Хмурое утро. Воистину так - хмурое. И даже если бы дождик не моросил, а - наоборот - солнышко светило, то я бы своего мнения не изменил. Утречко было - смурнее не бывает. А почему? Вот, правиль-но - алкоголизм, господа. Протусовался малость по Арбату вчерась, там перехватил пивка, там чекушечку раздавили, на пару с Удавом, потом опять пивка, потом примчался Лис и начал потчевать коньячным суррогатом. А за ним появилась невесть откуда бутылка какой-то сивухи, которая не то чтобы не лезла внутрь организма, но приводила его в смятение и норовила выпрыгнуть обратно. Потом привалила толпа маньяков-суперменов в лице Терми, Бамбино, Блэка, того же Удава, еще двух Лисов (на Арбате нынче Лисов и Блэков как грязи!), и тут понеслась, как говорится, душа в рай. Понятно, что домой я добирался на одних бровях, вслепую и на автопилоте.
Поэтому утро случилось хмурое, вне зависимости от погоды. Однако погода - моросящий дождь по выпавшему на днях снегу - так соответствовала моему состоянию, что мысль о каре господней посетила меня немедленно при взгляде в окно. В таких случаях у меня всегда возникает азарт - обойти судьбу, натянуть нос фортуне. Способов такой попытки существует масса. Я выбираю самый простой и доступный - выпиваем пивка, лезем под теплое одеяло и наплевать на работу. К полудню я обычно уже в состоянии почитать что-либо напечатанное крупным шрифтом и необременительное для мозгов.
Однако в то утро я никак не был готов к осуществлению этого достойного плана. Мне нужно было непременно быть на работе. Ну, просто - кровь из носу. И дело даже не в том, что была весьма значительная вероятность получить-таки зарплату, но и в том, что я уже некоторое время не появлялся, и надо было отметиться перед шефом, помыть пробирки и поскандалить с кем-то, чтобы вспомнили, что я еще жив и еще состою в штате лаборатории.
Не знаю как у кого, но у меня в таком, как в то утро, состоянии весьма и весьма развивается наблюдательность. И всякая мелочь - разлохмаченный, задравшийся кверху уголок бордового ковра, угольный извив, в виде буквы "М", спирали в маломощной, засиженной мухами, лампочке под желтым потолком, ржавая дорожка от "елки" к стоку раковины... И тому подобное, виденное много раз, но не отмеченное, проваливается в зрачок и потом долго там перекатывается, чуть покалывая, как горошины в погремушке.
Бриться я не стал. В таком состоянии можно даже безопасной бритвой перерезать себе сонную артерию, зато, постанывая, умылся, и почистил зубы. Последнему весьма способствовало дрожание руки. Что-то вроде электрической щетки получается. Выполз я за дверь, спустился вниз. В почтовом ящике - два глаза. Обычно в них черным-черно - пустые глазницы. А сегодня ящик окривел - в одном глазке - появился желтоватый катарактный белок со зрачком-буквицей. Письмо, не иначе. А кто мне может писать? Никто. И адреса-то никто не знает. Я этот флэт недавно снял. Снял и тут же пожалел о содеянном. Хозяева конуры такими занудами оказались! Ну да ладно. Не о том теперь речь.
"Письмо!" - догадался я, как Штирлиц, увидевший лыжников. Но только вот ведь незадача - ключа я с собой с собой не прихватил. Ну да ничего. Первый раз что ли? Открыл ногой. Весь блок ящиков. Это не сложно, если правильно ударить. И письмо извлек. Посмотрел так и сяк - адрес мой. Но прислано какому-то Сергею Отделенному. Я, конечно, Сергей, но отделенным себя ни от чего не считал. Обратный адрес - деревня Покровка Кировской области и непонятная аббревиатура КООЛ вместо фамилии адресата. Вот незадача, я ж москвич коренной уж не знаю в каком поколении и за МКАД выезжал только по грибы, да на пикники. Но уж никак не дальше 101-го километра. Так что в этом самом Кирове у меня явно никого не было. И быть не могло. Открывать конверт я не стал пока. Ну не то чтобы я был совершенно не любопытен. Просто я пока пивка не выпью, все равно резкость не наведу. Так что при всяком любопытстве - придется потерпеть.
Медленно, как сомнамбула, меся ногами склизкую мерзость, я доплелся до пивного ларька, притулившегося к углу дома. Вокруг обшарпанного кунга, стоящего на полуспущенных колесиках, уже толпились местные бичи, заплевывая окружающее пространство бычками и семечками. Я пошире расправил плечи, поморщившись от резкой боли в черепе, и, растолкав страждущих, пробрался поближе к зарешеченному окошку. На мое счастье дежурила сегодня Валька. Спросите, почему на счастье? Потому что именно ей я еще задолжать не успел.
- Валечка, солнце глаз моих... - привычно начал я.
- Уйди, Пенек, - отмахнулась девушка. - Ты и так должен черт знает сколько. Мне Вазген за тебя голову отшибет.
- Валечка, честное пионерское, вот поправлюсь, пойду на работу. Сегодня зарплату давать должны, и тут же все верну. До копейки. Ты ж меня знаешь.
- Знаю, в том-то и дело. С тебя, как с козла молока. - Продавщица все еще злилась, но по голосу я уже чувствовал, что наши побеждают. - Какого тебе?
Девушка протянула мне в окошко полуторалитровую сосиску пива. Под злобное бормотание окружающих ларек гоблинов я откупорил бутылку и начал жадно пить прямо из горлышка. Конечно, вы скажете, что я рисковал. В нашей стране убивают и за меньшее. Но, честно говоря, мне в тот момент было не до опасений. Уж очень трубы горели. Отхлебнув примерно треть, я закупорил бутылку и, снова растолкав собравшихся, отправился в сторону метро. Не будут расписывать все тяготы и лишения, которые я претерпел, добираясь до заветной зарплаты. Скажу только, что Валечка была права. Я ее обманул. Но моей вины в том нет. Не дали зарплату, не дали. Что мне теперь, вешаться по этому поводу? Решив залить горе пивом, я начал шарить по карманам своей косухи в поисках завалявшейся мелочи. И надо же было такому случиться, что рука моя наткнулась на конверт. Письмо, как же я мог про него забыть.
Затуманенные наложившимся на вчерашнее пивом мозги сразу начали обрабатывать информацию. Ведь случается такое, что люди, не доверяя телеграфу, пересылают друг другу деньги по почте. Идиоты, ведь на почте тоже люди работают. Можно подумать, что рекламы Western Union по телеку не видели. Дрожащими руками я вскрыл конверт и... Естественно, что еще может произойти в такое утро? Денег внутри не было. Лежало там письмо и билет на поезд. (Прим. автора: Да, да, билет на поезд. В те времена, когда писалось это произведение, именных билетов еще не было.) Письмо мне было совершенно не интересно. Что мне могут писать из Кирова, в котором я ни разу не был? Тьфу ты, не мне, а Отделенному. Тем более читать не буду. Не твое, не трогай. Это мне еще мама в детстве говорила. И тетенька-милиционер в детской комнате. А вот билет... Ведь это же живые деньги. В пересчете на тариф железной дороги я могу целую неделю похмеляться. Сфокусировав взгляд на билете, я прочел название вокзала и время отправления. Потом взглянул на часы и, присвистнув, рванул в сторону ближайшего метро. Время поджимало.
С этого момента все и началось! И плюньте в глаз тому, кто скажет вам, что отправляться в путь в дождливую погоду - к удаче!
Дмитрий Кольцов
Все началось с письма. С обычного письма, которое обнаружилось в обычном помятом почтовом ящике, в который я обычно заглядываю не чаще раза в неделю. А зачем чаще? "Экстра-М" приходит один раз, а рекламу всякую я и так выкинуть успею, прежде чем она перевалит через край, словно манная каша, под которой газ выключить забыли. И кто вообще придумал такое - бумажки в почтовый ящик бросать? Ладно бы еще что-нибудь нужное клали - а то все сантехника да обмены с переездом. Мне и тут хорошо, а унитаз у меня финский, и в замене не нуждается. В общем, как-то так совпало, что за единственной крайне необходимой москвичу газетой (ведь надо же чем-то обувь на зиму прокладывать) я полез именно в тот день, когда пришло ЭТО письмо.
В начале я долго недоумевал, кто вообще может мне писать. Все близкие друзья и знакомые страстью к эпистолярному жанру не страдали, на крайний случай телефон всегда под рукой. Если уж издалека, так у меня адрес электронной почты есть. Пиши - не хочу. В любое время дня и ночи. Причем адрес на письме стоял совершенно невообразимый "Деревня Покровка, Кировской области". Я не то, что в этой деревне, я к Кирову, ныне Вятке, ближе, чем на 700 километров не подъезжал. Для непонятливых объясняю - примерно столько от нашей столицы по прямой до славного города Кирова, это я специально в атлас посмотрел. В общем, никого у меня там не было, и быть не могло. А фамилии на письме не было, только странная аббревиатура "КООЛ". Осиновый, наверное. Но это уже из области непознанного, а кроссвордами я никогда не увлекался. Чем черт не шутит, может, мне наследство негаданно подвалило, вроде домика в этой самой деревне. Правда, не знаю, что я с ним делать буду, но все равно приятно. Содержимое письма повергло меня еще в больший шок, нежели само его появление.
Здравствуй, здравствуй, дружище!!!
Сто лет не виделись, или около того. Небось, уже и не помнишь своего одноклассника, у которого не одну контрольную списал? Это я шучу. Как делишки, как детишки? Я бы позвонил, но телефон в нашем медвежьем углу работает еще менее регулярно, чем почта и общественные туалеты. Так что придется довольствоваться письменным слогом. Отвечу на незаданный вопрос. Дела у меня хорошо, как в сказке: чем дальше, тем страшнее. Если помнишь, после школы я подался в биологический институт. Ну а после победоносного окончания вуза распределили меня на самый горячий участок. Угадай куда? Правильно, в Киров. Засунули меня в охотхозяйство, лосей и прочую живность пасти. Короче, жизнь - малина. Полдня сплю, полдня по лесу шляюсь, чем попало березы околачиваю. Скучно до боли, а потому напоминаю о нашем договоре.
Как, уже забыл? Ах, какая же память человеческая короткая. Лет пять назад, на вечере выпускников мы договорились отправиться на охоту, ко мне в леса. Я, ты, Вовка и Серж. Куда же без них. Поезд у нас один ходит, так что, как говорится, "в 10 вечера после войны". 10 ноября, как договаривались. Ну а чтобы вы не отлынивали, а то знаю я вас, московских, высылаю билеты. Цени. Правда, в один конец, но обратные вам из столицы легче достать, а то у нас тут днем с огнем ничего не сыщешь, все "челноки" скупили. Три билета, по одному на каждого. Для облегчения задачи отправил каждому по письму с его билетами. Только вот достались в разные вагоны, так это ничего, там друг друга найдете. Ты уж созвонись заранее с ребятами, а то мало ли чего. Брать с собой ничего не надо, а то из вас охотники, как... сам знаешь, из чего конфеты делают. Водки у нас тут на всех хватит, а подготовил я вам такое, будет, о чем на старости лет вспомнить. Короче, жду. Может быть, даже встречу.
Саша Белый
Сашу Белого я вспомнил. В школе вместе учились. Что не говори, а воспоминания о счастливых школьных годах пропадают редко. Мы можем забыть своих сослуживцев, знакомых, даже любимых когда-то женщин, но лица одноклассников навсегда остаются в памяти. Белый... Этот вялый, тощий парнишка никогда не был моим большим другом. Он вообще ничьим другом не был. Тихое, заморенное существо, всегда обитавшее где-то на последних партах, постоянно погруженное в чтение книг, пока учитель не видит. Даже злобные детские шутки его редко задевали. Усредненная такая личность.
Но зато, была в Сашке Белом удивительная особенность, тогда когда все его окончательно переставали замечать, он в самый необходимый момент всегда возникал, словно ниоткуда, и давал самый правильный совет. Мне, по крайней мере, это запомнилось именно так. Да, что греха таить, и напоминание о списанных контрольных было вовсе не шуткой. А вот насчет охоты...
Да, мы действительно встречались на вечере выпускников, но я, хоть убей, не помню никаких разговоров о чем-то подобном. Да и вообще, все это мероприятие потонуло в слезливо-пьяном тумане. Кто-то что-то пил, кто-то что-то рассказывал. Всего и не упомнишь. Может, и говорил Саша об охоте. А может, и нет. Конечно, можно было бы позвонить Сержу, он всегда все помнил, да вот беда, съехал он со старого места жительства и нового адреса не оставил. Интересно, как он вообще узнает? Ну да ладно, не моя забота.
Вообще-то, это письма пришло как нельзя кстати. В моей работе наметилась давно ожидаемая передышка (или никому не нужный перерыв, это уж как посмотреть), которую нужно было как-то заполнить. Для тех, кто не знает, сообщу, что последние несколько лет я рьяно тружусь на ниве журналистики и, хотя особых лавров не достиг, к этому стремлюсь. За мою средней продолжительности жизнь я сменил уже несколько профессий. Приходилось бывать и охранником, и рекламным агентом, и переводчиком. Настал черед журналистики. Может это мое призвание? Или признание? В любом случае, перерыв был вынужденный, по причине закрытия очередного издания, и охота, скажем прямо, была далеко не худшим вариантом время провождения. Как говорится, совместить приятное с полезным.
Да и друзей детства надо бы увидеть, а то как-то неудобно получается. Уже лет пять не виделись. А поохотится я люблю. Правда, ни разу не пробовал, зато всю доступную литературу по этому предмету перечитал от корки до корки. Знаю, как ставить манок на утку, с какой стороны подходить к медвежьей берлоге, через какое расстояние выставлять "номера". Короче, все, что должен знать настоящий охотник. Даже охотничий билет у меня есть. Достал как-то по случаю. И ружье имеется. Не знаю, правда, на кого я собирался с ним охотиться, разве что на слона, но штука забойная. "Ремингтон" называется, аж 8-го калибра. Продавец, когда мне его рекламировал, сказал, что это идеальное оружие для самообороны. Мол, убить нападающих можно даже через железную дверь. Как, интересно? Выстрелом так дверь выбить, чтобы она всех с той стороны своим весом придавила? Не знаю, не пробовал. И не хочу. Тем более, что двери железной у меня нет. Так что, живите спокойно, господа бандиты.
Забыл сказать самое главное. Билет действительно был вложен в конверт (и как его наша почта пропустила) и сообщал, что поезд отходит 9-го ноября в полночь. А я достал письмо из ящика в полдень 8-го ноября. Короче, времени оставалось в обрез. Как подсказывают изученные мною источники, к охоте надо готовиться как минимум за неделю. А хорошо бы за месяц. А еще лучше - вообще не ходить, поскольку проблем - миллион. Тем более что охота зимняя. Я быстренько прикинул в уме, на кого сейчас сезон, и оказалось, что пригласить нас Саша Белый мог только на лося, на кабана или на медведя. Но последнее маловероятно, поскольку на такую охоту должны ходить только опытные. Хотя, откуда же взяться опытным, если новичков брать не будут. Так что все три варианта не исключены.
Короче все складывалось вполне прилично, занимательно и не предвещало ничего экстраординарного. Кто же мог подумать, что ка-ко-то серый конверт способен так переменить жизнь человеческую! Однако после потрошения почтового ящика, я ни о чем таком не думал. Поднимаясь по лестнице и переводя взгляд с письма на билет, зажатые в руках, я судорожно соображал, что мне необходимо взять с собой. Приглашающая сторона заявила, что ничего не нужно, но я-то знаю, что кроется за такими утверждениями. Нет уж, спасибо. Все свое ношу с собой. Камуфляж у меня был. Купил на случай особо жестоких холодов. Правда, подходил он для охоты разве что на одиноких женщин в метро, поскольку сделан был из нейлона, то есть шуршал, как осенний листопад, да еще летней расцветки. Ну, ничего, будем надеяться, что лоси окажутся дальтониками. Ружье в шкафчике у двери, всегда в боевой готовности. Не смотря на все мое миролюбие, голыми руками меня не возьмешь. Патроны есть, особенно пулевые. В случае чего, дробь у них в деревне наверняка найдется. Вот только разве с калибром могут проблемы возникнуть... Ну, тогда своими обойдусь. Рюкзак есть, походный, я с ним отдыхать езжу. Круто, все с чемоданами, сумками, а я в летнем пиджаке (правда, без галстука) и с рюкзаком с меня ростом. Пусть завидуют. Вот с обувью проблемы. Знать бы еще, какая у них там погода. Ладно, валенки дадут.
Не о том я думал! Ну, откуда мне было знать к чему все это приведет? Следовало уделить побольше внимания совпадениям и при-метам. Особенно плохим! Теперь-то я убежден, что мне перебежала дорогу целая стая черных кошек, полроты баб с пустыми ведрами пересекло мой путь от почтового ящика до лифта, но я ничего этого не заметил. А почему? Да потому, что от судьбы не уйдешь!
За приятными приготовлениями пролетел весь вечер и следующий день. Приготовления заключались в убеждении жены, что я еду: а) в Киров; б) на охоту; в) не на женщин; г) с друзьями; д) которых она не знает. Последний пункт встретил особенно жаркое сопротивление. Но демонстрация купленного Сашей билета и заряженного помпового монстра привели к положительному результату. Мне было заявлено, что, если я вернусь позже, чем через неделю и без добычи, то охоту устроят на меня. Причем открытую, и без лицензии. То есть, для всех желающих. То есть, возможности выжить у меня не будет. Я клятвенно заверил, что за неделю изведу все поголовье лосей и медведей в кировских лесах, и потому был милостиво допущен к собиранию рюкзака.
Жена провожала меня, словно на войну. Были слезы, поцелуи и взмахи платочком из окна. Хорошо еще, провожать не поехала, а то куда бы я ее дел на вокзале в 12 часов ночи? Первый попавшийся "чайник" согласился довезти меня до Ярославского вокзала за полтинник и, судя по тому, что глаза его были размером со старый пятак, большую роль в торге сыграло не мое красноречие, а размеры зачехленного орудия убийства. На вокзал я прибыл за пятнадцать минут до отхода поезда. Самое время. Не люблю я долго ждать, особенно если время скоротать не с кем.
Правда, какие-то гады неместные все настроение испохабили. Представляете, иду себе по перрону, никого не трогаю, мотивчик приевшийся насвистываю. И тут мимо на всех парах пролетают два "джипа". Совсем оборзели, поля не видят. И номера не московские... Ну и забрызгали меня, конечно, по самые не балуйся. Это, впрочем, ничего, камуфляж, он на то и камуфляж, чтобы к нему грязь не приставала.
Проводник неодобрительно покосился на меня, и мысли его ясно читались на лице. "Еще бы гаубицу с собой притащил". Что же, если бы у меня была возможность удовлетворить его желание, я бы так и сделал. В конце концов, все мы живем для того, чтобы делать приятное людям. А ему воспоминаний о мужике с гаубицей хватило бы до пенсии. Ему бы водку в кабаках ставили, чтобы он об этом рассказал. Все польза. Так что, извини, мужик, не учел я твоих пожеланий. Как-нибудь в другой раз. А вот поезд был хорош. Одно название - фирменный. Других нет, так они хоть один хорошо сделали. Занавесочки, коврики, цветочки в горшках. Только вот вагона-ресторана нет, но проводник обещал, что будут ходить и продавать еду из бара. Ну и пусть ходят, я с собой столько консервов взял, что взвод морской пехоты месяц кормить можно. Запас карман не тянет.
Попутчиков не видать, вагон вообще пустой. Да и мои друзья-охотнички что-то не показываются. Уже давно должны были шорох по поезду наводить. Скучно, грустно и обидно. Хорошо, хоть не холодно. Топят. На улице, кстати, тоже. Такое ощущение, что кто-то наверху врубил отопление на полную, чтобы нам жизнь малиной не казалась. Судя по прогнозу погоды, в Кирове нас ожидает примерно то же самое. Так что ходить по лесу, видать, будем на водных лыжах. Тоже ничего.
Поезд тронулся, а одноклассников моих все нет. И куда они запропастились? Я приготовил постель, съел бутерброд с нарезкой непонятного происхождения, и залег в ожидании. Настоящий охотник должен уметь ждать. Как же иначе на "номерах" несколько часов сидеть? Короче, процесс ожидания и мерный стук колес сделали свое черное дело. Я почти уснул. И вот тут-то все и началось...
Первым заявился Вовка Чуднов. "Чудик", по-нашему, по-школьному. Почти не изменился мужик, таких, как говорили в Древнем Египте, "только пирамида выпрямит". Это наши уже потом поговорку русифицировали, но ничего, близко к тексту. Наверно, кто-то из древних славян в отпуск в Египет съездил, там и понахватался выражений. Короче, Вовка, как истинный русский джентльмен был слегка выбрит и до синевы пьян. Последнее время, насколько мне известно, он обретался где-то в театральных кругах. Ну да ничего, мы люди творческие, нам злоупотребление простительно.
Крепко обнялись, целоваться не стали, хотя со стороны "Чудика" поползновения были. Судя по звону приволокшегося за ним рюкзака, тарой Вовка запасся основательно, словно не писал Белый, что водки на всех хватит. Хотя, нечего на зеркало пенять, коли рожа крива. Сам-то вон, жратвы на месяц набрал. Да и ружье у него было подстать моему. Это же надо, три ствола. В принципе, если сразу все разрядить, то убойная сила будет примерно, как у моего "Ремингтона". В общем, до появления остальных членов команды мы успели раздавить пузырек, чем изрядно скрасили ожидание. Вы спросите, почему членов? Я отвечу. Все просто. Вместо Сержа Отделенного, который должен был присутствовать в единственном экземпляре, в купе ввалились сразу два Сергея - Отделенный-то как раз был один, а вот с ним наличествовало некое неопознанное низколетящее существо, описание которого ввиду тяжелой алкогольной нагрузки просто не желает ложиться на белый лист.
Если мой ребенок когда-нибудь перестанет слушаться папу, я на ночь расскажу ему про это существо. Повиновение будет обеспече-но на долгое время. Лишь бы не отдавали. Куда там Бармалею.
Создавалось впечатление, что парень долго гнался за уходящим поездом на мотоцикле (судя по рокерскому прикиду), при этом падал и не единожды. Причем в самых грязных местах. Вот и представьте себе, когда в наши распаленные алкоголем разговоры вмешался визг распахнувшейся купейной двери, и на пороге возникло это... Мне почему-то захотелось сразу расчехлить свое орудие самообороны и использовать его по прямому назначению. Но из-за спины этого... молодого человека выглядывал Серж, довольный, словно соседский кот, дорвавшийся до моих сливок.
- А вот и... мы, - ввалился в купе Серж, толкая перед собой байкерское чудо. - А это Пеньков. Тоже Сергей. И нас кое-что объединяет.
Интересно, что могло объединять нашего бравого морпеха с этим... Только имя? Все оказалось проще, и, в то же время, сложнее.
Сергей Отделенный.
Я, человек по натуре обязательный. По крайней мере, в это хочется верить. И я верю. А раз это так и есть, то, следовательно, мне в силу этой особенности моего существа приходится порой восполнять недостаток обязательности у окружающих. Но, прежде чем изложить суть дела, я считаю своим долгом заявить, что вся операция, о которой далее пойдет речь, была чудовищной ошибкой. Нелепой, чреватой самыми непредсказуемыми последствиями, ошибкой. Возможно я единственный, кто воспринимает случившееся с той степенью серьезности, которой оно требует, тем более, - я продолжаю настаивать на том, что все гораздо сложнее, чем может показаться на любой взгляд. А самого страшного не произошло только потому... Впрочем, кто может поручиться, что все закончилось теперь и даже в том, что это "самое страшное" уже не произошло? Может, мы его просто не заметили? Никто в этом не может поручиться.
Когда мы сговаривались на зимнюю охоту отправиться, я предупредил Белого, что письмо он не пришлет, забудет, но я приеду сам и прошу тогда не удивляться. Я и не ждал, что пришлет, но, тем не менее, отправил ему извещение о том, что поменял адрес. Заодно и напомнил о договоре. Ведь договаривались же! Я прекрасно понимаю, что такие вещи забываются... Но я глубоко убежден, что если хочешь, чтобы дело было сделано как надо, его нужно делать самому. Просто и ясно. К сожалению, ввиду отсутствия адресов и телефонов остальных членов предстоящей операции, я их не предупредил, ибо их адреса потерялись во время переезда. Грешен. Но мысленную отметку в календаре поставил.
И вот настал день, когда я НЕ получил письмо. С чувством мелочного торжества, оттого, что мое предсказание сбылось, и одновременно с легкой досадой, что Белый таки забыл о договоре, я стал собираться. Решение принято. Появилась четкая задача. Ехать. Охотничьи доспехи были загодя тщательно обследованы и приведены в порядок.
Первое дело на охоте, как я понимаю, тельник. Без тельняшки на охоте неприлично. Кто знает, тот меня поймет. Станочек у меня титановый, из исключительно прочной трубки, то есть практически невесомый и очень надежный, а сам рюкзак из камуфляжного парашютного шелка, который воздух пропускает, а воду нет. Ботинки же удивительнее всего прочего - в них можно по шею в воде стоять и ноги сухими останутся. А к ним носки шерстяные, собачьи, крупной ручной вязки. Я с детства привык все вещи оценивать с той точки зрения, что хорошо ли в этом или с этим в дальний путь. Потом этот критерий уточнился - хорошо ли с этим в боевую работу. Так и живу. Некоторые считают это чудачеством. А по моему так веселее.
Ружьишко у меня простое и надежное. Штатная СВД. Вообще-то с этим охотиться не положено. Егеря смущаются иногда. Вопросы разные спрашивают. Но я не смущаюсь. "Это, - говорю, - карабин, "Тигр" называется". Тогда они, проникаясь уважением, отсыхают. Оружие профессионалов. А им дела нету. Уплачено. Все прочее - мои проблемы. К "Драгунову" у меня и оптика штатная и целеуказатель, и даже прибор для стрельбы в ночное время и в тумане - ноктовизор. Штука очень славная. Я этим прибором однажды до полусмерти лесника напугал. Бродил по лесу в тумане предрассветном. В плащ-палатке, с ружьишком на перевес и с ноктовизором на морде. То ли пришелец воинственный, то ли киборг опасный, то ли чудо лесное. Раздвинул кустики и носом к носу с лесником столкнулся. Он только мой шорох мог слышать. А я его в ночных очках видел через кусты. Неясно. Думал зверь. Ан нет - лесник. Вот бедняга, меня увидав, и заработал обморок, с медвежьей болезнью пополам.
Все эти причиндалы, конечно, не очень охотничьи. Но лес - среда для человека враждебная, дикая, необузданная и чреватая самы-ми непредсказуемыми ситуациями. Так что лучше перебдеть, чем недобдеть!
Вообще-то я охотник эпизодический. Но охотник. Потому, что для меня в охоте главное не меткий выстрел и боевой трофей. Даже не собственно миг охоты. Именно миг, на фоне всего процесса долгой ритуальной подготовки к ней. Главное в охоте - снаряжение патронов, изготовление и поддержание в боевой готовности инвентаря, обсуждение со знатоками тонкостей и приемов. Некоторый опыт у меня есть. Чаще по птицу хожу, с дробови-ком. Я скорее спортсмен-любитель, но не фанатик. И полно об этом.
Плащ - палатка, фонарь со свежими аккумуляторами, которые в случае чего можно дозарядить от ручной динамки, сухой паек, шоколад, фляжка коньяку. И полный вперед! Проблема билета меня не беспокоила. Если бы все проблемы можно было решить с помощью денег, жить стало бы куда проще.
Терпеть не могу вокзалы! Жуткое по своей бестолковости место. Вокзалы переросли сами себя. Когда-то это были милые трогательные островки, на которых люди провожали своих близких в дальние страны и встречали их из дальних стран. Теперь это коловрашение мелких и ненужных утрат страстей и горестей разной степени мучительности. Ко мне по счастью это не относится. Я всегда одним куском.
Фирменный поезд Москва-Киров отходит ежедневно в 24.00 с Ярославского вокзала и идет до Кирова 11 часов. Расстояние приблизительно 700 км. Время действия - зима. Температура за бортом: Москва -1С, Киров -5С.
На платформе ко мне подошел какой-то сомнительный тип, и начал таращиться на чехол ружья. Странный тип. Не пацан уже, росту без малого метр девяносто. И годков детине под тридцать будет, но экипирован по байкерской моде - в коже, молниях, шнурках и жилетке поверх куртки. Что-то ему надо было. Но он так и не разродился... Спросил, видать, оправдывая заминку:
- Который теперь, экскьюзми, час?
- Двадцать три часа сорок пять минут оперативного времени.
Детина гыгыкнул. Детины всегда гыгыкают.
- А по московскому?
- А то же самое...
И я подался к вагону. Проводник встретил меня хмуро, как татарин - незванного гостя. Оно и понятно. Ночь на дворе, а ему не спать, махать флажком на остановках. Но купюры, аккуратно продемонстрированные мною, заметно улучшили его настроение. Он внимательно огляделся, подозрительно покосившись на пьяного байкера, и протянул ладонь. С видом взаимного удовлетворения я хлопнул своей ладонью по его, мысленно попрощавшись с двумя сотнями. Проводник оказался из породы кудесников. Деньги исчезли настолько незаметно, что я даже не почувствовал момента перехода. Зато одна проблема решена. Теперь надо окопаться загодя. Устроиться. Сижу. Пытаюсь совместить несовместимое. Судите сами - плацкартные вагоны переполнены какими-то сомнительными личностями с баулами, до отправки поезда остались минуты, купейный вагон пуст. Бред?
Пошуровал в купе, предоставленном в мое безраздельное распоряжение. Я конечно не Шерлок Холмс, но это иногда полезно. А вдруг очередные террористы заложили очередную бомбу именно тут? Так, к примеру, сюрпризом оказались явно нестандартные багажные ящики под сиденьями - во всю длину диванчика, и без поперечных перегородок. Странные. Проводник объяснил, что вагон только что из капиталки. Вот, дескать, и наваяли не по проекту, а по наитию. Хорошее наитие. Полезное. Ну что можно найти в пустом купе? А я на антресоли для чемоданов нашел экземпляр позавчерашней ежедневки "Голос". Газета не московская, а местная, кировская. Без объяснения, чей собственно голос, но с претензией на уфологию. Я эти газеты знаю. Московские такие же - посерьезнее, а вот местные - сплошной поток взбесившегося и ничем не сдерживаемого сознания. Очень трогательное чтиво! В моем случае, и это было приятно, газета не узкотемная, а как бы общеновостная, но с уклоном. Это хорошо, потому, что я по сию пору ничего о тех краях, куда намылился, не слыхивал. Ну, разве самую малость.
Ну, что же... Любопытно будет ознакомиться...
В этот момент началось, как Димка сказал бы. Не сами приключения, но многообещающая преамбула к таковым. Дверь в купе открылась. На пороге возникла парочка в составе - проводник и сомнительный парень, который гыгыкал. Гыгыкающий парень был вдребезги пьян и попеременно то уговаривал проводника купить у него билет на поезд по договорной цене, то принимался рассказывать бесконечную историю, которая звучала примерно так:
- ... А он на меня с монтировкой... (непереводимые звуки) ...А я его ударил... (перевод непереводимых звуков на язык глухонемых) ...А он упал... НО!!! (непереводимые звуки) Вот, блин, обидно...
Проводник самоотверженно выполнял свою работу. Он вталкивал несчастного в купе и уговаривал занять свое место. Пришлось помочь. Встал с полки, сблизился с противником. Провел незаметно для проводника (чего зря беспокоить?) скрытый прием. Байкер сделался немедленно покладист и безволен. Вырубился. Я опустил его на сиденье. Проводник облегченно вздохнул.
- Благодарю, - промямлил он, - вот ведь какой нынче пассажир пошел! Раньше-то больше порядку было!
Я выразил немедленную и абсолютную солидарность. Со служивым человеком всегда полезно находить общие взгляды на жизнь.
- Раньше больше было порядку! - затянул свое проводник, - вот ведь что теперь-то творится! К фирменному поезду цепляют спецвагон! Для новых русских. Бандитов каких-то повезем в спецвагоне. И снова выразил благодарность.
- Можете оказать мне неоценимую услугу, - к месту вставил я. - Мы должны были ехать с приятелями. Да они что-то запропастились... Если появятся (тут я выдал приметы Чудика и Кольца) на горизонте, то уж потрудитесь меня оповестить.
- Нет вопросов! Сочувствую, вам с попутчиком не повезло...
- Ерунда, - говорю, - Может, еще и повезло. Глядишь, всю дорогу проспит. Болтовней надоедать не будет. Оно и славно.
- А может и так, может и так, - охотно согласился проводник и пошел далее править свою службу, которая не опасна и почти не трудна, но как водится по факту - не нужна.
Я же решил на новых русских полюбоваться. Пошел на перрон, благо до отправки еще уйма времени. За попутчика я не волновался. Трезвый после моего удара пришел бы в себя минут через пять, но этот, в его состоянии, скорее всего плавно перейдет в здоровый сон. Слабы мы против водки! И как он успел нализаться так быстро и эффективно? Когда он подходил ко мне время спрашивать, то хоть и был с запашком и заметно навеселе, но не до такой же степени. Прошелся по перрону.
Действительно, посреди состава торчал ГДР-овский спальный вагон - тот самый, что лучше люкса купейного, но хуже дипломатического. На окошках темно-лиловые шторы. Феномен. Я полагал, что время личных вагонов закончилось на Хрущеве! Развитие гражданской авиации привело к альтернативе - личным самолетам. Кто может в таком вагоне ехать? Я почему-то представил себе вора в законе сталинской поры, фартового налетчика, пижона и сноба... не в жилу ему, что времена изменились... Хотя по воровским законам - пахану скромность полагается. Вот из новых русских... Из тех, пожалуй, кто-то мог бы себе такое путешествие организовать. От этой братвы можно ждать любой выходки.
К вагону подлетели два джипа с номерами не московскими... прямо, собаки, на перрон! Один - лендровер - раскрашенный под "кэмел-трофи" и один - "ниссан-патруль". Могучие и опасные люди в пиджаках начали картинно суетиться, что-то грузить в вагон. Среди этого "что-то" оказалась корзина с цветами! Однако... Вдоль чугунных столбов подпирающих крышу над перроном крался темно зеленый "крайслер" с тонированными стеклами. Явно прибыл пахан. Вообще-то на перрон, как известно, машинам проезд запрещен. Ну, разве, что скорой помощи! Да и то, с оговорками. А эти лезут, засранцы!
Оказалось, что вместо хозяина жизни прибыла хозяйка. Стройная, обряженная в кожу дама, на немыслимых каблучищах и при шляпке. Поверх блестящего кожаного костюмчика - шубка из искусственного меха, такая дороже собольей будет. Лицом не обременительна, но видно сразу - стерва форменная. У нас такая в госпитале медсестрой работала. Так уколы ставила, что здоровые мужики волками выли. Но если отбросить стервозную сущность, дама была вполне симпатична, хотя и не в моем вкусе. Брюнетка, с холеным тонким лицом, большими глазами и прямым римским носиком. Вот только губы портили общую картину - тонкие, поджатые. Как есть стерва.
Кондомы встречали госпожу на вытяжку! Разве что почетный караул не строили и троекратное "ура!" не кричали, но, тем не менее, зрелище для крепких духом получилось. Черная леди проследовала в спецвагон, и поезду объявили отправление. Я немного замешкался и впрыгнул в поезд уже в последний момент. Обычно такого со мною не случается. Чем-то меня видно зацепила эта странная путешественница - Черная леди. Уже в поезде я сообразил, что в мой вагон надо пройти через этот вот - специальный. Ну и пошел. Никак меня это не смутило. Дошел до перехода в СВ и обнаружил, что дверь в него заперта. Это неприятно. Но вполне разрешимо. У меня к ключам от дома, где никаких денег не лежит, приторочен универсальный поездной ключ - крестик. Я как-то по электричкам торговал газетами, стыдно признаться... Недолго. Черные дни пережидал. Новых впечатлений набирался. Приобрел весьма разнородный опыт. Вот с тех пор у меня и остался этот ключ.
Но как только я отворил дверь в СВ, передо мною возник амбал вида ужасного. Рожа - решетом не прикроешь, на козе не объедешь, и красная - хоть прикуривай. Нос перебитый, уши расплющенные, челюсть хранит следы переломов. Битый боксер. Может быть борец. Бывший.
- Назад, - спокойно и крайне уверенно прогундосил он.
Фразы типа "соблаговолить соизволите" в разговоре с таким перцем не проходят. Сила его не в голове.
- Мне нужно пройти в свой вагон, - четко доложил я. Армейские манеры иногда срабатывают.
- Нет, - сказал простой хороший парень, глядя на меня своими пуговицами от кальсон.
- Дай-ка пройти, - ласково попросил я.
- Никуда ты здесь не пройдешь.
Я ему явно не понравился. Ни что так не портит человеческую натуру, как ощущение безнаказанности. Разговаривать более было не о чем. Боксера бесполезно и даже небезопасно бить по роже. Тем более я отчетливо видел, что рельеф его лица мне уже не испортить. Борца, как правило опасно брать на прием, если вы конечно не Стивен Сигал. Но старого доброго удара по яйцам опасается сам Арнольд Шваценеггер. Перед этим ударом все равны. Особенно если проводит его старый морпех, тяжелым оперативным ботинком, да неожиданно, да с улыбочкой. А как иначе? Работу надо делать с огоньком. Иначе может и не получиться. В боевой работе я эту тушу сбросил бы с поезда. Но мы мирные люди, а потому - отдыхай, тунеядец, в туалете. Нарочно я его не обыскивал, но специальную, скрытного ношения, кобуру подмышкой трудно не обнаружить, затаскивая тело "под-микитки" в туалет. Зачем, кстати я его потащил? Оперативный рефлекс - если есть время и возможность, убирай тела с прохода туда, где их не сразу обнаружат. Так вот - в кобуре обнаружен вполне боевой "Вальтер ППК" - грамотное оружие ушедших времен. Патрон в патроннике. Стер отпечатки. Вернул, как было. Проследовал через вагон. По сути вагон этот мало чем от всех остальных отличался. Разве что в нем было слишком мало дверей, отсутствовало купе проводника и был только один туалет.
С охранником на другом конце СВ я разговаривать не стал. На моей стороне был адреналин и фактор внезапности. А он не был ни боксером, ни борцом. Он нечаянно ударился о стоп-кран. Жить будет.
До своего купе я добрался без приключений, если не считать перешагивание через большие клетчатые сумки квохчущих как наседки челночниц в двух плацкартных вагонах на пути. В купе меня ждал сюрприз. Мой попутчик вполне пришел в себя и выглядел довольно трезво. Во всяком случае, у него хватило сил и координации на то, чтобы ополовинить фляжку коньяку, которую я недальновидно оставил на столике. Так он меня и встретил - с фляжкой в одной руке и каким-то письмом в другой.
- Привет, - радушно произнес он, как старого друга встретил, и добавил не к месту, - блин...
После чего немедленно икнул. Я отобрал у него фляжку, и почти по инерции, но скорее по наитию - письмо. На конверте стоял мой собственный старый адрес. Я понял, что "награда нашла героя". Не взирая на протесты пьяного байкера, я немедленно достал письмо из мятого конверта и прочел. Привожу текст в авторской редакции:
Здравствуй, Серж!
С приветом и наилучшими пожеланиями из курских лесов, дружище!!!
Сто лет не виделись, или около того. Небось, уже и не помнишь своего одноклассника? Это я сострил. Как делишки, как детишки? Буде таковые имеются. Я бы позвонил, но телефон в нашем медвежьем углу работает еще менее регулярно, чем почта и общественные туалеты. Так что придется довольствоваться письменным сло-гом.
Как я живу? А кому нынче легко? Жизнь как у графина - каждый норовит за горло ухватить. Если помнишь, после школы я подался в биологический институт. Ну а после победоносного окончания вуза распределили меня на самый горячий участок. Угадай куда? Правильно, в Киров. Засунули меня в охотхозяйство, лосей и прочую живность пасти. Чтобы жизнь пряником не казалась. Полдня сплю, полдня по лесу шляюсь, чем попало березы околачиваю. Скучно до глубокого остервенения, а по-тому напоминаю о нашем договоре. Надеюсь, ты не забыл?
Лет пять назад, на вечере выпускников мы договорились отправиться на охоту, ко мне в леса. Я, ты, Димон и Вовка. Куда же без них. Поезд у нас один ходит, так что, как говорится, "в 10 вечера после войны". 10 ноября, как договаривались. Ну а чтобы вы не отлынивали, а то знаю я вас, московских, высылаю билеты. Цени. Правда, в один конец, но обратные вам из столицы легче достать, а то у нас тут днем с огнем ничего не сыщешь, все "челноки" скупили. Три билета, по одному на каждого. Для облегчения задачи отправил каждому по письму с его билетами. Только вот достались в разные вагоны, так это ничего, там друг друга найдете.
Ты уж созвонись заранее с ребятами, а то мало ли чего. Брать с собой ничего не надо, а то из вас охотники, как... сам знаешь, из чего конфеты делают. Водки у нас тут на всех хватит, а подготовил я вам такое, будет, о чем на старости лет вспомнить. Короче, жду. Может быть, даже встречу.
Саша Белый
Такие дела, брат! Ну что вам рассказать про Сахалин? Бред.
- Откуда? - только и спросил я.
- Это какая-то мистика! - охотно заговорил парень, очень в ма-нере артиста Мягкова в фильме "Ирония судьбы", - Я конечно Сергей, и меня действительно частенько величают - Серж, хотя чаще - Пенек. Пеньков я. Но никакого Сашу Белого я не знаю. Тем более в школе со мной такой не учился.
Это была великолепная речь! Связная, понятная, без разрывов и перескоков! После такого монолога мой попутчик мог замолчать на всю оставшуюся жизнь, почив на лаврах.
- Значит, ты вместо меня решил ехать? - я, наверно, заработал нервное истощение, потому что был готов истерически расхохотаться.
- Вместо тебя? - Бедняга пинками расталкивал слипшиеся от алкоголя мозги.
- Это мне письмо, - говорю, - я раньше снимал комнату по этому адресу.
- А теперь я там живу...
Это было понятно.
- Это ты, значит, будешь и есть Сергей Обделенный?
- Отделенный. Так раньше командир отделения именовался. Из этого фамилия получилась и мне досталась.
- Пардон. Я пойду.
- Куда?
- Домой.
- Как?
- Ногами и руками, как люди ходят!
- В окно посмотри, - говорю.
Он увидел проезжающий мимо пейзаж и прокомментировал:
- Как меня штормит! - после чего, так и не сделав вывода из увиденного, затянул, - Слушай, старик, ты мне подкинь за доставку письма и билета, и отпусти душу на покаяние. А?
- С письмом ты опоздал, - говорю, - а по билету ты сам едешь в город Киров, он же Вятка.
- Я еду?
- Натюрлихь.
- Но я не хочу...
- Поздно.
- Ты так думаешь, тезка?
Но закончить содержательную беседу мы так и не смогли. Оно, понятно, к счастью. Паранойя заразна... Нас прервал проводник, который вместе с чаем принес радостную весть. Оказывается - Чудик с Кольцовым едут в этом же вагоне, через три купе от нас. По приметам сходятся, и охотники, как я, так что нет никаких сомнений.
- Пойдем, - говорю, - в гости. Совет будем держать. А там решим, что с тобой делать. У меня нет финансовых ресурсов, чтобы тебя отправить обратно. Как народ решит, так и будет.
Поднялись и пошли. В купе Чудика и Кольцова оперативная обстановка не соответствовала никакому обстоятельному разбору полетов - пьянка в разгаре. Я только и смог, что представить там своего тезку. Чудик извлек из закромов свежий пузырек, и я понял, что дорога обещает быть веселой.
Владимир Чуднов.
Нет, ну чтобы Беляк, да что-то забыл... Но с другой стороны, и чтобы вспомнил тоже невероятно. Пять или шесть даже лет прошло! И вот пожалте - "я к вам пишу". Нет, кричать на манер Константина Сергеича я не стал, но, если честно, не поверил. И между тем, письмецо пришло. С билетом, прошу заметить! И этот билетик меня поначалу напугал. Ну, сами, братцы, судите - получаем письмо, открываем, а оттуда выпадает железнодорожный билет. Первая мысль? Разумеется - "на выход с вещами" - как при получении повестки, только не буквально, а с хорошей долей доброго шиза. Потом читаем, и только где-то, где-то - доезд!
С приветом и наилучшими пожеланиями из кировских лесов, дружище!!!
Сто лет не виделись, или около того. Небось, уже и не помнишь своего одноклассника? Это я сострил. Как делишки, как детишки? Буде таковые имеются. Я бы позвонил, но телефон в нашем медвежьем углу работает еще менее регулярно, чем почта и общественные туалеты. Так что придется довольствоваться письменным слогом.
Как я живу? А кому нынче легко? Жизнь как у графина - каждый норовит за горло ухватить. Если помнишь, после школы я подался в биологический институт. Ну а после победоносного окончания вуза распределили меня на самый горячий участок. Угадай куда? Правильно, в Киров. Засунули меня в охотхозяйство, лосей и прочую живность пасти. Чтобы жизнь пряником не казалась. Полдня сплю, полдня по лесу шляюсь, чем попало березы околачиваю. Скучно до глубокого остервенения, а потому напоминаю о нашем договоре. Надеюсь, ты не забыл?
Лет пять назад, на вечере выпускников мы договорились отправиться на охоту, ко мне в леса. Я, ты, Димон и Серж. Куда же без них. Пезд у нас один ходит, так что, как говорится, "в 10 вечера после войны". 10 ноября, как договаривались. Ну а чтобы вы не отлынивали, а то знаю я вас, московских, высылаю билеты. Цени. Правда, в один конец, но обратные вам из столицы легче достать, а то у нас тут днем с огнем ничего не сыщешь, все "челноки" скупили. Три билета, по одному на каждого. Для облегчения задачи отправил каждому по письму с его билетами. Только вот достались в разные вагоны, так это ничего, там друг друга найдете. Ты уж созвонись заранее с ребятами, а то мало ли чего. Брать с собой ничего не надо, а то из вас охотники, как... сам знаешь, из чего конфеты делают. Водки у нас тут на всех хватит, а подготовил я вам такое, будет, о чем на старости лет вспомнить. Короче, жду. Может быть, даже встречу.
Саша Белый
Вот такой он, Беляк. Он всегда считал, что проблемы решаются просто. Что достаточно купить билет, черкнуть пару строк, или сесть и посчитать, не знаю... просто если можно что-то сделать, и ты хочешь это сделать, то надо это сделать. Я завидую таким людям. Для меня иногда простые телодвижения сопряжены с непреодолимыми моральными усилиями. Я на подъем тяжел. Если честно. Единственное деяние допустимое всегда и не вызывающее противоречий - это выпивка. Не могу сказать почему. Я вроде не алкоголик. Ну, а поскольку охота, как и рыбалка, это почти всегда процесс алкогольный, то я прислушался к себе и решил...
Были сборы недолги. Мне собраться, как тому нищему, только подпоясаться. Из всей нашей компании я единственный, как мне кажется, серьезный охотник. В том смысле, что практикую это дело регулярно. А как иначе? Забава аристократов. Только, если честно, я больше специалист по беспорядочной стрельбе во все стороны, чем по добыче мамонтов. Но сам процесс очень люблю. Да и ружьишко у меня фамильное. Трехствольный "Меркель"! Арсенал в одном флаконе - цилиндр и чок 12-го калибра, да еще нарез-ной .308 винчестер. С таким чудом как не стать охотником? Вот я и стал.
Сколько раз думал, да и предлагали, продам ружье и куплю "мерседес", но не могу. Вообще в этот раз у меня никаких резонов ехать на охоту не наблюдалось. Но я решил. А если я чего решил... Театр, как показывает опыт, может обойтись без техника сцены. Есть, кому подменить. Правда, без меня порядком там дров наломают, ну да ничего. Больше будут ценить, когда вернусь. Договорился о подмене, и свободен. Принятое решение, тем не менее, вызвало у меня приступ какой-то сладкой жути, но остановить меня кроме самого себя некому, так уж получилось, что я в который раз сделался человеком одиноким. Сомнениям развиться не дало еще и то, что на размышления письмо не оставило времени. Утром - решение, вечером - отправка. Ну, еще сыграла роль халява. Билет-то - вот он. Так я и оказался на вокзале перед поездом.
Тут получилось нехорошо. Как в песне у Владимира Семеновича: "Меня схватили за бока два здоровенных паренька!", вот только играть и петь не просили, но паскудой обозвали и тыкали в нос удостоверение частной охранной фирмы, сволочи! Я, видишь ли, какого-то их охраняемого подопечного своим ружьем безмерно смутил! Суки, одно слово! Знать не знаю никаких лимузинов и видеть не вижу! Ну, даже если таки видел? Что с того? Не шалю, никого не трогаю - на охоту намылился. Настроение испортили. Так, что я даже от нервного расстройства не в свое купе дернулся. И надо же - повезло! Может в порядке компенсации? Наткнулся на мирно храпящего Кольцова. Вообще, не помню... Может, у меня билет был как раз в это купе. Проводник не дергался и не приставал. Только спросил, не охотники ли и все. А в купе я ввалился уже после отхода поезда... Как-то все перепуталось у меня. Но то ведь не суть важно.
Первую бутылку уговорили "на ход ноги" на пару с Димкой. А тут подоспел и Серж на пару с двуногим желудком, тезкой его. Тут и загудели! Поезд - едет, рельсы - гнутся. Мы - ржем в купе. Каждый вносит в компанию, что умеет: моя водка, Димона - закуска, желудок этот, по фамилии Пньков - потребительский энтузиазм, а с Отделенного - как обычно байки и анекдоты. Не потому, что он сильно хорошо рассказывает - анекдоты все травят по кругу, а мои театральные байки всегда неизменным успехом пользуются. Но Отделенный, если взял слово - всегда доскажет. Сколько не перебивай. А, кроме того - убедительно врет, стервец. Знаешь, что врет, но по неволе веришь. Ему бы в актеры идти. Да нет - вот ведь подвинулся на своих армейских делах.
Очередная бутылка опустела. Выходило так, что мы скушали по пол-литра на рыло. А с учетом того, что Пеньков был в изрядном подпитии уже до того... Ой! Да ведь и мы-то с Димоном уели пузырь до того... Нет, не сосчитать. Серж вдруг решительно поднялся и выразил жгучее желание пройтись.
- Пойду, - говорит, а то подумают, что я с вами, с алкоголиками.
И пошел.
- Пошел манюру искать! - ехидно заметил Дмитрий, и пояснил, будто мне это не было известно, - Он, как напьется, все время по бабам...
Посмеялись. Это было сущей правдой, но вот ведь какое дело - Серж никогда, сколько бы не выпил, не выглядел пьяным. Наоборот. Он когда трезв - скован и слишком сосредоточен, но как тяпнет хорошенько, так бабенки так и липнут, и сам становится душой компании. Однако нашей компании не светило - сугубо мужской коллектив. Скучно ему с нами. У каждого свои бзики. Я вот, например, не могу есть, когда на меня смотрят. Это, поверьте, очень неудобно. Зато пить могу запросто. Уже легче.
А вот Серж - падок на слабый пол. Как увидит смазливую мордашку, так сразу сеть паучью раскидывает, хвост павлиний распускает и соловьем заливается - страшный зверь. Мы его еще в школе Арамисом звали, хотя при ближайшем рассмотрении он не похож ни на Старыгина, ни на Чемберлена, а более всего на Рутгера Хауэра. Этакая белокурая бестия с безумным хищным взглядом. Когда смотрит на мужчин, - то взгляд опасный, а когда на женщин, - то похотливый до плотоядности.
Так что прозвище не прижилось. Но вообще-то с фамилией Отделенный на прозвище рассчитывать не приходится. Он может потому и в морскую пехоту пошел, чтобы спуску не давать всякому, кто глумится надумает... Говорил, что и в Афгане по-бывал. Кстати, в Афганистане никакого моря нет. Как совместить два научно доказанных факта, что Серж служил в морской пехоте и оказался в Афганистане? Никак. Между тем, повторяю - факты доказанные. Неисповедимы пути твои, Господи.
Мы посидели еще с Димкой, поделились новостями. Не виде-лись-то давненько. Все на свете интересно. Вот выясняется как судьбы складываются по-разному. У меня на личном фронте одни неудачи, зато стабильный творческий рост - я же из простых лягушек в монтировщики сцены выслужился, обласкан отцами театра, водку с самим пожарником пьянствую за кулисами и перспективы роста... А у Димона наоборот, семья - полная чаша, но при этом меняет девятую профессию, а из его трудовой книжки можно сделать энциклопедию мест трудоустройства.
Наши посиделки были прерваны внезапным трубным храпом. Это Пеньков заснул.
Ввиду того, что он храпел как мотоцикл "Ява", ревущий на перегазовке, решили его вернуть в другое купе. Сказано - сделано. Дима узнал у проводника номер искомого купе и Пеньков был водворен на свое место. Полюбовавшись на этого детинушку, что спал сном праведника, мы позавидовали ему. Пошли тоже спать. Это была наша последняя относительно спокойная ночь.