- Ты никуда не пойдешь! - в очередной раз повторил Влас.
Он недавно вернулся, отвезя сонного Наири домой. Юный инквизитор выглядел неплохо, но бегать смог бы не раньше чем через неделю. С облегчением Влас задвинул мысли о помощнике в более глубокие закутки разума, поскольку теперь перед ним встала другая проблема: Луиза твердила одно - она пойдет вместе со всеми.
- Пап, ну сам подумай, если разговор идет о жизни и смерти, разве ж послали нас троих? Если бы там было очень уж опасно, тогда бы взяли роту спецназа, да роту рыцарей.
Это, конечно аргумент. Влас скептически относился к мысли, что судьбы мира находятся в руках четырех людей - ведь если что-то случится... Он опять выругался про себя, не желая в одной мысли соединять "Луизу" и "что-то случится".
- А если каждое слово этого старика правда, и мое участие необходимо? Я уже совершеннолетняя и ты не можешь мне запретить это. В конце концов, у тебя еще не было повода упрекать меня в глупых и необдуманных поступках, - девушка говорила все громче и громче, но потом вдруг сникла и посмотрела на отца снизу вверх. - Пап, ты же чувствуешь, что мы должны...
"Да, да, да! Проклятье", - Влас готов был крушить все вокруг себя, словно разъяренный зверь, угодивший в ловушку. В западню без стен или оков, созданную ни шантажом, ни даже чувством долга. Он не мог разумно объяснить свои ощущения, может, так бы чувствовал себя кусок железа, перед которым поставили магнит. Имя этой невидимой силе, не оставляющая никаких других вариантов, кроме как двигаться навстречу - неизбежность. Мог ли он противиться этой силе? В голове испуганно шевельнулась мысль - божественной силе. Пугало не ожидание кары или гнева Всевышнего, а то, что все прожитые годы он относился к вере скептически. Что, если Бог есть... и смотрит на него, печально улыбаясь? Может ли Влас решать за кого-то, пусть даже самого близкого ему человека, идти или не идти?
Сейчас даже действия Пресветлой, способных бросить любого гражданина на шахматную доску своих непостижимых задач, казались не более чем детской игрой. Все уже решено и партию эту разыгрывают иные игроки, в числе которых Хаос, Вероятность и, возможно, сам Всевышний, а полем им служит Сфера Бытия.
Незаметно для себя Влас оказался на кухне. Взгляд его бесцельно скользил с предмета на предмет, остановиться на чем-то означало снова погрузиться в размышления и снова ощутить себя даже не пешкой - пылинкой на теле пешки. Он зачем-то поставил на плиту чайник и переложил из морозилки в холодильник упаковку с котлетами - ни есть, ни пить чай никто не собирался, да и вряд ли бы сейчас кусок полез в горло. Чтобы хоть как-то успокоиться, Влас закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. "Что он себе позволил? Ведет себя как... - мысленно отчитал он себя. - Надо собрать с собой припасов, оружие, броню". Он с хрустом сжал кулаки и вернулся в комнату.
- Надо собрать все необходимое, - сказал Влас, доставая из кладовки рюкзак и пару дорожных сумок. - Наверное, нам не следует разделяться. Потом заедем к вам. Переоденетесь. Нам может понадобиться то, что не продается в туристических магазинах. Крис, где ты живешь?
- Франтишка Дивиша, 41
Влас вытащил телефон и набрал номер Кшиштофа:
- Привет, я к тебе за помощью. Мы тут в небольшой поход собрались, - перехват телефонного разговора вряд ли принес бы дополнительные проблемы, но Влас предпочитал не называть вещи своими именами, - помнишь, как мы в молодости? Да... Втроем. Легкую форму и все, что может понадобиться... По срокам не знаю. Давай ориентироваться дней на десять... Часа за два соберешь?.. Буду ждать тебя на Франтишка Дивиша, 41.
Спустя полтора часа, заехав сперва к Луизе, они остановились у дома, где жил Кристоф. Колдун поднялся к себе, а Влас с Луизой остались ждать в машине. Снаружи размеренно текла жизнь большого города: скользили по рельсам трамваи, машины замирали на светофорах, а потом мчались по своим делам, из магазинов входили и выходили люди - обычная суета воскресного дня, ставшая вдруг такой далекой.
Скрипя тормозами к дому подъехал черный внедорожник с затемненными стеклами и из его чрева выскочил Кшиштоф. Посигналив, чтобы тот обратил внимание, Влас подогнал служебный "Форд" к машине приятеля, и они начали перегружать бряцающие металлом сумки. Кшиштоф не спрашивал, куда собирается Влас, и зачем ему потребовалось оружие - сам расскажет, если посчитает нужным, и только нахмурился, увидев в машине Луизу. Значит, все еще сложнее, чем говорил Влас два дня назад. В этот момент распахнулась задняя дверь и в машину сел Кристоф.
- Уверен, что не нуждаешься в поддержке? - сказал Кшиштоф, скептически оценив отряд .
- Похоже, что у меня есть все необходимое, но я вряд ли смогу объяснить...
- Понимаю.
Влас готов был все рассказать своему другу, но не был уверен, что сможет подобрать слова. Как объяснить то, что принимаешь чувствами, а не разумом? А Кшиштоф, похоже, решил, что он скрывает что-то.
- Ладно. Удачи вам! - Кшиштоф пожал Власу руку, потом перевел взгляд на Луизу, на Криса и отошел к своей машине, провожая удаляющийся и расплывающийся в предвечернем мареве "Форд".
Вечер принес долгожданную прохладу, хотелось дышать полной грудью. Прекрасное время для прогулки, но после вчерашних событий горожане предпочитали отсиживаться дома. Пустовали скамейки - ни целующихся парочек, ни стариков с газетами, с детских площадок не доносилось ни звука.
- Надо идти, - вздохнул старик, глядя на город.
Влас, Луиза и Кристоф, одетые в легкие защитные костюмы стояли по правую руку от старика. Легкие защитные костюмы из плотной черной ткани с вставками из титана и кевлара делали их практически невидимыми в темноте. Рудольф Агнецки стоял чуть в стороне и алые латы никак не маскировали его. Впрочем, весь этот маскарад как раз и нужен для того, чтобы притягивать взгляды.
- Помощь и защита... Что там будет? - Влас посмотрел на старика.
- От одного хранителя к другому передается вся история, но в ней нет ни слова о том, что должны сделать трое. Знаю лишь, что он, - старик кивнул на епископа, - должен выковать новый Anima Pura, а вы, получается, должны обеспечить ему эту возможность. Я понимаю, твое беспокойство и все, что могу сказать - до сих пор трое возвращались.
- Тогда мы отправляемся. Раньше выйдем - раньше вернемся. Но имей в виду, - Влас ткнул старика пальцем в грудь, - если это выдумка я упеку тебя за такую решетку, откуда тебе не исчезнуть со всеми твоими фокусами.
Тот в ответ только пожал плечами.
Епископ поднял с земли мешок с обломками меча и первым пошел наверх. Он даже не взглянул на оружия, что привез Влас и, случись что, ему придется отбиваться разве что обломком меча. Полицейский недовольно дернул головой.
Следом за Агнецки, закинув на плечо две сумки, отправился Кристоф. Влас подобрал остальные вещи, смерил хранителя суровым взглядом и вместе с Луизой поспешили за колдуном.
Узкая тропинка весело бежала между кочек, зарослей прошлогоднего сухостоя и бесчисленных норок подземных зверьков: то ли мышей, то ли кротов. Если бы не тропа, подъем был бы довольно опасным делом из-за них - не заметишь укрытую травой ямку и окажешься в ловушке и хорошо, если ноги не переломаешь. А тут казалось, будто весь холм внутри источен подземными ходами и лабиринтами, населенными сотнями тысяч хвостатых жителей.
Вильгельмов холм был одним из мест отдыха горожан. На его вершине стоял древний мегалит, отдаленно напоминавший знаменитый Стоунхендж. Ученые не могли точно сказать, когда его построили - то ли три, то ли четыре тысячи лет назад, а некоторые утверждали, что и все пять. Но местных жителей эти подробности мало интересовали, среди камней, заросших высокими травами, любили назначать романтические свидания. В юности Влас тоже приглашал сюда девушек и с Агнешкой, бывшей женой, они часто смотрели на засыпающий город и целовались под полной луной. Существовала примета, что слова любви, произнесенные у древних камней, скрепляют сердца сильнее, чем церковное благословление, но, как Влас убедился на своем опыте, - все это полная ерунда.
Шаг за шагом кроны деревьев оставались ниже, открывая вид на город. Заходящее Солнце провалилось за крыши домов и словно тонуло в огненном море - дымка окрасила горизонт алым, а воздух струился, предавая ей волнующийся вид. От одного края горизонта до другого протянулся инверсионный след от самолета. Не знай они про надвигающуюся беду, вид был бы потрясающе красивым. Сейчас же след от самолета, казался огромной небесной раной, в которую вот-вот хлынет огненный закат.
Дымка сгущалась, туман, напоминая наводнение, подступал к ногам и все прибывал. Поблекли черты городских кварталов, солнце превратилось в бледное пятно, вокруг стало значительно темнее. Влас посмотрел на часы: они шли минут двадцать и это примерно половина пути до вершины. Медленно ползли назад метры, туман продолжал сгущаться и скоро накрыл все вокруг густой молочной пеленой, колышущейся и текучей. Казалось, что в трех-четырех метрах их окружает матовая пленка, сквозь которую пытаются прорваться кошмарные твари с множеством лап, щупалец и разинутых пастей.
- Что происходит? - Влас, сжимая в левой руке ладошку Луизы, водил из стороны в сторону автоматической винтовкой, готовый в любое мгновение открыть огонь. Голос его звучал приглушенно и безжизненно, будто туман скрадывал из голоса все эмоции.
- Думаю, - сказал Агнецки, - мы встали на тропу, и путь принял нас.
- И что дальше? - отозвалась Луиза, прижимаясь к отцу. Он научил ее пользоваться оружием и сейчас ее побелевшие от напряжения пальцы сжимали небольшой дамский "Вальтер".
- Раз есть дорога, надо идти, - пожал плечами инквизитор.
- Куда идти то? Не разобрать, даже, откуда мы пришли. И уклона нет, земля под ногами ровная, как плита. Крис, может, ты разгонишь туман или света какого наколдуешь?
- Пробовал уже. Я не могу даже искру создать, - и его голос звучал совершенно ровно, так что о его недоумении оставалось только догадываться.
Ничего не происходило. На них никто не бросался, но все-равно Влас чувствовал, что вокруг творится что-то странное, едва уловимое изменение... Он провел рукой по автомату и едва не вскрикнул - его "Штеир" выглядел как настоящий, но невозможно было ни сдвинуть предохранитель, ни вытащить обойму - это был монолитный кусок железа. Влас резко опустился на колени и, не отрывая от клубящейся стены взгляда, начал рыться в сумках. С остальным оружием случилось тоже самое. Этими железками теперь можно торговать в магазине для коллекционеров моделей оружия. "И как же его тут охранять? - думал Влас, стараясь гнать от себя панические мысли, - тут вообще не увидишь и не услышишь опасность, пока она не вцепится тебе в горло!".
- Значит, так надо, - сказала Луиза и выбросила свой "Вальтер". Железка едва слышно звякнула о камень у них под ногами.
Крадучись и постоянно прислушиваясь, они пошли дальше, туда, где, по общему мнению, была вершина холма. Исчезла трава, кочки, норы, под ногами был сплошной камень - Луиза сказала, что это базальт - совершенно гладкий на ощупь, без неровностей или трещин. Вокруг все также бурлил туман, а единственными звуками были их приглушенные шаги. Еще через полчаса начало казаться, что они топчутся на одном месте, попав на неведомый тренажер бегущей дорожки.
- Давайте передохнем, - сказала Луиза, - и подумаем, что нам делать дальше.
- Сколько же нам нужно идти? - спросил Влас у инквизитора, когда все уселись в кружок прямо на теплом камне, - мы уже давно должны были взобраться на вершину.
- Не знаю...
- А хоть что-то ты знаешь?! - не выдержал Влас.
- Подожди, па, успокойся, - одернула его Луиза, - и брось ты эту железку, здесь нам не угрожает опасность.
- С чего ты взяла? - только сейчас он осознал, что он продолжал сжимать в руке винтовку, как будто она еще работает.
- Кто здесь должен уметь разгадывать тайны я или какой-нибудь полицейский? - хмыкнула девушка. - Ладно, не дуйся. Смотри, что получается: у колдуна исчезла сила, у тебя - оружие, и даже я понимаю, что в таком тумане физическая сила не имеет большого значения. То есть нас лишили всего, чем мы могли бы защитить себя. Так?
- Ты хочешь сказать, что это сделано нарочно, поскольку никто не собирается бросаться на нас? Но старик же сказал, что мы должны защищать его!
- Может, это нужно делать как-то иначе?
- Хм... и ты говоришь об этом, - он показал рукой себе за спину, - словно оно разумное?
- Кто-то или что-то наблюдает за нами, - вместо нее ответил Кристоф.
- Наблюдает? И что же этому кому-то от нас надо? - свой вопрос полицейский адресовал инквизитору в надежде, что тот сможет что-то объяснить. Влас не был очень уж верующим и раз речь зашла о сверхъестественном, полагался на мнение церковника. Агнецки, казалось, понял, что имел в виду полицейский, но, перекрестившись, лишь покачал головой.
Вдруг между ними появились аккуратно сложенные "домиком" дрова и коробка спичек.
- Кажется, наблюдатель хочет, чтобы мы посидели у костра, - Луиза улыбнулась, увидев удивление на лице отца, и кинула ему спички.
Влас осторожно осмотрел коробок, покрутил его, прежде чем открыть и, не найдя ничего необычного, разжег костер. Огонь принялся перескакивать с одного бревнышка на другое и скоро разгорелся в полную силу. Туман не разошелся, видимость по-прежнему была метра три, но стало светлее и уютнее. Наверное, еще с пещерных времен у человека в крови, что костер или очаг создают ощущение покоя. А еще древний человек открыл, что горящая ветка могла защитить хищника.
Влас почувствовал себя увереннее.
- Если что, можно отбиться головешкой, - сказал он и вытащил из огня горящую ветку. В то же мгновение костер угас.
- Это было не очень разумно, - спокойно сказал епископ.
- Не тебе говорить о разумности, инк! - прорычал Влас, чиркая спичками, но коричневые головки шипели и мгновенно гасли.
- Дай я, - мягко сказала Луиза, отобрав коробок у отца. Она вскинула голову и сказала в туман: - Прости его, он же заботится о нас.
Спичка в ее руках вспыхнула. Огонь, перепрыгивая с сучка на сучок, скользнул по дровам, и костер разгорелся вновь.
- Так, - нахмурила лоб Луиза, словно суровый преподаватель, окинула всех взглядом, - мы все ведем себя спокойно, забываем про сражения и беседуем как старые друзья.
- Похоже, малыш, ты права, - вздохнул Влас.
- И не называй меня малышом! - улыбнулась девушка, но ударить его в плечо, даже дурачась, не решилась.
Некоторое время все сидели молча, глядя на огонь. Каждый, окончательно убедившись в присутствии невидимой силы, пытался осмыслить происшедшее или опасался сказать что-то, что неведомая сила могла воспринять как проявление агрессии.
Тишину нарушил Рудольф Агнецки.
- Я давно свыкся с тем, что люди сторонятся нас. И это понятно, все-таки инквизиция - это карательный орган. Догадываюсь, - он посмотрел на полицейского, - что и ты не доверяешь нам. Что ж, у тебя есть причины для этого. Взять хотя бы нашу первую встречу...
- Когда вы бросили нас в джунглях.
- Скажи я, что так сложились обстоятельства - это не добавит понимания. Не вижу причин, отчего я должен хранить молчание теперь и твоя дочь не даст мне соврать. Нечто, сути которой я не понимаю, лишило тебя оружия, а нас с колдуном силы. Да, я тоже не могу создать даже самой слабой защиты. Девушка же чувствует сердцем, а этого у человека не отнять.
Инквизитор протянул ладони к огню, как будто он хотел согреть руки, и продолжил:
- Тридцать лет назад мы должны были испытать новое оружие для борьбы с колдунами. Ты видел сотканный из света меч - он должен был заменить Anima Pura. Попытка оказалась неудачной.
Перед тем, как сгорела электроника, мы получили сигнал от наших наблюдателей - под Джелалабадом обнаружился сбежавший из тюрьмы лидер группировки "Менах". Направляясь к городу, он сжег несколько деревень, и мы были единственные, кто мог остановить его. Мы вывели вас и дали целеуказание вертушкам.
"А ведь и правда", - Влас вспомнил давно минувшие события и только сейчас осознал, что вертолеты вышли прямо на них. Связи не было, маячки не работали и никто, кроме алых не мог знать местоположение группы.
- ...ты командовал взводом и отдавал приказы не объясняя, почему кто-то должен прикрывать операцию, а кто-то идти в авангарде - это военная необходимость. Предвижу твои слова о мирном времени. Мирным оно было для твоей дочери, колдуна Кристофа и даже для тебя. Пафосно, конечно, звучит, но инквизиция на линии фронта всегда: с первого дня своего существования и до тех времен, пока будет в ней нужда.
- Пока колдуны под ногами не перестанут путаться, - фыркнул Кристоф.
- Давай и об этом поговорим, раз дошло до откровенностей. Что ты знаешь о колдовстве?
Крис хотел было ответить, но понял, какой глупостью прозвучали бы слова вроде: "колдовство - это проявление особых возможностей..." и так далее и тому подобное. Этим полны любые справочники и вряд ли епископ имеет в виду что-то подобное.
- Хаос, что течет за Сферой Бытия, постоянно просачивается внутрь. Эффект от этого каждый из вас встречал не раз - это злоба, зависть, войны и все разрушительное, что несет в своей душе человек. Но некоторые люди, колдуны, более восприимчивы, могут использовать и преобразовывать едва уловимые струйки Хаоса в некую силу.
- Но ведь и создавать могут!
- Могут. Но только те, кто победил в себе разрушительное начало. Именно такие и стали союзниками церкви.
Влас вспомнил хранителей короны и хмыкнул. Да уж, победители...
- Остальные же... колдуны, ведьмы - они все являются проводниками Хаоса, и чем он или она сильнее, тем шире канал, через который сочится Хаос. За теми, кто не представляет угрозы, инквизиция пристально наблюдает, а самых сильных, разрушителей, нельзя оставлять в живых...
Магистр ордена, которого не существовало, мог бы многое добавить к словам епископа. Он не рисковал делиться своим знанием с инквизитором, чтобы не подорвать его веру, ибо, что тогда останется от воина церкви.
Долгие годы, наблюдая за мечом, он размышлял о сложности и одновременной простоте проблемы. Наличие Хаоса не отрицали ни ученые-атеисты, ни теологи. Первые определяли его как бесформенную совокупность материи и пространства, разрушение гармонии и противоположность интеграции - абсолютного порядка. Вторые принимали как сущность, созданную Богом. Суть Хаоса пока неподвластна человеческому пониманию - и это как раз сложно. Простота же, как и сказал Агнецки, заключается в том, что Хаос постоянно проникает в наш мир. Сфера бытия, словно плотина с большим количеством невидимых глазу трещин, которыми являются сами люди. Но что не хотят признать или не видят церковники - то, что их сила ничем не отличаются от колдовства. То есть, и они являются проводниками Хаоса!
Всю свою историю люди стремились к разрушению, а у колдунов и церковников возможностей для этого больше, чем у остальных. Используя колдовство, Хаос проникает сквозь сферу Бытия и порождает колдовство - такой получается замкнутый круг. Колдун или ведьма могут родиться в обычной семье, где на всем генеалогическим древе не увидишь владеющего силой - это Хаос породил своего нового проводника. Чтобы разорвать замкнутый круг потребуется уничтожить большую часть человечества, но и это не даст гарантий, что Хаос не найдет червоточины и круг вновь не замкнется. В тринадцатом столетии, Европу охватила анархия и, если бы церковь не встала на пути колдовства, кто знает, каких чудовищ породил бы Хаос, перед тем как поглотить мир. Но если бы церковь не объединила силы с колдунами, инквизиция, быть может, уничтожила бы все живое, а потом и самою себя. Где-то в глубине души и те и другие поняли, что они сродни друг другу, потому и стал возможен мир между ними. Пусть жесткий, полный ограничений и недовольства, но мир.
Существует, конечно, и третий вариант, но слишком он иллюзорный: рассказать обо всем, раскрыть исконный секрет бытия. Но то, что получится видно даже неспециалисту. Достаточно проследить историю общества, полную страхов, ненависти, зависти, борьбы за власть. Пусть социологи твердят о цивилизованности, глобализации и смешении культур, проводят опросы и пишут проекты развития общества - каждый день можно увидеть испуг при виде колдуна или услышать чей-то злобный шепот, как бы их всех поставить к стенке. И что случится, узнай люди о проникновении Хаоса? Да после этого разразится бесконечная братоубийственная война. То же самое было и раньше и, как бы ни хотелось верить в лучшее, но в обозримом будущем мало что изменится. Только с каждым поколением агрессия будет принимать все более жестокие формы. Тем не менее, капля за каплей терпимость и цивилизованность растут. Это видно по интервалам между уничтожениями меча. Первый раз прошло чуть меньше ста лет, потом около трехсот, сейчас еще четыреста. Следующий раз может наступить очень не скоро, а если наука и теология объединятся, возможно, найдется способ сохранить меч от разрушения.
Старик предполагал, что в мече присутствует Хаос. Конечно же, его нельзя представить в виде примесей или частиц какого-то вещества, скорее, в виде духа. Но тогда следует рассматривать меч как живую сущность, а церковники вряд ли смогут принять такое объяснение - создавать жизнь властен только Всевышний. Но что, если меч более разумен, нежели просто кусок металла и этот разум питается людской агрессией и жаждой уничтожения?
- Военная необходимость? - криво усмехнулся Влас, - убить десятерых, чтобы дать жить сотням?
- Именно так.
Кристоф вновь уставился в землю, а Влас продолжал рассматривать лицо епископа. "Проклятущая у него работа, - думал он, - чем лучше ты ее делаешь, тем больше ненависти получаешь в ответ, схалтуришь - разразится война".
- Тогда получается - используй меч или нет, все одно, Хаос прорвется?
- Но за мечом можно следить и восстановить его, когда придет черед.
На дровах, все так же лежащие домиком, плясали огненные языки, но дерево не обращалось в угли и не осыпалось пеплом. Поленья позволяли алым танцорам кружиться и отплясывать на своей поверхности, но вовсе не собирались умирать.
Влас посмотрел на часы - прошло больше часа, как они устроили привал. Пора было идти дальше, но они так и не решили, где находится это "дальше". Со всех сторон их окружал подсвечиваемый костром туман.
- Наверное, мне тоже надо кое-что рассказать, - Кристоф оторвал взгляд от земли, - я хотел бы, чтобы никто не сомневался во мне. Не знаю, что нас ожидает, вернется ли ко мне сила...
"Да, - подумал Влас, - было бы не плохо знать, кто прикрывает твою спину".
- Помнишь, - колдун посмотрел на полицейского, - когда мы встретились в Красном квартале, старик говорил о давней истории? Он убеждал меня, что произошел несчастный случай, только-то я прекрасно помню, что хотел убить того парня.
Мне было девять. Я знал о своей силе и довольно хорошо умел контролировать ее. Тот парень, он был сыном районного священника, постоянно доставал меня. Он считал, что, всячески притесняя меня, помогал отцу. Мы жили в соседних подъездах и, сами понимаете, разминутся с ним было непросто. Однажды зимой он застал меня на Грачанских прудах и... в общем, мы оказались с ним в нескольких метрах от берега. Он провалился, и его затянуло под лед.
- Это был несчастный случай?
- Он пытался выбраться, а я смотрел, как кромка льда крошится под его пальцами, и он соскальзывает в воду. Я мог бы укрепить льдину, мог бы подать ему руку, но я стоял и смотрел. Очень хорошо помню, как меня восхитило чувство превосходства и силы - я мог подарить ему жизнь, но лишь улыбался, глядя в его перепуганные глаза. Это как раз то, про что говорил епископ - нужно преодолеть губительное начало в себе. Я не боюсь встретиться с врагом, я боюсь, что буду получать наслаждение от разрушения и смерти.
- Не знаю, божье это место или нет, но раз ты оказался здесь, значит, так нужно, - Луиза, сжала руку Кристофа. - Мы не судьи тебе. Но как ты защитишь нас, если все время будешь оглядываться назад и не воспользуешься своей силой?
- Наставник сказал тоже самое, - хмыкнул Крис. - Со мной проблем не будет. Я думал, вам нужно было узнать ту историю.
- Все будет в порядке, - прощебетала Луиза, словно только что разрешилась небольшая дружеская размолвка. - Давайте пожмем друг другу руки и будем думать, что нам делать дальше.
Она перевела взгляд на епископа, но ничего не сказала, лишь коснулась пальцами его плеча улыбнулась.
"Рудольф Агнецки, иерарх...", - Влас смотрел на него и не понимал, как относиться к инквизиции в целом и к нему в частности. Жест дочери, внутренний дар который не исчез в этом загадочном месте, говорил, что епископу можно доверять. Прав оказался и Наири, полагая в своей наивности, что инквизиция сражаются в схватке, далекой от понимания общества; понятны и ставки в этой "игре", и завеса секретности. Конечно, это не прибавляло любви, но оснований для недоверия не оставалось, и Влас протянул епископу руку.
О Кристофе он уже знал немного - и сам наблюдал и, опять-таки, принимал во внимание мнение Луизы. Вспомнив драку в Красном квартале, он теперь понимал, почему парень только защищался - боялся, что не сможет сдержаться. Парень молодой, но, можно сказать не по возрасту умудренный. Сильный колдун? Наверное, раз оказался здесь. Вряд ли для такого ответственного задания привлекли бы "ни то, ни се". Но с этим тоже ничего не ясно... Лу правильно заметила - если бы нужна была только сила, сюда бы отправили несколько рот спецназа. Он бы и себя не назвал профессионалом. Да, опыта у него достаточно, но возраст дает о себе знать - реакция уже не та, глаз не так остр, быстрее сбивается дыхание. Значит, дело не столько в силе. "Допустим, он сможет защитить нас от колдовства", - Влас решил, что пока он будет ориентироваться на это и пожал руку Кристофу.
Удивительно, но Влас почувствовал, как что-то в нем изменилось. Напряжение, вызванное неизвестностью, оставило его, становилось ясно без всяких объяснений: единственное и самое главное, чем они располагают - это они сами. Будь они недостойны, вряд ли оказались бы на этом пути. Значит, надо двигаться дальше.
Мегалит - доисторическое сооружение из больших каменных блоков.