВКЛ. Расцвет Слонима связан с деятельностью его следующего владельца, великого гетмана литовского Михаила Казимира Огиньского. Достаточно сказать, что при нем был построен уникальный для XVIII в. 53-х километровый канал Огинского, соединивший бассейны Балтийского и Черного морей, который превратил город в важную торговую пристань на Щаре. В Слониме, при дворе дяди Михаила прошли детские и юношеские годы Михаила Клеофаса Огиньского, известного композитора, дипломата и политического деятеля., участника восстания Тадеуша Костюшко и автора знаменитого полонеза "Прощание с Родиной". Но опять-таки, приходится только сожалеть, что беспощадное время не оставило в Слониме нам памятников славной старины, до нас дошли только здания XIX века и моложе. Тем не менее, заехать в Слоним стоило бы, но только лишь заехать.
   А по поводу полонеза - всем нам, россиянам, хорошо бы крепко запомнить, по какому поводу он был написан и как он называется. Потому что, похоже, скоро нам всем придется его исполнять самим себе, если все у нас в России продолжится так, как развивается нынче.
   Гервяты - крошечная деревенька недалеко от Постав. Заехать сюда стоило по той причине, что в Гервятах находится один из самых красивых и величественных неоготических костелов в Беларуси. Высота шпиля костела Святой Троицы составляет 61 метр! Этим я восхищаюсь, но этого я не понимаю. На какие шиши в таких крохотных деревнях возводятся столь монументальные сооружения? Но красиво - на фото видел - дух захватывает!
  
   Из того, что мы обязательно включили бы в свой маршрут, будь у нас побольше времени - это областные города Могилев и Гомель и прекрасный провинциальный Пинск. Каждому из этих городов непременно стоило бы посвятить отдельный вечер. А вот что касается Турова, столицы древнего туровского княжества - то там практически ничего не осталось из наследия седой старины. Только фундамент церкви XII века.
  
  
   Пояснения незнакомых слов и немножко истории.
  
   Пространные исторический вставки в тексте объясняются, с одной стороны, моим любопытством и желанием самому разобраться в истории Беларуси, и, с другой стороны, они вызваны досадой на то, что хорошие путеводители по Белоруссии отсутствуют. Так что если они напрягли вас, читатель, то прошу извинения. Я писал для себя и так, чтобы мне было интересно прочитать это и через десять-двадцать лет спустя.
  
   ВКЛ - Великое Княжество Литовское. Время существования более пяти веков - с середины XIII века по 1795 год. Почти все время в Унии с Польшей. Сначала была Кревская Уния(1385), заключенная (или составленная) в Креве, затем уния Люблинская (1569). Первым князем ВКЛ традиционно считается литовский князь Миндовг (Миндаугас по-литовски), современник Александра Невского. В его время произошло отделение литовских племен от ослабевшей под ударами татаро-монголов Киевско-Владимирской Руси и их объединение. Утверждение ВКЛ в борьбе с тевтонским орденом и Московским княжеством произошло при князе Гедимине (правил 1316-1341). При сыновьях Гедимина Ольгерде (правил 1345-1377) и Кейстуте ВКЛ расширил свои границы от Балтийского до Черного морей. В 1362 году, за 18 лет до Куликовской битвы, Ольгерд разбивает татар в битве при Синих водах (левый приток Южного Буга) и занимает на 200 лет Подолье, Киев и Смоленск, одновременно освобождая их от татаро-монгольского ига. Напомню для сравнения, что Московское княжество окончательно освободилось от татаро-монголов только в 1480 году, при Иване III, после Великого Стояния на Угре. Сын Ольгерда Ягайло (1351-1434) стал королем польским, и от него пошла правящая династия Ягеллонов. Сын Кейстута Витовт (1350 -1430) - был великим князем литовским с 1392 года. При Витовте ВКЛ достигло своего максимального расцвета, который был увенчан разгромом войск Тевтонского ордена в Грюнвальдской битве (1410).
  
   Магдебургское право -права города на самоуправление в средние века. Магдебургское право позволяло городу иметь свой герб, печать, ратушу и гостиный двор, заниматься определенными ремеслами и торговлей. Последнее (ремесла и торговля) для каждого города оговаривалось отдельно. Например, какие ремесла конкретно, объем производства товаров, количество ярмарок в год. Магдебургским правом города наделял король или великий князь. Вольность города освобождала его от власти и произвола наместников великого князя или короля. В частности, граждане вольного города не несли обязанность служить в княжеском войске, но в случае военных действий могли участвовать, как добровольцы.
   В Московской Руси Магдебургское право распространения не имело. И это главное, что отличало ВКЛ от ВКМ (Великого княжества Московского). Единственный город Московского Княжества, который обладал чем-то похожим, был Великий Новгород, который состоял в ганзейском союзе и на который распространялось право Любека (Ганзейское право). Но оно было утрачено после закрытия ганзейского двора в Новгороде Иваном III в 1494 г. в связи с убийством новгородских купцов в Ливонии (Риге).
   Ординация - неделимое наследственное владение, передающееся по праву наследования старшему сыну, очередному ординату. Более привычный в Европе термин - майорат.
   Каплица - католическая часовенка, чаще всего придорожная. Обычно посвящалась Деве Марии.
   Фарный костел (часто называют просто фара) - название приходского костела в отличие от кафедрального или монастырских на территории Речи Посполитой. Например, взорванная Советами фара Витовта в Гродно, или ныне здравствующая фара в Несвиже. Слово происходит от немецкого farre - приход.
  
   Белая Русь (лат. Ruthenia Alba) -- историческое название территорий Полоцких и Витебских земель, входящих сейчас в республику Беларусь. Это наиболее древняя часть Белоруссии. Начиная с XVII века -- это название современного белорусского Поднепровья и Подвинья (соответствует региону Русь в ВКЛ). С XIX века -- общепринятое название всех территорий, которые в то время этнография относила к белорусским, а также -- в форме Беларусь -- национальное самоназвание, принятое идеологами белорусского национально-освободительного движения в конце XIX века.
   В современную Беларусь также входят земли бывшей "Чёрной Руси" - это районы Гродно, Лиды, Сморгони и Новогрудка (там традиционные народные костюмы шились из темной шерсти), Полесье, Берестейская земля и частично земли Смоленские.
   Практически все земли современной Беларуси со времен распада Киевской Руси до Разделов Речи Посполитой (1772-1795) находились в составе Великого Княжества Литовского (ВКЛ) на протяжении более 500 лет. После разделов территория современной Беларуси перешла в состав Российской Империи, а потом СССР.
   Что касается названия "Белая Русь", то, изучив несколько версий о происхождении этого названия, я склоняюсь к мысли одного из исследователей о том, что это название идет от монголов, а у них в свою очередь от Китая, который они завоевали перед нападением на Русь. В Китае стороны света обозначали цветом. По представлениям китайцев Север имеет черный цвет, Восток - зеленый, Запад (или "страна смерти") - белый, Юг - красный, а Середина мира, то есть сама Поднебесная, окрашена в золотой (желтый) цвет. В соответствии с этим сама Орда была разделена на несколько частей, и с нами воевала Белая Орда под управлением внука Чингиз хана Бату. В этом смысле название "Белая Русь" означает Русь Западная.
  
   Тевтонский орден
   Тевтонский орден был основан в конце XII века во время 3-го крестового похода, когда рыцарями осаждалась Акра. Во время затянувшейся осады купцы из Любека и Бремена основали полевой госпиталь для помощи больным и раненым соотечественникам, тевтонским рыцарям. Герцог Фридрих Швабский преобразовал госпиталь в духовный орден, во главе которого встал капеллан Конрад. Римский папа Климент III утвердил орден как "fratrum Theutonicorum ecclesiae S. Mariae Hiersolymitanae" (Братство Тевтонской церкви Святой Марии Иерусалимской) своей папской буллой от 6 февраля 1191 года. 5 марта 1196 в храме Акры состоялась церемония реорганизации ордена в духовно-рыцарский орден. На церемонии присутствовали магистры госпитальеров и тамплиеров, а также светские и духовные лица Иерусалима. Папа Римский Иннокентий III подтвердил это событие буллой, датированной 19 февраля 1199, и определил задачи ордена: защита немецких рыцарей, лечение больных, борьба с врагами католической церкви.
   Рыцарей ордена, центр которого переместился на немецкие земли, под предлогом борьбы с язычниками стали активно использовать для завоевания восточных земель. В 1217 году Римским Папой Гонорием III был объявлен поход против прусских язычников, захвативших земли польского князя Конрада I Мазовецкого. Тактика рыцарей была одинакова: после подавления местного языческого главы население насильно обращалось в христианство. На этом месте строился замок, вокруг которого прибывшими немцами начиналось активное использование земель. При продвижении на север на прусских землях были основаны замки Бальга, Кёнигсберг и десятки более мелких замков. Земли вокруг замка образовывали территориальную единицу ордена, комтурство, которое возглавлял владелец замка, комтур.
   После этого орден без особого успеха воевал с Александром Невским (Ледовое Побоище) за псковские и новгородские земли. В последующие 150 лет (1250-1410) орден регулярно сражался с Великим Княжеством Литовским, совершив за эти годы более 100 крупных походов на восток. Я специально уточняю это к тому, что победы Александра Невского, которым в России придают такое чрезмерно повышенное значение, были всего лишь небольшими эпизодами многовековой борьбы западных славян с тевтонами - не умаляя при этом достоинств Александра Ярославича.
   Речь Посполитая (RzeczPospolita)  -- в 1569--1795 годах название федеративного польско-белорусско-литовского государства, образованного Польским королевством и Великим княжеством Литовским, представлявшего собой специфическую форму дворянской республики во главе с пожизненно избираемым сеймом правителем, носившим два титула: короля польского и великого князя литовского. Речь Посполитая -- дословный перевод с латинского на польский слова Республика (Res Publica) и на русский язык переводится -- "общее дело".
   Речь Посполитая явилась своего рода продолжением государства Ягеллонов -- польско-литовской личной унии, существовавшей с 1385 года (Кревская уния). В 1569 между Польшей и Литвой была заключена Люблинская уния, по которой оба государства объединялись в одно -- с общим королем, общим сеймом, единой внешней политикой и единой монетной системой. Однако обе части сохраняли свою администрацию, казну, войско, суды.
  
   Разделы Речи Посполитой
   Первый раздел Речи Посполитой 25 июля 1772 года Российской империей, Прусским королевством и Австрией в Санкт-Петербурге была подписана конвенция, согласно которой Восточная Белоруссия и часть Инфлянтов отходили к Российской империи - границей раздела была река Двина; Вармия, воеводства Поморское, Мальборкское, Хелминьское, большая часть Иновроцлавского, Гнезненского и Познанского воеводств отходили к Пруссии; а княжества Освенцимское и Заторское, южная часть Краковского и Сандомирского воеводств, воеводства Русское и Белзское отходили к Австрии.
   Второй раздел Речи Посполитой 12 января 1793, Гродно. 20 лет после первого раздела, Польша собирается с силами, Правительственная реформа, экономический подъем, Конституция (вторая в мире, первая в Европе) -- Этим довольны не все, снова конфедерация, снова против Короля, но теперь за вмешательство России с призывом русских войск. К России отходит значительная часть Западной Белоруссии и Украины, а к Пруссии -- Гданьск и Торунь, почти вся Польша, часть Мазовии и Краковского воеводства.
   Третий раздел Речи Посполитой 13 октября 1795 году подписана третья конвенция, по которой к России отошли земли восточнее реки Буг и реки Неман; к Пруссии отошла большая часть Мазовецкого воеводства с Варшавой, часть Трокского, Подляшского и Равского воеводств; к Австрии -- воеводства Краковское, Сандомирское, Люблинское, часть Мазовецкого, Подляшского, Холмского и Брест-Литовского воеводств.
   Итоги трёх разделов. В итоге трёх разделов Речи Посполитой к России отошли литовские, западнорусские (современные белорусские и украинские земли) (кроме части Украины, захваченной Австрией). Коренные польские земли поделили между собой Пруссия и Австрия. 15 января 1797 года подписана последняя конвенция, утвердившая раздел Речи Посполитой, упразднившая польское гражданство и полностью ликвидировавшая остатки польской государственности. К этой конвенции был приложен акт 1795 года отречения от престола польского короля Станислава Августа.
  
   II Речь Посполитая, или Польская Республика - польское государство, восстановленное в 1918 году через 123 года после разделов и просуществовавшее до 1 сентября 1939 года.
   11 ноября 1918 независимость Польши восстановлена в результате распада Российской и Австро-Венгерской империй. Юзеф Пилсудский принял военную власть из рук Регентского совета в Варшаве. В 1919 разгорается Советско-польская война, которая идёт с переменным успехом. В начале поляки захватывают Минск и Киев и продвигаются вглубь Украины и Белоруссии, Красная армия переходит в контрнаступление и доходит до Вислы, но ей не удается взять хорошо укреплённые Львов и Варшаву. Происходит "чудо на Висле" -- Красная армия терпит поражение, множество солдат попадает в плен к полякам, где из-за плохих условий содержания и эпидемий погибает до 40 тысяч красноармейцев. Война фактически проигрывается Советской Россией, и по Рижскому мирному договору 1921 года часть украинских и белорусских земель западнее Минска отходит к Польше. Брест, Гродно, Лида, Новогрудок, Слоним и регионы возле них попадают в Польшу. В октябре 1920 г. польские войска захватывают часть Литвы с городом Вильно. После нападения нацистской Германии на Польшу 1 сентября 1939 года правительство Польши во главе с президентом Игнацием Мосцицким бежало из страны в Румынию, перейдя границу в ночь на 17 сентября 1939 года, и было интернировано румынскими властями по требованию Германии. В этот же день СССР направил свои войска к Линии Керзона в восточную часть безвластной Польши, населенную преимущественно непольским населением. В конце сентября 1939 года было сформировано и до 6 июля 1945 года признавалось многими странами законным продолжателем II Речи Посполитой правительство Польши в изгнании, а также подчиненная ему администрация в оккупированной Польше -- Польское подпольное государство и его политические и военные структуры (Армия Крайова).
  
  
  
  
Оценка: 6.41*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"