Наконец запустили конвертер, начали получать сталь из чугуна. А то дефицит стали действует на Лампедузе всем на нервы. Столько всего стального надо сделать, а за распределением стали чуть ли не к Командору идти надо. Но запуск томасовского конвертера - это полумера, теперь мы сталь получаем из запасов чугуна, полученного из домны еще в Адлере. Это отсрочка дефицита стали, если домну в Шахтинске не запустят. Но отсрочка приличная, чугуна в слитках у нас чуть более двухсот тонн еще. Чугун плавим в вагранке, расход кокса оказался не таким уж и большим - примерно десять процентов от веса чугуна. Кокс пока тоже из адлеровских запасов. Так что схема - получать чугун в Шахтинске, и возить сюда слитки, может оказаться действенной, перерасход угля очень небольшой. А если учесть что не везем сюда пустую породу в руде, флюсы для домны, то выгода очевидна.
Появилась сталь, и вся промзона радостно задвигалась, а за ней и у всех жителей Лампедузы поднялось настроение. Можно подумать, что сталь - наш наркотик, плохо без стали. Еще и неприятное ощущение, что тратишь запасы, а новых поступлений нет.
Первые партии стали получали низкоуглеродистые, для проката. Потому как от дефицита страдал крупнейший потребитель - строящийся корабль, точнее - его корпус. Несколько тонн стали для узлов и агрегатов найдется, а десятки тонн для корпуса - подождут.
Получилась необычная для нас ситуация - корпус корабля весь пока из ребер шпангоутов, только на четверть закрытый обшивкой. А внутри уже стоят дейдвуд с гребным валом и винтом снаружи, паровая машина. Котлы уже почти готовы, скоро начнем ставить на место.
Концепция силовой установки сторожевика такая: один винт, одна машина, два котла. Причем машина наша "стандартная", одна из двух от корвета, половина его мощности. А сторожевик легче корвета втрое. Кроме того, машина будет работать на более высоких оборотах, в зоне максимальной мощности. Для этого сильно уменьшили диаметр винта, он стал трехлопастным, с широкими лопастями. Конечно, изменять шаг винта уже будет нельзя.
Чтобы обеспечить такую машину паром на максимальной мощности, двух стандартных котлов может не хватить. Третий ставить не хочется, трюм у сторожевого корабля небольшой. Но у нас положительный опыт эксплуатации котла на фрегате с принудительной подачей воздуха. Сделали такой же, но компактный, второй котел поставили стандартный. Все поместилось в задней части трюма, только угольные ямы получились очень небольшие. Дополнительные угольные ямы получаются в носовой части, нос и так надо донагружать для выравнивания дифферента. Туда же водяные танки добавили с теми же целями.
Будут таскать уголь с носа к кочегарке, но это можно будет делать в удобное время, без аврала. Но иначе не получается, узкий и длинный корпус корабля ограничивает. Еще же надо разместить крюйт-камеру и небольшой грузовой трюм.
Из-за тесного трюма пришлось делать довольно большую надстройку, кроме команды может понадобится ещё кого-нибудь размещать, дополнительно впихнули еще пятнадцать коек, в два-три яруса.
Небольшое поперечное сечение корпуса и малая килеватость корабля, повышает риск бортовой качки. Мы про это не забыли, сделали дополнительные кили, параллельные основному но почти на скуле. Причем это полноценные кильсоны, они заходят внутрь набора на всю высоту шпангоута. Тут мы применяем комбинированную систему набора: в днище идет продольный набор - основные силовые элементы тут продольные, кильсоны и неразрезные стрингеры. Борт сделан по схеме поперечного набора: главные тут шпангоуты, стрингеры ввариваются между ними. Поперечный набор всего корпуса, применяемый нами ранее, тут использовать непрактично, корабль узкий и длинный.
Интересный получается корабль, хочется быстрее его испробовать в деле. Я специально не считаю, сколько он даст узлов, чтобы не разочароваться. Уже сделали два винта с разным шагом, будем экспериментировать. До спуска на воду осталось не так уж много, прокат пошел, сварщики роют копытами землю, рвутся быстро все сварить. Прочел им нотацию "главное - качество", но не знаю, на сколько этого хватит.
Пришла телеграмма с "Борея" - мы победили, татары бежали, потерь нет. Ура! Объявили людям - раздались радостные крики, начали праздновать. А то весь сегодняшний день и вечер вся Лампедуза была в напряжении. Знали, что там, у Южного Буга идет бой, но связь можем установить только ночью.
Все празднуют, а я со штабом жду дальнейших подробностей - телеграф передает медленно, да еще и через промежуточную станцию на Родосе идет информация. Но подробности такие, что я не знаю - радоваться или горевать. Оказывается, весь наш экспедиционный корпус - две роты, чуть не погибли. Спасло только то, что Ширины шли не на "смертный бой", а за добычей. И получив встречный интенсивный "свинцовый дождь", отвернули. Потеряв лишь десятую часть людей. И еще Аким повел пехоту без артиллерии в рискованную атаку. Насколько это было оправданно? Тут подробности нужны. Победителей не судят, но разбор полетов предстоит серьёзный. Пусть только вернется на Лампедузу!
Информация продолжает поступать. Допросы раненых татар показали, что полон они уже продали, дожидаться нас не стали. Ведь уже прошло три недели с момента получения нами информации и начала планирования операции. Причем продали валахам, и тут тоже не понятно. Валахию, подвластную османам, от Ширинов отделяет Молдавия. Но по показаниям татар, продажа полона происходила на берегу Днестра, на молдавской территории. Тут надо разбираться, послали телеграмму в Килию, чтобы разведали ситуацию.
Но один вывод уже можно сделать - у нас низкая оперативность реагирования на ситуацию, несмотря на радиосвязь и быстрый морской транспорт. Из-за слишком больших расстояний. Наши владения растянулись на тысячи километров, хотя на карте это еле заметный пунктир. Военную стратегию опять надо менять.
Вот сейчас мы собрали "кулак" - две роты хорошо вооруженной пехоты, фрегат может быстро их перебросить в нужное место на берегу моря. При этом мы сократили гарнизоны в городах. Но этот "кулак" мы распускать обратно не будем, мы даже нарастим его до трех рот - одного батальона. Если недалеко идти - на фрегат поместится.
Чембало находится примерно в "центре масс" Черного моря, делаем там базу. Точнее в крепости Каламита-Инкерман. Эта крепость для татар и сейчас неприступная, а уж с тремя ротами и подавно. Надо только двухэтажные казармы построить, тесно там.
Этим мы прикрываем все наши города в черноморской акватории, плюс еще Босфор. Оперативность доставки войск - менее двух суток.
Есть военно-техническая проблема использования связки "фрегат-пехота". Что и было одной из причин коряво проведенного боя, на грани фола. Фрегат годится только для пехоты, легкие пушки тяжело транспортировать, а коней почти невозможно. Тут два варианта. Если пулемет себя хорошо проявил, поломка не принципиальная, то три роты с десятью-пятнадцатью пулеметами будут неприступны для любой конницы. Либо держать под это десантную баржу с буксиром, тогда можно придать батальону десяток легких пушек с конной тягой, конную разведку и т. д. В этом случае оперативность доставки войск ухудшается до трех-четырех суток. Но это не критично, это не три недели, как в недавнем случае. Зато какие возможности - и люди, и кони, и обоз. Но далеко везти войска на барже нельзя, особенно в непогоду. Вот радиус Черного моря в три-четыре дня - терпимо, дальше не надо. Небоевые потери пойдут.
Надо оба вариант развивать, и там и там есть и преимущества и недостатки. Если местность сильно пересеченная, горы - то только пехота. Если дальний рейд по суше - то нужны драгуны, но тогда одной баржи мало будет. В "пулеметном" варианте еще и расход патронов большой, они с одним пулеметом и сотней винтовок более тысячи патронов истратили за несколько минут. А что будет с десятком пулеметов?
Но пока у нас один вариант - оставляем в Чембало фрегат и обе роты. Аким с пулеметом вернется на корвете.
Еще телеграммы идут, теперь новости приятные. Аким хвастается трофеями, и переживает что не все взял, что можно было.
Когда стреляют по коннице, в лошадей попадают чаще, чем в людей. Лошади просто крупнее, да еще у татар заводные лошади есть, почти у каждого. На поле боя осталось много убитых лошадей, но еще больше раненых. Пули у нас небольшого калибра, а у картечи энергия невысокая, в гильзах орудийных черный порох, он не даёт большую начальную скорость. Были и живые лошади, из под убитых всадников, но таких только около трех десятков.
Аким же еще и запасливый, татар не первый год воюет. Знает, что после боя всегда конина бывает. На фрегате у него было запасено полтора десятка бочек, три из них с солью, для солонины. Но времени было мало, надо было до темна к кораблю дойти. Оружие татарское собрали быстро, часть одежды ободрали - если где лохмотья совсем, даже не брали. Но как мясо тащить? Тягловая сила появилась, а повозок нет. Убитых лошадей пришлось бросить, но с собой повели не только целых лошадей, но и раненых. Много было таких, с одной пулей или картечиной в теле. Такая лошадь помрет через пару дней, но сейчас ходит. Повели их потихоньку к берегу, там их и порезали.
Весь следующий день свежевали туши, солонину набивали на палубе фрегата, варили мясо. Целых лошадей переправляли на шхуне через лиман, там их ногаи принимали, перегонят коней к Порт-Перекопу. Капитан шхуны извелся - ему всю палубу унавозили, но разве против полковника попрешь. Большую часть солонины пришлют на Лампедузу, а то у нас тут даже в какой-то момент рыбный день стал шесть раз в неделю. Доставку овец плохо спланировали, долгий путь опять не учли. Пришлось срочно овец покупать в Арагоне.
У нас не получались передатчики на несколько частотных диапазонов, и я понял, в чем была наша ошибка. Для переключения диапазонов я сделал, вместе с ювелиром, трехполюсный галетный переключатель. Во-первых, это было сложно и трудоемко/дорого. Во-вторых - не помогло. Трех полюсов недостаточно, и от переключателя к плате шли провода, которые сильно влияли на высокочастотные схемы. Но ведь нет необходимости часто переключать диапазон! Поэтому можно применить совершенно другой конструктив переключателя.
В нужном месте на текстолитовой плате ставится мелкий винтик - ось. На этой оси держится бронзовый подвижный контакт. Другой его конец описывает на плате дугу. На этой дуге ставятся пустотелые латунные заклепки - неподвижные контакты. Упругий бронзовый контакт переключается с четким щелчком. Неподвижных контактов можно ставить сколько необходимо, я поставил четыре, на четыре частоты. И такие переключатели можно располагать в нужных местах платы, непосредственно около переключаемых элементов.
Передатчик отключается, отверткой все переключатели на плате переводятся в нужное положение - все, передатчик переключен на нужную частоту. Радиостанция теперь выглядит так: лакированная фанерная коробка, сбоку выключатель, переключатель "прием-передача" и телеграфный ключ. Открываешь крышку - там обратная сторона платы, детали снизу, навесным монтажом. Сверху только переключатели, и подстроечные конденсаторы контуров. Радиолампу надо ставить кверху цоколем - мы уже поняли. Она идет до самого дна коробки, внизу пружинный упор. Из-за размера лампы в корпусе много пустого места, но так даже лучше охлаждение, лампа сильно греется. Лампа мне напоминает бутылочку от напитков - диаметром. Не пол-литровую, а 0,33, только короче.
С другой стороны - клеммы питания и подключения антенны. Питание двенадцать вольт для приемника и накала, анодное можно подавать сто двадцать вольт от батареи, или сто пятьдесят-триста от трансформатора с выпрямителем. Из артефактов тут - четыре транзистора и два диода в приемнике, и светодиод подсветки рабочего места телеграфиста.
Основная схема передатчика на одном тетроде отработана, новинка тут только в четырех частотных диапазонах. Два, семь, пятнадцать и двадцать мегагерц - и все работают.
Частоты немного плывут, надо крутить подстроечники, кварцевой стабилизации частоты тут нет. Но в чем наше преимущество - не надо особо заботиться об избирательности приёмника, все частотные диапазоны свободны, только грозовые разряды шумят.
Сделали два таких передатчика, испытали, плавали вокруг острова. Теперь надо переходить к настоящим испытаниям большими расстояниями. Тут у нас "Гефест" с "Церерой" разгружаются. Привезли более ста пятидесяти тонн угля, около сотни оставили на Родосе. Кокс привезли! В Шахтинске заработала коксовая батарея, прислали на пробу несколько тонн. Все равно пока домна не готова, батарея на склад работает. Только коксовый конденсат нормально разделить, как в Адлере, не получается, собирают две фракции - "как вода" и "как смола". Ничего, тут разделим - разделение бензола, толуола и ксилола - задача очень тонкая.
Думали, что пришлют много леса, который пришел из Воронежа, но его решили пилить и сушить в Мавролако, нам пришлют уже готовые обрезные сортированные доски и брусья. Сейчас лес тоже прислали, но меньше - это тот, что нарубили в окрестностях города и бревна от черкесских плотов. Лес более короткий, нежели воронежский, в среднем четыре метра. Но зато более половины - твердые сорта.
Привезли льняного масла! Наконец-то! Вот же, стратегическое сырьё, никак нам без него. Точнее, без краски. Без краски корабли заржавеют. Это масло мы "бодяжим" маслом виноградных косточек, сиккативами, свинцовым суриком. Но совсем без льняного либо конопляного масла, масляная краска не получается. Когда масла совсем не было, красили битумным лаком - черный корвет "Арес", балкер "Кронос". Но у лака прочность ниже, он уже много где протерся до металла, приходится часто подкрашивать.
Еще передали из Порт-Перекопа несколько корзин крымского одуванчика, в нем много млечного сока, из него латекс получается. Заготовитель смог объяснить татарам что он покупает, и в центральном Крыму началась охота за одуванчиком.
"Гефест" с баржей разгрузились и отправляются в обратный путь без груза. Несколько командировочных и немного боеприпасов для базы в Чембало - не в счёт. На Родосе захватит коммерческий груз - купцов и их товары, но там и двадцати тонн не набирается. Это мавролакские купцы приспособились так товары возить. Быстро, недорого и безопасно. Из-за этого на Родосе купцов прибавилось. Мы даже с руководством родосских рыцарей договорились сделать таможенный склад для транзита. Чтобы там купцы всех пошлин не платили, если на самом Родосе не торгуют. Все равно рынок на Родосе сильно оживился от этого, и доход от него прибавился.
Но это пока только наши купцы так делают. Купцы других стран на своих судах добираются в Мавролако. Там сейчас аншлаг, в бухте десятки судов стоят. Вот и стал Мавролако международным торговым центром. И не оправдался мой прогноз, Венеция не стала нападать на ослабевшую османскую империю. Повалили венецианские корабли в Черное море, платят пошлину османам за проход проливов, и все. Султан им небольшую пошлину назначил, для него сейчас "торговать лучше, чем воевать" вдвойне. И венецианцы еще и в османских городах во всю торгуют, а ведь только вчера воевали.
И нам хорошо, налоги пошли от торговли. В основном в Мавролако и в Тане. Килия еще стала прибавлять. А крымские города мы все так же блокируем. Разрешаем только продовольствие туда и оттуда провозить. Но там торговля уже давно захирела. Почти все купцы из Каффы в Мавролако переехали.
Поедут на "Гефесте" два радиста и новый, четырехдиапазонный передатчик. Продолжаем исследования по прохождению радиоволн. Отправляются утром, нам надо изучить ближнюю границу зоны молчания на разных частотах. Загоризонтная связь на коротких волнах возможно только за счет отражения от ионосферы, а ионизация возникает от солнечного излучения.
Исследовательское плавание началось, и через неделю прибежал довольный радист с исчерченным листом бумаги. Увидел таблицу - расстояние/частота, схемы отражения радиоволн.
- Вот, смотри. Днем на семи мегагерцах зоны молчания нет! Вот тут что-то было, неясно. Но почти всегда есть связь. И не нужна такая мощность как на "двойке". Не, Поулсен ночью дает связь железно, с его мощностью. Вот тут, после семи сотен километров стали давать максимальную мощность, двести пятьдесят вольт на аноде, иначе не слышно. Лампа жаром дышит, но работает. А дальше уже "двадцатка" подхватила, закончилось ее зона молчания. Я правильно понял?
- Да, молодец, разобрался. Вот так эти волны отражаются - показал я на рисунке - Так что, получается что достаточно двух диапазонов: семь и двадцать мегагерц?
- Да, так получается.
- А с Поулсонами как работать? Еще двойка нужна.
- Нужна. Но ...
- Что?
- Так ламповая двойка слабая, мы Поулсена слышим, а они нас - нет. На двух мегагерцах большая мощность нужна. Так что ламповый передатчик на двойке бестолку.
- Надо же, точно. Молодец.
- Семерка лучше всех!
- Э-э-э, не торопись. Смотри - вот тут семерке нужна максимальная мощность, а двадцатка заработала на стандартной.
- Ну да.
- И сейчас на Родосе двадцатка ловится, семерка нет. Так?
- Так. Но не совсем. Ты говорил что будет лучше работать днем, двадцатка днем работает, но еле-еле. А оказалось что на таком расстоянии в полторы тысячи, лучше всего слышно после захода солнца, или перед рассветом. Перед рассветом даже лучше.
- Ну да. А-а-а! Смотри! Я же объяснял что ионизация атмосферы идет слоями. По-простому будем считать что их три слоя. Самый нижний отражает самые низкие частоты, а четырнадцать и двадцать мегагерц отражаются от среднего и верхнего слоев. Но при этом они проходят сквозь нижний слой, и при этом они теряют часть энергии.
Это днем. Но когда заходит солнце, нижний слой исчезает почти сразу, средний чуть позже, а самый верхний исчезает не весь, часть его сохраняется. И вот когда верхнии слои есть, а нижнего нет, волна проходит с меньшими потерями. Вот.
- А-а, понятно.
- Еще и когда волна отражается от верхнего слоя, то на землю попадает дальше, нежели когда отражается от среднего слоя. Вот, смотри, нарисую.
- Ага.
- Ну если понятно, то смотри. Бывает так, что отразится от верхнего, а потом отразится от среднего вверх. И опять отразится от верхнего. И даже не один раз. Представляешь, как далеко может улететь волна!?
- Ого!
- Но такая ситуация не всегда бывает. Такие моменты ловить надо, и надо понимать, как это происходит. "Гефест" уйдет с Родоса, продолжайте пытаться связаться с ним в разное время суток. Причем на всех диапазонах, но особое внимание двадцати и четырнадцати мегагерцам.
Прибыл "Юпитер", а на нем некоторые участники недавнего боя. Сначала торжественная встреча - победители, как бы. После, все причастные, накинулись на пулемет - что же там сломалось.
В патроннике оборванная гильза. Донце гильзы в затворе, затвор и затворную раму перекосило и заклинило. Осторожно все разобрали. Похоже, что затвор не закрылся полностью - из-за износа и загрязнения. Выработку видно. Гильза зашла в патронник не до конца. А курок ударил по ударнику, порох воспламенился, гильза без патронника с давлением не справилась - ее разорвало. Пороховые газы пошли в ствольную коробку - сорвало крышку.
Не предусмотрели блокировку выстрела при незакрытом затворе. Это можно обеспечить формой хвостовика затвора и его расположением относительно УСМ, чтобы курок мог попасть по ударнику только, когда затвор находится в крайнем переднем положении. Хотя и этого не достаточно. У нас затвор похож на ДП-27, но боевые упоры раздвигает не ударник, а выступ на затворной раме. Поэтому для возможности выстрела нужно еще добавить условие, что затворная рама тоже находится в крайнем переднем положении. Но это несложно - тоже выступ рамы над ударником.
С мастерами нарисовали эскиз - принцип они поняли, сделают бронзовый прототип. Ну раз все равно переделывать раму и затвор, предусмотрели сзади затворной рамы мощный прилив - он будет бить по амортизатору.
В заднем торце ствольной коробки делаем отверстие, и ставим трубу - это будет основная часть трубчатого приклада. Внутри будут пружина и цилиндр из мягкой стали. Затворная рама в крайнем заднем положении будет ударять по этому цилиндру, и отдавать ему почти всю энергию. Массу этого цилиндра надо будет подобрать. В результате рама должна будет после удара почти полностью остановиться в заднем положении, даже с мягкой возвратной пружиной, не отскакивая. Это должно заметно снизить темп стрельбы. Ресурс же такого амортизатора намного выше, нежели чем у деревянного кубика.
Приклад станет стальным, непривычной формы. Надо будет накладку сообразить, деревянную или кожаную. И хорошо, что рукоять управления огнём пистолетного типа, а не винтовочное ложе, как на том же ДП, которое оказалось неудобным.
Еще остаётся повышенный износ в ствольной коробке, где становятся боевые упоры. Но тут есть резерв - можно увеличить ширину упоров в полтора раза, износ должен сильно уменьшиться. Ну и марку стали с термообработкой внимательней соблюдать. Вот такой список доработок, очередная версия нашего пулемета. Уже сбился со счета - какая.
Технические проблемы оказались не фатальными, пулеметы у нас будут. Но впереди замаячила проблема технико-экономическая - патроны. Точнее - пули. Гильзы хоть и сложные и трудоёмкие, но при правильной эксплуатации они ходят по десять-пятнадцать циклов. Отжигать, править, чистить надо. На донце делаем отметку после каждого цикла. После семи-восьми циклов надо капсюльное гнездо поджимать кернением.
Расход пороха небольшой, на один патрон нужно около трех граммов - кислот и хлопка на это нам хватает с лихвой. Капсюли делаем вручную, при простейшей механизации. Но нам нужны десятки тысяч, а не миллионы - справляемся. Ресурсов они потребляют мало - триста миллиграмм меди и двадцать миллиграмм "химии" на одну штуку. Но даже эту медь почти полностью возвращаем - при переснаряжении стреляные капсюля не выбрасываем, идут в переплавку.
Пулю же надо для каждого выстрела новую, как ни странно. Для карабинов и револьверов пули полностью свинцовые, их можно лить тысячами - тут проблем нет. Но для винтовок и пулеметов чистый свинец не годится - слишком мягкий, срывает с нарезов. И легированный не годится - нужна медная оболочка. Делать массово настоящую медную оболочку для нас слишком сложно. Делаем гальваническое покрытие свинца медью. Процесс небыстрый - свинцовые пули надо закрепить меж двух медных катодов каждую. Гальванический процесс тоже время занимает, ускорять нельзя - качество покрытия ухудшается. Потом катоды разбирать, пули калибровать. Мешкотно это. Да еще и последнии месяца пули совсем не производили, и этот небольшой бой сократил запасы винтовочных патронов. Надо будет налаживать массовое производство, в гальваническом цеху делать участок по меднению пуль. Единственно - можно частично совместить получение чистой меди с покрытием пуль.
Ну все - по пулемету решили, производственные планы расписал. И вызывал Акима для разговора с глазу на глаз.
Выслушал его подробный доклад, сдерживая себя. Но Аким заметил мое состояние, и скомкал конец повествования.
- Ты понимаешь что чуть не угробил две роты наших солдат? Вместе с собой. Ты почему никаких препятствий татарам не предусмотрел? Только оврагом фланг прикрыл.
- Так ты же сам сказал, что с такой огневой мощью никакая конница не страшна. А они вон как - чуть не стоптали.
- А ты почему их издалека фугасными снарядами не закидал? Спугнуть он боялся!
- Стой, Командор! Тут смотри как: да, я их ближе подпускал, чтобы пулемет спытать. Но и фугасами этими тут стрелять, дело такое - лошадей испугает, а урону - чуть.
- Это почему же?
- Я давно заметил: когда земля мягкая - луг там, или поле - снаряд в землю успевает зарыться. И взрыв только землей кидает - осколков мало. И убивает только одного-двух ближайших. Может еще ранит кого. И все.
- А когда твердая?
- Чуть лучше, но не намного. Раненых больше, а убитых не сильно больше.
- Так ты хочешь сказать что наши 65-мм ОФСы малоэффективны?
- Не! Если перед конницей такие взрывы, то татары завсегда отворачивают. Если взрывов много. Это если не ордынцы. Лошадей пугать - самое то.
- Лошадей пугать...
- Вот картечь их хорошо косит. Если с расстоянием угадаешь. Я там смотрел - по несколько всадников на месте падало, в дырках все. А сколько еще раненых дальше пошло. Картечь - хороша. Жаль, далеко не бьет. Вот из-за этого и близко подпустили.
- И что, татары сразу отвернули? Как пушки стрелять стали?
- Да. После первого же залпа начали отворачивать. Но такую тучу разом не повернёшь. Мы им навстречу еще залп дали, потом они боком пошли, тут пушкари за ними не успевали пушки повернуть. Зато в догон два залпа дали. Всего шестнадцать картечных выстрелов. Правда, третий залп был контейнерами что сразу раскрываются, мы же думали что они ближе подойдут. Но тоже неплохо вышло.
- Странно.
- Что странно?
- Татары идут в атаку, но при первых же выстрелах пушек отворачивают. Они точно шли в атаку?
- Точно, а как еще. Ну собирались как-то долго. И разгонялись медленно.
- А если... После высадки, вы татарские дозоры видели?
- Не, не видели. Но они были где-то далеко. Про нас же они узнали.
- Да-ле-ко. Пушки мы всегда лошадями возим.
- Ну сейчас без лошадей. А ты видел какой высокий борт у фрегата! Попробуй туда коня затащи!
- Да я не про то! Пушки без щитков были?
- Щиток только у одной пушки, но мы его на фрегате оставили, и так тяжело.
- Смотри: вы пушки руками тащили, без лошадей. Татары вас издалека "срисовали". Могли они пушек не заметить?
- Да запросто! Пушка без щитка и лошадей как половина телеги. Ну может чуть больше. Передок тоже не брали, снаряды в ранцах несли.
- Они думали, что у вас нет пушек. Легкая добыча. А когда грянул первый залп - тут же отвернули. Про пушечную картечь все знают. Даже не так: они даже в бой не вступили. А то что потеряли три сотни - узнали позже, да и немного это для такого войска.
- Двести сорок четыре. Убитых и добитых.
- Вот. Встали они там, вдалеке, а тут вы на них сами поперли. Татары не стали с вами связываться. Посчитали невыгодным.
- Так что? Мы их победили, а они не воевали?
- Получается так.
- Ты эта... Ты так нашим не говори. Ладно? А то ...
- Да я понимаю.
- Слушай! Что еще заметил! Мы же по татарам в догон стреляли, я стрельбу не задробил сразу. Так солдаты кто как стреляли. Прицел на винтовках на пятьсот можно поставить, дальше - никак.
- Ну да, с открытого прицела на пятьсот метров с трудом во всадника попадаешь. Дальше - оптический прицел нужен, да и кучность у винтовок так себе.
- Ну вот, а я видел убитых в спину татар и на семьсот метров, и на девятьсот. Немного, но есть. Получается, по такой толпе можно и на километр из винтовок стрелять. Или даже дальше. Не обязательно в кого-то целиться, наугад можно. Вот были бы прицелы до тысячи метров размечены, мы бы больше татар побили.
- Э-э-э. Ну да. Можно.
Вот жеж я тормоз! Я же знал про это. Но вот уперся в целевую стрельбу, и раз солдат во всадника далее пятисот метров попасть не может, то и стрелять незачем. А про стрельбу по групповой цели забыл. Это вроде как дальность действительного огня. Еще там была прицельная дальность, но это какая-то формальная дальность. Или я путаю? Ну почему я не мотострелковый офицер был! А люди мне во всем верят - "Командор все знает!". Так в этом бое на грани поражения надо меня винить в первую очередь, а я Акима тут хотел "построить". Хотя и он тоже хорош. Надо тоже головой думать. Или он приказ выполнял? Что-то голова кругом идет.
"Почему я не офицер был!" А офицер бы паровую машину и не построил бы. И химию бы так не знал. Каждый должен заниматься своим делом. Но это не про меня. Как применять новые оружие и технику - лучше меня никто не знает. А я ... сам толком не знаю, как правильно. Больше по фильмам и книгам.
Что же делать? Надо быть осторожнее в своих приказах и суждениях. Если есть сомнения в своей правоте - не давить авторитетом, привлекать людей, советоваться, думать, моделировать.
Что-то пауза затянулась.
- Ну как тебе пулемет?
- Ух! Жаль сломался быстро! На шестом магазине встал. Но успел поработать. Я ж специально ему левый фланг отдал, ходил потом смотреть. Интересно - стреляет наугад, а попадает. Только патронов жрет! Вот патронов жалко. Если патронов не жалеть, то надо десяток таких пулеметов. Или два десятка. Вот тогда - да! Любую конницу залить свинцом можно. И к пулемету трех солдат хватает. Или даже двух. Это двумя взводами можно обойтись.
- Стоп! Стоп! Мы уже понадеялись так на огневую мощь. Рискованно это. Тут системный подход нужен.
- Но ты же сам говорил!
- Ну ...
Вот они, мои косяки. Интересно, еще будут?
- Ну ... и как свинцовая картечь себя показала?
- Хорошо бьет, лучше чугунной. Даже те картечины, что в пушке сминаются дырявят сильно.
- И сильно сминаются?
- Вот что же и раненых лошадей привёл, из мяса все вырезали. Ну винтовочные пули - то понятно, интересно было на картечь посмотреть. Особливо на ту, что в кость не попала, в мякоти была. Были и совсем круглые, но чаще смятые, как эти ... как кубики стали. И кажется, что картечины, пересыпанные песком, мнутся меньше, нежели пересыпанные опилками.
- Пробивает как?
- Брони пробивает хуже стальной картечи, плющится. Но у татар броней мало. А по мясу разницы нет.
- А слипшихся картечин не было?
- Не, не видел. Может и было, но никто не видел. Песок помогает, наверное. Так что свинец в 65-мм пушках себя оправдывает, картечин и больше, и летит лучше стальной. Вот еще летела бы на километр. Может, крупнее картечь сделать?
- Мне кажется, тут лучше шрапнель применить.
- Ты же сам говорил, сложная она и не эффективная в таком калибре.
Ну когда же закончатся упоминания моих ошибок!
- Сложная, да. Тут смотри, в чем дело. Трубка стоит на переднем конце снаряда, иначе как время-дальность менять. А вышибной заряд в донце. От трубки к заряду идет труба с быстрогорящим порохом, через весь снаряд. Там и так места для шрапнельных пуль мало, так еще эта труба место занимает. И порох этот, хоть и быстрогорящий, но дает заметную задержку. Из-за этого срабатывание на малые дальности не получить.
- Вон что.
- Смотри: картечь бьет до пятисот. Значит первая задача шрапнели - сработать на пятьсот метров и перекрыть расстояние пятьсот-восемьсот. Ну примерно. Но это если опять по такой же толпе стрелять, где большая точность не нужна. Зато какой урон - сотня пуль. Так?
- Ну да, так.
- А трубка с фиксированным временем срабатывания гораздо проще, и ее можно расположить в донце снаряда. Без огнепроводной трубы. Шрапнели влезет больше. Но главное - это много проще.
- А если враги дальше?
- Можно сделать с трубкой на восемьсот. Пока, думаю, этих двух номиналов хватит.
- Эх! Из малой пушки, да шрапнелью! - размечтался Аким - шрапнель она какая, враг ее не чует - взрывов больших нет. Могут стоять под обстрелом, пока раненые не заорут.
- Вот видишь, ты мне рассказал, что фугасы не очень хороши, так тут и шрапнель насочиняли. И про прицелы к винтовкам - правильно. Такие же прицелы и на пулеметы надо - патрон-то одинаковый. Хотя отличия будут. Прицела на километр хватит?
- Может полтора? Или, хотя бы, тысяча двести.
- Можно.
- И еще. Надо преграду в поле от конницы. Чтобы они замедлились, их тогда можно хоть тысячу перестрелять. Метров на триста. На двести могут стрелу докинуть, если луки хорошие будут, как у осман. Кстати, у убитых луки были не у всех.
- Так и раньше так было.
- Не. Когда против Менгли бились, только у тяжелой конницы в гвардии луков было мало. А тут у простых татар - копья. У половины где-то. И у части их - даже луков нет.
- Интересно.
- Вот и мне стало интересно. Поспрашал их. Говорят, что по деревням литовским полон собирать с копьём сподручнее. Воев там почти нет, а смерды могут вилы или топор поднять. Вот тут копье удобнее. Можно даже не убивать, а тупьем вдарить.
- Так они что, на вас как на смердов деревенских шли? Обнаглели!
- Э-э-э, не скажи. От стрел дальних можно щитами прикрываться хорошо. Но когда конница подходит на копейный удар, тут уже от умения каждого воя зависит. Еще и строй нужен, и пикинеры. Даже против таких простых всадников как Ширины. А у них какой перевес был. Но это если против обычного войска. У нас же еще почти полсотни карабинеров стояло наготове. Засыпали бы пулями таких копейщиков. Нам стрелы опаснее.
- Ты же про преграды начал.
- А, ну да. Если бы мы рогатками огородились, то можно было половину татар там же и побить. Но рогаток много надо. Если триста метров...
- Вы у оврага спину прикрывали, то полуокружность в километр выходит. Если в чистом поле встать - то два километра надо.
- Это же полбаржи кольев одних! Вот бы этот забор из проволоки с колючками, что у нас тут полуостров огораживает. Но его строить долго, да и проволоки много надо.
- Да, на такой забор шестикратно колючки надо, а лучше восьмикратно.
- У нас даже столько нету.
- Но можно сделать. Работа частично механизирована, ручного труда много, но справится даже рабочий третьего разряда. Но это не лучший вариант, ты правильно сказал - строить долго. Вот против пехоты есть такой "спотыкач" - колья до колена, в три-пять рядов, на них колючка. Но не внатяг, а свободно, иные даже петлями. Пехоте такое препятствие пройти быстро не получится. Не натянутую проволоку саблей еще не сразу разрубишь. А под обстрелом совсем плохо им будет. Но как конница по такому пройдет - не знаю. Кто-то точно запнется, а кто-то проскочит. А если их много, то проскочит много. И расход проволоки большой, больше чем на забор.
- Ох! Не, надо другое.
- Есть спираль. Там тоже расход большой, но ставится и снимается быстро. Еще можно на рогатки колючку натянуть. Отличная преграда - но и кольев и проволоки много надо. Можно даже просто ежи из трех кольев колючкой обмотать. Еж - самая простая опора. И его просто так не сломаешь. Кол, вроде, проще. Но его надо вкапывать или вбивать, а это не всегда возможно. И столб можно завалить. А еж поставил - убрал. А если еще немного прикопать или вбить его колья, то сносить его трудно будет.
- Это вот так три кола?
- Да.
- Да, как подпорка - просто и надежно. Но вот проволокой обматывать - много надо.
- Ну тогда самый экономичный способ - ставить голые ежи метра через три-четыре. Если между ними повесить даже одну нитку колючки - конница сразу не пройдет. Пока не порвет. Только если снизу подлезут.
- Не, не подлезут. Татары пешком не ходят.
- Еще лучше. Пустим две нитки - по дальнему и ближнему краю. Одну нитку лошадь просто сходу порвет. Хотя, если не натягивать - может не порвать. Но две нитки точно надо. Вот это минимально рабочий вариант получается. На полное кольцо надо четыре километра колючки и пятьсот ежей. Полторы тысячи кольев. Колья толстые не нужны. А колючки можно больше потом добавлять, как еще сделаем.
- Все равно много дров, несколько возов.
- Но не половина баржи рогаток же! Пробовать надо.
- Надо.
Помолчали. Думаем.
- Знаешь, Аким, ты если какой недостаток увидишь - сразу мне говори. Вот так, с глазу на глаз. Я хоть многое знаю, но не все. Особенно - как воевать.
- ?!
- Да, а это очень важно. Понимаешь, я знаю как сделать эти все винтовки, пушки, корабли. Но как правильно ими воевать - знаю не очень хорошо. А некоторые вещи совсем не знаю. Так что тут надо нам вместе думать. Вот мы солдат тренируем?
- Ну да - тяжело в учении, легко в бою. Ты же сам ска...
- Да, я это сказал. И еще повторю. Но тренироваться надо не только солдатам, но и командирам, офицерам.
- Да мы все тоже бегаем и стреляем. Сам знаешь.
- Я не об этом. Надо тренироваться командовать - руководить своим подразделением в бою. Сначала надо с офицерами смоделировать все основные боевые ситуации. Все продумать - как действовать. Вспомнить весь прошлый опыт, я тут как смогу - помогу. Продумать и со стороны врага, сыграть за него. Надо выявить все возможные уязвимости и недостатки. Потом отработать с солдатами. И если в реальном бою эта тактика успешно себя проявит - записывать и заучивать офицерам.
- Так вот почему ты сказал, что нужна "маленькая победоносная война".
- Да. И она показала, что так как было - делать нельзя.
Не стал я наказывать Акима, тут и моей вины много. Это будет урок нам обоим. Такой отрицательный опыт намного важнее опыта победного. И нам повезло что этот опыт мы не оплатили кровью, и сам Аким эти знания получил живым и здоровым. Опыт военного командира - дорогого стоит.
Я как-то слышал выражение, что обучение одного генерала стоит двух дивизий. Жизней двух дивизий солдат! Я тогда очень возмутился этому цинизму. Но сейчас начинаю это понимать. Тренировки и учения - это хорошо, но научится воевать, без реальных боев - нельзя. Опять возвращаюсь к поиску баланса между боевым опытом и потерями.
Акима не наказал, но внимательные люди заметили, что не последовали и награждения. Хотя о победе над татарами было объявлено.
В цеху по производству аккумуляторов пришлось создать участок по их ремонту. Стало появляться много аккумуляторов, которые "не держат" заряд. Причин тому было несколько. На самых первых аккумуляторах начала осыпаться активная масса. Не так чтобы сильно, но иногда отлетала целыми кусками. Свинцовый лист слишком гладким оказался. Сделали мелкую перфорацию. Только не так просто - после игольчатого валика лист опять пришлось ровнять на гладких валках, чтобы выровнять, и отверстия опять затянулись. Но удалось наладить ровный лист в мелкую дырочку. Активная масса стала держаться лучше, и даже чуть выросла емкость - масса отверстия заполнила.
Аккумуляторы стали работать неплохо, я даже собой возгордился. Но потом пошли в ремонт батареи с мизерной емкостью и совсем без напряжения. Причем это, в основном, мелкие батареи - от фонарей. Сульфатация блокировала часть активной поверхности. А если кристалл сульфата свинца разрастается особо сильно, то он замыкает собой пластины. Сразу минус два вольта в батареи.
Производство аккумуляторов нам дается нелегко. Мало того, что надо изготовить рулон из двух листов чистого свинца и сепаратора, редянки, проклееной карболитом. Еще корпус - керамика или карболит. Но при этом у нас обе пластины получаются отрицательные - из чистого свинца. А у заряженного аккумулятора положительная пластина должна быть покрыта оксидом свинца. Для чего надо провести формовку пластин, путем многократного заряда и разряда. При котором важно контролировать напряжение ячеек и плотность электролита. Процедура длительная, но получить активную массу из оксида свинца другим способом у меня не получилось.
И вот, после стольких усилий, аккумулятор выходит из строя. Нет, образование сульфата свинца это нормальный процесс. Но образование губчатого сульфата. Кристаллический сульфат свинца плохо растворяется, снижается активная площадь. На поверхности пластины он преграждает путь электролиту вглубь активной массы. С такой сульфатацией надо бороться.
Но хорошо, что эта кристаллическая сульфатация - обратимая. Опять циклирование заряд-разряд, но уже в другом режиме. Контроль и корректировка электролита. Это если нет замыкания между пластинами. Сульфатация возникает если сильно разрядить аккумулятор, менее десяти с половиной вольт для двенадцативольтового. А если еще и долго хранить в разряженном состоянии, то кристаллы сульфата свинца начинают расти, что уменьшает обратимость процесса и может привести к короткому замыканию пластин.
За большими аккумуляторами, судовыми или заводскими, присматривают или аккумуляторщики или электрики. Контролируют напряжение разряда, стараются как можно быстрее зарядить после разряда. А мелкие, "фонарные", аккумуляторы часто разряжаются "в ноль", долго остаются разряженными. Так батареи "умирают".
Но сульфатация обратима как раз из-за нашей примитивной конструкции пластин. Рулонная конструкция позволяет использовать очень мягкий свинцовый лист. Тут не нужно легирование свинца, которое применяют для классической конструкции решётчатых пластин. Там, для повышения прочности добавляли сурьму. Но из-за примеси сурьмы идет усиленное "кипение" - выделение газообразных водорода и кислорода. Электролит убывает, надо часто доливать дистиллированную воду. Кроме того, идет усиленная коррозия положительной пластины, отложение металлической сурьмы на ее поверхности.
Придумали легировать кальцием вместо сурьмы - "кипение" сильно уменьшилось, доливать воду можно гораздо реже, уменьшился саморазряд. Но при глубоком разряде образуется не только сульфат свинца, но и сульфат кальция. А он не растворим - процесс необратим совсем. Несколько глубоких разрядов свинцово-кальциевого аккумулятора - и его емкость падает в несколько раз.
Хорошо, что это не про нас. Ни сурьмы, ни кальция в наших батареях нет. Но такая быстрая, хоть и обратимая, сульфатация аккумуляторов - удручает. А ведь я собираюсь делать мобильные ламповые радиостанции. А там анодная батарея состоит из шестидесяти элементов! Мы сделали только одну - труд титанический. Формовать, контролировать, перекоммутировать. Причем заряжать, желательно, не всю последовательную батарею. Надо делить на части, идеально - каждый элемент отдельно. Потому как, при КЗ в одном элементе - остальные будут перезаряжаться, выкипать.
Мы делим на десять двенадцативольтовые батарей, и заряжаем их одновременно, параллельно. Эксплуатировать батареи в параллельном подключении не желательно, но заряжать с контролем напряжения - даже лучше, чем последовательную батарею на сто двадцать вольт.
А ведь при эксплуатации батарейных радиостанций вдали от генераторов, аккумуляторы будут часто разряжаться "в ноль". Что-то мне становится жалко таких трудов по созданию таких аккумуляторных батарей. Надо что-то другое.
Тут нужен либо аккумулятор не боящийся глубокого разряда, либо простая "батарейка", первичный химический источник тока. Причем оба варианта уже нам доступны. ХИТ даже возможен в двух вариантах - угольно-цинковый и воздушно-цинковый. Хотя для угольно-цинкового нужен деполяризатор из оксида марганца, так что он по сути марганцево-цинковый. Но химически чистый марганец мы еще не получали. Для металлургии используем обогащенный шлак - смесь силикомарганца, ферромарганца и кучи примесей. Выделить из этой смеси марганец можно, но это либо электроплавкой, либо гальваническим способом, с расходом серной кислоты. Слишком сложно, не стоит оно того.
Воздушно-цинковый элемент доступнее, но у него большой саморазряд. Воздух, попав на положительный электрод, продолжает "работу", даже при отсутствии электрического тока в цепи. Положительный электрод пассивный, из графита. Попробуем применить антрацит, у него сопротивление большое, но у анодной батареи токи небольшие, возможно, будет работать.
Но у ПХИТ один общий недостаток - расходуется металл, в данном случае цинк. Цинка у нас уже несколько тонн, но все равно жалко. Хотя цинк там не улетучивается, переходит в оксид цинка, накапливается в активной массе. Можно будет использованные батарейки перерабатывать вместе с рудой, там цинк восстановится до металлического состояния. Но все равно металл жалко.
Если заработает воздушно-цинковая батарея, то применение для нее найдется. Для коротких операций саморазряд не страшен. Можно войсковую разведку с радиостанцией заслать, или артиллерийского корректировщика. Вот здесь сухие батареи помогут, трудоемкость их изготовления должна быть значительно ниже, чем у аккумуляторов.
Хотя такие батарейки будут довольно тяжелыми, учитывая наши "высокие" технологии. Поэтому надо бы разработать еще один проект - серебряно-цинковый аккумулятор. И цинк и серебро у нас есть, а достоинств у этого элемента много. Очень большие удельные емкость и мощность, высокая механическая прочность, малый саморазряд. Очень важный для нас момент - не боится глубокого разряда и хранения в разряженном состоянии.
Есть и недостатки - серебро это дорого. Еще его надо очень аккуратно заряжать, с контролем тока и напряжения. Но это укладывается в сценарий использования диверсантами и разведчиками. На базе правильно заряжаем, а в рейде можно не волноваться насчет глубокого разряда, лишь бы обратно привезли. Ну и малое количество циклов, менее сотни - для военного применения терпимо.
Вот как раз военные в моей реальности эти аккумуляторы очень любили, они же денег не считали. Причем использовали даже в режиме одноразовой "батарейки" - например, в торпедах с электроприводом. Серебряно-цинковые аккумуляторы стояли на первом спутнике и на первом луноходе. Если на луноходе аккумулятор подзаряжался солнечной батареей, то на спутнике был опять в одноразовом режиме.
Почитал еще, хороший аккумулятор. Один момент есть - серебряный электрод должен быть отделен от электролита мембраной из целлофана. Цинковому электроду достаточно целлюлозного сепаратора, а вот серебру подавай целлофан. Большинство пластиков водонепроницаемы. А целлофан, без улучшающих добавок, немного пропускает. Вот меняя толщину и количество добавок можно добиться ионной проницаемости. В качестве добавок - глицерин и фенолформальдегид, оба вещества нам доступны.
Целлофан это листовая/ пленочная вискоза. Раствор целлюлозы. Я давно над искусственным вискозным волокном думал, трудная технология. Если первый этап - обработка едким натром, хоть и имеет свои тонкости, но выполним. То на втором этапе идет обработка сероуглеродом. Он мало того что ядовит, так еще и взрывоопасен. Установка должна быть герметичной. И очень много всяких тонкостей во всех процессах - температура, давление, процент отжима, скорость подачи. Фильеру, желательно, из платины. Не, не потяну.
Но целлюлозу можно растворить еще и по-другому - в сложном растворе веществ, где самое ценное - соли меди и аммиак. Ценное, потому как эти вещества уходят в раствор в процессе получения волокна/пленки. И если соли меди, большей частью, можно вернуть в производство, то большая часть аммиака улетучивается. Так что для нас это будет обмен аммиака на целлофан. Аммиак тоже токсичный, но человек чувствует малейшее содержание аммиака в воздухе, так что технику безопасности соблюдать будет проще.
И аммиак у нас есть - несколько бочек нашатырного спирта, один из продуктов коксохимии. Было гораздо больше, часть потратили на эксперименты (азотная кислота не получилась), а остальное просто сливали, бочек не хватало. Вот и пригодился аммиак. Только у нас он жиденький, менее десяти процентов аммиака. Придётся проводить ректификацию, делать колонну специально для него. Для получения медно-аммиачного раствора целлюлозы нужна концентрация около двадцати пяти процентов.
Теперь надо распределить - кому, что делать. У Антипа большой опыт по ректификационному разделению бензольной группы, вот пусть и занимается повышением концентрации раствора аммиака. Но пока целлофана нет, серебряно-цинковым аккумулятором заниматься смысла тоже нет. Попробуем сделать воздушно-цинковый ХИТ, он самый простой получается. Выбрал очередного пацана, у которого химия и физика хорошо идут. Для начала послал его на практику в цех по производству свинцово-кислотных аккумуляторов. Параллельно начал ему объяснять теорию гальванического элемента, и конкретно воздушно-цинкового, максимально подробно. Нарисовали конструктив - классический цинковый стакан. Но пусть сначала всю технологию свинцовых аккумуляторов изучит и пощупает, может хоть какие навыки технолога проявятся.
Но тут вернулся Антип:
- Та же проблема, холода у нас нет. Аммиак при такой жаре улетучивается.
- Как! Опять?
- Ну.
- Где же холод взять? Зимы тут не будет.
- Капитан "Зевса" говорит, что на том острове, где воду берем, видно гору. На той горе, на вершине, всегда снег лежит. Даже жарким летом.
- Остров. Сицилия? Гора. Этна! Точно! Самый высокий вулкан в округе. Там и вправду снег всегда.
- Во. Значит не врет.
- Не врет. Но как ты себе представляешь это? Во-первых - там высота более трех километров. Туда просто так подняться нелегко. А ты предлагаешь поднять ректификационную колонну и бочки с нашатырем. А во-вторых - там арагонские бароны. Мы там из реки воду набираем, так они норовят с нас оплату за это взять. А попади к ним в руки - до нитки разденут, и ничего им за это не будет. У них там абсолютная власть на своей земле.
- Да уж. И что делать?
- Слушай, а в воде аммиак хранится, не испаряется. Хотя у него температура кипения минус ...
- Минус тридцать три.
- То есть газ, растворенный в воде. Но при нагреве быстро выходит из раствора. Понимаешь?
- Из горячего раствора уходит. А в холодный приходит?
- Приходит, если над раствором будет высокое парциальное давление. Помнишь, я объяснял, что это такое.
- Ну да.
- Берем две реторты, соединяем их трубкой сквозь пробки. В обеих наш жидкий нашатырь. Одну реторту нагреваем, другую охлаждаем. Если ночью, мокрыми тряпками, на ветерке - сколько будет?
- Меньше двадцати пяти градусов, может и двадцать.
- Во. Но первую сильно не греть, чтобы вода не испарялась, градусов шестьдесят хватит. Над поверхностью растворов будет повышенное парциальное давление паров аммиака. Но для холодного раствора это будет заметно выше нормы - аммиак начнет растворятся в холодном растворе. Концентрация будет расти.
- Точно?
- Должно. Надо пробовать. Только не забудь про рост давления от нагрева. И этот газ нельзя выпускать - это ценный аммиак. Попробуй вторую реторту побольше, но нашатырь на донышке. И нагревать медленно. Не забывай про токсичность.
- Да я помню. Воняет он дюже.
У нас же в Поти были большие поля картошки и пшеницы. Когда война с османами началась, мы из Поти свой гарнизон, в количестве отделения, убрали. И старались внимание осман к этому району не привлекать. Но и османы близко к берегу не подходили, опасались нашей корабельной артиллерии.
Но через речку от Поти, древнее поселение Фазис. Османы его разграбили, пока корвета поблизости не было. Но так, по-быстрому, вдруг корабль вернётся. Наши посевы тогда еще только росли, и осман не заинтересовали. Потравили только немного. Расположились османы в другом селе на Риони, в полусотне километров от берега.
Потом заключили мир. А у нас картошка давно созрела, и пшеница на подходе. Подготовили целый десант - собрали всех греков сельхозрабочих, им еще помощников взяли. На барже с конями, косилками, плугами высадили в Поти под прикрытием корвета "Арес" и начали уборку.