Спал Влас беспокойно. Всю ночь его преследовали хищные образы, неизвестные лица, глаза, наполненные страхом. Он бежал, прятался, снова бежал, но взгляды преследовали его и находили в любом укрытии. Тени, не пытаясь заговорить с ним, вились вокруг и словно что-то хотели от него. Пытаясь в очередной раз оторваться от них, Влас понял, что проснулся. Сумбур и беспокойство сна плавно сменились ломотой в теле, как будто он долго просидел в неудобной позе. Простынь сбилась на край кровати, вывернутое одеяло валялось на полу, а подушка была влажной от пота.
В комнате стояла ужасная духота. И не удивительно - кондиционер не работал. "Еще бы всякая муть не снилась", - скривился Влас. Часы показывали начало седьмого. Пытаться снова уснуть, смысла никакого не было и он, хмурясь и зевая, побрел в ванную. Контрастный душ быстро привел его в форму, беспокойство и ломота исчезли, будто и их не было.
Влас накинул халат и, насвистывая, отправился на кухню. Достал пакет сока, хлеб, остатки сыра и под включенный телевизор занялся приготовлением нехитрого завтрака. Через несколько минут ведущая утренней программы закончила рассказывать о каких-то замысловатых рецептах, и ее сменил коллега с выпуском новостей.
- Доброе утро! Время новостей на нашем канале.
Мы продолжаем следить за ходом расследования серии краж, происшедших за последние семь дней. Напомню, преступниками похищены ювелирные украшения, принадлежащие главам четырем орденов. Стоимость, а так же список украденных ценностей не заявляется.
Общественность возмущена дерзостью похитителей. Если им с такой легкостью удалось проникнуть в самые защищенные хранилища, никто не может чувствовать себя в безопасности.
По информации из министерства Юстиции, вызов злоумышленников приняли лучшие полицейские нашего города. Материалы дела не разглашаются, но есть основания полагать, что дело скоро будет раскрыто.
С комментариями выступили представители епископата. Они заверяют, что этот чудовищный акт не является политической провокацией и его следует рассматривать как криминальное преступление. Потерпевшая сторона пока не дала своей оценки происшедшего, но по неофициальным данным, они так же не видят политической подоплеки и готовы оказывать помощь в расследовании.
Ведущий перевернул страницу и продолжил выпуск.
- На вчерашнем заседании синод принял поправку к закону о контроле над проявлением необычных способностей. Этот шаг обусловлен ростом напряженности и увеличением количества терактов, в которых используются колдовские силы. Ярким примером этого являются действия Севилии Хворовской.
Кроме этого, усиление контроля позволит укрепить моральный облик граждан. По словам Марека Ланевича, наблюдается подмена истинных ценностей Церкви, что, в результате, и приводит к росту озлобленности и нездорового эгоизма. В опубликованном вчера отчете Европейского Социологического Института это объясняется ростом глобализации и обострении межэтнических отношений.
Прозвучал джингл и ведущий перешел к международному блоку новостей, но ситуация в мире Власа сейчас интересовала меньше всего. Кусок сыра сполз с бутерброда и шлепнулся на пол, но Влас даже не обратил на это внимания.
Опять эта ложь про ведьму... И рядом опять дело о ювелирке, даже в новостях они следуют друг за другом! Интуиция опять твердила, что связь существует. В голове пульсировала мысль, но как Влас ни старался, не мог ее ухватить. "Кто за этим стоит?" - вспомнились слова епископа перед тем, как он казнил ведьму, а ведь иерарх занимается делами только исключительной важности. Про артефакт, конечно же, во всеуслышание никто не пикнет, чтобы не примешивать политику, но как понимать слова о лучших полицейских города? Ведь, если воспринимать слова журналиста буквально, создается ощущение, что на дело брошены значительные ресурсы.
... синоптики говорят, что такого июня не было за всю историю наблюдений и, судя по погодной карте, жара продлится еще долго, - женщина, недавно говорившая о рецептах, заканчивала рассказывать о погоде на сегодня.
Влас покачал головой и выключил телевизор. Запив бутерброд остатками сока, он собрался и отправился в участок.
Наири в ожидании Власа перечитывал свои записи, словно готовящийся к экзамену студент. Солнце вскарабкалось до уровня крыши и светило из-за угла здания. Позже, когда оно раскаленным пузырем всплывет в самую высь, его лучи лягут на стол; ближе к вечеру - будут светить Власу в глаза. А сейчас оно высвечивало полукруг на стене за спиной молодого инквизитора - точь-в-точь образ с нимбом, а поблескивающие на свету волосы и рыжие веснушки наполняли его золотом. Влас даже головой дернул, чтобы отогнать видение. Этого ему еще не хватало...
- Привет! - просиял помощник, - чем мы сегодня займемся?
- Как и планировали: ты ищешь информацию по ордену, потом едем к пострадавшим. Кстати, ты новости смотрел?
- Нет, а что?
- Утром передали, что расследование близится к завершению.
- Э-э-э...
- И со слов журналюг, по краже работает толпа народу. Что-то странное с этим делом. Ты не замечал, сколько в нем противоречий и нелепостей?
- Нелепостей?
- Почему им занимаемся мы? И твое назначение...
- Я был лучшим выпускником!
- Не сомневаюсь в этом. А тебе не показалось странным, что тебя, выпускника, бросили на расследование дела государственной важности? Так вот, нелепости и всякий другой бред свидетельствуют или о глупости или о чем-то более глубоком. Вряд ли всех поголовно в вашей Пресветлой можно назвать остолопами. Понимаешь, о чем я?
- Ты думаешь... - Наири сосредоточился. Казалось, он хотел одновременно высказать множество сомнений, задать с десяток вопросов и все они теснились, мешая друг другу, и, в результате, он не смог произнести ни одного.
- Работа у меня такая - думать, - вздохнул Влас. - И у тебя получится, если захочешь. Ладно, я спущусь к Джинну, а ты продолжай раскапывать.
Влас сомневался, что за полдня Ромаш сможет порадовать какими-то результатами и, скорее, просто сбежал от Наири, чтобы не раскрывать ему своих подозрений о причастности к делу инквизиции и самого епископа.
- Ну, гений криминалистики, порадуешь чем? - спросил Влас, протягивая Ромашу три плитки шоколада. Как он и заказывал - с орешками.
- На вот... - Ромаш протянул несколько скрепленных листков, - во всех случаях улик преступники не оставляли, сигнализацию обманывали обводным контуром, следы царапин на замках отсутствуют - они открывались оригиналами ключей или колдовством.
Но зацепку я тебе нашел. Во всех случаях воры выбирали для проникновения примерно одно время - между тремя и четырьмя часами утра. Во втором случае над городом проходил метео-спутник... - Ромаш хитро улыбнулся.
- ... который, конечно же, наблюдал не только за погодой, - продолжил Влас его мысль.
- И вот тебе несколько снимков, - к распечаткам Ромаш добавил фотографии, сделанные в обычном и температурном режиме. На первом снимке у дома светились две светлые точки, на следующем - те же точки у дороги, а рядом с ними яркий прямоугольник машины. На последнем снимке - номерной знак, с размытыми символами.
- Хорошо, что стоит такая сушь, - прокомментировал Ромаш, - под грязью я бы не смог рассмотреть знаки.
Ему удалось проявить часть символов, и сквозь грязь четко проступали "0А6 .7.9". Только две цифры в середине невозможно было разобрать, но и без них найти машину дело не трудное. Хотя номера или сама она, скорее всего краденые, но это хоть какая зацепка.
- Я знал, что ты что-то найдешь! А... - Влас посмотрел на потолок.
- Да, есть кое-что и по твоему делу, - продолжил Ромаш, выключив магнитофон, - странный у тебя дедушка и вещи у него странные. Я бы даже сказал, раритетные.
Джинн наслаждался, растягивая слова и загадочно подмигивая. Когда он в своих исследованиях натыкался на что-то таинственное, вытягивать информацию приходится чуть ли не клещами.
- Ну что ты там обнаружил, не томи.
- Взять, к примеру, возраст образца. Он, между прочим, прикрыт магией сохранности. Наверное, хозяин очень дорожит этой вещью. Точно пока сказать не могу, но рюкзаку около восьмисот лет. Потом пришлось поломать голову над вторым колдовским слоем. Уж я так его и эдак - ни в какую. Всю ночь просидел, но справился. Смотри.
Ромаш включил рассеиватель - коробку похожую на системный блок компьютера, к которому прикреплен гибкий кабель с насадкой, похожей на расческу. Прибор позволял проникать под магические защиты предметов, а проблемы, о которых говорил Джинн, сводились к тому, чтобы разобраться в этом колдовстве и найти способ обойти его. Дождавшись, пока прибор нагреется, эксперт набрал на клавиатуре несколько команд и направил "расческу" на рюкзак. Почти сразу же в середине кожаной вставки проступил символ "".
- Если ты думаешь, что это зодиакальный символ Земли, ты ошибаешься, - продолжал "издеваться" эксперт.
- Орден "Круга и меча"...
- Уже знаешь? - Ромаш, казалось, даже расстроился, что его таинственное представление таким грубым образом прервали.
Влас взял рюкзак со стола и вздрогнул от удивленного вскрика Джинна.
- Погоди-ка, символ не исчез!
- Действительно странно... - теперь и Влас стоял в недоумении. Рассеиватель не снимал чары с предмета, а только проникал сквозь них и, если отключить прибор или вытащить рюкзак из-под него, символ должен был исчезнуть.
- Положи рюкзак на стол и отойди, - скомандовал Ромаш.
Влас подчинился.
- Медленно подходи. Ничего... Протяни руку. Ничего, ничего... Есть! - Ромаш довольно потер руки и плюхнулся в кресло. Железо и пластик жалобно заскрипели, принимая на себя солидный груз, - а рюкзачок то, оказывается, настроили на тебя.
- Ты о чем?
- Сам подумай. Я бился над ним всю ночь, и едва смог проникнуть под покров. А тебе стоило лишь прикоснуться и...
Влас снова и снова повторял эксперимент. И все с тем же результатом - стоило лишь прикоснуться к рюкзаку, как на коже проступал символ круга и меча. Если нарисованный маркером корявый символ мог быть тонким намеком, то это можно расценивать как крик в ухо: "Да, я специально тебе подсунул рюкзак! Ищи меня!". Ну что ж, значит, он будет искать, правда, пока неизвестно как. И это должно пройти мимо Наири.
- Можешь его пока у себя подержать?
- Не проблема, кинь в шкаф, - Ромаш показал рукой себе за спину.
Влас запихнул рюкзак обратно в мешок и с трудом пристроил его среди потрепанных коробок и разноцветных пакетов.
Поблагодарив эксперта, он вернулся в свой закуток.
- Нашел что-нибудь по ордену? - спросил он с порога, чтобы Наири не успел вернуться к последней теме.
- Ниточка обрывается в середине XV века, и больше нет ни единого упоминания о нем, - Наири сдвинул распечатки на половину стола Власа.
- Значит, его не существует?
- Иначе он как-нибудь себя проявил бы.
- Логично, - кивнул Влас. И это действительно было бы так, не имей он в руках рюкзака с настроенным на него символом. Может это затаившиеся последователи-одиночки, которые долгие годы, даже целые века наблюдали и только теперь решили выйти на сцену? А чем он, Влас, мог привлечь их внимание? Казнь ведьмы - именно там появился старик. Получается, что это ключевой момент. "Имя! Кто за этим стоит?" - вспомнил он вопрос епископа. Имени Севилия не сказала, значит, важно именно участие епископа...
Из размышлений его вырвал сигнал о поступившем сообщении. Из дорожной полиции пришел ответ по номерным знакам: "В базе данных дорожной полиции зарегистрировано семьдесят два транспортных средства с номерными знаками "0А6 .7.9". Сообщений об угоне или краже номерных знаков не поступало". Дальше шел список автомобилей с указанием марки и полного регистрационного номера. Напротив тридцати девяти записей стояли знаки вопроса - эти машины больше всего подходили по размерам и тепловым характеристикам, полученным со спутника. Среди оставшихся - двадцать три были грузовиками или автобусами, десять - мотоциклами или скутерами.
Любопытно... Грабители настолько уверовали в свои силы, что не удосужились сменить номера. Вот, что значит полностью полагаться на магию. Людям всегда можно отвести взгляд, но технику, особенно "метео-спутники" обмануть сложно. Влас подключился к полицейскому архиву и собрал данные на тридцать девять автовладельцев - возможных подозреваемых.
До встречи с первым из потерпевших оставался еще полтора часа и Влас с Наири отправились в столовую.
- Ты из Праги? - спросил Влас, когда они уселись за стол.
- Я переехал сюда семь лет назад из Камениц - это в сорока километрах от Праги.
- А что окончил?
- Духовную Академию при епископате, - с гордостью заявил Наири.
- Слушай, - Влас отодвинул тарелку, - я всегда хотел узнать, как становятся инквизиторами? Ты с самого начала хотел им стать?
Он не собирался говорить об этом так вот сразу и в лоб, вопрос сам сорвался с языка. Конечно, ему было интересно, как Наири умудрился попасть к алым. Церковник - еще понятно, но инквизитор! "Нельзя так расслабляться", - одернул себя Влас. Но Гаваджи, казалось, нетактичность полицейского не смутила.
- Даже и не думал об этом. А на последнем курсе мне вдруг предложили место на "Карла Второго" и дали стипендию. Я долго думал над предложением, хотя это может показаться странным...
- Почему же? Предложи мне такое, я бы вряд ли обрадовался.
- Странными были сомнения, - продолжал Наири, - я должен был гордиться таким предложением, а я боялся. Боялся, что мне не достанет сил или решимости. Понимаешь, священнослужитель несет добро, он учит и наставляет... а инквизитор уничтожает зло, он оружие в руках церкви.
Только потом уже мне рассказали обо всех тестах и проверочных работах, которыми нас заваливали во время учебы.
- Что, вот так вот просто - решил все задачки и рыцарь?
Наири рассмеялся.
- Ну да, многие так думают, что если инквизитор, то обязательно рыцарь. Есть ведь еще множество других отделов: аналитики, оружейники, дознаватели. Я как раз на аналитика учился.
- Ясно, - полицейский вновь принялся за еду.
- Ты тоже недолюбливаешь инквизицию, - вздохнул Наири. - Знаю, нас скорее боятся, чем уважают.
- Тогда почему ты выбрал такой путь?
- Наверное, это звучит наивно, но я хотел что-то изменить - это всего лишь капля в море, но может когда-нибудь люди перестанут вздрагивать, завидя алые доспехи.
Влас ожидал услышать что-нибудь о передовой или борьбе со злом - то, с что чего Наири начал рассказывать, - и ответ откровенно удивил его. Парень не грезил жестокими схватками и, похоже, действительно хотел что-то изменить, понимая, что труд этот неблагодарный, и никто ему даже спасибо не скажет.
Привычный к задушевным разговорам, ангельским улыбкам и невинному взлету ресниц подозреваемых, инспектор прекрасно различал фальшь. Наири не рисовался. И, хоть Влас не собирался рассказывать что-то о себе, инквизитор словно пробил защитную оболочку, и уже второй раз за этот день Влас посмотрел на него именно как на помощника. Еще не напарника, прикрывающего спину, но уже человека, с которым можно делать общее дело. "Впрочем, - пришла запоздалая мысль, - если Наири будет ему доверять, это только поможет в расследовании".
- Ты сказал, что я недолюбливаю инквизицию... я несколько раз пересекался с рыцарями. Людей для них будто не существует, мы словно досаждающие мухи - отмахнулся и пошел дальше. Смотришь ему в глаза и думаешь, что вот сейчас он одну из мух и прихлопнет, причем без малейшего сожаления. Они могут любого человека выдернуть из привычной жизни и бросить на свою шахматную доску, разменной фигурой.
- А ты не думал, если говорить о шахматной доске, что инквизиция участвует в некой партии, где решаются судьбы многих других фигур, и что пешке невозможно понять ставок той игры?
- О, этими словами можно оправдать все что угодно, только любви это не прибавляет. Возьми наше расследование. Как ты себя ощущаешь в роли пешки? Не боишься, что окажешься разменной фигурой?
- Все делается на благо людей и по воле Всевышнего.
Чего-то подобного Влас ожидал. Он всегда считал, что вера толкает на безрассудное смирение.
- В молодости я воевал и всегда знал ради чего. Конечно же, я не говорю, что приказы командиров обсуждались, кто-то выказывал неудовольствие, что его бросают на передовую. Но мы знали, ради чего все это.
Наири смотрел на полицейского, ожидая продолжения.
- Ладно, - Влас выбрался из-за стола, - засиделись мы тут с тобой, а нам пора браться за дело.