Кусков Сергей Юрьевич : другие произведения.

Крокозавр

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


1

Когда кончаются утренние заморозки,
когда в оврагах пропадают остатки снега, и ручьи возвращаются в свои русла,
когда деревья в лесу покрываются новой листвой, а на полянах густо синеет молодая трава, в которой растут первые бледные грибы,
когда Дневной Свет становится маленьким и высоко поднимается над лесом, а Глаз Ночи, наоборот, делается большим и круглым, как яйцо птицы хурх, и ночью тоже стоит высоко в небе,
для людей племени Чау, называющих себя Людьми Леса, наступают трудные дни.
О их приближении узнают не по ручьям и листьям - весна может запоздать или наступить раньше обычного. И Глаз Ночи бывает скрыт облаками, и Дневной Свет тоже.
Сначала из леса уходит зверье. Первыми исчезают медвезайцы, большие, но трусливые. Если ранней весной живущие в становище пссы, случается, за ночь раз пять начнут вякать всей стаей, отгоняя оголодавшего за зиму медвезайца, то теперь, бывает, молчат всю ночь, но тишина эта тревожная, не успокаивающая. Уж лучше бы вякали.
Люди тоже начинают чувствовать тревогу. Мужчины забывают о женщинах, а женщины только и помнят, что о детях, и стараются не упускать их из виду. И никому не хочется идти в лес. Ни за корешками и шишками, ни на охоту.
Да и охотиться-то уже не на кого. Крупная дичь ушла: мослопуты, за ними ткыры. И однорогие, и даже двурогие - при их-то размерах, кажется, кого бояться? Исчезла лесная мелочь: всякие ушанчики, хвостуны, летявки.
Потом однажды утром люди, проснувшись, обнаруживают, что ночью ушли все пссы. Это значит, что тем, кто не вкопал в землю перед входом в пещеру пару толстых деревянных столбов, остался всего лишь день, чтобы сделать это. Иначе следующую ночь они могут не пережить. Днем, случается, пробежит прямо через становище стадо обезумевших хваров - они всегда чуют опасность последними, - а с приходом новой ночи людей охватывает ужас. Шаман раздает всем по маленькому кусочку бледного гриба. Кому-то помогает, кто-то просит еще, но много нельзя, можно умереть. Много может съесть только Шаман, когда хочет говорить с духами.
В эту ночь приходят крокозавры.
Они всегда выходят из леса поодиночке. Никто и никогда не видел их парами, никто не знает, как отличить самца от самки, и есть ли вообще у них самцы и самки, или они плодятся по-другому, - этого тоже не знает никто. Тот, кто видел крокозавра вблизи, чтобы можно было их различить, уже никому не расскажет о том, что видел.
Духи умерших возвращаются в становище: тех, кто замерз зимой в лесу, утонул в болоте, кого укусила змея, или убили люди, живущие за Длинным озером, или на охоте заколол рогом ткыр, или загрыз медвезаец. С ними может говорить Шаман, откусив бледного гриба. Дух съеденного крокозавром не вернется никогда: пока он выберется из брюха, крокозавр уйдет так далеко, что дорогу домой уже не найти.
Выйдя к пещерам, крокозавр обязательно сунется мордой в одну из них. Если вход узкий или надежно перекрыт столбами, голова не пройдет.
Вкапывать перед входом свежесрубленные стволы иглолиста велел Старейший. Наткнувшись на столб, крокозавр начнет его грызть, а у свежего дерева смола клейкая и горькая. Крокозавр вскоре бросит бесплодные попытки, еще поревет, стоя у пещеры, и уйдет. Это значит, что из леса идет другой крокозавр.
Если же голова в пещеру пройдет, значит, он пролезет туда весь. Отбиваться бесполезно, копье едва пробивает ему шкуру, и от таких неглубоких ран он только приходит в ярость и бьет по сторонам длинным шиповатым хвостом. Даже если попасть в глаз, останется лишь небольшая царапина, а крокозавр совсем озвереет. И маленький костер посреди пещеры его не остановит. Немногие успеют добежать до соседних пещер или спрятаться в боковые ходы, а на крики о помощи никто не придет. Жить хотят все.
Всю ночь крокозавры будут идти из-за Длинного озера и уходить в степь, один за другим, иногда сцепляясь в коротких схватках перед пещерами. Днем их станет меньше, но выходить из пещер все равно не стоит. Следующей ночью, может, придет один или два, а наутро вернутся пссы. Больше крокозавров не будет до следующей весны.

Когда Людей Леса охватывает тревога перед приходом крокозавров, случается, некоторые уходят на юг, в степь. Чаще всего это юноши, и тогда бывает очень недоволен Вождь, лишившийся будущего воина. Но иногда уходят и более старшие мужчины. Четыре зимы назад один вот так же ушел и унес с собой корзину, в которой у Шамана хранился весь запас бледных грибов. Тот ругался последними словами, даже крокозавра помянул, несмотря на то, что его имя в эти дни нельзя называть вслух; ну, Шаману-то, наверное, можно. Вождь же только усмехался, глядя в сторону.
Что думает об этом Старейший, никто не знает. Он, по обыкновению, молчит.
Никто из ушедших никогда не возвращался, и никто не знает, что бывает с ними дальше. Но в лето, когда ушел тот, с грибами, охотники нашли на краю степи труп крокозавра. На жаре он страшно распух и вонял так, что на него не садились даже птицы кра, клюющие падаль, а у людей слезились глаза, когда они пытались подойти ближе, чем на бросок копья. Охотники ушли и вернулись только следующей весной. От трупа остался скелет, и между костями крокозавра лежали кости человека. А между зубами торчали какие-то прутья, похожие на обломки корзины.
Узнав об этом, Шаман сказал, что ушедшего съел крокозавр вместе с корзиной. И отравился грибами. С тех пор считается, что уходящих в степь съедают крокозавры.

Перейдя Реку, Ыуых больше не опасался погони, но теперь он боялся не успеть до прихода крокозавров. Путь домой шел навстречу их кочевке, а Глаз Ночи раскрылся уже наполовину. И только увидев за степью стену леса, он понял, что успевает. Он заночевал на крайнем дереве, привязавшись ремнем из кожи, а утром углубился в лес, где все тропинки были ему знакомы, как будто не прошли два года с тех пор, как он ушел в степь.
От края леса до становища оставалось полдня хода.
Первым, кого увидел Ыуых, еще не дойдя до пещер, был Уаух - его друг, которого он звал с собой, когда уходил. Тот не пошел: ему нравилась Аяхо, та заглядывалась на Ыуыха, а Ыуых смотрел в степь.
Уаух примерялся с топором к стволу иглолиста.
- Уаух! - крикнул Ыуых. Тот обернулся и уронил топор. То, что он сейчас видел, противоречило всему, что он знал. Ыуых не мог вернуться. Он ушел в степь! Там его съел крокозавр! Значит, это его дух. Но духи съеденных крокозаврами не возвращаются!
К тому же он знал, что с духами можно говорить, но никогда не слышал, чтобы их можно было видеть, и не знал, хорошо это или плохо, когда видишь дух умершего... А спросить некого, и Шаман, и Старейший остались в становище...
- Ыуых, - нерешительно спросил Уаух, - это ты или твой дух? Тебя ведь съел...
- Я это, я! - перебил его Ыуых. - Никто меня не съел. Я просто вернулся!
И Уаух поверил.

Поочередно рубя топором, они быстро свалили дерево и очистили его от веток. Уаух развязал веревку, висевшую на нем вместо пояса и составлявшую всю его одежду. Этой веревкой он отмерил кусок ствола, и они снова принялись рубить. Получилось четыре столба, а на остальное Уаух махнул рукой - слишком тонкое.
- Вождь сказал, что пришлет мужчин, чтобы взяли столбы.
- Он не мог знать, что ты сделаешь так быстро, - сказал Ыуых. - Давай отнесем один столб к пещерам. Там скажем, чтобы шли за остальными.
Они подняли столб на плечи и, перекосившись под тяжестью сырого дерева, двинулись по тропинке к пещерам. Не прошли и половины, как Уаух сказал:
- Стой! Отдохнем, а потом сменим плечо.
Ыуыху давно хотелось сделать то же самое. Они сбросили дерево в траву и сели на него. Уаух с любопытством разглядывал вернувшегося друга. У того бедра были обмотаны чем-то, явно служащим одеждой, вот только из чего это сделано? Ни у одного зверя нет такой тонкой, светлой и безволосой шкуры. К тому же Чау носили одежду только когда холодно, но последние заморозки уже прошли, и все давно ходили голыми.
На шее Ыуыха на тонкой веревке висела странная деревяшка: продолговатая и не вся из дерева, а наполовину костяная. Веревка была к ней привязана посередине, и деревяшка висела на шее костью вверх.
- Что это? - спросил Уаух, протянув руку. Ыуых снял с шеи веревку, взял деревяшку руками за концы и потянул в разные стороны. Дерево и кость неожиданно легко разошлись, и оказалось, что внутри дерева прятался торчащий из кости острый конец, похожий на кремневые ножи, только темно-коричневого цвета, с зеленоватыми пятнами.
- Нож, - сказал Ыуых. Он отдал нож Уауху. - Осторожно, не порежься.
Ножи из кремней делал только Старейший, и только он ими и пользовался, и ручки к ним приделывал деревянные, а не костяные. Остальные предпочитали широкие скребки без ручек, которые у ножей постоянно отваливались.
- Камень? - спросил Уаух, трогая лезвие пальцем.
- Люди, живущие за Рекой, делают это из камней, но они называют его бронс. Или бронц, я так и не понял. Они очень странно говорят.
- А как они его делают? И зачем? Ведь кремень острее.
Края кремневых пластинок действительно получались острее, но и этим ножом можно было порезаться.
Ыуых задумался. На языке, на котором говорят за Рекой, он мог немного объяснить, как делают бронс, но Уаух его не знал, а в своем языке не было многих нужных слов. Он протянул руку к ножу и сказал:
- Да, он не такой острый, зато не ломается. Дай, я покажу.
- Не двигаться, - раздался голос из-за ближайшего дерева. На тропинку вышли два воина с копьями наперевес, и за ними из-за дерева шагнул Вождь. Он забрал нож, сунул его в ножны, повесил себе на шею. Потом с интересом посмотрел на одежду Ыуыха. Ткнув его обратным концом копья, приказал:
- Встань.
Тот поднялся, Вождь ловко сорвал с него тряпку и, взяв ее обеими руками, начал внимательно разглядывать. Воины и Уаух в это время разглядывали голого Ыуыха. Его кожа под одеждой оказалась заметно светлее, чем в других местах.
Вождь перебросил тряпку через плечо и скомандовал:
- Взяли бревно - и к пещерам.

Остаток пути прошли без остановок, даже не меняя плеча. Ыуых и Уаух сгибались под тяжестью, но темп задавали Вождь с воинами, которые шли налегке.
Им навстречу выбежала пссина, завякала на Ыуыха, за ней другие. Ыуых сказал:
- Псс! Псс!
Пссы недоверчиво обнюхали его, но все-таки посчитали своим и замолчали.
Вышли на поляну перед пещерами, и Уаух с Ыуыхом наконец сбросили бревно на землю. Люди на поляне оборачивались в их сторону, одни со страхом отшатывались, другие, наоборот, подходили ближе, но останавливались за несколько шагов. Ыуых заметил среди них Аяхо, державшую на руках маленькую девочку.
Оказавшись голым в центре внимания, Ыуых чувствовал себя неловко, несмотря на то, что и остальные были в таком же виде. Объяснить причину этого он не мог ни на своем языке, ни на береговом: в своем не было нужных слов, а береговые люди тоже ничего ему не объясняли, только бросили тряпку, сказали: "Оденься!" - и подкрепили подзатыльником.
На середину круга вышел Шаман, остановился в двух шагах от Ыуыха, протянул руку и крикнул:
- Ты дух или человек?!
- Человек, человек, - ответил за него Вождь. Он выдернул из ножен отобранный нож и полоснул Ыуыха по плечу. Тот вскрикнул, схватился за плечо. Между пальцами показалась кровь.
- Где ты был? - спросил Шаман.
- У береговых людей.
- Береговых? Почему береговых?
- Их земля начинается на другом берегу Реки. За Рекой холмы. Как за Длинным озером, только больше. Как много холмов, поставленных один на другой. А за холмами очень большое озеро. Такое, что даже другой берег не видно. Воду из него нельзя пить.
- Почему? - спросил Шаман.
- Она горькая, как вода в маленьких озерах в степи.
Шаман оглянулся и наткнулся взглядом на Старейшего, который незаметно подошел сбоку. Тот кивнул, потом протянул Ыуыху лист дерева пао. Ыуых приложил его к ране, прижал рукой.
- Продолжай, - потребовал Вождь.
- У береговых людей много становищ. Самое большое - на берегу горького озера. Они называют его Город. Это значит: большое становище.
- Больше нашего? - спросил Шаман.
- Оно... - Ыуых подумал, - как от пещер до второго ручья.
- И там везде живут люди?
- Да, Говорящий с духами.
По толпе волной пошел шум - люди передавали новость друг другу.
- Зачем ты нас обманываешь? - укоризненно сказал Шаман. - Или тебя не учили, что обманывать надо врагов, а Людям Леса надо говорить правду?
- Я говорю правду.
- Столько людей не бывает.
- Я говорю правду! - повторил Ыуых.
- Что ты там делал? - спросил вождь.
- Меня поймали их воины еще на этом берегу Реки. Они перевезли меня на ту сторону в лодке, как озерные люди...
- Сколько у береговых людей пальцев на каждой руке? - резко перебил Старейший.
- Пять, - ответил Ыуых и посмотрел на свою руку. У него, как и у всех Людей Леса, пальцев на руке было шесть.
- И у озерных людей пять, - задумчиво сказал Старейший. - Продолжай.
- Они увели меня через холмы в Город. Они приводят туда пленников и заставляют делать для них вещи...
- Какие вещи? - спросил Шаман.
- У них много разных вещей.
- И все это делают пленники?
- Не все. Другие вещи они делают сами...
- Что же ты не отбился, когда они тебя ловили? - спросил Вождь.
- От них не просто отбиться, - возразил Ыуых. - Их воины носят одежду из шкуры крокозавра.
Услышав это слово, все вздрогнули, раздались крики. Шаман резко выбросил вперед руку и крикнул:
- Ты сказал имя, которое нельзя произносить!
Запрет объявлял Шаман каждую весну за несколько дней до прихода крокозавров.
- Я не знал, Говорящий с духами, что уже нельзя. Я только что пришел, - растерянно сказал Ыуых.
- Все равно! Имя названо! Духи накажут племя, и ты будешь виноват!
При этих словах Уаух снова вздрогнул. Он вспомнил, что сам сегодня чуть не произнес запрещенное имя. Боком, боком он отошел в сторону, благо воины не задерживали, и затерся в толпу.
- Успокойся, - негромко сказал Шаману Вождь. - Поговори с духами, поешь бледного гриба. Обещай им какую-нибудь жертву, пусть тоже успокоятся. И не мешай нам, он еще должен рассказать мне про этот... как его? Город. Пошли, - Вождь кивнул Ыуыху и двинулся с воинами к пещере. Старейший пошел за ними. Люди расступились.

В пещере Совета, где Достойные решали дела племени, Вождь и Старейший сели у костра. Ыуых остался стоять.
- Рассказывай, - потребовал вождь.
- О чем?
- Рассказывай все, что помнишь, - сказал Старейший. И Ыуых начал рассказывать - без всякого порядка, как вспоминалось.
...У береговых людей рыжие волосы, и на лице тоже - на щеках и вокруг рта. А у женщин лица гладкие...
...Они ходят одетыми все время, а не только тогда, когда холодно. Да и холодно там не бывает...
Вошел Шаман, держа в руке глиняную трубку. Набил внутрь сухой травы шиш, вытащил из костра головешку.
- Опять дымить будешь? - сказал вождь. - Лучше бы грибы ел, Грибоед!
- Я не буду говорить с духами. Я буду слушать. Тебе мешает?
- В здоровом теле здоровый дух, а ты тут со своей коптилкой!
- Кто не курит и гриб не жует, того крокозавр здоровеньким сожрет, - ответил Шаман. Ыуых посмотрел на него со страхом.
- А мне можно! - сказал Шаман, сел у стены, сунул в рот стебель тростника, служивший чубуком, закрыл глаза, навалился спиной на стену и потянул дым.
...Они не живут в пещерах, а делают жилища из камней. Лепят маленькие ровные плоские камни из глины, обжигают в огне, как горшки, и они делаются твердыми. Из них складывают то, что называется "дом"...
...Такой обычай: у женщины может быть только один мужчина. Зато у мужчины - несколько женщин...
...В больших домах они не живут. Они там говорят со своими духами; или собираются вместе, кричат и размахивают руками...
- Хватит. Все это не нужно, - сказал Вождь. - Сейчас буду спрашивать я.
Он вытащил из ножен нож Ыуыха, постучал пальцем по лезвию:
- Как они это делают?
Шаман приоткрыл один глаз, глянул на нож:
- Он же тупой! - и снова закрыл.
- Ничего, тебя зарезать хватит, - сказал Вождь и оглушительно заржал, показывая великолепные, не испорченные дантистом зубы. Отсмеявшись, потребовал:
- Говори!
- Это называется "бронс". Они делают его из камней, которые привозят на больших лодках с другого берега горького озера. Бросают их в очаги, где горит уголь. Очень жаркие очаги. И он оттуда вытекает...
Ыуых рассказывал, тщательно подбирая слова. Многих слов он вообще не находил в своем языке.
- Как это вытекает? - перебил Вождь. - Он же твердый!
- Не знаю, Храбрейший. Я не видел, только слышал, что говорили другие.
- А как они бросают камни кожаным ремнем? И маленькие тонкие копья, к которым привязаны перья?
Ыуых молчал.
- Что же ты там видел? Что ты у них делал?
- Копал землю, - ответил Ыуых. Понятия "работать в поле" у Чау не было.
- Ты жил там две зимы и не сказал нам ничего полезного, кроме того, что их воины носят одежду из шкур крокозавра.
Ыуых вздрогнул. Шаман, открыв глаза, сказал:
- Ему тоже можно. Достойные, духи сказали мне, что того, кто назвал запрещенное имя первым, надо принести в жертву тому, чье имя названо.
- Погоди, Шаман, - сказал Вождь. - Он пока нужен мне.
Он положил на середину тряпку, снятую с Ыуыха.
- Из чего это сделано?
- Из травы шиш, - ответил Ыуых.
- Из той, которую курит этот курильщик?!
Старейший взял тряпку, внимательно посмотрел на нее.
- Да, это делают из размоченных стеблей травы шиш. Я знаю.
Вождь встал, ушел вглубь пещеры. Вернулся он, держа в руках ворох вещей.
- Ну, а это из какой травы? - спросил он, бросив на середину полотнище, чем-то похожее на одежду Ыуыха, только неровное, и не серое, а ярко-оранжевое. - Или это та самая шкура, которую носят береговые воины?
- Нет, это не шкура - ответил Ыуых. - Я не знаю, что это.
Старейший взял полотнище, внимательно посмотрел на него.
- Похоже, но не такое. Я тоже не знаю.
- А такое ты там видел? - спросил Вождь и положил перед Ыуыхом две вещи. Одна походила на плоский камень, из каких береговые люди строят свои дома, только меньше обычного, и не красный, а серый, и вообще испорченный. Сбоку в глину была воткнута какая-то ветка длиной в два пальца. Правда, она должна была сгореть при обжиге - она и так вся черная. Рядом с ней торчали какие-то шишки - нет, в глину явно что-то попало.
Вторая была похожа на много вещей сразу: и на бронсовый топорик береговых людей, и на сучок, срубленный со ствола, и на обломок рога мослопута. Блеском она напоминала бронс, но цвет не желтый или коричневый, а темно-синий, почти черный.
- Нет, я не видел там таких вещей.
- Где ты это взял? - спросил Старейший.
- Прошлой весной видел в лесу странного человека.
- Голого или одетого?
- Я так и не понял. У него то ли шкура, то ли одежда вот из такого, - Вождь показал на оранжевое полотнище. - Только серая. А голова - как яйцо хурха. Это все было у него.
- Что ты с ним сделал?
- Не знаю. Наверное, убил. Я его треснул топором по голове, она раскололась. Я забрал и ушел.
- Храбрейший, - вмешался Шаман, - так ты отдашь мне того, кто нарушил запрет?
- Погоди. Есть одна мысль...
Ыуых подозревал, что мысль Вождя ничего хорошего ему не сулит. Он оглянулся на выход из пещеры. Рядом маячил воин с копьем, но лучше смерть от копья, чем в зубах крокозавра. Он бросился к выходу, но воин вместо того, чтобы пронзить его наконечником, быстро повернул копье другим концом, и Ыуых налетел на него животом. В глазах вспыхнуло, дыхание остановилось, Ыуых ненадолго умер, а когда снова почувствовал, что жив, руки у него уже были связаны за спиной, и воин вязал ему ноги.

Его притащили в пустую крайнюю пещеру - зимой там держали запасы дров, шишек и мяса. К связанным рукам привязали еще веревку, концом ее обвязали камень, сверху завалили его другими камнями, чтобы Ыуых не вырвался. Вход в пещеру был достаточно широким и ничем не укреплен.
- Вот что, Старый, - сказал Вождь, осматривая пещеру. Они в ней стояли втроем: Вождь, Старейший и Шаман. - Этого, - он ткнул пальцем в сторону Ыуыха, - все равно съедят, так что совместим приятное с полезным. Я хочу поймать крокозавра.
- Храбрейший, ты позволяешь себе слишком часто... - начал Шаман, но Вождь оборвал его:
- Да брось ты хоть сейчас, Грибоед! Ты сам-то веришь в эти сказки?
Шаман испуганно зашипел, показывая пальцем в сторону Ыуыха. Вождь махнул рукой:
- Я же сказал, он покойник... Смотри, Старый! Заносим сюда длинное бревно. Один конец положим туда, - Вождь показал на каменный карниз сбоку от входа. - Другой подпираем коротким бревном. К нему привязываем веревку, ее конец выводим туда. - Он показал в другую сторону, где была видна щель между камнями. Оттуда шел узкий лаз в пещеру Совета. - Там будет сидеть человек...
- Его тоже съест зубастый? - спросил Старейший.
- Там узко, - ответил Вождь. - Зубастый не пролезет, а человек дернет веревку и уйдет. Подпорка упадет, бревно тоже, и его заклинит поперек входа. Зубастый залезет, а вылезти не сможет.
- Что ты будешь с ним делать?
- Посмотрим, - пожал плечами Вождь. - Другие уйдут, а этот останется. Будет наш.
- Зачем он тебе?
- Старый, мне нужна шкура! Я одену воинов в его шкуру, мы перебьем озерных людей, а их женщин приведем сюда.
- Зачем?!
- Чтобы те не напали первыми!
- Можно же договориться...
- Как я с ними договорюсь? - возразил Вождь. - Они по-нашему не понимают, я по-озерному не говорю. Я знаю, ты не хочешь воевать...
- Он сам из озерных, - вставил Шаман.
- Да, моя мать из озерных людей, - спокойно сказал Старейший. - Но отец - Чау.
- А это никто не знает, - многозначительно сказал Шаман. - Может, твою мать привели к нам уже с тобой в животе! Если бы твой отец был Чау, у тебя было бы на одной руке пять пальцев, а на другой шесть. А у тебя на обеих по пять!
Старейший посмотрел на свои руки и промолчал. Ему нечего было сказать против такого сильного довода.
Достойные молча вышли из пещеры. Ыуых остался.

Пока в пещере возились с ловушкой на крокозавра, Ыуых лежал спокойно. Его не кормили и пить не давали - ни к чему, да и руки связаны. К ночи с приготовлениями закончили, люди ушли из пещеры. Полночи он пытался освободиться; поняв, что ничего не выйдет, он попробовал разбить себе голову о камни, тоже безуспешно, и наконец заснул.
Он проснулся, почувствовав чье-то приближение. Извернувшись, насколько позволяла веревка, он увидел, как у входа в пещеру в свете Глаза Ночи мелькнул силуэт. Похоже, женщина. А потом кто-то начал резать веревку, стягивающую руки.
- Кто здесь? - спросил он.
- Тише! Это я, Аяхо.
Пару раз она царапнула его ножом, затем веревка ослабла и сползла с рук.
- Я принесла воды, пей. И взяла немного старых орехов.
Руки не слушались Ыуыха - в них как будто впилось множество иголок иглолиста. Когда он наконец смог ими шевелить, Аяхо уже сняла веревку с ног.
Он долго пил, потом разгрыз несколько орехов и снова потянулся к воде.
- Уходи, - сказала Аяхо. - Я не хочу, чтобы он тебя съел.
- Куда я уйду?
- Иди к береговым людям.
- Мне туда нельзя. Я убежал, за мной гнались. Когда они ловят убежавшего пленника, они его убивают, чтобы другие не бегали.
Снаружи послышался слабый шум. Оба выглянули из пещеры и увидели, как стая пссов скрывается в лесу.
- Ушли! И Глаз Ночи почти открылся! Они придут, когда снова стемнеет, - Аяхо всхлипнула. - Я не хочу...
- Да тихо ты! - шепотом прикрикнул Ыуых. - Никуда я не пойду, поздно. Я спрячусь в пещере Совета.
- Тебя найдут!
- Там ходы и тупики, кто меня найдет? Шаман туда не лазит, ему лень. Вождю с воинами не до этого, они будут ловить зубастого. А Старейший, даже если найдет, меня не выдаст. Пересижу, крокозавры уйдут...
- Ой!
- Да ладно, теперь уже все равно!.. Я тоже уйду в лес. Все, иди к своим.
Ыуых вернулся в пещеру, нашел на ощупь начало хода, прополз в пещеру Совета. Там выбрал укромное место, устроился на камнях и заснул. Он спал крепко и не проснулся даже от воплей, которыми утром разбудил племя Вождь.

- Кто это сделал?! - кричал Вождь, потрясая перерезанными веревками. Люди, выскочившие на крик из пещер, стояли вокруг, не подходя близко: в гневе Вождь страшен.
Подошел Шаман, встал рядом, оглядел собравшихся. Увидев прячущуюся за спинами других Аяхо с девочкой на руках, он вытянул руку и крикнул:
- Это она!
К Аяхо подбежал воин, схватил ее, потащил на середину круга. Другой вырвал из рук дочь, сунул другим женщинам. Девочка заплакала.
- Ты! Ты!.. - Вождь размахивал перед ее лицом веревками.
- Я не хотела, чтобы его съели, - всхлипнула Аяхо.
- Значит, съедят тебя! Я посажу тебя на его место!
- Вождь, не забывай обычай! - резко сказал Старейший, входя в круг. - Женщин нельзя приносить в жертву.
- Да что мне обычай?! Мне нужна шкура!
- Вождь! - Старейший повысил голос. - Ты не хуже меня знаешь, что, если племя лишится половины мужчин, детей родится столько же. А если потеряет половину женщин, детей будет вполовину меньше.
- Когда мы перебьем озерных людей, мы приведем сюда столько женщин - на них мужчин не хватит!
- А если озерные люди перебьют вас? Они тоже могут добыть шкуру. Или даже две. - Старейший обернулся к Шаману. - Говорящий с духами, скажи свое слово!
- Да неужели нельзя решить без меня? - сварливо спросил Шаман. Он повернулся и побрел к пещере Совета, бросив на ходу: - Делайте, что хотите.
- Грибов с вечера перебрал, - не сговариваясь, вполголоса сказали и Вождь, и Старейший. Оба услышали друг друга, Старейший усмехнулся, Вождь тоже фыркнул, и у него иссяк запал.
- Старый, я не хочу ее убивать, но мне нужна шкура!
- Хорошо, ты ее получишь. Посади вместо женщины хваренка.
- Ты совсем выжил из ума?! Где его взять? Пссы уже ушли! И хвары убежали.
- Еще нет. Я знаю место. Я добуду тебе хваренка.
- Если ты добудешь живого хваренка, я ее отпущу.
- Убитый тоже сойдет. Разрубим, зубастый пойдет на запах мяса.
- Там посмотрим, - сказал Вождь. И приказал воину, державшему Аяхо: - Отдай ей девчонку, чтобы не орала, и не спускай с нее глаз. А то я тебя туда посажу.

Старейший взял с собой Уауха и Кира, мальчишку-подростка. Вождь дал Уауху копье, а Киру, сказал, не положено, маленький еще. Нужное место было далеко, добирались бегом. Уаух и Кир бежали впереди, все время оглядываясь, не отстал ли Старейший.
Когда почти добежали, остановились отдохнуть, а дальше двигались шагом, со всей осторожностью. Стадо хваров паслось на большой поляне, под деревьями горького ореха. Они рылись в листве, искали оставшиеся с осени орехи, вожак стоял поодаль. Пока он не беспокоился, Старейший со спутниками ждали в кустах с подветренной стороны. Наконец вожак, по-видимому, почуял опасность, от которой давно ушли другие звери, - сейчас гыркнет, стадо сорвется и исчезнет в лесу.
Старейший достал из висевшей на плече торбы нож. К деревянной ручке были привязаны три птичьих пера.
- Теперь слушайте, - сказал он шепотом. - Ты, - он показал на Кира, - осторожно подползаешь как можно ближе. Видишь вон того хваренка?
- Вижу, - ответил Кир.
- Бросаешь, как я тебя учил, ему в ляжку. - Он протянул мальчику нож. - Ты должен попасть, второго ножа нет, да ты и не успеешь его бросить. Когда попадешь, хваренок завизжит. Тогда все вскакиваем и бежим к ним. Кричим, шумим, машем руками. Они испугаются и убегут, а этот не сможет бежать быстро. Догоняем и хватаем.
Кир исчез в траве. Он крался так незаметно, что, когда хваренок неожиданно взвизгнул, мальчишка выскочил из травы гораздо ближе к нему, чем ожидал Уаух. Он пронзительно закричал и побежал вперед. Уаух тоже вскочил и побежал, улюлюкая и размахивая над головой копьем. Вдруг за его спиной раздался рев, от которого он споткнулся и едва не упал, но, оглянувшись на бегу, увидел, что это не крокозавр, а Старейший.
Стадо мгновенно исчезло в лесу, кроме раненого хваренка. Он бежал медленно, прихрамывая и повизгивая. Уаух вырвался вперед и, отбросив в сторону копье, в падении схватил его за здоровую ногу. Подбежал Кир, за ним Старейший, навалились втроем, связали.
Вытащив из ляжки хваренка нож, Старейший приложил к ране лист дерева пао, обвязал сверху ремнем. Копье продели через связанные ноги, Уаух и Кир подняли добычу на плечи.
- Бегите, не оглядывайтесь на меня, - сказал Старейший.
- Мы тебя одного не оставим, - возразил Уаух.
- Я успею до заката. А вы бегите быстро, хваренка надо еще привязать в пещере.

Ыуых проснулся поздно. Есть и пить хотелось не очень, отлить - гораздо сильнее. Улучив момент, он пробрался в дальний тупик, отведенный для этих целей. На обратном пути напился из ручья, который тек через пещеры.
Только он залез в свое убежище, как вернулся Шаман, потом пришли Вождь с воинами, и до самого вечера в пещере кто-нибудь был. Пришлось прятаться.
Ближе к вечеру один из воинов полез в ход, по которому Ыуых приполз сюда, а затем вдруг раздался какой-то шум снаружи. Вождь выглянул из пещеры, махнул воинам рукой, все вышли. Шаман потащился за ними. Оставшись один, Ыуых наконец решился сделать то, что давно собирался - найти и забрать свой нож.
Он нашел его быстро. Повесил себе на шею и хотел снова спрятаться, но тут наткнулся на вещи, которые накануне показывал Вождь - камень с торчащей обугленной веткой и предмет, похожий на топорик береговых людей. Ыуых взял его за то, что у топора было бы рукояткой - нет, так держать неудобно. Это явно не топорик.
Он взял его за другой конец и понял, что вещь лежит в ладони так, как должна лежать. Каждый палец вошел в предназначенную ему выемку, только мизинцу не нашлось места - понятно, эта вещь для людей с пятью пальцами. Наверное, ее все-таки сделали в Городе...
Указательный палец вошел в какую-то дыру, Ыуых почувствовал под ним выступ, слегка нажал. Выступ подался, и он ослабил нажим. Большой палец лег на другой выступ, похожий на рыбий плавник. Ыуых нажал и его, он щелкнул и неожиданно легко повернулся. Испугавшись, он хотел положить вещь на место, но в это время у входа в пещеру послышались голоса.
Вошел Вождь с воинами, за ними Шаман. Ыуых прижался к стене за большим камнем. Его могли в любой момент обнаружить, но, чтобы добраться до убежища, надо было выйти на открытое место.
Вошедшие в пещеру, занятые чем-то своим, не смотрели в его сторону, и Ыуых решился пробраться в убежище.
Забыв положить непонятную штуковину, держа ее перед собой, он крался вдоль стены. Он преодолел уже больше половины пути, когда Шаман зачем-то начал поворачиваться в его сторону. Сейчас увидит, подумал Ыуых. Он присел, пытаясь свернуться в совсем маленький, незаметный комочек, пальцы правой руки сами собой сжались, выступ под указательным пальцем со щелчком провалился. На штуковине, рядом с выемкой под большой палец, загорелся красный огонек, и пещеру осветила голубая вспышка, настолько яркая, что после нее Ыуых некоторое время не видел ничего, кроме черноты и тусклого пятна в черноте - костра.
Когда к нему вернулось зрение, он увидел, что Шаман, Вождь и воины попадали, где стояли. Он осторожно подошел к Шаману - тот лежал с открытыми глазами, но взгляд его ничего не выражал.
"Так это оружие! - подумал Ыуых. - А мне конец. Убил двух Достойных и трех воинов".
Он нагнулся к Шаману и прислушался. Вроде дышит, но это ни о чем не говорит. Может, продышится и оживет, а может, и помрет.
Обходить и слушать остальных он не стал - надо уходить прежде, чем сюда еще кто-нибудь заглянет. Дневной Свет уже погас, вот-вот придут зубастые, но в пещере Ыуыху теперь было страшнее, чем снаружи.
Нож висел на шее. Ыуых взял еще камень с черной веткой - он тоже удобно ложился в левую руку, при случае можно кого-нибудь стукнуть. Оружие из правой он не выпускал. Выглянул наружу - перед пещерами не было никого - и помчался в лес.

Старейший не успевал. Оставалось немного, но Дневной Свет уже погас. Впрочем, зубастые, похоже, тоже опаздывали. Он вбежал в пещеру Совета, остановился, чтобы отдышаться, и застыл от удивления. Вождь, Шаман, воины - все лежали вповалку. Наклонившись к крайнему воину, он услышал его дыхание, обойдя остальных, убедился, что и они живы. Придут в себя - расскажут, что здесь было, решил Старейший, уложил всех поближе к костру и сам сел рядом.
Снаружи раздался рев. Крокозавр не нападает исподтишка, как медвезаец, и не атакует молча, как ткыр. Он ревом сообщает жертве и всему лесу, что пришел.
Тотчас в соседней пещере закричали женщины, заплакали дети. Старейший прислушался - похоже, просто испугались, до них он не добрался. Потом тоскливо завизжал хваренок, и сразу же раздался тяжелый удар. Прошло немного времени, и из расщелины в камнях вылез воин. Руки у него дрожали, но на лице была радость.
- Попался! - крикнул он. И осекся. - А с ними что?
- Не знаю. Знаю только, что живы, - ответил Старейший.
- Что теперь делать?
- Ждать.

Ыуых бежал по лесу и понимал, что ему не уйти. Крокозавр бегает не быстро, но может так бежать долго. Человек выдохнется раньше.
Пару раз он пытался остановить крокозавра вспышками своего оружия, но тот даже не дрогнул.
Далеко впереди Ыуых видел огонь и бежал туда. Огонь - это люди, может, они помогут.
На другом конце большой поляны чернел валун, огонь горел над ним. Когда Ыуых вбежал на поляну, огонь вспыхнул ярко, почти как Дневной Свет, и стало видно, что это не валун, а скорее яйцо огромной птицы, то ли сильно приплюснутое сверху, то ли наполовину врытое в землю. Огонь погас, а в боку яйца вдруг открылась дверь, как в домах у береговых людей. Внутри было светло.
Припустив из последних сил, Ыуых влетел в дверь. Он запнулся о порог и упал на пол, так и не выпустив из рук своих сокровищ. Дверь захлопнулась за ним, яйцо задрожало от ударов снаружи, и донесся ослабленный стенками рев.
Ыуых поднялся на ноги и огляделся. Внутри яйца находились двое мужчин, одетых в точности, как вчера рассказывал Вождь, только головы у них были самые обычные. Один из них что-то сказал, шагнул к Ыуыху и протянул руку к оружию. Ыуых отступил на шаг, наводя оружие на незнакомца.
Яйцо вздрогнуло, крокозавр опять заревел. Ыуых обернулся к двери, а когда снова посмотрел на обитателей яйца, в руках второго было такое же оружие, направленное на него. Вспышку он еще увидел, а потом не стало ничего.

2

- Янка, ну, перестань! Я сам не боюсь, а ты боишься!... Нет, за тебя как раз боюсь! Ты там осторожнее. Там и воздуха нет... Да это не экспедиция, а прогулка! Подумаешь, магнитометры поставить!.. Да они совсем в другом месте! Ящерицы-переростки... Янка, все! У нас двухчасовая готовность.
Олег отключил мобильник и сунул в карман. В голову некстати пришла мысль о нелепости ситуации: пересек половину Галактики и теперь на борту звездолета разговаривает по мобильному с любимой девушкой, находящейся на другом небесном теле...
- Хороши ящерицы! - сказал Ричард. - Пятьдесят футов.
- Кому пятьдесят футов, а для меня пятнадцать метров. - И добавил вполголоса: - Для чего, спрашивается, эта двухчасовая готовность?
Катрин услышала его и ответила сквозь зубы:
- Для меня, прежде всего. И ты бы проверил магнитометры.
Олег не стал отвечать, что проверил их уже шесть раз, в том числе и здесь, на борту. Катрин можно понять - ей, как бортинженеру, достается львиная доля проверок. А компьютер принимает навигационные данные, аппаратных ресурсов едва хватает, и она боится, что на все тесты не хватит времени.
Но, между прочим, могла бы и не огрызаться. Никто ее на "Сирокко" не тянул, сама хотела.
Он отвернулся и стал смотреть, как бородатый Курт собирает свою винтовку. Тот молча доставал детали из длинного кейса, соединял, проверял ход частей. На миг Олег увидел дульный срез...
- Это же мушкет - по калибру!
- По пробойной силе мушкет с ней не сравнится, - сказал Курт. - Простая пуля с твердым сердечником входит в препятствие и плющится, а у этой вгрызается, как бур, и притом не деформируется.
- Мамонта уложит?
- На мамонте я, по понятным причинам, ее не пробовал. А пятирога на Фрусе завалил.
Курт вынул из кейса и прикрепил к винтовке подствольный гранатомет, и Олег впервые в жизни пожалел, что выбрал лишенную романтики профессию физика.

Когда на перелет через половину Галактики нужна неделя, ясно, что времена Гагарина и Армстронга прошли. А все равно жалко. Олег был из тех же людей, что и путешественники, в эпоху атомного флота ходившие вокруг света под парусом. Впрочем, в экспедицию на Петрос он записался вторым, Янка его опередила. Это было на последнем курсе.
Для медосмотра не пришлось ехать ни в Байконур, ни в Подмосковье - все исследования провели в Минске, в университетской поликлинике. Окулист с равнодушным видом вписал в карточку Яны минус три диоптрии на оба глаза - попробовала бы Терешкова полететь с таким зрением!
За неделю до назначенного срока защиты обоих вызвали к ректору, и там они узнали, что через четыре дня должны быть в Гомеле на заводе, доводить и принимать магнитометры для экспедиции. Защиту срочно сдвинули, полночи собирались...
В цехе сидели по десять-двенадцать часов, выходных, естественно, не видели. Приборы шли с трудом, еще труднее оказалось после безалаберной университетской жизни привыкать к заводскому порядку.
Когда Янка пришла к Олегу сказать, что ее отправляют в Швейцарию за датчиками космических лучей, вид у нее был не радостный, а виноватый. Съездить в Швейцарию из Белоруссии все еще было непросто, и она чувствовала себя неловко, что послали именно ее, а не Олега, хотя решала не она. Тот только отмахнулся левой рукой, держа в правой паяльник.
Перед отлетом на полдня заглянули домой, в Минск. Снова начались разочарования, из которых самым сильным оказалось посещение офиса компании мобильной связи. Девушка в офисе пощелкала клавишами компьютера, по-американски улыбнулась Олегу и Яне и сказала:
- Теперь вы можете пользоваться вашими телефонами на Петросе и Литосе. Благодарю за сотрудничество!
Давно прошло время, когда ракета поднималась к небу на столбе огня, а на земле глядящие из бункера гадали: взорвется или нет? Самолет вылетел из аэропорта, поднялся на семнадцать километров, от него отделился ракетоплан, вышел на орбиту и даже не пристыковался к "Викингу", а просто въехал в шлюз.
Корабль назвали в честь старинного русского крейсера, правда, в переводе на английский, чтобы коллеги из Европы и Америки тоже понимали. Изнутри он, однако, напоминал средиземноморский круизный лайнер. Впрочем, Олег отчасти примирился с отельным интерьером крейсера, когда узнал, что на его борту, кроме стандартного набора посадочных капсул, находятся два звездолета сверхмалого класса - "Мистраль" и "Сирокко". Оба были способны самостоятельно опускаться на планеты, обходясь без капсул, и в то же время могли совершать гиперпространственные прыжки, по дальности лишь немного уступая крейсерам. А по классу защиты они крейсерам не уступали.
Когда составляли группы для высадки на планету и спутник, капитан отправил Яну на Литос, хотя она рвалась на Петрос. На крейсере было всего два физика, и он послал на планету Олега, который не боялся ослепнуть, разбив или потеряв очки. Олег был очень рад, что Янку не пустили. Он уже слышал кое-что о тамошних пятнадцатиметровых хищных рептилиях, а на Литосе хищники не водились. Травоядные тоже. Там, вообще, и атмосферы не было.

Компьютер закончил прием навигационных данных и полностью переключился на тесты. Сообщения шли одно за другим, Катрин уткнулась в экран и ни на что не реагировала. Курту что-то понадобилось от нее, он спросил, она не ответила, он потянулся к ней рукой...
- Не трогай, - сказал Ричард и подумал, что капитан крейсера мог бы аккуратнее подбирать людей на "Сирокко". В маленьких экипажах трения характеров гораздо сильнее мешают работе, а расхлебывать, как всегда, командиру.
Капитану, с его экипажем в полсотни человек, этого не понять. Да и свободы маневра у них, в сущности, не было. Ричард на Петросе не был, но в полете "Вектора" участвовал - ему и карты в руки. Курт, профессиональный охотник, был специально послан, чтобы прикрывать экспедицию от водившихся на планете крупных хищников. Из двух физиков один оказался близорукой девчонкой - чем там, на Земле, смотрели медики?
А вот почему Катрин так рвалась на Петрос, осталось для Ричарда загадкой. Но она своего добилась.
К счастью, миссия "Сирокко" рассчитана на небольшой срок: сутки, двое, трое - по обстоятельствам.
Катрин оторвалась от экрана и бросила:
- Готово.
Остальные были готовы давно.
- Прошу минуту внимания, - сказал Ричард. - Задачи всем известны. Условия на планете практически земные, не считая магнитных аномалий. Тем не менее, прошу без самодеятельности. Год назад "Вектор" с аналогичной задачей не справился и при этом потерял две капсулы и двух членов экипажа.
- Они что, спускались в капсулах поодиночке? - чуть не с ужасом спросил Олег. Даже ему было известно, что это грубейшее нарушение регламента.
- Нет, конечно, - покачал головой Ричард. - Людям из одной удалось спастись. Они сели на лед в океане, под ними оказалась трещина, капсула провалилась, а они выскочили. Хорошо хоть, успели спасти радиостанцию - полтора часа посидели на льду, потом их сняли. А вторая с двумя людьми просто пропала. Не вышла на связь...
Олег краем глаза увидел, как вздрогнула Катрин.
- И что, ее не нашли?
- Нет. Магнитное зондирование здесь бесполезно из-за аномалий. Они к тому же нестабильны во времени. А визуальный поиск ничего не дал... Так вот, один из наших районов работы - как раз там, где должен был поставить магнитометры "Вектор". И наша сверхзадача - обращать внимание на все, что поможет найти капсулу. И я очень прошу вас на нее не отвлекаться. Пропажу легче найти, когда ищешь что-нибудь другое.
На исходе пятьдесят первой минуты второго часа Ричард доложил на "Викинг" о готовности.

- Мишель, между прочим, позавчера был юбилей, а мы о нем забыли. Может, хоть сегодня отметим?
- Какой еще юбилей? - Мишель с удивлением посмотрел на Андрея.
- Год, как мы тут сидим.
- И что ты хочешь?
- Ну, например, фейерверка.
- Не выйдет. Во-первых, все ракеты ты расстрелял год назад...

Год назад посадочная капсула шла над лесом к указанному на карте району. Вел автопилот, Андрей только отслеживал курс на экране. Мишель вообще бездельничал - его работа начиналась после посадки.
Капсула вдруг провалилась, шум двигателя резко оборвался, и сразу же их рвануло вверх - автомат выпустил парашют.
В довершение всех неприятностей, капсула накрыла парашютом вершину дерева и повисла на стропах в нескольких метрах над поверхностью.
- Что будем делать? - спросил Мишель.
- Попытаюсь разобраться с двигателем, - ответил Андрей.
- Я пока похожу здесь, посмотрю, что и как.
Мишель надел пластиковый шлем (на всякий случай, и по регламенту положено), сунул в карман переносную радиостанцию и один из двух парализующих пистолетов, подошел к люку и сдвинул вверх крышку.
То ли от перемещения людей внутри, то ли по какой-то другой причине капсула резко наклонилась и повисла под углом, люком вниз. Мишель едва не выпал, но в последний момент ухватился за край. Пока он карабкался обратно в капсулу, все пять магнитометров один за другим вывалились в люк. Первый упал в траву, второй на него сверху, третий на второй, четвертый на третий. Пятый он попытался придержать ногой - прибор ушел вбок и, судя по хрусту, тоже упал на что-то твердое.
Сбросив из люка веревочную лестницу, Мишель спустился вниз и обнаружил, что из пяти магнитометров не уцелел ни один. Четыре прибора перебили друг друга, пятый разбился о лежащий в траве камень. Точнейшая механика пришла в негодность.
Мишель влез обратно (лестница под ним опасно качалась, капсула над ним тоже) и сказал Андрею:
- Всем каюк. Я все-таки схожу, посмотрю.
- Только недолго. Накрылась система управления двигателем, похоже, нам ее не починить. Сейчас буду вызывать "Вектор".
- Полчаса, - сказал Мишель.
Через полтора часа Андрей пришел к выводу, что и радиостанцию ему не починить. Темнело. Связи не было, Мишеля тоже. Он взял пеленгатор, спустился вниз и пошел искать.
С пеленгатором он нашел Мишеля довольно быстро - по сигналу маленького радиомаячка, вшитого в комбинезон. Тот лежал на земле метрах в пятистах от капсулы. Шлем был проломлен на затылке, волосы в крови. Радиостанции и парализатора у него не было.
Как Андрей затаскивал его наверх в капсулу, как пускал в ночное небо ракеты в надежде, что заметят с корабля, как боялся, что Мишель умрет, - это отдельная история, которую он не любил вспоминать.
На третий день Мишель пришел в себя. Он и объяснил Андрею, что, скорее всего, они наткнулись на одну из локальных магнитных аномалий, которыми известен Петрос. Когда капсула прошла ее на большой скорости, получился электромагнитный удар, который погубил электронику.
Еще когда Мишель лежал без сознания, Андрей лебедкой опустил капсулу на землю, а парашютом обвязал крону дерева. Он надеялся, что ярко-оранжевый парашют будет хорошо виден на сине-зеленом фоне леса. Но небо затянуло тучами, ветер усиливался, и на третий день начался ураган. Дерево сломалось, а парашют разорвало в клочья, которые разнесло по всему лесу.
В общем, ничего страшного пока не случилось. Припасов в капсуле хватило бы надолго, энергию давал микрореактор. В аварийный комплект обязательно входила памятка о том, что можно и что нельзя есть на планете. Петрос интенсивно изучали, на орбите почти постоянно находился какой-нибудь корабль. Их найдут. Вот только когда?

- ...Во-первых, все ракеты ты расстрелял год назад. А во-вторых, сейчас вообще не стоит выходить наружу. Ночь, а Литос в максимальной фазе...
- Так сказать, полнолитие. - Андрей внимательно посмотрел на Мишеля. Тот невозмутимо ответил:
- Да, можно сказать и так.
Он знал русский, но, похоже, не настолько хорошо, чтобы оценить придуманное Андреем слово.
- Как раз сейчас, - продолжал Мишель, - должна начаться сезонная миграция этих ящеров - помнишь? По-моему, они хищные.
Андрей включил наружный микрофон. Несколько минут они слушали шелест листвы, а потом донесся рев.
- А вот и он, - сказал Мишель. Он посмотрел в иллюминатор. - Ого! Кажется, гонится за аборигеном!
Мишель щелкнул тумблером, фонарь над капсулой загорелся в полную силу. Андрей тоже выглянул наружу и в ярком свете увидел голого человека, который убегал от ящера. Ящер был не очень крупным по земным меркам. Земля знала чудовищ и покрупнее, правда, очень давно.
Андрей быстро выключил фонарь и открыл дверь. Человек понял его правильно. Он влетел в открытую дверь, упав на пол, Андрей захлопнул ее и нажал на клавишу блокировки. Ящер навалился на капсулу снаружи, но сделать уже ничего не мог.
Человек поднялся. У него в руках Андрей с удивлением увидел пропавшие парализатор и радиостанцию.
- Слушай, друг, отдай! Это наше, - сказал он и протянул руку к своим вещам. Человек отступил на шаг, поднимая руку с парализатором, - похоже, он уже умел им пользоваться.
Ящер снаружи взревел и яростно навалился на капсулу. Она дрогнула, Андрей с гостем одновременно посмотрели на дверь. Там было все в порядке, Андрей снова перевел взгляд на гостя, прикидывая, как бы половчее отобрать у него пистолет. Тот смотрел на Мишеля. А потом Андрей увидел на белой стене отблеск голубой вспышки и потерял сознание.
Он очнулся от запаха нашатырного спирта.
- Ты что, не мог придумать ничего лучше? - спросил он Мишеля.
- Тебя задело краем. Я и так отвел в сторону. Ты думаешь, было бы лучше, если бы он нас вырубил?
Мишель положил его на бок, под нос сунул ватку с нашатырным спиртом. Минут через пятнадцать руки и ноги начали слушаться Андрея.
Мишель ножницами срезал у гостя прядь волос.
- Зачем?
- Для генетического анализа. Видишь - у него шесть пальцев?
Андрей посмотрел.
- Елки-палки! А я грешил на бинокль!
- Он из того племени - помнишь, пещеры за оврагом? Там все такие. Наверное, какая-то мутация. Общий предок...
- Дикари. Он же совсем голый.
Андрей встал, взял радиостанцию. Батареи, конечно, сели. Он заменил их, включил, и на верхней панели загорелся индикатор.
- Похоже, у нас есть связь. Попробую подключиться к антенне.
Через полчаса он убедился, что связи все еще нет.
- Наверное, этот ящер сломал антенну, - сказал Мишель.
- Я выйду, попробую снаружи.
- Выйдешь. Только утром. Сейчас не стоит, эти зверюги будут бродить всю ночь.
- Я возьму пистолет.
Мишель покачал головой.
- Рептилий не берет.
- А с ним что делать? - Андрей показал на гостя.
- А давай скачаем у него язык!
Мишель прикрепил к голове дикаря два провода с присосками, подключил к компьютеру, поднес к носу ватку с нашатырным спиртом. Зрачки гостя сузились, глаза приобрели осмысленное выражение.
Через пару минут Мишель оторвал от головы дикаря присоски и вынул из аптечки шприц со снотворным.
- Пусть спит. Подождем, пока эти уйдут, и отпустим.
Он вытащил запасной спальный мешок, расстелил на полу и положил на него гостя. Андрей хотел возразить, а потом подумал, что все это, в сущности, не имеет значения: скоро они будут на корабле, мешок сдадут на дезинфекцию, а пока проживут и так.

Проснувшись, Ыуых обнаружил, что лежит на чем-то, что у береговых людей он назвал бы тюфяком, но сходство было лишь внешним: ни дыр, ни торчащей из них сухой травы, ни насекомых. Ножа на шее не было. Он шевельнулся, заметив это, один из хозяев сунул себе в ухо что-то, похожее на грибок. Ыуых вполголоса ругнулся, тот почему-то обрадовался и хлопнул второго по плечу. Он подошел к Ыуыху, сунул ему в ухо такую же штуковину, и тот обнаружил, что понимает хозяев.
- Хорошее утро, - сказал один из них.

- Доброе утро, - сказал Мишель. -Я Мишель, он Андрей, - показал на Андрея. - А тебя как звать?
- Ыуых, - ответил Ыуых.
- Иначе говоря, Вторник, - сказал Андрей.
- Почему Вторник? - спросил Мишель.
- Потому что вчера был вторник, а не пятница. Классику надо знать.
- Понятно, - ответил Мишель. Со знанием классики у него было лучше, чем с чувством юмора. Он обернулся к Ыуыху. - Возьми свой нож. А остальное, ты уж извини, наше.
- Вы береговые люди? Или озерные? - спросил Вторник, вешая ножны с ножом на шею. Он заметил, что у хозяев яйца по пять пальцев на руке.
- Мы-то? Скорее уж небесные.
- Вы меня поймали?
- Да нет, ты свободен, иди, куда хочешь. Только сейчас, наверное, не стоит. Там эти... как по-вашему? Крокозавры. Подожди до утра. Ты есть хочешь?
- Хочу.
- Хвостунов едите? - спросил Мишель, доставая тушку из морозильника.
- Едим, когда ничего другого нет. Они вкусные, только мелкие.
- Жарите или сырыми едите?
- Что мы, дикари? - обиделся Ыуых. И тут же добавил печально: - Но если долго возиться, можно и сырого.
- Недолго, - сказал Мишель, включая микроволновку.
Андрей выглянул в иллюминатор.
- Попробую связаться с кем-нибудь, пока свободно.
Открыв люк, он вышел на поляну, включил радиостанцию...
- Ну, вот и конец робинзонаде, - сказал он, вернувшись в капсулу и закрыв люк. - "Викинг" на орбите. Завтра утром нас заберут.
- Почему не сегодня?
- А пусть сначала эти уйдут.
К капсуле подходил очередной ящер.

Программу отработали без приключений. Курт, стоящий с винтовкой на каком-нибудь возвышении, хотя бы на фюзеляже "Сирокко", был само спокойствие, а вот Катрин, которую Ричард назначил в помощники Олегу, нервничала. Она явно нарушала категорическую просьбу командира - не заниматься поисками капсулы. Олег, впрочем, тоже нарушал, но у него-то была причина: один из пропавших с "Вектора" был Янкин старший брат, и, похоже, ее не пустили на Петрос вовсе не из-за зрения. Еще полезет искать...
И она попросила Олега.
Оба все видели, ругались между собой, но магнитометры выставили. "Сирокко" возвращался к крейсеру.
Ричард после очередной связи вдруг сказал:
- Приказано оставаться на орбите еще сутки, а утром спускаемся на планету. Люди с "Вектора" вышли на связь.
Катрин побледнела и резко спросила:
- Оба живы?
- Оба. Но ты скажешь наконец, в чем дело? Или я иду к "Викингу", и пусть посылают "Мистраль"!
- Скажу... Мишель - мой брат.
Олег мысленно свистнул. Затем вытащил мобильник.
- Янка, ты сидишь или стоишь?.. Сядь. Капсулу с "Вектора" нашли.

Ближе к утру Старейший уснул, сидя у костра. Его разбудила ругань Шамана. Вождь и воины спали, в пещере стоял могучий храп.
- Кто меня связал? - спросил Шаман, увидев, что Старейший проснулся.
- Никто. Ты свободен.
- А почему я не могу шевелиться?
- Лежи. Скоро сможешь. Что здесь было?
- Не помню. Какая-то молния. Гром? Нет, грома не было...
Старейший выглянул из пещеры. Снаружи дрались два крокозавра. Он вернулся к костру, лег и закрыл глаза.
- Курить хочу, - сказал Шаман. Старейший сделал вид, что спит.
К вечеру все окончательно пришли в себя, только никто ничего не помнил, кроме воина, захлопнувшего ловушку. А тот дернул веревку и больше ничего не знал. Вождь пожелал посмотреть на пойманного ящера. Выйти все еще было нельзя, и, взяв пару факелов, полезли каменным коридором.
Крокозавр метался по пещере и ревел. Факел, высунутый из расщелины, чтобы было лучше видно, он отхватил зубами - воин едва успел отдернуть руку.
- Попался, зубастенький ты наш! - сказал довольный Вождь.
Вернулись в пещеру, и Вождь приказал:
- Спать!
И сам улегся подальше от Шамана с его трубкой.

Еще день и ночь Ыуых провел в яйце у небесных людей. Те задавали вопросы, он отвечал... По крайней мере, эти не били, как береговые люди, и не пытались скормить крокозавру, как свои.
Ближе к вечеру они сложили множество вещей в две большие торбы, поставили их у двери. Утром его поднял Мишель:
- Все, мы уходим. Тебе тоже не надо здесь оставаться.
Дверь была открыта, и снаружи Андрей стоял и смотрел в небо, держа у щеки камень с обгорелой веткой. Мишель вытащил у Ыуыха из уха черный грибок, сказав:
- Это тебе больше не понадобится.
Ыуых сразу перестал понимать небесных людей. Он заметил, куда Мишель положил грибок, и, улучив момент, сунул себе за щеку: пригодится. Они вышли наружу, обе торбы уже лежали там. Мишель закрыл дверь.
По поляне вдруг пронеслась тень огромной птицы, и Ыуых метнулся в кусты: наверное, прилетела к своему яйцу. Такая склюет и не заметит...

"Сирокко" опустился на краю большой поляны. Капсула лежала на другом конце, Олег и Катрин пошли к ней, за ними Курт. Ричард взял видеокамеру и тоже вышел.
С той стороны им навстречу шел человек, и Катрин вдруг что-то закричала по-французски, побежала к нему, бросилась на шею, заколотила руками по спине, он тоже что-то кричал...
- Олег? - услышал Олег откуда-то сбоку. Он обернулся и увидел парня с надписью "Vector" на комбинезоне. Парень протягивал ему руку.
- Здравствуй! Я Андрей. Янка мне про тебя уже рассказала.

- Какая пссина это сделала?!!
Старейший рывком поднялся, проснувшись от этого крика. Остальные тоже ворочались, Вождя в пещере не было.
- Кто его выпустил?!!
Вождь стоял перед ловушкой. Больше на поляне у пещер никого не было: когда Вождь так кричит, лучше не высовываться.
Старейший подошел и внимательно посмотрел на глубокие борозды перед пещерой, на ободранную кору бревна, перегораживавшего вход.
- Его никто не мог выпустить, для этого надо войти в пещеру. Он сам вылез.
- Как он вылез?!!
- Просунул морду под бревно, оно чуть-чуть поднялось, он еще. Так и вылез помаленьку.
На Вождя было жалко смотреть. Он пошел от пещер, как побитая пссина. Старейший почесал в затылке и двинулся за ним: он опасался, как бы тот с расстройства не наделал глупостей.
Он долго шел следом за Вождем, не приближаясь, но и не отставая. Вождь, похоже, не собирался делать глупости, и беспокоился Старейший напрасно.
Вождь извлекал уроки. Крокозавр ушел. Хорошо, попробуем с какой-нибудь другой шкурой. Ткыр? Крокозавру, конечно, уступает, но лучше такая броня, чем никакой.
Вот, кстати, и слово придумалось: "броня".
Вождь внезапно остановился в кустах на краю поляны. На поляне стоял такой большой крокозавр, каких он еще не видел. Вождь сразу захотел сделаться маленьким и спрятаться под корнями, в норе какого-нибудь хвостуна.
Сзади подошел Старейший. Вождь обернулся, прижал палец к губам. Тот все понял, кивнул.
А крокозавр явно ими не интересовался, и они, приглядевшись, увидели на поляне других людей.

Ричард сказал, что капсулу "Сирокко" не поднимет, и Мишель с Андреем пошли за сумками. Остальные стояли и ждали. Рык за спиной, там, где остался корабль, показался им не очень громким, но когда они обернулись...
Тут не пятьдесят футов, а все восемьдесят, подумал Ричард.
Пуля не возьмет, подумал Курт, надо гранатой. Черт, близко-то как, может задеть осколками!
Олег не думал ничего. Он просто смотрел на пасть, полную зубов. Потом глянул на командира - Ричард снимал чудовище на видео.
- Ложись! - крикнул Курт, вскидывая винтовку.
Олег увидел, как Катрин метнулась к Ричарду, толкнула его. Тот упал, взмахнув руками, камера вылетела и закувыркалась.
Ящер снова рыкнул. Олег обернулся к нему. В этот момент что-то налетело сбоку, повалило на землю, упало на него сверху и голосом Катрин крикнуло:
- Лежим!
Рявкнул гранатомет, звук выстрела почти слился с разрывом гранаты, и на землю вокруг них, и на них тоже стало падать горячее и мокрое. Тяжесть сверху исчезла, что-то рывком подняло Олега за шиворот и скомандовало:
- В корабль!

В каюте Ричарда на борту "Викинга" все в пятый или шестой раз смотрели видеозапись. Из обычного просмотра уже было выжато все, и теперь смотрели в замедленном темпе, внимательно разглядывая детали.
Катрин обнимает Мишеля. Олег и Андрей. Курт с винтовкой. Поляна. А вот ящер.
Яна вклинилась между Андреем и Олегом, ухватила их за локти, прижалась плечами. Увидев ящера, потянула обоих к себе.
Дальше смотрели по одному кадру.
Пасть ящера. Камера снимает с максимальным увеличением, пасть занимает весь кадр. Рука Ричарда дрожит, в следующем кадре пасть не в центре, а сбоку. Теперь снова в центре.
Небо и верхушки леса. Это Ричарда толкнула Катрин. Камера летит кувырком, изображение смазано. Облака. Хвост ящера. Взрыв гранаты. Она попала ящеру в глотку, на экране видно, как разлетаются ошметки. Янка отворачивается, она смотрит в первый раз, остальные уже привыкли.
Лес. Катрин лежит на траве, из-под нее торчат ноги Олега (Янка ревниво покосилась).
- Стоп! - скомандовал Ричард. - Один кадр назад.
Снова лес. Ричард дал максимальное цифровое увеличение в дополнение к оптическому - в кустах видны две смазанные фигуры.
- Похоже, аборигены, - сказал Андрей.
- Да, наследили, - сказал Ричард. - Вот так рождаются легенды и мифы. И этот ваш Вторник...
- Да ну их! - отмахнулся Андрей. - Мифом больше, легендой меньше... Люк я заблокировал, внутрь без электронного ключа не попасть. Вряд ли он у них появится в ближайшее время. Потом завалит листьями, зарастет мхом...
- Чему примерно соответствует их цивилизация? - спросила Катрин.
- Город у моря? - переспросил Ричард. - По общественным отношениям - поздняя античность. Металлургия на уровне бронзового века, железа они не знают. Но химия намного выше античной, вот-вот могут изобрести порох.
- А эти племена в лесу?
- Дикари! - сказал Курт. - Ты же видела, они голые.
Мишель фыркнул.
- ...А лет через двадцать ее и электронным ключом не откроешь, - закончил Андрей. - Шарниры приржавеют, присохнут насмерть.
- Это почему еще? - удивилась Катрин. - Там же запас смазки на сто лет!
- Там такая дурацкая конструкция - я всегда говорил, что инженеру, который ее придумал, надо оторвать голову, все равно он ей не пользуется. А теперь вижу, что ему надо поставить памятник. Понимаешь, смазка должна циркулировать, чтобы не засохла, а она циркулирует только, когда люк открывают и закрывают.
- Миф о небесных людях... - сказал Мишель. - Будет загадка для тамошних этнографов, когда они появятся.
- Для наших тоже, - сказал Ричард. - Или кто-то собирается об этом рассказывать?

Когда все кончилось, Ыуых вылез из кустов и огляделся.
Птица забрала небесных людей и улетела. Яйцо осталось - оно же пустое. А ведь из него выйдет неплохое жилище! По крайней мере, крокозавру не забраться.
Ыуых попытался открыть дверь - она не сдвинулась. Внизу между дверью и порогом он увидел тонкую щель и попробовал вогнать туда нож. Повозился некоторое время, и кончилось тем, что нож сломался. С досады он схватил лежащий в траве булыжник и с размаху саданул им в стык двери и порога.
Он попал чуть ниже. Яйцо загудело, в нем образовалась вмятина, и в этом месте между порогом и дверью открылась щель, в которую можно было просунуть пальцы. Ыуых ухватился за край двери, с силой потянул вверх, дверь неожиданно легко открылась, и он ввалился внутрь.
Он попробовал закрыть и снова открыть - дверь двигалась свободно. Жить можно.
Ыуых развалился на том, на чем он сидел, когда ел хвостуна. Небесные люди не сказали ему, как это называется, и теперь приходилось самому придумывать. Хорошо, пусть будет "стул". Слово как слово, не хуже других.
Стемнеет, и я приведу сюда Аяхо, подумал Ыуых. Будем жить здесь. И девчонку возьмем, места хватит.
Он с сомнением осмотрелся: сейчас-то хватит, а когда родятся еще дети?.. Потом махнул рукой: там посмотрим. Все равно все не выживут...
А не взять ли сюда Уауха? И тут же решил: нет, не стоит. Не такой это глупый обычай: у женщины - только один мужчина.

- Ты видел, как он его?! Палку на плечо! Гром! Молния! Голова на куски! Как яйцо об камень! Мозги во все стороны!
Вождь в возбуждении колотил Старейшего по плечу. Тот перехватил его руку, придержал.
- Успокойся! Ты получил свою шкуру. Это самая большая шкура, какую я видел.
- Что шкура?! Старый, я хочу такую палку!
- Хотеть не вредно, - негромко заметил Старейший, но Вождь не обратил на это внимания.
- Ты видел у него рыжие волосы на лице? Пссиной буду, он из береговых людей! - Вождь задумался. - У озерных есть лодки... Старый, ты прав! Мы не будем воевать с озерными людьми! Мы с ними договоримся...
Старейший с изумлением смотрел на Вождя, проявлявшего несвойственное ему миролюбие.
- ...А потом вместе пойдем и захватим Город!

(C)С. Кусков. Ноябрь 2005 г., эквадорский конкурс фантастического рассказа


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"