Еще немного жизни
Премия Робертсона... Наконец-то... Он получит её... Сколько же он её
ждал... Сколько сил он потратил на неё... И тут... Можно сказать, на
грани...
Карл рассмеялся. Ему действительно было смешно. В голове уже цвели
сады планов на будущее.
Он никогда не думал, что судьба преподнесет ему такой подарок. А
тут... Премия... Именно тогда, когда он уже не видел никакого света в
конце своего жизненного тоннеля, а лишь всматривался в темноту тупика.
А ведь оказалось, что тупик картонный, и достаточно ткнуть его
пальцем.
Карл вновь рассмеялся.
Премия... Эти 300 тысяч евро просто перевернут его жизнь. А пока он
должен срочно отправляться на оформление документов.
Карл вскочил, аккуратно, но быстро, запихнув в карман пиджака
поздравительное письмо. Еще быстрее он выскочил из дома и
стремительной, просто летящей походкой направился к представительству
"Врайтерс Юнити".
***
-- Мистер Роуфилд, не волнуйтесь, просто прочтите все бумаги и
подпишите, -- уверенно проговорила девушка в отделе
оформления документов.
Карл, просто прибежавший во "Врайтерс Юнити", дрожащими руками
перебирал разноцветные листки бумаги.
Вот просто поздравления от руководства фонда, вот лицензионное
соглашение на распространение его произведений, вот список самих
произведений, вот условия получения премии, вот его обязанности после
получения премии.
Вот распорядок церемонии награждения... В этот листочек Карл вгляделся
намного более тщательно и широко улыбнулся. Да! Премию ему вручат уже
через два дня!
Все бумаги не представляли из себя ничего экстраординарного и Карл
подписал их на одном дыхании. В обмен на подписанные бумаги ему
вручили приглашение на церемонию награждения и идентификационную
карточку участника церемонии. Да, какого там участника!!??
ПОБЕДИТЕЛЯ!!!!
Превознемогая все усилия своего хозяина, широченная улыбка все-таки
снова вылезла на лице Карла.
"Успокойся, здесь серьезные люди, и ты должен быть серьезен, а не
улыбаться как идиот" -- но при этих мыслях улыбка росла еще шире.
Обратный путь Карл прошел намного медленнее, сжимая в кулаке
карточку. Он не обращал внимания ни на нищих у края дороги, ни на
сумасбродных мотоциклистов. Весь мир остался где-то позади. Он уже
представлял как живет не в этом захолустном Центре, а переберется
куда-нибудь на Северо-Запад. У него будет небольшой, приятный,
отделанный со вкусом особнячок. Он лично будет выходить каждое
утро, что бы подстричь газон. Он заведет себе собаку и будет
гулять с ней в близлежащем парке.
В таких мыслях Карл добрел до обшарпанного подъезда своего, не менее
обшарпанного дома.
-- Роуфилд, к тебе тут какой-то придурок приходил! -- грозно буркнула
Линда Бефистайф, живущая в этом же подъезде, когда он встретил её на
лестнице -- Вроде из ваших, писателей-идиотов, только больно хорошо
одет был. Всё выпытывал когда ты появишься.
-- Угу, -- тоже буркнул, хотя и без всякой угрозы сам Карл. Он понятия
не имел, кто это был и что ему надо. Но ему и не хотелось знать этого.
Ведь уже через 2 дня он, даже не заходя домой, поедет покупать себе
новое жилище. И уж оно будет намного поприятнее этого клоповника. И он
больше никогда не увидит ни Линду, ни вечно матерящегося соседа. Он
навсегда порвет с этим унизительным существованием.
***
Карл расположился в кресле поудобнее, достал последнюю сигарету,
которую он раньше намеревался выкурить перед смертью и закурил. Теперь
предназначение этой сигареты, как последнего утешения, его даже
веселило.
-- Да... Я когда-нибудь напишу книгу и про это... Так её и назову
"сигарета перед смертью". Ха... -- Карл улыбался так широко, как
только мог -- А для меня она навсегда будет началом новой жизни...
Он медленно расстегнул рубашку, под которой не было майки, и
повернулся на кресле к зеркалу.
На его груди красовался... Да! Теперь именно красовался, а не
находился, индикатор жизненного индекса. И красовался он цифрой 4.
-- Хех... Еще четыре дня и пшик... Ха-ха-ха... Подумать только... У
меня оставалось только 4 дня жизни. А теперь... Так... 100 тысяч я
сразу потрачу на поднятие индекса. При оптовой цене в 4 евро я
получу... Хм... Ого! -- Карл аж присвистнул от удовольствия -- еще
70 лет жизни как минимум. А потом ведь будут еще и контракты... Вот
это жизнь...
Стук в дверь не сразу смог прорваться сквозь плотную завесу мечтаний,
но вот Карл все таки вздрогнул в своем кресле и, поднявшись, медленно
двинулся открывать дверь.
Когда перед Карлом предстал его старый университетский товарищ Ральф,
он еще витал в облаках и очень медленно возвращался в свою маленькую
квартирку.
-- Привет, Карл! -- как можно более дружески заявил Ральф.
-- Ральфи! Как я тебя уже давно не видел?? Как ты смог меня найти?
-- Ну на самом деле это не так уж и сложно, -- на его лице появилось
подобие виноватой улыбки.
-- Заходи, устраивайся. Чувствуй себя как дома!
-- Эх, Карл, ты не поверишь но я уже дома не был 12 лет, с тех пор,
как мы закончили университет. Все переезжаю, то туда, то сюда -- Ральф
попытался изобразить грусть на лице, но получалось это настолько
непрофессионально, и Карлу стало понятно, что лицо Ральфа просто
отвыкло от эмоций за эти годы.
Вдруг Карла осенило... Нет это было не похоже ни на удар тока, ни на
божественное озарение. Его как будто мгновенно посадили на кол. Все
внутренности тяжело съежились и дрожь пробежала по телу. Он понял для
чего пришел Ральф...
***
Как то в университете, Карл умудрился крупно нарваться на
неприятности. В те времена он еще частенько поигрывал в карты. И в
один из дней, в азарте, умудрился проиграть 4 тысячи евро. Он не очень
трагично отнесся к своему проигрышу и попытался отыграться в следующие
дни, которые затянули его в долговую яму глубиной 15 тысяч. Для
расплаты ему было отпущено 3 дня. Ребята, которым он проиграл,
считались довольно безбашенными и ему не светило ничего, кроме как
быть найденным холодным осенним утром в мусорном баке...
Единственный к кому он мог обратиться тогда, был Ральф Скурсен. Это
был его единственный друг, хотя другом его можно было назвать только с
трудом, который имел хоть какие-то связи с криминалом. И Карл
обратился к нему за помощью.
Как оказалось связи у Ральфа были довольно хорошие, да и то, что он
принадлежал к конкурирующей группировке вымогателей, сделало свое
дело.
Карлу осталось только прийти на финальную встречу и наблюдать как
трупы его врагов валятся изрешеченные пулями. Одним словом, жизнь
Карла была спасена именно Ральфом.
Тогда Карл пообещал обязательно помочь Ральфу, если тому что-то
понадобится.
Естественно, Ральф тогда и взять ничего не мог с начинающего писателя,
ведь у того не было за душой и гроша.
Но теперь, похоже, обстоятельства изменились.
***
Только сейчас, полностью отойдя от фантазий, Карл заметил насколько
измучено лицо его давнего знакомого. Да и одежда на нем была явно не
его размера. Похоже парень натворил много дел.
Ральф внимательно взглянул на Карла, откашлялся и продолжил:
-- Знаешь... Я, наверное, лучше сразу перейду к делу... Мне нужна твоя
помощь...
"Кто бы мог подумать... Интересно что могут потребовать в обмен за
спасенную жизнь?" -- новый вопрос застрял у Карла в голове.
-- Я думаю тебе не составит труда мне помочь... Тем более прошу я
совсем немного. Мне просто больше не к кому обратиться в этом городе
-- При этих словах Ральф задрал вверх кофту и обнажил
индикатор жизненного индекса. Индекс был равен единице -- Видишь,
Карл... Если я не пополню индекс, завтра в полдень со мной все будет
кончено. А у меня есть еще одно очень важное дело... Очень и очень
важное дело. И я всего лишь прошу у тебя 2 индекса...
Карл, жизнь которого последние месяцы проходила в полной нищете,
который с трудом находил деньги на покупку жизненных индексов,
понимал, что значат эти индексы для человека, которому жить осталось
до завтрашнего полудня.
Но ведь и у него нет лишних индексов! Хотя... Ведь теперь есть... Карл
вновь улыбнулся... На этот раз очередь удивляться перешла к Ральфу.
Карл улыбнулся еще шире...
Просто фантастика... Балансировка на краю жизни и смерти... Всего у
него есть 4 индекса... Так... Несложная арифметика... Два индекса он
передает Ральфу, еще два дня до награждения, которое как раз проходит
утром, а потом... Потом он уже не будет озабочен счетом индексов.
Ральф с удивлением наблюдал это выражение торжества на лице Карла. Он
не мог понять чему тот радуется.
-- Да, Ральф. Для меня не проблема помочь тебе. У меня как раз есть 2
лишних индекса -- Глаза Ральфа выразили еще больше удивление,
когда увидели четверку на индикаторе Карла.
Сам Ральф на минуту замолчал, а затем, увидев пальцы Карла на
индикаторе индекса, спешно произнес:
-- 11832191419...
Пальцы Карла двигались в такт произносимым цифрам. Последнее
нажатие... Подтверждение... Еле слышный писк...
Ральфа немного передернуло, он взглянул на индикатор и удостоверился в
появившейся на нем тройке. Карл равнодушно смотрел на свою
ядовито-зеленую двойку.
-- Всё, Ральф... Теперь, я думаю, тебе пора идти... -- на самом деле
Карлу очень не хотелось, что бы Ральф узнал про его премию.
Ральф спокойно, как человек внезапно поверивший в жизнь, встал и
направился к выходу. Лишь в дверях он развернулся, что бы сказать:
-- Мы квиты.
Карл остался один в своей комнате. Он был рад выпроводить Ральфа. Он
снова погружался в сны наяву...
***
Утро... Календарь обозначил дату 12 марта. Она ничем не отличалась от
других дат в этом же календаре. Тот же шрифт, те же цифры. Но Карлу
хотелось петь, он хотел пропеть сегодняшнюю дату, причем так, что бы
это услышал весь город...
Да, сегодня он в числе 20 лучших писателей года будет получать
премию Робертсона. Конечно, фраза "20 лучших писателей года" была
преувеличением, т.к. на премию Робертсона номинировались только ранее
никому неизвестные писатели, премия была нацелена на поиск новых
талантов. Эта премия, была единственной крупной премией на которую мог
рассчитывать Карл, ибо авторитетное жюри учитывало только литературный
дар номинантов и закрывала глаза на их социальный статус. Для Карла,
премия Робертсона -- был единственный шанс шагнуть "из грязи в князи".
И он не упустил этот шанс.
Карл с удовольствием хмыкнул, когда увидел себя в зеркале в старом
костюме, извлеченном из глубины пыльного шкафа. Костюм, конечно, был
староват, но сидел он все так же отменно.
Карл наклонился и зашнуровал ботинки. Без четверти девять. Через
пятнадцать минут за ним приедем машина. Карл даже не заметил как начал
насвистывать какую-то веселую мелодию, спускаясь по лестнице. В этот
день ему было особенно приятно встретить злобный взгляд Линды
Бефистайф. И пусть в данный момент её счетчик индексов показывает на
пару десятков больше, чем его скромная единица, но скоро... Совсем
скоро... Веселая мелодия, которую он насвистывал, переросла в
бравурный марш.
Улица... Яркий солнечный свет... Сегодня особенно приятный...
А вот и машина с логотипом "Врайтерс Юнити" на дверях. Приветливый
водитель. И вот уже Карл несется на встречу со своим счастьем.
Девять двадцать восемь. Холл Торжеств Муниципалитета. Огромное
трёхкорпусное здание. С высоты птичьего полета оно бы смотрелось как
три куба, соединенные в ребрах, но отсюда, с земли, оно смотрелись как
прекраснейшее техногенное творение рук человека.
Огромнейшая толпа перед зданием. Карл вышел и сразу же провалился
внутрь этой толпы. До десяти часов все победители находятся здесь.
И ровно в десять ноль ноль они пройдутся по ковровым дорожкам в зал
награждения. Затем церемония продолжительностью в шестьдесят
минут, а после банкет... Хотя нет, на банкет он к сожалению пойти не
сможет. В одиннадцать пятнадцать он уже будет находится в
близлежащем банке "Рауфен и Крольц" и распоряжаться своей премией.
Но ничего, у него еще будет время для тысячи банкетов и званных
ужинов.
Девять сорок две. Ну разве не могут эти проклятые минуты течь хоть
немножко быстрее. Как он уже измучился за это время...
Девять пятьдесят. Номинантов просят собраться у входа на красную
ковровую дорожку. Если бы Карл сейчас дал волю своим ногам, то он бы
уже с нетерпением добежал до ступенек ведущих вверх, но здесь надо
быть величественным и серьезным, и он медленно продвигался вперед.
Девять пятьдесят восемь. Он на месте. Так... Похоже что вот эти парни
тоже победители. Сейчас должны подъехать лимузины со знаменитостями и
прочими важными персонами, которые и входят в попечительский совет
"Врайтерс Юнити". Они будут выходить из своих автомобилей,
раскланиваться довольной толпе, возможно будут давать автографы. Карл
всегда с негодованием относился к этим чопорным богатеям, но теперь
они его не волновали... Скоро он сам станет таким...
Когда они пройдут по этой лестнице, за ними впустят победителей, а
затем уже и всех остальных гостей. Он же не просто будет подыматься по
лестнице, он будет шагать в новую жизнь... Нет, не шагать... ЛЕТЕТЬ!
Вот и машины долгожданных господ. А может и самому Карлу когда-нибудь
доведется открывать эту церемонию?
Вот вышел главный распорядитель фонда, Фарадей Замельдорф, наверное
неплохой малый, по крайней мере деньги не уничтожили его литературный
талант. Вот его главная помощница, тоже наверное неплохая девушка, по
крайней мере с её внешними данными ей можно работать не только в
литературном фонде.
Карл улыбнулся своим мыслям.
Вот писатели прошлых лет, которые теперь не представляли ничего кроме
обрюзгших прожигателей жизни, умудрившихся прожечь и свой писательский
талант. Вот пошли какие-то чиновники государственного масштаба. Вот и
министр культуры, собственной персоной. Возможно и он был бы хорошим
парнем, если бы не заискивал все время перед другими ведомствами.
Вот пошли какие-то вояки. Да, теперь без них никуда. Они уже давно не
выполняют своих прямых функций, армия и полиция пришла в негодность, а
чиновники от силовиков теперь контролируют почти всю экономику,
культуру, да и вообще всю жизнь в стране.
Вот идет Гарольд Кормблад главный "террорист" от культуры, как его
называют из-за того, что он возглавляет ведомство цензуры. Вот звучат
выстрелы... Стоп...
Какие выстрелы?
Паника в толпе... Выстрелы звучат снова... Но уже с другой стороны...
Кто-то упал на землю, ему оттоптали руку. Стон. Кого-то двинули локтем
в лицо. Снова кто-то упал в толпе.
Карлу опять потребовалось время что бы выпутаться из своих снов наяву.
Все эти 20 секунд он оставался стоять на месте, у края ковровой
дорожки, несмотря на пинки и удары разбегающейся толпы.
Всё это время он почему то искал, исчезнувшего из вида Кормблада. Вот
он... Упал на ковровой дорожке, в том месте где ковровое покрытие
имеет какой-то странный цвет. Почему то раньше ему казалось что вся
дорожка идеально однотонная.
В этот момент объяснение наконец-то родилось в голове Карла. И
объяснение это пришло из двух кровавых отверстий в животе Гарольда
Кормблада. Ковер был орошен его кровью.
Вот к Гарольду подбежали два санитара и сорвали с него рубашку. На
груди начальника ведомства цензуры ярко горели цифры 14298. Нет...
Теперь уже 14297... Цифры побежали еще быстрее и еще.
Карлу даже стало интересно следить за действиями санитаров. Минута...
Счетчик дошел до 2150 и замедлил свой ход. Еще немного и он
остановился на отметке 1512.
"Удивительная работа" -- подытожил сам для себя Карл -- "Они просто
вытащили парня с того света"
На площади перед Холлом почти не было людей. Только санитары,
которые фактически завершили свою работу и готовились доставить
раненого в больницу на обследование, десяток полицейских, копошившихся
почему то в одном месте, да пару десятков особо смелых зевак.
Хотя такие убийства случаются нынче редко, желающих поглазеть на это
все равно нашлось немного.
Карлом овладело писательское любопытство и он приблизился к небольшой
толпе полицейских, которые вероятно окружали труп нападающего. В том,
что нападающий мертв Карл не сомневался, уж больно спокойными
выглядели лица полицейских.
-- Уважаемые гости -- за его спиной кто-то заговорил по мегафону, Карл
развернулся и вслушался -- Просим всех сохранять спокойствие. Ситуация
под контролем. Церемония награждения переносится на 10 часов утра
завтрашнего дня.
Сердце Карла прыгнуло, зависло на мгновенье и провалилось в какую-то
бездну...
Один... Один день на счетчике... Жить осталось до полудня... И он не
увидит премии...
Куда ему бежать? Кто сможет ему помочь? Может просто упасть на колени
и попросить у первого попавшегося человека один индекс. Конечно это не
принято раздавать свои индексы и никто никогда не даст даже один
индекс просто так чужому человеку, но вдруг... Вдруг... Может кто-то
из собратьев-писателей поможет ему... Где же они?
Карл стоял и хаотично оглядывался по сторонам.
От звука индикатора жизненного индекса его просто подбросило вверх.
Нервным движением он моментально поднес часы к глазам. Еще только
десять тринадцать. До вычитания индекса еще осталось время.
Карл дрожащими рукам расстегнул рубашку и мельком взглянул на
индикатор. То что он там увидел заставило его мгновенно прикрыть свою
грудь рубашкой. Еще более дрожащими руками он пытался застегнуть
рубашку. Через какое-то время ему это удалось.
Полицейских на площади стало больше, а санитары все еще копались возле
раненого, делая ему какие-то анализы.
Карл все пытался осознать то, что он увидел на индикаторе.
"Индексный счет заморожен управлением безопасности до окончания
расследования" -- гласила четко читаемая надпись на счетчике. И
означала она, что Карл, даже если очень сильно захочет, не сможет
пополнить свой индексный счет в ближайшие несколько часов.
Мысли в голове у Карла вертелись во сто крат быстрее обычного. В
голове шел внутренний диалог:
"Почему заблокирован индексный счет? Что то связанное с сегодняшним
преступлением? Но причем тут его счет? Каким образом он может быть
связан с преступлением? Как он мог ему способствовать?"
Ноги Карла внезапно подкосились и он чуть не упал на мостовую...
Ральф... Ральф... Он перевел Ральфу 2 индекса... Какой же он дурак...
Все операции регистрируются в центральном бюро переводов индексов...
Карл снова развернулся и неторопливо поплелся к тому месту, где лежал
мертвый нападавший. Карл даже не поднимая глаз и не обращая внимания
на тело мог сказать, что там лежит... Ральф... Именно Ральф и никто
другой...
Полицейский покосился на Карла, бредущего в его сторону и уже
собирался его остановить, когда сканер в его руках загорелся зеленым
светом. Это выдавало в Карле обладателя карточки-пропуска высокого
уровня доступа. Эту карточку ему вручили в офисе "Врайтерс Юнити".
Полицейский тактично отошел в сторону.
Карл подошел ближе и все таки решился поднять глаза. Да... Да... Это
был никто иной как Ральф. Не смотря на то что одна половина головы у
него была вся в крови, Карл узнал его.
Вот он... Вот этот человек... Вот его тело... Он вызвал крушение
надежды... Он вызвал крушение жизни... Той жизни в которой Карлу было
отведено еще целых полтора часа, но за которые он уже ничего не мог
сделать. Единица на его груди царапала сердце своими острыми
краями....
"Ха-ха-ха... Какая забавная ситуация" -- отметил про себя Карл -- "А
важное дело, которое планировал Ральф тоже не удалось" -- и перевел
взгляд на раненого Гарольда, которого уже переложили на носилки.
"Гарольд остался жить, а моя жизнь рухнула к чертям. Правда Ральфи?"
-- бросил он еле слышно и с издевкой в сторону тела, которое уже
запаковывали в черный пластиковый мешок.
"Эти два индекса не помогли ни мне, ни тебе. Если честно, то мне даже
жаль, что ни твоя, ни моя мечта не исполнились... Ха-ха-ха..." -- Карл
уже понимал, что свою смерть он примет спокойно... Он уже сошел с
ума...
"Ты знаешь," -- вновь обратился он к телу в черном мешке --
"получается, что я так и не отплатил тебе свой долг" -- Карл
погрустнел -- "Ты тогда спас мою жизнь. Я немного продлил твою. Но ты
не справился со своей задачей... Со своей мечтой... Со своим важным
делом... Ха... Да если бы я знал про твои планы, я бы провел тебя
здесь куда угодно. С моим то уровнем доступа... Ха-ха-ха... Ральфи,
как это было бы просто. Мы с тобой наверняка убили бы этого засранца.
Убили бы сразу, без лишний решений, волнений и колебаний... Я бы даже
хотел извиниться перед тобой, за то что так и не смог помочь тебе."
Карл на секунду пришел в себя и осознал, что стоит рядом с раненым
Кормбладом, которому до сих пор делают какие-то анализы. И через
мгновенье Карл опять провалился в свои сумасбродные мысли, рожденные
сумасшествием...
"Ральф, извини. Извини" -- тараторил он, в тот момент когда его
осенила мысль. Возможно такая же сумасшедшая. Возможно глубоко
продуманная -- "Знаешь, Ральф! Я ведь искуплю свою вину. Я искуплю...
Моя мечта не сбылась, но я помогу тебе. Помогу... Я обещал..."
Карл посмотрел по сторонам жадным взглядом и остановил его на
ограждении, стоявшем вдоль красной, политой кровью, ковровой дорожки.
Оно было совсем рядом и Карл подошел к нему... Простой столбик с
небольшим набалдашником ввинчен в отверстие. С двух сторон за защелках
подвешены симпатичные, блестящие на солнце, цепи. Карл медленно,
практически беззвучно снял эти цепи. Быстрое движение вывернуло
столбик за два оборота.
Карл приподнял металлический столбик и прижал его к ноге.
Немного оглянувшись по сторонам он сделал пару шагов в сторону
Гарольда Кормблада, которого уже готовили к погрузке в машину скорой
помощи.
"Ральф... Пусть сбудется твоя мечта... Та мечта, которой я отдал
последние два дня своей жизни... Та мечта, которая так внезапно
затмила мою мечту... И теперь мы точно квиты..."
-- Извините -- Зачем то громко бросил Карл санитарам.
Один из них удивленно повернулся на звук, что бы наблюдать, как
металлический набалдашник, свистя проносится в воздухе и врезается в
голову живого, но лежащего без сознания Гарольда Кормблада.
Брызги крови мгновенно отметили собой лица санитаров, одежду Карла и
вновь оросили кровавый ковер.
Выстрелы... Новые брызги крови...
"Дружище" -- сказал Карл сам себе -- "Теперь тебе точно не зачем
беспокоиться о дурацких индексах... Ты сделал своё... Да теперь именно
своё дело... В моей жизни был смысл... Чужой смысл, но он был..." -- с
этими мыслями Карл окунулся в цифру ноль. Теперь лишь ноль светился на
индикаторе его безжизненного тела.