Всю ночь напролет шел дождь - быстрый и хлесткий, готовый разбить вдребезги старую, покрытую мхом черепицу. Такой напасти обрушившейся на голову старого Хемси не было, пожалуй, последнюю сотню лет. Сегодняшний вечер наполнил старый дом бесконечными ругательствами и стенаниями. Сначала сломалась старая скамейка, затем оборвалась цепь колодезя. Но предел терпения наступил у Хемси, когда поросший паутиной фонарь - самый первый и самый любимый - лопнул, и черное масло медленно растеклось по столу.
- У, змеюка ядовитная, - зло сплюнув на дощатый пол, старик доковылял до покосившегося платяного шкафа. Открыл его и вытянувшись струной, достал с последней полки новую стеклянную лампу с изящной черной ручкой в виде хвостатого дракона.
- Ну, вот теперь будет посветлее, - сказал сам себе Хемси и стал не спеша спускаться вниз по ступенькам на первый этаж.
Шаркающие шаги растворились в непроглядной темноте, затем раздался потрескивающий звук, и вспыхнул крохотный огонек. Лицо старика осветилось. Беззубый рот улыбнулся, а глубокие морщины на висках исчезли без следа. Хемси вдохнул приятный аромат горящего масла.
- Так то лучше.
Огонек заскользил по комнате, вырывая из темноты огромные круги паутины и старую прогнившую мебель. Подойдя к двери, Хемси протяжно закашлял и, поежившись, все-таки вышел наружу.
Капли дождя, словно сотни тысяч крохотных молоточков, стучали по крыльцу и булыжникам узкой извилистой дорожки ведущей к высокому забору.
- В такую погоду даже мертвецы зябнут в своих могилах, - слетело с уст старика.
Оказавшись у ворот, Хемси немного помедлил, а затем отодвинул щеколду и пристально вгляделся в пустоту. Среди непроглядной занавеси дождя не оказалось никого. Дорога была пуста - ни заплутавшего путника, ни отчаянного храбреца, способного найти нужный тракт в такую безумную погоду.
Но внезапное чувство тревоги не только не покинуло старика, а на оборот, усилилось. Минуту он неподвижно стоял на месте, пристально разглядывая едва различимую кромку леса и прислушиваясь к резким звукам ливня.
Затем Хемси смахнул с лица налипшую прядь мокрых волос и уже собрался идти обратно в дом, проклиная все и вся, когда услышал едва различимый стон.
Сморщившись, будто сушеное яблоко, старик зло сплюнул и отварил засов.
Дорога была пуста и давно заросла травой, а от глубокой колеи не осталось и следа. Ступив за порог, Хемси посмотрел на стальное небо, на котором,словно неровный росчерк пера, блеснула молния.
- Не напугаешь, брат, - отчего-то прохрипел старик.
Крохотный огонек, теплящийся в стеклянной колбе, опасливо вздрогнул и почти потух, но Хемси вовремя добавил масла.
Шаг за шагом старик оказался у опушки леса. Он не был здесь очень давнолет сорок, когда выбрался в здешние края за грибами.
- Какого дьявола я делаю это? - спросил сам себя старик и не нашел ответа.
Усилившись, дождь пошел с новой силой, нещадно терзая измученную длительной засухой землю. Старик вытер лицо, и бережно закрывая рукой фонарь, осмотрелся - ни одной живой души. Лес будто бы вымер, измученный бесконечными капризами природа.
Голые деревья, повинуясь сильному ветру, внезапно налетевшему откуда-то с запада, протяжно заскрипели, клонясь к земле. Этот самый скрип очень сильно напомнил Хемси стон, который послышался ему у ворот.
- Старый дурак, - протянул сквозь зубы старик.
Огонек, соглашаясь со своим хозяином, изогнулся и потянулся в сторону дома.
- Нет, погоди-ка, - остановив сам себя, Хемси странно выгнул шею, словно мог различить среди ужасного шума дождя посторонние звуки.
Огонек еще сильнее заметался в стеклянной клетке, но старик не заметил этого. Он не чувствовал абсолютно ни какой опасность, и его удивительным образом продолжало тянуть вперед. А неведомое чувство заставляло, не взирая ни на какие преграды, верить, что он не напрасно покинул свой дом в такое ненастье.
2.
Оказавшись у Мохнатого валуна, Хемси все-таки сдался. Масло было на исходе, и фонарь стал быстро терять тепло, заставив старика заскрежетать зубами. Лицо исказила недовольная гримаса.
Потоптавшись на месте,он глубоко вздохнул, в сердцах ругая себя за излишнюю опрометчивость. Только из-за собственной глупости он покинул холодный, но все же сухой дом, подавшись абсолютно бесполезным поискам.
Сделав шаг назад. Хемси едва не упал, спотыкнувшись обо что-то твердое. У его ног тут же - зашевелилось, фыркнуло, захрипело.
Дождь постепенно стихал, а по широкой поляне потянулся низкий плотный туман, и старику не сразу удалось рассмотреть странную находку.
Сначала Хемси показалось, что он наступил на огромный дождевик или на неведомое животное. И он ошибся.
Сгусток грязи моргнул и еще раз недовольно фыркнул. На старика взирал вполне осмысленный взгляд человека, по самую шею закопанного в землю.
- Осторожнее, - недовольно буркнула голова.
- Эка, ядовитая змеюка, - только и брякнул в ответ Хемси.
Голова оставила подобное сравнение без ответа. Фонарь в руке старика взметнулся вверх и стал быстро выхватывать из темноты, примятую от дождя траву и призрачную занавесу утренней дымки. Рука Хемси предательски дрогнула.
- Это я сам, - в тот же миг устало произнесла голова.
- Что сам? - машинально переспросил старик.
- Зарыл. Сам себя зарыл, - тут же пояснил несчастный.
Хемси нахмурился, и открыл было рот, но так ничего и не спросил. Его совершенно не интересовало:"как", а главное "зачем"- этот безумец решился на подобный шаг. А вот обида на самого себя - возросла вдвойне. Лучше бы фонарщик посильнее задвинул засов и спокойно уснул в старой скрипучей кровати.
Огонек, почувствовав отступление влаги, разгорелся и выпустил в стеклянную трубу сонм ярких искр.
- Долгой дороги, - произнес старик привычную фразу и уже собирался отправиться в обратный путь, когда вновь послышался унылый голос:
- Собираетесь и дальше стоять и безучастно глазеть на меня?
- Все лучше, чем кормить червей мертвечиной, - свет фонаря выдернул из темноты худое скуластое лицо, напрочь измазанное земляной жижей.
За свою практически бесконечную службу фонарщиком, Хемси повидал много безумцев неспособных отыскать свой путь и предназначение в Безмолвном краю, где безнадега и страх были добрыми соседями, а холод и одиночество набивались в друзья и уже никогда не отпускали тебя прочь. И лишь по этой причине его сердце приобрело вид сухаря, а желание помочь ближнему, стало - первым признаком безумия.
- Так и будешь стоять? - внезапно поинтересовалась голова.
- Разве тебе нужна помощь? - удивился старик.
- А что не видишь?!
- Но ведь ты сказал, что сам себя закопал. Разве не так?
Голова фыркнула и отчаянно потянулась вверх, смешно вытянув шею - из земли показалась часть воронова, украшенного шипами доспеха.
Глаза Хемси округлились, и он медленно отступил на шаг.
- Что не любишь совать свой нос в чужие дела? - зашевелив плечами, поинтересовался собеседник.
- Я не лезу в дела воинов. У меня своя судьба и я не собираюсь перечить предначертанному, - уверенно ответил Хемси.
- Полагаешь, тебе это зачтется? - не унималась голова.
Хемси нахмурился. Огонек не видел в этой затее ничего дурного и спокойно горел, давая своему хозяину привычное тепло.
Поставив фонарь на камень, старик сел на корточки и его руки погрузились в земляную жижу. На скуластом лице Воина появилась довольная улыбка.
3.
Уставший от бесчисленных пожаров и наводнений лес казался мертвым, как и все вокруг. Сгнившие деревья преграждали путь кривыми корягами и силились выколоть глаза острыми иглами веток.
Хемси то и дело бросал косой взгляд на торчащие из-под земли проржавевшие доспехи и почерневшие от времени кости воинов.
- Да, славная была битва. Прямо загляденье, - освобождая запястья от тугих веревок, Воин наслаждался ужасным зрелищем.
Старик напротив - жмурился и отворачивался, не желая видеть в пустых глазницах мертвецов изуродованную судьбу. Здесь, она стала осязаема, и теперь среди костей кишмякишели отвратительные болотные змеи.
- Зачем тебе это? - не скрывая своего удивления, поинтересовался Хемси.
Воин отломал одну из веток и, размахнувшись, ударил по одному из лежащих на поверхности черепов. Охраняющие свои сокровища змеи зашипели, но не решаясь напасть, отступили прочь.
- Ты не поймешь, Фонарщик. Для тебе очевидно лишь то, что тебе позволяет видеть свет твоей лампы. Я же силюсь получить весь мир. Покорять народы, подминать под себя каждого по отдельности и целыми городами. Ты не представляешь - это бесподобно.
Огонек отозвался, нервно задрожав и осветив покрытую мхом землю, показал хозяину совсем маленькие кости. Здесь действительно был целый город - весь до единого. Старики, женщины и дети, никто не ушел от карающего меча того, кто сейчас шел рядом с Фонарщиком.
Взирая на плоды своих трудов, Воин чувствовал гордость и не скрывал этого. Каждый его шаг сопровождался резким треском ломающихся костей. И вскоре хруст веток и останков горожан смешались в один невыносимый звук.
Сделав еще шаг Хемси замер. Фонарь вздрогнул, и свет фитиля стал совсем крохотным. Воин зло заиграл скулами. Он ненавидел, когда его пытались ослушатьсяи пойти наперекор. Рука сама потянулась к ножнам. В ночи сверкнула острая гальская сталь.
Хемси внимательно осмотрел угрожающее оружие, застывшее в опасной близости от его шеи. На лице старика не было и капли страха.
- Ты уж будь любезен... Не потеряй свою находку, старик, -сквозь зубы процедил Воин.
- Я выведу тебя на перепутье, - без всяких сомнений согласился Хемси.
4.
Старый дом распахнул свои объятия, с протяжным скрипом, пуская вместе с хозяином опасного гостя. Доски предупреждающе застонали, а тугой засов долго отказывался отпирать ворота, но вскоре не выдержав, сдался.
Оглядываясь по сторонам, Воин морщился и плевался сквозь зубы, попрекая старика последними словами. Более убого места он не видел даже в бедных восточных границах, которые он завоевал уже давным-давно.
Внутри дом вызвал у Воина еще большее отвращение, нежели снаружи. А еще этот противный затхлый запах, смешавшийся со старческой вонью. Гость едва нашел в себе силы, чтобы не разразиться криком и обласкать фонарщика крепким словцом.
Они сели за стол, и старик любезно предложил скромную трапезу.
Хлеб сразу же застрял в глотке, заставив непрошеного гостя закашляться и схватить крынку с водой. Хемси наблюдал за Воином молча, не произнося ни слова.
В какой-то момент, не сдерживая эмоций, гость откинул в сторону глиняную посуду, которая с грохотом разбилась вдребезги.
- Что за скверная у тебя еда. Да и у воды вкус болота. Аж в горле застревает. Ты ее что, в топи черпаешь?
- Да почем же мне знать, - удивился старик. - У меня для такой работы помощник есть. Корф, иди сюда.
Дальняя дверь заскрипела, и из-за нее осторожно показалось чумазое лицо,совсем еще маленького мальчика. Он с опаской посмотрел на гостя, затем перевел взгляд на старика, и не отпуская дверь, быстро затряс головой, давая понять, что не собирается входить в комнату.
- Это что же, твой внук? - хмыкнул Воин.
Хемси поморщился и повторил недавнее движение мальчугана, а затем быстро произнес:
- Да нет. Здесь, поблизости нашел. Скитался по болотам... Родных, наверное, искал.
- А теперь в твоей халупе прислуживает?! - догадался Воин и, набрав в грудь больше воздуха, загоготал.
Однако старик ничуть не обиделся и, дождавшись пока гость успокоиться, ответил:
- Зачем же прислуживает. Так, спит у меня, ест. Если чего попрошу - сделает. Ему не сложно. Я тоже так начинал.
- Чего начинал? - не понял Воин.
- Следить за перепутьем. Поначалу конечно страшно было и одиноко одному, а потом ничего, привык. Только вот дом старый стал, разваливается по частям. Ну так, Корф подрастет, авось сдюжит, наведет здесь порядок.
- А сам то, как сюда попал? - облокотившись на стол, без особого интереса, спросил Воин.
Старик нехотя заскрипел зубами, показывая всем своим видом, что не очень рад этому разговору.
- С братом поссорился, - наконец выдавил он из себя и замолчал.
Воин вопросительно уставился на собеседника:
- Неужели, такой могущественный покровитель?
- Что-то вроде того, - нехотя пробурчал Хемси и сразу же затих.
- Да уж, - скрестив руки на груди, Воин хмыкнул и бросил быстрый взгляд на почерневшие от времени и заросшие паутиной углы. - У тебя тут, небось, и крыс полно?
- Отчего не водиться. Я всем приют дам, хоть зверю, а хоть и крысе какой заплутавшей, - нисколько не смутившись, ответил старик и требовательно добавил: - А ну-ка иди сюда. Гостю покажись.
Мальчуган исподлобья зыркнул на Хемси, но не решился ослушаться и медленно вышел на середину комнаты.
Яркое пламя фонаря осветило его перепачканное личико - белая, словно мел кожа, застарелые кровоподтеки под глазами, зарубцевавшийся шрам на виске.
- Это кто ж его так? - поразился Воин. - Уж не ты ли старый пенек?!
Хемси не ответил.
- Отдай его мне. Я из него воспитаю настоящего стража, и он выиграет множество сражений, - не желая слышать отказа, требовательно заявил гость.
- Корф, ну-ка принеси мне Гриф, седьмой на последней полке, - оставив и эти слова Воина без ответа, попросил старик.
Мальчик не произнеся ни слова, вышел из комнаты.
- Он что же у тебя, немой? - не переставал поражаться Воин.
В этот момент из-за двери появился Корф. В его руке, будто сокровенный светоч, с которым шествуют на похоронах родичи умерших, горела лампада. Перед глазами Воина живой картиной вспыхнули воспоминания недавнего прошлого, когда длинной вереницей в город возвращались колонны убитых стражей столицы.
Огонь в лампе горел как-то грустно, смиренно погружая комнату в полумрак навязавшихся воспоминаний. Мальчик держал фонарь осторожно, словно хрупкую фарфоровую статуэтку, способную развалиться на части от слишком сильного прикосновения.
- Вот это да, - заворожено прошептал Воин.
Изящная ручка в виде скорбящей плакальщицы в глубоком черном балахоне, казалась такой же ледяной, как и скорбь людей, испытавших горе потери.
- У тебя очень интересный светоч, старик, - восхитился Воин, протянув руку.
Хемси не стал его останавливать, внимательно наблюдая за этим быстрым движением. В отличие от старика, мальчик заметно дернулся, что-то затравлено замычав, но Воин этого уже не увидел. Лампа обожгла его морозом, заставив резко дернуть руку.
- Что б тебя! Слепая Урза! Она что у тебя изо льда?!
Вскочив со своего места, Хемси быстро подошел к окну. Кинул быстрый взгляд на небо, затем на гостя и не совсем разборчиво пробурчал:
- Нам пора. Я отведу тебя к перепутью.
Кашлянув в кулак, старик легко подхватил "скорбную"лампу и быстро направился к двери, а Корф серой мышкой проскользнул за ним следом.
5.
Утро оказалось на удивление теплым и стремительным - хрусталики звезд быстро исчезали с небосвода, меняя серо-синие краски на розовую вуаль рассвета.
Старик стоял на холме, печально взирая куда-то вдаль, а в руке хранил частичку света его старый фонарь. Тусклое стекло, закоптившееся от времени, будто непроницаемый занавес, укрывало от постороннего взгляда сокровенный огонь.
Корф стоял рядом и его крохотное тельце, облаченное в грязную мешковину, дрожало под потоками ледяного северного ветра.
- Здесь была великая битва, - вдыхая аромат вчерашнего дня, сокровенно произнес Воин.
- Ты вел их к победе, а привел в мир уныния и скорби, - внезапно произнес Хемси.
Его фонарь вздрогнул, вытянулся в струну и стал гореть куда ярче прежнего. Ручка-плакальщица, которую осторожно обнимала старая рука, дернулась, и по сухой коже потекла извилистая струйка слез.
- Ты о чем это, старик? - скулы Воина заходили ходуном. Он нахмурил брови и совсем по-другому взглянул на недавнее поле битвы.
Вытоптанная земля была укрыта живым ковром из огромных черных птиц, отдаленно напоминающих ворон - только гораздо больше с желтыми, змеиными, глазами.
Хемси сделал пригласительный жест и вкрадчиво произнес:
- Пойдем. Я покажу тебе начало пути.
Они спустились вниз по склону и оказались на ровной поляне - недавнем поле боя - где там и тут возвышались трупы недавних храбрецов, пожелавших во чтобы то ни стало победить в этой кровавой битве.
6.
В здешних землях никогда не было войны. И никто не помышлял нарушить здешний покой. Люди, способные лишь возделывать земли и пользоваться дарами моря, редко прибегали к смертоубийству. Хемси хорошо помнил те времена.
К сожалению, с тех самых пор, многое изменилось. Земля давно перестала ощущать новые всходы и радоваться осенним урожаям, а праздник Цветов, растворился в смутных воспоминаниях прошлого.
Теперь реки и поля пропитались кровью и ужасом бесконечных войн. И вовсе не плуг разрывал плодородную землю, а боевые телеги и копыта,закованных в латы лошадей, топтали вечно цветущую долину. Нынче яркие тона исчезли за серостью и одиночеством голых деревьев. Перекати-поле медленно мелькали среди сухой травы, а северные ветра неумолимо будоражили тех, кто еще не покинул здешние края.
- Разве в войне есть смысл? - поинтересовался Хемси.
Свет фонаря робко коснулся искореженных доспехов. На старом лице стража застыл ужас недавних событий. Те, кто говорят, что смерть может быть красивой - нещадно врут. В ней нет ничего прекрасного. Лишь короткий миг, когда человек освобождается от земных пут и растворяется в мире вечного счастья.
- Они здесь часто плутают. Не могут найти свой дальнейший путь, - сделав огонь сильнее, продолжил старик.
Не проронив ни звука Корф, серой тенью сопровождал Хемси и Воина. Его взгляд казался слепым, словно мальчуган ни за что на свете не хотел видеть на земле следа недавней битвы. Пару раз, когда его ступня случайно касалась мертвых тел - губы Корфа начинали дрожать, кожа бледнела, а тело становилось ватным.
- Да он у тебя хуже раба. Ты бы ему еще вериги надел, - кивнув в сторону мальчика, возмутился Воин.
Старик посветил фонарем и произнес:
- В отличие от тебя, он не сам выбрал свою судьбу. Впрочем, также как и я.
- Ты лукавишь, старик. Между прочим, моя судьба сейчас именно в твоих руках. Объясни мне: зачем мы здесь? Что за тайный смысл?! Мне и без твоих сакральных фраз известна цена победы и поражения.
- Чш, - Хемси прислонил палец к губам. - Не спугни судьбу. Иначе все напрасно.
- Судьбу?! - удивился Воин. - Разве она не предначертана нам великим небом? Разве многоликий Олаф не выткал на бесконечном полотне нашу жизнь, распределив на ней цветные нити печали и радости?
- Не совсем, - не согласился старик.
Их путь прервался внезапно. Остановившись будто вкопанный, Хемси высоко поднял фонарь вверх и яркий свет волной разлился по округе, откинув в сторону непроглядную тьму.
7.
Впереди начинался лес, а перед ним словно жирная точка на чистом листе бумаги, стоял огромный камень, черный словно смоль. Перепутье выглядело необычно еще тем, что дороги, которые паутиной расходились в разные стороны напрочь поросли травой.
Воин подошел к камню, и задумчиво уставившись на черную поверхность, не оборачиваясь, спросил:
- Странное место. Эта дорога ведет в столицу?
- Нет, - сухо ответил старик, и пламя фонаря стало светить еще ярче.
- К восточным границам? - послышался следующий вопрос.
- Нет, - последовал все тот же ответ.
- Жалко, - равнодушно заключил Воин.
Хемси подошел к камню и коснулся неровной поверхности. Глыба откликнулась солнечной теплотой, которая сохранилась еще со вчерашнего дня.
- Никому не ведома та дорога, что выберет за тебя перепутье? - после недолгой паузы, изрек старик.
Воин задумался, затем вновь посмотрел на фонарщика и, совершив похожий ритуал, коснулся камня. Глыба оказалась холодной.
- Перепутье, - одними губами произнес он.
- Выбор жизненного пути не прост. А выбрать путь после смерти - еще труднее, - устало ответил старик.
- Почему ты всегда говоришь о смерти? Мне неприятны все эти загробные штучки, - возмутился Воин. - Я просто выберу путь и плюну тебе вслед за твои глупые слова.
Воин фыркнул и отмахнулся.
Хемси вышел на середину и, осветив правую тропу, затерявшуюся в дремучем овраге, замер. Его рука медленно поднялась вверх, и перст указал на дальний холм.
- Дальше ты пойдешь один. И только твои земные грехи станут твоим компасом при выборе дороги, - равнодушно произнес старик.
Воин не обернулся. Вступив на левую тропку, он, ослушавшись, быстро зашагал в сторону высоких мачтовых сосен, из-за которых неохотно забрезжил рассвет.
Его силуэт еще долго мелькал на горизонте и наконец, скрылся из вида.
Хемси открыл створку фонаря и задул огонек. На лице старика появилась довольная улыбка.
- На его пути первой встретиться боль? - тонким голоском поинтересовался Корф.
- Или страх, - пожав плечами, ответил Хемси и загадочно добавил: - какая разница. Любой его грех вернется ему с троицей.
- Неужели его грехи так уж страшны? -удивился мальчик.
Старик улыбнулся:
- Не так страшен грех, как то, что не он осознавал своих поступков.
- И он не поймет что умер?
- Возможно это тоже расплата за ту, прошлую жизнь, - предположил Хемси.
- И подобное неизбежно? - не унимался Корф.
- Почем же, - не согласился старик. - Если бы он выбрал мой путь, все стало бы иначе. Но высокомерие отправило его прямиком в Мучительные чертоги.
Они вышли на поляну и направились в сторону древнего, покосившегося дома, в котором еще догорала скромная маленькая свечка - вечный символ надежды.
8.
Хемси открыл скрипучий шкаф и поставил на полку "скорбный" фонарь с ручкой в виде плакальщицы и внимательно осмотрел ровные ряды разнообразнейших светочей. Следующий визит заблудшей души был неизбежен, но какой из фонарей пригодиться ему для встречи - старик не знал. Свет или тьма, для него они были едины в этом мире. И каждому он уделял частичку своего внимания, и каждого он вел до Перепутья предлагая выбрать единственно безопасный путь. Путь, ведущий душу к радости и спокойствию следующей жизни. Но, ни один из ночных гостей не последовал совету Хемси.
Лишь Корф не посмел выбрать свою дорогу и, повернувшись спиной к черному камню, решил остаться с фонарщиком.
Потом Хемси часто спрашивал мальчика: зачем он остался с ним, а не отправился искать Солнечные врата? На что Корф пожимал плечами и снисходительно улыбаясь, отвечал, что давно мечтал о настоящей семье.
Старик хмурился и замирал, не в силах произнести ни слова. Он не видел в мальчике ни одного греха, и не желал ему своей судьбы.
И все-таки старик был счастлив. Счастлив тому, что еще многого не понимал в жизни. Люди так и оставались для него самой большой загадкой -их мысли, поступки, желания.
9.
Корф подошел к старику и крепко обнял его.
- Деда Люцифер, а у тебя всегда было такое страшное имя?
Хемси усмехнулся.
- Оно потому и страшное, что вас им пугают. Хотя я лишь "Носитель света" не более того.
Лицо старика сразу же стало задумчивым и отрешенным.
Мальчик немного отстранился и, нахмурившись, деловито поинтересовался.
- Деда, а мы пойдем к Перепутью искать дорожку?
- Конечно, - согласился Хемси.
Он знал, что время вышло, и его яркий лучик-Корф завтра исчезнет, отправившись к Солнечным вратам.
