Некоторые философы склоняются к мнению, что, поскольку мир в обратной перспективе, смотря в прошлое, существует уже целую вечность и начала ему нет, то всё, что произойдёт в будущем, уже должно было случиться в прошлом, и что по той же самой причине, т.к. мир в будущем столь же вечен, т.е. бесконечен, всё былое должно повториться при тех же самых обстоятельствах ещё раз. Если углубиться в эту вечность, то можно прийти к выводу, что все возможности должны быть исчерпаны, что и всем глупостям, до которых может додуматься человеческий мозг, должно совершиться на Земле. Тот, кто однажды дошёл до этой утешительной мудрости, достиг того состояния, когда больше ничему не удивляешься.
Но и только из этой отчаявшейся, всё понимающей и предполагающей любое безумие позиции можно спокойно смотреть на то, как люди, утверждающие о себе, что они являются носителями нового благородного мировоззрения, приходят к идее насмехаться над философией.
Ибо что такое философия? - Ничто иное как стремление приобрести мировоззрение и развиваться во всех направлениях.
Что могут враги философии привести в пользу своей позиции?
Во-первых, они объясняют, что их последователи уже обладают мировоззрением и могли бы лишь запутаться, если бы им продемонстрировали всё возможное, что их совсем не касается. На протяжение тысячелетий этой старой позиции придерживаются догматичные попы.
Но такой вещи, которую именую "правдой", нет вообще. В мире, на самом деле, существуют только мнения, которые можно лишь временно, 10, 100, 1000 лет называть правдой, но которые именно поэтому остаются продуктами человеческого мозга, а оный, как известно, до сих пор постоянно изменялся и будет изменяться и в будущем. Но вполне существует стремление к правде, и оно удовлетворяется только постоянными поисками и исследованиями, безустанными размышлениями и созданием новых причин, изменёнными перспективами и углами зрения. Всё, что человечество до сих пор считало правдой, в конечном итоге, оказывалось обманом, т.е. человек преступил через это и продолжил развиваться. Так, если правда вообще существует, то она такова, что всякая правда однажды становится обманом, ошибкой.
Но враги философии объявляют, во-вторых, что они стоят на фундаменте материалистического понимания истории и посему они знают, что в сегодняшних плачевных условиях пролетариат не в состоянии присваивать себе мудрость и знания.
Сразу заметно, что оба возражения противоречат друг другу. Сначала говорят, что пролетарии уже обладают истинными знаниями, а вы со своей философией только можете их запутать, а затем утверждают, что согласно неизбежному природному закону после великого переворота пролетарии сами овладеют познанием.
Но тут мне, возможно, возразят, что распространяемое нефилософами учение такое простое, такое ясное и настолько происходит из пролетарской нужды, что каждый может его понять и вдохновиться им на бунт. А этого уже достаточно, а всё остальное - от лукавого и ненужно.
Но в ответ на это я утверждаю, что и то, что пытаются донести презренные философы до масс, тоже просто и ясно, если только разъяснять его часто, настойчиво и доходчиво.
Ведь мы хотим привнести в массы осознанность, осознанное мировоззрение и осознанное возмущение.
Но я, в любом случае, сомневаюсь в универсальной верности материалистического мировоззрения. Конечно же, многие, слишком многие пролетарии больше или ещё не в состоянии понять нас, но было слишком простым обобщением утверждать, что согласно экономическому закону умственный подъём пролетариата произойдёт лишь в грядущем обществе. Если бы это было правдой, то свободное общество никогда бы не возникло, ибо для его основания и продолжения не доставало бы человеческого материала.
Был бы механический "закон" материалистического понимания истории верен, то всякий буржуа думал бы буржуазные мысли, ремесленник - ремесленные, а всякий пролетарий - свои рабские мысли и ничего более. Свободные мысли были бы в принципе невозможны в этом несвободном обществе, а откуда в капиталистическом обществе берутся социалистические мыслители, этого столь примитивный материализм никак объяснить не может.
Так давайте же совершенно чётко уясним, пусть тогда давно угнетаемая правда одержит победу над обманом фанатичных политиков, пусть же односторонняя классовая позиция разобьётся о тот факт, что свободные и отважные люди могут порождаться каждым классом, т.к. рядом или, более того, над миром экономики существует ещё и мир духа или культуры.
Хватит лгать, господа политики и партийные руководители; хватит лгать в принципе, а теперь, наконец-то, настало время рассказать пролетариату новую для него правду.
Мне возразят, что я тем самым оказываюсь от классовой борьбы. Это как посмотреть. В любом случае, я не был бы ни отступником, ни предателем, если бы я отказался от какого-то слова, которое показалось бы мне недостаточным, и продолжал бы изо всех сил дальше бороться за дело социализма и свободы при помощи своего изменившегося лексикона. Но я хочу нести просвещение и новые вольные мысли во все круги общества, даже в круги мелкой и крупной буржуазии, и мне люб всякий, кто понимает мои мысли и готов сражаться в наших рядах. Я и сам - выходец из буржуазии; как бы я дошёл то такой лживости и самоотрицания, чтобы утверждать, что все буржуа - подлецы или ослы, а все пролетарии - избранные?
Я знаком с трюками некоторых политиков и посему возражаю сам себе от имени тех людей, когда я даю им высказаться так: Но вся оппозиция, всё движение "независимых" возникло как раз из противодействия тому факту, что "чисто пролетарская" социал-демократия смешалась с самыми разнообразными элементами, что она стала прислушиваться к мелким буржуа и ремесленникам, а ты теперь намереваешься сделать то же самое? Отойди от нас, ты - не настоящий пролетарий!
Я же придерживаюсь той точки зрения, что тот, кто понимает наше движение таким образом, глубоко ошибается. Не потому мы боремся против социал-демократии, что она принимает в свои ряды придерживающихся социалистических убеждений и страждущих борьбы мелких буржуа, а потому, что она, оглядываясь на массы как мелких буржуа, так и пролетариев, теряет из вида свои цели и сходит со своего революционного пути. Профессия, которой принадлежат ораторы и агитаторы, не играет совершенно никакой роли. Важны мнения и убеждения людей, а не позиция, занимаемая ими в жизни. Социализм есть "духовное движение и общность".
"Но послушай, разве ты не понимаешь, что тот, кто является мелким буржуа, тот и мыслит мелкобуруазно, и что значительная масса нерполетариев должна будет размывать и уплощать движение?"
Снова это проклятое материалистическое учение об обществе! Является ли человек в современном обществе башмачником или портным, учёным, писателем или трактирщиком - всё одно. Важно лишь то, что он думает, чего он хочет и на что способен. Бороться следует не с мелкой буржуазией, а с мещанством, а его можно обнаружить во всех классах, включая пролетариат.
Но возникает следующий вопрос; он исходит от другой, серьёзной стороны. Звучит он так: не следует ли нам быть христианами? Под этим, конечно, не подразумевается, что нам следовало бы верить в то или иное; такое вопросы нас не касаются. Подразумевается, скорее, т.к. мы боремся против любых эксплуатации и угнетения - не хотим ли мы отказаться в сегодняшних условиях от всяческой эксплуатации? Не должен ли всякий социалист, которому хотелось бы, чтобы его воспринимали всерьёз, добровольно сделаться пролетарием и из любви к ближним нести то же ярмо, что и они? Да, я испытываю неимоверное уважение к таким людям наподобие графа Толстого.
В свою очередь, я признаюсь, что не являюсь христианином в этом смысле и отвергаю это учение. Не только эксплуатация есть печальный позор, но и бытие раба и эксплуатируемого. Всякий, кто живёт сегодня, своей жизнью встраивается в современные условия, хотя и стремится изо всех сил создать иные условия. Против жизни в условиях, в которых не хочется жить, для отдельного человека есть только одно средство: добровольная смерть. Так, чья природа столь тонка, что он ни при каких условиях не может жить так, как он жить не хочет, для того существует лишь один путь: тут же уйти из этой жизни. Но тот вид воздержания, который практикуется и проповедуется Толстым - склонить голову под ненавистное ярмо, мне не понятен. Тот, кто несёт ненавистное ярмо и позволяет власть имущим лишать себя наслаждений культуры и высасывать из себя все силы, так же грешит против своих убеждений как и тот, кто вынужденно подчиняется современным условиям, чтобы наслаждаться культурой.
Т.е. все, пусть они занимают те позиции в жизни, какие хотят, кто объединяются идеей о создании нового будущего согласно принципам свободы и справедливости, являются друг другу товарищами.
На две важные вещи следует ещё обратить внимание, и ради них я вполне готов смириться с выражением "классовая борьба", если оно понимается верно, и сам им воспользуюсь.
Во-первых: пролетариату приходится шаг за шагом, с упорным постоянством и с постоянными оглядками на наши цели бороться при помощи своих действий в экономической области против эксплуататоров, невзирая на их личности и мнения. Это - классовая борьба, угнетённый класс борется при действенной поддержке всех свободно и социалистически мыслящих людей против класса угнетателей.
Но во-вторых, следует принять во внимание, что пролетариат более легко, более уверенно и в больших объёмах может быть завоёванным для нового мировоззрения, чем какие-либо другие классы. Тут играет роль то, что в одной из предыдущих статей называлось "интересом". Экономическое положение пролетариата таково, что он не заинтересован в поддержании сегодняшних условий, а посему очень легко может быть сагитирован на борьбу за новое общество. Подавляющее большинство правящих классов, в самом деле, руководствуется классовыми интересами, классовыми суждениями и ограничениями, классовой моралью; в этом нет никаких сомнений. Точно и то, что тут не поможет никакое просвещение и никакие учения. Всегда было и всегда будет так, что угнетаемый класс служит рычагом прогресса. А нынешний угнетённый класс положит, я надеюсь - при поддержке свободных элементов из всех общественных классов - конец всему угнетению и власти.
Но для этого необходимо, чтобы беспрестанно сеялось семя свободных мыслей, чтобы делалось всё, чтобы возникло как можно больше свободных и отважных, самостоятельно мыслящих и действующих людей. Чем более развиваются отдельные индивиды, тем более будет привноситься прогресс и воодушевление в массы; но если индивиды вынуждены в угоду обществу тормозить полёт своей мысли, то это одновременно означает и застой масс. А всякий застой есть смерть революционного движения, даже если оно начинает добиваться так называемых успехов лишь после застоя. Такие успехи, успехи кажущиеся, хуже поражений, они вызывают у ослеплённых масс победное головокружение вместо того, чтобы приносить осознание своей невероятной слабости. Эта правда должна быть высказана, даже если это - горькая правда; но ядом служит сладкая ложь.
Так что нужно философствовать дальше - несмотря ни на что!