Глава 4. Предложение от которого сложно отказаться
- Сидишь?
Я кивнул и подобрался, указывая на место напротив.
- Входи.
Она была не одна. Их оказалось много, около двадцати человек. Вся бригада Белоснежки в полном составе и несколько сочувствующих из других подразделений, включая трех человек из диаспоры. С виноватым видом все расселись вокруг моего стола, за несколькими соседними, а так же по диванчикам и креслам вдоль стен.
- Мы отчего-то не сомневались, что найдем тебя в библиотеке, - усмехнулась мулатка. Я пожал плечами - мест, где мне хотелось бы быть, осталось не так много.
- Новости есть?
Кивок.
- Все четверо признаны виновными, единогласно. Мораторий не приняли, шестью голосами против пяти.
Отчего она меня не удивила?
- Хуан, шестью против пяти! - воскликнула мулатка, обращая на эту цифру особое внимание. - Это же победа!
- Разве? - Из моей груди вырвалась горькая усмешка. - Не думаю, что "сорок четвертые" с тобой согласятся.
- Но если бы не твое эмоциональное выступление, этих пяти голосов не было бы вообще! - не сдавалась она.
- Как и голосования по поводу моратория, - ядовито заметил я.
- Хуан, ты понимаешь, о чем я, - она недовольно фыркнула. - Ты навязал позицию, которая считалась неприемлемой пяти членам Совета, сукам из сук. Корпус никогда не щадил неудачников, а тут почти половина из них поддержала мораторий. Это победа, поверь!
- Кто именно голосовал, вам известно? - не стал спорить я. Она кивнула в ответ и начала перечислять, хотя теоретически это была информация не для общего пользования. Интересно, "телеграф" появился одновременно с корпусом, как одна из естественных и неотделимых функций, или раньше? Ну явно не позже!
С первой названной сеньорой я не был знаком, однако остальные имена мне сказали о многом.
- А что тут такого? - округлила глаза собеседница. - У нее что, не может быть своего мнения? Меня больше удивляет сеньора министр. Она, член команды королевы, и "за"?..
Да, меня это тоже удивило. Но не настолько, чтобы раструсить навалившуюся меланхолию. Покачав головой, я задумался и ушел в себя, намекая девочкам, что хорошо, все понял, спасибо за поддержку, они свободны. Но они сделали вид, будто не поняли.
- Хуан, дальше что? - не выдержала мулатка спустя несколько долгих минут, и фоновый гул разговоров за ее спиной мгновенно стих.
- Что, "дальше что"?
- Что будет дальше? - повторилась она. - Что собираешься делать?
- Делать? - Я усмехнулся. - Хороший вопрос. Не знаю. Могу только предположить, что будет в принципе. А будет одно из двух: либо их завтра расстреляют, либо не расстреляют.
И глядя на недоуменные мордашки, продолжил:
- Я тут помозговал, пока сидел, и пришел к выводу, что у них вышла неплохая постановка. И логичным ее завершением была бы амнистия. Личная королевская. Перед самым-самым расстрелом, когда наказующие поднимут винтовки. Если эта афера закончится без крови, это будет красивое решение, а они любят красивые решения.
- Значит, думаешь, все закончится благополучно? - У Марты-Белоснежки радостно заблестели глаза. И, кажется, не только у нее, но я тут же постарался развеять феерическое настроение.
- Думаю, нет. Это вероятно, но не факт, что они решат именно так.
- ???
- Смотрите сами, - усмехнулся я, - мой проект провален. Мне никогда не стать одним из вас - после пережитого навсегда останусь белой вороной. Уже говорил, я не принц, но это не так важно. Я буду вороной, из-за которой пожертвовали взводом ваших сослуживиц. Какие после этого могут быть перспективы? Кто согласиться доверяться мне, подставлять в бою спину?
И даже присяга не спасет. После нее останется стена отчуждения похлеще, чем у Паулы.
- То есть, в корпусе мне не место, - подвел я итог. - А зачем тогда "прокачивать" мою персону именно здесь?
Девчонки молчали.
- Далее, мой взвод, моя команда. Девочки испугались, оказались банально не готовы к контакту. А я не смог подобрать к ним ключик. Дошло до того, что я стрелял в них, метал ножи, понимаете? Какие они "свои" после этого? В своих не стреляют!
У нас нет перспектив, нет будущего, а значит, держать меня ради них так же нет смысла. Второй цели, ради которой сюда запихнули, я не достигнул, команды у меня нет.
- А "пятнашка"? - задал кто-то вопрос из задних рядов.
- "Пятнашка" - хранители, стража. - А для ИХ целей мне потребуются не совсем силовики. Скажем так, это должны быть люди с некоторыми уникальными способностями, в том числе паранормальными, и "пятнадцатые" такое не потянут. Да и воспитывать их, подгонять под уровень, слишком долго - маленькие еще.
Вновь обвел всех глазами.
- Тогда что? Правильно, ничего. Гораздо больших успехов достигну на "гражданке". "Мозговерт" прошел, самую сложную его часть, драться и стрелять умею. Организовать несколько занятий на нейронном ускорителе вне этих стен, найти грамотных инструкторов, подобрать толковую команду и спокойно ваять из меня то, что и собирались изначально. Что проще? Как вариант, запихнуть меня в военное училище - отличный выход!
В зале вновь поднялся шепот, переходящий в ропот. Я продолжил:
- Корпус мне не нужен, понимаете? Они хотели на меня посмотреть и посмотрели, хотели "прокачать" первичные навыки, организовать курс молодого бойца - сделали это. И теперь с легким сердцем уберут. А девочек расстреляют, ибо сами видите, гайки закручены, личному составу указали место, остался последний штрих - чтобы не было прецедентов.
- А что, нельзя оставить тебя после расстрела? - задала вопрос одна из девочек лет восемнадцати-двадцати, самая младшая из присутствующих. В ее сторону тут же обернулось несколько иронично скривившихся мордашек.
- Сколько по-твоему ЧАСОВ после этого я проживу? - фыркнул я. Она не смутилась.
- Но ты же был против! И все это видели! Ты защищал их! - возмущалась она, и возмущалась искренне. Я лишь горько усмехнулся.
- Поверь, после привода приговора в исполнение это не будет играть никакой роли. Их кровь ляжет на меня, как на первопричину всего действа.
- Мы с тобой, Хуан! - выкрикнул кто-то, вновь поднялся ободряющий ропот. Марта-Белоснежка пересела поближе, на мой диван, и сжала руку.
- Хуан, не бойся! Мы попытаемся защитить тебя! Чего бы это ни стоило! Поговорим с остальными, объясним ситуацию...
Я даже не стал отвечать. Лишь глубокомысленно скривился. Она поняла, убрала руку и опустила голову.
- Все равно, не переживай. Иди с легким сердцем. Мы знаем, что к чему, и всегда будем помнить. А потом, через время, если тебе понадобится помощь...
- Не надо мне никакой помощи! - взорвался я и вскочил. - Вы хороните их! Хороните раньше времени! А я не могу так! Я еще не сдался, буду бороться!
- Их приговорил совет офицеров в полном составе! - тоже вскочила и заорала Марта в ответ. - Да, мы похоронили! Потому, что знаем, что это такое! Ты тут полгода, а мы с тринадцати лет, и видели побольше тебя!
Повисла зловещая пауза. Наконец, сообразив, что так только хуже, она продолжила тише, опускаясь на место:
- Если их приговорили - их расстреляют, и им плевать на твою борьбу.
Я опустился следом. Обхватил колени, до боли сжав кулаки. Начался приступ, мой вечный спутник, однако сейчас он ничем, совершенно ничем не мог помочь. Кажется, я даже рычал, но, слава богу, ни на кого не набросился.
Минут через пять отпустило. Девчонки не вмешивались, не трогали, лишь молча наблюдали с вытаращенными глазами.
- Все в порядке? - участливо спросила Белоснежка, когда я опустил ноги и бессильно откинулся на спинку.
- Да, уже лучше. Извини, ты права. Я маленький выпендристый мальчик, так и не научившийся проигрывать.
Она молчала, чувствуя, что надо дать выговориться.
- Понимаешь, я, действительно, Веласкес, - понесло вдруг меня. Никогда в жизни не позволял себе такого, и, наверное, не позволю. Но это были именно СВОИ девочки. Те, кто пришел поддержать в трудную минуту ради того, чтобы именно поддержать, а не позлорадствовать или за чем-то другим. Хотя для большинства из них я никто - не служил с ними, не ходил в наряды, не стоял в карауле. Само собой, не участвовал в боевых операциях. А со взводом мулатки даже успел немного поцапаться. Но именно они пришли сюда, тогда как другие, более близкие, нет.
- Приступы у меня были всегда, сколько себя помню, - продолжил я. - В детстве, конечно, не такие сильные, но мама из-за меня помучалась. В школе тоже, но школа в рабочем районе это не серьезно. Однако, я даже на учете нигде не стоял, понимаете? Кто-то могущественный всячески ограждал меня от лишних неприятностей из-за наследственности.
А потом была частная школа. Чтобы попасть туда с моим заболеванием... - Я глубоко вздохнул. - Сами понимаете, кто там учится и какой там контроль. Но я попал, и это вновь нигде не всплыло - вновь кто-то прикрыл. Ресурсов моей мамы на такое не хватит - нет у нее никаких ресурсов!
- А еще кто-то нам деньги подкидывал, - из груди вырвался смешок. - Всегда, всю мою жизнь. Понемногу, совсем по чуть-чуть, но каждый месяц. И я всегда знал, чтобы ни случилось, этот таинственный некто вытащит из любой передряги.
Нет, ситуаций, необходимости для этого не было, не поймите неправильно, - оговорился я. - Все, что со мной случалось, я всегда разруливал сам. Даже когда с другом загремели в "кутузку" за драку с марсианами. Но где-то на уровне подсознания спокойно лез на рожон, зная, что тылы у меня прикрытые, вытащат. Я не безрассудно смелый, как говорит Жанка, "рубаха-парень", просто я обладал информацией, которой не обладали мои потенциальные противники.
То же произошло и в школе. Когда прижало, я заставил маму связаться с этими родственничками и решить проблему с отчислением. Как это произошло, кто какие струнки задел - не знаю, но сами подумайте, королевы просто так в проблемные школы с бухты-барахты не срываются. Да, попиарилась она там хорошо, и ее реформа очки заработала, получила зеленый свет, но на уровне главы государства такие дела за одну ночь не делаются, согласитесь?
Девчонки кивали. Молча слушали и кивали. Я же подвел итог:
- Таким образом, все мои проблемы всегда решались, и я всегда знал, что они решатся. Единственный раз, когда этого не произошло, я совершил безумство - пришел к вам вербоваться. Безумство, да, но вновь сработало, и больше чем уверен, таинственные струны в момент рассмотрения дела о моем принятии где-то беззвучно звенели. Не берут к вам мальчиков, хоть семи пядей во лбу! А меня взяли.
С этим девчонки согласились, закивали - дескать, наконец, признал то, что они "и так давно знали". Да уж, наконец-то!
- А сегодня я проиграл, понимаете? Всухую. И за спиной нет никого могущественного, кто поможет, вытащит, возьмет часть проблем на себя. Сегодня я сполна расплатился за самоуверенность всех минувших лет. Но самое страшное, завтра за нее расплатятся девчонки.
- Ты не виноват в этом, они ведь сами хотели убить тебя, - попыталась возразить Белоснежка, но я покачал головой.
- Они запутались. Всего лишь. Они не злые, Марта. Вот Толстый - да, злой. И его дружки. С ними я выходил драться совсем с другим сердцем. А это... Дурочки! Просто дурочки, которых подвели к черте! Во многом, кстати, из-за необходимости протестировать мою персону на соответствие ИХ стандартам. Так что как ни крути, косвенно вина все равно ляжет на меня. Нет, Марта, я не могу так.
- Ты не виноват, Хуан, - попыталась возразить она, но наша беседа была грубым образом прервана. Сзади Марты, со стороны входа в библиотеку, вошли двое с... Скажем так, взволнованным решительным видом. Все перевели глаза на гостей.
- Добрый вечер, - кивнул я. Кто-то из девчонок за столом освободил им место, как вестникам важных новостей. Я выжидательно прищурился.
- Хуан, - смущаясь, начала Жанка, - мы тут это...
- Девочки на побегушках, - сформулировал я то, что она стеснялась сказать. Жанка кивнула.
- Что-то вроде. Мы все следили за процессом, и... Я это...
- Давай к сути, - хмыкнул я. Не хватало еще ставить ее в неловкое положение.
- Вот. - Она кивнула напарнице из своего взвода и та протянула мне пластиковый конверт. Я открыл его, вытащил на свет лист бумаги с подписями и печатями.
- Что это? - вытянулась Марта. Я усмехнулся.
- То, о чем мы говорили. Пропуск. На выход с вещами. На шесть утра завтрашнего дня. Обязательно при всех отдавать было?
Жанка пожала плечами.
- На этот счет распоряжений не было. Сказали просто, отдать.
Интересно все присутствующие застыли с раскрытыми ртами, или только я?
- То, о чем я только что говорил, - обратился я к сидящей рядом мулатке. - Меня забирают, девочек расстреливают.
- Хуан, мы это... - вновь попробовала что-то сказать Жанка, но я не дал.
- Я все понимаю. От вас мало что зависит. А что дальше делать они не сказали?
Она отрицательно покачала головой.
- Нет. Велели передать и все. Внизу подпись королевы, бумажка действительная.
- Вижу, - задумался я. - И что, королева, ничего не сказала? Не просила передать?
- Нет. - Покачивание головы.
- Что будешь делать? - пришла в себя Белоснежка.
- Ничего.
- То есть, как? - не поняла она. А с нею и все присутствующие, включая хранителей.
- Вот так. - Я пожал плечами.
- Но это же приказ королевы!
- Это УВОЛЬНИТЕЛЬНАЯ с подписью королевы, - не согласился я. - А если останусь? - спросил я у них. Теперь плечами пожала Жанка.
- У меня никаких инструкций нет. Сказали, попробовать тебя уговорить, но ты вроде и так не маленький, должен сам понимать. Их расстреливать будут, твое присутствие там... Мягко говоря...
- Да уж! - Из моей груди вновь вырвался вздох. - Пропуска на вход, после этого, естественно, нет, - обратился я скорее сам к себе, но окружающие подумали, что к ним. Жанка уткнулась в столешницу.
- Ты же понимаешь...
- Я остаюсь, - жестко заявил я, демонстративно вложил пропуск обратно в конверт, перегнулся через стол и придвинул его к "русской принцессе". - Так и передайте.
- Хуан!.. - Жанка замерла с открытым ртом - такой глупости не ждала.
- Я все сказал, свободны.
Сам не знаю, откуда во мне взялись силы, но состояние отрешенности, в котором находился, вдруг резко сменилось новой песнью борьбы. Я шел против, как шел не раз и не два до этого. Как обычно, как всегда. Да, за моей спиной больше нет таинственных сил, но я НЕ УМЕЮ сдаваться.
- То есть, так и передать?.. - все еще надеясь, что неправильно поняла, спросила Жанка. Я кивнул.
- Да, так и передай.
Из ее груди вырвался обреченный вздох, они переглянулись с напарницей, молча встали и вышли.
- А не делаешь ли ты ошибку? - сформулировала вопрос, читающийся у всех на лицах, Белоснежка. Я отрицательно покачал головой.
- Мне надо пройтись. Будете сидеть, ждать новостей? - Пальцы активировали перед лицом козырек визора и вывели меню связи. Девчонки начали вразнобой кивать.
- Конечно! - вновь за всех ответила мулатка. Кажется, сегодня ночью спать не будут многие.
Пальцы тем временем вызвали службу коротких сообщений и на завихренном мини-планшете отбили вопрос: "Можно на минутку?"
Ответ пришел почти сразу, секунд через десять.
"Заходи".
Когда я вышел в межсекционный коридор, меня догнал еще один персонаж текущего действа, но, в отличие от неопытной и разрывающейся меж двух огней, Жанки, обладающий и полномочиями, и желанием их использовать.
- Стой!
Обернулся. Она догнала меня, и, схватив за грудки, прижала к стене. Во всяком случае, попыталась.
- Ты что делаешь, muchacho? Покрасоваться перед девочками захотелось, какой ты крутой и несогласный?
Я с силой отпихнул ее, приводя этим в себя.
- Отвали! Тебе какое дело?
- Это я должна была уговорить тебя воспользоваться пропуском. Но убедила, что я - не лучшая кандидатура.
- Хоть здесь у тебя мозги работают! - усмехнулся я ей. Оливия, а это была она, не смутилась.
- Язви. Только сейчас ты возьмешь ЭТО, а завтра с утра воспользуешься им. Предварительно собрав вещи. Что не унесешь - передадут потом девчонки Кассандры. Все ясно?
Я отрицательно покачал головой.
- Я остаюсь.
- Дурак! - закричала она. - Думаешь, они не знают, что ты хочешь сделать? Да, они дадут тебе выпендриться, устроить дебош перед казнью, но они ГОТОВЫ к этому! Тебя скрутят и вышвырнут! Ничего ты не добьешься, только усугубишь!
- Показав, что не хочу казни?
- Показав лицемерие! Как делаешь вид, что не хочешь казни тех, кто пытался убить тебя и твою мать! И что тебя все-таки надо грохнуть, не только из чистой мести, а чтоб неповадно было!
На такое я и ответить ничего не смог.
- Лив, можно тебя так называть? - вспомнил я обращение к ней, когда приходил в себя на татами. - Лив, тебе до этого какое дело?
Она замялась. Я уставился ей в лицо и выжидательно молчал. И она сдалась.
- Мы все-таки будем работать вместе, в любом случае, при любом сценарии. Не спрашивай меня подробности, я не могу отвечать, но ты...
- ...Избран, как подушка для ее высочества инфанты. Или ее сестры, если с первой не получится. Не красней, я уже давно догадался.
Она вздохнула с видимым облегчением.
- Когда всё образуется, они продолжат. Что это будет, не знаю, честно. Ходят слухи о королевском флотском училище, но это только слухи. А потом мы продолжим, приступим к основной фазе.
- А где гарантия, что они не грохнут меня... Там? После?
- Ты не будешь маячить на глазах, не будешь пытаться быть одним из них. Будешь ТАМ. А там - это там. В конце концов, "сорок четвертые" пытались убить тебя. Эмоции схлынут и всё нормализуется, войдет в русло. А если останешься, только усугубишь, и закончится это плохо.
Она сделала паузу.
- Я не могу говорить, Хуан, но ты важен. Ты даже не догадываешься, насколько. Не надо рисковать. Это глупый риск, из такого дерьма тебе не выплыть.
Из моей груди вырвался смешок.
- Почему просто пропуск? Не приказ?
Оливия покачала головой.
- Не знаю. Говорят, ОНА не хочет неволить. Юридически ты как бы уйдешь сам, а это для ваших будущих отношений важно.
Пауза.
- Хуан, не спрашивай, там наверху разброд. Лея давит на офицеров, гнет свою линию насчет тебя, а они не хотят этого исполнять. Но и сами ничего предложить не могут. Могу сказать только, что она до сих пор верила в тебя, что ты выкрутишься. До последнего. Даже когда убили Рыбу. А теперь подписала тебе пропуск. Не глупи, Хуан. В шесть буду ждать тебя за гермозатвором шлюза главного входа, подброшу до дома, тогда и поговорим обо всем, что попытаюсь нарыть за сегодняшнюю ночь. Но сейчас просто поверь мне, как врагу - враг всегда объективнее друга - уходи. Не делай глупостей.
Ее рука силой вложила пластиковый конверт в мою ладонь, другой рукой сжала ее.
- До утра!
И пошла по коридору в обратном направлении. На душе играли кошки, царапая аргументом: "Враг всегда объективнее друга". Да уж, точно! Предстоящий разговор с Мишель тет-а-тет приобретал все большую и большую важность.
* * *
Гермозатвор поднялся, я вошел. И тут же попал под перекрестье взглядов аж пяти пар глаз - всех сеньор "решающих". М-да, главное вовремя! Стол по давней традиции хозяйки кабинета был уставлен всевозможными сладкими яствами, в середине его возвышался горячий фарфоровый чайник, а из чашек шел невообразимый букет ароматов, причем из всех разный.
- Доброй ночи! - вежливо склонил я голову. Мишель, сидящая во главе стола, кивнула на другой его конец.
- Ты хотел поговорить?
Я кивнул. Сел. Выдержал паузу.
- Почему вы не ввели мораторий? - решил начать я со "свойской" претензии. А что, обстановка душевная, располагает...
Брови всех присутствующих удивленно взметнулись вверх - не ожидали такой наглости. Однако я был не тем человеком, которого они могли просто так послать куда подальше. Я - ИХ проект, и все прекрасно это понимали.
- Зачем? - усмехнулась Мишель, моя теоретически любовница, принимая правила игры. - Смысл? Ну, введем. Повесим большой дамоклов меч, и над ними, и над тобой. Проблема же этим не решится.
- Но проблема...
- Хуан, - вежливо, но жестко отрезала сеньора Гарсия. - Они напали на тебя, и более того, напали на твою знакомую Афину, полноправную представительницу этого заведения. Которая выжила только благодаря случайности. Если мы простим, спустим это, создадим нехороший прецедент. Мы и так поступаем с ее взводом не очень порядочно, не стоит нагнетать атмосферу. А потом и другие недовольные подтянутся.
- То есть, они будут расстреляны в любом случае, - констатировал я. Она кивнула.
- Так надо. А все твои изыскания по их спасению, во-первых, глупы, во-вторых, непонятны.
- Это чувство вины, - покровительственно улыбнулась ее высочество. От нее веяло добродушием - было видно, приняли сеньоры по чашечке не только чая. Однако, "не чая" совсем чуть-чуть, лишь ослабить напряжение после такого эмоционального мероприятия, как прошедший трибунал. - Косвенно он считает себя причастным, их "слили" для его тестирования. Вот и нервничает.
Сеньорины повесили на лица улыбки разной степени ироничности. К горлу подступил ком.
- Хуан, - вздохнув, начала увещевать Сирена, - ты не прав. Мы использовали лишь их слабости, недостатки. Которые при работе и статусе хранителя недопустимы. Понимаешь? - Я отрицательно покачал головой. - Не важно, кто они, не важно, что сделали мы, важно, как они в итоге себя повели. А повели недопустимым образом. И ты здесь совершенно ни при чем.
- С ними можно было работать, - продолжил гнуть я свою линию. - Изначально, подтягивая к вашим требованиям, а не толкая к проступку. Здесь же столько психологов!..
- А зачем? - вновь улыбнулась сеньора Гарсия. - Смысл? А как же естественный отбор? Как же показательные выступления для остальных? Где тогда возьмем наглядный пример для молодежи?
Mierda! Нашел с кем о гуманизме говорить! Я уткнулся в столешницу.
- Ты наливай, наливай себе! - кивнула Мишель. - Не стесняйся. Конфеты бери, варение... А может, чего покрепче, пару капель? Пока инструкторы не видят? - И лукаво подмигнула.
Не будь ситуация так раскалена, я бы рассмеялся, честное слово!
Поднял глаза, вновь окинул присутствующих цепким взглядом. Кажется, не так я и не угадал с тактикой - они действительно были свои, просто пока я не дорос до их круга. Сеньоры смотрели на меня без злобы, с интересом, и было видно, с удовольствием посидели бы и потрепались "за жизнь", как взрослые мудрые тетушки с неразумным племянником. В том числе и с "парой капель". Возможно, в будущем нам придется тесно работать с каждой из них, с каждой мы будем на "ты" и почти с каждой со временем примем эти пресловутые "пару капель". Но не сейчас. Сейчас даже чай не полезет в горло.
- Спасибо, не голоден, - покачал я головой. - А меня теперь куда? После их казни? Во флотское училище?
Они вопросительно переглянулись.
- Пока это не решенный вопрос, - вздохнула Сирена. - Будет видно. Но на завтрашнем мероприятии тебе присутствовать не рекомендуется - не обостряй. И так все на взводе. Тебе передали пропуск?
Я достал из внутреннего кармана конверт и положил перед собой на стол.
- Вот и хорошо, - удовлетворенно кивнула она. - Прямо к шести подходи к шлюзу, тебя будут ждать.
- А как же мои здесь успехи? - горько усмехнулся я. - Я ведь многого достиг! Бросить все это?
- Хуан, ты большой мальчик, - мило улыбнулась сеньора Гарсия, - и все понимаешь. Тебе не надо было мешать своим девочкам выполнить свою работу. За этот глупый порыв тебе теперь придется расплачиваться. И как это исправить мы думали, не знаем.
"Своим девочкам свою работу". Кулаки мои непроизвольно сжались. Самое прискорбное, сеньоры были искренни, и честно не понимали моего поведения. Для них уничтожение проблемных "сотрудников" дело обыденное, и такое желание вытащить из петли тех, кто пытался убить и меня, и близкого мне человека, вещь мягко говоря не укладывающаяся в их норму. Как и попытка не дать собственному взводу решить проблему.
- Неужели вы не понимаете, что так нельзя? - начал я старую песню, ни на что в общем, не надеясь. И закономерно был перебит:
- Это называется юношеский максимализм, - покровительственно улыбнулась Сирена. - Ты подрастешь и все поймешь. А пока положись на старших - поверь, так будет лучше.
Действительно, она права. Действительно, максимализм и так будет лучше. В ее системе координат. Но я не в ее системе, и от этого все проблемы.
- Мне нужна связь с королевой, - выдавил я, чувствуя, как захлестывает волна протеста против чуждых мне ценностей. Пока еще чуждых. - Я понимаю, что не принял присягу, но ввиду серьезности ситуации прошу сделать исключение.
Разговор с королевой - это самое мудрое, что я придумал, сидя в библиотеке, пока заседание трибунала шло к концу. Надежда оставалась только на то, что она не такая, что ее удастся переубедить. Все-таки не стоит недооценивать влияние сеньора. Однако, надежда эта была сродни соломинке, за которую хватается утопающий.
Сеньоры вновь переглянулись, сказав друг другу что-то одними глазами, после чего Мишель вздохнула, и, активировав перед лицом вихрь, выбрала один из пунктов меню. Стена сбоку от меня подернулась рябью, но изображение пока не появилось.
- Ты еще у себя? - обратилась она к неведомому мне собеседнику. Ответ шел ей непосредственно в уши. - Нет, все хорошо. Тут с тобой хочет поговорить один наш общий знакомый... И мы думаем, разговор пойдет ему на пользу. А кто ж еще! Да, соединяю.
Через секунду передо мной во всю стену предстало изображение ее величества, сидящей за своим рабочим столом в строгом деловом костюме. Вид у нее был усталый, замученный, лоб пересекла морщинка, а под глазами прописались круги - к разговорам с посторонними она явно не готовилась. Обратная связь включилась одновременно, потому, что увидев меня, ее величество расплылась в улыбке.
- Здравствуй, здравствуй, Хуан! Чем-то могу помочь?
- Да, ваше величество. - Я кивнул. - Вы знаете, сегодня был...
- Трибунал? - Она хмыкнула, откинулась на спинку кресла, готовясь внимательно слушать. - Да, я следила за его ходом. И внимательно выслушала твое выступление. Браво, очень эмоционально. Меня тронуло.
Сказано было без тени ехидства, просто как констатация.
- Тогда вы все знаете и должны меня понять, - чуть подался вперед я. - Ваше величество, введите, пожалуйста, мораторий на их казнь. Хотя бы на время.
- А что изменится после этого времени? - она тоже задала вопрос, на который я так и не смог найти ответа. Чувствовал, что надо подождать хотя бы несколько дней, но объяснить свои ощущения не мог. Оттого лишь виновато опустил голову.
- То есть, я должна просто так, без веских причин, ввести мораторий на исполнение приговора, - добавила она в голос сталь, - вынесенного советом офицеров в полном составе? Ты хочешь попросить меня об этом?
- Да, ваше величество... - Я был готов провалиться сквозь землю.
- Зачем? - Она усмехнулась. - Эти девочки совершили преступление, их приговорили. Отсрочкой, а тем более амнистией я уроню авторитет тех, кто вынес этот приговор, поставлю его под сомнение. А это недопустимо, Хуан. Как человек, которому придется заниматься политикой, ты должен был понять это прежде, чем пытаться установить со мной связь.
- Меня убьют, - с жаром воскликнул я, вскидывая голову. - Кто-нибудь из местных. Посчитает, что их кровь на моих руках!..
- Я знаю. - Она кивнула. - И мы сделали все возможное, чтобы от этого уйти.
Повисла пауза, во время которой ее взгляд пригвоздил меня, а сам я снова чуть не провалился.
- То есть, по твоей логике, - вновь продолжила давить она, - я должна создать прецедент ради тебя? Ради человека, не захотевшего решать проблемы, когда их можно было решить?
Я покачал головой.
- Нет. Просто... Так нельзя, ваше величество. Так нельзя поступать со своими людьми, со своими вассалами. Их подвели к черте. Если бы их казнили за совершенные ошибки БЕЗ манипулирования... А так этой казнью вы в гораздо большей степени роняете авторитет Совета, ибо именно его члены разработали и осуществили операцию. Это нужно в первую очередь им, а так же вам, как сеньору.
Королева вздохнула.
- Хуан, я не хочу с тобой спорить. Я не хочу ни с кем спорить. У меня есть люди, достаточно компетентные для принятия подобных решений, и они единогласно постановили, твои девочки виновны. Так же было принято решение не вводить мораторий, шестью голосами против пяти. Я уважаю голоса тех, до кого тебе удалось достучаться, кого ты смог убедить, но шестеро членов Совета проголосовало против, и их голоса я тоже уважаю. Извини. Это все?
Вот тебе и соломинка! Захотелось выматериться.
- Понтий Пилат. "Я умываю руки", - ехидно процитировал я, но как-то грустно, без издевки. Она улыбнулась.
- Не совсем. Если бы возникла обоснованная необходимость в этом решении, я приняла бы его. Но таких оснований нет, есть лишь твои собственные эмоции. Так что извини, Хуан, предлагаю закрыть эту тему. Что-нибудь еще?
Я утвердительно кивнул.
- Что будет со мной? Вы планируете... Как-то заниматься мною дальше?
По ее лицу было видно, что она чуть не рассмеялась. Да, планирует, и вопрос этот для нее глупый.
- Планирую. Но как именно - пока не знаю. У меня есть люди, которым поручено об этом думать, и повторюсь, я доверяю их профессионализму. И мне не кажется, что от тебя целенаправленно будут что-то скрывать, когда появится ясность.
Что ж, логично.
- А что, если я останусь в корпусе? Несмотря на риск? - пошел я ва-банк.
Она задумалась, по лицу ее пробежала тень, но держать себя в руках эта женщина умела, я не смог прочесть по ее лицу ничего.
- Ты же понимаешь, это опасно? - наконец, выдавила она с напряжением в голосе.
- Понимаю, ваше величество. Но все-таки? Вы вышвырните меня, издадите приказ, или дадите возможность попытаться решить проблемы самому?
Вздох.
- Хуан, ты не мой сын Эдуардо, и проходишь не краткий курс молодого бойца. Ты пришел сюда официально, прошел тесты, и тебя официально же приняли. Если захочешь остаться - я не властна, пробуй. Но по-человечески делать этого не советую.
Я удовлетворенно кивнул.
- Спасибо, ваше величество. За доверие.
- Теперь все? - криво улыбнулась она. Я так и не понял, осталась она довольна этим моим решением или нет? Ждала его или не очень? То мне казалось, что да, именно этого поступка она и ждала, то наоборот, что я разочаровал ее. Эх, где вы, уроки Катарины! Как же все сложно!
- Теперь все. - Я склонил голову. - Извините, что побеспокоил.
Она улыбнулась.
- Ничего страшного. Иногда такие разговоры просто необходимы. Удачи тебе, мне кажется, ближайшее время она тебе понадобится!
Связь разорвалась. Я перевел глаза на внимательно за всем наблюдавших сеньор офицеров. Сеньоры молчали.
Молчал и я, собираясь с мыслями. Что ж, решение принято, но осталась последняя попытка решить дело миром. Так сказать, последний заход на логово врага.
- Прошу простить мою фамильярность, - начал я, усмехнувшись. - Сеньоры доверенные, наделенные полномочиями, разрешите озвучить вам мое предложение... Как сказал бы Виктор Кампос, финальное?
Они улыбнулись, заинтересовались. Хорошо.
- Суть предложения такова. Давайте сделаем следующее: я беру на себя взвод Камиллы, договорюсь с ними, чтобы не было никакого "прецедента" и претензий, вы же вводите мораторий на казнь и отсылаете провинившихся черту на кулички, пока рак на горе не свистнет.
Я сделал паузу, собираясь с мыслями. Не перегнуть бы палку раньше времени!
- Что это даст? - Усмешка. - Я, без встрясок, в полной мере прохожу ваш курс молодого бойца, изучаю необходимые дисциплины и через год, как запланировано, перехожу на следующий уровень обучения. Вы же получаете меня на следующем уровне подготовки без эксцессов и обид на ваши персоны, готового не просто работать, а впахивать, как папа Карло. На благо ее величество и дело корпуса.
- А не слишком много на себя берешь? - скривилась Железная Сеньора. От остальных присутствующих повеяло холодом - видно, не привыкли еще к моей патологической наглости. Я усмехнулся в ответ.
- Никак нет, сеньора полковник. Вы же получаете в итоге больше меня. Вы получаете полностью дрессированный и подготовленный в срок субъект воздействия, который под вашим чутким руководством нахрапом влезет в Большую Политику, претворяя в жизнь ваши заветные планы овладевания миром. Оттрахает ваших принцесс, сделает из них контролируемых вами кукол, пардон, политических фигур...
Кажется, челюсти у сеньор отвисли, во всяком случае у Сирены, принцессы Алисии и сеньоры Сервантес. Мишель, худо-бедно знающая меня, лишь лукаво улыбнулась, а сеньора Гарсия так и осталась эталоном невозмутимости.
- Что получаю я? - продолжил я и снова усмехнулся. - Я получаю жизнь, а так же возможность спокойно, без встрясок доучиться и закончить программу подготовки. И сформировать-таки себе команду на будущее, ибо наработки есть, мне просто нужно время для реализации. На воле всего этого я не сделаю, останусь весь такой злой, недовольный и разобиженный на ваши персоны, лишенный местных, давайте говорить честно, немаленьких уникальных ресурсов для развития. Там я превращусь в субъект, с которым вы еще помучаетесь. А заодно и я, а я не люблю мучиться. А так с благодарностью в душе примусь осуществлять запланированные вами авантюры, без долгих разговоров и торговли. И все будут довольны - и я, и вы. Как вы думаете?
Повисло молчание. Первой в себя пришла ее высочество.
- Мне кажется, Хуан, ты все-таки слишком много на себя берешь. Надо ограничить доступ к тебе некоторых излишне разговорчивых телохранителей ее высочества, они создают у тебя извращенное понимание важности твоей персоны. Это неправильно.
Далее она глубоко вздохнула и продолжила отповедь с энергией, какой я не ожидал.
- Ты - никто, Хуан! Сын проститутки из оккупированного сектора, имеющей в прошлом тюремный срок! Представитель самого низа общества, которому сказочно, нереально повезло! Вот давай и остановимся на этом, и будем работать ровно в том ключе, который необходим для реализации как наших программ, так и твоих планов на завоевание мира. Согласен?
- А если нет? - продолжал нарываться я, чувствуя ее неуверенность. Несмотря на профессиональный самоконтроль ее высочества, я ощущал, что все эти слова бравада, с целью лишь поставить меня на место.
- А если нет - мы найдем тебе замену, - довольно улыбнулась она, но я видел, что это довольство напускное. - Как ты правильно догадался, подготовка к "траханию" принцесс и созданию из них подконтрольных фигур дело небыстрое, время у нас есть. Свободен!
Не получилось. Жаль. Впрочем, я не особо и старался. Это скорее был укол напоследок - не мог я оставить их просто так, не сделав какую-нибудь, пусть даже невинную гадость.
Встал, всячески давя иронию поклонился, по-военному развернулся и бодрой походкой направился к гермозатвору, когда сзади окрикнули:
- Ты забыл пропуск на завтра!
Развернулся, посмотрел ее высочеству в глаза.
- Сеньора, не думаю, что мне подойдет форма офицера флота. Она меня будет полнить...
Затем вновь поклонился и как можно быстрее выскочил в коридор. Пока счет два - ноль не в мою пользу, но матч не завершен. Впереди еще весь второй тайм, и кто знает, хватит ли у них духа идти до конца, как они декларируют?
- Вот стервец! - Алисия пылала. Кулаки ее безвольно сжимались и разжимались. - Нет, вы это слышали? "Претворяя ваши планы завоевания мира"! "Трахая ваших принцесс, делая из них ваши марионетки"!
Она добавила в речь несколько совсем уж нецензурных оборотов.
- Мишель, как ты с ним управляешься?
Сияющая улыбкой белобрысая пожала плечами.
- Ко всем нужен подход.
- Действительно, поплачете вы еще с ним! - глубокомысленно произнесла молчавшая до того момента Аделия. - Может не стоит так все же? Может, отыграете назад?