Произошла эта история в далекие девяностые. Когда мы только присоединялись к миру продвинутых и технологически подкованных индивидуумов. Мобильники тогда еще приравнивались к роскоши. Его обладатели кичились огромными трубками. Эра пипикающих пейджеров была на подходе. И вот я, временно безработная 25-лет- няя девушка, решаю принять приглашение подруги на свадьбу.
Она жила в Турции, в городке Аланья. Дел у меня в городе, начинающем раскаляться от жары, не было. И ранним июньским утром, держа в руках широкополую шляпу и маленький саквояж, я прибыла в аэропорт. Тогда ещё прямых рейсов в Анталию (а там и до Аланьи рукой подать) не было. Мне пришлось лететь с пересадкой через Газиантеп, жаркий и пыльный городок - он мало чем запомнился.
А вот Аланья была великолепна. Она встретила меня обилием зелени, буйством цветов, раскрашенных во все цвета радуги. Меня встречала подружка с женихом. У них был минивэн. Он мчался вдоль берега моря, и оно, это море, было цвета турецкой бирюзы. Я впервые увидела такого цвета воду вперемежку со скалистыми горами, уходящими за го ризонт. Шум прибоя, красота низкорослых пиний и обилие цветов - все это создавало такой эмоциональный фон, что голова кружилась, а сердце сладко замирало от предвкушения чего-то волнующего и праздничного. Казалось, даже воздух в этом курортном городке был пропитан истомой и любовью.
По пути мы заехали в очень интересное место. Горные дорожки закручивались, унося вверх, и на каждом витке дороги был расположен ресторанчик. Вдоль дороги вилась река. Чем выше мы поднимались, тем дорога становилась извилистей и круче. Наконец мы решили перекусить и выбрали ресторан, расположенный прямо на воде. Мы заказали рыбу на углях и турецкое вино: "Каваклыдере" и "Долуджа". Мы дегустировали обе марки - каждого вина по бокалу. Где-то недалеко журчал родник, громко пели цикады. С наступлением сумерек аромат цветов усилился, став почти осязаемым. Голова слегка кружилась, было душно, хотелось смеяться и балагурить. Подружка о чём-то ворковала с женихом. Ещё немного посидев, мы поехали дальше. Мимо проносились ярко освещенные витрины магазинов. Потом началась безлюдная трасса с ярко светящимися неоном заправочными станциями. В то время у нас ещё не было такого обилия рекламы и столько неона на вывесках. Мне запомнилась на всю жизнь та дорога вдоль моря - с раскидистыми пальмами, малиновыми рододендронами и ярко освещенными заправками по пути.
Где-то через час мы въехали в жилой квартал - сите. По-турецки я тогда вообще не говорила. Даже не вникала в их речь. Тина, моя подруга, ее будущий муж Синан и я поднялись на второй этаж. Это была квартира, где планировали жить молодые. Там было 3 спальни. Одну они любезно предоставили мне, и я, даже не распаковав вещи, наскоро приняла душ и легла спать. Усталость после перелета дала о себе знать.
Утром, проснувшись, я оделась и вышла на кухню. Тина жарила сосиски и заливала их яйцами. Мы весело поздоровались и опять крепко обнялись.
- Скоро пойдем выбирать свадебное платье, - заявила Тина.
- Отлично!
Я проголодалась, и яичница казалась мне вкуснющей.
- Наш дом расположен в семи минутах ходьбы от пляжа, глянь, - она распахнула дверь на балкон, и перед глазами открылось бездонное синее море.
- Какая красота! - я как завороженная смотрела на солнечных зайчиков, переливающихся по всей поверхности моря, куда ни кинь взгляд. Солнце стояло высоко, и солнечные лучи слепили, отражаясь в водной глади.
- Так что будем загорать! Мне надо загореть до черноты, чтобы белое свадебное платье оттенило мою кожу.
- Да, кстати, ты совсем белая, - с удивлением произнесла я.
- Ну не успела, тебя ждала, теперь начнем коптиться!
- Нужно крем хороший взять, - предложила я.
- Никаких кремов, - Тина решительно подняла палец. - Тут знаешь, как загорают, вернее, с чем?
- С чем?
- Оливковое масло плюс лимон.
- То есть?
- А вот так: в полстакана оливкового масла выжимаешь два лимона, взбалтываешь хорошенько - и на кожу. Через время мулатка-шоколадка обеспечена.
- Обалдеть, кто бы мог подумать?!
Вот так мы и делали. До свадьбы оставалось ровно 14 дней. Каждое утро мы вставали часов в 9 и, наскоро позавтракав, брали заранее приготовленную банку со снадобьем из масла и лимона и шли на пляж. Там мы хорошенько друг друга обмазывали маслом и загорали до умопомрачения. В час дня делали перерыв, садились в одном из многочисленных прибрежных кафешек. Заказывали сэндвичи или сосиски с картошкой и обязательно по кружке турецкого пива. От жары пиво ударяло в голову, обратно мы шли пошатываясь и сразу плюхались в освежающую воду. Ныряли, плавали до одурения. Всего за четыре дня мы стали обладательницами красивого бронзового загара. Но нам этого было недостаточно. Вояжи на пляж продолжались с 9 утра до 6 вечера. Жених Тины после работы заезжал за нами, мы отправлялись ужинать, а после - на дискотеку. Тогда ещё таких туристических столпотворений на турецком побережье не было. Элитных отелей было немного: "Жасмин", "Паша отель" - вот всё, что я запомнила. Было много немцев, англичан, испанцев. Дискотеки были там отличные. Причём в определенном месте какая-нибудь тематическая вечеринка: "Беяз гече" в Мерсине, "Супер поп" в Сиде. Эти городки все были недалеко друг от друга, и завсегдатаи заранее выбирали место, куда поедут, чтобы потанцевать и отдохнуть.
Именно тогда я увидела турецкую золотую молодежь, которая приезжала веселиться даже со Стамбула. Мы тоже танцевали, хохотали до упаду над своими же шутками. Жених Тины был уже взрослый мужчина, он не столько развлекался с нами, сколько охранял. Мы обе были видные девушки. Высокие, загорелые, с длинными волосами. Не обращали внимания на молодых людей, которые не сводили с нас глаз. Но на одного я внимание всё же обратила. Он стоял у двери, прямо у танцплощадки, скрестив на груди руки. Мой взгляд привлекла его внешность, очень необычная: волосы гладко зализаны и собраны сзади в хвостик, с бородкой и усами, очень смуглый. Глаза были какие-то колючие, взгляд тяжелый, и он всё время смотрел на меня. Я начала нервничать. Тина заметила.
- Ты что?
- Идем в туалет, - крикнула я ей сквозь музыку. Она сделала знак Синану, и мы вышли.
- Что случилось?
- Тин, может, хватит, поехали отсюда!
- Не понравилось?! Это самая крутая дискотека на побережье!
- Да нет, всё нормально. Там просто пялится один странноватый.
- Да они все здесь... - она покрутила пальцем у
виска. - А какой? Покажи мне.
- В чёрном, возле танцплощадки, с хвостиком...
- Пойдем, гляну, - и Тина потащила меня обратно. Он стоял на том же месте, о чём-то переговариваясь с подошедшим другом. Тина, увидев его, схватила меня за руку.
- Давай, пошли отсюда.
И мы торопливо покинули дискотеку. Уже на улице я спросила у неё:
- Ты его знаешь?
- Так, слышала, это Рамон, местный беспредельщик.
- Не поняла, он что испанец?
- Кажется, латинос, но откуда точно, не знаю. Ее жених вел машину, ехать нам было минут 40.
Она сидела впереди, я сзади, стекла в машине опущены до конца - было очень душно. Минут через 20 на почти пустом шоссе нас догнали два мотоциклиста. Один из них, поравнявшись с машиной, бросил в мое окно скомканную бумажку. На секунду я встретилась с ним глазами. Это был тот самый "беспредельщик" с дискотеки. Бумажка оказалась скомканным клочком газеты, я машинально развернула. Там оказался свитый из черных нитей браслетик с вплетенными красными бусинами. Нити гладкие как волосы. Браслетик был такой простенький и в тоже время как будто манил к себе. Я ничего не сказала Тине, побоялась, что ее жених начнет выяснять. Чего доброго, еще устроит скандал. Просто промолчала. Всё произошло так молниеносно, что они, сидевшие впереди, ничего не заметили. Я сжимала в кулаке этот простенький браслет, и мной постепенно овладели странные ощущения. Сначала мне стало не по себе, как будто не хватало воздуха, я схватила бутылку с водой и сделала несколько жадных глотков. Потом сердце тревожно застучало в груди и затем... замерло - так бывает на американских горках, когда несешься по спуску. Потом отпустило. Но с этой минуты я начала думать о нём. Человек, который совершенно не волновал меня там, на дискотеке, теперь полностью овладел моими мыслями. Чувствуя себя совершенно разбитой, я с трудом добралась до спальни и, не раздеваясь, легла спать. Браслетик я сунула в карман джинсов, но ночью встала, нашла его и положила под подушку. Всю ночь мне снился этот парень: он рассказывал о себе, о том, что его зовут Рамон, ему 29 лет и он из Колумбии.
На нём была теперь белая майка, а сверху расстегнутая чёрная сорочка, полы которой трепал сильный ветер. Он звал меня за собой, и я шла, хотя видела впереди него пропасть, и понимала, что он ведёт меня прямо к ней. Утром я встала с мыслями о нём. Меня будто приворожили.
Пока мы завтракали, я пыталась завести разговор о Рамоне, но Тина не хотела о нём даже слышать.
- Слушай, забудь, я столько гадостей о нем слышала! Он ни с одной девушкой ещё не встречался как человек. Он дурной. У него здесь целая банда отщепенцев. Они ездят повсюду, с ними никто не связывается.
Я всё слышала, но не обратила никакого внимания на предостережение. Я даже разозлилась на подругу, но виду не подала. Мы, как всегда, пошли на пляж. Солнце светило, море блестело, а я шла и чувствовала, что он где-то рядом. Как будто незримые нити были между нами. Мы уже поплавали в море и отдыхали на лежанках, когда вдруг Тина прошипела мне в ухо:
- Это ужас! Рамон здесь, эта сволочь вездесущая.
Он глаз положил на тебя. Что будем делать?
- Где он? Я не вижу.
- Вон, в кафе сидит за столиком, видишь? Нам надо продержаться еще часа два, Синан приедет только через два часа. А может, сами пойдём? А он нас заберет из дома. Или нет, лучше дождемся.
Тина здорово нервничала. Я прикрыла глаза. Мне в отличие от нее было спокойно и, наоборот, хорошо от мысли, что он где-то рядом. Я знала, чувствовала, как этот парень смотрит на меня, жадно разглядывает - ну и пусть, думала я. Тина бросила на меня полотенце.
- Закройся.
- Да жарко мне, 40 градусов!
- Он пялится.
- Пускай, я же не голая.
- Слушай, ты мне не нравишься. Он не тот, с кем можно что-то замутить, ты понимаешь?
- Да, успокойся, я не собираюсь ни с кем ничего мутить.
- Нет, ты мне определенно не нравишься. Ты что, тоже на него запала? Он же бандит!
- Тина, угомонись. Пойдём, окунемся.
- Не хочу! Он всё время пялится: мы, как две лягушки под микроскопом.
- Я лично никакая не квакша! - засмеялась я и побежала к воде.
Мы в тот день решили не дожидаться Синана, а отправились домой сами. Шли, не оглядываясь, но я чувствовала, что он идет за мной. Отныне, где бы я ни находилась, я всё время ощущала его присутствие. Но Рамон не подходил, он просто издалека сопровождал. Тина постоянно что-то выговаривала мне, хотя больше я о нём и не заикалась. Она действительно переживала и боялась за меня. Ну а мне было абсолютно всё равно. Я влюбилась в него, и если бы он позвал, наверное, не раздумывая пошла бы за ним. Так и слу чилось... впрочем, всё по порядку...
Как-то у подружки Тины, работающей переводчицей по найму, был день рождения. Тина выпить любила, и честно сказать, меры не знала. Мы сидели на открытой террасе ресторанчика, недалеко от дома. Выпили слишком много коктейлей, Тина захотела домой, и именинница Ира пошла с нами. Девочки продолжили застолье дома, я отказалась и пошла к себе. Переоделась в домашнее короткое платье-майку, легла и сразу уснула. Проснулась я около часа ночи, в окно светила круглая луна, прямо на мою постель, видимо, она меня и разбудила. Я подошла
к окну, чтобы задернуть шторы. На
пустынной улице, прямо напротив окна, стоял он, облокотившись на мотоцикл. Мы встретились глазами, и он слегка кивнул, указывая на сиденье мотоцикла. Недолго думая, я метнулась в коридор, запасные ключи от входной двери висели на гвоздике у двери. Я схватила их и, тихо прикрыв дверь, слетела со второго этажа. Он знал, что я приду. Рамон помог мне сесть на заднее сиденье мотоцикла, и мы поехали. Описывая свое путешествие в Аланью, я совсем не охарактеризовала себя как человека. Наверное, обо мне сложилось впечатление, как об очень легкомысленной особе, праздно прожигающей жизнь. Но это не совсем так.
Я успешно окончила университет, по специальности социолог. Сразу после учебы устроилась работать в госучреждение. Но мой педагог и руководитель диплома настоял, чтобы я взяла тему для защиты диссертации. Жила я с отцом и матерью. Папа работал стоматологом,
А мама преподавала английский язык в средней школе. Семья была обычная, дочкой я была послушной и к 25 годам имела незапятнанную репутацию. Встречалась с парнем, но он уехал в другой город, и мы расстались. Всегда считала, что я достаточно целеустремлённая и неглупая. Голову от любви никогда не теряла и ко всем этим любовным переживаниям относилась скептически. Доля авантюризма в моём характере, конечно, присутствовала, но она мне особых хлопот не доставляла. Теперь же произошедшая со мной история рушила все стереотипы, и от моей безупречной, как я думала, репутации оставались одни лохмотья...
***
Мы летели по безлюдному шоссе. Я как была в домашней майке, с резинкой от волос на запястье, крепко обхватила за талию незнакомого человека, чтобы не слететь с мотоцикла. Что я тогда чувствовала? Не помню, но это точно были не угрызения совести. И абсолютно не было страха. Ночь, незнакомец и неизвестность - мы даже двух слов с ним не сказали друг другу. Господи! Куда меня несло?!
Минут через 20 он притормозил. Это был даже не пляж, а дикий берег моря, но очень интересный и красивый. Пещера с внутренним гротом, омываемая со всех сторон морем, и изнутри скала выдаётся вперёд. Он подъехал прямо к скале. Вид был необычайно красивый, начинался рассвет. Небо на горизонте было лилово-розовым, и будто огненные сполохи изредка прорезывали небосклон. А прямо над нашей головой ещё царила ночь, бархатная, с огромными звездами. Как завороженная смотрела я на эту красоту, не в силах оторвать взгляда. Рамон стоял позади меня, близко-близко. Долго мы так стояли, пока он не привлёк меня к себе. Тогда в первый раз в жизни я почувствовала, как бывает, когда небо, море и земля сливаются в одну бездонную пропасть, которая поглощает тебя...
Домой он меня привёз к шести часам. Мы также молча расстались. Я легла в постель, и воспоминания нахлынули: то, на что там я не обратила внимания - его глаза настолько черные, что даже зрачков не видно. Прохладные губы, сильные руки... отныне я была полностью в его власти...
Тина проснулась поздно. Мы позавтракали в компании с ее подругой и отправились выбирать в салоне свадебное платье.
Платьев, которые нам понравились, было два: одно строгое и прямое, а другое - с пышным кринолином. Подруга без умолку трещала, а я искала место, где можно было присесть и подумать о Рамоне. Моя заторможенность не ускользнула от её внимания.
- Ты что такая тихая? Что, голова болит после вчерашнего?
От неожиданности я вздрогнула:
- Нет, всё хорошо.
- Наверное, опять думаешь о нём. Не думай, он меняет девчонок каждую неделю. Каждая на одну ночь. От ее слов я окаменела. Липкий мерзкий страх змеей вполз в душу. Вдруг я не увижу его больше? Тина понимала, что что-то со мной происходит, ведь я, всегда со смехом воспринимающая всё и из любого положения с легкостью находившая выход, была сама не своя.
Платье было взято пышное, напрокат. К нему прилагалась фата с флёрдоранжем - обязательный атрибут европейской невесты и жемчужно-белые туфли. Тина была на седьмом небе от счастья. Синан тоже радовался, хотя это был его второй брак, а в предыдущем у него было трое детей. Мы ужинали в ресторане, когда Синан сообщил, что арендовал яхту и после свадьбы мы совершим путешествие по Средиземному морю. Они радовались как дети. А я смотрела на них и думала: как же счастливы люди, сидящие напротив меня, и как несчастна я. Они нашли друг друга. Или, может, делают вид, что счастливы. Вон, какие грустные глаза у Синана. А Тина... такой равнодушной становится, когда его нет рядом и он ее не видит. А я? Несчастна? А может, наоборот - счастливая по сравнению с ними? Ведь только очень влюбленный человек способен совершить то, что я сделала нынешней ночью. И даже если его не будет больше в моей жизни, мои ощущения и испытанная любовь навсегда останутся со мной. Это была чистое, незапятнанное ничем, неземное чувство!
Тина шептала мне на ухо, сколько денег Синан потратил на аренду яхты и на свадебное торжество. И что он обещал после купить такую же яхту. Глаза у неё горели радостью (и алчностью). А в глазах Синана я читала усталость и любовь к ней, которую он мог только купить. Этот суматошный день подходил к концу, подруга с женихом оставили меня дома, а сами поехали к друзьям. А я мечтала о тишине. С удовольствием приняв душ, бесцельно слонялась по квартире, пока не устала, прилегла на диван и моментально уснула. И опять услужливая луна разбудила меня в полночь. Я чувствовала его, он был там, у фонаря. Я быстро оделась и, стараясь не шуметь, убежала к нему. Мы целовались прямо на улице, под балконом. Тина могла из окна увидеть нас, но об этом я не думала. И опять мы летели по пустынному шоссе. Он привёз меня к дому, наверное, там жил, не знаю. И в этот раз я видела только его, ощущала его руки. Будто всякий раз мы становились одним целым, сливались. Звуки переставали существовать, только его хриплый шепот:
me sento mal sin piensa en ti
te quiero, ahora, e sempre te amo, te quiero
мне плохо без тебя я думаю о тебе
я хочу тебя сейчас и везде я тебя хочу
Я тогда не понимала, что он говорит, но память будто записала слова на жёсткий диск, о котором тогда я и не знала. Сна не было. Мы просто узнавали друг друга. Временами нас будто пронзала молния, сознание отключалось, и после вновь обретали друг друга. Казалось, мы занимались любовью на астральном уровне. Не мы, а наши души любили друг друга. Ведь душе не нужны слова и разговоры. Не надо было модных вещей и салонных укладок, не надо брендовой сумки, которой я непременно хотела там, в той жизни сразить кого-то наповал. Ум, эрудиция, разговоры - всё это оказалось ненужным в этой ситуации, когда свидания назначаются душами.
Я приехала домой к 10 часам. И опять никто моего отсутствия не обнаружил. Рамон приезжал каждую ночь. Он забирал меня и под утро привозил. Я ни о чём не мечтала и ничего не планировала. Просто жила от ночи до ночи. Если бы он приказал мне остаться, я бы осталась с ним навсегда. Это было какое-то наваждение. Что за чары мной владели в ту пору, по сей день я не поняла. Но это была настоящая любовь, и я была во власти этого чувства. Во власти мужчины, который полностью подчинил меня себе. Мы понимали друг друга без слов. Хотя нет, разговоры были. Он довольно неплохо изъяснялся на турецком, правда, мне было трудно понимать. И тогда мы создали свой язык из смеси турецкого, английского и испанского.
Я узнала, что он родился в Медельине, где жил до
10 лет, а после уехал с семьей в Португалию, а потом судьба его забросила в Аланью. Чем он занимался, меня не интересовало. Выпивкой он не увлекался. Иногда выкуривал тонкую необычную сигаретку, и тогда его черные глаза становились бездонными. Любил меня он в эту ночь особенно страстно, будто в последний раз...
В конце концов Тина узнала о нашей связи и закатила мне истерику. Я успокаивала её как могла. Предстоящее торжество помогло мне избежать скандала. Ее свадьба прошла в назначенный день, всё было очень красиво и торжественно. Гостей было мало, Синан не хотел слишком много шума. Он был известным человеком в городе, достаточно влиятельным, и лишние разговоры были ни к чему. Была приглашена и женщина, которая расписала их, они обменялись кольцами. После мы поехали на дискотеку. Уже потом, годы спустя я узнала, что всё - и свадьба, и загс - было бутафорским, то есть брак - фиктивным. Загса настоящего не было, потому что Синан не был официально разведен. Он всё сделал для Тины, с ее ведома, конечно. Театрализованное представление, на которое он потратил уйму денег...
Яхта, арендованная Синаном, была чудесна. Она плыла вдоль берега, мимо утопающих в зелени го- родов. Мы захотели поплавать, и тогда Синан ска- зал, что через 20 минут мы приплывем к необыкновенному месту - бухте Клеопатры. И действительно, пейзаж был изумительным, а море было настолько прозрачным, что на 10-метровой глубине у берега можно было пересчитать все камушки на дне.
- Здесь купайтесь. Говорят, это место чувства обостряет до невозможности. Клеопатра приводила вон на ту скалу своих любовников и проводила с ними ночь, а после скидывала в море.
Тина быстро переводила слова Синана. Меня же будто обдало жаром - это был тот самый грот, куда Рамон привозил меня в первый день, в наше первое свидание.
- Здесь все дышит любовью и страстью, пред- ставляешь! - Тина с восторгом смотрела по сторонам. - Сколько веков назад здесь любили друг друга, и эта энергия отпечатана кругом: в море, в скалах, в воздухе. Здорово, да?!
А я думала, что вольно или невольно, но и наша любовь, наверное, обрела свое место где-то в этой бухте, она в этих скалах теперь уже навечно... Весь день до самого утра, мы провели на яхте. На верхней палубе был накрыт стол. Но есть совсем не хотелось, казалось, воздух и без того насыщал организм, только любовью не могла я насытиться. Рамон ни на минуту не выходил у меня из мыслей, я ждала только того мига, когда почувствую его рядом. Что меня ждало впереди? Об этом не хотелось думать... Мы вернулись поздно ночью. Новобрачные попросили, чтобы одну ночь я переночевала в квартире Синана, которую он раньше сдавал. Я, конечно, была раздосадована, но виду не подала. Тина, виновато улыбаясь, сказала, что "только на сегодня" - муж подготовил ей какой-то сюрприз. Они привезли меня в отдаленный район. Мы поднялись в трёхкомнатную квартиру. Тина, наскоро попрощавшись, сказала, что утром заедет за мной, и я осталась одна. Было очень душно, окна распахнуты настежь - жара стояла невыносимая. Я прошла в ванную. Приняла душ и, обмотавшись тонкой простыней, вышла в коридор. Зашла на кухню, выпила воды, выключила свет и прошла в комнату. В центральной комнате был большой диван, а рядом стоял стол, заваленный бумагами. Я шла в сторону спальни в простыне, по ходу выключая свет.
Я легла и прикрыла глаза, но подушка под головой лежала неудобно, и я привстала, чтобы поправить. И вдруг с ужасом обнаружила, что в коридоре горит свет. Я готова была поклясться, что минуту назад в коридоре было совершенно темно - без единого пятна света. Как сомнамбула, обуянная страхом, я вышла в коридор и увидела, что на кухне свет включён. Но ведь я сама его выключила! Замыкание? Подойдя к выключателю, я увидела, что дело не в неисправных проводах, а свет включили, надавив на панель. Я дрожащими пальцами выключила свет, и в ту же минуту свет включился в комнате, откуда я только что вышла. Меня колотил страх, я зашла в ярко освещенную гостиную и увидела, что панель опять явно кем-то включена. Я снова выключила свет, и тогда по очереди зажглись лампочки на кухне и в дальней комнате. Я понимала, что происходит что-то невероятное, не поддающееся здравому смыслу. Кто-то невидимый умышленно доводил меня, попеременно включая и выключая свет. Куда мне было бежать? Я даже не знала, в какой части города нахожусь. Не знала телефона, кому можно позвонить. Мой Рамон тоже не знал, где я нахожусь, чтобы приехать за мной. От безысходности я начала судорожно перебирать бумажки на журнальном столике и увидела, что это молитвы, написанные мелким почерком на русском и турецком. Схватив первый попавшийся клочок, начала читать. Это была молитва "Отче наш". Свет все это время систематически гас и зажигался. Я легла и закрыла глаза, слезы лились из глаз. По комнате будто пробежал холодный, пронизывающий ветерок - я почувствовала, как ко мне кто-то приблизился. Я почувствовала прикосновение рук. Две руки - они схватили меня вначале за горло, потом стиснули с двух сторон, от груди спустились до самых ног. Мужские, холодные, будто мертвые. Я хотела кричать, но не могла, настолько страх сковал меня. Еле-еле прошептала:
- Прошу тебя, уходи. Оставь меня.
Руки крепко сжимали мои ноги. Сквозь слёзы я попросила:
- Прошу тебя, оставь меня, не трогай, я утром уйду. Господи, прости меня, прости за мои грехи! За Рамона!
Как только я произнесла его имя, меня резко отпустили. Я вздохнула и страх улетучился. Свет был потушен повсюду, а я забылась сном. Утром меня разбудил громкий стук в дверь. Путаясь в простыне, я побежала открывать. На пороге стояла счастливая Тина с бутылкой шампанского в руках.
- Я теперь замужняя дама!
- Тина, что было ночью!
- Что?!
- Кошмар! Тут свет без конца зажигался и гас...Меня кто-то трогал...
- А-а-а... опять приходил...
- Кто?
- Да тут привидение иногда бывает. Здесь парень жил, все гонял на мопеде и однажды сорвался в пропасть. Тело так и не нашли, а здесь иногда дух его людей беспокоит...
- Тина, ты идиотка? Ты знала это и оставила меня в нехорошей квартире?! Да ты дура! Я лучше бы на улице ночь просидела. Зачем ты мне сразу не сказала?
- Да, успокойся. Я здесь месяц жила. Не видишь, сколько молитв! Да он миролюбивый. И потом, что бы я тебе сказала - что здесь обитает чей-то дух? Я подумала, может, на этот раз не придёт.
- Ты точно идиотка! А если бы со мной случился сердечный приступ, тогда что?
- Ну не случился же! Пошли. Твой любимый всю ночь проторчал под окнами, пока ты с призраком воевала.
Мы поехали домой. Я всё ещё была под впечатлением, больше всего меня беспокоило, что после того, как я назвала имя Рамон, дух отстал от меня. Может, потому, что покаялась, призналась, что грешила? Голова раскалывалась от боли. До моего отъезда оставалось 8 дней. Про себя я решила прекратить эти свидания. Мне показалось, что тот случай был каким-то знаком, чуть ли не карой за моё поведение.
Днем мы поехали на водопад, удивительное по красоте место. С огромной высоты падают потоки воды, образующие белоснежные буруны. Напротив, на смотровой площадке, располагалось уютное кафе. Мы сидели, наслаждаясь видом. Я всё ещё не отошла от пережитого, но кругом всё дышало таким покоем и умиротворенностью, что ночные страхи постепенно отступили на задний план. Я думала только о местной красоте и предстоящем свидании с любимым.
Рамон приезжал за мной рано. Тина махнула рукой на наше общение и просто умело прикрывала моё отсутствие перед мужем.
На этот раз мы поехали в маленькое кафе. Место было уединенное и уютное, мы сидели друг против друга. Я хотела рассказать ему о страхе, который пережила прошлой ночью. Но только сказала, что Тина с мужем хотели остаться одни, и мне пришлось переночевать в другом месте. Он пожалел, что не знал, где я была, чтобы забрать меня.
Через неделю я должна была уезжать. В кармане у меня лежал обратный билет, и срок действия моей визы заканчивался.
- Не уезжай, - тихо попросил он. - Останься со мной.
- Поедем со мной. Ты сможешь там остаться. Мы будем вместе.
Он молчал и смотрел на меня.
- Поедем опять в нашу бухту, - попросила я.
Рамон расплатился и мы поехали. Мы приехали ровно в полночь. Черное море и серебряные звезды, море под глухой рокот прибоя доносило свои волны до скал, во влажном воздухе стоял до умопомрачения приторный запах олеандр.
- Клеопатра приводила сюда каждый раз разных любовников. А я только одного.
- Ты узнала, что это за место? - он обнял меня. - Там дальше пляжи Клеопатры, песок привозили из Египта, до сих пор такого песка, как на этих пляжах, нигде нет. Хочешь искупаться?
- Сейчас?
- Боишься?
- Я?! Нет, давай!
Мы поехали дальше, где обрыв заканчивался ровным гладким пляжем с золотистым песком и пологим входом в воду. Раздевшись, мы вошли в воду. Море было теплое, но страшное, я боязливо жалась к Рамону. Впереди лунная дорожка освещена по центру, но идти до неё было далеко. Он нырнул и поплыл, а я осталась одна. Проплыв метров 10, он повернул.
- Не стой, плыви ко мне.
- Боюсь.
- Кого?
Мало ли, подумала я - после моего опыта встречи с призраком прошлой ночью я была готова к чему угодно.
Мы долго плавали, луна светила теперь прямо над нами, лунная дорожка оказалась возле нас. Мы будто купались в серебре, его загорелое тело казалось чёрным, и наши души опять слились воедино: мир существовал только для нас двоих, прикосновения обжигали и дарили неземное блаженство. Всё опять завертелось: море, песок, небо... и только луна невозмутимо освещала нас, как сотни лет назад, привыкшая к разным проявлениям человеческих чувств...
Чем меньше оставалось времени до отъезда, тем больше меня охватывала паника. В предпоследний день, гуляя по берегу, я стала просить Рамона приехать ко мне.
- Тебе не всё равно, где жить?
- Я жил в Лиссабоне. У меня был друг там турок Мустафа, он занимался бизнесом и уговорил меня приехать сюда...
Вдруг откуда ни возьмись - бродячая собака, она выскочила нам навстречу, и Рамон прервал свой рассказ.
Меня мучила мысль о том, что я изначально поступила неправильно, познакомившись с ним. А тот случай с призраком, когда всё успокоилось только после того, как я покаялась, очень сильно повлиял на меня. И хотя сердце моё разрывалось от любви к Рамону, для себя я решила, что уеду и забуду о нём. Я, конечно, буду мучиться, страдать, но, наверное, так лучше. Я понимала, что проживи хоть сто жизней, я никогда не забуду его. Такое не может исчезнуть бесследно...
Последний день я провела у него. Синан был в командировке, а Тина все понимала, и я тепло попрощавшись с ней, крепко расцеловавшись, по- прощалась и поехала к нему. Я не могла иначе. В ту нашу ночь перед отъездом мы не спали. Я хотела рассказать ему о случае, когда я осталась наедине с неведомой силой. Но Рамон вдруг продолжил начатый накануне разговор.
- Я приехал сюда 5 лет назад, мой младший брат Хесус работал в Лиссабоне, я уговорил его приехать. Он был моим любимым братом. Мы приехали, сняли квартиру. Он очень любил мотоциклы и сразу купил себе хороший мотоцикл. Гонял по горным дорогам... я не разрешал, но он не слушал. Очень отчаянный был. И однажды он не вернулся... пропал... сорвался в ущелье. Мы его искали, но всё напрасно -не нашли ни его, ни мотоцикла.
У меня все внутри аж похолодело, я была не в состоянии проронить хоть слово.
- А где вы жили?
- Там, на окраине мы снимали квартиру, я потом съехал оттуда, не мог оставаться. Я будто привязан к этому месту. Ведь в его гибели виноват я, - он некоторое время помолчал, затем продолжил. - Мне кажется, порой я чувствую его присутствие. Думаю, он не успокоился. Я ездил на родину и заказывал молебен за упокой его души... этот крест всегда со мной. Может, если найдут хотя бы что-то, что можно похоронить... - он потер лицо ладонями.
Я была просто раздавлена. Там был его брат. Эта неприкаянная душа - его брат. Я плакала тогда, просила прощения за грех, за связь с Рамоном. И когда произнесла имя его брата Рамона, всё стихло.
Он отпустил меня. Господи, где я, куда попала, зачем мне всё это, что делать с этим грузом, как жить дальше?!
Я обняла Рамона. Сердце мое разрывалось: с одной стороны от жалости к нему, с другой - из-за скорой разлуки. Все мои выдуманные оправдания, что уеду и забуду, казались немыслимыми...
- Не смогу никогда тебя забыть...
Я так ему и сказала. Он даже не знал, из какой я страны. Никогда о ней не слышал. Я подробно ему всё описала, написала свой телефон и адрес. Переписала его данные себе...
Рано утром он отвез меня в аэропорт. Слов не было. Нервы как оголенные стальные провода... Мы крепко обнялись у стойки регистрации, и я ушла.
- Не оборачивайся, - попросил он меня.
- Не буду, - сдерживая слезы, прошептала я в ответ.
Так и ушла, не обернувшись, он ведь просил...
Месяц назад я летела в Аланью на свадьбу к подруге.
Бездумно смотрела в иллюминатор, с удовольствием пила безвкусный кофе. А теперь я летела обратно домой, оставив половинку своего сердца, часть себя там, на морском берегу. Я, бывший скептик, не верящий в любовь, с каждой секундой, уносящей меня от него, ощущала, как гибнут мотыльки, которые порхали во мне, когда я чувствовала его присутствие. Мне не хватало воздуха, замкнутое пространство самолёта давило на меня. Я закрыла глаза и попыталась представить его родное лицо. Слёзы текли по лицу, и я отвернулась к окошку. Мне не надо было уезжать. Я открыла сумку, чтобы взять салфетки, и увидела его черную рубашку. Он положил ее мне в сумку, а я оставила свою майку у него под подушкой. Слёзы с новой силой подступили к горлу, я вытирала глаза его рубашкой и чувствовала его запах...