Аннотация: Опубликовано в журнале "Наша улица" 151 (6) июнь 2012 http://kuvaldn-nu.narod.ru/2012/06/kuzmin-bal-pered-demonstratsyey.html
Бал перед демонстрацией
Мечта сбылась. Я поступил в Иерусалимский университет. В тот самый, где когда-то блистали Мартин Бубер, Гершом Шолем и многие другие светила науки. Теперь ради мечты пришлось восходить из прибрежной низменности в горы, в священный город среди облаков. А здесь, очевидно, сам Господь вел непримиримую борьбу против мещанства, против бездуховного материализма - с работой в Иерусалиме было плохо. Точнее, ее почти совсем не было. В этой ситуации лучше всего питаться благодаря молитвам. Но я, все же, пошел более привычным путем, бросился на рынок труда. И мне воздалось. Но, следует сделать целый ряд предварительных пояснений, чтобы суть моей работы была ясна.
На праздник Суккот проводится шествие высокооплачиваемых работников с транспарантами. Смысла этого действа в классическом советском стиле я не понимаю. Как видно, Ленин не просто бессмертен. Он еще и вездесущ.
Иерусалим город сложный, народ здесь обитает разный. А арабам, как они сами и считают, сам Бог велел быть террористами. Кроме того, по пути следования демонстрации размещаются биотуалеты. Предполагается, что их могут похитить. Так что необходимо расставить охранников там, где будут шествовать элитные трудящиеся, по крайней мере, за сутки до начала самого действа. Чтобы в кустах не засел враг, чтобы террористы не заминировали дороги по пути следования демонстрантов и не похитили биотуалеты.
Сами охранники - непрофессионалы. Использование в таком количестве полицейских - удовольствие дорогое или даже невозможное. Охранник способен и должен выполнять роль пугала. Его задача - разгуливать со злым лицом и пистолетом. Авось потенциальные преступники испугаются. Так и cлышу крики ужаса нарушителей закона в момент появления охранника: "А!!!"
Я заявился в контору, занимающуюся поиском стражей капиталистического имущества. В то время там как раз испытывали нужду в дураках, желающих патрулировать Восточный Иерусалим ночью. Вот я и нашелся. И меня сразу бросились уговаривать, неубедительно обманывая, что евреи и арабы в Израиле братья. В подобные глупости невозможно поверить. Но я жаждал хоть каких-то денег и не слишком бурных приключений. А предложенная работа вполне отвечала этим бесхитростным запросам.
Меня отправляли в опасное место. Да, вот беда, я был гражданином Израиля всего около года. И это снижало мой охранный потенциал. Тогда как раз появился закон, согласно которому, для получения права на ношение оружия требовался гражданский стаж не менее трех лет. Это все из-за политики Ицхака Рабина, которая портила людям жизнь даже после его смерти. Точнее, смерть испортила многим жизнь. Рабина убил коренной израильтянин. Поэтому иммигрантам решили не особо давать оружие. Они оказались под подозрением. Ведь ясно любому "деду", то есть давнему обитателю страны, - от новых иммигрантов все зло.
Впрочем, заботливый работодатель вовсе не желал доводить дело до убийства. Он вручил мне сломанный газовый пистолет. "Ты, если что, пугай нападающих, размахивай оружием,"- напутствовал меня новый босс. Ладно-ладно. Главное, чтобы зарплату не задержали.
Меня подвезли к симпатичной, но неухоженной маленькой площади. Впрочем, размеры ее столь невелики, что она, возможно, и не считается площадью. Рядом паркообразные заросли и въезд на стоянку. Так что это могла быть вовсе и не площадь, а пустое место между зарослями и стоянкой. С другой стороны располагалось шоссе, а за ним школа. Потенциальная вожделенная цель расхитителей капиталистического имущества - биотуалеты. Они гордо высились на стоянке. Стоять в царстве автомобилей особо негде. Поэтому центр дислокации - возле зарослей. А на стоянку нужно лишь периодически заглядывать. Главное, не забывать при этом хмуриться. Пусть вор дрожит.
На площади, на посту, меня уже ждала пышная симпатичная молодая дама. Она заступила немного раньше. Представившись Аллой, она ошарашила меня своим акцентом, который отдаленно напоминал русский, но русским не являлся. Мы разговорились. Оказалось, Алла - арабка из деревни Абу Гош, сожительствующая с иерусалимским евреем. Женщина придумала себе русское имя и научилась подражать русскому акценту, так как зарабатывала на жизнь трудом охранника в израильской фирме, но ее регулярно отправляли патрулировать в арабских частях города. "Меня бы сразу убили, узнай, кто я,"- оправдывалась она. Плохо быть чужим для своих. Но лучше ли быть своим в сообществе, где тебя могут убить за полноценную жизнь в своей стране? Кому как. Алла не хотела быть своей для арабов. Она их беззлобно презирала: "Чего с них взять, с убогих мелких воришек и лгунов?" Она мне указывала на разные типажи, которые мелькали здесь и там, откровенно насмехаясь над ними. А я постигал всю трагичность существования изгоя. И ладно. Вся современная культура вот уже как минимум две тысячи лет базируется на идеях отверженных. Посоветовал ли я тогда Алле поступать на философский факультет? Она, кажется, на тот момент уже что-то учила в Иерусалимском университете. Сейчас уже точно не припомню. Вроде, она мечтала быть инженером. Это материально выгоднее.
Между тем начинался бал. Вначале были танцы. Внезапно появился некий удивительно гибкий старичок. Он неистово и технично выплясывал. На такие па не способна и иная профессиональная балерина. Несколько прохожих его окружили и стали хлопать в ладоши.
- Кто это?- спросил я одного из зрителей.
- Сумасшедший. Он приехал с семьей из США. А вся его семья погибла здесь в терактах. Вот он и свихнулся.
Так наметилась бальная тенденция, в исконной форме предполагавшая угощения. И действительно, скоро в посадке расставили раскладные столы. Их застелили белыми скатертями и заставили изысканными яствами. Как сказала мне Алла, это торговцы наркотиками радовались успешной крупной сделке. Не исключаю, что это все поклеп. Для Аллы большинство арабов - торговцы наркотиками и воры. Хотя с ней и не поспоришь. И принять, и отвергнуть ее мнение - неполиткорректно... или, как говорили раньше, невежливо.
Между тем самодовольные устроители веселья зазывали всех желающих присоединиться к трапезе. В число приглашенных попал и я с Аллой. И не зря. Я не подкачал, приложив немалые усилия для спасения еды от состояния несвежести. Мой желудок, к удивлению моего мозга, принял непривычные для них объемы пищи. Еда оказалась вкусной, но очень острой. И тут выяснилось - все напитки на столах алкогольные и крепкие. Здесь красовались бутылки виски, бренди, водки. Но не было ни чая, ни воды, ни даже вина с пивом. Так что душевное томление и жажда, одолевавшие меня с детства, внезапно ярко и основательно проявились в материальном плане.
Насытившись, я посмотрел на часы. Полночь. Бал окончен. Моя смена прошла. Пришлось прощаться и идти на стоянку, где меня уже ждал мой начальник. Сюда я больше не ездок - завтра меня отправляют работать в арабском Абу Торе.